Убежище. Книга вторая

Глава 6. Небо в алмазах

Владимир холодно смотрел на Нику. Да, красивая, ничего не скажешь, но как же он так вляпался-то… Ну, нельзя же было всерьёз воспринимать возможность жизни с такой… неумной женщиной!

– Да! Я прошу присудить мне весь дом и машину! И ещё отменить этот самый брачный договор, потому что он мне невыгоден!

Андрей сидел с профессионально-каменным лицом и Владимир ему позавидовал. Сам на самообладание не жаловался, но слушая этот незамутнённый и тенью мыслительного процесса поток сознания, с трудом удерживал на физиономии серьёзное выражение.

– Одно не могу понять, как её адвокат позволил ей открыть рот? – прошептал Андрею Владимир, когда Ника перешла к новому витку требований.

– Так ему-то, что? Он с неё уже деньги содрал, к тому же отлично знает, что проиграет. Изначально понимал. Всё это бренчание на публику со звонком тебе было в её присутствии, чтобы убедить, что он деньги отрабатывает. Так что то, что она рвётся обаять суд ему на руку. Скажет, мол вы сами виноваты, нечего было выступать. Зачем ему лишние хлопоты предпринимать, пытаясь её переубедить?

Андрей видал уже немало подобных типов. Они полностью соответствуют ожиданиям клиентов – любезны, обходительны, обещают небо в алмазах и полное решение всех проблем. Про себя Андрей их называл брачными аферистами – стиль схож. Фейерверк за ваши деньги… Как только деньги клиента таким деятелем получены, всякие усилия прекращаются, и клиент «сливается» вместе со своими проблемами. Ничего, завтра найдётся следующий «Буратино», верящий, что за пять золотых можно оказаться на вечном поле чудес, где законы действуют только в его интересах, а все препятствия просто растворяются, тают, дабы не мешать клиенту в осуществлении его желаний.

Иногда Андрею было искренне жаль людей, попавших к подобным «брачным аферистам от юриспруденции». Но только не в данном случае!

– Да, и я хочу ещё половину его дома в Подмосковье! – Ника решила, что кашу маслом не испортишь и требовала даже то, что её адвокат не рекомендовал упоминать. А что? Все сидят, её внимательно слушают. Владимир выглядит окаменевшим. Его адвокат вообще, как чурбан. Оба не возражают, так что надо ковать железо, пока горячо! Тем более, что судья – баба. Она-то поймёт Нику!

Её представитель, наконец-то решивший, что надо как-то клиентку приструнить, прошипел:

– Сядьте! Хватит!

Судья перевела взгляд на мужа увлёкшейся красотки и его адвоката.

Андрей говорил кратко и по существу. Объяснил, что брачный договор действует на законных основаниях, что на дом в Подмосковье жена его клиента никаким образом претендовать не может, равно как и на его активы в деловой сфере. Заявил, что его клиент полностью согласен с тем, что по закону он делит с супругой имущество, нажитое в браке – дом в Испании и машину.

– Чего это ещё? Это моя тачка! На меня куплена! – взвилась Ника.

– Не имеет значения на кого оформлено имущество, – вежливо пояснил Андрей, переждав какофонию из Никиных воплей и жесткое замечание судьи в её же адрес.

– Будете шуметь, вас выведут из зала!

Ника попыталась возражать, но быстро заткнулась, получив ещё более категоричное последнее предупреждение.

– Продолжайте, – кивнула Андрею судья.

Андрей упомянул про дорогостоящие драгоценности, и Ника взвизгнула от ярости:

– Это всё моё! Моё! А вот мои вещи он выкинул! – она топнула ногой и завопила, обращаясь к своему адвокату. – А вы что молчите? Вы ж говорили, что всё будет тик-ток! Столько бабок я вам заплатила!

Её адвокат, уже выдоивший эту глупую корову досуха, только равнодушно пожал плечами.

Судья хмуро прищурилась, и абсолютно потрясённая Ника оказалась выведена из зала невозмутимым приставом.

Мир рухнул и рассыпался миллионом сверкающих осколков, скрипящих под ботинками бездушного мужчины, который смотрел на неё вовсе не как на красавицу, недоступную для его простецкого уровня, сияющую своей привлекательностью, как звезда на небосклоне, ну, или хотя бы на большом экране. Нееет, он взирал на Нику хмуро, как на нарушительницу спокойствия, каких-то дурацких, никому не нужных пыльных правил. Ника их, эти правила, знать не знала, и знать не желала. Это же всё не для неё!

– Да как вы смеете! Меня там обирают, а меня выкинули? – взвизгнула она. – Как я узнаю?

– Решение по разделу имущества вам выдадут, свидетельство о разводе тоже потом получите. Не шумите! – мужчина чуть пожал плечами и шагнул в зал заседаний, оставив Нику в полном ошеломлении.

За то время, которое она была с Владимиром, сначала в качестве его спутницы, а потом в качестве жены, она привыкла себя рассматривать, как существо весьма и весьма ценное, стоящее ступенью выше, чем "простолюди". Это они ходили на свои банальные работы, подчинялись начальству, считали деньги от зарплаты до зарплаты, искали скидки и акции и радовались, выгадав какие-то копейки, считали дни до отпуска, носили дешевую, с Никиной новой точки зрения, одежду. Они, а не она! К ней это всё не имело никакого отношения! Она – красивая и богатая жила совсем в ином мире! Она так к этому привыкла, что ни секунды не сомневалась в том, что ей сейчас присудят этот несчастный дом в Испании, про машину она и вовсе не думала – тачка оформлена на неё, а слова первого адвоката про драгоценности, она и вовсе выбросила из головы – ну, ясно же, что это глупость! Ей мечталось, что сейчас ей ещё присудят какие-то активы мужа, явно же что-то ещё осталось после его разорения, а может и часть дома в Подмосковье. Это же она там всё переделала! Был-то халупа-халупой, а сейчас прям особняк!

Она ещё переваривала унижение, которому подверглась и пыталась справиться со всё нарастающей тревогой, как из зала заседания вышел её муж, то есть уже бывший муж со своим адвокатом. За ними шагнул её собственный адвокат.

– Ну, брачный договор действует, поэтому, вы получаете полдома в Испании и стоимость половины машины. Но из денег за вашу часть машины вычтут половину от перечисленного вашим мужем содержания за дом. И в дальнейшем вашу половину вы сами должны оплачивать.

– Что? – Ника не то чтобы об этом забыла, она даже и не думала об оплате какого-то там содержания дома. – То есть, я без машины, без денег за неё, и ещё что-то вычитают? Да тыыыы, гааад! За что я тебе-то платила?

– За представление ваших интересов, что я и сделал в рамках закона. И брюлики у вас не отняли, кстати, а могли бы! Женщина, отойдите от меня! Что вы себе позволяете? Если ещё раз повысите на меня голос, я позову охрану!

Ника потрясённо смотрела вслед гаду, которого с удовольствием затоптала бы каблуками!

– Ах ты ж паразит лощеный! – взвизгнула она.

– Кажется до твоей бывшей супруги дошло, что она остаётся не совсем в шоколаде, – хмыкнул Андрей.

– Во всём этом самое ценное – это слово «бывшая», – рассмеялся Владимир. – Твои актёры уже выехали на отдых?

– Да, вчера уже заселились! – подмигнул приятелю Андрей. – Ну, что поехали или хочешь с ней пообщаться?

– Нееее, вот уж чего не хочу, так это общения с бывшей! – Владимир покосился через плечо. – Давай сматываться поскорее! Я тут обнаружил, что абсолютно не переношу истерики и истеричек, про всё остальное и говорить не хочется!

Артурчику тоже говорить не хотелось. Он вернулся домой после сложных переговоров с заказчиком усталый и голодный. Обнаружил, что Ники нет, но вовсе не расстроился, потому что дома была Николаевна.

– Артур Семёнович, обедать? – Николаевна работала у Артура уже давно, устраивала его полностью, готовила отменно, чисто было – хоть с пола ешь, вещи отглажены и вычищены, а главное, ничего у него не тягала! Ни гроша его Николаевна никогда не украла! Он даже иногда раздумывал, что если бы она была молодая, женился бы и горя не знал!

Он как раз ел потрясающе вкусный и ароматный борщ, с вожделением поглядывая на горку благоухающих на блюде прямо перед ним котлеток, как дверь в квартиру распахнулась и ему померещилось, что ворвался какой-то смерч!

Рыдающая Ника, промчавшись в уличных туфлях прямо к Артуру, припала к его груди, едва не угодив волосами в его драгоценный борщ!

– Ника, ну, что ты головой в тарелку! Чего случилось-то? – Артур бережно и с сожалением отодвинул еду в сторону. Нет, он вовсе не собирался откладывать обед, просто обезопасил продукты.

– Меня обобрааалииии… – Ника действительно была очень хороша собой, и кроме всего прочего, обладала редким качеством – плакала красиво. Правда, зритель подкачал – косился с сожалением на тарелку за Никой. – Бывший муууж, гааад, оставил только полдооомаааа и даже машииину оооотнял!

– Нехорошо! – согласился Артур, ловко придвигая стул и перемещая на него Нику. Правда, ему пришлось сделать некоторое усилие, отцепляя её маникюр от своей футболки. – Ник, ты же сейчас это… заляпаешься!

– Да что ты со своей жратвой столовской! – вскинулась Ника, когда он снова потянул к себе борщ, – Я тут в горе, а тыыыыы. Ты меня… ты не что, не лююююбииишь?

Вообще-то про любовь вопрос не стоял изначально. Артуру девушка-красавица понравилась сразу, он собирался поухаживать, приударить, но вот любиииить? Неее, это он не обещал. Потом как-то внезапно для самого Артура она оказалась в его квартире. Ну, это ему, пожалуй, даже понравилось. Реально красавица, упакована как следует, выйти потусоваться с такой не стыдно, да и всё остальное приятно. Ну, приятно! Он, Артур, и не спорит. Только какая тут любовь-то? А?

– Ээээ, Ник, котлетку хочешь? – Артур о любви к красотке врать и не собирался. Он вообще человек честный. Когда полюбит – женится. Но эта-то попрыгунья тут вовсе ни при чём!

– Кот-кот-котлееееткуууу? – Ника вдруг осознала, что вступила на тонкий, очень-очень тонкий лёд и похолодела, ощутив близость полного и бесславного конца своего тут пребывания. Ей хотелось закричать, вцепиться в лоснящуюся физиономию этого типа, воняющего борщом, свалить его на пол, обрушив на него поочерёдно эту отвратительную бордово-овощную с жирком на поверхности жидкость, мерзкие котлеты, пюре с потёками растаявшего сливочного масла, вылить сверху рубиновый компот из хрустального графина и от души попрыгать на всём этом!

И тут Ника прямо-таки перестроилась в прыжке! Пробудившийся инстинкт звериного самосохранения, заставил её молитвенно сложить ручки, состроить нежное выражение на перекосившейся от ярости физиономии и всхлипнуть.

– Котлетку? Хочуууу.

Артур с облегчением выдохнул. Ощущение было такое, словно рядом проскакала саблезубая тигрица, а оказалось, что это всего лишь кошечка-Ника.

– На, моя девочка, поешь и мы подумаем, чем тебя утешить… – он щедро подкладывал на тарелку Нике котлеты и гарнир. – Не расстраивайся. Дело-то житейское.

Он не был ни жадным, ни вредным, поэтому кинул ей на карту денег и, отправив «развеяться» вздохнул с облегчением, краем сознания ощутив, что ему без Ники как-то приятнее.

На кухне шуршала Николаевна, готовя ужин, он включил комедию, и расположился передохнуть после обеда и Никиного явления.

– Красивая, да. Но с проблемами и заморочками! Да ещё чего-то про любовь вообразила… – рассуждал он про себя.

– Вот гидра! Вот поганка бледная! Еда у меня столовская! Сожрала две котлеты с таким выражением, словно её сейчас вытошнит! Паррразитка! – шипела на кухне Николаевна.

Ника же отправилась в фитнес-клуб, где принялась заниматься на тренажерах, стараясь избавиться от страшного количества проглоченных калорий, разочарования от того, что приходиться жить с таким боровом, а, главное, от жуткой трагедии – раздела имущества.

– Дом надо скорее продавать! Как можно скорее. Пока он не сожрал все мои деньги. От гад-адвокат! Сколько вытянул! Ааааа, мерзавец Владимир! Ну, погоди! Ты у меня ещё попляшешь! Всем отомщу! И тебе и борову-Артурчику. Съешь котлееетку…. Не-на-ви-жууу!

При этом Ника выглядела, словно фея, чудом сошедшая на тренажер из волшебного голливудского фильма. Она внимательно «простреливала» взглядами всех мужчин, занимающихся на тренажерах, моментально сканируя сколько стоит их прикид и абсолютно не обращая внимания на наличие обручальных колец.

– Ничего приличного! Ничего! Что ж такое-то! Мужики какие-то мелкие, нищеватые. Ну, женатые, это полбеды. Жена – не стена, подвинется! Пааадумаешь! А вот то, что овчинка выделки не стоит – это да, проблема! Ну, ладно, по крайней мере, от банкрота освободилась! – утешала себя Ника, возвращаясь в квартиру Артура вечером.

Николаевну, встреченную в подъезде, она облила презрением так, что менее устойчивая морально особа в нём и захлебнулась бы.

Правда, её фырканье имело некие неожиданные последствия.

– Надоела она мне! – решила Николаевна. – Всё! Завтра же беру с собой дочку, будем торт печь! Артурчик давно просил. Вот я посмотрю, через сколько ты вылетишь, когда он мою Зойку увидит! А что? Восемнадцать ей позавчера исполнилось, теперь можно и Артуру показать…