Тропа Вольняги

Роман Маскин

Тропа Вольняги

Пролог.

История повторяется. Постоянно. В разных масштабах. Но постоянно, везде, и одна и та же. Люди постоянно делили Терру в древние времена. Кто-нибудь скажет из-за нехватки места, ресурсов или ещё какой-нибудь ерунды. Ничего подобного. Человечество вышло в космос, где полным полно и места, и ресурсов, и всевозможной ерунды. И что? Даже не освоив, как следует, новых пространств, мы начали раздел. Кланы, Внутренняя сфера, Периферия. Каждая часть, в свою очередь, делится на нечто всё более и более мелкое. И так до бесконечности. До драки из-за кружки пива в баре. Драка, бывает, приводит к войне. Вот и в моём случае, обычная драка вывела меня на длинный путь, стоивший кое-кому жизни.

А война, в наше время, это боевые роботы... БР, мехи, "железо"... Они вовсе не бред, воплощенный в жизнь маньяками-милитаристами. Пусть даже на первый взгляд БР выглядит нерационально. Пусть кажется, что чей-то злой гений по одной лишь беззаботной прихоти создал его человеко или звероподобным, и подчинил всю эту мощь одному человеку. Каждый, кто читает ещё что-нибудь кроме свежих газет и коммерческих каталогов, знает историю возникновения этих машин, любимых мной вопреки всякому смыслу.

Почти уже тысячу лет назад прогресс в военных отраслях промышленности уже в который раз позволил производить новое оружие, более разрушительное, чем прежде. Но это новое требовало чрезмерно много энергии. Больше чем может дать двигатель внутреннего сгорания, скопить аккумулятор или выбросить взрыв. Дать достаточно энергии для протонно-ионного излучателя или высокомощного лазера может только атомный реактор. Но реактор вырабатывает гораздо больше, чем надо одному ПИИ, да и стоит до дура денег. Поэтому его глупо ставить на танк с одной пушкой. Когда наука создала достаточно компактный, дешевый и надежный термоядерный реактор, в мир пришли гигантские несущие платформы, плавающие или ползающие по земле. Они имели уйму всякого вооружения, были крайне неповоротливы и ушли в прошлое.

Изобретение (около две тысячи четырёхсотого года) миомерного волокна и новых композитных (лёгких) материалов на основе металлов, позволило создать шасси принципиально нового типа. Опорно-двигательный аппарат из четырех ног, делал машину более проходимой и мобильной. Этот предок боевого робота управлялся только рычагами и педалями, а равновесие держал благодаря инерциальной гиросистеме, которая работала отдельно от водителя. Эти монстры, весившие более ста тонн, назывались "шагающими танками" и управлялись помимо водителя ещё штурманом и стрелками. В наше время более миниатюрные версии шагающих танков трудятся на полях и называются агророботами.

Примерно в то же время государствами-наследниками были принят свод правил ведения войн - Аресские соглашения. Войны тогда почти не прекращались (как впрочем, и сегодня), а принятые ограничения позволяли сохранить хотя бы крохи былого достояния людей. В этих условиях шагающие танки могли бы довольно долго коптить небо. Но вскоре произошел новый качественный скачок. Нейроволны человеческого мозга, наконец, капитулировали перед наукой. Были созданы нейропередатчики, нейрошлемы и ещё много всякого "нейро". Появилась возможность соединить мозжечок с гироскопом. Надобность в четырёх ногах отпала, и лишние отпали. Осталось только две. Большой экипаж тоже оказался не нужен. Один человек, частично через нейрошлем, частично теми же рычагами и педалями, мог теперь управлять всем роботом как собственным телом. Между прочим, гуманоидная форма мехов объясняется комфортом водителя. Ему удобнее управлять чем-то хоть отдалённо похожим на свое тело. Есть, конечно, исключения из правил, вроде четырехногого "Голиафа", или "Рыцаря", у которого экипаж может состоять из двух человек, но они редки.

Да человек и без роботов найдет, чем перерезать глотку ближнему, порода такова. Хорошо, что хоть использование атомного и бактериологического оружия (Аресские соглашения) стало повсеместным табу. Не то человечество могло бы вернуться к неприятной перспективе вымирания, как, например, во время "войны мокрых ракет".

Я прошел по многим мирам, разделяя и властвуя. Не разделишь сам, разделят тебя. Закон джунглей.

Глава 1.

Клан Медведя-Призрака.

Беар - первая планета клана Медведя-Призрака. Моего родного клана, лучшего из существующих. И который теперь не место для вольняги. Ты мне сказал своё "прощай" в виде "сдохни или проваливай". Так может лучше сдохнуть?

А вокруг благодать! Под ногами трава, над головой небо: облака и звезда. Налево лес, направо поле. Благодать. Сдохнуть? Кукиш! И не тошно мне. Тревожно, грустно, но не тошно. Я вот даже возьму и засмеюсь. Каков миг! Как послушно и мощно железное тело, как сильны ноги, и видать далеко-далеко. И тишина.

Ну, тишина это здесь, у меня. А за пределами мостика. Сама машина шумит не очень. Но гигантские ноги, которые сейчас мои, с оглушающим грохотом бьют в землю. Грохот. А ведь ещё молчит моё оружие. Ошеломляющее, неодолимое, кажется. А у меня тишина.

Я бежал со скоростью чуть меньше крейсерской, мягко пружиня своими стальными ступнями, поигрывая своим гигантским телом. Если есть свободная минутка перед боем, я всегда так делаю. Ведь любой бой может оказаться последним. В тот день у меня были особые причины для пота меж пальцев ног.

Против меня противник имел двух роботов, один из которых ("Вурдалак") серьезно превосходил моего "Квазара" по тоннажу и мощи. Вторым БР была "Гадюка". Модель легче моего меха на десять тонн. Но зато она выигрывает в броне, скорости и дальности прыжка.

Перспектива "один против двух", притом, что соперники мои наверняка асы, не очень меня радовала, хотя я и рассчитывал на куда более худой расклад. Поэтому и хотелось наиграться своей пятидесятипятитонной игрушкой так, чтобы на том свете (если он вообще есть) было о чем вспомнить. Я подпрыгивал, кидал робота из стороны в сторону, так что он со стороны казался, наверное, разминающимся игроком в регби.

Я уже успел хорошенько продумать план действий и больше не забивал им себе голову. Все равно, как только начнется потеха, вся стратегия сможет прогуляться ко всем чертям, и мне придется импровизировать. Наслаждаясь последними минутами покоя, я прогонял в голове события последних двух недель, которые привели меня на этот полигон.

Глава 2.

Опять.

Опять самодовольный вернорождённый кретин, зыркнув свысока, попёр на меня, будто я - пустое место. Так обычно начинаются рассказы о стычках с вернорождёнными. Я сам не раз рассказывал друзьям о чем-то подобном. И потому очень хорошо сознавал, что произойдет сейчас, и что мне будет за это потом (хотя на этот раз "потом" было другое).

Продолжив идти вперёд, я, как всегда, не уступил ублюдку дорогу и приготовился к столкновению. Он, благодаря своему весу, смог оттолкнуть меня в сторону и презрительно фыркнул. Ещё бы, всего лишь вольняга (тёмные, длиннее "ежика", волосы; узкое обветренное лицо без особых примет; нос почти не искривлён; телосложение среднее; внешний вид у меня всегда почему-то растрёпанный). К тому же росточком метр семьдесят и не более восьмидесяти кг. Он решил, что я проглочу это. Но как только этот боров меня толкнул, я схватил его за рукав и, крутанувшись (пока он фыркал), хорошенько ускорил по ходу движения. Он потерял равновесие и приложился мурлом о ближайший тейбл, окатив себя холявной пищей и выпивкой. Я дотянулся до свободного стула (в этой забегаловке они увесистые) и, когда этот урод, весь в дерьмище, кинулся на меня, угостил его стулом справа. Удар вышел хороший, мудила пролетел мимо меня. Он опять налетел на столик, теперь брюхом. Из мерзавца выбило воздух вместе с желанием продолжать драку. Думаю ребрышко, одно - другое, у него таки треснуло.

Мы с парнями, веселые, покинули место происшествия под косые взгляды вернорожденных. Я ждал со дня на день вызова от этого перца в круг равных. Обычно "ребята из пробирки" брезгуют кругом равных с вольнягой, но теперь ему только один способ остаётся честь свою отстоять. Если он меня вызовет, то у меня тогда право выбора оружия. Учитывая, что он тяжелее меня килограмм на двадцать пять (по меньшей мере), я бы выбрал ножи или боевых роботов, в зависимости от настроения.

Вообще, в силу своих не слишком впечатляющих физических данных, я с детства в драках учился использовать какие-нибудь подручные предметы. Компенсировать проворством и смекалкой недостаток массы и роста. Возможно я стал водителем БР, чтобы иногда чувствовать себя повыше и потяжелее, по крайней мере так говорит мой папаша. Но никогда я не отступал, если оставался шанс на победу, и мне частенько за это мылили шею. Но бывало, я выходил победителем из невозможнейших передряг.

Моему противнику не хватило смелости на поединок. Через два дня, возвращаясь поздно ночью в казарму (благо дежурил мой кореш), я был атакован. Краем глаза я заметил мелькнувшую тень, выждал эффектную паузу (так легче сосредоточиться) и резко ушел вниз. Дубинка рассекла воздух, он похолодил мне волосы. За голенищем сапога у меня обычно имеется нож, с широким пером средней длины, утоньшающимся к острию. Такой ножик серьёзно ранит и в то же время легко выходит из тела потенциального противника. Я выхватил нож и хотел ударить, но нападавший ловко и сильно двинул мне коленом по рёбрам. Ойкнув от боли, я всё же додумался помочь себе отлететь подальше от дубинки. Падая, заметил вторую тень, причем в пределах досягаемости. Нож я не выронил, а потому саданул им куда достал. Перекатившись, стал на ноги. Вторая тень спокойно лежала, но первая наступала на меня, размахивая дубинкой, поблескивавшей в свете далеких фонарей. Мы немного покружили вокруг друг друга. Время работало на меня, так как с ним мои рёбра болели всё меньше. Нападавший сделал несколько выпадов, которые не достигли цели, но и я не смог нанести серьёзного удара. Он понял, что в одиночку со мной не справится, и исчез в темноте. Я несколько раз достал ножом его руки, это стало ему единственной платой за подлое поведение.

Его товарищ заплатил за двоих, он истёк кровью к тому времени. Скользящим ударом я рассёк ему мышцы от шеи до живота и, видимо, задел какую-то артерию. В руке он всё ещё сжимал нож. Я пошел спать с абсолютно чистой совестью.

Глава 3.

"Верное" правосудие.

Когда меня рано утром разбудили, я сперва хотел в пожелать будившему захлебнуться собственными фекалиями. В конце концов, это был мой редкий выходной, когда можно дрыхнуть до опупения, да и вчерашний день кончился далеко за полночь. Продрав глаза, я чуть не свалился с постели. Загораживая свет ламп, над моей персоной склонились трое верзил, явно элементалы (хорошо хоть без своих доспехов, а то так и инфаркт не долго схватить). Один из них приказным тоном (звание майора ему это позволяло) пожелал видеть меня на ногах и одетым в кратчайшие сроки. Когда же я проделал требуемые операции со своим телом, он сказал:

- Вы, звеньевой Миха по прозвищу Глист, воут? - Вот блин, прикипела идиотская кличка, уже начальство её мусолит.

- Ут. Хотя это прозвище не официально.

- Все вольнорождённые имеют прозвища. - Без эмоций прогудел элементал.

- У меня - имя.

- Хорошо. Следуйте за мной.

Закончив этот длинный, если принимать во внимание разговорчивость элементалов, диалог, я поплёлся за майором. Два других элементала шли позади, из чего следовало, что меня повязали. Мы вошли в административную часть казарменного городка. Если я арестован, то догадываюсь почему, и знаю, куда меня ведут.

Полковник Себастьян Ежов буравил меня гневным взглядом. Как я потом узнал, меня дважды вызывали по коммутатору. Дежурных, которые пытались меня будить, я попросту посылал, к большому удовольствию сторонних наблюдателей. Элементалы вышли, и я, не долго думая, выпалил: - Звеньевой Миха по вашему приказу явился.

- Даже если забыть о причине вызова, вы уже заслужили чёрную ленту. Впрочем, чего я мог ожидать от вольняги. - Я на месте полковника поизгалялся бы над заспанным подчинённым. Но у вернорождённых, похоже, нет чувства юмора. Или у них всё отмерзает при виде вольняг?

Он ткнул пальцем во что-то у себя на столе. В ту же секунду в кабинет зашел мой знакомый по кафе. Вакуумные пластыри на руках показали, что не только по кафе. И ведь какой собака напомаженный. Всю ночь, верно, марафет наводил. Дай-ка угадаю, милый, что ты сейчас скажешь. Выправка щеголеватая, любо-дорого. А как начальство поприветствовал, ай-ай! Канистра в лучшем виде. Этот обормот оказался даже капитаном, с оригинальным именем Джон. Он посмотрел на меня, как будто только заметил, и воскликнул:

- Да, это он напал вчера на нас. Пользуясь внезапностью, он ударил ножом воина из моего тринария, который от этого удара скончался. Я пытался его задержать, но этот недоносок скрылся.

- Держите себя в рамках, - ответил полковник и добавил, обращаясь ко мне, звеньевой Миха, вы обвиняетесь в убийстве воина. Такого рода дела рассматриваются военным советом клана. Совет соберётся на Беаре через тридцать дней. Всё это время вы будете находиться под арестом. Я всё сказал.

Мне оставалось только отдать честь и выйти из кабинета, где меня дожидались мои друзья - элементалы. Дельце было спланировано заранее и прошло как по маслу. Когда вернорождённый спорит с вольнорождённым, правый известен заранее.

Да уж, убийство это вам не драка. Если бы я убил этого бедолагу в баре, у всех на глазах, то мне даже чёрная лента не грозила бы. А так - убийство. Первое за бог знает сколько лет. Воины если хотят угробить ближнего, то вызывают его в круг равных. Всё законно и высокоморально. А я типа совершил омерзительный поступок, и это дело можно решить только советом клана. Из-за этого сраного перемирия в нашем клане появились какие-то мерзкие бюрократические штучки. От скуки верхушка Медведей стала лезть во все дрязги. Раньше Себастьян Ежов просто вызвал бы меня в круг равных, и вышел бы оттуда один невинный человек. А тут целый совет из-за несчастного вольняги.

Показательно, что имя убитого воина никого не интересовало. Если он не достиг родового имени, значит и не стоит о нём печалиться. Если бы он был вольнорождённым, начальство, скорее всего бы плюнуло и замяло это дело. Но тут, понимаешь, вольняга убил вернорождённого, тут конечно без военного совета клана не разберёшься. Надеюсь, мой защитник будет снисходительно относиться к вольной породе.

От скуки я сначала пролистал заново учебники по тактике боя, а всё оставшееся время просматривал записи разных боёв, да заказал в библиотеке планеты несколько книг и фильмов. Курьер сбил ноги носясь по казармам, он совершенно здесь не ориентировался. Солдатики редко читают.

Глава 4.

Ва-банк.

К концу четвёртой недели (учитывая и время перелёта в столицу клана) я уже вешался от безделья. Обычная военная рутина, которая всех так достаёт, мне показалась бы тогда приятным развлечением. Наконец совет собрался, и я предстал перед ним. Его составили почти пятьсот человек, то есть около половины. Вообще-то присутствовать на совете должен каждый обладатель родового имени. Но может и не присутствовать, если есть (а можно придумать) обстоятельства мешающие удалиться ему с места службы. Большая часть воинов с двумя именами воспользовались этим своим правом, подумаешь убийство. На совете же присутствовали, по всей видимости, в основном те, кому хотелось проучить вольнягу, поднявшего руку на вернорождённого.

Мне предъявили обвинение, я в ответ рассказал, как всё было на самом деле. В зале пронёсся ропот типа "лживый вольняга ещё смеет...". С энтузиазмом было предложено гнать меня в шею из клана. Голосование прошло быстро: четыреста сорок семь - за, десять - против, остальные воздержались. Об испытании отказа не могло быть и речи, ведь в этом случае я оказался бы один против сорока пяти роботов. Бывали в истории клана случаи таких вот испытаний отказа, когда обвиняемый искал геройской смерти. Правда, я просмотрел много записей таких боёв, во время ареста, ничего героического в таком роде самоубийства нет. На предоставленном мне последнем слове я заявил:

- Я служил моему клану с честью и храбростью воина. Подчиняясь решению совета, я хочу воспользоваться своим правом и выбрать точку пространства, куда меня со всем моим имуществом доставит эскорт изгнанника.

Я с пользой убивал время ареста, проштудировав заодно и все законы клана Медведя-Призрака, касающиеся моей ситуации. Там оказался такой закон "о последнем праве дезгра". Я, конечно, не хотел покидать родного клана, но время смириться с этим у меня было в достатке, а перестать быть воином хотелось гораздо меньше. Слишком многое пришлось перетерпеть за это звание. Я понимал, раз будет совет, то воином клана Медведя мне уже не быть, и придумал наименее рискованный план сохранения своего статуса. Ни в одном клане меня не примут, но примут во Внутренней сфере, даже и не заметят, как примут. Я решил, что попаду туда во что бы то ни стало и прихвачу с собой своего "Квазара", который действительно был моей собственностью.

Ответом на моё заявление был лёгкий гвалт, который всегда поднимается, если вольняга смеет открыть рот в присутствии большой шоблы вернорождённых. Затем он резко усилился, видимо они проверили моё имущество. Тогда сразу несколько мудаков подскочили с предложением конфисковать "Квазара", так как такому как я робот достался наверняка по ошибке. Тогда поднялся и я.

- Означенный боевой робот находится в моём владении не по ошибке, а заслужен мной два года назад в битве с кланом Стальных гадюк за генетическое наследие Мальтуса Бронна. В этом сражении я с вверенным мне звеном легких боевых роботов уничтожил восемь боевых роботов противника, из которых пять тяжёлые. Способствовал поражению более семи роботов противника и предотвратил не менее четырёх поражений с нашей стороны. Кроме того, уничтожил два расчета вражеских элементалов. В заключение, скажу, что, не понеся потерь в составе звена, я был награждён именным роботом взамен повышения в звании, которого был признан недостойным по причине малого боевого опыта.

Выпалил на одном дыхании, чтобы не смогли перебить. Когда хочу, могу-таки говорить красиво. Хурал замолк и застучал клавишами терминалов, надеялись, что я набрехал.

Но всё, что я сказал, было чистой правдой. Дожить до конца боя мне помогла нестандартная тактика. Обычно армия клана (любого клана) действует как разрозненная толпа, иногда только сохраняя боевой строй. Звеньевым я стал буквально за пару недель до нападения Гадюк и совсем не хотел своё звено терять. Поэтому запретил своим ребятам ввязываться в одиночные бои. Во время мочилова мы всем звеном нападали на одиночных роботов, и уничтожали их часто раньше, чем они успевали ответить. Кроме того, мы помогали другим Медведям в критических ситуациях. Вражеских элементалов, которые больше всего любят нападать на тяжелые роботы, не имеющие рук, приходилось просто состреливать со своих и пару раз даже срывать руками мехов.

Моё звено не понесло потерь лишь формально, просто вся пятёрка простояла на своих двоих до самого поражения гадюк. До ангаров двое водителей не смогли довести свои машины. Я сам доскакал на левой ноге, подволакивая разбитую правую.

За такой бой сразу повышают в звании, но вольнягам не положено быть старше звеньевых, то есть я уже достиг своего потолка. Меня наградили моим "Квазаром", разнесенным практически в хлам. По обходным каналам, поливая их щедро спиртом и огнефиром, я доставал детали высшего качества, и скоро "Квазар" стал как новенький.

Кстати тогда ко мне и пристала кликуха "Глист". В бою меня чуть не прикончил гадючий "Громовержец". Эта стотонная махина походила на мою пятидесятипятитонку, только "ростом побольше и цветом другой". Этот громила направил на меня все свои лазеры, по пяти тяжелых на каждый руке. То, что я ещё практически не был поврежден, значения не имело. Попади он, и от меня останется кучка пепла. Сознательно я попрощался с жизнью, но подсознательно сработал на увёртывание. Извернулся так, что смертоносные лучи прошли мимо, по пять с каждой стороны, лишь слегка опалив мне шкуру. Второй возможности прицелиться мы ему не дали. На разборе полётов этот мой манёвр был замечен и широко обсуждался. Среди своих я тогда и получил второе имя.

В зале на меня всё больше смотрели с удивлением и даже уважением. Многие просмотрели инфу не по разу, не веря глазам. Впрочем, испытания отказа не избежать и биться мне против доброго десятка роботов. Но без "Квазара" я больше не буду воином, а значит им его суждено получить только разбитым на кусочки с прикипевшими к ним моими кишками.

Результат голосования заставил меня подпрыгнуть. За что я всё-таки люблю наш клан, личная доблесть воина у нас ценится, даже если он вольнорождённый. За меня проголосовало чуть больше ста пятидесяти воинов, а ещё полсотни воздержались. Я сразу выкрикнул, что против решения совета и требую испытания отказа. В соответствии с отношением голосов "за" и "против", против меня выступят только два воина.

Я удалился огорченный скорой разлукой с кланом и обрадованный получившимся раскладом. Надеялся только, что мои противники не будут оба вести тяжелых роботов, и бой произойдёт не на голом кругу.

Глава 5.

Давид против Давида и Голиафа.

Полигон, на котором решалась моя судьба, был одним из самых больших на Беаре. На нём частенько проходили Аттестации вернорождённых перед получением звания воина. Я на нём ещё не дрался ни разу, но ландшафт там такой же, как и везде на этой планете. Половина полигона была плоской степью, другую занимала часть горной гряды. Между степью и горами проходила узкая полоска леса с небольшим озерцом внутри.

Мой старт был на юго-востоке, недалеко от леса. Я не стал сразу в него углубляться. Хотелось размяться на ровной поверхности, кроме того, не в традиции кланов выпускать противников радом друг с другом. В лес я вошел через пару минут, вволю напрыгавшись. Решил посмотреть на горы. Интуиция меня не подвела. Я пересек ручей, впадающий в озеро, и заметил ещё довольно далеко две движущиеся точки. Заметил, конечно, не я сам, а сенсоры "Квазара", но даже они не смогли на однозначно определить типы засечённых роботов. Да пофиг, и так было известно, кто выйдет против меня. "Вурдалак" - шестьдесят тонн и сорокатонная "Гадюка". На здоровяке помимо обычных РБД, РДД и пары средних лазеров, имелась пара ПИИ на руках. На малявке стояла средняя автопушка и лазер, плюс стандартный боекомплект. Расклад конечно дурной, один противник превосходит в мощи, другой в скорости. Правда, мой мех превосходил обоих по манёвренности, и как ни были бы круты мои противники, я верил, что сам буду круче. Иначе, зачем было ввязываться.

На "Квазаре" у меня стоял необычный для этого типа роботов боекомплект. Обычно-то на руках висят по шесть облегчённых импульсников. Они легче обычных лазеров, за счет упрощённой конструкции, которая сообщает им серьёзную потерю мощности на расстоянии. Опасность для робота на расстоянии более полутора сотен метров они не представляют. Кроме того ещё есть пара обычных ЛСМ на брюхе и слабенькая РБД на спине. В принципе, "Квазар" предназначен для боёв в замкнутых пространствах, в основном в городах, где между противниками небольшое расстояние. Я сделал свою машину более универсальной. ЛСМ на боках заменил крупнокалиберными пулемётами, которыми удобно раскидывать элементалов. Освободившийся лимит веса извёл на десяти зарядную РБД-5, её удалось пристроить под брюхо. Старую установку на спине поменял на РДД-10, правда, всего лишь шести зарядную и с малым боезапасом. А ещё поставил на нос противоракетную скорострелку, из-за которой пришлось убрать с рук ещё по лазеру.

Заваруху я планировал в лесу, где лучевое оружие является наиболее эффективным. Снаряды отклоняются ветками и стволами деревьев, ракеты детонируют, натыкаясь на них. Ионизированные газовые сгустки протонно-ионных излучателей, цепляясь за деревья, начинают вилять. Только лазер, прожигая преграду (если конечно действительно прожигает), наверняка достигает цели. Кроме того, в лесу работают только сейсмические сенсоры, так как электромагнитные волны слишком уж искажаются.

У моих противников было кое-что, что я решил присвоить. А именно, озеро в тылу. Я продвинулся так, чтобы оказаться позади них. Тогда у меня оставалась в запасе попытка в нужный момент охладить робота в содержимом водоёма. В подходящем буераке я затаился, став практически невидимым.

Вскоре они попали в зону действия моих сейсмодатчиков. Тяжелая поступь меха создаёт серию маленьких землетрясений, которые можно уловить специальными датчиками, встроенными в ступни другого робота. Используя несколько датчиков и некоторое количество замеров, можно определить тип БР, местоположение, скорость и т. д. Только есть одно "но", шаги твоего меха заглушают все остальные вибрации.

Этим я воспользовался, подкрадываясь к вражеской парочке. То есть шел в ногу с ними. Видимо они не ждали меня так сразу, по крайней мере "с ноги сбросить" не пытались. На расстоянии около сотни метров, я визуально засёк "Вурдалака", мелькающего в просветах меж деревьями. Прикинул где его спинка сверкнёт через секунду и навел лазеры. Через секунду водитель "Вурдалака" оторопел, видно было как нерешительно замер гигант. Мне это было на руку, можно было лупить ему импульсниками по одному и тому же месту, примерно туда, где у человека правая лопатка. Я был готов лупить до крайнего перегрева, лишь бы подпалить здоровяку боезапас. Но на меня уже неслась "Гадюка", да и "Вурдалак" начал разворачиваться, а значит пора тикать. Я выстрелил веером из обеих ракетных установок примерно в сторону врагов. Получился хорошенький затор из поваленных деревьев.

Побежав сперва в сторону озера, я понял, что охладится в приятном одиночестве всё же не успею, и свернул на юг. В конце концов, стрелка температурного датчика всё ещё находилась в желтом секторе.

Гадюка перемахнула через затор на реактивных ускорителях и рассудительно направилась в сторону озера, но скоро засекла меня и резко свернула на юг. Я с радостью отметил, что двигаюсь среди деревьев быстрее Гадюки, а Вурдалак и вовсе еле шевелится, огибая затор. Я решил, что Вурдалака ведёт не очень опытный водитель, а значит менее опасный. Я описал дугу и направился к месту где последний раз "слышал" здоровяка. Водитель Гадюки разгадал мой манёвр, и это позволило ему приблизиться ко мне, но метров сто между нами ещё оставалось. В такой ситуации развязывать перестрелку с Вурдалаком было самоубийственно, у меня был другой план. Здоровяк заметил меня, остановился и развернулся в мою сторону, надеясь подавить огнём.

Мы увидели друг друга одновременно. Он шарахнул из обоих своих ПИИ, но залпы не прошли в моём направлении и половины дистанции. Они хаотично завихляли между деревьев далеко слева и справа от меня. Его залп РБД оказался гораздо опаснее. Не так уж много повалилось деревьев, но мне всё же пришлось, чуть ли не на корточках проскользнуть под одним из них. А деревце попалось нехилое, могло и придавить. Залп лазеров снял немного брони, сжёг один из пулемётов и не остановил меня. Расстояние между нами сократилось до двадцати метров и ни одно дерево нам не мешало. Я подпрыгнул и нажал на педаль управления ускорителями. Меня с силой вдавило в кресло, а отяжелевшую голову пришлось откинуть на подголовник кресла. В такие моменты вспоминаешь, что ты вовсе не гигантский железный монстр, а всего лишь букашка в его теле. Летя над самой землей, я довёл свою скорость почти до ста километров в час и, выставив в последний момент ноги, врезался в своего противника словно заряд гауссовки. Одной ногой я попал в коленное сочленение (вообще-то я метился, но удивился что попал), а другой в брюхо железному истукану. Нога его подломилась, и БР стал заваливаться. Надо отдать должное, падая, он разбил бы мою рубку ударом своей руки с ПИИ-установкой. Только "Квазар", после удара, тоже стал заваливаться назад, и я инстинктивно снова надавил на педаль. Мой робот отлетел от "Вурдалака" даже не коснувшись земли, только мелькнула на экране громадное жерло ПИИ. С испугу я сильнее надавил на педаль и приложился спиной о дерево, так что ударозащитная подвеска мостика сообщила мне достаточно оглушающий эффект. Зато моя машина устояла на ногах, и я увидел, что противник пытается прицелиться в меня. "Квазар" на коротких дистанциях смертелен, мне пришлось прострелить "Вурдалаку" голову. У водителя было полсекунды на катапультирование, но он предпочёл умереть.

Времени на весь манёвр ушло гораздо меньше, чем на рассказ о нём, но воину на "Гадюке" его хватило, чтобы приблизиться ко мне метров на пятьдесят и подарить мне два глубоких шрама на левый бок. От суматошной беготни с резкими бросками в стороны и прыжков вперемежку со стрельбой у меня был жуткий перегрев, и я рванул к озеру. Оставшийся противник притормозил около поверженного робота, поразившись видимо, как это я смог так быстро разобраться с более тяжелым мехом.

Страдая из-за жары в кабине и не оправившись ещё от удара, я не мог вилять между деревьями так же быстро как раньше. Но "Гадюка" упорно держала дистанцию. Её водитель видно решил напасть на меня, когда я войду в воду и стану довольно беспомощным. Он старался идти со мной в ногу, но я умышленно сбивался с ритма, и обнаруживал его позади себя.

Чтобы охладится до приемлемого уровня на воздухе, мне нужны были минут семь-восемь покоя, а до озера оставалась всего минута ходьбы. Вместе с тем, если он заподозрит, что я не хочу входить в озеро, то наверняка сразу нападёт. Выйдя на берег, я потрусил к воде. Мне было так жарко, что пожалуй я полез бы в озеро, даже если бы это шло вразрез с моими намерениями. К счастью мой новый план основывался на нырке. Я немножко поостыл и мог позволить себе короткий прыжок. И позволил, от самой воды. Погружаясь в воду где-то на середине озера, на экране заднего обзора я заметил выскочившую из леса "Гадюку".

Было бы логично брести по дну к противоположному берегу, поэтому я направился обратно, к тому месту, где последний раз видел врага. "Гадюки" поблизости не оказалось, и это было просто замечательно. Находясь по брюхо в воде, боевой робот сильно теряет в манёвренности и не может прыгать, то есть представляет собой заманчивую мишень.

Я хорошо охладился и был готов продолжать бой на равных. Правда, мой "Квазар" был сильнее повреждён, а противник где-то готовил засаду. Он наверняка поджидал меня неподалёку. Я решил не врубаться в лес, слишком хороший шанс получить луч лазера в спину, а пройти по берегу озера, надеясь на собственную реакцию.

Это оказалось ошибкой, как мне стало ясно через несколько минут. Я крался вдоль берега левым (более повреждённым) боком к воде, внимательно всматриваясь в тени между деревьями. Но залп лазерами получил как раз в левый бок. Индикатор повреждений добавил к имеющемуся проникающее ранение в руку с повреждением электроцепей, а так же пробоину в корпусе и потерю поглотителя тепла. На экране левого борта появилась "Гадюка", стоящая по брюхо в воде.

В этот раз меня провели. Пока я шарахался от теней в лесу, враг лежал на брюхе под водой, а в нужный момент поднялся и аккуратно выстрелил по уже имеющимся шрамам моей брони. Важность поглотителя тепла знает каждый, кто провёл в рубке БР больше часа жизни, а из-за электроцепи вышла из строя рука.

Тени этих мыслей пронеслись в моей голове за долю секунды, а затем я поднял "Квазара" в воздух, и тут же подо мной пронеслись ракеты. Водитель "Гадюки" видимо пальнул из всего имеющегося арсенала, но лучи когерентного света добрались до меня раньше, и, получается, предупредили о РБД. Находясь в воздухе, я не придумал ничего лучшего как рухнуть на врага. Слишком многое досталось уже "Квазару", чтобы устраивать бой на выносливость, и я решил жестким приземлением проломить башку каналье.

Противник опешил лишь на мгновение и попробовал уклониться. Вот тут ему и помешала вода. Я треснул его ногой в плечо и повалил в воду, как впрочем, и себя. Под водой, судорожно шевеля конечностями своего "малыша", я взобрался на "Гадюку" и прижал её ко дну. Подумав, зачем это сделал, я решил что я - гений.

В нормальных природных условиях, то есть на планетах с приемлемыми для человека атмосферой и температурой, мехи не оборудуются воздушными резервуарами. Воздух из окружающей среды через воздухозаборники попадает в кислородные конденсаторы, где очищается и накапливается. Благодаря этим конденсаторам и запасу кислорода в них БР может поддерживать жизнь в рубке минут пятнадцать.

Когда я сиганул первый раз в озеро, воин на "Гадюке" прыгнул туда же, но дальше. Выйдя на берег, он стал ждать меня, но видимо засёк сейсмодатчиками, что я ползу в другую сторону. Тогда он затаился как крокодил на водопое. Прижав его ко дну озера я и свои воздухозаборники погрузил в воду. Но гуляя по берегу, я хорошо проветрился, а он всё это время использовал запасённый кислород. Несмотря что на некоторое (очень небольшое) время "Гадюка" и поднялась над водой, запасённого кислорода в ней теперь оставалось максимум минут на восемь, я же мог позволить себе раза в два больше.

Я передал по радио воину предложение сдаться, но он не отозвался. То ли он предпочитал смерть поражению, то ли отключил пред боем рацию, а может она была повреждена уже во время боя, все эти варианты примерно равновероятны. Я связался с техническим центром, который следил за битвой и записывал её для дальнейшего разбора, и потребовал засчитать мне победу. Через минуту мне сообщили, что победа засчитана.

Я сообщил это своему противнику, и он опять ответил мне молчанием. Я слез с него и пошёл к берегу. "Гадюка" не двинулась. Я решил, что этот идиот действительно предпочел смерть поражению. Никогда не понимал этой тупой позиции вернорождённых, ведь смерть самое основательное поражение в жизни. Однако эти кретины часто её выбирают. Меня настолько взбесила мысль, что лишняя кровь будет висеть на моей (правда не такой уж чистой) совести только из-за спеси какого-то козла. Я подумал: "Что ж, чмо ты эдакое, если ты так боишься позора, то я тебе удружу по-полной". Взял правой рукой "Гадюку" за плечо и постарался, как непослушного мальчишку, втащить на сушу. Желаемого эффекта достичь не удалось, всё-таки "Гадюка" лишь на десять тонн легче "Квазара". Но через пять минут она лежала на песочке, пригреваемая солнышком, а позади неё тянулась глубока рваная полоса в песке. Её вражеский робот пропахал своим носом.

Такая вольность с моей стороны могла спровоцировать противника на неджентльменскую реакцию. Но попробовал бы он рыпаться. Я от злости был готов запинать его ногами при малейшем признаке агрессии. Однако поверженный враг не шевелился, и я поплёлся к ангару, до которого было ещё топать и топать.

Глава 6.

Terra Nova

Когда я объявил точку пространства, куда хочу отправиться в изгнание, пришлось проделать это дважды. Ещё бы, ведь я выбрал Солярис-7, планету, где проводятся показные бои мехов. К коммерческим боям клановцы относятся с омерзением, я и сам относился к ним не очень-то. Но главное, Солярис находится во Внутренней Сфере. Это можно было расценить как оскорбление клану. Косвенное напоминание о позорном перемирии с Внутренней Сферой. Но я хотел на Солярис и другого пути не видел. Хранитель закона процедил:

- Доставить тебя туда невозможно, так как клан обязался в течение пятнадцати лет не пересекать линию оккупации после поражения на Токкайдо. А прошло только пять лет.

- Это не моя проблема. На моей стороне закон более древний, чем это соглашение.

- Я созову совет клана, и на этот раз ты не будешь так везуч. Измени своё решение, дезгра. Если хочешь, я смогу доставить тебя в один из оккупационных миров. - Мне пришлось проглотить позорное и официальное звание изгоя.

- Ещё раз созывать совет по тому же вопросу? Не говорите ерунды. Я уже завоевал своё право. Моё решение неизменно. - Это мы ещё посмотрим.

Он всё же не нашёл ни одной стоящей зацепки для отказа и через три недели старый, задрипанный Т-корабль с опознавательными знаками торгового флота ФС появился в надире системы Соляриса. На "прыгуне" висел только один шаттл, такой же задрипанный. На шаттле был только один пассажир, зато в отличном техническом состоянии. Молодой человек, смело смотрящий в будущее и с печалью оглядывающийся на прошлое. Это был я. Ироничная судьба везла изгнанника как короля, и даже круче, ведь сейчас даже личные шаттлы правящих мира сего путешествуют на попутных Т-кораблях и везут с собой торговые грузы.

Кстати воин, управлявший "Гадюкой", не погиб. Когда я на него упал, он ударился головой о приборный щиток и потерял сознание. Получается, не стоило мне выходить из себя. Я спас ему жизнь, спасатели добирались бы до него минут двадцать, он бы успел задохнуться. Чел проявил благородство характера, он пришёл ко мне за день до отлёта и поблагодарил за спасение жизни. А ведь ему теперь доживать жизнь с позором, его официально побил вольняга. Мы обменялись комплиментами по поводу боя. Однако те ужимки, которые вернорождённые проявляют (часто просто неосознанно) в разговорах с вольнорождёнными, испортили наш разговор.

На Солярисе я не собирался засиживаться более одного сезона, так как (я уже говорил об этом) с брезгливостью отношусь к риску на потеху публике, клановская затравка. Однако именно в этом мире можно было обратить талант воина в деньги и сколотить хорошую команду. Я хотел создать отряд наёмников, слава Волчьих Драгун и Гончих Келла не давала мне покоя. В кланах и наёмников не жалуют, но во Внутренней Сфере многие отряды считались героями, а я тщеславен. На Солярисе-7 не создавались наёмные отряды, и наёмники не съезжались сюда со всей вселенной на поиски работы. Есть другие планеты, где развита эта индустрия, например Галатея. Но жизнь у сфероидов стоит денег, и для образования отряда нужен стартовый капитал, а у меня кроме моего "Квазара", ножа и одежды ничего не было.

24 марта 3057 года мой шаттл сел на космодроме Соляриса-7. Команда шаттла изобразила грузчиков, выгрузила проданный для отвода глаз какой-то хлам, моего робота и, не попрощавшись, через час сорвалась восвояси. Меня посетило замешательство, я оказался в незнакомом и потенциально опасном мире без средств к существованию. В кланах имеют обращение деньги, но не в воинской касте. Многие вернорождённые за всю жизнь ни разу не берут их в руки, я и сам успел уже забыть, как это, зарабатывать на жизнь. Теперь, в этом мире, казавшемся мне архаичным, мне придётся вспомнить эту науку. А ведь я даже не знал тогда, говорят ли здесь по-английски.

Последняя проблема разрешилась довольно быстро. Таможенник обратился ко мне на какой-то тарабарщине, но вслушавшись, я начал врубаться. Это был старый добрый английский времён Звёздной Лиги, но ужасно исковерканный. Кроме того, проскальзывали многочисленные непонятные мне слова. Они, к счастью, либо выражали только эмоции, либо были понятны из контекста разговора. Позже я сам начал пользоваться этим языком не имеющем даже своего названия, так как он используется повсеместно, по крайней мере в Федеративном Содружестве.

В его состав входят слова практически из всех древне-терранских языков. Например, русский язык, шотландские и ирландские наречия, выражают эмоции, чаще всего это грязная ругань. Удел испанского и французского - любовь, поэзия и тому подобные возвышенные слюни. Технические термины часто обозначаются на латыни. Японский используется для игры слов, когда надо что-то сказать и ни дать ни байта информации. Куча слов исходит из совершенно неизвестных мне языков, я лишь выучил их смысл и научился к месту употреблять.

Каждый человек пользуется своим тезаурусом, в котором доминирует язык его предков. Если произнесённое тобой слово непонятно, ты просто повторяешь его на английском или любом другом языке.

Я быстро устал удивляться. На этой планете за всё надо было платить, и то, что у человека должны быть хоть какие-то деньги, воспринималось как аксиома.

Таможенник, осматривающий мои вещи, сразу раскусил меня. Я ждал вспышки озлобленности, но он только отпустил пару скользких шуток, когда я сказал, что клану больше не принадлежу. Он спросил меня:

- А что это за кретины тебя привезли. Тем, что они продали по бросовой цене, не окупить даже посадку. Да ещё и не стали ничего брать на борт и не заправились. Странно.

- Ещё бы не странно. Они и с меня-то взяли гроши, впрочем, всё что у меня было. И трюмы у них пустые.

Меня покоробило такое отношение к моим братьям по клану, пусть даже бывшим. Но я решил сразу вливаться в новый мир и заводить хорошие знакомства. Мы ещё дружелюбно поболтали. Я рассказал байку о том, как сбежал с пустыми карманами от дурака-командира, который якобы заключил глухой контракт на охрану какого-то захолустья на Периферии. В итоге таможенник переговорил с кем-то по внутренней связи и позволил на время оставить "Квазара" в дальнем углу космодрома, а я пообещал угостить его стаканчиком как только разживусь шуршунчиками. После этого, мне стало казаться, что Солярис вполне неплохое местечко. Не ждущее с распростёртыми объятиями, но и не отвергающее. Безразличное, но сулящее многие блага счастливчику, при условии, что он будет щедр. Главная проблема заключалась в языке, аборигенам было трудно меня понимать.

Плана Солярис-сити я не знал, но дорогу к Дворцу Игр вам там всякий подскажет. Транспорт тоже стоил денег, и мне пришлось идти пешком почти пять часов. Пару раз я терял направление, пока не вышел на гигантский тракт, идущий через весь город и Дворец Игр в том числе.

Мегаполис располагается на немного неровной местности. Моя магистраль вздымалась длинными виадуками и раскрывала мне лоскутное антропогенное одеяло из бетона, асфальта, металла, пластика, и мусора. Мимо тянулся сплошной поток транспорта. К счастью, это в основном были глайдеры на электрической тяге, и воздух оставался вполне неплох, несмотря на солнечный день.

Гравитация на Солярисе-7 чуть меньше, чем на моём родном Барибале, и пятичасовая прогулка не тяготила меня. Ботинки были хорошо разношены, фляжка почти полна чистой холодной воды, а кругом можно было видеть много необычного. Узкий тротуар был пуст, и это тоже было кстати. В новой обстановке я предпочитаю побыть сперва одному и осмотреться. Поток машин был безлик и не нарушал моего одиночества.

Меня занимал этот город. Больше, чем любой ранее мною виденный, он не носил и следа планировки. Улочки кривые, лишь магистрали, вроде моей, ровные. Они перепрыгивают через трущобы и полого огибают небоскрёбы и холмы, а порой пронизывают и те, и другие насквозь.

Два раза я замечал, как пересекаю какие-то границы. Резко сменялись стили построек, преобладающие на улицах цвета, и даже состояние дорожного покрытия на магистрали. Позже я узнал, что Солярис-сити, хотя и находится в пространстве Федеративного Содружества, поделён на сферы влияния среди всех государств Внутренней Сферы, за исключением небольшого пяточка самоуправления в центре. Каждый сектор существует практически как независимое государство, чем очень приятно пользуются различные асоциальные члены общества. Но, впрочем, местный криминальный мир тогда меня не волновал, по той простой причине, что я не подозревал о его масштабах на Солярисе, да и просто не привык принимать его всерьёз. На клановских планетах, конечно, существуют бандитские группировки, но они зачаточны и безжалостно уничтожаются сразу же, как только начинают создавать проблемы.

После повсеместного клановского аскетизма, эта новая для меня жизнь удивляла и будоражила. Она была бесцельна на первый взгляд, но цель была. Самоцель.

Я хотел зарегистрироваться как одиночный игрок, благо сезон только начинался, но и здесь халявой не пахло. Тогда я прошёлся по списку команд и их владельцев и выбрал фамилию, показавшуюся мне наиболее честной, и уломал местную секретаршу дать мне номер телефона владельца за так. Более того, бедняжка не устояла и дала позвонить со своего рабочего телефона. Что бы мы делали без женщин.

Звоня по официальному каналу на Солярисе сложно надеяться на скорое решение вопроса звонка, обходные пути там всегда короче. Я этого не знал, но зато к этому времени моё имя и то, что я клановец знали уже все владельцы команд. Похоже, теперь уже с моего друга-таможенника причитался стаканчик. Стоило назвать себя, как на линии оказался Карстайрз, которому я собственно и звонил. Он согласился принять меня, и даже выслал за мной машину, когда я сообщил ему об отсутствии у меня денег. Я улыбнулся секретарше и вышел на улицу.

Карстайрз принял меня в небольшом, красиво отделанном кабинете. Он сидел в кресле, вопросительно смотрел на меня и вкусно попыхивал какой-то необычной для меня сигаретой (как оказалось, это была сигара).

- Здравствуйте, меня зовут Миха. Я бывший воин клана Медведя-Призрака. Я хочу предложить вам свои услуги в качестве водителя боевого робота. Судя по тому, что вы меня сразу приняли, мое предложение вам интересно. - Я удобно сидел в кресле, в кабинете за толстыми бронированными стёклами и дверьми, пройдя два поста охраны. Обстановка объясняла мне новое понятие - роскошь.

- Я видал клановцев по телевиденью. И вы, чёрт побери, не слишком на них походите. То, что у вас есть клановский робот, ничего не доказывает, сейчас это не такая уж редкость.

Напротив меня, за массивным полированным столом расположился дядька квадратной наружности. Эдакий шкафчик, чуть пониже меня. Он всё посасывал сигару, щурился и смотрел на меня.

- Вы видели клановцев в репортажах с фронта, и это, должно быть, были вернорождённые воины... - Его самодовольное недоверие уже стало меня раздражать, но пока я сдерживался. - Сгореть мне в аду, если я понимаю, о чём вы толкуете.

- Объясню. Кланы, помимо воинов, техников, учёных и других каст, делятся на вернорождённых и вольнорождённых. Вернорождённые это люди из пробирки, их выводят специально для роли воинов. Вольнорождённые это обычные люди, они заполняют остальные касты, но некоторые становятся воинами. Я вольнорождённый. В клане нас заставляют выполнять второстепенную, грязную или особенно опасную работу. На фронт нас мало пускали, поэтому и видеть таких воинов как я вам не довелось. - Значит вы - второй сорт...

- ...(Я употребил одно словечко выученное от друга-таможенника), вы сможете увидеть мой сорт, - я хотел, рассказать ему каким надо быть водителем, чтобы тебя не выбросили из армии и продолжали при этом считать вторым сортом. Но я заметил, что стою и бешено вращаю глазами, а так же, что каналья-Карстайрз специально старается вывести меня из себя. Тогда я прошёлся по кабинету, чтобы успокоиться и продолжил.

- Я обладаю уникальным для Внутренней Сферы боевым роботом, и я отличный боец, это можно легко проверить. Вам просто повезло, что я обратился именно к вам, и вы зря меня оскорбляете.

- Ну, ну. Не держите на меня зла. Уж простите старику эту маленькую слабость. Жизнь научила меня осторожно относиться к таким вот тёмным лошадкам как вы. Будем считать, что я поверил вам, хотя проверю ещё ваши способности. Если вы действительно хороши, мы сработаемся. В команде у меня, правда, вакансий нет, но я предложу вам вот что. - Карстайрз потянул свою сигару, а потом описал её алым кончиком кольцо и посмаковал дым. До меня донёсся удивительно аппетитный для курева аромат. - Я оплачиваю подготовку вашего робота к боям и регистрацию в списке одиночных боёв. За это мне причитается половина всех трофеев и тридцать процентов чистого дохода.

Я заранее решил не соглашаться на первое предложение, всё-таки мой папаша-торгаш.

- Не слишком ли большой куш хотите взять рискнув столь малым? Я собираюсь участвовать в боях с получением трофеев, хотя денежные призы там меньше. Мне нужны боевые роботы. Предлагаю двадцать процентов денежной прибыли, трофеев вы не получите.

- Не думаете ли вы о собственном клубе? Мне не нужны лишние конкуренты. Без трофеев согласен на сорок процентов дохода.

- Уверяю вас, что не задержусь на Солярисе. Мне не нравится идея коммерческих боёв. Сорок процентов, проживание до первого боя, и профилактический ремонт моей машины. Или я ищу другого партнёра.

- Задери меня комар! Для клановца вы слишком хорошо торгуетесь. Но срок контракта должен быть не меньше двух сезонов, иначе мне это просто не интересно. - Улыбчиво тряся сигарой и потирая руки проговорил толстяк.

- Ну что вы. За один сезон вы получите более чем интересный барыш. Соглашайтесь, ведь ваши затраты минимальны. Мой робот не имеет серьёзных повреждений, а плата за регистрацию не так уж велика.

Карстайрз вылез из-за стола. Видно было, что ему нравилась наша полемика. Он открыл бар.

- Клановцы пьют? - спросил он, наливая из квадратной бутылки жидкость красивого янтарного цвета в стакан. - Только самые смелые.

Он рассмеялся и наполнил ещё один стакан. Вошла секретарша (я и не заметил, как он её вызвал) и, выслушав общий смысл контракта, удалилась.

Мы выпили по два стакана некрепкого, но отменно вкусного спиртного, поддерживая непринуждённую беседу. Любопытный старикан выуживал из меня разные байки из жизни кланов. Вернулась секретарша с двумя экземплярами контракта. Мы подписали их и скрепили отпечатками больших пальцев. Затем Карстайрз позвонил и приказал своим людям забрать моего меха. Я связался с моим другом-таможенником и разрешил отдать людям Карстайрза "Квазара".

До первого боя оставалось ещё несколько дней, и их я прожил за счёт Карстайрза. Он к тому же ещё и оплатил несколько моих тренировок на учебных полях Соляриса.

Глава 7.

Трофейное начало.

Я предпочёл бои с получением трофеев, которые стали чрезвычайно популярны в последние годы. Это достаточно жестокие поединки, так как ставка боя очень высока. Именно жестокость и дикость придают странную привлекательность этим боям. Бюргеры очень любят насилие. Наверное потому, что на себе им его испытывать не приходилось.

Моим первым противником оказался "Молот Войны". Роботы этого класса весят около шестидесятипяти тонн. Основное оружие - пара протонно-ионных излучателей необычной конструкции, плюс стандартный боекомплект. Однако во Внутренней Сфере сложно найти меха абсолютно идентичного стандарту, каждый водитель модифицирует своего истукана в силу своей фантазии и здравого смысла.

Водитель "Молота" не был известным воином. Мой компаньон разузнал, что это некто Саш Крюков, прилетевший на Солярис-7 два сезона назад откуда-то с Периферии. "Молота" он завоевал в прошлом сезоне, выступая на сорокапятитонном "Крабе".

Арена представляла собой большой круг абсолютно плоского пространства. Ровное бетонное покрытие играло оттенками серого, цементные кляксы закрывали старые воронки от ПИИ и взрывов ракет. Кое-где, по краям арены, жались к земле смотровые бункеры для самых отчаянных и богатых зрителей. Времени на традиционную разминку у меня не было. Я сразу увидел соперника на другом её краю. Мы двинулись навстречу друг другу, "Молот" оказался весьма резв. На дистанции в тысячу метров он первый дал залп РДД, десяток ракет ринулись по мою душу. Я активировал противоракетную установку, компьютер высчитал траекторию полёта ракет и открыл огонь, заставляя ракеты детонировать раньше времени или попросту разрушая их. Всё-таки три ракеты проскочили, и я, чтобы избежать попадания, резко присел в самый последний момент. По инерции ракеты пронеслись надо мной и врезались в бетонное покрытие позади "Квазара", взметнув клубы бетонной крошки.

Я поднялся и в свою очередь выстрелил из своей шестизарядки. Противник уступал мне в манёвренности, и антиракетной системы у него не было. Четыре ракеты попали в грудь "Молота" и отшелушили несколько свежих листов брони. Это вообще удача, ведь свежий лист брони, как его не приваривай, держится хуже, чем старый и прикипевший в жарких боях к основе. Бывает так, что удачным ракетным залпом можно снять практически всю свежую броню вражеского БР.

Дистанция быстро уменьшалась. На шестистах метрах "Молот" внезапно остановился. Я не сообразил, что это значит, и чуть-чуть за это не поплатился. Противник выстрелил из ПИИ. Меня спасло только то, что он всё-таки слегка промазал. Сгусток ионизированного перегретого газа врезался в бетон всего в паре шагов от "Квазара", спереди и чуть справа. Такая точность ПИИ в условиях атмосферы показалась мне фантастической, обычно ионные излучатели опасны на расстоянии не более четырёхсот метров.

Времени на размышления не было, я повернул вправо и перемахнул через шипящий на бетоне сгусток, не пользуясь реактивными ускорителями. Как говорится "в одну воронку дважды не попадает". Свернул как раз вовремя, выстрел второго ПИИ оказался точнее, заряд пролетел там, где только что находилась моя машина.

При всей моей манёвренности, в дальнем бою шансов у меня не было, и я снова пошел на сближение. Он стал отступать, что в его ситуации было верным решением. Между нами было уже четыре сотни метров когда он опять стал целиться из ПИИ. Я выстрелил из РБД, он поспешил отойти с траектории их полёта, что дало мне ещё несколько секунд. Затем он в запале вместо ПИИ использовал РБД, от которых я еле ушёл. Для моих лазеров дистанция была всё ещё великовата, а "Молот" опять наводил на меня свой главный калибр. Времени на какой-либо трюк мне не хватило, и один из сгустков зацепил "Квазарово" брюхо. Шестидесяти процентов брони на пузе как не бывало, но я рвался вперёд.

Перед боем я хорошо изучил компьютерную модель "Молота Войны" и обратил внимание на то, что силовые зубчатые передачи ног не прикрыты бронёй. Они конечно же из крепчайшего ферротитана, но их наверное можно разрушить, и уронить таким образом "Молота". В этом случае я бы победил и получил бы не очень разбитый трофей.

До противника (наконец-то) осталось не более ста пятидесяти метров, а значит можно уже приводить свой план в исполнение. Я сосредоточил огонь всех импульсников на правом зубчатом колесе и продолжал идти на него. Он отвечал своей парой лазеров, расположенных в торсе. Это были устаревшие по меркам кланов модели, не имеющие импульсного режима, и они не могли испускать столько же энергии, сколько лазеры "Квазара". Я давил на гашетки, не смотря на быстро растущую температуру на мостике. Короткие и частые импульсы когерентного света впивались в зубчатое колесо, всё больше разогревая и плавя. Дистанция стала критически короткой, и я выстрелил из РБД установки. Ракеты сильно покорёжили размягчённый ферротитан. Зубчатую передачу заклинило намертво, и даже могучие миомерные мышцы боевого робота не смогли провернуть её.

Для моего соперника это стало неожиданностью. Он всё отступал и потерял равновесие. Затормози он вовремя, и исход боя ещё не был бы решён. Когда "Молот" грохнулся на спину, я обежал его кругом, чтобы выйти из зоны действия оружия. Прицелившись в верхнюю часть торса, где у БР противника располагалась кабина водителя, я вышел в эфир на общей частоте.

Противнику пришлось сдаться. Я получил тяжёлого меха, в то время как "Квазар" лишился лишь брони на брюхе и заработал несколько глубоких шрамов на корпус. Но скорее всего, так случилось по неопытности моего соперника. Неправильная оценка слабых мест своей машины приводит к её разрушению.

Победа над "Молотом Войны" принесла мне первый в жизни гонорар, не говоря о трофее. Теперь я и сам мог уже кормить себя, но контракт с Карстайрзом продолжал действовать. Это было неплохо тем не менее. Мой нахлебник так или иначе помогал мне знакомится с условиями жизни в Солярис-сити и перенимать деловые контакты.

Мой следующий бой произошёл на той же самой (очень неудобной для меня) арене. На открытом пространстве трудно выкинуть что-нибудь хитроумно-тактическое, обычно здесь побеждает тот, у кого мощнее робот, реакция или удача. Мой новый противник - восьмидесяти тонный "Сталкер" превосходил меня по первому пункту, а значит, мне следовало надеяться на остальные два. "Сталкер" не имеет рук на своём яйцеподобном теле и не умеет прыгать. Если он упадёт, то на плоском пространстве подняться точно не сможет, а значит, мой план боя не очень изменился с прошлого раза.

"Сталкер" обладает мощным вооружением. По одной установке РБД и РДД на каждом боку выглядят как зачатки крыльев. Четыре ЛСМ в торсе делают эту модель БР опасной и в ближнем бою. Все жизненно важные органы машины (особенно мостик) защищены очень толстым слоем брони. Единственными недостатками этой модели являются медлительность и полная беспомощность при падении.

Мне стоило много нервов и брони подобраться к противнику. Он отлично стрелял из всех видов вооружения, я только успевал подставлять под залпы свежие участки брони. Мощные ноги "Сталкера" оказались куда лучше защищены, чем у того же "Молота". Я изрядно покрутился вокруг соперника и довёл "Квазара" до кипения, прежде чем прожёг в нескольких местах броню на ноге "Сталкера". Он же за это время снёс с моего меха большую часть брони и почти оторвал моей машине руку. Недостаток манёвренности противника позволял мне если не увёртываться, то хотя бы не позволять ему стрелять по имеющимся прорехам. Затем я удачным залпом РБД разорвал миомер в правой ноге "Сталкера", однако водитель смог удержать машину в вертикальном положении.

Это очень встревожило меня, на "Квазаре" почти не оставалось толстых слоёв ферроволокна. Тогда я направил своего робота прямо на целящуюся в меня громадину и треснул её плечом в бок, до конца отломав руку "Квазару". Несмотря на тридцать тонн перевеса "Сталкер" не устоял. Это была вторая победа клановца на Солярисе.

Я стал владельцем трёх боевых роботов и немаленькой суммы денег. Перед каждым боем (после первого) я ставил на свою победу в букмекерских конторах. Шёл ва-банк, любое моё поражение стало бы последним, но я был слишком уверен в себе. Теперь, для создания своей команды, мне необходим был только один боевой робот и тройка очень хороших водителей. Карстайрз понял это и заявил, что я де мерзавец провёл его - наивного дурачка и хочу пустить по миру, и это после всего того, что он для меня сделал. Даже если бы я и решил сделать карьеру владельца клуба боевых роботов, то не очень бы повредил своему компаньону, во второй и первой лигах (где обосновался клуб Карстайрза) и без меня прорва таких клубов.

На этот довод старику нечего было ответить, да и рвать наш договор он не хотел. Кроме того, я ещё раз пообещал ему не задерживаться на Солярисе. Следующим моим противником должен был стать воин, управляющий "Крестоносцем". Эта модель лишь немного тяжелее "Квазара" и я надеялся на относительно лёгкий бой.

Глава 8.

"Летающий Медведь".

На этот раз жребий пал на благоприятную для меня арену. В самом её центре были построены несколько кварталов железобетонных зданий имитирующих город. Кланы, возможно, одни из самых ярых приверженцев Аресских соглашений, запрещающих войну в городах. Но тем не менее город - это то место, для боя в котором и был сконструирован "Квазар". Правда и робот противника вполне подходил для подобного сражения. "Крестоносцы" одни из наиболее манёвренных роботов Внутренней Сферы. Весят они около шестидесяти пяти тонн и вооружены обычно тремя лазерами средней мощности, установками РБД и РДД, да ещё ста миллиметровой автопушкой. Интересно, что один из лазеров "Крестоносца" расположен на голове, прямо над кабиной водителя. Он серьёзно повышает температуру на мостике при стрельбе, однако это окупается быстротой наведения и точностью выстрела.

Выйдя из ангара, я припустил к "городу". Потенциометрические датчики там не работали, так как железобетон хорошо экранировал. Из-за него и инфракрасные сенсоры могли засечь противника лишь на небольшом расстоянии. По закону подлости чаще всего приходится пользоваться наименее точными и информативными датчиками сейсмическими.

Вступив в город, я перешёл на крадущийся шаг, стараясь засечь врага прежде, чем он заметит меня. Конечно "Крестоносец" мог поджидать меня не шевелясь, но я думал, что замечу засаду прежде чем попаду в неё. Однако мой противник использовал новый для меня трюк. Он действительно уже сидел в "городе" и поджидал меня. Моё местоположение было несложно определить, ведь я всё-таки двигался. Когда "Квазар" оказался в удобном для него месте, он выстрелил из РДД. Установка у "Крестоносца" была запрограммирована (заранее конечно) на ведение огня по данным сейсмодатчиков.

Ракеты, вынырнувшие из-за зданий слева и сзади от меня, были крайне неприятной новостью. Не отзвучал ещё сигнал ракетной опасности, как моего меха пнуло с десяток ракет, причём не самых лёгких. Попали они мне, мягко говоря, в спину, где броня у любого БР относительно тонкая. Так я внезапно потерял теплопоглотитель и солидную массу брони, а взамен приобрёл пару пробоин.

Удар заставил меня сделать несколько неуклюжих шагов и выскочить на поперечную улицу. Я как раз притормозил перед перекрёстком, раздумывая, омут или брод ждут меня за углом. Теперь я, не раздумывая, метнулся вправо по этой улице, и вовремя, в визоре заднего обзора сверкнули два лазерных луча. Угол их траектории сказал мне, что противник сразу после залпа РДД взлетел на одну из крыш в надежде подпалить мне хвост. Он рассчитывал, что ракетный удар ошеломит меня, и даст достаточно секунд на разделку моей туши, только любой воин клана (при условии, что он ещё жив) реагирует на подобные ситуации мгновенно.

Скача рысью по улице, я заметил место приземления "Крестоносца" и стал подумывать, чем бы его удивить. Он выжидал на одном месте (судя по датчикам), ещё бы, время работало на него. Скоро его установка РДД перезарядится и даст ему возможность снова безнаказанно стрелять по мне.

Моя установка РДД не могла стрелять по указаниям датчиков, но я мог указать место цели на карте (правда стрелять я мог только по вертикальной траектории). На следующем перекрёстке я снова повернул направо. Введя место приземления "Крестоносца" в качестве цели, изогнувшись всем своим железным телом вправо и вверх, и не снижая скорости, я выстрелил из РДД, стараясь пустить ракеты поверх домов. Мой залп был обманным манёвром рассчитанным задержать вражеского меха на месте, если он конечно ещё там. Как только последняя ракета ушла с направляющих, я сразу выкинул этот залп из головы и нажал на педаль реактивных ускорителей. Несильно только-только оторваться от асфальта, чтобы пропасть с экрана противника. До него оставалось как раз метров сто пятьдесят по кривой, примерно максимум прыжка для "Квазара". Впереди был ещё один перекрёсток, где мне надо было повернуть. Не приземляясь, я совершил изящный вираж, накренив корпус вправо. Затем едва пролетел квартал, выскочил из-за угла и приземлился лицом к сопернику.

Потом этот мой манёвр, широко транслировался по всему Солярису и принёс мне известность. Пресса окрестила меня "Летающим Медведем" и с её легкой руки кликуха прижилась, несмотря на несуразность словосочетания.

"Крестоносец" оказался там, где я ожидал его увидеть. Водитель посадил его вплотную к стене, избегая видимо моих ракет. Когда "Квазар", как чёрт из табакерки, выскочил из-за угла, он уже выпрямлялся, опершись рукой о дом. Если он и был удивлён, то не показал этого, сразу открыв по мне огонь.

Но я открыл огонь ещё раньше, не успев даже коснуться земли. Между нами было не более тридцати метров, и тут мои лазеры самое нужное чудо. Стрельбу пришлось вести из неудобного положения, но всё же на руке с автопушкой у противника появились два глубоких пореза. Я едва успел выровнять свою машину, когда "Крестоносец" вывалил на меня очередь из автопушки. Я постарался уйти противоходом вправо, и снаряды разорвали броню лишь на левой руке. Второй очереди я не допустил удачным выстрелом в казённую часть орудия. Что-то в скорострелке заклинило, и она взорвалась, когда мой соперник ещё раз нажал на гашетку. "Крестоносец" лишился руки по локоть. Взрывом его отшатнуло, что дало мне ещё пару секунд.

Я перевёл огонь лазеров на грудь вражеского робота, собираясь продемонстрировать "удар в сердце", проще говоря, повредить ядерный реактор. Недостаток потерянного поглотителя заметно ощущался по резко возросшей температуре.

Водитель "Крестоносца" не думал о поражении и довольно ловко подрезал мне броню тремя своими лазерами. Он немножко халтурил с прицелом, стрелял "куда глаз ляжет". Это давало ему преимущество в скорости прицеливания, но не позволяло стрелять по имеющимся шрамам на "Квазаре". Я ещё и усложнял ему задачу "пританцовывая" из стороны в сторону, и не выпускал раскалённую точку не его груди из перекрестия прицела.

Чёрт, он умудрился разбить мне ещё один поглотитель. Их осталось только пять, и температура охлаждающей жидкости подскочила практически до критической отметки. Пришлось прекратить стрельбу из лазеров, так и не добравшись до реактора "Крестоносца". Мне нужна была передышка. Я хотел было слинять и устроить ещё один сеанс игры в "кошки-мышки", но тут ситуация стала ещё хуже через пробоину на ноге противник сильно обжёг мой миомер. "Квазар" стал передвигаться нелепыми скачками. "Кошки-мышки" отменялись, я бросился на соперника. Неловко подскочив, я смог-таки ударить его БР кулаком в грудь. Раскалённая и истончённая броня подалась, кулак "Квазара" вошёл в грудь "Крестоносца".

Это была игра на грани фола. Я повредил реактор противника, а эти ядрёные штуки, бывает, реагируют на такое к себе отношение неуправляемой реакцией распада со свойственными ей неприятностями. Когда из груди боевого робота пошёл черный дым, что означает повреждение теплообменных контуров реактора, мой соперник мгновенно катапультировался куда подальше. К счастью автоматика "Крестоносца" смогла заглушить ядерную реакцию в его чреве. Я заковылял подальше от поверженного меха, этот чёрный дым чрезвычайно радиоактивен. Впрочем, правая рука "Квазара" тоже сифонила порядочно, и мне нельзя было выходить и рубки. Как бы жарко мне не было, но жара снаружи была куда опаснее. Прежде чем можно будет открыть люк, моего робота должны будут очистить дистанционно управляемые механизмы.

Этот бой оказался самым опасным для меня. Кроме того, и не особенно выгодным. "Крестоносец"-трофей был основательно мною изувечен. Ему надо было править косяк, погнувшийся от моего удара, устанавливать новый реактор и что-то делать с разорванной правой рукой. "Квазару" тоже нехило досталось: пришлось почти полностью поменять броню, менять миомер на ноге (он был практически пережжён), а кроме того я при ударе разбил стволы всех лазеров на правой руке. Деактивация обоих роботов тоже стоила не копейки. А ещё мне и самому пришлось пройти долгий, дорогой и довольно неприятный курс очищения организма от радионуклидов, немного радиации я всё же получил.

В сумме все расходы превысили те шестьдесят процентов денежного приза, которые оставались мне после расчёта с Карстайрзом. Из-за госпитализации я пропустил остаток сезона, и наш с ним контракт закончил своё действие, а значит, на ремонт я должен был тратить уже свои деньги. Однако сумма, которую я заработал на предыдущих боях и на ставках, была на порядок больше. Их должно было хватить на создание своего клуба, и в следующем сезоне я рассчитывал хорошо закалить свою будущую команду.

Карстайрз, конечно же, вдоволь повозмущался по поводу моего ухода. Но слишком уж закусывать удила причины у него не было. Уже первый мой бой с лихвой окупил все его расходы, связанные со мной. Весь остальной (весьма солидный) куш был для него полной халявой. Хотя денежные призы в боях на трофеи заметно поменьше, чем в других видах сражений. А когда я предложил старику, в качестве отступного, устроить эксклюзивное интервью со мной-знаменитым и взять себе весь навар, мы и вовсе вернулись к дружеским отношениям (в деловом смысле конечно). Я не очень-то жаловал пронырливых журналюг из "Боёв Титанов", а потому обстоятельное интервью стало Карстайрзу хорошим подарком.

Глава 9.

Стань капитаном.

Подлечившись, я занялся своими трофеями. Больше всего меня удивил "Боевой молот". То, что это не стандартная модель я понял сразу, как поднялся на мостик этого боевого робота. Большая часть приборов, очевидно "родных", выделялась изящным дизайном и (первый раз такое вижу) инкрустацией по металлу. Остальные приборы были стандартными, и видимо поставленными на замену поломавшимся.

Установки ПИИ, чуть не доставшие меня во время боя своей дальнобойностью, оказались обычными для этого типа роботов, правда они, насколько я знаю, и используются только на "Молотах Войны". В этой модификации ПИИ в качестве рабочего тела используются ионы гелия вместо более лёгких ионов водорода, которые составляют ионные пучки обычных ПИИ. Благодаря тяжёлым ионам пучок получается более плотным и меньшим по объёму. Это позволило конструкторам удлинить ствол орудия и повысить тем самым его точность. Минусом этой технологии является большая теплоотдача, поэтому ПИИ и располагаются на непомерно длинных руках "Молота". Благодаря этому оружию и хорошей броне "Молоты Войны" и выбираются некоторыми асами (такими как, например, Наташа Керенская) несмотря на относительно небольшой вес этого робота.

Мой "Молот" оказался очень старой, но уникальной и всё ещё надёжной машиной. Его долгую судьбу было бы интересно узнать, у такой машины должна быть богатая история. Но узнать её вряд ли кто сможет. Наверное, он был собран для какого-то военачальника времён распада Звёздной Лиги, и я надеялся, что его скрытые возможности приятно меня поразят. Я подключил более совершенный компьютер "Квазара" к "Боевому Молоту" и провёл полное тестирование. Остов БР, судя по нагрузочной кривой, вполне выдерживал до восьмидесяти тонн общей массы, и это при шестидесяти пяти стандартных. Реактор правда был ни к чёрту, самый стандартный и довольно изношенный, я плюнул на расходы и поставил новый, помощнее. С ним вес "Молота" можно было поднять тонн до семидесяти двух семидесяти четырёх, а весил он тогда шестьдесят семь. Следовательно, на него ещё можно было повесить ещё что-нибудь смертоносненькое.

Немного поводив "Молота" и почувствовав его мощь, я понял, что "Квазар" получил конкурента в моём сердце, хотя, управляя здоровяком, я чувствовал себя как человек, оказавшийся планете с высокой гравитацией. Но в конце концов командир должен вести бой на БР с хорошей бронёй, так как ему нужно отвлекаться на управление подчинёнными, а значит меньше заботиться о шкуре. "Квазар" относится к машинам, рассчитанным на увёртываемость, а не защищённость, а вот "Молот" вполне подошёл бы командиру соединения.

Я перенёс на "Молот" компьютер с "Квазара", а для обездоленного купил другой, новый, но всё-таки похуже, а потом прорву времени потратил на их настройку. Убрал фонарь с плеча "Боевого молота" и, хитро подшаманив крепление, поставил туда стамиллиметровую автопушку с неплохой скорострельностью. Целиться ею было можно только всем корпусом, так как её казённая часть оказалась утопленной в предплечье. Чтобы разместить боезапас к ней, пришлось изрядно поломать голову над перераспределением всего внутреннего арсенала. Кроме того, я не смог смириться с отсутствием прыжковых ускорителей, но тут оказалось всё проще, когда-то они у моего "Молота" были. Прыгать больше ста метров он всё же не смог, но и сотка тоже достижение. Я бы с удовольствием переставил на "Молот" и антиракетную скорострелку с "Квазара", но просто уже не придумал, куда её присобачить. Итоговый вес меха составил почти семьдесят четыре тонны. Максимальная скорость снизилась до восьмидесяти кэмэ в час, но это всё равно больше ожидаемых от стандартного "Молота Войны" семидесяти.

Много возни было с "Крестоносцем", которому тоже нужно было новое сердце. Атомный реактор сам по себе стоит около четверти стоимости всей машины, а ведь надо его ещё установить и настроить. Выправка остова тоже вещь дорогостоящая, а ещё пришлось менять правую руку.

Я долго искал в продаже подходящую тяжёлую автопушку взамен взорванной. Как назло, в то время все продающиеся скорострелки калибром более девяноста миллиметров имели неподходящие типы креплений. У одного торговца я увидел орудие, крепящееся на руку как мне надо, но его размер и формы сказали мне, что это не автопушка, а винтовка Гаусса. Я прикинул, что наверное её можно будет повесить на "Крестоносца" без особого перевеса. После горячего торга с хозяином, я забрал её.

При установке гауссовки получилось две тонны перевеса и сильный дифферент. Пришлось снять с головы робота лазер с механизмом наведения и немножко брони, да ещё боезапас перепихнуть на левый бок. Килограмм пятьсот перевеса всё же осталось, но машина и с ними бегала неплохо. По деньгам ремонт "Крестоносца" превысил стоимость его же повреждённого, но я не переживал. Денег у меня было ещё во множестве, а с такой гауссовкой робот стал опасен для любого соперника.

"Сталкеру" нужно было только присобачить обратно ногу, да подлатать броню, поэтому я занялся им в последнюю очередь. Менять что-либо в нём не пришлось, он был вполне гармоничен. Две РДД-15 делали его в моих глазах роботом огневой поддержки, а лазеры и РБД позволяли постоять за себя в ближнем бою. Неповоротливость превращала "Сталкера" в лёгкую мишень для вражеских ракет. Я намеревался поставить на этого восьмидесятитонного верзилу противоракетную защиту, но во Внутренней Сфере такие системы редки, а совсем обдирать "Квазара" не хотелось. Да и слабовата, если честно, на моём "Квазаре" антиракетка для тяжелого меха.

На мои объявления о создании нового клуба откликнулась прорва водителей боевых роботов. Меня удивила нетребовательность этих людей, они требовали не такие уж большие деньги за риск. На Солярисе тогда было много бойцов, не имеющих своих машин. Их средней зарплаты хватало только на хорошую жизнь и жратву в межсезонье, да бесконечный кутёж.

Первым явился русоволосый паренёк, с порывистыми и несколько нервными движениями. Это был тот самый Саш Крюков, у которого я выбил "Боевого Молота". Я как раз сидел в баре своего отеля (туда часто отсылали ищущих меня водил). Саш быстро подошел и выпалил.

- Я - Саш Крюков. - Я был удивлён, уж не хочет ли он чего-то вроде сатисфакции.

- Помню тебя. Чего хочешь? - а сам подтянул под себя ноги и коснулся пальцем ножа на ноге.

- Я хочу... То есть если вы меня возьмёте... Хотя вы не... - парень явно был слишком взволнован. - Подожди, подожди. Давай садись и рассказывай с расстановкой.

Крюков сел на соседний стул и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

- Не думаю, что вы считаете меня хорошим пилотом. - Я опять посмотрел на него с удивлением. Не то начало, чтобы меня соблазнить. - Но я неплохой водитель, даже верю, что очень неплохой. Я здесь не первый сезон, вы можете проверить. Обязательно проверю, - Сначала... - парень опять начал частить, но заметил это сам. Прервался и снова глубоко вздохнул. Я всё рассматривал его, и видел, что Крюков держит себя. Молодец.

- Сначала я участвовал в обычных боях, на деньги. А потом решил рискнуть, в конце прошлого сезона. И мне повезло, я взял трофей - "Молота". Но у меня не оставалось денег на новый сезон. Надо было выбирать, или "Молот" или мой "Краб". - Крюков опустил глаза. - Жалко было отдавать "Краба"... - Теперь он снова смотрел на меня. - В этом сезоне я думал, что смогу выиграть ещё одного меха. Но я ещё слишком плохо знал своё новое "железо". Я ведь ничего тяжелее "Краба" не водил... А, в общем я думал, что справлюсь с легковесом вроде "Квазара" и ошибся.

Победить на сорокапятитонном роботе "Молота Войны" дорогого стоит. Поэтому я поверил парню, с жаром объяснявшему, что в другое время я не побил бы его так легко.

- Ладно. Я ещё просмотрю записи твоих боёв. И если ты не просто везунчик, то беру тебя к себе.

- И я смогу водить "Молота Войны" как раньше? - глаза у мальчишки загорелись.

- Нет. "Молот" я оставлю себе, это уникальная машина. Как командиру отряда, мне нужно больше брони, чем скорости. Но ты можешь водить моего собственного "Квазара", по весу и конструкции он будет тебе более впору. А это между прочим клановская модель.

Саш вполне справился с ним для первого раза.

Многих претендентов я завернул, их было много и можно было тщательно придираться. Вообще удивительно, как много всякого сброда в Солярис-сити называет себя водителями боевых роботов. Только из пришедших, по имени Грег Бэккер, действительно оказался стоящим воином. Довольно высокий тридцатилетний мужик, с гранитным булыжником вместо лица. Он проронил буквально несколько слов, из которых я понял, что он водитель "Сталкера". И действительно, он был хорош, управляя этим неповоротливым ведром.

До начала следующего сезона игр оставалось уже всего неделя, и я со своей командой вовсю тренировались, а подходящего воина для последней машины всё не было. Появившегося Криса Коффи я сразу принял в команду, хотя и было видно, что ему не так уж хочется в мой клуб. Он имел опыт вождения "Крестоносца", но последнее время владел клановским "Грифоном". Я видел бои с его участием и знал, на что этот верзила-блондин способен. Я так же видел последний его бой в высшей лиге, где громадина "Банши" разнесла его робота вдребезги. Формально "Грифон" всё ещё принадлежал Крису, ведь в высшей лиге трофеев не берут, но из осколков восьмидесятитонной машины теперь нельзя было собрать даже велосипеда. Коффи тянул до последнего, ждал какого-нибудь предложения выступать в высшей лиге. Такого предложения ни от одного из клубов он не получил, а потому пришёл ко мне и стал водителем "Крестоносца".

Глава 10.

Ритм большого города.

Началась регистрация клубов - участников сезона боёв. Для меня эта процедура прошла непривычно легко, по сравнению с обычной для Соляриса бюрократической беготнёй. Я вышел из Дворца Игр в радужном настроении. Только был глубоко внутри тревожный голосок, который пищал: "Слишком всё просто. Слишком легко с тобой разделались. Слишком странно на тебя посмотрела девушка с регистрации".

Постоял я немного, послушал его и подумал, а потом решил "А бес с ним. Просто жизнь сегодня непривычно хороша". И поплёлся к своему глайдеру, он был удачно припаркован всего за квартал от Дворца. На пол дороги мне испортили настроение.

Дорогу загородили четыре амбала. Чёрные куртки, одинаково идиотские стрижки, одинаковые лица. "Гопота." - подумал я, - "Идут наглые сволочи, дорогу перегородили". За метр от меня они встали. "Ага. Это по мою душу". - Я тоже остановился. Главный обратился ко мне (по сравнению с остальными у него, можно сказать, было подобие ума в глазах).

- Э, мэн. Мне тут друзья внесли, ты клуб вписывал. - Он на удивление внятно говорил. - Эт не по чести. Тут у нас свои рульки. - я перебил его.

- А чё, типа я сделал не так. - Прежде чем переводить дело в стадию открытого конфликта, мне хотелось получить больше информации. Ох, и наглые же они всё-таки. Даже не попытались меня куда-нибудь отвести. Тут же людей навалом.

Правда, люди нас как-то не замечали, хотя мы и занимали середину тротуара. Старшой напряг лицо, проделывая несвойственную ему мозговую деятельность. Делая частые перерывы на "э...", он объяснил.

- Ну, сперва надо было перед патроном себя поставить. Чтобы люди тебя знали, что мэн рульный. Крышу себе устроить, чтоб по чести. Ну и вступную уважаемым людям отстегнуть. - Более-менее я понял только последнюю фразу, с ключевым словом "отстегнуть".

- Так заплатить надо? А кому? - очень интересно, в самом деле.

Похоже меня приняли за идиота. Главный гопник залыбился и с отеческим выражением выдавил.

- Э, мэн, теперь поздняк. Этот сезон тебе гакнулся, так чё давай в зад снимай свой клуб, по-хорошему. - Блин, кто же твой хозяин?

- Э, батрак, говори кто за тобой. Я теперь буду только с твоим патроном говорить.

Глаза напротив меня стали наливаться кровью.

- Ты, мэн, не в струе чё ли. Я тебе родным (с ударением на "о") языком толкнул. Давай в зад заявку! - ну, по крайней мере, в руках и них пока ничего не было.

- Труси галопом (местный, кстати, фольклор), жмых. - Я двинул главному в голень. И попробовал достать рукой до ближайшего слева. Достал его в бровь, и он, вслед за главным, упал и начал материться. Но "мэн" справа сумел двинуть довольно больно мне по руке, а крайний слева выхватил нож. Они одновременно бросились на меня. Я попытался отскочить назад, но натолкнулся на какого-то ненужного обывателя, который так некстати оказался за моей спиной. Пришлось сосредоточиться на ноже и, из-за этого, пропустить кулаком по челюсти. Перекувыркнувшись через валяющегося и вопящего обывателя, я быстро поднялся и увидел, что все гопники на ногах. Только главный боялся опираться на одну ногу. Теперь ножи были уже у двоих в руках, а бешенство в глазах у всех.

Просто и ясно в голове прозвучало "тикать!". Я сделал шаг в сторону проезжей части, затем рванул в обратную сторону. С разбегу опёрся левой ногой в стену здания, и двинул в лицо ближайшему бандиту коленом левой. Мне чуть не бросился под ноги ещё один бюргер, но я приземлился всё же мимо него и, перекатившись, дал дёру к машине.

Бег между препятствий (прохожих) мне давался лучше, чем преследователям сквозь них.

Свой глайдер я купил примерно за неделю до регистрации клуба. Денег тогда было уже маловато, поэтому купил недорогую подержанную колымагу без лишних наворотов. Через Карстайрза купил водительские права. Проходить курсы вождения консервной банки как-то даже оскорбительно для пилота БР. После боевого робота драндулетом с рулём и двумя педалями управлять несложно. Оставались ещё правила дорожного движения Солярис-сити. Я почитал самоучитель и решил, что справлюсь и так. На практике же оказалось даже проще, основным правилом на улицах было "моя морда - кирпичом, я на главной дороге".

В общем, я влетел за руль глайдера и надавил с проворотами. Сперва немного мельтешил, ждал погони. Но потом успокоился и стал двигаться со средним сумасшествием потока (неписанный закон автолюбителя). Вокруг было тихо и спокойно (постоянный галдёж сигналов и русский мат из-за баранок). И меня снова застали врасплох.

Внезапно одна из машин встречного движения взревела и свернула на мою полосу (я как на грех ехал по крайней полосе). Я как-то сразу решил, что это не обычное ДТП, и не стал уклоняться (получил бы, наверное, в бок), а только вдавил педаль тормоза в пол. Дешёвая серая коптилка и не думала тормозить. Глайдеры столкнулись лоб в лоб. Удар оказался очень силён, но я был пристёгнут (на "железе" к этому привыкаешь) и не очень пострадал. А вот моё сознание было, видимо, пристёгнуто к телу недостаточно крепко, и вылетело через лобовое стекло.

Я пришёл в себя достаточно быстро и понял, что меня куда-то тащат под руки. Провёл краткую ревизию по организму, вроде ничего не сломано, только перед глазами плывёт. С трудом сконцентрировав взгляд по направлению движения, я увидел довольно тёмный и безлюдный переулок. Странное место для оказания первой помощи. Проверил потихоньку кобуру на бедре - пуста. Подозрительное дело. Несут двое, здоровяки, а в той машине был один. Мои мозги поскрипели и решили, что Миха опять в полном дерьме. А "караул!" кричать было уже поздно, мы вошли в переулок. Впрочем, на Солярисе кричать "караул", "убивают", "грабят" не очень результативно вообще.

Тем временем мы остановились, и меня толкнули по ходу движения. Я с трудом, но устоял на ногах и обернулся. Их было даже трое. Все высокого роста и в куртках из чёрного, тускло блестящего материала. Но это уже не гопники, одеты дороже, смотрятся серьёзней. Может поговорим? Нет. В их глазах я видел, что они только выбирают приговор для меня. И в то же время потихоньку очухивался от аварии. Это, похоже, не было для них тайной, и долго отдыхать мне не дали. Бандиты двинулись на меня. Отступая, я оглянулся в поисках оружия. Среди мусора ничего подходящего не было. Вот только бутылка. Не слишком толстая, но "розочка" из неё выйдет на уровне, нож-то у меня забрали.

Я быстро нагнулся за бутылкой. Слишком быстро. Потерял равновесие, помутилось в глазах. Перекатился подальше от злодеев, но бутылочку захватил. Троица медленно надвигалась. Наполовину оглушенный человек с бутылкой не казался им опасным, но давать ему шансы они не собирались. Я почувствовал себя в силах и атаковал. Сделал ложный выпад на центрального, но тот не отступил достаточно далеко. Тогда я применил один финт из своего набора грязных уловок, то есть просто плюнул ему в рожу. Ребята прифигели, а я попытался обработать "розочку" об голову правофлангового. Всё же мои движения были сильно замедленными. Противник явно успевал уйти от удара, а за моей спиной оставался третий бандит. С бутылкой пришлось расстаться. Вместо удара я швырнул её в голову бандита, и постарался как можно быстрее отступить. Третий всё же достал меня. Удар по голове я принял вскользь, но сейчас моей голове хватило бы и щелбана.

Бутылка попала хорошо, толстым донышком почти в висок. Теперь против меня стояли только двое громил. Правда, у меня опять были пустыми руки, и снова плыло перед глазами. И, похоже, со мной решили больше не играть. Ребята потянулись куда-то под одежду, а я понял, что в пределах досягаемости нет ни одного укрытия. Чёрт, даже мусорных баков нет.

Выстрелы прозвучали раньше, чем братки успели вытащить пушки. По паре пистолетных пуль швырнули их к моим ногам. Свет в конце переулка загораживали две фигуры в деловых костюмах. "Неужели я так дорого стою", - подумал я, - что за право меня пришить борются конкуренты. Однако новые действующие лица смотрели в мою сторону вполне не кровожадно. Это, впрочем, не помешало одному из них сильным пинком в мурло отрубить бандита, получившего мою бутылку (он начал шевелиться). Похоже, это были мои спасители, в конце концов, они спрятали свои пистолеты.

Сперва я принял ребят за близнецов, но приглядевшись решил, что они возможно даже и не братья. Их костюмы тоже, лишь притворялись деловыми пиджаками. Достаточно крупные пистолеты, да ещё и с глушителями, бесследно исчезли за складками одежды. У меня сложилось впечатление, что в этих костюмах можно скрыть и что-нибудь посерьезней.

Мои спасители представляли собой интересный образчик дружбы народов. Тёмная кожа, большие серые глаза, но с "восточным" разрезом, тонкие выдающиеся носы. На таких наверное пачками вешаются девицы. Эффектные ребята с аккуратными причёсками и атлетическими телами.

Один из них протянул мне руку (наверное за обоих), и я с благодарностью её пожал, хотя ещё не совсем привык к этой традиции. В клане подобные вещи не практикуются.

- Я - Оциан. - сказал Оциан. Тут он немного скривился. - Хотя... зови меня Оци. А это Лесьор. - Второй парень очевидно молчун. - Мы работаем на Карстайрза. Он попросил приглядеть за тобой.

- Оци. Время. - Лесьор подал голос.

- Идём, Лесь. Миха.

Братья или не братья двинулись вон из переулка, бандиты больше их не заботили. Я, всё ещё нетвёрдо, двинулся следом.

- Эти двое, похоже, будут жить, - сказал я. Не то чтобы мне так уж хотелось забрать их скальпы, просто я успел насмотреться детективных сериалов на Солярисе. Контрольные выстрелы и всё такое. Оци обернулся.

- Они нас не видели. К работе по заказу тебя тоже скоро не вернутся. Хотя если хочешь - валяй. Только скоро, времени мало.

Убивать неудачников я конечно не стал. Но карманы обшарил. Аванса не было, зато обнаружились мои нож и пистолет, а также мелочь на пиво. У меня оставался один свободный карман. В него я сунул пистолет одного из бандитов, просто так из жадности. В конце концов двадцатизарядный пулевой ИЖ-"Демократизатор"-Д37 надёжное классическое оружие. И красивое.

Братья терпеливо меня ждали. Оци спросил:

- Тебя куда-нибудь подбросить? Твоя тачка в мясо.

- Если вы работаете на Карстайрза, то я хочу с ним поговорить. Поехали к нему.

Мы упали в чёрный лакированный лимузин. Лесь вёл глайдер, а я с Оци заняли диваны друг напротив друга.

- Вы подоспели в последний момент. Я уж готовился ловить пулю.

- Да нет. Мы всё время были неподалеку. Просто я решил подождать, может ты и сам справишься. Одного всё-таки вырубил. А вот когда они полезли за стволами, тогда уж мы вмешались.

- Уж спасибо. - Все мои шишки, значит, объяснялись тем, что я и сам мог справиться. Но Оци не заметил моей иронии. Или сделал вид.

- Не за что. Работа такая.

Ну, мы ещё покалякали. Оциан оказался на удивление болтливым малым, при такой-то профессии. Вскоре лимузин подъехал к офису Карстайрза. Братья поехали куда-то по делам (хотя вроде бы ихнее дело - я). Оци мне объяснил, что видимая охрана менее надёжна. Клиента могут завалить с расстояния, или сперва избавиться от телохранителей. А если они будут втихаря за мной следить, то смогут выйти на сцену внезапно, как сегодня. И здесь главное - мне самому не быть кретином. Ну и всю мою технику они проверяют, так что адских машинок мне можно не опасаться.

Карстайрз встретил меня с неизменной сигарой во рту, за которой он прятал ехидные улыбки. Я уселся в кресло и сказал:

- Спасибочки, конечно, но зачем ты ко мне приставил этих молодчиков?

- А, так ты познакомился с братьями Гори-Ли. Я попросил их приглядеть за твоей шкурой. И как видишь, оказался прав.

- Да, они спасли мою задницу. Но как ты понял, что она в опасности. И кто, собственно, на неё покусился.

- Ха, ха... - Карстайрз смеялся с видимым удовольствием. - Могу назвать десяток имён, а причина одна. Скажи, ты ведь сегодня зарегистрировал свой клуб?

- Точно. Значит конкуренты?

- Ага. И просто так они не завяжут. Ты наивный парень Миша. На Солярисе убивают и по меньшему поводу. - Карстайрз надулся как породистый индюк, и мне пришлось признать, что у него есть на это право.

- Ты, Миша - классный водитель, и ты смог организовать неплохую команду. Вы можете легко выйти в первую лигу, а значит перебежать дорогу нескольким другим клубам. Я сам всё никак не могу закрепиться в первой, и всё из-за большого количества соискателей.

Карстайрз пыхнул сигарой и с ехидцей посмотрел на меня.

- Между прочим, ещё несколько лет назад, ты даже не смог бы покупать "железо". Ни кусочка брони без согласия влиятельных персон. Сейчас ситуация намного проще. Много техники, много клубов. Так сказать, эхо войны. Но тем не менее.

- И чего же ты меня опекаешь. Только не надо лекций о человеколюбии. Тебе что-то от меня надо. Что?

- Ну, я просто давно в этом варюсь и знаю наперед, как будет идти дело. Но если ты хочешь совета, то скажу. Миша, одному на этой сцене тебе не удержаться. Тебе нужен партнёр, у которого есть связи и репутация. На улицах это называется "крышей".

Каналья Карстайрз. Шанс хотел мне дать. Будто я могу пойти к кому-то ещё.

- И наверно ты - лучший вариант "крыши" для меня.

- Верно мыслишь, сынок. - Карстайрз ткнул в мою сторону сигарой. Мол "молодец, угадал".

- И во что мне сия услуга обойдётся?

- Отдаёшь мне десять процентов дохода и прикрываешься моим именем. Услуги братьев Гори-Ли оплачиваешь сам. Недёшево, но парни их отработают, поверь мне.

- Поторгуемся?

- Лучших условий тебе никто не предложит, сынок.

Глава 11.

Наживка из олуха.

К началу сезона от моих финансов не осталось и романсов. Удивительно, какую громадную сумму можно спустить на Солярисе за относительно небольшое время. Мне срочно нужно было раскрошить какую-нибудь команду, чтобы обеспечить денежное вливание своей. Я спросил Карстайрза, чей клуб стоит поучить. Старик сказал мне, что есть такой нехороший владелец клуба Уорвик, и его, дескать, неплохо было бы потрепать.

Я навёл справки о Уорвике и оказалось, что действительно это очень нечистый на руку и вообще довольно мерзкий дядька. Он уже давно владел клубом, но в высшую лигу так и не пробился, сидел всё больше в первой. В его парке было шесть роботов, четверо из которых принадлежали ему самому, а два водителям из его клуба были владельцами своих машин. "Стрелец", "Катапульта", "Тандерболт", "Волкодав", "Центурион" и "Пантера" составляли весьма разношерстную компанию, которая при верном подходе могла быть очень опасной. Для моей четвёрки многовато, хотя три Уорвиковских робота и были легче любого из моих мехов.

Я отправил Уорвику предложение о встрече, в котором отметил, что согласен выставить четырёх моих роботов против его шести. Номер своего видеофона я не сообщил, и думал, если Уорвику захочется обсудить сделку, то ему придётся делать это на моей территории. Однако я ошибся. На следующий день мне позвонили с охраны бизнес-центра и сообщили, что ко мне хочет пройти человек от мистера Уорвика. Я велел его пропустить, и в мой кабинет втиснулся эдакий громила. Не помню, как он представился, но сообщил он мне, что мистер Уорвик сейчас очень занят, и что хотя его и заинтересовало моё предложение, он всё-таки не смог почтить меня визитом. Мистер Уорвик просит меня к себе. Ехать к нему в гнездо? Да пошёл он! Я спросил у громилы номер хмыря и позвонил ему. Громилу отослал и глянул на экран видеофона.

Уорвик моментально ответил, мерзавец ждал моего звонка. Он считал что знает, какой техникой я располагаю, и расклад был серьёзно в его пользу. Я, конечно же, не спешил раскрыть ему глаза.

- Здравствуйте, мистер Миха ... - Уорвик пожевал губами, как будто произнося фамилию, которой у меня нет и не было. На экране он сидел за столом и казался просто гигантом рядом с изящными письменными принадлежностями и миниатюрным пресс-папье. От Карстайрза я знал, что Уорвику просто самовлюблённый коротышка, страдающий жестоким комплексом неполноценности. Его одежда и кабинет сверкали роскошью особого свойства. Как будто здесь сначала поработал профессионал-дизайнер (причем из лучших, я уже начал понимать в таких вещах), но потом хозяин решил добавить ещё немного шика и всё изгадил. - Я чрезвычайно рад, что вы позвонили. Именно сейчас у меня освободилась минутка, и мы можем обсудить детали нашего взаимовыгодного (здесь его улыбка на мгновение стала искренней) соглашения.

"Ну ладно, - подумал я, -потерплю немного, тем приятней будет ущучить тебя". Внешний вид этого хмыря сразу стал действовать мне на нервы. - Мистер Уорвик, я, пожалуй, перейду к делу, ведь мы с вами деловые люди. Общий тоннаж моих боевых роботов много меньше, чем ваших машин, поэтому у меня есть несколько условий проведения мероприятия. Место боя - арена "Шпицберген". Условие победы - захват и удержание в течение пятнадцати минут городка в центре арены. Разумеется, уничтожение всех роботов противника тоже означает победу. Вы делите свою команду на две части, стартуем с трёх равноудалённых точек по краям арены. Радиопереговоры запрещены. Все разбитые роботы становятся собственностью победителя. Это, пожалуй, всё.

Улыбка сползла с Уорвика. На такая уж кайфушечка ему намечалась. Некоторое время он сидел нахмурившись. - Это, наверное, будет зрелищный бой, - пробормотал он наконец, - а я, знаете, сторонник зрелищных боёв, это идёт на пользу индустрии. В принципе, я согласен на такой бой, тем более что я смогу договориться об очень выгодной для наших клубов продаже права показа. Но вы поставили столько условий, что, думаю, я тоже имею право на парочку. Во-первых, я разделю свою команду не пополам, а как посчитаю нужным, не уведомляя вас об этом. А во-вторых, я думаю, что не стоит идти ва-банк, давайте откажемся от претензий на трофеи. Взамен я предлагаю, что бы вся прибыль от показа боя досталась победителю, эта сумма составит не менее двенадцати миллионов, неплохой куш. Кроме того, проигравший клуб оплачивает победителю двадцать пять процентов стоимости своих роботов, захваченных противником. Мне кажется, мои замечания справедливы. - Хорошо, я согласен. Только ваша меньшая команда должна состоять по меньшей мере из двух машин. - С вами приятно иметь дело. Через пару часов вам занесут составленный контракт. До свидания.

Я попрощался с ним и выключил видеофон. Вряд ли ему в самом деле так уж приятно было иметь со мной дело, ведь я не оказался таким олухом, каким наверно сперва показался ему. Тем не менее, он заглотил наживку, пусть и с оговорками.

Глава 12.

"Шпицберген".

Арена "Шпицберген" - одна из самых больших на Солярисе-7, это здоровый круг километров пятнадцать в диаметре. Находится он в горах неподалёку от Солярис-сити на слиянии трёх горных хребтов. По-настоящему непроходимых мест там нет, склоны гор не очень круты, однако ландшафт откладывает отпечаток на ведение боя. Город, за который мы должны были сражаться, находился чуть к востоку от центра арены, почти в самом высоком месте, где сходящиеся хребты образовывали небольшое плато.

Моё войско стартовало на вершине южного хребта. Две группы противника стартовали из равноудалённых от нас точек. Было бы логичным предположить, что эти группы захотят объединиться, чтобы иметь над моим отрядом подавляющее преимущество. Самым удобным местом сбора был город, и поэтому я мог прикинуть маршруты перемещения сил противника.

Я решил перехватить северную группу до города. Радиосвязь была заблокирована. Пришлось воспользоваться языком жестов, используя стволы ПИИ. Мы спустились в долину и направились к горному массиву, тянущемуся с запада на восток. Вражеские боевые роботы забрались на вершину раньше нас, хотя с их стороны склон и был круче. Это произошло благодаря тому, что в этой группе у противника были только лёгкие роботы. Нам оставалось до вершины около ста метров, когда из-за неё чуть восточнее нас показался торс "Пантеры". Я прицелился в неё ПИИ установками, но Крис выстрелил первым. Ядро гауссова орудия врезалось в грудь тридцатипятитонного меха и швырнуло его назад, только блеснул на солнце металл. В этот момент показался ещё ничего не понявший "Волкодав". Я пальнул по нему из обеих ПИИ, но одной промазал. Саш всадил в него зелёные пучки своих лазеров. До "Волкодава" дошло наконец, что к чему, он повернулся и скрылся за вершиной хребта, даже не выстрелив по нам. Вслед ему полетели ракеты дальнего радиуса действия от слегка отставшего Бэккера, но горы не позволили увидеть, попали ли они в цель.

С вершины мы увидели у самого подножия горы "Волкодава", помогающего подняться "Пантере". Она, должно быть, катилась кувырком до самого низа. Знаками я показал (без рук это совсем не просто), что преследовать их не надо. Вряд ли мы сможем их поймать. Мы подождали пока к нам заберётся "Сталкер" Грега Бэккера и двинулись по хребту в сторону города.

Этот манекен поселения выглядел также схематично, как и на карте, просто бетонные коробки, стоящие рядами. Вражеских роботов видно не было, а ведь времени занять город у них было предостаточно. Плато лежало метров на двадцать ниже вершин окружающих его с трёх сторон гор. Восточный край довольно круто уходил вниз в долину.

Я повёл свой отряд вокруг городка по возвышающимся над ним склонам. Хотя мы все и ждали засады, но застали нас врасплох. Сигнал ракетной атаки заставил меня нажать на педаль прыжковых ускорителей, бросив "Молота Войны" в сторону города. Практически сразу я отпустил педаль, и мой робот понёсся по нисходящей дуге прямо над землёй. Над моим мостиком пронёсся огромный рой ракет и разорвал скалы там, где мгновение назад стоял "Молот". Приземление произошло слишком быстро, я почти не успел смягчить его, но явных повреждений вроде бы не заработал. Направленный по мне залп, мог принадлежать только "Катапульте" с её парой двадцатизарядных РДД. Я повернулся по траектории полёта ракет и увидел её, как впрочем, и всю группу врага. Четвёрка роботов стояла в одну шеренгу, наполовину скрыта хребтом на противоположной окраине города, а вовсе не внутри него.

Одновременно с "Катапультой" выстрелил и "Стрелец", тоже обладающий мощной установкой РДД. Его целью стал "Сталкер". Грег ещё вовремя присел, десяток ракет прошли выше его машины. Но ещё с десяток ударили в корпус "Сталкера", повалив его на бок. Саш Крюков, как и было задумано в таком случае, бросился на помощь Бэккеру. С его помощью "Сталкер" рано или поздно поднимется, только вот "поздно" нас не спасёт.

Мой прицел лёг на "Стрельца", и оба пучка ПИИ направились к цели. Они оба врезались в машину, заставив водителя неуверенно шагнуть назад по склону. Неровность почвы и разбалансировка из-за потери брони заставили "Стрельца" упасть, и он скрылся за горной грядой. В этот же миг "Тандерболт" выстрелил в меня из своего сверхмощного лазера. Его луч, несмотря на дистанцию почти в семьсот метров, оставил очень глубокую рану на левой ноге.

Необходимо было вывести из строя "Катапульту" и "Стрельца", чтобы они не расстреляли нас издали. Как смог я показал Крису Коффи, что его цель "Катапульта". На близкой дистанции эти модели довольно беспомощны, так как кроме РДД вооружены обычно только парой средних лазеров. Для себя я оставил "Стрельца", который лучше приспособлен для ближнего боя. Кроме того между нами ещё стоял и "Тандерболт", весящий только шестьдесят пять тонн, но чрезвычайно опасный. Его большой лазер является одним из самых мощных, какие только есть. Кроме того, эта модель комплектуется тремя лазерами и установкой РБД. Робот обладает к тому же неплохой манёвренностью, но за всё это приходится расплачиваться теплозапасом. Даже просто двигаясь на крейсерской скорости "Тандерболт" скоро начинает перегреваться.

Я вошёл в город, "Тандерболт" последовал моему примеру, а ещё раньше, где-то между зданий пропал вражеский "Центурион". Если они вдвоём возьмутся за меня, то хана незадачливому Михе. "Тандерболт" прицелился на ходу. Я, желая ему помешать, стрельнул из РБД, но противник успел выстрелить буквально за мгновение до того, как первая ракета врезалась в его торс. Луч попал мне в левую руку, пробил насквозь свежую броню и повредил электрические цепи. Рука сразу завибрировала (слава богу, вообще не отвалилась) и целиться левым ПИИ стало невозможно. Я решил вывести из игры опасный лазер. Целился на бегу, поэтому правым орудием попал в торс, а левым и вовсе промазал. Мы продолжали сближаться. Он не использовал свои средние лазеры, чтобы не усиливать перегрев, а вновь стал целиться главным калибром. Я пошёл на хитрость. Сделал вид, что сворачиваю на перекрёстке влево, а потом резко ушёл на два шага вправо. Уловка удалась, страшный луч прошёл левее.

Дистанции уменьшилась до ста пятидесяти метров, я раскрутил автопушку. Разброс у неё конечно! Разрывные снаряды стали крошить броню на торсе и руках "Тандерболта", но он вновь целился своим сверхмощным лазером. Я выстрелил из ПИИ и обеими попал. Противник мне попался крепкий, сразу стрелять не стал, сперва восстановил равновесие. Я молился, чтоб он мне чего-нибудь не оторвал. Но тут, вылетев с перпендикулярной нам улицы, сверкнул серебристый снаряд и врубился в правое плечо "Тандерболта". Удар гауссова орудия очень силён, броня на плече моего противника треснула. Самого его повело в сторону, боевой робот врезался в здание, пробил стену и упал в груду бетонной крошки.

Помощь Криса пришлась очень кстати, и я поспешил ею воспользоваться. Подбежав к барахтающемуся в обломках противнику, влепил ему в грудь по уже имеющимся повреждениям залп ПИИ, а затем стал рвать раскалённую броню автопушкой. Броня на груди у "Тандерболта" стала уже совсем никакой, но снаряды пушки у меня были разрывные, а не бронебойные и вглубь не проникали. Тогда я выстрелил из лазеров, хотя в кабине было уже жарко. Лучи когерентного света легко прожгли остатки брони и устремились в нутро робота. Повалил чёрный дым. Я поскорее отвёл "Молота" за угол ближайшего здания, и вовремя, прогремел взрыв. Сильно качнуло, мне пришлось опереться на здание, чтобы устоять на ногах. Водитель "Тандерболта" не мог катапультироваться, ему мешали полуразрушенные перекрытия дома.

Я вновь рванул к тому месту, где видел в последний раз "Стрельца". И сразу же чуть не попал под залп "Катапульты", меня спасла моя (очень всё же неплохая) реакция. Если "Катапульта" жива, значит Крис сцепился с "Центурионом" и всё ещё с ним возится. "Стрелец" однако был уже на ногах, и когда я добрался до него, был готов к встрече. У меня к тому времени уже была идея на счёт него. Он полоснул по мне лазерами средней мощности, на которые я решил не обращать внимания. Выстрелом правой ПИИ я попал "Стрельцу" в щитки прикрывающие пусковую установку ракет ближнего радиуса действия. Противник этой установкой ещё не пользовался, а значит она полна ракет. Прежде чем водитель "Стрельца" понял мой план, я сделал залп очередью автопушки совместно с импульсами лазеров. Броня щитков не очень толстая и, разогретая попаданием ПИИ, не могла сопротивляться разрывным снарядам. Их попало в щитки не так уж много, но пару прорех они сделали, а лучи лазеров заставили сдетонировать ракеты в повреждённой установке. Взрыв разнёс плечо "Стрельца" и швырнул его на землю.

В этот же момент накрыло и меня. "Молот" слишком задержался на одном месте, водитель "Катапульты" достал меня с третьего раза. Моего меха впечатало в землю, а меня на несколько секунд выбило из реального мира. Взрывом "Боевому Молоту" оторвало-таки левую руку и сильно повредило ногу (слава богу, хоть сам жив остался). Вообще весь левый борт остался почти без брони. Я с трудом вернул БР в вертикальное положение, ожидая каждую секунду нового залпа. Когда я смог, наконец, развернуться лицом к "Катапульте", её поразил залп РДД. Ага! Теперь повоюем, "Сталкер" Грега снова в игре. Водитель "Катапульты" удержал машину на ногах, и я прыгнул к нему. "Стрелец" ведь пока не поднимал шухера.

Из-за перегрева и повреждений прыжок получился всего метров на сорок, но мне хватило бы и этого. Однако апонент в свою очередь прыгнул. Я только проводил "Катапульту" взглядом, для перекачки горючего в основные резервуары ускорителей требовалось время. Семидесятипятитонный робот описал изящную дугу и приземлился в двухстах пятидесяти метрах от меня на кромке города. Место посадки оказалось для воина крайне неудачным, так как в непосредственной близости от него оказался "Квазар" Крюкова, выскочивший из-за ближайшего здания. Саш поднялся в воздух и в полёте открыл огонь из лазеров по мостику "Катапульты". Броня на торсе "Катапульты" хороша, но повреждённая ракетами дальнего радиуса действия Грега, она не смогла противостоять мощи всех импульсников "Квазара". Буквально за пару секунд, пока водитель "Катапульты" восстанавливал равновесие после приземления, Саш прожёг броню мостика, и спалил его заживо. "Катапульта" апатично громыхнула корпусом о землю. Другого способа быстро вывести её из строя у Саша не было.

Я поискал глазами "Крестоносца" Коффи. Видно его не было, но, судя по сейсмическим датчикам, он крепко увяз в перестрелке с более лёгким, но и очень манёвренным "Центурионом" противника. Они метались между домов, стараясь запутать друг друга. Крису стоило помочь, но тут я заметил, что Грег попал в более серьёзную переделку. "Сталкер" был там же, где на нас впервые напали, и яростно от кого-то отстреливался. На неповоротливого гиганта сыпались ракеты и лучи лазеров, Грег интенсивно, но довольно методично отвечал. Напали на него, конечно же "Волкодав" с "Пантерой". По отдельности шансов против восьмидесяти тонн Бэккера у них было не много. Но "Сталкер" был основательно потрёпан, и вдвоём они могли свалить его. Грег (наконец-то) решил отступить, может потому, что увидел, как мы с Сашем спешим к нему. Что-то неладное было с его правой ногой, он очень медленно пятился, не упуская из виду вершины, откуда на него выскакивали враги.

Я был уже недалеко от "Сталкера", когда из-за вершины выскочила "Пантера" и сразу же выстрелила по Грегу из спаренного ЛСМ на руке. Меня её водитель не заметил и пропустил мой залп РДД. "Пантеру" бросило на землю. Грег тут же этим воспользовался, всадил во врага залп обеих своих РБД, а затем точным выстрелом четырёх лазеров отсёк боевому роботу ногу. Тут на вершине появился и "Волкодав". Саш выстрелил по нему из своей РДД, но его слабенькая шестизарядка только покачнула меха. Я и Крюков поравнялись со "Сталкером". Водитель "Волкодава", увидев какой расклад его ожидает, предпочёл ретироваться.

На боевом роботе Бэккера брони оставалось не многим больше, чем на моём. Её поверхность избороздили всевозможные шрамы. Здесь были и глубокие рваные воронки от ракет, и аккуратные порезы и ямки от лазерных импульсов, и мелкие выщерблины от лёгкой Пантеровской автопушки, но нигде не было пробоин. Грег не позволил нанести "Сталкеру" внутренних увечий. Только с его ударостойким характером можно водить эту неповоротливую громадину, в которой любой манёвр длится, кажется, целую вечность.

Мы двинулись обратно к центру города на помощь Крису. Я увидел как его "Крестоносец" выстрелил по вражескому "Центуриону" из гауссовой винтовки, но противник угадал прицел и ушел от снаряда. В свою очередь он влепил Крису очередь из своей автопушки, но тут же получил два лазерных попадания в ногу. Оба робота были покрыты богатым набором шрамов, однако повреждения были в основном поверхностные. Противники оба были мастерами одиночного боя, и поединок мог длиться ещё долго, если бы не наше появление. Увидев, что окружён со всех сторон, "Центурион" сдался. Нам не пришлось ждать четверть часа, оговорённые в боевом соглашении. Судейская комиссия засчитала нам победу досрочно.

Глава 13. Бесы.

- За победу! И, чтоб не последняя. - Я, как командир, провозгласил первый тост.

Звякнули пивные кружки. Интересный напиток. Вкус необычный, крепости с гулькин нос, а пить приятно.

Мы решили хорошенько отметить нашу первую клубную победу. Грег предложил "Галопогус", небольшой бар в Чёрных Холмах. Чёрными Холмами называется район в секторе Федеративного Содружества. Он известен большим количеством злачных мест самого разного пошиба.

Как и обещал Бэккер, "Галопогус" оказался неплохим заведением с хорошим столом и относительно безопасными напитками, и в котором не было принято лезть в дела отдыхающих. Располагался бар в полуподвальном небольшом зале. Здесь было сумрачно, накурено, но играла тихая приятная музыка.

После покушения я стал более осторожен. Но эта забегаловка показалась мне достаточно надёжной. Окна небольшие, стены вроде крепкие. Вчетвером здесь можно выдержать осаду, да и бармен не выглядел человеком, позволяющим убивать своих клиентов. Я выбрал столик подальше от входа и вне видимости из окон, и больше мер предосторожности не принимал.

С весёлыми рожами сидели только я и Саш. К Бэккеровской каменной мине я уже привык. Грег сидел в основном молча и курил трубку, от которой отрывался только ради пива. А вот мрачный вид Криса был непривычен. Поэтому, отхлебнув ещё из кружки, я сказал ему.

- Ну, Крис. Скажи-ка тост.

Коффи оторвался от своих мрачных дум.

- Тост. - Он задумался. - Ну, тогда. Чтоб поменьше попадались нам на пути твари, вроде сегодняшнего "Центуриона". - Он не поднял бокал, а продолжил с горячностью. - Ведь какая сволочь. Всё прячется, всё с тыла норовит зайти. А мне и с ним как следует не сойтись, и до "Катапульты" не добраться. А кто он такой? Я и имени его не знаю.

- Я знаю, это Тейлор, - заговорил Саш и покраснел под взглядом Криса.

- Я тоже знаю Тейлора, - внезапно подал голос Бэккер. Его слова падали с весомостью кувалды, ради нас обёрнутой в резину. Ему взгляды Криса (как впрочем и любые другие) были нипочём и отскакивали как камушки от стали. - Он хороший малый.