Три сестры. Диана

Глава 39

На некоторое время меня оставили в покое. Приходил лекарь, ещё раз навестил старый граф. Но разговаривал и держал себя совсем иначе. От какой-то угодливости в его тоне хотелось скривиться и вымыть руки. Особенно на фоне расспросов служанок за дверью, обрывки которых я слышала. Графа очень интересовало, не замечают ли девушки каких-то изменений в моём поведении, манере держаться, может забыла о чём-то.

Лорд Генрих навестить жену не пожелал. Всё свободное время он проводил в зале для фехтования и на площадке в саду, созданной специально для этих целей. После полученного ранения он навёрстывал всё то, что упустил за время лечения и восстанавливал форму.

Окна моей спальни выходили в сад, и я видела тот край площадки, где лорд изволил подтягиваться и отжиматься. И конечно платья служанок, что мелькали среди только появляющейся листвы. Девицы с удивительной настойчивостью находили себе занятия поблизости от площадки для занятий. Посмотреть им было на что. Лорд был высок, хорошо сложен и явно не пренебрегал физическими нагрузками.

Огненно рыжая грива была стянута в тугой хвост, руки от самых плеч покрыты замысловатым рисунком. Почему-то в памяти Дианы это всегда вызывало насмешку.

Я и сейчас опустила лицо, пряча улыбку. Вспомнила, как приехали с Генкой на каникулы домой. И как местные девчонки шли гулять в наш конец улицы, чтобы подглядеть за подтягивающимся на самодельной перекладине Генкой.

— Как всегда насмехаетесь, леди Диана, — произнёс старый граф.

— А вы снова без предупреждения, граф. Зато лично убедились, что я ничуть не изменилась, и осталась такой же как и была до падения. Можете больше не утруждать себя расспросами прислуги. А то с этими вашими допросами чашки чая не дождёшься, — я чуть махнула рукой, показывая своё раздражение.

— Кто… — возмутился было граф, а потом тоже махнул рукой. — Не важно. Просто… Неужели вам чужда даже благодарность? Ведь это мой младший сын спас вашу репутацию, женившись на вас.

— Репутацию, которую уничтожил ваш старший сын, — напомнила я.

— С женской репутацией есть такая проблема, думать о ней должна леди. И спросят, и осудят за не теми руками сорванный плод тоже леди. Для лорда же… Небольшая остринка никогда не мешала. — Вполне по человечески пояснил граф Пембрук. — Генрих был влюблён в вас. И хотя слухи о вас и брате сильно его ранили, он без колебаний пришёл вам на помощь. По юношеской глупости он пытался стать для вас тем самым, идеальным. Даже вон, нашёл озара, который нанёс ему вязь призыва на руки, в которую верили наши предки ещё когда и половины королевств, объединившихся в империю, не существовало. Желание стать тем, кого вы действительно признали бы своим мужем превратило его в игрока и скандально известного дуэлянта. От Генриха Пембрука с блеском окончившего академию мало что осталось за время вашего брака. Но тем не менее, всё также не задумываясь, он спас и вашу жизнь, и ваше здоровье. Вам не кажется, что вы слишком многим обязаны Генриху?

— Не додумался бы ваш якобы влюблённый Генрих принимать в этом доме любовниц, — напомнила я.

— Глупости! Дурная девица пришла высказать свою благодарность, что сын всё-таки вступился за её честь. Можно подумать, что было за что вступаться! — фыркнул граф. — Она не пробыла в этом доме и трёх минут, и большую часть от времени своего визита потратила на то, чтобы подняться по нашей замечательной лестнице.

— О! А я смотрю, лорд Генрих просто притягивает к себе всех желающих кого-нибудь отблагодарить, — смеясь показала я в окно, где одна из служанок поспешила подать соскочившему с перекладины лорду полотенце.

Видно запутавшись в длинных юбках форменного платья или споткнувшись она упала, а лорд подал ей руку и помог подняться. Теперь девица что-то торопливо ему говорила и даже издали было видно, что она взволнована, а лорд слушает её со снисходительной усмешкой.

— Вот видите, граф. Мне с моей благодарностью за спасение, на которой вы настаиваете, придётся встать в длинную очередь. А я не настолько люблю общество вообще, и общество с подобным общим интересом в частности. — Веселилась я.

Старый граф заметно разозлился и вылетел из моей комнаты, громко хлопнув дверьми.

С каждой минутой я всё больше убеждалась, что решение распрощаться с близкими и знающими Диану людьми было абсолютно верным и единственным выходом. Вот только я не представляла, каким образом это сделать с минимальными потерями и не загоняя саму себя в ещё большую ловушку.

Решение мне подсказали посетившие меня ювенал отца Дианы и поверенный её деда.

— Ситуация такова, что я не могу и далее оставаться в этом доме. Мало того, что я уверена, что все уже знают о случившемся, — объясняла я своё желание ювеналам. — Так ещё и граф явно старался собрать основания для того, чтобы объявить меня потерявшей разум и память. Он активно расспрашивает служанок, слишком настойчиво предлагает мне своё общество, постоянно давит на то, что я якобы все на свете обязана его сыну. Даже попытался меня обмануть, объявив себя близким другом моего отца.

— Не думаю, леди, что граф Пембрук действительно надеялся вас обмануть, — покачал головой фрай Юстиас, ювенал отца Дианы. — Скорее проверял сохранили ли вы память после несчастного случая. Тут вы безусловно правы.

— Как правы и в том, что весь свет в курсе скандальных обстоятельств этого несчастного случая, приключившегося с вами. И общество не позволит вам замолчать эти обстоятельства и сделать вид, что ничего не было, — с сожалением в голосе объяснял второй. — Вам и так пришлось бы смириться с тем, что ближайшие выходы в свет для вас будут… Скажем так, раздражительны. Но раз вы ещё и чувствуете угрозу себе со стороны графа… Боюсь, что вынужден озвучить не самый приятный вердикт.

— Что вы имеете в виду? — насторожилась я.

— Мой коллега пытается сказать, что единственное решение, крайне неприятное и нежелательное, но единственное в этих обстоятельствах, это развод. К сожалению, многие двери в обществе для вас станут закрыты, и этот шаг вызовет настоящий скандал. Поэтому стоит ещё раз всё взвесить. — Хмурился второй ювенал.

— Скажите, ведь скандал в любом случае неминуем? Просто либо по поводу моего падения и того, что к нему привело, либо по поводу развода. И сколько дверей будет для меня открыто, если я окажусь в доме для душевнобольных? — усмехнулась я.

— Простите, леди. Но я не могу умолчать о том, что раз ваш брак до сих пор не ознаменовался рождением ребёнка, а мы… Кхм… Мы уверены, что вы способны к деторождению, — мялся фрай Юстиас. — Возможно, мы могли бы указать в прошении о разводе именно это причиной вашего желания расторгнуть брак.

— Не думаю, что стоит юлить и лгать. Ведь всё равно все будут знать об истинной причине. А во всё услышание обсуждать столь личные моменты, даже если они правда, мне кажется низко и бесчестно. Мне бы не хотелось добавлять к этой неприятной истории ещё больше грязи, — ответила я.

— Леди, рад, что не все слухи правдивы и врождённое благородство вам не чуждо, — поклонился мне ювенал герцога. — Мы можем начинать процедуру развода? Дело это нелёгкое и непростое. Вам стоит рассчитывать, что в лучшем случае, решение мы получим не ранее, чем через полгода.

— Начинайте, — вздохнула я. — Надеюсь, это испытание будет мне по силам.