Тень Луны

Глава 1

1 марта 2114 года.

Где-то на побережье Кипра…

Всё шло наперекосяк. Всё шло не по плану…

Джулио метался по просторному кабинету, словно зверь, загнанный в угол, не только загнанный, но и преданный… уже во второй раз.

Теперь стало очевидно, что и Сорус бросил его, осознавая безысходность сложившегося положения. Спецслужбы подобрались вплотную и могли в любую секунду нагрянуть, не смотря на беспрецедентные меры, на которые пошёл Джулио. Он фактически прекратил все контакты, сделал всё, чтобы его невозможно было найти, но нет, они дышали в затылок…

Джулио бессильно опустился на кресло.

— Я проиграл,— тихо прошипел он и достал свою излюбленную сигару.— Я проиграл и теперь ничего не изменишь. Но напоследок, Ким, ты мне дорого заплатишь за своё предательство.

Джулио попробовал успокоиться, хотя никогда не славился сдержанностью. Чиркнула зажигалка, выбрасывая огонёк, и сигара стала распространять серый дымок. Но может быть, ещё не всё потеряно? В конце концов, всегда остаётся шанс…

— Нужно что-нибудь придумать, игра ещё не окончена, это только шах.

Он встал и подошёл к окну. В ста метрах плескалось море, набрасывая на берег одну волну за другой. Справа показывался выступ веранды, где когда-то они заключали сделку с Максом и Сорусом. Уже тогда этот предатель под кличкой Макс, использовал его и Соруса. Ни тот, ни другой не догадывались тогда, но предложенные возможности были воистину безграничны и не вызывали ни малейшего сомнения в успехе. Вообще-то, конечно, акция прошла успешно, но вот только в планы исполнителя, как они считали, не входило делиться.

«Бой не проигран, пока не падёт последний солдат»,— вспомнил Джулио и резким движением задёрнул штору. Он хотел побыть один.

Рухнув на кресло, мафиози попытался наметить пути, которые бы вывели его из создавшегося положения. Для начала он перечислил врагов, обозначая возможные препятствия. Оказалось довольно много. Нейтральных не существовало, и они автоматически попадали в разряд потенциальных. Но существовало немало друзей из иных кланов, чаще всего финансовых обоих Америк и Юго-Восточной Азии.

«Практически весь тихоокеанский регион»,— усмехнулся Джулио. Вообще он вёл себя неестественно. Импульсивный в подобные моменты, сейчас был собран и неэмоционален.

Думал он с закрытыми глазами, погружаясь в самого себя и отталкиваясь от мира. И вот, словно в такт этому процессу слабый толчок пронёсся по кабинету, и резко запахло озоном.

Джулио открыл глаза и осмотрелся. Уведенное заставило его оторопеть: в двух шагах стоял Макс, собственной персоной! Сигара выпала из рук мафиози и испачкала дорогой ковёр, но тот не обращал внимания, глядя на пришельца как на демона из преисподней.

— Люблю эффектное появления,— произнёс Макс, разводя руками.— Неожиданное и ожидаемое одновременно. Неожиданное для тех, кто не готов, ожидаемое для тех, кто видит дальше. Увы, мой друг, вы не из второй группы.

— Что тебе надо?— наконец, смог произнести Джулио.

— Пришёл донести до вашего сведения, что через пять минут сюда прибудут омбешники. Они знают, что ты здесь. Сопротивление, конечно, бесполезно и пополнит и без того большой список твоих грехов,— улыбнулся Макс.

— Кто бы говорил…

— У тебя два варианта,— гость мгновенно сменил тон и стал похож на того Макса, которого знал Джулио.

— Каких же?

— Покончить жизнь самоубийством или забыть о моём существовании.

— Я не настолько слаб, чтобы уходить таким методом,— рявкнул мафиози.— Я не поддаюсь на угрозы!

— Однако что-то мне подсказывает, что вы всё-таки выберете одно из двух. Либо всё было организовано Кимом Сорусом, либо вы не выдержали гнёта совести и застрелились…— Макс посмотрел на часы и стукнул по ним,— вот уже через полторы минуты. Как считаете?

Гнев Джулио начал вырываться наружу. Он с трудом подавлял желание схватить пистолет и разрядить обойму в этого самоуверенного типа. В любом случае ему не уйти. Если гипердвигатель забросил его сюда, то обратно уже вернуть не сможет, если он только не лежит у него в кармане, что вряд ли.

— Я выберу третий вариант,— произнёс мафиози и сделал короткую паузу.

— О! интересно… говорите же, не томите душу.

— Нет у тебя души… Вот мой вариант: я всаживаю в тебя обойму и ухожу на яхте.

Макс покачал головой, что-то прикидывая в уме. Джулио это насторожило: тот вёл себя слишком самоуверенно. Впрочем, это могло быть и блефом.

— Не получится, вы не успеете выстрелить. Ни уйти, и уплыть, ни улететь вам не суждено, если только под конвоем. Мне жаль вас. Вы хорошая марионетка. Я бы даже сказал: идеальная, считающая, что служит только себе. Вам не на что жаловаться. Я сделал то, что вы бы сделали со мной. Как видите, я не питаю никаких иллюзий и предельно откровенен.

Джулио бросился к пистолету так быстро насколько мог, но внезапно обрушившийся удар сбил его с ног. Что-то сильно толкнуло в грудь, и только сейчас он понял, что лежит на спине, а Макс стоит около него, сжимая в руках его же оружие.

— Порождение Дьявола!— выкрикнул мафиози, не в силах пошевелиться.

— Не большее, чем любой человек. Так каков ваш ответ? Вы собираетесь застрелиться или признаться?

Джулио и сам был бы не против того, чтобы Ким Сорус отведал зарешеченного замкнутого пространства, но он не мог вынести унижения! Он ненавидел этого самоуверенного подонка больше всех и желал его уничтожить, испепелить — всё, что угодно, лишь бы заставить испытывать такие муки, какие только способен чувствовать человек!

— Ваше слово,— Макс наставил на него пистолет, окинул взглядом кабинет, словно ища кого-то, скрывшегося от правосудия. Он был спокоен и не испытывал ни малейшего сомнения, ни капли чувства… одна безразличность и полное пренебрежение читалась в его холодном взгляде. Если нужно, рука не дрогнет. Можно и не сомневаться.— Кажется, они засекли моё появление. Времени у вас совсем мало,— он посмотрел на часы.— 20 секунд… ваш ответ… я не могу больше ждать…

Вертолёт скользил над верхушками деревьев. Пилот вёл машину ровно, но всё равно немного качало. В салоне ждали бойцы спецназа. Некоторые из них деловито поправляли снаряжение, иные застыли в тревожном ожидании. Всего восемь человек.

Сканер выдал аномальный всплеск активности за пять минут до начала операции. Родионов с подозрением посмотрел на прибор, закрепленный у него на запястье, а затем сказал агенту Корышеву:

— Странное что-то случилось. Сначала сканер упустил из рассмотрения небольшую сферу, а затем обнаружил новый объект.

— Похоже, они используют гипердвигатель,— предположил тот.— Кто-то их предупреждает… Либо устраняет Джулио… Либо уводят его… Придётся начать операцию сейчас.

Командир группы спецназа скривился, явно не одобряя меры, но спорить не стал, понимая, что Павел действовал вполне разумно, без лишний эмоций. Того требовало дело, поэтому он взял рацию и произнёс:

— Доложить о готовности.

— Первый на месте… движение не обнаружено.

— Второй на месте через две минуты…

— Третий… через полторы минуты у расчётной точки,— раздался голос пилота.

План разрабатывался недавно, но было учтено всё, кроме внезапного появления человека, телепортировавшегося в кабинет мафиози. Многие ещё не успели выйти на позиции. Первая группа должна стать основной ударной силой, высадившись на крышу, в то время как остальные отвлекают внимание противника. В неё входил и сам Владимир Родионов. Полетевший вместе с ними, Агент Корышев естественно не должен будет участвовать, но тому стоило немалых усилий добиться от местных властей разрешения на проведения спецоперации. Вторая состояла целиком из киприотов, парней из местной полиции. Они и третья группа, состоящая из взвода спецназа ОМБ, должны были отвлекать внимание, пока первая выполняет основную работу.

— Начинаем по моему приказу. Вторая группа подключатся по прибытии,— скомандовал Родионов и повернулся к агенту.— Плохо дело, слишком рано,— а затем бросил пилоту.— Давай быстрее!

— Всем держаться!— крикнул тот.

Машину качнуло — люди вцепились за поручни. Пилот включил форсаж, и весь корпус пропитался дрожью и рёвом двух реактивных струй. Вертолёт устремился к побережью.

Через секунд сорок особняк мафиози появился в поле зрения. Бойцы закончили последние проверки и были готовы начать операцию в любую секунду.

— Двадцать секунд,— отсчитал пилот.

— Внимание всем, начинаем через 15 секунд. Отсчёт пошёл,— произнёс в рацию Родионов, снимая автомат с предохранителя.

— Второй у цели через минуту.

— Третий готов начинать.

— Начинайте, парни,— ответил Влад.

Когда раздались хлопки выстрелов, из кабины вертолёта уже можно было разглядеть все детали крыши. Она была свободна. Родионов видел, как упал один из охранников. Спецназ был вооружен автоматами с двумя стволами: один выплёвывал паралитические пули, другой — боевые. Пока обходились первым во избежание ненужных жертв. Впрочем, каждый мог мгновенно перевести оружие в боевой режим, и никто уже не будет задаваться вопросом о правомерности.

Площадка крыши приближалась пугающе быстро. Пилот резко развернул вертолёт, и тот, повернувшись на 180 градусов, выпустил струю из дюз, резко затормозив. Дверь откатилась, до поверхности было метров шесть, но Родионов всё равно скомандовал:

— Вперёд!

Фотоморфный боевой костюм, которым экипировался каждый член спецподразделения, впрыснул стимулятор, однако и без этого Родионов уже чувствовал прилив энергии от наномеханизмов в крови. Он спрыгнул, крыша приняла его упругим ударом, и перекатился, чтобы смягчить его. Сзади послышались прыжки бойцов группы. Вертолёт продолжал медленно снижаться.

Вход находился в десяти метрах. Лопасти, поднявшие ветер, трещали ровно, словно отсчитывая секунды. Время начало замедляться — организм входил в боевой режим.

— Первый на месте! Работаем по плану!— произнёс Родионов.

Дверь слетела с петель одним мощным ударом. Как и говорил план здания, коридор уходил влево и вправо. Здесь группа должна будет разделиться и пройти по периметру, встретившись на втором этаже холла. Отдавать приказы было излишним: все знали свои роли.

Родионов ворвался первым, перекатился, уклоняясь от гипотетического выстрела, но никакой угрозы пока не было. Группа разбилась на две четвёрки. Влад мгновенно преодолел расстояние, что отделяло его до ближайшей двери. Комната оказалась пустой. До холла оставалось несколько метров коридора. Сзади раздался хлопок — дымовая граната пролетела мимо командира, оставляя за собой серый шлейф. Вторая полетела тоже в ту сторону и, оттолкнувшись от стены, скрылась за поворотом, вероятно, упав на первый этаж.

Боевой шлем перевёл изображение в области, близкие к ультрафиолету, которые не так сильно поглощались дымом.

Группа дошла до холла и разделилась снова на пары, чтобы обойти второй этаж холла по периметру, с другой стороны вскоре должна была выйти другая четвёрка.

Родионов шёл, спину прикрывал партнёр, следящий за первым этажом. По плану они должны были проверить две комнаты. Дым уже заполнил почти всё окружающее пространство, но приборы позволяли видеть. Сканер обозначил, что в следующем помещении находится два человека, впрочем, некоторые странности в работе сканеров во время проверки Объекта 156 показали, как эти сложные приборы, которые доселе считались сверхнадёжными, могли сбоить, поэтому спецназ проверял даже те помещения, которые казались пустыми.

Родионов ждал нападения, поэтому резко открывшаяся дверь не стала для него сюрпризом. Из комнаты выскочил взлохмаченный мужчина крепкого телосложения с ножом в руке. Нанести удар тот не успел — Влад перехватил его руку и быстро перекинул через себя, так как увидел, что второй уже навёл пистолет и готов нажать на курок. Секунды растягивались невообразимо долго. Пока Родионов перебрасывал противника через себя, предоставляя возможность напарнику «обработать» врага, он успел рассчитать, что сумеет укрыться до того, как грянет выстрел. Только Влад скрылся, как пуля выбила щепки из косяка. Крошечной доли секунды хватило, чтобы выскочить и выстрелить. Дротик попал точно в шею: противник начал падать, закатывая глаза. В ближайшие два часа охранник будет выведен из строя. В тот момент, когда голова противника коснулась пола, Влад уже успел отсканировать всё помещение и убедиться, что оно пусто.

— Этаж чист,— произнёс наушник. Другая четвёрка уже осмотрела левое крыло здания.

— Подтверждаю. Второй, третий, доложите,— произнёс Родионов, поворачиваясь к бойцам.

— Третий, всё тихо. Пятеро спят.

— Второй на позиции, движения не замечено.

— Идём на первый этаж,— приказал Родионов своей восьмёрке.— Остальным оставаться на местах.

Родионов махнул рукой, отмечая начало следующей фазы операции. Спецназ мягко, почти бесшумно спустился по лестнице и, разбившись на пары, занял заполненный газом холл. Влад так же быстро отжестикулировал пальцами, указывая, где укрывается охрана и в каком количестве. Зачистка здания входила в завершающую стадию. Охрану первого этажа уже уложила первая группа. Кабинет Джулио находился, как и полагается, на первом этаже, не очень далеко от входа.

Сканер снова выдал странную аномалию, словно бы какая-то сферическая волна пробежала по пространству. Одна из меток бесследно исчезла.

Влад и напарник быстро двинулись к кабинету. Родионов боялся опоздать. Если таинственный «посетитель» уже успел устранить Джулио, то вся операция становилась напрасной, и подполковник не смог бы себе простить провала. Это было делом чести.

Сзади грохнул выстрел.

— Спит,— донёсся голос одного из подчинённых.— У нас тут технарь в коморке.

— Выводите его,— откомандовал Родионов, уже подходя к кабинету Джулио.

Напарник схватил дверную ручку и на счёт «три» резко открыл. Влад влетел в кабинет. Воздух был практически не запонен газом. Джулио сидел за столом и упорно глядел на вошедших безразличным взглядом. Выглядел он прескверно: взлохмаченные волосы, рваный пиджак, синяк на щеке. Шкафов и потайных ходов сканер не отмечал, как и присутствие кого бы то ни было другого.

— Руки на стол!

Мафиози покорно повиновался.

— Не стреляйте,— хрипло произнёс он.

— Зачистка первого этажа окончена,— донёслось в бронешлеме.

— Отлично,— подвёл итог Родионов.

В кабинет уже вошёл напарник, он ожидал указаний.

— Лис, давай его уводи.

Спецназовец с позывным Лис приказал Джулио встать и надел наручники под пристальным взглядом Влада. Уже выходя из кабинета, Родионов окинул помещение взглядом и остановился, чувствуя, что здесь что-то не так, но что именно понять не мог.

Подошли двое бойцов. Он приказал им вывести мафиози, а сам остался. Джулио уже начал хрипеть и кашлять. Газ заполнял пространство.

Влад отключил боевой режим: забрало тут же стало пропускать обычный свет. И тут он увидел небольшое серебристое пятно на полу у окна. Влад подошёл и наклонился: это был металлический круг. Нажав, он почувствовал, что тот поддался, но ничего не произошло. Тогда Родионов достал нож и попытался поддеть. На удивление странная «кнопка» поддалась и выскочила.

«Обычный нанометалл. Похоже на срез шара»,— оценил Родионов и оглядел комнату. Ничего больше не выделялось контрастом. Казалось, даже газ уже улетучился, словно что-то вытягивало его из комнаты: вентиляция работала превосходно. Даже не пытаясь представить, сколько чёрных денег влито в это здание и не задумываясь над происхождением части металлической сферы, он вышел из кабинета.

1 марта 2114 года.

Штаб-квартира ОМБ, Москва, Российская Федерация.

Павел Корышев пребывал в наилучшем расположении духа с того момента, как он начал расследовать дело о нападении на Объект 156. Вопреки всяким опасениям, Джулио сидел в допросной под наблюдением. Павел, конечно, обратил внимание на странности показаний сканеров в момент операции, но никаких видимых последствий пока не было, что радовало.

Он шёл по широкому коридору к допросной, держа в руках довольно увесистую папку с собранными материалами. Впрочем, основные участники и так были более-менее определены. Главное, что волновало сейчас Павла, это узнать каким способом Джулио выходил на связь с Максом. За информацию о Сорусе он не волновался: мафиози мог сам рассказать, как они организовывали нападение. По меньшей мере, Корышев на это рассчитывал.

Павел прошёл мимо поста и заглянул в прямоугольную комнату. Сквозь одностороннее стекло можно было уже увидеть сидящего Джулио: тот угрюмо смотрел в одну точку, словно загипнотизированный. За ним через стекло следили генерал Ромин, главный аналитик ОО ОМБ Греченко и ещё один человек, которого Корышев раньше не видел: высокого роста, коротко стриженные белые волосы. Самым неприятным в этом человеке оказался взгляд, колючий и холодный.

«В Арктике и то теплее»,— оценил его Павел, но не подал виду.

— Здравствуйте, генерал… здравствуйте, Анатолий Григорьевич,— поприветствовал он и пожал протянутые руки.— А вы кто?— решил прикинуться дурачком Корышев, упорно глядя в глаза незнакомца.

— Он из Секретного Отдела,— ответил Ромин, словно у того не было языка, однако незнакомец сам продолжил, протянув удостоверение и почти наверняка не единственное:

— Я Руслан Хокай. Мне поручено «курировать» вашу работу. Вы же понимаете, как она важна.

— Да, разумеется,— ответил Павел, вспоминая описание того человека, про которого говорил Булдаков. Сходства были очевидны. «Значит, Руслан Хокай. Допустим, пускай будет так».

— Я проанализировал показания сканеров,— начал аналитик.— Совершенно очевидно, что это не гипердвигатель.

— То есть?!— Павел искренне удивился. Не возникало даже и тени сомнений.— А что же тогда это может быть? Сканеры зафиксировали, что появился человек, а затем он ушёл.

— Да, несомненно, факт на лицо, но это не гипердвигатель. Точнее не тот гипердвигатель, который разрабатывался у нас. Ты уже пообщался с Кэтрин Уилкс?

— Да.

— Она рассказала о возможностях гипердвигателя и принципах его работы?

— Да, коротко.

— Если телепортация происходила из одной точки во вторую и обратно, то в итоге ничего не должно было измениться. Верно?

— Да,— чувствуя подвох, ответил Корышев.

— Тогда откуда взялась металлическая врезка в полу?

— Может быть, изыски?— предположил агент, сам не веря в сказанное.

— Нет, тут что-то не так.

— Обязательно спрошу его,— сказал Корышев, кивнул в сторону Джулио.

— Кстати, ещё любопытная информация. Насчёт материала. Это обычный низкотехнологичный алюминий. Такой уже не выпускают лет сто. Да и зачем богатому человеку такое дешёвое украшение?

— Странно… Алюминий? Да, ты прав, зачем впаивать его в пол, да ещё такая правильная форма…

— Вот-вот. Этот металл легкий, но мягкий. Не вижу никакого смысла для того, чтобы впаивать его в пол. Это глупо. Родионов решил, что это нанометалл первой марки, но, как видишь, оказалось всё прозаичнее. Да и ещё вдобавок сильная ионизация воздуха.

— Вон он, пикантный соус к большому обеду,— оценил Корышев, принимая кусочек металла от Греченко.— Спасибо.

— Ещё мы закончили расшифровку ДНК слюны, найденной в пустыне.

— И кто там верблюдом работал?— усмехнулся Павел.

— Льюис Фэнч,— ответил аналитик. Корышев мысленно улыбнулся: он и так знал, кто запустил гипердвигатель, но доказательства лишними не бывают.— У меня всё. Больше никакой информации, кроме того, что наш клиент очень расстроен своим провалом.

— А, я это заметил,— Павел глянул на Джулио: тот сидел всё так же неподвижно.— Его не могли чем-нибудь отравить или…

— Нет, медики утверждают, что с ним всё в порядке.

— Наверное, мы его чем-то обидели,— усмехнулся агент.— Ещё раз спасибо.

Корышев подошёл к двери и, бросив мимолётный взгляд на Хокая, вошёл к Джулио. Тот поднял взгляд и усмехнулся:

— А я уж подумал, про меня забыли.

— Как же… как же мы можем про вас забыть,— Павел прошёл мимо охранника, который внимательно следил за поведением подопечного, и сел на пластиковый стул, положив папки на стол из того же небьющегося и не ломающегося материала.— Слышал, вы очень любите сигары.

— Да, это моя страсть,— кивнул Джулио.

— Увы, я не настолько богат, чтобы покупать сигары, но всё же,— он достал пачку сигарет, открыл её и протянул Джулио, тот сморщился и ответил:

— Благодарю, но разве отравлять входит в ваши планы?

— Отнюдь,— Корышев закрыл пачку и спрятал её в карман.— Я знаю, что вы жертва,— начал Павел, мафиози с неподдельным интересом посмотрел на него, пытаясь понять, к какому концу приведёт столь милое начало,— и это так. Я знаю, что вас использовали.

— И чтобы сказать мне это, вы провели операцию на Кипре?

— Не только это,— Корышев открыл папку и стал зачитывать:— «Дата рождения: 15 сентября 2061 года… Элиас Антонио Кортес Харрос…» И зачем вам столько имён? Иногда поражают некоторые традиции,— Павел позволил себе слегка улыбнуться и оценить прохладный взгляд арестованного, похоже, тот был несколько сбит с толку, что и требовалось.— К сожалению, я не очень силён в испанских и латиноамериканских культурных аспектах. Как мне к вам обращаться?

— Сеньор Кортес.

— А не слишком ли помпезно, сеньор Кортес?.. Что ж, как пожелаете, я не принципиален в данном вопросе. Догадываетесь, в чём вас обвиняют?

— Понятия не имею…

— Вы неплохо говорите по-русски,— по-прежнему глядя в папку, сказал Павел.— Знаете русский, английский, французский. У вас неплохое образование. Я могу лишь позавидовать: вы полиглот. Однако не могу позавидовать вашему положению… никак не могу, сеньор Кортес. У вас слишком много проблем с законом.

— Это временно,— нагло заявил Джулио.

— Естественно временно, лет на тридцать-сорок, потом можете гулять. Полный список я вам зачитывать не буду, да и не зачем это. Вы и так всё знаете. Меня интересует лишь один эпизод вашей некогда бурной деятельности.

— Да вы шутник,— усмехнулся мафиози.— Это же надо так сказать: «некогда бурной».

— Сначала вы заморозили все контакты, а потом от вас отвернулись «друзья». Вы вели хищнический бизнес. Нет ничего удивительного, что с вами поступают так же. Я знаю намного больше, чем вы могли бы предположить. И я ещё вас буду убежать в этом. Более того, в некоторых аспектах я осведомлён лучше, чем вы, сеньор Кортес.

— Тогда что вам от меня нужно? Вам нужен обвиняемый, закройте дело и купайтесь во славе. Если вы знаете всех заказчиков, то к чему этот разговор?

— Но мне нужен только один ответ,— Павел отложил папку в сторону.— Кто такой Макс? Его связи, возможности, где его можно найти…

— Не знаю такого. Организовал всё Ким Сорус.

— Правда?— удивился Корышев. По всей видимости, Джулио укрывал Макса, вот только зачем? Позвольте с вами не согласиться.

— Вы можете не соглашаться хоть сто раз подряд, но это так.

— Что это?— на стол лёг алюминиевый срез.

— Жестянка.

— Эта «жестянка» была обнаружена в вашем кабинете. Сканеры зафиксировали аномалию. Кто-то пришёл к вам, используя гипердвигатель,— он специально опустил сомнения аналитика.— Это был Макс?

— Не знаю я такого.

— Хорошо, может быть, он вам представился иначе?

— Кого вы имеете в виду?

Павел достал из папки заранее приготовленную фотографию и протянул её Джулио, внимательно наблюдая за реакцией. Корышев не мог назвать себя гением психологии, но всё же пытался понять, о чём думает его собеседник. Чем можно запугать такого человека? Неужели смертью? Впрочем, почему бы и нет?

— Вы, по-прежнему утверждаете, что никогда не видели и не знаете Макса.

— Нет, не знаю. Кто он?

— Он агент ФБР.

— И что? Это ваши разборки между спецслужбами. Я никогда не видел его.

— Вернёмся к «срезу». Как он мог оказаться в вашем кабинете?

— Без понятия.

— Это такой шик?— напирал Павел.

— Я не знаю, не было у меня в кабинете ничего подобного.

— Однако факты на лицо, сеньор Кортес. Как он мог оказаться впаянным в пол?

— Я не знаю. Вы бред какой-то спрашиваете.

— Я расскажу вам,— картина уже более-менее сложилась, и Павел догадывался, что произошло в том кабинете.— Если вы не помните, то Макс, используя гипердвигатель, попал к вам… Что он вам предложил взамен молчания? Жизнь? Свободу? Будущее?— Джулио молчал.— Трудно поверить, что он вас запугал. Не нужно лишних слов, мы знаем и про причастность Кима Соруса и что вы хотели нагреть руки на этом предприятии, однако Макс играл только за себя. Так? Для нас это только вопрос времени. Вы же должны понимать.

Корышев сделал короткую паузу, чтобы Кортес смог осмыслить происходящее.

— Я прав?

— Да. Чёрт вас всех побери, да!— закричал Джулио и приподнялся, охранник насторожился — Павел почувствовал это спиной. Похоже, эмоциональность мафиози подмыла его самообладание, на что Корышев и рассчитывал.— Да, он использовал меня, чтобы добыть деньги и использовал Соруса, чтобы использовать его связи! И я не знаю, где он сейчас. Может быть даже на Марсе. Он всегда на шаг впереди вас! Вы его не поймаете!— Джулио резко рассмеялся и опустился на стул.— Вопрос времени! Ха! Ничего вам не светит! Он убьёт меня, а затем если нужно и вас! Да хоть и вашего президента и всех министров! Даже не надейтесь! У него теперь гипердвигатель, что вы ему противопоставите? Он может теперь всё! Всё, что угодно!

— Да, верно,— поддержал столь эмоциональную речь Корышев, однако у него было ещё что спросить и сказать.— Кто он?

— Он… он тень… он многолик…— ответил латиноамериканец и поднял вверх руки, словно собирая пролившийся божий свет.

— Да, верно,— ответ агента явно привёл Элиаса Кортеса в некоторое замешательство.— Учитывая, что он на самом деле мёртв. Неплохая работа для усопшего,— Павел изобразил туже фигуру руками.— Не находите?

— То есть как?

— Он погиб ещё в январе, вы были не в курсе? Заключили сделку с мёртвым?

— Нет, он представлялся как Макс Ринович.

Корышев мысленно рукоплескал: мафиози оговорился! Теперь хотя бы известна фамилия. К сожалению это мало, что давало: людей с таким же именем и фамилией довольно много.

— Рад, что, наконец, поняли, что сотрудничество лучше. Это поможет вам выйти на свободу раньше.

Джулио резко рассмеялся:

— Бред! Мне осталось жить день, не более! Он убьёт меня, а заодно и вас. Неужели вы не понимаете, что это за организация! Это фанатики, которые хотят переделать мир по своему усмотрению!

— Вы так думаете? Или знаете наверняка?

— А кем они могут быть ещё? Теперь-то я, наконец, понял. Умирать, так умирать,— Кортес махнул рукой и откинулся на стул, а затем попросил:— Насколько я понимаю, у вас нет нормальных сигар?

— Увы,— развёл руками Корышев.

— Дайте мне вашу отраву.

Павел не стал возражать, тем более что Джулио стал лоялен, хотя это объяснялось убеждённостью, что Макс устранит его. Вероятно, тем самым мафиози решил отомстить своему обидчику.

Кортес закурил и поморщился:

— Какая теперь разница, но я бы предпочёл умереть с сигарой.

— Каждому своё,— отметил Корышев.— Так значит, он был у вас перед захватом?

— Да, он возник у меня за спиной и предложил нехитрый выбор: либо я подставляю Соруса, либо я молчу. И как видите, я перед вами,— он затянулся, едва не закашлявшись и медленно, поэтично, произнёс:— Сладка месть…

— Вы пытались найти его?

— Да, естественно, но он оборвал все связи. Вышел он на меня, были третьи лица, но теперь я понимаю, что была подстава. Это были его люди. Организацию во многом возложили на него. Я лишь помогал… да, скорее помогал, процентов 70 работы выполнял он.

— Как он собирался организовать нападение? Какие силы задействовал? Откуда взял людей?

— Как…— Джулио сбросил пепел.— Есть у него один метод. Я даже не поверил, когда услышал.

— Какой?

Мафиози лукаво улыбнулся и неспешно затянулся.

Хлопнул выстрел — Джулио не успел договорить: он дернулся и стал медленно оседать. Крохотная дырочка в стекле ярко выделялась своей чернотой. Охранник отреагировал мгновенно, скрывшись за дверью. Из-за зеркальной стороны не было видно, что происходит в соседней комнате, но звуки борьбы говорили сами за себя.

Кортес не удержался на стуле и мешком рухнул на пол. Пуля пробила висок, но не вылетела с другой стороны. Корышев нажал на кнопку вызова и прокричал: «Медиков и охрану быстро сюда». Он вскочил и подбежал к мафиози. Пульс отсутствовал, но возможно, что ещё не всё было потеряно, ведь мозг человека начинается разрушаться через несколько минут после смерти.

Дверь распахнулась. В сопровождении вооруженного охранника в допросную влетел медик и приказал:

— Отойдите!

Павел и не думал перечить: отскочил в сторону, справедливо понимая, что ничем не может помочь, разве что не мешать. Он вышел. Стрелявшим оказался Хокай. Сейчас Том лежал на полу с наручниками на руках. Вокруг стояла тройка крепких парней с поста. Чуть в стороне находились Греченко и Ромин.

— Как это произошло?

— Он достал пистолет и выстрелил,— ответил аналитик.— Мы следили за разговором и не успели его остановить.

Павел подошёл к стрелявшему. Тот вёл себя подозрительно тихо, словно бы даже не дышал.

— Зачем вы сделали это? Кто вам приказал?

В ответ он получил молчание: Хокай смотрел в пол стеклянными глазами. Он уже был мёртв.

Павел отшатнулся, его обдало холодом. Картина выстроилась мгновенно. Перед ним лежал не настоящий Руслан Хокай, а его маникен, запрограммированный на уничтожение мафиози в случае, если тот будет слишком разговорчивым!

— Он мёртв.

Охранник тревожно посмотрел на Павла, а затем опустился к агенту и пощупал пульс.

— Да, верно,— признал он и выругался.

Взгляды Корышева и Ромина встретились. Оба прекрасно понимали, что значило произошедшее.

1 марта 2114 года, три часа спустя.

Штаб-квартира ОМБ, Москва, Российская Федерация.

— «…Как он собирался организовать нападение? Какие силы задействовал? Откуда взял людей?

— Как… Есть у него один метод. Я даже не поверил, когда услышал.

— Какой?..»

Павел остановил запись за мгновение до выстрела. Булдаков, Соколов и Греченко некоторое время смотрели в голопроектор и молчали. Первым высказался Корышев:

— Почему Макс не убил Джулио, а позволил ему попасть в наши руки? Ведь имел полную свободу действий.

— Шум. Ему нужен шум…— ответил Андрей.— По-моему это самое простое объяснение.

— Возможно… вполне,— признался Корышев и полез за сигаретой.— Поскольку мы в моём кабинете, то я закурю, если вы не против.

Никто возражать не стал.

— У меня есть предположение,— произнёс Греченко. Все повернулись к нему, Павел так и застыл с сигаретой в руках.— Он не хочет убивать.

— Не хочет убивать?— переспросил Саша.— Да он уже два раза устроил бойню,— Андрей отметил, что он упустил ещё один эпизод: крушение Империи, но разумно промолчал.

— Не хочет убивать без нужды,— поправил себя аналитик.— Он фанатик, но фанатик странный. Ради своей цели он может уничтожить всё вокруг, но если этого не требуется, он милостив.

— Ангел-каратель,— оценил Андрей. Корышев взглянул на него, что-то обдумывая, и прикурил.

— Да, что-то похожее. Он отпустил Кортеса будучи абсолютно уверенным в том, что сможет проконтролировать его действия. Я ничего не нашёл про агента Фэнча.

— Нужно запросить ЦРУ. Откуда-то у копии должно было взяться удостоверение. Не сами же они его сделали.

— Подделка хорошего качества,— предположил Павел.

— Оно настоящее,— уверенно кивнул Греченко.— Когда он напал на кортеж Семёнова, тогда он и забрал удостоверение. Это настоящее удостоверение Льюиса Фэнча.

— Вообще не исключено, что подобный случай не единичный,— сказал Андрей.— Может, в действительности существовал Руслан, а его заменили как Семёнова.

— Увы,— признался аналитик.— Исключать нельзя. Кстати, об этом Руслане информации нет. Придётся общаться с самим руководителем Секретного Отдела.

— Возьму это на себя,— кивнул Павел.

— В этом нет необходимости: Ромин сам во всём разберётся.

— Хорошо, согласен и на такой расклад. Кажется всё очень простым на первый взгляд,— отметил Корышев, разгоняя дым рукой.— Здесь что-то большее, чем просто организация фанатиков. Их методы и средства необычны, тем более туманны у них цели. Неужели просто изменить мир?

— Принцип фанатиков, как фашистских, так и религиозных,— сказал Саша.— Вообще любых.

— Когда изловим тогда и спросим,— ответил Павел.

— Что сказал генерал про этого человека?— спросил Булдаков.

— Он был одним из «контролёров». Теперь это совершенно очевидно. Девица пока ещё не появлялась.

— Уверен, скоро появится,— кивнул Андрей.— Нужно ещё посмотреть, кто такой Макс Ринович на самом деле. Вдруг реальное лицо?

— Да, обязательно. Но этим убийством он сыграл нам на руку. Теперь секретники несколько дискредитированы, у нас будут развязаны руки.

— Будешь брать Соруса?— поинтересовался Саша.

— Да, начну прямо сейчас,— ответил Корышев и потушил сигарету, затем с отвращением посмотрел на неё. Андрей подумал, что он вспомнил умирающего Джулио с сигаретой в руках: лучшая антиреклама. «Вот, что значит фраза: никотин убивает человека».— Надо бросать курить. И деньги на ветер, да и польза сомнительна.

2 марта 2114 года.

Офис компании «Глобал Бэнк», Нью-Йорк, Соединённые Штаты Америки.

Первые лучи солнца уже касались крыш небоскрёбов Манхеттена. Их зеркальные стены светились в утреннем свете.

Ким Сорус стоял у своего рабочего стола и смотрел в бронированное окно, задумчиво провожая взглядом далёкий флайер. По большому счёту ему был безразличен технократический пейзаж гигантского мегалополиса, в котором проживают более шестидесяти миллионов человек. Его сейчас волновала судьба только одного из них: себя.

Джулио взяли. Если тот раскололся, то в скором времени должны прийти и за ним! Скорее всего, тот расскажет всё, чтобы утянуть его с собой в бездну. Латиноамериканский мафиози был человеком мстительным, и Сорус не питал никаких иллюзий. Огромные финансовые средства, которыми располагал Ким, уже не впервые выручали из неприятных ситуаций, хотя сейчас им вплотную занимались спецслужбы. Что ж, это означает, что потребуется больше денег, не более.

Запищал интерком. Ким резко повернулся, словно услышал тиканье взрывного устройства. Он улыбнулся: «Веду себя как желторотый птенец», быстро взял трубку, вызов шёл от секретаря.

— Мистер Сорус, вам пришла почта из российского посольства. Вы просили не беспокоить, но это, наверное, важно. Простите, если…

— Дипломатическая?

— Да.

— Занеси.

Через мгновение дверь открылась. В кабинет вошла секретарша и положила на стол письмо.

— Спасибо, Хелен.

Она вежливо улыбнулась и спросила:

— Чего-нибудь желаете, мистер Сорус?

— Тишины,— ответил он и повернулся к гигантскому окну, выходящему на улицу.

Хелен не произнесла ни слова и тихо вышла, зная, что такое приказ. Работала уже не первый год, и Ким её хорошо знал и даже мог доверять ей насколько это возможно в бизнесе.

— Компьютер, затемнение,— приказал он. Окно стало чёрным. Комната тут же наполнилась рассеянным искусственным светом.

Сорус спокойно подошёл и сел за стол, но не торопился открывать конверт. Нет, он не боялся, глава одной из самой влиятельной корпорации мира всегда старался работать отрешённо, без лишних эмоций. Когда он уверился, что посторонние мысли покинули его, Сорус взял конверт и посмотрел. Это действительно была дипломатическая почта, пришла она из России. Значит, касается непосредственно расследования, которое проводит ОМБ.

Сорус вскрыл конверт, там был всего один лист с текстом, который гласил следующее:

«Они добрались до сути. Латиноамериканец мёртв, но произнёс твоё имя. Операцию прекращаю. Ресурсы верну по тому же каналу».

Подписи не было. Впрочем, он и так знал имя отправителя.

«Значит, выходишь из игры и возвращаешь деньги… Что ж это мы ещё посмотрим».

Сорус достал пепельницу положил в неё листок и поджёг. Глядя на тлеющую бумагу, Ким сидел и размышлял о новом способе получения информации. Информация — это инициатива. Этот постулат он запомнил на всю жизнь. А тот, кто ходит первым имеет больше шансов победить.

Сорус уже начал нащупывать пути решения проблемы, как нагло пропищал интерком. Это не вывело его из равновесия. Крики, лишние движения — всем этим славился Джулио, но не он.

— Простите, мистер Сорус, что снова беспокою,— раздался голос Хелен,— но к вам один господин. Он настаивает, чтобы вы его приняли. Говорит, что это очень важно и что вы не пожалеете.

— Вы сказали ему, что я занят?

— Да, но он говорит. Что это именно по тому делу…

— Имя…— прервал глава корпорации.

— Макс Ринович.

Ким чуть не подпрыгнул от неожиданности. Он даже не смог ответить сразу.

— Хорошо, я его провожу,— очевидно, Хелен поняла его молчание как отрицание и уже спешила исправить досадную оплошность.

— Нет, впусти его,— наконец, смог выдавить он. Сохранение самообладания стоило немалых усилий.

Интерком отключился, и через пару секунд дверь открылась.

Да, это был он! Тот самый человек, который смог их выиграть, тот, кого Сорус искал, но никак не мог найти! И в самом бредовом сне не могло привидеться, что Макс явится собственной персоной!

— Процветаете,— захлопнув за собой дверь, начал гость и замолчал, осматривая кабинет.— Да, неплохой у вас кабинетик,— наконец, снова сказал он.— Мне будет позволено войти? Предложат чашку кофе согласно вашей традиции?

— Проходи.

Макс не отреагировал на холодный тон, подошёл к столу и сел на свободный стул.

— Зачем пришёл?

— Вы мне друг?— нагло спросил гость.

— Нет,— так же холодно ответил Сорус.

— По крайней мере, честно. Хотя вы более дружелюбны, чем Джулио.

— Джулио арестован, а затем убит.

— Да-да, я знаю,— небрежно бросил Макс, и Ким сразу догадался, кто стоял за этим.

— Как тебе удалось сделать это?— спросил Сорус.

— Многие технологии очень опасны, люди слишком алчны. Кому как не вам понимать это,— произнёс Макс, вздохнул, словно вспомнил какую-то далёкую, почти забытую боль, а затем продолжил.— Я пришёл к вам с советом.

— Мне? Совет?!— удивился Сорус, меньше всего он ожидал услышать именно такое.

— Да, хочу вам дать один совет. Перед вами наглядный пример, как сгорает человеческая жизнь,— гость указал на пепельницу, где всё ещё находилась истлевшая бумага. Прочитать, что было на ней написано, конечно, уже было невозможно, и от Соруса не скрылся тот факт, что Макс знал, какое письмо пришло пять минут назад в офис «Глобал Бэнка». Откуда?— Мир очень хрупок, как и человеческая жизнь… Вы же меня понимаете.

Да, Ким понимал, о чём говорит и о чём молчит гость.

— Они придут скоро?

— Да, сейчас агенты ФБР уже собираются войти к вам и арестовать. Я не хочу брать на себя ещё одну смерть, поэтому, пожалуйста, не подведите. Вы же умеете выпутываться из самых сложных ситуаций. Уверен, вы справитесь. Мне пора,— он глянул на часы.— Надеюсь, вы скажете мне: «Прощайте» и никогда больше не вспомните. Вы же этого хотите.

Макс поднялся.

— Я уничтожу тебя,— вслед произнёс Сорус.

Гость остановился и внимательно посмотрел на хозяина кабинета, словно оценивая насекомое, затем сказал:

— Вряд ли, не советую даже пытаться. Кто ходит белыми, всегда по меньшей мере на один шаг впереди, я сходил первым. Не вмешивайтесь в мои дела,— это было сказано с такой холодностью, что у главы экономического гиганта по коже побежали мурашки.

— Да кто же ты такой?— еле слышно произнёс Сорус. Будь на его месте молодой бизнесмен, он бы кричал, брызгая слюной, но глава корпорации оставался спокойным.

— Лучше не знать ответа на этот вопрос,— произнёс Макс и вышел. Его отрешённость и спокойствие было недостижимым даже для Кима.

Через минуту Хелен снова побеспокоила его, но теперь он уже знал по какому поводу: в здание входили агенты ФБР…

Из статьи Вероники Эйнси, опубликованной в газете «Демократическая Америка» от 2.03.2214.

«…Гибель одного из главных подозреваемых в особой зоне, в которую и попасть-то практически невозможно, заставляет задуматься о праве России на роль главной охранной силы, которую она хочет навязать всему миру. Проследим события последних двух лет: множественные проколы в миротворческих миссиях, потеря столь важного для человечества гипердвигателя и теперь, когда главные подозреваемые известны, остаётся только арестовать их, они погибают, один за другим! Перечислять можно до бесконечности, но список не оскудеет».

Андрей чуть ли не вихрем влетел в кабинет Соколова. Саша смотрел на друга, как на сумасшедшего. Булдаков явно прибывал в эйфории.

— В кои веки случилось что-то хорошее?— спросил Александр.

— Да,— Андрей сел на стул и заявил.— Дело, наконец, сдвинулось с мертвой точки!

— Вот это уже интереснее, чем двери ломать,— улыбнулся друг.— Выкладывай.

— Один из техников, арестованных на Кипре, назвал номер, по которому Джулио связывался с Максом, более того: телефон был зарегистрирован на имя Макса Риновича. И ещё… Паша дал мне один адрес…— залезая в карман, сказал Булдаков.

— Что за адрес?

Андрей вынул бумажку и передал её другу, тот прочитал и догадался:

— Так Макс Ринович действительно существует?

— Да, и проживает по этому адресу. Телефон совпадает.

— Странно, что всё оказалось так просто,— засомневался Саша.— Не находишь?

— Кто знает, почему техник имел телефон Макса. Может, они допустили ошибку? Хотя с трудом верится, раньше они не ошибались.

— Вот и я о том же,— кивнул Саша.— Хочешь съездить туда?

— Да, было бы не лишним узнать.

— Павел не направит свою группу?— удивился он

— Не направит. Он боится публичных действий. Та дамочка может в критический момент показать зубки. Ромин не хочет устраивать перетягивание канатов с Секретным Отделом.

— Знаем мы его, всегда хочет всех обыграть,— произнёс Саша, а затем улыбнулся и спросил.— Так получается теперь мы полноправные секретные агенты, и фактически работаем под прикрытием Корышева.

— Можно сказать и так. У нас есть всё, что мы хотели. Нужно только работать,— Андрей забрал диск и вспомнил ещё одну новость.— Кстати, Соруса взяло ФБР.

— Очень даже кстати,— обрадовался Саша.— Хорошие новости сегодня.

— Да,— ответил Андрей, но на душе было неспокойно.

— Что-то ещё?

— А? Нет, просто нехорошее предчувствие.

— Не так страшен чёрт как его малюют. Прорвёмся.

— Обязательно, у нас неплохой «буфер». Да, кстати, Паша вылетает сегодня в Америку, к Сорусу в гости. Было бы неплохо, если ты слетал бы с ним.

— Думаешь, он захочет раскрывать нашу связь?

— Я не уверен, что она не такая уж и скрытая. Поэтому я так беспокоюсь, Санёк.

— Нас ведут по следу? Не вижу предпосылок для такого заявления.

— Нет, не ведут… контролируют, приглядывают.

— Как Ромина? Возможно. Но зачем?

— Вот и я думаю: зачем? Зачем мы Максу ещё нужны? Почему он нас не убил, ведь у него было столько возможностей? Зачем ему такие проблемы? Он мог лишить информации Павла одним махом, и тогда не было бы арестов. Ты не находишь это странным?

— Я?! Конечно, не пойму только, чего он добивается.

— А я, кажется, понимаю,— Андрей на секунду замолчал, обдумывая свою мысль ещё раз.— Он ждёт от нас ошибки,— догадался он.

— Какой? Мы должны сделать что-то компрометирующее и нас, и Павла, и Ромина?

— Да, чтобы уничтожить всех одним махом. Убив нас, он только замедляет процесс. Ведь совершить идеальное нападение, не в состоянии и сам дьявол. Невозможно всё просчитать, как это делал Фэви. Да, Макс скользкий тип и, возможно, даже гений, но не глуп, чтобы быть настолько самоуверенным, как кажется.

— Вполне возможно,— согласился друг, а затем усмехнулся:— Гений и глупость.

— Глупые вещи делаются с умными лицами,— напомнил Андрей и продолжил.— Макс играет на грани своих возможностей. Если он допустит ошибку, мы выиграем.

— А если мы допустим ошибку, то проиграем.

— Именно так. Но, тем не менее, я слетаю в Сербию. Я должен проверить адрес. Во избежание ошибки.

— А может быть это именно тот шаг, который ждёт от нас Макс? Может быть, он хочет заманить в ловушку. Может, лучше поручить эту работу Пашиным ребятам.

Андрей развёл руками, не зная, что ответить.

— Гадание на кофейной гуще, пятьдесят на пятьдесят,— согласился Саша.— Предположение на пустом месте.

— Не согласен,— остановил его Булдаков.— Допустим, что он ждёт, что мы поедем. Что будет, если Паша отправит своих?

— Ничего.

— Нужно не только наблюдать за ходом, но и участвовать, Саша. Я прозондирую почву, а затем Паша предпримет официальные действия. Если со мной что-нибудь случится или я что-то натворю, то Паша сможет откреститься от меня.

— Не нравятся мне твои речи…

— Дело такое…— выдохнул Андрей,— это единственный шаг, чтобы подстраховаться, мы должны прощупывать почву, прежде чем Паша поставит ногу.

— Мне не нравится роль миноискателя.

— А куда деваться, Саш?.. Эта игра всё больше напоминает мне шахматы, вот только ходим мы почему-то чёрными и с запозданием,— в голове крутились совсем невесёлые мысли. Что-то, возможно, всё тоже пресловутое предчувствие подсказывало ему, что скоро должен будет сделать ход противник.— Нам нужно готовиться к худшему…

— …но надеяться на лучшее,— закончил Александр.

Глава 2

2 марта 2114 года.

Отделение ФБР, Нью-Йорк, Соединённые Штаты Америки.

Ночь уже опускалась на гигантский мегалополис, когда трансатлантический перелёт завершился мягкой посадкой. Фактически в Москве было уже 3 марта, поэтому Павел усмехнулся, мысленно назвав самолёт машиной времени.

Здание местного отделения ФБР поражало своими размерами, как и все строения этого города до сих пор являющегося одним их финансовых центров мира. Местные многоуровневые небоскрёбы взмывали высоко в небо, впиваясь в тучи шпилями, посадочными площадками и парками, разбитыми на крышах. Мечта технократа — так можно было бы назвать этот город.

Многие города Китая тоже славились своими высотами. Вызвано это было не только количеством населения, хотя двухмиллиардный Китай задыхался на своей территории, но и желанием быть выше. Новая сверхдержава стремилась обогнать всех во всём, и следует признать, во многом Поднебесной это удавалось. Япония и Европа уже давно превратилась в один гигантский мегалополис, где несколько километров леса практически не замечались при переезде из одного населённого пункта в другой. Россия с бескрайними просторами могла позволить себе расти вширь, а поэтому экология в городах была несравнимо лучше, чем во многих других развитых странах мира.

В Америке были свои проблемы: стоимость земли. Исконно причина появления сверхвысотных зданий в XX веке была обусловлена именно большой стоимостью квадратного метра в центре города, и стало выгоднее строить высокие здания, благо, что технологии позволяли решать такие задачи. Простая бухгалтерия вынуждала расти ввысь, позже это стало визитной карточной Нью-Йорка наряду со Статуей Свободы, также как и многочисленные флайеры городских служб и даже частных лиц, которые как нельзя лучше подходили к скоростному стилю жизни современного Нью-Йорка.

Павел поднялся на 34 этаж на лифте в сопровождении двух офицеров ФБР. Встреча прошла в довольно дружественной обстановке и теперь оставалось только побеседовать с тем человеком, ради которого он сюда и прибыл: Кимом Сорусом.

Дверь отъехала в сторону, открывая помещение допросной. Глава финансового гиганта сидел за столом и не был стеснён наручниками. Павел неплохо говорил по-английски и поэтому ему не требовался переводчик. Он сел на стул перед Сорусом. Независимый и даже вызывающий взгляд последнего наводил на некоторые размышления. Сорус хотел выглядеть хозяином положения, но Корышева это не устраивало, и у него были все возможности остудить главу «Глобал Бэнка».

— Не думаю, что вам понравится то, что я скажу, мистер Сорус.

— Я знаю, что вы скажете,— ответил тот спокойно, словно вёл деловую беседу с партнёром.

— И знаете, кто я,— скорее утвердительно, чем с вопросом произнёс Павел.

— Да.

— Отлично, это освобождает меня от ненужных формальностей. Мы можем сразу перейти к делу. Давайте сразу договоримся, что вы мне скажете только правду.

— Давайте сразу договоримся, что я буду говорить только в присутствии адвоката,— фыркнул Сорус.

— Вы не успели с ним связаться до ареста?— удивился Павел.— Вы же знали, что за вами идут.

Ким на секунду потерял сосредоточенный вид, поддавшись удивлению, но затем собрался и ответил:

— Связался, и через несколько минут он будет здесь.

— Предусмотрительно,— отметил Павел.— А вот остальные не настаивали на адвокате,— как бы в укор сказал он.— Вы и вправду думаете, что это вам поможет?

— Я прекрасно знаю свои права, мистер Корышев. Я уже расписался во всяческих бумажках, но без адвоката я ничего не буду говорить. Я уже большой мальчик, а Джулио — хулиган, хоть и крупный, но всё-таки хулиган. Он сам виноват.

Павел мысленно вздохнул: тяжело будет говорить с таким человеком, но он уже был готов к трудностям.

— Что ж… будем ждать…

Корышев отошёл от Соруса, а затем вернулся и сел напротив него. Павел волновался: этот орешек мог оказаться не по зубам, ведь Ким — человек с огромным влиянием и финансовыми возможностями, и от него можно было ожидать любых подвохов.

«Эх… Если бы он был гражданином России, то это существенно упростило бы дело… А так, дела международные… дополнительные проблемы».

— С вами уже говорили люди из ФБР?— спросил Павел. Ким внимательно посмотрел на агента и повторил:

— Я буду говорить только в присутствии адвоката.

— Запись ещё не ведётся…

— Всё равно,— бесстрастно произнёс Сорус.

Изнутри начала всплывать какая-то неудержимая злость. Корышеву так хотелось взять этого самодовольного толстосума за волосы и ткнуть носом в тела убитых сотрудников Исследовательского Центра. Презумпция невиновности, права человека — слова из демократического гуманистического начала человечества. Как иногда хочется отбросить эти понятия, чтобы закончить дело, выбить показания, посадить или даже отомстить. Где был гуманизм, когда боевики Макса врывались в помещения охраны, где был гуманизм, когда миротворцы отбивались от превосходящих сил противника, погибая за незнакомых людей в далёких странах? Теперь их тела покоятся на кладбищах страны, а матери, жёны и дети оплакивают, стоя у каменной плиты с именем любимого человека — единственное, что досталось им: память. Часто в такие моменты задаёшься вопросом: а не имеет ли право на существование вендетта? Может быть, взять этого типа и напомнить о том, что играет он с человеческими судьбами, а не картами или фигурами на шахматной доске? Но тогда чем мы будем отличаться от него же самого? Только выбранной стороной этого бесконечного противостояния? Иногда Павлу искренне хотелось забыть о кодексе и просто обрушить всё на этого «невиновного». Корышев знал, что себе никогда этого не позволит, но всё же желание никуда не уходило.

— Нехорошо вы на меня смотрите,— прервал мысли Сорус.

Павел отметил, что действительно смотрит Киму в глаза, однако тот казался спокойным и самоуверенным.

— Думаю…— ответил он, больше говорить ничего не хотелось, но в этот момент вошёл низенький человек с портфелем, его маленькие кротовые глаза быстро пробежали взглядом по Павлу, в нём Корышев признал адвоката.

— Я Майкл Шэн, адвокат мистера Соруса,— и голос у «крота» был подобен внешности. Он показал своё удостоверение и сел около Кима, на заранее подготовленный стул.— Насколько я знаю, мой подзащитный обвиняется в организации нападения на ПИЦ?

— Пока его только задержали. Официально обвинения я ещё не предъявлял,— отметил Павел.— Вы неплохо осведомлены.

— Нетрудно догадаться,— парировал адвокат. Сорус слушал несколько отрешённо. Он явно о чём-то думал.

— Что ж, мистер Сорус, вот теперь я предъявляю вам обвинение в организации нападения на ПИЦ в Сибири.

— У вас есть доказательства?— поинтересовался Шэн.

— Есть… и достаточно, чтобы упрятать вас за решётку. Вы мне верите?

— Я бизнесмен и не верю неподтверждаемым заявлениям,— заявил Сорус.

— Что ж… за этим дело не встанет,— Павел открыл папку и достал оттуда бумаги.— Это выдержка из отчёта одного из сотрудников ОМБ…

Мистер Шэн оказался типом крайне дотошным, что особенно раздражало Корышева. Предъявление всех материалов дела, с которыми, конечно, имели право ознакомиться и Сорус, и адвокат, заняло достаточно времени, чтобы терпение Павла начало стремиться к нулевой отметке. Его сейчас больше всего интересовало, где находятся главные исполнители и куда тянутся ниточки, а не кто это сделал, что уже с самого начала секретом не являлось.

— Вы доказали, что больше верите бумагам нежели людям,— произнёс Корышев.

— Я привык доверять только им.

— С Максом тоже был подписан договор?

— Я не знаю никаких Максов или Максимов…— отклонился от ответа Ким.

— Странно, что вы не в курсе своих дел,— резко сказал Павел.— Это главный исполнитель вашего нападения на ПИЦ. Да и был он у вас… перед вашим арестом. Неужели не припоминаете?

— Нет,— широко улыбнулся Сорус.— Может быть…

— Нет,— резко прервал его Павел.— Странно, что вы не помните. Он сам назвал вас в числе главных организаторов.

— У вас нет доказательств, вы его взяли? Где запись допроса?— выпалил адвокат.

— Мы сейчас не на суде, мистер Шэн. Я не обязан вам всё раскрывать. Вполне достаточно, что я вам уже сказал. От вас мне нужно только одно: где найти Макса? Мне нужен только он. На вас мне плевать. На этот раз вы сядите при любом стечении обстоятельств. Это не угроза, просто констатация факта,— жёстко добавил Павел.

Адвокат вопросительно изогнул брови и недоверием посмотрел на Корышева. Безусловно, он собирался защищать своего клиента, но никак не подумал о том, что речь о его подзащитном не пойдёт.

— Мне нужен только он. Как я могу с ним связаться?— повторил Корышев.

— Разве вина моего подзащитного доказана?— спросил Шэн.— Откуда господин Сорус может знать этого человека?

— Да, действительно… Откуда?— произнёс Павел.— Макс сам назвал ваше имя. Почему-то он считал, что мы должны знать, что именно вы были главным организатором. Как он стал вашим исполнителем?.. А может быть, на самом деле, вы были исполнителем его воли? Разве не так? Расскажите мне о нём всё, мистер Сорус.

Тот молчал, но Павел видел, что Ким колеблется.

— Препираться бесполезно. Не беспокойтесь за вашу безопасность. Дело находится под контролем самого Маркуса Грене и Президента. Вообще… как видите, я с вами предельно откровенен. Думайте… Говорить или молчать. Мы вам обеспечим достаточную охрану, будьте уверены.

— Так же как и был уверен Джулио, когда ему всадили пулю прямо в допросной?— саркастически заметил Сорус.

— Вы не обязаны отвечать,— шепнул ему адвокат, но Корышев услышал.

— Я готов говорить,— не обращая внимания на Шэна, сказал Ким. Очевидно, он что-то решил, взвешивав аргументы.— Да, он был и предупредил, что меня собираются арестовать. Узнал я о нём от Джулио. Как он его на него вышел, или Макс сам на него вышел, я не знаю. Но Джулио был полностью уверен в Максе.

— А вы?

— Нет, я стал проверять его. Он не походил ни по одному делу, а значит, он чист.

— А если он секретный агент? Вы проверили?

— Я не имею такой возможности… Он агент?

— Возможно, вот только кого?..

— Я не знаю, мистер Корышев. Он производил впечатление человека уравновешенного и готового выполнить свою задачу. Джулио говорил, что у него были какие-то интересы.

— Какие?

— Он говорил, что ему выгодна дестабилизация. Не знаю для чего. Знаете, недавно я понял, что гипердвигатель ему сам по себе не был нужен.

— Почему вы сделали такое предположение?

— Я однажды сказал ему, что если он возьмёт гипердвигатель себе, то может лететь с Земли куда подальше, иначе мы его достанем везде. Он усмехнулся и сказал, что он ему не нужен. Сейчас я понимаю подтекст его слов.

— Информацию о Джулио распространил он?— спросил Павел.

— А кто же ещё? Если только у вас нет утечки информации…— ответил Сорус и посмотрел с прищуром.

— Сомневаюсь…

— И ещё… Вы знакомы с миссис Эйнси? Она корреспондент «Демократической Америки».

— Слышал,— ответил Корышев, пытаясь вспомнить ещё что-то кроме уже сказанного Сорусом.

— Из журналистов она первая получила информацию о нападении на ПИЦ.

«Ценная информация»,— решил Павел, уже обдумывая, что следует навестить эту дамочку.

— Как вы связывались с Максом?— спросил он.

— Я не связывался напрямую. Всё делал Джулио.

— Оружие тоже предоставил Джулио?

— Да.

— Какое оружие?

— А я откуда знаю? Какой-то странный вопрос. Неужели вы не взяли ни одного образца?..

— Что ж…— Корышев не собирался раскрывать некоторые факты.— У меня больше нет вопросов к вам.

— Это всё?— недоверчиво спросил адвокат, который предпочёл до этого молчать, видимо, понимая, что это меньшее из зол.

— Да, мистер Шэн,— подтвердил Павел и, вставая, обратился к Сорусу.— Обвинение я вам предъявил. И вы уже бывали в подобных ситуациях. Всё будет по закону, как всегда. Большое вам спасибо.

— Разумеется, на суде я буду всё отрицать,— усмехнулся Сорус.

— Не сомневаюсь. До свидания,— ответил Павел, развернулся и вышел. Всё, что мог узнать, он узнал.

Вертолёт стоял на посадочной полосе уже около получаса, и пилот успел заскучать. Джон откинулся на кресло и закрыл глаза.

«Неплохо было бы вздремнуть»,— подумалось ему, но в этот момент он услышал шаги. Пилот открыл глаза и осмотрелся: к нему шли четверо охранников с нашивками «ФБР», а между ними гордой походкой шагал Ким Сорус.

Один из агентов пошёл быстрее и показал своё удостоверение:

— Нам этого перца в тюрьму нужно отвести.

— Да, мне сказали,— ответил пилот и нажал на сенсор.— Заходите.

Дверь отъехала, впуская офицеров и арестованного, а затем захлопнулась…

Двигатели завелись с похвальной быстротой. Их ровное шуршание внушало пилоту уверенность, что они работают в штатном режиме. Вскоре до кабины донёсся треск лопастей, которые слились в один круг над машиной, раскрашивая крохотный участок ночного неба сероватым цветом.

Сначала ослабло давление на шасси, а затем вертолёт стал медленно подниматься в воздух. Когда машина оказалась на достаточную высоту относительно крыши, Джон повернул её на восток.

Вертолёт шёл ровно, приборы показывали, что всё в порядке и пилот решил взглянуть на арестованного. Впервые он видел Кима Соруса, известного всему миру человека, так близко. Выглядел он не столь уверенно, как казалось на первый взгляд. Он волновался… или боялся. Определить Джон не мог, он не был психологом. О главе «Глобал Бэнка» пилот слышал много, но мало хорошего, поэтому ему было приятно, что тот наконец-то попался на удочку и теперь сидит под присмотром четырёх хорошо вооружённых охранников.

«Так тебе и надо…»

Тревожно вспыхнули приборы. Джон мгновенно перевёл взгляд на их показания.

«Внимание! Отказ двигателей»,— произнёс компьютер.

Пилот не верил своим глазам: мощность в одно мгновение упала до нуля!

«Сбой при автоматическом перезапуске»,— снова произнёс механический голос.

Лопасти по инерции ещё продолжали вращаться, но вертолёт уже стал терять высоту, и ускорение постепенно увеличивалось, машину начало закручивать. Они падали.

— Ещё раз!— приказал Джон машине.

«Сбой при повторном включении»,— беспристрастно ответила она.

— Что происходит?!— в кабину заглянул испуганный ФБРовец.

— Движки отказали!

— Сделай что-нибудь!— донеслась бесполезная фраза и в плечо вцепилась здоровенная лапа агента. В голосе была отчётливая паника.

— Я стараюсь!!!

Джон попытался снова запустить двигатели, но уже через ручное управление, что-то гулко грохнуло, почти неуправляемый вертолёт сильно тряхнуло. Джон ударился о приборную панель, хватка охранника ослабла — агент упал. Машину начало крутить и трясти. Пилот старался запустить двигатель, но очередные попытки не увенчались успехом.

«Сбой при повторном включении»,— упрямо твердила бездушная жестянка.

Джон пытался пойти на снижение на авторотации, но машина не случалась! Очевидно, механизмы управления были повреждены.

Внизу уже были видны бело-красные огни движущихся автомобилей. Единственное, что в таком случае мог сделать Джон — попытаться отвести почти неуправляемый вертолёт в сторону, чтобы не пострадали случайные люди. Слева уже мелькали окна высотного жилого дома, а справа приближалось полотно автострады. Через мгновение они поменялись местами… и снова… и снова… мир кружился в сумасшедшем танце…

Пронзительно скрипнули лопасти.

«Зацепил дорогу»,— донеслась отстранённая мысль, а затем уже более отчётливая и паническая:— «Конец».

Это было последним, что успел подумать Джон — в следующий миг звуки донесли скрежет металла, и мир окутался тьмой.

3 марта 2114 года.

Белград, Сербия, Европейский Союз.

Городские трущобы во все времена были не самым приятным местом для времяпрепровождения. Грязные улицы и серые дома не остались в прошлом, хотя и прибрели более презентабельный вид, но окраина осталась окраиной. Практически вся преступность шла из неё, хотя интенсивность и нельзя было сравнивать с показателями столетней давности.

Дом, в котором по данным компьютерной базы ОМБ проживал Макс Ринович, выделялся даже на фоне общей неустроенности этого квартала. Старая краска уже давно облупилась, некоторые стёкла были разбиты. Очевидно, строение уже давно заброшено. Дом был огорожен деревянным забором, неподалёку стояла техника: несколько экскаваторов и высотный башенный кран. По всей видимости, дом готовился к сносу.

Два сотрудника местного отделения ОМБ постоянно находились с противоположной окну квартиры Риновича улицы. Пока никакого движения замечено не было, равно как и у подъезда. Лишь пару раз мимо прошли люди.

Андрей осматривал дом. Рядом с ним находился сотрудник ФСБ Евгений Сошин. Он так же играл роль переводчика. Неподалёку ждали два бойца. Впрочем, одеты они были как простые люди и ничем не выделялись, разве что цепким взглядом. Это были люди Корышева. Из оружия у всех имелись только пистолеты. Никто не собирался затевать бой. Вся работа Андрея в Сербии должна пройти как можно тише, ведь формально он не мог находиться здесь, поэтому действовала группа неофициально.

Наверное, стоило бы дождаться Павла, но это займёт слишком много времени…

— Вы уверены, что здесь кто-то живёт?— спросил Сошин.— Не думаю, что здесь кто-то ещё проживает кроме бомжей. Сканеры тоже говорят о полном отсутствии движения.

— Теперь даже больше, чем…— ответил Андрей и снова взглянул на здание.— Стоит проверить. Пойдёмте.

Булдаков уверенно направился в сторону дома. За ним последовали остальные.

Чем больше он думал, тем менее понятной казалась ситуация. Нет, конечно, заброшенный дом в некотором смысле был неплохим прикрытием для тайной организации, но если строительные работы не являются бутафорией, то убежище является только временным. Странно, что одна из квартир в готовящемся к сносу доме ещё числится за человеком. Слишком явный след, и кто-нибудь из агентов наведается сюда, и Макс не мог не понимать это.

Они подошли к открытой старой деревянной двери, держащейся на одной петле. Ощущение чего-то надвигающегося снова овладело Андреем. Почему-то сразу расхотелось входить на порог столь разрушенного жилища, но, тем не менее, он уже давно сделал выбор.

Обшарканная лестница тянулась вверх, лифты уже давно не работали. Судя по тому, что на этаже размещалось шесть квартир, а номер база данных выдала семнадцатый, то квартира располагалась на третьем этаже. Он несколько отличался от первого и второго главным образом тем, что дверь под номером 17 была закрыта и не выглядела столь уж старой. И это несколько настораживало.

«Ещё бы вывеску сделали: штаб-квартира Макса Риновича. Работает с 10 до 10 без выходных, вход платный… душа и пятнадцать копеек в придачу…»

Андрей обратил внимание на звонок красного цвета, что заставило его улыбнуться. Ситуация выглядела довольно комично и противоестественно.

«Ещё бы подписали: «Звонить сюда!» Бред какой-то…»

Он бы не удивился и подобной надписи.

Показуха, бросающаяся в глаза, ещё больше настораживала Булдакова, но Сошин стоял спокойно и был собран.

Андрей вздохнул и принялся осматривать дверь: никаких проводов или сенсоров видно не было, что, конечно, не означало, что их нет. Он провёл пальцами по косяку, но и там ничего не обнаружил. Далее Булдаков осмотрел звонок.

«Обычный… а в чём подвох-то?»

Он по-прежнему не понимал смысла столь наглой демонстрации…

— Может, позвоним? Или ломать будем?— спросил Евгений.

— Ага, и взлетим к небесам аки ангелы на крыльях. А потом всё выдадут за снос здания,— ответил Булдаков.

Он отошёл от двери и снова окинул её взглядом. Всё выглядело мирным до скуки.

Андрей приложил ухо к двери. В квартире было тихо. Он стоял секунд тридцать, прежде чем не услышал еле заметное шуршание, а затем тихий щелчок, и сразу понял, что произойдёт в следующее мгновение.

Нервы мгновенно натянулись гитарной струной, Булдаков резко отпрянул от двери — грянул выстрел. Круглая дырочка образовалась там, где за мгновение до этого приложил ухо Андрей. Он почувствовал, как пуля зацепила плечо, но резкой боли не было, только ветерок и мурашки прошлись по коже.

Булдаков уже был в стороне, когда грянули ещё два выстрела. Пистолет мгновенно оказался в его руке. Бойцы тоже скрылись с линии обстрела.

Ещё две пули чиркнули по бетонной стене, разбрызгивая крошку и порождая султаны дыма. Андрей определил, откуда приблизительно стреляют по отметкам на стене и двери, и выстрелил три раза в том направлении, а затем снова скрылся. Ответа не последовало.

Боец выстрелил чуть выше замка — тот отлетел в сторону, и быстрым движением открыл изрешечённую дверь. Наверняка, противник, кто бы это ни был, ждал следующих действий, но никто не мог ворваться в квартиру, не напоровшись на пулю врага, но и тот почему-то не спешил менять позицию. Поступил он просто: поскольку местами лежало множество битого стекла и зеркальных осколков, он подобрал один из них. Булдаков просмотрел ту часть квартиры, которая была видна с его позиции, выстрелил навскидку пару раз и скрылся. Ответа снова не последовало.

— Вперёд!— скомандовал Сошин.— Взять живым!..

Один из бойцов прыгнул в коридор, ожидая выстрела, но было тихо. Второй так же быстро оказался в квартире.

У Андрея даже промелькнула мысль, что противник уже мёртв, но всё же спешить не стоило, поскольку тишина бывает обманчива.

— Всё,— произнёс один из починенных Сошина.— Готов…

Андрей заглянул в комнату, откуда велась стрельба. Враг лежал с широко раскинутыми руками и не шевелился. Булдаков обернулся, осмотрев комнату за спиной, но в квартире больше никого не было.

Встревоженное внезапным боем сердце начало понемногу успокаиваться. Андрей осмотрелся. Здесь не было ничего необычного: кровать, стол и ещё парочка стульев.

«Устроились по-спартански»,— оценил он и подошёл к лежащему человеку, чтобы, наконец, узнать, кто перед ним.

Первый же взгляд заставил его насторожиться: куртка не могла скрыть, что перед ним лежит женщина. Дурное предчувствие ударило как молния. Он перевернул её на спину и понял, что не ошибся. Это была та самая агент СО, что встретила его при пробуждении в Египте.

«Вот и наша дамочка… пиковая»,— подумал Булдаков и пощупал пульс. Он отсутствовал. Одна пуля вошла в грудь, другая — в голову. Стреляя навскидку, Андрей попал точно в цель, хотя даже не думал о такой вероятности.

— Дьявол!— вырвалось у него.— Что за невезение! Угораздило же!..

— Вы её знаете?— спросил Сошин.

— Да… немного…

Андрей отошёл и сел на стул. Только сейчас, когда напряжение боя схлынуло окончательно, он ощутил, что в воздухе пахнет озоном.

«Что-то здесь не так»,— подумалось ему.— «Почему она лежала на спине? Успела повернуться, когда падала?»

Булдаков связался с группой наблюдения.

— Ребята, посмотрите-ка, что у нас там сканеры говорят.

— Всё тихо,— донёсся удивлённый голос из наушника.— Даже вас там не видно.

— Понятно…— протянул Андрей и скомандовал.— Всё, отбой. Сейчас сюда полиция нагрянет, нужно скорее уходить…

3 марта 2114 года.

Нью-Йорк, Соединённые Штаты Америки.

Место падения вертолёта было оцеплено полицией и агентами ФБР. Обугленный остов разбившейся машины резко контрастировал с городским пейзажем. Он упал около двухуровневой дороги, чудом не зацепив ничего кроме столба освещения. Теперь на дороге стояли толпы журналистов и постоянно создавали шумовой эффект, то щёлкали фотоаппаратами, то пытались взять интервью у кого-то, кто выходит из оцепления. Мощные прожекторы освещали всю площадку, поскольку солнце ещё не появилось на горизонте, машины пускали по соседним зданиям и прилегающей территории красно-синие блики.

Александр был уже на месте за час до приезда Корышева. Павел увидел его уже издалека, тот тоже заметил и теперь направлялся к нему.

— Кошмар какой-то…— поравнявшись, произнёс Соколов.— Кто бы мог подумать…

— Значит, Макс всё же нашёл управу и на Соруса,— подвёл итог Павел.— Можешь рассказать, что здесь произошло?

— Отказ двигателей… Никто не выжил…

— Странно…

— Что никто не выжил, как раз объяснимо,— усмехнулся Саша.

— Да нет, я про отказ…

— Об этом тебе лучше поговорить с техниками. Вон они стоят,— Саша указал в сторону, где столпились несколько человек в оранжевых комбинезонах.— Мне они не особо хотят рассказывать. А чуть левее ФБРовцы.

— Спасибо,— кивнул Павел.

Он показал удостоверение сотрудника ОМБ и прошёл через оцепление.

Агенты ФБР встретили не очень приветливым взглядом, словно он был предвестником ещё больших проблем. Раньше за ними Корышев не замечал подобных суеверий.

— А… это вы,— произнёс один из агентов, тот самый, что вчера встречал его в аэропорту.

— Да, расскажите, что здесь случилось.

— Отказ двигателей. Компьютер передал код на базу, и мы потеряли связь с вертолётом. Поговорите об этом с техниками. Они лучше знают. А меня сейчас начнут мучить вот эти,— он указал вверх, где расположились журналисты.

— Прогнать бы их,— посоветовал Павел.

Агент усмехнулся:

— Лучше не трогать, а то вспомнят о свободе слова. Потом от ярлыков не очистишься.

— Охотиться они на меня будут, скорее всего.

— Да,— покачал головой агент,— я вам не завидую.

«Либо правительство боится народа, либо народ правительства. Третьего не дано»,— подумал Корышев, смотря на репортёра, который пытался пробиться к месту падения с другой стороны, нежели остальные.

— У вас раньше такое случалось?

— Да, город большой, у нас здесь всё случается, но об этом лучше поговорить с полицией,— кивнув в сторону полицейского чина, который находился слева, ответил агент. Тот услышал, что речь идёт о нём, и представился:

— Том Шейкен, эта часть города находится под моим контролем.

— Павел Крышев, ОМБ.

— Бывало, падали и вертушки, и флайеры, но редко,— опережая вопрос, начал Шейкен.— Часто аварии на автострадах. Редкие случаи, но были. Городская летающая техника проходит дополнительную проверку. У нас очень строгие правила на неё. Всё-таки опасно, пёрышки нужно чистить регулярно.

— Вы можете мне предоставить статистику?

— Да, разумеется. Сегодня информация будет у ФБР.

— Благодарю. Я пойду к техникам.

Тот промолчал, а Корышев не стал больше ничего говорить и подошёл к двум парням в оранжевых комбинезонах.

— Мне нужен главный,— Павел показывал удостоверение сотрудника ОМБ.

— Я главный,— ответил тот, который был повыше, и отослал второго выполнять поручение.— Роберт Левки, главный техник. Вы тот самый агент из России?

— Да,— ответил Павел и представился, а затем перешёл к делу.— Это мой обвиняемый находился в том вертолёте. Скажите, вертолёт был полностью исправен?

— Более чем,— ответил Роберт.— У меня есть электронный отчёт о технической проверке машины на вчера, то есть совсем свежий. Машина была полностью исправна. Вам он нужен?— спросил Левки, доставая из кармана компьютер.

— Да, но в бумаге. Вышлите мне его, как только сможете.

— Как скажете…

— Скажите, насколько велика вероятность поломки вертолёта? Конкретно этого?

— Вообще очень редко они ломаются, машина надёжная, тем более, что, судя по документам, этот был в великолепном состоянии. Даже если двигатель внезапно отказал, компьютер должен был мгновенно подать запрос на его запуск повторно, уже по резервным линиям. Там есть дублирующая цепь. Это сделано специально для городской техники, хотя, конечно, дороговато. Фактически за двигатель платят дважды.

— То есть поломка по вине техники практически исключена?

— Да. Практически сто процентов случаев аварий связано с вмешательством людей в управление в критических ситуациях. Пилот там был опытный, вряд ли он мог допустить ошибочные действия.

— А черные ящики?..

— Вот они,— Роберт указал на два ярко-оранжевых куба. На проверку чёрные ящики были не такими уж и чёрными. Они специально красились в яркий цвет, чтобы их можно было найти с наименьшими затратами времени.— Сейчас мы отвезём их в лабораторию и изучим. Данные должны были сохраниться. Для них падение с такой высоты — ерунда.

— Да, ясно. А когда вы начнёте осматривать вертолёт?

— Уже начали, только что закончили медики, полиция… теперь наш черёд,— ответил техник. В этот момент у него запищала рация.— Секундочку…— бросил он и поднёс маленький приборчик к уху.— Да… Что странного?..— Павел насторожился.— Как нет?!! Что за бред?! Да, конечно… уже иду!..— Роберт отключил связь и растерянно взглянул на Корышева.— Пойдёмте, вам это тоже будет интересно…

— Что случилось?

— Сейчас посмотрим…

Больше Роберт ничего не произнёс. Они направились к покореженному вертолёту, вокруг которого уже суетились несколько человек в такой же спецовке, что и Левки. Один из них, в котором Павел узнал того техника, разговорившего с Робертом, подбежал и прокричал, задыхаясь от эмоций:

— Это просто ерунда какая-то! Никогда такого раньше не было! Посмотрите сами!

Корышева уже и самого начало распирать любопытство. Что такого могли они найти, чтобы так удивиться? Он подошёл к вертолёту и заглянул туда, где должен был находиться двигатель, но там было пусто.

— Вы уже вырезали двигатель?— спросил Павел.

— Его не было! Движка не было!— прокричал техник.

Корышев недоверчиво посмотрел на парня, а затем внимательно осмотрел на пустую сферу, на месте которой по всем представлениям должен был находиться двигатель, на подозрительно ровную сферу, как на одиннадцатом уровне лаборатории ПИЦ.

— Вы что-нибудь понимаете?..— донёсся голос Роберта.— Я — нет.

— Единственное, что знаю, это то, что вертолёты пока ещё не научились летать без двигателей…— о своих аналогиях он естественно умолчал.

Офис газеты «Демократическая Америка» располагался в одном из небоскрёбов Манхеттена на 102 этаже. Павел подошёл к двери редакции газеты и, пропустив вперёд себя женщину с папкой в руках, вошёл и осмотрелся. Длинный коридор с ответвлениями уходил далеко вперёд, и поэтому, чтобы не искать, Корышев решил спросить, но женщина, которую он пропустил, повернулась и сама задала вопрос:

— Вы кого-то ищите?

— Да,— вежливо ответил Корышев.— Мне нужно поговорить с миссис Эйнси.

— Да-а, это возможно,— протянула женщина, словно обдумывая нужно ли отвечать незнакомцу. Павел заметил, что у всех людей на одежде имеются бейджики с фамилиями и должностями, но у неё он был закрыт папкой, и прочитать не представлялось возможным.— Идите за мной.

Она развернулась и так быстро пошла по коридору, что Павлу пришлось сначала её догнать. Когда он поравнялся с ней, женщина спросила:

— А вы к ней по какому поводу?

— Мне нужно поговорить с ней по поводу её статьи.

— Поклонник?— игриво спросила она.

— Профессиональный интерес.

— Мы почти пришли…

Она без стука вошла в кабинет, и поэтому у Корышева возникла одна интересная догадка, которая переросла в уверенность, когда женщина поставила папку на стол.

— Здравствуйте, миссис Эйнси,— произнёс он.

— Позвольте узнать ваше имя и цель визита,— произнёсла она, садясь в рабочее кресло, а затем указала на стул у стола, приглашая к разговору.— Вы же не американец?

— Да, вы правы,— согласился Павел и закрыл дверь, а затем сел на предложенное место.— Меня зовут Павел Корышев, я из России.

— Я заметила, у вас не идеальный английский,— заметно убавив игривости, произнёсла Эйнси.— Что же за «профессиональный интерес» привёл вас ко мне. Вы журналист?

— Нет,— ответил он и показал удостоверение сотрудника ОМБ. Женщина разительно изменилась в лице, но её самообладанию можно было позавидовать.

— Пришли меня арестовывать?

— Нет, я лишь хочу узнать, откуда вы получили информацию о смерти Джулио?

— О!— воскликнула она и лукаво улыбнулась.— Так значит, это правда?!

— Вы издавали материал, не будучи уверенной, что это правда?— удивился Корышев.— А как же профессиональная этика?

— Я же не имею возможности проверить всё,— непринуждённо ответила она.— Если бы могла, то проверила. Вы должны меня понять. Такой сенсационный материал я не могла упустить, а если он окажется ошибкой, то ничего страшного: вы просто опровергните и всё. И не нужно пустых намёков о журналистской ответственности, я просто передала информацию.

— А кто вам передал её?

— Я имею полное право не отвечать на ваши вопросы. У нас свободное общество…

Павел усмехнулся: эта дамочка была горяча в своих статьях и в личном общении так же люто ненавидела всё, что связано с Россией. Странно, что такие личности до сих пор существуют. Уже более пятидесяти лет прошло с момента краха, так называемой Американской Системы. Тогда США находились на грани новой гражданской войны. Мировой Экономический Кризис, крах политического доверия в мире, а затем Экологическая Катастрофа выбили доселе процветающую страну из седла. В итоге оставшиеся корпорации, боясь потерять контроль чуть не начали Третью Мировую Войну за ресурсы. К счастью этого не случилось. Постройка термоядерных реакторов решило проблему энергетического голода в мире и зависимость от углеводородов, хотя газ до сих оставался ходовым товаром.

— Что? Почему вы так ухмыляетесь? Я высказала свою позицию в своей статье. Или в России считают, что они вправе переносить свои законы и на другие страны?

Павел разгадал её намерения: она хотела утопить вопрос в скандале, ударяя по патриотическому чувству, ожидая того же и от него. Миссис Эйнси принадлежала к остаткам той элиты, которая правила Америкой с XX века, ещё со времён окончания Мировых Воин. И цели этих людей были очевидны, как и тогда: гегемония во всех сферах мировой деятельности.

— Трудно поверить, но до Октябрьской Революции с США были очень тёплые отношения такие, как и сейчас, но я пришёл только за ответом на один вопрос: кто и когда вам сказал, что Джулио погиб?

— Мне позвонили,— неожиданно ответила она, поскольку Корышев уже был готов к тяжёлым испытаниям.

— Кто?

— Не знаю, он не назвался. Я его голос никогда не слышала.

— Когда это было?

— Я не на допросе, мистер Корышев,— сказала она. Павел развёл руками и сказал:

— Сожалею.

— Вы о чём?— миссис Эйнси насторожилась, словно ожидая, что Павел её в следующий миг арестует. Она его боялась! Впрочем, он решил ограничиться прослушкой телефона и наблюдением.— И я сожалею, что Сорус погиб, вы об этом?

— Быстро вы работаете,— отметил Корышев.

— Не зря свой хлеб едим.

— Сожалею, я не хотел, чтобы выглядело как допрос,— ответил он на её вопрос.— В данном деле затронуты интересы всех стран, в том числе и США. Немало ваших учёных погибло тогда…

— Позвонили через час после убийства,— так же неожиданно ответила она.

— Откуда у вас такая уверенность, что именно через час?

— Он сказал, что час назад был застрелен Джулио в штаб-квартире ОМБ, а до этого арестован Павлом Корышевым,— женщина улыбнулась.— То есть вами,— ответила она и улыбнулась, явно намекая, что больше ничего не скажет.

— Да, спасибо за интересную беседу, миссис Эйнси. У меня больше нет вопросов.

— Do svidaniya…

Вечер уже опустился на гигантский мегалополис, когда Соколов вошёл в здание ФБР. У входа его ждал Павел. Всё как они и договаривались. Корышев кивнул головой, и они вышли на улицу.

По проезжей части с сумасшедшей скоростью неслись автомобили и шли нескончаемые потоки людей, но здесь, на прилежащей к штаб-квартире территории было относительно спокойно, а потому, отойдя в сторону, удалось спокойно поговорить, не перекрикивая шум уличной толпы или топот быстрых шагов ФБРовцев.

— Саша, я тут напряг наших друзей из ФБР. Они проследили звонки миссис Эйнси и установили, откуда шёл звонок,— сказал Корышев и почему-то замолчал. Соколов отвлёкся от изучения отчёта о крушении вертолёта и внимательно посмотрел на него.

— И откуда? Из России? У нас крыса?

— Нет, этот звонок шёл из Америки… Уэст-Палм-Бич.

Саша смутился: название города было хорошо знакомо, ведь в нём жила Кэтрин!

— Ты считаешь, что звонила она?

— Нет, звонила не она, но звонили от неё. Эйнси сказала, что это был мужской голос. Странно, не правда ли?

— Да,— согласился Александр, уже окончательно забыв о крушении. Теперь его интересовала только она: что могло случиться в доме у Кэтрин после того, как они разговаривали по телефону в последний раз?— Я могу съездить туда и поговорить с ней,— предложил он.

— Да…— не сразу ответил Павел.— Андрей наткнулся на известного нам всем человека.

— Макса?

— Нет, увы. Обнаружилась наша недавняя знакомая.

— Из Секретного Отдела?— спросил Саша, у него сразу появилось дурное предчувствие

— Да, и Андрей или кто-то из ребят её убил.

— О, Господи… Этого нам ещё не хватало. Что будем делать?

— Может быть, слетаешь туда, а я поговорю с мисс Уилкс?

— Давай сделаем наоборот,— предложил Саша.— С Кэтрин я знаком достаточно хорошо,— о деталях он решил умолчать,— а тебе всё равно придётся рано или поздно съездить в Сербию.

— Идёт,— улыбнулся Павел. Если он и догадывался об истинных причинах предложения, но решил не говорить об этом.— Что у нас с тем сферическим «срезом»?

— Техники осмотрели… Идеальная сфера, в точности до молекулы. По-моему, это гипердвигатель… или что-то похожее на него.

— Я тоже подумал об этом, но неужели можно так точно определить координаты, ведь вертолёт летел, находился в движении. Я даже не могу представить, как это возможно.

— Да, ты прав. Очень сложно,— признал Саша, но кроме этой версии у него не было никакой.— Тогда, что это может быть? Вертолёт взлетел, значит, двигатель-то был на месте, а «вырезан» он слишком ровно для инструмента.

— Да, но это не объясняет, как они смогли вычислить координаты вертолёта, ведь даже небольшая погрешность приведёт к провалу?

— А может быть, удалось не с первого раза?— предложил он.— Они могли много раз ошибиться, прежде чем попасть в цель. Кто сказал, что у них удалось с первого раза.

— Да, ты прав, но всё же. Ладно, когда собираешься вылететь?

— Могу хоть сегодня. Вряд ли я тебе нужен здесь. Завтра я уже буду на юге…

Глава 3

3 марта 2114 года.

Уэст-Палм-Бич, Флорида, Соединённые Штаты Америки.

Кэтрин сидела на кухне и смотрела за горизонт, где тёмное небо соприкасалось с Атлантическим океаном. Дело шло к ночи, но спать не хотелось, она думала об Алексе. Каждый раз, проходя мимо телефона, девушка бросала на прибор мимолётный взгляд, ожидая звонка, но тот молчал. Каждый день, ложась в постель, она вспоминала то утро на берегу, когда они кружились в совершенно неуместном в то время и в том месте танце. Какая радость беспечности охватила их тогда. Кейт помнила те мгновения с небывалой яркостью, словно они произошли минуту назад. А может быть и минуту, ведь для Вселенной прошёл только миг, а для неё одиночество тянулось как Вечность, долгая бесконечность ожидания…

Зажёгся свет — Кэтрин обернулась и на мгновение зажмурилась. На кухню вошла мама. Она встревожено посмотрела на дочь и спросила:

— Ты не собираешься ложиться?

— Нет, мам, я ещё немного посижу…— рассеяно произнёсла Кейт и снова повернула голову сторону океана, но блики от лампочки на стекле мешали увидеть горизонт. Мама никуда не уходила. По всей видимости, она решила о чём-то поговорить.

— Что случилось?

— Ничего, просто я хочу побыть одна.

Мама тяжело вздохнула, но не ушла, даже наоборот: она села за обеденный стол и внимательно посмотрела на дочь, что было видно в отражении. Кэтрин ничего не оставалось, как повернуться.

— Я же вижу, что что-то произошло. С того момента, как ты вернулась, ты ведёшь себя по-другому.

— Я стала немного старше …

— Конечно, тебе было тяжело и тебе пришлось многое пережить, но может быть дело не в этом? Доченька, скажи мне, произошло ещё что-то?

— Ничего страшного,— отмахнулась Кейт и улыбнулась, но фальшь была слишком явной, чтобы не заметить.

На кухню вошёл отец. Он оказался в дверном проёме в то время, когда она улыбнулась, и тоже заметил неискренность.

— Сядь, Кэтти,— попросила мама, девушка неохотно села, вопросы продолжились.— Не удаётся устроиться на работу?

— Нет, это не связано с работой,— внезапно для себя призналась Кейт. Секунду назад она совершенно не желала говорить на эту тему ни с кем, но сейчас ей хотелось высказаться. Папа сел рядом и внимательно посмотрел на дочь. Кэтрин поспешно отвела глаза, но он успел прочитать в них тоску.

— Влюбилась,— констатировал он, впрочем, настолько мягко, что прозвучало очень тепло.

— Это правда?— улыбнулась мама.

— Не знаю…— Кейт даже растерялась. Папа всегда был слишком понимающим и иногда опережал ответы, что несколько остужало его собеседников.

— Кто он?— продолжала настаивать мама.

— Подожди, София. Не нужно так напирать,— остановил отец и положил руку на плечо Кэтрин. По телу пробежала волна тепла. Она посмотрела на папу и хихикнула:

— Пап, не нужно…

— Заговорщики,— усмехнулась мама, поняв, что произошло в эти мгновения.— Давай признавайся, кто он. Я его знаю?

— Нет,— отмахнулась Кейт и начала говорить сбивчиво.— Вряд ли… Он из России… Зовут Алекс… мы познакомились в Исследовательском Центре.

— Он учёный?— спросил отец.

— Нет, он… безопасник.

Родители переглянулись, но она не смогла понять одобрительно или осуждающе. Волнение охватило полностью, словно девушка признавалась ему, а не родным.

— Вы давно знакомы?

— Не очень… полтора месяца…

— Это он вытащил вас во время нападения?— догадался папа.

— Да, он.

— Значит, он надёжный человек,— оценила мама без всякой иронии, что было очень хорошо, ведь она иногда была остра на язык.

— Он обещал позвонить.

— Звонил?

— Да, но только раз: спрашивал, как я долетела, но это было неделю назад,— ответила Кейт и испугалась, что сейчас от мамы пойдёт критика, но на радость ошиблась.

— Наверное, у него очень много дел, или он в командировке и не может. Не переживай так. Если он обещал позвонить, то позвонит.

— Мама права, не стоит так себя мучить,— поддержал отец.

— А если не позвонит?..

— Значит, нечего переживать, Кэтти. Значит, он не твой и не заслуживает тебя,— ответила мама, и Кэтрин приуныла. Девушке не нравилась подобная проверка. Она же видела, как он шёл по берегу и искал её в туманном виртуальном мире, она видела тот блеск в глазах, она чувствовала, что есть нечто большее, чем дружеское чувство. И не могло быть по-другому, а почему? — это уже вопрос к сердцу.— Ложись спать, Кэтти. Как говорят в России: «Utro vechera mudrenee».

— Да,— поддержал отец, гладя Кэтрин по спине.— Мама права. Пойдём?

— Не знаю,— тоскливо улыбнулась девушка. Она посмотрела сначала на маму, а затем на отца. Их взгляды встретились и задержались. Добрая искра в глазах отца немного успокоила.

— Пойдём,— подталкивал её отец…

Когда Кэтрин поднялась в свою комнату и закрыла дверь, она села на кровать и улыбнулась. Какая-то внутренняя уверенность в том, что Алекс скоро напомнит о себе, зрела внутри. Неизвестно откуда пришло такое убеждение, но оно было столь явным, что сомнения казались излишними.

Кейт легла на постель и закрыла глаза. Сон пришёл очень быстро и был крепок.

4 марта 2114 года.

Уэст-Палм-Бич, Флорида, Соединённые Штаты Америки.

Утро разбудило девушку первыми лучами солнца. Солнечный зайчик, отражённый от зеркала на столе, слепил глаза. Кэтрин закрыла лицо рукой и сладко потянулась. Она чувствовала себя отдохнувшей.

Девушка встала с кровати, обдумывая, куда направится сегодня. Пару дней назад она подала документы в местное отделение Американского Национального Университета. Сегодня должен прийти ответ, когда можно будет провести несколько лекций. Отец говорил, что вскоре ей предложат работу в самых престижных научных центрах мира. Специалистов подобного класса и профиля было немного и к тому же, скорее всего, работы по разработке гипердвигателя свёрнуты не будут, но уезжать не хотелось. Кэтрин слишком долго была вдали от дома. Сейчас максимум на что она была согласна: это несколько лекций в университете на тему её работ. А поскольку сейчас в деньгах не нуждалась, то большего и не требовалось. За работу над проектом «Переход» девушка получила солидную сумму, к ней прибавилась и моральная компенсация за атаку на Центр.

Через десять минут Кэтрин привела себя в порядок и, немного покрутившись у зеркала, спустилась вниз. Мама уже накрывала на стол, а папа сидел за столом и читал какую-то бумагу.

— Доброе утро, Кэтти. Как спалось?— спросила она.

— Доброе утро. Отлично! А что у нас сегодня на завтрак?

— Ничего, что можно было бы не съесть,— раздался голос отца.

— Помочь?— спросила девушка.

— Нет, садись. Сейчас уже всё сделала. Думаю, есть неплохой повод, чтобы позавтракать вместе. Да, Майкл?

— Безусловно, София.

— Ммм… вы меня заинтриговали. Что произошло?— спросила Кэтрин.

— Пришло,— поправил отец.— Пришло вот это,— и передал бумагу, которую до этого читал. Кэтрин пробежалась по тексту. В письме было приглашение продолжить работу над проектом, но уже в качестве руководителя! Хорошо, что она ничего не жевала в этот момент, а то могла бы подавиться от неожиданности.— Я же говорил, что они снова тебя пригласят!

— Да ты у нас всегда пророк,— кивнула София.

— Главный Кришна нашего дома,— засмеялся Майкл.

— Давай, не пролей только на себя ничего, кришнаит,— улыбнулась мама, ставя тарелку с горячим перед ним, а затем поставила ещё две: себе и дочери.

Кэтрин не знала, как отреагировать на письмо: с одной стороны это движение вперёд, с другой — хотелось побыть дома ещё хотя бы недельку, прежде чем снова окунуться с головой в работу. Письмо было подписано Федеральным Агентством Космонавтики, которое объединило все крупные научно-космические центры Федерации, работающие в космической отрасли.

— Они предлагают мне начать работу через три дня.

— Тебя это смущает?— спросил отец, уплетая первое блюдо. Мама тоже приступила к завтраку.

— В каком-то смысле, да,— призналась девушка.— Я хочу отдохнуть, искупаться в море.

— Это большой шаг вперёд. Не стоит упускать такого шанса. Не думаю, что тебя устроит роль учителя, хоть даже и в самом престижном университете мира.

Кэтрин признала, что отец говорил чистую правду. Для неё это было скучным занятием, хотя, несомненно, внимание стольких людей, слушающих лекции, льстило. Гораздо более динамичной казалась работа в исследовательской группе. Еще, будучи аспиранткой, она уже работала в составе группы над проблемой изучения информационной матрицы мира, сразу же после окончания, её взяли в проект «Переход». Руководитель проекта, Сергей Дмитриевич Перетлёв, заметил способную девочку и предложил работать с ним. От такого фантастического предложения не мог отказаться никто, тем более Кейт: профессор был её кумиром! Через два года она стала его правой рукой, а через месяц случилась катастрофа, о которой теперь знал весь мир …

— Я не умею управлять людьми…— растерялась Кэтрин.— Это слишком большая ответственность.

— Ты хочешь отказаться?

— Нет, но… пускай на роль руководителя они берут другого. Я не справлюсь. У меня мало опыта.

— Разумно,— согласился отец,— но второго шанса может и не быть.

— Я не тщеславна.

— А зря, иногда это бывает полезно. Если жизнь подбрасывает подарки, то их нужно принимать, а не откладывать в сторону,— сказал он. Отец был большим авторитетом для каждого члена семьи в общем, а в частности — для Кэтрин. Он умел находить приемлемое решение в любых ситуациях.— В тебе есть твёрдость и воля, Кейт, зря ты думаешь, что не справишься. Я уверен, что это твоё место, но решать, конечно, тебе.

— Volkov boyat’sya — v les ne hodit’,— добавила мама, и девушка поняла, что у неё попросту нет выбора. Такой шанс действительно нельзя упускать, и прочь всякие сомнения!

— Хорошо, я им отвечу, но только проведу лекции в Университете. Выиграю пару дней.

— Вряд ли это поможет,— сказал папа.

— Почему? У меня расписано на неделю.

— Проект серьёзный, они тебя ждать не станут. В лучшем случае, они предложат провести интерактивные лекции. Конечно, есть другой вариант, но ты от него откажешься: ты просто можешь отказаться от них и отдохнуть по полной программе. У тебя есть в запасе ещё три дня.

— Да, конечно, я не могу так: пришла, сказала, а потом отказалась.

Тем временем мама уже закончила и с укоризной посмотрела на дочь, а потом на Майкла:

— У нас семейный завтрак,— напомнила она и указала на тарелки, Кейт даже не успела притронуться к еде.

— Слушаюсь. Кухня это ваша территория,— признался отец и стал быстро уплетать то, что осталось.

— Да, и как правитель данного помещения требую неукоснительного соблюдения законов: разговоры на тему работы должны быть оставлены за пределами этого святого места.

Кейт кивнула и последовала примеру отца. Больше к разговору не возвращались. Вскоре завтрак подошёл к логическому финалу, разговоры в тесном семейном кругу сохранили бодрый настрой.

Кэтрин направилась в Университет через час. Дома остались только родители. Майкл ещё раз просматривал приглашение. В гостиную вошла София и положила ему на плечи руки, прислонившись к спине.

— Наша Кэтти стала совсем большой,— произнесла она.

— Признание уже есть, Кейт справится. Ещё немного и она получит всемирную известность. Мы по праву можем гордиться ею,— ответил он и повернулся.— Она не откажется. Я знаю.

— Она кажется такой хрупкой… Я волнуюсь за неё.

— В душе она очень сильная. И после возвращения стала ещё сильнее.

— Трудности либо убивают, либо закаляют… И всё-таки я не хочу отпускать её,— вздохнула мать.

— И я тоже,— признался Майкл.— Знаешь, София, она действительно сильно изменилась. За два года она стала иным человеком.

— Жила одна, и далеко от нас…

— Не только. Помнишь вчерашний вечер?

— Да.

— Я коснулся её вчера и почувствовал что-то странное.

— Что? Что ты почувствовал?

— Я пытался послать ей тепло, но почувствовал что-то странное. У неё изменился фон.

— Я не понимаю деталей, Майк, объясни,— София опустила руки и подошла к столу.— Что изменилось?

— У каждого человека есть свой фон, биополе. В биополе Кэтрин, словно что-то примешалось. Оно стало слишком сильным. Мы близки по биополю и поэтому я всегда так легко входил с ней в контакт.

— Да, я помню, как вы тренировались. С тобой у неё получалось очень легко.

— Я бы не сказал, чтобы очень… относительно легко,— мягко поправил Майкл.— А вот я быстро входил. На этот раз что-то смогло задержать меня. Буквально на доли секунды, но я заметил. Её биополе усилилось, изменился и фон, словно бы появился посторонний.

— Ты уверен?

— Уж как отец я могу почувствовать то, что не определит и самый точный прибор.

— Что это может значить?

— Не знаю… Думаю нужно поговорить с врачом, я же не специалист. Я не знаю… Скорее всего, причина вовсе не в этом…

— Я поговорю с ней сегодня,— твёрдо произнесла София.

— Да, это было бы очень хорошо,— согласился Майкл. Его мучили неприятные предчувствия. Что-то странное происходит с его дочерью, но он никак не мог понять, что.

Кэтрин вышла из здания университета. Разговор с заведующим кафедрой оказался довольно удачным. Лекции, посвящённые теме «разрыва пространства» должны были начаться завтра и продлиться пять дней. А сегодня получился свободный день. Впрочем, это было кстати.

Здесь, на юге США, солнце не то, что на севере. В Нью-Йорке холода и минусовая температура, а здесь — рай для курортников, как и сотню лет назад. В этот чудесный день никак нельзя было позволить себе пользоваться транспортом. Пусть дорога и займёт около двух часов, зато позволит насладиться свободой в полной мере, чего в последнее время ей так не хватало, и, пожалуй, снова будет не хватать.

Кейт села на скамейку перед Университетом и сменила обувь на роликовые коньки. Сейчас случайный прохожий вряд ли мог догадаться, что эта простая девушка на коньках имеет несколько научных степеней и через несколько дней станет руководителем проекта мирового уровня. Впрочем, здесь не обошлось и без Фортуны, но, как говорил Македонский: «Удача сопутствует дерзким».

Кэтрин ехала ближе к проезжей части, чтобы не мешать прохожим, мимо проносились автомобили, шли люди, каждый по своим делам и со своими проблемами. Их сосредоточенные лица мелькали тут и там. А она думала об Алексе.

«Сегодня он должен появиться. Стоп! Откуда такая уверенность? Наверняка, у него много дел. Позвонил бы… почему он не звонит?»

Мысли шли как-то монотонно и об одном и том же, и она даже не заметила, как преодолела последний квартал города и выехала на дорогу, ведущую к побережью, где располагался её дом. Только когда стало совсем тихо, девушка заметила это.

«Я так могла и на красный свет проехать и не заметить»,— запоздало подумалось ей.

Дорога шла под горку, и она только катилась вниз, не прилагая никаких усилий. Мимо пронеслась пара автомобилей. Вскоре показались первые дома, и через несколько минут Кэтрин выехала на улицу. На горизонте появился родной дом. Подъезжая, девушка отметила, что машины отца нет, а значит, он уже уехал. Она проехала мимо разбитых мамой клумб и остановилась у порога. Кэтрин только начала снимать коньки, как сзади послышался звук открывающейся двери.

— Я ждала тебя пораньше,— раздался голос матери.— Увидела через окно…

— Я решила не пользоваться транспортом. Добралась «пешком».

— Как прошла встреча?

— Всё просто замечательно. Я прочитаю несколько лекций, а кое-кому придётся подождать ещё два дня. Если не будут ждать, значит, я не так уж и нужна им, найдут кого-нибудь другого. Я не рвусь в начальники.

— И всё-таки я бы согласилась сразу на твоём месте.

— Я и не отказываю,— уже сменив обувь, приподнимаясь, ответила Кейт.— Сейчас же им отвечу, но объясню ситуацию. Таков мой план.

— Хорошо,— ответила София и замолчала. Кэтрин хотела войти в дом, но чувствовала, что разговор ещё не окончен, и мама хочет сказать ещё что-то.

— Что-то произошло?

— И да, и нет. Пошли в гостиную, нам нужно поговорить.

— Это связано с работой?

— Нет,— ответила мама, кивнула головой в сторону дома и скрылась за дверью. Кейт последовала за ней, пытаясь догадаться о теме, но ничего в голову не шло, и, тем не менее, попытки не прекращались, пока они не сели на диванчик, который располагался в углу гостиной напротив телевизора. София не спешила с началом, а Кэтрин упрямо ждала и молчала.— Ты хорошо знакома с Алексом?

— По времени — нет, но по сути — да… Мы попали в такую сложную обстановку, и я видела, что он за человек. Мы иногда беседовали и до нападения. Наши взгляды совпадают, у нас много общего. Мы одинаково смотрим на мир.

— Нельзя узнать человека за полтора месяца.

— В сложных ситуациях человек раскрывает свою сущность,— возразила девушка.— Я видела, что он за человек, мам.

— Кэтти, папа очень волнуется за тебя, и я тоже. С тобой что-то происходит, и мы не понимаем что.

— Он что-то почувствовал?— догадалась она.

— В тебе странный биофон. Я не могу знать этого и чувствовать, но папа почувствовал. Ты наша дочь, скажи нам, что происходит…

Кэтрин не знала, что и ответить.

— Может быть, что-то произошло, о чём ты не хочешь говорить? Что это за биофон?— спросила мама.

— Нет. Я и сама не понимаю,— призналась девушка, теперь ей придётся говорить как правду, так и ложь. О произошедшем никто не должен знать.— Наверное, так повлиял гиперпереход, который мы совершили.

— Ты обращалась к врачам?

— Да, в клинике Эс-Каллума провели диагностику и ничего не обнаружили.

— Но ты же понимаешь, что что-то не так. Это нельзя оставлять.

— Да, мам. Прости, я не могу ответить, поскольку и сама не всё понимаю,— это была чистейшей воды правда. Кейт на секунду замолчала, обдумывая произошедший в больнице контакт с Диной, а затем продолжила.— У меня появились странности… да?

— Ты стала более жёсткой, Кэтрин, более сильной, независимой…

— Это из-за нападения на ПИЦ… но я о другом. Что-то с пси-контактом, мам… он протекает невероятно быстро. Такого никогда раньше не было. Мне нужно будет поговорить об этом с отцом сегодня.

— Он вернётся только вечером.

— Он лучше меня разбирается…

— А может быть вам сходить к врачу?

— Нет,— ответила Кейт, понимая, что если это вынести за пределы семьи, то могут в дальнейшем возникнуть проблемы. Кто знает, как поведут себя доктора, когда перед ними возникнет такая явная аномалия. Всё следовало хранить в секрете, ибо верны слова: «Что знают двое, то знают все».

— Хорошо, Кэтти,— произнесла мама и обняла дочь.— Что бы там ни произошло, ты всегда можешь обратиться к нам.

— Я знаю, мама,— ответила Кейт и, положив голову ей на плечо, покрепче обняла её.— Я люблю вас… я так соскучилась за это время, и мне не хочется уезжать…

— Мне тоже не хочется тебя отпускать.

Снаружи послышался звук подъезжающего автомобиля.

— Папа вернулся так рано?— отстранилась мама и посмотрела в сторону окна.

— Я гляну…— ответила Кэтрин и подошла к окну. Действительно, машина стояла около их дома. Дверь открылась, но Кэтрин уже знала, что последует за этим. И предчувствие не обмануло её: это был Алекс! Девушка повернулась и произнесла:— Это Алекс приехал.

У Софии округлились глаза:

— Откуда он знает адрес? Ты ему давала?

— Нет, он же безопасник,— улыбнулась девушка.— Я уже говорила.

— Ну что ж… вообще-то приходить без приглашения не очень хорошо.

Эти слова остудили радость Кэтрин: «Да, пожалуй ему не стоило делать сюрприза…» Мама иногда была чересчур строга. Она и сама себе не давала спуску и была чрезвычайно требовательна.

Девушка подбежала к зеркалу и критично осмотрела себя. Вообще Кэтрин не так часто обращала внимание на свой внешний вид, как это делают остальные. Она пренебрегала косметикой и вообще старалась выглядеть естественно, что придавало какое-то особенное очарование. Кейт поправила волосы и снова осмотрела себя. «Выгляжу как замарашка»,— критично оценила она, почему-то именно это русское слово всплыло в сознании. В отражении девушка увидела загадочно улыбающуюся маму. Порою мать и дочь могут общаться бесконечно, но сейчас хватило только одного короткого взгляда, чтобы всё понять. Кейт густо покраснела, ей было неловко за столь явно проявленные эмоции. Вообще, во время учёбы и работы девушке было не до близких связей, всё время она уделяла своему образованию и смотрела на некоторых подруг со снисходительной улыбкой.

— Я на кухне,— произнесла София и скрылась. Кэтрин поняла, что маме очень интересно, но она скрывает это.

Девушка направилась к двери и открыла её. Оказалось, Алекс уже почти подошёл к крыльцу. В руках он держал коробку конфет и букет цветов. Их взгляды встретились, и улыбки озарили лица. В душе пробежала волна тепла и нежности. Что-то в этом взгляде заставляло биться сердце часто и громко. За всю жизнь никто и никогда не оставлял того следа в душе, который оставил Алекс. И что послужило тому причиной, уже неважно.

— Здравствуй, Кэтти,— после секундного замешательства произнёс он.

— Привет,— ответила она на русском языке.

— Я прошу прощения за неожиданный визит. В России есть поговорка: «Незваный гость хуже татарина».

— Вы явно иной национальности,— ответила девушка, и они простодушно рассмеялись. Кейт смотрела в его открытые и добрые глаза, ощущая, как между ними завязывается тоненькая ниточка. Она чувствовала его присутствие, но не глазами и ушами, а каким-то иным ощущением. Это было похоже на пси-контакт, она чувствовала энергию, которую излучала его душа в эти секунды.

Алекс протянул букет. Это были белые хризантемы. Их тонкий аромат нёс лёгкость и гармонию.

— Эти цветы стоят очень долго, а белый цвет лепестков всегда будет говорить о чистоте. Хризантема – символ Солнца. Они стоят до самой зимы, словно напоминая собой о лете.

— Спасибо,— улыбнулась она, принимая подарок.— Я тронута… Как ты меня нашёл? Узнал по своим секретным каналам мой адрес?— спросила девушка.

— Это было несложно.

— Ну, проходи, шпион,— предложила Кэтрин и чуть не бросила фразу: «Я тебя уже давно жду», но вовремя осеклась.

Она впустила Алекса в дом и отметила, что его взгляд уже по привычке оценил обстановку.

— Я хочу извиниться за то, что не звонил. Работы навалилось столько, что мы еле успеваем. Деньки выдались сумасшедшие…

— Ничего,— непринуждённо улыбнулась она.— Я рада, что ты приехал. Рада видеть тебя снова.

— И я рад снова видеть тебя. Прошла целая вечность с тех пор, как мы покинули Эс-Каллум. У меня не было ни секунды, чтобы позвонить.

— И поэтому ты решил приехать.

— Дела привели нас сюда, Кэтти, и я решил сделать сюрприз,— он пожал плечами и расплылся в широкой обезоруживающей улыбке.

— Ты надолго?

— На пару дней. Завтра вечером, я, скорее всего, улечу.

— Ты мне расскажешь, как продвигается расследование, если это не является государственной тайной, конечно?

— Расскажу, но мне бы не хотелось сейчас об этом говорить. Давай оставим это на потом.

— Да, конечно. Интересно просто…

Из-за угла выглянула мама. Она приветливо улыбнулась Алексу и сказала по-английски:

— Здравствуйте, мистер Соколов.

— Здравствуйте, миссис Уилкс,— ответил он, очевидно, догадавшись, кто перед ним. Впрочем, вариантов было не много.

— Меня зовут София, а вас, насколько я понимаю, Алекс.

— Да…

За многие годы, проведенные в России, Кэтрин пропиталась другой культурой. В Америке не принято приглашать гостей, обычно встречи проводятся в ресторанах, либо в других подобных местах. Она хотела, чтобы Алекс чувствовал себя как дома, но это требовало некоторых пояснений для мамы.

— Проходи, Алекс.

— Боюсь, мой английский не настолько хорош, чтобы говорить на нём свободно.

— Ничего страшного. Я буду переводить, если что, да мама и сама умеет говорить по-русски. А так поговорим на русском, как всегда,— подмигнула она, и он улыбнулся:

— Я попал в гости к русской семье.

Через минуту они вошли в гостиную, а мама пропала на кухне.

Алекс осматривал комнату. Эта сцена напомнила Кэтрин те давно ушедшие безмятежные минуты, когда Алекс вошёл на порог комнаты в Исследовательском Центре. Он тогда весь продрог, отдав ей тёплую одежду. И, несмотря на то, что сейчас было довольно тепло, учитывая южные края, она спросила:

— Принести что-нибудь?

— А?— сначала не понял Алекс, а затем его лицо окрасилось улыбкой. Он тоже вспомнил.— Нет спасибо, но тот чай действительно был выше всяких похвал.

— Я на секунду, располагайся как дома, Алекс,— сказала она и ушла на кухню.

Мама смотрела телевизор, переключая каналы, когда Кейт вошла, то та спросила:

— Вы будете здесь? Никуда не пойдёте?

— Нет, мам. Я хочу, чтобы всё было привычным для него.

— Ладно, давай попробуем,— неожиданно легко согласилась София.— Мне всё равно сегодня заняться нечем. Узнаю его получше.

— Спасибо, мам.

Они приготовили чай. Кэтрин поставила чашки на поднос, не забыв про печенье, и уже собралась возвращаться, как мама сказала:

— Я приготовила, не буду вам мешать. У вас, наверное, накопилось много вопросов друг к другу.

Кэтрин согласилась, сверкнув глазами, что мама не мгла не заметить. Девушка вернулась в гостиную. Алекс сидел на диванчике, где всего несколько минут назад Кейт беседовала с мамой. Она поставила поднос на столик и спросила:

— Угощайся. Устал, наверное, с дороги?

— Нет, немного совсем. Я прилетел из Нью-Йорка, а из аэропорта на такси, снял номер в гостинице и вот решил зайти к тебе.

— Из Нью-Йорка?— что-то она припоминала из утреннего выпуска новостей, который слушала на завтраке в пол-уха.— Там, по-моему, что-то произошло нехорошее. Это не связано как-то с твоей работой?

— Связано, к сожалению.

— Ужасное происшествие,— ответила она и потянулась к чаю. Алекс тоже взял кружку и отпил.

— Как у тебя дела? Какие теперь планы?— спросил он.

— Я собираюсь проводить лекции в университете. Несколько лекций для профессоров и студентов.

— Это же замечательно! Тебя ценят, Кэтти.

— Похоже,— пожала она плечами.— Я единственный специалист, который занимался вплотную разработкой гипердвигателя, один из немногих практиков. Пришло недавно письмо, что организуется новая группа и меня хотели бы видеть главой.

— Это здорово! Не ожидал!— удивился Алекс.— Они, конечно, очень спешат?

— Да, но им придётся подождать. Сначала университет. Я не рвусь на такую должность. Я не привыкла командовать.

— Но ты была помощницей Перетлёва. Фактически вторая должность.

— Но подчинённая, да Сергея Дмитриевича я знала. Он был моим наставником, вытащил меня на эту должность. Ему я обязана всем, чего достигла,— напомнила она.— Знаешь, мне и хочется и не хочется уезжать.

— Я тебя понимаю,— ответил он и пригубил чай.— Вернуться, чтобы снова сорваться с места, но, если хочешь, я могу тебя найти.

— Было бы замечательно,— улыбнулась она,— а вот твоего телефона у меня нет. Всё секретничаешь.

— Нет, просто мне как-то неудобно…— ответил Алекс и, достав из кармана листочек и ручку, быстро написал цифры.— Это номер моего служебного сотового телефона. Если что-нибудь случится, ты сможешь со мной связаться.

Кейт приняла записку и положила в свой карман.

— А как ты себя чувствуешь?— спросил он.— Не было больше ничего странного?

— Нет,— Кэтрин немного подумала, но не смогла вспомнить ничего сверхъестественного.— Кроме ускоренного пси-контакта, я за собой ничего не замечала странного.

— Это хорошо. Значит, можно считать, что это дар.

— Да,— она слегка улыбнулась,— можно сказать и так. Подарок от Фэви.

Далее разговор потёк на посторонние темы, которые уходили всё дальше и дальше в прошлое. Они говорили о детстве, говорили о тех мечтах, что подтолкнули каждого к выбору пути. Говорили и о будущем, ожиданиях и надеждах. Кэтрин совершенно потеряла счёт времени. Чай и печенье давно кончилось, а они всё не могли наговориться. За прошедшее время накопилось столько несказанного, что их не мог остановить никто. Кейт ещё раз убедилась, насколько схожи их взгляды на жизнь. Она чувствовала, что какая-то странная невидимая нить всё сильнее и сильнее стягивает их, причём это ощущение было вполне ощутимым. Ничего подобного раньше с ней не происходило. Трудно ответить, что послужило причиной такой связи, но её реальность не вызывала никаких сомнений.

В какой-то момент разговор прервался, и девушка осознала, что солнечные лучи находятся под иным углом, значит прошло несколько часов. Она улыбнулась и сказала:

— Я ещё приготовлю чай,— и тут же предложила.— Но, наверное, ты проголодался? Я могу принести обед.

— Нет, спасибо,— улыбнулся он, но Кэтрин почувствовала, что Алекс голоден. Опять из ниоткуда пришло точное знание того, что он не ел с самого утра.

— Я всё-таки приготовлю обед,— сказала девушка и ушла на кухню. Мама смотрела кино по телевизору, хотя Кэтрин догадывалась, что она не раз прислушивалась к разговору в гостиной. София повернулась, услышав шаги, и спросила:

— Ну что?

— Говорим,— улыбнулась девушка.— Я тут решила приготовить обед. Он только с дороги.

Мама улыбнулась и сказала:

— Я всё сделаю. Иди, я вас позову.

— Спасибо,— ответила Кэтрин и упорхнула обратно в гостиную.

Алекс, завидев её, произнёс:

— Знаменитое русское гостеприимство.

— Ну, всё-таки я прожила более пяти лет в России. Она стала для меня второй родиной.

— Хочешь вернуться?

— Я хотела бы остаться с родителями,— пожала плечами Кэтрин,— давно их не видела. Но пришло письмо, а где буду работать пока неизвестно. Поэтому я не знаю, как далеко буду от родных, но, увы, почти наверняка у меня не будет ни секунды свободного времени.

— От кого пришло письмо?

— Федеральное Агентство Космонавтики.

— Я постараюсь что-нибудь узнать,— пообещал Алекс.

— Кстати, расскажи как остальные? Как Эндрю, Фрэнк, Жан и Дина? Расскажи мне как Дина?

— Дина недавно переехала к Жану. Теперь она носит другое имя: Диана, Диана Шэрэн. Ей тяжело, но я уверен, они справятся вместе со всеми проблемами. Фрэнки вернулся домой, подумает об увольнении. На его пенсию можно жить безбедно, а мы с Андреем постоянно в делах. Формально мы не занимаемся расследованием.

— А фактически?

— Помогаем по мере сил и возможностей.

Кэтрин поняла, что дела текут совсем не в том русле, в котором бы хотелось, а Алекс тем временем продолжал. Он рассказал об некоторых обстоятельствах дела. Рассказал, что Макс постоянно опережает группу. Рассказ занял минут пятнадцать, после чего она спросила:

— То есть вы считаете, что Макс использовал гипердвигатель, чтобы убрать Кима Соруса?

— Да.

— Вполне возможно, но ты не уверен? Есть какие-то нюансы?— догадалась девушка.

— Да,— ответил он и рассказал о найденном в кабинете Джулио алюминиевом срезе сферы, впаянном в пол.

— Действительно, очень похоже на телепорт, учитывая ионизацию и фиксации сканерами,— Кэтрин обдумывала ситуацию, что-то не клеилось. Именно это обстоятельство и создало массу вопросов. Алекс, безусловно, надеялся, что она сможет объяснить странное стечение обстоятельств.— Всё похоже на то, что он просто потом телепортировался в другое место.

— Существует какой-нибудь портативный вариант? Вряд ли гипердвигатель смог бы уместиться в комнате Джулио, да и если бы он телепортировался, то сфера была бы гораздо больше.

— Если и существует, то я о нём не знаю, но сомневаюсь. Если бы они были, то мы бы не занимались сооружением такой сложной конструкции. Теоретически, конечно возможно всё. Существование такого устройства объяснило бы многое.

— Макс вообще ведёт себя странно. В его руках огромная сила, но он ею не пользуется. Он может в любой момент появиться где угодно, хоть здесь, но ограничивается лишь превентивными мерами. Он предупреждает Джулио, затем убирает его, предупреждает Соруса и та же история. Мы пришли в выводу, что он решил «пошуметь», но зачем предупреждать тогда?

Кэтрин погрузилась в размышления. Действия врага действительно выглядели странными.

— Вспомни ещё, что он нас отпустил,— напомнила девушка.— Опять же, предупредив. Не находишь связи?

Алекс на секунду задумался и ответил:

— Да, похожее поведение. Что-то его сдерживает.

— Или направляет,— подсказала Кэтрин, эта мысль пришла ей за секунду до реплики.

— Направляет,— задумчиво произнёс Алекс, словно пробуя слово на вкус.— Но опять же, каковы их цели? В Тени Земли он действовал довольно решительно: устранил Императора.

— А что если он направляет нас, Алекс?— подумалось ей.— Он хочет, чтобы мы поступали именно так, как поступаем сейчас.

— Мы думали об этом, но считаем, что он хочет накрыть всех нас сразу после ошибки.

— Какой?

— Ах, если бы мы знали…

Ничего больше они сказать не успели, так как в проёме показалась мама и попросила всех к столу.

Обед оказался великолепным, как и общение. Алекс и София быстро нашли общий язык, в каком-то смысле им стала Кэтрин, поскольку ей приходилось переводить. Мама деликатно не касалась темы работы. Девушка внимательно следила за движениями матери и интонациями. Она хорошо понимала, что творится в душе: интерес и настороженность. Постепенно первый брал верх над вторым, и это не могло не нравиться. Кажется, Алекс смог завоевать доверие, что было сделать очень сложно с её недоверчивостью и большой любовью к дочери, граничащей с поклонением.

Алекс поблагодарил Софию, отметив, что обстановка приятно напоминает российское черноморское побережье.

Когда они вышли из кухни, Кэтрин сказала:

— Я никогда не была на Чёрном море, но уверена, у нас на атлантическом побережье ничуть не хуже. Сходим?

— Да, конечно,— улыбнулся Алекс.

— Мам, мы прогуляемся,— бросила девушка.

— Да, конечно,— ответила София, показавшись с кухни, а затем снова скрылась.

Кэтрин обулась в босоножки, и пара вышла из дома.

Когда они спустились к океану, день уже перевалил за вторую половину. Небо окрасилось в мягкий голубой цвет, и ни одного облачка не омрачало его идеальное полотно. Не по-морскому тихий ветер приносил солёную влагу и ласкал кожу.

Кэтрин смотрела на уходящую к горизонту гладь воды. В душе поселились покой и уют. Рядом с ней стоял человек, которого она с лёгкостью понимала и принимала. Девушка уже и не могла припомнить, когда в последний раз стояла здесь и с такой любовью впитывала каждую секунду жизни.

Она почувствовала, как Алекс взял её за руку, их пальцы переплелись, и закрыла глаза. Ветерок по-прежнему дул мерно. Кэтрин позабыла обо всём, для неё сейчас не существовало ни прохожих, ни приглашающего письма, лежащего на столе в комнате, ничего, кроме ласкающего ветра и сжимающей её ладонь тепла. Девушка открыла глаза и посмотрела на Алекса. Его лицо украшала улыбка, она чувствовала его душу, в ней разливалась гармония.

— Пройдёмся?— спросил он.

Она ответила лёгким кивком головы.

Экологическая катастрофа никак не отразилась на жизни города на восточном побережье Флориды. Климат, поменявшись во многих уголках планеты, здесь остался неизменным. Сейчас здесь был не сезон, и пляжи пустовали, и, тем не менее, изредка попадались любители поплавать. Туристы всё же не упускали своей возможности погрузиться в воды Атлантического океана.

Кэтрин подошла к самой кромке воды, сняла обувь и засмеялась: перекатывающийся водой песок щекотал. Алекс отпустил её, и девушка побежала, специально сделав так, чтобы брызги зацепили его.

— Ах, так!— притворно возмутился он.— Я тебя сейчас догоню!

Кэтрин, задорно смеясь, на секунду обернулась: он следовал за ней, и прибавила скорости, прокричав:

— А вот не догонишь!

Жёлтая полоска берега устремлялась за горизонт и сливалась с невысокими строениями. Алекс быстро догнал её и, обхватив за талию, остановил. Кейт резко развернулась и по обратной инерции столкнулась с Алексом лицом к лицу, обдав его смесью песка и воды. Он стряхнул мокрый песок со щеки и озарил весь свет задорной улыбкой:

— Поймал!

— Хулиганите, мистер Соколов.

— Простите за мою невоспитанность, мисс Уилкс.

— Здравствуйте,— раздался голос сбоку. Они повернулись. Перед ними стоял толстячок невысокого роста с голографическим фотоаппаратом.— Хотите, я вас сфотографирую?— произнёс он.— Недорого, но навсегда. Голография будет мгновенно проявлена. Вам ждать не придётся.

— Давайте,— мгновенно согласился Алекс.

Они обнялись, короткий щелчок запечатлел это мгновение навеки. Небольшой прибор натужно заурчал и выдал голограмму 13 на 9 сантиметров . Кэтрин взяла её и посмотрела: счастливые лица и искренние лучезарные улыбки могли растопить любое сердце. Оно у Кэтрин билось учащённо:

— Какая прелесть!— посмеялась она, а затем повернулась к фотографу.— А можно меня запечатлеть на фоне океана?

— Безусловно,— мгновенно отреагировал толстячок.

Она отошла к самой воде и подняла вверх руки. Песок, что ещё остался в босоножках посыпался на её шею. Девушка всегда боялась щекотки и невольно дёрнулась. В этот момент голограф и нажал на кнопку. Аппарат щёлкнул, но толстячок заметил движение слишком поздно, и недовольно скривился.

— Боюсь, голография может не получиться.

— Ничего, давайте посмотрим, что вышло,— ответил Алекс. Кэтрин в этот момент подходила к ним. Из аппарата вылезло полотно голограммы. На ней Кэтрин была как настоящая, были видны даже крупинки песка, что падали на неё. Светящееся счастьем лицо Кэтрин оказалось самым лучшим украшением, которое только можно было представить. Девушка застыла в движении, и казалось, ещё мгновение, и она дёрнется и, беззаботно смеясь, отпрянет в сторону.— По-моему, это великолепная голография!

— Да, действительно,— улыбнулся он.— Редко попадаются такие моменты, и главное: всё естественно.

— Мне очень нравится,— произнесла Кейт.— Второй раз у меня так не получится.

— Это произведение искусства, каждый момент неповторим. В этом и заключается счастье жизни смертных, то есть нас.

— Да вы философ,— отметила Кэтрин. Она совершенно не ожидала от человека с такой простой и даже неказистой внешностью глубоких умозаключений.

— Я профессионал, мисс. А без понимания для чего ты работаешь, не будет и результата. Верно? Вообще я фотографирую природу, но иногда подрабатываю на пляже.

— Сколько с нас?— спросил Алекс.

— О… нет, не нужно,— ответил фотограф.— Когда дело идёт об искусстве, то деньги не уместны. А ваша голография, мисс, действительно произведение искусства. Если вы не будете против, я сделаю копию и себе.

— Конечно, непротив. Спасибо вам.

Девушка стала одевать босоножки, боковым зрением наблюдая, как Алекс смотрит на неё, и смущённо улыбнулась. Глупо, конечно, они выглядели со стороны. Вроде бы взрослые и серьёзные люди, а пошалить хочется.

— Куда пойдём?— просил он.

— Здесь неподалёку есть кафе. Я там часто завтракала. Сейчас, когда вернулась, тоже там завтракаю перед тем, как пойти в университет. Хорошее место.

Место действительно оказалось хорошим, и Алекс это отметил. Время снова обрело свою быстротечность, и уплывало с невероятной скоростью. Вышли они только, когда закат окрасил небо традиционными для вечера цветами. Ветер, спокойный днём, сейчас набирал силу, словно решил показать свою строптивость.

— Какая красота,— произнёс Алекс, глядя вверх.

— Уже вечереет. Мне кажется, этот день пронёсся мимо меня, словно миг.

— И мне тоже.

Их взгляды встретились, и улыбки озарили лица.

— Я провожу тебя, Кэтти.

Она была непротив, более того, хотелось, чтобы эти мгновения не кончались, но, увы, как и всё хорошее, день заканчивался. Отец уже должен был вернуться с работы, а мама, наверное, нет-нет, да и поглядывает в окно в поисках знакомого силуэта. Но они не спешили, наслаждаясь последними мгновениями такой долгожданной встречи. Вскоре её дом уже можно было заметить среди остальных, а ещё через минуту они остановились около двери.

— Куда ты сейчас? В гостиницу?— спросила Кейт.

— Да.

— Сможешь прийти завтра?

— Да, конечно.

— Только у меня лекция, до двенадцати.

— Я обязательно приду.

На этом они и расстались. Кэтрин смотрела ему вслед. Вскоре Алекс обернулся и помахал рукой. Она сделала то же самое и снова улыбнулась. Даже на таком расстоянии девушка его чувствовала так, словно он находился рядом. Через минуту Алекс скрылся за поворотом, но чувства внезапно раздвинули свои границы. Кейт ощущала каким-то внутренним зрением присутствие двух людей в доме, они застыли в ожидании. Она видела дыхание засыпающих растений. В соседнем доме кто-то метался из угла в угол и был сильно расстроен. Миражи исчезли так же неожиданно, как и появились…

Саша добрался до гостиницы на такси, дорога не заняла много времени. Он открыл дверь электронным ключом и зашёл в номер. Единственным источником освещения были настенные часы, на которых горело «22.14», но всё же темно не было. Саша прошёл к открытому окну, не включая света, занавески колыхались ветром. За стеклом шумел ночной город. Где-то вдалеке громыхнула молния. Похоже, скоро пойдёт дождь. Он закрыл окно, и звуки внешнего мира мгновенно исчезли. Теперь комнату наполняла тишина.

Александр присел на диван, откинулся и закрыл глаза. Да, это был великолепный день. Он помнил каждую минуту досконально. В кармане лежала голография. Через мгновение она оказалась в его руках. К сожалению, освещения не хватало, чтобы разглядеть детали, поэтому он включил ночник.

«Это произведение искусства, каждый момент неповторим»,— это были слова фотографа, и Саша был с ним полностью согласен. Кто как ни фотограф может понять, насколько ценны каждые мгновения? Есть ещё один тип людей… И Саша с полным правом относил себя к ним. Чувство, бьющееся вместе с сердцем, жило в нём. И он знал, что так будет вечно…

Резкий звук телефона контрастировал с тишиной. Он положил голографию в карман и снял трубку.

— Алло…

— Мистер Соколов?

— Да, это я.

— Добрый вечер. Вас беспокоят с АТС. Вы запрашивали у нас данные по телефонному звонку… Телефонный звонок с указанного вами номера в офис газеты «Демократическая Америка» не фиксировался.

— Благодарю.

— Не за что. Всего доброго.

Саша попрощался и положил трубку. Итак, звонка не было, но перед отлётом ФБР проверило телефон миссис Эйнси и установило, что вызов был. Либо это ошибка компьютерной системы, либо вызов был осуществлён с другого номера, но подставлен как вызов с телефона Кэтрин.

«Но кому это нужно? Какой в этом смысл? Чтобы я сюда приехал?»

Саша снова сел на диван. Ощущение неотвратимости чего-то страшного нахлынуло на него словно цунами на мирный берег. Он не знал, чего ждать от завтрашнего дня.

…Отец был настроен довольно решительно. Он сидел напротив неё и смотрел словно сканер. Ничто не могло укрыться от его всевидящего взгляда, но Кейт не опускала глаза. Раньше она бы непременно это сделала, но сейчас, после того, что произошло, уже не боялась.

— Кейт, ты можешь объяснить мне, что с тобой происходит?

— Влияние телепортации,— соврала она довольно убедительно.

— Хорошо,— он интенсивно закивал головой.— Говоришь, врачи не заметили никакого отклонения?

— Нет.

— А вот я заметил. В тебе появился ярко выраженный посторонний биофон.

— Что это значит?

— Я не знаю. Может быть, сходим к специалисту. Осталось не так много времени до того, как ты начнёшь работать.

— Не думаю, что это стоит того. Я буду занята всё это время.

— Твоё право, Кейт, но на твоём бы месте, я бы сходил. Я не специалист в псионике, но я твой отец, и я чувствую, что это серьёзное отклонение. Пообещай мне, что сходишь к специалисту.

Кэтрин отдавала себе отчёт в том, что ею руководит страх, но побороть его было выше сил. Отец, безусловно, прав, и опять же Кейт соглашалась с его доводами, и отказывать не хотела. Она бы хотела поделиться с родителями тем, что переживала сейчас, но не могла.

— Кэтти,— снова напомнил он,— у меня есть знакомый доктор. Всё останется между нами.

— Я не могу…

— Почему? Неужели всё так страшно?

«Ах, если бы ты знал как, пап…»

Утром его разбудил телефонный звонок. Саша долго не мог уснуть после такого богатого на эмоции дня, и поэтому подъём прошёл не так быстро как всегда.

Он подошёл к телефону. С виду это был обыкновенный мобильный телефон, но начинка его была иной. Служба безопасности всегда снабжала своих сотрудников средствами связи, которые позволяли вести разговор с необходимой степенью защиты. Соколов посмотрел на дисплей, звонил Корышев.

— Да, Паша, доброе утро.

— В Америке может быть и доброе утро, но в Сербии недобрый вечер.

— Что случилось?— сон сдуло мгновенно.

— Андрей перешумел. Кто-то заснял его и остальных у входа в подъезд и предоставил запись полиции. Кстати, она приехала на место невероятно быстро. Еду разбираться, узнаю что к чему.

— Это ловушка была, Паша. Наверное, СО следили за его передвижениями.

— Да, я понял. Если подозрения подтвердятся, то уже нет смысла скрывать ваше участие.

— Но осторожность никогда не бывает излишней,— попытался удержать его Александр. Я вылечу сегодня первым же рейсом.

— Не стоит. Зачем? Я здесь справлюсь вполне. Что у тебя?— спросил Павел. В его голосе чувствовались крайняя сосредоточённость и собранность, словно ему не грозила тюрьма. Внутренне, он был готов к этому с самого начала.

— Звонка от Кэтрин не было, это имитация.

— Зачем она нужна?

— Не знаю. Может быть, чтобы я был здесь?— предположил Саша

— Это ещё зачем?

— Чтобы я не был в Сербии.

— Думаешь, это часть хитроумного плана? Андрей в руках полиции, я еду к нему, а тебя выводят из игры?

— Возможно…

— По-моему это слишком сложно. Что тебя натолкнуло на такую мысль?..— Павел явно сомневался.— Никто не может настолько просчитать ход событий, чтобы этот план сработал. Вместо тебя, мог полететь я. Ни человеку, ни компьютеру никогда не вычислить такого.

— Машины иногда предсказывают будущее,— пытался возразить Александр. В его голове зрела неприятная догадка.

— Один случай на миллион. Чтобы вычислить достоверно, нужно знать бесконечное множество параметров. Я общался с Греченко. Он может тебе подтвердить. Это по его профилю…

«То же самое говорил Жан»,— подумал Саша,— «хотя нет гарантии, что я и на этот раз прав».

— Есть иные варианты?— спросил Соколов.

— Случайность…— ответил Корышев и добавил.— Но нет худа без добра. Значит, мы двигаемся в верном направлении: нащупали ниточку.

— Будем надеяться, что она ведёт к клубку.

— Всё, я у участка.

— Перезвони, если узнаешь новое.

— Конечно, до связи,— в трубке раздались короткие гудки, но Саша ещё некоторое время держал телефон. Предчувствия, что пришли вчера, не обманули. Как бы этого ни хотелось.

Саша стоял у центрального входа университета и смотрел на выходящих студентов. Вскоре повалил сплошной поток людей, и казалось, не было ему конца. Саше пришлось отойти в сторону, чтобы не мешать людям. Так он прождал ещё полчаса.

Кэтрин он заметил сразу, как только она вышла из университета. Александр помахал рукой, и она повернулась к нему. Приветствующая улыбка окрасила лицо девушки.

— Снова сюрприз?— спросила Кейт.

— Да. К сожалению, я через два часа должен быть в самолёте. Решил перехватить тебя здесь. Мне нужно срочно возвращаться. Пришёл попрощаться…

— Так жаль, что ты улетаешь. Отсюда до аэропорта около двадцати минут на флайере.

— Можно и на нём. У нас это редкость. Никогда не летал на флайере. Непротив узнать, что это за зверь и с чем его едят.

— Они вообще редкость. Ничего, зато одновременно с экзотикой познакомишься. Домой я на нём добиралась, решила не экономить. Пойдём…

Парковая дорожка проходила по периметру университетской территории, огороженной высоким забором. Аккуратные скамейки, насколько можно судить, служили для студентов местом отдыха и работы. Рядом со многими располагались небольшие столы. Действительно, великолепное место для учёбы и времяпрепровождения, хоть и не вдали от городской суеты, но здесь было относительно тихо.

Полтора часа, это много или мало? Проводя в ожидании, это время кажется нам долгим, но в суете обычных дней оно пролетает незаметно, формируясь в дни, недели…

Они шли неторопливо, словно не желая подталкивать неподконтрольное им и быстролетящее время.

— Ты так быстро закончил?— спросила Кэтрин.

— Да. Здесь было немного работы.

— Но тебя что-то беспокоит, я это чувствую.

Саша посмотрел на девушку. Меньше всего хотелось говорить о проблемах в эту встречу, неизвестно как долго они теперь не увидятся. Не пройдёт и пары дней, как их захлестнёт работа, и эти краткие мгновения окажутся в прошлом.

— Да, Кэтти.

— Ты и вчера не хотел говорить об этом. Ещё какая-то проблема? Расскажи мне, я тоже волнуюсь. По телевизору говорили, что все важные объекты под контролем. Удерживать ситуацию не удаётся, да?

— Нет, почему же? Всё, что сказали, правда. Все объекты под усиленной охраной. Чуть ли не на военном положении. Я имел в виду расследование. Боюсь оно полностью под контролем кого-то с другой стороны. Самое неприятное, что я не могу понять, куда всё это идёт. И ещё одно, Кэтти. Это связано с моим приездом сюда.

— Что?— она остановилась, и Саша тоже.

— Звонок в одну из редакций газет был совершён с твоего телефона. Звонивший сказал, что был убит Джулио и каким способом тоже.

— Вчера ты об это не сказал.

— Я не хотел вчера об этом говорить.

— Понимаю…— кивнула Кэтрин.— Что ты выяснил?

— Не было звонка, но я почти уверен, что это был Макс.

— Теоретически, это мог быть кто угодно, кто умеет навыки хакера, но информация, наверняка, от Макса. Но причём тут мой телефон?

— Понятия не имею. Это опять же из разряда небольших загадок: зачем убирать Соруса и Джулио, когда по факту уже поздно.

— Дискриминация.

— Тогда проще было убрать их чуть пораньше.

— Верно,— Кэтрин задумалась, и Саша не стал больше ничего говорить, пока она молчала.— Вообще всё, что происходит, не может не пугать.

— Дело не только в нас?— догадался Александр.

— Да, не только.

— Я помню, что произошло в Эс-Каллуме. Это не кончилось?

— Родители стали замечать за мной некоторые странности. Отец говорит, что у меня изменился биофон, и чтобы я сходила к врачу.

— Но ты уже проходила обследование…

— Да, это так. Но то, что не обнаружили, не значит, что этого нет. Мои чувства обострились, я стала видеть то, чего раньше не было. И папа говорит, что что-то не так. Меня это пугает. Я не только вижу, но и чувствую чем-то внутренним, я стала слишком остро ощущать, не только касаясь, но и на расстоянии,— она остановилась и спустя мгновение смущённо добавила:— Чувствую даже твои мысли.

Саша не на шутку был взволнован: одно дело простое увеличение уровня, но совсем иное, когда человек сталкивается с чем-то новым, неизвестным.

— Твой отец псионик?

— Да, от него мне передалось, а мама — нет. А что?

— Значит, он разбирается. К нему нужно прислушаться.

— Я не хочу, чтобы это стало известно. Я думаю, что справлюсь сама. Представляешь, что будет, если всё всплывёт? Я не сказала об этом отцу, не хочу его волновать.

— У каждого из нас есть предел. Ты уверена, что справишься?

— Сложный вопрос,— она пожала плечами, и они пошли дальше.— Как-то Эндрю мне сказал, что я бегу от реальности. Может быть, где-то в глубине души это так и есть, но я не осознаю этого. Что ты думаешь?

— Нужно поступать так, как считаешь нужным.

— Значит, ты со мной согласен.

— Да,— ответил он, прислушиваясь к внутреннему голосу: тот говорил, что нельзя выносить такой вопрос на суд общественности

— А ничего, что ты мне рассказал о расследовании?— переменила Кейт тему.

— Не имеет значения. Если наше участие всплывёт, то всё мы пойдём под трибунал.

— И Корышев? Я так понимаю, он официально ведёт расследование. Он со мной говорил.

— И он в том числе.

— Надеюсь, всё обойдётся,— пошептала Кэтрин и добавила.— Если я смогу вам помочь, обращайтесь.

— Ты слышала что-нибудь о Михаиле Сиинове?— спросил Саша.

— Он учёный?

— Да.

— Да, знаю. Кажется, у него недавно вышла работа. Он очень нелестно отзывался о работах с информационной матрицей, но лично с ним я не знакома. Мы приверженцы разных учений. А что?— спросила Кэтрин, и Саша почувствовал, как она насторожилась.

— Он возглавляет научную группу, которая прибыла на ПИЦ после нападения.

— Хочешь знать, что от него можно ожидать?

— Да, хотелось бы.

— Ничего не могу сказать, но… подожди! А зачем он там?— задумалась она, а затем ответила.— Ну конечно! Его как ведущего специалиста РАН пригласили помочь, ему это на руку. Он всегда не любил информатистов, но хочет использовать ситуацию в свою пользу, извлечь всё и попытаться доказать, что всё наше учение ложь.

— Может быть, ты преувеличиваешь.

— О, Алекс,— Кэтрин чуть ли не воскликнула,— люди очень часто идут на то, чтобы доказать свою правоту и ни перед чем не останавливаются. В истории немало случаев фальсификаций и даже открытого шантажа. А как ещё противник учения об информационном поле мог оказаться в нашей святыне. Сергей Дмитриевич говорил об этом.

— Не стоит сгущать краски, всё может быть гораздо проще. Я видел не только теорию, но и практику, поэтому думаю, у него нет шансов доказать обратное,— попытался успокоить её Александр, но девушка посмотрела на него и скептически ответила:

— Всё можно трактовать так, как захочется.

— Расскажи мне, нам было бы легче определиться и понять его.

— Хочешь, чтобы я прочитала одну из лекций?— улыбнулась она.

— Я непротив,— улыбнулся Саша.

— Это сторонники так называемого пространственного подхода. Даже сейчас, когда мы занимаемся проблемой телепортации и успешно, насколько можно судить, решаем задачи, теория информационного поля признаётся далеко не всеми, поэтому она не преподаётся в университетах. А многие считают, что это ложное учение. Ты знаешь что-нибудь о смене парадигм?

— Нет.

— Когда накапливается множество фактов, которые не укладываются в одну теорию, возникает новая, которая эти факты объясняет. Конечно, в ней много проблем и неточностей, но со временем, если эта теория верна, она развивается и таких белых пятен становится меньше. Тогда возникает период борьбы двух парадигм. Старая просто отмирает или используется как частный случай новой. Так произошло с появлением теории относительности, где классическая теория стала частным случаем. Но у нас с ними немного сложнее. Возникло две теории структуры Вселенной: пространственная и информационная. Они считают первичным пространство (поэтому мы их называем пространственниками), а мы — информацию, как изначальную идею, которая и сформировала нашу Вселенную.

— Насколько я знаю из школьного курса, пространство создаётся материей.

— Да, куда приходит материя, там появляется пространство, но один вопрос: а почему так? Они не могут на этот вопрос ответить, а мы можем.

— Видимо, у них тоже есть свои козыри, раз они держатся, ведь, если появилась более полная теория, то другая автоматически становится устаревшей.

— Я не знаю, какие у них козыри,— безразлично ответила Кэтрин.— Может быть, и есть, но переубедить людей очень трудно. Вообще учёные люди верующие,— сказала девушка и пояснила.— Полуобразованность создала миф об обратном. Так вот, теория — это наша вера, Алекс. Люди с «устаревшей» парадигмой не переубеждаются. Практически никогда! В основном числе своём они просто уходят в прошлое, вымирают, но до этого борются за свою правду. А она, как известно, у каждого своя.

— Но если правительства снова организуют проект,— заметил Саша,— то они верят скорее вам, нежели им.

— Надеюсь, но, в любом случае, вам потребуются мои консультации как минимум, а ещё лучше — возьмите кого-нибудь, кто придерживается нашей теории.

— Я передам твои слова.

— Только не говори, что это мои слова никому кроме наших.

— Разумеется.

Саша взглянул на часы, времени оставалось не так уж много. Через пятьдесят минут ему уже нужно было улетать в аэропорт.

— А вот моя практика говорит о том, что время скоротечно. Вы не можете его остановить?

— Увы, мы не Боги.

— Только учимся, да?— усмехнулся он.

— «Все учились понемногу, где-нибудь и как-нибудь»,— в ответ сказала Кэтрин.

Шаги отвлекли их. Сзади подошёл молодой человек, по всей видимости, студент, и обратился к Кэтрин по-английски:

— Простите, мисс Уилкс, могу я вас спросить?

— Да, конечно.

— Вы действительно работали над проектом «Переход». Я читал все публикации Перетлёва. Я следил за этим проектом и мечтаю стать физиком. Мне было бы очень приятно, если я смог получить ваш автограф,— он подал книжку по информационной физике и ручку.

— Как ваше имя?

— Джереми… Джереми Фошер.

Она набросала несколько приветственных слов и расписалась.

— До свидания. Успехов вам в учёбе и в дальнейшем.

— Спасибо большое,— радостно, ответил студент и с неохотой отошёл от них.

— Поклонники, а ведь они чуть моложе тебя,— прокомментировал Саша, когда Кэтрин повернулась к нему.

— Ревнуешь?— прищурилась она.

— Не смею,— усмехнулся Соколов.

— Если честно, такое впервые. Удивлена.

— Для многих начинающих учёных ты — пример для подражания. В этом нет ничего удивительного.

— Никогда не любила популярности,— вздохнула Кэтрин.— Неуютно себя чувствую.

— У меня есть идея,— произнёс Александр и подмигнул.

— Какая?

— Давай просто пройдёмся.

Кэтрин согласилась.

Время незаметно ускользало, его стремительный бег ничто не могло умолить, однако если и Саша жалел о чём-то, то только о том, что он не властен над ним. Ветер шелестел листвой и разливал гармонию в сердцах людей. Они шли по каменной дорожке, стараясь не смотреть на окружающих, словно кроме них здесь никого и не было.

Встреча действительно была прощальной. Вскоре Саша улетел. Кейт обещала сказать ему, где будет располагаться лаборатория. Их дороги расходились в этом парке, но надежда говорила, что ненадолго.

Глава 4

7 марта 2114 года.

Штаб-квартира ОМБ, Москва, Российская Федерация.

— Итак, давайте подведём итоги,— произнёс Павел, задвигая жалюзи, словно не желая, чтобы вечер смотрел в окна. Такая обстановка ему импонировала гораздо больше, она создавала уют в простенько обустроенном кабинете. Здесь присутствовали все, кто участвовал или знал о неофициальной стороне дела: Анатолий Греченко, Александр Соколов и Андрей Булдаков.— Что мы имеем на сегодняшний день? Давайте каждый по порядку.

— Начнём с меня, есть крайне интересная информация,— сказал Греченко.

— Ничего не имею против,— согласился он.— Говори, что твои ребята нашли.

— В том-то и проблема, что ничего не нашли, но отсутствие результата тоже результат. Мы прорабатывали версию о манекене Семёнова… За последние полгода не было никаких перемещений оборудования, специалистов, связанных с клонированием, а тем более людей, которые занимаются матрицированием сознания.

— Было бы странно, если бы они нашлись,— сказал Саша.— Кто будет выставлять свою деятельность напоказ?

— Всё не так просто,— отрицательно замотал головой аналитик.— Мои люди прошли по списку, которые им дали специалисты в этой области. Есть у нас методы и средства. Так вот, если мы не нашли, то вряд ли такое существует. Я, конечно, понимаю, что ты сразу подумал: а кто будет такое документировать, но возражу: бесследно ничего не пропадает.

— Даже материалы из Хранилища?

— Даже они. Пропажу же заметили. С вероятностью 74 процента Макс тебе сказал неправду. Клона с копированным сознанием они не создавали.

Павел заметил, как Александр изменился в лице.

— Но я не вижу никакого иного варианта,— признался он.— Тогда всё встаёт с ног на голову.

— Есть ещё 26 процентов,— оптимистично напомнил Андрей.

— Mea culpa, друзья,— неожиданно оживился Саша. Все внимательно посмотрели на него, ожидая объяснений.— Он мне этого и не говорил! Он сам меня натолкнул на такую мысль,— Соколов встал и энергично шлёпнул себя по лбу.— Да он мне даже не ответил на этот вопрос! Он сказал, что его заменили, а я уже сам сделал вывод.

Александр скривился, словно его пронзила зубная боль.

— Он хотел, чтобы мы так думали, и про Соруса тоже.

— А смысл?— спросил Павел.

— Помнишь, что я тебе сказал по телефону?

— Да, помню. Ты до сих пор думаешь, что всё это было заранее просчитано?— улыбнулся Корышев, отметив, как выразительно посмотрел на Соколова Андрей. Смысл этого взгляда остался для Павла неясным, но здесь что-то крылось.— Но ты так и не рассказал, что натолкнуло тебя на эту мысль.

— Он нас просто отвлекал, чтобы мы гонялись за привидениями,— проигнорировал вопрос Александр.

— Но как именно он мог всё это предвидеть?

— Это очевидно!— Саша отошёл в сторону и сказал.— Он подкинул нам шестёрок,— Соколов снова вернулся к стулу.— Потом, когда мы на них набросились всеми силами и, конечно, нашли, он проводит свою операцию. По всей видимости, используя гипердвигатель. Это было не так трудно, во всяком случае, не намного сложнее организации нападения на ПИЦ. Ему некуда торопиться. Более того: он специально затягивает свои акции, чтобы потом у недоброжелателей было больше аргументов против. Затем, зная, что мы рано или поздно найдём место жительства Макса Риновича, он готовит там ловушку: тихая страна, малонаселённый район города — всё подталкивает нас, это логически верный следующий шаг. Сымитированный звонок от Кэтрин, я уже говорил Паше, скажу ещё раз, нужен, чтобы именно я поехал в Сербию. Этим, Паша, ты показал прямую связь между тобой и Андреем.

— Хороший анализ,— согласился Греченко.

— Жаль, что несвоевременный,— огорчился Александр и сел на своё место.— Всё это можно было бы предвидеть.

— Предсказать будущее невозможно принципиально, можно лишь предполагать,— ответил аналитик и добавил.— Вся их тактика строится на том, что мы должны прорабатывать варианты, боясь упустить что-нибудь сколь угодно важное.

— Но у вас уже были случаи,— возразил Саша.— Что если запустить модель и прогнать её по времени.

— Читайте больше бульварных газет, друг мой,— отмахнулся Греченко.— Если всё было так просто… но давайте вернёмся к делу.

Паша развёл руками, будто говоря Александру: «Я был прав». Тот явно был сегодня не в настроении, да и Андрей против своего обыкновения молчал.

— Итак, твоя версия,— обращаясь к Соколову, продолжил аналитик,— не подтверждается, но всё не так плохо. Есть ещё и бомба, заложенная в Семёнова, и вот по ней появилась информация. К счастью, такие имплантаты не изготавливаются кустарным способом. Я поискал по всем лабораториям и нашёл один интересный факт: 12 декабря пропал один экземпляр…

— Бесследно,— без тени сомнения вставил Андрей.

— Да, именно.

— Как и документы о нападении на Семёнова,— напомнил Булдаков.

— Да,— снова ответил Греченко и достал из кармана голографический кристалл.— Здесь доклад службы безопасности, а так же маркировка объекта и полное его описание.— Павел взял кристалл и вставил его в проектор, на котором сразу отразился текст. В целом это был обыкновенный доклад, если бы не обстоятельства пропажи: как верно сказал Булдаков, момента похищения никто не зафиксировал, даже камеры. Два кадра камеры, сделанные с интервалом в одну тридцатую секунды, показывали помещение: на первом небольшая коробка на полке стояла, на втором — нет.

— Мистика просто какая-то,— произнёс Павел.

— Как и двигатель вертолёта?— усмехнулся Саша.— Всё можно объяснить.

— Но тогда у них не было гипердвигателя,— возразил он и откинулся на кресло.— Я уже перестаю что-либо понимать! Если допустить такую возможность, что у них уже есть устройство по телепортации, то зачем им вообще гипердвигатель?! Только чтобы приостановить нашу экспансию? Но они не могут не понимать, что это лишь отсрочка. Шум, конечно, получился приличный, но что дальше?

— Ким Сорус тоже говорил, что их цель не гипердвигатель…

— Ответ, мы, как всегда, узнаем в конце,— сказал Андрей.

— Лишь бы не было поздно,— ответил Александр, и снова эта секундная перестрелка взглядами, или только показалось? Корышев не мог понять, но чувствовал с самого начала, что Саша и Андрей что-то скрывают.

— Вообще-то в каждом событии можно найти и положительный момент… Сейчас мы знаем на порядок больше о Максе, чем раньше. Его действия многое нам говорят. Впредь будем учитывать, что у них есть портативный вариант телепорта.

— Да, Андрей, ты умеешь выделить главное.

— По крайней мере, ничего непоправимого до сих пор не произошло,— сказал Павел и взял теннисный мячик, теребя его. Так почему-то ему всегда легче думалось. И вдруг ему пришла в голову простая мысль:

— По крайней мере, они должны знать координаты, а значит, иметь доступ к видеокамерам.

— Несомненно,— согласился Греченко, подняв указательный палец.

— Попробуем пойти к истокам. Я слетаю на этот завод. Изучу схемы. Надеюсь на удачу.

— Заводик-то там непростой. Строжайший госконтроль, должно что-нибудь вылезти.

— А вот мне такое в голову и не пришло,— сказал Андрей.

— Понадеяться на удачу?— улыбнулся Павел, но Булдаков его понял.— Это всё мой любимый шарик,— он поставил его на место и обратился к аналитику.— Я высылал фотографию убитой. Что-нибудь есть по ней?

— Нет.

— Не нужно искать, в базах её нет. Я уверен.

— Поясни,— заинтересовался аналитик.

— Она из СО. Мы с Андреем её видели вместе с Роминым в Эс-Каллуме,— сказал Корышев.

— Интересно дело оборачивается,— отозвался Греченко.

— Я чуть не упал на месте, когда увидел фотографию…— признался Павел.

— И она уже была мертва, когда я пришёл,— дополнил его Булдаков. Ему друг уже изложил все детали, и сейчас повторил для остальных.

— Заключение по баллистической экспертизе мне обещали дать, пока его не было,— опережая вопросы, ответил Павел.

— Прямое доказательство, что в этом замешан и Секретный Отдел,— указал Соколов.— Не пора ли нам поинтересоваться, что делал сотрудник СО в той квартире?

— Довольно серьёзное предложение. Но у кого? Хочешь пойти к Карлосу Оттону или к самому Маркусу Грене?

— У меня нет иных кандидатур.

— Можно обратиться к Ромину.

— Думаешь, он возьмёт на себя Секретный Отдел?— догадался аналитик, и Павел улыбнулся: за почти месяц они научились понимать друг друга с полуслова.

— Снова распределение ролей. Затея не лишена смысла,— признал Саша.— Ты едешь на завод. А нам, что делать?

— Уверен, Санёк, мы тут скучать не будем,— похлопал его Андрей по плечу.

— Ох, не люблю я такие прогнозы. Если ты что-то говоришь, то оно всегда сбывается.

— Ты мне льстишь, дружище…

В дверь постучали, Корышев напрягся, ожидая самого худшего развития ситуации. За последний месяц он уже перестал верить в лучшее. В воздухе отчётливо почувствовалось напряжение.

— Я открою,— произнёс Андрей и направился к двери. С каждым шагом возрастал и градус. Павел поймал себя на том, что инстинктивно проверил наличие пистолета в кобуре.

Дверь открылась, на пороге стоял невысокий человек с коляской, доверху набитой пакетами.

— Внутренняя почта,— сказал мужчина, смотря мимо Булдакова,— для Павла Алексеевича.

— Передавайте,— ответил тот, и Андрей принял пакет.

Дверь закрылась, друг не спеша подошёл к столу, рассматривая надпись на пакете, и произнёс:

— По всей видимости, результаты баллистической экспертизы. Чуть раньше, чем мы рассчитывали.

Булдаков передал ему пакет. Паша ловким движением руки вскрыл его и достал листок. Содержание полностью подтверждало те предположения, которые высказывал Андрей, и Корышев сказал об этом.

— Вот и славно,— сказал Булдаков,— если в местные больницы поступит человек с двумя огнестрельными ранениями, то мы сразу узнаем. Сделаешь запрос, Паш?

— Безусловно. Сейчас позвоню и пойду к генералу,— согласился Корышев и потянулся к телефону…

Местоположение отделения Секретного Отдела было известно всем, чего нельзя сказать о делах. Восточное крыло восемнадцатого этажа полностью отдавалось под его управление, поэтому Ромину стоило всего подняться вверх на несколько этажей.

Карлоса Оттона Евгений Николаевич встречал не так часто, в основном на совещаниях, либо при более сложных обстоятельствах, когда нужно было срочно обсудить насущные вопросы. Карлос был моложе его лет на пять и работал на посту гораздо меньше, но в профессионализме ему сложно было отказать. Человек находился на своём месте, это факт, но последние события сильно ударили по доверию Ромина к нему, и настало время расставить все точки над «i».

Генерал-полковник Оттон встретил его приветственно и предложил сесть.

— Что привело вас ко мне, мистер Ромин?— спросил он.

— Ваши сотрудники, мистер Оттон.

— С удовольствием вас выслушаю,— сказал тот, подошёл к бару и предложил.— Виски? Отличное. Из Англии.

— Нет, благодарю. Давайте, ближе к делу.

— Что ж,— разочарованно произнёс Карлос и сел на место.— Что случилось?

— У меня есть фотографии двух ваших сотрудников,— Ромин достал их из папки и выложил на стол. Оттон деловито посмотрел сначала на одну из них, затем отложил и посмотрел на вторую.

— Так в чём проблема?

— Одного из них зовут Руслан Хокай. Он застрелил Элиаса Антонио Кортеса Харроса, более известного под кличкой Джулио.

— Ах, вот в чём дело…

— Да, этот человек не раз связывался со мной и следил за ходом расследования нападения на Исследовательский Центр.

— Ого, довольно резкое заявление!— Карлос откинулся на спинку кресла и почесал подбородок.— То есть вы считаете, что я его направил к вам, чтобы убрать этого… Джулио?

— Мне интересно знать, насколько далеко зашёл Секретный Отдел, и насколько далеко ещё готов пойти,— твёрдо сказал Ромин.

— Мой дорогой друг,— Оттон развёл руками,— ты же знаешь, сотрудники СО имеют право быть в курсе всех расследований, и если Руслан посчитал нужным знать, то это его право.

— Хочешь сказать, что он действовал по собственной инициативе?..

— Именно это,— кивнул Оттон,— но ты, разумеется, мне не веришь. Даже не знаю, как тебе доказать обратное.

— Конечно, не верю,— отмахнулся Евгений Николаевич,— как я могу доверять вам? Я в курсе, что вы хотите управлять ходом расследования. Конечно, вы могли бы взять дело себе, но вы не уверены в успехе. Хотите собрать сливки?.. Назначение молодых сотрудников тоже входило в ваши планы. Неужели ты надеялся, что я это не узнаю? Вполне естественное желание. Всё довольно очевидно, я уже давно это знаю. Кстати,— Ромин выложил шарик диаметром в миллиметр,— знаешь, что это?

— Да,— коротко ответил Оттон. Его лицо выражало крайнюю степень озабоченности.

— Следите. У меня уже вот-вот сложится впечатление, что СО вовсе не хочет, чтобы кто-либо вообще добрался до истины. Я могу потребовать внутреннего расследования, но останавливает одно соображение.

— С удовольствием послушаю…

— Вы знаете что-то, что именно заставило вас не брать расследование в свои руки. Вы знали, что это слишком опасно и что это может стоить вам должности. Гораздо проще поставить кого-нибудь не столь важного и после забрать дело в свои руки. Вот вам и причина.

— Идёшь ва-банк,— изрёк Оттон.

— Иного не остаётся,— подтвердил Ромин..

— Что ж… страх обычное дело, генерал,— руководитель СО даже слегка улыбнулся.

— Значит, вы не намерены останавливаться.

— Если у вас не найдётся предложение, которое бы всех устроило.

— Оставьте провокации, и о ваших делах никто не узнает.

— У вас есть доказательства?— Оттон забрал устройство слежения, явно намереваясь оставить вещественную улику себе, на что Ромин сказал:

— Есть материальные доказательства влияния вашего отдела на ход расследования. Один из ваших сотрудников,— он указал на фотографию Руслана,— устранил одного обвиняемого…

— …А второй стрелял в вашего сотрудника, которого не должно было быть там. Откуда он имеет такую информацию?— задал риторический вопрос Карлос, спустя секунду он пролжил.— Я не отвечаю за каждого своего сотрудника: у них обширные права. Мы умные люди, генерал, и понимаем друг друга. Факты, знаешь ли, понятие относительное, как и всё вокруг. Руслан был заменён копией, которая и уничтожила Джулио. Неужели он умер от приступа совести?

Евгений Николаевич вынужден был признать, что в этом деле у генерала Оттона больше средств влияния, но у Ромина уже просто напросто не оставалось выбора. Он должен был нанести этот удар первым.

— А что касается этого,— Карлос указал на шарик,— где гарантия, что Руслан, подставное лицо, не использовал влияние и средства, чтобы самовольно поставить это устройство? Здесь нет клейма.

— Я бы удивился, если бы оно было бы обнаружено.

— А мы просто советовали вам дать возможность молодым, подающим надежду, сотрудникам показать себя в деле,— непринуждённо сказал Оттон.— Так в чём вопрос? Где здесь злой умысел. Слабая доказательная база. Всё вполне объяснимо.

— Вы всё просчитали? Вы уверены?

— Вы ведь ведёте запись разговора?— спросил Оттон. Да, Ромин вёл запись. Оппонент был уверен в неуязвимости своей позиции. И следует отметить, что не без оснований.

— Но ты уже многое сказал.

— А что я сказал? Лишь опровержения. Косвенные подтверждения? Ты трактуешь их так, я иначе. Это не доказательства. Я сейчас тебе дал иную трактовку.

— Я инициирую внутренне расследование. Мы будем бороться, генерал Оттон.

Тот лишь покачал головой, нельзя было понять, что именно этим он хотел сказать. Ромин не стал прощаться. Он встал и направился к двери, чувствуя всю тяжесть сложившегося положения: возможности были ограничены, доказательства слабы, а попытка давления не увенчалась успехом. Единственный шанс выиграть эту гонку — это держать удар и не подпускать СО к расследованию, суметь скрыть успех, если он появится, и закрыть дело до вмешательства Оттона, но даже здесь не было гарантии победы.

Борьба в ОМБ за сферы влияния входила в новую фазу, перестав быть скрытой.

Завод, о котором шла речь, находился в пригороде Новосибирска, поэтому перелёт оказался довольно продолжительным. Вылетев вечером навстречу востоку, Павел оказался в городе по местному времени ранним утром и решил не заезжать в гостиницу, а сразу направиться на завод, руководство которого уже было предупреждено о появлении внеочередного гостя.

Директор, Сергей Иванович Полынин, седой человек лет шестидесяти, живо поприветствовал его. Чувствовалось, что этот человек побаивается, хоть государственные проверки на подобных объектах должны быть делом привычным, но «Безопасность» заглядывала сюда редко. Работая в ОМБ десять лет, он привык к подсознательному страху чиновников к спецслужбам. Власть всегда создавала страх потерять её, но Корышев прибыл сюда не для проверки, но директор ничего не мог знать об этом. Впрочем, страх рождает подчинение, и Павел умел использовать это в своих целях:

— Сергей Иванович, вас известили о цели моего визита?

— Да,— ответил Полынин.

— Мне нужен доступ в Отдел Хранения. Пока я буду осматривать место, подготовьте все видеозаписи, сделанные камерами наблюдения. Мне нужен весь материал не только в этом помещении, но и на главном входе. Нужны также записи запасных выходов. Записи не только этого дня, но и всей предшествующей недели.

— Разумеется. Мы окажем вам полное содействие.

— Наблюдение за центром мониторинга ведётся?

— К сожалению, нет.

— Компьютер фиксирует входящих и выходящих из центра мониторинга?

— Да, мы предоставим вам всю информацию за неделю.

— Не забудьте и про всех, кто не явился на работу. Мне нужны списки, а также все больничные листы сотрудников, которые имеют доступ к камерам наблюдения. Да, и ещё. Мне бы хотелось поговорить со специалистами в области имплантатов. Пока это всё.

Директор действительно не подвёл, быстро организовав работу. Вскоре Полынин вернулся, и не один. С ним пришёл сотрудник лет сорока, звали того Сергей Михайлович Чиникин, он оказался ведущим специалистом. Корышев тоже представился и, пояснив цель своего визита, попросил провести в Отдел Хранения. Павлу предстояло перелопатить вручную «тонны» информации, но об объёме работы и количестве времени, которое она займёт, он сейчас и не думал: главное найти зацепку и надеяться, что это случится раньше, чем СО начнёт двигать фигуры по доске.

Дорога к Хранилищу не заняла много времени. У входа их встретил охранник. Он ввёл пароль и приложил руку к сканеру, тяжёлые металлические двери начали неторопливо раскрываться. Хранилище оказалось не столь большим, как подобные помещения других производственных комплексов. Связано это было, прежде всего, с размерами продукции, но и не только. Ещё со времён экономического чуда Японии в позапрошлом веке, а то и раньше, стало очевидно, что хранить материал экономически не выгодно: возникают множество лишних трат, поэтому вся продукция отправляется заказчику сразу практически после производства.

— Следуйте за мной,— произнёс Чиникин и направился вглубь Хранилища. Корышев направился вслед за ним, а охранник остался у входа.— Я так понимаю, вас интересует образец 10-48-74?

— Да,— удивился Павел.— Это его инвентарный номер. А вы откуда знаете?

— Нередко у нас пропадает продукция…

— А когда это происходило в последний раз?

— Никогда,— усмехнулся Сергей и остановился, указывая на полку.— Вот здесь он и находился.

Павел пригляделся, желая заметить неровности, но всё было идеально гладко.

«Странно»,— подумалось ему.— «Невозможно вычислить настолько точно, чтобы даже полку не задеть».

Корышев поднял глаза вверх и увидел камеру. Полка с того места хорошо просматривалась. Записями с этой камеры и следовало заняться в первую очередь.

— Кто имеет доступ к этому помещению?— спросил Корышев.

— Исключая охрану и рабочих, всего несколько человек: я, как директор, и…— ответил Полынин.

— И я,— закончил за него Чиникин.— Позвольте спросить, что конкретно вы ищите?

— Неровности. Имплантат пропал вместе с упаковкой.

— Неделю назад здесь провели замену стеллажей,— ответил директор.— Этот тоже заменялся.

«Вот и объяснение. Насколько всё оказалось прозаично…»— подумал Павел и спросил:

— Я могу посмотреть?

— Да, конечно. Пойдёмте.

Все направились вслед за директором, а тот пояснил:

— Рабочие ещё не успели всё убрать. Отнесли материалы в соседнюю комнату.

— А когда начались работы?

— В начале этого года. Федеральное правительство перечислило деньги, мы решили улучшить условия хранения.

Павел кивнул. В голове созрело ещё одно предположение: вполне возможно, что нужный человек из рабочих. Следует тщательным образом осмотреть списки уволенных сотрудников за последние два месяца.

— Помещение освобождалось от продукции перед работами?

— Да, конечно,— кивнул Полынин.— Она слишком ценна, чтобы доверять её таким людям. Да и существует ещё масса причин.

— Но потом всё было расставлено в таком же порядке?

— Да, конечно,— ответил директор.— Стандартная процедура.

«Ну что ж… Значит, рабочий не мог вычислить координаты во время работы: он должен побывать здесь раньше».

Они вошли в небольшое помещение, включился свет. После десяти минут поиска промаркированная полка нашлась, и Корышев отметил небольшое сферическое углубление. Подчерк до боли знакомый.

— Нужно доставить её в лабораторию,— сказал он.— Я пришлю людей, пропустите их сюда.

Директор кивнул.

— Скажите,— обратился Павел к специалисту,— в одной упаковке только один имплантат?

— Да. Продажа идёт поштучно. К тому же, там поддерживаются особые условия хранения. Всё-таки это довольно хрупкое изделие.

— А применяются имплантаты такого типа только в военных целях?

— Да, и только в этой сфере,— ответил Чиникин.— Они имеют свои особенности. К сожалению, я не могу раскрывать какие. А вообще такие имплантаты считаются одними из лучших.

Корышев кивнул. Очевидно, что кто-то из окружения Макса хорошо разбирается в таких вопросах, раз решили выкрасть именно этот.

— Спасибо. Здесь у меня больше нет вопросов. Где я могу просмотреть записи?

— В левом крыле находится Серверная. Там имеется полный доступ к записям. Могу выделить вам отдельный кабинет. Компьютер будет в полном вашем распоряжении. К тому же, оттуда можно связаться с любым человеком, работающим на предприятии, не выходя из кабинета.

— Спасибо. Было бы замечательно,— улыбнулся Павел и спросил.— А кофе будет? А то я там надолго.

— Вы не возьмёте записи?— удивился директор.

— Нет, хочу разобраться здесь.

— Конечно, мы всё организуем.

Полномочия агента ОМБ вполне позволяли Корышеву вывезти ценные данные, но он не собирался этого делать по нескольким причинам. Во-первых, ему не хотелось в случае возникновения вопросов ехать обратно или делать дополнительные запросы, а во-вторых, время поджимало, а переезд отнял бы его достаточно много.

Они покинули Хранилище. Корышев поблагодарил Чиникина за представленную информацию, и тот отправился заниматься привычной работой. Полынин не подвёл и на этот раз, организовал рабочее место в кратчайшие сроки.

Павел смотрел на список файлов записи: гигабайты информации. «Да, много»,— с такими мыслями он и приступил к работе. Первым делом он решил обработать предположение о причастности одного их рабочих. Сейчас оно казалось наиболее правдоподобным. Перед глазами появился список, состоящий из двадцати фамилий. Совсем немного. Корышев запросил информацию о каждом из них. В частности, его интересовало предыдущее место работы. Каково же было удивление Павла, когда один из них действительно оказался бывшим сотрудником, и более того: кладовщиком! Звали этого человека Иван Черёнов. На такую удачу Корышев даже и не рассчитывал. Неужели этот человек и есть та ниточка к Максу?! Следовало бы проверить. Адрес уже известен, остаётся разобраться на месте.

Подталкиваемый азартом, он пулей вылетел из кабинета.

Павел остановил машину. Дом, в котором жил Иван Черёнов, находился на окраине города — обычная жилая многоэтажка. Квартира располагалась на шестом этаже. Корышев не стал ждать лифта и поднялся пешком.

На площадку выходили четыре двери. Его интересовала двадцать пятая квартира, вторая слева. Исшарканная обивка говорила о том тяжёлом материальном положении, которое имел рабочий.

Паша нажал на звонок. Никто не подходил. Он немного подождал, надеясь, что хозяин просто чём-то занят, но, не дождавшись, снова позвонил, теперь уже несколько раз. Тишина.

«Надеюсь, он с соседями общается».

Корышев подошёл к смежной двери. Не найдя кнопки, он постучал. Дверь открылась. На него смотрела женщина лет пятидесяти. С первого же взгляда Павел понял, что любительница сплетен. Возможно, глаза были слишком любопытные.

Из разговора выяснилось, что Черёнов попал под машину вчера вечером. Корышев не стал прашивать обстоятельства гибели: всё это он мог узнать и в местном отделении милиции. Рабочий был человеком малообщительным: гости к нему не приходили. С некоторого момента Павел носил с собой фотографию Макса, но соседка не видела такого человека. Запаха озона тоже не было.

«Словно бы и никакой связи»,— оценил он.

Корышев не стал больше задавать вопросов. Он поблагодарил и направился вниз по лестнице, обдумывая дальнейшие шаги. Если смерть рабочего не была просто случайностью, то противник снова оказался впереди. Остаётся только гадать, как ему это удаётся. Ещё немного и Павел готов поверить, что Саша прав: Макс и его приспешники действительно могут просчитывать будущее.

Теперь путь Корышева лежал в местное отделение милиции, где бы смог узнать подробности. Он сел в машину и запросил у компьютера маршрут. Тот высветил на мониторе зигзаг пути. Отделение находилось всего лишь в четырёх кварталах, и на дорогу Павел затратил не более пяти минут.

Документы нашлись тоже достаточно быстро. Корышев отметил, что если исключить смерть Черёнова, то день можно было бы назвать удачным. Из заведённого дела он прочитал, что случай произошёл вчера около десяти часов утра. Несколько человек смогли запомнить машину, которая скрылась с места происшествия. Даже прилагались снимки, сделанные камерой наружного наблюдения одного из магазинов. По полученным номерам машину пробить не удалось. Очевидно, они оказались фальшивыми. Машина такой марки и цвета в угоне не числилась. Снова тупик. Павел чуть не застонал от досады. Остаётся лишь объявить поиски, но он не верил в успех.

Вообще странно, что Макс (если здесь действительно замешан он), действовал такими грубыми методами. Корышев не мог не признать, что противник работал всегда в каком-то смысле элегантно. Во всех поступках не прослеживалось излишество: всё было строго выверено. Можно сказать, ювелирно точно. А здесь… Грубоватый метод, хотя и действенный… Макс смог обрубить и эту ниточку, но даже здесь удавалось выудить кроху информации. Например, почему противник поступил именно так? Он ведь мог просто телепортировать рабочего в безвоздушное пространство и всё: никто даже не заметил бы. Очевидно, у Макса какие-то проблемы с телепортацией. Или здесь кроется куда более глубокие мотивы?.. А может, действительно, просто случайность?..

«Может быть, я что-то упустил»,— подумал Павел. Откуда-то возникло чувство близости разгадки. Подсознание что-то пыталось сказать, но Корышев не понимал.

В любом случае следовало попасть в квартиру. Она не находилась в собственности Черёнова. Все государственные оборудовались электронными замками, поэтому Корышев без труда получил карточку.

Павел снова поднялся на шестой этаж. Замок щёлкнул, и Корышев вошёл в квартиру. Черёнов действительно жил небогато. Дешёвые обои покрывали стены прихожей и единственной комнаты. Взгляд скользил по мебели, предметам быта и не замечал ничего необычного. Телефон оказался с автоответчиком. Павел нажал на кнопку, но записей не было: после последнего выхода Черёнова никто не звонил. Корышев подумал, что следовало бы попросить распечатку звонков. Но это после.

Он зашёл на кухню и осмотрелся: на столе стоял недопитый чай и засохший бутерброд.

«Куда-то наш друг торопился…»— подумал Павел,— «или просто неаккуратный».

Но, несмотря на скромный быт, в квартире был относительный порядок. Никаких разбросанных вещей он не заметил, а это о чём-то да говорило.

Корышев сел на стул и достал служебный телефон. Связь установилась быстро, и он попросил проверить последний звонок. Оказалось, что Черёнову звонили за полчаса до смерти, а звонок исходил из телефона-автомата. Павел подключился к архивной службе города и получил электронную версию плана города. Его подозрения подтвердились: Иван не дошёл до того места всего квартал. Картина вырисовывалась отчётливо. Вот тебе и случайность, как мог бы подумать неосведомлённый человек.

Корышев откинулся на спинку и закрыл глаза. Он устал гоняться за тенями, а ещё предстояло столько работы.

«Отдам я эту работу Саше с Андреем»,— решил он,— «а сам займусь квартирой, потом ещё нужно поговорить с каждым из рабочих, их бригадиром. Да, работы море, и перепоручать её нельзя».

И тут в голову пришла совершенно оригинальная мысль. Настолько простая, что Корышев себя хлопнул по голове, удивившись, как сразу не догадался! Стоило проверить…

10 марта 2114 года.

Штаб-квартира ОМБ, Москва, Российская Федерация.

Андрей уже третий день не отрывался с экрана монитора. Записи камер наблюдения уже слились в один нескончаемый поток. И что самое обидное: всё это не принесло никакого результата. Он искал, когда Черёнов мог сделать замеры или что-либо подобное, но не находил. Складывалось такое впечатление, что этот рабочий не имеет никакого отношения к Максу и краже имплантата.

«Отрицательный результат тоже результат. Надо делать перерыв»,— решил Андрей и встал, потягиваясь. Он быстренько развёл кофе. Необходимо придать заряд бодрости и досмотреть ещё четыре часа съёмок, пусть и в ускоренном режиме. Булдаков подошёл к окну, и, глядя на утреннюю Москву, сделал глоток. Природа уже сбросила зимние покровы. Асфальт блестел влагой, отражая в редких лужах небо. Весна мало-помалу побеждала зиму.

Телефонный звонок разорвал тишину. Булдаков поставил чашечку кофе на стол и снял трубку. Судя по надписи на табло, звонил Павел.

— Привет. Давно не появлялся, загулял совсем: пьёшь, куришь, дебоширишь,— сказал Андрей и только сейчас заметил, что вызов шёл по наиболее защищённой линии.— Нашёл что-нибудь интересное?

— Добрый вечер, Андрей…— донёсся усталый, но весёлый, голос Корышева.

— У меня сейчас утро. Ты совсем заработался, дружище.

— Да,— признал тот,— и вроде не без пользы: нашёл кое-что. Решил поделиться сначала с тобой. Принимай пакет.

Засветился индикатор передачи данных. Компьютер принял их довольно быстро, значит, информации там немного.

— Негусто,— произнёс Андрей, садясь за рабочее место.

— Этого достаточно. Открывай.

Пакет содержал карту новосибирских месторождений и разработок руд. Ничего необычного на первый взгляд.

— Что я должен заметить?— спросил озадаченный Булдаков.

— Всё очень просто. Схема элементарна до безобразия! Ты уже просмотрел записи камер?

— Нет, заканчиваю. Ничего необычного.

— Бросай это бесполезное дело. Частота съёмки камер наблюдения: тридцать кадров в секунду. И работают они постоянно…

— Так-так… Кажется, я начинаю понимать. Кто-то уложился в это промежуток?

— Да.

— И почему меня это не удивляет…— произнёс Андрей.— Вопрос только… как?

— Пока это не так важно. Давай, всё по порядку. Мне в голову пришла сумасшедшая мысль!..

— Не удивительно… мы все здесь уже свихнёмся,— усмехнулся Булдаков и добавил.— Даже Сиинов молчит, волосы на себе рвёт: никак не может понять, как удалось уничтожить все следы нападения на ПИЦ и создать эти Сферы. У него теорий шесть уже возникло…

— Почему он не обратится к Кэтрин?

— Наверное, профессиональная гордость не позволяет,— фыркнул Андрей.

— Ты так говоришь, словно видел его.

— Нет, мне Саша рассказывал. Ладно… давай, выкладывай. Хочу всё знать.

— Помнишь, что сказал Греченко, когда мы в последний раз собирались вместе? «Вся их тактика строится на том, что мы должны прорабатывать варианты…» Я решил поступить иначе. Я не стал заниматься Черёновым, а собрал все факты воедино: нападение на кортеж Семёнова, кража имплантата, подставные агенты СО… чуть раньше я подумал, что для Макса было бы гораздо проще убрать Черёнова с помощью телепортации: тихо и незаметно.

— Да, я тоже так подумал…— признался Андрей.— Значит, он не имеет никакого отношения к Максу, верно?

— Да! Второй виток ложных участников.

— Ну, Джулио и Сорус не такие уж и ложные… Просто они ничего не знали…

— Ну, суть тебе ясна…

— И когда ты понял, что этот рабочий — часть схемы?

— Когда был на его квартире…

— Так почему я здесь трачу три дня? Зачем тебе это потребовалось?

— Всё очень просто,— ответил Павел.— Если Саша прав, то они должны собирать информацию о нас, чтобы строить прогнозы. Пусть думают, что мы клюнули на их удочку. Я даже Греченко с его отделом напряг по полной программе.

— Да-а…— протянул Андрей. Он и раньше считал Корышева великолепным аналитиком, но сейчас готов был поклониться в ноги.— Даже я не ожидал от тебя такого хода. Далеко пойдёшь! После расследования Греченко точно возьмёт тебя в свой штат. Продолжай…

— Я подумал: возможно ли проникнуть в Хранилище за одну тридцатую секунды, между кадрами? Похоже на бред, но меня заинтересовала такая мысль. Раньше мы и не могли предполагать, что у них имеется второй телепорт, но сейчас другое дело! Очевидно, что без телепортации такое невозможно, а любая телепортация создаёт колебания в информационной матрице. Сканер в городе оказался только один, а именно промышленный. Их для поиска руд применяют. Я поехал туда. К счастью, они сохраняют историю за последние четыре месяца. Дальше, оказалось, что одиннадцатого декабря было зафиксировано несколько сбоев в работе сканера.

— Ещё немного и они бы стёрли информацию. Сейчас десятое число.

— Да,— Павел усмехнулся.— Ещё немного и всё… информация была бы утеряна. Так вот… всего семьдесят сбоев с интервалом в…

— …одну тридцатую секунды,— догадался Андрей.

— Да! К сожалению, промышленный сканер не столь точен как военный, поэтому у меня большой разброс в координатах.

— Отлично! Теперь нам только осталось проверить указанный район.

— Да, карту этого района я тебе и прислал.

— Сейчас же отправлю её Греченко,— ответил Андрей и выслал внутренней почтой аналитику.— Что предлагаешь делать дальше?

— Нагрянуть с бойцами Родионова.

— Если его логово там, то Макс поймёт, что его раскрыли, и уйдёт быстро.

— Поэтому я уже на месте. Думаю, он уже давно покинул его. Я бы, по крайней мере, поступил так. Но проверить стоит: в любом случае, это след!

— Будем надеяться, что наш ход окажется для него неожиданным,— ответил Андрей.— Действовать нужно быстро.

10 марта 2114 года.

Уэст-Палм-Бич, Флорида, Соединённые Штаты Америки.

Кэтрин заканчивала последние приготовления. Время неумолимо текло вперёд. Всего через двадцать минут должна подъехать машина и с родным домом придётся распрощаться надолго. Жаль, что удалось так мало побыть с родителями, но впереди ждала интересная работа. Кейт знала: будет тяжело, ведь они начинали практически с нуля, хотя нет. Коллектив-то сохранился, а профессионалы — это большая составляющая успеха. Как жаль, что теперь нет доброго учителя. Он всегда умел организовать работу и выслушать, всегда был открыт новым идеям, но Кэт хотела быть достойным его, а значит, придётся много работать и не только над проектом, но и над собой.

Дверь открылась. На пороге стоял отец.

— Собралась,— произнесла девушка.

— Хорошо, давай помогу.

Он взял сумку. Вторая уже стояла в холле. Вещей набралось не так уж и много. Кэтрин не впервые отправлялась в поездку и брала только самое необходимое. Она в последний раз оглядела комнату и последовала за отцом на первый этаж.

Мама уже стояла у порога и с нежностью посмотрела на дочь. Кейт понимала, что родителям так же не хочется отпускать её от себя, как и ей уезжать, но никто не жаловался…

Машина пришла в назначенное время. Чёрный «Форд Приора» остановился около небольшого заборчика. Из автомобиля вышел мужчина в деловом костюме и уверенным шагом направился к дому.

Отец выглянул в окно и сказал:

— Ну вот, за тобой карета, Кэтти. Пойдём.

Он схватил обе сумки и вышел, поставив их на крыльцо. Мужчина подошёл к нему и произнёс:

— Доброе утро, мистер Уилкс. Агент Хезби. В мою задачу входит обеспечить безопасность вашей дочери.

— Здравствуйте. Я могу знать, где именно располагается Центр Исследований?

— Простите, но я не имею права говорить об этом.

— Думаете, это поможет?— спросил Майкл.

— Нам бы не хотелось повторения трагедии. Возможно, и нет, но чем меньше людей знает о местоположении, тем лучше. Простите. Разумеется, мисс Уилкс сможет связаться с вами через почту. Как и раньше.

— Хоть на том спасибо…— произнёс отец.

Кэтрин вышла на крыльцо. Агент поздоровался, девушка ответила тем же. Хезби взял сумку и направился к машине. Отец последовал со второй за ним.

— Что ж… пора,— сказала София и обняла дочь. Девушка поняла, что пора б прекратить прощаться, иначе мама попросту заплачет.

— Я напишу вам, как только доберусь.

— Да, конечно…

Она отстранилась от матери и вместе с ней направилась к машине. Отец уже положил сумку и тоже обнял Кейт.

— Удачи тебе, Кэтти.

— И вам…— ответила она. Захлопнулась дверца багажника. Агент Хезби не стал мешать расставанию и сел в машину.— Не скучайте без меня.

По телу пробежалась волна тепла и искорки грустной улыбки.

— Папа,— она даже улыбнулась.— Да-а… ты всегда оригинальничаешь.

Он подмигнул и спросил:

— Уже скучаешь?

— Немного. Жалею, что я была дома недолго,— ответила Кейт и услышала его слова:

— Не стоит думать о прошлом, имеет значение только будущее…

Сейчас, глядя на проплывающие под небольшим самолётом облака, Кэтрин вспомнила эти слова. Папа, как всегда оказался прав. Зачем переживать о прошлом, когда будущее открывает перед тобой такие прекрасные перспективы? Прошлое уже состоялось, оно навсегда закреплено в нашей памяти. Настоящее столь мимолётно, что каждый миг невозможно уловить. А вот будущее… мы живём только ради него, в этом действительно состоит наша цель…

Кейт откинулась на кресло и попыталась расслабиться, но смутное ощущение тревоги не позволяло этого сделать. Да, нечто похожее уже происходило, перед приездом Алекса. Девушка словно чувствовала его приближение.

«Что же на этот раз? Нужно разобраться…»

Она попробовала сконцентрироваться на ощущении, словно предугадать, что будет дальше. Беспокойство усилилось. Ей казалось, что кому-то грозит смертельная опасность, кому дорогому и близкому. Время быстротечно уходило, словно песок сквозь пальцы и ничего не могло это предотвратить. Фатум, неизбежность. Всё только к этому и шло.

Кэтрин попыталась открыть глаза, но не смогла! Она хотела закричать, вскочить, но тело не слушалось. Что-то цепко держало в этом сумрачном мире сна. Внезапно кто-то сильный схватил её, и девушка почувствовала, что проваливается в бездну. Она пыталась сопротивляться, но перестала чувствовать даже своё тело.

— Мисс… что с вами?— раздались слова. Кажется, это был голос агента Хезби

Кейт рывком вскочила с места, чуть не сбив мужчину.

— Ой… простите… я, наверное, заснула и не заметила этого,— сконфужено прошептала Кэтрин. «Что же произошло?..»

— Мы уже подлетаем, пристигните ремни,— ничуть не смутившись, сказал Хезби.

— Да, конечно,— ответила Кэтрин и, опустившись в кресло, приготовилась к посадке, но мысли её были далеки от настоящего момента.

«Такое уже было»,— думала она.— «Тогда, когда Фэви проводил разведку боем. Я тоже переставала ощущать себя. Со мной что-то происходит. Это не просто усиление пси-фона, да и отец говорил о постороннем поле. Нет, нужно срочно связаться с Алексом. Ему грозит опасность»,— решила она и поразилась своей уверенности.— «Боже! Неужели я предчувствую будущее?!»

Кэтрин достала сотовый телефон и стала спешно набирать номер Алекса. Как хорошо, что он продиктовал его перед отлётом. Агент Хезби недовольно посмотрел на Кейт, но промолчал.

«Плевать мне сейчас на всю эту параноидальную конспирацию»,— подумала Кэтрин, зная, что телефоны теперь были под запретом. В трубке раздались гудки, а затем знакомый голос:

— Соколов слушает.

— Привет, Алекс. Это я.

— О, Кэтти. Рад тебя слышать. Надеюсь, ничего не случилось. Ты ведь уже должна выехать.

— Да, я в самолёте. И у меня небольшая проблема. Кажется, мне нужен пси-специалист.

— Что-то произошло?— в голосе Алекса отчётливо прозвучали нотки волнения.

— Ничего страшного, но я бы хотела подстраховаться,— ответила Кэтрин. Ей не хотелось обсуждать такие деликатные вопросы по телефону.

— Да, понимаю. Всё-таки решилась?

— Да, надоело тянуть. Рано или поздно придётся это сделать.

— Хорошо, я найду человека и прилечу к тебе.

— Когда?

— Постараюсь как можно быстрее. Найти надёжного человека — проблема…

— Ты уже знаешь, где я буду работать?

— Нет. Тут просто сумасшествие какое-то. Засекретили так, что никто ничего не знает, даже Научный Отдел. Но в принципе, это понятно. Придётся помучиться, прежде чем узнаю

— Понятно. Я тоже ничего не знаю, к сожалению. А как у вас дела? Продвинулись?

— Да, кажется, лёд тронулся. Сейчас вот как раз собираемся обработать одно интересное место…

— Будь осторожен, Алекс.

— Всегда,— ответил он, и в этом слове почувствовалась добрая улыбка.— И ты… береги себя, Кэтти.

Они попрощались, и Кейт с лёгким сердцем положила телефон.

«Теперь Хезби его заберёт».

Действительно, после посадки агент выглядел весьма недовольным и потребовал отдать ему телефон. Пришлось подчиниться.

Аэродром расположился в пустыне. Кэтрин помнила, что они летели над океаном, но не долго. Значит, они либо в Мексике, либо в глубине континента. Девушка осмотрелась. Кроме посадочной полосы здесь расположилось множество бараков. Где-то на горизонте виднелись вышки. Всё окружение скорее походило на тюрьму, нежели на Исследовательский Центр. Очевидно, работать придётся в жесточайших условиях. Даже почта будет проверяться по множеству раз.

Главное здание располагалось в середине огороженной территории. Оно ничем не выделялось на фоне остальных: тот же безликий песчаный цвет.

— Неужели кто-то всерьёз думает, что нас будут бомбить с воздуха?— удивилась Кейт.

— Мы постарались учесть все ошибки и новую тактику противника. Хотим быть готовыми ко всему,— ответил Хезби.

— К сожалению, это невозможно…

— Вы правы, мисс. И всё-таки вам не следовало разговаривать по телефону, передачу могли засечь,— с запоздалой укоризной добавил агент.

— Вообще в такой крепости можно чувствовать себя в безопасности. А вы учли, что они могут телепортироваться прямо в лабораторию?

— Разумеется,— ответил он и остановился.— Я лично буду охранять вас.

— Разве вы…

— Нет, я начальник Службы Безопасности, а вы мой главный объект защиты.

В словах этого человека прозвучали нотки гордости.

«Кажется, он считает меня гением…»— подумала Кэтрин.

— Не думаю, что нашему врагу составит труда разыскать это место, да и говорила я с агентом ОМБ.

— Могу я узнать его имя?

— Да,— чуть подумав, ответила она.— Алекс Соколов. Он в скором времени прибудет сюда. Мне бы хотелось, чтобы он смог попасть на территорию без всяких проблем.

— Вы ему так доверяете?

— Больше, чем себе,— твёрдо ответила она.

— Тогда без проблем,— сказал агент Хезби и улыбнулся.

«Да, отличный человек. Определённо, я с ним сработаюсь»,— оценила Кейт.

— Позвольте, я покажу вашу комнату,— предложил он.

— Да, конечно, но мне бы хотелось узнать и моих коллег.

— Через час,— он посмотрел на часы и уточнил,— и семь минут я соберу вас, и вы сможете приступить к работе. На этом мои функции организатора закончатся, и каждый из нас приступит к своей работе.

— Простите, я не спросила вашего имени…— спохватилась она. Действительно, даже неловко.

— Артур… Артур Хезби.

Влад смотрел в зияющую черноту штольни. Фонарик с трудом пробирался сквозь мрак.

— Шестьдесят процентов не мало?— спросил он.

— Самое большее, что смогли компьютеры. Вероятность, что телепортация проводилась из других мест: двадцать пять и пятнадцать процентов. Как видите, это наиболее вероятный путь.

— Мы должны искать что-то конкретное?— спросил Влад.

— Нет,— ответил аналитик.— Всё необычное, что только сможете найти.

— Что показывает сканер?

— Ничего необычного,— взглянув на монитор, ответил аналитик.— Обычная штольня без ответвлений. Никакого отклонения от имеющегося у нас плана.

— Понятно,— кивнул Родионов и бросил восьмерым бойцам, что стояли у него за спиной.— Ладно, ребята. Герметизируем костюмы. Лис, за мной.

Павел смотрел, как один за другим бойцы скрываются в темноте. Вскоре пропал и свет их фонарей.

— При исследовании ПИЦ сканеры тоже ничего не отмечали,— произнёс Корышев,— а затем решили вдруг разом показывать ерунду.

— Да, помню, Влад ругался. Может быть, он теперь и не берёт сканер, потому что не доверяет им больше…

— Скорее всего,— кивнул Павел и посмотрел на монитор компьютера: картинка с камеры, установленной на шлеме командира, показывала каменный коридор, уходящий вдаль. Корышев спросил в коммуникатор.— Влад, что у нас там?

— Пока ничего необычного, продвинулись на сто сорок метров.

— Хорошо.

— Да, пока ничего плохого,— согласился Родионов.

Корышев посмотрел на аналитика и спросил:

— Ромин, кажется, грозился инициировать внутренне расследование. Что об этом слышно?

— Евгений Николаевич уже приготовился,— ответил Анатолий.— Разумеется, Отделу Внутренних Расследований запросит материал. Думаю, всё произойдёт, если не сегодня, то завтра точно.

— Кто даст гарантию, что щупальцев СО там нет…

— Есть, я уверен, но можно предположить, что комиссия будет подчинена лично Макусу Грене. Дело слишком серьёзное, как и обвинение.

— Обнадёживает,— кивнул Корышев,— но ведь дело можно повернуть в точности, да наоборот.

— Можно,— согласился Греченко.— Я бы на их месте так и поступил.

— Чем мы можем ответить?

— Только результатами,— ответил аналитик и посмотрел на вход в штольню.— Что там у них?

На мониторе отображались всё та же чернота, изредка разрезаемая лучами фонарей. План говорил, что вскоре группа должна достигнуть конца штольни. Сканер тоже подтверждал это. Дальше он показывал только твёрдую породу. Через минуту коридор закончился, и перед взглядами предстала весьма необычная картина.

— Да, кажется, мы всё-таки что-то нашли,— послышался голос Влада.

— Несомненно,— ответил Корышев, вглядываясь в монитор.

Действительно, всё здесь выбивалось из нормального представления. Стены и потолок оказались выровненными, не идеально, но достаточно, чтобы смягчить каменную атмосферу. Виднелась металлическая дверь. Её на плане не было.

— Вход в бункер,— предположил Павел.

— Возможно,— ответил аналитик и обратился к командиру.— Влад, сможете вскрыть?

— Потребуется время и «паяльник».

— Не понял. Что?

— Плазменный резак.

— Сейчас будет.

— Снова сканеры подвели, да?

— К сожалению,— буркнул Греченко, словно это его зацепило, и добавил.— Да, в работе с информационным полем наши противники добились весомого преимущества. Откуда они взяли такие технологии?..

Он отдал приказ одному из бойцов принести вниз плазменный резак. На это не потребовалось много времени. «Паяльник» выбросил мощную струю раскалённой плазмы. Работа шла быстро.

— Плохой металл!— оценил Влад.— Такой уже лет сто не производят.

— Значит, мы действительно нашли что-то стоящее

Боец ударил в центр двери — кусок металла с грохотом упал на пол. Влад заглянул вовнутрь.

Помещение оказалось небольшим, и явно искусственного происхождения. Оно больше походило на шлюз: на противоположной стороне виднелась такая же дверь, которую прошли бойцы.

— Придётся ещё попотеть,— донёсся голос Влада.— Не думаю, что это займёт больше времени.

— Приступайте,— ответил ему Корышев и повернулся к Греченко.— Кто-то должен был это построить. Нужно опросить все строительные компании.

— Если они воспользовались услугами строителей, то всё просто, но вряд ли они действовали официально.

— Тем для них хуже. В любом случае они должны были использовать специальную технику и где-то её взять. Вряд ли это что-нибудь даст, но вдруг. Кстати, зачем им две двери?

— Похоже на шлюз, но явно не он,— ответил аналитик.— Я не заметил никакой механики и электроники. Просто две двери.

— Влад,— произнёс Павел в коммуникатор,— осторожно, там могут быть взрывчатые вещества или какой-нибудь газ.

— А что говорит сканер? Мы в скале?— донеслось в ответ. Корышев посмотрел на монитор сканера. Действительно, если верить его показаниям, группа шла сквозь породу.

— Да, Влад. Теперь вы заслуженные горнопроходцы. Вам даже машины не нужны. Можете требовать медаль.

— Спасибо, но я бы предпочёл недельку отдыха,— ответил Родионов. Камера показала раскалённый круг. Один удар, и в двери образовался проход.— У меня дежавю…— тихо произнёс командир.

Помещение оказалось полусферическим. Здесь почти не было мебели: только в центре выделялся небольшой стол с приставленными рядом стульями да в дальнем конце виднелись две койки. Световой круг фонаря прошёлся по потолку. Тот выглядел весьма ровным.

— Скорее всего, именно сюда они ушли после нападения на ПИЦ, а мы все окрестности прочесали… Знаешь,— вглядываясь в монитор, сказал аналитик,— что-то мне подсказывает, что строители здесь не при чём.

— Я даже знаю, как они добились такого качества,— ответил Павел и сказал Родионову.— Влад, обрати внимание на пол.

— Камера резко опустилась. На мониторе можно было видеть, как командир трогает пол.

— Он мягкий!— донёсся удивлённый голос.— Похоже на линолеум… Лис, проверь помещение.

— Влад отогнул покрытие. Свет фонаря выхватил то, что было под ним, но Павел никак не мог разглядеть, что именно:

— Песок?

— Нечто похожее,— ответил Родионов и зачерпнул пригоршню.— Больше напоминает пыль… и серого цвета…

— Уж не лунный ли это грунт?!— воскликнул Корышев.

— Не удивлюсь, если он,— ответил аналитик.— Нужно будет взять образцы.

— Здесь всё чисто, никаких ловушек,— послышался голос подчинённого, того, кого Родионов называл Лисом.

— Можете спускаться,— ответил Влад…

Повторного приглашения дожидаться не стали. Греченко взял сканер и последовал за Корышевым, который уже направлялся в штольню в сопровождении двух бойцов. Спуск не занял много времени и вскоре они стояли под сводами полусферической пещеры.

— Совершенно очевидно, что это была лишь их временная база,— произнёс Корышев, осматривая помещение.

— Устройство маскировки должно находиться где-то здесь,— высказался аналитик и посмотрел на «искатель».— Сканер просто с ума сходит! Посмотри! Как тебе это?— он снял его с руки и положил на стол. На мониторе можно было видеть схему. Если верить ей, то на выходе из комнаты коридор раздваивался и уходил одним концом вниз, а другим вверх!

— Я им уже давно не верю,— пробурчал Влад.— Гораздо лучше полагаться на собственные ощущения.

— А что ты можешь сказать?— спросил Павел.

— Что я отчётливо вижу только один путь, так же как и вы…

— Давайте займёмся поиском этого устройства. Раз его нет на видном месте, думаю, он вмонтирован в стену,— произнёс аналитик, но тут же отдёрнул себя.— Нет, он часть стола.

— Не понял,— сказал командир спецназа.

— Сфера,— пояснил Павел.— Прибор должен находиться в центре этой маскируемой сферы.

Анатолий убрал сканер и внимательно осмотрел стол. На первый взгляд ничего необычного: стандартная мебель, старая.

— Столешница… она двойная,— проводя пальцем по краю, сказал Родионов и обратился к стоящим рядом бойцам.— Лис, Монгол, подцепляйте.

Он достал нож и попытался вставить его в почти невидимый зазор. Двое бойцов присоединились к своему командиру. Вскоре они смогли всунуть клинки и приподнять верхнюю часть. Ещё мгновение и она скатилась на пол. Перед взорами предстало ровное покрытие столешницы. Сразу стало видно, что прямоугольник посередине сделан из другого материала, похожего на металл. Павел взглянул снизу, но не заметил никаких отличий.

— А ларчик просто открывался,— сказал Греченко.

— Что это тебя на старинные выражения потянуло?— спросил Корышев, рассматривая прибор.

— Не знаю. Просто вспомнилось.

— Давайте его вынем.

Родионов поспешил подцепить вставленный прибор. Тот поддался легко. Выпрыгнув из паза, он тихо пискнул, и в это же мгновение в помещение ворвался сильный ветер. Монгола кинуло в сторону двери, других повалило на пол. Но ветер стих так же внезапно, как и появился. В воздухе отчётливо пахло озоном и ещё какими-то совершенно незнакомыми запахами, едкой пылью. Трудно стало дышать, словно они находились на большой высоте. Уши заложило.

— Что это было?..— произнёс кто-то из бойцов.

— Без понятия,— ответил Павел, но удивился слабости своего голоса. Голова кружилась. Он постарался сконцентрировать свой взгляд на конкретной точке. Получилось.

Бойцы, что были в герметичных костюмах, уже начали подниматься. Только один из них, тот, кого отбросило, не вставал.

— Все целы?— раздался голос Родионова.

— Все…— ответили ему.— Только Монгола откинуло.

— Проверь его.

Один из бойцов подбежал и отстегнул шлем пострадавшего. Действительно, это прозвище спецназовцу дали не зря.

— Он жив, только без сознания. Крепко его ударило…

Павел, наконец, смог подняться. Греченко тоже встал, облокачиваясь на стол.

— Командир, взгляните…— послышался поражённый голос одного из бойцов.

Корышев посмотрел в сторону двери, от которой оттаскивали Монгола. Через проплавленные края вырезанного в них круга он увидел совершенно иное, нежели было до этого момента: коридор шёл по наклонной мимо этого помещения! Всё так, как показывал сканер Греченко! Серые стены блестели, отражая свет фонарей.

— Толя, посмотри на сканер,— сказал Павел.— Мне кажется, я знаю, что мы там увидим.

— Сейчас,— заторможено ответил аналитик и поднял с пола прибор. «Искатель» показывал только один путь наверх!— Пространственный карман?..

— Нет, не похоже… Скорее, туннель между двумя точками.

— Да, действительно, можно и так назвать.

— Если бы сам не увидел, не поверил бы…— прошептал Корышев.— Влад вынул этот прибор. Он каким-то образом поддерживал связь между двумя концами…

— …и мы оказались на другом конце,— закончил за него Греченко. Кажется, аналитик не верил сделанным выводам, слишком они оказались сенсационными. Чуть помолчав, он добавил.— Будем надеяться, что вернув его на место, мы восстановим туннель.

Подошёл Родионов. В руках он держал нечто похожее на небольшую металлическую коробку.

— Компактный,— оценил Корышев.

— Не то слово. Мы ещё даже не научились создавать такие стабильные порталы. Кто же его разработал?

— А меня сейчас больше беспокоит вопрос: «Где мы?»— ответил Павел и посветил в сторону выхода.

— У меня такое ощущение,— медленно сказал Влад,— что там кто-то есть. Не знаю кто, но есть. Я это чувствую.

— Человек? Я никого не вижу,— светя фонариком, спросил Корышев.

— Не знаю…— ответил Родионов.— Следует проверить.

Глава 5

11 марта 2114 года.

Кремль, Москва, Российская Федерация.

Сергеев пребывал в весьма скверном настроении, хоть и утро оказалось солнечным. Попытки ОМБ выйти на террористов не приносили никаких плодов. Скверно. Ситуация усугублялась высказываниями некоторых людей о начале политического кризиса в мире. Действительно, мир после нападения на ПИЦ подвергся некоторому испытанию. Военные уже переведены в режим повышенной готовности. Кто знает, куда будет нанесён удар в следующий раз? Кирюшин посоветовал усилить охрану, но кто знал, что он решит поставить людей из личной охраны президента прямо в его кабинете?!

«Вот он признак кризиса»,— усмехнулся Сергеев, глядя на двух крепких парней в штатском, хотя в случае покушения они вряд ли сумеют помочь. Да, работать при таком наблюдении было не очень приятно, но Владимир Иванович не возражал, прекрасно понимая ситуацию: для террористов он идеальная мишень. Но грош цена мироустройству, если оно падёт так просто! Ничто не должно вернуть планету в эпоху открытых противостояний! И в его власти это не допустить…

Кирюшин появился по-военному точно в назначенное время. В руках он держал папку.

— Доброе утро, Владимир Иванович.

— Здравствуйте, Пётр Фёдорович,— ответил Президент.— Проходите. Надеюсь, на этот раз хорошие новости?

— Их можно назвать таковыми,— согласился директор ФСБ, и сев на стул перед рабочим столом Сергеева, продолжил.— Мы нашли пространственный туннель. Вероятно, он как-то связан с нашим противником.

— А я уж хотел все списать на фатум,— произнёс Президент и пододвинулся поближе.— А поподробнее…

— К сожалению, никаких подробностей. В ближайшее время планируем найти ответы. Туннель, разумеется, имеет техногенное происхождение.

— Отлично, буду ждать результатов. Сегодня должна состояться видеоконференция с Фосом и Ансером. Европейцы и американцы будут рады услышать такие вести. Что-то ещё?

— Да, есть и вторая новость: генерал Ромин инициировал расследование. Отдел Внутренней Безопасности теперь будет обязан ответить на его вопросы…

— Дело об убийстве Джулио?— догадался Сергеев.

— Не только. Ромин утверждает, что Секретный Отдел вмешивается в ход расследования. По его словам, он располагает доказательствами. Пока они представлены не были, но ОВБ их запросили.

— Думаю, если Евгений Николаевич пошёл на такой шаг, то неспроста. По возможности проведите это дело тихо. Нам ещё не хватало противостояния внутри спецслужб. Поговорите с Маркусом Грене, он поймёт. Будет весьма неприятно услышать, если это выльется в широкие массы.

— Конечно,— кивнул Кирюшин.— Ещё одно, но уже не качающееся спецслужб: социоматематики из Аналитического Отдела рассчитали прогноз на вторую половину года,— директор ФСБ положил на стол папку. Сергеев пододвинул её к себе и открыл.

— Что ж, вовремя. Надеюсь, они учли новые обстоятельства,— просматривая заголовки, произнёс Президент, хотя пока не было причин не доверять специалистам.— Пока их прогноз относительно последствий потери гипердвигателя, к сожалению, сбывается.

— Вы именно это и хотите обсудить с Фосом и Ансером?

— Да,— Президент взглянул на часы и добавил.— Вот уже двадцать минут осталось….

После ухода Кирюшина Сергеев ещё некоторое время размышлял над стратегией. Он возлагал большие надежды на новый проект, переговоры должны были обозначить общую линию. А пока есть время, необходимо изучить социопрогноз. Он оказался довольно благоприятным: преступность, уже упавшая до рекордного за всю историю уровня, продолжала снижаться. Увы, теперь уже не такими темпами, как пятьдесят лет назад, когда вектор человеческого развития начал менять своё направление. Многие считали, что не без помощи, так называемых «новых людей», и тому были весомые причины: создаваемые ими общественные организации оказались очень полезными в сфере воспитания молодежи. Оставалось только гадать, откуда у них берётся такая фанатичная увлечённость делом и уверенность в своей правоте. Будь Сергеев верующим, он бы подумал, что их ведёт сам Бог. Самое удивительное, что число обывателей впервые стало снижаться: в два раза по сравнению со столетней давностью! Вышедшая несколько лет назад цикл книг Косаневича «Века» оказалась попыткой осмыслить происходящее в мире. За короткое время она стала бестселлером, что говорило о направлении общественной мысли…

По прошествии десяти минут, ему доложили, что связь установлена, и Владимир Иванович дал добро.

В кабинете стало темнеть, зажегся голопроектор и в пространстве повисли две голограммы, Генриха Фосса, премьер-министра Евросоюза, и Вильяма Ансера, президента США, вид последнего был несколько утомлённым ведь у него сейчас поздний вечер десятого числа.

— Здравствуйте, господа,— поприветствовал их Сергеев. Собеседники ответили приветствием.— Я пригласил Вас на эту беседу, чтобы обсудить сложившееся положение и выработать общий план дальнейших действий.

— Боюсь, на причины мы уже повлиять не можем. Остаётся только бороться с последствиями,— произнёс Ансер.

— Пожалуй,— согласился Фос.— Китай навязал нам космическую гонку. Если мы хотим сохранить позиции, то должны очень постараться.

— Самое плохое, что Бразилия и Индия колеблются. Они не хотят бросать деньги на ветер, а потому, я думаю, выберут выжидающую позицию,— сказал Сергеев.

— Да, для них это будет лучшим вариантом,— согласился американский президент и обратился к обоим.— В ближайшее время работы возобновятся. Возглавит научную группу Кэтрин Уилкс.

— Кто это?— спросил европейский премьер-министр.

— Она работала с господином Перетлёвым. Его главная помощница.

— Достаточно ли у неё опыта чтобы возглавить программу?

— Если она не справится, то не справится никто. Несмотря на все трудности, у нас всё же есть шанс, ведь он функционировал. Главное, восстановить чертежи.

— Возможно, если Федеральное Космическое Агентство выбрало её, то значит не без причин,— согласился Сергеев.

— Вернёмся к проблеме,— сказал Ансер.— По моим данным китайцам осталось всего год работы. Они намерено взяли запас. Кстати, передо мной лежит прогноз в случае их успеха.

— Да, мы все ознакомлены с последствиями…— кивнул Фос.

— Генрих, это новый прогноз,— уточнил американский президент.— Он учитывает наших тайных противников. Если все догадки верны, и они по какой-то причине не хотят, чтобы мы овладели техникой мгновенного перемещения, то и следующий удар будет нанесён по Китаю. Если враги сработают достаточно чисто, то китайцы могут обвинить нас в нечистой игре.

— Это открытый путь к конфронтации,— сказал Сергеев.— Но не думаю, что китайцы пойдёт на это. Зачем? Они ничего от этого не выиграют.

— Да, этот вариант наименее правдоподобен,— согласился Фос.

— ОМБ исходит из того, что это общий враг,— добавил Владимир Иванович.— Я неоднократно говорил об этом публично. Однако я не могу не признать, что враг действительно может предпринять попытку столкнуть нас. Что из этого выйдет?

— Можем послать запрос в Аналитический Отдел,— произнёс европейский премьер-министр,— но и без всяких расчётов очевидно, что ничего хорошего. Если мы не уничтожим этого противника, то политический кризис неминуем, и кто знает, что будет дальше.

— Одно хорошо,— сказал Сергеев,— дело сдвинулось с мёртвой точки. И если нам повезёт, мы найдём ответы.

11 марта 2114 года.

Штаб-квартира ОМБ, Москва, Российская Федерация.

Андрей направлялся в кабинет Ромина. В руках Булдаков держал небольшую папку с материалами, которые удалось собрать по нарушениям со стороны Секретного Отдела. К сожалению, это всё, что он мог сделать.

Андрей вошёл в лифт и, нажав кнопку «16», почувствовал ускорение.

Генерал уже инициализировал внутреннее расследование. Как и ожидалось, следствие потребовало материалы. Теперь всё готово. СО очень не любит, когда его ограничивают, но шаг сделан, отступить невозможно.

Створки разошлись. Андрей быстрым шагом дошёл до кабинета. Секретарша приветливо улыбнулась и сказала:

— Проходите, Евгений Николаевич вас ждёт.

Андрей поблагодарил её и вошёл в кабинет. Ромин сидел за столом и что-то увлечённо писал. Заметив вошедшего, он оторвался от работы и спросил:

— Принёс?

— Да,— ответил Булдаков и, сев на стул, положил папку. Он отметил хмурый взгляд генерала, но пока решил не спрашивать.

— Где Соколов?

— Он собирается вылетать в Америку.

— Зачем?— удивлёно спросил Ромин и открыл принесённые документы.

— Кэтрин Уилкс возглавляет проект по разработке гипердвигателя. Он хотел убедиться, что предпринимаемых мер предосторожности достаточно, чтобы история не повторилась.

Генерал усмехнулся, и Андрей понял, что тот не поверил. Конечно, дело вовсе не в безопасности проекта. Что-то происходит с Кэтти: не зря же Саша разыскивал пси-специалиста. Андрей и сам волновался за девушку, но не показывал виду. К счастью, среди его знакомых оказался один человек, которому можно было доверить тайну: Станислав Тёмин, он тоже работал в ОМБ, но в другом отделе.

— Мне интересно, как он узнал, где проводятся исследования…— произнёс Ромин. Булдаков лишь пожал плечами, его и самого интересовал этот вопрос.— Что на самом деле там ему нужно?

Андрей понял, что на этот раз генерал настроен серьёзно. Его можно было понять: он хотел знать, что имеет на руках, и это справедливо, учитывая, сколько Ромин сделал. Булдаков подумал, что внесение толики истинных причин поведения Саши не могло бы навредить Кэтти.

— Евгений Николаевич…— начал Андрей.— После телепортации у Кэтрин значительно усилились пси-способности. Это аномалия её сильно беспокоит.

— Почему же она в таком случае не обратится к специалисту?

— Саша доставит такого специалиста.

— Ладно, это ваши проблемы, хотя я не понимаю, почему именно Александр должен был искать и лететь туда. Он сейчас нужен здесь.

К счастью, генерал не стал расспрашивать его о времени между прыжком и появлением на границе Египта.

— Сейчас важнее другое…— продолжил Ромин.— Секретный Отдел не любит, когда вокруг него поднимается шумиха. Это у них врождённое. Ты отлично понимаешь, в чём наши слабые места.

— Безусловно,— кивнул Андрей.

— Будем готовиться к самому худшему варианту развития событий. Корышева отстраняют от дела, хотя бы на время расследований. В случае моей смерти…— генерал на секунду остановился. Булдаков в ужасе посмотрел на Ромина. Таких слов Андрей никак не ожидал.— Если это случится, то наверняка все материалы пропадут. Но есть копии. Ты их получишь.

— Неужели настолько реальна угроза?..— только и смог спросить Андрей.

— Не знаю, но я хочу быть готовым ко всему. Если играем, то по крупному, иначе не имеет смысла затевать весь этот процесс. Когда СО поймёт, что деваться ему некуда он будет действовать максимально жёстко. Это люди без морали и принципов. Я их знаю. Насколько связаны они с Максом… вот и увидим. Может быть, нет никакой связи. И ещё… Я подписал приказ, теперь ты и Соколов официально работаете вместе с Павлом.

Андрей даже удивился: Ромин решил провести рокировку, но подумав, согласился. Такое решение было бы оптимальным.

— Теперь у нас руки развязаны,— добавил генерал.— Поступайте в его распоряжение. Кажется, он нашёл что-то интересное под Новосибирском. Говорит, что нашёл гипертуннель и требует Сиинова.

— Правда?— обрадовался Андрей.— Я вылечу вместе с Михаилом Фёдоровичем.

— Да, немедленно,— поддержал его Ромин…

Андрей не стал задерживаться и собрался в короткие сроки. Попутно, он позвонил Саше, сообщив ему некоторые новости. Друг уже был на полпути в Америку. Сиинова Булдаков видел всего пару раз, и то мельком, по рассказу Павла, этот учёный больше походил на сумасшедшего. А Саша сказал, что Кэтти его недолюбливает из-за разницы в подходах. Тем не менее, Андрей надеялся, что проблем с «головастиком», как называли учёных между собой сотрудники ОМБ, не возникнет. Впрочем, к любому человеку главное найти подход, а это он всегда умел.

Булдаков подошёл к кабинету Сиинова, мысленно перекрестившись, постучал. Оттуда ответил гнусавый голос:

— Войдите, коль не шутите.

Андрей шёл с делом, поэтому под условие не подпадал. Кабинет учёного оказался не менее оригинальным, чем хозяин. Исписанные листы бумаги валялись, казалось, без всякого порядка. Как Сиинов мог работать в таком бардаке, Андрей не представлял. Здесь практически не было мебели. Исключение составлял стол, на котором стоял компьютер и где восседал учёный, смотрящий на него поверх совершенно диких очков.

— Приветствую, милейший,— сказал он, впрочем, без издёвки в голосе.

— Здравствуйте, Михаил Фёдорович. Я от Павла Корышева.

— Звать-то вас как, молодой человек?

— Андрей.

— А отчество?

— Можно без него,— в ответ сказал Булдаков, за что получил удовлетворительный кивок от Сиинова. Кажется, удаётся нащёпать ниточку, теперь Андрей знал, как следует вести себя, чтобы этот человек не относился к нему пренебрежительно.— У меня задача, решение которой может быть доступно только вам.

— Интересно,— Михаил Фёдорович даже заёрзал в предвкушении.— Рассказывайте.

— Я и сам всего не знаю. Нужно срочно лететь в Новосибирск. Павел нашёл гипертуннель и хотел бы, чтобы вы первым осмотрели.

Судя по реакции Сиинова, Андрей нашёл верный подход. Он вскочил и со словами: «Так чего же мы ждём. Марш за билетами! Мне ещё надобно коллег собрать!» пулей вылетел из кабинета. За ним последовал и Булдаков…

Работы навалилось так много, что Кэтрин даже не успевала поесть. Первым делом следовало изучить списки предлагаемых коллег. Действительно, Агентство выполнило её требования, и все бывшие учёные ПИЦа, которые пожелали продолжить участи в проекте, уже были здесь. Таковых оказалось достаточно много: почти все — ещё одно подтверждение приверженности курса Перетлёва. Да, его многие любили, это была творческая любовь, созидающая, основанная на увлечении общим делом.

Первая встреча с коллегами оказалась столь же радостной сколь и не лишённой толики грусти. Сначала Кейт объявила минуту молчания в память о погибших людях, а по её истечению началось долгое совещание, на котором были выбраны основные направления работ и сроки их реализации. Федеральное Агентство Космонавтики не двузначно намекало, что ждёт результата в кратчайшие сроки. Взамен они готовы выполнять любые прихоти учёных и оплачивать любые расходы, поэтому требования оказались взаимными. Впрочем, Кейт понимала причину спешки: Китай имеет солидную фору, а так долго ожидаемые инвестиции в проект Бразилии и Индии остались только словами. Крах ожидаемых надежд посеял сомнения в головы политиков этих государств. Пожалуй, только во времена Холодной Войны космическая гонка достигала таких накалов. Краем уха Кэтрин слышала, что недавно состоялась тайная встреча на верхнем уровне, где президенты ФСГ обсудили сложившееся положение, но никакой конкретики не знала.

Работа кипела уже третий день. Разумеется, пока ещё никаких существенных подвижек не было. Кэтрин сидела за рабочим терминалом и рассматривала только пришедшие чертежи. На первый взгляд всё так как и было, но следовало проверить ещё раз. «Этим займётся Майкл и его команда»,— решила Кейт. Ей сейчас было не до технических деталей. Вскоре должна прибыть команда техников и рабочих, которые после завершения первого этапа работ проектного отдела должны будут монтировать установку гипердвигателя. Нужно организовать фронт работ с уже имеющимися материалами.

От размышлений Кэтрин отвлёк стук с дверь.

— Войдите,— сказал она. На пороге появился Майкл Хоссеби, начальник проектного отдела. Он работал в команде Перетлёва ещё до её появления на ПИЦе, ему было около пятидесяти, но отношения выстроились довольно неформальные.— О, привет! Я как раз о тебе сейчас думала.

— Отлично. Что именно?

— Мне прислали чертежи первого фазового перехода. Проверь их: ничего проектировщики не напутали?

— Конечно, скинь на рабочий комп,— кивнул он.— Я вот по какому делу: пускай нам ИИ поставят. Он бы нам очень помог.

— Хорошо, я поговорю.

Зазвонил коммуникатор. Кэтрин пододвинула браслет и произнесла его:

— Да, Хезби. Я слушаю.

— К вам посетители. Алекс Соколов и Станислав Тёмин,— ответил Артур.— Но они у меня не записаны…

— Да, я их знаю. Всё в порядке. Я их встречу.

Кэтрин пропустила вперёд Майкла и вышла сама. Она быстрым шагом проследовала к выходу из комплекса. На каждом углу стояли охранники, а где это было невозможно — видеокамеры. Да, Хезби действительно многое учёл. Теперь, если кто-то появится внутри комплекса, его тут же заметят. Слепых зон попросту не было.

Кэтрин вышла на улицу — в глаза ударил яркий солнечный свет. Ветра, к счастью не было. За эти несколько дней она успела почувствовать всю его иссушающую силу.

Служебная машина, стоявшая у входа в комплекс, повезла её к КПП. Уже издали она заметила две фигуры, и в одной из них признала Алекса. Автомобиль остановился в метрах десяти от пункта. Кейт вышла и направилась в сторону гостей. Хотелось помахать рукой и крикнуть: «Привет, Алекс!», но нельзя, чтобы сотрудники заподозрили свою начальницу в неформальных отношениях с кем бы то ни было. Это могло подорвать её авторитет.

— Доброе утро, мистер Соколов,— произнесла она.

— Здравствуйте,— ответил он, очевидно, понимая ситуацию.— Это Станислав Тёмин, пси-врач.

— Доброе утро, мисс,— ответил стоящий рядом человек. Кэтрин только сейчас осмотрела его: до того всё внимание было занято Алексом. Врачу на взгляд было лет пятьдесят, на его голове уже образовалась небольшая лысина, аккуратная бородка придавала ему солидности. В руках Тёмин держал увесистую сумку. Вероятно, в ней находились приборы.

— Доброе утро, мистер Тёмин. Пойдёмте за мной.

Они сели в машину. Кэтрин попросила отвести их обратно в комплекс. От внимания не ускользнуло то, как смотрит Алекс. Кейт опустила взгляд, пытаясь прислушаться к его ощущениям. Это вышло достаточно просто. Девушка ощутила лёгкий ветерок тепла и уважения, даже восхищения. Чуть в стороне был какой-то фон удивления. Врач почувствовал! Он был «новым человеком». Что ж, специалист он должно быть неплохой, хотя с таким явлением раньше не встречался.

Машина остановилась у входа в комплекс. Её кабинет располагался на первом этаже здания. Когда Кэтрин закрыла за вошедшими дверь, Тёмин произнёс:

— Уникально! Я никогда раньше не встречался с таким «ярким» пси-фоном! Александр Валентинович мне говорил, что вам необходима консультация по этому вопросу, мнение специалиста…

— Да,— смущенно кивнула Кэтрин. Врач уж слишком резво начал беседу.— Проходите, садитесь. Если хотите, я кофе наведу? Хотите?

— Нет, спасибо,— ответили оба.

Девушка села на своё рабочее место. Алекс устроился на диванчике, чуть поодаль. Она почувствовала его волнение, но он доверял Станиславу. Тёмин поставил свою сумку на стол, запоздало спросил:

— Вы не против?

— Нет,— улыбнулась в ответ Кэтрин.

— Хорошо, тогда начнём…

Он принялся задавать множество вопросов. Некоторые из них были совершенно невообразимыми: например, помнит ли она прежние жизни? Выходит ли по ночам из тела? Кэтрин, кончено, ответила нет, но хотелось задать встречные вопросы. Под конец он достал небольшой прибор и шапочку, утыканную электродами.

— Давайте проверим ваш пси-фон,— произнёс он. Кейт надела шапочку на голову, подумав, что выглядит она сейчас весьма глупо.— Расслабьтесь, думайте о чём-нибудь приятном. Попробуйте сделать то же, что и в машине.

Кейт закрыла глаза. Сразу же потянуло в сон. Действительно, в последний раз она ложилась часов тридцать назад, отчего глаза слиплись сами собой. Впрочем, это ещё не предел: бывало и хуже.

Кэтрин снова попробовала ментально дотянуться до Алекса. Его чувства не изменились: он боялся услышать что-то страшное. Девушка даже попыталась понять, о чём конкретно он думает. Не получилось.

Кэтрин стала понемногу расширять сознание, пытаясь уловить ощущения других людей. Сфера расширялась, захватывая новые пространства. Девушка чувствовала с каким усердием работает человек этажом ниже. Для того не существовало в этот момент ничего кроме дела. Охранники внимательно озирались по сторонам, ни на миг не ослабляя внимания — настоящие профессионалы. Не зря они сменялись каждые четыре часа, трудно постоянно держать себя в напряжении. Кэтрин попробовала заглянуть в подземные уровни, и смогла дойти только до второго. Она почувствовала сильную усталость и открыла глаза, но их тут же захотелось закрыть. Так тянуло в сон…

— Феноменально…— послышался голос Тёмина — пси-врач смотрел на неё как на инопланетянку.— Ваши ментальные способности возросли в разы… более чем в сто раз. Это девятый пси-уровень… Я не знаю человека, который бы…— он замолчал и спросил.— Говорите, всё началось после гиперпрыжка?

— Да.

— Поразительный эффект…

— Чем это может быть опасно?— спросил Алекс.

— Возможно, что и ничем, хотя, если честно, я никогда не сталкивался с увеличением пси-способностей. Считается, что они остаются постоянным на протяжении всей жизни. Я могу предположить,— Тёмин посмотрел на Кэтрин,— что у вас был скрытый резерв, который активировался таким странным образом, либо, если телепортация так влияет на всех, то просто такой эффект. Вы лучше меня знаете, что происходит в момент перехода. В таком случае и на других людях он тоже отразился, но не в такой степени, как у вас. Необходимо провести исследования, получить статистику и так далее.

— Это проявилось не сразу,— неуверенно произнесла Кейт.— Со временем эффект усиливается…

— Я лишь могу предполагать… увы. Вероятно, постепенно организм учится использовать новые возможности. Мне кажется, это наиболее точный ответ на данный вопрос. Не хотите пройти томографию, пси-сканирование?..

— Мне некогда,— развела она руками.— Извините.

— Скажите,— сказал Алекс,— когда мы ехали сюда, вы сказали, что теоретически проникновение в сознание возможно. Может ли это дать такой эффект?

— Вы имеете в виду…— сказал Тёмин, он явно подбирал верное слово,— «паразита»?..

— Если можно так назвать…

Пси-врач посмотрел сначала на неё, а затем на Алекса, словно пытаясь угадать, что стоит за этим вопросом.

— Да, это возможно. В таком случае, если тот обладает сознанием, то ваши пси-способности должны сложиться. Здесь идёт простая математика. Правда на практике этого никогда не было и не представляется возможным проверить — нет такой технологии. Вот собственно и всё, что я могу сказать. Никаких опасных отклонений я не заметил.

— Спасибо,— кивнула Кэтрин.— Вы проделали такой длинный путь ради меня…

— Саше и Андрею удалось меня заинтересовать, да и самолёты вещь полезная. Я не жалею, что приехал, хоть и встреча у нас такая короткая.— произнёс Тёмин.— Но я порекомендовал бы вам пройти комплексное обследование. Всё-таки в полевых условиях трудно сказать наверняка.

— В пылевых,— улыбнувшись, поправил Алекс. Действительно, ветер снова смывал линию горизонта.

— Да, и правда,— согласила Кэтрин.

— Обещайте,— начал пси-врач,— что как только появится свободное время, обязательно обратитесь ко мне. Тогда мы проведём более детальный анализ.

— Конечно, обязательно,— ответила девушка Тёмину и спросила у Алекса.— Вы сейчас куда?

— Гостиницу забронировали. Вечером обратно летим,— ответил он.

Кейт попросила у него адрес. Алекс, конечно, понимал, что ей будет нелегко выбраться из этого муравейника, но так хотелось побыть наедине, забыв о суете, так тогда на берегу океана.

— Давайте я вас провожу,— сказала девушка, и они вышли из комнаты.

Уже когда Тёмин пересёк КПП, она негромко сказала чуть задержавшемуся Алексу: «Я обязательно приду…»

«К любому человеку можно найти подход»,— снова повторил про себя Андрей. Сиинов оказался довольно словоохотливым человеком, а если затронуть его любимую тему — теорию пространственности — то учёный мог говорить бесконечно, что он собственно и делал половину времени полёта до Новосибирска, несмотря на то, что ему перед вылетом дали отчёт о проведённой в зоне туннеля работе.

Булдаков чувствовал себя партизаном, заброшенным во вражеский лагерь. Он мало что знал о противостоянии двух теорий. Саша только мельком указал, что Кэтрин не очень любит Сиинова. Теперь стало ясно почему.

Если в основе теории информационного поля было принято положение, что весь мир представляет собой некую матрицу. Проекцией этой матрицы и являлся наш мир, наша Вселенная, то в теории пространственности всё было в точности да наоборот: пространство и время признавалось причиной информации. Андрей задал логичный вопрос:

— Как же тогда удалось провести телепортацию? Не является ли это подтверждением теории информационного поля?

Сиинов снисходительно усмехнулся и ответил:

— Всё зависит от того, милейший, как смотреть на вещи. Доказательство одной теории не является опровержением другой. Вспомните, что такое материализм и идеализм. Уже сколько столетий они воюют друг с другом, каждый приводит свои доказательства и опровержение другого. Мы являемся продолжателями этой славной традиции. Думаю, не стоит объяснять, кто на какой стороне находится. Но, несмотря на это, есть подвижки в обеих теориях.

— А вам не кажется, что существует одна, которая бы примирила вас? Как корпускулярно-волновая теория примирила сторонников двух идей…

— Всё возможно… всё возможно,— кивнул Сиинов.— Но если действительно такая будет создана, то не в ближайшее время, хотя… Вернёмся к телепортации. На самом деле информатисты заблуждаются, что работают с информацией. Работай бы они с ней, у них бы не было ограничения, которое они называют «законом сохранения информации». Откуда тогда взялась та информация, которая есть сейчас? И мы с вами, мы производим огромное количество информации каждую наносекунду! Да…— он даже хмыкнул,— Флейс был большим чудаком, да и Корбучов тоже. На самом деле закон сохранения энергии является его основой, а не наоборот! Вот сканер… вы думаете, он посылает i-лучи и считывает информацию? Нет, он ищет флуктуации пространства, а затем преобразовывая в информацию! А информатисты считают, что это и есть те кирпичики информации.

— Но это можно проверить?..— неуверенно преположил Булдаков.

— Проверить?— хмыкнул Сиинов.— Нет, мы получаем одни данные, но трактуем факты по-разному.

— Но если нет разницы…

— Есть! Она есть, но мы ещё не добрались до таких глубоких слоёв. Мы будим пытаться дробить пространство пока не доберёмся до её «клеточек». Разница появится, когда мы обнаружим квант пространства либо докажем, что оно бесконечно делимо. А на том уровне, на котором мы сейчас работаем, никакой разницы нет, а телепортация есть не что иное как соединение двух точек пространства! Нет никакого копирования! Есть бесконечно мощное искривление, которое для нас выглядит таким образом.

— Ну, я не физик… я не знаком с положениями ваших теорий. Знаю, не больше чем большинство простых людей,— ответил Андрей, всё равно у него сложилось такое впечатление, что Сиинов лишь ловко жонглирует словами. При желании можно повернуть факты и так и эдак, но где правда? О своих сомнениях он не стал говорить учёному, иначе бы тот безжалостно атаковал бы его формулами и другим тяжёлым оружием.

— Но как можно опровергнуть теорию? Какие факты есть, чтобы сомневаться в её несостоятельности?

— Информация — не более чем субъективное представление, милейший. Мне лично информатисты больше напоминают алхимиков. Впрочем, некоторые их опыты оказались удачными.

— Почему так? Мисс Уилкс великолепный учёный. Она, кажется, и не сомневается в постулатах.

Сиинов сморщился как от зубной боли и ответил:

— Она, кажется, работала в проекте «Переход» под покровительством Перетлёва?

— Да.

— И всё равно не уверен, что у неё достаточно опыта, чтобы так глубоко копать.

— Но правительство ей доверяет.

— И что это доказывает? Ничего. Оно и мне доверяет, как видите.

— А вы можете опровергнуть теорию информационного поля?— прямо спросил Андрей.

— Если б я мог, её бы уже не существовало,— признался учёный.

На том разговор и прервался. Булдаков больше не решился раздражать Сиинова. Вскоре самолёт сел в новосибирском аэропорту. Там их уже ждал пассажирский вертолёт. Перелёт не занял много времени и вскоре Андрей, Сиинов и другие специалисты из команды последнего добрались до места обнаружения аномалии. Пока транспорт шёл на посадку, Булдаков осматривал палатку штаба и прилегающую территорию. Повсюду суетились люди, среди них Андрей увидел и бойцов Родионова. Они явно к чему-то готовились: находились в полной экипировке. Неподалёку он заметил и Павла, направляющегося в сторону садящегося вертолёта.

Наконец, шасси коснулись земли, и Андрей спрыгнул на землю. Корышев с улыбкой пожал ему руку.

— Приветствую. Ну что? Можно поздравить с новым назначением?

— Привет. Да, наконец-то, а то надоело быть в подполье. Что у вас тут происходит? Видел, Влад куда-то собрался?

— Да, он собирается проверить туннели.

— До сих пор ещё не осмотрели?— удивился Андрей.

— Нет, осмотрели. Там обнаружилась комната. Очень любопытная.

Подошёл Сиинов и, поздоровавшись в свойственной ему манере, сказал:

— Проводите меня и моих оболтусов побыстрее — не желаю тратить не секунды времени.

— Здравствуйте, Михаил Фёдорович. Пойдёмте за мной,— кивнул Корышев. Они направлялись к входу в штольню, и Павел продолжил рассказ.— В центре того помещения располагалось устройство. Я думаю это и есть тот самый второй телепорт.

— Если это действительно он, то мы нанесли серьёзный удар по противнику. Странно, что мы не заметили сопротивления. Не находишь?

— Возможно, Макс расслабился. Или устройство телепортации просто престало работать, как я и предполагал, и они бросили его за ненадобностью — вытаскивать всё-таки проблематично.

— А наверх вы поднимались? Там же два пути, насколько мне известно.

— Да, поднимались, но там проблема возникла: есть ещё одна дверь и мы её никак не можем пройти.

— Нанометалл?— предположил Андрей.

— Высшей марки, из такого только космические станции делают. Утром доставили резак помощнее. И знаешь что? Мы продвинулись на несколько сантиметров и обнаружили весьма интересную вещь: такое ощущение, что посередине ширины двери проходит силовое поле.

— Взорвать пробовали?

— Пробовали. Никакого результата. Начали бурить стену. Скорее всего, там тоже поле, но ребята на всякий случай готовятся.

— Сканеры, разумеется, молчат?

— Да,— вздохнул Корышев.— Наверняка, то же устройство, что было применено при атаке на ПИЦ: Сфера.

— Нам нужно наряжаться в такие же скафандры?— поинтересовался Андрей.

— Нет. Даже, если за дверью вакуум, то можно ходить без скафандра. Ребята уже установили заслонку. Радиация кстати тоже в норме.

— Отлично, это лишает нас мелких неудобств…

Они остановились у входа в штольню. Несмотря на слова Корышева из неё не доносилось ни звука, словно никто и не работал. Влад как раз собирал бойцов. Он поздравил всех с прибытием и кивнул в сторону темноты, приглашая войти.

Свет проведён не был, поэтому пространство освещали спецназовцы ручными фонарями. Вдоль всего пути тянулся толстый силовой кабель, который обрывался как раз у входа в «шлюз». Очевидно, именно здесь проходила граница двух «точек». Сиинов с интересом осмотрел место обрыва и хмыкнул. Влад первым прошёл «тамбур» и остановился около стола, в центре столешницы которого виднелся серый прямоугольник. Командир дождался пока остальные войдут.

— Когда мы прыгнули первый раз был перепад давления,— сказал Павел.— Почему? Точно не скажу. Надеюсь, Михаил Фёдорович, вы ответите на этот вопрос.

— Конечно,— фыркнул Сиинов.

Влад вынул серый прямоугольник из столешницы, и тут же басистый гул машин ударил по ушам.

— С прибытием в параллельный мир!— усмехнулся Корышев.— Шучу, конечно.

— Разрешите…— произнёс Сиинов и потянулся к вынутому прибору. Учёный осмотрел «коробочку», его коллеги тем временем наклонились к образовавшейся выемке, а затем стали раскладывать различную аппаратуру, среди которой Андрей заметил и информационный анализатор. Что ж, убеждения Сиинова не препятствуют ему использовать аппаратуру, основанную на идеях противников, или он объясняет работу проборов иначе?

— Пойдёмте, это ещё не все новости,— позвал Павел.

— Гоша, Федя,— окликнул Сиинов двух учёных.

— Сейчас идём,— откликнулись они, ставя аппаратуру у ножек стола.

Андрей смотрел на проплавленную дверь.

— Очевидно, это был всё-таки шлюз, чтобы как раз уравновесить давление при скачках,— прокомментировал Корышев.

— Наверное, за той дверью давление тоже должно быть ниже,— высказался Булдаков.

— Несомненно,— кивнул Павел, и они продолжили путь.

Группа свернула направо. Туннель уходил далеко вниз под небольшим углом, поэтому спускаться было довольно просто. Андрей шёл и присматривался к стенам. Всё было покрыто металлом. На полу лежал толстый слой серой пыли. Местами на стенах отсутствовала облицовка, и сквозь дыры проступала серая земля. Такое ощущение, что всё это было построено сотни лет назад!

— Что это?— спросил Андрей.

— Ты не поверишь… Это лунный грунт!— ответил Павел.

— Мы на Луне?!— опешил Булдаков. — А как же гравитация? Искусственная?

— Есть предположение, что да. Комплекс, естественно, окружён защитной Сферой, поэтому сканеры ничего не обнаруживают. Иного объяснения у меня просто нет.

— Значит, сюда они прыгнули, когда взяли гипердвигатель в Ливийской пустыне. Может быть, он ещё где-то здесь.

— Я надеюсь. Может быть, и дверь потому окружена полем, чтобы мы не добрались до него? Или есть иная причина… Пока гадание на кофейной гуще.

— Но кто же тогда его построил…

— Не знаю,— прямо ответил Павел.— Но те, кто проводили анализ проб, сказали, что работы велись около пятидесяти тысяч лет назад.

— Боже…— прошептал поражённый Андрей. От осознания бездны времени по спине пробежали мурашки. Он снова бросил взгляд на стены и пол. Да, безусловно, он них веяло дремучей пропастью времён. Булдаков ощущал этот запах, воздух, томившийся здесь ещё со времён, когда люди учились ловить рыбу. И едкий воздух с примесями лунной пыли… Такого Андрей ещё никогда не ощущал.— Это же… великое открытие…

— Несомненно, это перевернёт представление об истории. Если всё действительно так, как мы думаем, то теория циклического развития, наконец, получит своё подтверждение. Не думаю, что организация Макса существует настолько долго…. Скорее всего, наш противник просто использует эти катакомбы и технологии, обнаруженные здесь.

— Значит, ты считаешь, до нас существовала иная цивилизация, которая всё это построила?

— Я не знаю, что думать. Звучит это невероятно, но факты…

— Факты можно интерпретировать по-разному,— вступил в разговор Сиинов.

— Да, вы правы,— кивнул Корышев.— У вас ещё какие-нибудь версии?

— Селениты, милейший…. Селениты,— усмехнулся учёный и не стал комментировать сказанное. Его внимание привлёкла приближающаяся комната. Освещена она была тускло, но в отличие от туннеля здесь не было зияющих пробоин в отделке. Со временем металл потерял свой цвет и сейчас мало чем отличался от лунной породы. В центре помещения стояла консоль, припорошенная вековой пылью. Учёные окинули взглядом помещение и направились к ней. Влад многозначительно хмыкнул.

— Вы по возрасту металла определили, когда велись работы?— спросил Андрей.

— Да.

Булдаков провёл рукой по шершавой поверхности, пытаясь представить, что за люди прокладывали эти туннели. Что ими двигало в тот момент? Нужда или жажда покорения космоса. Они кого-то любили и ненавидели, жили такой же жизнью, как и сегодняшнее поколение начала двадцать второго века или имели отличные ценности…

«Боже… бездна времени отделяет меня от этих мастеров. Надеюсь, мы не повторим их судьбу».

Булдаков стряхнул пыль, присмотрелся и спросил:

— Нанометалл?

— Да, могу сказать, что даже качественнее нашего. Наноструктуризация достигает 98%. Почти все молекулы выстроены треугольниками.

— Первая марка допускает 95% структурированного материала. Как они смогли добиться такого…

— Ну, как только поймут как, нашим промышленникам придётся пересмотреть стандарты.

— Она работает!— прокричал кто-то из учёных. Корышев и Булдаков повернулись на звук и, удивлённо посмотрев друг на друга, подбежали к панели, вокруг которой образовалось облачко дыма. У Андрея всё затряслось внутри от предвкушения приближения разгадки. Невероятно, но устройство, простоявшее пятьдесят тысяч лет, каким-то образом могло работать. Булдаков не мог представить себе

Выглядела панель весьма необычно. На ней не было ни кнопок, ни дисплея в привычном понимании этого слова. Он больше походил на простую серую доску. Тусклое изображение плыло над поверхностью на расстоянии в полмиллиметра. Сиинов провёл по нему рукой — оно задрожало и поплыло, а затем снова выстроилось обратно.

— Точно,— произнёс учёный.— Электромагнитное поле удерживает эти частицы и складывает их в изображение. Видите, как пыль отбросило в сторону.

Он даже замахал рукой, разгоняя облако.

— Как вам удалось его включить?— удивился Корышев.

— Я начал смахивать пыль,— ответил один из учёных,— и появилась вот эта схема.

— Видимо он среагировал на движение руки по поверхности,— добавил Сиинов.— Вы так делали?

— Нет,— ответил Павел.

Андрей присмотрелся к изображению: это была схема туннелей. Непонятные символы не вносили никакой ясности. Очевидно, здесь потребуются криптографы, чтобы разобраться с надписями. Некоторая часть терминала не работала, поэтому рисунок был рваным.

— Кажется, это терминал управления,— предположил Корышев. Влад и Булдаков согласно кивнули.

— Откуда поступает энергия?— спросил Сиинов у одного из коллег, который держал в руках сканер.

— Ниоткуда,— неуверенно ответил тот, явно пребывая в растерянности.

— Энергонезависимая система?

— В некотором роде… Я не вижу потоков энергии внутри корпуса.

— Всё-таки фигня эти ваши сканеры,— ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс Сиинов и многозначительно посмотрел на подчиненных, словно опровергнул теория информационного поля.

Булдаков начал осматривать схему.

— Кажется, мы здесь,— указал Влад на изображение ответвления.

Схема говорила о том, что тот туннель, по которому они прошли, являлся лишь малой долей коммуникаций. За дверью, которая закрыла дорогу к остальной части. Далее находилось большое сферическое помещение, от которого шли два пути. Удивило то, что того «шлюза» не было.

— Да, Макс и его приспешники используют эту сеть. Они прорыли этот проход уже после того, как система перестала действовать.

— Кстати, в пользу этой версии говорит и то, что двери были сделаны из простой стали,— добавил Влад.

— Все улики на лицо,— подвёл итог Павел, окончательно убедившись во мнении.

— Нужно попробовать отключить защитное поле с терминала,— предложил Андрей.— Вдруг это возможно.

— Сейчас попробуем,— отозвался всё тот же учёный и подвёл руку к изображению. Вокруг пиктограммы отобразились ещё две.— Это же меню!

— Как по-человечески…— отметил Павел.— Кажется, они подходили с такими же принципами построения интерфейса, как и мы.

— Тебя это удивляет?— спросил Булдаков.

— Отнюдь, ведь они были людьми!..

— Вот только на что нажимать…— с сомнением произнёс учёный.— Что они значат?..

Андрей и сам пытался найти ответ на этот вопрос. Первая иконка изображала две половинки круга, вторая изображала окружность.

— А вы вообще не думаете, что есть система охраны?— остудил их пыл Влад.— То, что мы до сих пор с ней не встретились, ещё ни о чём не говорит.

— Тоже верно,— согласился Павел.— Вообще складывается такое впечатление, что здесь она отсутствует.

— Не факт, что она должна быть вообще. Мы же не знаем назначения комплекса,— ответил Андрей и вернулся к пиктограммам.— Я думаю, что полусферы — это изображение двери: открыть/закрыть, а круг — пиктограмма силового поля: включить/отключить.

— Интуитивно-понятный интерфейс.

— А к чему сложности?..

— Ладно, ничего пока не трогайте,— сказал Павел и обратился к Владу.— Собирай парней, попробуем открыть с помощью консоли.

Тот надел шлем и приказал подчинённым собраться у дверей недавно выстроенного шлюза. Андрею и самому хотелось пойти вместе с ними, но для бойцов он станет скорее помехой, поэтому решил промолчать…

Через десять минут группа спецназа стояла у наностальной двери и ждала, когда она откроется. Бойцы ещё раз проверяли герметичность бронекостюмов, готовность оружия. Изображение, как обычно, передавалось со шлема командира на ноутбук Корышева. Андрей и недавно подошёдший Греченко стояли рядом. Наконец, Влад сказал в микрофон:

— Давайте.

Павел нажал на пиктограмму — две половинки круга разошлись. Андрей с нетерпением ждал результата. Пока ничего не происходило. Если дверь действительно управлялась отсюда, то нет никакой гарантии, что её механизмы до сих пор находятся в работоспособном состоянии.

Внезапный скрип разорвал тишину. Булдаков и остальные прильнули к экрану — створки двери стали медленно раздвигаться. Сквозь растущие щели стал уходить воздух, но не так быстро, чтобы сбить спецназовцев с ног. Ширина проёма увеличивалась, ветер со свистом проносился мимо них, и те присели. Вскоре всё затихло.

— Давление выровнялось,— прокомментировал Сиинов.— Очевидно, строители считали его оптимальным для себя.

Помещение оказалось настолько большим, что даже мощные фонари не могли дотянуться до противоположной стены.

— Что ж, ребята…— донёсся голос Влада.— Вперёд!..

И он сделал первый шаг в темноту…

Александр стоял у окна и смотрел в ночное небо. Он и пси-врач Станислав Тёмин сняли комнату в маленькой одноэтажной придорожной гостинице, которых так много на среднем западе США.

Саша ждал Кэтрин. Девушка обещала вырваться из плена научных изысканий и приехать. Очень жаль, если она не сможет. Ему так хотелось увидеть её снова. Тёмин уже давно безнадёжно спал, его сейчас и пушкой не поднимешь.

«Хорошо хоть, что не храпит»,— подумал Саша.— «А что я здесь стою? Выйду на улицу, там должно быть хорошо».

Он взял куртку, тихо закрыл за собой дверь и оказался на улице. Ночь была свежей и безоблачной. Саша закрыл глаза, вслушиваясь в беззвучие. Любые мысли покинули его, стались только ощущения. Подул лёгкий ветерок, прохладной рукой гладя по лицу.

Далёкий шум машины привлёк внимание. Саша открыл глаза и увидел на горизонте свет фар. Он и не сомневался, что в этом автомобиле едет Кейт. Откуда пришло такое убеждение, неизвестно. Он просто чувствовал. Минуты ожидания текли неимоверно долго, несмотря на то, что машина ехала на большой скорости.

Автомобиль остановился, подняв песочную пыль с дороги, дверца открылась. Он не ошибся. Это была Кэтрин. Девушка помахала ему рукой, и Саша подошёл.

— Привет,— сказал он, глядя в смеющиеся, но усталые глаза.

— Здравствуй, Алекс. Добрый вечер…— она осмотрелась,— точнее, ночь. Давно стоишь?

— Нет, вот, только недавно вышел.

— Словно знал, что я еду.

— Чувствовал,— поправил он.

— Я ненадолго, минут на тридцать,— сказала Кейт, но как-то волнительно. Что-то она хотела сказать, но никак не решалась.

— Отойдём от машины.

Они подошли к скамейке, которая стояла у входа в гостиницу, и сели. Саша обнял девушку и почувствовал, как её голова легла на плечо. Он слегка повернулся, чтобы ей было удобнее, и произнёс:

— Чудная ночь. Всю жизнь бы так сидел.

— Я тоже… Знаешь, так спать хочется. Так бы и уснула…

— Я люблю тебя…— наконец, сказал он и посмотрел на девушку. Кейт, не поднимая головы, посмотрела ему в глаза. Саша прочитал в них те же слова. Через него прошёл поток душевного тепла.

«Можно считать это ответом?»— послал он мысль.

«Несомненно»,— проскочил чёртик ответа в голове.

Они засмеялись. Кэтрин потянулась и неожиданно тоскливо посмотрела на него. Всё-таки что-то был какой-то камень у неё на душе.

— Что-то случилось?— спросил Александр.

— Да не знаю…. Странно всё это….

— Расскажи мне,— он взял её за руку и, посмотрев прямо в глаза, заметил, что они начали наполняться влагой.— Боже, ты плачешь?!

— Нет… да…— и проглотила слёзы. Саша буквально ощутил, как собралась вся её воля в кулак.— Что-то должно произойти, Алекс. Я ведь не просто так попросила вызвать пси-врача и разобраться. Перед тем как я тебе позвонила, произошёл очень странный случай. Сначала меня охватило какое-то беспокойство, я попыталась разобраться и чуть не провалилась в какую-то бездну. Собственно из-за этого я и позвонила.

— Почему ты не рассказала это Тёмину?

— Хотела сначала с тобой посоветоваться, а тогда не было возможности поговорить в спокойной обстановке.

— Тебе действительно нужно пройти комплексное обследование. Кто знает, что будет дальше…

— Неизвестное всегда пугает.

— Ты занимаешься наукой, неизвестное должно манить тебя.

— Подковырнул…— усмехнулась Кэтрин и тут же снова стала грустной.— Я тебе рассказывала, что было во время прыжка обратно?..

— Нет.

— Я видела странный сон, хотя сном это вряд ли можно было назвать. Это как участие в виртуальной реальности, настолько всё правдоподобно. Мне казалось, что я нахожусь в космосе и ожидаю, что Земля вот-вот расколется. Я думала… нет, я знала, что произойдёт в следующий момент и…

— Ракеты уничтожили Землю и станцию,— закончил Саша. Да, он тоже видел это и ощущал себя на месте неизвестного человека в скафандре.— Наверное, этот сон видели все…— предположил он.

— Возможно… странно… почему именно этот момент и кто это был? И как это связано с нами?..

— Не знаю, Кэтрин. Уверен, мы узнаем когда-нибудь. Тебя это пугает?

— Нет… Что-то должно произойти… с тобой, Алекс.

— Со мной будет всё хорошо…— попытался он откреститься, а сам обдумывал её слова.

— Нет-нет… ты послушай. Когда ты ушёл, я почувствовала это волнение снова. И сейчас я тоже это ощутила. А тогда в самолёте я не могла понять… сейчас я отчётливо вижу.

— На что это будет похоже?..— слова Кэтрин не на шутку зацепили его. Саша видел, как серьёзно относится Кейт и пытался понять, что лежит в действительности за этим: предсказание или же просто страх за его жизнь.

— Словно ты открыл ящик Пандоры, Алекс. Или вы… У меня такое ощущение, что ты проваливаешься в эту тьму, кто-то пытается тебя вытащить, схватить, но не успевает, а я ничего не могу сделать… Мне кажется… я вижу тебя в последний раз.

— Ну, это уж вряд ли. Я всегда буду с тобой. И я обещаю: буду предельно осторожен, Кэтти. Не волнуйся,— он прижал её к себе. Девушка обняла его. Он ощущал её своим телом и своей душой, ловя каждое мгновение единения.

— Я люблю тебя,— наконец произнесла она и повторила.— Я люблю тебя…

…Большая цилиндрическая комната на проверку оказалась каким-то центром, может быть, даже управления всем комплексом. По середине расположился круглый терминал, за которым могли работать человек пятьдесят, но никакого разграничения рабочих мест или просто стульев Влад не видел. Остальные бойцы уже осмотрели помещение и ничего больше не нашли — пыль уже давно стала хозяйкой этих мест. Потревоженная внезапным ветром она до сих пор не могла осесть и успокоиться.

— Двигаемся дальше,— произнёс командир и посмотрел в сторону двух коридоров.— Движение начинаем одновременно. Лис, вторая группа на тебе.

— Вас понял,— донёсся в наушнике голос подчинённого.

Влад подошёл к выходу. Луч фонаря выхватил из темноты кусок стены, затем пробежался по полу, покрытому серой пылью. Здесь всё дышало древностью.

Внезапно он почувствовал чьё-то присутствие, словно кто-то смотрит на него с некоторой заинтересованностью. Этот лёгкий поток эмоций не шёл ни от одного из бойцов, он веял из глубин коридора.

Влад взглянул на показания сканера: ничего необычного прибор не отмечал.

— Монгол, ты чувствуешь?..— спросил Родионов.

— Что?..

— Словно кто-то смотрит на нас.

Короткая пауза. Подчинённый прислушивался к своим чувствам.

— Действительно…— удивлённо ответил он.— Там кто-то есть?

— Что у вас?— донёсся голос Корышева. Он видел и слышал всё то же, что и командир группы.

— За нами наблюдают,— ответил командир и отдал приказ.— Выдвигаемся. Проверить каждый сантиметр. Будьте предельно осторожны. Нас ждут.

Вторая группа, не теряя времени, начала движение. Влад сосредоточился на своих ощущениях, пытаясь угадать, откуда пришло такое странное чувство. Он не был уверен, что там враг: в эмоциях полностью отсутствовала враждебность. Но кто же это тогда?..

Группа продвигалась достаточно быстро, несмотря на отсутствие света. Приборы ночного видения здесь были бесполезны, поэтому все перешли в инфракрасный режим. Далее коридор раздваивался. Судя по плану, одно его ответвление упиралось в какое-то большое помещение, другое уходило к жилым помещениям, иначе трактовать множество небольших комнат было трудно.

С каждым шагом Влад чувствовал, что источник становится всё ближе и ближе.

— Кажется, он там,— указал Монгол.

— Да, теперь я тоже почувствовал…— добавил один из бойцов группы.

Влад ощутил, что тон эмоций слегка изменился. Нет, он не стал угрожающим. Кто бы там ни был, он… радовался и даже смеялся! Родионов совершенно не понимал, что происходит. Ощущения становились всё сильнее и сильнее!

— Он приближается!— выкрикнул Монгол.— Группа заняла оборонительную позицию.

— Не стрелять!!!— прокричал Влад.

— Что у вас там происходит?!— прозвучал голос Корышева.

— Без понятия…— ответил Родионов и посмотрел на монитор сканера. Ничего необычного тот не отображал, но через секунду на нём появилось изображение круга, висящего посередине коридора. «Круг» два раза приветственно «моргнул» и пропал. Вместе с ним исчезло и ощущение чьего-то присутствия. Группа некоторое время ещё стояла на месте.— Вперёд. Продолжаем движение,— скомандовал Влад.

…Комплекс оказался довольно большим, но больше ничего необычного в нём обнаружено не было, но в самом конце поисков Влад зашёл в одно из помещений. Странно, но здесь пыль практически отсутствовала. Родионов увидел серебристый каплеобразный корпус. Красота и правильность форм завораживала. Он ещё раз бросил луч света на устройство, словно не веря, что всё-таки оно нашлось, и сказал:

— Вы это видите? Мы нашли его! Мы нашли гипердвигатель!..

13 марта 2114 года.

Штаб-квартира ОМБ, Москва, Российская Федерация.

Евгений Николаевич прохаживался вдоль кабинета. Как и ожидалось, Секретный Отдел оказался крепким орешком и в ответ выдал компромитиующие материалы, что подставляло под удар как Корышева, так и его самого. Генерал ждал реакции Комиссии на новые факты, предложенные СО.

«Ах, если бы знать, чего они добиваются в итоге…»— подумал Ромин и подошёл к столу.— «Может быть, Павел прав и СО крепко связан с Максом. В таком случае необходимо выдвинуть и эти обвинения. Что ж, если они не оставят нам выбора, мы сделаем это, тем более, что доказательства есть. Вот только жаль, что косвенные».

Взвесив все за и против, Ромин всё-таки остановился на этом варианте. Он пошел к шкафу и достал бутылку вина. Не успел он сесть за стол, как зазвонил телефон. Генерал взял трубку и произнёс:

— Ромин.

— Здравствуйте, генерал,— голос Маркуса Грене нельзя было перепутать ни с одним другим.— Зайдите, пожалуйста, в мой кабинет.

— Разумеется, я сейчас буду.

Евгений Николаевич положил трубку, с тоской посмотрел на бутылку вина и всё-таки решил не торопиться. Он налил в стакан на два пальца и выпил, пытаясь ощутить терпкий звук напитка. Не получилось: нервы обмануть не удалось — они были напряжены до предела. Ромин вздохнул, убирая всё обратно в шкаф, и направился к кабинету директора ОМБ.

Маркус Грене ждал его один. Взгляд руководителя самой сильной спецслужбы мира был спокоен, но сквозь безмятежность проступала глубокая задумчивость.

— Здравствуйте, Евгений Николаевич. Прошу, садитесь.

Ромин поздоровался и сел на предложенное ему место.

— О чём вы хотели поговорить?

— Меня всё больше беспокоит ваша тяжба с Секретным Отделом,— начал директор.— Я хочу знать, что за ней стоит?

— СО стал слишком много себе позволять. Его агенты уничтожили главного подозреваемого в организации нападения на ПИЦ. Они постоянно мешают работе.

— Вы подозреваете СО в сговоре с противником?— прищурился Грене.

— Не исключена и такая версия.

— Я не буду тебе давать полномочия. Ты знаешь, что СО это государство в государстве, иначе бы он потерял всякую эффективность. Поскольку не существует никаких доказательств, что СО намеренно влияет на ход расследования, я бы хотел, чтобы ваши прения были отложены, пока дело не будет завершено.

— Возможно, Секретный Отдел просто хочет держать руку на пульсе?— предположил мнение Грене Ромин.

— Возможно, это было бы хорошим сотрудничеством. Разве нет?

Евгений Николаевич, конечно, понял, куда дует ветер, но ему не нравилось направление. Нужно было срочно его менять.

— Вы говорили с Карлосом Оттоном?— спросил руководитель Особого Отдела.

— Да. Он сказал, что был бы рад оказать всяческое содействие.

«А заодно под шумок забрать дело к себе. Очень удобный момент: как раз тогда, когда дело сдвинулось».

— Доказать прямую причастность мы не можем — у меня нет достаточно средств, но есть косвенное доказательство.

Генерал вынул пуговку устройства слежения и положил её на стол перед начальником.

— Слежка за мной.

— Оно применяется не только Секретным Отделом, но и любым другим подразделением ОМБ. Существуют и другие аргументы?

— Да…— кивнул Ромин.— Руслан Хокай лично приходил ко мне несколько раз.

— Существует запись?..

— Всех разговоров,— генерал достал диктофон и положил рядом с устройством слежения.

— Но вы понимаете, что это доказывает лишь причастного Хокая к террористам? Самоуправство и превышение должностных полномочий и больше ничего.

— Да, это так. И тем не менее…

— Я уже давно знаю Вас, Евгений Николаевич. Так же хорошо я знаю и Карлоса Оттона. Гораздо дольше, чем вы его. Не думаю, что Руслан действовал по его приказу. В обратное я не могу поверить без веских доказательств. Сейчас передо мной лежит встречное обвинение: Павел Корышев распространял информацию о расследовании сторонним лицам. Журналисты получили информацию от человека, звонившего из дома Кэтрин Уилкс. Александр Соколов после побывал у неё дома. Секретный Отдел не двузначно намекает, что все они, включая мистера Булдакова, могут быть в сговоре. Тогда становится очевидно, что это и есть причина, по которой они выжили при нападении на ПИЦ,— директор ОМБ ненадолго замолчал и добавил.— И, тем не менее, я не могу не слушать вас.

— Каково же будет ваше решение?— спросил Ромин. Он уже догадывался, что скажет Маркус.

— Я откладываю дело до окончания расследования. С этого момента сотрудник СО официально будет включён в команду, но с вашей стороны он будет находиться под наблюдением во избежание эксцессов.

«Взвешенное решение»,— оценил Ромин, понимая, что всё-таки добился, чего хотел: Секретный Отдел теперь обязан будет играть в открытую…

13 марта 2114 года.

Пригород Реймса, Французская Республика, Евросоюз.

Карандаш набросал на холст тонкую линию — холмы. Их причудливые зигзаги были обрамлены белой шапкой снегов, а припорошенные деревья блестели серебряной красотой, и солнце освещало гордый пейзаж с пуританской строгостью — всё отразилось на листе бумаги, пусть карандаш не способен передать различных цветов, но оттенки серого тоже могут говорить.

— Рисуешь?..— послышался сзади голос Жана.

Диана обернулась, закрыв рукой рисунок.

— Да…

— Покажешь?

— Не знаю, мне кажется, не очень удалось,— ответила Диана, но всё же передала рисунок отцу, сжавшись в ожидании критики.

— Превосходно!— воскликнул он.

— Тебе и правда нравится?..

— Конечно, в жизни не видел ничего подобного. У тебя талант! Где ты этому научилась?

— Я не училась… Я сама… Ещё в детстве пробовала что-нибудь нарисовать, но никому не показывала.

— Знаешь, я не критик,— вглядываясь в рисунок, произнёс Жан,— но есть в этом рисунке что-то необычное. Словно бы другой взгляд на природу. Небо словно фиолетовое…

— Да… я нарисовала горы. Они были видны из окна моей спальни в Хевиме.

— Вспомнилось?..— сочувственно спросил Жан.

— Ну, просто захотелось что-нибудь нарисовать, а их я запомнила лучше всего…

— Если хочешь, могу привезти мольберт и краски,— улыбнулся он.— Или тебе лучше рисуется карандашом?

— Я не пробовала иначе, но мне понравилось так.

— А хочешь научиться рисовать профессионально?

— Да,— кивнула она.— Хотела бы.

— У нас в городе есть хорошая школа художников. Я схожу туда, узнаю…

— Давай поедем вместе! Я так и ни разу не была в городе. Ты обещал показать Реймс. Помнишь?

— Помню-помню,— усмехнулся Жан.— Ну, если появилась достойная причина, то почему бы и нет. А заодно сходим, купим тебе чего-нибудь.

— Здорово!

— А ты все уроки выучила?— запоздало спросил Жан.

— Да, после этого села рисовать,— ответила она и спросила.— Когда идём? Сейчас?

— Нет, сначала перекусим. Сегодня, кстати, славный денёк. Пошли обедать.

Диана вскочила и первой выбежала на кухню. Сегодня она решила удивить отчима. Девушка долго наблюдала, как он готовит, а теперь хотела сама попробовать подогреть. Сегодня, пока он ездил в магазин за покупками, она прочитала инструкцию по пользованию микроволновой печкой, и её даже удалось подогреть бутерброд, хотя тот через две минуты взорвался. Диана поняла, что поставила таймер на слишком большое время и повторила попытку. Установить нужное время удалось только с третьей попытки, поэтому пришлось вытирать разбрызганное масло со стенок.

— Теперь моя очередь накрывать на стол,— сказала девушка и достала из холодильника жареную картошку с мясом. На молчаливый вопрос Жана она ответила.— Я уже умею пользоваться.

— Хорошо, возражать не стану.

— Ещё бы,— усмехнулась она.— Вот только я на плите ещё готовить не умею. Но я научусь. Обещаю. Не тебе же всё время готовить, мне неловко как-то даже. Раньше хоть была отговорка, а теперь… не нанимать же нам слуг.

— Это дорого,— согласился Жан и сел за стол.— Газета новая пришла?

Раскладывавшая обед Диана повернулась, чтобы посмотреть, о чём говорит отчим. В руках он держал газету. Такие развозили каждую неделю бесплатно. Девушка утром немного почитала её, пока Жан был в отъезде, и забыла убрать со стола.

— Да,— ответила она и поставила еду в микроволновку. Диана не представляла, как она работает. Очередное чудо техники этого мира. Загадка, но она обязательно будет разгадана, нужно только выучить науки. Девушка села за стол и вспомнила об одном вопросе, который у неё возник при чтении газеты.— Я прочитала в газете, что премьер-министру Европы был положен доклад социоматематиков. Я правильно понимаю, что это прогноз развития общества в ближайшие полгода?

— Да,— ответил Жан, листая газету. Видимо он искал статью.

— На пятой странице.

— Спасибо,— он открыл и пробежал глазами текст.

— Как они это делают?

— Формулы. Общество подчиняется определённым законам развития. Оно как большое уравнение, каждая переменная которого является личность.

— Мне показалось странным, что в статье людей делят на несколько категорий. Вы мне говорили, что у вас равенство.

— Юридическое равенство, да,— согласился отчим,— но сами по себе люди разные. Кто-то лоялен обществу, кто-то наоборот, асоциален. Это естественно. И нельзя равнять гения и простого обывателя, аморфного к происходящему. Всё это разные слои общества. Каждый из них играет свою роль, и она не всегда позитивна, отсюда и возникают плюсы и минусы в уравнениях. Задача социоматематиков — выработать набор методов, которые бы завали поступательное движение обществу. Пока их методы действуют. Уже лет пятьдесят как работают. Войны прекратились, ещё остались локальные конфликты, но их разрешение уже просто вопрос времени, если верить прогнозам…

— …и если не вмешается новая переменная,— добавила Диана.

— Да, если они всё учли,— кивнул Жан, откладывая газету. Он о чём-то на секунду задумался, а потом продолжил.— Но на самом деле человечество не просто математика, он единый живой организм. Говорят, что он даже обладает некоторым разумом, просто каждый из нас в отдельности не может заметить его движений в данный момент. Мы можем говорить об этом, только глядя на историю.

— Ты придерживаешься этой теории?

— Не знаю, что и думать…— чуть поразмыслив ответил Жан,— я же не историк, но я думаю, что это всё-таки может быть правдой.

— Как интересно…— ответила Диана и только сейчас поняла, что печь уже давно пищит, оповещая о готовности. Она поставила тарелки на стол, достала вилки и села напротив Жана.

— Спасибо,— улыбнулся он.— Ты просто молодец: так быстро учишься.

— Стараюсь,— ответила она и решила вернуться к вопросу.— Но как удалось за пятьдесят лет исправить ситуацию?

— Это вопросы к ним,— усмехнулся Жан,— но я всё-таки немного знаю. Раньше уже проводились попытки построить справедливое общество, но главная их причина крылась в том, что все идеи описались только на изменение условий, а следовало менять самого человека. Для этого в школах изменились программы, ведь старое поколение уже трудно перевоспитать, а вот молодежь…

— А откуда взялись учителя?— задала логичный вопрос Диана.

Жан немного рассказал о начавшемся делении видов. Она сильно удивилась, узнав, что Кейт принадлежит к новому виду людей, ведь на первый взгляд девушка ничем не выделялась.

— …Говорят, что они стали защитной реакцией планеты на угрозу нарушения баланса в земной природе. Цивилизация чуть не пошла под откос.

— Глобальное мышление,— отметила Диана.

— В этом и состояла суть перевоспитания людей: в подавлении их эгоистического начала. В понимании того, что мы все одно целое. Да, все это знают, но многие ли люди поступали правильно? Единицы.

— В этом большая проблема…— отметила она.

— Да, а вот человек, который меньше думает о себе лично, это уже человек на более высокой стадии развития. Понимание своего места в мире многое даёт, и не только ему, но и всему миру в целом. Правда, такое не всякому под силу. Нужно быть очень сильным человеком, чтобы не только понимать это, но и следовать. Так что главное направление на ранней стадии воспитания: развитие силы духа, а затем понимание своего места в мире. Сначала воспитание, затем — образование,— закончил Жан, а Диана заметила, что обед уже остыл. Они совсем забыли о нём…

Глава 6

13 марта 2114 года.

Коммуникации погибшей цивилизации…

Странные капсулы были обнаружены второй группой, под командованием бойца по прозвищу Лис. Восемь устройств размером чуть больше маленького автобуса находились вдоль противоположной входу в большое помещение стены. У других стен выстроилось нечто похожее на наклонённые школьные парты, а по центру стоял круглый «стол». Судя по всему, это был терминалы управления капсулами.

Техники выдвинули гипотезу, что помещение, в котором всё это располагалось, является неким аналогом больницы, а капсулы заполнялись некой жидкостью и играли роль лечебных ванн.

Обнаружилась ещё одна странность: входя в комнату, бойцы отметили, что здесь, в отличие от других мест, пол не покрыт слоем пыли, словно кто-то подмёл его.

К несчастью, терминалы не реагировали на движения ладонью. Видимо, они были испорчены либо просто отключены. Сейчас Сиинов и его команда пытались разгадать, откуда берётся энергия. Сканеры, все как один, говорили, что она просто возникает сама по себе, что явно противоречило закону сохранения энергии.

— Энергия из вакуума,— предполагал один учёный.

— Разрыв пространства и черпание энергии из него,— говорил второй.

Версии одна другой невероятнее появлялись на свет с невероятной скоростью. На все предположения Сиинов хмыкал и отвечал в свойственной ему высокомерной манере.

В любом случае пока работал только один терминал, а кроме как открыть дверь в основные помещения коммуникаций, он не мог. Раньше терминал работал как запасной пункт управления. Об этом говорила его функциональность: судя по интерфейсу с его помощью можно было управлять любой дверью, но механизмы были просто испорчены временем.

Работа техников осложнялась тем, что корпус представлял собой монолит без единого намёка на шов, поэтому приходилось прибегать к помощи резака. Внутренности прибора оказались самыми обычными. Один из компьютерщиков даже хмыкнул, признав в них устаревшие кремневые микросхемы. Необычным оказался блок питания, который крепился на одну из таких плат: он оказался цельным, как кусок простой кусок металла. Недавно несколько таких увезли в Москву для изучения.

Однако Сашу больше всего сейчас волновали не технические аспекты решаемой проблемы, а тот странный объект, который почувствовали люди и показал сканер. Можно было бы подумать, что это чей-то дух или привидение, но такая идея казалась слишком смелой, хотя и была пока единственной.

Стабильно текущую работу нарушило прибытие специального агента Секретного Отдела, Тома Хендрикса. Ромин ещё утром позвонил и рассказал о состоявшимся диалоге с Маркусом Грене, но никто не ждал агента так быстро. Хендриксу было лет сорок, и он производил впечатление весьма уверенного в себе человека. Павел лично встречал нового помощника, и Александр наблюдал за встречей со стороны. Андрей в это время пропадал где-то в «подземелье» вместе с аналитиком Греченко. Прямую связь с ними установить не удалось, поэтому часто использовали посыльного, который возвращался на Землю и передавал сообщение с помощью радиостанции, установленной в штольне около «шлюза». Александр передал сообщение о прибытии нового человека.

Когда информация о прибытии агента Секретного Отдела дошла до Андрея и Греченко, те пытались помочь техникам запустить очередной терминал. Оба отреагировали на новость, как на само собой разумеющееся. Электронщики установили новый блок питания, обычный аккумулятор, но ничего не происходило, хотя все техники в один голос утверждали, что подали нужное напряжение.

Поняв, что ничего на этот раз е получится, Андрей отошёл в сторонку. За ним последовал и Греченко.

— Как думаешь, чего можно ждать от Хендрикса?— спросил Булдаков.

— Да кто ж его знает…

— Выхватит пистолет и начнёт палить,— усмехнулся Андрей, вспомнив Руслана.

— Знаешь, что отвечают учёные, когда не могут найти ответ?

— Недостаточно информации,— ответил Андрей.

— Именно,— подтвердил Анатолий, поднимая указательный палец.

— Ладно, лишь бы потом не пришлось доказывать, что ты не верблюд…

— Какой верблюд?— не понял Греченко.

— Двугорбый…

Сам Хендрис появился в катакомбах спустя полтора часа. Он пришёл в сопровождении Саши, Павла и Влада. Булдаков внимательно следил за каждым его движением и манерой речи, пытаясь понять, что тот из себя представляет.

— Итак, если Секретный Отдел решил принять участие в расследовании, то мне бы хотелось знать, что вы хотите сейчас— спросил Андрей.

— Хорошо, давайте я объясню нашу позицию, а то мистер Корышев всё ходил вокруг да около этой темы,— кивнул Том.— Моё руководство считает, что вам необходима помощь. Я хочу участвовать в работе на равных, хотя и понимаю ваше недоверие ко мне.

— Трудно поверить,— согласился Павел.

— По крайней мере, мы сейчас говорим то, что думаем, а это уже большой плюс.

— Продолжайте,— сказал Саша и потеребил подбородок.

— Через меня вам будут доступны все средства Секретного Отдела. Все его вычислительные мощности и информация, без ограничения.

Андрей сильно удивился, хотя и не подав виду, а вот по виду Александра он сразу прочитал недоверие. Тем временем Хендрис продолжал:

— Я же в свою очередь хочу получить доступ ко всей информации, которая касалась бы не только расследования, но и функционирования самого гипердвигателя, а также информации об аномалиях, выявленных на ПИЦе.

— Зачем вам информация о функционировании гипердвигателя? Почему бы не запросить её у ФКА?

— М не любим афишировать свои интересы.

Ответ должен был держать Павел, но Андрей бы на его месте не согласился, хотя если дело действительно обстоит именно так, как говорит Том, то помощь ему лишней не будет.

— Хорошо, вы получите всю информацию, кроме гипердвигателя, разумеется. Мы всё-таки не Космическое Агентство и не Научный Отдел,— кивнул Павел.

— Что ж, согласен. Я знал, что мы поймём друг друга,— улыбнулся Хендрис. Кажется, даже искренне. Возможно, так оно и было.

Этот момент один из техников выкрикнул:

— Работает!

Все как один повернули в сторону центрального терминала помещения (остальные приборы по-прежнему не работали). Несколько рабочих подбежали к зажёгшемуся монитору, пытаясь понять, что он отображает.

— Пойдёмте, посмотрим?— предложил Греченко

— Там сейчас не пропихнуться…— ответил Павел, намереваясь вернуться к диалогу.

— Я всё же гляну,— сказал аналитик.— Вдруг удастся запустить одну из камер,— и отошёл.

Андрей заметил, что Саша тоже хотел посмотреть на работу старинных устройств, но незаметно для других задержал его. Снова раздался торжествующий крик:

— Он работает!

— Но я ничего не нажимал,— послышался другой голос.

Андрей не без интереса заметил, что камеры стали подсвечиваться снизу зелёным светом. Логично было предположить, что это свидетельствует об их работоспособности. Удивительно, но работали все восемь!

— Что ты сделал?!

— Да ничего я не трогал!— снова донеслись голоса техников. Они были любителями поспорить, но свою работу выполняли великолепно.

Зелёный свет замигал, и спустя мгновение в каждой из капсул появились люди, одетые в форму болотного цвета. В руках они сжимали автоматы…

Тяжёлый свод пещеры давил своим весом. Полумрак охватывал всё её пространство, и только рассеянный свет от голограммы сканера мог служить маяком для находящихся здесь людей.

Их было трое, как всегда. Трое Великих собрались здесь, чтобы решить Судьбу. Их лица по-прежнему скрывал капюшоны, но одно из них уже видели многие.

— Ситуация явно выходит из-под нашего контроля.

— Истинный не говорил об обнаружении землянами Путей,— добавил второй.

— Истинный молчит,— произнёс Макс.

— Мы не ощущаем его сущности. Он бросил нас?..

— Невозможно! Это богохульство! Как ты смеешь?!— прокричал второй и поднял руку. Могло показаться, что он сейчас нанесёт удар, но ничего не случилось.

— Держите себя в руках, Великий,— сказал Макс и развернул голограмму Путей.— Если так случилось, значит, так и должно было случиться. Нам неведомы пути Истины, но её свет неоспорим. Это всего лишь ещё одна веха на нашем пути. Я думаю, если Истинный не указал нам на обнаружения землянами Путей, то мы должны сами принять решение.

— Что ты предлагаешь? Мы можем их уничтожить одним махом,— ответил вместо Макса первый.

— Снова кинуть сгусток плазмы?!— удивился второй.— И что нам это даст? Мы и сами лишимся Путей.

— Штурм?..

— Всеми силами, Великие,— уточнил Макс.

— Наше оружие скрытность, а не открытое противодействие,— ответил второй.— Мы не можем тягаться с ними в открытую.

— Да, мы умело сталкивали различные группировки на Земле. Это мудрая тактика, но теперь у нас просто нет выбора. Мы должны выбить из Путей, забрать гипердвигатель, уничтожить запасной терминал управления и закрыть пространство для перемещений. Эта операция нам под силу. Все обстоятельства вынуждают нас сделать это!

— Вы уверены в этом, Великий? Их там немного, но с ними профессионалы высочайшего класса. Вспомните, во сколько вам обошёлся захват Семёнова. Тогда один человек, личину которого, кстати, вы носите, убил многих. А сейчас там порядка двадцати спецназовцев — они профессионалы экстра-класса. И у нас отказал главный телепорт. К сожалению, древняя техника не подлежит восстановлению. Без него будет крайне тяжело пробиться сквозь их ряды, и если ты потерпишь неудачу, мы обречены. Мы раскроем себя…

— Тогда метель сыграла с нами нехорошую шутку и тогда мы не были вооружены их оружием. Сейчас оно у нас есть,— ответил Макс.— И мы снова сыграем на неожиданности. Они понятия не имеют, где находятся…

— И, разумеется, ты возглавишь атаку,— скорее утвердительно произнёс первый.

— Если хотите поучаствовать, я не буду мешать,— в интонациях Макса прозвучала улыбка.

— Ты отвечаешь у нас за ситуацию в Мире Изнанки.

— Благодарю за доверие, Великие.

— Да прибудет с нами сила и мудрость Истинного!..

…Первым на появление отреагировал Влад, прокричав:

— В укрытие!— он уже сжимал автомат.

Створки доселе монолитных капсул раздвинулись. Атаковавшие сразу же открыли огонь — несколько техников, не успевшие спрятаться, упали на пол, но большая часть людей всё же успела убежать из помещения.

— Уходите!— прокричал Родионов всем, в том числе и агентам ОМБ. Почему среди них не было Греченко?..

На помощь уже бежали два бойца. Были учтены ошибки прошлого, и теперь спецназовцы стояли у каждого угла на случай внезапного появления противника. На поверхности находились солдаты. Как только о нападении станет известно, они спустятся вниз.

Влад практически не глядя выпустил короткую очередь, кто-то вскрикнул — в ответ несколько пуль чиркнуло об угол. Стрелять в таком древнем помещении казалось чуть ли не святотатством!

— Без боевых — там могут быть выжившие,— крикнул он подбежавшим бойцам.— Их восемь!

Мозг заработал в совершенно другом ритме, наномеханизмы брошенные в кровь делали своё дело. На грани сознания он заметил выскочившего противника, но тот даже не успел нажать на курок: пули рассекли врага.

— Свет!— прокричал один из них, бросая в помещение светошумовую гранату. Тихий хлопок никто не услышал, но выстрелы со стороны противника прекратились и раздались крики.

Влад ворвался первым. Некоторые атакующие упали, другие — слонялись оглушённые, пытаясь определить, где они находятся. Родионов выстелил усыпляющими пулями три раза, остальных успокоили бойцы.

Снова замигали огни у капсул, и появилось восемь человек. Спецназ дал короткие очереди. Выстрелить успел только один враг — пули впились в потолок, посыпались ошмётки лунного грунта и облака пыли.

— Сейчас пойдут ещё!— прокричал Влад.

Сзади подбежали ещё несколько бойцов и заняли позиции. У врага не осталось и полшанса…

Дальнейшее походило больше на расстрел, нежели на бой: как только в капсулы телепортировались люди, они тут же попадали под град усыпляющего вещества. Никто из атакующих даже не успевал среагировать, настолько чётко работала «расстрельная команда». Так происходило двадцать раз и сто шестьдесят тел уже лежали без движения, образовав целую гору. Солдаты успевали оттаскивать только нескольких, прежде чем появлялись новые…

Бойцы спецназа замерли в ожидании новых врагов, но огоньки не мигали, оставаясь зелёными: никто больше не шёл.

— Наверное, это всё,— предположил кто-то из подчинённых.

— Ждём ещё две минуты,— ответил Родионов.

Время шло, но всё было спокойно.

— Проверьте их,— дал команду Влад.

Вскоре в коридоре образовалась гора трофейного оружия. Капсулы до сих пор были в рабочем режиме, и у Влада возникла идея воспользоваться ими, чтобы последовать в логово врага, но только никто не знал, как правильно настроить капсулы телепортации.

Тела спящих людей выложили вдоль коридора. Вскоре появились и солдаты поддержки. К сожалению, помощи от них в бою немного, но закрыть образовавшиеся бреши в результате нападения они могли: их четвёрками расставили на каждом углу — нападение могло повториться. Павел считал, что враг потерял способность появляться в любом месте, о чём свидетельствовала эта вылазка. Расчёт врага явно строился на неожиданности. К счастью, Влад сумел задержать противника до прихода подкрепления. А вот Андрей не согласился с Корышевым, напомнив про гипердвигатель, который тоже можно было использовать как телепорт. В любом случае ухо следовало держать востро.

Саша тем временем проходил по коридору, вглядываясь в лица нападавших. Он и сам не знал, почему это делает. Возможно, он хотел почувствовать победу. Их было так мало в последнее время.

— Сто шестьдесят…— услышал он сзади голос Влада.— Немало. Если бы они появились в разных местах, пришлось бы очень туго.

— Несомненно,— не переставая идти, сказал Саша.— А где Греченко? Я его не вижу.

— Его убило…

— Как?!— Александр остановился и повернулся к командиру. Настолько неожиданно прозвучала новость. Вот так: живёт человек, о чём-то думает, мечтает, строит планы и в один ужасный момент просто исчезает…

— Первая волна стреляла без разбору. Он попал под огонь. Его минуту назад выносили…

— Я не видел… Я был в противоположной стороне,— ответил Саша и заскрипел зубами!— Будь они все прокляты!— Александр подавил в себе желание пнуть одно из лежащих тел. Толя уже стал для всей группы большим другом, всегда доставая нужную информацию. За ним стоял весь Аналитический Отдел. Большая утрата…

Александр посмотрел на ближайшего усыплённого врага. Лицо того показалось ему знакомым. До боли знакомым, ведь это был Макс собственной персоной! Невероятная удача!

— Это Макс!!— прокричал Саша. Влад удивлённо посмотрел на него, а затем взглянул на лежащего человека.

— Действительно!— произнёс Родионов.— Ничего себе!

— Сам в руки прыгнул!.. Андрей! Паша! Давайте сюда, у нас гость!.. Его можно разбудить?

— Да, антидот есть.

— Он наверняка знает, как запустить телепорты, чтобы мы могли накрыть их базу.

— Ты читаешь мои мысли,— усмехнулся Влад.

Макс отходил довольно быстро. Вскоре он поднял голову и посмотрел на окружающих его людей. Стоявшие рядом, Павел и Андрей молчали, что-то обдумывая. Они предоставили возможность вести диалог Александру. Как только взгляд Макса стал осмысленным, Саша сказал:

— Снова встретились. Рады тебя видеть, Льюис Фэнч, он же Макс Ринович, а может твоё настоящее имя нам неизвестно.

Макс попытался освободиться, но наручники цепко держали руки за спиной. Да и если бы их не было, его бы не упустили два бойца, которые стояли около него, готовые отреагировать на любое движение задержанного.

— Невероятно,— сказал Макс, не веря в происходящее. На его лице отразилось такое удивление, что Саша чуть не засмеялся: настолько нелепо выглядел этот, как казалось, всегда владеющий собой человек.

— Что невероятно? А ты думал, ты у нас неуязвимый?

— Если это произошло,— Макс снова стал таким, каким его видел Александр,— значит, так и должно быть.

— Твои слова напоминают речи фанатика, а не разумного человека.

Тот отрывисто засмеялся, но ответил:

— Слепые вы. Ничего не видите. Даже настоящее скрыто от вас.

— О чём ты?— спросил Павел.

— О чём?— переспросил Макс и усмехнулся.— Что я могу тебе сказать? Все вы ничто по сравнению с сутью Истории. И я ничто. Весь ваш мир идёт к своему завершению. Такое уже случалось много раз. Взяв меня, вы ничего не решили. Я уже вышел из игры. Так решила сама Судьба.

— Какое оно имеет отношение к происходящему?

— Я же говорю, вы не видите даже настоящего. Какой смысл говорить слова Истинного, если вы не готовы принять их? Давайте покончим с этим диалогом.

— Кто такой Истинный? Бог?

— Бог?! Нет. Он вещает Истину и видит будущее.

— Ваш штатный предсказатель?— фыркнул Андрей.

— Движущаяся сила Истории. Никто не в силах обмануть время. Ни вы, ни я. Он её воплощение.

— И где же он был, когда вы нападали? Почему не видел вашего провала?

— Вы нашли Пути — мы должны были их вернуть себе. Причина и следствие — вот движущая сила Истории. Механика, ничего большего. К тому же, вы вернули гипердвигатель. Прискорбно… для вас. Всё свершилось так, как должно было, и никак иначе.

— Что-то мне всё это напоминает…— услышал Саша голос Андрея. Александр тоже вспомнил о том существе, назвавшем себя Фэви. Кэтрин не хотела принять его мировоззрение, но неужели всё действительно обстоит так, как говорит Макс? Тогда становится очень грустно за всю Вселенную…

— Как запустить камеры телепортации?— спросил Соколов.

Пленный снова расхохотался. На этот раз Саша не выдержал и просто врезал ему по лицу. Тот дёрнулся и с яростью посмотрел на Александра.

— Сила Истории неумолима!— прошипел Макс.— Вашу цивилизацию сметёт ваша же ненависть, затаившаяся в вас. Она вырвется так же быстро, как и твоя рука, Александр. Так же неожиданно, так же эмоционально. И новый цикл начнёт своё движение. Такое уже случалось многократно. И не только с вашей цивилизацией. Это закон развития Вселенной, принцип самоочищения от разума, являющегося вирусом, его заболеванием!

— Не ново,— сказал Андрей.— Столько фатализма в твоих словах. Так говорят все, кто хочет изменить порядок.

Макс перевёл взгляд на него и, не мигая, смотрел почти полминуты. Все молчали, ожидая дальнейшего развития монолога.

— Ничто не ново. Идеи витают в воздухе, но как выбрать из них верную? Может быть, ты докажешь обратное? Ты, которому не больше тридцати лет, опровергнешь опыт сотен тысяч лет и мудрость высших цивилизаций? Готов ли ты взять на себя право спорить с историей?!— сказал Макс и замолчал, по-прежнему глядя на Андрея.— Верить или не верить — право каждого, но от этого не зависит ни прошлое, ни настоящее, ни будущее. На этот раз на вашей планете. Разве вы этого не чувствуете? Самые крупные политические образования Земли готовы на всё, чтобы не допустить прорыва другого. Это сеет недоверие, а недоверие ведёт… Впрочем, не важно. Вселенная статична и скоро она должна снова нажать на «сброс». Механизмы запущены. Остался только финальный аккорд.

— Что ты сказал?— удивлённо произнёс Андрей.— Как?!

Саша и Павел переглянулись. Они не совсем поняли, почему Булдаков так отреагировал на слова Макса.

— Да, слепцы! Вы не на Луне! Всё уже свершилось! Давным давно!..

В голове Александра крутились слова: «…от этого не зависит ни прошлое, ни настоящее, ни будущее… Вселенная статична и скоро она должна снова нажать на «сброс». На этот раз на вашей планете».

— Вы поняли,— улыбнулся Макс.— Однажды написанная история просто проигрывает свою пластинку.

— Если мы не на Луне, то где?.. На Земле будущего?.. Мы прыгнули во времени?

— Ничего вы не поняли,— казалось, Макс даже был огорчён, разочарован,— хотя можно сказать и так…

— Как же тебя понять, если ты говоришь загадками…

— Да он голову нам морочит!— произнёс один из бойцов.— Как запустить телепорты?

— Да они уже запущены!— фыркнул Макс.

— Телепорт автоматичен,— понял Павел.— Достаточно встать на площадку, и он сам сработает. Так?

На лице Макса читалось пренебрежение. Кажется, он терял интерес к происходящему.

— Честный ты у нас,— сказал Александр.— Может быть, ответишь ещё на несколько вопросов?

— Разве они так важны? Вы взяли главного врага. Через час уже можно будет праздновать победу.

Сзади подошёл Том Хендрикс и спросил:

— Это и есть наш главный подозреваемый?

— Да,— ответил Саша и напрягся, ожидая выстрела. Боец, что стоял рядом уже старался присматривать за двумя.

— А,— сказал Макс,— значит, Секретный Отдел послал своего человека. Не стравились, значит…

— Значит, ваша игра,— не то спрашивая, не то утверждая произнёс Павел.

— Теперь уже неважно,— ответил Макс.— Я выполнил всё, что должен. Я удовлетворён. Теперь-то понимаю, куда всё шло. Сходится.

— Что сходится? О чём ты?— спросил Саша

— Для вас уже не имеет никакого значения. Наши миры должны уйти, оба. Ты знаешь, о чём я говорю.

— О чём он?— спросил Павел у Александра.

— Без понятия…— ответил тот.

Макс хмыкнул, тем самым прокомментировав ответ Соколова.

— Мой вам совет: наслаждайтесь жизнью, этим кратким мигом иллюзии существования. Но не бойтесь: смерть лишь начало новой жизни…— ответил Макс и закрыл глаза. Откинул голову на стену. Его лицо озарила блаженная улыбка сумасшедшего.

— Что с ним?— спросил Том.

— Не знаю,— ответил Андрей и сказал Максу.— Эй, разговор ещё не окончен, рано кайф ловить!— но тот не слышал и Булдаков сказал бойцу.— Проверь его.

В это мгновение тело пленного обмякло, и он рухнул на пол. Как позже показало вскрытие, сердце Макса просто остановилось. Возможно, он отключил его усилием воли, но точно уже никто не мог сказать…

…Группа Родионова собралась быстро. Все торопились: огни могли погаснуть в любую минуту, и кто знает, где можно будет отыскать сообщников Макса. Расположение и количество защитников уже было более-менее известно: пленные в основной своей массе шли на сотрудничество. Основное их число составляли наёмники, а люди, сражающиеся за деньги, очень не любят умирать…

Наконец, оружие было проверено. Влад и ещё семеро бойцов встали на пол капсул, ожидая следующего мгновения, когда они появятся с другой стороны порталов. Гипердвигатель решили не использовать, боясь при атаке потерять его снова. Сейчас устройство мгновенного переброса материи, как называли его учёные, уже готовилось к отправке в лабораторию ОМБ в Москве.

Огоньки замигали зленным цветом. Родионов подавил в себе инстинктивное желание закрыть глаза. Нервы напряглись, в висках пульсировала кровь. Он снова был в боевом режиме, готовый мгновенно отреагировать на любую угрозу.

Прыжок оказался незаметным для сознания: картинка мира просто сменилась на другую, да и сила притяжения слегка уменьшилась. Влад стоял, как казалось, на том же месте, но сменилось освещение и вместо друзей здесь находились несколько людей в уже знакомой форме болотного цвета и два человека в гражданской. Помещение имело только один выход и очень походило на то, откуда они пришли: по центру стоял терминал.

Влад и его бойцы выстрелили раньше, чем солдаты. Восемь автоматов мгновенно уложили охрану объекта. Спецназовцы выбежали из капсул и заняли позиции. Через десять секунд должна была прийти новая группа. Следовало отвоевать зону, которая бы не позволяла врагу вести огонь прямо по телепортам.

— Вперёд! На позиции!— скомандовал Влад.

Видимо выстрелы были услышаны террористами. Крики и топот приближались — охранники явно были дилетантами.

За угол полетели гранаты. Хлопки вакуумных взрывов в замкнутом помещении чуть не оглушили самих бойцов, но шлемы поглощали излишне громкие звуки.

Спецназ занял позиции у входа в помещение. Теперь весь коридор отлично простреливался. Сзади послышался шум: вторая волна подоспела.

Влад дал отмашку. Операция по зачистке катакомб вошла в основную фазу…

Бои шли за каждый метр, и со временем сопротивление только нарастало, что замедляло продвижение, но спецназ пробивал защиту, порой даже вступая в рукопашные схватки. Здесь у защитников не было ни единого шанса: бойцы работали с такой скоростью, что противник даже не успевал реагировать. Сторонний наблюдатель видел бы (если успевал), что рука противника просто отклоняется от намеченного маршрута, ударяя воздух…

Наконец, все помещения были зачищены. Единственное, что не позволяло говорить о завершении операции, это забаррикадированная дверь. Старинный терминал выдал план, утверждая, что за ней находится последняя комната.

— Подорвать сможем?— спросил Влад у бойца, который изучал дверь.

— Следует попробовать. Кажется, тот же самый нанометалл высшей марки…

— Попробуем,— поддержал его Родионов.

Спустя несколько минут весь периметр двери был облеплен взрывчаткой. Бойцы спрятались в укрытие. Влад отогнул предохранитель взрывателя и нажал кнопку — грохот пронёсся по древним коридорам. В помещение полетела светошумовая граната. Хлопок стал сигналом к атаке.

Бойцы вбежали в помещение, занимая позиции, но не встретил никакого сопротивления. В центре комнаты возвышался терминал, а у противоположной стены стояла необычная сфера метров двадцать в радиусе. Точнее, её очерчивали две окружности, которые пересекались внизу и вверху. Внутри сферы находилась круглая площадка, которая держалась на стержне.

— Кажется, пусто,— услышал Влад голос Лиса.— Если здесь кто-то и был, то они шли через эту штуку.

— Далеко не смогут уйти. Бесконечно прыгать они не смогут,— ответил Влад и сказал всем.— Отбой.

Информация текла бурным потоком, словно прорвавшая платину река. Нельзя сказать, что пленные работали охотно, но их было много и из слов каждого можно было выудить достаточно информации. Выяснилось, что существует целая сеть подобных коммуникаций, но не до всех можно достучаться через порталы. Вообще техники называли все эти катакомбы Путями, так же их назвал и Макс.

Шокирующей новостью для Павла стало заявление, что все эти люди пришли из другого мира, созданного неким Истинным. Большинство допрашиваемых говорили, что они родом из Симирии и Долераса. О цели конечной организации никто из пленных не знал. Корышеву даже пришлось применить сыворотку правды, чтобы убедиться, не лгут ли они, но и под действием препарата те утверждали то же самое. Рабочим и охране хорошо платили, и те просто выполняли свою работу, но не более того. Единственное, что они знали, что организация возглавляется тремя, которые называют себя Великими.

— Говорят, они обладают сверхъестественной силой,— сказал один из допрашиваемых техников.

— Какой именно?— спросил Павел.

— Каждый принятый на работу в организацию встречается с Великим. Он прикладывает к голове руку и передаёт знания.

— Поэтому вы так хорошо знаете наш язык?

— Да, они нас учат и языку.

— А чему ещё они учат?

— Как перемещаться в Путях.

— Что за сферическое устройство в одной из комнат? Телепорт?

— Да.

— Почему он имеет иную форму, нежели капсулы?

— Он может доставить что угодно из любого места и в любое место. Ходят слухи, что сам Истинный переправляет людей.

— Кто такой Истинный?

— Не знаю. Об этом никто ничего не знает.

— Значит, мы можем отсюда прыгнуть в любую точку пространства?…

— Нет, он уже несколько дней не работает. Мы не знаем, почему…

Большего от пленных нельзя было добиться. Корышев посмотрел на часы: прошло уже шесть часов, как он приступил к допросам. Александр и Андрей тоже работали не покладая рук. Павел решил сделать перерыв.

Допросные были организованны в той части Путей, где раньше располагались жилые помещения. Корышев заглянул к Александру и к Андрею, попросив их выйти, как только закончат говорить с пленными.

Через минут десять они собрались вместе.

— Хочу обсудить некоторые вопросы,— сказал Павел.

— Какие?

— Пленные говорят о каком-то ином мире. Мне кажется это бредом, но и Макс что-то сказал об этом.

— Да, он существует,— ответил Андрей.— Думаю, настало время ответить на вопросы, которые вы с Роминым задавали с самого начала. Нет смысла больше скрывать это.

Булдаков и Александр рассказали всё, что знают о мире Тени. Сказать, что Павел был удивлен, ничего не сказать. Он слушал их, открыв рот и, наверное, не поверил бы, если бы не факты. Несмотря на важность информации, Корышев понимал друзей: до этого момента она ничем не могла помочь.

— И вы знаете о каком Истинном они говорят?— спросил под конец Корышев.

— Нет, но я догадываюсь,— ответил Саша.

— Фэви,— согласился Андрей.— Иной кандидатуры я просто не вижу

— Если честно, я уже давно подозревал его, но все не было видно никакой связи.

— В любом случае, он исчез.

— Мне кажется, он просто бросил Великих. Или он затаился и чего-то ждёт?

— О ком вы говорите?— спросил Павел. Он переводил взгляд с одного на другого, пытаясь понять смысл их диалога. Саша с Андреем коротко поведали историю, произошедшую с Кэтрин.

— …И вот мы теперь не знаем: погиб ли он при телепортации или остался там.

— …либо затаился,— добавил Булдаков.

— Но Кэтрин же работает над гипердвигателем! Если он действительно проник на Землю, то кто знает, чего он хочет! Если Фэви действительно обладает такой силой, то он может запросто уничтожить всех нас.

— Проборы говорят, что с Кэтрин всё в порядке,— заверил Александр.

— Что-то я уже разучился доверять технике,— ответил Павел.

— До сих пор он ничего не делал. Великие тоже не собирались устраивать апокалипсис. Перед ними не стояла такая задача,— сказал Андрей.— Они корректировали ход процесса. Узнать бы только, зачем.

— Значит, Великие — наша главная цель..

— Вне всякого сомнения,— заверил Булдаков.

Ситуация более-менее прояснилась. Они направили свою работу на поиск информации о этих загадочных Великих. Вскоре выяснилось, что Макс был одним из них. Он единственный из Великих, которого видели простые наёмники.

И всё-таки след нашёлся! Один из техников утверждал, что три месяца назад устанавливал сканер в их Святилище, как Великие называли комнату, где принимают решения. Рядом с помещением находилось другое, где были установлены три камеры телепортации. Координаты техник запомнил хорошо, настолько он был заинтригован тогда. Оставалось только настроить телепорт.

14 марта 2114 года.

Коммуникации погибшей цивилизации…

Андрей смотрел, как группа Родионова снова готовится к бою. За последнее время они увидели много необычного, почти сверхъестественного. И вот, новый прыжок в неизвестность.

— Всё готово?— услышал Андрей голос Павла. Он обращался к пленным техникам.

— Да,— ответил один из них, и в следующий момент три портала зажглись зелёным светом.— Соединение установилось. Можно идти.

Андрей всё-таки сомневался. Он не очень-то доверял пленным, хоть и понимал, что смысла врать у них не было: они не боролись за идею, а просто работали на деньги, а это, как известно, всегда был не самый надёжный способ сделать единомышленника. Павел тоже понимал, но у них просто не было выбора, как довериться им, пообещав, что сотрудничество будет учтено.

Влад, Лис и Монгол вошли в капсулы телепортации. На этот раз они были одеты в герметичные бронекостюмы, имеющие автономный источник воздуха. С таким можно было выходить даже в открытый космос, но только с теневой стороны: излучение могло убить человека. Осматривая их, Булдаков подумал, что к костюмам подошли бы скорее автоматические пушки. «Для охоты на мамонтов»,— мысленно усмехнулся он.

Андрей в который раз пытался прочувствовать тот самый момент, когда человек исчезает, удивительный момент единения технической мысли с законами мироздания. И в одно мгновение три человека просто пропали, словно их стёр из памяти Вселенной информационный ластик. Потянулось время…

По плану Владу и его людям отводилось полминуты, чтобы сориентироваться и вернуться. Техники утверждали, что камеры могут срабатывать не быстрее чем в пять секунд — таков был временной минимальный коридор.

Спустя десять секунд замигал пол. Оружие бойцов спецназа мгновенно было направлено в сторону капсулы, но на ней появился Влад.

— Там есть воздух. Пещера,— сказал всем Родионов.

Он сошёл с платформы, чтобы аппаратура приготовилась к новому прыжку и снова встал. Через несколько секунд он снова пропал. За ним последовали следующая группа бойцов.

Андрею, Павлу и Саше оставалось только ждать результатов операции, а это, как известно, изматывает, поэтому Булдаков предложил всем вернуться к работе. Том тоже присутствовал здесь, но как-то незаметно. Он не стал спорить, тоже приступив к допросам, хотя уже мало кто верил, что появится новая информация: в последнее время все допрашиваемые говорили практически одно и то же…

Прошло около получаса прежде чем Андрей увидел бойца, который вошёл в допросную.

— Операция закончена,— доложил он.— Вас ждут в телепортационной.

— Хорошо, сейчас буду,— кивнул Булдаков и попросил охранников увести допрашиваемого…

Войдя в помещение, где находились телепортационные капсулы, Андрей встретился с Павлом. Видимо, тот только что пришёл, а Саши ещё не было, да и Том тоже не появлялся. Подойдя поближе Булдаков увидел задержанных. Их было двое. И оба были облачены в балахоны.

— Вот и наши привидения,— подходя к Корышеву, сказал Андрей и, заметив, что тот смотрит на них не отрываясь, спросил.— Гипноз?

— Да не, ты посмотри на этих…

Булдаков подошёл и откинул капюшон одного из них. Действительно, стоило самому задать себе несколько вопросов относительно душевного состояния. Сзади послышался удивлённый вздох Александра. Видимо, он только что пришёл.

Перед ними стоял Макс и ухмылялся! Андрей сразу вспомнил голографическую запись, которую они нашли у гипердвигателя перед возвращением. Сходство было поразительным. Андрей не мог найти ни одной отличительной черты! Он подошёл ко второму и откинул ему капюшон. Как и ожидалось, тот тоже оказался Максом! Если первый усмехался, то второй выглядел спокойнее, изучая противника.

«Ладно, хоть хором говорить не будут»,— подумал Андрей.— «И на том спасибо…»

Потребовалось немного времени, чтобы расширить допросную и поставить ещё несколько видеокамер. Павел всерьёз отнёсся к словам рабочих, что Великие обладают сверхъестественными способностями. Андрей припомнил, что Макс, будучи раненым при атаке на ПИЦ, каким-то способом смог исцелить себя, но он так же помнил, что стало с охранниками на нижнем уровне, и вообще с лабораторией после атаки. Если здесь не было специальных технических средств, то здесь опасно было находиться, хотя можно предположить то же самое и о любом другом месте.

Допрос начался не сразу. Агенты сначала решили осмотреть Святилище. По виду оно напоминало простую пещеру: неровные стены, пол и потолок. Ни одного светильника, только свет голограммы сканера. Они пытались найти номер, но он естественно был стёрт. Потребуется время, чтобы определить производителя, хотя, возможно, это и ничего не даст: вряд ли Великие купили его.

Из Святилища вела одна дверь. Андрей попытался её открыть, но не получилось. Металл казался обычным, не наноструктурированным. Материал походил на тот, из которого были сделаны двери шлюза. «Явно не работа древних»,— подумал Булдаков и усмехнулся данному определению.— «А строителей действительно можно бы назвать условно: древние».

Он поделился своими соображениями и все легко согласились, тем более что до этого мало кто задумывался, как назвать предков — столько информации навалилось за прошедшие сутки.

Не заметив больше ничего полезного для себя, агенты вернулись обратно…

Вопреки опасениям, телепортационная встретила их деловитым оживлением. Андрей признался себе, что подсознательно побаивается Великих. Иначе, почему возникают такие странные страхи? Или они естественная реакция человека на неизвестное?

«Теперь уже вряд ли что-нибудь случится»,— решил Андрей, входя в допросную. Стол, четыре стула и напротив всех них ещё один — такова была обстановка комнаты, ничего лишнего, как завешал великий художник. Саша, Павел и Том вошли следом за ним. Вскоре привели первого допрашиваемого и усадили его на стол. Четыре бойца спецназа встали неподалёку от него, как будто ограждая периметр. Ещё двое стояли у входа. Видеокамеры вели свою беспристрастную стенограмму.

— Итак, начнём,— ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс Павел.— Имя?

— Это главное, что вы хотите знать?— услышали все в ответ.

— Мне нужно как-то обращаться к тебе.

— Зовите меня Максом.

— Или Льюисом?— спросил Саша.

— Можно и так,— согласился тот.

— Каковы причины, побудившие вас вести террористическую деятельность?— продолжал задавать вопросы Павел.

— Жизненная необходимость…

— Даже так?

— Именно так,— уточнил Макс.— Вы напрямую угрожали нашему миру.

— Каким образом?

— Вам бы стоило сначала спросить, какую цель мы преследуем,— снисходительно сказал Макс.— Цель жизни определяет мотивы его поступков. Вы начали не с самого глубокого звена.

— Спасибо за помощь,— усмехнулся Корышев.— В чём же вы видите смысл своего существования?

— Смысл тот же, что и у вас всех, находящихся здесь: защита своего мира. Мы все представители естественной защитной реакции на вторжение инородного тела в организм, либо на возможность его вторжения.

— Вы охраняете мир,— закончил за него Андрей,— а агрессоры мы?

— Можете назвать это так.

— И в чем же состоит наша агрессия?

— Вы хотите покорить пространство, вы нарушили баланс между мирами. Мы же старались сохранить его. Именно вы начали это противостояние, а не мы. И теперь я сижу перед вами в наручниках, и вы спрашиваете, почему я здесь нахожусь,— сказал он и усмехнулся.

— Вы очень разные,— отметил Андрей.

— Естественно, ведь мы личности. А личности, как известно, обладают индивидуальными чертами. Разве нет?

— И кто же создал эти личности? Истинный?

— Никто не может создать личность. Она должна вырасти сама, иначе это просто марионетка. Что вам скажет имя моих родителей?

— Вы близнецы?

— Это такая редкость?

— Трудно поверить, ведь вы как две капли воды похожи на Льюиса Фэнча, который был уничтожен одним из вас 14 января этого года.

— Ровно три месяца назад,— согласился Макс и ответил.— Совпадение. И внешность для меня это ещё одно совпадение.

— А я уж подумал, вы умеете менять личину,— фыркнул Саша.

— Жаль, что вас разочаровал.

— И всё-таки я уверен, связь есть,— сказал Андрей.

— Она есть, безусловно. Может быть, она лежит в отношении наших миров?

— Ты говоришь о Тени? Ваш мир является отражением нашего.

— А ты не думал, что может быть всё наоборот?— спросил Макс. Андрей откинулся на стул. Да, этот второй Макс смог загрузить даже его. Совсем иной склад ума, иной характер, но они так похожи внешне, нет, они не могут быть близнецами! Должны быть отличия!

— Как вы заменили Семёнова? Что был тот второй?— спросил Павел. Очевидно, понял, что Андрей закончил. Тот действительно пытался перестроить всю теорию, исходя из нового принципа.

— Мы лишь подредактировали его сознание. Истинный помог нам.

— Кто такой Истинный?

— Это воплощение Судьбы.

— Фэви?— спросил Саша.

— Не знаю такого имени.

— Он назвал себя Фэви.

— Он говорил с вами?!!— Макс был так удивлён! Никто из присутствующих не могли даже предположить такую реакцию.

— Это так удивительно?— продолжил напирать Александр.

— Действительно,— задумчиво произнёс Макс,— чему я так удивился? Это вполне возможно,— он замолчал, погрузившись в свои мысли. Его не торопили, ожидая, что будет сказано дальше.— Теперь я понимаю… Всё к этому и шло…

— К чему?— спросил Павел. Андрей вспомнил, что Макс тоже что-то понял перед смертью, но не пояснил.— К чему всё идёт?

— Если вы до сих не знаете ответа, то мне очень жаль вас. Мне кажется, он вам уже был дан,— он закрыл глаза. У Андрея возникло нехорошее предчувствие, но прежде чем он успел что-нибудь сказать, тот упал со стула.

— Посмотрите, что с ним,— сказал Павел, но все понимали, что тот уже был мёртв. Действия бойца лишь подтвердили это.

Корышев громко выругался.

— Плохая традиция у этой семьи,— заметил Андрей.

— Да, это система,— согласился Саша.— Мы его подтолкнули к какому-то выводу, и он счёт нужным уйти из жизни.

— Может, он понял, что дело безнадёжно. Потерял смысл жизни…— предположил Том.— Этот Истинный отвернулся от них.

— Тогда бы он не говорил бы о возможности такого… хотя, смотря, что за этими словами стояло,— ответил Павел, глядя как труп выносят из помещения, и согласился.— Возможно, что так. Иное просто трудно предположить.

— Вообще вам не кажется, что у нас люди мрут на допросах как мухи,— отметил Булдаков.

— Если ты о тех случаях с Джулио и Сорусом, то не думаю, что есть какая-то связь,— ответил Корышев.— Макс не хотел устранять их, сводя убийства к минимуму. Получается, они всегда действовали вынуждено? И слова Кима Соруса таким образом подтверждаются. Они просто устраняли угрозу для своего мира.

— Скорее всего, именно так,— сказал Саша и, тяжело вздохнув, добавил.— Не ожидал, что всё так обернётся. Оказывается, мы агрессоры.

— Невольные,— поправил Андрей.

— Они не только устраняли угрозу,— начал развивать мысль Корышев.— Вспомните слова Макса. Он говорил, что мир должен скоро нажать на «сброс».

— Думаешь, они считают себя орудием этой перезагрузки, а Истинный в таком случае кто? Вестник?— спросил Булдаков.

— Возможно. Вы с ним лучше знакомы.

— Кэтти лучше всего знакома с ним,— сказал Саша. Андрей заметил, что от внимания Тома и Павла не укрылось обращение к девушке.— Вот только Фэви пропал или затаился. Какой ему толк от молчания? Что он выигрывает?

— А может, он всё сказал,— предположил Андрей.— Мы до сих пор не знаем, чего он хочет и откуда он.

— Будем говорить со вторым?— спросил Павел.

— Давайте сделаем перерыв,— предложил Саша.— Обдумаем в спокойной обстановке. Может быть, что-нибудь да всплывёт. Я не хочу рисковать: вдруг последний поведёт себя точно так же, как и остальные.

— Резонно,— согласился Том. Видимо, он очень хотел попасть в команду. Павел, Александр и Андрей уже стали немного доверять ему, учитывая слова Макса.

— Хорошо,— согласился Корышев.— Завтра соберёмся.

Все уже встали со стульев и собрались разойтись, как в допросную вошёл Влад. Глаза его горели пламенем, что для повидавшего виды командира спецназа было весьма необычным.

— Случилось что?— спросил Саша.

— Мы прожгли дверь в Святилище. За ней оказался туннель, выходящий на поверхность. Это другая планета, фиолетовое небо.

— Не может быть,— поражённо прошептал Павел. Том так и недоверчиво посмотрел на спецназовца.

— А я вот почему-то не удивлён,— произнёс Андрей.

— Поздравляю, Влад, вы только что нашли ещё один путь в тот мир, который мы назвали Тенью,— сказал Саша.

Родионов явно не ожидал такой реакции от Соколова и вопросительно уставился на него.

— Кажется, стоит объясниться,— сказал Александр.— Садитесь, и вы Том тоже, сейчас всё расскажем…

15 марта 2114 года (днём позже).

Коммуникации погибшей цивилизации…

И снова Павел, Саша, Андрей и Том сидели за столом. Настроение было смешанным: с одной стороны организация была фактически обезглавлена, но вот ответа на некоторые вопросы они не получили и могли не получить, учитывая «высокую смертность Великих», как выразился Булдаков.

— Всё шутить пытаешься,— ответил ему Александр.

— А почему бы и нет?

— Не стоит спрашивать об Истинном,— сказал Павел.— Нам нужен Великий живой, чтобы провести показательный процесс.

— Да, и ни слова о Фэви,— добавил Саша.

— Приведите его,— обратился к охранникам Корышев и откинулся на стул, собирая мысли. Игра предстоит на грани. Одна ошибка, и они потеряют главный источник информации.

Задержанного привели спустя минуту. Павел смотрел на него и не мог отличить от двух других.

«Главное, чтобы допрос не закончился так же…»

Великого усадили на стул, и привязали к нему наручниками. Тот внимательно осмотрел агентов. Разговор первым начал Корышев:

— Нам вас тоже называть Максом?

Тот усмехнулся и ответил:

— Братья любят путать собеседников. Если угодно, можете называть так.

— А как ваше настоящее имя?

— Великий,— просто ответил тот.

— Звучит скорее как титул, а не имя.

— Это едино. Чтобы выполнить свою задачу, человек должен сродниться с нею.

— Резонно,— согласился Павел.— Ваши… хм… братья назвали нас агрессорами. Вы тоже так считаете?

— Агрессорами?— удивился тот.— Они так и сказали? Наверное, вы неверно поняли. Агрессия — акт намеренный. Вы зашли в те области, куда вам не стоило соваться, вот и всё.

— Наступили на кобру?

— Образно говоря, да.

— И что это меняет?

— Меняет? Неужели мне вам рассказывать, что дьявол в деталях? Это меняет решительно всё!

— Например…— подтолкнул его Павел, отметив, что и этот Великий охотно идёт на сотрудничество. «Интересно, почему?»— И что это за области?

— Вам не следовало создавать гипердвигатель. Вы стали жертвой собственной жажды завоевания. Экспансия в космос, новые звёзды, далёкие миры. Так заманчиво!

— Это необходимость,— ответил Булдаков.— Земля перенаселена.

— И вы действительно думаете, что можете переселить несколько миллиардов человек в другой мир?

— С этой технологией, да. Создать сеть порталов и люди будут мгновенно оказываться на другом конце, то есть другой планете. Расстояния потеряют смысл.

— Да, это так. А попутно, это вызовет крах всего мироустройства. Это идёт и сейчас. Мы не причина катастрофы, мы её фактор.

— Ладно, оставим эту тему,— сказал Павел.— Как появилась ваша организация? О целях мы уже знаем: защита вашего мира. Но когда появилась такая необходимость?

— С самого его сотворения.

— И давно он существует?

— Восемь тысяч лет.

— Чем конкретно мы угрожали вашему миру?

— Никто не должен ходить между мирами, иначе нарушается задача, по которой создавался наш мир,— ответил Великий и прищурился, очевидно, что-то припоминая.— «Он отобрал лучшую сотню мужчин и женщин и забрал их с собой, чтобы создать новый мир взамен разрушающегося от несовершенства. Этот Второй мир не должен подчиняться несовершенству людей. Здесь всё происходит с позволения Его и только Его. Вместе они создали этот Великий Мир».

— Ограничение свободы выбора, а взамен?

— Взамен мир и спокойствие, совершенство.

— Что-то я не видел в вашем мире спокойствия,— буркнул Андрей.

— Это была цитата из сотворения мира, верно?— спросил Саша. Том недоверчиво покачал головой. Кажется, он не верил ни единому слову Великого.

— Да, именно,— кивнул Макс.— Вы были у нас в гостях. Тогда мой брат хотел вас уничтожить, мы, признаться, тоже, но Истинный указал нам иной путь.

— Какой?

— Вы должны были вернуться на Землю.

— Для чего?

— Ответ нам неведом. Мы лишь исполнители его воли и слуги своей цели.

— Давайте вернёмся к моему вопросу,— напомнил Павел.— Ваши предки были среди тех прибывших в новый сотворённый мир?

— Верно, именно это я и сказал. Мы их далёкие потомки.

— Мне приятно, что идёте на сотрудничество с нами. Вы немного походите на фанатика, но я не могу назвать так вас. Обычно люди, преследующие свои цели, с большой неохотой сотрудничают.

— Я понимаю вас,— кивнул Великий.— Но путь наш окончен. Наши миры скоро исчезнут: и мой, и ваш. Следы уже видны. Вы гонитесь за запрещённой историей технологией.

— А вы?

— Мы? Создатель ушёл от нас, мир разрушается без него. Он долго не продержится. Вы нашли нас, мы вас предупредили. Всё сходится в этой точке. Всё сходится.

Все мгновенно напряглись: вот, что имели в виду покойный Макс и второй брат!

— Мои братья ушли, да?— спросил Великий, очевидно, заметив реакцию агентов.

— Если вы называете смерть уходом, то да,— ответил Корышев, молясь, чтобы последний не поступил так же.

— Они всегда трепетно относились к своим обязанностям. Это похвально. Они поступили верно. Я предупредил вас, ответил на все вопросы, на которые мог ответить. К сожалению, вы уже давно сделали свой выбор. Я сказал всё, что знаю.

— Не стоит!— поспешил выкрикнуть Андрей.— Ещё не на все.

— Да, я вас слушаю.

— Что вы сказали насчёт выбора?

— Выбора нет. История записана на книге Вселенной. Оглянитесь вокруг: это уже повторялось однажды. То, что вы видите, остатки некогда существовавшей цивилизации. Телепорт тоже стал их ошибкой. Они посмели бросить вызов самой природе, покорить пространство, и что с ними стало?

Повисшая тишина была оглушающей, даже бойцы спецназа, стоявшие здесь, с упоением слушали слова последнего из тех, кого люди из другого мира называли Великими.

— Как это случилось?— наконец, нарушил безмолвие Андрей.

— Так же, как и случится снова. Я не знаю деталей, нюансов, как и не знаю, чем они жили, как выглядели, но повторяю: выбор вы уже сделали.

— А что если мы соберём конференцию и запретим эту технологию?— спросил Саша.

— Нет, вы не можете изменить выбор,— засмеялся Великий.— Запретить? Невозможно? Прогресс — есть процесс необходимый и неизбежный. Любое открытие — неизбежное проявление того уровня, которой достигнут. Никто не может просто взять и повернуть ход Истории. Это бы означало изменить суть, а никто не в состоянии сделать это. Никто! Как одна клетка не может повлиять на весь организм, так и отдельный человек не может повлиять на цивилизацию.

— Такое случалось,— возразил Андрей.

— А вы уверены, что это было только его решением, а не необходимым этапом?

— Необходимость выжить,— аргументировал Андрей.

Великий тяжело вздохнул и ответил:

— Вы не понимаете своей сути. Вы не знаете себя, если говорите, что можете изменить ход Истории. Большинство не примет ни мои слова, ни мои аргументы. И ваши тоже. Даже среди вас, здесь сидящих, есть такие: Том Хендрикс не очень верит моим словам. Я прав?

Тот уставился на него так, словно сидящий на стуле появился только что из воздуха.

— Не стоит удивляться, что я знаю ваши имена. Нет, я не читаю мыслью. Теперь я даже не могу залечить свои раны, управлять своим телом, как раньше. Теперь я просто человек, такой же, как вы.

— О какой сути вы говорили?— поспешил перенаправить мысль Павел, пока тот снова не вернулся к необходимости уйти.

— Суть в постоянстве. Я же только что сказал. Вы, конечно, можете возразить, что человек способен меняться. Взлёт культуры, науки, и особенно морали за последние пятьдесят лет не могут не поражать. Вы начали осознавать себя чем-то большим, чем просто потребитель. Человек стал осознавать себя частью одного большого организма под названием человечество.

— Что же в этом плохого?— спросил Булдаков.

— Ничего, в этом нет ничего плохого. Более того, это необходимый этап развития разума,— непринуждённо ответил Великий.— Вы уже достигли потолка. Ваша цивилизация стара.

— Вот в это с трудом верится,— фыркнул Саша.

— Как раз то понимание себя, которого вы достигли, и является потолком для таких цивилизаций.

— Мне кажется, она как раз находится на пике своего могущества,— заметил Андрей.

— Всем кажется… И им,— Великий повёл головой, указывая на помещение,— тоже так казалось,— он снисходительно, словно глубокий мудрец перед учениками, улыбнулся и добавил.— Мне пора… А выводы делать вам… Я уже чувствую приближение Истинного!

Все насторожились, ожидая чего угодно в этот момент.

— Снова это ощущение,— прошептал один из бойцов.

Павел лихорадочно пытался упорядочить возникшие мысли, ведь до сих пор вся их группа была полностью уверена, что Фэви и был создателем мира и Истинным, о чём говорило и кричало буквально всё!

«Может быть, мы что-то не так поняли?!»

— Стой!— прокричал Корышев. Лицо Великого озарила улыбка.— Кто он? Кто этот Истинный?

— Я сказал всё, что знаю. Я выполнил свою задачу. Выводы делать вам,— снова повторил Великий, это были его последние слова.