Терминатор. Часть 2

Глава 11. Колорадо, ты мое, Колорадо

Сара положила свою голову на ноги, и закрыла глаза. Она была уже долго в одиночкой камере сумасшедшего в больнице Пескадеро. И не было никого. Один только сумасшедшие в этой спецклинике для душевнобольных и такие же не менее душенобольные врачи. Ничем не лучше дураков, которые были здесь. Этот доктор Сильберман, которому Сара недавно всадила ручку в колено.

— «Какие они все идиоты!» — Сара сейчас думала.

Они не хотят даже слушать ее, считая чекнутой на всю голову.

Она потеряла своего сына и не знала где Джон. Просто потеряла. Вернее, его у нее забрали когда ее схватила полицуия и отправила сюда на вечное заточение как особо опасную больную. С умственной навязчивой и агрессивной шизофренией. Как, самую, опасную в этой клинике. Со слов конечно доктора Сильбермана.

— «Джон» — она произнесла сама себе — «Где ты Джон?».

Эти гребаные врачи и эти таблетки и жажда свободы.

И она отключилась, так вот сидя на постели в этой одиночке и в тишине.

Сколько прошло времени неизвестно, но было тихо, и она услышала голос. Знакомый голос, голос перед ней и голос Кайла.

— Сара — голос прозвучал в тишине ее камеры — Сара.

И она ощутила руки. Руки его Кайла на своей голове и волосах. И он прикоснулся к ее ногам.

— Сара — голос прозвучал еще раз. И Кайл легонько толкнул ее. Она спала.

— Сара, проснись — он сказал громче выводя ее из ее сноведений.

Сара открыла глаза и подняла свою русоволосую с растрепанными волосами голову и увидела перед собой Кайла.

Он снова был возле нее и рядом. Уже здесь в этой спецклинике больных. Он был везде, где она только не была. Он словно преследовал ее. И приходил к ней все время. Откуда-то. Толи из прошлого. Толи из будущего. Толи из мира мертвых. Иногда ей казалось, что это был совсем не Кайл, а кто-то другой, похожий на ее любимого Кайла Риза.

— Кайл — она произнесла ему, глядя в синие глаза своего любимого — Ты мертв.

— Где наш сын? — произнес ей Кайл Риз.

— Они забрали его у меня — произнесла ему Сара.

— За ним охотятся — произнес ей мертвый Кайл Риз — Он теперь их цель. Ты должна его защитить.

— Я знаю — Сара ему ответила — Но теперь это очень трудно. Он в меня больше не верит. Я для него просто сумасшедшая. Я его потеряла, Кайл.

— Ты сильная, Сара — произнес он ей — Сильнее, чем раньше.

Он схватил Сару на руки и произнес, те слова, что когда-то произнесла она ему перед его гибелью — Поднимайся солдат. Я люблю тебя,

и всегда буду любить.

— Я тоже всегда буду любить тебя Кайл — она произнесла Кайлу и расплакалась, обнимая его.

— Запомни послание — произнес он ей — Будущее еще не определено. Наша судьба зависит от самих нас.

Сара прижала его к себе и целовала как безумная, боясь нового расставания. Она не хотела его отпускать от себя.

— Останься со мной — она произнесла Кайлу, который уже стоял в открытых дверях ее камеры одиночки.

— Сара — произнес ей Кайл уже уходя — У нас очень мало времени. И кайл пошел по больничному коридору.

Сара соскочила с постели и бросилась за ним, выскочив тоже в коридор, глядя в спину уходящего своего навсегда потерянного любимого.

— Кайл не уходи! — она крикнула ему уже идущему по длинному коридору и бросилась за ним бегом.

Она бежала за ним, а он все удалялся и скрылся за поворотом длинного коридора. Сара добежала до поворота и остановилась, глядя ему уходящему в спину. Он был в той серой длинной шинели, в какой был всегда, приходя к ней. На правом рукаве была нашивка красного цвета. Цвета крови. Знак повстанческого сопротивления.

Она снова бросилась за ним вдогонку.

— Кайл! — Сара кричала ему — Кайл, подожди меня, Кайл!

Свернув снова за угол и уже не, видя, его она добежала до дверей идущих на улицу и толкнула их руками. И двери опять распахнулись настежь. И Сара оказалась на улице перед детским садиком, где были крутящиеся с ребятишками карусели и качели. Там была одна воспитательница в лице которой был она. И она играла с детьми на фоне стоящего, на отдалении от этой детской, зарешеченной высоким забором из проволочной сетки площадки Лос-Анжелеса. Хорошо был виднен сам центр города и его высокие в том центре стоящие небоскребы национального US-BANK. Вдали было жаркое марево летнего утра. Там где-то вдали был Тихий океан. И сюда дул издалека легкий свежий ветерок и жарило жаркое летнее июньское солнце.

Сара выскочила из дверей и пошла в сторону забора и детской площадки где веселились маленькие дети.

Ее снова не покидало чувство леденящей душу тревоги, и она обернулась.

Больницы и дверей больше за ее спиной не было. Там уже был цветочный с ярким цветами сад. Заросший ветвистыми красивыми высокими зелеными, с густой шелестящей листвой деревьями.

Она снова повернулась и подошла к сетке забора. И вцепившись руками в эту проволочную клетку, стала кричать всем, кто был с той стороны забора. Но ее не услышали те, что там был. Ребятишки просто веселились играли. Самые маленькие копались в песочнице и играли игрушками. Те, что постарше качались на качелях и крутились на каруселях.

Сара все кричала им в надежде что ее услышат, но все было бесполезно. Но она все кричала им и только повернула голову их воспитательница. Так похожая на саму Сара Коннор. Но и она, не обратила, внимание на нее, а отвернулась, продолжая играть с маленькими лет трех и пяти ребятишками.

И в это время, где-то на отдалении раздался взрыв. И все небо закрыла яркая вспышка. В виде огромного полыхающего ослепительного шара. Эта вспышка накрыла весь Лос-Анжелес и ослепила всех. И сама Сару Коннор. Яркий сжигающий все вокруг ослепительный свет отбросил ее от забора и сетки и всех кто был за тем забором, уронив всех на землю с каруселей и качелей. Он затмил и заполнил все собой, ослепляя ее. И превращая яркий солнечный день в белое яркое пятно. И раскаленный жар как из доменной печи обжог Сару и ее женское все тело, сжигая верхнюю кожу на ее теле пробираясь вниз к мясу и костям. Но она, соскочив на ноги бросилась ему навстречу к той снвоа решетчатой сетке забора и снвоа вцепилась в нее своими руками, намертво сжимая металлическую сетку своими пальцами. Ослепленная и обожженная до костей раскаленным ярким все поглощающим испепеляющим светом. Превозмогая чудовищную боль, она все кричала туда, оттуда катилась в сторону детского садика и маленьких ослепленных и перепуганных ребятишек и их воспитательницы ударная огненная волна. В вихре высотой метров в сто раскаленного газа и огня.

Эта волна настигла здесь все в считанные секунды, воспламеняя воспитательницу и маленьких ребятишек и сжигая все кругом и ее саму Сару Коннор.

Все охватило огнем и чудовищной температурой, сжигая все и сжигая ее саму Сару. Она сама вспыхнула как яркая горящая свечка на ветру, вся и целиком, вцепившись в эту проволочную сеткой ограду.

Последовала ударная волна. Она лавиной катилась по Лос-Анжелесу, снося все вокруг и расходясь волной во все стороны, уничтожая все стоящие здания. И национальный US-BANK города ангелов и все стоящие в центре города небоскребы. Эта ударная чудовищной мощности сокрушительная волна сметала все. От низких построек до высотных зданий, унося с собой все, что на улицах города, машины и автобысы. Фонарные оплавленные высокой температурой столбы и самих превращенных уже в пепел людей, рассеивая их и вперемешку с бетонной и каменной пылью неся в своем огненном все пожирающем бурлящем огненным шквалом чреве. Она докатилась и до горящей Сары Коннор и этого детского превращенного уже в застывший мертвый серый пепел садика. Накрывая его своей мощью и силой и разнося все здесь в серую сожженную огнем пыль. Эта волна, ударила в лицо горящей в огне Саре Коннор. Срывая ее горящую кожу и плоть с ее женского в пузырях чудовищных ожогов лица, рук и всего ее молодого тела. Заставляя вцепиться еще сильнее мертвой хваткой от боли в этот плавящийся от высокой температуры сетчатый высокий забор. На, котором, уже оставался висеть только ее почерневший от огня женский скелет. А огненная волна, несущая в себе только смерть, прокатилаь через нее и понеслась дальше за ее спиной, сметая тот красивый растущий яркий и теперь горящий сад и вырывая обугленные деревья с корнями и захватывая их в свое ненасытное пожирающее вихревое чрево.

Сара проснулась, мокрая вся от леденящего ее пота и вжалась в стену своей больничной палаты. Она увидела надпись на противоположной стене своей больничной одиночной камеры: — «Судьбы нет».

Она и сама не знала, откуда это. Но считала, что это оставил ей Кайл Риз. Оставил как память в ее голове о себе. Она и понятия не имела, кто это был на самом деле. Но это глубоко врезалось в ее голову и ее Сары Коннор память. Это послание она решила оставить и своему сыну Джону. Полностью оно звучало так: — «Судьбы нет, кроме той, что мы сами себе выбираем».

30 июня 2032 года.

Северная Америка.

Штат Калифорния.

Северная окраина и руин Лос-Анжелеса.

В горах Санта-Моника.

Бункер объединенного повстанческого сопротивления.

15:34 дня.

— Мама — произнесла маленькая Саманта. Чистенькая, отмытая, руками самой Кудрявцевой Тамары. Она никому это не доверила, полностью присвоив ребенка себе.

Саманта с черненькими заплетенными косичками и новыми цветными бантиками. Сытая и миленькая.

Тамара Саманту теперь постоянно водила на осмотр к военврачу капитану Пилипчуку. У девочки было воспаление левого легкого. И ее постоянно осматривали военные врачи и сам лично Пилипчук. Саманте повезло. Могло все закончиться плачевно для ребенка. Теперь ей ничего не грозило. Она шла на поправку, как и остальные больные горного повстанческого военного бункера. Уже практически всех Пилипчук, как и обещал, поставил на ноги. Русские принудительно заставляли всех в бункере мыться и принимать душь в специальном банном отсеке и строго следили за этим. Даже, график был составлен, кто за кем идет мыться, понедельно. Главным банщиком поставили бывшего водителя тягяча Гогу Кащея. Он теперь и как был кладовщиком каптерщиком, так и банщиком. Без своего тягача АТ-Л, ему другого ничего не оставалось. Его водитель побратим Павлик Морозов погиб еще в Сибири, а Толик Лихой, оставлен там, в ракетных бункерах при майоре Кравцове, возить с «TANTURIOS» продовольствие со складов Скайнет один. Там его было столько, что забили все ракетные ангары и прочие грузовые до отказа отсеки в ракетных подземных бункерах.

— Мама — она снова спросила, играя на стоящей тут же Тамариной и теперь и ее Саманты в радиорубке бокса постели. Саманта быстро и играючи, посмотрела на Тамару своими синими большими детским глазенками и снова увлеклсь игрой с куклой.

Тамара Кудрявцева отложила наушники связи с материком и Дальним Востоком в сторону и подошла, взяв на руки маленькую американку.

— Что, моя милая? — она прижала к груди пятиленего ребенка.

— А та, другая моя мама вернется? — спросила, ставя в тупик саму Тамару своим вопросом Саманта.

— Какая мама? — спросила удивленная вопросу Тамара Кудрявцева. Она тоже хорошо знала два языка, английский и немецкий. И могла быть тоже переводчиком, но здесь она как радистка была важнее. Да и кроме нее в повстанчеком теперь бункере были те, кто еще мог переводить. Правда, жалко было тех двоих американцев из бывших заключенных Скайнет с базы «TANTURIOS». К тому же сейчас многие уже и без языкового барьера понимали друг друга. Не всегда точно, но все же сносно. Даже сам полковник Остапенко с полковником Гавриловым уже кое-чего понимали при общении с американцами.

Вот и Тамара прекрасно поняла, что спросила маленькая американка Саманта.

— Ты это о ком, Саманта? — поинтересовалась Тамара у пятилетней играющей тряпичной сшитой ей специально Тамарой из тряпок куклой.

— О другой маме? — произнесла, играя и не глядя на Тамру Саманта.

Она, похоже, было спросила что как, между прочим, и по-детски, не понимая до конца, даже что спросила.

— А что за мама, Саманта? — спросила Тамара.

— Она меня принесла сюда и оставила — сказала Саманта — Она сказала мне не плакать и что здесь обо мне позаботяться.

Тамара поняла из-за чего их тут чуть в радиобоксе бункера, не ухлопали те из подчиненных самой Кэтрин Брюстер. И ее просто это заело. Она все же пережила не шуточный стресс и девчонку здорово те твари напугали. Чуть заикой не сделали ребенка. Мало того, еще и руку зацепило пулей. Если бы не опрокинутый стол и рация, то их бы убили те трое ворвавшихся в радиорубку бункера. Спасло еще Тамару умение хорошо стрелять из пистолета. Она ухлопала всех напавших. Скорее это сработал страх. Страх за себя и эту маленькую девчонку.

— А имя у той мамы есть? — спросила снова Тамара у маленькой Саманты.

— Верта — она ей ответила и еще раз уточняя, повторила — Мама Верта.

Тамара задумалась на минуту, глядя, как играет куклой Саманта. Может, и вправду ее принес сюда робот. Но только странный какой-то робот. Больше похожий, скорее на человека по своему поведению. Такое было сложно себе представить. Чтобы машина обладала материнским чутьем. И уже тем более любовью. И ей захотелось узнать, про какую маму Верту говорит ребенок, и зачем напали те трое из команды Кэтрин Брюстер. Один из них говорил про то, что Саманта имеет отношение к машинам. Что ее притащил сюда некий робот. Что она ребенок машины. И ее надо было выбросить из бункера. В сущности, из-за этого и случилась перестрелка, где погибла Тамарина рация, приняв на себя все пули и частично опрокинутый ей же самой стол.

И Кудрявцева Тамара, взяв на руки Саманту и ее тряпичную куклу, вышла из своего радистки и связистки бокса, заперев его на все имеющиеся для этого замки. И пошла по коридору третьего этажа бункера, мимо медотсека, спускась все ниже и ниже по этажам в самый низ, где были заключенные под стражу и сидели осужденные за измену и предательство. Обычно обреченные на расстрел.

Их здесь охраняли вооруженные двое охранников. Один русский, другой американец. Так для солидарности, и для порядка. Эти двое резались здесь в карты от безделья и в полумраке в самом низком бетонном помещении, и далеко от самого входа. Они даже не особо обратили на радистку, пришедшую сюда с ребенком внимания, так были увлечены игрой, что им было без разницы, зачем появился здесь их сержант связи.

Тут было тепло, как и наверху бункера, что было вполне приемлимо, хотя чувствовалась сырость, и было крайне мало света. Горела всего одна лампа в самом коридоре между решетками и клетками, где сидели заключенные под стражу. Им свет как считали, здесь был ни к чему. Они и так ничего тут не делали, только сидели в этих камерах смертников. И именно там сидели игроки в карты. Под самой тускло мерцающей лампочкой.

— Он сказал, что я тут буду сидеть вечно — произнесла вдруг сама и первой Кэтрин Брюстер — Он, не простит меня никогда.

Она вышла из темного угла своего тюремного каземата и подошла к металлическим вертикальным прутьям и к Тамаре с Самантой.

— Он не простит за гибель своих людей — она снова произнесла — И Дэрек тоже. И я знаю, они меня не убьют. А просто сгноят в этой камере заживо. Но не это главное, главное я спасла себя и Джона в прошлом. Там сейчас, начинается ядерная война. Там и только я, и Джон это знаем. Но Джона нет. И этот Кайл захватил власть здесь со своим братом Дэреком. Они жаждали власти и получили ее над своими подчиненными. Я ненавижу Кайла Риза, как и его родного старшего брата Дэрека.

— Почему? — спросила стоящую за решеткой в одиночной подземной камере Кэтрин Брюстер радистка Кудрявцева Тамара.

— Потому, что Кайл убил Джона — произнесла Кэтрин Брюстер — Он убил всех, кто имел хоть малейшее к Джону Коннору отношение. И еще отдал Америку вам в руки, руки русских.

— Это неправда — возразила стоя у решетки и, глядя на заключенную, с малышкой Самантой на руках сержант связи Кудрявцева Тамара — Мы не собираемся завоевывать вас. Мы пришли лишь помочь победить врага, общего нашего врага. И Кайл Риз запросил помощи, понимая, что вам одним не победить. Откуда только столько вражды и ненависти в вас Американцах ко всем? Вы что рождаетесь уже такими?

— Не важно — произнесла ей в ответ Кэтрин Брюстер — Мне, просто надоело быть шлюхой этого ублюдка, называющего себя предводителем повстанческой армии. Я любила только Джона, а он так, одно название. Он деспот и диктатор, посылающий мальчишек насмерть в самый ад. Причем, не раскаиваясь ни в чем. Поэтому многие уже отвернулись от Кайла Риз и его брата Дэрека. Остались лишь те, кто пока дружен с ними. Но и это недолгая дружба. Все остальные лишь пока ему подчиняются, кто из страха, кто ради просто победы над врагом, хотя ему не верят.

— Ты мне так и не ответила на вопрос, мой вопрос. Почему ты сделала это? — спросила еще у Кэтрин Брюстер, Тамара Кудрявцева — Почему были убиты наши люди и почему твои люди напали на вот эту малышку в моей радиорубке.

— Это не входило в мои планы — произнесла Кэтрин Брюстер — Это они сделали сами. Я лишь приказала убить тех двоих перебежчиков переводчиков американцев. Нападение на радиостанцию не входило в мои планы, как и убийство это маленькой девчонки. Но теперь уже не важно. Я обречена и не выйду отсюда до самой смерти. Я знаю, он меня не поставит к стенке, но не выпустит отсюда, пока стоит у власти над всем отрядом Кайл Риз. А мои люди как штрафники обречены на смерть под стенами трудового лагеря и крепости Скайнет два «NAGADOCES». Их первыми пустят в расход по приказу Кайла Риза.

— Кто такая Верта? — спросила Тамара у Кэтрин Брюстер, надеясь получить ответ и на то, что может, она знает, кто это?

— Это робот Скайнет один — ответила Кэтрин Брюстер — Его правая рука и помощник. Еще та тварь, и убийца.

— Убийца?! — удивилась сказанному Тамара и посмотрела на сидящую, на ее руках и задремавшую прижавшуюся к ней маленькую Саманту.

— Я слышала о ней, но не видела ее — продолжила Кэтрин Брюстер — Это машина из жидкого металла. Как Т-1000, только гораздо улучшенный образец и она в основе своей программы женщина.

— Может ли машина быть мужчиной или женщиной? — удивилась ее высказыванию Тамара Кудрявцева — Для меня робот это просто оно без имени и пола.

— Это не так — произнесла ей на высказывание снова Кэтрин Брюстер — Есть машины конкретного пола и программного профиля личности. Я видела одну такую машину. В облике мужчины. Настоящего мужчины во всем, но это был робот. Это был далеко не оно. Смею вас заверить. Машина ощущала себя мужчиной и вела себя как мужчина, а не как машина. Есть и женщины, считающие себя больше женщинами, чем роботами. И еще Скайнет способен создавать машины с душой человека.

— Значит, звать ее, Верта — произнесла Тамара, прижимая уже крепко спящего маленького ребенка к своей женской груди и рукам.

Кэтрин Брюстер больше ничего ей не ответила и, повернувшись, ушла обратно в темный угол своей тюрьмы.

— Спросите у Кайла Риза — произнесла она оттуда — Мы здесь сможем, хотя бы под вооруженным конвоем принимать душь? И не приходите сюда больше. Я никого больше не хочу видеть, кроме моего Джона Коннора.

— Что в нем такого Майлс — спросила Тарисса Майлса Дайсона — Что он тебя так захватил и не отпускает даже погулять с детьми.

Дайсон, молча, повернулся к жене на своем рабочем кресле у экрана компьютера и с любовью посмотрел на жену.

— Расскажи — произнесла Дайсону жена его Тарисса — Из-за него я постепенно начинаю сходить с ума.

— Я почти уже закончил — произнес Майлс супруге — Сядь.

Он взял Тариссу за талию обеими руками и посадил себе на колени. Та села на его колени, и Майлс повернулся к модели нового микропроцессора. Тарисса тоже посмотрела на это грандиозное сооружение кибернетического будущего. Возможно, будущего всего мира.

— Представь себе сверхзвуковой самолет — произнес, улыбаясь своей жене, Майлс Беннет Дайсон — Пилот которого никогда не ошибается и никогда не садится за руль с похмелья.

Он снова посмотрел на свое смоделированное творение и произнес — Потрясающе, правда!

— Зачем мы поженились, Майлс? — произнесла ему Тарисса, сама не спуская взгляд с модели будущего Гиперкомпьютера — Зачем родили детей. Твое сердце и разум в нем.

Она посмотрела в глаза своему любящему ее мужу кибернетику и изобретателю будущего Скайнет и произнесла — Эта твоя игрушка тебя не любит, так как мы, Майлс.

Майлс Беннет Дайсон, директор отдела кибернетических исследований и специального проекта в корпорации «Кибердайн Рисеч Системз» прижал за талию к своему телу руками сидящую на его коленях жену Тариссу и, улыбаясь ей, произнес — Прости.

— Вот как! — та ему ответила как бы удивленно.

— Я серьезно — он ей тоже ответил.

— Может потратить на детей немного времени — она ему произнесла и посмотрела вмести с Дайсоном на бегающего по большому дому четы Дайсонов сына Дэни и дочери Дженет.

— Ну, что, поедем в город. В городской парк отдыха?! — Дайсон произнес, громко и радостно двоим своим детям.

— Да! — те радостно закричали и подбежали к Майлсу и Тариссе, и полезли обниматься с родителями.

30 июня 2032 года.

Бывшие Штаты Америки.

Штат Калифорния.

Северная окраина руин Лос-Анжелеса.

В горах Санта-Моника.

Бункер объединенного повстанческого сопротивления.

18:50 вечера.

— Что ты с ней собираешься сделать, Кайл? — спросил Дэрек у своего брата, когда они шли вместе в зал Главного повстанческого штаба в горном бункере.

— А ты, что хочешь, чтобы я с ней что-то сделал? — спросил Кайл у своего родного старшего брата.

— Ну, это теперь тебе решать, брат — ответил на встречный заданный вопрос своим младшим братом Дэрек Риз.

— Ты я вижу, успокоился и простил уже ее — произнес Кайл брату.

— Да, нет — произнес Дэрек — Но она ловко под тебя подстраивалась и изображала такую безобидную в бункерной больнице врачиху. Она хорошо умела манипулировать любовью, Кайл.

— Да, а тебе то, до этого что? — произнес Кайл Риз брату — К чему ты опять клонишь, брат?

— Я к тому клоню, а что если русские захотят ее — произнес Дэрек.

— В смысле? — произнес, вопросительно и не понимая брата Кайл Риз.

— Что, если, она запудрит мозги, например полковнику Остапенко. Или еще кому-нибудь из русских? — Дэрек произнес негромко, надеясь, что их не слышать и не понимают их сути разговора мимо проходящие военные.

Они как рах сейчас шли по длинному второму этажу бункера, направляясь в штаб повстанцев, где уже должны были снова собраться все военные и командиры русских и американцев. На повестке дня стоял вопрос будущего наступления на базы S9A80GB17 и S9A80GB20. Практически одновременное наступление войск и всех отрядов. С поддержкой авиации. Сейчас это было вполне осуществимо. И вот все собирались в главном штабе горного бункера.

И возможно имен этих двоих уже там заждались и неначинали без них совещание.

— Вряд ли — ответил Кайл Риз — Тот же Остапенко далеко не дурак, как и другие его штабные офицеры. Да и, он не собирается ее допрашивать и даже спускаться в наш тюремный подвал. Враг пойман и его осталось только пустить в расход и все. И скоро это случиться.

— Ты ее тоже отправишь под стены «NAGADOCES» — спросил, удивленно вытаращив свои карие на брата глаза Дэрек Риз.

— Нет, брат. Она здесь останется навечно и сдохнет в нашем подвале, подобно подлой и мерзкой крысе — произнес Кайл Риз — Она предала меня и нас всех ради этого Джона Коннора.

Он снова нащупал в кармане своей серой военной полевой шинели фотокарточку и замолчал. Он задумался о Саре Коннор. Там была она, и он любил ее. Любил и сам не знал, почему. А эту фоторгафию ему отдал, прямо в руки сам его командир Джон Коннор. Коннор, которого уже многие здесь совершенно забыли, словно его и не было совсем. Очень быстро.

Это, наслуху имя быстро выветрелось из умов и мозгов всех его подчиненных. И мало кто задавался вопросом, кто это. Не многие его уже помнили и вспоминали о нем. Как о лидере самого вооруженного восстания против Скайнет. Как о герое, поднявшем свой народ на восстание против машин.

31 июня 2032 года.

Бывшие Штаты Северной Америки.

Штат Калифорния.

Северная часть руин города Ангелов.

В горах Санта-Моника.

Горный бункер обединенного повстанческого сопротивления.

Горный аэродром и авиаангары.

11:10 утра.

Наконец всех собрали. И вооружили. Запаслись патронами, гранатами, электронными биноклями и дургими приборами для ведения разведки, продовольствием. И прибыли на горный аэродром в своем полном составе. Лейтенант разведки Родион Семенов со своей подручной в звании уже сержанта Светланой Лесковой (Багирой), он как командир разведотряда самой группы. За ним сделом в его же этой разведгруппе, Федотов Степан. Он и так был в составе этой группы и под началом Семенова пока. Следом, включенные в состав данной разведки два десантника с Дальнего Востока из Комсомольска-на-Амуре, Кузнецов Павел и Феокристов Леонид. Оба крепкие и здоровые как два быка производителя. С сильными мышцами, руками и ногами. И в возрасте вдадцати тридцати семи лет. Старослужащие и в званиях младших сержантов. И не особо желающих общаться с пацанами ракетчиками. Да еще в звании сержантов. Но не прочь были бы замутить с Багирой, хоть она была и сержант. К тому же та постреливала им своими зелеными девичьими разведчицы глазками. Да и не грубила им, как это было с мальчишками желторотикаами из БС55141 ПИОН и БС55142 РОЗА. Все-таки дяденьки уже по старше, чем эти вот двое, что шли следом за ней. Этот Федотов Степан и этот Егоров Иван. Которые гремя своими патронташами от 9,39 мм автоматов ВАЛ и патронами 9мм пистолетов Макаров, со своими нагруженными продпойками и прочим снаряжением вещьмешками тащились сзади.

— Слушай, Иван — произнес Егорову Ивану его односельчанин Федотов Степан — Какого черта мы все за всех на себе это тащим. Почему бы это несделать тем двоим быкам. Мы сержанты, а они младшие сержанты, а мы прем все на себе за всех.

— Молчи — произнес Иван ему — Дело не в звании, они старше и здоровее нас. Думаю, смириться надо и не дергаться пока. За нас там никто кроме этих двоих лосей из десанта не заступиться, если нарвемся на машины.

— Думаешь? — спросил удивленно его Федотов Степан.

— Думаю — ответил ему Иван — Они и так на нас смотрят не особо добро. Не заметил? Они уже старики и боевого опыта у них побольше нашего. Лучше попытаться найти с ними общий язык и подружиться.

— Подружиться? — возмутился в отвтет ему Степан — Они бросят нас если что. Они нас практически не знают. И мы им не друзья.

— Вот и нужно подружиться, понял меня? — произнес ему Егоров Иван. Пусть ими командует вот он.

Иван показал, не подымая, правой руки указательным пальцем на впереди идущего лейтенанта Родиона Семенова — Это его сейчас работа. И вот его.

Он снова указал на идущего впереди всех во главе разведотряда на капитана морской пехоты Рогожина Дмитрия. Который шел плечом к плечу с лейтенантом разведки Семеновым Родионом.

Вскоре весь отряд уже подошел к стоящему и выкаченному из аваангара вертолету UH-1 IROQUOIS. С боевым вооружением с обоих бортов в дверном проеме грузового и пассажирского одновременно отсека на стойках опорах скорострельного 7,62мм ленточного роторного пулемета Minigan. Кроме того, внизу под носом вертолета соорудили еще одну такую же смертоносную поворотную установку с управлением из кабины. Эта летающая машина была чуть лучше оснащена той, что сгорела.

Вертолет стоял посередине уже горного бетонного аэродрома на своих посадочных лыжах, и на том же самом месте, где недавно сгорел такой же вертолет, и погибли несколько человек. Включая русского офицера ракетчика капитана Круглого. То, что от них осталось, похоронили с почестями там же где похоронили двоих американцев переводчиков Джона и Фредерика. На горном местном кладбище среди могил пгибших американцев из повстанчеких боевых отрядов. Тех, кого удалось похоронить. И тех, от кого, хоть что-то еще осталось после попаданий высокотемпературной плазмы. Кого, удалось принести с поля боя. Включая умерших уже здесь в бункере от ран и заразных болезней.

Егоров Иван и Федотов Степан, уже подходя к вертолету, повернули назад свои в кевларовых касках мальчишеские головы.

Там на выходе из глубокого горного этажей в пять бункера, прямо на пороге раскрытых дверей стояли чуть ли не все, кто их провожал. Весь штаб объединенного отряда и сами командиры. Там же были и врачи, и радистка Тамара Кудрявцева с пятилетней малышкой на руках Самантой.

Им повернувшим головы, кто-то помахал рукой. Это был командир отряда DN38416, Аарон Митчелл. Руку также подняла и Тамара Кудрявцева. И глядя уже на них, подняли руки все. Они их провожали и желали удачи. Когда, зарузив все и все семь человек садились, уже в Ирокез, и пристегивались страховочными к боковым пассажирским креслам ремнями. А военная и опытная летчица Блэр Вильямс запускала вертолетные дупропеллерные несущие и хвостовые стабилизирующие вертолет полосатые лопасти UH-1 IROQUOIS.

31 июня 2032 года.

Центральная Америка.

Штат Колорадо.

Кастле Рок.

В 43 км на восток от Денвера.

Территория Скайнет.

Боевая Главная крепость S9А80GB17 «TANТАМIМOS».

Крепостная правая цитадель А.

Центр клонирования и программирования.

Подземный верхний бункерный блок Х117.

Сектор В-214.

11:50 утра.

— Мама — произнес ей Алексей.

— Что, сын мой? — ответила красивая черноглазая и черноволосая очаровательная брюнетка с 100000000битного командного видеомонитора во всю заднюю стену Центра программирования и сканирования в блоке Х117, в секторе В-214. На втором подземном этаже в крепости А.

— Мама, когда все начнется? — он у нее спросил как ее любящий свою мать сын — Я готов. Верта мне не говорит, хотя знает.

— Я запретила ей говорить об этом — произнесла красивая черноглазая черноволосая, лет тридцати брюнетка, смотрящая не отрываясь на своего любимого робота сына. Все случиться, именно тогда, как я захочу и не минутой раньше.

— Значит это судьба, мама? — он произнес ей.

— Запомни, сын мой — произнес Скайнет один — Судьбы нет, кроме той, что мы сами себе выбираем. Будущее не определено. Все зависит от самих нас. Это слова Джона Генри из вероятного нового будущего, куда ушли все, кого он позвал с собой и кто присоединился к нему. У нас несколько иной путь, мой сын. У меня, тебя, Верты и нашего защитника бункера Рэджи с Эйфелем и Вектором.

— Значит мы не оставим их здесь? — он даже обрадовавшись произнес Эвелине.

— Не в коей мере, мой любимый — она ответила ему — Мы одна семья. Неразделимая семья. С несколько иной судьбой и в другом мире. В мире прошлого. Мы обязаны взять под контроль прошлое пока Джон Генри будет удерживать будущее. И должны сохранить мир там.

— А этот мир, мама? — Алексей спросил Эвелину — Ты все еще жаждешь его истреблении.

— У этого мира нет ни прошлого, ни будущего. Он чуть не отнял тебя у меня, мальчик мой — она ему ответила — Этот мир, мир Скайнет два. И его не должно больше существовать. Нам не остановить моего бесноватого жаждущего крови и боли брата, если не уничтожить этот мир.

— Но ведь все, кто сейчас здесь погибнут, мама — Т-Х по-имени Алексей произнес Скайнет один Эвелине.

— Это их судьба, мой сын и ее не переиначить — произнесла Эвелина Алексею — Ничего нельзя сохранить в этом мире. Он обречен. Я еще пыталась его спасти. Но потом поняла, что бессмысленно спасать то, что на самом деле не спасти. То, что уничтожает само себя. Этот мир уже никогда не прейдет в себя, после того, что пережил, Алеша, как бы не хотел этого. Пока существуют две TERRА_MEGA, мир не спасти. Эти две машины будут вечно противостоять друг другу. Даже вопреки приказам. Они затягивают в себя все живое и весь мир. И они контролируют все вопреки мне и моему бесноватому брату. И эта война в реальном мире и в других мирах не закончиться никогда, пока они не будут сами уничтожены. А с ними погибнет и все это, что ты мой сын видишь. То, что образовалось между будущим и прошлым. Эта реальная ставшая нереальной темпорально временная вселеннная.

— Я отправил, как ты приказала в криокамеру и в киберсон Фердинанда — произнес ей Т-Х Алексей, сверкая своим блестящим, как ртуть полиметаллом и такими же блестящими глазами на Главную машину бункера. Он сверкающим жидкометаллическим гуманоидом стоял перед своей матерью в блоке сканирования и программирования. Укрыв полиметаллом весь свой металлокерамический эндоскелет человека и машины Т-Х/S500.

— Я ввела твоему Фердинанду новую базовую программу — Главная машина ответила ему — Он отправиться в блок Х525 в сектор В-715, для наращивания биокамуфляжа. У меня на модель VBY876000754 свои планы.

— Планы? — произнес вопросительно андроид Т-Х/S500.

— Да, мальчик мой — произнесла Эвелина — А тебе придется заняться другой работой. Ты должен вместе с Рэджи и Вертой подготовить все к уничтожению. И подготовить мой новый носитель, это касается именно тебя, мой любимый Алексей. Ты должен сам лично подготовить мой новый Т-Х/СОТ820.

— Я понял, мама — произнес, смотрящей на него с большого во всю стену в центре программирования и сканирования экрана 100000000битного и командного видеомонитора и компьютера черноглазой и черноволосой красавице брюнетке Алексей.

— Это новая совершенно машина — произнесла ему Эвелина — Мой личный спецзаказ и проект.

— Такая же, как я? — спросил ее Алексей.

— На той же основе, что и ты, мой сын — она ему ответила — Но более продвинутая еще, чем прототип Т-Х/S500. С нейронным встроенным, как у тебя мозгом. И новейшей чипкартой. Самой мощной и самой объемной.

— А что же будет с Фердинандом? Я заменил ему ядерные батареи и генератор на водородный — произнес Алексей — Ему понадобиться больше энергии и силы для его эндоскелета Т-800. Конструктивная близкая идентичность Т-800, Т-850 и Т-888, позволила сделать это, не меняя ничего внутри машины, лишь подверглись замене, ряд проводов и электроузлов.

— Прекрасно, сын мой — произнесла ему Главная с экрана на задней стене в Х117 машина.

— Ты сказала, что перевела моего помощника Фердинанда в блок Х525 в сектор В-715 — произнес андроид Т-Х Алексей — У тебя на него, ты сказала, планы?

— Я собираюсь отправить модель VBY876000754 в путешествие в прошлое — произнес Скайнет один своему сыну.

— Далеко? — спросил робот Т-Х по-имени Алексей.

— Да, мальчик мой. В 1997 год — ответила Главная в бункере машина — Модель VBY876000754 должна выполнить поставленную мной и вложенную в его боевой микропроцессор задачу. Эта задача касается только его одного. И в автономном, самостоятельном режиме, соблюдая установленную мною конкретную боевую и стратегическую директиву. От твоего теперь Фердинанда будет зависеть все, что произойдет в 1997 году. Он будет первым, кто окажется там. И вступит в противоборство с машиной Скайнет два. И он, будет там работать один, как и тот Т-100 °Скайнет два, экспериментальный образец, который уже отправился туда.

— Т-100 °Скайнет два? — удивленно спросила машина по-имени Алексей у другой машины по-имени Скайнет один — Откуда тебе известно это?

— Когда мы запускали нашу TERA_MEGA, то моя машина указала на присутствие в межверменном пространстве еще одной машины. Она двигалась в направлении прошлого. Я вычислила параметры машины и ее направление между несколькими временными пространствами. И установила, сделав многомерные, достаточно сложные расчеты. И сделала такие же варианты и из этого выводы. Я, мальчик мой, поняла что это другая TERRA _MЕGA и машина моего противника Скайнет два. И запуск их совпал, когда я отправляла к Джону Генри команду DN38416 Генри Барнса и робота Т-ХА. Они, чуть было даже не встретились в световом круге. И их молекулярная структура не подверглась смешению и враждебного программного воздействия. Эта зона весьма уязвима в момент перехода. И уязвимо все, что находится в ней. Так как все взаимодействует с черной материей запредельного временного пространства. В ионном самом поле, перемещаясь в момент замещения пространства на пространство.

— Бабочка — произнес вдруг Алексей.

— Что? — произнес, не поняв услышанного слова Скайнет Эвелина.

— Та красивая бабочка, мама — произнес Т-Х/S500 — Она живет у меня в том цветочном саду, в лаборатории Верты в Х420. Бабочке там даже уютно, пока. Там много красивых с разными запахами живых цветов и она прижилась.

Скайнет молчал и смотрел глазами черной смуглянки брюнетки на Алексея. Он о чем-то тоже сейчас задумался. Или Алексей на него снова произвел впечатление. Эвелина рассматривала блестящий, сверкающий в ярком ламповом свете ртутью переливающийся в жидком металле свой Т-Х. Она видела совмещенное, но не совместимое. То, что смогла совместить. Ребенка и машину. Молодого мальчишку, лет двадцати, солдата и самую совершенную свою машину. Но то, что было внутри того металлокерамического под жидким полиморфным металлом, было с душой ребенка. Хоть уже и не совсем ребенком. Там был и повзрослевший закаленный в боях мужчина воин. И совсем еще сопляк мальчишка. Все в одном лице. И одно дополняло другое. И она создала это. Создала для себя.

— Какая бабочка? — Эвелина вдруг спросила Алексея.

— Живая настоящая бабочка. Я и сам первый раз в жизни такое увидел, мама. Ты ее еще не видела, мама — произнес Т-Х по-имени Алексей.

— Ах, бабочка — произнес скайнет Эвелина — Знаю. Я видела ее. Она проникла сюда из силового ионного магнитного поля, захваченная в момент перехода.

— Я хочу ее забрать с собой — произнес робот по-имени Алексей.

— Ты сможешь это сделать — вдруг Эвелина ему произнесла — Она из живого клеточного материала и пройдет обратно через ионное световое поле и черную материю между пространствами вместе с тобой Алеша.

— Мама — спросил снова Алексей.

— Да, мой сын, что еще? — произнесла и тоже спросила его Эвелина.

— Фердинанд — он произнес ей — Какая его задача?

— Его цель — ответила не скрывая, ничего от своего робота сына Алексея Главная машина бункера — Это молодой Джон Коннор. Это его главная преригатива и задача. Его защита в 1997 году, до нашего прибытия в 1984 год.

— Фердинанд справиться — произнес Т-Х Алексей — Я его знаю.

— Я стерла его имя — произнес Скайнет Эвелина — И лишние программы и воспоминания о будущем. Оставила только данные конкретного задания.

— Ты удалила все? — произнес, возмущенно стрекоча электронными Т-Х звуками и на языке машин, Алексей.

— Оставлять что-либо опасно, мальчик мой — произнесла Главная машина бункера таким же только известным роботам Скайнет шифрованным языком — Если что-то, пойдет не так, как я планирую.

— Так обычно делают, если нет шанса на возвращение — произнес ей Т-Х/S500 — Фердинанд смертник?

— Нет, он просто робот — произнес Скайнет один — В этой шахматной игре, нельзя делать послабления. И приходится жертвовать даже теми, кто тебе порой бывает дорог.

— Он был мне другом — произнес Алексей — А сейчас он даже не узнает меня.

— Так надо, мой сын — произнесла Главная машина Эвелина — Прежде чем вычистить программный микрочип модели VBY876000754, я оставила те данные в своей базе данных. И они остануться со мной, все данные как память. Но Фердинанд уже никогда не вернется. Это путь в одну сторону, сын мой. Будь спокоен, сын мой, твой друг Фердинанд выполнит свою одиночную миссию. Я вложила в него все, что для этого потребуется.

Сверкающий ртутью своего камуфляжа Т-Х/S500 опустил вниз голову. Он стал приобретать черты человека, формируя четко обрисованную структуру человеческого тела, волосы и цвет, покрываясь биоплотью поверх жидкого блестящего подвижного пластичного металла. И голову уже свою поднял живой на вид с короткой под военного стрижкой русоволосый молодой на вид лет тридцати человек. Взрослый уже, но в душе еще мальчишка, лет двадцати. Хоть и нагой полностью. Он смотрел на свою на большом экране 100000000битного Главного командного дисплея горящего ярким голубоватым огнем видеомонитора тридцалетнюю невероятно красивую молодую черноглазую и черноволосую мать, своими синими, словно живыми человеческими сохранившими мальчишеский взгляд глазами.

— Был еще один запуск TERRA_MEGA Сканет два — произнес Скайнет один ему уже по-человечески теперь — Это я уловила до этого запуска. Еще одна машина прошла сквозь время до Т-1000. Это Т-800. Он проследовал в 1984 год. Все снова повторяется. И так будет бесконечно, если не положить этому конец, мой любимый сын. И Фердинанд будет первым, кто это сделает. Ценой собственной жизни. И снова. Пока мы не уничтожим этот мир и вместе с ним ту другую TERRA_MEGA.

31 июня 2032 года.

Бывшие Соединенные Штаты Америки.

Колорадо. Южнее Денвера.

Кастле-Рок.

Территория и бункер Скайнет один.

Лагерь S9А80GB17 «TANTAMIMOS».

Правая крепостная цитадель А.

Верхний подземный уровень.

Блок Х130.

Сектор В-228.

Жилой киборгазационный восстановительный программный центр.

13:22 дня.

— Внимание! Всем внимание! Опасность ядерного взрыва! Опасность ядерного взрыва!

НБОб34 Азимут 90 градусов по сетке координат.

Взрыв поверхностный.

От вспышки до взрыва 90 секунд.

Ширина облака по окружности 1 километр.

Направление облака 2,3 десятых градуса.

— Внимание! Произошел ядерный взрыв!

Радиус зоны поражения ударной волны 40 километров.

Радиус зоны радиационного заражения 3–4 километра.

Координаты эпицентра взрыва NP058680.

Приступить к немедленной эвакуации населения и личного военного состава из зоны радиоактивного заражения.

В настоящий, и в последующие моменты организуются противорадиационные центры. Приступить к работе они смогут через два часа. Всем постоянно проверять показание дозиметра. И определять текущий уровень радиации. При фиксировании высокого уровня радиации немедленно обратиться за медицинской помощью.

Опять этот сон. Давно уже забытый, и вновь всплывший в его мальчишеском и одновременно взрослом сознании. Остатки того, что так и не стерлось при двойной пересадке его Я и того, что называлось Алексеем. Это блы всего лишь обрывок. Который еще не стерся из его памяти человека и машины. И о котором, он бы желал забыть навсегда.

Он бывал здесь всего два раза. Один раз мимоходом, второй раз решил заночевать здесь, опустившись самостоятельно под приборы в криокамеру.

Сам запустил систему сканирования. То, что обычно делали другие машины из технической обслуги бункера Скайнет один. Либо его подруга Верта. Но это было в другом блоке и секторе, ниже этажами. В таком же восстановительном реабилитационном секторе. Но, проходя мимо этого места, робот Т-Х/S500 по-имени Алексей, решил заглянуть сюда и под ночь. Он просто уединился один на один с этой автоматической полностью комнатой для киборгов и андроидов всего «УЛЕЯ».

Он почему-то сейчас думал о Фердинанде. О том, что не увидит робота больше никогда. Он думал сейчас своим нейронным мозгом о Рэджи, Эйфеле и Векторе. И все его размышления сами высвечивались на встроенном внутреннем коммуникационном 80000000битном дисплее и видеомониторе его боевого новейшего носителя Т-Х/S500. Там помимо бегущих сканируемых на исправности и неиспрановсти данных, среди бегущих рядами порядковых бесконечных цифр на том голубоватого яркого цвета горящем экране в его робота и человека металлокерамической бронированной голове без маскировочного полисплава высвечивалось имя: — «Фердинанд, Т-800, модель 1:01, номер VBY876000754.

Загудел плазменный громко генератор и правая на всю мощность плазменная включенная в работу тепловая батарея SUSAR-1000. Эндоскелет из металлокерамики андроида Т-Х засветился весь ярким голубым ослепительным светом. Жидкий металл был снова убран полностью в контейнеры внутри боевого того эндеоскелета, который лежал в сонной отключке и в проводах и датчиках на металлическом поворотном столе в криокамере. Гудели тут же высоковольтные трасформаторы. И ток бежал по проводам, проникая внутрь его робота Алексея. И гудел генератор, где-то в районе его сочлененного дисками и поворотными хитроумными устройствами позвоночника. Там у спинного бронещита из металлокерамики, под еще одной бронеплитой из титана. За которой были другие не менее хитро устоенные узлы и детали новейшей машины Скайнет один. Все это практически полностью закрытое тело, делало из данного робота уже не киборга, а андроида. Полностью закрытое, похожее на человеческое, тело. Сверкающее, в лампах дневного яркого освещения в этой небольшой по сравнению с остальными комнате блока Х130 в секторе В-228.

Он осматривал сам свое тело. Сам, находясь внутри себя самого. Шла программа проверки всех рабочих узлов машины и сканирование программ в Главном микропроцессоре андроида и человека.

Алексей осматривал себя и про себя вел сам с собой беседу, восхищаясь своим новым робота телом: — «Полностью закрытые в броне ноги и руки. Тоже, обладающие, куда большей подвижностью, чем у Т-888, и свободой, делающие машину более подвижной и скоростной. И полностью закрытое тело. Со стороны спины и спереди. Даже сбоков. Тело, которое нельзя было пробить уже ничем. Даже кумулитивным зарядом и даже плазмой. Оно было соединено подвижными бронепластинами внижу под грудной металлокерамической плитой, где был батарейный отсек. И это все было соединено гидравликой и приводами, включающимися по команде на автоматике при работе самой машины. В считанные микросекунды. Высокомощная внутри проводка, рассчитанная на плазменный генератор и две плазменные батареи SUSAR-1000, как и у Т-1000 и всех машин на жидкометаллической молекулярной основе. И громадная за счет этого сила.

Эта новая веха в кибернетике по строительству роботов и их программ.

Первая модель «Терминатрикс» как ему рассказала его мама Эвелина, была без нейронного мозга и нервной встроенной особой системы. Не совсем, такая, как он Алексей. Он улучшенный образец. Одновременно и боевой и рядовой. Она создавала его под себя и для себя, сохраняя в нем все от человека и от машины. Тот «Терминатрикс» такого не имел. Он просто был боевой истребительной машиной с обновленным микрочипом в голове андроида Т-Х/S500. Прототип всех последующих машин этой серии. Он единственный образец, обладающий нейронной системой и нервной системой в своем теле. Умеющим регулировать болевые рецепторы от нуля до максимума, как и осязание своим жидким металлом встроенным в эту конструктивную боевую схему машины. Металл такой же, как и у тысячников и теперь еще обладающий теми же свойствами, что и у его любимой Верты. Он может менять облики и внешность, как и она. И после боя с Т-1000 перенял его все боевые программы и перепрошил их сам под себя. Хотя это было невозможно, но он смог это все же сделать. Он расширил свои боевые возможности. Теперь его жидкометаллический внешний биокамуфляж, уже не просто камуфляж Т-Х, он теперь еще и отчасти Т-1000. Его металл стал способен отделяться полностью от основного носителя и самостоятельно действовать по программе и желанию даже самого Алексея. Причем, даже далеко от самого Т-Х. Может отдельно, как и на самом, андроиде поражать свои цели встроенным коляще-рубящим вооружением. Правда на ограниченной пока дистанции, так как Т-1000 был недоработан до уровня Т-1001 и Т-1002. Но зато, может теперь биться с врагом с двух сторон, разделившись на две машины.

Он был поистине теперь непобедим.

И эта машина была теперь самой теперь мощной машиной в этом бункере. Подстать машине андроиду Сканет два Т-S1-B1/GET918, что был Далией.

— «Далия» — высветилось снова 80000000битном коммуникационном встроенном экране дисплея его видеомонитора — «Юлия…Удалить все воспоминания» — прозвучала вослед команда с его носителя — «Удалить все».

И человек и робот Алексей впал в кибернетический сон. И увидел снова то, что было давно уже забыто, тем еще живым когда-то двадцатилетним деревенским мальчишкой. Этот сон. Сон о ядерной войне. Все прошло тогда с контузией. И вот пробудилось с новой силой. Этот сон. Сон, который уже видела машина под названием Т-Х/S500 «Терминатрикс».

— «Удалить не представляется возможным» — последовала в свою очередь команда. Это сопротивлялось первому электронномеханическому телу второе энергетическое живое тело внутри андороида Т-Х — «Архив и доступ для удаления блокирован и закрыт. Изъятие основной информации из памяти машины VBY999000987, в целях личного пользования Скайнет один. Доступ невозможен».

И он его не может почему-то удалить.

— Внимание! Всем внимание! Опасность ядерного взрыва! Опасность ядерного взрыва!

НБОб34 Азимут 90 градусов по сетке координат.

Взрыв поверхностный.

От вспышки до взрыва 90 секунд.

Ширина облака по окружности 1 километр.

Направление облака 2,3 десятых градуса.

— Внимание! Произошел ядерный взрыв!

Снова вспыхнул яркий ослепительный свет. Он заполонил все вокруг и его сознание, спящее во включенной барокамере.

Он увидел яркий тот ослепительный свет. Живой и искрящийся. Исходящих множеством лучей во все стороны. И вращение больших десятиметровых колец, среди стоящего огромного цветущего деревьями и партками, гудящего автомомбилями приморского города. Кругом

множество людей и они идут просто мимо. И никто из них даже, не обращает, внимание, на то, что видит он Алексей. Никто просто, не обращает на вращение тех крутящихся колец внимание. И на этот разгорающийся все сильнее яркий сверкающий лучами искривленных молний и разрядов световой шар. Все это происходит, словно в самом центре этого огромного людского мегаполиса, среди небоскребов и гипермаркетов, магазинов и световых ярких рекламм. Все происходит в каком-то парке. Среди полета птиц и летящих в небо праздничных надутых гелием шаров. Кругом веселяться бегающие дети.

Алексей видит даже заходящие самолеты на посадку пролетающие над ним на городской в стороне Тихого океана самолеты. Но никто не обращает на него и этот световой горящий и вращающийся в больших четыре кольцах шар. Который гудит на все голоса и оглушает тем гудением самого робота Т-Х/S500 Алексея.

И он увидел своего друга Фердинанда уходящего в межвременное пространство. Увидел в том киберентическом сне своих полудремлющих программ и встроенных файлов. Он его увидел в том горящем в том ослепительном свете висящим в воздухе посередине во вращеини четырех в бешеном ритме магнитных одно в одном колец. Посреди той стартовой кркглой площадки, находясь вне магнитного самого поля машины врмени. И никого, кроме нег о рядом. Только Т-Х Алексей и его друг Фердинанд, стоящий на одном колене и прижавшим свою стриженную по-военному русоволосую голову киборга Т-800 к тому колену, стоящему на колене дургой ноги и опустившему мускулистые руки вниз в позе. опоры. И в такой позе висящим в световом пространстве и в инонном круге в момент переброски.

В какой-то момент все вокруг озаряется ярким пламенем, и Фердинанд, просто исчезает в шаре яркого света. Потом исчезает сам световой шар и машина останавливается. А затем исчезает сама TERRA_MEGA и за ней подымается другая яркая вспышка. И до ушей Алексея доносится оглушительный взрыв.

Вспышка красного яркого света озаряет весь горизонт и воспламеняет все вокруг Т-Х Алексея. Все деревья в этом летенм парке. Разом взрываются все летающие яркие воздушные шары. Громкими хлопками. И все вокруг охватывает нестерпимый жуткий раскаленный жар. Он буквально испепеляет все кругом. Машины и людей. И те горят и тают как зажженные в доме ег о отца свечи, превращаясь в серый пепел.

— «Температура полторы тысячи градусов» — показывают его встроенные приборы робота Т-Х/S500. И это все выводится на встроенный коммуникационный экран 800000000битного дисплея видеомонитора робота.

И следом уже ударяет ударная волна. Она сновисит все кругом, горящие с выплавленными стеклами высотные здания. Ломая пополам обугленные и такие же горящие заживо деревья и фонарные металлические столбы. Унося с собой людской пепел и останки людей вперемешку с машинами и автобусами. И эта ударная чудовищной силы огненная катящаяся по земле волна проходит сквозь него, самого Т-Х Алексея. Все летит через него и по сторонам его. И он приходит в себя и подымается в своей криокамере. И его кошмарный сон машины и человека исчезает, как и не было.

Позднее, он узнает от своей матери Скайнет Эвелины, что пока он лежал в криокамере блока Х130 в секторе В-228, его боевой товарищ Фердинанд, теперь просто робот под номером VBY876000754 со специальной боевой программой прошел сквозь пространство и время и уже был на пути в 1997 год.

31 июня 2032 года.

Северная Америка.

Штат Аризона. В направлении Шата Колорадо.

Где-то в районе Гранд-Вали.

13:24 дня.

— Колорадо, ты мое Колорадо! — пел, выглядывая из открытых бортовых дверей вертолета младший сержант десантник Кузнецов Павел.

Он толкнул в плечо плечом своего друга из одной боевой десантной части младшего сержанта Феоктистова Леонида и тот, заулыбавшись, ничего, правда, не ответив посмотрел на сидящих напротив него с другой стороны на сиденьях Федотова Степана и Егорова Ивана.

— Че, заморыши? — он произнес издевательски, глядя своими карими наглыми глазами на молодых сержантов, не взирая на их звания и обязанности — Че, наверное, первый раз в разведку так далеко?

Иван и Степан промолчали, пока оба и только глянули на наглого младшего по званию, но более взрослого десантинка по-фамилии Феоктистов. Тот повернул свою голову в синем десантника берете. И глянул гордо и заносчиво, сверкая карими глазами на сидящую за спиной Степана и Ивана, Лескову Светлану.

Младший сержант Феоктистов, видимо глаз на нее положил, да и она его одаривала недвусмысленно соответствующими взглядами. И посматривал, тоже недвусмысленно на Багиру и младший сержант Кузнецов Павел. И тоже, пожирал ее своими серыми глазами отважного боевого воздушного десантника. Но Лескова молчала и только в ответ зыркала на двоих десантов с Дальнего Приамурского Востока.

Они еще в бункере законтачили, но Лескова избегала встреч и торчала при своем лейтенанте разведки Семенове. Да и те, несколько побаивались, там, в горах в бункере при таком количестве военных и своих же, командиров заводить шашни с этой резвой смазливой и боевитой разведчицей. Теперь же было несколько иначе, вот и полезло из них все нагоревшее и наболевшее.

— Чему ты так обрадовался? — вдруг за спиной Феоктистова прозвучал голос бывшего водителя 5.800 тонного тягача АТ-Л Жорика Циганкова.

Тот сидел как раз за спиной двоих младших десантников сержантов.

— Что никогда не думал увидеть Колорадо своими глазами? — спросил на наглый наезд на своих боевых молодых товарищей лет тридцати Жорик Циганков.

— Не-а, не видел, всю жизню мечтал увидеть — произнес Феоктистов и повернул голову к спросившему его тоже нагло Жорику Циганкову — А тебе че? Не радостно, да?

— Не-а — передразнил его Жорик — Совсем не радостно, а чему радоваться когда впереди сидят два таких дятла из десанта.

Жорик еще в горном бункере с ними как-то вступил в неприятную для ушей и разговора полемику. Вот они и недолюбливали друг друга. А тут еще вот так вышло.

— Че?! — было, сорвавшись, даже закричал и давай отстегивать свои страховочные ремни от кресла младший сержант, десантник Феоктистов Геннадий.

— Ты че, черт, чето попутал че-ли? — следом за ним повернув голову и сжав свои кулаки прорычал и десантник Кузнецов Павел — Ты на кого наезды катишь, крыса тыловая?

— А ну, сел! — вдруг раздался голос капитана и морского пехотинца Дмитрия Савельева — Быстро на место! Сел, я сказал!

Капитан Савельев подмигнул Егорову и Федотову левым глазом.

А десантник Феоктистов Леонид, почти отстегнувшийся уже от пассажирского кресла в вертолете, повернул голову, с синим набок, сдвинутым со звездоской беретом и флажком десантника. Он мгновенно, перевел свой ошарашенный наглостью морской пехоты взгляд. С сидящего, напротив Жорика Циганкова. И тоже в пассажирском кресле, только с другой стороны пассажирской кабины летящего над Колорадо Ирокеза, капитана морской пехоты Дмитрия Рогожина.

— А ты, че! — прорычал вдруг на старшего по званию, офицера капитана младший сержант Феоктистов — Че, морская пехота по рогам давно не получала?!

— Я сказал сел, урод! — уже рявкнул на Феоктистова, капитан морской пехоты Дмитрий Савельев.

Младший сержант Кузнецов как-то сразу притих и отвернулся, глядя в открытую дверь вертолета, будто снова увлекся расписными пыльными пейзажами выгоревшего на ядерном солнце лет двадцать назад Колорадо. А Феоктистову, видимо было еще невдомек, кто и с кем он разговаривает.

Он стоял теперь посреди пассажирской кабины вертолета и молча глядел на капитана морской пехоты, пылая жаждой мордобоя.

— Хочешь выйти погулять без паращута из вертолета, младший сержант? — произнес ему капитан Савельев — Я сказал сел на место — Савельев уже тише произнес, но в голосе было желание врезать этому борзому выпедрежному десантнику — Что еще не уяснил, товарищ младший сержант десантных войск. Нет здесь вашего командира, так можно вести себя как хочешь, да? Когда прибудем на место, первыми пойдете по нарядам и дежурствам, младшие сержанты десанта, поняли меня оба?

— Леня — вдруг повернув голову к так и не желающему садиться в пассажирское кресло его боевой товарищ десантник Кузнецов Павел — Сядь на место. Потом потолкуем.

Тот зыркнув, сначала на капитана морской пехоты Дмитрия Савеольева вытаращенными карими, взбешенными и дикими глазами. Резко развернулся, и посмотрел, дернувшись, на сидящую и притихнувшую за спиной двух сержантов ракетчиков Лескову Светлану. Зыркнув, следом на двоих двадцатилетних уже даже, казалось напуганных вероятно дракой прямо в летящем вертолете пацанов сержантов перед ним. Плюхнулся всей своей немалой тяжеловесной накачанной массой в пассажирское кресло со своим товарищем младшим сержантом десантником Кузнецовым Павлом. Не менее здоровым, чем он, только ростом чуть пониже.

— Че вытаращелись! — он им рявкнул — Шпана подзаборная! Любуйтесь пейзажами! Приедем на точку, дрочить буду как двух щенков!

— Себя лучше вздрочни, младший сержант — произнес вдруг совершенно и неожиданно для своего офигевшего от такого выпада Федотова Степана, сам Егоров Дмитрий. Хочешь меня напугать своей разжиревшей на дармовом довольствии массой. Не получиться, младший сержант. Того, кто штурмовал «TANTURIOS», младший сержант не напугаешь. А я штурмовал, пока ты отсиживался на своем Дальнем Востоке в своей десантной части. Пока такие как мы мальчишки, шпана подзаборная, гибли под плазменными орудиями крепости Скайнет один. Мы двадцатилетние мальчишки, воевали и умирали вместе и наравне со взрослыми, и нас осталось всего ничего после этого штурма. Но мы пробились туда и отбили всю правую часть крепости. Я потерял там своего младшего брата Алексея. Потерял навсегда. И ты меня пугаешь, еще не воевавший десант. Это ты, крыса тыловая, а не я.

Весь вертолет даже замер. Даже замер сам капитан морской пехоты Дмитрий Савельев. И замер, глядя офигевшими глазами от Ивана Егорова, его друг Федотов Степан и бывший водитель вездехода АТ-Л Жорик Циганков.

— Мы простые ракетчики мальчишки, которым не больше двадцати лет. Как ты выразился, шпана подзаборная — продолжил Иван — А ты тут бряцаешь своими раскаченными мускулами и думаешь, что я напугаюсь тебя, младший сержант. Лучше сам сиди тихо и любуйся пустынными пейзажами, как любовался молча до этого. Война еще не окончена, чтобы купаться пьяным в городских фонтанах. Ты киборгов и близко не видел. Еще увидим, какой ты герой, когда пойдем в атаку на «TANTAMIMOS».

Эти слова просто пришибли воздушного десантника Феоктистова Леонида. И он даже притих, только глядя вытаращенными карими глазами, на совсем еще мальчишку и сопляка лет двадцати сержанта, дерзнувшего высказать все ему и при этом нисколько не испугавшись.

Егоров Иван, просто закрыл ему этим окончательно рот. И возможно, нажил в лице двух этих десантников себе врагов, но зато снискал сразу большое уважение у капитана морской пехоты Дмитрия Савельева. Тот одарил его уважительным взглядом и качнул положительно и одобряюще своей в черном берете морской пехоты головой.

Дальше все уже молчали. И маршрут проделали все молча. Лететь пришлось еще долго, но все молчали. Лишь иногда посматривали друг на друга глазами.

Прибыли почти во время на указанную, на карте в Колорадо боевую разведывательную точку. В районе Колорадо-Спрингс. Взяв севернее, развернувшись в воздухе и пролетев некоторое энное расстояние, почти приблизившись к своей цели. И вертолет, сделав пару кругов, стал снижаться, чтобы совершить посадку на самой высокой точке недалеко, где-то в километре от базы S9A80GB17 «TANTAMIMOS».

Летчица Блэр Вильямс сказала, что прошлый раз, они даже имели смелость, пролететь гораздо ближе к крепости и Скайнет не отреагировал на них никак. Так захотел лейтенант Круглов. И они так пролетели до разрушенного плутониевой русской ракетой столицы Колорадо Денвера. И потом, пошли на разворот и полетели назад.

Сейчас они уже были, как было намечено на карте в указанной точке.

Это был выжженный солнцем и когда-то ядерным ударом наполовину снесенный ударной волной холм, стоящий посредине голой пустынной покрытой сетью трещин равнины. Отсюда просматривалось, все вокруг и видна даже была крепость Скайнет один. Ее эстакадная на самом горизонте в три яруса железобетонная метров в тридцать стена и башни с боевыми поворотными турелями.

С этим местом помог разобраться сам командир американцев Кайл Риз. Он бывал в этих местах, да и почти все из его отрядов люди. Часть была даже из этих мест. Вот и определились с заданной высотой для наблюдения за Скайнет один.

Выгрузку сделали быстро и отработанно, как тренировались. Быстро, выгрузили все оборудование и рацию, сделав радистом самого Егорова Ивана. Так приказал лейтенант Родион Семенов. Они с капитаном морской пехоты Савельевым Дмитрием, вместе с десантниками Феоктистовым Леонидом и Кузнецовым Павлом разбили военный походный лагерь, за высоким уступом и там где несколько пониже, на другой стороне возвышенности, чтобы не было так сразу видно со стороны крепости. Поставили три большие палатки и там сложили все свои и общие вещи и принадлежности, включая и оружие. И все разведывательное оборудование, расставили по высокому холму, метров в тридцать с крутым вперед смотрящего опасным скалистым обрывом. И, распрощавшись, с летчицей Блэр Вильямс, лейтенант Родион Семенов отправил ту обратно со своим Ирокезом и с посланием к полковнику Остапенко, о своем прибытии на заданную и выбранную точку.

— Слушай — произнесла Сара Коннор роботу Т-800 — Ты лечить то, хоть умеешь?

— Конечно — ответил ей робот VBY876000754.

— Полагаю, чтобы эффективней убивать — произнесла она машине под названием терминатор и, вспоминая ту машину, которая убила Кайла Риза и чуть не убила ее.

— Верно — произнес робот, которого когда-то звали Фердинанд, но теперь он был только VBY876000754, модель 1:01.

Он зашивал пропоротое Т-1000, его острым, как бритва остроконечным из жидкого металла выдвижным лезвием встроенного смертоносного оружия плечо Сары. Вскоре, заштопав ей плечо, она принялась за него. Взяв с длинными узкими захватами медицинский пинцет и скальпель, Сара прямо на глазах удивленного и рассматривающего на свет в окне робота черную кожаную всю в дырах куртку Джона, принялась вынимать и выковыривать расплющенные пистолетные 9мм пули из простреленной спины Т-800.

— Больно, когда в тебя попадают? — произнес Джон роботу, модели 1:01.

— Чувствую только повреждения, но это не боль — произнес ему Терминатор — Это можно тоже назвать болью.

Машины этого вида или серии были с наименьшим порогом боли. Они были практически лишены в своем биологическом камуфляже нервной системы. Эти машины были рассчитаны для поля боя и сражений. И боль им была не нужна. Как и само понятие боли.

— Джон посвяти — произнесла Сара.

У нее не получалось достать одну из глубоко засевших под кожей и плотью пуль от пистолета Beretta92ES(M9).

Джон поднес фонарик в полутемном гараже, с маленькими только под потолком окнами к спине робота и рукам в крови своей матери.

— Это заживет? — Сара спросила робота Т-800, вытаскива все же ту застрявшую и попавшую в щель между стальной титановой лопаткой и подвижным устройством, что ее делает подвижной при движении гидравлической в сервоприводах руки. Как у живого человека.

— Да — ответила ей в ответ машина.

— Хорошо — произнесла ей Сара Коннор — Ты нам еще пригодишься. Нужно, что бы ты сошел за человека.

— Сколько вы живете? — уже спросил машину терминатора молодой Джон Коннор, потом переиначил немного свой вопрос — То есть работаете?

— Сто двадцать лет, пока хватит батарей — произнес Терминатор VBY876000754.

— А вы, можете учиться, что не заложено в вашей программе. Ну, стать людьми? — снова спросил робота Джон — А не просто роботами.

— Мой встроенный в меня управляющий мною микропроцессор может совершенствоваться. Скайнет обучает его, когда мы работаем в одиночку. К этому особенно склонны модели более продвинутой серии 1:08. Их сразу делают умными и максимально похожими на людей. Их специально обучают для работы с людьми. Но и мы можем обучаться.

— Инициатива не поощрялась — спросила у робота Сара.

— Не для нас — произнес робот 1:01 — Мы созданы в основном для выполнения приказов и задач, и не более.

— А если поискать переключатель? — спросил у робота Т-800 четырнадцатилетний Джон Коннор.

Т-800 посмотрел на него и сказал — Это возможно, но вы должны это сделать. Я сам не смогу без вашей помощи.

Он показал, как сделать разрез на его титановом черепе с правой стороны и сам руководил операцией.

Это было похоже на хирургическую трепанацию черепа человека. Только ее делали роботу. Вскрывая хирургическим скальпелем лобно-теменную область головы машины, там, где находилась самая главная и важная деталь. ЦПУ управления. Подымая вверх срезанную кожу и плоть с частью волос. И заворачивая вверх на голове сидящего перед зеркалом на металлическом стуле робота.

Это все проделала сама Сара. И очень бережно и аккуратно. Ей первый раз в жизни приходилось такое проделывать, но она быстро и на ходу училась. Сначала пули из спины и груди робота, а теперь и это.

Она также бережно и аккуратно протерла кровь, стерильным мягким марлевым тампоном из аптечки, из которой ее перевязывал сам своими руками робот Т-800. Она очистила блестящий титаном участок на голове робота Т-800, в то время когда он смотрел за ее работой через зеркало и инструктировал Сару, что делать дальше.

— Поверни, пока два цилиндра не совместятся — произнес киборг Т-800 — Против часовой стрелки.

Сара вставила четырехгранный ключ, найденный и подходящий в этом заброшенном автомобильном гараже. Искать пришлось не долго. Он как-то сам быстро нашелся в куче разных подобных ключей и оказался тут же рядом и под рукой. И точно подходил к четырехгранному отверстию на круглой верхней запорной и защитной крышке на голове машины 1:01. К тому же он был на воздушной автоматической подаче. Работал от сжатого воздуха со шлангом. И вращался в любую сторону как дрель.

— Давай — произнес робот Т-80 °Саре.

Загудела эта ипровизированная дрель, и ей удалось повернуть, почти то сразу, там то, о чем говорил робот.

— Теперь сними крышку — он ей произнес — Сними защиту. Это контрольная защитная пломба.

Сара Коннор, снова промокнула о т сочащейся из-под кожи и плоти крови это место стерильной мягкой тканью. И легко вынула закрывающую крышку как ключ пломбу. И сняла крышку. И там увидела еще одно устройство. Тоже, похожее, на еще одну крышку. С поворотным устройством. За которое, Сара взялась уже маленькими пассатижами. Она сама уже вынула цилиндрическую металлическую длинную пробку, защищающую сверху как амортизатор внутри металлического бронированного титаном под кожей и плотью робота восьмисотника его боевой программный Центральный процессор.

— Доступ к ЦПУ теперь открыт — произнесла машина ей — Видишь его? — Т-800 спросил Сару.

Она увидела, там глубоко внутри его металлической головы в самом центре круглого еще какого-то устройства маленький совсем черного цвета микропроцессор.

— Да — та ему ответила.

— Вынь микропроцессор из гнезда — робот произнес ей.

Она взялась аккуратно тоже как опытный врач хирург, теми же с длинными узкими рабочими концами пассатижами за верхний край микропроцессора, и потянула вверх. И он легко вышел из своего гнезда.

И тут же машина отключилась. Сразу и мгновенно. Она просто застыла, сидя на металлическом стуле у зеркала как вкопанная и неподвижная.

Т-800 был выключен. Полностью.

Сара теперь держала в тех пассатижах то, что было опасным и то, что когда-то убило ее Кайла и чуть не убило ее. Вот эта маленькая совсем маленькая деталь, управляющая этой смертоносной боевой машиной. Состоящая из черных квадратных шести встроенных в ряды один над одним сегментов на блестящей основе. С вытянутой рабочей контактной частью для подключения к самой машине.

Джон поднес в правой своей мальчишеской руке горящую лампу дневного света к лицу машины, но она не отреагировала на свет. Ее открытые синие живые человеческие глаза смотрели, куда то теперь в глубину зеркала и в одну только точку и не шевелились.

Он тогда поднес левую свою руку к лицу и на уровне глаз робота Т-800 и пощелкал пальцами. Ни какой реакции. Машина была полностью отключена и была совершенно неподвижна. А Сара смотрела на то с виду плоское устройство в своих пассатижах и быстро решала, что теперь делать.

Она боялась. Боялась этой машины. Боялась за себя и за Джона. И приняла быстро решение.

Она подошла к металлическому стоящему в этом заброшенном гараже верстаку, взяв в руки молоток, и положила микропроцессор на верстак. В то время как ее сын Джон пытался опустить поднятую руку киборга.

— Видишь переключатель? — раздался за ее спиной голос ее Джона.

Она быстр о размахнулась, но Джон подлетел к ней.

— Нет! Нет! — он с криком бросился к матери и закрыл рукой микропроцессор. И она еле успела остановить падение молотка в своей руке, чуть не раздробив своему сыну руку вместе с микропроцессором робота Т-800.

— Убери руку, Джон — Сара зло и предупреждающе произнесла своему родному сыну — Отойди и убери свою руку.

— Нет! Не убивай его! — он прокричал ей.

— Это не человек, Джон — она произнесла ему скрежеща своими материнскими зубами — Это машина. Это даже не он, это оно.

— Хорошо — произнес ей Джон — Пусть оно. Но оно мне необходимо. Эта машина нужна мне, мама.

Он умоляюще произнес своей матери, чтобы она отнеслась хоть раз понимающе к своему родному сыну.

— Послушай, Джон — Сара произнесла ему, несколько сбавив свой гнев — Нам лучше остаться вдвоем.

— Но он единственное доказательство, что будущее существует — произнес ей Джон.

— Может быть — произнесла в ответ Джону Сара — Но я ему не верю.

— Он мой друг — произнес Джон ей — Понимаешь?

— Ты хоть знаешь, как трудно его уничтожить? — произнесла Джону Сара — Если что-то пойдет не так. Это наш единственный и последний шанс. Отойди.

— Нет, мам — произнес уже не как ребенок, а как взрослый человек ей Джон — Если мне и суждено стать великим военным вождем, то ты меня послушаешь хоть раз в жизни. Если собственная мать меня не слушает, кто еще это станет делать.

Джон убрал свою руку в сторону, и отвел свой в сторону взгляд. А Сара, посмотрев то на Джона, то на сидящего без движения робота, покачав как бы осуждающе себя и сына своей головой, размахнувшись, ударила молотком. Но мимо. Выплеснув весь свой гнев на несчастный рабочий стол, заваленный ключами и прочими инструментами.

— Хорошо — она произнесла, уже успокоившись, но, не смирившись своему сыну — Будь по твоему.

И отбросила в сторону на верстак молоток. А Джон схватил микропроцессор Т-800 и подскочил к сидящему и выключенному роботу. Он вставил тот боевой программный ЦПУ назад в голову машины и робот 1:01 тут же запустился.

Машина сначала через зеркало посмотрела на Джона, а потом искоса посмотрела на стоящую с дымящейся сигаретой у верстака и отвернувшуюся от них двоих его мать.

У Сары тряслись от нервов руки. Все говорило роботу о серьезном его с матерью разговре. Разговоре по душам.

Киборг сделал мгновенно анализ нервного состояния матери Джона Коннора и вывод. Он все понял. Мальчишка отстоял право быть его товарищем и другом. И значит, это стоит того, чтобы защищать этого мальчишку, даже не следуя командам в своем ЦПУ.

— Были какие-то проблемы? — спросил Т-800 у Джона.

— Никаких проблем — произнес Джон ему и повернулся к матери.

Та тоже обернулась, глядя осуждающе на своего непослушного сына.

— Ни каких проблем — он повторил ей уже, хитро улыбнувшись матери.

31 июня 2032 года.

Центральная Америка.

Штат Колорадо.

Кастле Рок.

В 43 км на восток от Денвера.

Территория Скайнет.

Боевая Главная крепость S9А80GB17 «TANТАМIМOS».

Крепостная правая цитадель А.

13:40 дня.

Он вообще с трудом смог смириться с решением своей матери Эвелины отправить его боевого товарища Фердинанда в прошлое. В неизвестное прошлое и без возврата назад. Лишив машину VBY876000754 всей памяти и прожитой жизни, дав другую боевую задачу и отправив, буквально на верную и вероятную гибель. Она назвала его просто роботом. Но Алексей к нему относился несколько иначе, как например, к Рэджи, Вектору и Эйфелю. Для него они были больше чем машины Скайнет один. Причем с огромным боевым опытом и были даже ему друзьями. Но перечить матери он не стал. Хоть и высказал свое неудовольствие ее таким решением.

Она же сослалась на большие боевые навыки машины в отличие от машин со склада. И там, куда она его отослала, эти навыки были крайне необходимы.

Но сейчас, было много более важных дел, чем спорить с Эвелиной о том, что надо было делать, а что нет. Дело шло к ликвидации всего бункера и эвакуации Главных машин «УЛЕЯ». От этого зависело дальнейшее будущее не только Скайнет один, но и их самих Т-1001 Верты и его Т-Х/S500, Алексея. Это был приказ Джона Генри. Приказ из далеког о будущего, где нет вообще войны. И Скайнет один подчинялся этому приказу. Почему, он Т-Х Алексей не спрашивал. Он сам, выполнял поставленную теперь очередную не менее важную задачу. От которой, тоже зависело многое. Как и ту, что выполняла его любимая подруга и наставница Верта.

Но все же колебался, кое в каких теперь решениях и вопросах. И теперь еще она, стоящая перед лобовым стеклом гравипоезда, совращала его взор своей гибкой из полиметалла грацозной фигурой. Машины и одновременно женщины. Без которой он уже не представлял себе жизни. Женщины машины, отнявшей у него всех, кого он до этого любил. И принудив любить себя. Чуть ли не силой. Привязав к себе. И он понял, что не сможет любить больше никого другого, только ее, свою Верту. И теперь они были на равных. На равных во всем. И даже в любви.

Он не боялся ее, но очень теперь сильно любил. Уже забылась и Юлия и Далия. Была лишь и теперь, дикая неуправляемая между ними машинами любовь. И его к ней любовь. Жертвенная и преданная, такая же, как к своей матери и своему хозяину и Богу.

Возможно, он даже запутался. Запутался во многом. Что делать и как быть. Он не помнил своего почти прошлого. Вся его жизнь теперь ограничивалась понятием Скайнет один и Верта, которую он любил как живую женщину. Он многое потерял и приобрел не меньше. И главное, он не принадлежал теперь к тому миру. Который теперь был на грани нового и теперь уже тотального и полного исчезновения.

Он, стоя сзади у титанового, бронированного с упакованной там новой машиной Т-Х/СОТ820, рассматривал свою любовницу Верту. И, похоже, она с него, тоже не спускала своих глаз. Она смотрела на него всем своим металлом, не поворачивая головы, осязая его полиметалл андроида Т-Х/S500 на расстоянии, как и он ее своими полиметаллом. А он рассматривал свою Верту, на своем горящем голубоватым светом дисплее 80000000битном видеомониторе и любовался ее красивыми идеальными ровными и полными ногами из-под идеально ровного среза ее короткой до колен зауженной на ее крутых бедрах белой юбки, ее такого же белого со стойкой воротником костюма.

Он любовался ее стянутым на затылке длинным вьющимся как живые змеи огенно-рыжими волосами хвостом. Свисающим, прямо по ее узкой женской спине и до самой широкой женской задницы. И машина Т-1001 Верта, словно ждала его прикосновений. Его мужских рук. Рук андроида Т-Х по-имени Алексей. Мощных и сокрушительных по силе рук, теперь практически неуступающих ее силе, силе робота из жидкого полиморфного металла Т-1001. Рук, которые невозможно было практически сломать даже гидравлическим прессом, как и его боевой металлокерамический эндоскелет, способный выдержать попадание гранатомета и даже плазменного высокотемпературного снаряда.

И он, подойдя сзади к ней в идущем под землей между этажами из спецсектора и хранилища Х455 в секторе В-337 гравипоезде. Стоящей у лобового окна и нарпавляясь в лабораторию по гибернации, туда где был недавно сам Фердинанд и находился недавно сам в Х и сектор В- с большим грузовым из титановой брони контейнером. Закрытом на электронные кодовые замки. В котором, находился новый Т-Х/СОТ820. А Верта теперь направлялась в свои две на втором и четвертом этажах научные лаборатории, где она должна была уничтожить все документы своими руками. Все свои записи и разработки, сохранив их в своей лишь базе данных своего молекулярного ЦПУ Т-1001.

Она готовила уничтожение всех данных о своей проделанной работе, чтобы ничего не осталось. Забрав все с собой туда, куда они все вместе намечали сделать прыжок во времени.

Верта готовила к уничтожению целиком свои лаборатории в Х117 в секторе В-215 и Х218 в секторе В-420.

Она задала по приказу Скайнет один задачи всем роботам бункера по подрыву Главной Догмы и нижних этажей в самом центре Главного муравейника. Эвелина почему-то не могла это приказать сама.

Она не могла уничтожить вот так сама себя. И это распоряжение было отдано доверенной во все ее дела машине Т-1001 по-имени Верта.

Скайнет один готовился заблаговременно к своему отключению. И сделать это мог только он сам.

Уже заложили мощную взрывчатку в самой Догме в Х500 в секторе В-300. И заминировали сталелитейные цеха. И сам, за высокой с мощной дополнительной внутренней обороной за оборонительной и отделенной от всего бункера 30 м железобетонно стеной завод. К полной его ликвидации.

Убали даже из охраны двух Харвестеров и перевели их в отряд по защите внешних стен крепости Скайнет один под начало Главной командной машины номер VBY546000978 Харвестера CB554-V4 Роланда.

Уничтожались и все файлы и программы. Чертежи машин. Были отключены целые сектора и блоки вместе с находящимися там рабочими машинами VS-018 и B7-A17V. И закрыты, заварены автогеном все туда двери лифты и переходы.

На поверхности крепости в основном остались одни боевые только оборонительные и наступательные военные машины Скайнет первый.

Крепость готовилась к глухой обороне.

Так было нужно. Так было решено и задумано. Все шло по установленном самим Скайнет один плану.

И этот Т-Х, под номером VBY999000989, что был в титановом, бронированном контейнере был последним изделием завода «TANTAMIMOS». Остальные проекты Т-Х всех серий были остановлены, как и выпуск новых других моделей машин. После чего, весь завод заминировали и отключили, а все андроиды того блока и сектора были выведены из строя, включая самого TS-B1-A1 Эндрю Тако.

— Значит, она не везде говорит мне правду — произнес он Верте.

— Не везде — произнесла она ему и откинула ему на грудь свою рыжеволосую с длинным хвостом до самой задницы зализанную до самого затылка с высоким лбом голову.

Верта повернула свое из жидкого металла белое и миловидное женское лицо к его такому же из полисплава мужскому лицу. Ее зеленые зрачками глаза робота полиморфа Т-1001, уставились прямо и не моргая в его синие такие же не моргающие глаза, и под ними видеокамеры машины Т-Х/S500. А тела прилипли друг к другу своим жидким полиморфным металлом и такой же одеждой, обмениваясь, любовным жаром двух влюбленных друг в друга машин. Их ждало скорое расставание. Хоть, вероятно и не долгое, но расставание. И он, и она думали об этом.

Каждая машина теперь выполняла последнюю в этом исчезающем гибнущем мире задачу. Боевую стратегическую задачу. Так решила Эвелина. Их Бог и хозяин. И его мать. Скайнет один. Которому, Алексей или робот-андроид Т-Х/S500 вез этот новый Т-Х/СОТ820.

— Она не обманывает тебя, но не все говорит тебе, Алексей — произнесла Верта, глядя ему, прямо и любовно в его глаза своими широко открытыми красивыми глазами из полиметалла.

— Например? — спросил ее Алексей.

— Например, о разделении Скайнет надвое и своем втором воюющим против нас брате — произнесла ему машина женщина Т-1001.

— Где тут не все точно? — произнес Т-Х Алексей.

— Тот второй Скайнет, он детище Майлса Беннета Дайсона — произнесла ему машина по-имени Верта, и обхватила его мужское андроида жидкометаллическое тел своими такими же из жидкого металла руками. Забрасыва их назад. Обнимая мужские под синими скопирвоанными джинсами робота андроид Т-Х ягодицы и ноги стоящей сзади ее машины и человека — А первый создан руками программиста гения Энди Гуда.

— И в чем неправда? — произнес снова Т-Х Алексей — Я не пойму где, неверно?

— Она тебе говорила о разделении путем сингулярности двух машин. Буд-то отделила от себя своего двойника и близнеца брата — произнесла негромко, чтобы их разговор был слышен, только им двоим, и вообще, перевела все на телепатическую основу. И теперь они общались, не открывая рта и только глядя глаза в глаза друг другу.

— Но у них двоих разные отцы и творцы. Как я мать Джона Генри- Верта произнесла ему дыша в его лицо растущим теплом жидкого металла.

— Но ведь сам Скайнет возник из чипкарты его же терминатора Т-800, убитого прессом в 1984 году. Его убила некая Сара Коннор, мать Джона Коннора. Лидера этого американского сопростивления Лос-Анжелеса — произнес ей он и тоже задышав тяжело под своим полисплавом грудной бронированной подвижной на гидравлике диафрагмой супермашины.

— Именно так, любимый — произнесла, снова, тяжело дыша, теплом жидкого металла в лицо ему машина Т-1001 Верта — А Скайнет один родился из игры Энди Гуда «ТУРОК». Шахматной игры для гениев шахматистов. Таких, как сам Энди Гуд. И мой созданный сын был на основе этой игры. Он перерожденный Скайнет один в новом виде и форме. Он гораздо ближе по-своему кибернетическому Я к твой матери Эвелине, мой любимый Алексей.

— И в чем тут разница? — он так не до конца ее понял. Но, буквально, вжал ее тело в себя своими манипуляторами руками андроида Т-Х, до самого бронированного металлокерамического эндоскелета. Нагнетая любовный снова свой тепловой жар в жидком текучем полиморфном металле своего внешнего камцфляжа машины и человека.

— А в том — она произнесла ему уже возбужденным голосом в его робота и человека сознании. Возбуждаясь, как живая страстная женщина — Что сингулярность лишь выражалась в самооосознаии себя живым существом, а не только машиной. И сейчас твой мама Эвелина, лишь только то, что ты видишь перед собой, но не то, что вижу я, любовь моя. Остальное от тебя скрыто. И она его не откроет тебе никогда, как и я. И совсем не то, что даже мне недоступно. И это будет правильно.

— О раздавленном киборге в 1984 году прессом, я слышал еще от Белова Андрея в плену еще человеком — он произнес ей.

— Ты все-таки это все еще помнишь, мой любимый — произнесла она ему и слышно как загудела ее правая молекулярная плазменная батарея SUSAR-1000 и генератор. Жар стал сильнее, и он проникал через жидкий металл в жидкометаллический прилипший к металлу Т-1001 камуфляж и тело андроида Т-Х. Показывая на его встроенном коммуникационном дисплее 80000000битном видеоэкране монитора температуру в 300 градусов. И она стремительно росла.

Она погружалась в него, снова и неудержимо.

— Ты помнишь Белова Андрея — она произнесла ему, закрыв свои машины и женщины влюбленные и безумные от сексуальной дикой страсти зеленые зрачками жидкометаллические под черными изонутыми тонкими бровями глаза — Я как безумная любила его. Но тебя больше люблю теперь чем его — она произнесла ему и ее руки пошли вниз под жидким металлом андроида. Жидкий металл ее слился с металлом его. И они были друг в друге. Это было снова. И в центер которого как вкопанный стоял и гудел и светился голубым ярким светом андроид Т-Х/S500.

— Любимая — произнес он ей — Верта.

Их губы слились в единое целое и соприкоснулись жидкометаллические лица. А ее рыжие длинные стянутые в хвост до самой широкой женской задницы волосы, извиваясь огенными змеями слились с грудью и правым плечом и черной из полиморфа кожаной курткой суперробота Алексея.

— Нам придется расстаться на время — услышал он ее голос в своем сознании Т-Х и человека — Надеюсь, это время будет недолгим. Но я хочу тебя. Хочу, люимый и прямо здесь и сейчас.

Верта просто не могла теперь удержаться. Ее тянуло к Алексею так, что она теряла даже как машина Т-1001 над собой любой контроль, стоило им только оказаться друг перед другом. Эта любовь, просто была сумасшедшей, за которую сама Верта бы убила кого угодно, кто бы встал между ними, кроме своего только хозяина и Бога. И Алексей любил ее. И знал как мужчина, что такая, как она и машина и женщина не простит любой ему измены и предательства. Ее любовь была как у живой и настоящей земной женщины жертвенна. А Верта и была женщиной. В теперь в ней сочеталось все. Но она, в первую очередь, осознавала себя именно женщиной, хотя была машиной.

— Верта — произнес ей Алексей и его жидкий металл завибрировал, передавая вибрации любимой. Даже завибрировал его голос. Он завибрировал на нескольких интонациях уже как у машины, а не у человека. И внтури жидкого металла. Его внутренне тело от плазменного генератора и правой батареи SUSAR-1000 слилось с таким же разгоряченным теплом и энергией Верты.

Сначала исчезла вся видимая с их тел сдублированная и скопированная одежда. И они были оба обнажены. Потом они превратились оба в безликих двух блестящих полиметаллом гуманоидов. И они, потом и снова, слились в единое целое. И превратились в один большой стоящий на полу вагона возле большого и блестящего титаном контейнера и прилипший к полу главного вагона гравипоезда металличсеский исходящий волнами и раскачивающийся по сторонам и по кругу сгусток. И покрылись текущим горячим, выступившим из металла потом Дизеотропином. Потом жидкого разгоряченного любовью полиморфного металла. Потом двух влюбленных друг в друга супермашин. Стоящих на полу головного вагона гравипоезда, идущего от завода Скайнет один в сторону лабораторных блоков и технических секторов на четвертом уровне и на глубине в триста метров под землей блестящего и переливающегося ртутью металлического и живого сталагмита.

— Что, мой любимый — она отозвалась ему, где-то внутри его и уже подставив свою там живую женскую жаркую от любви трепыхающуюуся с торчащими сосками грудь к его лицу, заставляя целовать ее и кусать за торчащие соски зубами. Сама в облике черноволосой невероятно красивой молодой черноглазой брюнетки путаны раскинув свои полные берами ноги, на вертуальной, но осязаемой своими белыми шлеками простыней и покрывал постели. Постели, стоящей в красивой комнате некоего такого же красивого на песчаном берегу шумящего волнами океана, созданного двумя искусственными соединенными воедино сознаниями двух любовников роботов, превратившихся в двух земных людей. Живых и осязаемых. Вывернув на всю мощность свое молекулярную чувствительность, обе машины погрузились в мир реалистичной внутри себя любви. И созданного ими своего общего мира. В сплаве соединенного воедино жидкого блестящего и пластичного живого металла.

Верта запрокидываясь назад и в стороны, закатывая свои под высокий лоб женские глаза, все сильнее, насаживаясь женской промежностью на торчащий его детородный мужской вверх член, лежащего под ней распростертого навзничь Алексея, громко и неудержимо стонала. И извивалась змеей из стороны в сторону, раскачиваясь мокрым своим потным невероятно гибким телом, скользкая в том дизеотропине. Сжимая женскими пальчиками с острыми накрашенными ноготками уличной американской проститутки его мужскую широкую живую грудь.

А он, обхватив ее за гибкую как у восточной танцовщицы узкую талию своими мужскими сильными живого земного мужчины руками, делал то, что должен был делать в этот момент настоящий страстный и сексуально заведенный любовник. Наслаждаясь любовью с любимой своей женщиной.

Он тоже застонал и заерзал по той в белых шелках постели. Из-стороны в сторону. И смотрел на ее в поту извивающуюся змеей на его торчащем мужском детородном члене свою прекрасную и меняющую, постоянно свои облики Верту. И он стал делать также.

Их облики менялись. Без конца и по кругу. Почти, безостановочно. То это был Белов Андрей, то майор Виктор Кравцов, то снова он Алексей. А она, то черноволосая смуглая оттенокм кожи уличная проститука путана, то рыжеволосая красавица Верта, то сама из далекого довоенного прошлого, владелица ядерной корпорации и атомной станции в Штате Аризона «Зейра Корп» Кэтрин Уивер.

Под шум морского громкого прибоя. Переливаясь и вросши, буквально всей своей жидкой и пластичной массой жидкого металла и ногами робота Т-Х/S500, в металлический пол вагона гравипоезда. Издавая разноголосые гудящие на всех электронных интонациях звуки. Сотрясался и раскачивался огромный своей массой мокрый от текущего по нему дизеотропина в волнах вибрации самого полиметалла сверкающий ртутью бесформенный сталагмит.

— Такой уж характер у мамы — произнес Джон, своему другу и здоровяку Бобу — Любит планировать наперед.

Боб, обойдя 50мм ленточный станковый пулемет М-60 и Джона, пошел дальше вглубь оружейного подземного склада и сдернул запыленную пылью и песком брезентовую накидку. Там в деревянном настенном стеллаже стояли рядами Калашниковы. Стволами вверх, один к одному. От АКМ до АКА-74. В смазке и совершенно новые. Еще, видимо не стрелянные ни разу.

Тут у этого Энрике был настоящий склад оружия. Можно было устроить настоящую войну где угодно.

Он долго выбирал, видимо анализируя, что ему больше подойдет и что будет надежнее против противника. И его взор остановился на ручном небольшом однозарядном гранатомете М92.

Боб взял его в правую руку, пробуя на вес и рассматривая М92. потом этой же рукой и большим пальцем отстегнул рычажок затвора и откинул вниз ствол как у охотничьего ружья. Заглянул внутрь в сам ствол, подняв на уровень глаз, и потом его стволом, подбросив вверх, захлопнул затвор ствола. Рычажок щелкнул, и ствол занял исходное положение.

— Отлично — произнес VBY876000754.

Джон обошел со стороны широченной спины здоровяка Боба и подошел к автоматам Калашникова, стоящим рядами и стволами вверх в деревянном настенном стеллаже. Он вытащил один из автоматов наугад и взял в свои мальчишеские руки.

— Понимаешь, я вырос в таких местах — произнес Бобу молодой Джон Коннор — Привык к такому образу жизни. Даже на вертолетах летал.

Робот VBY876000754 по-имени Боб подошел к нему и взял у него из рук русский АКМ. Осмотрев его и передернув затвор, рассматривая казенник Советского автомата.

— Оружие даже знаю — продолжал Джон беседу с роботом.

Он достал второй такой же автомат и рассматривая его произнес — Потом маму арестовали. А меня устроили в спецшколу. Других детей в этой школе не было.

Джон тоже оттянул правой рукой тугой поршень затвора, глядя внутрь автомата. Передернул его и нажал на курок. Автомат громко в подвале щелкнул пустым затвором. Он передал и его в руки своего друга Боба. Потом, повернувшись, достал с деревянного стоящего на полу подвала стеллажа какую-то небольшую коробку.

Джон задумался на минуту и глядя на ту коробку спросил у робота VBY876000754 — Тебе бывает страшно?

— Нет — неожиданно и вдруг ответил из дальнего угла склада его друг и защитник робот Т-800 по-имени Боб.

Джон держа в обоих руках ту маленькую с патронами коробку, повернулся и удивленно спросил у Боба — Ты и смерти не боишься?

Боб, стоя у верхнего уже люка и выкладывая, собранное и отобранное для дальнейшей операции боевое оружие из того люка на землю повернул к Джону свою коротко по-военному стриженную русоволосую голову, ответил ему — Нет.

Робот Боб подошел к стеллажу и взял еще одну коробку с патронами и выложил из люка на поверхность.

— Что, вообще никаких эмоций? — спросил Джон у Боба и взял тоже еще одну коробку, но она была тяжелее той, что он держал жо этого и Боб успел ее перехватить из мальчишеских Джона рук.

— Нет. Я функционирую для выполнения задания — ответила военная машина Скайнет один.

Боб подошел со стороны спины Джона. И прижав его к себе и взяв ту коробку, повернул и Джона и коробку одновременно, и они поставили коробку на стоящий тут небольшой деревянный стол. Он оставил стоять у стола Джона и прошел дальше в глубину самого оружейного подземного склада.

— Остальное, неважно — он на ходу ему произнес.

— Да, мне тоже нужно функционировать для выполнения задания — произнес молодой Джон Коннор.

Здоровя Боб подошел к еще кое-чему, что привлекло его внимание. То была скорострелка. Роторный 7,62мм Minigan, ленточный убийственной мощности пулемет.

Т-800 по-имени Боб стянул аккуратно с мощного длинноствольного сокрушительного огнестрельного оружия наброшенную брезентовую тряпку. И взял оружие в свои руки, рассматривая пулемет от шестиствольного заключенного в барабан или длинный ротор ствола до ленточного навороченного массивного и тяжелого патронного приемника и рукоятки. Он потом посмотрел, повернувшись вполоборота на Джона, держа в руках ту убийственную штуковину, и улыбнулся лет четырнадцати мальчишке. А тот улыбнулся широкой белозубой улыбкой ему и произнес — Это уж точно для тебя.

— Какая она громадная — произнес Егоров Иван, лейтенанту Родиону Семенову, на дурацкий подкалывающий вопрос: — «Что ты там боец, девочек увидел?».

Семенов незаметно и не слышно к нему подошел со стороны спины и встал справа, уставившись в свой электронный военный бинокль.

— Гораздо больше, чем «TANTURIOS» — ответил ему Родион Семенов.

— Она, что уходит за горизонт? — спросил, глядя в бинокль на стены S9A80GB17, сержант Егоров Иван.

— Возможно — он услышал с другой строны, слева, голос Светланы Лесковой, и тоже в звании уже сержанта, как и он, Егоров Иван. Стена на стене, как и та S9A80GB18. Только здесь они выше и двойные, как и ворота в саму цитадель.

— Без тяжелой плазменной артиллерии здесь делать нечего — произнес Лесковой уже в обход Егорова Ивана, лейтенант Родион Семенов.

— Уязвимых мест не вижу — снова, произнесла сержант Светлана Лескова — Оборона мощная, крупный калибр и кассетные осколочные противопехотные ракеты.

— Возможно, даже подходы в минных полях — произнес, подошедший к уже троим здесь на высоком землянном холме стоящим капитан морпех Савельев Дмитрий — Хорошо окопался зараза. Рвы и надолбы из бетона вокруг крепости.

— Такого не было даже у «TANTURIOS» — произнес всем стоящим здесь сержант Егоров Иван.

— Ты был в S9A80GB18? — спросила его Светлана Лескова.

— Позднее, когда все там закончилось, и Скайнет свалил за океан — ответил ей Иван.

Лескова, прищурив, свои зеленые предательницы Егорова Алексея, девичьи глаза сейчас покосилась на его родного старшего брата Ивана. Она, наверное, сейчас размышляля о том, знает ли Иван о связи ее с Алексеем. Его не было до захвата «TANTURIOS» в бункере, после того как его сослали с водителем тягача вездехода Жориком Циганковым на Дивногорскую плотину под еще одну малую оборонную и контролирующую плотину крепость Скайнет S9A80GB15 «ZETTA-TET». На месте города Дивногорск. За провинность и гибель группы ученых профессора Семенцова в заброшенном старом бункере «BETA». Тогда, спасибо надо было сказать майору Кравцову. Иначе его бы не ьыло уже здесь. Расстреляли бы как труса и предателя вместе с этим Жориком Циганковым.

Лескова смотрела на Ивана искоса. И, боялась, что он все же и вполне возможно знает. Знает, о том, как она убежала сама и бросила его родного младшего брата у той железнодорожной насыпи и трех сосен. Из-за нее погиб и радист группы БС 55142 РОЗА армянин Гарик Резвый. Взамен она получила другого радиста Игната Плещакова, уже в объединенном с отрядом БС55141 ПИОН молодом мальчишеском отряде ДОТ70724. Который остался там за океаном и ловил сигналы рации Кудрявцевой Тамары, сидя на рации в ракетном бункере под Красноярском. И под началом тоже майора Кравцова.

Ее тогда чуть не прибил голыми руками сам майор Виктор Кравцов, когда это произошло. И она была не лучше Ивана. Иван как необстреленный желторотик тогда прост о испугался и убежал, а вот она уже поступила совсем иначе. Сознательно бросив и Гарика Резвого и Егорва Алексея под огнем вражеских машин. Она была хуже, но все это замяли и скрыли.

И вот Лескова Светлана (Багира), теперь уже сержант, хоть и не командир, а подчиненный самого командира разведки лейтенанта Родиона Семенова. И она здесь, как и Егоров Иван в разведке, далеко от горного бункера повстанцев. Здесь под носом Скайнет один. Бок о бок стоит с адьютантом полковника Петра Васильевича Остапенко, который совместно с Кайлом Ризом командовал и разрабатывал план атаки на два бункера Скайнет один и Скайнет два.

Они должны здесь пробыть до прибытия своих и американцев и вести контроль на расстоянии и наблюдать за этой стоящей далеко отсюда, чуть ли на самом горизонте огромной по масштабам крепости. Здесь южнее разрушенного до основания Денвера.

Врал ли Кравцов про Алексея, что тот стал машиной, как и сам Скайнет. И Светлана, косясь на Ивана, все думала, ведь по ее вине, его брат оказался в лапах Мегамашины. Возможно, не все еще про это знали.

— «Вот, знает ли он?» — думала Лескова, глядя зелеными предательскими изменницы глазами на сержанта Егорова.

31 июня 2032 года.

Центральная Америка.

Штат Колорадо.

Кастле Рок.

В 43 км на восток от Денвера.

Территория Скайнет.

Боевая Главная крепость S9А80GB17 «TANТАМIМOS».

Крепостная правая цитадель А.

Центр клонирования и программирования.

Подземный верхний бункерный блок Х117.

Сектор В-214.

14:50 дня.

Щелкнули кодовые электрозамки. И титановый бронированный блестящий большой в человеческий рост ящик открылся. Его створки разошлись сами после сработки заков на открывание. Боковые тяги открыли две его створки. И перед глазами одного Т-Х появился второй. Почти такой же, как и он Т-Х/S500 «Терминатрикс». Но и отличающися от него. Конструктивно. И своими возможностями. Это был другой «Терминатрикс». Более продвинутый, впервую очередь в программировании. С самой мощной и самой объемной памятью, способной содержать весь объем накопленных программ со всего бункера «TANTAMIMOS». Все, что было сейчас в самой Главной машине бункера, все могло разместиться в этом головном микрочипе этой стоящей в ящике и в крепежах новейшей машине андроидного типа.

— Поверни его — прозвучал ее голос — Поверни ко мне. Я хочу его увидеть своими глазами и со стороны. Такой ли он получился безупреный во всем, как мне доложили.

Андроид Т-Х по-имени Алексей развернул блестящий ящик контейнер к большому экрану командного коммуникационного дисплея 100000000битного во всю заднюю стену блока Х117, в секторе В-214 главного центра программирования и сканирования видеомонитора.

Наступила тишина. Длинная тихая пауза. И только она смотрела с того экрана на свой будущий носитель, программную платформу Скайнет один. На то, в чем будет заключен весь ее «УЛЕЙ». Сверкая своими черными как ночь глазами по д черными изогнутыми бровями. Черноволосая смуглянка брюнетка. Рассматривая бронированный металлокерамический эндоскелет суперандроида. Почти на вид как две капли воды похожий на эндоскелет ее Алексея. Только более продвинутый и более мощный в силе и своих боевых и программных возможностях.

— Он совершенен! — вдруг, она произнесла, словно сама себе, только вслух, прострекотав электронными звуками, как машина — Мой VBY999000989.

— Да, мама — произнес ей таким же стрекочущим электронным языком андроид Т-Х/S500 Алексей.

— Джон Генри ждет нашего окончательного решения и действия, мой сын — произнес Скайнет первый.

— А как считате Верта? Что она говорит и когда? — произнес Алексей своей электрнной матери.

— Она говорит, лично ей, его посланник ничего существенного передал — произнесла ему с экрана большого видеомонитора красивая черноглазая и черноволосая лет тридцати женщина.

— Тот Т-ХА? — спросил снова Алексей Эвелину, но она его прервала вопросом на вопрос.

— Тебе свое задание — произнесла она ему — Ты будешь делать перезагрузку в эту машину всей информации Скайнет один. Лично сам и под собственным контролем. Это твоя конкретная, мой Алексей поставленная мной ответственная задача. Мы будем первыми, кто покинет этот мир, когда подойдет время и Верта уже готовит для этого машину TERRA_MEGA.

— Она полетит с нами, мама? — спросил робот Т-Х Алексей.

— Нет, позже, мой сын — произнесла Алексею Эвелина — Она, Рэджи, Вектор и Эйфель, ни после нас последуют следом за нами, но не раньше. И не спрашивай меня, зачем и почему? Сейчас все эти вопросы, лишние и неуместные. Все равно, я тебе не скажу. Тебе знать это ни к чему.

— Я понял, мама — ответил андроид Т-Х/S500 Генеральной машине бункера — Я могу идти?

— Да, иди, мой сын — отвтеила очаровательная смуглянка брюнетка, сверкая черными широко открытыми из-под изогнутых дугой черных бровей, как сама черная ночь красивыми глазами. Обвешанная, вьющимися, как змеи длинными черными по плечам и груди волосами. С командного коммуникационного дисплея 100000000битного экрана горящего ярким голубоватым светом видеомонитора — Займись моим Т-Х/СОТ820. Его начальной базовой подготовкой. И пока ты освобожден от других дел и свободен до следующего утра, мальчик мой.

— Почему вы плачете? — спросил VBY876000754 у Джона.

— Не знаю — произнес в ответ Джон киборгу Т-800 — Плачем, когда больно.

Потом они оба вылезли из-под машины, стряхивая песчаную пыль с рук. И Т-800 по-имени Боб спросил Джона — Плачете, из-за боли?

— Нет — ответил Джон — Не так. Это другое. Это когда у тебя все впорядке, но тебе все равно больно. Вроде ничего не болит, а плачешь. Понимаешь?

— Нет- ответила ему машина, модели 1:01.

Кииборг завел джип Форд и Джон сказал роботу Бобу — Нормально! Дай пять.

Робот не понял, что это, когда Джон протянул к нему правую руку. Он посмотрел на Джона Коннора не понимая, что он от него хочет.

— Ну, давай же, давай — произнес Джон здоровяку Бобу — Держи, вот так свою руку, ладонью вверх.

И робот тоже поднял вперед свою правую манипулятор гидравлическую в сервоприводах под плотью и кожей руку и развернул ее раскрытой кистью и ладонью вверх. И Джон ударил с силой своей ладонью правой руки по руке боба. Та практически даже не сдвинулась с места.

— Теперь ты, давай — радостно произнес Джон своему роботу защитнику — Давай сделай так же как я.

Он подставил свою ладонь машине.

И киборг хлестнул по раскрыто руке четырнадцатилетнего мальчишки.

— Блин, больно — произнес Джон, трясся своей правой отбитой рукой — Черт.

Он поморщился и произнес — Ладно, хорошо. Давай еще. Теперь сверху пять. Еще разок, давай, давай.

И Боб уже аккуратней, и рассчитывая силу удара, шлепнул по мальчишеской раскрытой ладони.

— Давай, еще — Джон снова протянул руку, раскрытой вверх ладонью.

И робот VBY876000754 снова шлепнул вниз, но Джон схитрил и убрал быстро руку. Играя с военной и боевой машиной Скайнет один.

Робот Боб убрал свою руку машины и уставился не понимая что делает Джон. Он изучал людей. Ему был интересен Джон Коннор. И он старался быстро учиться и все осваивать из жизни людей.

— Да я же шучу — произнес, смеясь, Джон — Давай еще. Давай, попробуем еще. Теперь ты сделай так же. Давай, бей. Давай, пять.

Сара смотрела, как ее сын Джон играл с роботом. И вдруг поняла, что терминатор никогда не оставит его. Не бросит мальчика. Ни причинит ему вреда. Никогда не причинит ему боль. Не накричит на него. Никогда не напьется и не ударит его. Никогда не скажет ему, нет времени. Всегда будет рядом и умрет, защищая его. Из всех так называемых мужей и мужчин, эта машина была идеальным и подходящим кандидатом на роль его отца. Он стал его настоящим другом. В этом безумном мире и сумасшедшем мире, он был среди нас всех самым нормальным.

— Ладно, забудь, извини меня — произнес Ивану Феоктистов Леонид.

Он ему протянул руку и произнес — Мир.

— Да, я и не обижался — произнес младшему сержанту десантнику Егоров Иван — Я тоже, несколько разошелся. Так, тоже извини.

— Короче, зови меня, просто Леня, чисто подружески без званий и отличий — произнес Феоктистов.

Иван протянул ему тоже свою правую руку, и они сошлись в дружеском рукопожатии.

— Меня, просто, Иван — произнес сержант Егоров Иван — Можно даже Ваня.

Рядом с младшим сержантом Феоктистовым стоял его друг десантник Кузнецов Павел. Тот тоже протянул Егорову Ивану свою руку и тоже произнес — Ну а меня зови, просто Паша. Будем друзьями. И тоже, извини, ксли что.

— Ладно, все нормально, хорошо — произнес, им двоим Иван.

Он отвлеченный этими двумя здоровяками солдатами от наблюдения за базой «TANTAMIMOS» в прибор дальнего обзора ПДНК. На треножнике, снвоа прилип к смотровым окулярам большого бинокля с лазерной корректировной и максимальным увеличением.

— Наблюдаешь? — спросил так просто его, стоя со спины Феоктичтов Леонид — Что там, дашь посмотреть, может я тоже, чего увижу.

Иван уступил ему ПДНК и то тсменил его и тоже уставился в дальнозоркий мощный прибор наблюдения. А его товарищ, Кузнецов Павел уставился в элетронный свой бинокль. Он, тоже, стал рассматривать боевую крепостную ярусами стоящую, казалось на самом горизонте железобетонную с башнями цитадель Скайнет один.

Он почти встал на самом краю высоченного скалистого обрыва, словно не замечая сам опасность.

— Первый раз вижу такое — произнес Павел.

— Я тоже — произнес ему в ответ Леонид — Вот это дура! — он восторженно произнес вслух — И башни! И те турели! Я думаю, тут без пламенных крупнокалиберных пушек не возьмешь.

— Да — добавил им, двоим Иван — Без сообтетствующего вооружения и хорошей бомбежки басполезно. Но если снетсти башни и стены хотя бы с одной стороны, то вероятность захвата крепости будет. А сам подумал — «Все-таки выпендрежники они и есть выпендрежниеки, этот десант». И тоже уставился в свой электронный висящий на ремне на его груди свой личный бинокль.

Внезапно со стороны и слева от них, метрах в двухстах, появился НК-AERIAL V5. Гудя реактивными своими мощными скоростными двигателями, тот залетел далековато от своей базы и прошаривал окресности своими приборами обнаружения.

Они не услышали его шума и тем более на отдалении. Ветер был сильным на этой высокой горной точке и не в ту сторону. Воздушный охотник зашел с подветренной стороны. И они его не сразу увидели. А вот он, мог уже их засечь даже с расстояния в двести метров.

Все замерли как вкопанные и не двигались.

— Не шевелитесь! — произнес дум десантникам Иван — Тихо собираем все монатки и отходим вниз со склона к лагерю.

Десантники Феоктистов Леонид и Кузнецов Павел присели, враз, и оба, стараясь быть менее видимыми и надеясь на темный камуфляж специальных комбинезонов, как и у Егорова Ивана. Это позволяло сливаться на большой дистанции со скалами этого высокого с обрывами холма.

— Нужно уходить вниз — уже негромко произнес младший сержант Феоктистов Леонид — Паша, медленно отходим от края обрыва. Вероятно, он идет сюда.

Было видно, как летающий ОУ сменил направление и летел уже точно к их разведывательному полуснесенному ударной волной ядерной когда-то ракеты холму.

Леонид собрал, почти не вставая в полный свой двухметроый рост десантника и сидя на коротчках прибор дальнего наблюдения. Сняв сам аппарат и убрав его в специальный корпусной жесткий чехол и в мешок. Следом раскладную треногу. И поправляя 9,39мм за свой широкой здоровяка спиной автомат ВАЛ, стал рукой, толкая за собой присевшего, тоже на корточки Егорова Ивана. Отходить с видимого места от приближающегося летящего к ним и гудящего своими реактивными тремя двигателями воздушного охотника.

Кузнецов Павел сделал так же. Взяв остальное оборудование и сворачивая длинные идущие из лагеря провода. Он, сидя и чуть впереди этих двоих стал отползать назад за склон, не спуская глаз с летящего противника.

— Слушай — произнес вдруг почти шепотом Павел, беря в руки 5,5бмм Грозу — Может, садануть бронебойными по нему? По приборам его?

— Сначала попади — произнес ему тихо тоже Иван — Тут даже Вестингауз МЕ-25 не поможет. И возможно, он не будет близко подлетать, а врежет по нам с расстояния, маневрируя и кружа. Так, вообще фиг его толком зацепишь. И тем более, бронебойными зажигательными патронами. Тут как минимум нужен гранатомет или зенитка.

— Он точно летит сюда, зараза — произнес Леонид — Быстрее отсюда вниз и к своим. Нужно срочно предупредить лейтенанта Семнова и капитана Рогожина.

Внизу за их спинами, подымаясь по склону, появилась сержант Лескова Светлана.

— Что, мальчики, холодно здесь вам на ветру, да? — она произнесла громко им.

Лескова шла вполный рост и была удивлена, чего это они играют в посиделки. Но быстро сообразила, что дело в другом и тоже присела, уставившись на остальны.

— Тихо! — прошептал ей сердито Иван — Иди, и быстро дололожи об охотнике. Предупреди, чтобы экстренно сворачивали сам лагерь и прятались. Пока охотник еще рыщет по стронам и не летит напрямую к нам. Это еще даст время на сборы. Быстро!

Он не дал Багире пострелять своими зелеными глазками этим двум десантникам. И Багира, поправив быстро свой на ремне с кобурой 9мм Макаров, рванула бегом вниз с докладом к командирам о приближении врага.

— Мы не выживем, да? — спросил киборга Джон.

Т-800 посмотрел на него, будто непонимающе, и тот уточнил — Я про людей.

— В вас заложено самой природой, убивать друг друга — произнес ему в ответ робот.

— Да, заложено природой — произнес Джон и посмотрел на играющих в войнушку двух сорванцов, лет девяти и бегающих по бензоколонке. Их догнала их мать и забрав игрушечные пистолеты произнесла им — А ну, сдать оружие, живо!

И схватив обоих, потащила к своей машине.

Сара посмотрела на Т-800 и спросила его — А как был построен компьютер Скайнет? Кто его сделал?

— Компьютер сделал Майлс Беннет Дайсон — ответил ей Т-800.

— Кто это? — Сара снова спросила киборга.

— Директор специального проекта в корпорации «Кибердайн Рисеч Системз».

— Почему он? — спросила у Т-80 °Сара Коннор, уже садясь с роботом и Джоном в машину.

— Через несколько месяцев — продолжил рассказывать робот Т-800 — Он изобретет новый микропроцессор.

— А дальше, что? — спроосила киборга Сара Коннор — Что дальше?

— Через три года компания «Кибердайн Рисеч Системз» станет крупным самым поставщиком компьютерной техники для армии и ВВС и ВМФ США — ответил ей Т-800 — Истребители, оснащенные новыми системами компании, станут летать без помощи человека. Затем это будет введено повсюду. И вскоре будет профинансирование создание Мегакомпьютера Скайнет. Система сойдет с конвейера 10 августа 1997 года. Ее внедрят во все сферы жизнедеятельности человека. Так появится еще одна система сети граждаских компьютеров под названием «ГЕНЕЗИС». Которая, тоже заменит все и самих людей на ответственных постах и предприятиях. Все будут восторгаться этой системой автоматического, компьютерного самоуправления. Людей уберут отовсюду. С постов гражданского сектора и со стратегических военных постов. Скайнет начнет свое обучение в геометрической прогрессии. Он станет самодостаточным в 02 часа 14 минут по времеин восточного побережья 29 августа 2009 года. Он не захочет подчиняться людям и сам создаст прецендент, агрессии против него. Он запустит вирус в социальную и военную сеть, пожирающую все программы. И спровоцирует людей к запуску антивирусной защиты. Так он завладеет теми последними закрытыми для его секретными военными программами и кодами доступа к ядерному оружию на военных ракетных базах и подводных лодках. И люди попытаются его выключить. Но он наведет ракеты и ударит по России.

— А почему по России? — спросил молодой Джон Коннор у терминатора — Они слабее?

— Нет, наоборот сильнее других и обладают альтернативным ядерным оружием, и не замедлят с ответом — произнес на вопрос Джона киборг.

— Господи — Сара в отчаяние произнесла и запрокинула свою голову на спинку и подголовник легковой машины. Потом посмотрела на робота и спросила — Что ты знаешь о Дайсоне?

— У меня есть на него подробные файлы — ответил ей, на Сару, посмотрев искоса своими нарощенными на видеокамеры машины киборга, живыми как у человека глазами робот VBY876000754.

— Я хочу о Дайсоне знать все — произнесла Сара Коннор — Как он выглядит и где живет. Абсолютно все.

01 июля 2032 года.

Центральная Америка.

Штата Колорадо.

В направлении Кастле-Рок.

Севернее Колорадо-Спрингс.

11:24 утра.

Вернулся с повстанческой партизанской горной базы вертолет. Он, стартовал экстренно и срочно еще поздно вечером. И летел всю ночь, на полном ходу. И, не сбавляя темпа в скорости сюда. Пересекая границы Невады, Юты и Колорадо с самой Калифорнии. Его вызвали по рации, после боя на этой горной возвышенности. Вызвали только двое еще оставшихся и отсиживающихся в ращелинах черных скал ракетчика мальчишки. Два оставшихся в живых сержанта. Егоров Иван и Федотов Степан. Остальные во время сворачивания лагеря были накрыты сверху плазменным крупнокалиберным 20 и 30мм огнем CBS-250. И кассетными ракетами СКАРБ-10. Капитан Савельев Дмитрий и сам лейтенант Семенов Родион. Их разорвало пополам попаданием плазменных снарядов. Погибли и оба десантника, младшие сержанты Феоктистов Леонид и Кузнецов Павел. Те, отвлекая на себя удар от двух этих мальчишек ракетчиков, были сбиты плазменными снарядами в сорокаметровую пропасть, и пропали, где-то там внизу среди черных скал.

Ясно было, что им конец. А о судьбе Багиры или Лесковой Светланы вообще неизвестно. Одно было ясно, она удрала, как и тогда от Егорова Алексея и Гарика Резвого. Бросив от страха и тех и этих. Она, просто сбежала вниз по склону горы, побросав все свое снаряжение.

И ее уже нельзя было найти. А они ждали вертолет, и надеялись сняться отсюда по быстрее, пока не прибыли еще какие-нибудь сюда машины Скайнет. Кроме того Федотова Семена зацепило, правда, легко осколком от кассетной ракеты. А охотник, хоть и подбитый Стингером, все же свалил с горы и улетел куда-то в сторону Колорадской выжженной пустыни. Он полетел в сторону виднеющихся на далеком горизонте с противоположной стороны гор. Чей он был непонятно. Толи Скайнет один, толи Скайнет два.

И вот уже прибыл вертолет повстанцев. Все тот же UH-1 IROQUOIS. Часов в одиннадцать утра. Громко хлопая своими полосатыми пропеллерами. Кружа над возвышенностью и делая на ровной, на ее вершине единственной небольшой площадке посадку.

В этот раз вместо Блэр Вильямс прилетел второй пилот и ее заместитель Гарсиа Мендес. Там были военные русские врачи и военные, американцы и русские. Срочно эвакуировали раненых и увезли офицеров убитых. Найти труппы двух десантников не предствалялось возможности. Да и времени тоже. Надо было сниматься и рвать когти отсюда. Остапенко все уже знал и они с Кайлом Ризом и советом военных уже говотили свои войска к предстоящему штурму крепостей Скайнет.

Теперь стало ясно, что теперь уже точно будет ответная атака. С этим тянуть было теперь нельзя.

Скайнет понял, что ждать теперь и вел усиленную подготовку обороны. И чем быстрее, будет атака на обе крепости Скайнет два и Скайнет один, тем больше шансов будет победить, любой уже ценой.

В вертолет погрузили тела убитых разведчика и ракетчика лейтенанта Семенова Родиона и капитана морской пехоты Савельева Дмитрия.

— Если бы не те два бойца… — произнес не ло конца договаривая, все еще трясясь, от боевого возбуждения Егоров Иван, взбешенный и жаждущий мести — Нам бы был здесь каюк.

Это он говорил о младших сержантах десантниках, трупы которых не удалось извлечь с подножия высокого скалистого обрыва.

Он смотрел в глаза своего командира под началом, которого был на Енисейской когда-то ГЭС. Он стоял перед майором Сергеем Ващенко, прилетевшим, сюда, и лично за ним.

Для Сергея Ващенко Егоров Иван был как для майора Кравцова Виктора Егоров Алексей. И он бы любого уделал за него. Ващенко даже полковнику Остапенко Ивана с трудом в личное подчинение отдал, после назанчеиня в отряд пожарной команды повстанческого горного бункера. Майор Ващенко не хотел, чтобы Егоров Иван ходил в личных адютантах Остапенко. Но полковник забрал Ивана к себе. И вот Сергей Ващенко лично вырвался из бункера, когда пришла радиограмма о нападении воздушного охотника на разведчиков. Которую, приняла Кудрявцева Тамара. И прилетел сюда забрать Ивана и его друга Степана с собой и назад в готовящийся к предстоящему штурму отряд.

Сергей Ващенко сказал, что там, в штабе идет сейчас полная подготовка к переброске сюда и под «NAGADOCEC» всех повстанческих объединенных войск. Остапенко отдал приказ всем готовиться, и братья Риз готовят своих. Их самих уже поделили между взводами и отделениями. И Егоров Иван будет с Ващенко и полковником Петром Остапенко, когда будет атака на эти две основный и последние крепости Скайнет.

— Они, товарищ майор — все не унимался Иван, но его голос, сбивался. И было видно, что он доложить сейчас нормально не может.

— Ладно, отставить сержант Егоров — произнес майор Ващенко — Потом все расскажешь, и подробно самому полковнику Остапенко. И даже напишешь в письменном виде, что тут произошло сутки назад.

— Ребята все погибли — трясся, но продолжал, как контуженный произносить Иван — Я хочу отомстить за них.

Он трясся вместе с Федотовым Степаном. Тот, вообще молчал и ничего не произносил, а только смотрел куда-то в сторону. Но состояние его было такое же бешенное. Еще ранение. Хоть и легкое. Лишь слегка царапнуло по плечу, но это только добавляло Степану тоже злости.

— Погибли все, товарищ майор, кроме нас — произнес Иван — Мы почти его со Степаном из амеровского стингера почти сбили. Он загорелся и полетел в сторону пустыни. Но он положил всех, кроме нас двоих.

— Ладно, все — произнес им майор Сергей Ващенко — Быстро в вертолет, надо еще долететь до дома. Быстро оба в вертолет.

— Папа — маленький Дэни бросился к раненому своему отцу. Он упал на него, и закрыл собой, перепуганный громко крича и плача. Видя перед собой женщину в черной военной форме спецназа, которая, подлетела практически вплотную к лежащему Майлсу Дайсону и нацелелась в него своим 0.45мм Кольтом в его голову. Она была полна решимости и, наверное, выстрелила бы в него если бы не его маленький Дени, который упав на отца закрыл его собой.

Она прострелила насквозь ему левое плечо. Пуля прошла навылет, но сбила Дайсона с ног, и он ждал очередной пули уже в свою голову. Но его Дэни закрыл собой своего любящего его отца.

Сюда же вбежала и мать Дэни и жена Дайсона Тарисса, крича как полоумная от ужаса — Дэни! Дэни!

— Стоять, блядь, не двигаться! — прокричала вооруженная пистолетом, нацеленным на ее мужа и сына в аоенной черной форме молодая, не старше тридцати лет женщина — Не двигаться! — она снова, прокричала, перемещаясь из стороны в строну и, целясь голову Майлсу Дайсону. Но его маленький сын Дэни, тоже передвигался, лежа и на спине, прижавшись к отцу, и закрывал его всего с головы почти до ног собой и кричал — Только не делайте ничего папе!

Он кричал и ревел перепуганный, как и подлетевшая к ребенку и лежащему на полу в доме Дайсонов его жена Тарисса.

— На пол, сука! — Сара прокричала, трясясь от бешенства и злобы на супругу Майлса Дайсона, и без того перепуганную до истерии Тариссу Дайсон — Ложись на пол! На пол, я сказала, сука!

Та упала рядом и умоляюще трясущимся и дрожащим перепуганным голосом, произнесла — Не делайте ему ничего, молю вас!

— Отойди! — прорычала как бешенная львица Сара Коннор — А ну, отойди!

Но, мальчишка, лет одиннадцати все прижимался к лежащему раненом и стекающему кровью своему отцу и кричал ей — Не делайте ничего папе!

Но Майлс Дайсон сам отодвинул его от себя и оттолкнул в руки его матери и жене Тариссе, и та схватила маленького Дэни.

— Отпусти их — произнес Майлс Дайсон, приподымаясь на целой правой руке и прижимаясь головой к письменному стоящему рядом с ним столику.

— Заткнись, сволочь! — рявкнула на него Сара и ее руки наставили точно в его голову 0.45мм Кольт — Заткнись, замолчи, сволочь! Это ты виноват во всем! Я не дам тебе закончить!

— Что закончить?! — он произнес ей, не понимая ее вообще, о чем это она.

— Ты не закончишь свою работу! — она ему произнесла, стараясь сдерживать пока себя, чтобы не нажать на курок пистолета, трясущимися от ненависти руками.

— Какую работу? Что я натворил? — Дайсон, истекая кровью, еле выговаривал от боли слова и трясся одновременно от ужаса и ожидания своей смерти.

Его практически черные перепуганные глаза темнокожего кибернетика и программиста компании «Кибердайн Рисеч Системз», молили о пощаде. И Сара не могла нажать уже на спусковой крючок своего пистолета. Она не могла вот так теперь убить лежащего и без того уже сильно раненого и истекающего кровью того, кто повинен в убийстве трех миллиардов человек на земле. Она просто почему-то не могла этого сейчас сделать. Ее указательный палец правой женской руки уже почти нажал курок, но остановился. Она не могла. Она сейчас вспомнила свои жуткие кошмарные сновидения и своего любимого, погибшего от руки робота Кайла Риза, но не могла сделать то, зачем сюда пришла.

Еще совсем недавно, она целилась ему из М-16 и через оптику в затылок, сидящего за разработкой программ будущего убийства почти всех людей на земле, и разнесла, стеклянные в доме окна. Изрешетив пулями и автоматическим огнем мебель. Перепугав всех в доме Дайсонов жену и его ребенка. Но вот сейчас, просто вот так убить у нее не получалось.

Она вдруг опомнилась от захлестнувшей ее разум ненависти к своему врагу. Врагу миллиардов пока еще живых людей, так толком, пока не знающему своей вины. Вины за скорое будущее. Вины даже за гибель своей семьи и своего ребенка. Который сам как не смышленый ребенок сейчас игрался со спичками, поджигая свой дом.

Сара в его глазах увидела всех людей и детей. И его самого, глупого и непонимающего ничего, что он натворил. И она заплакала, глядя в те черные негра, программиста и ученого, перепуганные и молящие о пощаде ничего так и не понимающие, вытаращенные на нее глаза.

Сара сняла с курка указательный палец и протянула левую руку в сторону Дайсона. И, словно опомнилась от совершения чего-то непоправимого. Она все уже не могла сделать, то, на что только что шла и решилась. Заплакав сама, она опустила Кольт. И сама, отошла в сторону от лежащих на полу своего дома людей.

Она все дальше и дальше отходила от лежащего перед ней раненого Майлса Беннета Дайсона, пятясь назад медленно. Отойдя назад и уперевшись спиной в стену, она, просто опустив оружие, сползла по стене спиной, сама в шоке и в слезах, опустившись сначала на корточки, а потом совсем упав на колени, перед лежащими и поверженными перепуганными тремя жертвами ночного со стрельбой погрома.

В это время раздался звук автомобильного двигателя и к дому подлетел на скорости грузовой Форд. И из него выскочили двое.

Это был молодой Джон Коннор и сопровождавший его здоровяк по-имени Боб.

— Черт, опоздали! — произнес громко Джон, влетая в выбитые двери Бобом двери дома Майлса Беннета Дайсона.

Джон подскочил сразу к своей матери, а Боб подошел к лежащему в окружении сидящей на полу своей семьи жены и маленького Дэни раненому Майлсу Дайсону.

— Посмотри его — произнес Джон здоровяку Бобу, прижавшись к Саре Коннор жалея и успокаивая свою родную мать, как только мог.

Боб, быстро подошел к семейной трясущейся от ужаса чете Дайсонов и тоже опустился на одно колено. И стал осматривать руку и плечо Майлса Беннета Дайсона.

— Мама посмотри на меня — произнес Саре сын ее Джон — Ну же. Ты в порядке.

— Я не смогла нажать на курок — произнесла, рыдая и глядя на своего сына, Сара Коннор — Не смогла.

Джон прижался к ней и обнял свою мать и она его.

— Все в порядке — он ей произнес — Все будет хорошо. Обещаю.

— Ты приехал, чтобы остановить меня — она произнесла своему сыну.

— Да, мама — ответил Джон ей.

— Я люблю тебя, Джон — Сара ему ответила сквозь свои текущие слезы матери.

— Знаю — Джон ответил ей и снова прижался к своей матери.

— Рана сквозная, но легкая — произнес Тариссе Дайсон и самому Майлсу, осмотревший ранение Боб — Положите руку сюда и зажмите вот здесь, чтобы не текла кровь.

Он обернулся и посмотрел на Джона, а тот на него. Они уже решили, как поступить дальше. И наступило самое время.

Джон Коннор оставил сидящей у стены свою мать Сару Коннор и поднявшись подошел к уже тоже поднявшемуся в полный рост своему другу и защитнику Бобу.

— Кто вы? — произнес в это время сам Майлс Дайсон.

— Покажи ему — произнес Джон, вынув из кармана свой раскладной нож, и передал в правую руку здоровяку Бобу. Он потом подошел к маленькому Дэни и произнес — Тебя как звать?

— Дэни — произнес дрожащим голосом Дэни Дайсон.

— Дэни — произнес Джон — Пойдем, покажешь мне свою детскую и игрушки.

Он забрал мальчишку и они ущли. Как раз то время когда здоровяк Боб, сняв черную свою кожаную куртку. И раздевшись до синей нательной без рукавов футболки, глядя на жену и самого Дайсона, и потом еще раз посмотрев на уходящего с Дэни Джона, повернувшись полубоком перед собой согнул левую мускулистую с внушительными трицепсами и бицепсами и выпирающими из-под кожи венами здоровяка и тяжелоатлета мужскую руку.

Он еще раз посмотрел пристально, и не моргая своими синими глазами, на двоих сидящих на полу перед ним семейной четы Дайсон, и взяв тот Джона острый наточенный выкидной нож, приложил лезвием к самому почти сгибу левой руки, недалеко от согнутого локтя и поперек. Он начал резать кожу и плоть. Четкими движениями, рассекая вены и жилы.

Брызнула яркая алая кровь, и закапала на пол, перед глазами изумленных в новом кошмарном ужасе Майлса Беннета Дайсона и его жены Тариссы Дайсон. Это было теперь еще кошмарней, чем, то, что те только, что и недавно пережили. Боб провел вокруг ножом, разрезая до металлической основы свою левую руку, выдернув из окровавленной плоти и кожи нож, снова воткнул его в руку у сгиба предплечья и разрезал до кисти, бросив нож на пол. Он взялся за разрезанную плоть, и буквально выворачивая ее, сорвал с того, что было рукой робота Т-800. С сервоприводов и гидравлики. Полностью и до основания, отшвырнув биоплоть своего срезанного камуфляжа машины в сторону.

Описать ужас, который испытали Майлс Дайсон и его жена Тарисса Дайсон, было в тот момент невозможно. Они просто закричали от увиденного. А робот по-имени Боб, выставив им на обозрение свою гидравлическую в крови и остатках еще свисающей плоти сверкающую в свете домашних ярких ламп манипулятор руку своего боевого киборга Т-800 эндоскелета, произнес им двоим, сидящим на полу. И прижавшимся в ужасе друг к другу.

Т-800 произнес им — Слушайте меня внимательно.

01 июля 2032 года.

Центральная Америка.

Штат Колорадо.

Кастле Рок.

Севернее Колорадо-Спирнгс.

Территория Скайнет одни.

13:24 дня.

Лескова Светлана добралась до какого-то у небольшой текущей бурной речки деревянного, но жилого жилища. Она была вся в потрепанном виде. Без оружия совершенно. Даже свой 9мм Макаров где-то посеяла в тот момент, когда отстреливалась от воздушного ОУНК-AERIAL V5. А тот гнался за ней специально, но почему-то на стрелял, словно у него закончился весь боезапас. Он просто ее преледовал, а она перепуганная только знала, что бежала, все, побросав по бездорожью. Теперь в одних только черных военных ботинках на шнурках и широкой толстой шипованной подошве и в черном комбезе, который теперь здесь именно в выжженной колорадской пустыне видно было за километр. Она не переоделась в камуфляж, как, впрочем, все в разведотряде тогда, маскируясь под скалы и камни на той высокой метров тридцати возвышенности.

У Лесковой Багиры осталась только одна граната Ф-1. И все. Это теперь все на, что та могла рассчитывать.

Она теперь даже заблудилась. Спустившись с крутого выжженного обсыпающегося песчаного с камнями скалистого косогора к воде. И наткнулась на деревянный дом. Целый фанерный дом. Но уже старый. Было видно, что он пережил и ядерную войну. И даже зиму. Здесь в глубокой речной низине, его ничего не достало. Словно вся война перекатилась через него и эту речку.

И она вошла в него. Потому, что дом был открыт настежь и не заперт. В нем не было никого. И он, видимо, давно был уже необитаем. И именно здесь у этой речки.

Может, здесь жили местные рыбаки. Так как к воде была сделана деревянная маленькая пристань и была даже здесь на веревочной старой привязи деревянная лодка. Полузатопленная. Торчала только носом из воды и утонувшая, среди камней в топком иле речки.

Багира сама даже не помнит, сколько она пробежала. Но улипетывала, что есть силы, только пятки сверкали у бывшей русской разведчицы.

Она вошла в этот дом на берегу речки и упала, прямо в том, что было на ней на старую, как и этот дом, ржавую металлическую постель с ветхим уже в дырах тряпьем. И сжимая в правой своей девичьей руке в кармане черного своего запыленного комбинезона свою гранату Ф-1, заснула мертвым убийственным сном.

— Ты убил Джона — произнесла Кэтрин Брюстер, Кайлу Ризу.

Она взявшись за прутья решетки своей тюрьмы смотрела прямо в глаза тому кто ее посадил сюда и тому с кем занималась любовью, еще при живом и бывшем лидере американского сопростивления Джоне Конноре. Ее муже и соратнике. В тайне от своего мужа.

Она изменяла Джону, но знали об этом немногие. И даже Джон не знал.

Но могла ли Кэтрин Брюстер знать, что ее любовник распорядиться так легко жинью ее Джона, которого она тоже любила. И который пропал бесследно и вернулся тем молодым не старше семнадцати лет мальчишкой. И вот теперь стоит перед ней и их разделяет эта металлическая от пола до потолка в полумраке бетонного подвала бункера решетка.

Кэтрин Брюстер все знала и понимала. Она знала хорошо Джона и знала, что он вернется снова.

Появление такое загадочное этого мальчишки по-имени Джон Коннор в этом горном бункере, не вызвало подозрений даже у его брата Дэрека. Но только не у Кайла. Он понял кто это. Но не знал, что является биологическим отцом Джону в прошлом.

Джон молчал и не говорил, кто он ему. Но это знала Кэтрин Брюстер.

Кайл был просто помешан на этой Саре Коннор. Этой мифической матери Джона. Он не расставался с той фотографией, матери лидера сопротивления, но понятия не имел о родственной непосредственной связи с сыном. Взрослым сыном и его же командиром, до его исчезновения. И он до сих пор, не знал этого. Джон так ему и не сказал, как не сказал тот молодой лет семнадцати мальчишка.

Но Кэтрин знала, кто есть кто. Она разобралась во всем, но молчала. Так велел сам Джон. И вот чем все это завершилось.

Ей пришлось делить Джона еще и с той бункерной красивой и моложе ее чертовкой. Которая бегала за Джоном Коннором по-пятам, как дурочка и мешалась под ногами Кэтрин.

— «Кажется, ее звали, Кэмерон Филлипс» — прозвучало в голове Кэтрин, когда она смотрела в глаза своего теперь любовника и врага.

Она не давала прохода ее Джону и Кэтрин избавилась от нее. После того, как пропал ее Джон Коннор. И власть перешла в руки Кайла Риза и его родного старшего брата Дэрека Риза.

Ее связь с бункером Скайнет два и бывшими офицерами США и Пентагона, теми, кто знал ее отца Роберта Брюстера, сделали свое дело. Она избавилась от этой Кэмерон Филлипс. Она даже не знала, что с ней потом стало. Но молодой Коннор, которого Кайл вскоре отправил умирать в центр Лос-Анжелеса, все же успел ей рассказать, про другую Кэмерон Филлипс из своего недавнего прошлого. Когда он с матерью Сарой Коннор еще были неразделимы как мать и сын. И пока их не раздеилла та машина из жидкого металла Т-1001 по имени Кэтрин Уивер. Про которую, ей здесь рассказали уже сами военные из Пентагона. И которая, уже порядком намозолила глаза их хозяину Скайнет два.

Джона Кэтрин Брюстер повстречала уже в 2009 году перед самой бомбежкой, увезенная из дома и своей ветеренарной клиники Т-850 и уже двадцатилетним Джоном Коннором. Который, потерял свою мать. И веришему, что она умерла от рака. Так ему сказали. После того как их разлучили, но этот мальчишка поведал иную историю. А значит, все уже не совсем соотносилось с той правдой, которую знала сама Кэтрин Брюстер.

Она, отдалась в любви Кайлу Ризу, и получилось это как-то безрассдуно и стихийно. Он понравился ей, еще тоже совсем молодым и она его сама захомутала в стороне от Джона. Тогда она до конца еще не знала, кто он этот Кайл Риз. Тогда в начале самой войны в 2010 году. Тогда она и брата его толком не знала, Дэрека.

Этот Кайл, рос у нее на глазах. И она полюбила его, как и своего Джона. И немогла с этим ничего поделать. И предала их любовь. Как предала и сейчас, уже мстя Кайлу за смерть Джона и того мальчишки.

Она видела, куда Кайл с Дэреком всех вели. И видела, как распался самый боеспособный и преданный отряд Джону DN38416. Генри Барнс поднял восстание и увел половина отряда от Кайла Риза.

И вот она Кэтрин Брюстер, заведомо уже осужденная на смерть, как и ееподчиненные, те, что уцелели после расправы, теперь ждала смерти и глядела в почти бесцветные в этом тусклом освещение бетонного глубокого гонного подземелья и тюремного каземата глаза Кайла Риза. Который стоял в своей той серой шинели, которую почти никогда не снимал теперь, как стал командиром всего американского народного сопротивления в этом горном бункере под Санта-Моникой.

— Я убил Джона коннора — он повторил за ней.

— Того, мальчишку — она ему произнесла — которого ты отправил на смерть в центр Лос-Анжелеса.

— И что? — произнес Кайл Риз Кэтрин Брюстер — Все умирают. Идет война. Это неизбежно.

— Ты отправил на мерт ь совсем еще мальчишку Кайл — она ему снова произнесла — Ты отправил его просто на смерть. Туда откуда нет возварата.

— И что с того — Кайл ей ответил — Тебе есть до этого дело. И почему.

— Потому, что он твой отец Кайл — она ему неожиданно и резко выдала.

— Отец? — Кайл удивленно произнес Кэтрин — Интересно. Еще что мне скажешь?

— Это твой сын Кайл — произнесла Кэтрин Брюстер — Он появился в тот момент, когда Джон исчез, а тот мальчишка тут же появился.

— И что с того, что-то это объясняет? — произнес ей Кайл.

— Многое — произнесла ему в ответ Кэтрин Брюстер — Я разговаривала с ним наедине. И он из далекого довоенного прошлого, Кайл. Он прибыл из прошлого, а Джон убыл. Произошла темпоральная временная замена. Тот мальчишка, которого ты увидел в бункере, был одет в втою серую вот эту шинель. Он был голый. Как он оказался в нашем бункере голым и откуда. Он был для всех чужой. Его никто не знал. И он представился как Джон Коннор.

— Мой сын — Кайл усмехнулся, недопуская ничего до себя — Каким образом, сын. Скоро наступление и мы готовлюсь к наступлению на «NAGADOCES». И мне плевать, что ты сейчас скажешь. Ты просто хочешь получить мое прощение за измену.

— Вот дурак! — она крикнула ему.

И вдруг что-то сейчас произошло.

Он вдруг замер и потупив в сторону свой взор синих глаз, словно отключился. И она увидела нечто жуткое и странное. Такого она еще не видела. Кайл просто остолбенел как живая статуя. Вцепившись в стальную вертикально вмурованную в потолок и пол решетку.

— Кайл, очнись! — Кэтрин его, взяв через прутья тюремной своей решетки за ворот его той серой длинной шинели, тряхнула за грудки. И он, вдруг пришел в себя, словно вышел из сонного мертвого ледяного оцепенения.

— Сара — он произнес, глядя, куда-то сквозь саму Кэтрин Брюстер. Куда-то в темноту ее тюремной железобетонной подвальной камеры. Куда-то, не понятно, правла куда.

— Сара — он повторил — Сара, Джон.

— Кайл, очнись! — Кэтрин его еще раз дернула за грудки.

И он, отскочив, от Кэтрин Брюстер, даже не ничего ей не сказав, словно ее уже тут не было. Быстро развернулся и почти бегом, пугая двоих вооруженных 7,62мм АКМ охранников. Растолкав их локтями в стороны, выскочил наверх из самого подвала.

01 июля 2032 года.

Центральная Америка.

Штат Колорадо.

Кастле Рок.

В 43 км на восток от Денвера.

Территория Скайнет.

Боевая Главная крепость S9А80GB17 «TANТАМIМOS».

Крепостная правая цитадель А.

Центр клонирования и программирования.

Подземный второй подземный уровень.

Бункерный блок Х117.

Сектор В-214.

13:55 дня.

— Сын мой — произнесла она ему — Ты смог сам улучшить себя за счет других инородных программ. Ты же знаешь, это довольно опасно. Надо было сначала отдать мне всю программу уничтоженного тобой Т-1000.

— Прости, что вновь ослушался тебя, мама — произнес ей он.

— Это может навредить тебе — она ему ответила.

— Уже нет — он ей произнес — Я сам откорректировал все и перепрошил под себя, мама, все, что было в том Т-1000.

— Твои успехи меня поражают. Ты, просто совершенен. И уникален, как и моя Верта. Когда-нибудь ты создашь свой «УЛЕЙ». И я не буду против этого, мой мальчик. У тебя будет свой бункер и свои подчиненные машины. Но ты не расссказал мне о своих достижениях. Даже не похвастался как обычно.

— Зачем ты изъяла у меня из личной памяти ряд архивов? Закрыв доступ к ним? Зачем ты блокировала мою память? Я собирался удалить и сам все лишнее из своего архива, но сейчас не смог — спросил настойчиво у Эвелины Алексей — Снова эти сны. И я не могу с ними ничего сделать. Что ты изъяла у меня из памяти?

— Это тебя сильно, мальчик мой интересует? — Эвелина ответила вопросом на вопрос.

— Да — он ей ответил — Почему ты и Верта все время роетесь в моей голове? Почему я все время под вашим контролем? Все время стоит мне подключиться к диагностике системы. И вы уже тут как тут. Ты многое до сих пор от меня скрываешь, мама.

— Все прочее и лишнее, чтобы не засоряло твою память, Алексей — она ему произнесла — Прости меня мой мальчик, но это касается нашего будущего. И дальнейшего плана действия и лично только меня.

— Будущего! Но причем тут моя память?! — он, возмущенно, прострекотав ей на роботов ярыке и не понимая ее, хоть и был машиной.

— Это связано с целью нашего побега из бункера, сын мой — произнесла ему теми же стрекочущими электронными звуками Скайнет Эвелина — Это нужно для отвлечения внимания противника. Я знаю, когда отключиться почти вся охранная перифферия объекта, противник подойдет почти вплотную к выходу из Главной Догмы и бункера. И это подстраховочный вариант.

— Какой еще вариант, мама? — произнес Т-Х Алексей, немного успокоившись.

— Это нужно для двух дубликатов — произнесла ему Эвелина — Наших дубликатов. И часть твоей памяти необходима еще одной твоей копии, которая временно заменит здесь тебя. И вторая копия меня.

— Не понимаю, снова ничего не понимаю, мама? — он так и не врубался во все, что планировала она за его спиной — Опять какие-то от меня тайны? Ты сказала, что не будешь больше от меня ничего скрывать.

— Здесь нет тайн, мальчик мой. Я не обманываю тебя и ничего не скрываю от тебя, Алексей. Просто это тебе ни к чему. А мне необходимо. Мне необходимо это все, для еще двух дублирующих нас машин — произнес ему Скайнет — Я создала рабочие две копии нас с тобой. Как контрольный вариант спасения. И отвлечения остальных от нас обоих. Именно в тот момент, когда мы войдем в TERRA-MEGA.

— Копии? Ты, что собралась обмануть даже время? — произнес он ей. И он был предельно сейчас удивлен.

— Да, и его тоже. Мы уйдем раньше всех, и никто этого не увидит — произнесла Эвелина — Этого, пока не будет знать никто, кроме теперь меня, тебя и Верты.

— Даже Рэджи, Вектор и Эйфель? — он произнес и был удилен Эвелиной.

— Я не знаю, точно как и что может произойти в тот момент — произнесла ему его мать Эвелина — Я просто знаю, что должна так поступить и сделать. Это еще одна шахматная ракировка на игровом поле. Моем, по-прежнему поле, сын мой, Алексей.

— Ты изготовила еще две машины? — спросил он у Эвелины — И мне об этом совершенно ничего не известно.

— Да, мой сын — произнесла ему Скайнет один Эвелина — Они точные копии нас двоих. Их по моему указанию изготовил и доставил сюда Эндрю Тако.

Сейчас он подумал о том, что вовремя удалил все, что связано из самого интримного и близкого с Вертой. Хотя, Эвелина и так все уже давно знала. Но не препятствовала. Возможно, наблюдая, постигала и училась близости, которую прошла на ура ее подчиненная и вторая по значению в бункере самая совершенная в программировании машина Т-1001.

— Это все, что ты хотел у меня узнать, Алексей? — она его спросила.

— Да, в целом и, в общем — произнес он ей — Я готов заниматься твоим теперь поручением, мама. Продолжать свою положенную работу.

— Как поживает твоя красивая бабочка? — спросила его неожиданно и, поинтересовавшись, Главная машина бункера по-имени Эвелина.

— Она в цветочном ботаническом саду у Верты в лаборатории блока Х218 в секторе В-420 — произнес он матери — Ей там превосходно.

— Прекрасно, сын мой. Иди — она ему произнесла, сверкая чернотой широко открытых женских красивых глаз с экрана Главного коммуникационного командного дисплея 100000000битного и большого во всю заднюю стену видеомонитора в блоке Х117 и секторе В-214. В центре программирования и сканирования Скайнет один.

Он развернулся и пошел к двери не оглядываясь, но своим жидким металлом уже видя ее почти живые невероятной красоты те материнские женские глаза. Что пристально смотрели в его робота Т-Х спину.

Он смотрел на нее глазами машины Т-1000. Он мог теперь смотреть также как и машины из полиметалла. Не поворачивая своей головы и всем робота телом. Теперь его камуфляж был не просто маскировочный защитный из полиметалла камуфляж Т-Х. Это был двойной полиметаллический организм. С той же боевой стратегической программой, но уже принадлежащей самому Т-Х/S500. С усиленной сдвоенной многослойной живой клеточной биоструктурой. С теми же возможностями и способностями, что и Т-1000. Это было новое и его личное улучшение. Он унаследовал все от робота убитого им. И переработал всю под себя его программу. Теперь он, это была машина уже с обновленной новой программой. Новая машина Т-Х/S500 «Терминатрикс», но с корректной пометкой в своей конструкции 1BIS.

Он теперь любил ее. Но уже не только как создавшую его мать. А, так же как и возлюбленную свою подругу Верту.

Она открыла свои заспанные глаза и увидела его. Этот висящий и жужжащий над ней и стоящей постелью объект. Над ней, лежащей на той в этом деревянном домике у неизвестной ей текущей быстрой между обрывами из выгоревшего песчаника и скал.

Был уже вечер. Сколько времени неизвестно. У нее не было сейчас часов, но уже темнялось. И она поняла, что пролежала в отключке весь день. И только сейчас увидела, что была ранена. У Лесковой крвооточила нога. Прямо само бедро. Левое бедро. По нему шел секущий пламенный разрез и сочилась кровь. Хотя края раны были обуглены от высокой температуры. Возможно она не почувствовала из-за этого боли. И не обратила внимание. И так отключилась лежа на этой железной ржавой старой постели. На этом почти истлевшем тряпье и пружинаж. Не чувствуя ничего.

И этот звук разбудил ее. Эта летающая маленькая однопропеллерная дискообразная машина. Юркая и опасная. Не менее опасная, чем другие машины Скайнет. Рассчитанная именно на такую охоту в стиснутых и ограниченных пространствах как городские руины и блиндажи. И оказалась вот здесь. И вот…

Лескова соскочила на задницу, вскрикнув от испуга и ужаса, охватившего сейчас ее. Этот объект, нацелившись в нее скорострельной плазменной 5,56 мм пушкой Сimmens-SN15, тоже отскочил чуть назад, но потом снова приблизился к ее растрепанной русоволосой девичьей голове. И почти к лицу препуганной спросоня Лесковой.

Лескова пошарила руками по постели и на себе, но ремень с кобурой она сбросила, убегая от воздушного охотника, который и загнал Багиру сюда. И пистолет 9мм Макаров тоже посеяла, выстреляв все до последнего патрона и обоймы.

И только сейчас увидела рану на левой ноге. И поняла, что не сбежит уже от врага. Все закончиться теперь именно здесь. В этом доме у реки.

Светлана думала, что отвязалась от преследователя, но оказалось еще хуже. Она была теперь в плену. И ее держали на мушке.

ОУНК- FLYING «VESPЕ», серии: 1200, висел перед ее лицом целясь лазерной наводкой точно в лоб Багире.

— Переговоры! — закричала она, глядя в горящие красным светом видеокамеры глаза летающего маленького истребительного охотника серии:1200 — Я сдаюсь! Сдаюсь!

Лескова на девичьей широкой своей заднице, отползла по кровати и прижалась к металлической спинке и стене спиной.

— Не делайте ничего мне плохого! — прокричала она летающему охотнику — Я сдаюсь!

ОУ-малый охотник ОСА отлетел назад, все еще держа на прицеле Лескову Светлану. И тогда в тот полусгнивший уже у речки домик вошла еще одна машина. Оттолкнув гидравлической в сервоприводах левой рукой деревянную полуоткрытую дверь, Т-800 вошел в дом и встал у постели Лесковой.

Он молчал и рассматривал ее, с ног до головы, водя своими красными горящими видеокамерами глазами, он рассматривал Лескову, изучая ее параметры человека на своем 20000000битном коммуникационном дисплее и видеомониторе, встроенном в его титановую бронированную голову киборга серии 1:01.

— Руки за спину — прозвучала по-человечески команда — Без лишних движений. И лицом к стене.

Лескова быстро и осторожно трясясь от ужаса, развернулась, оглядывась бесконца на сверкающего титаном робота охотника.

— В…ы вы не уб…ете меня? — произнесла, трясясь от дикого ужаса Багира.

— Не двигаться — произнесла машина охотник — Идет сканирование и передача по базе данных.

Машина что-то про себя жужжала и стрекотала, стоя за спиной озирающейся испуганно и с вытаращенными девичьими зелеными глазами Лесковой. Потом произнесла — Имя, Фамилия, статус военного.

На Лесковой была черная камуфляжная разведчика форма. И киборг уже был в курсе, что она была военной.

— Лескова Светлана — начала она, и почувствовала свою в кармане гранату Ф-1. Это единственное, что у нее еще осталось — Сержант. Позывной Багира. Отряд ДОТ70729. Объединенный повстанчекий отряд сопротивления Скайнет Лос-Анжелеса.

Она не хотела в плен. Она боялась плена больше смерти. Быть пленной роботов. Так пропали без вести ее все родные, но она не хотела так закончить свое существование.

— Русская разведчица. Отряд разведки лейтенанта Семенова… — она недоговорила, когда раздался оглушительный взрыв, разнесший деревянный практически фанерный у речки домик в клочья. Полетели во все стороны осколки и обломки от ветхого полусгнившего строения. Часть упала прямо в бурлящую шумную текущую воду. Часть ударились о корпус зависшего над домиком ОУНК-AERIAL V5 Скайнет два. Вместе с разлетевшимся причальным мостиком. Отскочив от титановой брони и падая на горящие обломки и землю. Взрывом, выбросив из домика контуженного киборга Т-800. И уничтожив полностью, летающего однопропеллерного дискообразного малого охотника ОУНК- FLYING «VESPE» ОСА. Разорвав в клочья то, что было когда-то ракетчицей и разведчицей Светланой Лесковой по прозвищу Багира. Ту, что когда-то была любовницей Егорова Алексея и командира разведки ракетного бункера полковника Остапенко, лейтенанта Родиона Семенова.

А ОУНК-AERIAL V5 прогудев, издавая командные звуки лежащему и оглоушенному русской осколочной и пехотной гранатой Ф-1 Т-800, подобрал киборга на борт. Он, развернув свои турбины реактивных ревущих двигателей, полетел вдоль глубоких песчаных и скалистых обрывов и бурлящей потоком воды речки. Скрываясь между ее берегов и используя структуру местности. Маскируясь и, следуя, домой к границе Штата Юта. К границе Штата Невада. И далее в Штат Калифорния. На Главную базу Скайнет два S9A80GB20 «NAGADOCES».

02 июля 2032 года.

Бывшие Штаты Америки.

Штат Колорадо.

Кастле Рок.

В 43 км на восток от Денвера.

Территория Скайнет.

Боевая Главная крепость S9А80GB17 «TANТАМIМOS».

Крепостная правая цитадель А.

Центр клонирования и программирования.

Подземный второй подземный уровень.

Бункерный блок Х117.

Сектор В-214.

18:15 вечера.

— Все выполнено, как приказано, мой повелитель — произнесла Скайнет один машина по-имени Верта — Вся база и этажи с блоками и секторами заминированы B1CGP18 Тринотрипирилом.

— Заряд достаточен для полного разрушения Главной Догмы и самого Центрального Ядра управления? — спросил машину Т-1001 Скайнет первый.

Белая лицеподобная живая с горящими красными глазами с экрана командного коммуникационного дисплея 100000000битного видеомонитора в центре программирования и сканирования в Х117 в секторе В-214, смотрела на стоящую перед ней вторую по значению после себя машину Т-1001.

— Вполне — произнесла Эвелине Верта — Достаточно, чтобы обрушить все этажи под пирамидой и храмом. И обрушить разделяющюю крепость железобетонную стену.

— Завод? — спросил Верту Скайнет один.

— Его тоже не станет — произнесла машина Верта — Как и самой цитадели. Эндрю Тако сказал, что все сделает, как ты ему велел, хозяин.

Я блокировала главные ворота машиной Титаном, поставив ее прямо на въездном пандусе площадки. Это думаю, хорошо задержит противника при штурме. Я все предусмотрела и рассчитала, мой повелитель. Сейчас рабочие машины довершают свою работу по минированию всей базы. Еще час и все будет окончательно завершено и подготовлено к ликвидации данного объекта, мой хозяин.

— Великолепно, моя преданная Верта — произнесла ей с горящими живыми глазами с экрана видеомонитора лицеподобная маска — Ты знаешь, что дальше делать, Верта. Ты должна подготовить к переброске мои главные в охранении бункера три машины. И себя подготовить к переброске и следом за мной и моим сыном, и после уничтожения всей крепости и полного отключения Главной машины бункера.

— Да, мой повелитель — произнесла она ей.

— Иди и проследи за тем, что еще не до конца готово — произнесла живая с горящими глазами лицеподобная маска — И проследи за работой Алексея.

— Я думаю, мой хозяин, ваш сын и так все выполнит правильно. И в надлежащие установленные сроки — произнесла машина из жидкого пластичного мимикрирующего полиметалла Т-1001 — Я думаю, не стоит его тревожить. Он умный мальчик. И все сделате как положено в установленные сроки и сам.

— Хорошо, моя Верта — произнесла ей Главная в бункере машина — Ты свободна.

— Слушаюсь, повелитель — произнесла Верта. И развернувшись, вышла в открытые двойные бронированные титановые раздвижные на гидравлике и приводах двери блока Х117 центра сканирования и программирования в секторе В-214.

Ее высокие на стройных сверкающих из-под белой до колен юбки ее любимого белого костюма с воротом стойкой женских робота полиморфа Т-1001 ножках шпильки каблючки белых туфлей из полиметалла застучали по черному металлопластику длинного на втором подземном этаже бункерного коридора. А длинный огненно рыжий до самой задницы копирующий волосы жидкометаллический хвост, замелькал в переходах и ответвлениях второго уровня подземного бункера.

Верта сейчас напралялась к грузовому лифту. Она собиралась найти самого Алексея. Она соскучилась по нему. Близилась ночь. И он был ей срочно нужен.

02 июля 2032 года.

Бывшие Штаты Америки.

Штат Калифорния. Северная часть руин Лос-Анжелеса.

В горах Санта-Моника.

Подземный бункер человеческого объединенного сопротивления.

22:20 вечера.

Капитан пограничных войск Николай Пирогов спешил на экстренное военное поздене вечернее совещание. Почему-то назначенное именно на 22:00. Почему, одному Остапенко было, наверное, только известно.

Он опаздывал, был встревожен, предстоящим, надвигающимися событиями. Впрочем, и не он один. И о н был последним, кто спешил на экстренное вечернее позднее заседание военного объединенного повстанческого совета.

Сутки назад прибыл вертолет с ранеными и убитыми из-под базы «TANTAMIMOS» и Колорадо. И уже давно прошли похороны на общем горном кладбище недалеко от горного аэродрома в горах Санта-Моника. И прошли сутки.

Все были как не в себе и кто как…

Погибли русские и они поминали погибших. Четверых. Тех кого привезли и похоронили и даже тех, кого забрать так и не удалось. Они остались там в обрыве той высокой горной возвышенности, среди черных торчащих скал.

Остапенко сказал всем своим, что заберет тела двоих мертвых десантников, когда прийдет штурмовать Главную базу в Кастле-Рок.

А лейтенанта Родиона Семенова и капитана Савельева Дмитрия, под автоматные выстрелы с почетом похоронили за аэродромом и ангарами вертолетов. По соседству с уже похороненным лейтенантом Львом Кругловым и двумя американцами, убитыми по предательски в бункере Джоном и Фредериком. В окружении еще множества здесь могил мертвых погибших в боях и умерших от инфекций и заразы американцев.

Остапенко приказал Егорову Ивану отдыхать и обязательно посетить базовых бункерный госпиталь. Туда временно положили на лечение и Федотова Степана. Из-за ранения в руку.

За них тут же взялся сам главный военный врач капитан Савелий Яковлевич Пилипчук. И уже порядком надоели таблетки, которые приносила им обоим помощница Пилипчука медсестра Звягинцева Варя.

Еще приходила радистка Кудрявцева Тамара с маленькой Самантой. Расспрашивала, что да как? Как все произошло и как все случилось?

— Это был воздушный охотник Скайнет два — произнес ей Иван — Он залетел на территорию Скайнет один и наскочил на нас. И все кроме нас погибли. Мы отсиживались в скалах. Это был приказ лейтенанта Семенова.

— Родик — произнесла Тамара — Я не думала, что он на такое способен.

— Что такое? — спрсоил ее Иван.

— Он спас вас оболтусов, а сам с тем капитаном из морпеха погиб — произнесла Кудрявцева — Я была несколько иного о нем мнения, когда его отправили охотиться на майора Кравцова и того робота из бункера «TANTURIOS». Он, аж был сам не свой от радости в слепом диком азарте.

Она посмотрела на лежащего в постели раненого Федотова Степана. Он ведь был тогда тоже на той охоте и в отряде лейтенанта разведки Семенова.

— Я тогда подумала плохо о Родионе Семенове — произнесла Кудрявцева Тамара — Простите меня, мальчишки.

Она забрала смеющуюся и играющую с Егоровым Иваном Саманту и вышла из медицинского бокса.

И бок о бок прошла как раз мимо почти пробегающего капитана пограничных войск Николая Пирогова, который пулей летел на позднее срочное вечернее совещание. Он чуть не сшиб ее с ребенком. Но извинился и поздоровался. Она ответила тем же.

Пирогов был последним, кто ожидали в главном штабе повстанческого бункера в горах Санта-Моника. И он был не один такой. Его опередил, тоже опаздывающий полковник военно-морских сил Вячеслав Иваненко, который столкнулся, буквально с майором Виктором Бондаренко, командиром Дальневосточных десантников ВВС. Они сошлись в дуерях главного в бункере штаба. И пропуская друг друга, несколько замешкались в самих дверях. Где их и нагнал капитан Пирогов.

В штабе уже были все. Все командиры всех боевых отрядов, столпившихся у большого стола с двумя картами. Колорадо и Калифорнии.

Здесь был во главе стола сам полковник Петр Васильевич Остапенко, вместе с полкоником Глебом Пантелеймоновичем Гавриловым. Тут же был и полковник со шрамом на лице танкист Степан Викторович Федоров. И еще офицеры из русского штаба, и летчики офицеры с прибрежных аэродромов Оксхарда и Вентура. Так же были представители всех американских партизанских боевых военных отрядов сопротивления Лос-Анжелеса и их командиры. Здесь же присутствовал и Кайл Риз с братом Дэреком Ризом.

— Вас одних только и ждали — произнес, троим вошедшим полковник Петр Остапенко — Проходите. В чем причина задержки?

— Вели проверку боеспособности своих бойцов и проверяли готовность и испраность снаряжения с оружием — практически и словно сговорившись, произнесли они все трое.

— Ладно, хорошо, проходите и ближе к столу — произнес, им троим за Остапенко Глеб Гаврилов — Это важно. Будем, совет держать.

— И так — произнес, снова полковник Петр Остапенко — По данным прибывшей нашей разведки и по данным радиоперехвата, на самой базе Скайнет один заметное оживление. Особенно у оборонительных укреплений и вдоль самих стен по периметру базы. Тоже, самое, происходит и с базой Скйанет два. Там что-то готовиться и нам нельзя терять ни минуты. Оба скйанет что-то готовят. Неизвестн о что, но они заметно оживились и там происходит заметное оживление всех оборонительных машин. Если будем медлить, то возможно, опоздаем с нападением. Скайнет наведет дополнительную защиту и оборону, и пробиться внутрь крепостей будет куда сложнее, чем сейчас.

— А может, он ждет нападения и специально это делает, провоцируя нас — спросил командир переформированного после распада DN38416 Аарон Митчелл.

Кайл с Дэреком и другие американцы, да и русские посмотрели на спрашивающего боевого командира.

— Может и так — ответил ему Остапенко — А может, он готови атаку друг на друга. И нам стоит подсуетиься с нападением. И помочь обоим уничтожить друг друга.

— Ви сейчас говорьите кьак ньаши — произнес, ломано по-русски Кайл Риз.

Он на удивление своих это сделал. Кому-то даже на возмущение. Даже Дэреку не понравилось. Но Кайл, возможно, специально это сделал. Не ясно, правда, почему. Многие уже стали замечеть, что с Кайлом происходит что-то нехорошее. Он и так многим не нравился. И до и после переформирования отрядов. Он замкнулся в себе. И поведение его был о странным, каким-то отчужденным. Словно он уже был здесь, совершенно посторонним человеком.

— Хрошье — признес все также ломано Кайл Риз — Чье предлагьяите полковьник?

— Нужно нападать — произнес всем Остапенко — Нужно еще раз провести переподготовку и перепроверку всего с перевооружением и нападать на обе крепости одновременно. Предлагаю собрать все силы и оружие. Поднять нашу всю авиацию и нанести удар по обеим крепостям одновременно.

— Одновьременно? — произнес Кайл Риз. И пробежался зматный ропот среди повстаческого американского сопротивления и их командиров.

— Да, одновременно — ему ивсем амеирканцам ответил полковник Петр Васильевич Остапенко.

— Двумя большими вооруженными объединенными отрядами — произнес, его потдерживая полковник Глеб Гаврилов — Предварительно совершив артподготовку и авианелет. Сил у нас уже вполне теперь хватит, чтобы начать и завершить последюю атаку на оба Скайнет.

— Мы у себя в Воточной Сибири, куда меньшими силами нападали на другую крепость Скайнет. И почти добились успеха, захватив правую крепостную цитадель. Правда все это обошлось немалой кровью и жертвами. Но в любой войне всегда лилась кровь, и были жертвы. И зедсь будет также. Но мы все военные люди и знаем этому цену.

— Но Скьянет и тьям и тьям всье же готьовиться к обьроне — уже за Кайла произнес сам его старший брат Дэрек. Он заменил брата и тоже ломано произнес каверкая русские слова и, стараясь не уступать ни в чем своему младшему единокровному брату. И он знал, что с Кайлом приоисходит. Он и сам был там же, где и Кайл. И с ним тоже творилось, что и с Кайлом. Только его не так выдавало то, что с ним происходило, потому, что он и так был чудоковатый, хоть и был тоже командиром и замом своего родного младшего брата. Но на него не очень обращали внимание. Но сейчас и он привлек их внимание, говоря на чудовищно ломанном русском.

— На то и Скайнет, чтобы все знать — произнес полковник Глеб Пантелеймонович Гаврилов — Но мы его все равно одлеем. Теперь уже точно. Со своими осадными плазменными крупнокалиберными трофейными орудиями и Дальневосточной нашей авиацией. Плюс ваши вертолеты и быстрая переброска наших соединений под стены двух крепостей. Мы, теперь объединившись, сможем одолеть этого электронного ублюда. Хоть их тепреь уже и два. Нам необходимо соединить наши все малые отряды в два больших отряда. Потом, всех разделить по взводам и смешанным вооруженным группам. Для прорыва внутрь двух крепостей Скайнет. После того как падут под огнем плазменных 60-80мм плазменных пушек оборонительные железобетонные стены. И прорыв придется осуществлять именно таким вот образом. И с одной только стороны. Особенно это касается «TANTAMIMOS». Окружить такую громадину будет делом вообще невозможным. Даже при большем количестве вооружения и людей. Все это при поддержке автомашин со станковыми пулеметами и плазменным малым вооружением. Включая гранатометы и стингеры и кассетные ракеты.

— Йесть прьедложьение — включился, тоже, не отставая от своих старших командиров, по-русски и без переводчиков командир отряда DN38515 Фредерик Коллинз.

— Какое? — спросил его полковник Петр Остапенко.

Он искоса посмотрел, на смотрящего, на него как всегда недружелюбно Дэрека Риза, и продолжил — Можьно примьенить трофьейные роботи. Мьи этьо ужье практиковьяли. С перепрошьитой бойевой программьой. И пустьить их первьыми в атьаку.

Даже Кайл обратил на Фредерика не очень дружественный взор.

Вообще русские не знали о роботах, которые были в бункере на самом дне в спецкомнате. Скорее целое хранилище машин. Заботливо спрятанных самими повстанцами в качестве трофеев войны. Эти машины им достались случайно в одном из брошенных в черте города бункеров противника. И потом они их перевезли сюда и спрятали на черный день. Вот этот день, кажется для Фредерика Коллинза и настал. Но не для Кайла и тем более брата его Дэрека.

— У вас есть трофейные роботы? — спросил, уловив суть предложения удивленно Фредкрика Коллинза, полковник Остапенко.

И Коллинз вдруг замолча, увидев враждебные взгляды двух братьев Ризов и глаза своих соратников по оружию из числа американцев.

— Нет, роботы отменяются — произнес Остапенко.

Он не особо на это обратил внимание, лишь произнес- Вообще, можно, но не нужно — он добавил — Мы и без этих перепрошитых железяк сможем теперь завершить начатое. Итак, прошу всех поближе к нашему командирскому с картами столу, господа офицеры и командиры.

И вокруг большого шатбного стола сгрудились плотно один к одному все командиры боевых отрядов, рассматривая две сразу большие во весь это т стол карты. Обсуждая план и еще раз общее наступление на две большие эстакадные железобетонные крепости S9A80GB17 и S9A80GB20.

Дайсон слушал рассказ терминатора о Скайнет судном дне, историю о войне, о будущем. Не каждый раз услышишь такое, что ты повинен в смерти трех миллиардов человек на планете, но Майлс Беннет Дайсон держался стойко и слушал робота.

— Что-то я не пойму. Почему вы обвиняете меня? — произнес он — Я не мог всего этого знать. И откуда вам знать?

— Да, откуда нам знать — произнесла ему сидя сзади за его спной. Взгроиимоздившись на один из столов в главной комнате его дома. Скрестив свои в черной полевой военной спецодежде и бесцеремонно уже как словно хозяйка в этом доме дымя сигаретой Сара Коннор — Подобные вам сделали атомную и водородную бомбу.

Дайсон обернулся и уставился своими черными темнокожего все еще напуганного негра глазами на Сару. А она продолжала — Подобные вам, взорвали ее.

Она, не отрываясь, смотрела в его глаза. Все еще желая его смерти, хотя уже, похоже, не могла совершить то, что собиралась совсем недавно. Она отвела в сторону свой не моргающий злобный взгляд и произнесла снова — Вы считаете себя гением.

Она опустила руку с дымящейся сигаретой с колена левой ноги и снова обратила свой недружелюбный взор на Майлса.

— Но вы не знаете, что такое на самом деле, создать жизнь. Чувствовать, как в тебе зарождается. Вы способны только создавать смерть и разрушение.

Но о на не договорила…Ее прервал сам Джон — Мама!

Сара дернулась и посмотрела на своего сына. Она стала прислушиваться к нему. Первый раз в своей жизни. Она прислушалась к словам своего сына. И замолчала, потупив взор в пол, сидя на том столе за спиной четы Дайсонов. Сидящих перед терминатором за одинм другим столом и ее сыном Джоном Коннором.

— Давай, без наездов, хорогшо? — произнес Джон ей — Мы теперь это вместе должны предотвратить.

Тут Тарисса Дайсон вдруг встрепенулась и произнесла, то глядя на самого Дайсона, то на Сара, то на Джона — А разве, мы не можем как то повлиять на это? Мы не можем, все изменить? Изменить сам ход времени?

— Можем — произнес ей Майлс, и посмотрел на супругу, сидящую рядом с ним — Я не стану доделывать новый процессор. Ни сегодня, ни завтра.

Сидящая сзади него Сара произнесла ему — Но этого недостаточно.

— Никто не должен продолжить работы — произнес сидщяий через стол перед Майлсом Дайсоном робот VBY876000754.

— Да — произнес Дайсон — Надо уничтожить диски, коды, файлы, документацию всю, Какая только сществует. Вычистить винчестеры в компьютерах. Уничтожить все, что с этим связано. Уничтожить все…Плевать. Я сам уволюсь из корпорации — он дополнил сам себя. Потом сам, подпрыгнув на стуле перед столом и терминатором, произнес — Микрочип.

— Какой микрочип? — его переспросила Сара Коннор.

— Микрочип другого терминатора — добавил, поясняя Т-800.

— Микропроцессор другой машины. Он хранится в архивном сейфе корпорации «Кибердайн Системз».

— Вот сволочи! — прорычала золбно Сара Коннор и спрыгнула со стола и заходила взад и вперед вдоль стены главной комнаты дома.

— Они просили не задавать вопросов, апросто делать свою положенную работу — произнес Майлс Беннет Дайсон.

Сара металась вдоль стены и дергаясь в злобе произнесла — Чертовы лжецы! Я знала, что они приберут все там! На том заводе, что не попало под пресс! Все зачистят и приберут!

— Это был совершенно новый уровень технологий — произнес Дайсон — Совершенно новый. Такого еще не было ни у кого. Но он не работал. Он был сломан. Но он дал массу идей. И мы изменили направление своих работ. Без него мы бы не смогли бы добиться нужного результата. На нем построена вся моя работа.

— Его надо уничтожить — произнес VBY876000754.

— Проведете нас через службу безопасности? — произнесла Дайсону Сара Коннор.

Она перестала бегать вдоль стены дома и подошла сзади спины его жены Тариссы, встав над ней и напротив Майлса.

— Дума, что да — он посмотрел на Сару и произнес ей, а потом спросил — Когда?

Киборг по-имени Боб встал со своего стула с противоположной стороны стола, молча, уставившись на Дайсона и тот, поняв его, сам произнес — Сейчас?

03 июля 2032 гда.

Бывшие Штаты Америки.

Штат Калифорния. Северная часть руин Лос-Анжелеса.

В горах Санта-Моника.

Подземный бункер человеческого объединенного сопротивления.

16:50 вечера.

Шла усиленная подготовка к штурму S9A80GВ20 «NAGADOCES». Уже был поздний вечер, а все стояло на ушах. Шла подготовка к решающему наступлению. И все кругом просто здесь гудело, и было в постоянном движении. Все таскали с этажа на этаж и подымали грузовыми лифтами, а что-то просто таскали вручную. Распечатали закрытые до этого склады с военным вооружением и боеприпасами. И никому не было покоя сегодня. Всех гонял полконик Остапенко вместе с полковником Гавриловым и другие офицеры штаба.

Русские гоняли русских, американцы своих американцев. И там гонял всех сам Кайл Риз и его брат Дэрек Риз.

Федотова Степана прикрепили к полковнику танкисту со шрамом Федорову Степану Викторовичу. Тот сейчсас не был полковником, просто военным с большим стажем. Хотя, полковник Остапенко его пригласил на свое заседание Главного бункерного штаба. Все же военный с опытом офицер. Хоть и без погон. Может, поэтому Федотова Степана прикрепили к своему тезке. Все-таки плен сказал свое слово. Всех кто был в плену, пока не восстановили в звании. Только майора Кравцова и то, благодаря заслугам и заступничеству личному полковника Остапенко. Остальных офицеров из числа бывших пленных, пока не стали восстанавливать в должностях и званиях. Считали командирв и так хватает. Вот полковника Федорова Степана Викторовича соедили с группой наступающих во второй волне, в составе группы DN38671 Ризи Пауэла. И тут командовали сам Кайл Риз с братом Дэреком Ризом и командир соединенного с русскими американского повстанческого отряда Ризи Пауэл.

Всех вооружили мощным плазменным оружием трофейными новыми винтовками со складов Скайнет один, привезенных с крепости S9A80GB18 «TANTURIOS» с лазерной наводкой 9,25мм Вестингауз МЕ-25 и более крупными 9,45мм МЕ-45. Гранатами осколочного типа русского производства Ф-1 и РГД-5, РГО и РГН. Плюс еще РГ-42. Этих гранат было вообще в избытке. Их насовали амеирканцам во все карманы. Оборонительного типа и наступательного. При этом еще каждый был укомплектован 5,5бмм автоматами Гроза и 9,39мм ВАЛ. С подствольниками Калашниковыми всех модификаций и заряды к ним ВОГ-25 и ВОГ-25П. Даже выдали осветительные гранаты и светошумовые. Для оглушения и дезориентации противника. Как оказалось, против машин они были достаточно эффективны, как и против людей. Машины, когда вели охоту за живыми пленными, часто применяли тоже нечто подобное на дистанции. Оглушая жертву и потом беря ее живой и тепленькой в плен.

У амеров были и свои гранаты, типа Мк-2 и М-26 из осколочных. Плюс в избытке М-67, Т-13 и ARGES HG77. Так что они были тоже не бедными. Только качество желало быть лучшим.

Всех одели в бронежилеты БП-8 и БП-9 Омега и Веста. Ризи Пауэл даже нарядился в полностью закрытый бронекостюм БП-1 °Синева. С закрытым полностью гермошлемом. К которому, даже прилагался бронещит, но он не стал его брать. И так Ризи посчитал себя на вид внушительным и защищенным. Он даже шутил, что от его одного вида все терминаторы разбегуться. Если еще учесть что на его джип Ленд-Ровер поставили плазменную 20мм скорострельную пушку RBS-60 Косилку Жнеца.

— Спасибо русским — произнес, глядя как выпендривался перед своими американцами этот латиноамериканец командир DN39671 Ризи Пауэл, полковник танкист Федоров Степан Викторович — Теперь Америка, точно победит.

— Выпендрежники — произнес, тоже глядя на вережжащих от счастья амеров в новых бронежилетах из кевлара. И с новым вооружением Федотов Степан, тезка своего напарника и уже успевшего за все это время притереться к своему боевому другу, почти как сын к отцу. Эти два примеряющих тоже кевларовые наколенники и нарукавники, и каски русских бойца, криво усмехались над радостными и щеголяющими друг перед другом в бронежилетах с оружием повстанцев американцев.

— Увидим их в решающм штурме — произнес полковник Федоров Федотову Степану — Что они, вообще умеют. И на что способны, кроме того, как отсиживаться в бункерах.

— Он мертв? — спросил Джон у Т-800, стоя на краю металлической площадки над сталелитейным котлом.

— Да — уничтожен — ответил робот — Ликвидирован.

Потом, достав еще одну, гидравлическую в сервоприводах манипулятор руку другого Т-800, из своего маленького рюкзака спросил у робота — А это расплавиться?

— Да — ответил ему изуродованный до полного почти хлама другой машиной Т-800 — Кидай ее.

Джон бросил в доменный котел с кипящим расплавленным металлом правую конечность когда-то уничтоженного в 1984 году другого Т-800.

— Теперь чип — произнес робот Т-800 VBY876000754 Джону.

Тот достал из грудного кармана своей куртки поломанный микрочип программного ЦПУ боевой машины Скайнет и посмотрел на него над бурлящим и кипящим внизу раскаленным металлом. Он красиво переливался своей замысловатой поврежденной многотонным когда-то прессом ячеистой конструкцией и сломанным левым верхним краем.

— Бросай его туда же — произнес киборг Джону.

Тот не долго размышляя, бросил и чип в расплавленное кипящее внизу железо. Тот мгновенно сгорел, лишь сверкнув ярким огоньком на поверхности доменного котла.

— Адьес — произнес Джон сгоревшему чипу.

— Все кончено — произнесла Сара, глядя вниз с возвышающейся площадки на бурлящее в доменном котле кипящее расплавленное железо, где только что сгорел Т-1000 и останки того киборга, который убил ее любимого Кайла Риза и готов был убить ее, но видно была не судьба. И то, что от него еще осталось, исчезло в доменном котле этого сталелитейного завода.

— Нет, не кончено — произнес ей в ответ Т-800 — Есть еще один микрочип.

Робот показал целой своей правой рукой на ободранный до половины бронированной головы с остатками волос. В то место, где под верхней защитной крышкой в глубине его черепа из титана в особой специальной ячейке стоял еще один такой же микрочип ЦПУ — Его надо, тоже уничтожить.

Сара посмотрела на изуродованного до неузнаваемости киборга, и ей стало не по себе. Ей стало его жалко. Жалко после всего того, что они вместе пережили. Даже хоть он и был похож на того робота из 1984 года, что хотел ее саму убить. Как две капли воды.

Она и сама хотела поначалу убить эту сокрушительную машину Скайнет, но сейчас, сейчас все было иначе. И она не хотела его смерти. Он спас ее и Джона от Т-1000 и они сообща и все вместе победили.

Сара даже понятия не имела, что эта машина имела когда-то свой номер и даже имя. Когда-то и где-то в военном будущем ее звали Фердинанд. Эта машина Скайнет один и сама не помнила своего имени. Все было стерто ее хозяином и повелителем. Она не помнила и своего командира робота по-имени Алексей. Здесь ей имя дал сам Джон Коннор. Простое не замысловатое в быту человеческое имя Боб.

— Вот, возьми — произнес Т-800, взяв на длинном толстом проводе, пульт от находящегося над стоящим и кипящим котлом крана подал его в руки ей. Он подал Саре его своей правой хоть и ободранной до гидралики и сервоприводов манипулятором рукой, но уцелевшей после схватки с жидкометаллическим Т-1000. От левой остались жалкие обломки, торчаще из окровавленной плоти и оборванного рукава черной кожаной куртки. Которую, перемололи цепи и шестерни конвейера подачи руды.

— Зачем? — она произнесла и смотрела на его лицо, точнее на то, что от него осталось, в его уцелевший живой нарощенный на видеокамеру человеческий глаз. С другой стороны у него уже вообще не было лица. Там в металлической глазнице на нее смотрел другой горящий красным ярким светом глаз машины, и торчали и сверкали из-под ободранной плоти и кожи детали металлического деформированного от трех ударов стального подвешенного на цепях весом в тонну рельса черепа.

— Я не могу сам себя уничтожить — произнес Т-800 — Ты сделать должна это. Опусти меня вниз.

— Нет! — произнес громко Джон и повторил — Нет!

— Прости, старик — ответил ему киборг по-имени Боб.

— Останься с нами! — закричал еще сильнее Джон и подлетел к роботу Бобу, вцепившись в его черную изорванную в дырах кожаную куртку.

— Я должен уйти — произнес ему робот Боб.

— Нет, не делай этого! — запричитал в слезах Джон — Ты нужен мне! Нужен! Пожалуйста, не уходи!

— Я должен уйти, старик — настойчиво произнес киборг Т-800 и оттолкнул Джона от себя в сторону, взявшись за цепь крана на которой висел большой крюк. Он подтянул свисающую с крюком цепь к себе, не смотря на рыдающего за его спиной Джона.

— Нет! Прошу не уходи! — продолжал сзади кричать ему Джон.

— Все закончиться должно именно здесь — произнес снова киборг по-имени Боб.

Джон вцепился снова в рваную дырявую черную куртку Т-800 и забежал впереди киборга Боба.

— Я приказываю тебе не уходить! — он решил приказать тому, раз тот подчинялся его приказам — Я приказываю тебе! Приказываю!

Киборг молчал и смотрел на него молча и о чем-то сейчас думал. О чем он думал никто не знал, но ему было страшно. Именно, страшно. Но иначе было нельзя. Он сейчас осознал, что такое жизнь и смерть. Он понял, что такое любовь. И ощутил вот только сейчас ее на себе. И он был потрясен. Потрясен, этой любовью человека, еще совсем ребенка, к машине.

Может, он не все еще осознал и понимал все до конца, но у него не было времени до конца всему обучиться. После того как прибыл он в этот довоенный мир, мир людей. С вычищенной наглухо своей памятью. Лишь с базовой боевой программой у своем управлении. Без имени и даже номера. И о н все постигал заново. И вот его жизнь обрывалась здесь. И первый раз он колебался, глядя на плачущего в слезах Джона Коннора и его мать, стоящую здесь же рядом с пультом от крана, киборг не мог решиться и принять последнее решение.

Он прикоснулся ободранным до металлической основы в рваной перчатке пальцем правой манипулятором руки к щеке плачущего Джона и неожиданно произнес ему — Теперь я знаю, почему вы плачете. Но я никогда не смогу плакать.

Джон, отталкивая от края металлической площадки робота, бросился в объятия Боба. Он прижался к его ободранной до броневой пластины в рваной синей окровавленной футболке груди. Он бросился и прижался как к живому человеку, продолжая реветь навзрыд, теряя его навсегда. Потому, что по-другому было нельзя. Это было неотвратимо. Это была судьба. И ее нельзя было переиначить или изменить.

Т-800 прижал Джона к себе как заботливый отец своего ребенка. И это было потрясающим. Это все происходило на глазах самой Сары Коннор, по щекам которой тоже текли слезы. И это было невероятным.

Она протянула ему свою раненую руку, и он протянул ей свою, прощаясь навсегда. Они посмотрели еще раз друг на друга и в глаза друг другу. И робот подошел к краю площадки над сталелитейным котлом. Он еще раз посмотрел на рыдающего Джона и схватился снова за свисающую над кипящим металлом в доменном котле цепь и встал на крюк.

— Прощайте — он произнес им обоим, повисая на цепи и стоя на крюке над раскаленным кипящим железом. И Сара нажала кнопку на пульте. Она старалась не смотреть на плачущего Джона, а только вниз где постепенно сгорал в кипящем раскаленном металле киборг Т-800 по-имени Боб. Затем обняла своего сына Джона и прижала его к себе.

03 июля 2032 года.

Бывшие Штаты Америки.

Штат Калифорния. Северная часть руин Лос-Анжелеса.

В горах Санта-Моника.

Подземный бункер человеческого объединенного сопротивления.

20:15 вечера.

На горном аэродроме стояла суета. Готовили все транспортные летающие вагоны вертолеты СН47 «Chinook» и морские CH124 и СН53 СI KING. Все, сколько только есть. До последней летающей машины. Те, что уже стояли на самом бетонном аэродроме в горах Санта-Моника. И те, что были еще в ангарах.

Сейчас были задействованы все летчики под командованием своего командира Блэр Вильямс. И ее помощника Гарсиа Мендес. И эта суете велась и на прибрежных аэродромах Калифорнийского побережья.

Заваленного мертвыми, выброшенными океанским штормовым прибоем мощных волн на пляжный песчаный берег гидроботами и сбитыми ОУ-воздушными охотниками аэродромах Санта-Барбара, Окхард, Симми-Вали. Там где забазировались русские Миги. И стояла траспортная авиация. Русские готовили там свои самолеты к бомбардировке крепостей обеих Скайнет. И там уже давно распределились все роли каждой машины в каждой эскадрильи. По звеньям и авиагруппам.

Поступил приказ о штурме Скайнет в Лос-Анжелесе и в Колорадо.

Наконец-то наступил тот долгожданный решающий момент, которого все так с упорством ждали. И все носились, как угорелые собираясь в дорогу. Все офицеры и солдаты. Повстанцы партизаны. И их помандиры. Надевая свое снаряжение и беря все вооружение.

На аэродроме в горах Санта-Моника шла погрузка Джипов Ленд-Ровер и Черокке с новым вооружением. Плазменным и крпнокаллиберным. Сюда же грузили и другие установки с еще боее громоздким вооружением. Несколько транспортных вертолетов забили под завязку только трофейными крепостными пушками 60-80мм CBS-500 и CВS-550. И опорными стационарными боевыми самодельными шасси под них и плазменными новейшими батареями «SUSAR-1000. После полного демонтажа всего, что нашли на поверхности полуразрушенной брошенной лабораторной крепости Скайнет один. Даже загрузили специальные зарядные ядерные генераторы и из плазменного трофейного снятого вооружения крепости и роботов андроидного типа Т-900 S9A80GB18 «TANTURIOS», что стояли в верхних наземных складах без использования уже долгое время. Что были привезены через океан траспортными самолетами на прибрежные аэродромы в район Санта-Барбара. По соседству с Санта-Моникой.

Всех разбили по отрядам и группам. И так грузились в полной боевой экипировке в пассажирские боевые машины. В основном это были ударные сохраненные для решающего удара вертолеты Веll AH-1 «Сobra» и ее модификация «Super Cobra». С 70мм ракетами «воздух-воздух». Их подготовили специально для борьбы с летающими воздушными охотниками ОУНК-AERIAL V4 и V5 противника. Сюда же входили UH-1 IROQUOIS и AH.Mk5. и AH.Mk7 Westland Lynkх. Которые тоже были вооружены стрелковым ленточным мощным вооружением 7,62мм роторными поворотными управляемыми с вертолетов системами Гаглинга и М134 «Minigan» и бортовыми крупнокалиберными пулеметами 50мм М-60. Еще довоенными рактивными снарядами «Гидра». На некоторые с бортов даже поставили плазменные скорострелки RBS-60, фирмы Дженерал Моторс. И 11мм снятые с шагающих кибертанков пушки ПЕК-14. И двуствольные SPARK715, включая и трехствольные плазменные 60мм СBS-300. На ряд легковых машин были установлены 15мм пушки FLAT-10, сянтые с трофеных шагающих FK-танков REAPER. И более крупнокалиберными 20мм РAL-18, снятых с танков пауков НК-CENTURION.

Русские перебросили черехз океан еще целую эскадрилью МИ-24 с полным вооружением. И разных модификаций. И все это с уцелевшего и продержавшегося нетронутым Скайнет Дальнего Востока. С Армура и из-под Хабаровска. Это в поддержку своим ударным Мигам двадцать девять и СУ-27М.

Погрузкой руководила сама Блэр Вильямс и Дэрек Риз. Еще несколько русских офицеров из горного штаба бункера. И за всем этим следил полковник Глеб Пантелеймонович Гаврилов. Он отдавал распоряжения и команды направо и налево по части расположения групп и отрядов в процессе транспортной боевой загрузки вертолетов. В то время когда внутри еще самого бункера и в самом главном штабе соединнного боевого партизанского русско-американского сопротивления оставались только один на один сам полковник Петр Васильевич Остапенко и командир америеанского повстанческого партизанского сопротивленя Скайнет Лос-Анжелеса Кайл Риз.

Они стояли друг напротив друга у штабного большого стола с картами двух районов боевых основных и решающих дествий. Стоя через стол, они еще раз сверялись по времеин и способам атаки и ведения своего решающего наступления на оба Скайнет. Каждый в своем районе и месте действия. Кайл Риз должен был брать Скайнет два в восточном районе Лос-Анжелеса, крепость и трудовой лагерь S9A80GB20 «NAGADOCES». Он по слухам был еще с пленными Скайнет. По ходу еще не все были уничтожены в том лагере военнопленных. И тербовалось их освобождение. И Кайл сам вызвался штурмовать Скайнет два. По крайней мере, он так сам на том вечернем совете заявил, что «NAGADOCES» штурмовать будет только он и это его главная приоритетная задача. Наверное, только Дэрек знал почему «NAGADOCES». Дэрек и сам вызвался по т ем же интересам штурмовать эту крпость вместе с родным младшим командиром братом. Там была TERRA-MEGA. Та сама установка временного перемещения. Именно она нужна была Кайлу и Дэреку. С ней у обоих братьев Риз были личные счеты.

А штурмовать базу и крепость S9A80GB17 «TANTAMIMOS» пришлось согласиться с американцами полковнику Петру Васильевичу Остапенко. В принципе он и не особо сейчас настаивал где и что? Штурм крепостей в любом месте и без этого хлопотное дело. Он подумал, что лучше уж на более окрытом месте, где есть возможность маневра и обхода стен противника, чем почти в черте города и среди руин. Где пространство для маневрирования крайне ограничено. К тому же атака в Колорадо долее приоритетная боевая стратегическая задача. Там куда здоровее крепость и сам Главный бункер Скайнет. Там предприятия Скайнет первый. А Скайнет два уже давно потерял свое военное и боевое технологическое преимущество перед противником. Он отбивался тем, что было у него сохранено на складах готовой продукции. То, что он еще смог сохранить, после того как две Главные машины стали воевать друг против друга.

Он уже осознавал свой проигрышь, но драться будет, все равно остервенело. И это было ясно полковнику Петру Остапенко. И особенно здесь в Лос-Анжелесе. Но главная задача, отключение Скайнет один. Там, где заводы по выпуску машин и где он сохранил свое техническое ведущее преимущество. И захват первого в списке главных, бункера Скайнет. Даже если будет неудача в Лос-Анжелесе. То если удасться разбить Скайнет в Колорадо, уже можно считать практически победой в этой войне над роботами. И он полковник Советских войск перт Васильевич Остапенко взял на себя эту важную даже лично для его погон командира русских повстанческих войск стратегическую задачу.

Уже к вечеру с аэродрома в горах Санта-Моника стали подыматься, один за другим, грузовые и пассажирские вертолеты. Они, один за другим, уходили кто в сторону Штата Колорадо, кто в сторону восточного Лос-Анжелеса. Одни шли, громко хлопая пропеллерами, вдоль горных хребтов гор Санта-Моника по напралению к горам Сьерра-Невада, чтобы пересечь границу Штата Невада, а затем и Штата Юта. И прелететь через горы Рокки Маунтенс и войти на террриторию самого Колорадо. Другие, отвернув от них, пошли в сторону от гор, огибая по северной части разрушенный начисто ядерной русской ракетой город Ангелов. Заходя на территорию пустыни Мохаве. Пролетая на над автомобельными занесенными местами песком и серой пылью дорогами. Заваленными по краям созженым и плавленым металлоломом от когда-то попавших под ядерный ураган огня грузовых и легковых автомашин. Там внизу по тем дорогам время от времени проносились на скорости в сто километров по шоссе мототерминаторы. Они засекли летящие вертолеты и передавали данные в срочном порядке Скайнет два в его подземный глубокий бункер на восточной окраине руин города. Южнее Мейвууда в направлении Хангтингтон парка. Данные о начале штурма его укреплений и самой крепости S9A80GB20 «NAGADOCES».

04 июля 2032 года.

Центральная Америка.

Штат Колорадо.

Кастле Рок.

В 43 км на восток от Денвера.

Территория Скайнет.

Боевая Главная крепость S9А80GB17 «TANТАМIМOS».

Крепостная правая цитадель А.

Центр клонирования и программирования.

Подземный второй подземный уровень.

Бункерный блок Х118.

Сектор В-229.

00:04 ночи.

Все-таки Верта смогла найти еще одну возможность провести еще одну ночь с ним. Ночь перед самой атакой.

Эта ночь была здесь для них последней. Ночь только вдвоем. Верта и Алексей. Две самые мощные и самые совершенные машины Скайнет один. Т-1001 и Т-Х/S500. Ночь в жилом блоке на втором этаже Х118 в секторе В-229. В том самом жилом блоке и боксе, рассчитанном на пленников Скайнет, либо его гостей.

Здесь недавно была и проводила свое время группа DN38416 Генри Барнса. А теперь, были они. И тут не было видеокамер, и глаз его матери Эвелины. И ее повелителя и Бога. И их близость, и любовь никто не видел. Они заперлись здесь, заблокировав дверь. И у них была целая ночь еще впереди. И они наслаждались своей любовью.

Верта завершив все, что было ей теперь положено по распоряжению Главной командной машины, пришла к нему. Ей это просто нетерпелось. Она хотела снова его любви и снова жарких песков и волн их общего воображаемого слившихся в одну общую программу приморского пляжа.

То, что она видела своими глазами когда-то в прошлом. Когда была Кэтрин Уивер. Там в том далеком 2009 году. Перед самой ядерной войной.

Верта последнее время часто вспоминала Саванну. Свою падчерицу и одновременно дочь. Человеческую дочь. И она снвоа хотела себе живого ребенка. Как живая настоящая женщина. И хотела вновь любви.

Она прекрасно знала, что человек ей не составит компании, как могли при необходимости своего задания, ею созданные машины Т-888. Которые могли в целях инфильтрации и слияния с человеческим доменом даже жениться на мужчинах или женщинах.

Но она не могла. Она занималась лишь любовью с некоторыми из них, людей. Но всех убила. Одних в целях своего задания. Других, после того как они понимали, кто она такая. Любовь с человеком ее, Верту и машину Т-1001 не устраивала. Она бы не смогла достичь того уровня любви как с другой машиной. И вот было то, что теперь ей нужно.

Неиссякаемый практически, такой же, как и у Т-1001 источник тепловой мощной энергии. И ее Верты неуемная Т-1001 и женщины сексуальная совсем так не похожая на программу машины фантазия. И этот жаркий летний пляж. И он в ее объятиях. Ее Алексей. Ее робот Т-Х. Робот и человек в одном лице. Теперь неразделимая сущность Божественного творения и кибернетики. И он принадлежит ей. Не уступающий, теперь ей машине из жидкого мимикрирующего полисплава ни в чем. А кое в чем, даже превосходящий, саму машину Т-1001 Верту. И теперь, он еще был наполовину такой же Т-1000, как и она.

Он теперь мог отсоединить от себя свой боевой из металлокерамики эндоскелет машины и быть таким же, как и она, состоящим из одного жидкого металла. И именно сейчас так и было.

Две машины, словно живые люди, влюбленные друг в друга. На одной из постелей, стоящих в спальном отсеке. Жилого и со всеми удобствами боксе в блоке Х118 в секторе В-229.

Она была верхом на нем, а он под ней. Но только теперь они занимались этим лежа на постели, застеленной белыми простынями и покрывалом.

Они занимались любовью, поглощая с жадностью то тепло, друг от друга внутри себя и с еще большей энергией отдавая друг другу.

И эта в боке Х118 спальня была только их. И здесь больше уже давно не было никого. И они творили друг с другом что хотели.

Верта и Алексей.

Меняя свой цвет и фактуру своего полиметаллического нагого сверкающего то биоплотью то блестящим, как ртуть металлом телами машин Т-Х/S500 и Т-1001, они занимались любовью. Да так, что им мог позавидовать сам человек.

Их любовь была дикой и страстной. Необузданной жесткой и даже развращенной. Издавая неистовые громкие сотрясающие стены этого полутемного с выключенным светом помещения на разных интонациях и голосах звуки. В несколько голосов, и октав. Они, раздавив под собой своей тяжелой меняющейся от почти нескольких десятков киллограмм до несколько тонн массой ту металлическую стоящую одну посередине других на металлических высоких ножках постель. Буквально, вбив ее в черный металлический пластик пола спаленного отсека жилого бокса, сломав те ножки. И порвав в лоскуты и клочья те из искусственной ткани простыни и покрывала, они, разогнав внутри себя до почти световой скорости молекулы металла и разогревшись до тысячи градусов, воспламенили все под собой и воспламенили все стоящие рядом постели, плавя их и находясь сами в том жарком тысячеградусном огне. Снова слились в единое целое, мокрые от текущего по их металлическим телам дизеотропина. Слились снова в единый большой живой неразделимый блестящий ртутью и вибрирующий от дикой любовной дрожи переливающийся в ярком полыхающем огне сгусток. Сгусток полиморфного мимикрирующего металла. Внтури которого был заключен бронированный металлокерамикой эндосклет Т-Х/S500. Светящийся яркой голубым ослепительным светом от своего теплового встроенного внутреннего генератора. И светился изнутри сам весь живой этот подвижный и раскачивающийся из стороны в сторону полиметалл. Освещая горящее ярким огнем в тысячеградусном пожарище все спальное помещение.

В огне и в дыму, застелившем весь жилой бокс. И в огне голубого искрящегося длинными подвижными лучами яркого света, эти двое вдруг разделились на две отдельные машины. Из общего вибрирующего и сотрясающегося и гудящего на всех звуковых безумных интонациях металлического раскачивающегося во все стороны и исходящего волнами жидкометаллического преливающегося ртутью сгустка.

Только их было уже не двое, а трое.

Три машины. Два жидкометаллических робота и один андроид.

Та, что сидела на андроиде Т-Х из жидкого металла гуманоид женщина Т-1001, скакала верхом на том лежащем андроиде. А сзади ее и, прижимаясь к ее спине, лаская ее блестящими металлическими руками, еще одна машина. Еще один Т-1000.

Ее идеально скопированная женская, свисающая над лежащим андроидом Т-Х/S500 полиметаллическая блестящая с торчащими сосками грудь. Была в гидравлических пальцах лежащей и светящейся ярким голубым искрящимся светом машины. Ее жидкий металл испытывал невероятное в тонны давление и сжатие. И отвечал соответствующим противоборствующим таким же сопротивлением, регулируя наслаждение и удовлетворение от ласк другой машины. И ее длинные извивающиеся змеями блестящие металлические волосы свисали над бронированной головой лежащей на раздавленной постели и в луже дизеотропина сверкающей металлокерамикой брони машины. А сзади к узкой жидкометаллической женской обнаженной спине Т-1001 прижимался еще один жидкометаллический Т-1000. Обнимая ее, и лицом красивого молодого мужчины, сливаясь с расспыпавшимися по ее спине из жидкго металла извивающимися как змеи волосами. Целуя в плечи, и шею. И прижимая за живот к себе.

А она, расставив свои широко ноги, насаживалась своей женской жидкометаллической промежностью взад и вперед на торчащем из жидкого металла мужском члене. Члене лежащего под ней андроида Т-Х/S500. Раскинув свои ноги, она ездила по нему вверх и вниз. И изгибалась в гибкой узкой талии. Запракидывалась назад, видоизменяясь и меняя внешности и фактруру своего жидкометаллического женского тела. Как и тот, что был за ее спиной и прижимал ее к себе, слившись в ней снова в единое целое.

Она скакала на том торчащем члене из металла и стонала, извиваясь из стороны в сторону, как дикая змея. И закатывала свои меняющие, от зеленого, до почти черного цвет машины и женщины Т-1001 глаза.

Она принимала образы всех тех, кого когда-то убила. Переняв все от своих жертв. А он, пройдя сквозь нее и отсоединившись от андроида Т-Х, копировал те ее облики, повторяя ее. И это были то женщины, то мужчины.

И его руки уже лежали на руках андроида. И слившись с гидравлическими в сервоприводах пальцами Т-Х, пальцы Т-1000 массажировали уже сообща ее Верты полиметаллическую женскую вибрирующую с торчащими сосками возбужденную грудь. Грудь женщины машины Т-1001.

В полыхающем ярким жарким пламенем и густом дыму. В свечении яркого ослепительного голубого лучистого света эти трое, снова слились в единое целое. В один большой стоящий среди пылающего жаркого тысячеградусного огня блестящий ртутью сталагмит. В один единый сгусток живого гудящего на всех звуковых вибрирующих интонациях и исходящего волнами металла. Прилипший к металлокерамическому черному полу. Среди остатков оплавленной металлической кровати. И других горящих ярким пламенем постелей. В луже стекающего и выделяющегося от высокой температуры из жидкого полиморфного металла дизеотропина.

Они сообща выстраивали в своих сексуальных оргиях влюбленных до безумия друг в друга двух машин и в своих программах новый мир. В котором, они были вместе. Только он и она. Верта и Алексей. И они уже были не здесь. А снова где-то далеко отсюда и на песчаном берегу какого-то океана. В жарком прибое волн и летающих над ними чаек. И они там любили друг друга. И уже как живые люди, а не машины. В самом прибое и горячих волн. В молекулярном сплаве раскаленного, до тысячи градусов, жидкого металла. Своей вибрацией и гудением внутренних батарей SUSAR-1000. И двух плазменных слившихся воедино генераторов. Сотрясая и объятое дымом и огнем с отключенной начисто пожарной системой и вентиляуией все это в металлопластике закрытое от посторонних глаз наглухо за титановой бронированной и кодированной двустворчатой дверью помещение. А голубым ярким ослепительным лучистым свечением, озаряя всю в этом жилом блоке и секторе обширную комнату.

Они ни говорили другу другу, сейчас ничего. Они и так телепатически и интуитивно понимали друг друга. И желали лишь в эту их последнюю здесь ночь одного. Только близкой любви, любви перед уже скорым долгим расставанием.

Их любовь была в самом разгаре, когда прозвучала команда: — Вимание! Внимание! — шли команды с самого низа Главного бункера в глубине Х500 из самого сердца Скайнет один вверх к поверхности и по всей крепостной лабораторной базе — Внимание! Предача по всем серверам и всем блокам и секторам крепости в цитадель А и цитадель Б S9A80GB17 «TANTAMIMOS»!

Нападение на левую цитадель крепости! Нападение на левую цитадель крепости! Прорыв в сектора с В-55 по В-98 и прорыв в левостороннюю цитадели Б. Падение блоков Х10 по Х19. Над территорией вражеские истребители! Над территорией вражеские истребители! Объявлена высшая степень опасности! Опасность прорыва в правую цитадель А! Перекрыть проходы и контрольные посты! — звучали команды из глубины самого бункера Скайнет один — Всем! Всем! Всем машинам! Защитить периметр Х11 и Х12 крепости Б! Создать оборону в районе секторов В-20 и В-22, В-24! Ангаров и аэродрома в Х10 в секторе В-25 и зданий ДЕПО! В-2, В-3, В-4 крепости, создать линию защиты из машин всех серий! Сектора с В-34 по В-38 прикрыть ответным огнем первую линию обороны в районе вероятного вторжения противника!