То, что приходит на зов

3. РАБОТА

— Капитан, на берегу что-то происходит, — раздался голос Аппи.

Юноша находился в крайне возбужденном состоянии.

— Ну и что? — недовольно произнес седой капитан, отворив резную дверь своей каюты. — Я понимаю, что ты способен почувствовать как за сто миль отсюда совокупляется пара кроликов, но это еще не повод ля атаки! Ты можешь сказать точнее, что там такое? И не вопи так, не то через полчаса здесь будет половина имперского флота. Ну? Я жду!

— Странная, странная аура… — забормотал юноша. — Я чувствую запах золота… много золота, в изделиях… аура страха и радости, фанатичной, безумной радости… все это так перемешано… — закончил он жалобно.

Капитан нахмурился.

Аппи еще немного прислушивался к своим ощущениям, а затем продолжил уже увереннее:

— На берегу сейчас находится около ста человек. Воинов, кажется нет, никаких кораблей поблизости тоже не слышно. Но эти люди… часть их чем-то смертельно напугана… и у них много золота. Я не могу проникнуть в их мысли, такое впечатление, что у них вовсе нет разума. И еще, они одержимы жаждой смерти…

— Чьей смерти? — взорвался капитан. — Может быть твоей? Так это недолго устроить. Живо говори, сколько там золота!

— Уважаемый капитан позволит себе выслушать своего слугу? — обратился к нему вышедший из каюты Шеттавос, привлеченный шумом на палубе. — Аппи правильно описал то, что происходит сейчас на берегу. Видимо, он просто никогда не сталкивался с подобными вещами, поэтому у него просто нет нужных слов и образов для описания происходящего. Это похоже на ритуал жертвоприношения, вот только непонятно кому. Я не ощущаю поблизости никого из существ невидимого мира, кого могло бы заинтересовать подобное жертвоприношение. Но запах золота действительно силен, по крайней мере для того, чтобы мы попробовали им завладеть. Вряд ли мы обидим этим каких-нибудь местных богов, слегка поживившись за их счет.

— Ты прав, колдун, — прорычал Ксан. — Боги не нуждаются в золоте, им нужны человеческая плоть и души. А с нас довольно и земных благ! Эй, на руле! Правь к берегу, да смотри, осторожней с мелями!

— Не волнуйтесь, капитан, — проговорил толстый колдун. — Море здесь довольно чистое и глубокое, почти до самого берега. Можем спокойно идти туда.

Через полчаса стена прибрежных пальм, казавшаяся прежде узкой зеленой полоской на горизонте, приблизилась настолько, что команда пиратского судна уже различала яркое оперение птиц, сидевших в кронах деревьев.

Пиратский корабль мягко ткнулся носом в прибрежный песок. Самые нетерпеливые разбойники уже прыгали в воду, оглядываясь в поисках добычи, однако предводитель не спешил последовать их примеру. Он внимательно слушал Шеттавоса и Аппи.

— В полумиле от берега, не дальше, находится небольшое озеро. Там все и происходит, — говорил толстый колдун. Действительно, около ста человек, из них десятка полтора — женщины. Действительно, похоже на небольшое племя, занятое жертвоприношением. Если двигаться осторожно, можно подкрасться к ним и посмотреть, чем они там занимаются.

— Это все хорошо, но нет ли кого из этих дикарей здесь, в лесу? Я не люблю подобных сюрпризов, когда ты не знаешь, из-за какого дерева вылетит стрела или копье.

— На этот счет будьте спокойны, капитан. В лесу никого нет. Похоже, что все местные собрались там, на озере. Так что можем отправляться.

— Надеюсь, что все обстоит именно так, — проговорил Белый Аспид. Хагг, оставляю на тебя корабль и дюжину людей. Смотрите в оба, готовьтесь к быстрому отплытию. Надеюсь, добыча будет солидной. Пошли, черти! Перережем всех, кто нам встретится!

С этими словами капитан спрыгнул в воду. Вскоре на галере остались лишь резервная команда и боцман. Остальные пятьдесят искателей удачи выстроились полукругом, ожидая приказа капитана.

Ксан внимательно осмотрел отряд. Палец его повелительно уперся в юного мага:

— Возвращайся на корабль, парень. Я не хочу остаться без обеих колдунов. Толстяка вполне достаточно. Лезь обратно и продолжай прикрывать нас. Заодно, в случае опасности, дашь знать Шеттавосу.

Юноша безропотно вкарабкался обратно на борт. На лице его было написано сожаление. Но с капитаном не спорят, особенно с таким, как Ксан.

Капитан остался доволен осмотром отряда. Повернувшись к Шеттавосу, он произнес:

— Ну что ж, колдун, веди нас. Где это озеро, показывай.

— Вон там, капитан, — проговорил Шеттавос, указывая куда-то в глубину леса. — Джунгли не очень густые, но наш отряд вполне прикроют.

Солнце приближалось к зениту, когда отряд вступил под зеленые своды девственного леса. Тишина его прерывалась лишь трелями птиц и громким стрекотом насекомых. Морской соленый воздух сменился смесью ароматов мимоз и гигантского дурмана, заросли которого пришлось обойти стороной. Благоухание жасмина, длинных плетей орхидей и ньенг-ра сливалось над землей в широкую воздушную реку.

Стаи москитов приветствовали людей радостным звоном, прозрачными облачками вставая из высокой травы и окрестных кустов. Впрочем, этим все и ограничилось. Шеттавос, как и все остальные не любил назойливый гнус, стремящийся выпить всю кровь из человеческого тела. Но, в отличие от остальных, толстяк знал некоторые меры воздействия на этих крылатых дьяволов. Пираты, уже приготовившиеся к неизбежной атаке насекомых, благополучно продолжали свой путь. Невидимая сила удерживала полчища вампиров на достаточном расстоянии от людей. Белый Аспид, шедший впереди отряда рядом с Шеттавосом, благосклонно кивнул колдуну, благодаря за эту небольшую услугу. Отряд двигался цепью по четыре человека в ряд, больше, впрочем и не получалось. Лес не был очень уж густым, но стоило свернуть хоть чуть-чуть от пути, который отыскивал колдун, как человек почти тотчас же оказывался в непроходимых зарослях. Казалось, лес сам расступается, повинуясь колдуну, и людям только оставалось воспользоваться открывшимся перед ними путем.

Под густым слоем травы хлюпала вода, указывая на близость озера. Люди шли тихо, стараясь ничем не выдавать своего присутствия, однако вокруг все было спокойно и мирно. Громадный вечнозеленый лес, покрывающий весь континент, от Стигийской пустыни до далеких южных скал Атлаи спокойно принял в себя полсотни пришедших с моря людей, даже не заметив этого. Джунглям не было дела до их мелких желаний и тревог.

Джунглям, но не людям.

Толстый колдун внезапно замер перед огромным стволом поваленного дерева, наполовину погрузившегося во влажную почву… Он предостерегающе поднял руку. Отряд остановился, и Шеттавос указал капитану, стоявшему рядом с ним, влево и вверх:

— Вон там, почти под кронами, видите, там просвет. Мы почти у цели. Озеро там, так что нам туда. Дикари на берегу, в лесу нет никого, но будьте начеку. Лучше добраться туда побыстрее, я чувствую, что они собрались выбрасывать золото в воду.

— Демонов, магов и прочей нечисти там нет? — поинтересовался худощавый Блаал, тот самый, что когда-то обозвал Шеттавоса человеком-грушей. С тех пор он проникся некоторым уважением к его способностям и относился к колдуну почти по приятельски.

— Нет, ничего такого, — ответил Шеттавос. — На корабле тоже все спокойно, пора переходить к делу. Капитан, я привел вас на место, остальное — за вами.

— Вперед, и как можно тише, — скомандовал Ксан. — Подобраться так, чтобы мы могли видеть все, что там происходит, и затаиться. Атака — только по команде. Шеттавос, в драку не лезть, ты мне нужен живой. Прикрывай нас. Все, пошли!

До окраины леса оказалось не так уж далеко. Впереди слышались человеческие вопли и завывания раковин. Перебегая от дерева к дереву, пираты приблизились к краю леса настолько, что могли наблюдать озеро и то что происходило рядом с ним.

Озеро располагалось в небольшой котловине, за которой начиналось широкое горное ущелье, уходящее на север. Склоны гор густо поросли лесом, лишь противоположный песчаный берег озера был свободен от зелени. Но не это волновало сейчас разбойников.

Толпа чернокожих сгрудилась на круглом каменном островке, почти что в середине озера. Островок имел не больше сотни футов в самом широком месте и соединялся с берегом извилистой каменной перемычкой, едва выступавшей над водой.

На берегу находилось около пятидесяти человек. Острый взгляд разбойников тут же определил четыре десятка вооруженных копьями воинов, что окружили с десяток связанных женщин. На круглом островке виднелось еще с десяток вооруженных людей, но что именно там происходило, определить было сложно.

Впрочем, пиратов заинтересовало еще одно обстоятельство. Все эти люди, как женщины, так и те, кто их сюда привел, носили на себе такое количество золотых цепей, браслетов, диадем и прочих украшений, что это не могло не привлечь к себе внимания любого, кто увидел бы это зрелище. Тем более тех, кто ради этого золота ломился сюда сквозь негостеприимные джунгли.

Люди эти, кажется совсем не интересовались происходящим в лесу. Впрочем, пираты постарались как следует укрыться от случайного взгляда. Слившись с древесными стволами, валузийцы внимательно изучали своего противника.

Ни у кого из дикарей не было видно ни клинков, ни луков, никакого другого оружия, кроме коротких копий. Кстати, наконечники этих копий тоже имели знакомый желтый цвет. По видимому, золото здесь не считали за благородный металл. Это вселяло в сердца разбойников приятные надежды. Мысли о том, что кто-то из них может быть проткнут золотым копьем даже не приходила им в голову. Все уже строили алчные планы относительно этих копий и прочих украшений.

Капитана, по-видимому тоже удовлетворил осмотр места предстоящего боя и противников. Придя к такому решению, он вытащил из ножен длинный пламенный клинок в 27 изгибов, и с оглушающим боевым кличем «Гравви и Хель!» устремился вперед.

Команда не замедлила последовать его примеру.

Не ожидавшие атаки, потрясенные воины-жрецы поначалу даже не успели сообразить, что же собственно произошло, когда из леса сжимающимся полукругом на них ринулась орда вопящих чудовищ, сжимающих в руках острые мечи и кинжалы. Половина дикарей, стороживших женщин полегла практически мгновенно, даже не успев поднять оружия. Белый Аспид врубился в толпу черных как бешеный вихрь рассекая своим клинком тела дикарей. Длинные, извивающиеся точно змеи остро отточенные лезвия рассекали человеческую плоть словно воду. Валузийский капитан находился в постоянном движении, работая мечами одновременно на восемь сторон света, не позволяя прикоснуться к своему белому доспеху ни копью, ни камню, ни руке врага, отражая удары, рубя и коля вражеские тела. Незаметно для себя, Ксан оказался в самом центре вражеского отряда, ворвавшись туда как врывается тигр в стадо оленей. Белый Аспид не заметил, как оказался окружен врагами со всех сторон. Впрочем, его подчиненные быстро увидели, в каком положении оказался их капитан, Короткие копья не могли долго противостоять абордажным саблям и боевым арбалетам. Вскоре дикари начали отступать. Тихое озеро огласилось звоном металла и воплями боли, которые иногда перекрывал нестерпимый женский визг. Пираты медленно, но неуклонно теснили дикарей, прижимая их к каменной перемычке, соединявшей берег с островом, где находилось еще некоторое количество вооруженных людей. Пираты не сговариваясь пришли к решению поголовно уничтожить дикарей, завладев женщинами и тем, что было на них надето.

Несмотря на яростную атаку, дикари сумели выстроиться в какое-то подобие оборонительного строя, отражая пиратские клинки и постепенно отступая на перемычку, стараясь, несмотря на все держать своих женщин как можно дальше от врага.

А пираты продолжали наступать.

Пятеро из них были ранены золотыми копьями, причем двое — довольно тяжело. Они остались на берегу с Шеттавосом, пытающимся помочь им хоть чем-нибудь до возвращения на корабль. Остальные же продолжали увлеченно теснить противника, загоняя дикарей в середину озера. Вскоре каменный перешеек сузился до десяти футов, что позволяло вести бой лишь двум-трем парам одновременно, без риска свалиться в глубокую воду. Остальным приходилось находиться за спинами сражающихся, ожидая момента, когда кто-то из первого ряда выйдет из строя. Острые сабли рубили короткие древки копий, и пиратам все чаще приходилось переступать через очередное черное тело, истекающее кровью.

Прежде чем достичь островка, пираты потеряли двоих. Но вот узкая каменная полоска вновь расширилась, и пираты, до сего момента вынужденные находиться за спинами товарищей, теперь с яростными воплями обрушились с трех сторон на оставшихся в живых дикарей.

Их оставалось не больше десятка но сражались они как настоящие дьяволы. У этих воинов-жрецов оказались не очень большие, но достаточно острые мечи, и заняв круговую оборону, они продолжали медленно сдерживать бешеный натиск пиратов. Впрочем, этому сопротивлению не суждено было продолжаться долго. Тонко пропел арбалет, и дикарь рухнул на камень, обильно орошая его кровью, под ударами сабель свалились еще двое… Отступать было некуда, черные понимали это, но все-таки продолжали безнадежное сражение. Что могли сделать они против одержимого жаждой наживы врага, превосходящего их как минимум втрое.

Подсчитав соотношение сил, пятеро пиратов пришли к выводу, что своим присутствием они только помешают своим товарищам, и потому занялись не менее полезным делом — отловом женщин, которых должны были принести здесь в жертву неведомым богам.

Пока их товарищи добивали оставшихся в живых фанатиков, эти пятеро принялись медленно прижимать оставшихся в живых женщин к берегу озера. Впрочем, надежно связанные до колен девушки могли лишь медленно семенить, тщетно пытаясь убежать от белых демонов, вышедших из леса. Вскоре восемь беспомощных девушек, оказавшихся, впрочем, довольно миловидными, были согнаны в небольшую стайку, что впрочем, не особенно их напугало. Еще одна девушка находилась в центре островка, и похоже, не собиралась никуда убегать. К этому моменту из дикарей в живых осталось всего двое. Еще два выстрела из арбалетов — и сражаться стало не с кем. Разгоряченные боем, еще не до конца осознавшие, что врага больше нет, люди потянулись на противоположный конец острова, туда, где пятеро их товарищей стерегли женщин. Несколько пиратов направились к одиноко стоящей жертве-пленнице в центре острова. Однако, приблизившись к ней на расстояние нескольких шагов, разбойники в изумлении замерли.

— Что за дьявол! — воскликнул один из них, глядя себе под ноги. — В жизни не видел ничего подобного!

Желтый, кое-где потрескавшийся камень островка становился здесь прозрачнее хрусталя. Солнце, находившееся еще довольно высоко в небе, пронизывало своими лучами прозрачную твердь, в глубине которой виднелись некие темные пятна.

Присмотревшись к этим пятнам, разбойники вздрогнули от ужаса.

Словно мухи в капле янтаря, в глубине прозрачного камня висели человеческие тела.

С некоторым запозданием, пираты обратили внимание на привлекшую их сюда женскую фигуру.

Девушка не могла убежать от них. До колен она была погружена в прозрачный камень. На пиратов она совершенно не обращала внимания, отрешенно глядя в пространство мимо вооруженных людей. Похоже было, что она чем-то одурманена.

Самый нетерпеливый разбойник, решительно направившийся к ней по прозрачной поверхности смог сделать всего несколько шагов.

До девушки оставалось каких-то четыре-пять футов, когда разбойник почуял что-то неладное.

Несмотря на все усилия, он не мог оторвать ног от прозрачной субстанции по которой шел. Коварный хрусталь не желал отпускать его сапоги. Медленно и неуклонно хищное стекло засасывало людей.

Однако пираты быстро пришли в себя.

Только двое из них неосторожно вышли на это опасное место. Первый валузиец, необдуманно пытавшийся добраться до приносимой в жертву девушки удивленно-испуганно завопил о помощи. Второй, тот, что заметил раскрывшуюся под ногами прозрачную бездну, находился всего лишь в полушаге от спасительного твердого камня острова. Извернувшись всем телом, он протянул руки своим товарищам, стоявшим на твердом камне. Четверо пиратов мощным рывком выдернули его из сапог, оставшихся погружаться в хрустальное болото. Со вторым разбойником было сложнее. До него было не меньше десяти футов — ни перепрыгнуть, ни подать руки. Однако, выход нашелся.

Каменный лоб островка усеивали тела погибших дикарей. Если хищному острову требовались человеческие тела, он смог получить их достаточно. К счастью для неосторожного разбойника, прозрачный камень поглощал своих жертв довольно медленно, а его сапоги были достаточно высоки. К тому моменту, когда его товарищи навели к нему своеобразный настил из мертвых черных тел, он погрузился всего лишь по щиколотку. С помощью пришедших на выручку, он осторожно выбрался из своей обуви. Выбравшись обратно на честный твердый гранит, он устало сел наземь, словно подломившись. Слишком страшным и неожиданным оказалось выпавшее ему испытание.

Остальные же, убедившись в том, что всякая опасность миновала, занялись тем, ради чего они сюда пришли. На покойниках висело слишком много золотых украшений, совершенно не нужных им сейчас. Наконечники копий из того же металла также не были забыты, и вскоре все золото уже покоилось в заплечных мешках разбойников, ожидая дележа. Связанные девушки тоже перешли под конвой шести пиратов с длинными острыми саблями, жестами и криками направившими их обратно на берег. Впрочем, девушки по-видимому не очень возражали против подобного обращения, избегнув ужасной медленной смерти в прозрачном камне.

Белый Аспид завершал обход островка в поисках остатков золота. Все покойники уже были обобраны, когда взгляд его упал на тот десяток мертвых тел, что служили мостиком к спасению неосторожного пирата. На некоторых из них еще виднелись золотые цепи и украшения в проколотых носах и ушах.

— Эй, куда это вы? — раздался его зычный голос. — Вы что же, собрались оставить это все здесь? Тут же еще не меньше десяти фунтов золота!

— Но, капитан, — осторожно возразил один из пиратов, — вы же сами видели на что способен этот проклятый остров. Я не хочу быть одним из тех, кто сейчас там — он указал вниз, в прозрачную глубину.

— Ты не хочешь! — рявкнул капитан. — А золото ты любишь?

— Люблю, — ответил тот, — но предпочитаю отбирать его в честном бою, а не вытаскивать его из дьявольских зубов. — Простите, капитан, но я туда не полезу.

— Не полезешь, и не надо, — ответил Белый Аспид. — Тогда стой и смотри!

Ксан легкой, но осторожной походкой прошелся по трупам, наполовину погрузившимся в камень, обнажив свой пламенный клинок.

Алчный хрусталь поглощал вместе с телами и висевшее на них золото, поэтому капитану могли достаться лишь те части цепей, что еще не соприкоснулись с прозрачным камнем. Но и этого было достаточно. Взмах клинка, звон перерубаемого металла и очередная добыча исчезает в его мешке. Вот наконец и последний покойник освобожден от драгоценного груза.

Однако Белый Аспид еще не полностью удовлетворил свою алчность.

Выбравшись на камень, он пристально рассматривал девушку, что погрузилась в хрусталь уже до середины бедер. Пираты, в свою очередь изумленно смотрели на своего бесстрашного вожака, который сбросил с плеча мешок с обрывками цепей, и взвалив на плечо очередной труп, направился обратно по настилу из мертвецов, с явным намерением добраться до девушки, на которой тоже висело немалое число украшений из столь милого сердцу металла.

Одного покойника не хватило для завершения моста, и капитан вернулся за еще одним телом. К этому времени настил уже почти погрузился в прозрачный камень.

Но капитан успел. Одурманенная девушка не сопротивлялась его рукам, позволив снять с себя все цепи, заколки из волос и тяжелые серьги, которые Ксан, не церемонясь, просто вырвал из ушей. Девушка не отреагировала и на это. Похоже, она вообще не чувствовала боли. В несколько прыжков Белый Аспид добрался до берега хрустального болота, бросив свою добычу под ноги более осторожных пиратов, восхищенно следивших за капитаном.

— Вот теперь — все! — довольно произнес он. Сто-то вроде довольной улыбки озарило его лицо при виде разбойников, буквально околдованных его рискованным поступком. Только таки и надо поддерживать в подданных веру в своего вождя. Совершенно очевидно, что после этого поступка авторитет его возрос еще больше. Брошенное им золото моментально исчезло в мешках и капитан, обернувшись, удовлетворенно посмотрел назад, на страшную прозрачную ловушку.

С удивлением он увидел, что три трупа до сих пор спокойно лежали на прозрачном камне, в то время, как над остальными уже сомкнулась поверхность болота. Всмотревшись внимательнее, он понял, что эти тела были ограблены до того, как пираты использовали их в качестве настила. Похоже было, что каменное болото отказывалось от тел, лишенных драгоценного металла.

— Однако же, какое все-таки зло, это золото, — философски произнес он. — Эй, вы, волчье отродье, — обратился он к своим товарищам, — хотите узнать верный путь к бессмертию? Преисподняя отказывается от тех, у кого за душой ни крупицы презренного желтого металла — взгляните на тех черномазых! Им нечем заплатить за вечную сохранность своих тел и потому они обречены позорно разлагаться, пачкая этот прекрасный светлый камень. Откажитесь от вашего проклятого золота — и вы будете жить вечно — райское блаженство на небесах тоже стоит немало, разве что плату за это принимают в других храмах. Так что, дети алчности, вы согласны жить вечно?

Дружный хохот и рев восторга, раздавшиеся в ответ на грубую шутку капитана подтвердили стойкое нежелание пиратов расставаться с прежним образом жизни.

Уже на каменном перешейке, капитан, вдруг вспомнив о чем-то, отобрал у одного из пиратов арбалет, и прицелившись, пронзил короткой стрелой грудь девушки, остававшейся закованной в камень. Кровь залила хрусталь, и переломившись в поясе от мощного удара стрелы, несчастная жертва застыла, точно кукла, изломанная капризным ребенком.

— Так будет лучше для нее, — сказал капитан, возвращая арбалет хозяину. — У нее больше нет золота чтобы заплатить стражу ворот Хель… а для того, чтобы умирать подобной медленной смертью она слишком молода и красива. Хотя, наверное, можно было бы и освободить ее, отрубив ноги. Интересно, что бы она предпочла?

Наконец отряд вновь собрался на берегу озера. Белый Аспид, отыскав Шеттавоса, поинтересовался о понесенных потерях.

Трое погибших и столько же серьезно раненых, не считая легких порезов — таков был общий итог сражения. Двое погибли в бою. Разбойник, получивший глубокую рану в живот, попросил обхаживавшего его Шеттавоса о быстрой смерти. Колдун, тоже понимая, что все его познания и способности не могут помочь здесь, милостиво надавил ему две точки на шее, отпуская на волю его душу. Остальные раненые чувствовали себя достаточно прилично, после того, как толстяк остановил им кровь и наложил некоторые исцеляющие заклятья.

Однако и добыча оказалась солидной. В руках пиратов оказалось не меньше ста фунтов золота и восемь молодых рабынь, за которых можно было выручить вполне пристойную сумму.

Оставив без внимания подсчет добычи, Ксан довольно грозно обратился к Шеттавосу:

— Ты говорил, что золото и женщин собираются бросит в воду, произнес он. — Однако, вместо воды там оказался какой-то дьявольский камень, засасывающий людей. Ты говорил, что здесь нет никакого колдовства, но двое моих людей чуть не погибли на этом прозрачном болоте, о котором ты не предупредил. Что ты скажешь в свое оправдание, толстяк?

— То же, что и раньше, — твердо ответил Шеттавос. — Ни в озере, ни на острове нет никаких следов колдовства, только камень и вода. Я никогда не сталкивался с подобным явлением, но слышал, что могут существовать камни, ведущие себя как вода, однако в этом нет никакой магии. Забравшись в мозги этих людей, я нашел образ жертвы, погружающейся в холодную, прозрачную глубину. Вполне естественно предположить, что в воду, которой в этом озере гораздо больше чем жидкого хрусталя. Спутать такое мог и более опытный маг чем я. Я лишь описывал то, что видел.

— Ладно, спасибо и на том, — проворчал капитан. — А теперь показывай, как нам побыстрее пройти к кораблю.

— С удовольствием! — ответил Шеттавос.

Путь от дарфарского побережья до Торговых островов занял четверо суток. Война, шедшая в черных государствах Юга, возможно и приносила прибыль, но только не «Белому Аспиду». Пираты почти не встречали на своем пути торговых судов, а прибрежные города и поселки были разорены задолго до них. Население стремилось укрыться в глубине материка, подальше от военных кораблей противника, едва ли не превосходивших по жестокости морских разбойников. Впрочем, опустошив побережье, военные тоже перестали обращать внимание на побежденных, предоставляя им возможность зализывать раны и копить новые богатства. Объединенные способности Аппи и Шеттавоса позволили «Белому Аспиду» благополучно уйти от столкновения с двумя военными кораблями Куша, обогнув их на безопасном расстоянии.

Наступал черед попробовать, какова на вкус страна древних магов и неисчислимых богатств, накопленных в храмах Дввалка, свирепого Бога-Кабана, повелителя Империи Ахерон.

Торговое судно медленно выбиралось из-за длинного скалистого мыса, похожего на чудовищный гребень. Сорокавесельный неповоротливый круглобокий купец держал курс на юг, туда, откуда совсем недавно вернулся корабль валузийских пиратов. Торговец со спокойной уверенностью правил вдоль синеватой полоски берега, уверенный в абсолютной безопасность.

Однако, уверенность эта была ложной.

Скалистый мыс остался за кормой торговца. Легкий ветер едва наполнял косой парус. Разумный мореход не станет понапрасну расходовать силы гребцов. Тем более, что ветер понемногу свежел. Судно уверенно приближалось к своему конечному пункту — стигийскому порту Каноб, до которого оставалось не больше десяти миль.

Однако, торговцу не суждено было попасть туда.

Простиравшийся далеко в море скалистый мыс, который они только что обогнули, был изрезан маленькими, уютными глубокими бухтами. Идеальное место для засады.

Белый Аспид обнаружил этот мыс утром прошлого дня, медленно двигаясь в поисках добычи вдоль пустынного берега. Обогнув на приличном расстоянии Каноб, в гавани которого стояло по меньшей мере пять ахеронских военных галер, вовремя отслеженных Шеттавосом, капитан принял решение найти подходящее место у берега и затаиться в ожидании добычи. Море в этих краях было довольно оживленным, однако валузиец не хотел рисковать, подставляясь под удар какого-нибудь ахеронского дракона, вооруженного не только ужасной «слюной ифрита» но и командой воинов-магов. Тактика пирата должна быть максимально простой и эффективной — увидел, догнал, обобрал — и поскорее на гостеприимные Торговые острова, гулять и отдыхать. Долгое же болтание в море в ожидании добычи приводило как правило лишь к вооруженным столкновениям с военными, что не приносило никакого дохода и вдобавок уносило совсем не лишние жизни, а то и вовсе оканчивалось полным поражением. Пираты не понаслышке были знакомы с таким положением дел и приятная перспектива стать лишенным разума и воли галерным рабом вовсе не устраивала их. Гораздо приятнее дождаться в укромном месте глупой и жирной добычи, что сама плывет тебе в руки. Такая тактика не раз приносила Белому Аспиду успех и богатство и он не собирался отказываться от нее здесь, в чужих для него водах. Психология дичи везде одна и та же. Лишь то обстоятельство, что в валузийских водах стало слишком много кораблей Семи Империй, мешающих вольному разбойнику спокойно заниматься любимым делом, вынудило его отправиться дальше на юг.

Остановившись на ночь в уютной бухте, пираты недолго ждали добычу. Солнце начинало сползать к закату, когда Аппи обнаружил приближающееся к ним с севера местное торговое судно. Совершенно беззащитное, что было приятно вдвойне. Разумеется, палубная команда в расчет не принималась разбойникам не впервые приходилось беседовать с матросами других кораблей на языке стали. Но простые матросы всегда предпочтительнее отряда наемников, что частенько содержались на судне осторожными купцами.

Однако на этом судне не было и следа какой-либо серьезной охраны, более того, слишком жадный или же чересчур самоуверенный купец не держал на корабле даже плохонького мага, видимо, наизусть зная все побережье. Что ж, тем хуже для него.

Весла вспенили воду бухточки, выводя шнеккар в открытое море. Барабанный бой задавал ритм гребцам, постепенно убыстряясь. Вот уже и большой белый парус поймал осторожный порыв ветра, добавивший кораблю хода. «Белый Аспид» стремительно нагонял торговца.

Там заметили это обстоятельство. До сих пор отдыхавшие гребцы схватились за весла, стараясь увеличить дистанцию между судами, однако, тяжелое судно было нелегко заставить двигаться быстрее, даже несмотря на поднятый парус.

Неожиданное нападение — основной козырь пиратов и на этот раз великолепно исполнил свою роль. До торговца было уже около сотни саженей, и расстояние это стремительно сокращалось. Рядом с бортом торговца расцвело множество белых фонтанчиков — суда сблизились на расстояние выстрела. Вскоре с торгового судна послышались громкие проклятия и крики боли. Стрелы начали находить цели. Жертва еще пыталась производить какие-то маневры, но это привело лишь к тому, что парус их безвольно повис, потеряв ветер, приближая неотвратимую развязку.

На носовой надстройке «Белого Аспида» уже толпились пираты, ожидая касания чужого судна. Абордажный мостик ощетинился острыми металлическими когтями подобно лапе тигра, готового вцепиться в тело жертвы. На торговце видимо поняли, что драки не избежать. В сторону пиратов полетели вражеские стрелы, однако высокий борт шнеккара пока что надежно укрывал разбойников от свистящих в воздухе жал.

Глухой деревянный стук и протяжный скрип возвестили о том, что суда наконец соприкоснулись. С «Белого Аспида» на палубу торговца полетела масса абордажных крючьев, намертво сцепивших суда. Ахеронцы рубили канаты, притягивавшие их к пиратскому кораблю, отталкивались от него веслами, но все было напрасно. Оба абордажных мостика почти одновременно упали на палубу торговца, окончательно соединив два судна, и пираты ринулись на штурм.

Пятьдесят одержимых неукротимой жаждой наживы морских дьяволов почти моментально перелетели на палубу торговца. Несколько пиратов упали, сраженные стрелами, но это были последние выстрелы ахеронцев. Кровавая свалка разворачивалась практически на всей палубе, и хотя численный перевес был на стороне ахеронцев, пираты не впервые сражались с противником, превосходящим их числом. Главное — ошеломить врага, не дать ему опомниться от самой первой, самой яростной атаки, вселить страх и смятение в его души. И пиратам удалось это. Из ртов разбойников текла красная пена, но то была не кровь. Перед битвой почти все они жевали побеги священного алого папоротника, что придавал человеку силу и бесстрашие, заставлял не чувствовать боль от ран и удивительно прояснял разум, обостряя все чувства. Что могли сделать матросы купеческого судна против этих дьяволов, жаждущих крови тех, кто осмелился встать у них на пути.

Беспорядочная свалка вскоре сменилась организованным наступлением. Пираты постепенно теснили ахеронских матросов в сторону носовой надстройки их судна. Некоторые, видя всю бесполезность сопротивления бросили сабли, показывая, что желают сдаться, однако это не принесло им никакой пользы, кроме быстрой смерти. Пираты рубили всех, не разбирая, кто чего хотел. Вначале подавить сопротивление, загнать врага в угол, уничтожить как можно больше противников, а затем, убедившись в полной и окончательной победе, можно позволить себе немного пообщаться с уцелевшими, если конечно они захотят этого. В противном случае, непокорная команда вырезается вся до единого человека.

Судя по всему, нечто подобное должно было произойти и сейчас.

Слишком уж безрассудно и фанатично сражались ахеронцы, несмотря на то что силы их таяли с каждым мгновением. То и дело очередной матрос падал под ударами пиратских стрел и клинков. Разбойники тоже несли потери, но их яростные атаки шаг за шагом теснили матросов, все чаще пиратам приходилось переступать через очередного упавшего моряка, сраженного их клинками. Дымящаяся кровь залила палубу, сапоги скользили, заставляя предательски открываться ударам вражеских сабель. Однако сок священного папоротника не позволял страху смерти проникнуть в души пиратов, красный цвет слюны лишь возбуждал жажду крови. Атакующие буквально не могли остановиться в этой жуткой резне. Иногда случалось даже так, что возбудившие себя священной травой люди начинали рубиться со своими же товарищами после того, как был повержен последний противник.

Однако сейчас этого не произошло.

Белый Аспид выдернул свой пламенный клинок из тела очередного противника, однако его никто не атаковал. Быстро оглядевшись по сторонам, он увидел, что бой практически закончен. От команды захваченного судна оставалось лишь два человека, которых пираты прижали к борту. Кровь лилась из многочисленных ран, покрывавших тела ахеронских матросов, однако они продолжали защищаться, видимо желая подороже продать свои жизни. Эта последняя схватка не могла продолжаться долго, и капитан решил вмешаться, пока не стало слишком поздно.

Спрыгнув с носовой надстройки на палубу, он быстро и безжалостно отшвырнул одного из четверых нападавших пиратов в сторону, так, что тот покатился по палубе почти к противоположному борту, и, не довольствуясь этим, заревел во всю глотку:

— Эй вы, черти, остановитесь! Мы победили! Посмотрите, воевать больше не с кем!

Как бы в ответ на это, один из ахеронцев, решивший видимо воевать до самого конца, стремительно атаковал капитана. Однако, тот был начеку. Отведя в сторону яростный удар ахеронца и уклонившись на полшага в сторону, мгновенным поворотом своего змеиного клинка отсек матросу руку, державшую саблю. Тяжелое лезвие вошло ахеронцу в бок, и мертвый матрос свалился на палубу. Товарищ его оставшись один, вовремя понял, чем может грозить ему продолжение сопротивления. Он опустил свою саблю, с плохо скрываемым ужасом глядя на окружающих его пиратов.

Голос капитана подействовал на него отрезвляюще.

— Брось оружие, — обратился Белый Аспид к матросу.

Тихо звякнула упавшая сабля. Слишком хорошо было видно, что может последовать за неподчинением приказу.

— Ты хорошо сражался, а я уважаю храбрость. Сейчас тебе ничто не угрожает, и ты можешь рассказать мне, за что ты сейчас дрался. Ну, отвечай, что у вас за груз, за который не жалко отдать сотню человеческих жизней?

— Шлифованный лазурит и яшма для храма Сета в Коптосе, произнес матрос. — Проклятие Великого Змея падет на ваши головы, если вы осмелитесь наложить свои руки ни то, что предназначено богу.

— Проклятие Змея, говоришь? — произнес Белый Аспид. — Взгляни мне в глаза, человек! Я сам из рода великого Сета — ахеронец содрогнулся при виде его желтых глаз с вертикальным зрачком кобры. — Неужели наш великий отец будет настолько скуп по отношению к своим детям, что не уделит им малую толику от своих щедрот? Показывай, где груз! — распорядился Ксан. И главное, веди себя спокойнее, это может сохранить тебе жизнь.

Безоружный ахеронец молча указал пиратам на два больших люка в палубе, густо политой кровью. Пираты, разгоряченные сумасшедшей схваткой, бросились взламывать запоры трюма. Вскоре их радостные вопли подтвердили правдивость последнего оставшегося в живых матроса.

Неудивительно, что захваченное судно было так неповоротливо — оно было до отказа набито глыбами самоцветов.

Пираты, быстро превратившиеся из безжалостных убийц в носильщиков, сноровисто перемещали ценный груз на «Белый Аспид». Ахеронец молча наблюдал за этим, в глазах его была печаль, смешанная с суеверным ужасом перед совершаемым богохульством.

— Скажи, почему на вашем корабле не было никакой охраны? — спросил у матроса Ксан. — Неужели в этих водах совершенно нет разбойников?

— Все знают, как выглядят корабли, принадлежащие храму Великого Сета, — ответил тот. Вы чужие здесь, но Великому Сету нет разницы, кто покусился на то, что принадлежит только ему. И я не завидую вашей дальнейшей судьбе. Отныне все вы принадлежите Сету, и если с вами что-то случится, знайте это он пришел покарать вас за святотатство.

— Наказать, говоришь, — произнес Ксан. — Пусть так. Многие боги благодаря мне недосчитались своих законных пожертвований, и, как видишь, я бодр и здоров. Но я буду справедлив. Мой корабль не сможет принять на борт весь ваш груз, без угрозы потонуть под его весом. То, что останется здесь я оставляю тебе вместе с судном. Можешь делать все, что придет тебе в голову. А с Великим Сетом мы как-нибудь договоримся. Это мое последнее слово.

Произнеся это, Ксан отправился на «Белый Аспид» Солнце уже почти закатилось, когда он скомандовал прекратить погрузку. Пираты быстро расцепили корабли, не особо заботясь о состоянии ограбленного судна, вырубая из его палубы и бортов абордажные крюки и мостики. Отягощенные добычей пираты разворачивались в сторону Торговых островов. Парус их вскоре поймал вечерний бриз, и «Белый Аспид» направился в открытое море.

Ахеронец молча следил, как исчезает вдали его белый парус.