Торг с мертвецами, часть 1 (СИ)

5.2 Сифарес

Артанна и Симуз выжидали удобного момента для встречи с Десари дольше, чем хотелось эмиссару. Вагранийка чувствовала его нетерпение, но с уважением отмечала, что на осторожность это не повлияло. Симуз хотел сохранить все в тайне, а в доме Эсмия было невозможно даже пустить ветры, чтобы об этом тут же не прознала стража, слуги и парочка апотекариев.

Время тянулось длинной вереницей похожих друг на друга дней. Эннийское лето жгло воздух с неумолимой силой, Артанна страдала от жары и духоты. Даже морской воздух не приносил облегчения, и ей оставалось лишь прятаться в стенах дворца да коротать время в тени садов. С Медяком они все так же виделись редко и тайком: с Эсмия станется заинтересоваться внезапной дружбой людей, у которых нет причин к взаимной симпатии.

Устройство самой встречи на себя взял Симуз, от Артанны же требовалось просто не вызывать подозрений. С удивлением она обнаружила, что это оказалось довольно легко: достаточно было выстроить распорядок дня таким образом, чтобы проводить как можно меньше времени в одиночестве. Это усыпило бдительность соглядатаев Магистра и позволило изредка выбираться на встречи с Симузом. До рассвета и после заката она тренировалась с Хашилем, а завтракала в обществе вагранийской родни, общение с которой изрядно потеплело. Даже Рошана, казалось, начала интересоваться жизнью Артанны. Когда жара становилась невыносимой, Артанна проводила время с Фештаном — часто в библиотеке, которую Эсмий разрешил им посещать. Это позволило ей изучить все доступные книги на предмет хоть какой-то информации о фхетуш, однако поиски принесли мало полезного. Зато Феш приходил в восторг от трудов по истории древних времен, саг о старых богах и героях старины. Вечерами вагранийцы часто выбирались в город — непременно в обществе самого Эсмия. Магистр налаживал связи, знакомил Артанну и Феша со знатными эннийцами, планировал, договаривался, торговался. Именно в такие вечера Симуз мог повидаться с дочерью — Артанна делала все, чтобы подольше задержать Эсмия на каком-нибудь приеме.

Постепенно в ее в голове родился план.

— Через четыре дня в Магистрате состоится прием по случаю прибытия нового посла то ли Таргоса, то ли из империи. Как обычно, праздновать будут до глубокой ночи, — рассказывала Артанна. Они с Симузом укрылись от чужих глаз в дальнем конце сада, куда вагранийке удалось проскользнуть незамеченной.

— Таргоса, — уточнил Медяк. — Я знаю.

— Это наш шанс.

— Не глупи. Эсмий обязательно возьмет тебя с собой.

— Значит, нужно сделать так, чтобы я не смогла поехать. Скажусь больной.

Эмиссар умолк, обдумывая вариант.

— Сомнительная затея, — наконец отозвался он. — Магистр тут же пришлет к тебе лекарей, и они не отойдут ни на шаг, пока не убедятся, что твоей жизни ничего не угрожает. А если выяснится, что не случилось ничего серьезного, от приема не отвертишься.

Артанна кивнула, поправив выбившуюся из прически седую прядь.

— Я знаю, — сказала она. — Поэтому нужно сначала напугать его за пару дней до события каким-нибудь приступом, а потом, когда угроза минует и останется лишь слабость, просто остаться во дворце. — Она повернулась к Медяку. — Ты же сведущ во всяких снадобьях и отравах. Может среди них найдется что-нибудь подходящее?

— Погоди.

Симуз выглянул из-за аккуратно подстриженного куста и расслабился, не найдя на тенистой садовой дорожке ни души.

— Показалось. Есть одна мысль, но тебе она не понравится. Все будет по-настоящему: с болью, страданиями, долгими часами на ночном горшке и слабостью во всех членах. Иначе никак. Любой обман раскроется очень быстро.

— Переживу, — пожала плечами вагранийка. — Но как избавиться от лекарей?

— Завтра я передам тебе два снадобья. Сначала примешь первое: оно вызовет острый приступ, словно ты чем-то отравилась. Это настоящее отравление, поэтому готовься к соответствующим последствиям. Пару дней будет жутко хреново, придется потерпеть. Затем, накануне церемонии, принимай второе снадобье — с животом оно ничего не сделает, но вызовет кратковременную слабость. А остальное — мое дело. Я все устрою.

— Точно справишься?

— Да. У меня есть свои люди во дворце.

— Хорошо, — согласилась Артанна. — Слежку не замечал?

После того случая на празднике Симус и Артанна пытались понять, следили ли за ними на самом деле, и если все же да, то кто.

— Нет. Новые слуги?

— Прислали одну незнакомую. Некая Улла. Проявляет нездоровый интерес к моим вещам.

— Разузнаю, — пообещал Медяк и поднялся, давая понять, что встреча окончена. Артанна осталась сидеть, намереваясь выйти из сада позже и через другую калитку.

— Спасибо.

— Будь осторожна.

— И ты.

Симуз коротко кивнул на прощание и скрылся в лабиринте стриженых кустарников. Вагранийка развалилась на скамье, закинув ногу на ногу. Хотелось курить, но возиться с лучинами, огнивом и всем прочим было лень.

Время от времени она задавалась вопросом, правильно ли поступила, согласившись помочь Симузу. Да, когда-то он несколько раз сохранил ей жизнь, но вряд ли делал это по своей воле. Сколько у него было таких подопечных, как она? Сколько судеб он направил в другое русло? Что он чувствовал, выполняя очередное задание и зная, к чему все это приведет? Ответов она не знала, но догадывалась, что служба эмиссара не приносила Медяку удовольствия. Артанна долго не могла понять, зачем он вообще все это делает, но мозаика сложилась, когда Симуз доверился ей и рассказал о дочери. Однако эта тайна могла здорово испортить жизнь и самой Артанне.

— Хотя куда уже хуже? — шепнула она и, поднявшись, направилась к выходу.

Ее ждал ужин с остатками семьи. Следовало съесть какое-нибудь экзотичное блюдо, дабы было на что свалить мнимое отравление.

Медяк не солгал, обещая настоящие страдания от того снадобья. Артанну рвало, выворачивало наизнанку спазмами, одежды моментально промокали от холодного пота, а сил не было даже на то, чтобы доползти до ночной вазы или попросить стакан воды. Все это продолжалось две ночи и один день, а после наконец-то стало легче. Как и обещал Симуз, Эсмий, прознав о болезни своей драгоценной вагранийки, тут же прислал лекаря с подмастерьем и полудюжиной слуг. Ей меняли простыни, поили водой, в комнатах развернули полноценную апотеку — на небольших жаровнях постоянно булькали и источали зловонный пар всевозможные отвары, лекарь притащил множество склянок и порошков, и некоторые его помощник готовил здесь же. Наконец хворь начала отступать, и Магистр, убедившись, что она не заразна, явился в покои Артанны лично.

— Как вы себя чувствуете, Шано? — голос Эсмия сочился искренней заботой, и в кои то веки Артанна в это верила: она слишком дорого стоила Магистру, чтобы он позволил какой-то болезни унести ее жизнь. — Вы все еще очень бледны.

Она заставила себя слабо улыбнуться. Получилось правдоподобно: вымученная, натянутая улыбка на потрескавшихся губах и изможденном лице. После снадобья Медяка она и правда выглядела скверно. Казалось, ее тело потеряло всю воду.

— Гораздо лучше, благодарю. Спазмы прекратились, но силы еще не вернулись.

— Неудивительно, — отозвался Эсмий и, оглядевшись, устремил взгляд на завешенный плотными шторами выход к балкону… — Ох уж эта духота. Ночью станет прохладнее, и вам наверняка это пойдет на пользу.

— Надеюсь.

— Хашилю передали, что пока вам придется повременить с тренировками.

— Верно. Сейчас я не то что оружие, я и кружки воды в руках не удержу. — Аранна бессильно рухнула на подушки. — Боюсь, я не успею встать на ноги к завтрашнему приему. Мне очень неловко вас подводить.

Эсмий лишь театрально отмахнулся и присел на край ее кровати.

— Полно вам, Шано! Это всего лишь новый таргосийский посол, а меняются они едва ли не каждый год. Не церемония, а пустая формальность. Это не тот случай, когда вам нужно прибыть туда во что бы то ни стало. Знакомство можно устроить и позже. Ваше здоровье для меня дороже.

По тону Магистра Артанна поняла, что Тарос в свои вагранийские дела он вмешивать не собирался. Оно и к лучшему. Хватит Ваг Рану и одной Эннии.

— Благодарю вас. Мне уже и правда гораздо легче, но несколько последних дней все же лучше провести без выездов куда бы то ни было.

— Конечно-конечно, дорогая Шано, — улыбнулся Магистр. — Отдыхайте, набирайтесь сил. Леди Рошана и Фештан пока что справятся и без вас. К слову, должен заметить, ваше общество явно пошло юноше на пользу: даже мать считает, что он стал вести себя куда сдержаннее.

— Я рада.

— А уж как я рад, вы и представить себе не можете. — Эсмий заговорщически подмигнул, что совершенно не вязалось с его образом степенного старика, но Артанна не обольщалась. — Фештан — способный молодой человек, но характер у него весьма противоречивый. Тем приятнее видеть, что он пытается обуздать свой нрав.

— Ему еще есть над чем работать, — ответила Сотница.

— Разумеется. — Эсмий по-отечески подоткнул край шелкового покрывала на ногах Артанны и поднялся. — Отдыхайте, Шано, и набирайтесь сил. Прикажу впредь не подавать вам ту тирлазанскую рыбу. Очевидно, ваш желудок ее не переносит.

— Как пожелаете. — Артанна снова улыбнулась, но на душе ее было тревожно. Как избавиться от лекарей в нужный час? Справится ли Медяк в одиночку? И всем ли своим людям он может доверять?

— Эй!

Артанна нехотя открыла глаза. Кто-то аккуратно, но настойчиво тряс ее плечо. Сфокусировав взгляд, она разглядела встревоженное лицо Медяка. Мгновением позже вагранийка осознала, что заснула, сидя в кресле у балкона.

Чертова идиотка. Она же должна была подать ему сигнал!

— Проклятье! Прости, задремала. Где все?

— Служанку я отослал без шума: сегодня была одна из моих. Лекари придут только утром.

— Сколько я спала?

— Долго. Мне начинает казаться, что я переборщил с размером порции той отравы. Все еще выглядишь ужасно.

Артанна вытянула ноги и покрутила шеей. Позвонки приятно хрустнули.

— Ничего, я в порядке. Просто пытаюсь отоспаться после нескольких ночей без сна.

— Понимаю. Ты убедительно разыграла болезнь. Даже Эсмий поверил. Теперь надо действовать быстро. У нас всего пара часов.

— Ничего и не пришлось разыгрывать, — проворчала Артанна, но жаловаться не собиралась. Ее предупреждали, что все будет по-настоящему, и она сама на это пошла. — Все уехали?

— Давно. Мы договорились, что ты подашь сигнал, но… Я забеспокоился, когда ты его так и не подала. Пришлось все трижды перепроверить.

— Прости. Я и правда ужасно себя чувствую. Отрава у тебя что надо.

— Еще бы. Этой смесью травят собак, когда нужно сделать все тихо. Достаточно шепотки. Идти готова?

Артанна уставилась на него, не веря своим ушам.

— Ты сейчас серьезно? Про собак.

— А что такого? — искренне удивился Симуз. — Травить, знаешь ли, приходится по-всякому. Кроме того, времени достать что-нибудь поизящнее у меня не было.

— Арзиматово чрево! Просто замолчи и больше никогда не напоминай об этом.

— Ох неженка, — скривился Симуз, но вагранийка увидела, что он не сдержал ухмылки. Шутник чертов. — Нужно идти.

Артанна встала, пошатнулась, но все же поймала равновесие, и сделала несколько нетвердых шагов. Ноги слушались слабо, голова раскалывалась, но все же она могла передвигаться.

— Имей в виду: если что-то пойдет не так, я бою я тебе не помощник.

— Никаких драк не будет. Все пройдет тихо.

— Тогда идем.

Он вел ее удивительно узкими и полутемными коридорами Обычай диктовал рабам и простолюдинам не встречаться со своими господами, если те сами того не пожелают. Потому в эннийских дворцах строили множество ходов, которыми пользовались лишь слуги. Симуз специально подгадал время, когда челядь, закончив с делами для господ, собиралась на ужин или отдыхала в каморках, поэтому по дороге они с Артанной никого не встретили.

Медяк спешил. Он шел уверенно и явно знал здесь каждый закоулок. Сотница безуспешно старалась поспевать за бодрым шагом эмиссара. Наконец они свернули из темного каменного коридора в небольшое и куда лучше освещенное помещение. Здесь сходились несколько путей для слуг. На стенах из шершавого песчаника были закреплены масляные фонари — света они давали немного, но горели долго. Симуз помедлил всего мгновение, а затем указал на левый коридор.

— Туда. И тихо, — шепотом приказал он.

Артанна молча кивнула и последовала за ним, уговаривая ноги подчиняться. Да, от той отравы ее развезло на совесть, такая и льва свалит. Ощущения были как пару лет назад в вагранийском лесу, когда ее ранили отравленной стрелой. Но следовало собраться: она пообещала Медяку выполнить свою часть уговора, что бы это ни значило, а обещания Артанна нар Толл всегда выполняла. И если она даст слабину сейчас, все усилия пойдут прахом. А другой шанс представится нескоро.

По-настоящему ее беспокоило то, что она совершенно не знала, как действовать, встретившись с Десари. О даре фхетуш было настолько мало информации, что Артанне начинало казаться, что это и вовсе какая-то выдумка. В некоторых книгах встречались упоминания о людях, на которых не действовало колдовство: в Эннии их опасались, в империи считали воинами, посланными богом для борьбы с колдунами. Но, судя по всему, людей с подобным даром было слишком мало, чтобы хоть сколько-нибудь точно описать эти способности. И потому Артанна, хотя и согласилась попытаться помочь дочери Медяка, понятия не имела, что должна делать.

Ладно, они наверняка что-нибудь придумают. Все равно сначала нужно добраться до девчонки незамеченными.

Они снова куда-то свернули и принялись протискиваться по душному коридорчику — настолько узкому, что пришлось протискиваться боком. Дороги она не запомнила, да и все равно не смогла бы. Все силы приходилось тратить на то, чтобы просто удержаться на ногах.

Симуз остановился перед выходом — глаза резануло яркое пятно света. Знаком он приказал ей стоять на месте, а сам осторожно двинулся вперед. Убедившись, что дорога свободна, он взмахом руки поторопил Артанну. Они оказались в широком господском коридоре, украшенном гобеленами и мозаикой, изображавшей танец молодых девушек на лесной поляне. Вдоль стен стройным рядом красовались высокие каменные вазы с охапками желтых цветов. Артанна поморщилось: аромат их был настолько сладким и навязчивым, что ее замутило. Здесь не было ни оружия на стенах, ни сцен охоты, ни портретов влиятельных предков. Только цветы, безделушки, орнаменты и прочие милые мелочи, из чего вагарнийка сделала вывод, что они оказались внутри женской половины дворца. Значит, почти пришли.

— За мной, — беззвучно шепнул Симуз и свернул за угол.

Стражи не было. Либо они попали в момент смены охранников, либо здесь не хотели пугать обитательниц видом мужей с оружием. Впрочем, Артанне подумалось, что слуги-евнухи и даже рабыни здесь могли быть обучены защищать молодую хозяйку. Пожалуй, она так и поступила бы, пожелай сохранить секрет вроде существования Десари. Хотя наверняка Медяк просто обошел основной вход на женскую половину, который мог надежно охраняться.

Эмиссар остановился перед двустворчатыми дверями, инкрустированными столь затейливо, что не оставалось сомнений: в такой шкатулке могли хранить только любимое сокровище. Подле дверей на табурете сидела темнокожая дородная женщина чуть моложе Артанны и с клеймом на щеке. Увидев Симуза, рабыня кивнула.

— Здравствуй, Эфа.

— Здравствуй, эмиссар, — тихо, словно шелестела листва, ответила женщина по-эннийски. — Молодая госпожа почивает. Кроме меня, никого. Времени немного.

— Спасибо.

— Прошу, не шумите. — Эфа кивнула в сторону. — За той стеной отдыхают слуги, вас могут услышать.

— Хорошо. — Симуз обернулся к Артанне. — Идем.

Эфа тяжело поднялась со своего насеста, беззвучно отворила двери и так же тихо закрыла их за вошедшими.

Оказавшись в покоях девочки, Артанна осмотрелась. На Сифарес давно упала ночь, и в полумраке, что рассеивали всего три свечи, угадывались лишь очертания мебели. Вагранийка ориентировалась по бликам: вот блеск шелковых занавесок, что легко колыхал морской ветерок, вот сияние слюдяных вкраплений в наверняка роскошной мозаике на стене, вот отблески пламени на начищенной серебряной посуде. Красивые покои, но обставлены со вкусом и в лучших эннийских традициях.

Ей не терпелось наконец-то увидеть девчонку, ради которой закрутился весь сыр-бор. Медяк, оставив Артанну позади, сразу же пересек комнату, что явно служила гостиной, и прошел дальше, в опочивальню. Оставалось лишь следовать за ним да стараться не задеть локтем какую-нибудь дорогую вазу.

— Синичка! — громким шепотом позвал эмиссар. — Ты спишь?

Одеяльный клубок в ворохе маленьких подушек зашевелился. Симуз по очереди зажег свечи в ветвистом подсвечнике и поставил его на столике у кровати, чтобы дочь и гости смогли хорошенько разглядеть друг друга.

— Папа? — донесся тихий сонный голосок из-под одеяла, а мгновением позже из-под подушки вынырнула лохматая кудрявая голова девочки. — Папа!

— Тсс! Тише, милая, — попросил Симуз, сев у изголовья кровати Десари. — Никто не должен знать, что у тебя гости, хорошо?

Девчонка, слишком счастливая от внезапного появления отца, с готовностью кивнула:

— Ага.

— Сегодня я пришел не один. — Эмиссар обернулся к застывшей у стены Артанне и жестом пригласил ее подойти ближе. — Хочу познакомить тебя со своим другом.

Вагранийка удивленно вскинула бровь. Быстро же они стали друзьями. Но для девочки так проще. Незачем ей знать, что за прошлое связывало Артанну с ее отцом. Хотя, если хорошенько подумать, Симуз-друг куда лучше Симуза-врага.

Десари с любопытством уставилась на силуэт вагранийки.

— Тоже магус? — спросила она. — Меня снова будут осматривать?

— Нет. Десари, познакомься. Это Артанна. Она из страны Ваг Ран, что очень далеко отсюда. Как у всякой знатной дамы, у нее длинный титул и очень затейливое имя, поэтому для простоты мы называем ее Артанной. Она фхетуш.

Бывшая наемница вышла на свет, и Десари, рассмотрев ее, охнула.

— Я вас знаю! Точно! Видела как-то во дворце.

Артанна улыбнулась. Давненько ей не доводилось иметь дел с детьми. Она уже и забыла эту невинную искренность, которой проникнуты эти создания. Но она знала одно: если хочешь подружиться с ребенком, нужно разговаривать с ним как с равным.

— Верно, — кивнула вагранийка. — Я здесь живу, в другом крыле дворца. Гощу со своей семьей у твоего дедушки, если быть точной.

— Вы такая высокая!

— Как и все из моего народа. А ты — очень красивая.

Десари и правда могла превратиться в настоящую красавицу, и Артанна видела это даже в полумраке. Дети представителей разных народов часто рождались с интересной внешностью, и здесь крови смешались как нужно. В девочке было очень много эннийских черт, но и на Медяка она тоже была похожа. Особенно этот хитрый прищур и умный взгляд — ну точно вылитый Симуз.

— Спасибо, — Десари обратилась к отцу. — А кто такой фхетуш?

— Можно сказать, магус наоборот. Человек, на которого не действуют колдовство и магические эфиры.

— В книгах пишут, что фхетуши даже могут на какое-то время лишать силы самих магусов, — добавила Артанна и присела на кровать с другой стороны. — Поэтому я здесь. Симуз рассказал, как трудно тебе дается жизнь с раскрывающимся даром. Он хочет, чтобы я попыталась тебе помочь. — Она не смогла сдержать печальной улыбки, увидев, в что глазах девочки, одновременно таких знакомых и чужих, загорелась робкая надежда. — Правда, если честно, не знаю, как. Я сама лишь недавно узнала, что обладаю необычным даром. Но он очень редкий, и о нем почти ничего не известно.

Десари оживилась, поерзала на кровати, еще сильнее скомкала ногами покрывало и подползла ближе к гостям.

— Значит, кто бы что ни наколдовал, на вас это не подействует?

— Да, однажды даже пришлось проверить — правда не сработало. Но я не знаю, как сделать так, чтобы повлиять на силу магуса.

— Нужно сосредоточиться! — громко шепнула девочка. — Когда я хочу посмотреть глазами другого человека, мне нужно перестать отвлекаться на все остальное и сконцентрироваться. Иногда даже заткнуть уши. Так получается гораздо проще. Правда, у меня еще и сны разные, и шепот, который я слышу постоянно…

— Я попробую. Наверное, мне нужно тебя коснуться. Не знаю, почему, но мне так кажется. Можно?

— Конечно.

Вагранийка покосилась на эмиссара. Симуз кивнул. Он не произносил ни слова, давая Артанне возможность делать то, что она считала нужным. Доверял. Она оценила.

Десари села ближе и бесстрашно протянула руку Артанне. Сотница легко сжала своими мозолистыми узловатыми пальцами маленькую гладкую ладошку и невольно улыбнулась. Что-то в этом было. Что-то смутно знакомое, давно потерянное. Что-то, чего у нее самой уже никогда не случится. Но почему-то сейчас ей стало спокойно, как давно не было, а в груди потеплело, словно там, внутри, зажегся маленький огонек.

— Если зажмуритесь, будет проще, — подсказала Десари. — Мне помогает.

— Хорошо.

Артанна закрыла глаза и доверилась ощущениям. Она не знала, как работал этот дар, насколько он силен и на что вообще способен. Но очень хотелось помочь этой симпатичной девчушке. Десари точно не выбирала родиться с таким даром. Артанна вспомнила, как изменилось лицо Симуза, едва он увидел дочь, как разгладилась вечная морщина между бровями, как он улыбнулся — открыто и счастливо, как не улыбался при ней никогда. Артанна понимала, что прямо сейчас от нее зависело столько, что ошибиться было просто нельзя.

И она сосредоточилась. Представила, что ее дар фхетуша течет по тем же венам и артериям, как кровь, проникает в кожу, волосы, ногти, дыхание. Как перетекает по ее руке в ладонь Десари — холодную и чуть вспотевшую от переживаний — проникает сквозь кожу девочки, течет, смешивается с ее необыкновенным даром и усмиряет его. Артанна думала о том, как эфир или как его там называли ученые лбы, перестает бурлить и терзать разум Десари, как она успокаивается, крепко засыпает долгожданным сном без сновидений…

Не открывая глаз, она почувствовала, как девочка вздрогнула, глубоко вдохнула и застыла.

— Артанна… — голос Симуза был тревожен. — Посмотри на нее.

Вагранийка с опаской взглянула на девочку. Та словно одеревенела — замерла, не смея дышать, широко распахнула глаза, и лишь испуганно блуждала ими по лицам отца и Артанны. Казалось, она хотела что-то сказать, но не могла, словно язык ее не слушался.

— Вот дерьмо!

— Что ты с ней сделала?

— Ничего. Я… Я не знаю!

Перепуганный Симуз прикоснулся к лицу дочери.

— Синичка, милая, что с тобой? Ответь, пожалуйста.

Десари испуганно взглянула на отца, а затем медленно открыла рот и закричала — громко, истошно, нечеловечески. Артанна отшатнулась, отпустив ее руку. Десари продолжала кричать, высоко, на одной ноте, словно воздух в ней не заканчивался. Нутро вагранийки содрогнулось от этого нескончаемого вопля, ее снова чуть не вывернуло наизнанку.

За дверью послышался топот нескольких ног и встревоженные крики.

— Прости, — только и могла выдавить из себя Артанна. Она не понимала, что происходит, но точно знала одно — вся их затея провалилась. Она так хотела помочь, но лишь невольно раскрыла тайну, которую Медяк так трепетно оберегал. — Я не…

Эмиссар прижимал к себе все еще кричавшую дочь и лишь раз взглянул на Артанну. В его глазах застыла безумная смесь боли и отчаяния.

— Убирайся, — прошептал он.

— Может мне…

— Вон!

Она вздрогнула от его крика, но не стала спорить. Лишь тяжело поднялась молча вышла из опочивальни, держась за стену. Слабость нахлынула так внезапно, что ей пришлось остановиться и отдышаться. Мысли путались, кровь в ушах оглушительно застучала, и Артанна провалилась во тьму.

Спустя мгновение она рухнула на пол прямо под ноги вбежавшим в покои слугам.