Убийца Звёзд (СИ)

=== Глава 3 ===

Проведя ещё некоторое время в комнате брата, Хизер наконец покинула её и отправилась в свою комнату, чтобы посидеть в одиночестве, размышляя о последних событиях. Так, незаметно, она и уснула.

Утром, когда шаловливые солнечные лучи, пробравшись сквозь полузакрытые шторы, заглянули в комнату и коснулись лица Хизер, девушка открыла глаза. Сначала, спросонья, она несколько удивилась, что её окружали вовсе не стены палатки. Это был её родной дом, её личная комната, от которой она уже успела отвыкнуть за время своего путешествия.

Однако, быстро вернувшись к реальности, Хизер поспешно встала. Она снова оглядела с детства знакомые ей стены, обклеенные узорчатыми бежевыми обоями. Затем девушка окинула взором два небольших деревянных шкафа, внутри которых была аккуратно сложена одежда, письменный стол с водружённым на него компьютером, кипу книг, покоившуюся на верхней полке одного из шкафов, зеркало, украшенное золотистой рамой и прикреплённое к правой от входа стене, достаточно большую кровать, застеленную мягким пушистым пледом, расположенную в самой середине спальни, а также прикроватную тумбочку, уставленную различной мелочью типа миниатюрных часов или компактного зеркальца. Подобная обстановка явно порадовала глаз девушки, уставший от вида неуютных палаток и, хоть и красивых, но быстро приедающихся пейзажей.

Посмотрев на часы, Хизер обнаружила, что было только раннее утро. Несмотря на то, что она могла ещё отдохнуть, наслаждаясь уютной кроватью и благовидной комнатой, девушка не стала тратить время попусту. Так как час был ранний, Хизер полагала, что её мама, возможно, ещё не проснулась. Поэтому она решила снова проведать брата, чтобы уже при естественном освещении убедиться, что с ним всё в порядке.

Девушка вышла из своей комнаты и прислушалась к звукам. Убедившись, что в доме стояла абсолютная тишина, Хизер направилась к детской.

Подойдя ближе, девушка обнаружила, что деревянная дверь, которую она, выходя из комнаты, закрыла, теперь была слегка приотворена. Хизер уже было обрадовалась, что, может быть, её брат наконец проснулся и покинул свою комнату. Однако, к сожалению, она ошиблась. Это девушка выяснила уже тогда, когда, распахнув дверь, очутилась на пороге комнатки.

Оказалось, дверь отворил не брат Хизер, а её мать, пришедшая, чтобы проверить, в каком состоянии пребывал мальчик. Женщина с тревожным видом сидела около небольшой кроватки и что-то шептала, в то время как ребёнок спал беспробудным сном. Безусловно, он, путешествовавший по миру грёз, не слышал слов матери, чем вызывал у той тревогу. Скорее всего, это было из-за того, что, по идее, ему полагалось уже давно проснуться, однако он продолжал спать, словно грёзы, забравшие его, представляли собой нечто не совсем обычное.

— Что-то случилось с Эриком? — обеспокоенно спросила Хизер, подойдя ближе к ложе брата.

— Э-э… Нет… Всё хорошо… — растерянно ответила мать, пытаясь натянуть подобие улыбки.

— А ты в этом уверена?

— Да, он просто спит. По-прежнему отсыпается после напряжённых будней.

— Так долго он раньше никогда не спал, насколько я помню. Чтобы выспаться, ему, даже сильно переутомившемуся, хватало десяти часов.

Женщина ничего не ответила. Она склонилась над сыном, внимательно вглядываясь в черты его лица и прислушиваясь к остававшемуся равномерным дыханию. Затем заботливая мать осторожно провела рукой по маленькому тельцу, словно пытаясь таким образом у него что-то выявить.

— Спи, мой маленький, спи… Тебе сейчас это необходимо, — прошептала она, а затем, поцеловав мальчика в щёку, вновь приподнялась.

Хизер внимательно наблюдала за мамой. Она всё ещё пыталась понять, в чём же заключалась причина странного поведения женщины, но, невзирая на возникновение предположений, к какому-либо выводу прийти по-прежнему не могла.

— Не тревожь Эрика, ему надо выспаться. Он болен, — наконец, тихо произнесла женщина, обратившись к дочери. — Когда ты только вернулась из путешествия, я не хотела огорчать тебя, поэтому пыталась сделать вид, что всё хорошо. Но, на самом деле, это не так.

Услышав это, Хизер почувствовала, как внутри неё начал разгораться огонёк тревоги. Беспокойство неприятными волнами разливалось по её телу, она определённо чувствовала, что хотела всё выяснить подробнее, однако не решалась спросить. Что-то подсказывало ей, что их уютный дом посетила беда. И в чём она заключалась, скорее всего, знал только один человек, который так же боялся о чём-либо рассказывать, как не могла осмелиться задавать вопросы Хизер.

Некоторое время Хизер и её мать молча стояли посреди детской комнаты, глядя друг на друга, но не смея, однако, начать беседу. Каждой из них что-то мешало затронуть животрепещущую тему, и потому неловкое молчание продолжалось.

Но вот, наконец, мать девушки не выдержала и тихо, словно опасаясь чего-то, заговорила:

— Болезнь проявила себя месяц назад, и за это время на Эрика, как и на всю нашу семью, обрушилось немало тягот. А началось всё с того, что в один день, катаясь на сноуборде, Эрик почувствовал легкое недомогание, заключавшееся в слабости и небольшом головокружении. Тогда он, конечно, бросил сноубординг и поспешил вернуться домой, где его и настигла первая беда. У него началось обильное носовое кровотечение, сопровождавшееся жаром, к которому через некоторое время добавилось ещё и ушное. Мы очень беспокоились и не могли понять, что произошло. Когда Эрика привезли в больницу, врачи очень долго осматривали его, брали у него различные анализы, проводили обследования, которые, однако, так и не помогли им поставить окончательный диагноз. Доктора строили множество предположений, но чёткого названия и определения его заболевания дать так и не смогли. Отчаявшись, мы повезли Эрика в другую больницу, где его тоже всячески обследовали, но опять ничего не нашли, сколько ни пытались. Лишь в третьем госпитале врачи определили, что обрушилось на него, вот только названия заболевания дать не смогли, так как, по их словам, столкнулись с подобным первый раз. Но то, что сказали доктора, повергло всю нашу семью в ужас и невероятный шок. Оказывается, в голове Эрика обнаружили неизвестное жуткое образование, необычайно быстро увеличивающееся в размерах. Оно не даёт системам его органов нормально функционировать, постепенно поражая их, а также вызывает периодические кровотечения, остановить которые крайне трудно. Но самое страшное, что болезнь прогрессирует, и никто, даже врачи, не могут ничего поделать. Конечно, они провели ему небольшой курс сомнительного лечения, которое, к нашему удивлению, действительно дало ему облегчение. Но это облегчение временное. По словам докторов, совсем скоро болезнь вновь даст о себе знать, только симптомы её будут уже гораздо более серьезными. Эрик, скорее всего, начнёт терять память, а через некоторое время… покинет нас… — произнося последние слова, женщина осеклась, её голос задрожал, но она, всё ещё не смирившаяся с печальной участью сына, всё же смогла взять себя в руки и договорить.

Услышав это, Хизер широко раскрыла глаза. Бесспорно, она была шокирована подобной информацией, но, помимо этого, её не мог не возмутить тот факт, что мама поначалу сочла это не самой важной новостью, которую ей следовало донести до дочери. Конечно, девушка понимала, что мать попросту не хотела её огорчать. Но ведь Хизер была уже не маленьким ребёнком, не осознававшим подобных вещей, а значит, была вполне способна отнестись к этому тяжелому событию не только с эмоциональной, но и с разумной стороны.

Однако горящая тревога, смешанная с искренним страхом, перекрывали все прочие чувства девушки, в том числе и некоторое возмущение. Она хотела что-то сказать, но слова словно застряли в горле, и потому единственное, что она могла в тот момент делать, — с ужасом смотреть то на мать, состояние которой становилось всё более угнетённым, то на маленький клубочек, по-прежнему мирно спавший в своей кровати.