Тринадцатый апостол

Глава 1

Двое из куста

Первый солнечный луч, зевая и потягиваясь не спеша пробежался сквозь распахнутые резные ставни чисто прибранной горницы. Своим полусонным взглядом он заметил в тёмных углах под потолком полчища кривоногих худых пауков и весело подстегнул их тонким прутиком-лучом. Недовольно пробурчав проклятия, пауки торопливо скрылись от него в тёмную глубину своих паутин.

Кроме пауков в нарядно разукрашенной светёлке находилась уже повидавшая жизнь крепкая женщина лет сорока пяти в кокошнике и нарядной одежде расшитой красными и белыми нитями. Справа от неё стояла прялка, а прямо перед ней распологался ткацкий станок на котором она ткала ковёр, выводя на нём затейливые узоры.

По разным сторонам от неё сидели две молодые девицы. Одна из них – в белом красочно расшитом излучающем свет сарафане и кокошнике, напоминающем корону царевны, – тихо и томно улыбаясь, пряла золотые светлые нити, а другая – в чёрном платье с капюшоном, надвинутым на глаза, – вытягивала из своей мрачной кудели закреплённой на веретене тонкую хрупкую постоянно рвущуюся нить, которую ей часто приходилось соединять наспех скрученными узелками.

– Готова ли твоя нить, красавица Долюшка? – спросила ткачиха.

– Готова, матушка Макошь. – звонко и радостно ответила Доля.

– А твоя нить готова ли, Недоля? – обратилась она к другой.

– Худая пряжа и кудель недобрая. Рвётся то и дело. – хмуро отозвалась тёмная пряха.

– Пора уж мне на коврике другое лико вышивать да с такой недолею придётся долго ждать… – грустно обронила ткачиха.

– Мир вам, красавицы. – донеслось до них от окна приветствие шумно взмахнувшей крыльями большой птицы с женской головой и руками. Перья её переливались всеми цветами радуги и излучали приятный мягкий свет словно луна.

– И тебе мира желаем, Алконостушка. – тихим хором поприветствовали пряхи с ткачихой незваную гостью.

Спрыгнув на пол, она, цокая когтями, подошла к Макоши и, поклонившись, с интересом взглянула на её ковёр с изображением десяти ликов.

– Узнаю их всех. Искусно ткёшь, матушка. Много ли ещё осталось найти?

– Три лика не хватает нам, лучезарная моя. Три лика найти надобно. Где они, в каких мирах, во времени каком увязли – то мне и всем нам пока неведомо. Вот найдём их в срок и в ином мире воскреснем новыми богами. Ты уж готовься лететь со своими помощницами туда куда скоро повелю ибо времени мало у нас остаётся. Ежели не найдём оставшихся верных нам апостолов, то сгинем мы все навеки вечные. – кротко ответила птице Макошь.

– Сгинем? Как же так? – отшатнувшись, испуганно взмахнула крыльями радужная птица. – Столько сил потрачено и всё впустую? Нешто нам ни года даже прожить не получится?

– Ни года не получится, ни дня, ни часа. Совсем сгинем. – скорбно ответила ей Макошь. – В неведомо каком забытье были мы все со мною вместе. Неведомо как получилось душам нашим в сии мимолётные тела воплотиться. Ежели не соберём мы к назначенному сроку тринадцать верных нам душ с их верными тринадцатью войсками, то и светлица наша и хоромы и Долюшка с Недолюшкой и ты сама и я с тобою – все сгинем и никогда боле не воскреснут души наши ни на день, ни на миг…Тринадцать вестников, тринадцать посланников учения нашего должны мы найти, чтобы сей миг наш в вечность превратился…Как найдём их, так с супругом моим новообретённым свадьбу тут же сыграем и сможем лицезреть тот мир в котором ждут именно нас и поверить нам готовы. Тогда вновь станем небожителями со златым и верным воинством и преданными нам смертными душами…

– Где же мы находимся сейчас? Видят ли наше обиталище? Не пошлют ли на нас войско княжеское? Может у жрецов нашей веры помощи попросить?

– Нет здесь жрецов наших, Алконостушка. – горестно вздохнула Макошь. – Нет никого и мир сей совсем другой и время другое – бесовское. Под градом Штамром застряли мы в неведомой стране Артушэли…

* * *

Осторожно ступая мягкими лапами, кот крался к мохнатому клубку который замер от него на расстоянии нескольких прыжков. Казалось, что этот красный клубок пряжи с чёрными и белыми нитями имел глаза и уши, постоянно откатываясь на небольшую дистанцию, после каждого шороха сухой травы, раздававшегося из-под неуклюжих когтей измученного чёрного кота в белой манишке на груди и в белых носочках. Часто дыша от многочасовой игры в «кошки-мышки», кот вдруг перестал двигаться и принялся внимательно наблюдать за огненно-красным клубком с причудливо вплетёнными в него чёрными и белыми нитями, который, похоже, тоже начал выдыхаться. И вот, наконец, прижав пузо к земле, кот нервно замахал хвостом, резко прыгнул вперёд и ввысь, накрыв сверху моток хитрой пряжи своим пузом. Клубок попытался вырваться, но кот злобно зашипел и угрожающе занёс над поверженным врагом свою когтистую лапу. Испуганно пискнув, словно мышь, моток замер. Кот довольно заурчал и примирительно лизнул клубок языком. Затем он прижался к нему усатой мордой и как будто что-то зашептал ему на ухо. Внимательно выслушав кота, клубок издал подобие дружеского приветствия и покорно почесал коту пузо. Казалось, что теперь два врага, превратившись в друзей завели милую беседу, которую при желании и внимательном изучении вполне можно было бы перевести на человеческий язык.

– Давно бы так, дружище. – будто бы сказал кот. – Некуда тебе бежать. Веди меня к нашим затерянным как велела твоя хозяйка. Веди да не играй в дурачка и не строй из себя умника. Тоже мне – Иван Сусанин. Вот как размотаются твои нитки, так я всё расскажу Яге о твоём поведении. Чёрта с два она тебя назад смотает! Так и будешь парить над землёй пустым невидимым пузырём, пока не лопнешь от жары или мороза!

– Не надо ей говорить! Не говори ей плохого! Я буду хорошим! Я просто давно на воле не был! Соскучился по природе да по лесу! – испуганно запрыгал клубок. – Не говори ей!

– Ладно…Не скажу, если больше не будешь баловаться. – милостливо промурлыкал кот. – Только, чтобы теперь без шуточек. Заговор я тебе на ухо нашептал, так что отныне и я могу тебя прямо здесь размотать насмерть…

– Нет, нет! Не надо меня разматывать! Я буду хорошим! Я уже… – моток пряжи быстро завертел вокруг «головой», вглядываясь в окружавшую их незнакомую местность. – …уже нашёл дорогу! Вон туда! Вон в те кусты! За мной, хозяйчик!– нетерпеливо запрыгал на месте клубок.

– То-то. Давно бы так. Полдня потратил пока тебя ловил. Устроил тут самоволку, понимаешь. Насмотрелся боевиков у Яги в каморке по стеклянному ящику! Совсем от лап отбился. Теперь слушай, шерстяной мальчик, что велит тебе твой пушистый хозяйчик. Вперёд в кусты шагом марш! Мр-мяу…

Весело взвизгнув словно сорвавшийся с места гоночный болид, красный клубок быстро покатился к кустам, оставляя после себя огненную пылающую нить напоминающую след от трассирующей пули. Кот, не мешкая, резво вскочил и ринулся вслед за ним. Через несколько секунд они вместе с шумом влетели в пышные зелёные кусты листья которых снизу имели загадочный светло-голубой цвет с толстыми фиолетовыми «венами-прожилками».

Они вместе дружно вынырнули из кустов и ударились обо что-то мягкое. Почувствовав удар, клубок затрясся в страхе, кот выгнул спину и, отскочив назад, угрожающе защипел.

– Ой! – испуганно вскрикнул мальчик в блестящей одежде и резко обернулся.

Увидев перед собой грозно шипящего и рычащего чёрного кота с белой грудкой в белых носочках, изогнувшего спину дугой и прыгающий вверх-вниз моток шерстяных ниток, мальчик в ужасе присел и замер.

– Похоже он боится нас больше, чем мы его. – проурчал кот и успокоившись, нежно мурлыкнул, направившись к невысокому пеньку в паре шагов от куста.

Подойдя к пню, он несколько раз потёрся о него боком и блаженно прижав уши, с удовольствием несколько раз прикрыл и открыл глазки, нежно глядя в лицо мальчику.

– Не строй ему глазки, подлиза. Мы попали не туда. Надо убираться назад. Давай за мной! – запрыгал вверх-вниз моток.

Не удостоив его своим ответом, кот, задрав кверху хвост, мелкими шажками подошёл к мальчику и принялся тереться о его ногу.

– Лизоблюд. – недовольно донеслось со стороны клубка. – Готов любому задницу лизать. Как будто своей тебе мало.

– Фу…Так вы…почти живые. Похоже, что вы андрогенные. А я подумал, что увидел привидение…Ты весь такой пушистый. – радостно улыбнулся мальчик и, нагнувшись, принялся гладить его руками. – Кто ты такой? Хорошо? Ты сказал «хорошо» или «мур ещё»?

– Муршо, мурля фа, – промурлыкал кот.

– Говори как можно непонятнее, подлиза, – злобно прошептал ему клубок пряжи. – Животным языком говори. Не хватало, чтобы нас раскусили.

Кот лишь несколько раз промурлыкал в ответ на заумный вопрос и, заурчав, принялся тереться о ногу мальчика с ещё большим усердием, бухаясь о неё головой.

– Да ты…Ты настоящий? – удивлённо воскликнул мальчик. – Погоди-ка…Да ты не от биофона работаешь? Без биосинхронизации? Сам по себе? Да это же…Вот это да-а-а…

Он присел на колени и взял кота на руки. Кот, понюхал его нос и, довольно урча, принялся тереться о его щёку.

– Может быть мне Яге рассказать о том, что кто-то из нас слишком сильно отвлекается на кошачьи нежности во время работы? – звонко пропищал клубок.

– Мур-мяу…Что ты там шепчешь, грязный кусок шерсти?

– Если мы сбились с пути, то через день-два или когда я перестану слышать зов, то мы останемся здесь навсегда, а вот если бы мы попрыгали да погуляли вдоволь в самоволке там где нам положено быть, то никто бы ничего не заметил и с нами всё было бы в порядке.

– Я понял тебя, клубок шерсти испачканный в дорожной пыли. Ещё немного и мы исчезнем в этих кустах, а пока я хочу немного отдохнуть от твоей беготни.

Неожиданно яркий свет загорелся над их головами. Мальчик испуганно сжался и прикрыл кота собой, но тот вырвался из его рук на землю и помчался к своему кусту, поглядывая на яркую вспышку.

– Не смотри туда! Не смотри наверх! Туча ушла. Её сдуло. Где мой зонтик? Надо срочно накрыться зонтом!

Пытаясь поймать кота, малыш забегал за ним вокруг куста и обнаружив валявшийся на земле зонт серебристого цвета, поспешно накрылся им.

– Мур-мяу, мур-мяу, – кот с упоением тёрся о ногу своего нового знакомого.

– Десять минут под этим лучом и ты сразу умрёшь. Как же я так далеко свой зонтик оставил? Хорошо, что нашёл. Люди могут по полчаса протянуть в специальных дешёвеньких кепках под этим разрывом в небе. Вот так вот все животные у нас и вымерли. Ты счастливчик, что выжил. Где же ты прятался? В этих кустах, что ли? Там у вас вход в подземное убежище? Там живёт ваш хозяин?

– Мяу, – ответил кот.

– А этот клубок шерсти тоже живой или он твоя игрушка-дроид? – спросил мальчик кота, взглянув на катавшийся вокруг них моток.

– Да уж. Похоже на то… Кошачья игрушка…Ха-ха-ха…Но только он не дроид, а дураноид…– громко мурлыкнул кот и хитро ухмыльнулся.

– Я всё слышал! Всё слышал! И я не игрушка! И ты сам дурак! А я – живой-преживой! Живее всех неживых и мурлыкающих дураков. – недовольно запрыгал на месте клубок, словно боксёр перед началом поединка.

– Что он там пищит? – мальчик подозрительно взглянул на грязный и пыльный моток пряжи. – Наверное у него аккумулятор разрядился. Думаю с ним ничего не случится, а вот тебе, котик, осталось жить девять минут, если ты не спрячешься под моим зонтом. Взгляни на наше солнце. Оно в двадцать раз больше, чем полтора миллиарда лет назад, когда появился первый андроген, создавший первого человека. Так нам в школе говорили, только никакого видео в те далёкие первые дни тогда не записали, а может и записали да положили в термопалатке на тумбочку. Только за полтора миллиарда лет никаких следов от всего этого не осталось. Изо всей астроэкспедиции долетели сюда лишь двое с андрогеном обладающим последними крупицами знания, а через десять лет в живых остался заместитель капитана Доритан и андроген Ксэтр. Вот такое у нас начало нашей печальной истории.

– Какая тут жарища. Наверняка тут все сохнут как кусты без воды. – мудро заметил кот, промурлыкав это клубку на их волшебном языке. – Ой-ой-ой, чую, что моя шёрстка начала как-то странно сворачиваться колечками.

– Бесплатная завивка шёрстки в кудряшки! – съязвил клубок.

– Хорош мурлыкать. Давай, быстро ко мне, если хочешь жить! – присев, он протянул коту руки, тот послушно запрыгнул на них и, прижавшись к груди нового хозяина, довольно заурчал. – Какой ты хороший, – улыбнулся мальчик, поглаживая кота. – Только смотри не вырывайся из моих рук. Там где камни и треснутая земля – там навечно выжженн озоновый слой. Залатать его стоит больших трудов и это очень долго и дорого. Все жилища и города растут теперь не в ширину, а в глубину. – с горечью произнёс мальчик на ухо коту. – Хотелось бы в самой древней древности оказаться и посмотреть на то счастье, когда никто не умирал от солнца. Нам по истории в школе об этой древней и счастливой жизни рассказывали. Пойдём скорее вон туда в тенёк. Я живу там и весь наш город спрятался в той пропасти. Через полчаса очень быстро наступит начало ночи, а потом – сплошная темнота и тогда мы в темноте посидим на краю оврага и поглядим сверху на город. Да-да, Мурмуркин, тут всё так сложно и очень запутанно… – на ходу тараторил мальчик, глядя коту в его блаженно сощуренные глазки.

– Ой-ой-ой! Я чувствую, что моя пряжа покрывается какой-то коркой и нитки с трудом разматываются! – жалобно запищал клубок, катившийся за ними вслед.

– Тогда шевели копытами и старайся не выкатываться из-под тени этого волшебного зонта. – поучительно сказал ему кот. – Похоже здесь такое сильное и чёрное колдовство, что надо бы нам отсюда сваливать поскорее.

– О чём это вы мурлыкаете друг с другом? – полюбопытствовал мальчик. – А-а-а, это похоже на примитивный диалект нового кванторального языка. Говорят, что хакеры бесплатно играющие в «13-й отряд» создают что-то подобное для зашифрованного общения и так предупреждают друг друга о возможных облавах 13-й Лиги. Вы случайно не нашпигованы камерами этих хакеров? Дай-ка взгляну. – и мальчик, склонившись над котом, принялся выискивать в его шерсти шпионские камеры.

– Блохами он нашпигован. – с ехидством поправил его клубок. – Блохами и глистами. Смотри не заразись!

«Как же его зовут?» – подумал кот, глядя в задумчивые глаза мальчика, который, обхватив колени руками, невидящим взором смотрел куда-то вдаль.

– Меня зовут Агрэлем, а тебя? – вдруг спросил он, взглянув на кота.

«Агрэль..Вот как…А я – Баюн» – мысленно ответил ему кот, сказав вслух лишь многозначительное «Мрмяу».

– А я – клубок! Самый следопытный колобок! – радостно затароторил моток путеводной пряжи.

– Да замолчи ты! Он тебя всё равно не понимает. – одёрнул его кот.

– Значит ты – Мурзик. Прекрасное имя. – сказал мальчик.

– Мурзик! Ха-ха-ха! Мурзик – пушистый пузик! – захохотал клубок и попытался издать подобие кошачьего «Мур-р-р, мяу», но у него получилось лишь «Кар-р-р, квау».

– Заткнись, шерстяная ворона! – грозно прошипел на него кот Баюн.

– А вы похоже недолюбливаете друг друга, – вдруг сказал Агрэль, глядя на их взаимное шипение и рычание. – Ну это ничего. Вот поживёте тут со мной недельку, тогда помиритесь. Вас ведь только в тесную железную коробку поселят и будут откармливать на продажу или для боёв, но на ринге вы долго не проживёте, а я вам деревянную коробку с решёткой из арматуры смогу предоставить. Да-да, Мурзик. Это очень хорошее жилище, а иначе тебя первые встречные чистильщики-бомжи убьют и сделают из тебя чучело для коллекционеров, хотя живой ты стоишь намного дороже, но таких охотников и коллекционеров у нас поблизости пока нету…

– Фу-у ты ну ты. Вот успокоил так успокоил, – недовольно проголосил кот.

– Интересно, а из меня чучело дороже твоего будет стоить? – подал голос клубок пряжи.

– Да какое из тебя чучело? Угомонись, ходячее ателье вязаной одежды. Апчхи!

– Ты чего? – взглянул Агрэль на зачихавшего кота. – Заболел?

– Это точно. Он у нас хронически больной на всю голову. – ехидно заметил клубок.

– А ты на всю свою окружность приболевший, – огрызнулся кот и показал клубку язык.

– Вот я тебя сейчас, вот я тебя опутаю всего! – неистово запрыгал клубок вверх-вниз, словно теннисный мячик на корте в руках теннисиста, готовящегося к подаче.

– Чем ты меня опутаешь? Чем? Ногой, рукой или шерстяной непричёсанной лапшой? – поддел его кот, раззадоривая и дразня своего вспыльчивого дружка.