Туман забвения

Глава 14

Боль пульсировала в висках, тошнило. Перед глазами стояла темная пелена, а сам он не мог пошевелиться. Будто связали, причем в весьма неудобной позе. В ушах стояло противное карканье.

«Плен, значит…» — с прискорбием подумал Карл.

Однако вскоре прояснилось, и он обнаружил себя отнюдь не в плену, а на дереве. Плащ стража света и длинные волосы запутались в ветвях. Сам он был весь рацарапан. Но зато ничего себе не сломал. Удачно его Тадеус выбросил. Впрочем, уже через мгновение Карл в этом засомневался.

Выпутаться оказалось не так уж легко, дерево оказалось с редкими, но крепкими колючками. Гибкие ветви никак не ломались, он пытался порвать одежду, но только еще сильнее расцарапал себя. Мысленно ругаясь, Карл с трудом освободил руку и дотянулся до спрятанного в сапоге кинжала. С оружием стало проще, он разрезал и так превратившееся в драные лохмотья белое облачение, и снова мысленно ругаясь на мага, принялся срезать волосы.

«Теперь Гарри с Велером обрадуются» — мысленно иронизировал он, срезая прядь за прядью.

Именно короткостриженные клеонцы больше всех переживали по поводу волос сослуживцев, то бишь его и Лютого. И если варвар хоть косу носит, его распущенные патлы еще и выглядят отвратительно. Карл, как и Лютый, отмахивался на традиции своей родины. На западе Империи все благородные с длинными волосами. На самом деле, плевал он на традиции. Как и на свой внешний вид. Если, конечно, не считать того, что ему казалось забавным выглядеть более жутко. И не нравилось стричься.

«Ну и хер с этими патлами. Не зубы, отрастут» — рассудил он, срезая последнюю прядь.

Как он и предполагал, находился он в саду Башни Света. Зрелище перед ним открылось не для впечатлительных. Вокруг ни живой души. Сад был усыпан мертвецами. Некотрые тела были истерзаны до неузнаваемости. Причем глаза у многих были широко раскрыты и имели черный цвет. Павшие обращеные упыри. Вороны и стервятники их не трогали. Нежить даже падальщики не жалуют. Только у хода небольшая стая ворон кружила вокруг валяющегося окровавленного мертвеца.

Павшая нежить предполагала, либо некроманта убили, либо сам Жрец Бездны упокоил их за ненадобностью. Карл склонялся скорее к первому варианту. Ведьм, наверное, уже разогнали. Только в башню войти не решаются. Захотелось покурить, но Карл понимал, дурмана здесь не достанешь. К тому же неизвестно, что сейчас творится на улицах. В любом случае, нужно поскорее отсюда убираться. И думать, как быть дальше…

Все еще испытывая последствия от воздействия священного пойла, Карл пошатываясь, поплелся к входу в башню. Судя по гробовой тишине, внутри тоже было пусто. Он, прежде чем выбираться, надумал подняться повыше и посмотреть, что твориться городе и обдумать пути отступления. Чем выше он подымался, тем более зловещие картины представали перед ним. Кровь на полу и на стенах, отрубленные конечности и выпущеные кишки. В башне будто сам Проклятый пировал. Впрочем, Карл не собирался лгать самому себе, ему это нравилось. Это он устроил. Отчего бы не насладится результатом.

Рассудив, что он поднялся достаточно высоко, уже на третьем этаже Карл свернул к окнам, выходящим к площади. Он выглянул. Солнце приближалось к горизонту. Небо отливало красным заревом. Храм Мироздания напротив едва дымился. Вдалеке дымилось еще из десятков мест. Вся площадь и виднеющиеся улицы оказались усыпаны телами. Над всем этим великолепием кружили вороны, нарушая мертвую тишину карканьем.

— Твою мать… Я уничтожил Халлар, — в изумлении произнес он, улыбнулся и рассмеялся.

Темный Мессия смотрел на осщаемый кровавым закатом мертвый город и осознавал, никогда в своей жизни не был так счастлив. Он мечтал об этом каждый раз, когда нехотя вспоминал про Халлар. И каждый раз отгонял эту мысль, как безумную. У него не будет такого войска. Даже талерманцы не смогли. Вздор, лучше не думать об этом… Но оказалось, гению не нужна армия. Он пришел сюда один. И Халлар пал. По его злой воле.

Пока он в немом изумлении любовался на творение своего ума, солнце скрылось за горизонтом. В один момент вокруг сборища на площади резко вспыхнули множество огней.

— Братья и сестры, почтим Тьму и восславим Повелителя, даровавшего нам победу! — на всю округу раздался знакомый неистовый вопль Амиры.

— Слава Повелителю Бездны и да прибудет с ним Тьма! — раздался слаженный хор следом.

Жрица продолжила.

— Цитадель врага пала, мы победили! Мы затмили сам Талерман, ибо Проклятый, наша вера и жажда справедливого возмездия даровали нам силы. Ни один враг не миновал Бездны. Наш Повелитель воздаст по заслугам каждому! Увы, не все выжили в этом бою, — Амира перечислела имена восьми женщин, — Все они отдали жизнь во славу Повелителя. Почтим же павших в сей битве! Пусть Проклятый примет каждого верного служителя своего и дарует им право служить ему в Бездне до самого пришествия! Да прибудет с ними Проклятый!

— Да прибудет с ними Проклятый! — отозвалось следом.

— Братья и сестры, мы не только потеряли наших соратников, волею Повелителя, мы встретили достойных людей, готовых присоединиться к нашей славной борьбе! Часть из вас уже служат Проклятому. Я приветствую вас как новобранцев ордена Персты Проклятого. К нам желают присоединиться и те, кто готов пройти ритуал, отдать душу Проклятому, чтобы служить ему верой и правдой. Я, Жрица Бездны, заявляю, что готова предоставить вам такую возможность…

Карл слушал каждое слово Амиры и эйфория рассеивалась. В какой-то момент от удовлетворения не осталось и следа.

«По моей воле? Или же воле Проклятого?» — мысленно вопрошал он, глядя на собрание.

В очередной раз вспомнилось письмо матери, в котором она заявляла, будто он Темный Мессия.

Карла разбудил стук в дверь. Он нехотя продрал глаза. За окном едва рассвело. Учитывая, что толстуха Валхия до чердака пока доберется, пожаловать мог только Квибер.

— Старый хрыч, мать его…. Что ж тебе надо, гребаная скотина, — недовольно возмутился он, потягиваясь.

— Какого хера меня разбудил, паршивый урод? — недовольно возмутился Карл, открыв дверь и увидев перед собой Квибера, ссохшегося худого старика.

Он уже как пару лет мог себе позволить такие вольности. Управляющий почти свой. Попался говнюк на хищении господского имущества. До сих пор заглаживает свою вину. Не только за воровство.

— Господин, к вам пришли. Сказали, срочно позвать. Простите, с днем именин вас! Господин, я говорил, вы не велели вас беспокоить, но посыльный настоял. Сказал, не уйдет, пока не позову вас, — распинался Квибер так, как никогда раньше.

— Сейчас спущусь. Проваливай вниз и жди там, — распорядился Карл, решив для начала одеться.

— Господин, можно я подожду? Посыльный тот странный больно. В черном, с капюшоном. Я опасаюсь, — заискивающе попросил управляющий.

— Твою мать, и ты, скотина безрогая, оставил странного человека одного? Совсем из ума выжил! Жди за дверью, — издевательски процедил Карл, не собираясь никуда спешить.

В доме все равно брать нечего. У мелкого лавочника и то воровать сподручнее. Его стараниями барон Ульрих Ритский не просто разорен, он по уши в долгах. Голодранец с титулом. Полгода назад даже прислугу пришлось уволить. Остался только управляющий старик Квигер и его супруга. Они согласились работать за крышу над головой и еду. Все равно идти некуда.

— Какой же ты недоумок трусливый. Удивительно, как ты дожил до такого возраста. По-моему, лучше бы ты сдох в утробе матушки, — с издевкой бросил Карл, неспешно натягивая штаны.

— Господин, простите, — послышалось из-за двери.

— Мироздание простит, упырь свинорылый, — Карл рассмеялся.

Квигер заслужил и худшие издевательства. Старый скот в свое время иначе как хромым уродом и дураком его не называл. Брал пример с отца. Барон ведь сначала взъелся на него за хромоту. Ну родился он с немного разной длиной ног. Когда не было иных поводов, отец не уставал напоминать, что он урод, от котрого не будет толку. А как стало понятно, что даже громоту он освоить не может, стал называть идиотом. Квигер не отставал. Раньше Карлу было плевать, но после того, как все изменилось, старик стал первым, кто получил по заслугам. И продолжает получать. А сегодня можно совсем не церемонится.

Отец и Пер преподнесли ему неплохой подарок на именины. Свалили заключать сделку, которой суждено стать неудачной. Старший Кириан уже как три года при гвардии герцога. Но это все ненадолго. Следующим подарком станет их смерть. Ему же сегодня шестнадцать, он сможет принять титул. Значит, можно прекращать прятаться.

При отце и брате Карл почти три года корчил из себя блаженного, проводящего время в храме и периодически посещающего святые места. Порой пропадал неделями. В храме все было куплено, а он развлекался как хотел. Например, пустил отца по миру. Но сегодня игра закончится. По этому случаю Карл сразу оделся в нормальный костюм. И даже проигнорировал перчатки, чтобы скрыть знак отречения от Мироздания.

Карл глянул на себя в зеркало. Выпрямился. Нужно избавляться от привычки ходить дома, будто ушибленный. Тем более, обычно он ходил с предельно прямой осанкой. Единственное, что его сейчас смущало, это обритая голова. Как у святоши. Отец, еще когда он вернулся из Халлара, потребовал. Лично сбривал, когда он сам этого не делал.

«Отрастут», — мысленно отмахнулся Карл и все же набросил шляпу. Вне дома, не считая редких исключений, он всегда носил головной убор.

Теперь можно было посмотреть, что за гнида ему, в день именин, поспать не дала. Но в прихожей никого не было. Дверь была заперта на засов.

— Мудак старый, разыграть меня надумал? Я ведь могу и разозлится, — вспылил Карл, обернувшись на спускающегося Квибера.

— Господин, конечно нет. Он ушел, или где-то тут, в доме! — испуганно бросил Квигер и вдруг указал пальцем в сторону стола, — Вот, это он оставил. Шкатулка. Он ее в руках держал!

Карл взял в руки ржавую шкатулку, повертел. Рядом с ней лежал ключ. Он открыл. Внутри лежал свернутый лист пергамента.

— Читай, — потребовал Карл, сунув уже спустившемуся Квиберу пергамент.

— Господин, а может дом осмотрим? Вдруг он еще тут? — испуганно возразил старик.

— Я сказал, читай. Если он тут, пусть только покажется. Я ему хер на шею намотаю. Чтобы знал, как припираться ни свет ни заря, — огрызнулся Карл.

— Простите, тогда я схожу за окулярами, — Квигер почти взмолился.

Карл выругался, велел поторапливаться и присел в кресло. Повертел длинный свиток, понять содержание которого все равно не мог. Захотелось разорвать свиток. Так он и сделает. Хотя нет, он заставит сожрать этот свиток Квигера. После того, как тот его прочтет. А пока он решил предаться любимому занятию. Обдумыванию плана по убийству братьев и отца.

«Сначала умрет Кириан. Все будет выглядеть, как убийство пьяными бродягами. Но перед этим я заставлю его жрать дерьмо и отсасывать хер у самого грязного попрошайки. Потом умрет Пер. Его убьют якобы за долги отца. Муки перед смертью я тоже приготовил. Отец повесится. Логично. Нищета, долги, сыновья погибли. Ну а перед этим он узнает, кто его разорил…» — на самом деле, Карл давно уже это обдумал. Еще три года назад. Когда все изменилось…

После возвращения из Халлара он всего лишь хотел доказать, что не идиот. Но отец высек его и отправил на чердак. По сути, подыхать. Когда стало ясно, он все равно не сдохнет, отец приказал не высовываться, чтобы его не позорил. И брить голову. Его участь искупать свою вину перед Мирозданием послушанием. Выгнали из Халлара, будет искупать здесь. Тогда Карл не счел это унижением, полагая, что если его считают дураком, такое отношение логично. Почти год он надеялся доказать истину. Ничего не получилось. Зато, наконец, понял, все бесполезно.

Три года назад пьяный Кириан перед отъездом в гвардейскую школу захотел напоследок развлечься. Выставить его перед приятелями идиотом. Вышло наоборот. Братец выпил еще и пришел требовать извинения. Он их не услышал и решил отомстить. Пер тоже был с ним. Он всегда слушал старшего брата.

Братья притащили его в порт. Кириан попытался вынудить его возлечь с двумя уродливыми вонючими шлюхами. Когда Карл отказался, брат скрутил его и приказал девкам сделать все силком. Вырваться он не мог, тот был намного сильнее. Ничего не получилось, его просто вытошнило. Тогда Кириан велел девкам его избить, при этом сам помогал. Те по его мнению били слишком слабо. Но даже этого братцу показалось мало. Извинений и даже мольбы о пощаде он так и не услышал.

«Не хочешь девок, значит, мужеложец» — поставил перед фактом он. Кириан поймал дряхлого покрытого язвами бродягу и приказал и так полуживому Карлу взять в рот хер. Это было уже слишком. Перед глазами потемнело и он просто потерял сознание.

Когда Карл очнулся, он не мог пошевелится, еще и голова раскалывалась. И от боли и от безумной ненависти ко всему сущему. Оказалось, его хватил удар. Целитель выказывал опасения, он останется овощем. «Хер вам» — был уверен Карл. Уже через неделю он с трудом, но мог бы даже уйти. Однако он решил симулировать более долгие последствия. Чтобы побыть наедине с ненавистью. Обдумать месть.

С тех пор Карл повторял свой план как молитву. Перед сном. Когда ему было скучно. Или он злился. На себя в том числе. Когда выслушивал оскорбления отца, брил голову наголо, надевал лохмотья и корчил из себя блаженного.

Они умрут в муках, заплатив сполна. А он получит все. Титул, потому что больше ничего не останется. И не надо. Остальное возьмет сам. Смог разорить, сможет и заработать. Махни он рукой на титул, он бы их уже убил. Но это стало делом принципа. Зря он родился именно здесь и вынужден был терпеть этих выблядков?

Хоть какая-то компенсация за ущерб. Терпеть опекунов? Дядя у него не лучше. Убить всех? Начнутся подозрения. Терпел тринадцать лет, еще три года подождет. Просто будет хитрее. И за это время уничтожит отца, оставив голодранцем. А потом убьет их всех. А перед смертью, помучает. Так, чтобы поняли. Первым будет Кириан…

Полюбившиеся мысли о скором возмездии прервал вернувшийся Квигер. Карл сунул его свиток и велел читать. Старик вроде успокоился и присел в кресло.

— Дорогой мой сынок, когда ты прочтешь мое послание, меня уже не будет в живых. Я не знаю твоего имени, ибо когда писала сие письмо, ты был еще в моем чреве. Но я знаю, что умру, ибо дала обет Повелителю расстаться с жизнью… Но в день своего шестнадцатилетия ты должен узнать истину. Отец и матушка мои не были магами, но Мироздание прокляло меня с рождения даром предвидения. С младых лет я слышала окаянные голоса. Они были постоянны, говорили об ужасном и едва не повергли мой неокрепший разум в безумие, — побледневший старик вдруг запнулся и поднял на него взгляд.

— Чего молчишь, продолжай! Или я тебе язык вырву. За ненадобностью! — пригрозил заинтересовавшийся посланием Карл.

Тот, пытаясь унять дрожь в руках, продолжил. Теперь уже дрожащим голосом.

— Со мной говорили духи, демоны, умертвия. Матушка, узнав про сие, стала наставлять меня скрывать дар даже от отца, ибо иначе за мной придет Инквизиция. Духи мне потом твердили тоже самое. Именно они наставили меня начать поклоняться Проклятому, пообещав, что так голоса будут реже. Другие голоса требовали этого не делать. Но я стала молиться Повелителю, начала ходить к ведьме. Молитвы мои были услышаны. Голоса стали реже, перестали спорить между собой и даже не будили меня. А когда мне исполнился четырнадцатый год, со мной заговорил сам Повелитель, — голос Квигера задрожал, но он продолжил, — Он сказал мне, судьба моя родить Темного Мессию, который приведет его в Миорию и наступит царствие его. И когда я это сделаю, голоса покинут меня, не будут беспокоить, ибо я исполню свое предназначение. А пока разные голоса день и ночь твердили мне: «Тьма станет светом, свет станет тьмой, стихии столкнуться и развезнется скала дабы воцарилось Царствие Проклятого».

Я умоляла отца скорее отдать меня замуж за кого угодно. Он не захотел. И тогда духи велели мне отравить отца, взять у ведьмы приворотное зелье и опоить любого неженатого мужчину, который прийдет на похороны. Так я стала женой отца твоего, барона Ульриха Ритского, и вскоре зачала тебя, Темного Мессию, — Квибер в итоге запнулся и выронил письмо.

— Немедленно подними и дочитай, — прошипел Карл. Управляющий испуганно глянул на него, но послушался.

— Но… Но случилась беда. Глас Проклятого наставлял меня не ходить в Храм Мироздания и отца твоего не пускать. Я блюла и просила Ульриха, но он ослушался меня. В ту же ночь голоса стали предвещать смерть твою ибо прознало Мироздание о тебе. И я решила, что продам душу Проклятому, дабы не дал он тебе умереть, покуда не исполнишь ты свое предназначение. Я свершила это, и со мной вновь заговорил Повелитель. Он наказал мне после рождения твоего убить себя, чтобы отправиться к нему в Бездну, дабы служить ему. И когда наступит царсвие наше, обрету я вечную жизнь. Потому я пишу это письмо, ибо знаю, что умру. И знаю, окромя меня никто не откроет тебе истину. Темный Мессия, исполни же свое предназначение, отправляйся в Талерман и Орден направит тебя. С любовью, твоя матушка Петра. Да прибудет с тобой Проклятый, — когда Квибер должащим голосом дочитал, руки его дрожали, а со лба лил пот.

Он в ужасе поднял глаза на Карла, дрожащими руками положил свиток на стол и застыл в немом ожидании.

— Принеси мне выпить! — приказал Карл.

Квибер вскочил и понесся в сторону погреба. Карл задумался. Письмо походило на бред сумасшедшей. В обители блаженных были такие. Они слышали разные голоса, даже разговаривали с ними. В писаниях утверждалось, это признак одержимости демонами. Их заставляли больше молиться. Никому эти молитвы на самом деле не помогали. Кто был не совсем глупый, начинали лгать, что голоса исчезли. Но достаточно было понаблюдать за ними внимательнее, чтобы понять. Карл уже тогда пришел к выводу, демоны тут не причем, это просто безумие.

Но как сейчас понять, матушка была безумной или одержимой? Ни в одном известном ему предании ничего про темного мессию не сказано, Пришествие может свершить якобы Наместник Прокоятого. Счел бы безумной, но вспомнились все неудачные попытки умереть. Все случаи необыкновенного везения.

Даже тогда, когда Кириан его выбросил в канаву, он должен был умереть. Но в дом для убогих, куда его притащили, внезапно нанес визит друг его отца. Он и отправил его к нормальному целителю. Отцу стало стыдно не оплатить лечение. Повезло. И потом ему часто везло, в тех же драках в подворотнях. Стало быть, душу матушка таки продала и умереть он никак не может.

Все же, не могла она быть безумной. Это бы заметили. А еще, не мог у больной на голову девицы и такого тупицы, как Ульрих, родиться гений…

«Темный Мессия, значит. Не так уж плохо…» — рассудил Карл и улыбнулся.

Лучше пойти служить в Талерман, чем всю жизнь изголяться, только бы не предстать идиотом. С воинским делом у него неплохо, особенно есль учесть способность быстро постигать мастерство. От последствий веселой жизни в Халларе и прочего дерьма он почти избавился. Хромота не мешает, а еще ее можно скрыть, обув ботинки с разной высотой подошв. Он и так это делал. А отца и братьев он все равно прикончит. Когда вернется с талерманским клеймом. К демонам титул, в Талермане на это не смотрят…

Он в тот же день сел на корабль до Ольмики. Именно там, в Эрнейских горах, находился легендарный Талерман. В пути он думал только про грядущие свершения. Мысль, будто он Темный Мессия, захватила все сознание. Ему казалось, жизнь обрела смысл. Три года он думал только о мести семейству. Даже титул он счел минимальной компенсацией за мучения. Но что делать потом, с тем же титулом, даже не задумывался. Главное, отомстить, а там, разберется. Теперь он был уверен, его ждут великие дела.

«Я не только этим мразям отомщу. Однажды я возглавлю Талерман и уничтожу Орден Света. Обращу в Бездну даже Халлар», — довольно думал он, даже когда его тошнило от морской болезни. Это было его третье морское путишествие.

В Ольмике Карл вышел на талерманцев за одну неделю. Шла война с Орденом Света, поэтому новобранцы требовались в куда большем количестве. Отбор назначили в горах. Причем, туда надо было еще добраться. Ему сунули только карту. Логично, меры предосторожности. Святош заметят на подходе. Еще и своеобразная проверка. Если человек не доберется, он или идиот или неловкий доходяга. Такие в Талермане на хрен не нужны.

По картам, в отличии от писанины, Карл ориентировался прекрасно. Да и неловким себя бы не назвал. Как и совсем уж конченым доходягой. Впрочем, на счет последнего пришлось усомниться, когда при первом подьеме он едва не выплюнул язык. Чтобы постичь мастерство, ему не нужны были ежедневные изнурительные занятия. Но это все дело поправимое.

Отбор оказался довольно незамысловатым. Талерманцы просили провести тренировочный поединок. Иногда посылали сразу обоих. Но чаще победителя проверяли лично. И если их все устраивало, звали на разговор. Карл едва не прикончил первого противника и чуть не достал талерманца. Затем последовала беседа. Его пригласили в пещеру. С ним говорил седовласый мужчина с очень темными глазами. Лицо его было прикрыто платком.

— Почему ты хочешь служить в Талермане?

Карл не собирался рассказывать про письмо матери. Мало ли, сочтут безумцем. Впрочем, лгать он тоже не собирался. Тут не дураки, на то и беседуют, чтобы сразу отсеять неблагонадежных.

— Ненавижу Орден Света. Готов служить Проклятому и если придеться, повергнуть в Бездну Халлар, — с искренней ненавистью заявил он.

— Почему?

— Они сраные лицемеры. Отец возненавидел меня после смерти матушки и отправил в Халлар. Уже тогда я понял, какова обратная сторона святости. Жрец пытался совратить меня. Ему не удалось, но я воспылал ненавистью и жаждал покинуть это место. Чтобы это сделать, я публично отрекся от Мироздания прямо перед Жрецом, — Карл показал свою левую ладонь.

— Странно, что тебя не запороли за это до смерти, — с недоверием отметил талерманец.

— Клянусь перед Проклятым, не лгу. Прямо перед Жрецом отрекся. Мой отец благородный, поэтому меня запороли до полусмерти. С той поры я мечтал о Талермане.

Собеседник ненадолго задумался.

— Добро пожаловать, новобранец, — услышал Карл.

Он ждал на улице и мысленно предвкушал, как в скором времени будет жечь храмы и убивать ненавистных святош. А там придет очередь семейства. И даже Халлара…

Прежде, чем завязать глаза и повести всех в расположение, им велели принести клятву и расписаться своей кровью. Бывший каторжник Люк должен был расписаться первым. Как и многие другие, он был неграмотен. О чем сразу сказал.

— Мазни разок. Проклятый поймет. В Талермане читать и писать всех научат. Даже на древнем языке, — снисходительно бросил талерманец с закрытым лицом.

«Это что, снова идиотом сочтут?» — подумалось вдруг Карлу.

Все мысли о великом будущем сразу испарились. Не докажешь никому, что не идиот. Но терпеть оскорблений он тоже не станет. Доказывать тоже не будет. Надоело. Вот и к демонам Талерман. К демонам всех…

Карл развернулся и ушел. Вздумают остановить? Пусть только попробуют. Плевать. Но никто даже не пробовал. Только крикнули вслед, что он трус. И посмеялись. Ему было плевать, он думал совсем не про их мнение на счет себя…

В голове возникали вопрос за вопросом. Если матушка просто обезумела? Вот и продала душу, а потом себя прикончила. Но даже если она права, и он Темный Мессия, что дальше? Проклятый не дал ему умереть? Прекрасно. Только кто его до смерти чуть не довел? Проклятый вынудил его мать сначала приворожить зельем мужчину, а потом убить себя. Чтобы этот самый мужчина будучи недоумком обезумел и возненавидел сына, якобы убившего возлюбленную? Охереть…

Но главное, какого хрена Проклятый не озаботился научить своего мессию хотя бы ненавидеть, вынудив тринадцать лет жить как овощ, снося унижения? Чуждый чувствам, он при всем своем рассудке, попросту не мог понять, что движет окружающими. Точно, идиот…

«Какого хрена я вообще должен стараться ради Проклятого?» — зло вопрошал он, пробираясь по горной тропе.

Карлу стало все предельно ясно. Если матушка была не безумна, Проклятый все специально устроил. Решил сделать из него мученика. Чтобы он испытал все мыслимое дерьмо и однажды до безумия возненавидел святош и Мироздание. Цели своей этот мудак достиг. Он возненавидел. Всех. В том числе Проклятого.

Близился закат. Небо отливало красным. Кровавое море теперь оправдывало свое название. Суеверные жители мириамских портов считали это дурным знаком. Как считают в Ольмике, Карл не знал. Ему было плевать на суеверия. Особенно сейчас.

Он сидел на обрыве. В лицо дул холодный ветер. Карл смотрел на письмо матери и его переполняла ненависть. Он прекрасно помнил содержание, как помнил все, что происходило в его жизни. Другой бы, наверное, пожалел себя. Но Карл не знал, каково это жалеть. Даже себя. Он умел лишь рассуждать и ненавидеть. Сейчас он ненавидел. Всех. Но особенно Проклятого. А рассуждений с него хватило в пути. Он уже все решил.

— Пошел ты нахер. Ничего я делать для тебя не буду, — с этими словами он встал и принялся рвать письмо.

Письмо было написано на пергаменте, поэтому приходилось прикладывать усилия. Так было даже лучше, можно выместить больше ненависти. Впрочем, Карл предпочел бы удавить самого Проклятого.

— Гори у себя в Бездне вечность. Я не буду твоим рабом. Ты выбрал хренового мученика, гребаный мудак! Ни хера ты от меня не дождешься! — орал он, выбрасывая клочки в море.

Выбросив последний клочок, он снова присел и посмотрел на свою левую ладонь. В Халларе он отрекся от Мироздания. Чтобы его, наконец выгнали. Тем более, почтения к нему он никогда не испытывал. Он в принципе не понимал, как это испытывать почтение. А после обители блаженных не отречется только идиот. Сегодня он отрекся от Проклятого. Такого ритуала нет. Но это неважно. Главное, ему плевать. Неважно, действительно ли он Темный Мессия или матушка была безумной. Он ничего не просил у Проклятого. Вот и пусть катится…

Уже окончательно стемнело. Амира с неистовым рвением продолжала проводить ритуал. Темный Мессия смотрел и зло улыбался.

«Нет, это была моя воля», — все-таки рассудил он.

Он ведь желал этого даже будучи рядом с Эрикой. Она делает влияние Проклятого невозможным. Святоши задолжали ему и сегодня ответили. Это он использовал Повелителя Бездны. И сделает это снова. Потому что Проклятый ему тоже задолжал. Значит, он будет пользоваться его дарами, покуда не сдохнет. Вот и пускай Проклятый послужит той, кого сам однажды отверг. По наглой воле несостоявшегося Темного Мессии. Потому что служит он Эрике Сиол. И будет служить дальше. Как минимум, у него нет причин ее ненавидеть…

Карл, приняв окончательное решение, прекратил наблюдать за сборищем и направился к леснице, дабы присоединиться к своей новоявленной свите. Вдохновленный идеей, он наплел Перстам Проклятого будто Эрика посланница Повелителя и их долг, привести ее к власти. Ему поверили. Амира доверяла ему как самой себе, поэтому тут же толкнула фанатичную речь. Ритуалы по продаже душ и посвящению продолжились до утра. Карл не стал наблюдать, отправившись прогуляться по мертвому городу. Неплохо бы с утра заняться мародерством. Святоши, наверняка, нагребли много…

Карл предавался эйфории дольше, чем после любых других убийств, но в конечном итоге опьянение уступило место трезвому рассудку. Темный Мессия вдруг осознал, что на самом деле натворил. Ему не было жаль Халлар или его жителей, однако пришло понимание, чем это обернется для Империи. А значит для Эрики, которой он служит и которая собирается этой Империей править. Даже представить трудно. Такого как минимум в известной ему истории не было…

«Ограблю все под чистую. Привезу горы золота. И верный отряд. В конце концов, я же сорвал Собор. И святош она тоже ненавидит. Не убьет» — пришел к оптимистичному выводу Карл, уже подсчитывая, сколько телег им понадобится.

Как и планировал Темный Мессия, весь следующий день они мародерствовали. Пожалуй, это оказалось даже сложнее, чем уничтожить город. Живых лошадей хватило, но повозки и телеги собирали по всему Халлару. Высших магов воздуха не нашлось, так что по большей части пришлось грузить все вручную. А грузить там было что. Одни священные золотые статуи чего стоили. Дня оказалось недостаточно, да и отдохнуть стоило. Так что поработать пришлось еще один день.

Никто не роптал. Оно и понятно, чего добру пропадать. Опасения, будто к Халлару придет подкрепление, не оправдались. Скорее, вся округа разбежалась. Нескоро сюда кто-то сунется. Даже мародеры. Город, наверняка, объявят проклятым. Как Маэрд, который сгинул благодаря Виктору. Впрочем, подвиг талерманца хоть и имел серьезные последствия для Империи, в сравнении с разрушенным Халаром, детские шалости.

Уже к вечеру Карл понял, все не увезти. Они и так нагребли годовую казну Империи. Он скомандовал на рассвете выдвигаться. Отправились они под видом торгового каравана. Разумеется, перед Карлом сразу же встал вопрос, как организовать всю эту братию. Напирать на фанатизм не хотелось. Одно дело, воспользоваться таким методом в качестве временной меры, но зачем окружать себя замороченными идиотами.

Темный Мессия ненавидел фанатиков. Плевать, кому те моляться. Мирозданию, Проклятому, хоть розовому единорогу. Впрочем, лучше бы они молились розовому единорогу. Его служитили ему ничего плохого сделать не успели. Но Персты даже не знают про существование культа, популярного на одном из островов Алмидеферии. Как бы там ни было, молитвы и ритуалы его бесили, и с этим нужно было что-то делать.

Темный Мессия еще с утра провел разъяснительную беседу с Амирой, убедив ее в отсутствии необходимости каждодневных проповедей, вместо этого предложив стандартный порядок. К этому Карл добавил разве что талерманский принцип невозможности покинуть орден. А так, все как обычно. Приказы выполнять, устав чтить, стряпать и караулить по справедливости, то есть или в порядке очереди или в наказание. Он полагал, у людей хватит ума понять необходимость таких мер.

Первая стоянка обернулась скандалом. Маги стали возмущаться необходимости караула. «Зачем это нужно? Если кто сунется, пожалеет» Пришлось объяснять буквально по пальцам, почему караул, в особенности ночной, необходим. На этим дело не закончилось. Стряпать мужчины не захотели. Заявили, мол дело бабское. Есть девки, пусть стряпают. Ведьмам заявление не понравилось. Начались вопли, чуть до драки не дошло. Карл наказал зачинщиков, отправив на караул. Но в итоге, голодными и злыми остались все. Утром наказанные маги и ведьмы пока стряпали, снова чуть не подрались. Получилась такая гадость, что лучше бы не пытались.

Вопрос пропитания Карл все же решил снять. Пока потрапезничают всухомятку, благо, прихватили из Халлара святой строганины и хлеба. А как выедут на тракт, там последуют под видом торгового каравана. Есть будут в трактирах. Но первый же гостиный двор, в который они ввалились поужинать и переночевать, был оставлен сожженным. Началось все с того, что бывшей шлюхе Дафне показалось, двое сидящих в углу мужиков не так на нее посмотрели. Виновных он наказал. Но в трактиры, он решил, больше ни ногой. Будут закупать там еду, посылая самого адекватного.

Но очередной привал показал, Персты безнадежны и сами ищут повод для склок и применения своих способностей. Многих одолела похоть. И ладно бы просто сношались, их ревновать потянуло.

— Ты, гребаная свинья, совсем охерел? Кто тебе, псина пьяная, позволял здесь кулаками размахивать? — возмущался Карл, скрутив разбушевавшегося мага иллюзии Ольгерда.

— Я магию не использовал, господин, а он всех достал! Толку от сопляка нет. Только хером тут размахивает, уже к Ясмине лапы тянет! — процедил пьяный Ольгерд.

— А мое мнение ты узнал, чурбан невоспитанный! Еще раз его тронешь, я тебя прокляну евнухом! — тоном, преисполненным презрения, заявила Ясмина, в прошлом графиня.

Целительница, почти не умеющая лечить, продавая душу, пожелала себе умение насылать всевозможные проклятия.

— Я ничего плохого не делал, господин! — вытирая разбитый нос, едва не плакал Рейн.

Еще один благородный, до попадения в отряд продавший душу Проклятому за умение петь. Вот уж в чем Ольгерд был прав, так это бесполезности сосунка для отряда.

— Хватит! Предупреждаю, если хоть кто-то захочет подраться, трижды подумайте! — пригрозил Карл и отпустил Ольгерда, — В наказание иди руби дрова! Пока не нарубишь кучу в половину моего роста, спать не пойдешь! И еще, с этого дня пить запрещено! Совсем!

— Так точно, — процедил Ольгерд, сплюнул в сторону Рейна и обнявшей его Ясмины и пошел прочь.

Темный Мессия достал самокрутку и отошел подальше от костра, вокруг которого трапезничал отряд. Есть не хотелось. Кусок в горло не лез. Неделя в пути, а он уже едва держится, чтобы не поубивать их.

Что с этим тупым Рейном делать? По своим способностям графский отпрыск самый бесполезный из всех. Умеет он только стихи сочинять и петь. Стихи недурные, поет хорошо, но ему какой толк? Один вред. Даже драться юный поэт не умеет, изнежен, труслив, чуть что, рыдать. Хуже девок. Душу он уже продал. За песенки, подумать только. Ума у Рейна тоже немного, даже к святошам попал по глупости. Рассеянный поэт из бродячего театра столкнулся лбом со Стражем Света, тот плохо закрутил флягу со священной водой. Вот и привезли дурака в Халлар казнить. Не успели. Рейн, к несчастью Карла, попал к ним.

Будь в их отряде одни мужики, убийство недостойного слабака только сплотило бы отряд. Но весь женский состав Перстов, кроме Амиры, воспылал к юноше. Девки носятся с этим нежным голубоглазым юношей с иссиня черными кудрями. Очаровал их он своим голоском и стишками. А девицы расстроятся, могут уйти, возроптать или, хуже того, затаить злобу. А ведь говнюка даже убить по тихому нельзя, от него девки не отходят.

«Эх, не зря все-таки баб не берут в Гильдию, и в Талерман тоже их не брали» — про себя вознегодовал он.

Карл в итоге в который раз решил пока отсрочить проблему. Он подозвал поэта и Дафну, шлюху из Халлара, пожелавшую при сделке с Проклятым постичь воинское искусство. Из троих пленниц, пожелавших такой дар, выжила она одна. Пышногрудая красотка с ярко рыжими волосами едва ли напоминала бойца, но дар Проклятого сделал свое дело. От нее у него тоже были одни проблемы, у Дафны так и чесались руки воспользоваться даром.

— Дафна, я передаю тебе Рейна. Раз тебе скучно, будешь обучать его воинскому делу. Это приказ! — заяаил Карл так, чтобы все слышали.

— Благодарю, господин! — девица прямо расплылась в радостной улыбке.

Рейн, наоборот, побледнел, испуганно вытаращив глаза.

— Рейн, ты должен слушать Дафну, нравится тебе это или не нравится. Иначе будешь иметь дело со мной и поверь, это намного хуже! Ослушаешься приказа, казню, — с этими словами он оставил новоявленную парочку, и направился к костру.

— Значит так, довожу до вашего сведения, брат Рейн находится в ученичестве у Дафны ибо лишь так он сможет стать полезным. Поэтому я настоятельно советую не отвлекать нашего брата от занятий. То есть, это приказ, обязательный к исполнению! Все поняли? — Карл окинул взглядом магов.

— На хер он сдался нам, — прокомментировал шулер Ханси и следом все мужчины рассмеялись. Девицы только недовольно вздохнули.

Темный Мессия вновь пошел прогуляться. Он их видеть уже не мог. И слышать. Достали. Отойдя подальше, он нашел трухлявое бревно, присел и закурил.

«Дожился, нянчусь, как с детьми малыми. Тоже мне, Темный Мессия» — Карл сплюнул.

Сколько он служил, в замке, наемных отрядах, порой со сбродом еще тем, нигде такого бардака не было. Тут же кошмар какой-то. И не сказать, что недостаточно строг. Нормальные меры принимал. Наказывал палками, пинками, работой, караулом. Без толку.

«Всех бы убил, идиотов» — зло подумал он, косясь на костер.

Казнишь одного, другой истерику устроит. И свалит, а там все посыпется. Или они взбесятся. Вздумают роптать. Вон уже как на него глядят, будто на врага. Что тогда ему делать? Свалят по-тихому, забрав золото, ищи свищи ветра в поле…

«Если они друг друга раньше не перебьют» — рассудил он, услышав со со стороны костра крики.

Снова ругань. Причем, как всегда из-за ерунды. Проклятье, он только и делает, что разнимает их и пресекает скандалы.

«Может, поубивать? Потравить недоумков? Ни одного разумного человека среди них нет…»

Только как он сам золото повезет? Он же еще хотел привезти новоявленный отряд в Небельхафт. Что с ними делать? Няньчиться с каждым по отдельности? Это даже не смешно. Может, он командир херовый? Не сказал бы. В замке слушали. И когда воевал, был десятником, еще как слушались. Только тут, увы, не стражники и не солдаты.

В какой-то момент Карл вспомнил, как Персты разнесли Халлар. По его ведь плану. И действовали слаженно… Получается, без молитв не обойтись?

«Хотел по-нормальному, как с разумными людьми. А у вас мозгов нет. Значит, будете овцами. Сами напросились», — с этой мыслью он резко встал и направился к костру.

Цацкаться с каждым по отдельности Карл не собирался. Он не хотел превращать их в толпу безмозглых фанатиков. Но что делать, если они уже идиоты? В конце концов, он теперь хочет поубивать их куда сильнее, чем даже когда они молятся. Пусть молятся, если ума нет.

— Братья и сестры, Повелитель говорил со мной. Слушайте же…, - воззвал он и когда все затихли, принялся вещать про необходимость справить ритуал принесения жертвы. Причем, желательно Жреца Ордена Света. Пока же следует помолиться. Он передал слово воспрянувшей духом Амире…

Они уже подъезжали. Вдали виднелись стены крепости. Карл ехал впереди в одной телеге вместе с Амирой. Позади слышалось веселое пение Эйсин и Рейна.

Благодаря караулу мага иллюзии, никто эти песни не слышал. Впрочем, слышать было некому. Несмотря на редкий для Клеонии солнечный день дорога была полностью пустой. И это в полдень.

Темному Мессии стало скучно, и он подумал, почему бы не добавить в их времяпровождение веселья? Фанатичное поклонение Проклятому не обязательно должно быть мрачным. Можно ведь и песни спеть, и выпить и пошутить. Персты прониклись. Рейн теперь сочинял еще и шутливые песни, поносящие святош. В этом ему помогала Эйсин. Высший маг огня, а с недавних пор, иллюзии, оказалась не только единственной из всех, кто был научен владеть уже имеющимся светлым даром, но и любительницей повеселить окружающих…

Ставка на фанатизм оправдала себя. Ритуалы и общие молитвы стали регулярными. При помощи талантов Амиры удавалось поддерживать нужный накал. Вскоре в отряде будто сама собой установилась железная дисциплина. Прекратились скандалы и драки. Никаких истерик. Даже недоумок Рейн так проникся, что начал не только каждый день выдавать по несколько баллад, восславляющих Проклятого, но и проявлять рвение в боевой подготовке.

Чтобы не было любовных склок, Карл вспомнил про Орден порока и торжественно объявил, Проклятому особенно угодно, чтобы служители его наслаждались похотью во время оргий. При этом напутствовал, нельзя любить никого сильнее Повелителя. Участие в оргиях пришлось по вкусу Перстам. Не принимали в них участия только сам Карл и Жрица.

Но главное, Карл убедился, Персты будут делать все, главное оправдывать это волей Проклятого и не давать им расслабляться, периодически устраивая ритуалы и не забывая им обещать вечную жизнь после Пришествия. Поначалу его это раздражало, однако стоило вспомнить, как они вытрахали его мозг, он уже воспринимал все иначе. Ну да, они фанатики, но это ведь его фанатики. И служат они на самом деле не Проклятому, чтобы там не думали…

Обычно Карл предпочитал коротать время в пути в более веселой компании, чем Амира. Но в последнюю неделю он предпочитал ехать с ней. Жрица обычно молчала. Амира в принципе отличалась чрезмерной серьезностью. Она, в отличии от простых магов, одевалась только в черное, никогда не улыбалась и, кажется, готова была убить себя, будь на то воля Проклятого. Единственное, что интересовало ее, это молитвы, ритуалы и жертвоприношения.

Темного Мессию все чаще тянуло на размышления. Беспокоили первые последствия падения Халлара. Слухи распространялись быстрее, чем их груженый золотом караван. Как минимум, нельзя было не отметить тревогу и набитые храмы. И ладно бы это, но, например в Ирском герцогстве они уже наткнулись на два случая сожжения ведьм.

«Я ведь собираюсь бороться с невежеством, а в итоге сама его провоцирую» — вспомнились слова Эрики. Ее невинная прогулка с отрезанной башкой привела к охоте на ведьм во всей округе.

Заодно, невольно вспомнились последствия уничтожения Маэрда. Всего лишь мелкий городишко размером с большую крепость. Виктор именем Талермана вырезал всех и сжег его. Тогда не только Инквизиция взбеленилась. Истерия докатилась даже до спокойного в плане отношения к Ордену Света запада Империи. Отец Карла в сравнении с остальными жителями Аламара выглядел фанатиком. Но тогда весь Аламар искал ведьм.

Что творилось в других частях Империи, Карл тоже знал. Он тогда как раз начал околачиваться в порту и на рынке. Купцы всякое рассказывали. При том, Карлу было плевать и на ведьм, и на талерманцев и на Маэрд. Но куда не сунься, обязательно заходила беседа про ведьм. Где кого поймали, у кого-то по соседству обнаружили, а то и у знакомого в роду.

«Идиоты какие-то. Город сожгли талерманцы, а все ловят и жгут девиц. При том, любой знает, в Талермане женщин нет» — сделал тогда вывод Карл, лишь убедившись, что все вокруг недоумки.

Сейчас Темный Мессия ничуть не изменил своего мнения. Действительно, недоумки. Однако напрашивалась ирония, что на сей раз те почти правы. Именно ведьмы цитадель святош и расхерачили. По его указке, но все же. И если учесть, что за собой это повлекло и еще повлечет, не факт, что Эрика ему скажет спасибо.

По мере приближения к Небельхафту, вопросов только прибавлялось. И речь шла не только про Халлар. Про Небельхафт и Эрику рассказывали всякую ерунду. Генри вернулся, объявил королевство, говорили одни, Эрика демон, вырезала полгорода, в том числе Герцога, говорили другие. То, что Генри вернется, Карлу еще в Эрхабене стало понятно, но чем все обернулось…

В город они вошли как торговый караван. Даже пошлину уплатили. Ценности прикрыли иллюзией, якобы везут зерно и овощи. Стражники обрадовались. Знали бы, что там на самом деле, обрадовались еще сильнее. По поводу пустой казны в Небельхафте Карл уже успел не раз услышать. На воротах теперь караулили совершенно незнакомые люди, которые понятия не имели, кто он такой. Также он успел выяснить, Эрика отбыла, а хозяйничает теперь Герцог Альберт Клеонский. Откуда тот взялся, вопрос отдельный.

И так унылый город, казалось, еще больше опустел. Закрытые лавки, заколоченные окна наводили на странные мысли. Рынок также пустовал. Большая часть лавок прикрыты, в основном только местные старухи торговали пожитками. Карл намеревался остановится в Синей Свинье, а потом сходить на разведку. Трактир тоже оказался закрыт. Как выяснилось из разговора с оказавшимися знакомыми стражниками, Борхес свалил и трактир перешел в собственность ростовщика Натия. Тот выставил его на продажу, но пока его никто не купил. И вряд ли купит.

Карл подумал, нужно куда-то девать Перстов и решил купить. Средства есть. Ростовщика долго ждать не пришлось, тот прибежал быстрее посланного за ним стражника. Бедолага уже отчаялся. Еще и пожаловался, что большинство его должников сбежали и он на грани разорения. Темный Мессия разорение немного отсрочил. Оставив на хозяйстве Перстов, он незамедлительно последовал выяснять обстановку. Помимо злоключений Борхеса, стражники поведали много интересного…

Для начала он собрался в замок. Войти туда оказалось не так просто. Все стражники были незнакомы. Наемники. Велел бы ведьме обмануть их иллюзией, будто у него документ доверенного представителя Эрики, но никто из Перстов даже печати не видели. В итоге он решил для начала нагло заявиться. Но стражник отказался звать управляющую, утверждая, госпожа Мариэтта не велела ее будить.

Карл уже решил войти пот незамеченным, но тут вовремя из ворот выскочила Камила. Шлюха из борделя Мариэтты, к услугам которой он прибегал уже год. Впрочем, девка его не узнала.

— Камилла, ты совсем ослепла, — ухватив ее за руку, бросил Карл.

Та поначалу испугалась, но все же признав его, расплылась в улыбке.

— Господин, день добрый. Простите, вас не узнать.

— Мне нужна Мариэтта. Немедленно.

Камилла милостиво велела стражникам впустить его. Те послушались. Темный Мессия в который раз удивился, с каких пор шлюхи заправляют в замке. Заметив еще одну знакомую шлюху, беседующую со стражником, он предположил, что Мариэтта приспособила замок под бордель. Девицы были одеты соответствующе.

— Господин, должно быть вы устали с дороги, — Камилла произнесла это так, будто собралась предложить свои услуги.

Карл ничего не ответил. Когда они вошли в холл, жрица любви взяла его под руку.

— Вы прекрасно выглядите. Я так сокучилась, жду не дождусь вашего визита.

— Как сочту нужным, обращусь, — сухо отмахнулся он, одернув ее руку.

Камилла захихикала и все же побежала за госпожой. Карл с нетерпением ждал, когда та изволит спустится. Очень уж много вопросов накопилось. Как минимум, какого демона тут делается? Почему она не просто управляет замком, но еще и занимает должность имперского судьи?

Когда Темный Мессия услышал про последнее, сначала не поверил. Какой дурак вообще додумался назначить имперским судьей хозяйку борделя? Оказалось, правда. Додумался. Альберт Клеонский. Любопытно, за какие заслуги. Еще говорят, он весь день пытает людей и вообще, в сравнении с ним даже Генри святой. Впрочем, это все пустяки. Те, кто еще остался в Небельхафте не сбежав от Эрики, бояться выходить из дома, потому что на улицах свирепствует бешеный талерманец. Он средь бела дня обезглавил старух на рынке и уже успел убить десяток человек.

«Меня ещё безумцем называли… А стоило уехать, устроили тут обитель блаженных Милосердие. Зетенея только не хватает» — оставалось только иронизировать Карлу.

— Карл, дорогой друг, как же я рада тебя видеть! — воскликнула Мариэтта, едва завидев его. Практически подлетев, она ухватила его за руку, — Ах, как же ты вовремя! Тут такое творится! Сущий кошмар!

Она выглядела хуже, чем обычно, была какой-то замученной. Вдобавок, ее немного трясло. Темный Мессия счел, та обгадилась и приготовилась к худшему.

— Пойдем в кабинет. Расскажешь. Наедине, — отрезал он, уже предвкушая услышать длинную тираду из оправданий.

Они направились вверх по лестнице.

— Ты прекрасно выглядешь. Давно пора было остричь волосы. Они тебя ужасно портили, — прервала молчание Мариэтта.

— Не надейся лестью отвлечь меня.

— Прости, я даже не думала, — кокетливо заявила она и все же замолчала.

— Это кошмар, все будто с ума сошли! — возопила Мариэтта, едва Карл запер дверь.

Не успел он слово вставить, как та затараторила:

— Ну не могу я судьей быть, а Его Светлость даже слушать не желают. Приказали! И отказаться не могу, убьет же. Я боюсь его, изверга. Жуткий! Заперся, пятый день смертника пытает и даже не выходит! Вопли страшные и днями и ночами звучат! И так челядь сбежала, теперь и мои девушки тут служить опасаются! Эрика неделю как уехала! И началось! Я не знаю, что делать. Еще Виктор совсем спятил, резню учинил. В Черный кот даже хозяин не суется! Люди в ужасе! Что делать?! Сил моих больше нет! Все на мне! Замок! Город! А что я? Да что я могу? Я не знаю, что делать! Карл, сделай хоть что-нибудь! — взмолилась Мариэтта, присела в кресло, закрыла лицо руками и разрыдалась.

Пришлось ему подождать, пока Мариэтта хоть немного успокоиться, пообещать ей разобраться хоть с Проклятым и только потом приступить к дальнейшим расспросам. Шлюха оказалась осведомленной и поведала много интересного.

Как ни странно, в сложившейся ситуации Мариэтта оказалась не виновата. Эрика, объявив Альберта герцогом, уехала в Алерну на переговоры с Герцогом Камирским. Мариэтту принцесса назначила управлять замком, так как вся челядь все равно сбежала.

Талерманцу принцесса велела помогать Альберту. Но Виктор вместо исполенения обязанностей допился до белой горячки и окончательно спятил. Средь бела дня обезглавил двух старух на рынке. Устроил дебош в Черном коте, убив четырех ремесленников и выкурив оттуда не только гостей но и хозяев.

Герцог, действительно, оказался невменяемым. Назначил Мариэтту судьей, при этом ничего слушать не захотел. Мол, раз смогла быть управляющей, сможет и судьей. Велел ей читать все прошения горожан и разбираться. Видимо, не хотел, чтобы его от пыток отвлекали. Потребовал себе смертника, запасся водой, едой и заперся, который день занимаясь пытками. В собственных покоях. Карл лично слышал вопли. Беспокоить его, разумеется, боятся. При этом, Альберту плевать, что казна пустая, в городе ситуация дерьмовее некуда, кто остался, в ужасе ожидают наступления голода.

— Ты ведь поможешь? — с надеждой в который раз спросила Мариэтта.

— Куда я денусь, — уверил Темный Мессия.

— Нимфы услышали мои мольбы. Чтобы я без тебя делала. Не сочти лестью, но ты и впрямь прекрасно выглядешь. Если бы Камилла не предупредила, не узнала бы. А этот цвет просто прелесть. Давно бы так выбелил, — принялась распинаться Мариэтта, рассуждая в меру своего ума. У жриц любви особое пристрастие к выбеливанию волос.

— Ты совсем рехнулась? Я что, на мужеложца похож, патлы выбеливать? Выгорели, — вспылил он.

— Это как? Их подожгли, — Мариэтта всплеснула руками, испуганно уставившись на него.

— На солнце, твою мать. Ах да, ты же клеонка. Что такое настоящее солнце, не знаешь. Так бывает на юге, — с одолжением пояснил он и все же решил распрощаться.

Вернется, разумеется. Герцога нужно спустить с небес на землю. Но сначала следует разобраться с Виктором. Альберт хоть в замке сидит, а из-за талерманца весь город в ужасе. Да и документ кое-какой не помешает…

С собой он взял телегу и двух ведьм иллюзии. Нечего горожанам видеть, куда отвезут безумца. Тем более, Виктора угомонить надо. По-быстрому, а не устраивать поединки с бешеным пьяницей.

Вокруг Черного кота было пусто. Никакой стражи. Боятся связываться. Хозяин трактира уже все пороги замка оббил, умоляет разобраться. Но что Мариэтта сделает? Карл вместе с ведьмой вошли внутрь. В нос ударил тошнотворный запах. Помещение было разгромлено, мухи облепили начавшие разлагаться тела. Так войти бояться, что даже убитых не убрали. Валяются который день. Ведьма, даром что кровь пила, не удержалась. Ее вытошнило.

«И кто здесь больной на голову безумец?» — несмотря на с трудом сдерживаемые рвотные позывы, не удержался от злорадства Карл.

Виктор давно не отпускал такие комментарии в его сторону, но периодически намекал. Наверняка, он и за Тадеусом предложил его отправить, подагая, что лн, такой безумец, дурно влияет на Эрику. Темный Мессия считал такое мнение несправедливым. Он, конечно, иллюзий на счет себя не питал. Нормальные люди не убивают для развлечения. Помимо ненависти, у них иные чувства случаются. Однако, может, он и не совсем нормальный, но никакой не безумец. Безумцы в обители блаженных с голосами беседовали. Они назначают шлюх судьями и пытают людей прямо в покоях. На рынках прилюдно старух убивают, в конце концов.

Виктора он застал на чердаке в совершенно невменяемом состоянии. Взгляд безумный. Все лицо и ободранная одежда его было в крови. Щека вовсе изрезана. Пытался содрать клеймо. Вокруг все разгромлено, валяются окурки. Причем, судя по запаху в комнате, не от дурмана. Стало понятно, почему тот спятил. Талерманец всего лишь обкурился Азары. Где он только достал так много.

Карл, оставаясь невидимым, просто лишил его сознания и связал. Толку церемонится. Хотя, Виктор был в таком состоянии, что даже простые стражники скрутили бы. Но у страха глаза велики…

Виктора он отвез в Синюю свинью. Так он сутки отсыпался. Все это время с ним по очереди возились целительницы, изо всех сил пытаясь привести его в порядок. Разумеется, Карлу доложили, только он очнулся.

— Темный Мессия, ты что ли? — прохрипел Виктор, едва он вошел.

— Кто же еще, — Карл ухмыльнулся.

— Сразу не признал. Хоть на человека стал похож, а не на пугало. Давно бы патлы срезал, — съязвил он.

— Тебе не про патлы мои думать надо. Помнишь, что творил?

— Что я творил? Покурил Азару в Черном Коте, там и заснул. Лучше бы не курил. Такая херня приснилась, — недовольно процедил он, потирая глаза.

— Сны, значит, смотрел. И какие же?

— Херня, говорю же. Воды дай. Пить хочу. И вообще, где я? — он присел.

— В Синей Свинье.

— Так она же закрыта, — он поморщился.

— Да, закрыта. Так вот, про сны. Чего же тебе приснилось? — Карл повысил голос и протянул ему флягу.

Талерманец сразу принялся жадно пить воду. Лишь утолив жвду, он ответил.

— Дурь приснилась. На Небельхафт напала Инквизиция. Воевали, все полягли. Многих пожгли к херам. Тебя в том числе, — он ухмыльнулся, — Я один остался. Держал оборону в замке. И самое мерзкое, самокрутки то заканчиваются. И это меня беспокоит больше всего. Приснится же такое, — с возмущение ответил он и вновь прильнул к фляге.

— Ясно. Скажу как есть. Ты неделю обкуривался азарой и утратил связь с реальностью. Натворил делов, даже я охерел, — заявил Карл, решив не ходить вокруг да около.

— Неделю? Как? Только вчера же… Чего я натворил? — насторожился Виктор.

— Зарезал четырех ремесленников в трактире. На рынке резню учинил, двух старух обезглавил. Средь бела дня. Потом засел в Черном коте, никого не впускал, продолжая обкуриваться. Херня, конечно, в сравнении с моими подвигами, но твою же мать… Старух! Так ты с инквизицией воевал…

— Не издевайся! — рявкнул Виктор.

— Я не издеваюсь. Сам не верил сначала. Думал, бред… Увы. Я все проверил. Хочешь, выйди на улицу, у любого спроси. Хотя, кто тебе ответит. Зуб даю, разбегутся. Ты чем думал, когда курить азару брался? Это же дерьмо. Лучше бы выпил, — отчитал его Темный Мессия.

— Хотел забыться. Выпивка не лезла в горло, тошнило. Но я же не идиот, со старухами воевать. Может, оговорили? Подставили? Маг иллюзии…, - неуверенно предполагал талерманец.

Карл помотал головой.

— Гребаная Азара. Но я же раньше пробовал. Ничего не было. Как так? — сокрушался талерманец, потирая голову.

— Значит, забористая попалась.

— Я убью этого выродка, — прорычал он.

— Если ты про Антора, который тебе ее продал, так его след уже простыл. Я все выяснил, пока ты здесь валялся. Ты не переживай, — Карл похлопал талерманца по плечу, — Старухам все равно недолго осталось. Ну а мужикам… Не повезло. Зато клейма больше нет у тебя. Шрам есть, но в целом нехерово, — Карл сунул ему зеркало.

Талерманец удивленно вытаращил глаза, пощупал лицо и кинулся к зеркалу. Целительницам пришлось много повозиться с жутко изрезанной щекой Виктора. Вот только избежать шрамов не удалось. Тот срезал его не аккуратно, вдобавок несколько дней не обрабатывал рану.

— Ты и раньше мог его убрать, даже с меньшими последствиями. Эрика давно уже невольно разрушила всю магию, — отметил Карл.

— Чтобы избавиться от одного дерьма, мне стоило обгадиться, как последний мудак, — Виктор отшвырнул зеркало на лежанку и поднял взгляд, — Возьми меня под стражу и препроводи в темницу. Пусть будет суд. Пойду на виселицу, — решительно выпалил он.

«Вот это его пришибло, мудака» — мысленно изумился Карл.

Позлорадствовать бы и на виселицу отправить. Но не хотелось. Не то, чтобы он посочувствовал или пожалел. Дело даже не в подобии дружбы, прикрывающей вялотекущее противостояние. Просто смерть стала бы сейчас милосердием. А у него еще остались причины не убивать его.

— Ладно тебе. Я тут Халлар в Бездну отправил. Вместе с горожанами. Не одна тысяча человек. Ты город переполошил, а я — всю Империю, — заявил Карл и улыбнулся.

Приободрит ли его это, еще вопрос. Но весь все равно рассказать придется. Эрике, а значит, Виктору.

— Опять издеваешься? — он уставился исподлобья.

— Нет. Я не издеваюсь, — Темный Мессия закурил, и начал рассказ о своих злоключениях и подвигах.

Виктор слушал молча. Казалось, ему плевать. Под конец Карл решил обрадовать, поведав про казну Ордена Света. Впрочем, талерманца, казалось, даже это не заинтересовало. Так и сидел с мрачной мордой.

— Поздравляю, Темный Мессия. Талерман многое потерял, когда ты помахал им рукой. Будь в их рядах такой гений, еще неизвестно, чья бы взяла. Да что там, уже бы пришествие Проклятого наступило. Но это ничего, с таким охерительным гением оно скоро наступит. Я не сомневаюсь, — Виктор говорил это с таким подчеркнутым одобрением, что не заметить иронии было невозможно.

— Прекращай. Ты не меньше моего знаешь, я не служу Проклятому, — огрызнулся Карл.

— Тогда на хрена ты это сделал? Скучно стало? — с претензией уточнил Виктор.

«Осуждать еще смеешь… Ну ничего, посмотрим, как сейчас запоешь».

— Тебя захотел переплюнуть. Завидовал я тебе. Сам я для Талермана не годился. Читать не могу, хромой, тогда еще и болезный был. Даже гениальность не помогла бы. Талермана уже нет, а мне, может, до сих пор досадно. И тут ты такой, утер нос даже Талерману. Я решил, хватит завидовать. Лучше пойду и расхерачу Халлар. Согласись, это круче Маэрда, — издевательски заявил Темный Мессия, намеренно наговорив ерунду.

Слова достигли своей цели. Талерманец прямо побелел от злости. Казалось, сейчас набросится.

— Ладно, успокойся. Пошутил я. Клейму твоему что-ли завидовать? Сдалось оно мне. Ты мне лучше расскажи, с каких пор тебе жалко святош? Ты их, вроде, не сильно жаловал.

— Мне насрать на святош, — бросил он.

— Тогда, может, ты мне завидуешь? Сам бы хотел так сделать, а вместо этого как безумец, старух мочил, — продолжал издеваться Карл.

— Я натворил и готов за это ответить. Но безумец здесь ты. Завидовать нечему. Только пожалеть могу.

— Себя пожалей. Может, я и ненормальный, но ничем ты меня не лучше. И не смей мне говорить, Маэрд это другое. Другое, это старух обкуренным мочить. До такого я еще не опускался, — Темный Мессия улыбнулся.

— Понял я, что не вправе судить тебя. Я теперь вообще не вправе даже рот открывать. Давай, осуди меня, палач. Веди меня в темницу. А потом лично вздерни на виселице, — решительно выпалил Виктор и встал.

— Никуда я тебя не поведу. Твою судьбу решит Эрика. А пока ты побудешь здесь. Персты присмотрят за тобой, — предупредил Карл.

Виктор глянул на него исподлобья и снова присел на лежанку.

— Прекрасно. Подожду. А теперь оставь меня в покое.

— Думаешь отсидеться, пока я разгребать буду? Твои косяки в том числе? — зло процедил Темный Мессия.

— Что я должен разгребать? Повесите, люди успокоются, — выпалил он.

— Думаешь, на тебе одном свет клином сошелся? — вознегодовал Карл и принялся рассказывать Виктору о деяниях Альберта.

Реакция Виктора оказалась весьма странной. Тот горько рассмеялся.

— Шлюху назначил… Испугались… Лекаришку помешанного все испугались, — сквозь горький смех приговаривал он.

Виктор все же снизошел объяснится. Оказалось, Альберт на самом деле никакой не изверг, а просто помешаный на лекарских опытах ученый. Смертника он тоже взял на опыты. Причем, пообещал ему сам Виктор, желая притащить его к Беатрис. Не успел. Эрика, понимая, что с ее испорченной репутацией лучше уйти в тень, уговорила кузена принять титул. Но ненормальный фанатик от науки, сам того не ведая, все усугубил.

Талерманец после препирательств таки склепал ему документ доверенного представителя Эрики. За это Виктор сторговался до возможности не сидеть в комнате как пленник, а иметь возможность перемещаться по трактиру и гостиному дому. Клятвенно пообещал, дебоширить не будет, в петлю не полезет и на улицу ни ногой. Карл сделал вид, что поверил. В том числе, в последнее. Сбежать ему никто не даст. А если и сбежит, пускай. Документ тот уже сделал.

Для начала Темный Мессия побеседовал с командирами городской и замковой стражи. Познакомился, выслушал доклады про обстановку и заодно распорядился разослать глашатаев и возвестить горожан о поимке талерманца. Следом пришла очередь Герцога.

Добраться до Альберта оказалось не так просто. Тот, видимо наслушавшись про подвиги Виктора, забаррикодировался в покоях. Мало того, талерманец предупреждал, он в пути уже успел рассказать ему, что с Темным Мессией лучше не связываться. Тот, видимо, взял во внимание. В итоге беседа ничем не закончилась. Только пленник стал вопить сильнее.

— Я же все сказал, хватит! Прошу! Убей лучше! Ууу, — за дверью никак не прекращался истошный вопль.

После Карла уговорить Альберта попыталась Мариэтта. Бесполезно. Пробраться в покои не получилось. Дверь не выломать, тот забаррикадировался, наверное, шкафом. Сунулся в окно, заколочено. Причем все окна. Темный Мессия уже готов был согласиться, пусть этот придурок сидит там. С обстановкой они и сами разгребут. Махнул бы рукой, если бы не взятый на опыты смертник.

Им оказался служащий Генри Олис, ранее назначенный им судьей. Изначально его казнить не собирались, но тот попытался бежать, и при побеге убил стражника. Мариэтта, руководствуясь Сводом Законов Имперских, вполне справедливо присудила ему казнь. Альберт забрал его на опыты. И хрен бы с этим Олисом, если бы не его признания, которые он как заведенный повторял, будучи уверенным, что его пытают.

— Да, я все… все скажу… Я хамонский шпион…! Я виноват, если вы прекратите, я скажу, кто шпион в Имперском штабе… Клянусь богами! Только хватит! Я должен поговорить с Эрикой…! — завывал пленник.

— Ваша Светлость, я уверяю, Виктор схвачен. Я доверенный представитель Эрики. Хотите, я просуну под дверь документ, — в который попытался уговорить его Карл.

— Откуда я знаю, что вы не лжете и этот головорез не подослал вас? Он умеет подделывать документы. Я сказал, открою только Ее Высочеству, — ответил Герцог, перекрикивая вой пленника.

— А если запасы закончаться?

— У меня запасов еще на неделю. И потом я выдержу еще неделю. Оставьте меня в покое, — стоял на своем Альберт.

— Бесполезно. Подождем Эрику. Неделя уже прошла, — Мариэтта развела руками.

— Алерна далеко, еще по такой грчзи ехать. Сходи за Евой, а я покараулю, — шепотом предложил Карл.

Он бы мог привлечь ведьму. Ваэлина может влезть в голову и вынудить сделать, что она хочет. Но Альберт и так запуган. Да и не время тащить сюда Перстов.

Ева пришла, однако беседовать с Альбертом отказалась. Мол, пусть изверг загнется там. Карлу пришлось пообещать, что пыток он больше не допустит, а пленника просто повесят. Ева в итоге согласилась, так как была уже не в силах выслушивать вопли. Тем порой разносились на весь замок.

— Альберт, прошу, он же убьет меня! Открой, умоляю, — рыдая в голос, заорала Ева, в исступлении стуча.

«Теперь точно не откроет» — рассудил Карл.

— Альберт, я не хочу умирать, пожалуйста, — продолжала рыдать она.

Вдруг Карл услышал грохот. Еще какое то время Альберт разбирал завалы. Похоже, тот не совсем конченый трус. Загремел засов и дверь отворилась. Из нее решительно выскочил светловолосый небритый мужчина.

— Убивайте. Сестру только не трогайте, — с вызовом заявил он.

В этот момент рыдающая Ева со всех ног побежала прочь. Карл шагнул к Альберту.

— Никто тебя убивать не собирался, придурок ученый. И сестру твою тоже. Зато ты своими опытами расстроил юную леди. Довел до истерики. Не мог в пыточной обосноваться? — Карл с укоризной отчитал застывшего в недоумении Альберта и отпихнув его в сторону, вошел.

Представшая картина потрясла даже его. Олис не зря его опыты счел пытками. И орал он тоже не попусту. Темный Мессия, разумеется, сам не раз пытал. Но чтобы так упорствовать… Смысла нет, пленник умер бы раньше. Но этому несчастному лекарь-изверг с даром целителя помереть не давал.

Смертник был привязан к столу. Посиневший живот его был рассечен с низу доверху и зашит нитками. Левая нога распухла и посинела, кажется, она была заново пришита. На шее у пленника красовался длинный зашитый надрез. Вдобавок, из задницы несчастного торчала деревянная трубка. Похоже, Альберт не только изверг, он извращенец какой-то. Как предположил Карл, лекарь решил провести опыт по заживлению боевых ранений. Ничего иного ему в голову не приходило. Зачем еще живот разрезать?

— Вы же не б-будете пытать? — в ужасе проблеял Олис, глядя на них слезящимися глазами.

— Не буду. Если расскажешь правду. Но если солжешь, придеться снова позвать Альберта.

Сломленный шпион даже не пытался увиливать. Олис был уже на пределе. Единственное, чего он хотел, это быстрой смерти. Он запинаясь, ответил на все вопросы. Родом он из Хамона, готовили с юности. Втерся в доверие к Генри. В нужный момент он подставил его, чтобы дать дорогу Олафу. Тот, ныне Верховный Маршал, уже как два года куплен Магистратом. Назвал он еще несколько имен. По указке хамонцев, Олис подтолкнул Генри объявить Клеонское королевство и выступить против Империи. Правда, разорительный проигрыш Герцога в Редграде шпион не планировал.

Расспросив о приключениях Генри в Редграде, Темный Мессия пришел к выводу, опаивать зельем этого человека нет смысла. Тем более, его еще готовить надо. Шпион все что мог сказал. Карл, как и обещал Еве, прекратил зверство, умертвив шпиона. Показательных казней он решил не устраивать. Люди и так запуганы, куда уж дальше пугать.

Затем Карл отправился к Альберту. Провести с ним беседу. Герцог находился в своих покоях. Он что-то увлеченно писал. Выглядел подавленным.

— Вы убили его? — тут же с претензией спросил он, прекратив писать. Надо же, страх куда-то испарился.

— А ты недоволен? Еще поизмываться хотел? — с иронией уточнил Темный Мессия.

— Ничего я не измывался. Я старался ради будущего лекарской науки. Эрика мне разрешила. Он бы все равно умер. Но сколько людей можно спасти, сделав открытие. А вы испортили все. Это был такой важный опыт! Оставалось совсем немного. Но вы же только убивать гаразды, — обиженно сокрушался Альберт, едва не плача.

Карлу Герцог показался забавным. Как минимум, убивать его пока не хотелось. Да и нельзя, тот еще пригодится. А вот поговорить можно. Даже по-хорошему.

— Знаешь, я тебя понимаю. Сам уважаю науку. Особенно алхимию. Мне лично похер на смертников. Но ты не мог заниматься этим в подвале? Там пыточная есть. Насколько я знаю, Эрика надеялась, у тебя будет нормальная репутация. А ты все испортил. Слухи по городу пошли. И на счет Мариэтты, что это было? Зачем ты назначил имперским судьей хозяйку борделя?

— Она хозяйка борделя? — у Альберта забегали глаза.

Как оказалось, отмороженный лекарь понятия не имел, кто такая Мариэтта. Альберту в голову не могло прийти, что управляющей замком может оказаться шлюха. Он хотел побыстрее спихнуть хлопоты. Впрочем, тот хоть ошибку свою признал, тем не менее, помогать разгребать дерьмо категорически отказался. Обиженный за срыв опыта горе ученый заявил:

— Делайте, что хотите, но оставьте меня в покое.

Единственное, до чего удалось сторговаться, он подпишет и поставит печати на нужные указы. Вот и прекрасно. Карл не сильно расстроился. Толку от помощи Альберта. Уже помог. Судью Мариэтту надолго запомнят.

Для начала Темный Мессия решил озаботится назначением имперского судьи. Но сказать легко. Назначать оказалось по сути некого. Кроме старого казначея в городе не оказалось ни одного человека, закончившего Академию Мудрости. Их и раньше было по пальцам пересчитать, но теперь и те двое смыслись. Немногочисленные господа из знатных родов тоже разбежались. От греха подальше. По сути, остались те, кому идти некуда.

Казначей от такой чести отказался, мол уже стар, едва свои обязанности тянет. Темный Мессия спорить не стал, нынче нужен судья пободрее. Карл рассудил, чем силком заставлять, лучше назначить уважаемого в городе грамотного и не совсем тупого простолюдина. Большинство горожан чернь, наверняка, им понравится, что судья будет из простых. Но те тоже не рвались, двое убежало из города. Ситуацию спас молодой грамотный помощник местного купца. Но как бы там ни было, провозился три дня.

Наконец, решив проблему, Карл отправился к Альберту. Пусть хоть напишет приказ. С судьей разобрался, завтра за челядь возьмется. А сегодня можно и отдохнуть. С той же Камиллой…

До Герцога он так и не дошел. Прибежала Эстель. С докладом о прибытии Герцогини Розамунды Камирской и ее свиты. Карл распорядился найти Мариэтту, чтобы та могла принять гостей. Другой управляющей и челяди пока все равно нет. Радовало одно, наверняка, скоро пожалует Эрика. Инкогнито, разумеется. Пока же следовало встретить Камирских.

Прибывшая компания Карлу сразу не понравилась. Герцогиня Розамунда Камирская Пентариол оказалась не очень приятной чопорной леди. Тощая старуха была одета в темное закрытое платье, стояла она будто проглотила кол, а лицом напоминала сушеную рыбу. С ней прибыли не менее чопорный престарелый секретарь Ароний и ее отпрыски. Еще более невзрачная чем даже престарелая матушка старая дева Герра. И Валентин, малолетний сын возрастом не более десяти лет. Их сопровождели три десятка гвардейцев и четверо служанок. Вдобавок, привезли они столько пожитков, будто решили окончательно перебраться.

После скучной церемонии с представлением, Герцогиня вдруг озадачила Карла. Она выразила соболезнования по поводу смерти Генри и Беатрис и решила осведомиться, что же произошло. Темный Мессия, рассудив, дело в обычной светской вежливости, кратко поведал, как есть. А точнее, то, что по утверждению Виктора планировала подавать Эрика как истину.

Герцог предал Императора, вступил в сговор с Леонтийскими. Убил супругу. Герцога казнили, восстановив порядок. Титул перешел к его сыну Альберту. Однако удивление со стороны леди поставило его в тупик. Дальнейшая беседа только подтвердила закравшиеся подозрения. Герцогиня Камирская с Эрикой не встречалась, и понятия не имела, что тут творилось. Прибыла она по приглашению Генри.

Оставив Герцогиню на попечение Мариэтты и ее девиц, Карл, судорожно размышляя, направился к Альберту. Во-первых, его мучал вопрос, где сейчас Эрика и когда она изволит явиться. И вообще, если она не добралась до Алерны, ничего ли не случилось. Во-вторых, Альберт все же взял на себя кое-какие обязательства. Значит, пусть отдувается. Не одному же ему разгребать. Невелико удовольствие иметь дело с этой помешанной на церемониях сушеной рыбой.

Уговаривать Герцога, несмотря на опасения, долго не пришлось. Достаточно было напомнить про его уговор с Эрикой. Хочешь стать советником по науке? Заслужи. Альберт спорить не стал. Правда, сразу нарисовалась еще одна проблема. Герцог, мало того, больше недели не брился, оказалось, ему совершенно нечего надеть. Не озаботился. Смешно, но не идти же ему на разговор с Герцогиней в драных крестьянских лохмотьях? Не герцог, а бродяга.

Одежда Генри оказалась ему совсем велика. Пришлось им рыться в гардеробе Эрики. Причем, рыться самим, ибо немногочисленные девицы, которых позвала Мариэтта, были заняты приемом Герцогини и ее семейства. Искали недолго, но Альберт начал возмущаться, он якобы не станет надевать воинские тряпки. Других нужного размера в гардеробе Эрики не оказалось. Пришлось Карлу напомнить про науку, а Герцогу — облачаться в парадное воинское обмундирование. Брюки оказались длинные, но под сапогами не видно. Рукава пришлось подкатить. Не шибко, но хоть на герцога похож стал.

— Сойдет. Теперь только побриться надо, — бросил Карл, осматривая Альберта.

— Хорошо, сделаю все. Но если Эрика, как ты говоришь, к ним не доехала, о чем мне договариваться с ними? Зачем они вообще приехали? — растерянно вопрошал лекарь.

— Вот и узнаем, зачем. Только сразу ни о чем с ней не договаривайся, а то снова дров наломаешь. Я пойду с тобой, — предупредил Карл.

Леди Розамунда пришла в сопровождении Арония. Расположились они в кабинете. Осталась ли Герцогиня довольна приемом, сказать было невозможно. Казалось, мозги ей заменяют свод этикета и всех возможных церемоний. Другое дело, если учесть обстановку в Камирии, леди прибыла явно за помощью, так что жаловаться на прием ей не пристало. Тем более, если она собиралась на переговоры с Генри, который никогда не был образцом учтивости. Альберт представился, и сразу перешел к делу.

Леди Розамунда разразилась долгим рассказам о сложившейся обстановке в Камирии. Поведала о зверствах клыкастых. Карл ничего нового для себя не услышал. И так он был в курсе, что больше пяти лет назад Герцог Никерий Камирский тронулся рассудком и собрал войско воевать с варварами, которые даже не явились на битву. Темный Мессия сам в том войске был.

Причина безумия Никерия тоже частично ясна, двоих его старших отпрысков тогда годом ранее убили, оставив одни головы. Также утверждали, варварами были ограблены несколько приграничных деревень. Известно, что обставлено было все, будто юношей съели клыкастые, когда они отправились охотиться на болота. Вполне вероятно, это было правдой, те, действительно, охотились. Причем, на самих клыкастых. В Камирии одно время была популярно такое развлечение. Как и отлов дикарей для забавы. Дикарки с зелеными волосами и чуть большими клыками пользовались спросом в местных борделях. Товар даже пытались везти на юг, но это оказалось невыгодно, клыкастые в неволе и так быстро умирали, а жару вовсе не переносили.

Действительно ли сыновей Герцога вполне справедливо съели варвары, или тех убили по другой причине, свалив на клыкстых, непонятно. Но Герцог спятил, еще тогда скомпрометировав себя. А теперь, когда варвары реально стали представлять угрозу, в Эрхабене, где своих проблем полно, слушать про клыкастых ничего не хотят. А между тем, превосходящие численностью варвары освоили колюще режущее оружие, уже взяли половину Герцогства и продвигаются дальше.

Пока Розамунда вещала, Карл едва не заснул, все это можно было сказать в три раза быстрее. Но леди полагала, что помимо обстановки, нужно выложить все мельчайшие подробности по порядку.

— Я бы не хотела, чтобы мои слова были истолкованы превратно, намекая на возможность предательства с нашей стороны, либо же вызвали недоверие к нам, — под конец предупредила Герцогиня.

— Я верный подданный Императора, мне ваша присяга не нужна, — заявил Альберт.

— Ваша Светлость, я прибыла за помощью, больше мне обратиться не к кому. Разумеется, моя присяга вам не нужна, однако мы готовы обсудить условия. Я не требую безвозмездной помощи, так как понимаю, какую опасность может таить столкновение с варварами. Я готова обсудить договор об отчислении золота после завершения войны. Мы можем оформить его как займ, — предложила леди Розамунда.

— Да, я полагаю, это неплохое решение. Но я хочу все обдумать, а вы, должно быть устали с дороги, так что давайте обсудим все завтра, а пока последуем на ужин, — Альберт в который раз отговорился. Хоть это он умел.

— Да, конечно, Ваша Светлость. Позвольте только высказать еще одно предложение, над которым вы бы могли начать размышять уже сегодня.

Альберт кивнул, леди продолжила.

— Ваша Светлость, я все же полагаю, не стоит отметать одно из предложений покойного Генри, пусть он и оказался предателем. Брак между Валентином и Евой мог бы стать залогом плодотворного сотрудничества между нами. Породниться с таким древним родом, из которого происходит Император, будет честью для нас. А вашу сестру ждет достойное будущее Герцогини.

«Да уж, знала бы наша леди, что творила Ева, ограничилась бы золотом»- мысленно сыронизировал Карл, тем не менее прекрасно понимая подоплеку предложения Герцогини. Все же породнившись, есть шанс меньше платить по счетам.

— Я подумаю над этим, — как обычно сухо отговорился Герцог.

— Так же, насколько я знаю, вы пока не обзавелись супругой. Моя старшая дочь Герра как раз девица на выданье. Я не ни в коем случае не настаиваю, но вы могли бы подумать и над таким варинатом, либо вовсе задуматься над перспективой породниться с Камирскими вдвойне. Герра и Валентин прибыли со мной, на ужине вы могли бы познакомиться ближе…

— Обещаю подумать и все же настаиваю перенести беседу на завтра, — теперь уже резко перебил ее Альберт, заметно раздражаясь.

«Нашла что предложить. Глядя на эту старую деву, я бы лучше сам доплатил, только бы не жениться на ней» — про себя вознегодовал Карл.

Герра, старая дева двадцати семи лет от роду, старшая дочь Розамунды, единственная из ее пяти дочерей до сих пор не вышла замуж. Даже родовитость и приданое не помогли. Поговаривали, та не только страшна, но и дурна здравием и нравом. В первом утверждении Темный Мессия уже убедился. Мрачная нескладная девица с мышиного цвета волосами, длинным носом и губами ниточкой едва ли могла заинтересовать как будущая супруга.

— Я ни на ком жениться не буду, — прошипел Герцог, после того, как они покинули кабинет.

— Так никто тебя не заставляет. На кой такая бледная моль. Ты бы видел ее. За тебя отдадут и поприличнее, — успокоил его Карл, похлопав по плечу.

— Ты не понял, для меня вопрос женитьбы закрыт, — заметно нервничая выпалил тот.

— Мужеложец что ли? — насмешливо бросил Карл.

Альберт вмиг взбеленился и набросился на него. Не увернись и не скрути он его, как минимум Темного Мессию ждал синяк под глазом. Карл сразу предположил, лекаря называют так не впервые, и это его достало.

— Придурок, да пошутил я, — объяснил он, все еще прижимая Альберта сзади шеи и держа за выкрученную руку.

— Я не мужеложец, — зло процедил тот.

— Уже понял, — с этими словами он отпустил его.

Альберт извинился, еще раз попросил не оскорблять его так и потирая руку пошел вперед. До ужина оставалось еще пару часов. Карла мало волновали предпочтения Герцога, главное, пускай хоть сегодня на трапезу сходит, мордой посветит. И, наконец, напишет приказ о назначии судьи…

Ужин обещал быть унылым заседанием. В такой то компании, как Камирские. Карл не пошел, пусть Герцог отдувается. Если тот и наговорит ерунды, хуже не будет. Камирским деваться некуда. Он отправился поговорить с наемниками. Попытаться прояснить ситуацию с Эрикой. С Виктором говорить без толку. Тот, конечно, мирно сидит в Синей Свинье, но ему принцесса тоже сказала, что отправилась в Камирию.

У него были свои соображения. Но лучше выяснить. Вдруг Эрика отправилась за пределы герцогства? Например, с Герцогом Эрским договариваться. Или в Тилию махнула? У наемников ничего нового он не узнал. Кроме того, что гвардеец Алан должен был ехать якобы в Камирию, однако в последний момент предпочел остаться со своей девицей. Та его, правда, все равно бросила. Поэтому он больше недели самозабвенно пьянствует.

«Совсем одурели из-за баб» — про себя вознегодовал Темный Мессия, ти все же решил попытать счастья в Серебрянном мхе. Именно там коротал время Алан.

Время было уже позднее, гвардейца он нашел в комнате. Причем, настолько пьяным, что даже пинки и вылитая на голову вода не привели его в чувства. Никакого зелья он не прихватил. Махнув рукой на идиота, Темный Мессия рассудил, тот языку не хозяин. Если знал чего, растрезвонил на весь Серебрянный мох. И действительно, ни для кого секретом не было, что Эрика якобы отправилась грабить Цегенхафт. Никто, правда, не поверил. Сочли, Алан как всегда несет ерунду.

Карл прикинул время на дорогу туда обратно. Принцесса задерживалась. Он спешно вернулся в замок и распорядился собрать отряд в три десятка. Со сменой лошадей. На рассвете выдвигаются…

Прежде, чем вечером им встретился караван беженцев из Камирии, пришлось гнать почти до заката. Доселе попалась только одна толпа идущих пешком. Те никого не видели, только пожаловались, что в Цегенхафт, теперь якобы вольный город, их не пустили. Какой же он вольный, ежели войти нельзя, негодовали беженцы. Сведения только добавили вопрсов. Вариантов два, или Эрика с братией порешили Клемия или сами горожане взяли пример с ринцев. Но доселе уточнять было не у кого. Так что караван оказался кстати.

Караван уже встал. Видимо, готовились делать привал. Темный Мессия вместе с двумя наемниками направился к беженцам. Эрику и Лютого он заметил сразу. Те вышли вперед. Оба были все в грязи.

— По чьему здесь приказу? — едва они приблизились, спросила принцесса. Видимо, Смертносных ворнов она узнала по плащам, но решила все же проявить меры предосторожности. Его она, похоже, не узнала.

— По-моему приказу. Своих не узнаешь, — добавил Темный Мессия и вышел вперед.

— Твою мать, ты? — выпалила она, вытаращив глаза, вздухнула с облегчениеи и тут же добавила, — Ну нельзя же так людей пугать.

— Что стряслось? — осведомился он, заметив на ее облачении следы крови.

— Потом поговорим, — отрезала она и принялась распоряжаться.

Заимствовать телегу у беженцев, отсыпав им монет. Запрячь… Раненых уложить… Гнать в город так быстро, насколько это возможно…

Гнать пришлось всю ночь, если так можно было назвать их не особенно быстрое продвижение. Как рассвело, дело пошло быстрее. В пути хватило времени прояснить почти все вопросы. Кроме одного. Халлар Темный Мессия оставил на десерт.

В Небельхафт принцесса решила войти инкогнито. Раненых Эрика хотела сунуть Альберту, но сам Карл уговорил отдать их якобы целителям, которые нынче на постое в Синей Свинье. Про Перстов он еще не сказал. Но там и целительницы и алхимики, противоядие тоже будет. А Герцогу с тремя не сладить, тем более, Карл сомневался, что от этого чокнутого будет толк. В пытках да, есть. В остальном, не факт.

В замке Эрика распорядилась запереть город и организовать поиск предателя, благодаря которому случилась та бойня в трактире. Следом она устроила разнос Альберту. С Камирскими принцесса беседовать пока не стала. Виктора, про которго он тоже рассказал, принцесса вовсе решила оставить на десерт. Эрика отправилась помыться и в итоге завалилась спать. Еще бы, несколько ночей подряд без сна…

Было уже заполдень. Темный Мессия, узнав от караульных, что Ее Высочество изволили проснуться, сразу направился к ней. Пора, наконец, рассказать ей всю правду. Как минимум, прежде, чем она решит поговорить с Виктором…

Карл по порядку рассказал про свои подвиги. Как искал Тадеуса, навел шорох во дворец Гильдии. Как пришел в Халлар. Решил сорвать Собор и достать мага. С Тадеусом он поговорил, Собор сорвал и по ходу дела разнес Халлар. Зато теперь есть Персты Проклятого. И казна Ордена Света. Эрика слушала и не перебивала. Пожалуй, она просто не успевала отходить от изумления очередной новостью.

— …Как-то так. Возможно, что-то вышло случайно. Но я не буду лгать, что не желал этого, — наконец, он закончил свой длинный рассказ и улыбнулся.

— Твою мать, ты демонов гений. Просто зашел в бордель и…. Охереть, да тебе даже армия на хрен не сдалась. Я не могу поверить… Подумать только, цитадель Ордена Света пала. Еще и казна полна, а ведьмы и колдуны готовы к бою!

Он видел ее в столь явном восторге всего несколько раз в жизни. Но Темный Мессия знал, эйфория всегда проходит. А потом начинаются вопросы. Поэтому он поставил на стол флакон. Зелье правды.

— А сейчас ты меня допросишь.

— Карл, оставь это. Я верю тебе, — возразила она, не прекращая улыбаться.

Эрика прекрасно знала, как он относился даже к попыткам напоить его зельем. Она никогда не пыталась. Но сейчас другой случай.

— Не нужно никому верить на слово. Не ты ли это говорила? Восторг пройдет, уступив место сомнениям. Зачем ждать? Я не хочу, что бы думала, будто я жажду свершить Пришествие Проклятого.

— Ты здесь, притащил сюда золото и даже нарек меня Наместницей, поставив перед Перстами выше себя. Не это ли доказательство? — возмутилась Эрика.

— И все же. Чтобы не думала, будто я держу тебя за марионетку. И не вняла болтовне, будто я опасный безумец.

— Не смеши. У меня пока хватает воли не стать марионеткой. А на болтовню плевать. Пусть ты опасен, главное, я тебя не боюсь, — заявила она.

— И все же, я его выпью. И если тебе будет мало, выпью еще, — с этими словами он отрыл флакон и сделал глоток, — Можешь что угодно спрашивать, я готов, — добавил он, прежде, чем потрял сознание…

Когда он очнулся и пепед глазами прояснилось, он увидел курящую напротив принцессу. Как минимум, он жив. Стало быть, его не прирезали как бешеного пса, пока тот не перегрыз всех вокруг.

— Что ты на это скажешь? Не страшно иметь дело с таким больным на голову безумцем? — сразу осведомился он.

— Я не думаю, что ты безумец. И никогда так не считала. Более того, я впредь не желаю слышать от тебя это слово. Довольно. Лучше поговорим о дальнейших свершениях. Говоришь, Тадеус и Гильдия больше не под контролем? Значит, у нас будет своя гильдия! — решительно заявила она.

— С рулеткой и шлюхами, — Карл улыбнулся.

— Шлюхи уже есть, — сыронизировала Эрика.

— Будет и рулетка. У меня тут на примете вероятный союзник, — он подмигнул.

— А вот это уже интересно. Кто же он?

— Игрок, хозяин Редграда. На него точат зубы Орден Света и Гильдия. Думаю, при должном подходе он с удовольствием поддержит Ее Высочество, — выказал свои предположения Карл.

— Но разве Редград не имеет отношения к Гильдии? — удивилась Эрика.

— Не знаю, как раньше, но теперь уже не имеет, — уверил Темный Мессия и принялся выказывать свои предположения, которыми давно уже хотел поделиться.

Карла сразу заинтересовала белокурая бестия Эйсин, умеющая найти подход к каждому. Причем, дело было не в ее привлекательности, а именно в ее отношении к Редграду. Эйсин, дочь беженцев из Хамона, нашли люди Игрока. Пятнадцатилетняя девушка, уже знающая про свой дар, как и ее мать, обречена была скрываться. Эйсин на свой страх и риск согласилась последовать на службу в Рэдград и не прогадала. Там ее научили управлять стихией, да и потом служба была в удовольствие. В Халлар девушка попала из-за предательства. Ее помощница подлила ничего не подозревающей Эйсин зелье, и она попала в руки шпионов из Ордена Света. Те изначально сочли ее приближенной к Игроку. Ей повезло, девушку привезли как раз в день Собора, и подвергнуть пыткам толком не успели.

Темный Мессия был наслышан про Редград еще до службы в Небельхафте. Тогда этот город уже был на слуху. Да и потом «город игроков», где почти все зиждется на магии, все чаще всплывал в болтовне клеонских графов и баронов. Карл, да и не только он, считал Редград детищем Гильдии Магов. Но Эйсин поведала интересные факты, исходя из которых следует, на таинственного Игрока точит зубы не только Орден Света. Гильдия, до поры до времени мирившаяся с Игроком, а что более вероятно, довольствовавшаяся платой за лояльность в виде золота, в последний год зашевелилась.

Эйсин не была приближенной Игрока и понятия не имела, в чам истинная причина разногласий. Более того, она, как и большинство служащих и гостей Редграда не видела в лицо хозяина и не знала ни одного человека, кто этим самым приближенным был. Важно иное, исходя из имеющихся данных ясно, Гильдия враг Игрока, но силой действость маги уже опасаются. Игрок при должном подходе может стать союзником.

Обсудив планы по поводу Редграда, речь зашла про Виктора. Стоило ожидать, Эрика не станет отправлять его на виселицу. Однако будучи в хорошем расположении духа, она предложила отмазать беднягу не только от казни, что было довольно легко, но и от позора на весь город.

— Мучается ведь, дурак. Он и раньше из-за клейма страдал, хоть и не показывал этого. А тут так обосраться. И снова из-за бабы. Клеймо из-за бабы приобрел, и сейчас…. Эх, вроде умный человек, а до сих пор не понял, любовь до добра не доводит, — авторитетно заявила Эрика.

— Это точно. Мне хоть в этом повезло, — согласился Карл.

Увы, с позором талерманца оказалась засада. Видели Виктора многие. Даже если свалить на демонов или торговцев Азарой, не поможет, только хуже сделают. В городе и так истерия на счет демонов и ведьм. Сначала Эрика, потом Генри, а тут еще он с Халларом постарался. Валить на Азару глупо, по такой логике придется оправдывать всех пьяных дебоширов и курильщиков дерьма.

В итоге решили просто замять. Уже ведь объявили о поимке Виктора. Пустят слух, его повезут казнить в Эрхабен, а там и след простыл. Гвардейцам объяснить можно, да и не станут те возмущаться. Когда еще простые наемники служили особе императорской крови?

Эрика решила побеседовать с Камирскими, а его отправила осведомиться на счет Виктора. Она собиралась посетить Синюю Свинью вечером. С Перстами познакомится. Попросила заодно озаботится, что бы талерманец не успел напиться. Карл не запрещал ему выпивать, тем более, тот мирно пил в комнате, никого не трогал.

Виктора он застал спящим. Повезло, максимум, что понадобится, это зелье от похмелья. Прежде, чем будить, Карл велел принести его. Растолкав талерманца, он вместо воды сунул ему зелье. Чтобы скорее в себя пришел.

— Приперся… Ну и чего тебе? — прохрипел он допив, отставив кружку прямо на лежанку.

— Эрика вернулась. Будет здесь вечером. Хочет поговорить. Попросила быть трезвым, — пояснил он, и пододвинув табурет, присел напротив.

— Изверги. Даже выпить перед смертью не даете. Тьфу, — талерманец сплюнул и потянулся к тумбе, на которой лежала гора из самокруток.

— Никто тебя не казнит. Эрика поняла, что ты просто сорвался, накурился дерьма. Все же горе… Дело замнут, а ты отправишься в Эрхабен.

— Тебя она тоже, наверняка, поняла?

— А ты надеялся на другой исход?

— Отнюдь. Если речь идет о безумии, Ее Высочество отличаются чуткостью и пониманием. Наверняка, ей понравился титул Наместницы, — процедил Виктор и прикурил самокрутку от огнива.

— Хватит нудеть. Забудь ты этих старух. Сколько ты до этого убил лично? А тут всего шесть человек. Никто тебя попрекать не будет. Тебя даже не выгонят, — уверил Карл.

— Тогда я сам уйду, мать вашу! Спасибо за помиловние! Только не нужно мне ваше гребаное понимание! Скажи, как мне теперь на людях показаться? Воюющий со старухами спятивший недоумок… Посмотрел бы я на тебя. И не вздумай рассказывать, как тебе похер на всех, — зло выпалил Виктор и нервно затнулся дурманом.

— Лично мне похер. Собаки лают — караван идет. И тебе пора успокоится.

— Что ты вообще ко мне привязался? Нянька что-ли? Ты должен радоваться, если я сдохну или свалю. Никто не будет тебе говорить, какой ты безумец. Не будет тыкать носом в дерьмо. Или, может, тебе нравится? Ну да, как же я забыл, ты же у нас любишь боль и унижения. Это весь город уже знает, — Виктор зло рассмеялся.

— Не мели чушь, — вспылил Темный Мессия.

— Это не чушь. Весь Небельхафт шепчется, какой палач извращенец. В замке, среди стражников, в борделях. Чем тебя пороли, как душили, как таскали за патлы, плевали в морду и оскорбляли. Просто тебе не говорят. Боятся связываться, — сквозь смех приговаривал он.

— Я с тобой по-человечески, а ты издеваешься? — встрепенулся Темный Мессия.

— Не издеваюсь. При том, что я и словом не обмолвился. Можешь хоть сейчас зельем напоить. Знаешь, давно надо было сказать, но я не хотел тебя расстраивать. Вдруг, резню устроишь? А теперь мне насрать. Проверь сам, убедишься. Чего так побледнел? Ведь собаки лают, а караван идет…

— Эрика давно знает? — уточнил Темный Мессия, хотя уже догадывался об ответе.

— В числе первых узнала. Ты не переживай, ей все равно. Сама извращенка не хуже. И ей, увы, похер. Хотя в этом она могла поучиться у тебя. Наставничек, что же ты не научил юную леди должной стыдливости? — укоризненно приговаривал Виктор, не переставая иронизировать.

— Я убью ту шлюху, — прошипел он, ухватившись за голову.

«Какую из них убивать? И где ее искать? А главное, толку?!»

— Половину города перебей. А лучше весь. Опыт есть. Тут тебе не Халлар, проще справиться. Давай я тебе помогу. Я тоже тут опозорился. Нет Небельхафта, нет проблем, — съязвил талерманец.

— Слушай, заткнись по-хорошему, — зло процедил Карл и чтобы не начать рвать на себе волосы, достал самокрутку и закурил.

Так сложилось, без унижений и побоев со стороны девицы он попросту не кончал. Никогда. Какой бы красивой и умелой та не была. Зелье для похоти пробовал. Без толку. Ходил к целителю. Тот уверил, по этой части он здоров. Единственным выходом было полное воздержание, но надолго его тоже не хватало. Чаще хотелось убить кого-то из-за ерунды, причем сдерживаться было труднее. Оставалось ходить к шлюхам…

Карл понимал, такие предпочтения чести никому не сделают. Пожалуй, после крепких пинков болтать ни у кого язык не повернулся бы. Но дело не в словах. Темный Мессия просто не хотел, чтобы об этом знали.

Разумеется, приходилось скрывать пристрастия. В Небельхафте, чтобы избежать огласки, Карл старался постоянно обращаться лишь к одной девке, доплачивая за молчание. Если шлюха уходила из борделя, подбирал другую. Так он сменил уже пять шлюх. Для отвода глаз, он учавствовал в оргиях и даже изредка ходил в бордель с теми же гвардейцами. Приходилось без всякого удовольствия сношать какую-нибудь жрицу любви. Толку…

В какой-то момент его захлестнула ненависть, захотелось обратить Небельхафт в упырятник. Как предлагал Виктор.

«Я ведь могу это сделать. Всего один приказ…» — но тут же он одернул себя, — «Один приказ и последний шаг до безумия».

Святоши и Орден Света задолжали ему. Халлар заслужил свою участь одним только лицемерием. Но здесь горожане не повинны в его постыдном извращении. Да и какая разница? Жил ведь нормально, хотя многие знали. Еще и молчали. Даже Эрика не осуждала, хотя могла. А талерманец просто решил поглумится. Только еще неизвестно, чья возьмет. А еще, он сделсет то, что давно хотел…

— Стыдно теперь людям на глаза показаться? — участливо спросил Виктор, прервав затянувшееся молчание.

Темный Мессия поднял взгляд.

— Раньше ведь показывался. Что изменилось? — он улыбнулся.

— Ничего, — пожал плечами Виктор.

— Ошибаешься. Изменилось. Спасибо, что рассказал…