Убийство на шабаше

Глава 15

На Беату надвинулась огромная красно-рыжая кошка. Она была раза в два больше обычных, а ее шерсть топорщилась во все стороны. На ушах были «кисточки», а янтарные глаза были полны хищной ярости, ужасно напоминая тигриные. Но не успела она подойти к Беате, как на нее набросилась Пламя, не раздумывая ни секунды. Завязалась яростная борьба. Беата встревожено наблюдала за ней, но Пламя отлично справлялась, несмотря на разницу в размерах. Огненно-рыжий клубок шерсти катался по всей улице.

— Фурия, взять ее!

Беата отшатнулась, но белый фамильяр прыгнул на нее и полоснул когтями по лицу. Она вскрикнула и отшвырнула его волной магии, но Фурия немедленно атаковала снова. Ей наконец позволили выпустить ненависть к миру, на который ее хозяйка затаила глубокую обиду.

— Ты в курсе, что белых кошек не для этого призывают? — гневно крикнула Беата.

— Это твоя вина! Где Питер?

— Он уехал вчера вечером!

— Врешь! Почему ты вечно врешь мне, Беата?

Драка с Фурией изрядно утомила Беату. Левая щека горела огнем, а на одежде появилось несколько дыр от когтей. Наконец она сообразила зашвырнуть белую кошку в кусты вереска. Те тут же сплелись, удерживая враждебно настроенное существо. Фурия дико заорала, но вырваться так и не смогла.

Раздался жалобный мяв. Запал Рыси быстро закончился: получив крепкую трепку, она бросилась к хозяйке на руки. Пламя торжествующе проорала ей вслед и вернулась к Беате, гордо задрав хвост.

— Молодец, — похвалила ее та и погладила по рыжей голове, — настоящая воительница. Мы победили.

— Да она просто садистка! — возмутилась Адалинда, торопливо залечивая раны Рыси. — Как можно было так повредить моей малышке? И вытащи Фурию из кустов! Мне они жгут руки.

Беата фыркнула.

— Ты серьезно? Ада, ты уж определись: ты пришла убить меня, или мы все еще подруги? Совместить не получится.

— Отдай мне Питера, и я тебя пощажу!

— Э, нет, ты проиграла. Значит, мне решать, что с тобой делать, а не наоборот. Сдаешься?

Адалинда беспомощно огляделась. Вокруг не было никого, кто стал бы сражаться за нее. Она стиснула кулаки и шагнула вперед.

— Нет. Я не позволю больше так с собой обращаться.

Она размахнулась и метнула в Беату оглушающее заклятье. Беата отбила его, развалив в полете. Следом полетели ослепляющее, головокружащее, пылающее и ледяное. Беата едва успевала сбивать их, а после болезненного попадания ледышки в плечо выставила колдовской щит. С каждой минутой Адалинда колдовала все быстрее и яростнее. Пламя вспрыгнула Беате на плечи, и та поспешила вытянуть из нее магию. Силы и способностей к битве явно прибавилось: теперь она не только успевала защищаться, но и посылала оглушающие чары в ответ. Однако Адалинда повторила ее маневр: подхватила Рысь на руки и усилила атаку. Они снова были наравне.

Беата начала уставать.

— Ада, заканчивай глупить! Нам еще вместе служить Калунне и…

— Нет! Хватит мной командовать! Ты вечно меня подавляешь и отнимаешь самое дорогое! Где Питер?

— Уехал!

— Ложь!

Адалинда пропустила удар и вскрикнула от боли: заклинание Беаты ударило ее в живот. Она скорчилась и всхлипнула. Яростно стерла слезы, размазывая макияж.

Беата остановилась.

— Мне жаль. Ада, я не хотела… да прекращай ты уже!

— Нет!

Адалинда выпрямилась и продолжала нападать, как безумная. Нанести вред Беате у нее больше не выходило: ни одно заклятье не достигало цели, а колдовской щит был непробиваем. Одной ярости для победы не хватало.

Беата была сильнее.

Она бросила короткий взгляд на кольцо Калунны. Алый камень пульсировал, как живое сердце. С ним она не может проиграть. Пора было заканчивать.

— Ада, последний раз предлагаю сдаться!

— Не тебе, чертова лгунья! Я лучше умру!

Беата рвано вздохнула, а потом направила на нее чистый поток колдовской силы. Адалинда выставила щит, но он не выдержал, разбившись через пять секунд. Рысь прикрыла хозяйку от удара своим телом, но их обеих все равно снесло и протащило по снегу. Фурия заорала так, словно ее резали живьем и, вырвавшись из кустов вереска, бросилась к Адалинде. Принялась лечить и жалобно вылизывать ее лицо.

Беата опустила руку.

— Все. Заканчивай свой маленький бунт и пошли домой. Выпьем чаю и поговорим. Сражения не по твоей части, Ада.

Та с трудом села. Обняла фамильяров.

— Верно. Хватит подставлять других. Фурия, Рысь, идите домой.

— Мне правда жаль, — тихо сказала Беата, — я не хотела тебе вредить. Но время, когда все твои желания исполнялись, лишь покричи и поплачь, давно прошло. Ведьмы решают свои проблемы самостоятельно.

— Я знаю, — кивнула Адалинда, — я вполне этому научилась. Силой я тебя не одолею. Значит, нужно действовать по-другому.

Она щелкнула пальцами, и Беату завалило горой черных зайцев. Они придавили ее к земле и больно топтались по ее телу. Где Адалинда их прятала, было неясно, но она явно подготовила запасной план. Беата придушенно зашипела и использовала кольцо, уничтожая всех разом, но Адалинде хватило этого времени, чтобы взлететь. Она парила в пяти метрах над землей, а ее золотые волосы и светлые одежды трепало на ветру.

Беата опешила.

— Откуда ты взяла эти чары?

— От тебя же. Я сварила грог Калунны с колдовскими травами и добавила чары летучести. И я не отступлю, пока не найду своего мужа, где бы ты его не прятала! Питер! Выйди ко мне, прошу тебя! Питер!

Адалинда стремительно умчалась прочь, выкрикивая его имя. Беата проводила ее мрачным взглядом, сидя на холодной, покрытой снегом земле. Пламя влезла ей на руки и легонько боднула головой, а потом указала на улетающую Адалинду, будто говоря, что битва еще не закончилась.

— Я знаю, золотая моя, знаю. Но как же мне все это надоело! Хочу в тепло, любимую книжку, грог и кошек! И чтобы Джеральд меня обнимал! Почему я должна ловить эту полоумную?

Беата встала, отряхнула юбку и оправила пальто. Потерла ноющие царапины на щеке.

А потом решительно зашагала в сторону удаляющейся Адалинды, яростно уничтожая всех зайцев, попадавшихся на пути.

Адалинда выла и кричала, рассекая пасмурное небо над Хисширом. Деревенские жители высовывались в окна и тут же прятались обратно. Голди пыталась уговорить ее спуститься, но ничего не выходило.

— Ада, пожалуйста, успокойся! Не надо так летать, ты упадешь и расшибешься!

— Мне плевать! Где Питер, Голди?

— Он уехал!

— Неправда! Он не мог уехать, не дождавшись меня! Почему вы все мне врете?

Голди заметила Беату и бросилась к ней.

— Выглядишь ужасно!

— Спасибо, ты тоже, — фыркнула Беата.

— Прости, я не это имела в виду. Нужно что-то делать: Ада не остановится, пока не увидит Питера. Нам она больше не верит. Давай попробуем по-другому.

— Нужно стащить ее вниз и снова запереть. Сделаем это вместе.

— Беата, так проблему не решить! Ада с ума сойдет, а не успокоится!

— Твои предложения? — огрызнулась Беата.

Голди закусила губу.

— Пусть поговорит с Питером, а перед отъездом сотрем ему память. Он никогда не вернется в Хисшир.

— А ты знаешь толк в пытках, — иронично заметила Беата, — дать Аде вкусить счастья и снова обездолить ее — вот от этого она точно сойдет с ума.

Голди нахмурилась.

— Может, Валери спросить?

— Нет. Пусть продолжает искать корону. Неделя почти закончилась. Как только корона будет найдена, Питер уедет. Что касается Ады… я поговорю с ней. Вечно летать она не сможет: чары летучести в гроге Калунны рассчитаны на двадцать минут.

Беата выступила вперед и крикнула:

— Ада, заканчивай! Какой смысл летать над деревней и вопить? Чего ты этим добьешься?

— Питер услышит и выйдет ко мне!

— Его здесь нет! Ты зря позоришься перед людьми!

— Мне плевать! — свирепо рявкнула Адалинда.

— Ты — лучшая целительница Хисшира, певица, которую обожает весь Морланд и звезда этих унылых земель! Представляешь, что о тебе подумают твои поклонники?

— Мне все равно, — жалобно выдохнула Адалинда, — они ведь обожают меня, а звездам можно чудить!

— Ты — идеальный символ культа Калунны. Златовласая красавица с великолепным голосом. Кто придет на твои концерты, если узнает, что ты кричишь и каркаешь, как ворона? А узнают все! Уже завтра во всех газетах напишут, что твой голос украден, а сама ты — жалкая и глупая ведьма, напугавшая жителей Хисшира своими выходками!

Адалинда заколебалась.

— Но… но ведь уже поздно! Я все это натворила, значит, они в любом случае обо мне напишут!

— Я все исправлю, — уговаривала ее Беата, — возьму вину на себя. Ты останешься безупречной певицей. Я простила тебя, и все, что от тебя требуется — это прекратить буйствовать и вернуться домой.

Адалинда всхлипнула и начала плавно опускаться на землю.

— Питер, где ты? Почему ты не выходишь? Это я, твоя Ада! Я же люблю тебя, почему ты не хочешь снова быть со мной? Как мне жить без тебя? Прошу, выйди ко мне! Если ты слышишь, если любишь меня, не бросай здесь одну!

— Его здесь нет, — мягко сказала Беата, — ты кричишь в пустоту, никто тебе не ответит. Забудь Питера, он ведь давно забыл тебя. Иди ко мне.

Она раскрыла объятия, и плачущая Адалинда бросилась в них.

— Почему, что бы я ни делала, я не могу вернуть его? Почему Питер больше меня не любит? Мы клялись, что никогда не разлюбим, что умрем в один день, так почему он предал меня, Беата?

Беата выдохнула с облегчением и принялась гладить ее по спине.

Все. Наконец-то все закончилось.

А потом она подняла глаза и увидела Питера, стоящего в десяти метрах от них.

— Ада? Это правда ты? — прошептал он и бросился к ним. — Ада, милая, ты жива! Я пойду с тобой, куда ты скажешь! Кем бы ты ни была! Только не оставляй меня больше!

— Питер!

Адалинда оттолкнула ее и бросилась к мужу. Они схватились друг за друга, как утопающие, и страстно поцеловались.

Беата застонала.

Голди сочувственно похлопала ее по плечу.

— Похоже, мы проиграли. Давай прикидывать, как объяснять все Питеру и использовать эту ситуацию. Если перетянуть его на нашу сторону, то он поможет с короной.

— Ненавижу любовь и влюбленных девиц, — прошипела Беата, — когда захватим мир, я попрошу Калунну запретить ее к чертям!

Голди рассмеялась и крикнула:

— Джеральд, иди скорее сюда! Беате срочно нужно, чтобы ее обнял и поцеловал любимый муж, а то она превратится в злую ведьму!

— Что случилось? — Джеральд встревожено подбежал к ним. — Беата, ты ранена? Проклятье, я не должен был тебя оставлять! Прости. Очень больно?

Он бережно обнял ее, и Беата уткнулась в него лицом. Глубоко вздохнула.

— Я ненавижу этот чертов мир.

— Ясно. У всех бывают такие дни. Но помни, я все равно люблю тебя и всегда буду рядом, — Джеральд ласково поцеловал ее в уголок губ, и Беата окончательно расслабилась.

— Мы поймали и уничтожили беса! — похвастался Александр, принимая человеческий облик. — Я справился с первым боевым заданием! Как думаешь, Калунна оценит это?

Голди улыбнулась.

— Еще как. Эх, Валери придет в ужас, что пропустила такое веселье.

Когда с наведением порядка на улицах Хисшира было покончено, а Голди и Джеральд успокоили возмущенного Трэвиса Джонсона, все собрались в доме Беаты. Питер обнимал Адалинду и влюблено трогал ее золотые кудряшки.

— Тебе идет. И зеленые глаза тоже. Ты стала еще красивее, чем была.

— А ты стал таким взрослым, — Адалинда заулыбалась, — импозантный, эффектный. Но все равно мой Питер.

— Твой, — он поцеловал ее и глубоко вздохнул. Затем обернулся к Беате. — А теперь я хочу знать все. Только без вранья. Ада — не дух, она живая и теплая. Ты убеждала ее, что я забыл о ней. Зачем? И как вышло, что Ада жива?

Беата сидела в объятиях Джеральда и гладила Пуховку. Мгла, получив вкусняшек и свою порцию поглажки, дрыхла на окне. Пламя лежала на коленях Джеральда и дремала.

Объясняться не хотелось.

— Чай готов! — бодро возвестила Голди. — Александр, помоги раздать. Питер, тебе кофе с сахаром и без молока, правильно?

— Спасибо, Голди, — рассеянно ответил он и застыл. Медленно повернулся к ней. — Это ведь ты? Я помню, мы дружили лет двадцать назад, и ты пыталась помочь вылечить Аду. Но ты ведь умерла?

— Не только я, — пожала плечами та и устроилась рядом с Александром. — Беата, мы рассказываем правду? Или все равно сотрем ему память, и не стоит стараться?

— Я тебя сама сотру в порошок! — вспыхнула Адалинда, резко выпрямляясь. — Только подойди к Питеру, я тебя в жабу превращу!

— Расскажем, — вздохнула Беата, — Ада, уймись, а то из дома не выйдешь. Хотя в этот раз вереск тебя пропустил.

— Я увидел что-то, что мне нельзя было? — уточнил Питер.

— Воскрешение мертвых запрещено, — развела руками Голди, — если ты проболтаешься, то нас с Адой развоплотят, а Беату посадят в тюрьму.

Питер вздрогнул.

— В БНБ об этом ничего не известно. Я буду молчать. Но… ты ведь никого не убила ради этого? Считается, что иначе человека не воскресить.

— Нет. Я поклялась служить Калунне, и она исполнила мое желание, — устало ответила Беата. — Вересковая богиня — это не «мой проект», она реально существует и обладает огромной силой. Но за ее чудеса надо платить. Ей нужны жрицы-ведьмы и все, кого она вернула к жизни, пообещали ей за это служить. Ада в том числе. Она не может покинуть земли Калунны: тут же умрет. А если откажется служить или станет бесполезна, будет наказана. Поэтому я вас разлучала: ты носишь Аду на руках, и при тебе она ничего не делает, только капризничает. А ей так больше жить нельзя.

Адалинда вздрогнула.

— А что Калунна сказала насчет устроенной мной суматохи?

— Не знаю. Я потом спрошу.

— Я сама к ней схожу, — неожиданно решительно заявила Адалинда, — и все объясню. Она поймет. Не знаю, с чего вы все решили, что я брошу концерты и зелья. Они важны для меня. И не помешают мне любить Питера.

Она прижалась к мужу и счастливо улыбнулась.

Питер обнял ее и поцеловал в висок. Однако он выглядел ошарашенным.

— Значит, этот местечковый культ способен воскрешать мертвых. Беата, ты понимаешь какие перед тобой открываются перспективы? Если все, что я слышал о твоих действиях — правда, и Калунна обладает такой мощью… чего она хочет?

— Чтобы ей поклонялись в каждом городе на нашем континенте, — уклончиво сообщила Беата, — это несложно: нужно лишь оставлять подношения каждое воскресенье. Тем, кто ей служит, она дарит щедрые награды.

— И открывает новые пути, — улыбнулся Александр, — я счастлив служить Калунне. Священник из меня был никудышный, а призрачный пес вышел могучий и способный защитить людей.

Питер явно пытался уложить в своей голове невероятные новости.

— Я… должен что-то этой богине за воскрешение Ады? — тихо уточнил он.

— Нет, но если ты поможешь культу Калунны, тебе это зачтется, — сказала Беата, — ты ведь министерский работник и обладаешь большой властью. Вытащи нас из этой ситуации с короной и Роджером Бриггсом.

Он помрачнел.

— Не уверен, что это возможно, Беата. Корона слишком…

Распахнулась входная дверь, и внутрь ворвалась Валери, вся засыпанная снегом.

— Беата, я нашла ее! Взгляни, это ведь та корона?

Она распахнула небольшую коробку, и Беату ослепил блеск алмазов. Корона короля Георга сияла и переливалась даже в тусклом свете пасмурного дня.

— Какая красота, — зачарованно произнесла Голди.

— Точно, — согласился Александр.

— Это она! — встрепенулся Питер. — Невероятно! Но где ты нашла ее?

Валери гордо улыбнулась.

— В дупле! Мать Роджера Бриггса не была ведьмой и не лазала по деревьям, так почему корона была наверху? За тридцать лет дерево заметно вымахало, и дупло переместилось наверх! Я искала ориентиры, от которых она могла отталкиваться, чтобы самой потом отыскать дерево: тропинку, приметные поляны и так далее. Выпила отвар багульника и принялась летать по лесу, а Дымка искала снизу. Наконец я сообразила применить поисковые чары Голди и нашла дупло неподалеку от нашей поляны с валунами! Кто молодец?

— Ты молодец, — рассмеялась Беата и обняла ее, — спасибо, Вэл, ты меня просто спасла.

— Да ладно тебе! Ты меня из ада вытащила, так что возвращаю должок.

Питер напрягся.

— Она ведь в переносном смысле говорит? — шепнул он Адалинде.

Та покачала головой.

— В прямом. Валери — моя подруга, я рассказывала тебе о ней. Она умерла, когда ей было пятнадцать.

— О, боже, — пробормотал Питер и покрепче обнял ее, — а ваша Калунна, случайно, не дьявол? Может, демоница?

— Следи за языком, — резко сказал Джеральд, — Калунна — вересковая богиня и относиться к ней следует уважительно. На первый раз прощаю, но больше такого не говори.

— Калунна слишком добра для демоницы, — возразила Валери, втискиваясь между Беатой и Голди, — она исполняет наши желания, а не извращает. Сделки с ней всегда честные. Хоть иногда и жесткие.

— Жизнь — самое дорогое, что есть на свете, — задумчиво сказала Голди, — и если не оплачивать ее чужой смертью, то остается только служить той, что вернула ее. Мне не нравится это концепт, но в нем есть смысл.

— Разумно, — Питер запустил пальцы в волосы и взъерошил их, — итак, Калунна хочет распространить свое влияние по миру, а вы ей в этом помогаете. В Морланде в нее уже верят. Значит, это ее земли, и Ада может там жить?

— Да, дорогой, — улыбнулась Адалинда, — ты ведь останешься там со мной?

— Я мог бы, но лучше будет, если количество городов, в которых мы сможем жить вместе, увеличится, — ответил Питер и посмотрел на Беату в упор.

Она приподняла брови.

— И как ты предлагаешь этого добиться?

— Продвигать культ Калунны сверху, а не снизу. У многих влиятельных людей есть поддержка ведьм, но божественной — ни у кого. Я вернусь победителем, вместе с короной и продвинусь по карьерной лестнице. Смогу внедрять законы и выдавать разрешения, выгодные вашему делу. Если вы поможете мне, то я приведу в культ Калунны многих влиятельных лиц. Возможность вернуть к жизни любимых людей — мощнейший инструмент влияния.

— И что ты за это хочешь? — спросила Беата.

— Чтобы Аду освободили и позволили жить нормальной жизнью. Могу даже подыскать ей замену из талантливых ведьм.

— Но мне нравится служить Калунне! — возмутилась Адалинда. — Я хочу петь для своих поклонников и исцелять страждущих! Хочу, чтобы меня любили!

— Вот именно! Раз Ада этого хочет, зачем ей мешать? — согласилась Валери.

— Но не лучше ли быть при этом свободной? — возразил Питер. — Душа моя, я все для тебя сделаю, но тебе лучше не оставаться здесь.

— Почему?

Питер не ответил, покосившись на Беату.

Та усмехнулась.

Что ж, Питер всегда был умным человеком. А к сорока годам стал еще и осторожным. Он собирался вытащить Адалинду из опасного культа и сбежать подальше, чтобы не зависеть от воли могущественной богини.

— Потому что Питер не хочет, чтобы ты служила Калунне, Ада. И пытается спасти тебя, как и полагается любящему мужу, — спокойно сказала Беата.

— Но зачем меня спасать? — удивилась Адалинда. — Это очень романтично, но мы же теперь вместе, а значит, все хорошо. Да я и не могу уйти, я привязана к землям Калунны.

— Это недопустимо! — резко возразил Джеральд. — Ее воскресили, чтобы служить вересковой богине. Если Адалинда этого не делает, то это предательство.

Голди молчала, погрузившись в размышления. Александр переводил взгляд с одного говорящего на другого, но не вмешивался в разговор.

— Я же сказал, что найду ей замену! — рассердился Питер. — И добьюсь целей Калунны! Разве это не важнее одной, пусть и ценной ведьмы? Беата, ты — ее главная жрица. Прошу, договорись с ней об этом. Если справишься, тебя я тоже не обделю. Равно как и всех сидящих в этой комнате.

— Вы это серьезно? — поразился Александр.

— Да.

Беата склонила голову, разглядывая Питера.

Пару минут помолчала, обдумывая перспективы.

— Хорошо. Я передам твое предложение Калунне и постараюсь уговорить ее.

— Беата!

— Успокойся, Джеральд. Решать все равно Калунне, а не нам.

Питер выдохнул.

— Спасибо. Я знал, что мы друзья, и ты на моей стороне.

— Я прощена за обман с банши и попытку вас разлучить? — усмехнулась она.

— Да, — просто ответил Питер.

— Так и быть, — капризно протянула Адалинда и прыснула, — зато я теперь точно знаю, что ты не сможешь увести у меня Питера. Какой бы сильной ты ни была, он любит только меня. Кстати, милый, ты обязательно должен побывать на зимнем празднике Калунны и моем концерте. И еще я хочу жить в Морланде, а не в этой унылой деревне. И записать собственный альбом! И видеть тебя каждый день, как раньше.

Питер рассмеялся и поцеловал ее.

— Не обещаю, что исполню все сразу, но я постараюсь, Ада. Как же хорошо, что я сюда приехал. Мне тебя ужасно не хватало.

К вечеру все обсуждения были закончены, а дела решены. Голди и Александр отбыли в Морланд, позволив Питеру и Адалинде ночевать в доме Александра. Валери, поужинав вместе с Беатой, отправилась к себе. Она никогда не скучала в одиночестве. Беата, приняв расслабляющую ванну с пеной и получив массаж, млела в объятиях Джеральда. Он же никак не мог успокоиться.

— Калунна никогда не отпустит Адалинду. Те, кто служат вересковой богине, не смогут просто так отказаться от этого. Зачем ты согласилась ему помочь? Питер настолько много значит для тебя, даже при том, что любит твою подругу?

— Мне все равно, кого он любит, — зевнула Беата и погладила его по груди, — я-то люблю тебя.

Джеральд заметно смягчился.

— Я тоже тебя люблю, но ты уходишь от ответа. Калунна рассердится, если услышит подобное.

— Нет, радость моя. Не рассердится. Все довольно просто: если Питер заключит с ней сделку, то у него будет стимул вознести культ Калунны на невиданные высоты. И прикрыть нас от проблем в будущем. Она уж точно не будет против этого. Он будет служить ей, чтобы быть с Адалиндой. И они будут вместе, но так или иначе Ада останется в культе.

— Почему? Ты говорила, ей ничего не нужно кроме любимого мужа?

— Я недооценила ее, — признала Беата, — она больше не слабая инфантильная дурочка. Ей нравится то, что она делает, нравится быть идолом и символом культа Калунны. Ада не откажется от любви своих поклонников и больше не запрет себя в четырех стенах. И не позволит этого сделать другим. Ты видел, что она устроила, причем в одиночку. А уж как она сражалась со мной! Я и не думала, что она способна на такое! Но — способна. Она — настоящая жрица Калунны и раскрыла свой потенциал, как и предсказывала наша богиня. Вся эта ситуация пошла ей на пользу. Питер не загонит Аду в привычные рамки. Да он и не станет. Он примет ее выбор, но до того сделает много полезного для нашего культа.

— Он пытается возвыситься за наш счет, — возразил Джеральд, неторопливо покрывая поцелуями плечи Беаты.

— Он нам и нужен наверху. Но выше вересковой богини и ее жриц Питеру все равно не подняться, — Беата едва не замурлыкала, — этот мир будет принадлежать нам. Ты увидишь, как Калунне поклоняются везде. Наш путь только начался, но он будет успешным.

— Раз в этом уверена главная жрица Калунны, значит так и произойдет, — шепнул Джеральд, прижимаясь к ней всем телом — наконец-то нам никто не помешает побыть вдвоем. Надо будет сказать Адалинде спасибо за то, что увела Питера. И сейчас, и много лет назад. Такой дурной поступок и так хорошо обернулся.

Беата тихо рассмеялась и позволила ему любить себя.

Некоторые дурные поступки и в самом деле приводили к чудесным результатам.