Глава 1. У каждого должно быть убежище

Посвящается моей маме – моему Убежищу.

У каждого должно быть убежище. Такое тайное место, куда можно спрятаться, когда совсем-совсем невмоготу. Где никто не найдёт, не ударит, не кинет камнем. Где можно быть собой! Отдышаться, зализать раны, одеться в новую броню, взамен содранной, а потом, сожалея о том, что в убежище нельзя просидеть всю жизнь, выйти, крадучись, осторожно озираясь, чтобы не выдать своё сокровище, свой клад – своё тайное место!

У Мишки такое место было. Если пробежать вдоль забора к плотному ряду голубых елей, нырнуть за них и под прикрытием их лап пробраться в заросли старого разросшегося жасмина, то можно найти небольшую щель – пространство между гаражом и забором, оставшееся из-за ошибки в расчётах строителей. Там рос ясень, который в тёплом и непродуваемом месте за несколько лет вымахал в дерево приличных размеров и несколько разросшихся кустов чёрной смородины. И вот в глубине этого затерянного мирка у Мишки и было его собственное убежище.

Когда на Мишку начинала жаловаться Ника – вторая жена отца или он сам приезжал в плохом настроении, вероятность того, что Михе потребуется убежище многократно возрастала. А если он принес из школы не самые лучшие отметки, ему вообще хотелось жить за гаражом!

– Ты – тупой идиот! Ты точная копия твоей дуры-матери! У неё в голове ничего не было, и у тебя не больше! – отец часто просматривал дневник с Мишкиными отметками и если там было что-то отличное от круглых самодовольных пятёрок, начинался форменный скандал!

– Ты – позорище! Как можно по алгебре получить четвёрку? Это же элементарный предмет! Ты же не матричные уравнения решаешь! Тупое бессмысленное создание! Как? Как у меня мог родиться такой сын? – при этом лицо отца брезгливо морщилось, словно на месте Мишки было что-то вонючее и очень грязное.

В дни, когда отметки были отличными, а Ника никаких замечаний Мишке не делала, отец старался сына не замечать.

Развод родителей Мишка помнил отлично. Они оба жаждали освободиться друг от друга – у отца уже была Ника, у мамы тоже кто-то был, и их расставанию мешал только Мишка.

– Ты – мать! Забирай его! – требовал отец.

– У тебя такие же обязанности, как и у меня. Так что пусть он останется с тобой. Тем более, что ему нужно мужское воспитание. Ему с тобой будет лучше, я о нём забочусь! – парировала мать, разглядывая безукоризненный маникюр. Брать сына она, разумеется не собиралась. Во Франции, где она со своим будущим вторым мужем собиралась жить, её сын от первого мужа был… неуместен.

– Так я тебе и поверил, что ты о нём печёшься! – шипел отец. – Хочешь избавиться!

– А сам?

Мишка, сидя под открытым окном, всё это слышал не просто хорошо – отлично. Слышал, давился слезами, кусал губы, остро ненавидя себя. Почему-то именно себя.

Тогда-то он и вспомнил о том тайнике за гаражом. Раньше он там просто играл, а сейчас – спасался.

Кота он обнаружил после отъезда матери – после очередного выяснения, почему он такой болван и бестолочь, Мишка сбежал в свою нору, как он называл убежище, и замер от странного шороха, доносящегося из кустов, росших у забора.

– Это ещё чего? – он раздвинул ветки кустов и увидел прижавшегося к забору кота.

– Эй, кыс-кыс! Ты чего там сидишь?

– Прячусь! – кот ответил по-кошачьи, разумеется, но Мишка сообразил, что полосатое серое тощее существо его боится. Так боится, что мечтает сквозь забор провалиться!

– И я прячусь! – Мишка откровенничать не любил, друзей не заводил, разговаривать по душам не умел, короче, больше всего напоминал ощетинившегося ежа, выставившего все колючки и готового свалить куда подальше при первой же возможности. Но то с людьми… А этот кот ему сразу показался каким-то своим, родным, что ли… Неприглядная животина напоминала ему что-то до боли знакомое. Был бы Мишка повзрослее, понял бы, что кот похож на него самого. – Ты не бойся, я не обижу.

– Ну, да, ну, да… Видали мы таких! – кот недоверчиво следил за каждым движением опасного существа. Он недавно вышел из подросткового возраста, но насмотреться уже успел и накрепко запомнил, что доверять людям нельзя! Но ему, после удара камнем, попавшем в левое бедро срочно требовалось где-то отсидеться, а лучше отлежаться.

Камень кинула милейшая тётушка, проживающая по соседству. Швырнула метко, не поленившись схватить его с уютнейшей альпийской горки. Обкатанный неведомым потоком голыш отлично лёг в руку и превосходно выполнил свою задачу – подбил мерзкого, грязного, наверняка заразного кошака!

Кот от неожиданности покатился кувырком и кинулся бежать, от шока не ощутив боли. Он-то считал, что опаснее всего людские дети и мужчины, а тут… Он, дурак, думал еды попросить – очень хотелось есть, а безобидная на вид женщина так его прогнала.

– За что? Я же ничего не сделал? Ну, сказала бы: «брысь», и я бы ушел! Я же ничего не сделал! – думал кот, добравшись до своего убежища.

Убежище, закрытое со всех сторон он обнаружил недавно и очень обрадовался. Там даже было место, укрытое от дождя! И лезть удобно – на крышу невысокого дома, где живут людские машины на дерево, с дерева вниз и ты в безопасности. Правда, сейчас, он едва-едва залез. По ноге разливалась боль, да такая, что он едва не рухнул с дерева вниз, в кусты. А тут ещё этот мальчишка! Кот его и раньше видел, появлялся в убежище только когда мальчишки не было, но сейчас ему было ни до чего! Он и не подумал, что этот явно опасный тип может появиться. А он, как назло пришел!

И мало того, что пришел, так ещё и увидел его! Хуже уже было попросту некуда! Надо было бы бежать или приготовиться сражаться, но задняя лапа ни в какую не слушалась. Наоборот, она требовала лечь и не двигаться.

– Да не шарахайся ты! Я и правда, не собираюсь тебя обижать! Понимаешь? Самому погано! – Мишка краем глаза косился на кота. Он сообразил, что лезть к нему не надо, и просто отодвинулся подальше – под дерево. Сидел там, стараясь выкинуть из головы крики, вид раздраженного отца, тонкую усмешечку на лице Ники.

– Ну, ей-то чего надо? Чем я ей мешаю? – недоумевал Мишка. – Я ж стараюсь вообще не выходить. Даже в туалет и в душ хожу в гостевой комнате. Еду только беру…

Он за размышлениями позабыл про кота и едва не испугался, услышав шорох – это его гость всё-таки не выдержал и улёгся на землю.

Загрузка...