Ученик шиноби

Глава 10. Первый учебный день, или Новые лекции о том, как устроен мир

Бег. Сколько потенциала для издевательств сокрыто в этом слове.

Особенно для тех, кого будит зычный голос наставника Стропо.

— …если вы, неудачники, — с трудом разобрал я слова, продрав глаза, после того как подскочил с кровати от крика. — в течение минуты не спуститесь вниз и не построитесь, я лично превращу ваши никчемные жизни в ад!

Я сначала вскочил, оделся и выбежал на улицу, спрыгнув со второго этажа, а потом уже задумался, что, собственного, происходит. Было что-то такое в голосе наставника, что влияло на тело, обходя разум и пресекая попытки задуматься о целесообразности выполнения приказа.

— Так… — протянул наставник, когда ученики построились. — Почему-то вас меньше, чем нужно. Ты и ты, быстро нашли товарищей.

Два парня, на которых указали, побежали к жилым блокам. Ничего лучше, как проверять все комнаты, они не придумали. Ну да не уверен, что способ лучше есть. Так сразу не определишь, кто отсутствует.

В итоге нашлись два парня, настолько любящих поспать, что пропустили и крик наставника, и последующий шум суетящихся людей.

Стропо как-то подозрительно спокойно наблюдал за тем, как их вытаскивают наружу. Когда все спустились вниз, он продолжил молчать. Минуту простоял, вторую. Мы занервничали. Все разом и занервничали. Люди переглядываться начали, на наставника взгляды бросали. Он демонстративно поднял руку и посмотрел на часы.

Я всего раза три видел подобные устройства. Они показывали время с точностью до секунды. Артефакты прошло мира, как их называли. Редкая и дорогая штука.

— Семнадцать из вас не уложились в минуту, — обрадовал нас Стропо. — Ещё двое задержались на пять минут. Это семнадцать плюс десять, итого двадцать семь. И сейчас третью минуту до вас, идиотов, никак не может дойти, что нужно встать в ровную шеренгу, а не вести себя как стадо умственно отсталых выкидышей бездны.

Больше ему говорить ничего не пришлось. Народ мигом построился. А тех, кто тупил, силой поставили куда надо.

— Двадцать семь плюс сто пятьдесят. Тяжело вам придётся, — покачал Стропо головой. — За мной!

Отвёл он нас к зданию, расположенному возле выхода из крепости. Там нас ждали рюкзаки. Рядом с ними целая гора металлических болванок. На каждой была нанесена белой краской цифра «10».

— Каждый берет по рюкзаку, засовывает туда три болванки. Штрафные за суммарные двадцать семь минут задержки. А остальной штраф вы будете бегать. Помимо стандартного часа. У вас десять секунд построиться, недоноски!

Сто пятьдесят дополнительных минут с весом в тридцать килограмм… Равнодушным никто не остался.

***

Первые десять минут было ничего. А потом мы побежали в горку. Минут через двадцать взвыли все. Рюкзаки неудобно болтались за спинами, врезаясь в плечи. Металлические болванки, если двигаться неосторожно, били по копчику или норовили убежать в бок, отчего некоторых заносило.

Особенно Джихе и некоторым худощавым парням было тяжело. Будто ветки на ветру шатало.

Ещё минут через пять один из парней споткнулся и упал. Повезло ещё, что сегодня дождя не было и земля успела немного подсохнуть. Иначе бы падающих было в разы больше.

— Остановились! — прокричал Стропо, который следовал за нами, тоже бегом, задавая темп. — Ваш товарищ был смертельно ранен, и только вы способны взять его в свои сильные руки и тащить следующие пять минут, пока его раны чудесным образом исцеляются! Для тупых поясню — каждая минута задержки удваивается и прибавляется к общему числу забега!

Добровольцы нашлись моментально. Снова Тич вперед вылез. Окликнул одного из парней, что возле него крутился, и вдвоем они взяли в целом готового бежать дальше парня.

— Идти он не может, берите нормально! — гаркнул Стропо, подходя ближе. — Подхватили и понесли!

И понесли. Куда было деваться. Тридцать своих килограмм, «раненая» туша, у которой ещё тридцатка. Не сомневаюсь, Тич — сильный парень, но его напарник уже через пять шагов взвыл.

В следующий час ситуация повторилась и не раз. Я тоже поучаствовал в носке. С двух сторон. Не заметил, как наступил на скользкий камень. Мы тогда на подъёме были, вот и полетел вниз. Пять минут на чужих руках не понравились ещё больше, чем сам бег.

Зато после этого как-то поутихла ненависть к тем, кто падал.

— Стоять! — рявкнул Стропо. — Ты чего это так нежно упал? — подскочил он к Сорок девятому. — Нормально падай!

Самого падения я не видел, зато разглядел в подробностях, как вчерашнего знакомого впечатало в землю. Стропо его при этом и пальцем не тронул. Как-то иначе воздействовал.

На тот момент, мокрый от пота, с сиплым дыханием, я с трудом соображал, что происходит. Мелькнула мысль, неужели симулянт? Но быстро растворилась. Я даже на окружающие нас красоты внимания не обращал. Крепость теперь была далеко внизу, а вокруг нас возвышались горы. Не особо крупные, но я и таких никогда не видел.

Короткая задержка накинула нам ещё штрафных минут. Я уже давно со счёта сбился, насколько мы сегодня накосячили.

Пока до конечной точки добрались, а это была вершина, которую снегом припорошило и там ледяной ветер гулял, к этому моменту половина отряда точно попадать успела. Кто случайно, а кто без сил валился. Были и те, кто блевал. Желчью, потому что завтрака ещё не было. Теперь понятно почему.

— Поздравляю, неудачники! Мы преодолели половину маршрута! Десять минут отдыха! Скидывайте рюкзаки, становитесь в строй! Проведем короткую разминку, чтобы вы не замерзли, детишки! Повторяй!

От Стропо всякого можно было ожидать, но разминку он провёл самую обычную. Даже полезную. Часть напряжения из мышц ушла, в голове прояснилось, и я смог по нормальному оглядеться, запоминая красоты.

— А теперь хватаем рюкзаки и за мной, вниз!

До этого я думал, что вверх бежать легко. Как же я ошибался.

К тому моменту, когда мы вернулись, попадать успели все. Да и то вернулись — это слишком громкое слово. Треть группы висела на ещё способных передвигаться. Мы едва плелись, ничего не соображая. Когда уже в крепость вбежали, не до всех дошло, что всё закончилось. Кто-то так и продолжил брести вперед, пока их не догнал наставник и смачными оплеухами не привёл в чувство.

— У вас полчаса, чтобы привести себя в порядок! — скомандовал он. — После чего топайте на завтрак.

Вышли мы, когда солнце коснулось горизонта с той стороны. Вернулись же, когда оно поднялось и слепило глаза.

***

Про завтрак и последующую тренировку мне нечего сказать. В основном потому, что мозг отключился, и я, как машина, выполнял то, что говорят. Разминка, чтобы кровь разогреть. Занятия на турниках, брусьях, бег по полосе препятствий, отжимания, пресс. В конце растяжки, что разом закрыли мою необходимую по договору норму.

— От вас воняет, как от дерьма! — у Строго точно была стальная глотка. Весь день на нас кричит и ни разу не поперхнулся. — Всем принять душ, сменить комплект и шагать на общую лекцию!

Принять душ. Звучало как приговор. Особенно для пятидесяти человек, среди которых три девушки и которым предстоит мыться под открытым небом из шлангов.

Подумал об этом не только я, но и некоторые парни. У кого-то ещё оставались силы размышлять о подобном. Мы все направились к душевым, то есть шлангам возле туалетов, и часть парней расступилась, выразительно поглядывая на девушек.

Неловкая ситуация. И как быть? Я бы, может, и рад помочь, но не знаю как.

Ситуацию разрулил наставник Стропо. Который, я был уверен, ушёл в другую сторону, но оказался здесь, когда его никто не ждал.

— Для девушек есть отдельные душевые, — от его голоса некоторые вздрогнули. — Прошу за мной.

— Разве это честно? — возмутился один из парней. Видимо, очень уж на женские прелести рассчитывал посмотреть и не сдержался, расстроившись.

Наставник оказался рядом с ним так быстро, что я не успел углядеть. Так же быстро парня откинуло назад, и он покатился по земле.

— Женщин нужно беречь, недоумок, — зло процедил Стропо.

Процедил скорее нам, чем самому парню. Тот, с трудом хватая воздух, валялся метрах в десяти от наставника.

На этом воспитательная часть была закончена. Замечу, что для девушек это была единственная поблажка, которую предлагал Черный мастер.

***

Что может быть лучше, чем сидеть в теплой аудитории, вытянув ноги, и не двигаться?

— У каждого из вас разный уровень подготовки, — вещал наставник Проф.

Он реально нам так представился. Да и выглядел соответствующе. В очках, старенький. Остальные наставники тоже немолодые, но этот прямо седой, высохший.

— Как и степень осведомленности. Поэтому начнем с самых основ. Наша с вами задача — изучить окружающий мир. Пригодится для выполнения поставленных задач.

Проф улыбнулся, как человек, который не только книжки читал, но и всякое дерьмо успел повидать. То, что он высохший, не мешало ему иметь идеальную осанку и крепкое тело.

— Первое, что нас интересует, — появление Колодца. Также известного как Разлом, Дыра, Яма, Проход и так далее.

Проф достал какое-то устройство, маленькое, меньше его ладони, нажал на кнопку, и на стене появилось изображение. Ого. О таком я только слышал. Изображение проецировала черная коробка, что стояла на столе у наставника. До этого я не догадывался, для чего она предназначалась, и сейчас удивился.

На широкую ногу живет Черный мастер, раз у него есть устройства прошлого мира, которые вроде от электричества работают.

— Это изображение Колодца, снятое сверху, когда он только появился. Одно из первых фото.

Мы все увидели четкую картинку… Ну, разлом — это и есть разлом. Черная, огромная трещина, что расползлась в разные стороны.

Ещё щелчок, и появилось новое изображение, которое почти ничем не отличалось от первого.

Проф взял указку, что лежала на столе, и показал, куда смотреть.

— Чтоб вы оценили масштаб, эти точки — первые здания, которые возвели рядом с Колодцем.

Ах вот оно что. Так да, куда нагляднее. На фоне Колодца, который занимал почти всё фото, здания выглядели как маленькие, едва различимые точки. Настолько маленькие, что без подсказки не разобрать, что это такое.

— Да он размером с город, — выдал удивление один из парней.

— Встаньте, молодой человек, — глянул на него Проф. — Представьтесь.

— Тимур, — представился он, встав и побледнев, стушевавшись под взглядами.

Худощавый, с прыщавым лицом, смотря на него, невольно задаёшься вопросом, как он сюда добрался.

— Меня не интересует ваше прошлое имя, — холодно заметил Проф.

— Тридцать седьмой, — мгновенно исправился парень.

— На моих уроках нельзя болтать, юноша. Выдавать бурные эмоции, демонстрируя невежество, тоже не стоит. Чревато, знаете ли, — посмотрел Проф недобро. — Садитесь и будьте впредь сдержаннее.

Помолчав, наставник вернулся к лекции, показав новое фото.

— Это Колодец сейчас, — пояснил он. — Как видите, за прошедшие пятьдесят лет вокруг него успел вырасти город, а если быть точным, то три города. — Новое изображение было разделено на три части, которые демонстрировали крепости со стенами. — Построены эти города по тем же принципам, что и остальные. Принадлежат они разным семьям, но об этом позже. Сейчас посмотрите на то, как города развивались. — Новая картинка показывала сразу несколько изображений, как я понял, городов на разной стадии строительства. — Кто может озвучить, что это за стадии были? Может, вы, юноша?

Я скосил взгляд на парня, который растерянно хлопал глазами, не зная, что ответить. Один из тех, кого утренние занятия вымотали и монотонный голос Профа слишком расслабил.

— Чего же вы молчите? Или мне надо передать наставнику Стропо, чтобы уделил вам особое внимание?

— Никак нет.

— Что, простите? — Проф посмотрел на парня поверх очков.

— Никак нет, наставник! — рявкнул он, вскакивая.

— Наконец-то вы перестали выглядеть сонной мухой, — усмехнулся старик. — Но я всё же жду ответа.

— Не знаю, наставник! — парень ответил бодрым голосом, но под конец вжал голову в плечи.

Проф на это головой покачал. Не повезло Двадцать девятому, если я правильно номер запомнил.

— Должен вас всех предупредить, что больше всего меня раздражает, когда ученики не могут дать ответа. И вы подошли опасно близко к черте, после которой раздражение перейдет в наказание. Даю последнюю попытку. Кто готов ответить?

Я огляделся, смотря на тех, кто рискнул поднять руку. Таких было всего трое. Один из них Гатс, на которого взор наставника и пал. Поднявшись, парень дал развернутый ответ:

— На первом кадре, — почему он сказал кадр, а не фото, я не понял, но взял на заметку, что такое слово тоже существует. — Показаны первые военные лагеря, которые возвела Российская Федерация, на чьей территории разлом и открылся. На втором кадре, на первый взгляд, тот же самый лагерь, только разросшийся, но предположу, что там представлены и другие государства. Насколько я знаю, вторым присоединился Китай. Третьими — европейцы.

Названия древних государств я знал, спасибо тёте, и понимал, что говорит Гатс.

— Продолжайте, юноша, — поощрительно кивнул Проф, когда Гатс сделал паузу, набирая в грудь воздуха.

— Предположу, что четвертый кадр показывает кровавый итог в период, когда власть государств ослабла и появился первый демон. Поэтому мы и видим руины. Следующие кадры — это как возводили города современного типа, способные защитить людей от основных угроз.

— Вижу, историю вы знаете. Садитесь, юноша. Порадовали старика. Совсем немного, потому что тема интересная, полная событий, и вы дали лишь малую часть ответа. Раз уж речь зашла о демонах, то скажите вот что… Когда-то люди наивно думали, что блокировка территории вокруг Колодца прекратит расползание проблем. Кто перечислит список всех угроз?

На этот раз Проф не стал спрашивать поднявших руку, которых было заметно больше. Выбрал паренька, что сидел на последней парте и делал вид, что его не существует.

— Монстры, наставник. — ответил он, поднявшись.

— Какой скупой ответ. Плохо, юноша. Садитесь. Многих из вас, наверное, удивит, что человеческой цивилизации основной ущерб нанесли вовсе не демоны и монстры. Но вместо слов я лучше покажу. Посмотри. Это обычный город, снятый ночью.

Народ зашумел при виде него. Семейные, понятное дело, спокойно восприняли то, насколько этот город большой, и то, что он полон ярких огней.

— На момент 2022-го года, когда появился Колодец, население земли насчитывало больше семи миллиардов, почти восемь. Сейчас в лучшем случае осталось полмиллиарда. Вот график.

Следующий кадр показывал какую-то схему. Потребовалось несколько секунд, чтобы врубиться, что она означала. Нижняя шкала обозначала год, а боковая — количество людей на планете.

— К 2032 второму, спустя десять лет, население сократилось втрое. О демонах тогда и не слышали. Население истребили неизвестные до этого болезни, погодные аномалии, землетрясения, извержения вулканов, проблемы с электричеством.

Каждое слово Проф сопровождал новым кадром. Я впечатлился. Кое-что мне Алисия рассказывала, но настолько красочных изображений не показывала.

Было от чего проникнуться.

— Тогда же были заложены первые города нового типа. Что казалось безумием по тем меркам, а сейчас единственно возможной формой существования. Какое-то время думали, что расстояние и удаленность от Колодца выступит естественной защитой. Как итог, другие континенты вымерли почти полностью. Колодец представлял собой невиданную до этого угрозу, но также давал возможности, позволяющие адаптироваться. Поэтому те, кто был ближе и имел к нему доступ, получили шанс на выживание. Который чуть было сами и не упустили.

Новые кадры показывали войну. Сотни единиц военной техники, разрушенные города, тысячи раненых и убитых. Проф не скупился на подробности, наглядно демонстрируя то, что происходило десятилетия назад

— Война началась в 2033. Закончилась спустя пять лет. Её итогом стало значительное сокращение населения и то, что многие страны, у которых хватило сил, пробились к Колодцу. В ходе тех и последующих событий появилось так называемое смешанное общество. Что вам особо ни о чем не говорит, но поверьте, в прошлом мире людей очень волновал вопрос расовой принадлежности, цвета кожи и прочих признаков.

Я оглядел класс ещё раз. Что правда, то правда. Различных кровей у нас хватало. Никто не мог сказать, кто он по национальности. Как-то эта часть жизнь утратила свой смысл. Слова не мои, Алисия мне так говорила.

Проф нам много ещё чего в тот день рассказал. Даты называл. Показывал основные события. Формировал у нас понимание того, как именно прошлый мир разрушился. Не скажу насчёт других, но я вышел с лекции пришибленным.

***

В тот вечер ещё два события произошли, которые стоило отметить.

Не я один у людей бурление каловых масс в душе вызывал. Как-то так вышло, что наша троица недрузей снова вместе к жилым боксам направлялась после ужина и по пути Гатсу дорогу преградила.

Двадцать девятый. Который не смог ответить на вопрос Профа, и за него это сделал Гатс.

Вот по нему сразу было видно, что живучий тип. Не хлюпик, крепко сбитый, взгляд… На самом деле сложно было сказать, потому что в глазах отчетливо читалась ненависть. Есть ли там ещё ум и что-нибудь другое, не разглядеть.

— Хочешь что-то мне сказать? — равнодушно спросил Гатс, смерив парня взглядом.

— Хочу, чтобы ты знал. Когда-нибудь я тебя убью, — процедил Двадцать девятый.

— Если это всё, то свали с дороги.

— Ты моего брата убил. Разрубил на две части.

Было видно, что парень едва сдерживается, чтобы не наброситься. Даже удивительно, что конфликт только сейчас обострился. Но, может, он до этого боялся, а сегодня случай на лекции прорвал плотину эмоций?

— Да мне плевать, — ответил Гатс. — Его разрубил, ещё десятки таких же слабаков располовинил. Хочешь отомстить? Так давай. Нападай.

— Он слишком труслив, чтобы напасть, — холодно заметила Калия. — А ещё туп, раз угрожает в открытую. Хочешь отомстить — бей в спину.

— Хорошему же ты учишь, — осуждающе посмотрел я на девушку. — Нет бы сказать, что лучше подождать, пока наставники официально разрешат разобраться друг с другом. Нет, надо на темные дела науськивать. Кто такую замуж возьмет? — покачал я головой.

— Моя мать куда более жестокая, чем я, — невозмутимо ответила Калия. — И раз я здесь, мужа она себе найти смогла. До которого большинству мужчин как до неба, — последние слова были сказаны с презрением.

Больше не задерживаясь, Калия отправилась к жилым блокам. Двадцать девятый тоже ничего не сделал. Сверлил Гатса взглядом, и тот, не дождавшись решительных действий, спокойно его обогнул и дальше пошёл.

Второе событие поджидало нас около жилых блоков в лице Тича. На каждом этаже располагалось по десять комнат, ему достался седьмой номер, так что обитал он внизу. Сказать «жил» язык не поворачивался. Двери никак не закрывались, и сильный ветер, который разгулялся в первую нашу ночь здесь, раскачивал их. Я рюкзаком подпер, чтобы сквозняк не задувало, так и ночевал, спя вполглаза и опасаясь, что кто-то всё же не удержится и сунется за камнями.

Но не об этом речь. То, что Тич стоит внизу, было не особо удивительно. Стоит и стоит. Мне было плевать на него, пока он Гатса не окликнул.

— Завёл себе поклонника? — спросил Тич, привлекая внимание, и кивком указал на бредущего за нами Двадцать девятого.

— Ты про кого? — как мне показалось, искренне удивился Гатс. Обернувшись, он увидел недоброжелателя. — А, про этого… Да шваль какая-то.

Сказал он это без вызова, как будто о погоде трепался. Хорошо, что Двадцать девятый не услышал. На самом деле ссориться, когда живешь рядом, как-то глупо. Ну вот минуту назад этот придурок в открытую угрожал Гатсу. А дальше что? Как дураку, стоять на месте пришлось, чтобы пропустить нас вперед, так как шли мы в одну сторону. Глупо же. Ещё глупее было бы идти рядом. А не идти нельзя. В одном месте же живем.

— Я тут кое-что вспомнил, — сказал Тич.

— Меня это должно волновать?

Тич хотел пообщаться не со мной, а с Гатсом, поэтому, не задерживаясь, я отправился наверх. Что не мешало мне слышать разговор.

— Не думаю. Просто забавный факт. Вспомнил, кем может являться наш наставник Стропо. Может, слышал про отряд Строптивых?

— Тот самый?

— Тот самый отряд наёмников, который гремел в Колодце лет пять назад, имел специфическую репутацию и пропал неизвестно где.

— Уверен, что это он?

— Уверен. Как-то видел его. Могу ошибаться, но память на лица у меня хорошая.

— Ты прав. Это и правда забавный факт.

— Мне вот теперь другое интересно. Кого ещё интересного Такен привлек к нашему делу?

— Ну ты гляди в оба. Раз память хорошая, может, и вспомнишь кого.

Выражения лиц я не видел, да и интонации не особо разобрал. Чувствуется напряжение со стороны Гатса, а Тич наоборот. Хочешь наладить контакт?

Ладно, их дела. Пойду я отдохну минут десять, да добью то, что осталось по контракту с камнями.

***

Оглядываясь назад, в те моменты, когда удавалось набраться сил, вынырнуть из пучины отупения после тяжелых нагрузок, я замечал скрытые моменты касательно нашего обучения. Так, к примеру, первая неделя представляла из себя сплошные качели.

В первый день мы пробежали столько, что чуть не сдохли. По остальным дисциплинам нас не сильно гоняли. Отчасти потому, что, даже гоняя, выжать что-то из большинства не получилось бы. На второй день тоже была пробежка, но куда короче и без рюкзаков. Опоздавших с построением не было. Рискни кто проспать, и сомневаюсь, что до утра он бы дожил целым.

Щадящее утро второго дня, плотный завтрак, ударная разминка и… Половина группы отхватила проблем у Профа. Который без всяких предупреждений начал лекцию с вопросов по пройденному вчера. Сам наставник никого не наказывал. За него это сделал вечером Стропо, проведя тренировку в «полный контакт». Проще говоря, поставив перед нами задачу избивать друг друга.

— Если не хотите на лекциях мудрость постигать, то будем осваивать передачу знаний кинетическим путем, — обрадовал он нас.

Те, кто на вопросы Профа ответил, а опросить за время лекции он успел всех, просто дрались между собой в классических спаррингах. Да, это больше походило на дружеские поединки, чем на полноценный бой. Те же, кто залетел… Ну, они выходили в центр и отрабатывали «бой против троих». После первого же раза, когда троица затупила и не захотела бить в полную силу, чем разозлила Стропо, халтурить перестали.

Чья-то злость сама по себе не всех, кто здесь собрался, была способна напугать. Как и любые словесные угрозы. Только вот наставник словами не ограничился. Если ты попадал к нему на заметку, то рано или поздно становился «пособием» по демонстрации приёмов. Замечу, что среди учеников хватало крепких парней, кто умел драться, да и обладал кое-какими способностями. Я уж не говорю про усиления камней.

Это всё не имело значения. Кто бы ни выходил против наставника, как бы ни сопротивлялся — а были такие, что пробовали отвечать и не собирались поддаваться, итог был один. Стропо доминировал над любым с таким превосходством, но не было и шанса его победить.

Также замечу, что тренировка не сводилась лишь к тупому избиению. Стропо быстро оценил уровень подготовки каждого и поделил на группы. Чередовал он нас тоже с умыслом. Как мне показалось, чтобы каждый ученик получил максимум разнообразного опыта. Выступая как против тех, кто слабее, так и против тех, кто сильнее. Всё это сопровождалось комментариями и теми самыми наглядными демонстрациями.

Так что это было умное избиение личного состава, сопровождаемое дельным обучением. Ну и да, не стоит думать, что это было легко. В вечер второго дня некоторых буквально тащили, сначала до душа, где обливали из шланга и смывали кровь, а потом до коек, где те благополучно отключались.

И так день за днём. О системе поощрений в первую неделю никто не говорил. Нас старались держать на грани. Без разницы, владел ты камнем или способностями, наставник Стропо находил подход к каждому. Первую пару дней это он раскачивался. А потом перешёл на индивидуальный формат.

Удивительно дело, но конфликтов между учениками почти не было. Мелкие стычки, косые взгляды, демонстративное игнорирование — это максимум, на который хватало сил.

Был один показательный случай. На шестой день при очередной жесткой пробежке, где нам накидали штрафных минут, один парень свалился и встать сам не смог. Его привычно хотели поднять другие, но вмешался Стропо.

— Не всегда можно полагаться на других. Вставай и беги или оставайся и подыхай.

К тому дню прошлые выходки Черного мастера как-то выветрились из головы. Если умом считать, всего ничего прошло, но по ощущениям — как маленькая жизнь промелькнула. Слова Строго я пропустил мимо ушей. Больше думая о том, чтобы восстановить дыхание. А зря. Парень остался лежать. Мы побежали дальше. Когда бежишь в гору, на дворе минус, и ты за последние дни в край задолбался, то наступает отупение, не способствующее заботе о тех, кто рядом. Особенно если это какой-то левый парень, который ничем не выделялся и чьего имени ты не запомнил.

Мы его увидели на обратном маршруте. Он собирался пристроиться к нам, но Стропо на ходу крикнул, что вернуться можно, лишь пробежав весь маршрут.

Наставник не тот человек, которого можно ослушаться. Не знаю, о чём тогда подумал тот парень, но послушно побрел назад. Я замедлился, бросил на него взгляд и тут же выкинул из головы. Сам едва ноги переставлял.

К вечеру он не вернулся. О чём мы вспомнили, когда на следующее утро сначала с собой инструмент прихватили, а потом добежали до растерзанных останков. Обглоданное лицо, оторванные конечности, вспоротый живот. Смерть парня не была легкой.

— В горах хватает монстров, — пояснил Стропо. — А теперь собирайте то, что осталось, и идем искать место для могилы. Копать придётся глубоко, иначе падальщики раскопают. Вы же этого не хотите? Не хотите.

Стоит ли говорить, что всё сострадание к погибшему улетучилось где-то на первом же метре каменистой породы, который мы долбили по очереди часа полтора. А ведь наставник Стропо сказал, что нужно углубиться на все пять…

Сорок девять человек многовато для одной могилы, поэтому мы копали сразу пять. Пока одни трудились с кирками, другие тренировались так. Ничего нового, та же программа, но не в крепости, а на открытом, хорошо продуваемом пространстве.

Закончили, когда уже стемнело, пропустив и обед, и ужин.

— А теперь, — скомандовал наставник. — Каждый ложится в могилу и лежит там, пока не скомандую вылезать. Воспользуйтесь этой уникальной возможность прочувствовать, каково будет вашему соратнику, который не нашёл в себе силы выполнить поставленную задачу.

К тому времени мы настолько устали, что не особо удивились приказу. Лечь и лечь. Я об этом особо и не думал, пока сам не залез.

Вот там да, пробрало. Холодно, небо синее и пустое, отнюдь не дружелюбное. Никто не говорил, и снизу казалось, что ты здесь один. Пройдет всего ничего, и тебя заметет снегом и засыплет землей.

После чего ты проведешь здесь вечность, в одиночестве и темноте.

Не знаю, что там другие ощутили, но с тех пор никто не позволял себе сдаваться. Что не отменяло того, что это была первая, но не последняя смерть ученика.