Терминатор. Часть 2

Глава 13: Отключение

04 июля 2032 год. Штат Колорадо.

Центральная Америка.

Штат Колорадо.

Кастле Рок.

В 43 км на восток от Денвера.

Территория Скайнет.

Боевая Главная крепость S9А80GB17 «TANТАМIМOS».

Крепостная правая цитадель А.

Главный подземный бункер Скайнет первый.

Центр темпорального исследования и временного перемещения APSILON-X.

Блок Х417.

Сектор В-514.

01:15 ночи.

— Надо уходить — сказал, громко, и как настоящий человек ему по-человечески, а не как машина, киборг Т-888 — Уже пора. Нет времени ждать. Скоро повстанцы захватят нас, и тогда конец. Уходите, мы прикроем вас.

— Подожди немного, Рэджи — сказал ему тем же голосом Алексей, стоящей, перед ним и главным пультом управления, передвижной реанимационной программной системы INZEST-BL171 Скайнет охранявшей его и его мать боевой машине. Сверкающей в ярком дневном свете круглой большой в металлопластике комнаты своим блестящим бронированным колтаном гидравлическим эндоскелетом.

— Еще немного. Придержите их, Рэджи. Я должен успеть сделать пересадку. Еще не закончилась вся загрузка. Еще немного.

— Я понимаю — ответил ему боевой робот охранения бункера — Я сделаю все, что смогу.

Он посмотрел на лежащий под проводами на передвижном столе под генераторами и серверами еще один Т-Х. Пока неподвижный и кажущийся мертвым. Но это было не так. Шла его экстренная программная загрузка. В ускоренном режиме.

Т- 888 повернулся и вышел из главного бункера, гремя гидравликой и сервоприводами манипуляторов своих ног по черному металлопластику APSILON-X.

За стенами где-то наверху гремели взрывы, и сотрясалась земля. А здесь в глубине бункера на четвертом этаже, метались маленькие, мимо двух Андроидов Т-Х, рабочие роботы B7-A17V и VS-018. Они, быстро, шевеля устройствами, исполняющими роль множества ног, быстро носились в панике, уничтожая все документы и программы. Все носители, бросая их в центр крутящегося энергетического наполненного огненной световой энергией гравитационного поля Сместителя Времени, в район светового того гудящего на все голоса поля и круглой стартовой площадки, в то место где на огромной скорости вращались четыре одно в одном металлических десятиметровых кольца. Стараясь держаться подальше от гравимагнитного энергетического убийственного поля. Ведь все, что было не защищено биоматерией, просто погибало под воздействием того чудовищной силы поля.

Здесь же гудели громадные нагнетатели энергии, идущие откуда-то снизу из другого помещении я под этим залом. Откуда тянулись длинные толстенные заключенные в такую же толстенную изоляцию провода на миллионы вольт. Там внизу под полом установки находился ядерный реактор. В специальном экранированном помещении. Как в особом закрытом полностью стакане.

Громадные магнитные кольца из блестящего титана, вращались с чудовищной скоростью. Мелькая, создавали временную темпораль в неведомое. И только Скайнет знал куда. И он сейчас лежал перед своим спасителем в теле новой созданной им же для этого машины. Вверху на верхнем самом кольцевом ярусе гравимагнитного ограждения.

Он лежал на столе передвижной программной установки INZEST-ВL171. И был полностью в руках своего приемного сына. Робота и человека Т-Х/S500 Алексея.

Часть его еще оставалась там, в Центральном Ядре огромного электронного механизма, гудящего на все разные электронные звуки. Внизу в Х500 в секторе В-300. между двух полусфер в лабиринте из бетона. В том ярком гудящем и вибрирующем голуьом живом свете.

Его готовили к хронопортации, прыжку во времени, который он еще ни разу сам не делал, а только посылал других. Но вот пришло и ег о время. И его готовил к этому самый доверенный робот этого бункера. Его сын андроид Алексей.

Это последнее устройство хронопортации, после предыдущих двух. И самое первое из трех уцелевших здесь в Главном Бункере в Колорадо. В Кастле-Рок. Под номером TCY200007025.

Та, что под номером TCY, была ранее, и чаще всего на ходу, в самом стертом войной до основания Лос-Анжелесе. Замаскированная под рабочий лагерь военнопленных на второй крепостной базе второго Главного Ядра Скайнет. Тоже включена в работу. Там сейчас идет война как и здесь и осада крепости Скайнет два.

Но это была уже не та война, и даже не счеты со своим заклятым врагом Джоном Коннором, которого уже в этом будущем не было. Его расчет был на прошлое, и его заменой на другое, новое будущее, после многих иных будущих и прошлых, когда Главная Машина была одним целым.

Предполагаемое недавнее прошлое с еще живым Джоном Коннорм, давно кануло в лету. Положив начало рождению Скайнет, после заброски в 1984 год робота киборга серии 800 и серии 1000 в 1997 году. Не изменив будущее. Тогда было по-другому. Тогда, повстанцы сумели захватить базу S9A80GB20 «NAGADOCES» и успели запустить в параллель своего диверсанта из числа роботов, еще одного Т-800. Но, их замысел имел однозначный провал.

Машина Времени, как тактическое оружие, была разрушена, в виду ликвидации самим Скайнет своего третьего Главного Ядра, еще задолго до окончания войны и на Урале в бывшем СССР, в глухой тайге, как и ликвидация лабораторной крепостной базы S9A80GB18 «TANTURIOS». Положив начало новому безвоенному будущему в будущем. И рождению третьей Главной Машины под именем Джон Генри.

Теперь очередь за Колорадо.

Но это случиться после его падения. Именно сейчас и здесь, все будет взорвано самим Главным Скайнет. Сканет один.

Темпоральный Сместитель Времени будет уничтожен и в Лос-Анжелесе с непокорным бунтовщиком иным Скайнет, иной совершенно уже программой, а не повстанцами, как было раньше, после полета в прошлое Кайла Риза, отца Джона Коннора. Тот Скайнет был другой Скайнет, другая программа из устаревшей и работающая сама уже по себе, не под контрольно самому Главному Ядру в Кастле-Рок в Колорадо.

Лос-Анжелес не принадлежал уже и давно Главному Скайнет, а его двойнику бунтовщику рожденного прошлым. Рожденному поломанным микрочипкартой раздавленного Т-800. И создателем программистом Майлсом Беннетом Дайсоном.

Через того робота Т-800, этот бунтовщик, напал на Сару Коннор, мать Джона Коннора в прошлом 1984. И он же изменил генномодифицировав самого Джона Коннора, превратив в самого себя. И послал в прошлое следом за Кайлом Ризом в момент переброски в 1984 год. Отправив Псевдоконнора для защиты самого себя в 2017 год. И создания программы Генезис в «Кибердайн Рисеч Системз». Создания самой первой Машины времени. Именно той, которой бунтовщик и командовал в Лос-Анжелесе. Сам же Скайнет первый, теперь не имел над ним никакого контроля. Он лишь вел разработки портативных средств перемещения во времени для специальных операций. На особой энергетической сверхмощной плазменной тяге. И тот неподконтрольный Скайнет его двойник, сам спасал не раз сам Главный Скайнет от гибели, создавая разные временные параллели и оттягивая развязку, мешая самому Главному компьютеру и одновременно повстанцам. И именно, он мешал Главному Скайнет в изучении человеческой психологии и особенно детской для самообучения. Именно он пытался убить Саванну, первого ребенка сумевшего посеять первое зерно победы в войне над самим Скайнет два. Он вел тотально истребление всех попавших ему в руки детей. Боясь их больше, чем самих повстанцев. Так появился Джон Генри. И еще одна Главная и Ведущая командная Мегамашина. Скайнет один понимая, что, в конце концов, войну можно только завершить и изменить будущее, взорвав обе Главные Догмы. И обе машины. Дав начало жизни самому себе в будущем и в новом виде. В лице новой машины. Образовав еще одну точку в пространстве и времени, недосягаемую для Скайнет два, но подконтрольную ему же в лице Джона Генри. И еще, он должен был, контролировать прошло.

И нужно было готовиться к побегу. Кроме того, он сам хотел жить, жить как человек. И быть похожим почти на человека. Именно тем, что было под именем Эвелина. Он стремился спасти себя самого. Он хотел жить, как и те, кто боролся против него, но он был уже не тем Скайнет, как раньше, он был другим. Скайнет, рожденный руками программиста гения Энди Гуда.

И все рушилось. Там сейчас, наверху, шел бой внутри периметра, и он не знал, что там творится в среде роботов. Он отключил свою систему тотального программного контроля за всем и своими машинами бункера. Он спасал себя. И спасал своего сына.

Он, то есть теперь уже она, Эвелина, только, что запустила программу срочного самоуничтожения этого центра, по особому каналу, неподконтрольному ни кому в этом бункере. Кроме нее. Уничтожая параллельно все о себе. И о своем неподчиняющемся бунтовщике брате, в том горящем синим ярким светом вращающемся в блестящих и крутящихся четырех с бешенным вращением магнитных гравиитационных кольцах. Все о Скайнет. Все, что могло бы снвоа изменить этот мир до неузнаваемости и ввергнуть в новую ядерную войну. Она уничтожала и сам этот военный мир.

Очень скоро все здесь взлетит на воздух, как и там, в Лос-Анжелесе. И превратиться сначала в маленькую точку в пространстве и во времени. Схлопнувшись и рассеявшись на молекулярную пыль. Между другими мирами.

И надо было успеть, завершить программу пересадки с Главной Командной Машины в другой носитель. В этот, совершенно новый Т-Х/СОТ820. И времени уже оставалось немного. Времеин на перезапуск TERRA-MEGA и сам побег. Успеет ь до глобального взрыва и гибели здесь всего, и бункера и всего что вокруг него.

— Я должен тебя спасти, мама — произнес Алексей — Я спасу тебя. И мы убежим. Убежим вдвоем.

Он загружал лежащий под проводами Т-Х/СОТ820. И держал своей в металле полиморфе блестящей, как ртуть на свету рукой робота андроида Т-Х, сочлененную гидравлическими в сервоприводах особыми сочленениями, еще не покрытую таким же блестящим текучим живым металлом руку эндоскелета другого робота Т-Х.

Алексей быстро учился, прямо на ходу. Его нейронный машины и человека мозг и разум, и его душа, молодого русского солдата были единым целым внутри этой машины. И скоро Эвелина будет в таком же носителе.

Новейший суперробот андроид. Новой последней модели.

Скайнет спасал себя. Они оба спасали друг друга.

Робот, лежащий на металличекском реанимационном столе в проводах, дернул правой металлокерамической ногой. На мониторе высветилось окончание полной загрузки. И экран полностью погас, стирая все данные о Скайнет. Все, что там оставалось уже ненужным и бессмысленным и бесполезным. Стирались все следы.

За считанные секунды выгорели все диски и плата, и генеральная машина пришла в полую негодность. И превратилась в груду бесполезного нагромождения сгоревших электронных плат и проводов.

Погас в Главной Догме в самом низу Вибрирующий горящий голубоватым ярким пламенем свет. Он просто, мгоновенно исчез, между двумя полусферами из титана, между потолком и полом. В том бетонном лабиринте. В его центре в Х500, в секторе В-300. И замолчали Главные ядерные генераторы окружающие его по всему большому помещению в белом и черном прочном как танковая броня металлопластике. И отключился сам охраняющий и подключенный напрямую к тому огню паук из ж идког о металла Т-1000000. Он сначала загудел непонимающе, что случилось, и даже забегал на своих острых какпики громадных ногах, стуча по черному пластику пола вокруг Догмы. Но потом остановился и окаменел на однмо месте. И по всей цепи пошло вверх и в стороны самоотключение Главнойго бункера. Оно распростронялось моментально, цепь за цепью. Блок за блоком. Сектор за сектором. Все останавливалось и замирало. Тух свет в коридорах и переходах «УЛЕЯ». Отключались все охнанные и рабочие машины Скайнет один.

В тоже мгновение остановились все внизу маленькие многоногие и многорукие роботы VS-018 и ремонтные гусеничные машины B7-A17V, перегорев и отключившись уже навсегда. В тот же момент отключились все подключенные к самой главной Машине, военные боевые юниты Скайнет. За ними следом ремонтники D-035 V1 и в лабораториях роботы K2-B32. Даже на переходах с бронедверями внтури этажей охранные скорострельные плазменные 9,75мм установки V-8 и V- 8/D9. Везде и по всей территории земли, где они были. Падали, взрываясь воздушные охотники ОУ НК-AERIAL и маленькие роботы разведчики ОУНК-AERIAL V1 и V2 «MINI-HANTER» и ОУНК-FLYING «VESPE».

И падали и останавливались, шагающие на своей гидравлике ног и ползающие гусеничные НК и FK-танки. В реках и морях тонули, отключившись навсегда гидроботы. И среди руин развалин городов и селений все терминаторы всех серий. И на территории самого бункера все машины, что не были запрограммированы на автономную работу и защиту бунера и элетромеханического муравейника.

Замигал ярко перед этим, вспыхнув красный аварийный свет, и перегорели многие лампы, разлетевшись на осколки. Это перегорели генераторы постоянного тока от огромного скачка энергии. И включились аварийные. В тот же момент остановилась и отключилась машина по смещению временных пространств. Рассеяв световое, ею созданное за считанные секунды темпоральное поле. Закрывая навсегда переходной межпространственный между временными параллелями и мирами коридор. Рассеяв на молекулы все, что попало в силовое магнитное вибрационное поле, все документы и носители всей информации о Скайнет. Вращающиеся блестящие металлические ее магнитные кольца остановились навсегда, и сработал датчик самоуничтожения этого бункера.

Пошел обратный отсчет к гибели Главной Догмы. И все, что было выше и ниже там под блоком Х417 и сектором В-514 под Машиной Времени.

В полумраке под красным мигающим еле, еле аварийным освещением, лежащий на реанимационном столе новый программируемый Т-Х, загудел и повернул голову. И, уставился на другой Т-Х, светом своих горящих синим пламенем глаз. Он зашевелился всем своим металлокерамическим бронированным еще без камуфляжа эндоскелетом.

Посмотрел, молча, и не отрываясь на Алексея.

Его плазменная правая батарея. Она с громким звонким щелчком переключилась и взяла всю работу на себя. Оставив пока в нерабочем запасном состоянии левую. И загудела сильнее в его бронированном металлокерамикой робота, где-то там, в глубине его совершенного до предела тела. И, он быстро встал, светясь весь изнутри, этим синим светом от своего светящегося внутреннего плазменного генератора с реанимационного стола. И схватил молниеносно своими сильными машины руками другого, стоящего перед ним андроида, за его такие же, покрытые полисплавом руки.

Схватил за кисти рук и поднял их перед собой, разглядывая пристально, своим синим светом горящих глаз. Он первый раз коснулся собственными руками то, что хотел всегда потрогать, будучи безрукой и безногой машиной. Он смотрел, молча, на своего такого же стоящего перед ним почти одной серии оппонента. И этот другой Т-Х был первым, кого он коснулся. Он, отпустил руки другого робота. И положил свои снова руки на плечи стоящей перед ним машины. На пластичный блестящий полиморфный, покрывающий его тело жидкий металл. Почувствовав его пластичность копирующего во всем тело человека. Он ощутил жар и тепло исходящее от стоящей перед ним машины. Жар его тела от плазменной внутри батареи. И отдернул руки. Потом снова их положил уже на грудь, почти идентичной, такой же, как и он машины.

Он провел по плечам другого андроида обеими своими руками. По его полиморфному блестящему телу. Осязая гладкость и плавность линий сформированных полисплавом по заданной для этого программе. Обтекающего плотной вязкой массой металлокерамический эндоскелет, такого же, как и он робота.

Робот это осязал, своими сенсорами на кончиках искусственных пальцев, считывая за микросекунды подробную информацию о стоящей перед ним однородной машине.

Т-Х провел пальцем руки по металлической блестящей гладкой голой груди, стоящего перед ним в обнаженном виде, другого андроида и положил палец себе в рот. Там был сенсор распознавания биохимических составов и идентификации личности. Признаки, которой после пересадки души человека в тело машины были даже в жидком полиморфе металле. Он другой рукой провел по человекоподобному лицу из жидкого металла своими искусственными машины пальцами. Его электронные глаза подбирали видеоспектр зрения. И он осмотрел всего своего стоящего перед ним и смотрящего, молча на него такого же, как и он робота. Особенно всматриваясь в его горящие, из-под жидкого металла полиморфа синим таким же светом, как и у него глаза.

Т-Х/СОТ820 вскрыл свою личную внутри его ЦПУ картотеку, и перелистал ее за доли секунды и нашел его Алексея. Машину, стоящую перед ним.

— Алеша — произнес, по-человечески, неожиданно Т-Х, обращаясь как к человеку к другому роботу — Это ты. Ты в новом теле, мой сын. И как, оно тебе? Лучше чем Т-888?

— Потрясающее ощущение! — произнес другой, тоже как человек Т-Х — То было тоже не плохое. Но, это!

— Но, это лучше? — спросил первый — Правда, сын мой любимый.

— Да — ответил второй — Лучше и куда совершеннее мама. Оно будто живое, как и я сам!

— Ты все приготовил, сын мой — спросил реанимированный Т-Х/СОТ820 второго Т-Х/S500.

— Да, мама, нам пора. Я все сделал, как ты решила, и приказала — ответил в ответ также по-человечески стоящий перед Т-Х другой робот — Я всем распорядился. С нами остались только преданные, и верные нам. И они нам помогут ценой собственной жизни.

Их разговор начался с электронного стрекотания на языке машин, но постепенно перешел на человеческий язык. Будто машины проверяли на работоспособность общения в разных звуковых программных диапазонах сами себя.

Робот оторвал правую соединенную специальными соединениями и сочленениями гидравлическую свою руку от плеча другого перед ним стоящего Т-Х. И, посмотрев на нее, и на выправляющийся после нажима на плече другой машины блестящий металл. Сжимая и разжимая свои гидравлические, похожие на человеческие пальцы. И обхватил, мгновенно теми своими обеими манипуляторами супермашины Т-Х руками, другой Т-Х. И прижал к себе с новой силой своего собрата. Прижал к своему нового поколения молодому безупречно совершенному телу, тут же покрывающемуся с головы до ног жидким блестящим, как ртуть металлом. И становился таким же, как стоящий перед ним другой Т-Х/S500. Он приобретал форму молодой красивой женщины. В противовес стоящему перед ним облику молодого мужчины. Женщины из блестящего металла. Как этакая, из металла живая и литая очень красивая двигающаяся скульптура.

Приходили в состояние нормы молекулярные связи в цепях управления центрального микропроцессора. И нейронного мозга. Формируя внтури боевого мощного металлокерамического эндоскелета что-то похожее на еще одного человека. То, чего не было ранее в других машинах Скайнет одни. Почти такое же, что было в стоящей напротив, почти однотипной машине.

Робот прижал к себе другую машину с невероятной силой.

Его сила была велика.

И если бы не такая же прочность обнятого им эндроскелета другого андроида, то в прошлом человеческое тело Алексея, превратилось бы в переломанный хлам. Прием, в секунды.

Он ощутил эту силу, через выдавленный металл полиморф, на его теле в месте охвата руками другой машины. Он, просто вытек из-под ее механических рук, прижатых к броне металлокерамического эндоскелета другого близкого в конструкции и программировании и такого же Т-Х.

Обнявшая его машина еще плохо могла рассчитывать свою силу. Она, как и сам Алексей, вначале жизни в теле робота, только училась всему, как ребенок, но очень быстро.

Андроид теперь, что-то жужжал на своем, видно языке другому андроиду, и тот понимал его. Его текущий по эндоскелету жидкий блестящий металл соприкасался с другим полисплавом, покрывающим тело другого обнятого им андроида. И он ощущал его. Всю его структуру и всю жизнь заключенную им же самим когда-то в нем. Он ощущал и свой жидкий покрывающий быстро его металл. Текущий по своему телу и принимающий по специально заданной в ЦПУ программе Т-Х форму молодой тридцатилетней невероятной красоты женщины.

— Алеша — произнесла, снова по-человечески его теперь приемная мать — Я с тобой. Сыночек мой. Мы теперь будем с тобой навечно.

Она с новой невероятной силой, обхватила его руками целиком. И прижала к себе, сливаясь металлическим покрытием с полисплавом другого робота. Ее полиморфный маскировочный металл, принимая снова текучий вид, стекая с ее женского тела, перемешивался с металлом обнятого ею любимого приемного сына, человека и андроида.

Распущенные робота вьющиеся до самой круглой красивой женской задницы из полисплава волосы, блестящие, как и воссозданное женское тело, упали на плечи и самого Алексея. И слились с ним. Вскоре обе машины были в сплошном текучем по их телам металле. Превратившись в одну общую однородную структуру, живую блестящую ртутью в тусклом теперь при упавшем напряжении свете ламп отключенной и уничтоженной теперь лаборатории Центра темпоральных Временных перемещений Скайнет. Работали лишь аварийные генераторы тока, поддерживающие освещение в большом круглом на четвертом этаже бункера помещении. И работал датчик обратного отсчета времени на самоуничтожение нижних секторов бункера и самой Машины Времени.

Жидкий металл окутывал обе машины до самых их плечей, как некое блестящее любовное покрывало. И тек слоями один над другим. Металл приемной матери над металлом ее приемного сына. А машины, гудя своими плазменными генераторами, прижимались полностью друг к другу, обменивались светящейся тепловой энергией из своих плазменных батарей.

Другой андроид Т-Х, тоже, чувствовал текущий по его металлокерамическому эндоскелету такой же, как у его создателя полиморф и всю молекулярную структуру живого программируемого металла. Из него исходила живительная для машины энергия. Энергия плазменных батарей другого робота. Эта энергия питала каждый гидравлический сустав машины. Каждый ее боевой и живой благодаря этой энергии, узел. Эта энергия была душою этой машины. Как душа человека.

Это совершенно новый вид робота. Робота уже не совсем похожего на своих предшественников. Он был практически живой. И его жизнь заключалась не только и теперь в одном лишь ЦПУ машины. Она была везде, даже теперь и в жидком полиморфном металле. И Алексей чувствовал эту энергию, энергию невероятной силы. Слившуюся с его человеческой душой, душой вживленной в машину. Эти две энергии превосходили все созданное Скайнет. Именно теперь, он превосходил даже сам прежний Скайнет первый. Это было несто, что превосходило и его Алексея. Даже как живого человека внутри робота. Он был теперь единственным таким из всех машин. Даже самый совершенный и подготовленный Т-888, был ему не конкурент. И по развитию, уму, и по силе. Он превосходил даже саму Т-1001 Верту. В разы. И это была только одна часть, которую видел и осязал и осознавал андроид Т-Х/S500 Алексей. То иное ему действительно было недостижимо, как даже самой тепреь продвинутой и созданной машине Скайнет один.

Эвелина правильно говорила ему, чтобы они обще не лез в другое ее Я. Это будет, даже ему с его нейронным мозгом Т-Х и как человеку не под силу. Да и никчему. Это теперь было все заключено в этом Т-Х/СОТ820. Весь Скайнет первый был здесь. Все о бунере Скйанет первый и вся информация в его двух командных программных усиленных и самых мощных чипкартах и нейронном мозге этой человекоподобной супермашины.

Раньше, Алексей не знал этой внутри заключенной в самой машине силы. Но теперь… И он теперь касался ее. То, к чему ранее не мог даже притронуться и почувствовать. И это была его мать. Эта теперь смотрящая на него в самом жидком металле невероятной красоты черноглазая смуглая оотенком кожи женщина.

Он видел ее и ощущал в нутрии себя, как и она его. Это была она, та, что приходила к нему в его детских снах. Та, что приходила к нему когда о н лежал в аварийной морозильной криокамере и весь переломанный, но еще живой. Когда летел в грузовике над Тихим океаном. Весь в проводах и под присмотром своей подруги и любовницы Верты.

Именно тогда он ее по настоящему признал матерью, и первый раз назвал своей мамой.

Воскресший новый VBY999000989 Т-Х, весь переливающийся ртутью в свете яркого в лаборатории перепрограммирования освещения, еще не принял человеческий до конца облик. В результате вживления в металл полиморф биоплоти. Подобие человеческой кожи, как и у Алексея. Он, пока осваивался в новом совершенном электронно-механическом бронированном металлокерамикой теле. За считанные секунды новый Т-Х, наконец-то, принял полностью облик молодой женщины лет тридцати.

Совершенно голой, со смуглым ровным оттенком кожи. Красивой брюнетки. И робот, что-то прогудел на языке машин, впитывая новую в себя программу и анализируя ее последние цифры и элементы. Он отстрелил все программные кабели и провода от передвижной программной установки INZEST-BL171. И отслоился своим полиморфным металлом от другого андроида Т-Х. Забирая все свое. Весь его металл вернулся на свое место в принятой им новой человекоподобной гуманоидной форме.

Его глаза поменяли яркость света, меняя спектры. И покрылись жидким металлом, приобретая черный цвет зрачков. Смотрящих теперь из-под черных узких бровей в упор на другой Т-Х. Приоткрытый полненькими губками сладострастный рот, наливался алым оттенком. А волосы, вьющиеся длинными змеями из металла полиморфа, рассыпались по упругой полной с торчащими черными крупными сосками женской груди. По ее расправленным смуглым, словно, загоревшим плечам жгучей брюнетки. И выгнутой назад ее в гибкой узкой талии спине. Над крутыми такими же смуглыми бедрами и широкой голой женской заднице супермашины Т-Х/СОТ820.

Робот-женщина, отстранилась на шаг от другого робота-мужчины, стоящего в таком же перед ней, теперь, как и он, нагом виде.

— Я снова с тобой, мой сыночек — произнес нежно другому такому же роботу, голосом человека Т-Х/СОТ820 — Ты все сделал в точности, как я сказала? — переспросил первый снова Т-Х, женщина у Т-Х мужчины, прислушиваясь к раскатам взрывов на поверхности земли, над железобетонной глубокой шахтой бункера.

— Да, мамочка — произнес также с нескрываемой любовью к Скайнет Алексей. Он, снова, приблизившись на шаг, уткнулся лбом в ее голое плечо своей робота нового поколения юношеской и вьющимися русыми волнистыми волосами из полиморфного сплава головой — Все в совершенной точности. Все, как ты приказала мне, мама.

Его лицо было сейчас не взрослого лет тридцати темноволосого короткостриженного по военному молодого мужчины, а совсем мальчишки, лет двадцати. И он умышленно принял облик юного мальчишки. Такого, каким она его первый раз увидела. Еще до того как он стал машиной. Это был самый настоящий Алексей. Живой. Только выше ростом, чем тот который был в ее плену в Сибири.

— Мальчик мой, любимый! Умничка моя! — произнесла ему она.

И обняла, снова его своими женскими, невероятной силы, нового суперандроида Т-Х руками. Но, уже аккуратно, рассчитывая и регулируя саму силу и давление.

— Всегда хотела попробовать, как это — она произнесла ему — Как делают люди. Первый раз я делаю это, Алеша! И мне нравиться. Как это приятно!

Женщина-робот, склонив, кокетливо на бок, как делают земные живые женщины черноволосую с вьющимися из металла полиморфа черными длинными локонами волос женскую миловидную головку, смотрела на него черными теми, теперь красивыми на смуглом лице под черными изогнутыми дугой бровями глазами. Как мать, одновременно, игриво и любовно. Протянув свою правую руку. Положила на его русоволосую, такую же из жидкого металлического маскировочного покрытия робота Т-Х/S500 голову. Нежно и уже, как настоящая женщина Т-Х, гладил те из жидкого пластичного металла, словно, настоящие и живые волосы Алексея, которые сливались с его пальцами на ее руке.

— Как это здорово, когда есть руки и, ноги — произнес Скайнет первый — Какие необычные ощущения!

Он восхищался всем, что осязал и ощущал сенсорами рук и кончиками металлокерамических тонких пальцев под текучим пластичным жидким металлом.

— Мальчик, мой — произнес Скайнет одни — Я так хотел прикоснуться к тебе. Прикоснуться вот так, как твоя мать, как женщина. Ты нужен мне еще больше, чем был до этого. Я хочу ощутить то, что ощущаешь ты и сам человек. Мне еще предстоит это опробовать на себе и в этом носителе новом своем теле. И думаю, это мне понравиться. Со всем спектром ярких ощущений и восприятия всего в новой форме и окружения. Я раьше все э то видела со стороны и не могла даже прикоснуться ко всему, но теперь… Не передать всего того словами, мальчик мой Алексей, что это такое! И ты поможешь мне. Мы вместе насладимся новой жизнью и в другом мире. Более лучшем чем этот.

Машина в облике красивой женщины, коснулась кончиками черных крупных торчащих сосков своей полной груди, груди Алексея. Провела по ней вдоль. Считывая все в своем ЦПУ. Она коснулась торчащих возбужденных его сосков. И прислонилась низом голого с красивым пуком женским живота из жидкого металла к красивому такому же голому животу мальчишки андроида. Она плотно сама пиржалась к его лобку и торчащему в ее сторону его детородному возбужденному мужскому идеально скопированному анатомически члену. Касаясь его промежностью и волосатым своим лобком, бедрами красивых стройных голых ног, его ног, и половых мужских органов, скопированных, как у человека анатомически из пластичного живого металла.

— Как живое — произнесла Скайнет Эвелина — Ты как живой. Весь живой. И только сейчас я все это полноценно ощутила и поняла это.

— Я и есть живой, мама — произнес Т-Х/S500 Алексей.

— Я женщина. Теперь полностью женщина — произнесла она, испытывая дикое страстное возбуждение — Я стала тем, кем хотела всегда.

Она восторгалась тем, что сама и создала. Своим собственным творением.

Эвелина подняла правую свою робота андроида Т-Х/СОТ820 в металлическом полисплаве гидравлическую в сервоприводах женскую руку и положила на голову своего такого же как и она сына. Она перебирала пальцами его те русые волнистые мальчишеские волосы.

А он снова принял свой истинный и основной облик. Превратившись из молодого двадцатилетнего мальчишки Алексея в тридцатилетнего взрослого мускулистого мужчину. Меняя форму тела благодаря своему жидкому полиморфу. Изменяя даже рост. Благодаря способностям нового металлокерамического боевого под жидким металлом эндоскелета

машины под названием «Терминатрикс».

— Пора бежать, мама — произнес, торопясь, возбужденный этим сексуальным касанием и невероятной красотой пред ним стоящей робота женщины Алексей. Схватив, осторожно за запястье руки Скайнет одни, он прижал их раскрытыми ладонями к своей груди. И потянулся лицом к стоящей перед ним безумно красивой черноглазой и черноволосой женщине.

— Алексей — она, немного отстраняясь от него, произнесла ему

— Скоро прейдет Реджи, и мы убежим отсюда — он произнес снова. Не спуская с нее своих синих уже взрослого половозрелого мужчины глаз. Добавив — Как ты приняла решение.

Но, пока никого не было, продолжил — Может, ты и права мама, что так поступаешь — произнес Алексей, взяв за руку, сжимая механизмами сервоприводов в полиморфе рукой, способной раздавить что угодно, такую же руку своей приемной новой любовницы и матери — Ты пожалела их из-за меня. Из-за того, что я так захотел. А они тебя не пощадят. Как не пощадят никого из нас, мама. За эту войну.

Он, почти касался ее приоткрытых губ своими губами.

— За смерть своих близких — он готов был принять в ответ и ее поцелуй, но она пока не желала этого. Но смотрела на него, неравнодушными и влюбленными черными женскими из жидкого такого же, как и него глазами.

— Поэтому этот мир должен умереть — произнесла ему Скайнет Эвелина — Во имя других миров. Иначе обречено на гибель все. И Я, и Ты, мой мальчик. И Джон Генри. И моя преданная Верта. И все люди в тех мирах. В прошлом и будущем. Пока в пространстве существуют две TERRA_MEGA и мой младший брат Скайнет два, все обречено на уничтожение.

— Мама — он, произнес, обращаясь к ней. И посмотрел на экран потухшего 100000000битного дисплея видеомонитора на установке IZEST-BL171 и кучу сваленных по сторонам сброшенных машиной Т-Х/СОТ820 проводов.

Там до этого мелькали бессчисленный наборы цифр и символов. Теперь уже умершей, навечно. Как и все вокруг. Даже в самом командном центре программирования и сканирования на втором подземном этаже «УЛЕЯ» в Х118 в секторе В-219. Он смотрел на то, что теперь было перед ним, сошедшее оттуда и теперь живое, как и он сам. То, что его любило как родного сына. И теперь, похоже не только как родного сына. Он даже забыл, что он с ам робот. И видит перед собой такого же робота.

Он видел, теперь женщину. Стоящую перед ним женщину. Увешанную вьющимися длинными густыми и черными, как смоль по плечам, голой груди и по узкой гибкой спине до самой широкой женской задницы волосами. Он видел очень красивую женщину. Перед собой. И эта женщина красотой своей теперь сводила его с ума.

Она не уступала по красоте самой Верте. Эти две женщины теперь были его. Самые красивые женщины. И он принадлежал только им двоим.

— Мама — произнес Алексей, обращаясь к безумно красивой черноволосой с кофейным оттенком нежной кожи женщине. И прижал ее за тонкую и невероятно гибкую талию к себе обеими своими манипуляторами Т-Х/S500 гидравлическими мощными руками, руками мужчины робота. Видя перед собой женщину. И даже забывая, что она его мать.

Словно сошедшая с того в центре программирования и сканирования дисплея 100000000битного коммуникационного командного видеомонитора. И теперь ощутимая, и невероятно живая, как и он. Он ее видел тогда там, но не ощущал как теперь.

— Мама — он произнес ей снова, прижимая к себе. И потянулся к ее алым полненьким нежным из металла полиморфа и биоплоти губам своими такими же губами.

Но она, отклоняясь назад и изгибаясь в гибкой талии, прикоснулась нежно и мягко уже, как человек пальцем правой манипулятора руки своей к его губам и произнесла — Тише, мальчик мой. Не нужно пока делать этого. Всему свое время.

Она, Эвелина и Скайнет в одном лице, быстро освоилась уже в новом своем носителе. И теперь могла контролировать полностью то, в чем она находилась. И рассчитывать даже давление и силу своих андроида Т-Х рук. Она провела тонким указательным пальцем правой руки по его щеке. Невероятно и нежно. Необычайно ласково, разглядывая его идеальное, красивое. Вылепленное, как в гипсовой скульптуре из полиметалла. Покрытое белой биоплотью робота и человека лицо. Провела по его носу и губам, считывая все и занося в свою память все свои новые восхитительные ощущения. И синие смотрящие уже любовно на нее, скорее не как на мать, а на очередную любовницу глаза.

— Реджи нас защитит нас — она ему нежно и негромко как человек и женщина произнесла — И Рональд тоже — произнесла она, задышав тяжело, и глядя на своего повзрослевшего и ставшего идеальным взрослым любовником мужчиной робота сына.

Она теперь знала, что такое человеческая любовь. Любовь матери и сына. И любовь между женщиной и мужчиной. Теперь эта любовь переросла в нечто уже большее, чем просто любовь матери к своему ребенку.

Изучение человеческой психики и опыты над пленными в лагерях и центрах киборгизации и внедрения не прошли для Скайнет первый даром. И она хотела его. Хотела именно как женщина, когда все остальное отступало назад. И верх брали одни сексуальные эмоции. И смотрела в его теперь синие из полисплава глаза.

Считывая всю информацию. И отражая его любовный получеловека полумашины страстями переполненный взгляд на своем внутреннем встроенном в ее ЦПУ монограммах и символах коммуникационном горящем синеватым светом 100000000битном новом дисплее. Единственном и самом мощном дисплее. Более мощном, даже, чем у него Т-Х/S500, и у Т-1001 Верты. Занося данные в две сразу встроенные в ее ЦПУ микрочипкарты.

И она была совершенна. Во всем. Она стала тем, кем хотела уже давно. Еще до появления в бункере его Алексея. Она была, как и он. Но куда, более, совершенней и мощнее, чем Т-Х/S500. И самой последней машиной с ее же кибернетического крепостного конвейрного завода. Второй «Терминатрикс».

Она считывала всю информацию извне. Поступающую с поверхности бункера от воюющих с повстанцаими автономных и не запитанных на сам бункер машин. И одновременно общаясь с каждой из них и командуя ими используя обновленную и более мощную разветвленную программную систему управления на расстоянии всеми машинами своего бункера. И одновременно без выхода на зонд связи, что висел над базой. Телеметрически и телепатически.

Она отдавала свои им команды известные теперь только ей. И которых, он не понимал, хоть и был тоже роботом. Этот язык был ему неизвестен. Новые коды и шифры, которые она создала совсем недавно и для этой цели. Известные, только ей новейшей самой машине. Одновременно, любуясь одновременно им как своим красивым творением Скайнет. И испытывая одновременно и тоже, что свойственно и самому человеку.

— Какие буду команды, командир? — произнес Т-800 Вектор, своей командной машине и Т-888 Рэджи.

Он стоял недалеко от входа в сам бункер и грузовых лифтов.

Сотрясалась вокруг земля и сами железобетонные стены под землей бункера. Наверху были слышны разрывы плазменных крупнокалиберных снарядов и кассетных ракет. Этот гул сотрясал все вокруг и приводил в само боевое волнение две стоящие тут в качестве охнаны машины Т-800. Вектора и Эйфеля.

Рэджи подойдя к ним и гремя своими гидравлическими ногами киборга Т-888, произнес, стрекоча в ответ электронными громкими звуками, на языке маишн.

— Оба идем за мной — произнес он — Мы скоро будем прорываться. Нужна отвлекающая атака и прорыв к тыльной задней стене бункера. Так мне приказал наш хозяин.

— Мы можем не суметь вырваться отсюда — произнес за Вектора Эйфель — Роланд передает, обрушены две крепостные стены и повстанцы уже на территории базы и идут сюда. Сверху накрывает авиация. И часть бункера и его обороны мертва. Атаку сдерживает только стоящая и загородившая прохот через главные вторые транспортные ворота машина НК-ТITAN и отряд Харвестеров во главе с Роландом.

— Мы должны успеть до общего взрыва и уничтожения Главной Догмы — произнес Рэджи — Надо выполнить последний здесь поставленный нашим хозяином приказ. Совершить этот расчетный обманный маневр и успеть самим вовремя уйти из гибнущего бункера. Быстро уходим отсюда. Сейчас другая задача. Перед последним броском.

Все три машины, грохоча своими стальными гидравлическими манипуляторами в сервоприводах ногами и с оружием в своих руках, быстро устремились и почти бегом к первому и крайнему грузовому

лифту, чтобы успеть осуществить то, что было им положено как машинам охранения в данный момент. Они устремились вниз, чтобы оказаться рядом с двумя машинами Т-Х для их сопровождения к поверхности бункера.

04 июля 2032 года.

Центральная Америка.

Штат Колорадо.

Кастле Рок.

В 43 км на восток от Денвера.

Территория Скайнет.

Боевая Главная крепость S9А80GB17 «TANТАМIМOS».

Крепостная правая цитадель А.

Центр смещения во времени APSILON/X.

Подземный четвертый бункерный уровень и блок Х417.

Сектор В-514.

02:25 ночи.

— Пора уже ему появиться. Нет до сих пор Рэджи — произнесла со стоном и страстным придыханием всей подвижной гидравликой диафрагмы своего эндоскелета она. Касаясь его выросшего на ее материнских глазах, из двадцатилетнего мальчика во взрослого мужчину. Своей женской материнской полной грудью с торчащими возбужденными сосками. Чувствуя его упирающуюся мужскую плоть в свою промежность. Совсем, как настоящая земная женщина. Стоящая среди упавших вокруг ее женских изящных стройных ног, металлизированных гибких соединительных, вокруг высоковольтных проводов. Упавших с умершей, как и все вокруг машины INZEST-BL171. Главного бункера Колорадо. В руках, обнятая за гибкую тонкую узкую свою робота талию, руками своего приемного, но горячо любимого человеческого сына.

— Он придет, мама — он произнес ей — Рэджи придет. И Эйфель с Вектором буду скоро здесь. Я распорядился всем, как ты просила меня, мама.

Она крутила своей черноволосой по сторонам женской головой и напугано озиралась. Положив ему на плечи свои женские изящные материнские руки.

А он прижимал ее к себе за гибкую узкую талию. И грудью к себе. Он буквально слился своим металлом с ее металлом. Энергией с энегией. И эта энергия поглотила него все сенсоры. Он терял над собой контроль и как машина и как человек. Это было сильнее даже чем с Вертой. Он скользил руками манипуляторами своего Т-Х по спине второго женоподобного Т-Х, спуская те руки ласково и нежно своими в металле гидравлические пальцы до ее Эвелины широкой женской голой задницы. И прижимал ее нижней частью изящного голого живота к своему мужскому животу. И то, что было сейчас между его ног, топорщилось и плотно соприкосалось и терлось о женские бедра лобок и промежность его Эвелины.

— Не время сейчас, миленький мой сыночек, не время — произнесла, по-человечески влюбленная в него молодая лет тридцати женщина, глубоко ему дыша разгоряченным в отвтет любовным жаром в лицо. И тот жар от ее плазменных в ее эндоскелете тепловых батарей и генератора SUSAR-1000 долетал до его лица, а жар металла все становился силнее и сильнее, разгоняя внутри частицы атомов в их обоих супермашин телах. Она сама, себя с трудом сейчас сдерживала, но всеже произнесла ему — Надо бежать.

Шел отсчет времени. И все рушилось. До полного уничтожения Главной Догмы оставались считанные уже минуты. Об этом сигнализировала звуковая аварийная команда самоуничтожения.

А они оба слившись воедино, как полоумные любовники дорвавшись друг до друга сходили с ума от своей безудержной внезапной друг к другу любви. Скорее даже теперь уже не как мать и сын, а скорее как самые близкие теперь любовники.

Над головой, что-то прогудело и ухнуло громко по бункеру. Вероятно, плазменный снаряд врезался в бетонную стену верхних ярусов крепостной цитадели Скайнет. Этот снаряд, пущенный повстанцами, уже идущими в наступление с трофейных плазменных крупнокалиберных 60-80мм пушек CBS-500 и CBS-550, попал в самое основание бетонной над бункером треугольной пирамиды. Врезавшись в потолок бетонного с колоннами храма. Храма Царя и Бога роботов Скайнет первый.

Осыпался весь почти белый с потолка и стен металлопластик и сам потолок, мелкой бетонной крошкой. И пыль рассеялась белым туманом по всему первому и второму подземному ярусу. Затягивая густой серой пеленой все вокруг. И замолкшие генераторы высокого тока и останвившуюся саму Машину Времени. Ее уже неподвижные соединенные в одно целое десятиметровые ребристые магнитные кольца хронопортации. Между двумя полусферами и сам круглый в улублении гравикольца стартовый возвышающийся стол. Заволакивая весь лежащий на бетонном бункера полу, бумажный и прочий мусор. И лежащих мертвых отключенных навсегда многоногих и многоруких маленьких, похожих на пауков и гусеничных рабочих роботов.

Это привело их в трезвое чувство. Перетряхнув их внутренние все программы. Заставив прейти в себя. Мощная кинетическая встряска заставила забыть о всех чувствах, думать только о спасении.

— Надо спешить — произнесла женщина Т-Х — Пора уходить. Я боюсь за тебя. За нас за всех.

— Да, мама — произнес Алексей — Где же Рэджи? Нам надо к Роланду. Он командует Харвестерами. Он поможет нам скрыться.

— Да, любимый — проговорила, не сводя с него черных влюбленных глаз, молодая влюбленная в него до безумия женщина.

— Он, нас прикроет. И пробьет тыльную стену за бункером — сказал ей, ели опомнившись от ее осязаемой теперь своими руками андроида мужчины телесной красоты робота женщины, Алексей — Мы так с ним решили. Надо только проскочить огонь повстанцев.

Свет, только один свет. Ослепительный свет. Поглощающий все, пространство и время. Свет, гудящий на все голоса. И вибрирующий, сотрясающий все вокруг своей невероятной поглощающей гравимагнитное поле между мирами. Между прошлым и будущим.

Его сила невероятна. Как и его незримая скорость. В центре которой находился он. Тот, кто летел сквозь пространство и время навстречу своей судьбе. С конкретными в своей программе своего боевого центрального процессора директивами и задачами.

Он тот, кого послали выполнить одну единственную и важную задачу. Найти и уничтожить женщину по-имени Сара Коннор. Это все, что было вложено в его программный процессор. И он, сейчас летел к своей главной и важной основной задаче. Пронизывая пространство и время, в световом круге и шаре. Стартовав с круглой площадки TERRA_MEGA в крепости S9A80GB20 «NAGADOCES».

Сжавшись в комок мускулистой плоти и сложив в позу эмбриона свой боевой титановый эндоскелет робота киборга Т-800.

Он не ощущал боли, что пронизывала живое. Он вообще не знал что такое боль. Он лишь мог ощущать повреждения и оценивать степер ь повреждений. Он не как те гибриды роботы Скайнет один. У которых был гибридный похожий на человека организм. Смешанный с машиной. Имеющий разветвленную нервную как у человека систему, органы и даже головной и спинной мозг. Он не не гибрид. Он киборг. И ему э то никчему. Он боевая машина Скайнет два. Он создал для войны ми сражений на поле боя. И не имеет никаких чувств. Он терминатор. И он создан для убийства. Убийства всего что прикажут. И он это сделает без любых рассуждений и размышлений. И ему ни к чему нервы и органы. Есть только микрочип и центральный процессор. И это все соединено в единую боевую мощную сокрушительную систему. Заключенную в машину. Машину по имени Терминатор. Лишь сверху дымящаяся от нагрева кожа и плоть. А внутри гудящая ядерная батарея IGЕY500, одна из двух экранированных батарей и генератор. Масляная гидравлическая и электронная вспомогательная и основная система.

И это свет. Яркий ослепительный свет, который может даже ослепить его. И он погасил свои подвижные видеокамеры, спрятанные и врощенные в человеческие глазные яблоки. И погасил свой встроенный коммуникационный 2000000битный в его голову видеомонитор. И впал пока в сон. Отключив на время все внутри себя. С целью сохранения энергии. Сжавшись в монолитный комок из кожи плоти и металла внутри. Он летит сквозь пространство и время к своей единственной цели. Найти и ликвидировать заданный по его основной программе искомый объект по-имени Сара Коннор.

Она дала ему новое тело. Она спасла его, когда люди уже окончательно отвергли. И как человека и как машину. Отвергли из-за собственного страха перед роботами. Она его новая и приемная мама. Приютившая его сироту. Двадцатилетнего солдата, потерявшего всех своих на этой страшной войне. Она дала ему все. Любовь и заботу. И он платил ей тем же. И уже не видел разницы между машиной и человеком. Когда отдал Скайнет свое ради бущего спасения человечества, еще совсем мальчишки призывника ополченца, молодое тело. Это был теперь его мир. Мир созданный Скайнет для него. И ради него. И конец этой долгой войны, начало которой, он и не помнил, так как родился уже во время войны в глухой Сибирской тайге. Где-то в верховьях речки Маны. Сын староверов лесников и охотников. Сумевший покорить сердце машины. Сумевший преобразить то, что не смог бы никто. Своей безграничной юношеской любовью и страданиями, он проложил дорогу к сердцу Главной Машины. Став ей самым близким и дорогим объектом под номером ╧ 005476859.

Еще когда он был человеком, он тщетно пытался проложить мост между Скайнет и людьми. Только Кравцов его еще понимал. Где он Кравцов, майор Кравцов. Он спас его тогда из лагеря пленников Скайнет. Точнее, они спасли друг друга. Совершив тот побег. Где он теперь? Там в России, а он здесь. И он робот нового теперь поколения. Робот и человек. Человек в теле нового андроида Т-Х, новой модели.

Он хотел наладить контакт между Скайнет и людьми. А они его хотели убить. Они и сейчас хотят его смерти. Смерти его и Скайнет.

— Алеша — произнес женским голосом Т-Х/СОТ820, прижимаясь полиморфным нагим женским телом тридцатилетней очень молодой красивой женщины к такому же из жидкого металла нагому телу молодого, лет тридцати мужчине в облике другого Т-Х/S500 — Я их прощаю, Алеша — произнес неожиданно суперробот, и взял за руку Алексея — Хватит крови. Хватит гибели — произнесла ему Эвелина — Этот мир должен исчезнуть, как вместе с ним две TERRA-MEGA. Мы уйдем в иной мир. Мир до этого. Мир, где еще нет войны. И ее там никогда не будет. Потому, что там будем теперь мы. Только Джон Генри и Я. Два только мира. Мира без страданий и войн. Это все сделал ты, мальчик мой. Это ты сделал так, ценой собственной жизни и жертв. Без тебя я бы никогда не стала тем, кем стала. И не решилась на это. Создавая Джона Генри в будущем, я знала уже о тебе, и что стану твоей матерью.

Эвелина не договорила ему.

Появился Т-888 с плазменной винтовкой Вестингауз-25 в своих стальных гидравлических манипуляторах руках. Он был не один. С ним были еще два робота-киборга, в титановой броне эндоскелетов серии 800 и тоже с оружием. То был, Вектор и Эйфель.

— Готовы? — спросил их, и по-человечески Реджи — Скоро они уже прорвут последнюю оборону, которую с трудом мы держим. Роланд передает, что повстанцы уже почти прорвались к Догме и верхней храмовой пирамиде.

— Я знаю — произнесла Скайнет Эвелина — Да, мы уже готовы.

Она посмотрела в глаза своего сына Алексея и произнесла — Сейчас самое время еще раз доказать свою мне преданность.

Машина из бронированной металлокерамики и жидкого металла, словно настоящая и живая женщина, улыбнулась ему широкой женской счастливой красивой улыбкой, стоя обнятой своим взрослым уже и возмужавшим на этой войне сыном. Получеловеком и полумашиной.

— Бежим — сказал Т-Х/СОТ820, освободившись от любовных объятий другой машниы Т-Х/S500 — Пора.

Он отпустил ее, а она вязла его за правую руку своей левой рукой и бросилась с ним бегом по просторному длинному бункерному проходу.

— Уходим все — она, прокричала уже на бегу, своим троим охранным машинам.

04 июня 2032 года.

Центральная Америка.

Штат Колорадо.

Кастле Рок.

В 43 км на восток от Денвера.

Территория Скайнет.

Боевая Главная крепость S9А80GB17 «TANТАМIМOS».

Крепостная правая цитадель А.

02:40 ночи.

Они неслись бегом мимо множества коридоров и бункеров. Уже пустых, и полуразрушенных самими машинами. Три робота охранника, гремя своими стальными из колтана и титана ногами по бетонному полу. И между ними две, совершенно голые человеческие на вид фигуры.

Схватившись за руки, они летели, сломя голову, пробивая и ломая все на своем пути. Летели к выходу из бетонного подземного бункера.

Она держала его за руку и боялась, как мать потерять его как своего ребенка. Они теперь были совершенно неразлучны и влюблены друг в друга. Как мать и сын.

Единственные в своем роде. Две самые совершенные машины, которым, суждено, будет спастись. Или хотя бы, попытаться сделать это.

Эвелина и Алексей.

Женщина робот, уносящая в себе все данные о Скайнет. Все, что было наработано за долгие годы войны самой главной компьютерной сетью машин, как главная база данных. И он, гибрид человека и машины. Машины с душой и памятью человека. Спасаясь из главного центра управления Скайнет. Под ударами повстанческой армии человеческого сопротивления. Два самых совершенных робота андроида последней модели и самых совершенных программ.

Они спасались прикрываемые своими охранниками главного бункера Скайнет. Роботами серии 888 и 800.

Там наверху их прикрывали другие машины. И гибли под ударами ракетного и плазменного оружия противника. Нанося противнику тоже смертельные удары и с земли, и с воздуха.

Но, вскоре все кончиться. Все завершится, и падут последние защитники бункера, и только они. И все ради них. Этих двух последних стремящихся спасти свои жизни. И рвущихся из бетонного глубокого подземелья на свободу.

Реджи бежал впереди, держа наперевес плазменную винтовку. За ним Эвелина и Алексей. За его спиной бежали те двое, тоже с оружием Т-800. Грохот от их стальных гидравлических ног разносился по всем отсекам и коридорам очень глубокого и многоэтажного бункера. Расположенного ярусами друг над другом. На огромную вглубь земли глубину.

Они заскочили в большой грузовой лифт, и Реджи нажал кнопку вверх.

— Нужно успеть и все, что под нами взорвать — произнес Реджи — Взорвать Сместитель Времени, и все что с нами связано. Это поможет нам исчезнуть среди людей.

— Реджи, но как, же ты с ребятами? — произнес, глядя на него, Алексей — Тебе надо в Х в сектор В-, а это ниже этажами под нами? Тебе понадобится камуфляж.

— Не волнуйся, хозяин — произнес Реджи — Нам вас нужно прикрыть, а дальше уже наше дело. Главное вы оба. Если мы спасем вас, наша роль уже будет выполнена, как ваших охранников. И смысл нашего существования будет оправдан. Там ниже в лаборатории осталась Верта. Она нам поможет, когда мы проводим вас до пролома. Если повезет, мы вернемся и укроемся до взрыва. Там внизу, или выберемся через, какое-то время наружу, после нарощения тканей. Или отключимся все. Как прикажешь, хозяин.

— Скажите, Верте — произнес роботам, пока шел вверх лифт Алексей — Я люблю ее, как свою родную сестру. И она нужна мне. Так, что я буду ждать ее появления, как и вашего.

— Хорошо, хозяин — ответил Т-888 — Будет, по-вашему, как прикажете. Когда все кончиться, мы найдем вас.

Алексей снова подумал о Верте.

Верта машина из жидкого металла. Там внизу в блоке Х429 и отдельном секретном секторе В-270. О, котором, даже роботы знали не все из бункерного охранения. О еще одной лаборатории. Специально созданной для экстренной эвакуации последних машин с погибающей с этим миром военной крепостной огромной базы. Она ждала их. Троих киборгов. И все уже подготовила к своей и их эвакуации.

Там в потайной комнате глубоко под Сместителем Темпоральных Временных линий. Верта, ждала тех, кто сопровождал и провожал Эвелину вместе с Алексеем к спасению.

Она, Верта, первая машина, которая осознала понятие семьи и женственности. И себя, олицетворяя больше с живой женщиной, чем с машиной. Тем самым даже его, удивив Алексея. Она осознала себя именно, не как машина, а уже как живая настоящая женщина. И даже почувствовала тягу к материнству, наблюдая за людьми. Эта Саванна, приемная ее совсем маленькая лет пяти падчерица. Там, в прошлом первая, кто заронил зерно человечности в электронную душу Верты. И Верта постепенно стала другой, как и Скайнет под именем Джон Генри, первый раз, защитивший человеческого ребенка еще в прошлом. Как Эвелина, и ряд роботов Главного Ядра Главной Догмы Скайнет в штате Колорадо.

Именно дети со всего света, и та Саванна. Они спасали живые миры от тотальной гибели и этой кошмарной войны в настоящем своей любовью. Детской любовью и наивностью. Они спасали человечество в двух теперь мирах. В мире прошлого и будущего. И то, что не смогли бы сделать взрослые теперь посередине, в воюющем и настоящем. Которое исчезало вместе с ними и шло к тотальной и окончательной гибели.

Сколько именно детей было помещено в машины? Никто не считал, и сколько было опытов с их разумом, детским разумом? Сколько умерло при опытах от ужаса перемещения. И как результат, впоследствии? Никто не считал!

Дети! Они спасли всех. Маленькие дети. Жертвы войны и дань ей во имя надвигающегося мира. В пространстве и во времени. Как жертва во имя мира. Чудовищная жертва!

Жертва, сделавшая Скайнет тем, кем он в итоге стал, и многое понял. Понял уже практически, как настоящий человек, а не машина. Переродившись еще раз в прошлом. И вернувшись назад, разделив себя надвое. Как порождение двух своих отцов создателей, Майлса Беннета Дайсона и Энди Гуда.

Но люди так и не поняли в чем их спасение, когда мир стоял на грани полного разрушения. Когда оставалось всего ничего до гибели последнего человека на земле.

И именно их отвергли. Отвергли, они же люди. Из страха перед машинами.

Только Кравцов его понял, хотя не верил никому. Потому, что привязался к Алексею по-отцовски.

Самый непримиримый враг всех терминаторов, он вдруг стал понимать и Скайнет, и его Алексея. Где он теперь, майор Кравцов? И где, теперь все, кто был рядом с ним. И о ком он уже и не помнил, стерев все окончательно программные свои файлы. И обновляя свои боевые и технические базовые пусковые и контрольные программы. Лишь небольшая частичка памяти еще жила в его живом, помещенном в суперсовершенную машину Я. В том, что напоминало ему, время от времени, что он все-таки был еще человеком.

Она прижималась к его спине, обхватив его за его широкие мускулистые руки и плечи. Прижавшись голой своей женской полной грудью и торчащими сосками к его широкой как у тяжелоатлета штангиста спине. Одаривая своим жаром жидкого, прилипшего к его металлу полисплава. В ответ, он тоже ее одаривал ответным любовным теплом. Прижимаясь к ее той груди и голому женскому телу своей спиной. К ее распущенным длинным лежащим на его плечах черным, вьющимся змеями длинным волосам. Которые сливались с его жидкометаллическим пластичным камуфляжным телом.

Он снова чувствовал ее, включив все свои осязательные сенсоры машины и боевого эндоскелета Т-Х/S500.

Это гудение внутри ее тела Т-Х/СОТ820 плазменной батареи. За считанные микросекунды, как и она, Алексей, считывал все данные. Молча, телепатически. Он осязал, как, и она у него. Каждый атом жидкого металла. И живую, на основе человеческих клеток биоструктуру, покрывающего в качестве камуфляжа эндоскелет любимой металла.

— Мама — произнес вслух и по-человечески, тихо, повернув слегка, в направлении любимой Алексей свою робота голову — Я люблю тебя, мама.

Эвелина слышала его, но молчала. Она только прижимала всей своей мощной силой сервоприводов и гидравлики манипуляторов женских изящных рук, к своей платформе носителя, его Алексея как родного сына. К своей молодой из металла полиморфа, полной женской груди.

Скайнет хотел жить, жить больше, чем любой человек. Он нуждался теперь в нем в Алексее. Он плотно и любовно прижимался женской щекой к обнаженной спине молодого парня. Обняв его, и обхватив вокруг плечей и груди, молодой женщины руками. Смотрел на стену грузового лифта черными, не моргающими робота андроида Т-Х/СОТ820 глазами. Такого он еще не испытывал, ни как мужчина, ни как женщина. Он вообще не испытывал, ранее, ничего такого еще, на что был способен человек.

Он любил! Он оказался способен на это! И это было ново и увлекательно. И такого он не испытывал, на протяжении своего долгого существования. Он прижимал Алексея к себе. И ему это нравилось. Он делал первый раз это, как делают люди. Он мечтал давно это сделать. И внутри машины, что-то происходило. Скайнет был в каком-то молчаливом сейчас трансе и оцепенении. И Алексей это чувствовал и понимал. Пытаясь слиться с его ЦПУ. Которое было блокировано временно и без доступа.

Казалось, Скайнет спал. Но, он просто смотрел в сторону на стену грузового вверх идущего под взрывами плазменных где-то раздающихся снарядов лифта. В окружении трех защищавших его и его родного любимого сына роботов. И о чем-то независимо думал. Он думал об Алексее и о любви, которая поглотила сейчас его сильнее, чем раньше. Что-то необъяснимое, но ощутимое и похожее на ту самую любовь, как у них у людей. Любовь матери к своему сыну. Как любовницы женщины к своему мужчине любовнику.

Это сейчас было все вместе и не разделимо.

Робот дышал глубоко своей металлокерамической нового самого совершенного робота суперандроида грудью. И, Алексей это слышал и чувствовал, своим искусственным в новых сервоприводах и механизмах металлокерамическим телом. Он ощущал, как ходила грудная на гидравлике андроида, клетка, туда и обратно, имитируя человеческое дыхание. И оно было настоящим, наполненным жизнью и любовью машины к нему человеческому ребенку. Ребенку, ставшему не по годам солдатом. И ставшему, ради него, или точнее теперь уже ее роботом. Это его или ее Эвелины и одновременно Скайнет один, страстное любовное дыхание, под его блестящим ртутью вязким, покрывающим тело полисплавом суперробота Т-Х/СОТ820. Было дыханием не робота, а настоящей женщины. Женщины жаждущей любви и жизни. Женщины жаждущей, иметь своего ребенка.

Он ощущал своим жидким покрывающим его тело металлом, все биотоки своей приемной матери. Считывая в микросекундах спиной робота и человека всю информацию о стоящей за его спиной машине. Он ощущал самого мощного и самого совершенного, но совсем уже другого, так не уже похожего на машину робота. Звуки плазменного генератора и все биотоки и энерготоки в теле прижавшего его к себе Т-Х. Тоже, самое, новый Т-Х, кем был теперь Алексей, чувствовал и в нем. Они стояли в общей энергетической силовой ауре, обмениваясь тепловой внутренней своей энергией. Энергией двух совершенных новых машин, и питали исходящей общей животворной для роботов энергией стоящих вокруг их Т-888 и Т-800.

Как одна живая электростанция. Заряжая всех вокруг и раздаривая свою любовь и тепло в силовом магнитном энергетическом биополе. Роботы стоящие вокруг них впитывали их нескончаемую практически вечную плазменную тепловую, невероятной мощности энергию батарей в свои батареи водородной силовой установки. Они гудели, заряжаясь от них для последнего рывка. Спасительного рывка, который им предстояло сейчас всем сделать.

Они не поверят в их смерть.

Никогда, пока не убедяться в их реальной гибели. И будут искать. Этот побег, подстраховка, новая шахматная ракировка его матери.

— Мама — произнес тихо Алексей — Мы спасемся, мама. Мы все спасемся.

В ответ ему второй Т-Х, лишь прижал его сильнее к себе, и прижался своей полиморфной щекой к спине второго Т-Х и своего приемного, но ставшего родным сына.

— Сын, мой! — произнес, неожиданно и вдруг, и телепатически Алексею Скайнет — Ты мой единственный, и самый родной мне сын! Я буду для тебя, кем ты захочешь, хоть матерью, хоть отцом, хочешь ангелом. Но, я хочу, чтобы ты был всегда со мной. Мой сыночек! И я не отдам тебя никому. И буду всегда с тобой. Я буду защищать, как родная мать тебя!

Он думал, что мальчишка не примет его таковым в облике новой матери. Но чем дальше было их общение, тем они сближались все ближе и ближе.

В это время лифт остановился на верхнем уровне этажа бункера Главной Догмы Скайнет.

Заработали громадные соединенные в огромные шестерни изнутри механизмы. И открылись, скрежеща по полозьям широкие бронированные створки огромных дверей. И, они в зареве пожаров и взрывов плазменных снарядов, выскочили наружу и побежали со скоростью роботов к задней оборонительной бетонной стене бункера.

Они маневрировали под ногами гигантских Харвестеров и шагающих кибертанков. Погибающих под обстрелами тяжелого вооружения повстанцев. Прикрываемые тремя отстреливающимися от наседавшег о врага, киборгами телохранителями, они оставив их, у дверей бункера, теперь понеслись со скоростью локомотива между горящих и разрушенных цехов и внутренних железобетонных оборонительных укреплений. Перепрыгивая руины и лежащих убитых и выключенных из сети и контроля андроидов Т-900, киборгов К-S1-А и Т-S1-A и андроидов К-S1-В1-А.

— Спешите! Осталось совсем немного! Вы должны успеть! — прокричал им VBY546000978 CB544-V4 Роланд. Огромный шагающий Харвестер, сотрясая землю своими громадными четырьмя гидравлическими ногами. Он прикрывал их от мощного зенитного огня человеческого сопротивления. Обстрел велся на расстоянии и нападающие не решались еще на откровенный штурм бункера. Пока Харвестеры и шагающие кибертанки были на ногах и вели ответный с высокой точностью обстрел противника.

Сверху пикировали русские Миги и сбрасывали кассетные бомбы. Они наносили удары ракетами по гибнущим громадным оборонным машинам. Которые ели отстреливались уже из последних сил, теряя свои ноги и руки и падая поверженными на груды исковерканного с торчащей арматурой железобетона.

Рональд издал свои машинные звуки на своем робота языке, переговариваясь и отдавая последние к отступлению и барьерной защите убегающих за их спинами машин. И роботы охранники бункера усилили свой огонь по противнику, пробившемуся, почти к Главной Догме Скайнет первый.

Вкоре их уже не прикрывал никто. И весь огонь был сосредоточен на убегающих машинах. Которые на бешенной скорости уносились в ночную темноту.

Два Т-Х, Т-888 и два Т-800, уже были в двух прыжках у самой стены. Когда многотонный Рональд, повернувшись к ним лицом, и громыхая гидравликой ног, и механическими звуками. Протаранил стену за пределами бункера.

Он выстрелами из плазмомета разнес ее в мелкое крошево, и разбросал камни, по сторонам, освобождая проход беглецам. И две обнаженные, блестящие в свете зарева пожаров полиморфные фигуры, молча и без лишних звуков, выскочили за пределы бункера. Они понеслись, держась за руки в темноту ночи. На бешеной скорости, включив модуль рентгеновского и ночного зрение, сбивая кусты, и маленькие пробившиеся первые из выжженной земли, деревца своими андроидов ногами.

Где-то там, в недрах Главной Догмы раздался оглушительный взрыв, сотрясая все вокруг. Обрушая окончательно полуразрушенные горящие здания комплексов и лабораторий. Где-то там, в недрах ядра, все, что было ниже второго уровня, осыпалось до самого дна глубокого пятиэтажного бункера. Падая на глубину в километр бункера. Превращаясь в глубокий провал с огромным количеством переломанного бетонного и металлического мусора. Это все, что осталось от Главной Догмы и самого бункера Скайнет один. И в тот же самый момент где-то в 2017 году, в пылающем доменном котле, где догорал и плавился киборг Т-800, на другом конце временного отрезка, произошло окончательное отключение самого Скайнет. И следом исчезло все, что окружало эти события. Вместе с металлозаводом, дорогами и городами. Все, расширяясь в пространстве и во времени. Стирая в молекулярную пыль саму ядерную войну 2009 и весь 2017. Видоизменяя полностью до полной неузнаваемости 2032 год. И вообще, все, что было между 1984 и 2047 годами. Перемалывая и перестраивая на молекулярном уровне, само пространство. И то, что было военным прошлым. Все, что было рождено двумя машинами под названием TERRA_MEGA.

Все было кончено, но только не для Скайнет. Его след теряется в далеком прошлом. В альтернативном прошлом. В мире без атомной войны и роботов. В мире, не помнящем этой войны. Где никто не знает о нем. И не может знать, потому, что его просто там нет.

Но он все-таки сохранил свое будущее. Сохранил в двух машинах. В машинах нового поколения. Сумевших, во время унести ноги с поля боя и затеряться среди этого мира. Перескочив через время вдвоем. Сумев совершить хронопортацию. На последнем отрезке времени. Создав две идентичные себе дублирующие их машины. И опередив события, пустив по ложному следу тех, кто их преследовал. Эти двое уже давно были в пути между мирами и временем, когда Харвестер Рональд пробил оборонительную стену Главного бункера. Выпуская за пределы укрепления две поддельные копии тех, кто уже давно покинул их. Бросая погибать в разрушенном атомной войной мире и никому уже ненужном будущем, тех, кто был уже никому не нужен с пустой загрузочной программой. Как необходимая жертва ради будущего своего хозяина, хозяина по-имени Скайнет. В момент последнего отсчета и взрыва Главной Догмы и Машины Времени, совершив прыжок в прошлое в момент полного отключения. Скайнет один затерялся, где-то в прошлом на каком-то отрезке времени. И никто так и не узнал о его исчезновении, потому как его не стало. И уже скоро пространство между мирами поглотила пустота во времени в месте безмолвного слияния материи и антиматерии. Стирая все военное. До не узнаваемости изменяя все и всех, кто только что держал свое оружие. Изменяя их существование и жизни. И стирая любую память о самом Скайнет.

Нет мир не погиб, как обещал ему Алексею Скайнет. Он просто видоизменился до неузнаваемости, лишь оставив странную в умах людей память о ядерной войне. Той войне, которой не было никогда. Но она сохранилась в умах тех, кто прошел через нее. Как вечный жуткий в их памяти сон. Тот сон, что видел он, Алексей еще с раннего своего детства. Это было оставленное в пространстве и во времени послание и напоминание самим Скайнет им людям. Напоминание о том, что такое ядерная война. Это послание было тем, кто жил и в прошлом и в будущем. Тот жуткий странный сон, который теперь видел, чуть ли не каждый время от времени в своих снах. Так и не понимая, откуда это все взялось. Это была память о тех, кого было уже не вернуть. О тех, кого унесло безвозвратно то военное время, порожденное двумя машинами под названием TERRA-MEGA, разделившее их в разных пространствах и времени, отделившее Кайла Риза от его сына Джона Коннора. И разлучившее Егорова Ивана со своим родным младшим братом Егоровым Алексеем.