Трансдукция

Глава 16

Помня слова отца о важности первого впечатления на работодателя, Борис с самого начала постарался взять максимально деловой тон разговора. Даже выяснение жилищно-бытовых тонкостей отложил на потом. В самом деле, ну не поселят же его коммуняки в каком ни будь полуразвалившемся сарае с удобствами на улице, если в договоре найма предусмотрена нормальная социалка?

— В первую очередь хотелось бы посмотреть выделенные мне для работы помещения, ознакомиться с имеющимся оборудованием и, самое главное, решить вопрос с персоналом. В договоре, если вы помните, предусмотрено, что под мое начало выделяется рабочая группа из пяти человек.

Представитель руководства коммуны, моложавый мужчина одних с ним лет в непременном камуфляже — координатор незнамо чего, доброжелательно кивнул:

— Разумеется, Борис Иванович. Помещение уже подготовлено, прямо тут — в лабораторном корпусе, только этажом ниже. Персонал уже там, ждет вас. Сразу и пойдем?

Не дожидаясь ответа, коммуняка поднялся и направился к выходу. Борису ничего не оставалось, как последовать за ним.

— Вот, — торжественно провозгласила местная «шишка», открывая очередную дверь и широким жестом пропуская Бориса вперед, — вот они ваши сотрудники вкупе с вверенными производственными площадями. Прошу, как говорится, любить и жаловать!

Борис окинул взглядом помещение своей будущей лаборатории и остолбенел. На него внимательно смотрели пять пар глаз. И глаза эти принадлежали подросткам, лет на первый взгляд двенадцати — тринадцати. Три пацана и две девки! Пользуясь тем, что от возмущения Борис просто потерял дар речи, коммуняка весело продолжил:

— Это Сергей, — худощавый пацан в синем рабочем комбинезоне поднял руку, — увлекается радиоэлектроникой, сам конструирует и паяльником работает просто виртуозно.

— Это Вера, — руку подняла чернявая девица, — увлекается астрономией, любимый телескоп-рефлектор рассчитывала и собирала самолично, сама же и оптику для него шлифовала.

— Владимир, — коммуняка представил следующего недоросля, — толковый механик, руки растут из правильного места. Неплохо освоил металлообрабатывающие станки.

— Наталья, — смазливая шатенка с уже обрисовавшимися грудями тоже сделала знак ручкой, — делает успехи в математике, прекрасно освоила работу с вычислительными машинами, в данной группе штатный скептик и подрезатель крыльев у чужих идей.

— Ну и, наконец, Олег, он у них лидер. Всё тут знает, всегда может подсказать к кому с каким вопросом следует обратиться. Кстати и вам поможет у нас освоиться, расскажет, покажет, объяснит.

— А это Борис Иванович, — коммуняка указал уже на Бориса, — ведущий инженер по вашему совместному проекту. Надеюсь, сработаетесь! — Подростки дружно кивнули.

Борис внимательно оглядел последнего пацана. Тоже в рабочем комбинезоне, из кобуры на боку торчит рукоятка револьвера, внимательные серые глаза смотрят с каким-то нехорошим интересом, обещающим немалые проблемы.

— Мы можем поговорить наедине? — Борис повернулся к координатору.

— У нас так не принято, — пожал плечами тот, — если есть вопросы, сомнения, возражения, то говорите при всех заинтересованных лицах.

— Хорошо, — Борис с сомнением посмотрел на насторожившуюся коммунарскую школоту, — я рассчитывал на квалифицированных совершеннолетних сотрудников, занятых полный рабочий день. А вы мне выделили детей, которые, надо полагать, могут только оказать кое-какую помощь в свободное от школьных занятий и домашних заданий время. Да и в квалификации ваших «вундеркиндов» я, извините, очень сомневаюсь.

— Не волнуйтесь, вся эта компания на все действие договора, то есть на год, в вашем полном распоряжении. От занятий в школе они освобождены, так что могут посвятить работе над проектом все свое время.

— Как это? — с недоумением спросил Борис.

— Понимаете, Борис Иванович, — начал объяснения коммуняка, — в возрасте примерно тринадцати лет у подростков происходит активная гормональная перестройка организма. В числе прочих следствий этого факта, наличествует резкое снижение возможности восприятия отвлеченных знаний, в особенности абстрактных. Поскольку данный эффект завязан на физиологию, то чисто педагогические методы борьбы с ним малоэффективны. То есть, если продолжать впихивать им знания в голову, то в ответ следует жесткое отторжение. Дети нервничают, злятся, а в качестве психологической разгрузки устраивают мелкие пакости учителям. Так ведь, ребятки? — Ребятки заулыбались, а чернявая девица хихикнула.

— Кроме того, в это же время и по аналогичной причине у подростков возникает потребность объединения в группы, потребность стать частью команды единомышленников, противопоставляющей себя всему остальному обществу. Причем самым важным для них становится только мнение соратников, а вот мнение старших товарищей они и в грош не ставят! А в ответ на любые приказы и наставления, носящие форму непреложной истины и побуждающие совершать строго детерминированные действия, устраивают бунты! Так ведь, девочки и мальчики? — хихикнули уже обе девицы.

— В общем, — констатировал коммуняка, — в особо тяжелых случаях приходится освобождать таких деятелей от школы и занимать каким-то конкретным делом, причем именно командным. Через годик все обычно приходит в норму, и подростки могут продолжить школьное обучение.

— Мне вместо нормального персонала подсунули банду малолетних смутьянов, — с ужасом подумал Борис, — от которых отреклись местные учителя! Это полная задница! Может сбежать пока не поздно? Неустойку придется выплатить, и папаша будет весьма недоволен. Ведь действительно… возраст и квалификация рабочей группы в контракте не оговаривались. Проглядел! Сосредоточился на технической части задания и социальном пакете. Осел! Теперь надо как-то выкручиваться, надо аргументированно доказать необходимость выделения нормальных кадров, вместо этих дефективных малолеток!

— Поймите, Дмитрий Анатольевич, — веско начал Борис, повернувшись к начальству, — забота о трудных подростках дело, разумеется, необходимое, но серьезная работа должна выполняться серьезными, квалифицированными и ответственными людьми. Специалистами! Например, в институте, где я раньше работал, расчет оптических трактов создаваемых приборов выполнял специальный отдел, используя весьма сложные специализированные программы для вычислительных машин. Аналогично имелись специальные группы специалистов по электронике, конструктора по точной механике и так далее. А вы мне…

— Борис Иванович, не надо преувеличивать сложности. Можно подумать, что вам многоканальный тепловизор делать поручили. Под громким названием «оптический тракт» в данном случае скрывается одна линза с одной призмой. А программы расчета оптики, насколько мне известно, давно имеются в открытом доступе. Неужели так трудно подставить конкретные параметры в стандартную программу? Попросите Наталью с Верой, они сделает это за вас. В принципе, если уж совсем в себе не уверены, можете заказывать расчеты хоть в Йене у Цейса, но, пожалуйста, в пределах сметы! Аналогично и с прочим. Вы вообще инженер или кто? В дипломе написано, что инженер по сканирующим оптико-электронным системам. Забыли, работая в вашем НИИ с его дошедшей до смешного специализацией персонала, как за кульманом стоять и правильно паяльник в руках держать? Ничего страшного, полезно будет вспомнить! Тем более что по точной механике и электронике у нас в коммуне есть неплохие специалисты. Помогут, проконсультируют, если потребуется. Но включать их в вашу рабочую группу на постоянной основе, по моему мнению, будет бессмысленным разбазариванием интеллектуального ресурса.

Во время этой экзекуции Борис стоял молча, с трудом сдерживая себя, чтобы не вспылить и не высказать проклятому коммуняке все, что он о нем на самом деле думает. Начал, видите ли, проявлять хваленую «коммунарскую прямоту»! Причем в присутствии мелюзги, которую к тому же прочит в подчиненные. Какой после этого он у них будет иметь авторитет? Никакого понятия о субординации! От скандала удерживало только понимание, что в чем-то и сам виноват. Недооценил коммуняку, который, как оказалось, кое в чем разбирается. То есть лапшу на уши ему так просто не навешаешь. Но сдаваться Борис пока не собирался и решил сделать еще одну попытку переломить ситуацию:

— Вы просто не понимаете! Действительно, я могу сам, с некоторой помощью этих детей, — Борис небрежно махнул в их сторону рукой, — фактически на коленке что-то сделать. Например, работоспособный макет. Ма-кет! Но в задании у меня значится подготовка прибора к серийному производству. Понимаете? Се-рий-но-му! А это значит, что и оптическая и механическая и электронная составляющие должны быть вылизаны профессиональными технологами!

— И что тут такого страшного? — пожал плечами коммуняка. — Говорю ведь вам, что по двум последним пунктам у нас есть специалисты. Вот с ними и решайте эти вопросы, тем более серийное производство планируется как раз у нас в коммуне. Например, корпуса из алюминиевого сплава изготовят в нашей литейке, с прочей металлообработкой опять же проблем нет, делали вещи и посложнее. Оборудование для изготовления печатных плат тоже имеется. Вот только с оптикой неясности, поскольку раньше мы таким не занимались. Ну а вы на что? Проработайте вопрос и дайте свои рекомендации, в смысле, следует ли нам закупать станки и оборудования для изготовления оптических элементов, обучать персонал. Или же будет проще заказывать оптику на стороне. И где именно. Желательно, кстати, заказывать в одном из наших анклавов, так будет надежнее.

В общем, заканчивайте придумывать очередные сомнительные аргументы и признайтесь честно, что просто боитесь детей.

— Я не педагог, — с неохотой признал Борис.

— Как же вы при этом в ведущие инженеры выдвинулись? — делано недоуменно поинтересовался коммуняка, — все же руководящая должность подразумевает определенные способности к педагогике и соответствующий опыт.

— Я привык руководить взрослыми, дееспособными людьми, способными нести ответственность за свои действия, а не…, — Борис кивнул на продолжающих помалкивать подростков.

— Не беспокойтесь, Борис Иванович, наши дети в этом возрасте уже вполне дееспособны и ответственны, если, разумеется, забыть о периодических взбрыках, вызванных причудами гормональной регулировки их молодых организмов. Но они обещали с этим бороться. Так ведь, бойцы? — «бойцы» опять дружно кивнули.

Борис недоверчиво хмыкнул и выдал еще один аргумент:

— А вы не боитесь, что я испорчу вам этих детей?

— Каким это образом?

— Ну, тлетворное влияние и тому подобное. Вы ведь наверняка ознакомились с моим послужным списком? Может, я начну пропагандировать несовместимые с идеей коммунизма ценности, сбивать с пути истинного, всячески духовно разлагать. Как вам такая перспектива?

— Вот и посмотрим, — ухмыльнулся коммуняка, — кто кого и как в итоге разложит. В любом случае, ребяткам надо получать собственный опыт общения с вами, социалами. Не вечно же они только среди своих, то есть в коммуне вариться будут. Еще аргументы есть? А раз нет, то принимайте под свое начало эту компанию и начинайте работать! Через день жду от вас предварительный план действий, потребности и тому подобное. Сегодня, понятное дело, уже много не успеете, раз дело идет к вечеру, да и на постой устроиться надо. К тому же вы наверняка устали с дороги. Рекомендую посвятить некоторое время более подробному знакомству с вашими новыми сотрудниками, а потом они проводят вас в корпус, где у нас вольняшки проживают, покажут жилой блок, столовую, объяснят порядки и вообще помогут устроиться. А завтра с утречка для вас проведут обзорную экскурсию по коммуне, чтобы представляли, где у нас что, а поле обеда серьезно возьметесь за работу! — Борис только вздохнул и обреченно махнул рукой.

Добравшись, наконец, до выделенной комнаты и распрощавшись с коммунарскими волчатами, он почувствовал себя предельно уставшим. День действительно выдался напряженный и нервный. Но, тем не менее, бросив вещи на пол, нашел в себе силы осмотреть помещение. Понятно дело, что тут следовало ожидать? Гостиница в стиле «Добро пожаловать в коммунизм!»: солдатская койка, стол, тумбочка, стул, встроенный в стену шкаф для одежды, совмещенный санузел за отдельной дверью, на стене тарелка репродуктора, в углу сетевой терминал. Стены из моющихся панелей, как в больнице. Да, еще установлен шкафчик для оружия, разумеется, как тут без него! Машинально открыл дверку, но шкафчик был девственно пуст. Непорядок! Борис ухмыльнулся, залез в сумку и достал оттуда бутылочку марочного белого вина от Массандры. Еще раз усмехнулся и торжественно водрузил бутылку в пресловутый оружейный шкафчик. Просто в знак протеста!