Транзит

16

Однажды утром, когда Том и Авери отправились на охоту (в общем-то, без особой на то необходимости - в лагере был приличный запас мяса), Том заговорил о, судя по всему, давно волновавшей его проблеме. Устроив себе перекур, они сидели на поваленном дереве. Авери вырезал узор на рукоятке своего любимого томагавка.

- Я надеюсь, старина, - начал Том, - что мы знаем друг друга уже достаточно хорошо. Надеюсь, ты не обидишься на мои слова.

Авери насторожился. В последнее время Том обращался к нему «старина», только если очень сильно нервничал.

- Мы достаточно хорошо знаем друг друга, - ответил он, чтобы не ходить - вокруг да около. - Что у тебя за вопрос?

- Импотенция, - быстро сказал Том.

- Прошу прощения?

- Я говорю, импотенция... с Мэри.

- Извини. Не сразу понял.

«Вот, дамы и господа, - думал Авери, - перед вами сад Эдема... неврозов, однако, здесь больше, чем яблок...»

Молчание Авери сбило Тома с толку. Он ожидал чего-то другого.

- Еще один вопрос, - с отчаянием в голосе продолжал Том. - Связанный с предыдущим... по крайней мере, мне кажется, что связанный. Как у вас с Барбарой?..

- Может, и впрямь связанный, - согласился Авери. - Но боюсь, я вынужден тебя разочаровать... Мы не... Мы не любили друг друга... во всяком случае, не в том смысле.

- Почему нет? - удивился Том. - Разве она тебе не нравится?..

- Она мне очень нравится, - оборвал его Авери. - Может, в этом все и дело... Знаешь, ты среди нас не единственный псих.

- Значит, вы не занимались любовью? - ошеломленно пробормотал Том.

Эта информация, похоже, его совершенно ошарашила. Такого он явно не ожидал.

- Мы не занимались любовью, - пояснил Авери, - не потому, что я не могу и не потому, что я не хочу, а из-за моей дурацкой проблемы верности. У меня когда-то была девушка. Ее звали Кристина. Она умерла много лет назад... но у меня выработалась дурная привычка не давать ей умереть... если ты понимаешь, что я хочу сказать.

- Когда-нибудь тебе придется с этим что-то делать, - заметил Том. Иначе ты просто-напросто свихнешься... В любом случае, что вы делаете со старым добрым дьяволом по имени секс?

- Перед сном я целую Барбару в щечку, - зло ответил Авери, - и отправляюсь спать, думая о Кристине... и если повезет, то, когда я просыпаюсь, проблема решена... до следующего вечера. Я ответил на твой вопрос?

Том пожал плечами.

- Бедная Барбара.

- Действительно, бедная Барбара. Но начинали мы с импотенции. Твоей импотенции.

- Давай оставим эту тему, старина, - предложил Том. - Я не думал, что ты примешь все так близко к сердцу.

Усилием воли Авери заставил себя успокоиться. Он понимал, что ведет себя неразумно и жестоко. Ему хотелось попросить у Тома прощения.

- Извини, Том. Большой от меня толк... Что вызывает твою импотенцию, как тебе кажется?

- По-моему, нежность, - сказал Том с каким-то странным выражением лица. - Нежность и вся эта порнография.

Впервые за долгое-долгое время Том упомянул о своей порнографической коллекции.

- Пока мне ничего непонятно, - Авери положил руку Тому на плечо. Если можешь, объясни подробнее...

- Вся беда в том, - со вздохом сказал Том, - что, по-моему, я люблю Мэри.

- Поздравляю! Тогда нет проблем.

- Как можно быть таким идиотом! - вспылил Том. - В этом-то все и дело! Черт знает, сколько лет в моей голове любовь и секс обитали в совсем разных местах. Понимаешь, что я имею в виду? Секс грязен и греховен. Любовь... о ней можно прочитать в книжке. Секс - это грудастые суки желательно двумерные: тогда ни во что не вляпаешься... А любовь, в общем, в любовь я, по большому счету, никогда не верил. Наверно... - Он сглотнул. Пот градом катился по его лбу. Это признание давалось ему очень и очень нелегко. - Беда в том, что я испытываю к Мэри бесконечную нежность. Я уважаю ее... так как же, черт возьми, я могу сделать с ней такое... Это, видимо, уже условный рефлекс, - жалобно закончил он. - Павловские собачки и все такое.

Авери от всего сердца стало жалко Тома. Ведь тот отчаянно боролся с привычками и взглядами, выработанными всей его предыдущей жизнью.

- Всего один маленький вопрос, - мягко сказал Авери. - Как, по-твоему, к тебе относится Мэри?

- Она ко мне неравнодушна, - начал объяснять Том. - Очень даже неравнодушна. Мне кажется, я действительно нравлюсь этой бедной девочке. Черт, может, она даже любит меня... Она дает мне так много...

В этот миг Авери чувствовал себя даже не стариной, а настоящим, умудренным опытом, стариком.

- У нас с тобой, похоже, случай, когда слепой пытается вести немощного, - наконец сказал он. - Но во всяком случае... Знаешь, Том, женщина может играть множество разных ролей - ребенок, девственница, шлюха, сестра, жена, мать. Я полагаю, что женщина (большинство женщин) несут в себе всего понемногу. И Мэри тоже. Твоя беда в том, что ты думаешь, будто должен только лелеять ее и все. Черт возьми, она наверняка давным-давно поняла, что ты ее любишь. Теперь ей хотелось бы, чтобы ты ею воспользовался.

- Но как? - беспомощно спросил Том.

- Возьми ее тело, парень. Забудь о душе. Обращайся с ней, как с проституткой.

- Я... я не могу!

- Этому легко помочь, - улыбнулся Авери. - Есть лекарство - четыре порции Барбариного виски. Исключительно в медицинских целях. Три тебе и одна Мэри.

- Но...

- И никаких «но»... Этой же ночью. Сегодня вечером мы с Барбарой пойдем погулять по берегу. Когда вернемся, будем дежурить. Немного удачи и природа позаботится обо всем остальном.

- Я не могу сделать это, - возразил Том. - Не могу... с Мэри.

- Черт тебя возьми, ты это сделаешь! - рявкнул Авери. - А не то я поговорю по душам с Мэри и выложу ей все, что знаю о твоих дурацких комплексах.

- Спокойно, старина, - начал горячиться Том. - Мы, похоже, переходим на личности.

- Можно мне на тебя сослаться? - засмеялся Авери. - Это станет девизом нашего лагеря!

Не говоря ни слова, Том встал и пошел прочь. Всю дорогу до лагеря они молчали. Обед прошел в очень напряженной обстановке. Глядя на них, женщины решили, что Том и Авери крупно поссорились.

Вечером, как и обещал, Авери повел Барбару погулять вдоль берега моря. Было так тепло, что они решили искупаться - все еще экзотика, ведь вода серебрилась в свете сразу двух лун.

Когда они вернулись в лагерь, Том и Мэри уже ушли спать. Барбара, ничего не знавшая о замысле Авери, была несколько удивлена. По правде говоря, Авери молчал почти всю прогулку. Как Барбара ни пыталась выведать у него, что же произошло у них с Томом, Авери уклонялся от ответа.

У костра Авери заметил два пластмассовых стаканчика.

- Если хочешь, можешь лечь, - сказал он Барбаре, с удовлетворением понюхав стаканы. - Я подежурю.

- Что-то здесь происходит, - подозрительно заявила Барбара. - Ты, случайно, не знаешь, что именно?

- Ровным счетом ничего особенного. Я подежурю, а ты поспи.

- Мы все будем делать вместе, - решила Барбара. - Что-то произошло. Я хочу знать, что.

- Настанет время, и ты, несомненно, все узнаешь... Ладно, давай действительно пойдем спать. К чертям собачьим это дежурство. Одну ночь перебьемся. Дьявол присмотрит за своими слугами.

Барбара не возражала. Они уже очень давно не видели и следа золотых людей. Зевая, она направилась в палатку вслед за Авери.

Утром Авери и Барбаре хватило одного взгляда на Мэри, чтобы понять: что-то и в самом деле произошло. Она не выглядела сияющей, как это обычно бывает с женщинами в подобных случаях. Она казалась несколько удивленной, немного усталой и странно довольной.

Том тоже выглядел удивленным и каким-то гордым, что ли.

Барбара, с ее женской интуицией, очень скоро догадалась, что к чему. Авери знал это с самого начала.

Исподтишка наблюдая за Томом и Мэри, Авери внезапно ощутил острую зависть. Зависть и чувство вины.

Как это все смешно! Он покосился на Барбару и увидел, что она тоже испытывает зависть. Вдруг ему захотелось крепко сжать ее в объятиях. Но он не двинулся с места. Он сделал вид, будто ничего не замечает.

- Врачу, - пробормотал он, - исцелися сам.