Тень Луны

Глава 1

22 апреля 2114 года (месяц спустя).

Разведывательная база ФСГ, Тень Земли…

Александр смотрел на фиолетовое небо. Кажется, совсем недавно он был здесь, в этом мире, но столько воды утекло с тех пор. Нет, его не мучили воспоминания. Что хорошего он нашёл в этом мире? Более того, многие в нём что-то потеряли. И Кэтти в том числе. Он помнил её такой беззаботной, а теперь она хоть и улыбалась часто, но Саша не мог не чувствовать, какая тяжесть лежит на её хрупких плечах. Зря она волновалась тогда за него: операция по уничтожению противника прошла довольно гладко. Дело уже покоится на полках, но наследие постоянно напоминает о себе этой дождливой планетой и древними лабиринтами коммуникаций.

За прошедшее время местность существенно изменилась: появился стальной периметр, огораживающий выход из бывшего Святилища Великих. В центре огороженной территории было построено двухэтажное строение — там находились казармы, комната для совещаний, столовая и административная часть. Стройка заняла всего пару недель, а недавно появился и гараж, два джипа и одна бронемашина «Гепард», вооружённая пулемётом. Благо, что телепортационные камеры были солидного размера, иначе пришлось бы переправлять по частям.

С недавних пор сюда стали прибывать учёные. Руководство долго не могло понять, что же делать с такой находкой. Было послано несколько групп, но все они вернулись без новой информации. Недавно запущенный зонд провёл фотографирование местности, что позволило составить карту. Увидев её Саша, с удивлением отметил, что некоторые изгибы реки ему знакомы. Это была та сама река, что отделила основную группу от Кэтрин и по которой они возвращались обратно. Александр сообщил, что чуть дальше должно находиться поместье, а за ним и город. Через день после получения снимков группа спецназа совместно с одним уполномоченным гражданским подошла к городу, но пока никто не хотел контактировать с аборигенами, равно как и те не появлялись здесь.

Саша перестал смотреть на горизонт и бросил взгляд на базу. Сейчас здесь почти никого не было. В основном только охранение: четыре солдата на вышках и по два на каждое ребро периметра. Они прогуливались ленивым шагом. Здесь вряд ли могло что-нибудь случиться. Сканеры просматривали окрестности гораздо лучше и дальше, чем это делал человек.

Саша заметил Андрея с какой-то бумажкой в руках. Кажется, друг направлялся к нему. Булдаков не торопился, поэтому Александр подумал, что дело не срочное и не стал спускаться вниз. Андрей взбежал по металлической лестнице и, поравнявшись с ним, вместо приветствия спросил:

— Отдыхаешь? Наслаждаешься видом?

— В некотором роде, да. Принимаю ультрафиолетовые ванны.

— Да,— усмехнулся Андрей. Учёные утверждали, что из-за смещения спектра местного светила, на эту планету падало больше ультрафиолета, чем на Землю. Если бы не холодная погода, можно было бы успешно загорать.— Тут скорее примешь реальные.

— Что-нибудь случилось?

— Нет, ничего. Хотел тебе показать,— Андрей протянул ему газетную вырезку.

— Что это?

— Прочитай. Интересно.

Это была статья о расследовании ОМБ по нападению на ПИЦ. Начало её ничего нового не привносила, обычная статья, журналисты до сих пор обмусоливают давнишние события, но вот конец заинтересовал:

«…В итоге проведенной спецоперации группа террористов была полностью уничтожена. К сожалению, гипердвигатель был обнаружен в разобранном состоянии и уже восстановлению не подлежит. Это большая утрата для всего научного сообщества и человечества в целом, но в Федеральном Космическом Агентстве утверждают, что новый прототип будет готов со дня на день…»

И так далее о перспективах. Александр не стал дальше читать, поняв, что главное увидел.

— Забавно. Не находишь?— спросил Андрей.

— Они решили скрыть его? Зачем? Думаешь, это наши доклады так повлияли на них?

— Не знаю. Словам Великих трудно верить. Если уж мы с тобой сомневаемся в них, то что говорить о комиссии…

— По крайней мере, эти слова звучали довольно убедительно. Думаю, они решили сделать ход конём: пока китайцы думают, что гипердвигатель ещё не готов, они не будут слишком спешить, а ФКА за это время проведёт испытания и после уже поставит всех перед фактом.

— Вполне возможно, но так много времени прошло. Уже можно было всю Солнечную Систему исследовать,— ответил Андрей и посмотрел в сторону здания. Оттуда выходила группа, состоящая из четырёх человек.

— Кто это?— спросил Саша.

— Не знаю,— с интересом ответил друг.— Пошли, узнаем.

Они быстро спустились и направились в сторону группы. Соколов заметил, что у тех с собой имелись какие-то чемоданы. Они явно были предназначены не для вещей. «Головастики»,— решил Александр.— «И, по всей видимости, здесь впервые». Действительно, люди озирались и смотрели на небо, не скрывая своего восхищения и удивления.

— Здравствуйте,— сказал Андрей.

— День добрый,— откликнулся один из учёных.— Вы нас будете сопровождать?

— Нет-нет, мы просто любопытствуем,— поспешил заверить его Булдаков.— А вы с какой целью прибыли?

— Хотим измерить магнитное поле планеты, запустить зонд, изучить состав воздуха, измерить интенсивность солнечного излучения — работы много. Интересно, что это за планета и где она находится,— ответил учёный и спохватился.— А, извините. Меня зовут Сергей Геннадиевич Иваненко, профессор РАН. А это моя группа.

— Очень приятно. Андрей Сергеевич Булдаков…

— И Александр Валентинович Соколов,— добавил за друга Саша.— Мы консультанты местного генералитета.

— То есть полковника Штрея?

— Да, именно его,— согласился Саша.

— То есть вы именно те люди, которые провели в этом мире месяц?..

— Именно так,— усмехнулся Андрей.— Хотя как посмотреть. Здесь месяц, а у нас неделя.

— Да, действительно!— вскликнул Иваненко.— Вот мы тут будем день, а на Земле пройдёт лишь шесть часов. Вам, как первопроходцам, досталась очень интересная часть работы.

— Нам так не показалось. Если честно, эти дни были самыми сложными в жизни.

— Да-да, понимаю,— поспешно закивал учёный.

— А вы хорошо осведомлены,— отметил Саша.

— Конечно. А как же иначе,— улыбнулся Сергей Геннадиевич. Саша заметил, что со стороны строения к ним направляется полковник Карл Штрей с шестью вооруженными солдатами. На спине одно из них висела рация. По всей видимости, это была охрана учёных.

— Добрый день. С прибытием,— протянул руку в приветствии немец. Его русский был идеален. Только фамилия могла выдать в нём иностранца. Вообще Соколову нравился этот человек: он никогда не показывал свою власть, относился к подчинённым с уважением. Не зря его любили и уважали простые солдаты. Дело своё он знал отлично и спрашивал строго, хоть и казался мягким. Командование сделало хороший выбор.— Господин Иваненко, предупрежу вас, что день на этой планете короче земного на три часа пятьдесят одну минуту. Сумерки наступят через семь часов: у вас не так-то много времени. Старший лейтенант Шендер будет отвечать за вашу безопасность.

Один из солдат сделал шаг вперёд и поздоровался.

— Связь через лейтенанта Кузьменко либо через машину. В ней вторая станция. Напомню, что вы должны подчиняться приказам солдат. Я прекрасно знаю ваше любопытство,— заметив, что учёный хотел что-то сказать, добавил полковник,— но прошу не забывать и об опасности: вы находитесь на неизученной территории во враждебном окружении. В лесах могут скрываться аборигены.

— Мы всё понимаем,— кивнул Иваненко.

— Предыдущая группа тоже всё понимала, но начала разбегаться в разные стороны. После этого пришлось их отправлять обратно с волчьим билетом.

— Если есть свободное место,— произнёс Саша,— я могу поехать с ними. Всё-таки я знаком с этим миром. Мои знания могут пригодиться.

Штрей немного подумал и согласился.

Андрей тоже хотел поехать, но полковник не дал разрешения. Пожелав Саше удаче, Булдаков ушёл вместе со Штреем.

Погрузка не заняла много времени. Учёные положили свои вещи в багажник, самую ценную и деликатную аппаратуру оставили при себе, держали чемоданчики на коленях. К одному из джипов добавили прицеп, что оказалось самым долгим в подготовке. Военные погрузили провиант, и вскоре два джипа были готовы к поездке. На передние сидения машин сели военные. Таким образом, Саше довелось сесть в «Гепард», где место пассажира было свободно: Штендер решил проехаться с комфортом.

Солдат отпустил сцепление, и пятитонная машина с удивительной для такой массы плавностью тронулась. Водитель вывел машину к выходу и развернул на мониторе загруженную в память машины карту. Вскоре они выехали за территорию, и машина повернула на двадцать градусов влево.

— Куда мы направляемся? Сюда?— спросил Александр, указывая на крестик, отмеченный на карте.

— Да, туда. Они хотят ещё взять пробы воды. Говорят, у неё странный эффект.

Саша кивнул: они направлялись к реке. Он провёл пальцем по монитору, на дисплее отразился путь. В своём докладе он упомянул странное действие воды на человека.

— Да, купаться не стоит.

— Подождите…— водитель повернулся к нему,— так вы Соколов, да?

— Да, он самый. Это плохо?

— Нет, хорошо. Я просто здесь недавно: ещё не всех знаю. А там водится что-нибудь опасное, в этой воде?

— Не проверял, пираний вроде не видел,— ответил Саша, и водитель засмеялся. Слово за слово, они разговорились. Звали парня Филиппом. Сам он попросил его называть просто Филя. Дорога показалась весёлой прогулкой. Страшно даже вспомнить, как Саша и другие когда-то пробирались сквозь эти дебри лесов и равнины полей. И вот теперь Александр снова здесь, но уже едет в хорошо защищённой машине, которой не страшны ни пули, ни тем более стрелы аборигенов. Наводчик молчал всю дорогу. Саше даже показалось, что тот заснул. Александр оглянулся: нет, просто сидит и смотрит на монитор целеуказания.

Не прошло и двадцати минут, как группа достигла цели. Филя остановил машину. Встроенный сканер утверждал, что опасности нет.

— Чисто, на выход,— донёсся из рации голос командира. Очевидно, у него тоже имелся сканер.

Первыми вышли военные, за ними потянулись и учёные. Они стали раскладывать аппаратуру. Саша смотрел на местность и пытался вспомнить, были ли они здесь или нет.

Работа у учёных спорилась. Они собрали пробы воды, проделали ещё некоторые изменения, цель которых Александр не понял, и приступили к запуску зонда.

— И чем этот зонд отличается от других? Уже запускали позавчера,— спросил один из солдат. Саша находился рядом и следил за работой группы Иваненко.

— Мы запустим его выше. В стратосферу

— Почему бы это не сделать на базе?

— Ну, раз мы здесь, почему бы и не запустить, тем более что здесь нет построек, которые могут нам помещать. Вдруг он упадёт куда. Ещё его могут заметить аборигены, и вычислить расположение базы. Нам это надо?

Солдат усмехнулся и отошёл в сторону.

Вскоре зонд наполнился гелием и стал подниматься в небо. Саша смотрел, как некое подобие шара поднимается вверх. Вскоре зонд исчез из виду, и Соколов перенёс своё внимание на ноутбук, который раскрыли учёные. На нём отображались координаты объекта и передаваемые данные, смысл которых он не понимал. Высота росла…

Долгое время не происходило ничего особенного. Саша даже заскучал, отошёл в сторону и сел на траву. Он сорвал одну из них и стал разглядывать. Ему говорили, что металлический блеск вызван особенностями структуры поверхности, а не наличием металла в траве. Тонкая прожилка проходила по центру листа, разделяясь на ветки-паутинки. «Забавно, как листья деревьев»,— подумалось ему. От созерцания его отвлёк шум.

Сразу же на себя обратила на себя внимание болезненная оживленность учёных. Очевидно, что-то случилось.

Саша встал и подошёл в Иваненко, который в отличие от других неподвижно стоял и сосредоточенно смотрел на монитор ноутбука.

— Что-то не так?— спросил Александр.

— А?— не сразу среагировал учёный.— Нет, довольно странные показания. Зонд не хочет подниматься выше одиннадцати километров.

— Особенности атмосферы,— предположил Саша.

— Мы тоже сначала так подумали, но обрати внимание на показание гравитометра,— Иваненко указал на одну из цифр в правом столбце.— Семнадцать.

— Семнадцать чего?..

— …метров на секунду в квадрате! На поверхности восемь! Обрати внимание на динамику: с высотой сила гравитации растёт!

— Как такое возможно?— ошарашено спросил Александр.

— Хороший вопрос,— ответил учёный и чуть помолчав ответил.— Видимо законы в этом мире несколько иные, чем в нашем. Если это так, то мы действительно находимся не в нашей Вселенной, либо законы для разных точек Вселенной разные. Что из двух верно, пока трудно ответить…

22 мая 2114 года.

Кремль, Москва, Российская Федерация.

…Владимир Иванович Сергеев смотрел то на представителя Высшего Совета ОМБ, Пётра Фёдоровича Кирюшина, то на руководителя Научного Отдела ОМБ, Хельмута Клауса.

— То есть,— наконец сказал Президент,— Китай даже ближе к созданию гипердвигателя, чем мы предполагали.

— Да,— ответил Клаус.— Им остался месяц. Разумеется, они скрывают это.

— Пытаются скрыть,— лукаво улыбнулся директор ФСБ.

Сергеев тяжело вздохнул и ответил:

— Иногда я жалею, что они поменяли политику… Раньше не хотели идти дальше Китайской Стены. Сейчас готовы вырваться к звёздам.

— Да, нельзя не признать некоторую мудрость их политики: пока шло противостояние, они оставались в стороне. Сейчас же идут вперёд,— сказал Кирюшин.

— Федеральное Космическое Агентство,— начал Клаус,— утверждает, что для проведения испытаний уже всё готово. Почему мы не даёт отмашку? Европа согласна. Почему Россия и Америка думает? Какие есть аргументы против?

— Вы слышали о нападении на ПИЦ и о существовании Путей.

— Но это лишь досужие домыслы. Я не вижу никакой связи. Разве можно верить слова противника?

— Над этим мы и думаем,— ответил Кирюшин.

— Почему не вступаем в контакт с аборигенами?

— Мы не хотим пока выдавать своего присутствия. Да, конечно, рано или поздно, они увидят базу, но пока не будем торопить события,— ответил Пётр Фёдорович. Сергеев подумал, что тот уже несколько устал от учёного. В принципе Клауса понять можно было. Он отвечал за многие проекты. ФКА тоже рвалось вперёд. Но время есть. Ещё есть время обдумать ситуацию.— С гипердвигателем мы думаем.

— Почему? Аналитический Отдел проработал все возможные варианты. Мы всё равно не сможем остановить этот процесс. Это неизбежно. Но сейчас мы лишь даём возможность Китаю вырвать у нас из рук то, что мы заслужили.

— Я понимаю вас,— ответил Президент,— и разделяю ваши опасения. Космический челнок уже готов?

— Да, готов. Установку мы закончили две недели назад.

— Первый полёт должен состояться в автоматическом режиме.

— Автоматика проверена,— заверил его руководитель Научного Отдела.— ФКА готово в любой момент произвести запуск с космической станции «Фаэтон». Челнок прыгнет к Марсу и вернётся обратно через две минуты после старта. Уверяю вас, всё безопасно.

— Да, я видел расчёты,— согласился Президент.

— Вы даёте разрешение?

— В ближайшее время вы получите ответ.

Клаус от возбуждения даже заёрзал на стуле. Кажется, он и не сомневался в положительном ответе российского президента.

Сергеев решил обсудить ситуацию с Вильямом Ансером, американским президентом, и выдать согласованное решение. Владимир Иванович не сомневался, что рано или поздно событие, которого они так долго ждали, произойдёт, но всё-таки что-то удерживало его от поспешного принятия решения. И дело здесь отнюдь в отсутствии решительности. Проблема лежала в результатах уничтожения террористической группы из, так называемой, Тени Земли и Путях Древних. Можно конечно податься соблазну (а он невероятно велик), и отбросить все сомнения, но опрометчивость часто приводила к ошибкам. История знает множество таких примеров, а игнорировать опыт истории опасно. Теперь человечество выучило этот урок, но всё же разве можно остановить течение научной мысли? Ведь любое открытие есть результат в определённой степени закономерный, опирающийся на множество предпосылок и оснований, и остановить исследования не под силу никому. Если не сейчас, то через пять-десять лет она появится у кого-нибудь другого…

Кэтрин с радостью в сердце смотрела на каплеобразный корпус гипердвигателя. Второй образец. Они всё-таки сделали это! Сколько трудов и времени потрачено на него! И уложилась группа в кротчайшие сроки. Конечно, здесь помогло то, что прототип всё-таки нашёлся. Сейчас многострадальный прибор находится на орбите и готовится к проведению испытаний, вот только начальство почему-то всё никак не хочет дать добро. Кейт и её группа уже две недели назад настроили всю автоматику, прочитала на компьютере координаты, но на этом дело остановилось. Девушка уже терялась в догадках, почему. Алекс говорил насчёт новой информации о технологии, о её потенциальной опасности для общества, но Кэтрин не воспринимала аргументы всерьёз.

Девушка посмотрела на часы.

«Да, пора бы и отдохнуть»,— подумала Кейт и, попрощавшись с сотрудниками, вышла из лаборатории. На улице настолько же жарко, как и сухо. У входа в здание стояла машина. Кэтрин помахала рукой водителю, который стоял чуть в стороне. Тот кивнул и направился к автомобилю.

В салоне было не так душно как на улице. Работал кондиционер, поэтому до жилых корпусов Кэтрин доехала с комфортом.

Комната располагалась на втором этаже. Она вошла, закрыла за собой дверь и, сбросив обувь, с блаженством рухнула на кровать. Даже переодеваться не хотелось. Какой в этом смысл, если глаза слипаются, голова трещит от напряжения. Кэтрин почувствовала, что засыпает. Она не стала противиться…

Кейт стояла у своего дома. Волны океана накатывали на берег, оставляя полосу мокрого песка. Мамины цветы чуть приседали под нежным ветром.

«Странно»,— подумала она,— «как я здесь оказалась». Она пыталась вспомнить, откуда и куда шла, но никак не могла. Вдалеке она увидела молодого человека. Он внимательно смотрел на неё, словно изучал… или ждал. Спокойный и уверенный взгляд, чуть ироничный.

Кейт сделал шаг к нему навстречу. Молодой человек тоже чуть приблизился, затем огляделся, словно кого-то искал, и направился к ней. Он двигался уверенно и грациозно. Чувствовалась в нём какая-то твердость, внутренняя сила. Вскоре он оказался около неё, и Кэтрин почему-то с удивлением заметила, насколько он красив. На нём были чёрные штаны свободного покроя и белоснежная рубашка. Высокий, смуглый с сияющими, как алмазы глазами, он завораживал. Хотелось смотреть на него снова и снова. Было в этом человеке что-то неземное, можно даже сказать, божественное.

— Куда ты идёшь?— спросил он.

— Не знаю,— ответила девушка.— Наверное, домой.

— Но ты сейчас сделала шаг от дома.

— Разве?— Кейт обернулась и заметила, что дом находится где-то на горизонте, а они стоят в пустыне. «Какой большой шаг»,— подумала девушка.

— Да, он очень большой. Ваш шаг, ваш выбор,— сказал он.— Всегда помните об этом.

— Кто ты? Зачем ты мне говоришь это?— Кэтрин наконец стала ясно мыслить, словно бы она находилась не во сне, а в выдуманном мире.

— Хочу, чтобы правила игры не нарушались.

— Сложно их нарушить,— раздался до боли знакомый голос сзади. Нет, этот голос невозможно было забыть, как и его обладателя. Почему только он так долго не появлялся? Кэтрин стала медленно поворачиваться, умоляя, чтобы ей просто показалось. Но нет, рядом с ней стоял Фэви.— Только не надо обмороков,— сказал он. Кейт смотрела на него и не знала, что ответить. Она просто потеряла дар речи.

Сон приобретал черты реальности. Происходящее сейчас казалось её настоящим. Но как быть по-другому, если всё вокруг — отражение реальности?

— Удивлена. Ты же не думала, что я исчезну, хоть и надеялась на это.

— Да,— ответила она.

— Прекрати, Фэви,— сказал молодой человек.— Что ты хочешь изменить? Куда ты хочешь прийти?

— Ты никогда не мог заглядывать в будущее,— с ноткой грусти ответил Фэви.— Мелкий божок мёртвого мира. Я тебя сюда не звал.

— Это правда. Я пришёл сам. Они сами нашли меня, они разбудили меня. Те, кто называли себя Великими, ушли добровольно.

— Я знаю.

— Кто вы?— спросила Кейт. Она до сих пор не могла прийти в себя.— У меня…

— Нет, с головой у тебя всё в порядке,— заверил Фэви.

— Пожалуй, я пойду,— сказал незнакомец и исчез.

— Кто он?— спросила Кэтрин.

— Мой родственник… В некотором роде.

— Значит, ты всё время был…

— Да, всё время.

— Почему же тогда не показывался?

— А ты этого хотела?

— Нет.

— Не было нужды. Сейчас он меня нашёл, пришлось вмешаться, чтобы он не наломал дров, иначе ты бы меня вообще не увидела,— ответил Фэви.— Ты ведь была рада пользоваться моими дарами?

— Значит, папа был прав. Он почувствовал твоё присутствие… Почему я не чувствовала?

— А ты этого хотела?— снова задал этот вопрос Фэви.— Мы создаём реальность такой, какой хотим видеть.

— Я хочу, чтобы ты ушёл,— ответила она.

— Я уйду… когда закончу,— коротко сказал он.

— Что ты намерен делать? Будешь срывать запуск?

— Нет. Ни косвенно, ни прямо. У меня никогда не было такой цели.

— Но как же тогда Макс и его организация? Они всегда поклонялись Истинному, создавшему их мир. Ты создал мир.

— Это их выбор. Я им давал многое. Сейчас всё это уже потеряло смысл.

— Что должно произойти с их миром?

— Ты задаёшь слишком много вопросов. Я не вижу причин, по которым должен отвечать.

Да, Кэтрин узнавала его. Фэви был в своём репертуаре: ни капли информации без особой на то надобности.

— Так что ты намерен делать?— уже уверенно спросила она, заметив, что Фэви теряет интерес и уже, по всей видимости, хочет уйти.

— Ты всё ещё боишься меня.

— Да,— скрывать не имело смысла. Он и так всё знал.— Я не знаю, зачем ты здесь. Ты уклоняешься от ответа. Хорошо, пусть будет так. Думаю, если тебе это не навредило бы, ты бы сказал нам. Мы, люди, любим ясность.

— Это свойство любого разума, разума вообще. Инстинкты одинаковы для всех миров. Так написаны правила,— Фэви внимательно посмотрел на Кейт.— Ты будешь мешать мне — я знаю. Ты захочешь изгнать меня — это я тоже знаю. Это твой выбор, но от него ничего не зависит. Можешь поддаваться иллюзии. Значит, ты выбираешь не быть мне союзником?

— Я не могу быть союзником такому существу, как ты. И я не могу выбрать, не зная твоих целей.

— Я ничего не должен тебе говорить. Я вообще мог бы с тобой не общаться.

— Какая великая честь,— с издёвкой произнесла Кейт.

— Великие считали за честь услышать мой глас.

— Я не из них. Я не буду марионеткой. Никто больше не будет твоей марионеткой!— выкрикнула Кэтрин.

— Ненависть,— констатировал он.

— Да! Я хотела забыть пережитое! Я хотела просто жить. Следовать своей мечте. А ты вторгаешься не спрашивая, ломаешь мою жизнь, ломаешь нашу жизнь. Что же тебе надо? Я не хочу быть твоим сосудом! Слышишь?!— выкрикнула она.

Фэви исчез, мгновенно и без слов. Нет, он просто избежал ответа.

«Слишком много эмоций»,— подумала она и заметила, что лежит на кровати и смотрит в потолок. Она проснулась незаметно для себя, или это Фэви разбудил её. Нет, не разбудил, выкинул.

— Как я хочу, чтобы всё стало как прежде,— сокрушённо произнесла она и вспомнила о молодом человеке, вошедшим в её сон.

«Родственник, существо того же порядка, что и Фэви. И из-за него он появился. Он чего-то испугался?»

Кэтрин была на грани истерики: вокруг происходило что-то далёкое от её понимания. Она чувствовала себя куклой в руках высших сил, утверждающих, что выбора нет. Или… Кэтрин вспомнила слова молодого человека. Нет, кажется, он не согласен с Фэви.

«Да, точно! Он сказал, что наш шаг — наш выбор. Каждое наше движение следствие выбора. Он не спорил с Фэви, но был не согласен с ним. Значит, они не монолит. Они тоже разные, как и мы. Тоже думают, сомневаются, развиваются и…»— почему-то Кэтрин даже не приходило такое в голову,— «ошибаются».

Голова шла кругом. Раньше она просто не хотела принимать слов Фэви, но сейчас её мнение изменилось: он может ошибаться. Он живой, он не машина, он тоже разум. Но несмотря на всё, Кейт совершенно не представляла, что нужно делать.

«Может быть, воспользоваться предложением Тёмина? Нет, не стоит. Попробую справиться сама».

Кейт протянула руку и взяла с тумбочки телефонную трубку. Она хотела позвонить Алексу, но тут вспомнила, что его сейчас вряд ли можно достать. Да и говорить такие вещи по телефону, который прослушивается, не стоит…

Ночь была на редкость морозная. Андрей стоял у окна и смотрел на звёздное небо, совершенно отличное от привычного. Он знал каждое созвездие, висящее на земном небе, знал, на каком расстоянии находится та или иная звезда, но здесь его познания были равны нулю.

«Было бы неплохо поставить обсерваторию… хотя бы луну разглядеть»,— подумал он.— «Да, решено, достаю телескоп и всё. Чего ждать-то?».

— Снова решил не спать?— послышался Сашин голос. Андрей обернулся. Казармы были поделены так, что в каждой комнате проживали по два человека. Отдельные предназначались только для руководителей высшего ранга. В целом довольно удобная казарма.

— Холодно?— спросил Андрей.

— Нет, сонно. Прошлый раз это плохо кончилось, помнишь?

— Да, было не весело: пришлось делать ноги, но теперь мы в ином положении,— ответил Булдаков и добавил.— Ворчливый какой. Сейчас закрою.

— Оставь, пускай прохлада будет. Снова мечтал о звёздах?

— Да, Санёк. В точку.

— Уверен, экспедиция будет. Попробуй пробиться в ряды звёздных первопроходцев.

— Увы,— с грустью произнёс Андрей,— нереально. Если полетят, то только опытные космонавты. Мечтателей, таких как я, хватает. Кстати, что там «головастики» нашли? Аномалию? Я что-то слышал краешком уха.

— Гравитация здесь неверно работает.

— Фэви неправильно вентиль закрутил? Забавно,— ответил Андрей и добавил.— Хочу посмотреть на луну…

— Возьми бинокль. У меня в тумбочке лежит.

— Да?— удивился Булдаков.— Не знал, что у тебя есть.

— Купил перед командировкой.

Андрей открыл Сашину тумбочку и обнаружил бинокль. Он снял чехол и вернулся к окну. Прибор оказался непростым, он даже замерял расстояние до объекта. Максимальный радиус измерения составлял порядка двадцати километров.

«И зачем так много»,— подумал Андрей.— «Дальше четырёх-пяти всё равно нельзя увидеть. Правда, если смотреть с горы… но всё равно, явно с запасом. Да, ещё можно сделать скидку на возможную неясную погоду… туман».

Булдаков взглянул на луну. Бинокль давал хорошее увеличение. Можно было разглядеть моря и равнины. Кратеров на первый взгляд не было, но здесь требовалась более мощная оптика. Андрей подумал, что весьма необычно видеть, что луна постоянно находится на одном и том же месте. Время её обращения вокруг планет была равна одним суткам. Булдаков разглядывал поверхность.

«Да, удивительно похожа на Луну. Наверное, и по составу тоже».

Его внимание привлекла цифра в левом нижнем углу. «18643 м», — гласила надпись. Андрей даже не сразу понял, что это расстояние. Дальномер явно сбоил. Не может спутник находиться столь близко. Это должно было бы вызывать чудовищные приливные силы, уже не говоря, что скорость обращения спутника должна была бы колоссальной, иначе бы он просто упал!

Булдаков опустил бинокль, а затем снова навёл его на луну. Цифра почти не изменилась.

«Что за бред»,— подумал он.

— Что такое?— послышался голос Александра.

— Да твой дальномер сбоит. Показывает, что спутник на расстоянии восемнадцати с половиной километров.

— Это как?

— Спутник в стратосфере якобы.

— Точно сбой, не может такого быть.

Андрей согласился, но всё-таки решил побеседовать на эту тему с учёными. Утром он подошёл к Иваненко и попросил провести исследования. Учёный обещал, но не сегодня: было много работы, связанной с обработкой собранных данных. Его группа возвращалась на Землю, но он сказал, что через день вернутся. Задерживаться учёным не было смысла, и они ушли в середине дня. Не прошло и часа, как прибыла новая группа, но на этот раз она состояла не из учёных, а из спецназовцев ОМБ и троих человек в штатском: один похожий на японца или китайца, другие были европейской внешности. Среди прибывших оказался Влад, который коротко сформулировал цель новой группы: наверху, наконец, решили, что все данные, которые могли быть собраны о мире исследовательскими группами, уже получены, и пока вступать с аборигенами в контакт.

Глава 2

На следующий день по времени Тени.

Разведывательная база ФСГ.

Город ни сколько не изменился. Казалось, что не было никакой войны и крушения Хевимской Империи. Те же невысокие стены, стражники без интереса пропускают местных жителей в город и обратно. Впрочем, последних было немного. Повозок с торговцами совсем не видно. Наверное, остров оторвался от погибшей Империи и теперь пытался жить самостоятельно.

Андрей опустил бинокль и осмотрел немногочисленную группу. Влад и Лис, находились слева от него. Булдаков лишь недавно узнал имя человека с позывным Лис — Олег. Родионов доверял тому, как самому себе, и отношения, насколько заметил Андрей, у них были отеческими. Справа, чуть ближе к лесу, стояли два дипломата: Мартин Беррекон и Джек Олсен. Оба, как ни странно, американского гражданства. Третий прибывший оказался японцем. Звали его Хидеки Мацумото. Андрей пытался припомнить, встречал ли здесь людей азиатской внешности. Кажется, нет. Он ещё, когда проходил утренний брифинг, подумал, что могут возникнуть проблемы в переговорах, но японец остался на базе.

— Вперёд,— скомандовал Влад, но затем поправился, видимо, вспомнив, что в его подчинении половина гражданских и в бой они идти не собираются,— пойдёмте…

Они вышли на дорогу и не спеша направились к городу. Им предстояло вступить в контакт с местными властями, а затем через них выйти на центральную власть, если она есть.

Группа подходила к городу. Андрей заметил, что не знает его названия, только тогда, когда писал отчёт о мире Тени. Впрочем, этот пробел был заполнен довольно быстро. Разведчики регулярно выходили в походы и собирали информацию. Город назывался Совим, что в переводе с местного языка означало «деревня у воды», а Хевим, оказалось, переводиться как «деревня на холме». Названия действительно схожи. Ещё когда они только собирались идти в город, Андрей спросил у дипломатов, как они хотят установить контакт, кем представятся. Те ответили, что должны считать группу представителями некой организации и ни слова о Земле.

— Но ведь их ещё нужно убедить в этом,— ответил Булдаков.— А не безопаснее ли было внедрить людей в структуры всех стран?

Они не ответили, и Андрей понял, что в этом направлении уже что-то сделано, но он не мог припомнить ни одного человека, который бы вышел и не вернулся. «Никакие они не дипломаты»,— понял тогда он.— «Это сотрудники Отдела Внешней Разведки». Всё говорило в пользу этой догадки. Ни Сашу, ни Андрея не вводили в курс предстоящих переговоров. Булдаков знал лишь минимум и у него возникали резонные вопросы: «Зачем я вообще здесь?..» Не любили эти люди распространяться и всё.

Открытая игра, конечно, имела как свои плюсы, так и минусы. Внедрение людей в структуры может занять не одно десятилетие, а ведь ещё нужно дождаться, когда те начнут влиять на глав государств. Теперь Андрей понимал планы: наверху решили, что следует идти по обоим направлениям сразу и в качестве генеральной линии выбрали промежуточный вариант.

Тем времени стражники уже были совсем близко, и Андрей отвлёкся от мыслей. Солдаты с интересом рассматривали путников. Одета группа была, как простые хевимцы, в плащи, поэтому ничего подозрительного на первый взгляд солдаты заметить не должны, но всё-таки что-то их заинтересовало. Один из стражников спросил:

— Кто такие? Куда направляетесь?

— У нас есть важная информация. Мы хотим встретиться с Верховным Правителем,— ответил Уолсен.

Охранники переглянулись. Они явно не знали, что делать. Наверное, не часто к ним приходили люди, требующие встречи с Проконсулом, как когда-то называли правителя здешних земель. В итоге один из них сказал:

— Я доложу.

И ушёл, зато вместо него рядом появилось ещё двое солдат. Недоверие чувствовалось во всём.

«Что ж»,— подумал Андрей.— «Иного и нельзя было ждать. Может быть, они в нас подозревают агентов Симирии и Долераса. Интересно, что это за государства такие. По-прежнему знаем о них очень мало…»

Информация, которая шла от арестованных террористов, к сожалению, не вносила ясности. Прежде всего, как и считали Андрей с Сашей, оба государства находились на уровне технологического развития конца второй половины XIX века. Развитие электротехники шло семимильными шагами: телеграф уже никого не удивлял, в то время как мореплавание долгое время не развивалось. Вероятно, здесь сказывался страх аборигенов перед водой. Машин тоже не было. На той стороне океана не знали, что такое двигатель внутреннего сгорания. Конный транспорт в моде. В общем, ничего необычного на первый (да и на второй взгляд тоже) в технике не выявилось.

Симирия располагалась на севере второго континента, который назывался Синак, Долерас соответственно на юге. Политические элиты ненавидели друг друга, обменивались уколами, но до войны дело пока ещё не дошло. Система в обоих государствах сложилась авторитарная, в обоих существовал парламент и другие органы власти. Андрей ещё, когда услышал об этом, попытался понять, что же заставляет эти две страны враждовать. Кроме личных амбиций глав государств здесь могло примешаться желание внешней угрозой собрать народ вокруг лидера. Экономические успехи государств можно было назвать неплохими: народ не голодал, хотя и жизнь его нельзя считать богатой — никто не жаловался и волнений не было.

Андрей подумал, что уж слишком много ограничений свобод человека в этом мире.

«Проглядел ты что-то, Фэви»,— подумал он и заметил возвращающегося стражника. Вместе с ним шли ещё четыре солдата.

— Пойдёмте с нами…— сказал тот, и группа последовала за ним.

Резиденция, куда их привели, выглядела весьма убого. Наверное, многие ценности были украдены в период смены власти. Проходя по её залам, Булдаков заметил, что красного цвета стало заметно меньше, зато появился голубой. У входа был вывешен флаг, на котором было изображение рыжей горы на фоне фиолетового неба. Андрей не помнил, чтобы где-нибудь видел его. Да, остров объявил независимость, как и говорили разведчики. Вот его символ. Удивительно, как поменялся мир, а ведь в Тени прошло всего восемь месяцев.

Мэр Совима, он же Верховный Правитель Эртикноу, принял гостей в своих апартаментах. Естественно, поскольку остров не имел богатств и жил только за счёт земледелия, то убранство комнаты не было шикарным. Здесь имелся ковёр, широкий стол, в высоких вазах стояли растения, но убранство нельзя было сравнить с Резиденцией по ту сторону пролива.

Верховный Правитель был человеком плюгавым, и совсем не выглядел величественной фигурой, а если учесть, что остров практически не имел ничего существенного, то такой титул и вовсе звучал глупо. Звали этого человека Шан, по хевимской традиции у него не было фамилии. После снятия Вэкки с поста Проконсула острова Эртикноу, он захватил власть и теперь пытался выстроить независимое государство, хотя шансов на это практически не было.

— Итак, что вы хотели обсудить?— спросил Верховный Правитель после приветствия. Его мысли явно были далеки отсюда.

— Мы представители одной организации, которая бы хотела видеть в вас союзника,— начал Олсен. Кажется, начало заинтриговало Шана. Во всяком случае, взгляд его высказал заинтересованность.— Мы знаем, что у вас тяжёлое финансовое положение. Связи после распада Империи порвались. Мы бы могли вам помочь восстановить их.

— Благие побуждения,— сказал правитель,— но сначала мне бы хотелось узнать побольше о вас. Кто вы и откуда?

— По-моему сейчас ключевую роль играют цели. А цели у нас, поверьте, самые благородные.

— Как называется ваша организация?

— Клан.

«При чём тут кланы?!»— подумал Андрей. Но он сразу же понял, что это приведёт правителя к весьма интересным выводам о структуре организации.

«Я бы и сам на месте Шана попался на логическую связь. Теперь он будет думать, что организация представляет группу бывших аристократов Империи, очень богатых и влиятельных, но тайных».

— Хорошо,— согласился правитель.— Что в таком случае требуется от меня?

— Ничего, что вам бы могло навредить. Мы хотим, чтобы наше сотрудничество было взаимовыгодным. Взамен мы бы хотели получать информацию о любых движениях других государств.

— А, вот что,— закивал Шан.— От вашего предложения трудно отказаться, право слово.

Андрей был полностью согласен с правителем. Их группа предлагала Эртикноу бонус в экономике и в политике.

— На кого вы работаете? Как я могу быть уверенным, что вы не из Симирии или Долераса. Какова ваша конечная цель?

— Мы работаем только на себя. Наша цель — мир во всём мире, как бы это громко не звучало. Вы знаете, что торговля выгоднее войны. Если мы создадим условия, где каждое государство сможет не опасаться за своё существование, то можно будет считать, что наша цель достигнута.

— И что вы будете делать дальше, если предположить, что такое время наступит?

«Хороший вопрос»,— подумал Андрей.— «А Шан умнее, чем кажется».

— Жить в чудесном мире,— улыбнувшись, ответил Олсен.— Выгода наша в том, что теперь мы не будем опасаться за свою жизнь.

— Красивые слова. Когда-то я слышал много красивых слов, но ни одно из них не воплотилось в жизнь…

Повисла тишина. Булдаков подумал, что нельзя было быть агентам столь идеалистичными в своих устремлениях. Здесь это не приемлют.

— И, тем не менее, мне нравятся ваши слова,— продолжил Шан.— Знаете, в юности я состоял в одном клубе. Назывался он «Продвижение». Мы строили планы, играли в мир. В этом возрасте люди любят играть в мир, но реальность заставила изменить планы. Политика — грязная вещь. Я не верю в ваш успех, но я вижу, что за вами стоит сила. Успехов вам, а мне нужен покой. Наш остров беззащитен и никому не интересен. Пусть будет по-вашему.

«Ну, надо же было так ошибиться»,— подумал про себя Андрей.— «А Олсен, кажется, знал о клубе, поэтому так и сказал. Интересно, зачем тогда я вообще нужен, если они знают больше меня?! Я здесь скорее как детектор»

— Я рад, что мы нашли общие интересы. Если концептуальная договорённость достигнута, то можно приступить к обсуждению деталей.

— Да, разумеется…

Хвост был замечен через минут десять после того, как группа вышла из города и направилась к базе. Сканеры засекли двух человек, следовавших точно за ними через лес. Информацию передали на базу, и оттуда выслали автомобиль. В итоге, преследователей окружили и скрутили. Особый эффект на них произвёли «Гепард» и джип. Задержанные с удивлением и большим интересом смотрели на машину. Наверное, для них она казалась чем-то сродни магии, но всё же в джип их усадили без особых проблем. Естественно, их везли с завязанными глазами. Что собираются делать с ними, Андрей тогда не знал, но он бы на месте руководства попытался установить через них контакт с властями, на которые работали задержанные. Булдаков спросил об этом у Олсена. Тот согласился, что это хороший шанс выйти на контакт: держать людей не имело смысла, ведь, если за пропажу агентов возьмутся всерьёз, то рано или поздно база будет обнаружена, поэтому нельзя терять инициативу.

Детали были обсуждены час назад. Базу можно считать раскрытой, с аристократами Симирия вряд ли захочет иметь дело. На Земле сначала решили использовать одну схему работы, потерриториальное продвижение влияния: сначала остров, затем юг материка, затем можно было бы перейти и к контактам с заокеанскими странами, но эти два симирийца спутали все карты, поэтому пришлось идти иным методом.

Вечером Андрей, Саша и Олсен в сопровождении Влада и его парней спускались на подземный уровень казарм, где была оборудована небольшая тюрьма. Двое задержанных по-прежнему прибывали в камерах.

Олсен попросил открыть дверь. Охранник загремел ключами, выполняя распоряжение.

— Выходите!— приказал американец.

— Кто вы такие?— спросил один из заключённых.

— Вот об этом мы и поговорим.

Кажется, слова американца заинтересовали их. В сопровождении охраны все поднялись на первый этаж, где была организована допросная. Хидеки Мацумото уже ждал гостей. Видимо, азиат несколько удивил задержанных, поскольку они тут же стали рассматривать его как диковинную вещь. Разговор начал Олсен:

— Итак, думаю, мы понимаем сложившееся положение. Чьими агентами вы являетесь?

— Мы просто шли…

— Бросьте,— перебил американец.— Опытный взгляд отличит интерес обывателя и профессионала к военной технике, это раз, а во-вторых, вы шли за нашей группой с самого города. Итак, ещё раз: на кого вы работаете?

— Вы, долераские подонки, всё равно ничего не добьётесь!— выкрикнул другой задержанный.

— Ясно, вы из Симирии,— понял Олсен.— Смею вас заверить, что к Долерасу мы не имеем ни малейшего отношения.

Лица задержанных отразили замешательство, но оба быстро справились с удивлением.

— Вы видели нашу базу. Не думаю, что Долерас обладает такими технологиями. Да и зачем, если мы долерасцы, разговаривать с вами, верно?

— Всё логично,— согласился один из задержанных, бросив короткий взгляд на японца.— Что вы хотите?

— Давайте для начала познакомимся, а то продолжать беседу, не зная имён неудобно,— наконец, заговорил азиат.— Моё имя Хидеки Мацумото. Я отвечаю за дипломатию нашей организации.

— Ил Иор,— сказал один задержанный.

— Силор Лаир,— ответил второй.

— Отлично, рад нашему знакомству,— произнёс японец.— Итак, вы работаете на Симирию?

— Да.

— Очень хорошо… Что вы знаете о строении Вселенной?

Такого вопроса симирийцы явно не ожидали. Мацумото посмотрел на Андрея, показывая этим, что ждёт дальнейших действий от него.

— Наш мир состоит из множества измерений, множества миров. Некоторые отстают друг от друга на многие года полёта света, а к некоторым вообще нельзя добраться, преодолевая пространство.

— Свет распространяется мгновенно,— неуверенно сказал Силор.

— Главное, что вы меня поняли. На небе миллиарды звёзд и миллиарды таких же планет как ваша.

— Я так и знал,— сказал Ил.— Вы инопланетяне?

— Думаю, если сказать так, то будет верно.

— Вы не очень-то похожи на них.

— Разве вы встречали раньше пришельцев?

— Нет, но…

— Но думали, что они выглядят совершенно иначе,— закончил за него Андрей.— Посмотрите на господина Мацумото, если вы хотите увидеть разницу…

Японец оставался невозмутимым, словно бы и не заметил реплики.

— Зачем вы пришли?— спросил Ил, сглотнув. До симирийцев стала доходить суть сложившегося положения. Булдаков мог прикинуть, что творится в литературе и общественном мнении Симирии и Долераса. Идеи иных рас и мысли о космосе на Земле получили распространение примерно на таком же уровне развития, и если предположить, что и здесь история развивается по аналогичному сценарию, то представить реакцию людей не составляет большого труда.

— Правильный вопрос,— снова вступил в разговор Мацумото.

— Мы здесь по необходимости. Мы хотим понять себя, осознать себя. Вы понимаете?

— Не совсем…

— Для вас это будет означать, что мы не будем вмешиваться в ваши дела до тех пор, пока нам ничего не угрожает. У нас нет планов военного захвата планеты.

«Но куда опаснее идейный захват, даже опаснее экономического»,— подумал Андрей.— «Вряд ли они осознают это».

— Но…— сказал Иор неуверенно.— Вы можете и…

— Для нас не составит труда,— уверенно соврал Мацумото.

«Даже с нашим перевесом в технике и знаниях, это будет не просто и потребует больших ресурсов»,— мысленно оценил Булдаков.— «При любом раскладе никто не пойдёт на это».

— Я могу выйти на связь с Центром и передать ваши условия. Может быть, вы захотите утроить переговоры с нашим руководством. Правда, сообщения идут долго… Расстояния…

— Мы бы конечно предпочли собрать всех руководителей и обсудить вопросы, но понимаем, что это невозможно, по крайней мере, сейчас, поэтому ваше предложение нам подойдёт.

— Но ведь нам не поверят…

«А этого и не требуется»,— мысленно сказал Андрей.

— Мы понимаем это,— сказал Мацумото,— поэтому нужно обсудить, чему бы поверили ваши власти. Вы понимаете, что мы не хотим, чтобы наша тайна была раскрыта, поэтому я думаю, что предложу вариант, который бы полностью всех устроил.

— Но почему вы тогда?..— с детским удивлением произнёс Иор.

— Вам всё равно никто не поверит,— ответил ему Андрей.— А когда мы решим, что вы готовы к открытому диалогу, мы сами всё скажем…

Три дня спустя по времени Тени Земли.

По другую сторону океана, Правительственный Дворец Симирии…

Председатель Ивин Исон просматривал сводки. Такие документы готовились сотрудниками госаппарата каждую неделю. Долерас, конечно, сейчас находился не в самой выгодной ситуации. Год назад, когда Хевимская Империя рухнула, он потерял возможность закрепиться в восточной части хевимского материка. Естественно, сейчас эта страна старается усилить своё влияние на западном, но вряд ли удастся получиться солидное преимущество: дикари не представляют никакого интереса, полезные ископаемые там не разведывались. Кто знает: может быть, их там нет вообще. То ли дело остатки Империи, сейчас там идёт настоящая шпионская война, на развалинах Хевима возникло множество новых государств, влиять на которые очень просто — они легко прогибаются под любым давлением.

«Да, гнилая Империя должна была уйти»,— подумал Исон.— «Было бы неплохо создать конфедерацию из подконтрольных нам государств. Главное, держать в руках правящую элиту, не позволять ей объединиться».

Председатель положил бумагу на стол и подошёл к окну. Настроения у него сегодня не было. Небо затянуто тучами и навевает тоску, а зелёные насаждения, разбитые на территории дворца, не могут переломить ситуацию. Вдалеке дымили промышленные предприятия — чёрные клубы можно было видеть даже далеко за городом.

«Нужно съездить куда-нибудь, отдохнуть»,— подумал Исон.— «Свожу семью в горы. Свежий воздух, тишина. Надоела вся эта суета… без конца…»

Все двадцать лет его власти, Председатель не знал покоя. Да что там говорить, вся история задавала темп высшей власти. А ведь были времена, когда Симирия и Долерас жили мирно: пятьдесят лет назад, когда их границы не столкнулись на Юге. Движение началось лет двести назад с череды локальных войн. И Симирия, и Долерас подминали под себя слабых и не очень слабых соседей, превращая их в свои провинции. Сила росла и под конец ста пятидесяти лет движения, оставшиеся независимые государства признали свой вассалитет. Установилось хрупкое равновесие. Ни Юг, ни Север не решался начать открытую войну и лишь обменивались уколами, а затем перевели противостояние на другой континент, где была обнаружена Хевимская Империя. Через десять лет не стало и этого государства…

Председатель заставил себя вернуться к работе, и ещё раз повторил про себя: «Да, гнилая Империя должна была уйти». Он отмахнулся от мыслей о политике и стал читать, думая о предстоящей поездке, но вскоре не наткнулся на любопытное сообщение. На одной из страниц было написано следующее:

«Два дня назад на острове Эртикноу была замечена группа вражеских дипломатов. Они пытались установить контакт с правителем острова. Из достоверных источников удалось выяснить, что контакт увенчался успехом. Дипломаты пообещали помощь в экономике, взамен желали получать информацию о деятельности других государств на территории острова. За дипломатами была установлена слежка. После разговора с правителем, они вышли за черту города, но исчезли…»

«Да, похоже на деятельность Долераса. Снова свои щупальца суют. А ловко сработали… Заметили хвост, уничтожили его. Должен быть у них там какой-то центр…»— подумал Исон и снял телефонную трубку.

— Внешнюю разведку мне,— приказал председатель и стал ждать соединения. Телефон был установлен два года назад. Чудо техники, позволяющее общаться с человеком на любом расстоянии, существенно ускоряло работу.

«Да, сначала остров попадёт к ним экономическую зависимость, а дальше и до политической недалеко. Довольно простой план».

Председатель никогда недооценивал противника. За все года противостояния он Долерас показал себя серьёзным игроком. Эта война взаимных уколов постоянно держала правящую элиту двух стран в соответствующем тонусе.

— Доброе утро, господин председатель,— раздалось в трубке. Генерал Рисон, руководитель Внешней разведки, довольно часто отсутствовал на рабочем месте, но сейчас оказался в кабинете.

— Доброе утро, генерал. Вы что-нибудь знаете у долерасцах, которые пытаются установить контакт с островитянами?

— Да, господин председатель. Они пообещали экономическую…

— Да, это я тоже знаю. Меня интересует, есть ли подвижки в этом вопросе.

— К сожалению, нет. Я отдал приказ найти пропавших разведчиков. На острове только один крупный город. Мы знаем, в каком направлении они двигались.

— Если потребуется, седьмой флот по-прежнему в вашем распоряжении.

— Разумеется. Если нужно, наши люди прочешут остров вдоль и поперёк. Мы не должны дать долерасцам закрепиться на востоке. Остров для них лишь отправная точка: дальше они захотят прыгнуть на континент.

— Рад, что вы понимаете ход моей мысли. До встречи.

— Сделаем всё от нас зависящее. До свидания.

Председатель положил трубку, у него были нехорошие предчувствия. Он ощущал приближающуюся бурю.

Работа учёных шла своим чередом. Они прибывали, выезжали за территорию базы и возвращались с новыми данными, а затем либо уходили на Землю, либо сидели в отведённом для их дискуссий зале, пытаясь понять особенности этого мира. Ни Андрей, ни Саша не имели доступа на такие заседания, которые вскоре после начала превращались в горячие споры.

Однажды Андрей заметил знакомого учёного: Иваненко гордо дефилировал от бывшего Святилища Великих. Его группа снова прибыла в Тень, чтобы уточнить некоторое параметры, а самого руководителя назначили ответственным за все научные работы в Тени Земли. Исследования проходили сразу по нескольким направлениям, но особенно интересовали гравитационные явления этого мира.

«Последнее слово техники»,— так сказал Иваненко, указывая на чёрный чемоданчик.— «Самый точный гравитометр. Сегодня мы уточним наши предположения». В группу учёного вошли несколько астрономов, которые должны были проверить параметры движения Луны. Этих результатов Андрей ждал с нетерпением. Саша знал это. Ему и самому было интересно: подтвердятся ли данные о расстоянии до местной луны.

Астрономы работали ночью, и Булдаков почти не спал, проведя рядом с ними. Выяснилось, что спутник действительно находится на низкой орбите, что казалось совершенно невозможным!

Вторая ночь была посвящена другим наблюдениям за небосводом. Астрономы грустили, что у них нет хорошей обсерватории под рукой, но и обычная аппаратура привела к невероятному открытию: спектральный анализ звёзд показал, что все они абсолютно идентичны! Звёзды принадлежали к спектральному классу А, то есть «окрашены» в белый цвет.

Приборы были ещё раз проверены. Все они работали корректно, но вот результаты никак не укладывались в головы людей.

— Этого не может быть!— прокричал один из астрономов и в порыве эмоций взмахнул руками.

— А луна в стратосфере? Нет, здесь стоит разобраться.

— Может быть эта звёздная система окружена какой-то сферой, и она…

— Да ну, брось! Ты ещё припомни древние поверия о небесном своде, на котором приклеены звёзды,— усмехнулся один из учёных.

— Может попытаемся палкой дырку сделать?..

Но даже и это открытие не стало самым сенсационным. Наблюдения велись уже в течение нескольких местных суток. И каждую ночь спектр смещался к голубому, словно во всех звёздах стали появляться гелий и металлы; всего за несколько дней!

Несколько ночей прошли в ритме научных изысканий, а утром снова приходилось браться за работу. Через четыре дня Андрей понял, что ему нужно сделать перерыв, вернулся в комнату и рухнул, не раздевшись. Тёмная пелена сна окутала его, но через мгновение рассыпалась брызгами.

Он увидел себя стоящим на вершине горы. Ледяной ветер нёс стаи колючих снежинок. Сквозь них едва можно было разглядеть низкие тяжёлые облака. Андрей надел на себя очки и поправил куртку. Теперь он щурился при каждом порыве. Булдаков осмотрелся: ни единого намёка на следы.

«И куда же мне идти?»

Андрей вздохнул. Треккинговые палки стояли рядом, на ногах были одеты снегоступы.

«Да, как в детстве»,— подумал он и тут же поймал себя на мысли, что не понимает, как сюда попал. Булдаков попытался вспомнить, что же было до того момента, как он осознал себя стоящим здесь, но память была чиста как белый лист. Не видя никакого другого выхода, Булдаков стал спускаться. Тело вспоминало знакомые с детства движения, и вскоре Андрей уже шёл уверенно и минимальными потерями энергии, а снег всё не падал с неба и, казалось, непогода только усиливается.

«Да-а, где ж мне людей-то искать?»— спросил у себя Андрей и тут почувствовал, что кто-то на него смотрит. Он обернулся и сквозь туман клубящихся снежинок заметил человеческую фигуру.

— Эй, сюда! Эй!!!— что есть силы прокричал он.

Человек направился в его сторону. Вскоре незнакомец приблизился настолько, что Андрей смог разглядеть его, и каково же было его удивление, когда он понял, что перед ним девушка! Почему-то это ему показалось сейчас самым невероятным, даже не то, что на ней не зимняя одежда, или не то, что у неё не было снаряжения: девушка была одета в чёрную юбку и белую блузку.

— Куда идёшь, путник?— спросила она, лукаво улыбаясь.

— Куда?..— растерянно переспросил Андрей.— Заблудился, людей ищу.

— Значит, цель всё-таки есть.

— Да, вот только не знаю куда идти. Вам…— он замешкался,— простите.

— Нет, спасибо. Мне не холодно,— она огляделась. Снежинки хлестали по её лицу, но девушка как будто их не замечала.— Что за ненастье у тебя.

— Да, погода просто ужас.

— Так исправь её.

— Как? Просто захоти, чтобы ветер не буйствовал, а снег держался этих мест стороной.

«Странная она какая-то»,— подумал Андрей.— «Ничего не выйдет».

— А ты попробуй,— словно услышав мысли, сказала девушка.

— Ладно, попробую.

Он закрыл глаза, сосредоточился и представил, что тучи уходят, а ветер успокаивает свою ярость, и в это мгновение Андрей ощутил удар солнечного света. Открыв глаза, он понял, что непогода ушла. Теперь, когда мелькающие белые хлопья не мешали разглядеть незнакомку, он увидел, насколько она красива. Чем-то она напоминала Кэтти: длинные до плеч чёрные волосы, лёгкий загар, но глаза… в этих глазах светилась вся глубина мироздания, они одарили его невероятным, божественным огнём.

— Кто ты?— спросил Андрей, снимая очки, чтобы лучше разглядеть незнакомку.

— Обычно этот вопрос задают первым. Не будь ты столь удивлён, ты бы непременно спросил об этом раньше. А ты как думаешь?

— Не знаю, ты… вы похожи на богиню.

— О, нет,— с непринуждённостью отмахнулась она.— Не нужно ни «вы», ни «богинь». И хоть моё имя мало что значит… Зови меня Эра.

— Красивое имя.

— Тебе нравится? Я только что придумала.

Андрей решительно не понимал, что происходит вокруг. Он был в замешательстве.

— Ничего, ты скоро вспомнишь. Почему-то моё появление часто блокирует память людей,— с грустью сказала Эра.— Но не волнуйся, ты скоро вспомнишь.

— Вспомню что?— спросил он и тут же в голову ударили воспоминания. Вот он направляется в свою комнату, идёт к кровати падает на неё без сил, а потом… а сейчас он стоит здесь. Андрей понял. Нечто похожее переживала Кэтрин, но как это случилось с ним? Неужели он стал носителем.— Ты Фэви?

— Неужели я на него похожа?— с непритворным удивлением спросила она.— Хотя,— Эра улыбнулась,— я знакома с тем, кого ты так называешь.

— Я не понимаю, что здесь происходит.

— Иными словами: зачем я здесь?

— Да. Ты такая же, как и он?

— Я? Нет. Скажи, ты такой же, как Саша или Жан? Нет, другой. Так и мы другие. Каждый уникален, и ты это знаешь. Как не может быть двух элементарных частиц в одинаковом состоянии, так и не может быть двух идентичных разумов.

— Да-да,— согласился Андрей, обдумывая параллель между психологией и физикой.— Хорошее сравнение. За ним стоит очень интересный вывод: мы — элементарные частицы, но только чего?..

— Верный вывод. Элементарные частицы одного сверхразума, который именуется Вселенная. Принцип аналогии присутствует во многих физических законах.

— Но всё-таки, кто ты?

— Я принадлежу к тому же роду, что и тот, который назвался вам Фэви. Я говорю «назвался», ибо для нас имена не имеют значения, но для вас это средство выделить уникальность, но если хочешь, могу говорить на «вашем языке».

— Нет, меня это не смущает. Просто я не привык.

— Для каждого человека я бы выглядела по-разному и говорила по-разному. Это не зависит от моего желания, хотя могло бы, имей это для меня какое-то значение.

— Твой вид — проекция твоей сущности на моё понимание.

— На привычки твоей души, если можно так сказать. На приятие твоим духом,— поправила Эра и, чуть помолчав, добавила.— Спрашивай. Что бы ты хотел знать сейчас?

— Зачем ты здесь?

Она кивнула головой:

— Верный вопрос. Отвечу: вы нашли меня, вы заинтересовали меня. Первым увидел Саша, ещё тогда, когда попал в этот мир. Меня ощущали ваши приборы, чувствовали некоторые люди в катакомбах. Я влияла через сон на Сашу, хотя это было не специально. Его душа почему-то легко ловила моё настроение и мои мысли, когда разум спал. И ты видел меня. Однажды, когда уходил из этого мира.

— Синегрудая птица,— догадался он.

— Именно!

— Но ведь он видел сны до вашей встречи.

— Да, есть места, где не существует ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Мы привязаны к ним невидимыми ниточками, оттуда мы берём своё начало и там мы все пересекаемся.

— Да, Кэтти говорила об этом. А почему птица?— спросил Андрей.

— Этот образ я выбрала за любовь к свободе. Это моя физическая проекция в этом мире. Разумеется, я могу обойтись и без неё, но для чего нам дано физическое? Оно даёт нам множество тех впечатлений, которое потом формирует наше духовное. Я знаю, ты всегда был идеалистом,— сказала она, и Андрей поймал себя на мысли, что действительно хотел возразить.— Мои слова не отменяют твоих убеждений.

— Молодой дух должен окрепнуть и для этого ему даруется физическое.

— Верно. Итак, вернёмся ко мне. Я здесь для того, чтобы реализовать мои убеждения. Точнее, не я их буду реализовывать, а ты.

— Я?!— опешил Андрей.

— Да, я хочу дать вам оружие, которое поможет остановить вашу гибель.

— Фэви через Великих говорил, что наши миры должны исчезнуть. Он говорил, что будущее предопределено.

— А ты как считаешь?

— Я не хочу верить в это. Если всё предопределёно, то какой смысл во всех наших действиях?

— Он прав и не прав. Заметь, он уже ошибался в своих прогнозах. Ты же сам недавно думал об этом. Ты сказал себе: «Проглядел ты что-то, Фэви». Существует, так называемая, Генеральная Линия Истории. Мы все движемся по ней. Вам суждено было увидеть прошлое человечества.

— Тень Земли?

— Да, Тень Земли… и почувствовать его. Вы не замечали, что нравы этого мира уже отжили в вашем? Замечали. Вы боретесь с прошлым, со своим прошлым.

— Значит, если исчезнет прошлое, исчезнем и мы, настоящее.

— Не стоит понимать всё так буквально. Это отдельный мир, который развивается по законам отличным от ваших. Здесь нет права выбора. И ты уже успел в этом убедиться. Теперь вам предстоит сделать выбор: идти или остановиться.

— Но выбор сделан за меня, он предрешён, как и ваш вопрос?— Андрею сделалось печально от своих слов.

— Ты прослушал меня. Многое предопределено, но многое в наших руках.

— Как такое возможно? Разве могут изменяться законы в зависимости от объекта или ситуации? Общий принцип должен оставаться неизменным.

— Тебе нужна физика процесса? Она слишком сложна, да и не к чему. Разве тебе нужно знать законы гравитации, чтобы ходить по земле? Разве тебе нужно знать ноты, чтобы слышать красоту пения? Многое вы уже поняли, но ещё больше впереди. Я лишь могу сказать, что это связанно с искривлением информационной матрицы мира. Искривляя информационную матрицу мира, вы «искривляете» законы, поэтому то, что вне вас — предопределено, это законы механики, статики, квантовые законы и так далее, что внутри вас — нет, это ваш внутренний мир, который выстраивается по вашему разумению и велению вашей воли, поэтому предопределённость не властна там, где властвуете вы.

— Искривление информационной матрицы мира… звучит странно,— признал Андрей, пытаясь себе представить, чтобы незыблемые законы природы менялись под действием воли.

— Скорее, парадоксально, так же как и искривление пространства-времени, но парадокс лишь кажущееся противоречие. Прислушайся к себе, и ты поймёшь.

— Да, я понимаю. Ты говорила об этом оружии?

— Да, ваша воля — вот ваше оружие против неизбежности. Самое сильное оружие — вы сами. Вы непобедимы пока верите в это.

— Но я могу умереть, сражаясь и свято веря. Или это только физическая смерть?

— Разве я и Фэви тому не пример?— улыбнулась она.

— Откуда вы пришли?— этот вопрос Андрей задал с таким жаром, что сам удивился, хотя тут же понял, почему. Он желал знать основы мироустройства, нет, не просто знать, понимать всю их суть.

— Когда-то я тоже была обыкновенным существом, таким же как и ты, и каждый из вас…— начала Эра, но остановилась и улыбнулась.— Если вы это захотите узнать, вы узнаете.

— О, нет, не уклоняйся от ответа. Мне очень интересно.

— Всему своё время и время всякой вещи под небом…

— …Время рождаться и время умирать,— закончил Андрей.— Екклесиаст.

— Верно. Позволила себе маленькую хитрость, ты не против?

— Нет, отчёго же. Я понимаю, что ты видишь все мои мысли. Кстати, а почему ты пришла именно ко мне, а не к Саше?

— Он слишком занят. Ты приспособлен больше к встрече, чем Саша, и ты рухнул спать, а когда ты ослаблен, мне было легче всего встретиться с тобой. Да и что сказал бы Саша? Как думаешь?

— Он сомневался бы.

— Именно, сомневался. Недавно я была у Кэтти.

— С ней что-то случилось?— встревожился Андрей

— Нет. Фэви показал себя.

— Значит, он всё время прятался…

— И да и нет. Он сказал ей, что прятался, а на самом деле…

— Что?

— Догадайся. Почему я всегда тебя должна подталкивать?

— Ну, хотя бы потому, что ты старше меня на… я даже не знаю насколько… на тысячу? Миллион лет?— ответил Булдаков и сам удивился, с какой непринужденностью он это сказал. Подумать только: перед ним стоит существо, опережающее в своём развитии на целые циклы истории и разговаривает с ним, как с равным. Андрей понял: да, действительно, он подготовлен к встрече лучше: его почти ничего не удивляет.

— Не настолько я стара,— усмехнулась Эра.— Не надо делать из меня старую рухлядь. Итак?

— Он не мог выбраться.

— Именно. Кэтрин подсознательно не хотела, чтобы он появился. Она сама заточила его в ловушку. Ты хочешь спросить, почему этого не произошло здесь?

— Да,— ответил он и развёл руками: мысли не являлись секретом для Эры.

— Не забывай. Это его мир и всё здесь подчинено Богу этого мира, то есть ему, а на Земле…

— …действуют другие законы,— снова закончил Андрей.

— Да, именно. Недаром Фэви сказал, что вы быстро учитесь. Вы, люди, носители разума и воли, помните об этом.

— Ты собираешься уходить?

— Нет, но мне кажется, я сказала всё, что нужно знать.

— Ты поступаешь как Фэви…

— Мы идейные противники, если можно так сказать. Я сделала всё, что от меня зависит. Пойми, даже то, что я делаю, уже противоречит моему желанию не вмешиваться в ваши дела.

— У меня складывается впечатление, что мы становимся орудиями.

— Вы не орудие. У орудия нет воли. Я не толкала тебя ни на один из путей, я лишь дала тебе оружие в твоей битве.

— Моей?

— Да, именно твоей.

— Так говорит Генеральная Линия Истории?

— Да. Если не вмешается чья-либо воля, конечно. Ты поймёшь, когда придёт время.

— Ты же знаешь, что эти вопросы будут мучить меня,— сказал Андрей.— Почему же не утолить мой голод сейчас?

— А что ты будешь делать дальше?— в ответ спросила она и пристально посмотрела.— Что? Ты найдёшь все ответы. Их поиск для тебя не будет стоить ровным счётом ничего. Истина недостижима, ни для тебя, ни для кого бы то ни было в отдельности. Именно её поиск наполняет нашу жизнь смыслом. Вспомни, какая радость одолела вас, когда вы нашли Великих, что вы чувствовали в предвкушении открытий. Сколько вы ждали этих открытий, через что вы прошли…

— Я понял тебя,— кивнул Андрей.— И… спасибо. Мы ещё увидимся.

— Искренне надеюсь.

Эра улыбнулась и помахала рукой. Он помахал в ответ, и девушка исчезла.

— Что ж… пора возвращаться в себя, любимого,— произнёс Булдаков, бросил последний взгляд на снежные вершины и проснулся.

Андрей заметил, что уже рассвело. Он оглядел комнату: Саша уже ушёл и тут его взгляд наткнулся на синегрудую пташку, сидящую на подоконнике. Она дважды чирикнула, наклонила голову и взмыла в небо, так стремительно, что он даже не успел заметить взмахов крыльев.

«Ничто над тобою здесь не властно. Ты даже игнорируешь законы физики, и Фэви ничего не может с тобой поделать»,— подумал он.— «Вот так бы и мне… Взмахнуть руками и… ввысь!»

Дверь открылась. На пороге стоял Саша.

— Доброе утро, ты сегодня спал как убитый. Я уж не стал тебя беспокоить,— сказал друг.

— И тебе утро доброе.

— Что такой весёлый? Случилось что-то хорошее, пока меня не было?

— Случилось, случилось очень интересное событие,— бодро сказал Андрей.— Садись. Буду рассказывать всё по порядку…

Глава 3

Сообщение от резидентов на острове Эртикноу поступило к генералу Рисону с большим запозданием. Неизвестно, что стало тому причиной: случайность или действия врага. В телеграмме говорилось, что с официальными властями Симирии на связь хочет выйти некая организация, называющая себя Кланом.

Рисон лишь пренебрежительно хмыкнул: «Какая ещё организация в этой глуши, да ещё с таким жутким названием? Седьмой флот разберётся».

Руководитель Внешней Разведки хотел отмахнуться, но подумал, что это будет неверно: пренебрежение сигналом может дорого обойтись. В любом случае стоит проверить, даже если это игра Долераса, и они решили потянуть время.

Рисон снял трубку.

— Председателя,— коротко сказал он и стал ждать. Генерал обдумывал, откуда могла взяться эта организация. В голове крутились только два варианта: Долерас и аристократия бывшей Империи.

— Я слушаю вас, Рисон,— донеслось из трубки.

— Доброе утро, Председатель. У меня появилась новая информация о наших сотрудниках, пропавших на острове Эртикноу. Наши люди заявили о себе.

— Что докладывают?

— Они утверждают, что с нами на связь хочет выйти некая организация, называющая себя Кланом.

— Странное название… продолжай.

— …Эта организация доступ к древним знаниям и могущественным технологиям. Ждут ответа. Больше никакой информации.

— Странно…— произнёс Председатель.

— Мы можем прочесать остров.

— Да, это следует сделать. Пускай установят контакт с этой организацией. И поставь это дело под личный контроль. Если что появится новое, сообщайте мне. Если это Долерас, уничтожайте немедленно, если нет — разберёмся.

— Так и сделаю.

— Это всё?

— Да.

— Ну, тогда до встречи.

— До встречи,— ответил Рисон и понял, что Председатель уже положил трубку. Руководитель Внешней Разведки нажал на звонок, и через секунду в кабинет вошёл секретарь. Молодой человек браво отсалютовал и застыл.— Отправь ответ на Эртикноу: контакт разрешаю. Пускай наши парни попытаются выследить, где на острове находится база Клана. И ещё: сообщение седьмому флоту. Пускай подойдут к острову, обоснуются в порту и держат десант в готовности. Высадка только по моему личному приказу…

Андрей постоянно находился в курсе работы учёных. Спектр звёзд продолжал своё движение. На политическом фронте работ тоже были свои подвижки: Долерас ответил согласием, но одновременно зонд со сканером, который висел над островом в пятнадцати километрах над землёй, заметил девять кораблей различного тоннажа вблизи острова. Сканер классифицировал их как «парусные суда неизвестной конструкции», что в переводе на человеческий язык звучало довольно просто: Долерас готовит высадку на остров.

Андрей отошёл в сторону от работающих астрономов, которые в очередной раз пытались перепроверить данные о спектре светил и найти хоть малейшее отклонение. Рядом стоял раскладной стульчик. Булдаков воспринял его как прямое указание к действию и сел. Его опять клонило в сон. Он посмотрел на часы. На табло отображались цифры «5:26». Каждые двадцать один час с хвостиком Андрей сбрасывал значение на «0:00». Лиловое солнце обычно поднималось около семи часов, ещё минут двадцать, и горизонт окрасится в тона рассвета.

Булдаков потянулся и чуть не упал: стул явно не предназначался для таких упражнений. Андрей закрыл глаза и почувствовал, что разговоры учёных внезапно смолкли. Он подумал, что уснул, но, открыв глаза, понял, что люди смотрят куда-то вверх. Недолго думая, он посмотрел на небо и понял, что так сильно удивило учёных: звёзды закрыло полярное сияние. Оно было столь красиво, что Андрей на некоторое время потерял дар речи и только смотрел на переливы света. Небо походило на шёлковый невесомый флаг, цвета которого перетекают из одного в другой.

— Потрясающе,— сказал кто-то из учёных,— никогда не видел полярного сияния.

— Как бы это ни было недобрым знаком,— проворчал кто-то другой.

— Думаешь, что-то с магнитосферой?

— Нужно проверить.

Андрей с интересом ждал результатов и наблюдал за редким явлением. Они были получены, когда первые лучи солнца показались над горизонтом, и сияние стало менее различимым на фоне светлеющего неба. Измерения показали, что магнитное поле планеты действительно ослабло.

Андрей снова вспомнил слова Великих. Неужели мир вот так возьмёт и рухнет у них на глазах? И нет никого, кто бы ответил на его вопрос.

«Но почему же нет?!»— сказал себе Андрей.— «Эра, мне нужно поговорить с ней».

Он подумал, что есть реальный шанс вызвать это существо на диалог. Во всяком случае, попытаться стоит.

Ещё с вечера его ждала тёплая кровать, которую он променял на возможность побыть рядом с людьми, проводящими научные изыскания. Александр спокойно спал, и Андрей, чтобы не будить друга, прошёл мимо на цыпочках и осторожно лёг. И как только голова коснулась подушки, он почувствовал, как тело расслабилось и порадовалось предстоящему отдыху. Перед тем как сознание заволокла мягкая дымка сна, Андрей мысленно позвал: «Эра!»

Он снова стоял на вершине горы. Погода была ясная, солнце светило неистовым светом, но воздух всё равно был морозным.

«Как же я сразу не догадался. Я был здесь когда-то с родителями»,— подумал он, и тяжёлые воспоминания снова закрались в его душу. Андрей помнил, как отец предложил всем съездить в горы, как тогда он учил его держаться на лыжах, и они всей семьёй бегали наперегонки от дерева к дереву. Тот день рождения запомнился ему отчётливо, он был самым светлым и весёлым из всех, что у него были. А через месяц случилась авария… и никого не стало….

«Хватит!»— привычно приказал он себе и силой воли подавил воспоминания и боль. Эта способность выработалась ещё в детстве, когда ему пришлось доказывать себе и окружающим свою значимость.— «Пусть будет вершина горы, хотя можно и пляж соорудить»,— подумал Андрей и услышал позади себя шаги. Он уже знал, кто это: попытка удалась.

— Ты звал меня, и у тебя есть вопросы,— донёсся уже знакомый женский голос. Булдаков обернулся. На этот раз она была одета в белую куртку и чёрные брюки. На ногах были обуты лыжи, а в руках она держала лыжные палки.

— Случайность?— спросил он.

— Попытка подлизаться,— с улыбкой ответила Эра.— Поехали, обсудим, что ты хотел узнать.

Девушка тронулась с места и, набирая скорость, начала спуск по пологой части горы. Андрей направился вслед за ней. Эра искусно владела искусством спуска. Она легко объезжала препятствия и держала безопасную скорость. Он уже давно не стоял на лыжах, прошло уже тринадцать лет с памятного дня рождения, и не поспевал за ней. Наконец, на пути спутницы встал лес, и она затормозила, дожидаясь Андрея.

— Медленно ты,— сказала Эра, когда он подъехал.

— Так прошло столько лет. Да и тогда я не настолько хорошо держался.

— Можно подумать, что я когда-то стояла на лыжах. Забавное изобретение.

— Ты взяла знания из моей головы?

— Но ты ведь не против,— сказала она. Кажется, даже с кокетством, или только показалось?

— Да, но всё-таки…

— Я никогда не сделаю ничего против твоей воли. Вот ты решил, и лес передо мной поставил.

— Да,— усмехнулся Андрей.— Это, наверное, неосознанно произошло. Ты слишком далеко вырвалась вперёд, я хотел тебя остановить.

— Так и было. Давай прогуляемся по лесу. А ты спрашивай, я буду отвечать,— сказала она.

— А ты совсем не похожа на Фэви. Ты какая-то…

— Несерьёзная,— сказала за него Эра и направилась в сторону леса. Андрей последовал за ней.— А что? Мне быть хмурой? Зачем? Это лишнее. Многие глупые вещи делаются с умными лицами, а многие умные люди были большими шутниками.

— И то верно. Вспомнить хотя бы Эйнштейна с его шуточками… Я и сам так считаю, просто не ожидал. И я не ожидал, что с этим миром будут происходить такие изменения? К чему всё это приведёт?

— Ты знаешь.

— Неужели все люди, живущие здесь, должны погибнуть?— спросил Андрей. Эра остановилась и посмотрела на него.

— А вот это решать вам. Я здесь мало что могу сделать. Я практически пассивный наблюдатель, не имеющий ни тела, ни других способов серьёзно влиять на мир. Помни, это не мой мир.

— Сколько людей живёт на этой планете?

— Четыреста пятьдесят миллионов.

— Не представляю, как их можно эвакуировать…

— Если честно, я тоже,— призналась Эра и пошла дальше. Андрей поспешил за ней.

— Сколько у нас времени?

— Меньше недели. Дней шесть. Ты видел полярное сияние? Видел. Магнитное поле этой планеты разрушается, гравитационное вот-вот начнёт.

— А звёзды?.. Они кажутся одинаковыми.

— Это не звёзды,— улыбнулась она.— Это сфера мира, и она сужается. Звёзды, луна — имитация, не более того.

— Как это возможно?!— воскликнул Андрей, но тут же понял.— Ну да, это же не наш мир…

— Вспоминай об этом почаще.

Они двигались дальше. Некоторое время оба молчали. Булдаков понял, что Эра ждёт следующего вопроса.

— Для чего всё это Фэви? Чего он хотел?

— Исправить своё прошлое,— неопределённо ответила она.— Мне кажется, важные вопросы у тебя кончились.

— Нет, у меня их не меньше, чем раньше.

— Это хорошо,— кивнула она.— Да, и по поводу последнего вопроса: спросите у него сами. Возможно, он ответит.

— А если нет?

Эра призадумалась, через несколько секунд сказала:

— Ну, что ж, я пойду. Было приятно поговорить с тобой. Да, и ещё: мне нравится ваш выбор.

— Какой?

— Вы действуете правильно. Вы не стараетесь завоевать этот мир, вы стараетесь его исправить. Кто бы мог подумать раньше, что люди на такое способны, да?

— Не знаю, мне кажется это просто верным и всё,— ответил Андрей.— И, если всё действительно идёт к разрушению этого мира, то всё, что мы делали здесь, кажется мне бессмысленным.

— Хорошее ощущение. Ощущение справедливости и верности своего пути, наконец, совпало с тайными желаниями каждого духа. Ваши действия не были бессмысленными. Они стали отражением вашей сути. Считайте это своим экзаменом за зрелость вашей расы, который вы сдали на высокую оценку. Я думаю, у вас больше шансов, чем у тех, кого вы называете Древними.

— Кто они?

— Они — ваше возможное будущее, которое, я верю, воплотится далеко не сейчас. Я уверена, ты увидишь их.

— Увижу?— не понял Андрей.— Как такое возможно?

— И не только увидишь, но и будешь одним из них.

— Ты говоришь, но я с трудом понимаю,— ответил Булдаков, он окончательно сбился с толку: она что-то знала о будущем, но молчала.

— Это естественно. А пока… я бы на вашем месте ушла из этого мира. Времени не осталось совсем.

— Но здесь почти полмиллиарда человек!

— Попробуйте убедить спастись хоть кого-то, но кто вам поверит?

Андрею стало невыносимо тоскливо. Многие миллионы людей должны погибнуть лишь потому, что Фэви надоела его любимая игрушка, и он захотел уйти из этого мира.

«А как же ответственность? Как же долг перед своими детьми?»

Булдаков посмотрел в божественные глаза Эры и прочитал в них те же вопросы. Да, она говорила уверенно и спокойно, но это было лишь внешнее спокойствие.

Суда седьмого флота Симирии шли на полных парусах, благо, ветер был попутный. Адмирал Лин Феир находился в своей каюте на флагмане флота фрегате «Громовой». Корабль имел водоизмещение девятьсот тонн и считался одним из лучших. Пятьдесят четыре пушки служили грозным оружием для любого врага.

На столе лежали карты острова Эртикноу. В ближайшее время южная часть акватории континента Перния должна стать его сферой ответственности.

«Значит, Долерас решил поиграть с нами. Ну, пускай попробуют»,— зло усмехнулся адмирал. Он был полностью уверен в своей силе. Девять кораблей и почти две тысячи человек более чем достаточно, чтобы удержать остров в повиновении.— «До метрополии далеко, вряд ли долерасцы имеют здесь большие силы. А если нет, то… посмотрим».

Дверь в каюту открылась. На пороге стоял матрос:

— Господин адмирал, подплываем,— сказал тот.

— Отлично.

Матрос скрылся, а Феир отложил карты. За время плавания он успел изучить их вдоль и поперёк и теперь, когда корабли к порту единственного крупного города Эртикноу, Совима, адмирал решил выйти на палубу. Дойдя до колонны бизань-мачты, Лин Феир остановился и огляделся: работа у матросов шла своим чередом, у штурвала стоял капитан Ирно Кир. Заметив адмирала, он приветственно помахал рукой. Лин, недолго думая, поднялся к нему и сказал:

— Погода отличная.

— Да, пожалуй. Вас не беспокоит небо?

Адмирал посмотрел вверх. Да, уже два дня оно было раскрашено различными всполохами света.

— Как думаешь, что это?

— Не знаю. Может быть что угодно, но мне не нравится,— ответил Кир.

— Отчего же? Довольно красиво.

Феир не разделял опасения капитана. Тот всегда был в каком-то мрачном настроении. Вероятно, сказывались последствия стычки с Долерасом, когда Кир чуть не потерял свой корабль, но «Громовой» был отбуксирован в порт и подвергся ремонту и модернизации. Вот сейчас его второе плавание в обновлённом виде. Фрегат можно считать почти новым.

— Кир, дай подзорную трубу,— повернувшись к капитану, попросил он.

Тот, молча, передал прибор адмиралу и сосредоточился на управлении судном.

Город не производил никакого впечатления: обычные грязные двухэтажные дома. В порту суетились люди, одетые в диковинные одежды, совершенно дикие на его взгляд. Ну, это же надо додуматься: обматываться тряпками и так ходить. Некоторые из аборигенов уже заметили флот и поглядывали на прибывающие корабли.

Не прошло и часа, как корабль престал к берегу. Матросы работали слажено — они уже давно были одной командой. Лишь редкие окрики капитана, шелест парусины и скрип мачт доносились с корабля. А вот Совим был неприветлив. Лица аборигенов излучали недоброжелательность, а некоторые — даже враждебность. Впрочем, Лин надеялся, что ничего экстраординарного не произойдёт, и он сможет договориться с Правителем острова. В конце концов, Эртикноу практически не имеет вооружённых сил. Легион разбежался после крушения Хевимской Империи. Феир слышал, что на острове до сих пор живут дикие племена, но кто знает, может быть это были лишь слухи местных жителей.

Адмирал сошёл по трапу.

«Да, пыль, суета… Настоящий порт»,— оценил он и заметил изменения во взглядах островитян: они стали настороженными, в них читался страх. Феир подумал, что такую реакцию вызвало его появление, и потянулся к револьверу, но тут же понял, что взгляды смотрели мимо. Он повернулся, чтобы понять причину.

Вода отходила от берега, судна стали медленно опускаться вниз. Что происходило, никто не понимал. С кораблей стали доноситься встревоженные крики. Вода неподалёку от берега поднималась, словно невидимый великан махнул рукой, и волна от этого взмаха начала распространяться. Адмирал смотрел на это действо как заворожённый. Он никогда не видел ничего подобного! Стена воды шла прямо на них! И ничто не могло противостоять ей!

Феир тяжело сглотнул. Это было цунами! Редчайшее явление. Всего дважды оно возникало за всю историю наблюдений!

— Не может быть,— прошептал адмирал.— Пресвятой Бог…

Дно уже отступило настолько, что корабли сели и стали наклоняться. Паника охватила всех: и матросов и островитян. Первые выпрыгивали из кренящегося корабля и разбивались о дно, вторые бежали прочь от берега, затаптывая друг друга. Адмирал стоял на месте не в силах пошевелиться.

Водная стена достигла кораблей и смела с мачт матросов, а затем закрыла солнце. Последнее, что почувствовал Феир, были солёные брызги и мощный удар.

— …Это было цунами,— произнёс Иваненко.— Сканер засёк подводные толчки в поливе между островом и материком,— учёный указал на пульсирующую красную точку на голографической карте точно по центру пролива. Сообщение о разгуле природной стихии поступило десять минут назад.

— Мир становится нестабильным,— произнёс Андрей.— Нужно отзывать своих людей с материка.

— С чего вы взяли, что у нас есть там люди?— спросил Мацумото, который тоже присутствовал на совещании. Кроме японца здесь находились его коллеги, полковник Карл Штрей и Саша.

— И что вы предлагаете?— спросил Штрей у Иваненко.

— Последние данные с зонда говорят о нестабильности гравитационного и магнитного полей планеты. Что-то происходит в ядре, но мы не можем понять, что именно,— сказал Иваненко.

— Господин Булдаков утверждает, что планета вот-вот распадётся,— сказал Карл Штрей..

— Я сказал, что мир погибнет,— поправил полковника Андрей.

— Ваши выводы основаны лишь на крупицах информации, которую вы получаете от учёных, и могут приниматься в расчёт,— ответил Мартин Беррекон.

— Это как так не могут?— удивился Андрей.— Я тут консультант. Я знаю этот мир лучше кого бы то ни было. Если моё мнение никого не интересует, зачем я здесь?— он опустил ещё множество вопросов к этим людям.

— Тихо-тихо,— успокоил всех Штрей. Впрочем, Андрей и не собирался продолжать возмущаться, Булдаков лишь добавил:

— Не только на данных, которые я получаю от учёных. У нас осталось дня четыре. Это максимум.

— Откуда такая информация?— спросил Иваненко.

— Говорил с коллегой Фэви…

Разведчики снисходительно улыбнулись. Вообще доклад Александра и Андрея по понятным причинам вызвал множество разговоров среди коллег и других людей, посвящённых в проблему. Мало кто поверил написанному. Открыто никто не смеялся, но недоверие чувствовалось даже во взглядах.

— Я бы на вашем месте послушал его,— сказал Саша.

— И что нам делать?— спросил японец.

— Эвакуировать базу, как только пребывание здесь станет невозможным, а до этого вывести как можно больше людей из этого мира.

— Если будет непосредственная опасность базе и людям, я отдам приказ об эвакуации,— заявил Штрей,— но ты понимаешь, если ошибаешься, то многие из местных жителей узнают о существовании нашего мира и базы здесь.

— Рано или поздно это всё равно произойдёт,— ответил Саша.— Если так думать, то вообще не стоило ставить базу, обошлись бы просто этой пещерой. Невидимость — лучшее средство от посторонних глаз.

— Так решило командование, нам необходим плацдарм в этом мире, хотя бы временный,— сказал полковник.— Дискуссия не имеет смысла…

— Не согласен. На кону жизни многих людей, которых мы можем спасти,— сказал Булдаков.— Нас поставили сюда консультантами. Какой толк, если вы нас не слушаете? Я могу отказаться от должности, если мои слова окажутся неверными. Вас устроит такая гарантия?

Штрей тяжело вздохнул. Он явно колебался. Мацумото и его коллеги переглянулись: для них всё было очевидно.

— Не надо меня пугать рапортом об отставке,— сказал командующий базой.— Сейчас мы должны решить задачу обеспечения продовольствием выживших. Мы должны прибыть на место и оценить обстановку. Твоё предложение, Андрей, мы обсудим завтра — посмотрим, как будут развиваться события. Александр, вы передадите мою заявку на продовольствие. Население города около десяти тысяч. Да, ещё следует полнить о медикаментах. Бумагу с официальным запросом я сейчас оформлю.

— Если мы будем действовать так явно, то раскроем себя,— сказал Мартин Беррекон.

— Что вы предлагаете взамен?

— Подождать. Думаю, день или два они вполне могут продержаться на запасах.

— Подождать? А вы циник, мистер Беррекон…— сказал Штрей.

Тот лишь пожал плечами.

— Всё-таки хорошо, что я, а не вы, командующий базой,— сказал Штрей.

— Возможно,— не стал спорить Мартин.— А возможно и нет…

Внезапно пол затрясся. Земля уходила из под ног. Некоторые вцепились в стол, Андрей просто упал. Он почувствовал, что взлетает, а затем его резко потянуло вниз. Со стола покатилась ручка. Вот и Джек Олсен не удержался на ногах. Ветер страшной силы обрушился на здание, ударив в окна. Казалось, стёкла не выдержат и вот-вот лопнут, забрызгав всех соколками. Всё стихло так же быстро, как и началось.

— Что это было? Землетрясение?— спросил Штрей.

— Здесь нет геологического разлома,— неуверенно произнёс Иваненко.

— Теперь есть,— усмехнулся Андрей и добавил.— Это не землетрясение: скачок гравитации, я уверен. Что вы на это скажете, мистер Беррекон?

Тот промолчал. Впрочем, он мог просто не услышать Булдакова потому, что в этот момент земля снова задрожала…

Саша встал на телепорт. С тех пор, как он снова прибыл в этот мир, он лишь раз возвращался на Землю. По сути, у него было лишь одно поручение: передать требования Карла Штрея, но он ещё планировал связаться с Кэтрин. Он так давно не слышал её голос…

Мир сменился, и Саша понял, что уже на Луне, в катакомбах Древних. В телепортерной были предприняты беспрецедентные меры безопасности: стена нанометалла отгородила прибывающих от наблюдателей, далее следовали сканеры медицинского контроля, так что ни один посторонний человек и ни один вирус не мог попасть на Землю. Луна служила своего родом фильтром. Ещё один подобный заслон стоял на самой Земле, там меры были ещё строже.

Саша без проблем прошёл все этапы. Может показаться удивительным, что ни одного вредного микроорганизма люди с собой не приносили, но это объяснялось просто: микрофлора иного мира полностью совпадала с земной. Саша вспомнил и о воде. Недавно Иваненко сказал, что в ней водятся микроорганизмы, которые действительно плохо влияют на человека, но соки пищеварительной системы полностью уничтожают их, поэтому вода обладает таким «противоречивым» эффектом. Всё объяснялось довольно просто.

Александр ещё дважды телепортировался, пока не попал на Землю — схема перемещения не изменилась со времён памятного освоения Путей.

Первым же делом, после того, как передать требования, Александр набрал номер телефона. Времени у него было немного, а если учесть разницу в его течении, то совсем не оставалось. Набранный телефон не был ни городским, ни международным, любой человек, набравший номер на другом телефоне, получил бы сообщение: «Набранного вами номера не существует». Это был «внутренний» телефон ОМБ, и Саша надеялся, что трубку возьмёт Кэтрин. Сколько трудов в своё время ему пришлось потратить, чтобы выбить этот номер…

— Да, я вас слушаю,— донёсся знакомый голос.

— Кэтти, это я.

— Алекс! Как здорово! Я уже совсем тебя потеряла! Возитесь всё с тем миром, никак не хотите вспомнить про наш,— сказала она, впрочем, в голосе не чувствовалось осуждения.

— Увы, не часто мы появляемся здесь. Но, наверное, вскоре переселимся сюда.

— Что-то случилось?

— Андрей говорит, что мир скоро будет разрушен…— Саша коротко рассказал всё, что ему поведал друг и спросил.— Правда, что Фэви…

— Да, правда,— вяло сказала она.

— И как ты?

— А что мне остаётся? Терплю. Правда пока он никак себя не проявляет, но всё равно все его действия неспроста. А у нас без сдвигов. Начальство не даёт разрешения на проведение испытаний.

— Что говорят?

— Говорят, нужно просчитать все возможные варианты.

— Они могут считать и уточнять до бесконечности и не получат никакого результата,— сказал Саша.

— Я тоже так думаю, но что я могу поделать? Я уже все пороги ФКА оббила.

— Я тебе говорил, что может служить причиной.

— Алекс, неужели ты действительно думаешь, что у них есть второй вариант? Они, так или иначе, дадут разрешение. Вопрос только в том, когда. Мы можем просто опоздать. Я их не понимаю…

— Они не упустят шанса,— попытался внушить уверенность Саша.— Я думаю, они закончат заниматься прогонкой уже в ближайшее время. Испытания в лабораторных условиях уже проводились?

— Да, всё работает. И в полевых условиях тоже,— кажется, в голосе Кейт прозвучала улыбка.

— Ах да,— вспомнил Саша.— Трудно об этом забыть. Я сейчас должен буду вернуться в Тень.

— Жаль. Когда вас ждать?

— Если прогноз Андрея верен, то через день. Он говорил, что осталось дней шесть. С того момента прошло двое суток. Хотя… может быть, и раньше. Не нравится мне там обстановка…

— Будьте осторожней.

— Обещаю,— улыбнулся он.

— Буду ждать.

Прощание несколько затянулось, но дела звали обоих, и они не могли отложить их в долгий ящик.

Город был разрушен. На месте многотысячного поселения теперь были одни развалины. Улицы превратились в болота. Остро пахло протухшими продуктами. Люди, как оглушённые бродили меж обломков жизни и не знали, что делать. Появились мародеры, банды рыскали в поисках добычи. Стражники пытались навести порядок, но их явно не хватало. Отчаяние посетило эти места.

Андрей, Штрей, Беррекон и Осон в сопровождении Влада и Лиса шли по мокрым, грязным улицам города. Проходя мимо одного из переулков, они заметили человека, лежащего в широкой мутной луже. Даже издалека можно было понять, что он мёртв: лицо бедняги было полностью погружено в вязкую жижу. Скоро здесь может возникнуть эпидемия.

«Зачем всё это?..»— задавался вопросом Андрей. Он никак не мог понять, почему Фэви покинул этот мир.— «Разве нет чувства ответственности за созданное тобой?»— снова спрашивал он воображаемого собеседника, но ответа, конечно, не получал.

Внезапно на дороге показались шесть человек, одетых в грязные одежды. Булдаков сразу ощутил враждебность, хоть она пока ни в чём не проявлялась. Влад и Лис вышли вперёд, и тут незнакомцы показали свою истинную сущность.

— Паршивая погода сегодня, да и есть хочется,— сказал один из них, сделав шаг навстречу бойцам, по всей видимости, вожак.— Правда?

— Подраться хотите,— сразу перешёл к делу Влад. Собеседник на секунду опешил от такой наглости, но быстро взял себя в руки, боясь уронить авторитет. «Психология стаи»,— подумал Андрей, нащупывая пистолет под плащом. Оружие и средства связи были при них. В случае плена они могли сослаться на захваченную симирийскую технику.

— Хамим?— усмехнулся вожак и обернулся к своим.— Хамит, дерзит.

Те тупо рассмеялись.

«Да, с такими можно говорить только силой»,— уныло подумал Булдаков. Он не сомневался, что Влад и Лис справятся с ними, даже в одиночку, но ситуация ничего приятного не несла: как можно работать в местности, которая кишит преступниками, которые чувствуют свою безнаказанность…

— Нехорошо, честных людей обижаешь,— сказал вожак и сделал выпад в сторону Лиса. На удивление того, удар прошёл мимо — Олег перенаправил кинетику и одним движением свалил врага.

Трое набросилась на Влада. Кто-то достал меч. Клинок прошёл в сантиметре от Родионова. Тот перехватил руку, и, закрывшись телом атакующего, нанёс два точных по другим, а затем уложил и последнего. Лис легко разделался с ещё одним. В руках последнего врага промелькнул мушкет, он целился в Родионова. Щелчок — раздался выстрел, клубы дыма окутали стрелка, но Влад каким-то чудом в последний момент успел уйти с линии огня. Как только Андрей осознал это, последний преступник уже лежал на земле. Кажется, Влад и Лис даже не запыхались.

Опасность миновала. Булдаков огляделся. Беррекон почему-то держался за живот и стоял, облокотившись стену здания. Андрей сразу же понял — Мартин стоял как раз за Владом. Неужели бронежилет не спас его? Штрей оказался первым у американца. Крови вроде бы не было. Полковник отжал руку и что-то в сердцах произнёс по-немецки.

— Всё в порядке,— сказал он через секунду.

Беррекон что-то проворчал на английском.

— Да, Мартин, знакомо. Кинетику ещё никто не отменял,— сказал Андрей, вспомнив свои ощущения.

— Что здесь происходит?— прозвучал властный голос. Все обернулись. Посередине дороги стояли три стражника.

— Мародеры,— ответил Влад.— Пытались нас ограбить.

— Проверь,— приказал всё тот же солдат. Наверное, он был командиром группы. Один из них направился к лежащим на земле преступникам. Те до сих пор не пришли в сознание, но все были живы, лишь у одного оказалась неестественно вывихнута рука.— Кто такие?

— Мы в Резиденцию хотим попасть. Направлялись туда.

— Нет больше Резиденции. Теперь вообще ничего нет… Кто такие?

— Мы хотели предложить помощь в восстановлении,— произнёс Штрей и представился.

— Кого вы представляете?

— Это государственная тайна.

Командир рассмеялся, остальные были в контраст серьёзны. Веселиться стражник перестал довольно быстро. Неизвестно, поверил ли он словам или нет, но рассказал, что теперь не существует никакого государственного аппарата. Теперь порядок пытаются навести остатки гарнизона.

— …Ладно, мне плевать, кто вы такие, если у вас действительно есть дельное предложение,— сказал под конец командир.

— Есть. Можете отвести к начальнику гарнизона?

— К Легату? Да, конечно.

— Как его имя?

— Норис. Пойдёмте.

Андрей не стал спрашивать, что будет с разбойниками. В принципе, он уже понимал, что до рассвета те не доживут, но не мог принять такое отношение, хоть и не рискнул вмешаться: к таким людям, которые живут за счёт убийства других, он не испытывал ни малейшей симпатии. Легат Норис расположился в одной из гостиниц, так как казарма оказалась тоже разрушенной, и лишь отсутствие командира в здании спасло того от смерти.

Группа поднялась на второй этаж. Дверь была настежь открыта. У порога никого не было. Никакой официальности: всё максимально просто. Легат Норис сидел за столом и слушал доклад какого-то командира. Тот быстро закончил и посмотрел на вошедших. Начальник тоже выразил заинтересованность:

— Кто такие? Что надо?

— Это я, Норис,— сказал командир, который привёл их сюда, имя его группа так и не узнала. Впрочем, это было не столь важно.— Они утверждают, что пришли с помощью, направлялись в Резиденцию, но теперь Резиденции нет, и они готовы…

— Что за помощь?— перебив, спросил Норис.

— Еда, медикаменты,— сказал Оссон.

— Возможность эвакуации,— вставил Андрей. Он буквально почувствовал сверлящий взгляд руководства и псевдодипломатов. Без сомнения, за такие слова его могли выгнать с работы с волчьим билетом, но Булдаков надеялся, что обойдётся. Полковник Штрей ему простит эту выходку, а вот Берркон и Оссон, вряд ли, но, как говорила Эра, он сделал свой выбор. Пусть он кому-то и не нравится. Теперь пусть делают выбор остальные.

— Эвакуацию мы пока не рассматриваем, хотя, если найдётся для всех людей место, то было бы неплохо. От имени кого оказывается помощь?

— К сожалению, мы не можем вам этого сказать,— ответил Оссон. Он был весь как на иголках.— Могу лишь заверить, что мы не относимся ни к Симирии, ни к Долерасу, и, конечно же, не являемся вашими врагами.

— Если бы были врагами, вы бы нам не помогали, верно я говорю? Кому нужен остров, про которого забыл даже Смотрящий с Неба?! Как видите, я человек прямой, не политик, но после гибели гражданского правительства, я отвечаю за остров. Мы готовы на любые условия лишь бы жизнь нормализовалась.

— Я вас прекрасно понимаю. Сколько вам нужно продовольствия?

— Выжило около шести тысяч человек,— с горечью сказал Норис.— Склады уничтожены: они все располагались у порта. Вы, наверное, знаете, что мы жили только благодаря порту,— Легат опустил голову и немного помолчал.— А как вы собираетесь доставить груз?

— Это уже наши задачи.

— Очень надеюсь на вас, хоть и не знаю, кто вы,— произнёс Легат и потёр лоб.— Что мы должны будем сделать для вас?

— Ничего. Помощь бесплатно,— ответил Оссон и поклонился, указывая, что разговор окончен.

Всё время, пока они спускались вниз по лестнице и шли по улице, Андрей чувствовал разъярённый взгляд Оссона и Беррекона. Его почему-то даже забавляло это. Душой овладело спокойствие: он сбросил тяжкий груз. И лишь, когда они свернули на тихую улочку, двое разведчиков набросились на него:

— Ты что себе позволяешь?!!— прокричал Беррекон, схватив за грудки, и пригвоздил к стене. Андрей не сопротивлялся.— Тебе что, под трибунал захотелось?!

— Эй-эй, Мартин!— прокричал полковник Штрей, а Влад схватил за плечо разведчика и сказал:

— Успокойся.

— В своём отчёте я укажу,— уже спокойнее сказал Беррекон,— как ты чуть не раскрыл нас.

— Днём раньше или днём позже, какая разница?

— Приказ — есть приказ, мистер Булдаков. Если вам говорят одно, а вы самовольно делаете другое, то это уже попахивает изменой…

— …либо умением смотреть дальше,— добавил Андрей и почувствовал, как сильнее сжались кулаки Беррекона. Возможно, только присутствие за спиной Влада сдерживало эмоции этого человека. Булдаков вполне понимал его, но…

Земля снова задрожала. Те, кто успел, облокотились на стены, остальные пытались удержать равновесие. Рядом стоящий дом рухнул, обдав группу крошкой и пылью. В это же мгновение поднялся ветер страшной силы. Он сбил с ног тех, кто ещё держался. Все попытались отойти, точнее отползти, подальше от строений, но пространства в переулке практически не было. Воздух хоть и сбивал с ног, но теперь перестал бить рывками. Группа попыталась выбежать на открытую улицу. Ветер подгонял их с чудовищной силой. Казалось, ещё чуть-чуть и они все взлетят вверх. Дышать было трудно — рот набивался пылью. Они вылетели на широкую мостовую, и землетрясение прекратилось. Вскоре ветер стал заметно слабее. Повсюду раздавались крики и плачь. Где-то не выдержал ещё один дом и начал разваливаться, словно его разрезали невидимым ножом.

— Полковник Штрей,— раздался чей-то охрипший голос. Андрей сплюнул грязь и обернулся: командующий стоял чуть в стороне от группы и с кем-то говорил на рации. Очевидно, что-то случилось на базе.— Да, сейчас будем. Мы как раз возвращаемся.

Штрей откашлялся и отключил связь и убрал рацию под плащ.

— И базе досталось,— коротко сказал он.— Давайте возвращаться, пока нас здесь не засыпало…

База действительно выглядела не самым лучшим образом. Главный корпус выдержал удар стихии, но посередине огороженной территории проходила широкая трещина. Вернувшаяся группа с изумлением посмотрела на этот шрам. Андрей заметил неподалёку Иваненко. Учёный поставил два небольших приборчика с разных сторон трещины и внимательно смотрел на экран ноутбука.

— Землетрясение?— подойдя к учёному, спросил Штрей.

— Опять скачки гравитации. Что-то мне это не нравится.

— Я же говорил,— вставил Андрей. Полковник ничего не ответил. Видимо, он уже стал понимать его правоту.

— Эта трещина… она понемногу растёт. Десять минут назад зонд зафиксировал извержение вулкана, того, что на южной оконечности острова.

— Помнится недели три назад, вулканологи сказали, что он уже давно потух,— сказал Штрей.

— …а сейсмологи говорили, что здесь не бывает землетрясений,— напомнил учёный.

— Сергей Геннадиевич,— обратился Штрей,— какова вероятность гибели планеты?

— Мы ещё не проводили исследования, но по ощущениям и по совести, скажу: Андрей прав. Нужно делать ноги и прихватить побольше аборигенов. Там уже на месте с ними разберёмся. Хоть резервацию организуем. Это уже дело техники.

— Я вынесу предложение.

— Пока они будут обсуждать, мир погибнет,— сказал Андрей.— Время… его у нас нет,— он постучал по часам.

— Мы не можем своевольничать. Я отвечаю за всё, что здесь происходит,— сказал Карл Штрей.— Вашу выходку ещё могут простить. Если я так начну поступать, мне этого не простят. Сергей Геннадиевич,— обратился он к учёному,— через час я жду вашу оценку в письменном виде.

Полковник перешагнул через трещину и направился в сторону здания. Вместе с ним ушли и разведчики.

— Шустро,— усмехнулся Иваненко.— Сказал тоже… за час ему всё описать. О чём он говорил? О какой выходке?

— Неважно,— отмахнулся Булдаков.

— Ладно, мне вовсе даже неинтересно…

Руководитель научной группы быстро раздал всем указания и, попрощавшись, убежал.

— Как бы там ни было, ты прав, Андрей,— сказал Влад. Лис промолчал и ушли вместе с командиром.

Булдаков остался один. Он облегчённо вздохнул: «Ну, что ж, теперь, по крайней мере, сразу под трибунал не пойду. Можно сказать, повезло».

Он осмотрел изменения в ландшафте и сказал: «Словно война началась, ей Богу…»

Зонд перестал функционировать спустя двое суток, но связь с ним не пропала внезапно. Сначала он стал передавать несуразицу, которую учёные никак не могли понять, и только затем передача прервалась. Данные были засекречены и отправлены в Аналитический Отдел ОМБ.

Разгул природной стихии только набирал свои обороты. Гравитационные аномалии стали нормой: в одном месте человек испытывал неимоверную тяжесть, а в другом чуть ли не взмывал в небо. Соответственно и атмосфера реагировала ударами ветра. В некоторых окнах уже не хватало стёкл, и их никто уже не собирался ставить.

Ответа с Земли так и не поступало. Среди персонала уже ходили слухи, что камеры телепортации могут в один «прекрасный» момент отключиться, но пока все устройства Древних работали исправно. На одном из обедов Андрей услышал эти слова и тут же поспешил заверить сказавшего, что есть ещё один (естественный) переход между мирами, а Саша коротко рассказал историю встречи с йети, опустив некоторые подробности. Вся эта информация тоже содержалось в их отчётах, и была доступна большинству из здесь присутствующих, поэтому ничего запрещённого они не рассказали…

Руководство базы в лице полковника Штрея сильно нервничало и явно не знало, что делать дальше. Точнее знало, но не могло выбрать один из двух вариантов. Ответ пришёл только утром следующего дня, когда небо уже стало принимать совершенно невообразимые формы. Именно формы. Оно казалось то плоским, то пирамидальным, словно планета была погружена в куб, и этот куб постоянно вращался вокруг неё.

В присланном приказе говорило следующее: «Эвакуация разрешена. Эвакуировать основной персонал, оставить только научную группу и охрану. В связи с непостоянством физических характеристик мира, эвакуацию местного населения разрешаем. Земная техника не должна быть задействована при эвакуации людей. Гуманитарный груз будет переправлен через шесть часов по земному времятечению. В случае возникновения ситуации, при которой дальнейшее пребывание людей в мире Тени станет невозможным, произвести эвакуацию персонала и подрыв камер телепортации, а также уничтожение всей техники. Центр».

Приказ был как бальзам на душу. Полковник резво начал раздавать указания, составил список групп, возвращающихся на Землю, и уже через час «лишних» людей на базе не было.

Внезапно грянул гром, и небо буквально за пять секунд затянулось тучами. С неба повалил мощный ливень, но люди не обращали на него внимания. Группа военных на машинах собиралась отправиться к городу. Она должна была остановиться за два километра от него и выгрузить людей, которые должны будут сообщить о возможности уйти из неблагополучного места в другое. Не успели они уехать, как поступил следующий приказ: готовить заряды для подрыва здания. Карл Штрей готовился к любому повороту событий…

Да, вся земная база пришла в движение. Эра висела над ней бесплотным духом. Пожалуй, только тот, кого звали Владом, да ещё несколько человек могли ощутить её присутствие, но все были слишком заняты проблемами. Через три часа у них откажут сканеры, а через двенадцать мир станет невыносим. Эра полетела на север, к городу. По полю неслась небольшая колонна машин. Дворники работали не переставая. Дождь хлестал нещадно.

«Хорошо, что я не в физическом теле»,— подумала она, представив неприятные ощущения людей, и животных, попавших под ливень.

Город словно вымер, но Эра ощущала мир не только в видимом диапазоне. Комки энергии спрятались в хитросплетениях других, видимой людям, как дома. В энергетическом видении можно было заметить флуктуации энергии и пространства. Впрочем, они страшны только для физических тел, а вот сбои в информационном поле одинаково фатальны для всех. И эти сбои происходили всё чаще и чаще. Всё остальное — лишь их следствие.

Эра уже стала задумываться о своей безопасности, ведь, если сбой возникнет в том месте, где она «записана», то она умрёт, если задержится здесь — умрёт вместе с миром.

Она прыгнула на другую часть планеты и оказалась над столицей Долераса. Город горел, одна из улиц превратилась в поток лавы. Люди бежали, спасаясь от стихии. Эра хотела подключиться к эмоциональному фону, но поняла, что это глупо: такой поток эмоций она вынести не в состоянии.

Хаос. Он пришёл на эти земли…

Правительства обменялись нотами протеста, подозревая друг друга в создании погодного оружия, вспомнив труды какого-го одиозного учёного, утверждавшего о принципиальной возможности создания такового. Возможная война казалась наименьшим бедствием. Нет, это было просто глупостью, несуразицей: воевать перед лицом полного уничтожения. Государства походили на людей, бьющих мечом по своим щитам, в то время как на обоих валится гора. Они словно потеряли связь с реальностью. Отсутствие выбора, иной ветки развития события. Разве можно поверить в такое в другой Вселенной.

«Ошибочность в заданных параметрах привела к катастрофе»,— подумала Эра.— «Ты не смог решить Великое Уравнение Вселенной. Мне остаётся лишь одно».

Она погрузилась на глубинные слои этого мира. Это было сродни погружения в воду в физическом теле: мир становился более плотным и давил на тебя толщей слоёв. За долгие десятилетия и столетия процесс происходил без участия сознания, практически мгновенно.

В памяти прошлого отчётливо зияла аномалия: скачок гравитации, провал в коре, выход магмы. Город превратился в сплошной вулкан.

Эра уже начала паниковать: не пора ли уходить, но не смела. У неё ещё оставался долг перед Вселенной. Он проникла ещё глубже, почти в основание этого мироздания. Здесь не было пространства, только время, одно измерение, одно направление из прошлого в будущее. Ещё один шаг, ещё один слой. Теперь здесь нет такого понятия как время. Оно существует субъективно только для неё и «внутри» неё. Здесь уже нет давления, вообще не существует никакого внешнего воздействия, его и не может здесь быть. Есть только узел, корень — та информационная структура, которая дала жизнь этому миру. Эту композицию можно было только почувствовать, ощутить инстинктом, смутным предчувствием существования чего-то близкого, родного.

Эра «обволокла» информационный блок и скопировала на себя. Ко всем другим зародышам миров прибавился ещё один, неудачный. Вселенная обрела ещё один опыт…

…Андрей смотрел на небо. Оно было непостоянно. Какая-то страшна дифракция рисовала на нём причудливые узоры. Солнце почти погасло и светило бледно-фиолетовым светом. Тьма опускалась на этот мир. Мир умирал, мир гас. В воздухе появлялись невидимые линзы, искривляющие свет, так что, казалось, видишь всё через потрескавшееся стекло…

Сколько людей уже погибло в разных частях планеты, сколько погибнет в этот час, в следующий. Нет, здесь была чудовищная несправедливость.

«Фэви!»— мысленно прокричал он.— «Ты поддонок. Ты не имел права бросать людей, ты не имел права бросать своих детей! Предатель!»

Андрей буквально физически ощущал боль гибели, хоть это была и не Земля. Эвакуация персонала была объявлена десять минут назад, когда стало ясно: ещё немного и погибнут все. Может быть, Тени предстояло просуществовать ещё день-два, но какой смысл оставаться теперь? Все местные, которые захотели уйти — ушли, хотя для этого пришлось приложить немало усилий. Стоя у камер телепортации, многие боялись исчезнуть навсегда, но им продемонстрировали, что можно так же просто вернуться, и после того, как смельчаки опробовали новый способ перемещения, всё пошло как по маслу.

К сожалению, уходящих на Землю оказалось немного. Андрей не стал затаскивать всех выживших силой: каждый делает свой выбор. Булдаков пытался объяснить, что остров (он умышленно уменьшил масштабы) скоро уйдёт под воду, сделав всё возможное, но его мучила боль за других людей.

«Это их выбор»,— успокаивал он себя, но не помогало.— «Всего пятьсот человек… Пятьсот людей из пятисот миллионов. Каждый миллионный. Капля в море, песчинка на берегу…»

— Заряды установлены,— донёсся сзади чей-то голос. Андрей обернулся: никого не было. «Опять фантомы, опять звук «прыгает»,— подумал он и увидел, что от ворот в сторону здания идут двое солдат.

— Мистер Булдаков,— сказал один из них, но голос казался смазанным, словно плыл, меняя тональность.— Через час произойдёт детонация.

— Да, я понимаю.

Солдаты перепрыгнули через расщелину, проигнорировав деревянные понтоны, которые были поставлены специально для перехода через трещину.

«Что же уготовано нам?»— задал себе вопрос Андрей.— «Да, права была Эра. Или был? Это существо явно не знает пола, пусть будет «была»… Права она. Этот вопрос будет со мной ещё долго. Просто так я от него не отделаюсь, а значит это моя битва. Моя и Кэтрин… Моя и Кэтти».

В его памяти всплыла картина, увиденная в последние дни предыдущего пребывания. Этот танец Саши с Кэтти. Он так ранил его тогда… Боже, как ему снова хотелось увидеть эту девушку. Он только сейчас, когда работа перестала отнимать всё его время, понял, что похож на человека, жаждущего свежего воздуха. Тринадцать лет одиночества, тринадцать лет непонимания окружающих людей. В Академии его всегда считали чудаком…

— Простите, сэр,— прозвучал голос совсем рядом. Андрей заметил, что двое солдат так и не вошли в здание, а стоят около него.— Вы последний. Пойдёмте с нами.

— Всё нормально, парни,— нарочито небрежно ответил Булдаков. Что-то происходило в эти моменты в его душе. Какое-то переосмысление реальности. Словно накопившаяся информация в одно мгновение обработалась и привела к новой смысловой оценке.— Вы откуда родом?

— Из Ирландии…— явно не понимая смысла вопроса, ответил солдат.

— Я думал, из Англии. Как вас зовут?

— Френсис.

— Как думаете, Френсис, какой урок мы можем извлечь из этого?— спросил Андрей и обвёл рукой, указывая на окружающее пространство.

— Вывод?— удивился солдат.— Простите, здесь сейчас всё рухнет, сэр.

— Это я понимаю,— сдавленно улыбнулся Андрей и кивнул.— Пойдёмте.

Солнце моргнуло: на мгновение стало темно, словно ночь опустилась на мир, а затем полумрак снова вернулся. Андрей прочитал страх в глазах солдата и спросил:

— Вы боитесь, Френсис?

— Да,— честно ответил тот. Они вошли в холл и направились к лестнице, ведущей вниз, к бывшему Святилищу Великих.— А вы нет?

— Я?— Булдаков и сам задал себе этот вопрос. На удивление, в душе не было ни капли страха.— Нет, Френсис. Знаете, нет. Я уже не понимаю, где я, а где мир…

Тот странно посмотрел на Андрея, но промолчал. Булдаков мысленно улыбнулся. Им действительно овладело удивительное спокойствие. Даже переживания о гибели людей отошли на второй план.

«Нравственный хамелеон»,— обозвал он себя, прекрасно понимая, от чего пришёл такой покой. Они спустились по лестнице. Автоматика открыла двери, и Андрей вслед за Френсисом и вторым солдатом вошли в Святилище.

В пещере находилось пять человек. Среди прочих Булдаков заметил Сашу и полковника Штрея.

— Мы уже думали посылать за тобой,— произнёс друг.

— Спасибо. Ну, что, в путь? А то уже солнце начинает мигать. Наверное, прощается…

— Да, пожалуй.

— Лейтенант, Ларс,— просил Карл,— заряды установлены?

— Так точно, сэр,— ответил Френсис.— Подрыв произойдёт через…— он глянул на часы,— пятьдесят две минуты и пятнадцать секунд.

— Словно в этом есть смысл,— сказал Андрей.

— Действуем по инструкции,— ответил Штрей.— Возможно всё.

— Вы действительно думаете, что этот мир восстановится?

— Я ничего не думаю. В капсулу, советник,— нарочито официально сказал Штрей.

Андрей встал на площадку. Пройдёт всего немного времени, и уже ни один землянин не попадёт в этот мир. Даже естественный проход закроется навсегда. На мгновение внезапно пришедшая мысль напугала его: «А что, если, действительно, сейчас проход захлопнется…»

Не успел он подумать, как оказался на вершине горы. Андрей с удивлением озирался по сторонам: неужели его забросило не туда?!

— Ничего страшного не произошло,— прозвучал знакомый голос сзади. Булдаков обернулся.— Прости, у меня не было времени, пришлось в самый последний момент действовать. Мне пришлось поймать тебя в момент перехода и растянуть это мгновение в бесконечное количество раз, поэтому, сколько бы мы здесь не говорили, никто этого не заметит.

— Что тебе нужно от меня, Эра?— настороженно спросил Андрей. Он чувствовал дискомфорт: слишком всё неожиданно произошло. Впрочем, он уже начал успокаиваться.

— Разрушающийся мир также опасен для меня, как и для вас всех.

— И я нужен как транспорт?

— Это наша проблема. Мы не можем переходить, не будучи в теле. Разумеется, это тоже информация, но она вторичная. Вы такую называете материей.

— Как же ты прыгала из мира в мир до этого?

— Таким же способом. Когда вы уходили из мира в прошлый раз, вы видели проекцию меня, но я на самом деле была в сфере. Обман зрения. Вы не заметили, что я двигалась с той же скоростью, в то время, как весь остальной мир вы видели, словно в замедленной съёмке.

— Да, припоминаю…

— В этот момент, я слегка нарушила правила мира Фэви. На маленькие хитрости у меня всё-таки хватает сил (как сейчас). Обратно вернулась тем же путём, только мой симбионт не знал об этом. Как думаешь, чтобы он ответил, если бы в голове появился голос?— опережая вопрос, ответила Эра.

— И то верно,— улыбнулся Андрей.— Но ведь и сейчас ты могла просто тихо и незаметно пройти вместе со мной и не тратить уйму энергии, ведь, я так понимаю, для тебя этот визит обошёлся дорого.

— Точно, хотя не намного больше, чем если бы я «прошла» тихо.

— А раз так, то…— подвёл он.

— …то мне нужно тебе кое-что сказать. Точнее предупредить,— добавила Эра.— Как ты думаешь, зачем Фэви тратил столько сил на Дину?

— Дина?— тупо переспросил Андрей.

— Ты думал об этом?

— Да, но не пришёл ни к чему определённому,— ответил Андрей. Он уже начал беспокоиться.— Неужели Фрэнк был прав?

— Прав,— твёрдо сказала Эра.— Это бомба замедленно действия — так задумал Фэви. Страховка на случай провала.

— Почему ты не сказала раньше?

— Я узнала лишь несколько часов назад. Мне пришлось опуститься на самые глубокие информационные слои, где не установлена никакая логика мира. К самой её сердцевине. Там я считала всю память мира, считала и замысел Фэви.

— Так теперь ты знаешь всё об этом мире?

— Абсолютно всё. «Внутри» меня есть зародыш этого мира. Теперь я буду всегда носить его с собой.

— Зачем он тебе?

— Фэви проявил не дюжую творческую силу. Как думаешь, создать мир легко?— спросила Эра. Андрей счёл этот вопрос риторическим. Так же он заметил, что она уже приноровилась к его мышлению и говорит простыми словами.— Кончено, нет. Это опыт, опыт Вселенной, части Разума, и он должен быть сохранён. Эта копия должна храниться не только у Фэви в памяти, но и для грядущих поколений разумов в Банке Данных на случай, если он захочет уничтожить свою память.

— Разве она не остаётся в Информационной Матрице?

— Нет, это мир не входит в нашу Вселенную. Его уникальность в том, что он и образует новую Вселенную. Понимаешь? Фэви не просто творец, он — Бог своего мироздания, отличного от нашего.

— Звучит громко. Я не знаю общей расстановки сил в этой… борьбе, потому ничего не могу сказать,— ответил Андрей.— И куда пойдёт этот опыт? Должен же быть смысл в его накоплении.

— Безусловно, смысл есть. Вселенная живёт от цикла к циклу. Это развивающийся самоосознающий организм. Он хочет понять, что он есть. Для этого существуем все мы. От цикла к циклу бесконечности в обе стороны воображаемого времени. Я говорю воображаемого, так как для него не существует понятия времени. Время придумано им для нас, а мы разовьём это понятие дальше.

— Если экстраполировать такие соображения для нас, то цель наша — самосознание, саморазвитие.

— Для этого и существует разум, как возможность осознания себя. Он не подчиняется отведённым законам, он может менять их. Таким образом, Вселенная сама не знает к чему придёт.

— Но какую роль здесь играет Дина? И как она может помешать, ведь мы так и не понимаем, что конкретно хочет Фэви. Я понимаю, что он боится распространения технологии телепортации на Земле.

— Да,— улыбнулась Эра. Сейчас она смотрела на него, как мать на ребёнка. Наверное, для неё он таковым и был.

— Как Дина может сорвать распространение? Это невозможно.

— Да,— снова ответила Эра.— Ну, мне пора. Я думаю, мы в ближайшее время не встретимся.

— Почему? Я буду только рад.

— Кто знает, может я и не права. Мне было приятно встретиться с таким любопытным разумом. Успехов в вашем выборе.

— Надеюсь, я заплачу не очень высокую цену за него.

— Пусть тебя не волнует это. Счастье бывает разное,— она слова улыбнулась, помахала рукой.

«Что она имела в виду?»— подумал Андрей и понял, что уже находится в капсуле телепортации.

Глава 4

27 мая 2114 года.

Космодром ФКА, мыс Канаверал.

Официальное письмо, разрешающее запуск гипердвигателя пришло, когда Кэтрин придумывала очередную многоходовую комбинацию, которая бы позволила растормошить чиновников. К счастью, теперь её мучения закончились. Она даже и в страшном сне не могла подумать, что ей придётся биться с начальством, чтобы запустить уже готовый проект, призванный поднять технологический уровень на недосягаемую доселе высоту.

Сейчас челнок с гипердвигателем на борту находился на орбитальной космической станции «Фаэтон», где уже установлено всё оборудование. Запуск планировался на 28 мая, на 14:10 по калифорнийскому времени. Осталось только подняться на орбиту.

За сто пятьдесят лет космической эры на смену традиционному способу пришёл ещё один: космический элеватор. Нанотехнологии позволили создать материал с уникальным соотношением прочности к плотности. С его помощью был создан трос, прочность которого в сто сорок раз превышала прочность обыкновенной стали. Трос соединял Землю с орбитальной платформой, висящей на геостационарной орбите. Таким образом, космический элеватор стал реальностью и доставлял практически все грузы на орбиту. Аналогичные лифты расположились на острове Куру, на Байконуре и в других ключевых космодромах.

Подъёмник весил около двух тонн. В нём имелись отделение для груза и отсек для людей. Фактически по оснащённости он не уступал космическим кораблям, ведь подъёмник должен подниматься в космос.

Кэтрин первый раз пользовалась скафандром. В принципе, он не очень стеснял движения, и его можно было даже назвать удобным. Раньше Кейт думала, что они тяжелее, но оказалось, что нет: всего пятнадцать килограмм.

Кэтрин вошла внутрь кабины и осмотрела её. Ничего экстраординарного на первый взгляд не заметила. Кресла расположились вокруг центра. Она ещё ни разу не бывала в космосе и испытывала некоторый страх перед первым посещением. Вместе с ней на станцию «Фаэтон» отправлялись Майкл Хоссеби, как начальник проектного отдела, Артур Хезби, как начальник СБ проекта, и ещё несколько сотрудников, ответственных за функционирование аппарата. Ещё один человек не относился к проекту гипердвигателя напрямую, он провожал людей до платформы и был обязательным участником подъёма на орбиту для новичков.

— Итак, пристегнуться обязательно всем,— напомнил инструктор. В принципе, Кэтрин знала технику безопасности при подъёме, но всегда лучше в таких случаях перестраховаться.— По мере подъёма сила гравитации будет снижаться, возникнут неприятные ощущения. Возможна тошнота и рвота. Пакетики все знают, где?

— Да,— ответили новички.

— На левой лямке ремней безопасности,— всё-таки напомнил инструктор,— забрала опустить.

— Так ещё никуда не поехали,— сказал Майкл.

— Мы никуда не поедем, пока я не проверю герметичность ваших скафандров и прочность ремней.

— Что бывали случаи разгерметизации подъёмника?

— Один раз случилось…

Хоссеби заметно нервничал.

«Может быть, у него ещё боязнь высоты»,— подумала Кэтрин. Инструктор тем временем проводил последнюю проверку. Кажется, его всё устроило. Он сам сел в последнее свободное кресло и приготовился к старту.

— База, экипаж готов к пуску,— произнёс инструктор.

— Вас понял. Старт через тридцать секунд,— ответили ему.

Кэтрин ощутила, как напрягся Майкл, хоть они и не сидели рядом.

«Опять фокусы сознания»,— решила она, и в этот момент почувствовала, как увеличивался вес. Подъёмник загудел и пришёл в движение. Ускорение вдавливало людей в противоперегрузочные кресла. Земля уходила вниз. Кэтрин посмотрела в иллюминатор. Ей захотелось увидеть родной дом или хотя бы город. Мыс Канаверал и Уэст-Палм-Бич находились в одном штате, не так уж и далеко. Но, увы, это невозможно. Можно только подняться выше и разглядеть весь полуостров…

Вскоре лифт разогнался до двухсот километров в час, и ускорение не перестало чувствоваться, на его смену пришла болтанка. Малейшее дуновение ветра трясло капсулу с людьми. Подъёмник поднялся над облаками и продолжал своё движение. Вокруг проходила граница между голубым цветом Земли и чёрным цветом космоса. Кэтрин заметила, что трос заметно наклонился. Это не было вызвано порывами ветра, как мог бы подумать неосведомленный человек. Сила Кориолиса производила к такому эффекту. Кэтрин перестала смотреть и закрыла глаза. Путешествие должно занять около двух часов…

Внезапно Кэтрин поняла, что стоит на берегу моря, и кто-то очень зло смотрит на неё со спины.

— Понятно,— сказала Кейт.— Я уснула. Что тебе нужно? Нет от тебя покоя ни днем, ни ночью.

— Вы всё-таки решили поиграть с огнём,— не отреагировал на её выпад Фэви. Кейт повернулась. Лицо собеседника было искажено злобой. Такое резкое проявление эмоций у него девушка видела впервые.

— Зачем тебе это надо?

— Мне? Вы зашли в те области знаний, куда нельзя заходить существам вашего уровня. Эта технология станет вашим некрологом.

— Как для Древних?

Фэви замолчал. В его глазах Кейт прочитала боль.

— Как для них,— ответил он.

— Кто они?

— Они? Моё прошлое,— ответил Фэви. Он был сегодня на редкость человечен. Взгляд Фэви был тускл. Стоящий образ напоминал утомившегося работника, нежели сверхсущество, способное создать мир. Он устало опустился на песок.

— Ещё одна неудачная попытка создать мир?

— Нет. Эта попытка не была неудачной. Я хотел создать идеальный мир, который бы не привёл к катастрофе, но разум слишком неподконтролен. Я пытался избавиться от невозможности просчитать реальность, от способности разума искажать Генеральную Линию Истории.

— Ты хотел написать свою историю и просто пустить людей по программе?

— Да, они не должны иметь волю. Они должны следовать инструкциям, которые приведут их к процветающему строю, к счастью.

— Но к чему это привело,— в памяти всплыли картины арены.— Нежели ты хотел этого?

— Нет, я не хотел,— Фэви встал.— Сейчас, после крушения моего мира, я пытаюсь понять, в чём был просчёт. Всё было выверено с точностью до сотых долей процента. Вероятность благополучного исхода была 99,99%! Ты понимаешь это?

— Понимаю. Ты не смог заглушить волю людей. Не заглушил их способность выбирать свой путь.

— Путь бесконтрольного разума ведёт только к катастрофе. К ней идёте и вы сейчас. Вы даже не предполагаете, что у вас в руках!

— Что?— спросила Кэтрин.

— Вы работаете на информационном уровне. Вы уже можете создавать Вселенные и разрушать миры, вы можете изменить законы физики, вы можете всё! Понимаешь?! Абсолютно всё. Стоит сделать ещё один шаг…

У Кэтрин по телу пробежали мурашки. Она ещё не до конца осознавала, что говорит Фэви, но даже крупицы было достаточно, чтобы прийти в ужас.

— Ты можешь гарантировать рациональное использование таких возможностей? Вы готовы к этому?

— Почему ты говоришь об этом сейчас?

— Вы не должны знать своё будущее, вы не должны выходить за рамки…

— А кто определил эти рамки? Кто?

— Рамки диктует История. Цивилизации, которые перешагнули свой порог, уничтожаются. Так было с моей,— он замолчал и внимательно посмотрел на Кэтрин.

— Ты стал человечен, Фэви. Ты боишься, у тебя появились чувства…

— Брось,— отмахнулся он.

— Даже сейчас,— улыбнулась она.— Ты очень похож на запутавшегося человека.

— Я? Как ты можешь судить обо мне?!— он в одно мгновение оказался рядом.— Ты хочешь увидеть моё прошлое и ваше будущее?— внезапно спокойно спросил он.

— Да,— ответила Кэтрин.— Покажи, как ты выглядел на самом деле.

— Не испугаешься?

— Нет,— ответила она.— Уверена, нет.

— Хорошо. Я дам вам шанс исправить всё самим. В принципе, мы похожи на вас…

Фигура Фэви стала нечёткой, размазанной, но через секунду приняла осязаемость. Перед девушкой стоял гуманоид. Метра два ростом, длинные руки, кожа чуть бугристая жёлто-розового цвета. Череп длинный и вытянут вверх, отчего лицо казалось растянутым. Черты лица смазаны: над небольшим ртом можно было увидеть две дырки, но нос не выделялся. Глаза выглядели щёлками. Пожалуй, единственной заметной чертой выглядели скулы.

— Я открою для тебя глубинные слои своей памяти. Ты почувствуешь и увидишь всё, что чувствовал и видел я,— сказал Фэви, и мир рассыпался тысячами брызг…

Пятьдесят тысяч лет назад…

Родное лиловое солнце стало лучшим будильником. Очередной день пройдёт в погоне и никакого спокойствия и умиротворения.

«Ох уж эти сумасшедшие Повстанцы. Никогда не понимал, что им нужно»,— подумал Фэви, поднимаясь с кровати.

«Свет»,— мысленно скомандовал он. Кибермозг дома мгновенно выполнил команду.

За окном шелестели деревья — ветер играл их блестящей листвой. Фэви всегда любил покой и предсказуемость, но служба в Надзоре беспорядочно подносила сюрприз за сюрпризом. Хотя с другой стороны он очень гордился своей работой Старшего Наблюдателя, которая говорила о высоком положении в обществе: большая честь служить на благо единого общества, отстаивать единую линию движения всех народов планеты Ернана.

Фэви встал с кровати, быстро прошёл через ванную, отделяющую спальню от гостиной. Тех нескольких мгновений хватило, чтобы тело очистилось от остатков сна и привелось в порядок. Затем подчинённые кибермозгу автоматы потоком частиц сформировали на нём одежду, а спальную удалили. Что говорить, а отдельный дом с электронным хозяином имел множество плюсов и экономил время.

В гостиной на столе уже стоял стаканчик хозили, блестящая трубочка приглашала выпить. Напиток зарядил его энергией на весь день. Не сбавляя скорости, он вышел на улицу. Гравилёт уже ждал его на своём месте. Можно было отправляться на работу.

Фэви поднял бесшумную машину в воздух и направил её в сторону города. По дороге он вызвал штаб-квартиру Надзора. На экране появилось лицо Надзирателя Фенеса.

— Утро доброе,— сказал Фэви.

— Привет.

— Какие новости о наших друзьях?

— Да ничего нового. Пытаемся вычислить их базу, но они хитро искажают информационное поле. «Проваливаются» каждый раз, как только мы приближаемся к ним.

— Понятно. Что ещё?

— Были зафиксированы попытки взлома старых сетей. Компьютеры ещё времён Первого Рывка.

— Это ещё что за антиквариат двухсотлетней давности?..— усмехнулся Фэви.— Что они хотели?

— Не знаю, но попытка прошла успешно,— мрачно сказал Фенес.

— Что там хранится?

— Без понятия. Это древние цифровые сети, связанные с цепью бункеров в разных частях планеты. После Революции доступ к ним был закрыт, коды утрачены, да и протоколы взаимодействия компьютеров тоже неизвестны.

— Ну, вот… начали жизнь с чистого листа,— проворчал Фэви.— Молодцы, нечего сказать.

— Ты подвергаешь сомнению действия Генералитета?

— Нет,— поспешил ответить Фэви.— Старые данные нужно было сохранить, на всякий случай.

— Тогда было тяжёлое время…

— Знаю-знаю. Сам бы, наверное, так поступил. Ничего, разберёмся. Ждите, буду скоро. Я почти в городе.

Экран погас. На горизонте уже можно было заметить высотные здания. Столица планеты, самый крупный город за Ернане, потрясала своими архитектурными изысками. Полмиллиона ернанцев проживало и работало здесь. Центры производства, истории, храмы культуры. Никогда ещё цивилизация не достигала таких высот. Жизнь била ключом. Гравилёт пролетел над пригородной зоной, усеянной небольшими домами. Внизу уже стартовали другие машины и уносили своих хозяев. Затем он сделал круг над куполом штаб-квартиры Надзора и сел на посадочную площадку.

В голове раздались слова компьютера: «Доброе утро, Старший Надзиратель Фэви. Ваш допуск проверен и подтверждён».

Он вышел из гравилёта и направился к камере телепорта. На крыше их располагалось две. С её помощью можно с одинаковым усилием оказаться в рабочих стенах и на другом конце планеты.

«Крыло Внутреннего Надзора»,— скомандовал он, когда вошёл.

«Выполнено, приятного рабочего дня»,— донеслось в ответ.

Как только он вошел в холл, сразу же увидел Фенеса.

— Ну, что? Есть уже успехи?— спросил Фэви.

— Есть, но немного. Ты звонил пять таймов назад. Кибермозг просканировал и составил схему бункеров, к которым был запрошен код.

— И что там?

— Да я только что по телесвязи получил доклад,— ответил Надзиратель Фенес.

— Узнаем вместе,— кивнул Фэви.— Что ещё?

— Ничего.

Они уже направлялись в информационное крыло здания. Мимо проходило множество ернанцев. Эмоциональный фон у всех был спокойный и уверенный — обычная деловая обстановка. Проходя мимо автомата, Фенес остановился.

— Выпью чего-нибудь. С подъёма ничего не пил,— сказал коллега.

— А я успел поесть.

— Везунчик. Наверное, хорошо жить за городом?

Автомат выплюнул бутылку. Фенес отковырял пробку, выкинул её в утилизатор и вытянул трубочку.

— Мне нравится,— ответил Фэви.— Если хочешь, закажи себе такой же дом. В таймах десяти полёта от города.

— Да ладно,— потягивая хозили, сказал Фенес.— Мы там всё равно только на ночь останавливаемся. Профессия у нас такая. Вот я знаю, что ты любишь покой. Что тебя держит в Надзоре?

— Мне нравится эта работа. Нравится быть в курсе всех событий, нравится осознавать, что я делаю много полезного для Общества.

— Стал бы информатором. Писал бы о культуре, о теории Логики, науке. Что скажешь?

— Приходила такая мысль, но смена профессии сложная вещь. Мне хорошо здесь. Да и пока не покончу с Повстанцами, я не могу уйти. Нужно довести дело до конца. А потом… будет видно. Я не загадываю.

— Тебе виднее. Я лишь предложил.

Дверь в информационное крыло открылось. Сейчас в просторном помещении работало всего несколько ернанцев, а потому зал казался пустым. Магнитопроектор не работал. Даже гул вентиляторов охладительной системы кибермозга удалось различить, настолько здесь было спокойно.

Среди работников Фэви узнал и Фаена, главного инженера, а так же Нару, ведущего инженера-программиста. Нара была весьма симпатичной женщиной и, учитывая конструктивный ум, привлекала внимание многих мужчин.

«Интересно, кому компьютер порекомендует её»,— подумал Фэви и поймал себя на мысли, что почему-то хочет, чтобы именно его назвал Генералитет. Странное и нелогичное чувство. Какая разница, кто. В мире полно и других прекрасных ернанок.— «Но ведь она пока не подала заявку на рассмотрение кандидатуры. Интересно, почему?..»

Фаен послал приветственную мысль. Вошедшие ответили тем же. В принципе Фэви, как и большинство других, телесвязью пользовался не так часто. Да, это был удобный способ передачи информации, и им любила пользоваться молодежь, но почему-то старые привычки с трудом прогоняются из памяти.

— Фенес говорит, что вы составили карту бункеров.

— Да,— ответил инженер,— сейчас.

Он подвёл гостей к магнитопроектору, провёл ладонью над его поверхностью. Микроскопически частицы окрасились разным цветом и образовали карту планеты. По центру виднелся один крупный материк, на западе и юге — череда островов. В центре океана выделялся крупный остров Естала, а полярные шапки блестели своей белизной.

— Итак,— начал Фаен.— Вот эти бункеры,— на карте горели восемь точек. Пять были разбросаны по материку, один на острове Естала и ещё два на малых островах.

— Единственный способ узнать, что там — побывать в них,— сказал Фэви.

— Это можно устроить,— поддержал его коллега-Надзиратель.— Десять-двадцать таймов на сборы, и мы там.

— Можете дать нам карту этих бункеров?

— Сейчас сделаю,— ответил инженер,— спутники с орбиты просканировали эти области…

Фаен достал небольшой планшет со встроенным сканером, которые обычно использовались наблюдателями-оперативниками, подключил его к терминалу и перенёс в микрокомпьютер данные.

— Готово,— сказал он.

Фэви принял планшет и включил его. На экране появилась схема туннелей. Были так же области, закрашенные зеленоватым туманом.

— Радиация?— спросил он в недоумении.

— Да, небольшая. Ненамного превышающая норму, поэтому защитные костюмы не понадобятся.

— Хорошо, что небольшая. У вас пока всё?

— Да,— ответил инженер.— Успехов вам!

— Спасибо!

Уходя, Фэви ещё раз взглянул на Нару, которая что-то внимательно рассматривала на своём рабочем терминале. Дверь захлопнулась, и они направились в транспортный отсек. Проходя мимо утилизатора, его коллега избавился от упаковки и что-то начал говорить, а Фэви постоянно думал о Наре. Нет, странное какое-то ощущение не покидало его, когда он видел эту ернанку. Откуда оно проистекало, узнать было решительно невозможно. «Это какой-то атавизм»,— понял Фэви.— «Никому ненужный атавизм. Вот зачем он мне, если я от этого ничего не имею? Только отвлекает от работы, мешает. Просто не надо обращать внимания»,— решил он, но понял, что, сколько бы он ни пытался не думать, возвращается снова.— «Это как в том парадоксе: пытайся не думать о чём-то и ты будешь думать об этом, хотя бы для того, чтобы убедить себя не думать».

В голове кольнуло.

— Ты меня совершенно не слушаешь,— сказал Фенес. К тебе даже по телесвязи не достучаться.— Мне отвечают, что абонент занят. Ты о чём так напряжённо думал?

— Неважно,— ответил Фэви и, осмотревшись, понял, что они уже походят к транспортному крылу.— Извини, что ты сказал?

— Я рассуждаю на тему, что мы можем противопоставить этим фанатикам.

— Повстанцами? Да их лечить нужно,— отмахнулся Фэви.— История доказала нашу правоту: никаких войн, взлёт культуры, а они что творят? Рушат, уничтожают, убивают. Называют себя Повстанцами. Значит, восстают против чего-то? Против безупречной системы, которая сделала всех нас счастливыми, которая избавила нас от всех нужд. Ненормальные, это больные ернанцы. Очень больные…

— Я по телесвязи вызвал боевую группу. Полетят с нами.

— Да, верно,— согласился Фэви.— Вот если бы не эти сумасшедшие, про оружие вообще можно было бы забыть.

— Ну, большинство ернанцев и не знают, что это такое,— сказал коллега.— Зачем разрушать, когда можно созидать, верно? Не понимаю я их.

— Сумасшедшие. Что ты от них хочешь…— вздохнул Фэви.— Через сколько БГ будет здесь?

— Через таймов десять.

Дверь открылась. Транспортное крыло располагалось в центре здания и имело небольшую взлётно-посадочную площадку и два порта телепортации крупных размеров. Отсюда можно было прыгнуть в любую точку планеты и космоса, имея верные координаты и соответствующую машину — второго порта на другом конце не требовалось в отличие от стандартных телепортов. А если оставаться на месте, то порт может, запомнив координаты, вернуть тебя обратно на платформу, либо снова закинуть на любой объект.

Вдоль стены стояли летательные аппараты разных конструкций и назначений: легковые гравилёты, транспортные, грузовые. Серые корпуса и чёрные тонированные стёкла всегда зачаровывали Фэви своим величественным видом.

В космос надзиратели не собирались, потому выбрали один из двух транспортных гравилётов среднего размера, такой, чтобы уместился в шлюзе бункера. Зачем взламывать двери, если можно оказаться сразу на месте, а затем с помощью того же порта вернуться обратно? После небольшой консультации о точке телепортации, они выбрали бункер на острове Естала, и Фэви передал координаты оператору.

Боевая группа под командованием Надзирателя Фкаана собралась за заявленное время — долго ждать не пришлось. Военные всегда отличались пунктуальностью, хоть размеренный ход жизни расслаблял большинство ернанцев. Даже Фэви, покопавшись в себе, подумал, что, наверное, сильно отличается от Наблюдателей первого поколения: преступности нет, вот только эти ненормальные, больные ернанцы…

«Ничего, всех изловим и вылечим»,— подумал он, усаживаясь в гравилёт, и посмотрел на бойцов. В руках каждый из них держал обычный трёхрежимный бластер. Рукоять оружия доходила им до запястья: удобное и лёгкое в обращении. Фэви умел им пользоваться. В требованиях к профессии Надзирателя так и написано: «Владение оружием обязательно». В принципе и гравилётом он управлялся неплохо, потому что часто летал, не пользуясь автопилотом.

Фэви сел в кресло пилота. Никто возражать не стал. Для того чтобы ввести в курс дела коллег из боевой группы, не потребовалось много времени: они уже давно знали своего врага, сталкивались с ним не раз, и известие об очередной вылазке фанатиков никого не удивило.

Фэви мягко поднял транспортник и повёл в ручном режиме к порту. До него было всего сто линий. Он вывел машину в центр крыла и развернул хвостом к взлётно-посадочной площадке (порты располагались в противоположной стороне). Гравилёт мягко и бесшумно проплыл над техниками и мимо других машин к кольцу порта. Когда компьютер указал, что транспорт завис точно по центру и умещается в сферу телепортации.

— Диспетчер, пакет координат номер 233-324-56,— произнёс Фэви.— Я готов. Запускайте.

— Вас понял.

Два кольца сферы начали подниматься. Зависнув примерно на высоте, где находилась кабина, стали вращаться. Фэви несколько раз видел, как работает порт: механизмы телепортёра создавали необычное гудение. Почему-то оно благотворно сказывалось на его настроении, но сейчас здесь, в кабине, звукоизоляция не позволяла ему слышать этот мерный гул. Кольца набрали такую скорость вращения, что слились в один серый фон. Мгновение и гравилёт уже виселл внутри одного из ангаров бункера. Здесь было темно, но сканер явно указывал границы и проецировал их на фонарь кабины.

Фэви посадил гравилёт и открыл шлюз.

— Сканер говорит, что электричество есть. Свет зажигать не будем, он нам ни к чему,— сказал Надзиратель Фкаан.— Вы останетесь здесь.

— Пожалуй,— согласился Фэви. Фенес тоже согласился: не имея должного оборудования в кромешной темноте можно было сломать себе хребет.

— Сканеры не показывают здесь чьего-либо присутствия,— добавил командир.— Возможно, они скрылись за информационным фантомом.

— Будем надеяться, что никакого соединения точек пространства они не делали.

Бойцы рассыпались по ангару, за ними последовал и командир. Фэви оставался с ними на телесвязи. Фенес на всякий случай заблокировал шлюз: повстанцы могли появиться прямо в ангаре. Правда, с таким же успехом они могли прыгнуть и в транспортник, а потому коллега закрыл и дверь кабины.

Из ангара вниз уходил длинный туннель. В двери бластер легко вырезал отверстие. Пока ничего не мешало продвижению бойцов.

«Наверное, здесь их и нет»,— подумал Фэви.

«Старший Надзиратель»,— прозвучал в голове голос инженера Фаена.— «У меня есть важное для вас сообщение».

«Говори».

«Тайм назад со мной связался вождь Повстанцев, Ларав. Он хотел передать вам сообщение».

«Да, соединяй. Переведи поток на проектор гравилёта. Попытайтесь вычислить, где он находится».

«Разумеется»,— ответил Фаен.

— Что случилось?— спросил Фенес.

— Предводитель Повстанцев хочет поговорить,— ответил Фэви.

Коллега удивлённо посмотрел на него, но не успел прокомментировать, поскольку в этот момент возникла голограмма. Она отобразила ернанца солидного возраста, но не старика. Они ещё никогда не говорили. Два извечных врага: бунтарь Ларав, чьё имя звучало весьма странно для любого цивилизованного гражданина, и Фэви, блюститель спокойствия.

— Рад тебя приветствовать, мой лучший враг,— сказал повстанец.

— Здравствуй. Чем заслужил такую честь? Неужели мы наступаем на пятки?

— Признаюсь. Мой звонок не лишён некоторой доли опаски за своё предприятие.

— Ты в действительности так выглядишь?

— Да, можете запоминать.

— Я почему-то подумал, что ты решил показать своё истинное лицо, а не стал скрываться за маской.

— Теперь это уже не так важно, мой лучший враг,— ответил Ларав.— Давай перейдём к делу. У меня будет просьба к тебе: останови боевую группу, иначе всё закончится, так и не начавшись.

— Что ты имеешь в виду? Почему я должен это делать? Неужели ты в этом бункере?

— Останови их, я скажу.

Фэви усмехнулся: «Ну да, конечно. Ловкач» и передал Фкаану по телесвязи мысль: «Руководитель подполья здесь. Мне он нужен живым. Быстрее, пока он не ушёл».

«Исполним, Старший Надзиратель»,— ответили ему.

Второе сообщение предназначалось инженеру Фаену: «Он на этой базе. Ищите пространственный карман! Ищите, он должен быть!»

— Хорошо!— видимо, поняв, что Фэви сейчас делает, сказал Ларав.— Не хочешь так, будет иначе. У меня в руках оружие…

— У моих ребят тоже…

— Ты до сих пор не понял, что это за бункеры? Бедняжка,— снисходительно сказал повстанец,— вы утратили данные о своих силах. Это бункеры: шахты управления ракетами с термоядерными боеголовками. Не слышал о таких?

— Слышал…

— Удивительно, но некоторые ещё на ходу. Запас прочности у нашей техники воистину колоссален. За два столетия многое износилось, но мы заменили вышедшие из строя части на свои разработки…

Фэви и не предполагал, что у Повстанцев есть лаборатории. Пока никаким образом это не проявлялось. Да, были похищения из производственных комплексов, кража технологий, но он никогда не думал, что реально можно создать научный комплекс, который бы не зафиксировала ни одна система сканеров.

Тем временем Ларав продолжал:

— …Так вот, ты должен понимать, что в моих руках сила. Страшная сила, способная уничтожить Ернану.

— Но ты этого не сделаешь,— уверенно сказал Фэви.

— Нет?

— А зачем уничтожать себя и своих детей? Зачем эта борьба, в которой не будет победителей. Верно я говорю?

— Разленились вы, абсолютно,— твёрдо заявил повстанец.— Даже ваш Надзор. Вот это,— голограмма показала, что в руках он держал какую-то коробочку,— пульт управления всеми ракетами. Сегодня мы взломали систему защиты. Вы уже это, наверное, зафиксировали, иначе вас бы здесь сейчас не было. Мы нацелили ракеты на все крупные города. Даже не по одной ракете. Многие бомбы готовы к телепортации в любую точку планеты. Этот залп сметёт всё, что было построено руками ернанцев. Сотрёт их самих, сотрёт жизнь на этой планете. Отведи своих людей, иначе я нажму на кнопку.

— Что это даст тебе? Разве ты не можешь просто уйти?..

— Могу, но я хочу продолжить диалог здесь и сейчас.

Фэви понял: он оказался прав! Ларав здесь, в этом бункере!

— Продолжай,— сказал Старший Надзиратель.

— Я хочу сменить курс нашего развития, мой лучший враг. Вы знаете, на что мы стали похожи?

— Нет.

— А я скажу вам. На растения, на одомашненных животных. Мы стёрли все различия…

— «Различия рождают неудовлетворённость, неудовлетворённость рождает зависть, зависть рождает войну»,— процитировал Фэви отрывок из «Науки Жизни».

— Я слышал об этом бреде,— отмахнулся Ларав.— Вы считаете нас сумасшедшими.

— Разве то, что ты сейчас предлагаешь, не сумасшествие?

— Сумасшествие? Возможно… Возможно. Может быть, я действительно безумен, но это вы сделали меня таким! Вы, и ты и любой подобный тебе!— Ларав уже кричал.— Вы стёрли все различия между ернанцами, утратив свою уникальность, утратив внутреннюю силу, следующей за этой уникальностью. Взгляните на себя! Что ты хочешь? О чём ты думаешь каждый день. У вас даже имена начинаются на одну букву: у мужчин на «Ф», у женщин — на «Н». У вас даже фамилий нет! А все географические названия у вас на «Е». Куда делись исторические названия?! Где слова Лаувира, Нивания? Слышал о таком? Не думаю. Вы их просто забыли, вычеркнули из своей памяти раз и навсегда. Вы всегда едите одну и ту же пищу, потому и состоите из одного и того же. Вы утратили способность любить, ненавидеть…

— Не правда, мы любим наш мир,— возразил Фэви. Да, он чувствовал неразрывную связь с обществом.

— Почему-то я вам с трудом верю. Вы знаете, что такое ненависть?! Вот я к вам испытываю ненависть, а вы ко мне — нет. Вы похожи на сытых довольных лангов, которые пасутся на лугу…

Ларав на секунду замолчал, а затем продолжил:

— Когда вы делали в последний раз открытия?.. Когда вы летали в последний раз от звезды до звезды?.. Первый рывок провалился. Да, техника была не такая, как сейчас. Триста лет назад ещё не умели делать настолько хорошие корабли. Второй рывок вывел нас к звёздам, но через десять лет началась ваша Культурная Революция и всё остановилось. Зачем желать неба, если есть сытая земля. А как же дух авантюризма? Вы думаете, что вы счастливы? Нет, вы не знаете, что такое счастье.

— А взорвать всех нас, счастье?

— Это сложно,— кажется, Ларав успокоился.— У меня уже нет выбора. Вы тесните нас. Мы теряем своих людей быстрее, чем появляются новые. Попадая в плен, ернанец выкладывает всё, что знает, а затем следует ваша промывка мозгов и он уже перестаёт быть самим собой.

— Мы лечим его…

— Вы знаете,— кажется, Ларав пропустил реплику Фэви,— что повстанцы боятся больше плена, чем смерти?!— вождь снова ненадолго замолчал.— До поражения осталось не так уж и много времени. Ваша сила на много порядков превышает нашу, поэтому мы решили использовать ваше оружие против вас. Мы даём вам возможность изменить себя под страхом гибели. Если захотите, вы можете это сделать.

— Мы уничтожим вас,— сказал Фэви.— Ты не можешь просто так взять и убить два миллиарда ернанцев, ты не можешь уничтожить родную планету, родную историю, своих детей…

— Для меня вы чужие. Вы захватили умы, растоптали понятие жизнь. Моя планета была захвачена двести лет назад и уничтожена. Я не хочу, чтобы мои дети были такими как вы! Поверьте, смерть не самое страшное,— ответил Ларав.— Вы верите в Бога?

— Что это?— не понял Фэви.

— Вот… Вы возвели храмы своей культуре. Это некромантия. Вы уже мертвы. Мертвы двести лет.

«Да, мы нашли их!»— прозвучал голос в голове.

«Берите быстрее! Пульт у него. Он ключ!»

Ларав обернулся. Донеслись звуки бластерных выстрелов. На заднем плане засверкали вспышки.

— Вы не оставили мне выбора!— крикнул повстанец и пропал. Голограмма отображала пустоту.

— Чтоб его бездна проглотила!— прокричал Фэви. Его била мелкая дрожь.

«Где он?»— прокричал Старший Надзиратель Фаену.— «Вы отследили прыжок?!»

«Да, одна из старых станций на орбите».

«Кидай нас туда! Быстро!»

«Но у вас нет ни оружия, ни корабля…»— попытался возразить инженер.

«Быстрее! Брось нас в один из шлюзов! Как сможете, высылайте вторую боевую группу! Там разберёмся!»

«Я передам…»

Время тянулось невыносимо медленно.

— Вы думаете, он действительно нажмёт на кнопку?— спросил Фенес. Выглядел он прескверно.

— Не знаю. До сих пор не нажал, значит одно из двух: не смог либо у него пока нет возможности. Ну да, конечно! Станция! С орбиты он мог бы передать сигнал в любую точку планеты, а сейчас из-под земли — нет!— догадался Фэви.

— Что мы будем делать?

Фэви не успел ответить, потому что в этот момент он перестал чувствовать тяжесть. Гравилёт находился в шлюзовом отсеке древней космической станции. Более двухсот лет она летела вокруг планеты искусственным спутником, и теперь на неё снова ступила нога ернанца.

Фэви глянул на сканер. На голограмме отобразились переходы и отсеки. Несколько ернанцев находилось в противоположной стороне станции.

«Вот их основная база! Вот откуда они руководят своим заговором!»

Некоторые отсеки оказались разгерметизированными, поэтому Фэви по телесвязи попросил передать им кроме оружия ещё и скафандры. Он отстегнулся и хотел по привычке встать, но взмыл в воздух. Фенес тоже не избежал такой ошибки. Потребовалось немного времени, чтобы хоть как-то разобраться с невесомостью. Кто бы мог подумать, но здесь не было искусственной гравитации! Как дико! Ларав был не совсем прав. Фэви уже много раз был в космосе. Да, он не летал к соседним звёздам, но уже выходил неоднократно в открытый космос, поэтому тело быстро вспомнило навыки работы в невесомости.

«Нет, Ларав не прав. Мы не какие-то там ланги. Мы и историю знаем и технику хорошо… А он готов из простого нежелания проиграть уничтожить всех! Убить два миллиарда ни в чём не повинных ернанцев только из-за того, что у нас имена и названия стандартизированы. Сумасшедший»,— последнее слово он повторял много раз. Повторял когда в грузовой отсек им телепортировали скафандры и бластеры. Ждать боевую группу осталось таймов десять, и Фэви решил не тратить время, а попытаться задержать безумца самому. Да, он жаждал победы, здесь и сейчас!

Одевшись в скафандры, они вышли из свободно парящего гравилёта. Удивительно, как он ещё не ударился о стенку и не пробил обшивку.

«Будем надеяться, что этого не произойдёт».

Проплыв несколько секций, Фэви и Фенес оказались в тупике. За ним был вакуум. Они задраили шлюзовой отсек. Мысленные команды не привели ни к какому результату. Как откачать воздух, никто из них не знал, поэтому, прикрепив фалы за скобы и покрепче ухватившись за них, они выстрелили несколько раз в дверь. Воздух стал со свистом уходить в отверстия. Они держались за скобы и стреляли, стреляли, плавя старинный металл. Вскоре воздуха не стало, а через отверстие можно было пролететь. Главное, не задевать ещё горячие края.

Фэви проплыл сквозь отверстие и рассмотрел новый модуль. Слева зияла крупная дыра, через которую просматривались панели древних солнечных батарей. Наверное, когда-то станция столкнулась либо с космическим мусором, либо с небольшим астероидом. Ему пришла в голову довольно простая мысль: скорее всего, Ларав использует солнечную энергию, если они до сих пор работают, потому что знает: субпространственные источники энергии можно отключить на расстоянии. И как только боевая группа попадёт на станцию, она включит «глушитель».

«Тоже мне… нашёл дикого ланга».

Через дыру Фэви вышел в космос, пояснив свои намерения Фенесу. Толчок, и он поплыл к пластинам солнечных батарей. В иллюминаторе горел свет: работа повстанцев шла своим чередом. Он хотел выстрелить в батарею, но в последний момент что-то промелькнуло мимо него. Через мгновение — второй росчерк. Фэви понял: это выстрелы. Включив двигатели, он поспешил спрятаться за панелью солнечной батареи. Фенес несколько раз выстрелил в сторону врага. Пока коллега отвлекал противника, Фэви выстрелил пару раз в несущую конструкцию. Плазма переплавила провода. Теперь необходимо добраться до второй панели и тоже расстрелять её.

Фэви выстрелил несколько раз в иллюминатор. Стекло оплавилось и разлетелось брызгами. Воздух стал уходить, мгновенно кристаллизуясь. Ернанцы на станции засуетились. Фэви даже видел, как их фигуры проплывали в сторону шлюза.

«Ты собираешься мне помочь?!»— прокричал по телесвязи Фенес.

Фэви выплыл из заграждения и навскидку выстрелил пару раз. Враг ответил беспорядочной стрельбой.

«Мы здесь»,— прозвучал голос в голове. Прибыла боевая группа.

«Трое на станции, один — в космосе. Вооружён. Быстрее, нужно лишить их солнечной энергии»,— ответил Фэви и передал пакетом информацию.

Время играло против него. Повстанец в космосе сопротивлялся недолго. Затем боевая группа приступила к зачистке станции, свет на которой вскоре моргнул и погас. Бойцы работали грамотно, слаженно, но одного всё-таки зацепило плазмой, хоть и не серьёзно. Скафандр был повреждён, но рука осталась цела. Операторы на Ернане следили за каждым, поэтому раненного быстро телепортировали на планету: вакуум бы его добил. Наконец, операция завершилась. Они успели. Да, Фэви ощутил облегчение. Фенес поздравил своего начальника с успешным выполнением миссии и телепортировался обратно на планету, а Фэви ещё висел в космическом пространстве.

«Старший Надзиратель, вас вернуть?»— послышался голос оператора в голове.

«Нет, подождите. Я скажу, когда нужно».

Фэви смотрел на родной мир. Да, планета прекрасна. Здесь были тысячелетия истории: от диких времён до прихода Культурной Революции и становления линии Генералитета.

«И это он хотел уничтожить? Да, возможно, мы не совершенны. Даже наверняка, но мы почти достигли совершенства»,— подумал Фэви. В этот момент ему по телесвязи обратился командир БГ:

«Старший Надзиратель, мы не можем найти среди убитых Ларава».

«Что?!»— воскликнул Фэви. Командир что-то сказал, но Фэви его уже не слушал. Всё тело кололо от перевозбуждения. Он понял, что его переиграли: сюда телепортировался не Ларав, а кто-то из его подчинённых.

Он осознал, что произойдёт через несколько секунд.

Сзади находилась его родная планета, его Родина, его Дом. Теперь уже никто не в силах был что-либо исправить.

И он боялся… боялся повернуться и увидеть гибель своего мира. Он замирал от страха, хотя и чувствовал, что произойдёт это неизбежно. Все естество заполнял страх, ужас, ожидания конца.

Он слегка повернул голову, и в поле зрения попала старая космическая станция времён первого рывка. Плоскости древних солнечных батарей резко выступали из блестящего цилиндра корпуса. Синей краской на истерзанной временем и жёстким космическим излучением поверхности станции горели символы. Эти знаки — единственное, что останется от цивилизации через несколько секунд.

Он ожидал яркой вспышки, которая поглотит родную планету и превратит её в безжизненные обломки астероидов, смешает живое с мёртвым, словно его и не существовало никогда.

Наконец, он повернул голову. Взгляд выхватил голубой шарик планеты. Атмосфера дымчатым одеялом покрывала её тело. Сквозь белые пушистые облака нельзя было видеть материков, но там где они отсутствовали, явственно виднелась суша и океаны. Он чувствовал любовь к этому, пусть и несовершенному, но родному ему миру. Эту связь ничто не сможет разорвать, даже смерть. И тысячи лет истории сейчас должны сойтись в этой точке. Сейчас…

…Кэтрин осознала себя сидящей на песке. Эмоции и чувства передались свидетельнице тех далёких, но от этого не менее трагичных, событий. Кэтрин жила вместе с ним одним сознанием.

Её била дрожь. На её глазах умерла Земля. Была уничтожена Флорида, её родной дом смешан с грязью и пылью. Термоядерные взрывы рвали поверхность планеты, переворачивали горы, испаряя моря. Города тонули в адском котле…

Нет, нет, Земля жива. Отец и мать там. Нет, то есть здесь и сейчас. Они существуют, живы. Кейт с трудом собирала мысли. Она провела рукой по мокрому от пота лицу.

— Такая же участь ожидает и вас через некоторое время,— раздался голос Фэви.— Земля будет уничтожена… вами. Вашей жаждой власти, ради удовлетворения своих прихотей!— он уже кричал, словно этим хотел заглушить боль утраты Дома.— Эта технология позволила этому сумасшедшему уничтожить мир, а из-за порыва эмоций он стёр с лица Вселенной мой мир! Мою планету!!! Все, что я любил, хоть он и отрицал нашу возможность любить!

Фэви замолчал. Кэтрин почувствовала, что он стоит совсем рядом.

— Тогда я понял, что разум должен быть свободен от эмоций, избавлен от возможности выбора. Я плыл посреди космоса, я жаждал смерти, но не мог умереть! Ты не представляешь, как я хотел смерти! Я звал её, хотел отстегнуть шлем, но замок заело. Вселенная издевалась надо мной! Да, я снова сейчас во власти эмоций, но я не позволю им управлять собою, как позволил себе Ларав. Я избавлен от тела, но я наделён невиданной силой созидать.

— Как ты стал таким?— тихо спросила Кэтрин.

— Как? Цивилизация мертва. Она закончила свой путь. Я стал собирателем всех её знаний. Когда в предсмертной агонии я увидел свет, я обрадовался: мои мучения закончились, и меня ждёт небытие, но ошибся. Я оказался вне своего тела и понял, что помню всю историю своего народа, каждого его жителя. Всё, что сохранила память планеты за миллиарды лет. Разум — способность Вселенной осознать себя. Информационное поле планеты перешло ко мне как к наследнику мира Ернаны…— Фэви замолчал и отошёл чуть в сторону. Кейт, наконец, смогла подняться. Она внимательно слушала его.— Прошли тысячи лет скитаний и попыток понять. Тогда я пришёл к своим выводам. Я стёр часть памяти, забыл мусор, оставив только самое ценное. И как только научился работать напрямую с информационной матрицей, я создал свой мир. В тот момент я уже знал о существовании вашей цивилизации. Она была ещё дикой и примитивной. Вы вели войны, возникло множество религий, культов. Империи создавались и рушились… Я выбрал лучших людей. Я создал портал, соединяющий ваши миры. Я рассчитал всё, учитывая нашу историю, пытаясь избежать ошибок прошлого. Я есть живое воплощение Ернаны! Я умер вместе с ней, но я жив, нося её историю в себе.

— Ты решил создать мир, с заданной историей, но к чему это привело…

— Я знаю. Где-то был просчёт. Я не знаю, где, но я выясню. А пока я не хочу допустить гибели вашей цивилизации. Вы идёте тем же путём, только не знаете будущего. Сейчас ты видела и прошлое, и будущее одновременно.

— Ты не спросил моего мнения.

— Мнение? А он спрашивал мнение двух миллиардов ернанцев, когда смёл всех нас?!— Фэви в одно мгновение оказался так близко, что Кейт отшатнулась от неожиданности.— Думаешь, вы не такие?! Да точно такие же! Законы разума идентичны во всех уголках Вселенной! Установлены раз и навсегда!

— Я не хочу в это верить!

— Верить не нужно. Погляди. Я делаю тебя совершеннее. Погляди, сколько новых открытий ты сделала.

— Ты уничтожаешь мою личность! Я не хочу принять такое!

— Почему вы так хватаетесь за индивидуальность?! Она ничего не значит. Ваша культура – массовая, а вы всё с той же остервенелостью держитесь за эту иллюзорную крупицу. Не существует такого понятия, как «я». Есть только «мы»! Есть только «мы» и ничего больше!— повторил он и сделал шаг назад.— Не остановишь ты, остановит кто-то другой…

Кто-то дёрнул её за плечо.

— Мисс Уилкс,— донёсся голос.

— А? Что?— она растерянно осмотрелась. Это был инструктор.

— Вы заснули. Мы уже на орбите.

— Да, простите,— сказала она и поняла, что находится в подъёмнике. В горле пересохло, сердце колотилось и казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.

Заработали механизмы шлюза. Дверь открылась, за ней находился небольшой коридор. Что дальше, Кейт не видела.

— Всем подготовиться к переходу на платформу. Сейчас мы перейдём в челнок,— сказал инструктор.— Выходим по очереди, по часовой стрелке начиная с меня… Делайте как я.

Инструктор отстегнул ремни, чуть оттолкнулся и, медленно поднявшись в воздух, схватился на скобу на потолке, затем перехватился за ручку двери и выплыл.

Кейт ждала своей очереди. Она ещё не знала, что в это же время по другому элеватору на Плесецке поднимаются Жан и Диана.

Андрей пытался дозвониться до Шэрэна, но телефон не отвечал. Очевидно, его не было дома. Сотовый телефон тоже молчал. А вот это объяснить оказалось труднее. Кэтрин не могла ответить. По телефону им разъяснили, что она сейчас находится на «Фаэтоне». Причину объяснить не захотели, но Булдаков и так догадался.

Саша срочно связался с коллегами и запросил информацию о передвижениях Жана и Дианы. Оказалось, что билеты на их имена взяты до Плесецка сутки назад. Самолёт вылетел уже давно и сел. Совершенно ясно, что Диана каким-то образом преодолела свой страх (вероятно, действовала какая-то программа) и уговорила приёмного отца подняться в космос. Жан имел много знакомых в ФКА, и ему не стоило больших усилий организовать поездку.

Поскольку до Байконура ближе, то они решили перехватить Шэрэнов в космосе. Службы друзья побоялись ставить в известность. Не хотелось создавать излишние проблемы Жану.

Пока друг улаживал формальности с перелётом, Андрей попытался ещё раз дозвониться. Он знал, что в некоторых районах связь работает через спутник. Сотрудники космической станции «Фаэтон» пользовались ею. Жаль, что у Кейт с собой не было мобильного телефона, а на самой станции не имелось стационарного. Оставался только один способ достучаться до Кэтрин: выйти на командующего станцией и через него сообщить девушке о возникшей проблеме.

Ни Соколов, ни Андрей не могли понять, каким образом Диана может помещать эксперименту: вряд ли Жан её отпустит от себя хоть на шаг. Настолько же маловероятно, что она попадёт в отсек, где Кэтрин и её помощники проводят эксперимент, если только… Андрей чуть не подпрыгнул на месте. Если только Кэтрин сама не впустит её, ведь она вряд ли догадается об истинном предназначении Дианы! Саша явно беспокоился. Булдаков ощущал это кожей. Всю дорогу друг молчал и напряжённо думал, а на вопросы отвечал односложно.

В некотором смысле им повезло: элеватор оказался свободен, поэтому не пришлось ждать. Удостоверения сотрудников ОМБ не произвели настолько сильного впечатления, на которое надеялись друзья, но, кажется, сотрудники космодрома пропитались пониманием важности и срочности дела. Лифт гнали с максимальной возможной скоростью: 300 километров в час, что сократило время подъёма в полтора раза. Андрей стал заметно нервничать: он догадывался, что должно произойти, но не понимал, как, и поэтому не знал точно, что делать.

Несмотря на скорость, подъём, казалось, длился вечность. Ожидание изматывало. В один момент к горлу подступила тошнота, но всё обошлось. В итоге, когда их попросили выйти из подъёмника, Андрей излишне резво вскочил и ударился о потолок, но в шлеме этого он практически не ощутил.

Булдаков вышел из капсулы следом за Сашей. Небольшой переходный отсек провёл их к челноку. Булдаков неуклюже пытался двигаться, цепляясь руками за скобы. Почему-то ноги постоянно норовили взмыть вверх. У Саши, насколько он видел, получалось не лучше.

Шлюз на противоположной стороне коридора распахнулся, и они вошли в салон челнока. Инструктор вернулся обратно, задраив люк. Щёлкнула автоматика двери. Внутри было всего шесть кресел, расположенных в три ряда. Каждое место было расположено у иллюминатора. Пилот челнока уже знал, какие пассажиры поднялись на борт и куда им нужно.

— Прошу пристегнуться,— попросил он.

— У вас есть возможность связаться со станцией «Фаэтон»?— спросил Саша. Тот же вопрос хотел задать и Андрей.

— Да.

— Мне нужна связь.

— Да, конечно,— не стал спорить пилот и, развернувшись, полетел в кабину. Александр направился вслед за ним, а Андрей остался в салоне, его присутствия не требовалось. Саша вернулся спустя несколько минут.

— Ну, что?

— Командующий станцией говорит, что Кейт на борту нет,— ответил Соколов.

— Этого следовало ожидать. Он и сам, наверное, не знает, кто конкретно из учёных здесь. А Дина… то есть Диана и Жан?

— Да, они на станции. Челнок пристыковался десять минут назад. Я не стал поднимать службы. Может быть, стоило?

— Нет, не надо привлекать внимания. Сколько нам лететь?

— Пилот сказал, что минут двадцать плюс стыковка и прочее… ещё десять минут.

— Пристегните ремни,— донёсся голос пилота. Андрей и Саша выполнили распоряжение.

Вскоре заработали двигатели, и челнок стал медленно отплывать от платформы. Андрей только сейчас, глядя через иллюминатор на сферу планеты, почувствовал всю хрупкость мира. Да, мысль оказалась тривиальной, но именно она посетила его первой. Челнок набирал скорость. Булдаков думал: «Вот именно здесь есть великая свобода, свобода полёта, свобода красоты». Насколько он себя помнил, Андрей всегда грезил космосом. Именно здесь человек оставался наедине с мирозданием и бесконечностью. Как ему сейчас захотелось оказаться на том корабле, где стоит гипердвигатель, услышать его вибрацию и, спустя мгновение, оказаться у другой звезды, избавиться от расстояния, сковывающего движения. Андрей погрузился в свои ощущения, представил свет новой звезды, безмолвное вращение неизвестной ему планеты…

В своих раздумьях он чуть не пропустил ещё одно чудо: космическая станция казалась такой хрупкой в чёрном пространстве. Она была совсем не похожа на первые орбитальные дома, хотя принцип модульности выполнялся до сих пор. Она походила на стержень, на котором вращалось кольцо. Центробежная сила создавала искусственную гравитацию.

Челнок стал медленно разворачиваться люком в сторону станции и сбрасывать скорость. Ещё немного и скорость двух объектов практически уравнялась. Казалось, что челнок завис у стыковочного механизма, но нет, он медленно приближался к космической станции. Прошло ещё немного времени, и заработал стыковочный механизм. Агрегаты стыковки прочно скрепили две конструкции. Андрей не почувствовал никакого толчка: услышал лишь работу механизмов.

— Готовьтесь к выходу,— сказал пилот и, ловко отталкиваясь от скоб на потолке, подлетел к шлюзу.— Давление выровнялось,— добавил он и открыл дверь, приглашая всех выйти.

Андрей и Саша поблагодарили его и, как только вышли, оказались в руках обслуживающего персонала станции: к ним подлетел чернокожий мужчина средних лет. Одет он был в скафандр, но забрало оказалось поднято.

— Здравствуйте. Я Эрвин Ринг.

— Здравствуйте. Простите, мы по делу,— перебил его Булдаков.— У нас очень мало времени.

И снова здесь помогли документы…

— Да, конечно,— ответил Ринг.

Саша коротко объяснил ситуацию. Естественно опустил имена и некоторые детали. Сотрудник ответил:

— Советую вам обратиться либо к командующему станцией, к мистеру Френдиксу, либо спуститься в пятый отсек. Я слышал, что там сейчас проводятся какие-то эксперименты, хотя точно ничего не знаю.

— А туда пускают гражданских?

— Нет, допуск уже месяц как запрещён.

Ринг указал им путь: лифт должен был доставить их на три этажа ниже. Он предупредил, что по мере того, как они станут спускаться, сила тяжести будет нарастать, поэтому стоит крепко держаться за скобы и ориентироваться на синюю сторону лифта: там вскоре будет пол. Они поблагодарили Ринга и выполнили все указания в точности.

Когда лифт остановился, Андрей прислушался к своим ощущениям: сила тяжести здесь оказалась почти равной земной. Булдаков знал, что здесь три этажа, на двух верхних передвигаться, наверное, сложнее, но люди ко всему могут привыкнуть.

Они только успели выйти, как столкнулись нос к носу с Жаном. Тот явно был обеспокоен. И Саша, И Андрей сразу догадались о причине: Диана бесследно пропала…

Всё шло своим чередом. Тестирование показало, что компьютер управления гипердвигателем работает в нормальном режиме, неполадок в других системах выявлено не было. Подопытная собака по кличке Лара тоже чувствовала себя нормально. Если всё пройдёт по плану, то она даже не заметит, как побывала на орбите Марса.

Челнок висел в десяти километрах от станции и не был виден невооружённым глазом, но оптика позволяла легко рассмотреть его среди вакуума космоса. Изображение выводилось на дисплей. Велась запись. Стандартные процедуры подходили к своему логическому завершению. Осталось всего каких-то десять минут, а может даже и меньше, и испытания в «полевых» условиях начнутся.

Кэтрин опустилась на стул. Ею владели противоречивые чувства: с одной стороны лёгкое опьянение от грандиозности предстоящего пуска, с другой стороны — опасения. Кейт постоянно пыталась следить и за ходом работ и за внутренним состоянием. Да, она боялась, не зная, что имел в виду Фэви, говоря, что их должен остановить кто-то другой.

— Просите, мисс Уилкс,— прозвучал голос Артура. Кэтрин обернулась:

— Да, Артур?

— У входа в отсек стоят три человека. Хотят войти в отсек. Это строго запрещено, но они настаивают и говорят, что у них есть важная информация.

— Кто они?

— Среди них есть Алекс Соколов,— ответил Хезби. Он знал, что Алекс уже был на объекте и встречался с Кейт, а также несколько раз звонил.— Кэтрин, насколько мне известно, он не имеет отношения к проекту, пусть он и один из консультантов на базе в Тени.

— Выйдем,— попросила Кейт и, раздав необходимые распоряжения, оказалась вместе с начальником СБ в коридоре. Они уже давно сработались и были одной командой, поэтому оба могли позволить себе некоторые вольности в общении. Он имеет отношения в гипердвигателю.— И у него вполне может быть важная информация для меня. Кто остальные?

— Эндрю Булдаков и Жан Шэрэн. Насколько я знаю, один из них тоже имеет отношение к Тени, а Шэрэн. Он безопасник в отставке.

— Они мне тоже знакомы. Не волнуйся. Им можно доверять,— Кейт коротко объяснила, что и француз учувствовал в первой «походе» по иному миру.— Впусти их, под мою личную ответственность,— твёрдо закончила Кэтрин

— Хорошо, но я всё равно должен буду доложить об этом.

— Подозрительный ты…

— Положено по должности,— ответил Хезби.

Артур выполнил своё обещание. Вскоре все трое стояли около неё. Кэтрин с трудом сдерживала желание прислониться к Алексу, ведь она так долго его не видела. То же самое она прочитала и в его глазах. Для Алекса период расставания оказался в четыре раза больше.

Все прошли в одну из кают в сопровождении двух парней из охраны. Кейт только сейчас заметила, что Жан выглядит очень встревоженным.

— Простите, ребята. Времени у меня не так много. Что-то случилось?..— сказала она, пытаясь сохранить видимость дистанции.

— Да, случилось,— ответил Жан и недоверчиво посмотрел на Хезби. Кэтрин поняла, что случилось что-то, связанное только с их компанией, и никто не должен знать о случившимся. Неужели что-то случилось с Дианой?

— Артур, не мог бы ты нас оставить одних?

— Хорошо,— неуверенно ответил тот и с явной неохотой вышел. Охранники тоже пошли вслед за своим начальником. Кейт знала, что они будут стоять у двери, но герметичность не позволит им услышать, о чём будет идти речь.

— Диана пропала,— начал Шэрэн.

— Боюсь, в ней действует программа, которая как-то направлена против эксперимента,— добавил Эндрю.

— Этого я и боялась… Вы её искали?

— Я облазил всю станцию, служба безопасности тоже её ищет,— ответил Шэрэн.— Она как сквозь землю провалилась (Эн хмыкнул). Я отвернулся на секунду, поворачиваюсь — её уже нет.

— Не могла же она и вправду исчезнуть…— прошептала Кэтрин.— Здесь она не появлялась. Вход запрещён. Хезби вас впустил с большой неохотой и только под мою ответственность. Она не могла проскочить мимо поста, а это единственный вход.

— А вентиляция?— предположил Алекс.

— Она слишком узкая,— ответила Кейт.— Хотя, не знаю. Наверное, могла пролезть …

— Нужно проверить и вентиляцию. У вас сканер есть?

— Да, сейчас,— сказала она. Ей не нравилась эта идея. Когда девочку найдут, будет много вопросов, на которые трудно ответить.

Девушка выглянула в коридор. Действительно, Хезби стоял рядом. Она передала ему распоряжения. Через полминуты тот вернулся со сканером и скрылся. Кейт включила прибор, настроив на небольшой радиус. Это сэкономило время. Кэтрин взглянула на часы. До старта оставалось всего семь минут. В этот момент она должна быть в Центре Управления. Кейт торопилась и изрядно волновалась. Лёгкая дрожь в руках говорила сама за себя.

Сканер выдал целую толкотню меток. Коридоры и помещения выделялись сразу: слишком большой объём, но как они не присматривались, в вентиляции не было ни одного живого существа.

— Её нет там,— твёрдо сказал Эндрю.

— Возможно…— ответил Алекс.

— Её вообще нет на станции.

Все посмотрели на него. Кейт не могла понять, почему Эн сделал такой вывод, но что-то глубоко внутри насторожилось. Девушка поняла, что это Фэви. Он начал движение. О чём-то друг догадался, и древнего ернанца волновала эта догадка.

— Вы хотите куда-то отправить челнок, да?— спросил Эндрю.

— Да, на орбиту Марса, а затем вернуть его обратно. Ты думаешь…— она уже начала догадываться.

— Да, она там. Челнок не вернётся. Используя твои знания, Фэви управляет Дианой, как машинкой на пульте. Диана введёт пароль, перенастроит координаты, и челнок никогда не вернётся. Эксперимент сорван.

— Всеобщее недоверие к принципу телепортации обеспечено,— добавил Алекс.— Противники вспомнят о своих амбициях.

Да, они были правы. Кэтрин ощущала это. Фэви действительно сделал так. Как он умудрился отправить Диану в челнок, неизвестно. Старт произошёл час назад.

— Когда потерялась Диана?— спросила она.

— Полтора часа назад,— ответил Жан.

— Она там. Я должна остановить пуск!— сказала Кэтрин, попутно глянув на часы. Она успевала: оставалось ещё четыре минуты! Девушка хотела рвануть к выходу, но тут что-то изнутри ударило по её сознанию…

— Андрей не понял, что произошло. Кэтти вместо того, чтобы принадлежал ей. Даже не голос, а интонации, ведь всё-таки это была она.

Все в недоумении сделали шаг назад.

— Кэтти,— неуверенно произнёс Алекс.

Взглянув в её глаза, Андрей понял, что произошло.

Это Фэви,— сказал он.броситься к двери, оказалась рядом с Сашей и выхватила пистолет из кобуры.

— Всем отойти,— сказала она. Казалось, голос не

— Да, это я.

Саша стал бледным словно мел. Булдаков тоже был несколько ошарашен открытием. Все проблемы как-то отступили на второй план. Он не знал, что произошло с самой Кэтрин. Этот голос… он выглядел таким противоестественным, совершенно не неё голос! Неужели Кейт умерла в этот момент?! Эти ужасные мысли в одно мгновение пронеслись в голове. Они невероятно сильно били по душе. Кейт… в ней воплотились все его мечты и идеалы. Для него не существовало человека лучше и ближе её, хоть он и не показывал этого никому. Булдаков в тайне завидовал другу, но не смел высказаться. Потребовалось очень большое усилие воли, чтобы загнать панику и боль вовнутрь. Никогда ещё Андрей не собирал растерзанную душу так скоро и жестко.

— И что ты намерен делать?— взяв себя в руки, спросил он.— Перестреляешь всех нас и спишешь всю вину на Кэтрин?

— Нет, это было бы неверно,— ответил он с помощью Кейт.— Мне достаточно простоять три с половиной минуты. Зачем лишние жертвы, но если кто-то сделаешь шаг ближе, я начну стрелять.

— Оптимизируешь расходы,— Андрею даже хватило сил на иронию.

— Можно сказать и так.

— Зачем ты это делаешь?

— Вы не согласитесь со мной, даже если увидите прошлое тех, кого вы назвали Древними,— сказал он.

— Покажи,— ответил Андрей, вспомнив слова Эры. Она была уверена, что он увидит их.

— Я покажу…

Волна информации обрушилась на него. Андрей видел последний день из жизни планеты Ернана. Он хотел выйти на главаря подполья, но тот сам нашёл его. Андрей погнался за Ларавом в космос в надежде перехватить безумца. В его душе вскипала злость. Он хотел покончить с Повстанцами раз и навсегда. Наконец, всё закончилось. Мир спасён, но… почему Ларава нет среди убитых на станции?! А дальше была только боль и безысходность…

Андрей стоял в каюте. Ствол Сашиного пистолета смотрел на него. Друзья были словно оглушены и стояли, не понимая, где они и что с ними произошло. Булдаков догадался, что Фэви послал видения всем сразу.

Возвращаясь на Землю, они видели отрывок мысли. Вероятно, в тот момент Фэви вспомнил свой мир…

— Ну, что? Ты согласен со мной? Вам нужна эта технология?— спросил древний ернанец. Голос Кэтрин снова звучал неестественно.— У меня осталось две минуты. Это время я хочу потратить с пользой для вас.

— Ты хочешь изменить наше будущее, не видя его. Будущее изменчиво,— ответил Андрей.

«Кейт» прищурилась и сказала:

— Кажется, эта убеждённость идёт не от тебя. Кто-то привил её тебе, разве нет?

— Это так. Да, она говорила со мной.

— Я отчётливо вижу, что эксперимент завершится неудачей,— заявил Фэви.— Проверим.

— Ты уже проиграл один раз. Павел раскусил твой замысел. Он своей догадкой перевернул ход действий на Земле. Ты и сам это знаешь. Ты сомневался в возможностях Макса. Ведь не будешь же ты утверждать, вот это,— Андрей указал на оружие,— было тобой запланировано с самого начала. Ты хочешь выстроить свою линию судеб, но ты не можешь этого сделать. Никто не способен на такое. Это уже третья попытка что-либо исправить: сначала на Ернане, затем мир Тени, теперь здесь. Ты всюду терпишь поражение, потому что ты идёшь по ложному пути, ты просто не хочешь признаться. Как это по-человечески… У тебя было в запасе пятьдесят тысяч лет, а ты так ничему и не научился. Ты никак не хочешь признать, что мы не статичная материя, из которой можно ваять, что хочешь… Ты решил просто сбежать от своего творения, прекрасно зная, что оно рухнет без тебя!

— Ты ничего не понимаешь! — голос дрогнул. Оружие тоже затряслось. Что-то начинало происходить…— Сто лет назад это бы проглотили, пятьсот лет — приветствовали.

— А миллион лет назад это бы никто не заметил,— фыркнул Андрей.

— А через сто лет вы бы приняли как должное.

— Кэтрин,— обратился Андрей, поняв, наконец, что он видит,— ты здесь. Кэтрин.

— Её нет. Она не слышит тебя.

— Она здесь. Ты пытаешься закрыть её, но у тебя не выйдет. Ты волен управлять статичной материей, но не разумом. Кэтрин.

Саша хотел сдвинуться с места, но Андрей резко остановил его и произнёс:

— Кэтрин!

Лицо стало покрываться капельками пота. Палец начал давить на курок. Булдаков не испытывал страха: он был уверен, что выстрела не будет. Кэтти не позволит ему это сделать! Она жива! Но Андрей не мог и предположить, что творится в сознании девушки. Кейт боролась с Фэви, боролась за право самостоятельно выбирать свою судьбу. Либо Фэви, либо она — теперь другого не существовало.

Кэтрин снова находилась на берегу. Океан безумствовал, бросая на берег гигантские волны. Ветер бил с невероятной силой. Небо смешалось десятками цветов и оттенков: от голубого до тёмно-фиолетового.

Она всё поняла. Фэви шёл ва-банк, но Кэт не знала, как можно изменить ситуацию. Это древнее существо обладало несравнимо большим потенциалом, чем любой человек! Что она могла ему противопоставить?! Девушку охватило отчаяние. Кэтрин начала понимать, что навсегда может остаться запертой внутри себя, навечно оставшись в коме.

— Фэви!— прокричала девушка, но он не отзывался.

Кейт попробовала успокаиваться, но панические мысли постоянно возвращались, не давая сосредоточиться. Наконец, усилием воли она смогла задавить отчаяние и вспомнила тот случай, когда она заставила появиться Фэви. Тогда это удалось, должно получиться и сейчас.

Волны встревоженного океана стали успокаиваться, ветер умерил свои порывы. Небо всё ещё играло цветами, но их мелькание сменилось плавным течением. И снова Фэви ответил ей ударом. Кэтрин упала на песок. Перед ней стоял ернанец. В чём-то красивый, в чем-то непривычно уродливый.

— Что ты хочешь этим сказать?— прошипел он.

Кэтрин стала чувствовать приток сил, идущий извне. Она не могла понять, что с ней происходит, но внутри крепла уверенность, что она может победить в этой схватке.

— Бросаешь мне вызов?— прочитало её мысли существо.

— Да,— ответила она и затем уже твёрдо повторила.— Да.

Вроде бы на лице ернанца ничего не изменилось, но Кэтрин почувствовала удивление. С каждым мгновением Фэви становился всё более человечным. Нет, скорее, она стала острее чувствовать это существо.

— И что ты намерена делать?

— Я выкину тебя из своего сознания,— ответила девушка и добавила.— Мы сейчас находимся на моём поле и будем играть по моим правилам.

Кейт даже сама изумилась, откуда у неё взялась такая уверенность. Что-то внешнее подпитывало её, ждало от девушки действий. Уверенность в своих силах росла с каждой секундой. Без внешнего источника точно не обошлось, но кто мог её помогать?

— У каждого из нас есть свобода выбора своей судьбы,— словно бы это даже были и не её слова.

Неожиданно она заметила, что стоит, облачённая в доспехи. Нет, меча в руках не было.

«Защитная реакция»,— подумала она.

На Кэтрин обрушился удар страшной силы. Гравитационная волна в одно мгновение достигла её. Кейт инстинктивно закрылась рукой, но это не спасло. Девушка взлетела вверх. Падая, Кэтрин представила, что земля внизу мягкая, словно подушка. Удара о землю не последовало, но подняться она не смогла. Резкая боль в позвоночнике и в животе не позволяли даже дышать. Доспехи были помяты и порваны. Остриё металла впилось в тело.

Фэви стоял на месте. В руках он держал оружие странной конструкции, похожее на пистолет. Без всякого сожаления ернанец навёл дуло на неё.

«Не выстрелит!»— приказала она.

Фэви нажал на курок, но ничего не произошло. Кэтрин увидела, насколько иллюзорна его власть. Он был здесь хозяином лишь потому, что Кейт сама позволяла ему это делать! Теперь она точно знала, что победа будет за ней. Сколь бы ни был могущественен Фэви в своём мире, он не может тягаться с ней здесь. Достаточно убеждения и усилия, чтобы изгнать его из сознания раз и навсегда!

Боль перестала терзать тело. Да и не существовало ничего материального в этом виртуальном мире. Кэтрин превратилась в духа, в светящийся туман. Фэви исчез. Нет, он не ушёл, а лишь стал невидимым, но Кэт чувствовала, где находится ернанец. Снова на неё пошла волна, но раздался приказ и невидимый барьер, изменивший законы этого мира, остановил удар. Кэтрин окружила Фэви коконом, отделившим области пространства «физическим вакуумом».

Мир рассыпался. Теперь они висели в черноте. Девушка выпустила десятки маленьких духов. Оказывается, совершенно необязательно детально описывать их действие. Хватит только желания, а бессознательное завершало всю работу. Шарики проникли в скорлупу и атаковали загнанного в ловушку Фэви. Она стала сжимать капкан. Кэтрин уже чувствовала отчаяние, пробивавшееся через стенки. Фэви не сдавался, но «давление» возрастало. Девушка не прекращала атаку, хотя чувствовала, что уже начинает уставать, но и противник исчерпал почти все свои ресурсы. Сфера изоляции стала совсем крошечной, меньше булавочной головки. Фэви уже не мог сдерживать натиск! Последний удар и…

Ощущение присутствия Фэви исчезло. Кэтрин стояла на берегу океана. Дом, дорожка, тишина. Нет, лёгкий бриз колышет мамины цветы. Где-то высоко парят птицы. Этот мир стал таким же, как и до вторжения. Внутреннее равновесие восстановилось. Неужели удалось?!

Кейт упала на песок и зарыдала от облегчения. Сил почти не осталось, но она была несказанно счастлива!..

Рука Кэтрин дрожала, а пистолет был нацелен на Андрея. Он боялся пошевелиться и вызвать слишком бурную реакцию у Фэви. Остальные тоже стояли, словно бы даже не дышали, боясь ненароком погубить всё дело.

Кейт уже дрожала всем телом. Пот капал с носа. Затем в одно мгновение её взгляд стал осмысленным и усталым, она стала падать. Саша бросился первым. Кажется, он превратился в пружину — с такой скоростью он рванул к Кейт и поймал её. Андрей стоял дальше друга и не успел.

— Ты был прав, Эн,— совсем тихо проговорила она.— Ты был прав.

— Кэтти, как ты?..— спросил Саша.

— Давно не чувствовала себя так свободно. Вот только спать хочется… Спасибо вам…— прошептала она.— Сколько времени?

— Осталась ещё минута и двадцать секунд — вагон и маленькая тележка,— ответил Андрей.

— Шутник ты, Эн… Посадите меня на стул. Не хочу, чтобы Хезби что-то заподозрил. Сейчас… соберусь только. Потом его позовите.

Саша помог Кэтрин сесть. Девушка была очень слаба, что неудивительно.

— У меня такое ощущение, что я океан переплыла,— сказала она и нервно усмехнулась. Шэрэн подал платок.— Спасибо, Жан.

Она вытерла дрожащими руками лицо. Казалось ещё немного, и она упадёт со стула, но Саша держал её крепко.

— Зовите Хезби. Его зовут Артур Хезби…

Жан пулей промчался к выходу и открыл дверь. Саша убрал руки. Девушка пыталась выглядеть бодро. Андрей с ужасом заметил, что пистолет так и лежит на полу. Он пнул оружие в угол, где его было не видно со входа. Если никто из охраны не пройдёт в помещение, то можно считать, что им повезло!

Хезби вошёл и с удивлением посмотрел на Кейт.

— Артур, передай, чтобы срочно задержали пуск,— сказала девушка.

— Но…

— Быстрее!— Кэтти нашла в себе силы даже прокричать.— Всё объясню потом. Нужно срочно отложить запуск!

— Хорошо,— ответил Артур и, достав рацию, передал срочное распоряжение.— А они и не собирались начинать без вас,— прослушав ответ, сказал охранник.— Хотели уже идти искать…

Сначала усмехнулась Кэтрин, а затем и рассмеялась. Такого усталого и искреннего смеха Андрей никогда не слышал. Саша и Жан подхватил волну.

Булдаков их понимал. Он стоял и улыбался. Мир обрёл завершённость и чёткость. Все они прошли через своеобразный катарсис и теперь уже не могли жить как прежде.

Только один Артур Хезби стоял и смотрел на всех как на сумасшедших. Он так и не понял, почему они смеются.