Теотль Сухоруков

Глава 8

Всё, что я мог теперь делать – это смотреть на перевалы гор вокруг нашей ложбинки. Смотреть и ждать, когда оттуда появятся кровожадные астеки и начнут меня пытать. Я дергался на каждый шорох, потому что твердо знал: Макуильмалиналли придет за мной. Если он жив – обязательно придет.

– Владыка, успокойся! – Серый заботливо придерживал меня за плечо, чем только сильнее заставлял нервничать. – Нас с шикаланками тут больше трехсот, а астеков еще до боя полторы сотни было… Они не сунутся сюда.

Что он понимал! Конечно, сунутся! Пройдут по следам, как собаки и найдут. Снова свяжут меня! Снова начнут резать! Я не хочу! Я уже поверил в свободу, и я не хочу обратно.

– Вапачиро, пообещай, что убьешь меня, если здесь появится Пятая Трава!

Мой телохранитель хмуро молчал.

– Я его убью… – буркнул он наконец.

Ичтакауэка стоял неподалеку и только качал головой. Кажется, я порчу первое впечатление о себе. Но мне пофиг. Я только хочу уйти подальше от треклятого астекского принца! И всего его поганого племени!

– Послушай, – наконец, не выдержал предводитель шикаланков. – Наверное, я смогу тебе помочь. Есть очень надежное место. Прямо в моем городе, в Чололлане.

– Насколько надежное? – прищурился я.

– Надежнее некуда, – улыбнулся Ичтакауэка. – Настолько, что большинство жителей города даже не подозревают о его существовании.

Эта информация меня вдохновила.

– Только я сам не могу принять решение о том, чтобы пустить тебя туда. Это не в моей власти.

– А кто решает? Тлатоани города?

– Нет, – снова улыбнулся шикаланка. – Он тоже не знает о нем. Решают жрецы. Но я могу организовать вашу встречу… Тайно-тайно! И жрецы пустят тебя туда.

Я перекинулся взглядом с Серым. Тот пожал плечами: понятно, что нам всем не помешает тайное безопасное место. Хотя бы, на время.

…Выбор маршрута занял, наверное, целый час. Мы находились где-то к югу от Чоллолана, но между нами были горы. Ичтакауэка предложил сначала спуститься вниз, затем дойти до Атлишко, и уже оттуда, по низинным местам отправиться в его родной город. Едва я понял, что он предлагает нам идти теми же путями, которыми меня вели астеки, то уперся рогом. Ни за что!

– А, если идти через горы? Так ведь короче!

Шикаланки принялись убеждать меня, что короткий путь не означает быстрый. Лучше идти по знакомым местам, где всегда найдется ночлег и еда, чем по оленьим тропкам, которые неизвестно куда выведут. Однако мне ближе олени, чем любые люди. А ночлеги под крышей и еда обычно связаны с людьми. Вапачиро с Черным Хвостом только руками разводили.

И мы пошли через горы.

Я держался рядом с предводителем шикаланков, выведывая у него про Чололлан – надо же понять, куда я иду. Хитро и издалека.

– Ичтакауэка, твое имя из языка астеков. Но я слышу твой говор: это не твой родной язык. Как так вышло?

– Это язык не астеков, а чолотеков. Много есть народов, которые говорят на науатле. Их речь почти не различается. И многие из них поселились в Чололлане. Так что приходится знать этот язык. Но ты прав, для шикаланков это чужой язык. Мы – совсем другой народ. И самый древний. Именно шикаланки испокон веков жили в восточной долине. Мы тут обитали еще в те времена, когда в западной долине процветали легендарные тольтеки. У нас были свои города. На севере – Какаштла, воинов которой боялись все вокруг. Был мой родной город и Атлишко на юге. Другие… что ныне давно забыты. А потом с запада пришли дикари Чикомостока…

– Чикомостока?

– Ну да, – удивленно ответил мой собеседник. – Семь пещер, откуда вышли все эти племена. Тепанеки, аколуа, астеки и многие другие захватили западную долину, но некоторые пошли еще дальше. Тлашкальтеки пришли к нам с севера. Они разрушили Какаштлу, построили свои четыре альтепетля, которые теперь просто называют Тлашкалой. Южнее их сородичи заняли наши богатые города. Уэшотцинки поселились в Уэшотцинго. Чололтеки вошли в мой родной город. Они тоже не стали его уничтожать, настолько он был великим, только дали ему свое имя – Чололлан. Теперь наш альтепетль так и называют.

– А как его называл твой народ?

– Теперь никто уж и не помнит. Десять поколений сменилось… Если не больше. Надо сказать, что чололтеки многое сделали для нашего города. Он стал еще могущественнее и богаче. Они построили храм Кетцалькоатлю, который по своей известности уступает только храму в Теночтитлане. Но несколько двадцатилетий назад с севера к нам пришли тлашкальтеки. Мало кто способен противостоять этим воинам, – Ичткакауэка улыбнулся. – Чололтеки точно не смогли.

– Ваш Чололлан подчинился Тлашкале?

– Нет. Наш альтепетль по-прежнему богат и независим. Но теперь в Чололлане живут и тлашкальтеки. Городом правит тлатоани из их рода – Попокаитцин. Ему 65 лет, но он родился в нашем городе.

Ичтакауэка прошел несколько шагов задумчиво.

– Видишь, как жизнь меняется, четланин, – вздохнул он. – Шикаланков теснят всё сильнее и сильнее. Мои соплеменники живут по окраинам города, в основном, на южной стороне. А центральные районы Чололлана заселили пришлые. И все они из Чикомостока, все говорят на науатле. Так что и нам приходится.

Мы снова шли в молчании.

– На самом деле, при посвящении в мужчины, жрец назвал мое взрослое имя на нашем родном языке. Оно значит то же самое, что и Ичтакауэка – Тайна Дали. Далекая Тайна… Ты ведь знаешь, боги не посылают имена просто так. Это знак, послание. В чем черпать силу, к чему стремиться. Я долго размышлял: что же боги хотели мне сказать… Может быть, это ты – моя далекая тайна? А, Хуакумитла?

…По горам мы бродили три дня. Потому что точного пути никто не знал. Тыкались наудачу, забредали в тупики. Люди (особенно, шикаланки) хмурились и ворчали на меня, не стесняясь.

«Ничего, зато никаких астеков» – утешал я себя.

Пусть и медленно, но мы явно спускались всё ниже. А значит, и люди уже недалеко. Когда следы их присутствия стали совершенно очевидными, я остановил продвижение нашего отряда.

– Не пойдешь дальше? – риторически спросил Ичтакауэка.

– Ты сам сказал, Далекая Тайна, что меня в твое тайное место сразу не пустят. Если хотят понять: кто я такой – пусть приходят сюда.

– Мне так жрецам и сказать? До Чололлана неблизко: еще два дня пути.

– А мне тогда что, в пригороде лагерь разбить? У всех на виду?

Тут шикаланку крыть было нечем.

– Может, хоть, до ближайшей деревни дойдем? Подождешь под крышей.

– Нет, здесь лучше.

Здесь, в лесу, несомненно было лучше. Никаких подозрительных людей. Кроме своих.

Юный княжич в итоге плюнул, собрал своих и ушел. Для связи и ориентирования на местности с нами осталась пятерка шикаланков, которые помогли найти очередную уютную ложбинку с удобно нависающим козырьком скалы, так что даже периодические дожди меня сильно не донимали.

Ждали мы долго – почти целый местный месяц, но Ичтакауэка все-таки вернулся. На этот раз с ним была лишь небольшая свита. И жрец.

Странный жрец. Сравнительно молодой, лишь немного старше моего местного биологического возраста. Лицо его было практически чистым: никаких татуировок или краски. Только отвисшие мочки ушей с внушительными жадеитовыми украшениями. Голову венчал мудреный головной убор с обилием перьев и бисера, но даже он не скрывал, что эта самая голова выбрита. По крайней мере, большей частью (я уже знал, что в здешних краях люди крайне ценят волосы на темени и стараются их не стричь). Невысокий, слегка полноватый и с легким пушком волос над верхней губой! Я бы усами это назвать не решился, но в здешних гололицых краях он бы точно взял приз за самые густые усищи. Интересно пошутили гены у этого товарища.

– Хуакумитла, я привел к тебе жреца, который поговорит с тобой, – шикаланкский княжич всем видом показывал, что уговорить священника тащиться в горы было нелегко. – Знакомься: это Тлакатль.

– Тлакатль? Человек? – изумился я. – Что это за имя такое?

– Но ведь я человек, – медленно ответил жрец исподлобья.

– А какому богу ты служишь, Человек?

– Меня пригласили сюда, чтобы я задавал вопросы, – Тлакатль даже смотреть на меня перестал.

«Хамло какое!» – возмутился я, но молча. Вслух же сказал:

– Ну, пойдем к костру… Человек.

– Юный Ичтакауэка поведал мне, что ты был пленником астеков. Куда тебя вели и зачем?

Ну, вот что ему отвечать? Началось наше знакомство не очень хорошо, а мне надо ему понравиться. Если я хочу, чтобы меня укрыли в безопасном месте. А чтобы понравиться – надо знать, что ему нужно. Знать, как он сам относится к астекам. Очень надеюсь, что, раз его привел Ичтакауэка, то и этот жрец моим пленителям не друг. А значит, надо показать, как много вреда и страданий я им причинил. И сколько смог бы еще.

Но, если он как раз сторонник астеков?.. Что ж, тогда мне, в любом случае, не удастся понравиться.

– Астеки вели меня в Теночтитлан, чтобы принести в жертву Уицилопочтли. Они считали мою кровь ценным даром, потому что… – и тут я в красках расписал, как разгромил армию аколуа в землях чумбиа; как потом не давался им в горах Четландии; как дошел до Страны Облаков и за полгода создал там большую базу по производства оружия, создал новое войско…

– Где находится твоя родина? – оборвал мою речь Тлакатль.

– Я думал, ты спросишь меня о том, как я смог создать новое войско, как оно было организовано, как мои люди делали тумбагу?

Жрец покачал головой.

– Раз тебя связанного вели в Теночтитлан, то, видимо, от твоего войска уже ничего не осталось?

– Большей частью, – скрипнул я зубами.

– Значит, мне о нем знать не нужно. Где находится твоя родина?

И я начал рассказывать про Четландию. Про свой маленький народ на великой реке. Пытался ввернуть снова что-нибудь «нужное»: как мы превратили Сухотье в плодородные поля, как построили большое судно, как обустроили привлекательный рынок, как делали дивные товары… Но Тлакатля всё время интересовали какие-то непонятные моменты. Что четлане любят есть, и имеются ли запреты на пищу? Умеют ли четлане плавать? Как хоронят женщину, умершую во время родов? И что делают с ее ребенком, если тот выживет?

Я совершенно опешил. Прежде всего, потому что не знал, какие ответы могут ему понравиться, а какие – наоборот.

– Каких богов чтит твой народ? – продолжал свой неспешный допрос жрец.

– Своих! – рыкнул я, устав уже от расспросов. Но потом решил все-таки пояснить. – У каждого четланского рода есть свой дух покровитель. Но все четлане уважительно почитают Речного Наездника. Опасаются Чужака. Боятся Утренней Звезды. Но моя семья всегда чтила одного бога – Золотого Змея Земли…

– Как?!

Я даже отшатнулся. Не мог себе представить, что эта ходячая флегма способна на столь резкие движения. Жрец взял себя в руки, но в глазах явно сиял знакомый блеск алкоголика в завязке.

– Теокуитлаликоатль, – повторил я имя желтого червяка на науатле.

Жрец тут же попросил произнести название на родном языке. Я повторил на четланском. А потом – уже шутки ради – на русском. Ну, он же на родном хотел. Тлакатль едва ушами не шевелил, вслушиваясь в незнакомые слова.

– Этот Змей… Он бог только твоего рода или и других четлан?

– Не понимаю. Я и мои предки требовали, чтобы все четлане чтили Золотого Змея Земли.

– Нет, я не об этом. Были ли еще четланские рода, которые чтили Змея? Сами по себе.

– Нет. Змей был покровителем только моей семьи.

– А ваша семья… Вы сами несли службу богу? Оказывали ему почести, приносили подношения?

– Нет. Были специальные жрецы.

– Они есть здесь, с тобой? – Тлакатль еще больше оживился.

– Нет. Все остались в Четландии. Некоторых убили астеки. А, может быть, и всех убили.

Жрец с дурацким именем Человек занервничал. Я с волнением смотрел на этого психа. Понятно, что я, наконец-то, его заинтересовал! Но вот в каком ключе?

– Владыка, – Тлакатль впервые обратился ко мне по титулу. – А ты сам… Ты забрал бога с собой?

Чего?! Как можно забрать с собой бога?

– Идола? – уточнил я.

– Нет. Бога. Ты взял с собой бога?

Я взял паузу, многозначительно уставился на огонь костра и лихорадочно размышлял. Чего он хочет? Как ответить?.. И вообще: а на самом-то деле, я забрал червяка?

Вспомнилась ночь в темной долине, ряды людей с горящими лучинами и огромный образ Змея на скале, подсвеченный кострами… И тут же – с болью где-то в районе сердца: да он же бросил тебя! Ни словечка от него не было за все эти годы скитаний!

Так, стоп! Выдохнуть. И до десяти досчитать. Общение с попами не идет мне на пользу: уже начинаю о своих фантазиях, как о реальных существах рассуждать.

А Человек ждал. Впившись в меня взглядом, словно клещ, ждал ответа. Да что ж ты мне душу теребишь?!

– Взял, – ответил, глядя прямо в глаза Тлакатлю. – Я его взял. А вот пошел ли он со мной – не знаю.

Как ни странно, его эта туманная фраза устроила.

– Жди здесь, владыка, – велел он мне, спешно подвязывая плащ на плече. – Я скоро вернусь.

И не соврал. Пяти дней не прошло на этот раз, а нас осчастливили новой аудиенцией. Тлакатль, изменившийся так, что и не узнать, вел под руку совершенно оплывшего старика, явно махнувшего рукой на войну с холестерином. Тучный дед, укутанный в сто одежек, разметал по плечам пышные седые пряди, и медленно ковылял по каменистому склону. Каждый шаг давался ему с усилием, но я не заметил в старике признаков недовольства. Наоборот, он слегка блаженно улыбался.

Завидев, наконец, меня, он ткнул в мою сторону сарделькой указательного пальца и громко спросил у Тлакатля:

– Что, вот этот?

– Да, благочинный, – с восторгом в глазах ответил Человек.

Старый толстяк снова бесцеремонно ткнул пальцем в мою иссохшую ручонку.

– Что бог тебе дал, отняв эту руку?

– Трудно объяснить… но много, – как на духу вылетело из моего рта.

Так я познакомился с верховным жрецом Умолкшего. Или Укрывшегося. Или Бога в Себе. Эти жрецы почему-то всё время называли своего «патрона» по-разному.

– Мне передали, что ты взыскуешь надежного убежища от одолевающих тебя врагов, – на диво поэтичного заговорил Тлатольчи – так звали старика. – Я дам тебе его.

Сердце ёкнуло. От надежды и страха.

– Но мне нужно именно надежное убежище… А я даже не знаю, что это за место.

– Ну… оно очень надежное, – Тлатольчи опять улыбнулся. – Это место… под землей. Оно просторное. Находится прямо в Чололлане, но в городе о нем не знают. И за городом – тем более. Вход в него надежно охраняют – и люди, и боги.

Под землей… Я представил, что снова смогу оказаться в темноте, в уединении… Это так манило! Но и пугало.

– А что защитит меня от вас?

Княжич Далекая Тайна, всё это время стоявший чуть в сторонке, не выдержал и подшагнул ко мне, хмуря брови.

– Послушай, четланин, – прошипел он мне прямо в лицо, с трудом сдерживая эмоции. – Это место священно, знают о нем немногие, а бывали внутри – единицы. Ты чем-то заинтересовал благочинных, тебе оказали величайшую честь… а ты тут выделываешься!

Ну, как объяснить парню, что мне его святыни до лампочки. Я хочу лишь покоя и безопасности. Да я бы и в эту нору не полез ни за что… только другой у меня нет. Этот мир полон опасности. Куда ни плюнь…

– Мы можем дать клятвы, – безмятежно глядя на свои руки, сложенные на огромном пузе, влез в мои размышления верховный жрец.

И они их дали. Это был длинный договор. Я уже как-то имел неосторожность заключить сделку, не слишком внимательно обсудив условия… И в итоге оказался глухонемым одноруким калекой на троне, который не стоил и трех копеек. Так что Тлатольчи с Ичтакауэкой пришлось клясться в полном обеспечении моей безопасности, как в целом, так и в частности. Чтобы, значит, ни ножом, ни тыкали, ни ядом не травили, ни голодом и жаждой не морили. И тэ дэ и тэ пэ. А еще не позволят всё это сделать третьим лицам.

Когда шикаланки покорно поклялись уже в сороковой раз, и я почти согласился… выяснилось главное: зовут-то только меня. Одного!

– Не, так не пойдет!

– Но мы не можем пустить в сокровенное место сорок человек! – ужаснулся Тлакатль. – Это не постоялый двор.

– Эти люди – моя главная ценность, – я уперся рогом.

– И мы не оставим их без заботы, – снова улыбнулся старый жрец. – Юный господин Ичтакауэка – далеко не бедствует. У него много земель по югу нашей страны. Он с радостью позаботится о твоих людях. И кров даст и накормит. До тех пор, пока ты будешь гостить у нас.

Я посмотрел на своих. Те молчали. Только в глазах Серого читалось: ты, действительно, этого хочешь?

«А какой у меня выбор, Вапачиро?».