Тот, кто пользовался вселенной

14

Реакция на его информацию была несколько иной, чем он ожидал. Если бы он не знал, что ответ исходит от личного представителя Совета Восьми, он подумал бы, что представитель Совета, явившийся к нему состоит на службе у Лу-Маклина.

Они расположились в удобной комнате, отведенной хранилищем университета Журункуага для Чэхила как своего почетного гостя. Снаружи было влажно, темно, день для ньюэлов был великолепный. Но все существо Чэхила сотрясалось от негодования.

— Совет просто не верит, что за вашими открытиями и догадками, Чэхил Райенз, стоит что-то зловещее. — Представитель Совета казалась утомленной и ей хотелось поскорее покинуть угрюмого и насупленного ученого, о встрече с которым она должна была подготовить отчет. Она была привлекательной особой с живыми зелеными глазами, в которых прыгали искорки. Ее тело вспыхивало пурпурными отсветами.

Чэхил тоже нашел ее весьма привлекательной, хотя его мысли были заняты совсем другим. Впрочем, он проявил бы к ней более чем чисто профессиональный интерес, если бы не два обстоятельства: его гормональный уровень не позволит ничего иного, кроме чисто визуального восхищения, а она, по всей видимости, была к нему равнодушна.

Ее отношение к нему ослабляли ее привлекательность, хотя она всего лишь передавала ему мнение других.

— Но разве они не видят связи? — воскликнул Чэхил.

— Они не видят никакой связи, — ответила она холодно. — Лу-Маклин остается жизненно важным элементом во всеобъемлющем плане подрыва и контроля над сферой миров, над которыми властвует человечество. Возможно, как мне сказали, самым его важным элементом. Он не дал нам никакого повода сомневаться в его искренности. То, что вы рассказали, — продолжила она, предвосхищая его возражения, — сказки, основанные на личных подозрениях, что весьма недостойно ученого. Известно, что вы лично не любите Лу-Маклина и поэтому не доверяете ему.

Веки Чэхила почти сомкнулись.

— Вы хотите сказать, что за мной наблюдают?

— Семейство «Си» — выдающаяся семья, потому что уже десять тысяч лет они воплощают в себе саму осторожность. Да, Чэхил Райенз, за вами наблюдали.

— И о чем же вас проинформировали те, кто за мной наблюдал?

— Что вы, как всегда, блистательны, но что вы позволили своей предвзятости в отношении этого человека затмить собственный разум. Ваши суждения о нем необъективны. Ваша одержимость своей идеей способствовала огромной работоспособности. Однако она же повлияла и на ваш профессионализм.

— Они на самом деле так считают?

— На самом деле. Вы можете это отрицать?

— Я никем и ничем не одержим. И уж конечно, я не могу быть одержимым обычным человеком. Этот Лу-Маклин, как вы заявляете, является очень важным для осуществления планов Семейств. Он весьма любопытный представитель своей расы. Я бы вряд ли стал называть свой интерес к нему одержимостью и тем более я не питаю к нему неприязни. Но я подозреваю, что за его поступками стоит нечто нечестное, а что именно, не могу понять.

— Я вам передаю мнение других. — Она, казалось, слегка смягчилась. — Я не посвящена в детали этого дела.

— Вернемся к сути вопроса. Факты таковы, какими я их представил Совету. Двадцать лет назад один из исследовательских кораблей человечества вступил в контакт с неизвестной доселе расой. Два года назад командир одного из наших кораблей перехватывает и расшифровывает тексты переговоров между чужеземцем и Лу-Маклином. Связь осуществляется на необычной частоте посредством луча нового типа.

— Во-первых, у нас нет доказательство тот, что чужеземцы, с которыми был установлен контакт двадцать лет назад, и чужеземец, с которым велись переговоры два года назад, одной и той же расы. Во-вторых, регулярные проверки лехла подтверждают, что он невредим, следовательно, у нас нет оснований подозревать Лу-Маклина в дурных намерениях. У нас есть лишь ваше свидетельство, что его подчиненные пытались вас задержать и даже применить силу.

— Если Совет сомневается в моих словах… — начал он сердито.

— Не в ваших словах, — сказала она, успокаивая его, — но в мотивах ваших действий. Точно так же, как вы сомневаетесь в мотивах действий Лу-Маклина. Одних подозрений недостаточно, психолог. Разве вы сами не понимаете?

— Ну, уж если говорить о понимании, — произнес устало Чтил, — то неужели вы не понимаете, что если Лу-Маклин ведет выгодную и секретную торговлю с этими тремованами, а я убежден, что тремованы и бронзово-чешуйчатые незнакомцы одно и то же, то, следовательно, должны быть обнаружены передвижения кораблей в том районе космоса, в котором отмечено появление загадочного луча, а в торговле людей должны появиться редкие руды или новые технологии, или еще что-либо. Но ведь нет никаких следов того, что в течение этих двадцати лет подобная торговля осуществлялась!

— Эта торговля могла осуществляться в слишком малых масштабах, ее следы трудно было обнаружить, но, тем не менее, она могла быть весьма выгодной, — возразила представитель Совета. — Может быть, речь идет о торговле редкими драгоценными камнями или о торговле небольшими партиями деталей передовых вычислительных машин. Для обнаружения последних вам пришлось бы всего-то лишь разрушить объемное оборудование.

— За двадцать лет либо то, либо другое дало бы о себе знать, — резко ответил Чэхил.

— Возможно, — произнесла собеседница раздраженно, — он просто складирует их для того, чтобы потом выбросить на рынок в больших количествах.

— Двадцать лет? Вы не знаете этот человека. Никто его не знает. Даже я, хотя изучал его много лет. Он не стал бы так поступать. Он не станет терять что-либо, и меньше всего — время. Тем более двадцать лет.

— Некоторые экономисты сочтут создание подобных запасов не пустой тратой времени, но умным бизнесом, — сказала она ему доверительно.

— Неужели это настолько важно, что возникла необходимость схватить меня, практически запереть здесь, в университетской клетке, чтобы помешать мне рассказать об этом другим?

— Но мы располагаем лишь вашей убежденностью в отношении существования подобных фактов. Вы говорите, что видели группу подозрительно выглядевших людей, которые, якобы, ожидали вас при отлете с Ивенвейта. Вы говорите, что и капитан вашего звездного корабля пытался помешать вам покинуть его.

А ведь эти люди, пусть они и впрямь подозрительные типы, могли ожидать кого-то другого. Может быть, это полицейские Кларии ожидали какою-то сбежавшего преступника? Что же касается реакции вашего капитана, то его огорчение выглядит вполне естественно: потерять пассажира на полпути! Особенно, если этот пассажир принадлежит к союзной и чувствительной расе.

— Это все лишь досужие размышления! — Чэхил и сам поразился яростности своих чувств. Он был на грани отчаяния. — Никто из вас не видит, что замышляет этот человек. Никто из вас не хочет этого видеть! Он всех вас превратил в слепцов!

— Досужие размышления, — ответила ему представительница Совета, не реагируя на его эмоции, — именно так можно назвать вашу теорию. Вы построили свое обвинение, основываясь лишь на собственных подозрениях и умозаключениях. Никаких, абсолютно никаких доказательств. Я начинаю верить, — заметила она мрачно, — что вы действительно одержимы неприязнью к этому человеку. Это нездоровье, психолог.

У него пропало желание спорить, сопротивляться.

Никто из вас не знает, на что он способен. Никто из вас.

— Даже если допустить, что все ваши заявления — правда, — сказала она примирительным тоном, — то к каким действиям это нас должно побуждать? Вы же сами признаете, что не знаете, в чем именно заключается это предполагаемое сотрудничество Лу-Маклина и тремованами.

— Нет, не знаю, — согласился Чэхил утомленно.

— Он дал вам возможность работать в непосредственной близости от базы его данных, — продолжила она, — ничуть не беспокоясь о той информации, которую вы можете извлечь. Вы получили доступ к конфиденциальной информации. Разве так поступил бы человек, которому есть что скрывать?

— У него не было причин подозревать меня в том, что я знаю о его намерениях, — ответил Чэхил. — Я как-то выразил ему свое недоверие, но он полностью обезоружил меня. Кроме того, моя работа в непосредственной близости от него давала возможность его людям контролировать меня.

— Вы говорите, что он развеял ваши подозрения. Теперь же вы утверждаете, что они вернулись.

— Мы должны выяснить, что за дела он ведет с этими тремованами! Двадцать лет! Двадцать лет секретности!

Она поднялась, готовясь уйти.

— Чэхил Райенз, я ожидала, что, благодаря своему опыту и знаниям, вы не станете впадать в истерику. Подумайте хорошенько! Кто дает больше поводов для сомнения в своих намерениях — Лу-Маклин или вы сами? Вы давно и много работаете для Семейств, Чэхил Райенз. Возможно, слишком давно и слишком много. Слишком много времени вы провели вдали от дома, слишком много времени вы провели среди двуногих. Мне кажется, пришла пора вам позаботиться о себе, а не о тех наших союзниках, которые за долгие годы уже доказали нам свою преданность!

Она вышла, стремительно проплыв через дверь.

Чэхил остался, ощущая холодный ужас. Да, теперь ему все ясно. Они не допускали и мысли, что Лу-Маклин что-то замышляет. Они не хотели верить, что их ценный союзник может их предать.

«Ну а что до меня, — горько думал он, — то я вовсе не одержим. Мои решения выработаны в результате спокойного анализа очевидности. Допустим, что многие додумано уже на основе собственного опыта, но опытный психолог и должен руководствоваться интуицией при отсутствии фактов. Мы интерпретируем субъективное так же, как и объективное. Если они настойчиво игнорируют мои открытия…»

Лу-Маклин, Лу-Маклин… Это имя преследовало его… Одержимость, навязчивая идея… Может, представитель Совета права и ему следует забыть о Киисе ван Лу-Маклине, забыть о его секретных намерениях?

Но он не может так поступить, как не в состоянии он прекратить мыслить! Лу-Маклин так глубоко внедрился в общество ньюэлов, что друзей среди Семейств у него не меньше, чем среди своих сородичей.

Ну, вот и хорошо, подумал он, принимая неожиданное решение. Если Совет не заинтересовался моим мнением, то возможно, им заинтересуется Совет Операторов на Земле. Ведь совершенно очевидно, что земное правительство точно так же не знает о контактах Лу-Маклина с тремованами, как и Совет Семей. А если люди и тремованы плетут вместе какой-то затвор, то, возможно, смерть одного подозрительного психолога возбудит внимание «Си» — и они решат проникнуть несколько глубже в проблему, прочтут внимательно записи, которые он заблаговременно приготовит. Он стал готовиться к возвращению в ОТМ.

Лу-Маклин вошел в просторную спальню и посмотрел на изображения на круглом балдахине, нависавшем над кроватью. Балдахин чутко реагировал на любые проявления того, кто располагался внутри. Он материализовался как в результате снов, так и в результате мыслительных процессов.

В этот момент он был заполнен звездами, воображаемыми созвездиями, расположенными слишком близко друг к другу, чтобы быть реальными. Лу-Маклин полюбовался немного, затем подошел ближе к женщине, лежавшей в постели, и прошептал:

— Тамбу, Тамбу, проснись!

Женщина пошевелилась во сне, сладко потянулась. Не открывая глаз, она проговорила сонным голосом:

— О, Киис, дорогой, это ты? Что ты надумал?

Он отвернулся:

— Я собираюсь уезжать, меня ждет важная работа.

Она состроила гримаску. Живя с ним, она сумела несколько смягчить его нрав, и все же они не стали слишком близки. Истинный Киис всегда оставался для нее загадкой, и она вряд ли могла рассчитывать на то, чтобы разгадать ее. Но брак, как бы в шутку заключенный на Терра, со временем стал для нее настоящим. И хотя Киис был далек от нее, он всегда был добр и предупредителен.

Ей еще предстояло понять, как мало она его знает.

— Ты разбудил меня, чтобы сказать об этом?

— Об этом и еще кое о чем, Тамбу. Мы расстаемся.

Ее улыбка исчезла. За секунду она состарилась, казалось, на десять лет. Последнее из созвездий вспыхнуло и погасло у нее над головой, волшебный иллюзорный занавес опять превратился в холодный серебристый кусок металла. Холодный и пустой, как и человек, сидящий перед ней.

Она села, оперлась на руки и свесила с кровати свои красивые длинные ноги:

— Это не смешно, Киис.

— Я и не собирался тебя смешить.

— Неправда. Зачем ты испытываешь меня? Ты всегда испытываешь людей, Киис.

— Не тебя, Тамбу. И не на этот раз.

— Тогда о чем же ты говоришь?

— Мы расстаемся. Мы пойдем отныне разными путями, каждый будет жить своей собственной жизнью.

Она слегка покачала головой:

— Я не.. что я не так сделала?

— Все правильно. Просто так нужно. — Выражение его лица было серьезным. — Ты начинаешь оказывать на меня слишком большое влияние. Когда-то давным-давно я пообещал себе, что не допущу ничего подобного в своей жизни. Никогда не позволю другому человеческому существу контролировать себя.

— Я ведь не вмешиваюсь в твои дела, — возразила она. — Я никогда не спрашивала тебя, куда ты идешь, что ты делаешь, даже если ты исчезал на несколько месяцев. Я всегда следовала твоим указаниям, потому что знала, насколько это важно для тебя. Как же именно я могла взять над тобой контроль? Я не понимаю.

Он продолжал смотреть мимо, опасаясь то ли ее, то ли себя.

— Тамбу, мне кажется, я влюбляюсь в тебя.

— Черт! — Она молча сидела за занавесом, ставшим расплывчатым. Ее охватило желание. Оно требовало удовлетворения. Этот большой и непостижимый человек потеплел к ней со временем, и именно поэтому она его теряет.

— Неужели это так ужасно, что ты не можешь с этим смириться? Неужели же, Киис, ты не в состоянии жить и любить?

Лу-Маклин энергично взмахнул рукой, рассекая воздух:

— Любовь — самый мощный вид контроля. Я этого не допущу! Не могу допустить!

— Киис, но любить другого — не есть проявление слабости!

Он повернулся к ней, и в голубых пронзительных глазах боль смешалась с решимостью.

— Для меня это — слабость. Почему, ты думаешь, я избегал иметь детей? Потому что обилие любви — слишком большой контроль надо мной, меня это просто разрушит.

Пальцы ее бесцельно двигались по постели, сжимались и разжимались:

— Я узнаю этот твой тон. Что бы я не сказала, решение твое окончательно, да?

— Извини меня. Я сам виноват. Мне не следовало тогда так с тобой поступать.

На губах ее заиграла улыбка:

— Поступать со мной? Это я так поступила! Это я приняла тебя, и никак иначе. Ты бросил вызов, Киис, а мне показалось, что я увидела нечто большее там, где другие видели лишь грубость и уродство. Значит, я потерпела неудачу. Видимо, я обречена на проигрыш.

— Я все сделаю, чтобы ты была вполне обеспечена до конца своей жизни. — От этих слов он ощутил еще большую неловкость. «Заканчивай», — приказал он себе.

Она рассмеялась. К своему большому удивлению, он понял, что это его ранит.

— В какой-то момент брак был полезен, — продолжил он. — Некоторые важные люди считали, что он смягчит меня. Мне самому было интересно. Я никогда прежде этого не испытывал. Я не ожидал. Я не ожидал, что подвергнусь такой угрозе. Эта меня беспокоит.

— Киис, Киис, — вздохнула Тамбу устало. — Неужели ты думаешь, что только тебя?

— Это начало беды, Тамбу. Я уникален. — Он сказал это спокойно, без всякой гордости. — Я не стану рисковать всем, что сделал.

— Конечно. Ведь я не могу заставить тебя переменить решение, поэтому я просто подчиняюсь. Потому что, Киис, независимо от твоих чувств ко мне, я полюбила тебя…

Он начал было что-то говорить, но решил, что не стоит, и быстро вышел из комнаты. И не обернулся.

Через две недели появилось сообщение, что госпожа Тамбу Табухан Лу-Маклин скончалась на Терра, в своем новом скалистом доме, от чрезмерной дозы наркофена. Лу-Маклин воспринял информацию спокойно и не стал ее ни с кем обсуждать, даже с Бестрайтом, хотя этот пожилой, все понимающий человек заметил, что с того самого дня плечи Лу-Маклина несколько опустились.

— Нет, он не обычный человек, — думал старый слуга. — И не ньюэл. Он создал себя, взяв все самое лучшее у обеих рас. Он узник самого себя, и я не знаю, для чего он это совершил.

Но у него было предчувствие, что скоро все выяснится.

На Двенадцатый день Восьмого месяца Лу-Маклин принял посетителя. Человек, которого ввезли в приемную, выходившую окнами на океан, состарился так, что никакое лечение уже не помогало. Он одряхлел так, что никакие трансплантации не могли бы вернуть ему прежний облик. Он дышал с помощью респиратора, который вводил воздух в его изнуренные легкие. Глаза его были сухими и тусклыми.

Он отослал двух сестер и остался наедине с Лу-Маклином. Они немного поболтали, их прерывали лишь приступы кашля, сотрясавшие некогда полное жизни тело.

Затем посетитель сделал движение скрюченным пальцем, призывая Лу-Маклина подойти ближе. Лу-Маклин вежливо наклонился к креслу-коляске, восхищаясь упорством в достижении цели — именно это качество заставило человека пересечь пролив между двумя континентами лишь для того, чтобы удовлетворить свое любопытство.

— Я давно наблюдаю за тобой, Киис ван Лу-Маклин. Теперь хочу спросить лишь об одной вещи.

— Если я смогу ответить, Советник Момлент, я отвечу.

— Подойди ближе.

Лу-Маклин склонился над щуплым телом и стал внимательно слушать. Он кивнул, подумал и затем прошептал ответ на ухо.

— Громче. Мой слух уже давно не тот, что был когда-то. Да и сам я тоже.

Лу-Маклин заговорил громче Советнику. Момлент напрягся, чтобы понять суть слов, затем улыбка расплылась на его сморщенном лице, и он начал довольно кудахтать. Последовал кашель, пришлось вызвать сестер.

Советник Момлент умер через шесть часов, по дороге к дому, но он умер счастливым.

Установить контакт было тяжело. Дело в том, что Чэхил Райенз не желал раскрывать свой секрет кому-либо ниже рангом, чем личный представитель Совета Операторов, или даже сам член Совета. Это был высший уровень правительства ОТМ. А еще лучше было бы войти в контакт с кем-либо из Совета Восьми.

Открыться кому-либо ниже уровнем, значило напороться на людей Лу-Маклина. Он, конечно же, дал негласное распоряжение следить за этим ученым с Уэла, хотя в определенном смысле высокое мнение Лу-Маклина о нем служило некоторой защитой. Он наверняка считает, что Чэхил слишком умен, чтобы возвращаться на ОТМ. Только полный идиот пошел бы на это.

К счастью, ньюэлы уже свободно передвигались по восьмидесяти трем мирам ОТМ, поэтому простое присутствие Чэхила не могло вызвать особых волнений. Его могли выдать мысли и действия, но не внешность.

Перед тем, как отбыть на ОТМ Чэхил поменял цвет глаз. Дополнительное хирургическое вмешательство убрало складки мудрости с живота. Люди Лу-Маклина станут искать психолога Чэхила Райенза, но вряд ли обратят внимание на невзрачного функционера Семейства по имени Мазаэл Афар, который добивается аудиенции у Совета Операторов от имени Семейства Варуэков.

Операция и изготовление фальшивых документов должны были осуществляться в тайне. Влияние Лу-Маклина среди Семейств было достаточно мощным, и Чэхил не сомневался, что узнай они о его плане, ему обязательно помешают. Он впервые путешествовал на Терра, называемую еще Землей или Геей, матерью мира человека. Разрешение на путешествие Чэхила на эту планету доказывало, насколько меньше стали предрассудки в отношении ньюэлов, насколько глубоко они сумели проникнуть в человеческое общество. Он был не первый ньюэл, оказавшийся на голубой планете. Пока что его план успешно осуществлялся. Хвала и слава Семействам… И их союзникам, таким, как Киис ван Лу-Маклин.

По прибытии Чэхил убедился, что за ним нет слежки. Затем он начал наводить справки. С кем он может поговорить? Кто более доступен?

Выяснилось, что он может встретиться с оператором Восьмого статуса. Едва ли он является членом Совета Операторов, но все же и это можно было считать удачей для Чэхила. В компьютерной иерархии это был высокий чин.

Он настоял, чтобы встреча происходила в доме у человека, а не в правительственном офисе. Оксфорд Свифт нашел просьбу, как и настойчивость, с которой она ему была передана, весьма необычными, но, впрочем, что ожидать от ньюэла? И вскоре он пожалел, что согласился на эту встречу.

Дом его представлял собой строение из материала, имитирующего дерево. Он находился на южном берегу Ориноко. Подобные же строения, словно бусы, были рассыпаны по обеим берегам могучей реки, выкрашенные так, чтобы сливаться с окружающей зеленью.

Чэхил прибыл на маркаре рано утром. Встреча должна была состояться до отъезда Свифта в офис. Это давало человеку возможность прервать встречу, сославшись на срочные дела, если беседа с Чэхилом окажется неприятной.

— Приветствую вас, Мазаэл Афар. — Человек не стал протягивать руку существу, которое вплыло в овальную комнату.

— Приятно с вами познакомиться, — солгал он. — Я несколько раз уже сотрудничал с ньюэлами, хотя ни разу не доводилось делать этого лично. — Я думаю, у вас есть вопросы относительно вашей работы в департаменте?

Вместо ответа Чэхил вынул из кармана небольшой инструмент. Человек с любопытством наблюдал, как Райенз медленно поводил инструментом по всем сторонам помещения. Затем он спрятал инструмент в карман. Теперь можно вести разговор, не опасаясь того, что их подслушают.

— Меня зовут, — произнес он, убирая аппарат, не Мазаэл Афар, а Чэхил Райенз. Я психолог, а не программист.

Оксфорд Свифт медленно переваривал информацию. Он был средних лет, его длинные черные волосы были связаны на затылке в пучок. Узкие коричневые подвязки поддерживали его бело-синие брюки. Его жена с любопытством заглянула в комнату, но сразу же исчезла, как только Чэхил взглянул на нее.

— Надеюсь, у вас есть объяснение подобному фокусу, — пробормотал Свифт. Он подумал о манипуляции с неизвестным аппаратом. — Давайте выйдем на террасу. Там будет удобнее вести беседу.

— Этот человек по крайней мере восприимчив, — подумал Чэхил. — Возможно, я сделал удачный выбор.

— Причины, приведшие меня сюда, имеют огромное значение, — сказал он вслух. — Мне сказали, что вы честнее остальных. — Человек сделал неопределенный жест головой, что, как было известно Чэхилу, означало проявление скромности.

— То, что я собираюсь вам рассказать, важно и для моего народа, и для человечества. Скажу вам откровенно: мое правительство игнорирует мои заявления. Я надеюсь, что ваше окажется более восприимчивым к моей информации.

— Но почему вы пришли ко мне? — хотел знать Свифт. — Наверняка не потому, что у меня репутация честного человека.

— Частично так, а также из-за вашего положения. У вас есть доступ, хотя и ограниченный, к высшему уровню правительства ОТМ. А это именно то, чего я добиваюсь — аудиенции у правительства, ведь времени осталось очень мало.

— Вы чего-то опасаетесь?

— Да, именно так. Меня страшат намерения человека по имени Киис… — он с трудом произносил слоги. — Киис ван Лу-Маклин.

— Лу-Маклин. — Свифту не пришлось долго размышлять. — Тот, кто открыл торговлю с мирами Семейств?

Чэхил согласно кивнул.

— Это человек, которого, вероятно, многие боятся. Надеюсь, у вас достаточные к тому основания?

— Я расскажу вам о них. — Он беспокойно поглядел на противоположный берег реки и на череду полускрытых дорогих домов. — Поблизости нет более безопасного места для разговора?

— Спустимся вниз. — Свифт взглянул в сторону кухни. — Дорогая, мы пройдем в кабинет на несколько минут.

Женщина выглянула из кухни.

— Через пару часов мне нужно быть в аэропорту, но у меня еще есть время что-нибудь вам приготовить, если хотите. — Она поколебалась и посмотрела на Чэхила. — Могу я вам что-нибудь приготовить, сэр?

— Спасибо, я уже поел сегодня утром. — Он извинил ее явное невежество. Для ньюэлов земная еда, состоявшая по большей части из убитых птиц и животных, была неприемлема.

Они спустились вниз. От Чэхила потребовались большая отвага и умение, чтобы преодолеть спуск.

Начало ступеней приходилось как раз на уровень речного берега. Огромное окно, затененное террасой, на которой они недавно стояли, выходило на закрытую плавательную зону. Не дожидаясь приглашения, Чэхил освободился от своего костюма и с наслаждением погрузился в теплую воду. Поколебавшись мгновение, Свифт последовал за ним.

Чэхил не боялся паразитов. Что же касается водяных обитателей, то он был уверен, что человек защитил эту зону. Поэтому он спокойно находился в воде. Снаружи на него жадно поглядывали пираньи.

— Что же это за столь важная информация, которую вы скрываете от своего собственного народа, Чэхил Райенз? — спросил его человек.

Психолог, с любопытством поглядывая на человека, думал, с чего бы начать. Он раньше никогда не видел человека в воде. Тот передвигался в воде крайне неуклюже, на взгляд ньюэла.

Именно теперь, когда у него появился шанс, он не знал, с чего начать. Он оказался не в состоянии убедить своих сородичей. Как же он убедит двуногих?

По крайней мере, этот Оксфорд Свифт казался достаточно приветливым.

Если же его постигнет неудача, вероятно, ему придется обратиться к другому члену правительства.

Ладно, нужно приступать к делу.

— Это началось, Оксфорд Свифт, много лет назад, я был тогда… — Не успел он произнести что-то важное, как шум сверху прервал его. И человек, и ньюэл повернулись к лестнице. На ней стояла жена Свифта, встревоженная и бледная.

Ее окружало несколько вооруженных людей, которые продвигались к бассейну. На них была униформа. К удивлению Чэхила, под униформой угадывались бронежилеты.

«Слишком поздно! Как всегда, слишком поздно», — подумал Чэхил в отчаянии. Лу-Маклин обнаружил его возвращение на ОТМ и настиг его. «Теперь меня препроводят в укромное местечко и устроят несчастный случай. Наверное это не слишком-то сложно будет скрыть. Психолог с Уэла, путешествующий под вымышленным именем, находит смерть в диких джунглях. А возможно, они просто сообщат о гибели Мазаэла Афара.»

Через некоторое время Научный Регистр на планетах Семейств заинтересуется, что произошло с блестящим психологом Чэхилом Райензом. Он зарегистрирует его исчезновение. И, конечно, обнаружить его останки будет крайне сложно. «Надеюсь, Лу-Маклин ценит, как я помог ему», — подумал он с горечью.

Он одним глазом посмотрел на металлическую сетку, которая перегораживала выход к реке. Он плавал лучше любого человека и к тому же не был обременен ни броней, ни оружием. Если только он сумеет перебраться через сетку…

Увы, ньюэлы приспособлены к лазанию столь же плохо, как и к прыжкам. Он, вероятно, сумел бы вскарабкаться на сетку, но это заняло бы слишком много времени.

Удивительно, что он вообще сумел так далеко забраться и не быть до сих пор обнаруженным. Он заметил, что на лице хозяина отразился страх. «Подумай немного и об этом несчастном человеке, который мог бы тебе помочь.»

— Они пришли за мной, — сказал он Оксфорду Свифту.

Предводитель вооруженной группы вошел в воду и в упор поглядел на Чэхила. — Вы психолог Чэхил Райенз?

— Вы знаете, что это так, а я знаю о причине вашего прихода.

Человек казался удивленным.

— Я вас ждал, — продолжил Чэхил. Страх Оксфорда Свифта прошел, он уступил место озадаченности.

— Они просто ворвались, — сказала его жена, стоя на верху лестницы. — Я пыталась объяснить им, что у тебя совещание, дорогой, но они оттолкнули меня.

К Оксфорду Свифту начал возвращаться его апломб. В конце концов, он был гражданином восьмого уровня.

— Это безобразие, кто бы вы ни были! Если у вас нет ордера на вход, я предлагаю вам вместе со своими вооруженными обезьянами удалиться.

Офицер нахмурился, но сдержался.

— Мои вооруженные обезьяны и я действуем по поручению класса "А" Надмирового правительства. До сегодняшнего утра я сам даже не подозревал о существовании такого, сэр. — Он поглядел вверх на несчастную миссис Свифт. — Я приношу вам извинения, мэм, но в скором времени вы узнаете о причинах происходящего. — Он вновь поглядел на Свифта. — Вы тоже, сэр. — Он перевел озадаченный взгляд на Чэхила, беззаботно барахтавшегося в воде.

— Я рад, что вы все понимаете, Чэхил Райенз, но откуда вам было знать, что мы придем за вами?

— Не стоит терять время на болтовню, человек, — резко ответил Чэхил. — Я очень давно изучаю вашу культуру. Может быть, вам об этом не сказали? Совершенно очевидно, что хотя на вас надета униформа, но прибыли вы сюда по приказу Лу-Маклина. Кииса ван Лу-Маклина. Вы так же должны позаботиться и о том, чтобы со мной произошел несчастный случай до того, как я успею открыть важную информацию. Не так ли?

— Я понятия не имею, о чем это вы бредите, — сказал офицер огорченно. — Все, что я знаю, так это то, что разведка Каракаса получила сообщение о вашем нахождении в этой зоне. Мы прочесали весь бассейн Ориноко, чтобы найти вас. Вероятно, кто-то вспомнил о ваших запросах и о встрече с мистером Свифтом, — он сделал жест в сторону человека, уже вышедшего из воды и начавшего одеваться. — Поэтому мы направились прямо сюда, чтобы выяснить, здесь вы или нет. Мы должны немедленно препроводить вас в Каракас. Там вас посадят на суборбитальный транспорт и доставят в Сан-Паулу. Там назрела некая напряженность.

Теперь настала очередь Чэхила Райенза удивляться.

— Вы хотите сказать, что находитесь здесь не по приказанию Лу-Маклина? Вы не собираетесь убивать меня?

— Вот черт, нет! Я даже понятия не имею, о ком именно вы говорите.

— Сан-Паулу является центром, где находится Совет операторов?

— Приказы наши были запечатаны, — согласился офицер, — но они исходят не от Совета Операторов. Запрос о вашем пребывании на Терра был прислан Посольством Уэла.

Офицер сделал паузу, один из подчиненных что-то прошептал ему на ухо. Тот кивнул головой и поглядел на Свифта.

— Думаю, вам лучше пойти с нами, сэр.

— Мне? — Оператор сделал шаг назад. — Но я ничего не сделал. Мне даже ничего не сказали! — Он вопросительно поглядел на чужеземного гостя, Чэхилу стало жаль его. — Он пришел сюда и сообщил, что располагает важной информацией. Вы вторглись до того, как он…

— Пожалуйста, успокойтесь, сэр. Это просто процедура. Ничего с вами не случится.

— Но у меня есть работа на сегодня, а завтра мое присутствие также понадобится…

— Такие ребята, как я, много не разговаривают, сэр, — произнес офицер. — Но по некоторым сведениям, в правительстве есть люди, которые полагают, что «завтра» может просто не наступить.

Чэхил обратил внимание, что они забрали с собой и жену человека. Снаружи дома находилась целая армия, правда, искусно замаскированная. Кто-то о чем-то сильно беспокоился.

Они поехали вниз по реке в Каракас. Затем пересели на сверхбыстрый суборбитальный корабль и последовали в Сан-Паулу. Мысли Чэхила вертелись с такой же быстротой, как турбины авиамоторов.

Его хотел видеть посол Уэла, а не Лу-Маклин, не земное правительство, не Совет Операторов. Если в этом деле не замешан каким-то образом Лу-Маклин, тогда чего именно хочет от Чэхила Райенза посол? И зачем везти с собой этих двух людей? Только потому, что они могли что-то услышать? Услышать что?

Мысли его путались по-прежнему, когда авиатранспорт приземлился на огромном посадочном поле за пределами мегаполиса Сан-Паулу.

Наземный транспорт на огромной скорости повез их в сердце гигантского города. Там находился Совет Операторов, вынося решения по той информации, которую выдавал Главный компьютер. Именно он принимал директивы по всем важным гражданским делам всех восьмидесяти трех миров. Машина и обслуживающий персонал находились в гигантской пирамидальной структуре, которая выходила на Мату Гроссу. Через спутниковую связь Главный компьютер был связан с двумя дюжинами других компьютеров, разбросанных по поверхности планеты. Суммарная мощность этих компьютеров превосходила мощность главного компьютера. Их работа заключалась в том, чтобы формулировать вопросы, которые необходимо было поставить перед Советом Операторов.

Где-то внутри этой башни три десятка мужчин и женщин несли вахту по десять человек круглосуточно. Они-то и составляли Совет Операторов. Каждые два года их проверяла компетентная комиссия на основе сложнейших тестов. В Совет они входили сроком на четыре года. Они принимали все наиважнейшие решения на планете, по крайне мере так думало население. На самом же деле они были лишь обслуживающим персоналом у своего хозяина — Главного компьютера. Но даже в индустриальную эпоху находились люди, чувствовавшие себя неуютно от того, что все решения за них принимает машина, пусть и очень умная. По-этому ответственность за решения возлагалась на Совет.

Чэхил начинал волноваться. Бедный Оксфорд Свифт! Но здесь-то он сможет облегчить душу с кем-нибудь из тридцати Операторов. Если уж ему представляется такая возможность, он ее не упустит, как бы ни реагировал на это его вооруженный эскорт.

Пирамида упиралась в субтропические небеса всеми своими тремя сотнями этажей. Вершина ее исчезала в облаках над Атлантикой. Они прошли в заднюю дверь, чтобы никого не обеспокоить видом вооруженных людей.

Высокоскоростной лифт поднял их на огромную высоту. На двести восьмидесятом этаже он плавно замедлил ход и остановился. Они вошли в бесконечно длинное помещение, над которым нависали с полудюжины видовых экранов высотой в несколько этажей. Каждый из них был заполнен математическими расчетами и таблицами. Люди в разноцветной униформе озабоченно сновали по многочисленным отсекам. Они, казалось, были встревожены и чего-то ожидали.

Вооруженный отряд был встречен высокопоставленным офицером. Он обменялся военным приветствием с командиром, и они побеседовали несколько минут. Мужчину и женщину вежливо, но твердо отвели в сторону.

— Что происходит? — рычал Оксворд Свифт. — Я должен находиться на рабочем месте… Я желаю увидеть своего адвоката. Я принадлежу к восьмому статусу!..

Никто не обратил на него ни малейшего внимания. Чэхил все еще чувствовал симпатию к двуногому. Тот ведь не подозревал, во что был втянут.

Вдруг одежда на Чэхиле заколыхалась, он подался вперед, а его элы начали быстро прясть на нем серебристо-пурпурную тунику, подобающую случаю.

Они работали с такой скоростью, что, казалось, его покрывают постоянно меняющиеся картины. Дело в том, что к нему приближался Пиарк Трикелмураз, посол на Терре и специальный представитель в Совете Операторов.

Он был не выше Чэхила, но значительно шире его. Ньюэлы больше росли в ширину, а не в высоту. Их хрящевая структура не была рассчитана на то, чтобы поддерживать большой рост, но зато отлично выдерживала распределенный вширь вес. Его нижние конечности были невидимы под многочисленными складками одежды, а зеленые с искорками глаза одобрительно смотрели на Чэхила.

Его сопровождали два помощника: субпосол с Уэла, и человек.

— Чэхил Райенз! — важно произнес Пиарк.

— Первый отец посол! — ответил Чэхил, используя форму приветствия, приличествующую встрече с высокочтимым лицом. — Могу ли я узнать, для чего именно меня привезли сюда?

— Да, вы скоро узнаете об этом? Мы искали вас в течение некоторого времени, с тех самых пор, как вы совершенно неожиданно покинули мир Семейств. К счастью, нас не так много работает в системе ОТМ, в основном мы разбросаны по другим промышленным мирам. Ваше фальшивое имя не помешало вас найти, но хирургические изменения, внесенные в вашу внешность — помешали. К счастью, вы оказались слишком близко, и мы не потеряли много времени. Я и не думал, что смогу обнаружить вас у себя под одеждой, как говорят ньюэлы.

— У меня была причина очутиться там, — ответил Чэхил натянуто. — Но у меня нет больше причин скрывать свои цели. Я надеюсь, вы уже о них знаете?

— Вы прибыли сюда, чтобы предупредить правительство людей о возможном сговоре между промышленником Киис ван Лу-Маклином и чужеземцами, известными, как тремованы.

— Я бы не сумел сказать лучше, Первый отец посол.

— Вы видите, психолог, хотя ваши обвинения и были отвергнуты после того, как вы впервые их произнесли, но о них не забили. Их занесли в архив и хранили до времени. Когда нынешняя ситуация получила развитие, то некоторые особо доверенные лица стали искать объяснений в этой информации. Ваш рапорт оказался среди огромного количества записанных материалов. Мы были вынуждены сделать некоторые выводы, которые нам не понравились. Мне поручено принести вам извинения, восстановить все почести и привилегии… а также попросить у вас совета, в котором мы очень нуждаемся.

— Вы имеете ввиду, что неизвестная раса тремованов существует на самом деле? — Чэхил попытался привести в порядок свои мысли. Ведь он прибыл сюда в ожидании смерти, а не признания своих заслуг. — Этот Киис ван Лу-Маклин на самом деле установил прочные контакты с этими чужеземками?

— У нас по-прежнему нет никаких доказательств последнего, — взволнованно проинформировал его посол. — У нас нет никаких доказательств, кроме некоторых фактов. И еще ваши интуитивные догадки, которые, судя по всему, начинают подтверждаться.

— А что происходит? — спросил Чэхил.

— Идемте со мной. — Он повернулся и повел Чэхила через этаж к большой комнате. Свифтов там не было. Маленькие люди, втянутые в крупные дела, очень легко погибают. Психолог все еще надеялся, что ничего страшного с ним не произошло.

Круглое углубление в полу было окружено блестящими и жужжащими ограждениями. По крайней мере десятка два техников занимались с пультом управления. Человек-помощник посла наклонился вперед и обратился к одному из техников. Женщина кивнула, и ее тонкие пальцы заплясали по кнопкам.

Мгновенно с огромного экрана исчезли цифры и графические изображения. На их месте возникло изображение темного космоса. Временами изображение искажалось помехами. В темноте пробегали огни. Чэхил подумал, что скорее всего это были корабли, потому что звездное поле за ними оставалось неизменным. Картинка из четкой превратилось в едва различимую.

На экране появился небольшой корабль незнакомых очертаний. Его силуэт был необычен. Вокруг него подобно насекомым роились какие-то маленькие предметы. Что это такое, вообразить было сложно. Может быть, корабль чистили, а может быть, это была часть его двигательной системы.

От поверхности корабля исходило мягкое желто-бронзовое сияние.

Посол, уловив, что Чэхил узнает корабль, что-то сказал своему помощнику — человеку, тот в ответ достал из пояса средство дальней связи и начал в него что-то говорить. При этом он не сводил глаз с Чэхила. — Что-то знакомое? — прошептал посол, но голос его был абсолютно нейтральным.

— Возможно. Небольшое техническое устройство, — Чэхил указал на экран. — Возможно, я видел такой же светящийся металл где-то в другом месте.

— Это как-то связано с тремованами? — продолжал спрашивать посол.

— Может быть. По крайней мере, излучение очень похоже. — Корабль исчез из поля зрения, и вновь Чэхил увидел лишь движущиеся на фоне звездного поля огни. — Здесь один корабль или больше? Видимо, мы являемся свидетелями секретной торговли между тремованами и Киис ван Лу-Маклином?

— Да, идет какой-то обмен, — сказал посол. Подпосол указала на видеоэкран.

— Сюда приближаются пятьсот подобных излучений.

Чэхил вспомнил изображение четырехногого бронзово-чешуйчатого незнакомца.

— Пятьсот тремованов?

— Нет, — пробормотал посол. Он внимательно смотрел на экран. — Пятьсот звездных кораблей…