Тринадцатый апостол

Глава 5

Гости из сказки

Чёрной мохнатой пулей кот вылетел из-под куста и, ударившись головой о тонкое деревце, от неожиданности отпрянул, жалобно мяукнул, испуганно огляделся по сторонам и, успокоившись, присел на пятую точку, задрав кверху заднюю лапу и принялся усердно что-то вылизывать и вычёсывать у себя под хвостом. При этом он усердно чмокал и фыркал, пуская слюни и, выдирая колтуны слипшейся шерсти, не забывая выкусывать зубами изрядно надоевших кровососов-паразитов.

– Какое зрелище! – язвительно заметил только, что вынырнувший вслед за ним клубок. – Не оторваться. Неужели блохи так скучают без тебя, что постоянно требуют поцеловать их в щёчку?

– Очень смешно, – высокомерно ответил ему кот на секунду оторвавшись от своей самой главной косметической процедуры. – Выплюнул бы ты песок изо рта, а то я с трудом тебя понял.

– А как ты меня обогнал, блохастый? – с удивлением спросил его клубок. – Я ведь первый заметил ту самую дырку, что привела нас сюда.

– Так у меня глаза как у орла, а не два катышка из нечёсаной пряжи, как у некоторых. – брезгливо фыркнул кот. – Ты только увидел дырку, а я уже в неё сиганул. Тренируй мышцы, шерстяной бегун-перекатун. Куда тебе до меня…

– Да уж-ж… Тёплый душ мне бы сейчас не помешал, – горестно вздохнул моток путеводных ниток. – Пойду поищу большой одуванчик…

Он медленно перекатывался по заросшей полянке в поисках волшебного дерева под секретным названием «большой одуванчик». Так на их языке называлось дерево под которым надо было встать, потрусить за ствол, прочитать заклинание преображения и когда сверху на тебя начнёт падать невидимый для обычных людей белый пух похожий на парашютики одуванчиков, то через несколько секунд, стоявшее под ним сказочное существо тут же принимало человеческий облик и наоборот.

– Нашёл! Нашёл! Скорее сюда, а то не покажу и тогда ты сам будешь искать способ преобразиться в человека и не найдёшь и навсегда останешься гордым блохастым котом! – закричал клубок, запрыгав перед волшебным деревом, которое в этом мире имело образ обычной молодой сирени.

В мгновение ока старательно лизавший себя котик оказался перед мотком возле «большого одуванчика».

– Чур, я первый! Мр-р, мяу! Чур, я первый! Мяу-мяу! – нетерпеливо замяукал он, выгнув спину и отталкивая клубок лапами.

– И какую сирень из этих двух ты собираешься трясти, глаз-алмаз? Ведь если прочитаешь заклинание не перед тем деревом, то можешь и когти отбросить. Что молчишь?

– Наверное, вот эту надо, – кот неуверенно дотронулся лапой до сирени, что справа.

– Эта большая и на виду. Забыл как «большие одуванчики» умеют прятаться? Дай-ка я первый вот у этого попробую…

Но кот, отогнав моток в сторону, вцепился в ствол второй неприметной сирени когтями и начал неистово трясти её из стороны в сторону. Вскоре сверху на него посыпались белые пушинки. Накрыв его собою с головы до ног, они защекотали его ноздри. Не выдержав этого, кот сильно чихнул, пушинки разлетелись от него в стороны и взору клубка предстал мужчина лет тридцати пяти с длинными серебристыми усами, расходящимися в стороны двумя пучками, в чёрной шляпе-цилиндре, старомодном сюртуке с длиными фалдами до колен и скрипичным футляром.

– Это ещё что такое? – с удивлением воззрился кот на футляр.

– Это твой рабочий инструмент. – ответил ему клубок и, обвившись вокруг тонкой вершины ствола «большого одуванчика» своими нитками, спрыгнул вниз и усиленно задёргал пряжу взад-вперёд, расшатывая сирень.

– Инструмент? – кот повернул свою голову в сторону клубка и увидел перед собой низенького толстенького мужчину в шерстяном белом вязаном свитере с рукавами свисающими до колен, в вязаных чёрных штанах и в красной шапочке с помпончиком и свисающими по бокам наушниками с болтающимися завязками. – О-ха-ха! Ой, не могу! Ну ты и вырядился, клубочек! У-ха-ха! Уф-мур-муф! Ой, держите меня, киски, пока я не сожрал сосиски! А шапочка-то просто заглядение! Куда ты собралась, Красная Шапочка? А-ха-ха-ха! Мур-мя-ха-ха! К бабушке в Антарктиду?

– Шапочка как шапочка, – обиженно надув губы, сказал клубок. – По размеру и тёпленькая.

– У-ха-ха-ха! О-ха-ха-ха! Тёпленькая! Да ты на погоду вокруг себя посмотри! Лето кругом!

– Ну и что? Я же клубок путеводной пряжи. Вот я и соответствую своему волшебному образу, чтобы не потерять чудодейственную силу.

– Приветствую тебя, о, путеводная Красная Вязанка! – прижав ладонь к груди, кот отвесил клубку благородный поклон. – А где же твоя корзиночка с пирожками для бабушки Яги? Ой-хи-хи! Мур-мяф-ха-ха!

– Хватит похахатывать! Закрой пасть, а не то я отправлю тебя назад и к Яге насовсем вернусь, а про тебя скажу, что ты совсем головой рехнулся и за белым кроликом в будущем убежал, приняв её за пушистую кошечку! Так и сгоришь там под солнцем с этим своим Агрэлем!

– Ну ладно, ладно, – с трудом сдерживая смех пошёл на попятную кот. – Ты же понимаешь, что я это не со зла. Просто в таком образе я тебя ни разу не видел. Это всё побочные явления моего преображения. – кот вытер пальчиком заслезившиеся от смеха глаза. – Да и миллиард лет за несколько минут пробежать тот ещё мировой рекорд…А если мы при этом ещё и не в нашем будущем побывали, а в какой-нибудь чужой далёкой галактике, то я могу завтра с утра в местной реанимации оказаться, а ты, вообще, в морге или…ха-ха-ха…на выставке мягких игрушек! Ой, не могу! У-ху-ху! Мур-мяу-фу!

– Вот сейчас как опутаю тебя за ноги да как зашвырну туда откуда пришли…

– Всё, всё. Успокойтесь, товарищ северный красногвардеец. Я не нарочно. Отходняк у меня от этих наших путешествий как у космонавта после полёта. Мир?

– Мир. – согласился с ним клубок. – Хватай инструмент и пошли, Страдивари.

– Пошли, пошли…Только куда нам тут идти? Я что-то не в курсе.

– Зато я в курсе. Все карты маршрутов у меня здесь в голове, – и клубок хвастливо постучал пальцем по своей красной вязаной шапочке, вызвав очередной приступ смеха у кота, который, впрочем, довольно быстро прекратился.

– Веди нас, веди нас, великий Сусанин!

– Су..саня? А кто это?

– Не знаю…Как-то само собой в голову пришло. – откровенно признался другу кот. – Наверное он тут частенько прогуливался.

Некоторое время друзья продирались сквозь то густые, то колючие заросли, ведомые кончиком путеводной нити клубка, которая подобно готовившейся к атаке ядовитой змее вытягивалась из кончика его вязаного свитера.

– Он где-то здесь…Где-то здесь, – наконец пробормотал клубок, вертясь из стороны в сторону за «змеёй».

– Кто здесь? Кто? – дёрнул его за рукав кот.

– Кощей кто-то ещё.

– Кощей? Она же говорила, что Леший должен нам попасться.

– Говорила, что Леший, а попался Кощей.

– Да не беги ты так быстро, – взмолился кот.

– Что? Пузо отожрал? Тогда держись за руку или сам по запаху догоняй.

– По какому запаху? Ты же ничем не пахнешь. Разве что бабушкиными вязальными спицами. – не сдержавшись, кот прыснул в кулачок. – Молчу, молчу…

– Тогда как хочешь так и догоняй.

Недовольно вздохнув, кот схватил клубка за свитер и побежал следом. Вскоре впереди во мраке чащи перед ними забрезжил свет и через несколько мгновений они выскочили на затемнённую полянку заваленную битыми кирпичами, пустыми бутылками с грязными тряпками и прочим мусором. Слева от них на краешке квадратного низенького фундамента сидел длинный худой высокий тощий старик в чёрном плаще и красно-золотой картонной короне на голове с надписью «Король-Пицца». В руках он держал бумажный пакет на котором было написано «Еду доставим на дом вам, лесоградским королям!». Доставая из пакета что-то съедобное, он отправлял порцию в рот и аппетитно хрустел. Когда ему попадалось что-либо невкусное, то старик недовольно морщился и сплёвывал это в стоявшую рядом красивую картонную красно-золотую коробочку с надписью «Доставка пиццы, суши». Пониже этой надписи было добавлено чёрным маркером «Бонусом – лапша на уши». Рядом с ним лежал мужичок в грязной и рваной одежде без признаков жизни. В своей руке он крепко сжимал недопитую пластиковую бутылку с остатками пива. Вокруг него валялись пустые картонные коробки и бумажные пакеты из-под пиццы и прочей быстрой современной закуски.

– Кощеюшка! – радостно воскликнул кот. – Родимый ты наш! Вот ты и нашёлся, красавчик! Дай-ка я тебя обниму!

– Но, но, но! – грозно выставил Кощей вперёд свою руку. – Хватит! Один уже наобнимался до смерти… – и он указал пальцем на бездыханное тело валявшегося перед ним мужичка в облезлой кожанной куртке.

– Что ты с ним сделал? – испуганно спросил его клубок.

– Ничего я с ним не делал. Сижу я тут в кустах, а он ко мне подходит и говорит: «Давай выпьем. Только не благодари, а дай 500 рублей и тогда мы ещё и закусим». Я ему говорю, что я тут жду сказочную бабу Ягу. Он сразу обрадовался и сказал, что раз ко мне баба из сказки придёт, то он сейчас устроит ей сказочную встречу и мы все отправимся в такую сказку, что ни пером описать, ни вслух рассказать, а для того, чтобы сказку сделать былью он сейчас быстренько с каким-то закусоном прискочит и с этим…бу…бу…

– …бухлом, – подсказал грамотный кот.

– Во, во! С бухлом. А я же ни черта в этом их мире не смыслю. Полчаса всего как тут оказался…Помер он что ли? Может он отраву какую выпил сдуру?

– Да с ним всё нормально, Кощеюшка. Поверь мне. Я в этом мире уже второй месяц обитаю. – успокоил его кот. – Спит он. Уснул богатырским сном.

– Да-а-а… – задумчиво протянул Кощей. – Обмельчали нынче богатыри. Обмельчали…Вот в наше время…

– В наше время богатыри покрепче были. – согласился с ним кот. – С конца копья вскормлены, сытой медовухой напоены.

– А что же вы на себя не похожи? Сперва я вас за своих признал, а вот пригляделся и не пойму, кто вы такие? – угрожающе привстал Кощей.

– Мы те же самые, Кощеюшка, – успокоил его кот. – Просто мы приняли в этом мире соответствующий нам образ. Ну как бы тут смотрелись говорящий кот и самоходный катящийся по земле клубок? Нормально или нет?

– Чует моё бессмертное сердце, что так вы нормальнее всего смотритесь.

– Ну вот, а ты испугался чего-то, – дружелюбно сказал клубок. – Тут все родные, тут всё родное…Ой!

– Что такое? – спросил его кот.

– Я уже совсем не чую хозяйку…Даже образ её перед глазамми пропал…

– Ягу? Не чуешь Костяную ногу? – уточнил Кощей.

– Да…Я её не чувствую…А что если её здесь нет? Что если мы тут останемся навсегда? Весь план и все карты у неё в голове. – заволновался клубок.

– А у тебя в голове что? – спросил его Кощей. – Не карты, а картишки?

– Ладно, друзья. Давайте-ка успокоимся, присядем и серъёзно поговорим. Так мы спокойно выясним где мы находимся, куда нас черти полосатые занесли, где Яга, как её искать, что делать, кто виноват и куды нам бечь… – предложил кот выход из положения, подложив на голый фундамент кусок сухой фанеры.

– Давайте, – согласился Кощей.

– Ко…Костик…– вдруг раздался откуда-то незнакомый голос.

Друзья встрепенулись, но, увидев заворочавшегося на земле «друга Кощея» с недопитой бутылкой пива, успокоились.

– Константин…Ты ли это? – мужичок в мятой облезлой кожаной куртке, приподнял шатающуюся голову и мутным взором взглянул на Кощея и его друзей. – А где баба? Ты сказал, что она придёт, а её нет. В чём дело, Константин?

– Знакомьтесь. Это Эммануил, – представил он своим друзьям мужичка.

– Эммануил Спиридонович Фарш…Форш…Ик…Форштейн. Сразу уточню, что я не еврей. Просто я таким родился, точнее, с такой фамилией. Форштейн – это всё, что мне досталось в наследство от моего первого отца. Я по профессии деревенский библиотекарь, а ныне временно не работающий, но с временной городской пропиской на бумаге, а не на деле и с большими перспективами. – более развёрнуто поведал о себе Эммануил, гордо подняв кверху свой указательный палец. – А вас как звать-величать?

– Клубков, – привстал клубок. – Это фамилия такая.

– Котофей, – слегка приподнял цилиндр кот. – Это имя такое.

– Очень приятно, господа. Помогите мне встать, пожалуйста, – протянул им свою руку мужичок.

Подняв Эммануила с земли, они усадили его рядом с собой на фундамент, услужливо подстелив ему сухую в цветных пятнах футболку висевшую на ветке, которую то ли вывесила сушиться проживающая неподалёку рассеянная хозяйка, то ли попросту выкинул проходивший мимо прохожий.

– Благодарю вас. Очень тронут и должен заметить, что в наше время за всю свою долгую жизнь я не встречал более учтивых и дружелюбных людей чем вы. – поблагодарил их Эммануил.

– Сколько же вам лет, Эммануил? – спросил его клубок.

– Очень трудно ответить вот так вот сразу навскидку… Лет пятьдесят точно есть или чуть меньше…или больше. – выдал он, почёсывая сморщенный от усердного подсчёта лоб.

– А мне больше тысячи, – просто ответил Кощей. – А может даже больше двух. Я их не считал…И что я такого сказал? – покосился он на зацыкавшего на него Котофея.

– Тогда я предлагаю тост! – Эммануил встал и торжественно выставил вперёд руку с баклажкой пива. – За тысячелетие Руси в двойном размере!

Наполнив два помятых одноразовых стаканчика пивом, он опорожнил один жадными глотками и протянул вторую ёмкость Кощею:

– Костик, не побрезгуйте…Ладно, – заметив скривившееся лицо Кощея, Эммануил достал из пакета чистый пластиковый стаканчик и, наполнив его до краёв, протянул Константину. – Пейте!

– Тьфу ты! Что за гадость? – закашлял Кощей, пригубив из стакана.

– Это пиво, Костик, – сказал Форштейн. – Ты его пил… Просто забыл. Такое бывает даже со мной..

– Что? Пиво?

– Медовуха, Константин. Это медовуха по-нашему, – сказал ему кот.

– Медовуха?! – взвился Кощей, сделав ещё глоток и выплюнув медовое пиво на землю. – Вот эта гадость – медовуха? Да в моё время таким пойлом даже свиней не поили! – возмутился костлявый.

– Полностью с вами согласен, – подал голос Эммануил. – В наше время качество пищевой продукции оставляет желать лучшего…

Внезапно зашелестевшие листья кустов заставили друзей насторожиться и они, направив свои взоры на шум, увидели пробиравшегося к ним человека в форме в сопровождении двух его подчинённых подручных.

– Вот это встреча, – радостно сказал главный в форме. – Эммануил Спиридонович! Что же вы так долго не баловали нас своим присутствием? Какими судьбами залетели вы в наши Палестины? Да я смотрю вы и фуфыриками из аптеки теперь не брезгуете? – скривился он, заметив несколько свеженьких пустых аптечных пузырьков. – Посадите вы своё сердце, гражданин Форштейн, на этом «боярышнике». Да и само распитие спиртного в общественном месте – это же статья, Эммануил Спиридонович. К тому же место здесь прикормленное, прибитое… Вам ли не знать? Не могли схорониться где-нибудь подальше?

– Товарищ капитан! – раскинув руки улыбнулся Форштейн. – Господа, это капитан Батуров из нашего участка, – громко прошептал он своим друзьям-собутыльникам. – Товарищ, ой, гражданин капитан, позвольте мне представить вам моих друзей. Это господин Клубков, господин Котофей и мой самый лучший друг спасший меня от духовной смерти – Константин. Он лично присутствовал на крещении Руси князем Владимиром и именно эту круглую дату мы решили сегодня отметить. Мои друзья будут не против, если вы к нам присоединитесь. Друзья, вы не против? – обратился он с вопросом к своим посидельцам.

– Мы не против, – хором ответили ему трое.

– Мы же при исполнении, Эммануил Спиридонович, – с грустью возразил ему капитан Батуров.

– А кто это такие вообще и почему бы мне их прямо сейчас не сожрать живьём у всех на глазах, чтобы уважали? – тихо спросил Кощей у кота.

– Даже не думай. – грозно пшикнул на него кот. – Это дружинники князя…

– Дружинники князя?! Князя Владимира?! – удивлённо вскрикнул Кощей и встал. – Владимира, который сидит на столе в Киеве?

– Думаю, что после четвёртого срока когда он на пенсию пойдёт, то тогда и на киевском столе посидит немного. Губернатором. – ответил ему капитан Батуров. – Сколько можно там зелёным клоунам кормиться?

– Передайте князю Владимиру мой глубокий поклон и уважение! Я хоть и нечистый бессмертный, но Владимиру я не враг! – торжественно провозгласил Кощей, приложив руку к сердцу, которое у него когда-то было на этом месте.

– Обязательно передам. Вот когда князь Владимир лично придёт в наше отделение, чтобы пригласить всех нас в Москву на концерт 10 ноября в Кремле, вот тогда сразу ему и передам. – успокоил его капитан Батуров.

– 10 ноября? А почему именно 10 ноября? – спросил Кощей. – А-а-а…День рождения воеводы?

– Эммануил Спиридонович. Вы бы своих новоявленных друзей не приучали сразу к такой передозировке. – осуждающе вздохнул капитан, глядя на Форштейна и, повернувшись к своим подчинённым «дружинникам», усталым тоном сказал. – Пакуйте их всех, пока они ещё тёпленькие. Некогда нам их в диспансер на медэкспертизу отвозить и слушать как они в дуделку дудеть будут…Господа, – вновь обратился он к друзьям Эммануила. – Предлагаю вам продолжить празднование тысячелетия крещения Руси в уютной камере нашего участка с праздничным предварительным составлением протокола. Все эти услуги будут предоставлены вам абсолютно бесплатно.

– Что он сказал? – непонимающе вытаращил глаза Кощей.

– Надо идти за ними, – торопливо разъяснил ему Эммануил. – Пойдёмте за мной, Константин и вы, господа, тоже. Пойдёмте, пойдёмте. Так будет намного дешевле и быстрее, поверьте моему многолетнему опыту.

– Куда пойдём? – уточнил Кощей.

– В казарму к дружинникам и богатырям, – ответил кот.

– А Добрыня там будет? – спросил Кощей.

– И Добрыня, – ответил ему капитан Батуров. – И Алёша Попович и даже Марья-царевна вас там ожидают, но, увы, она со своими прислужницами будет праздновать тысячелетие Руси по старому стилю в отдельной женской камере.

– А Баба-Яга там? – продолжил Кощей.

– Пока нет, но ещё не вечер, – ответил ему капитан. – Думаю ближе к полуночи и её к нам привезут.

– Тогда вперёд, друзья! – радостно воскликнул Кощей. – Мы с вами ломали голову где нам Бабу-Ягу искать, а она оказывается скоро у дружинников князя Владимира в казарме будет.

Казармой князя Владимира оказалось ничем непримечательное и немного покосившееся отделение полиции города Лесоградска. Скрипач Котофей раньше всех почувствоваший что-то нехорошее, закрыл глаза и впал в транс в полицейской «буханке», еле слышно что-то напевая себе под нос и выбивая на своём скрипичном футляре пальцами загадочный ритм.

– Что это с ним? – спросил Эммануил.

– Тс-с-с… – загадочно ответил ему Клубков, приложив палец к губам. – Это магия…

– Магия музыки. Понимаю. Молчу. – сказал Эммануил Форштейн и уснул глубоким сном невинного младенца, убаюканный расслабляющей качкой полицейского фургончика.