Тень Хаоса

Глава 1

Чёрная тень мелькнула в свете бледной сентябрьской луны. Сухая ветка хрустнула под ногой. Осторожно пробираясь сквозь кусты шиповника, он вышел к дому. Двухэтажное строение надёжно запрятано вглубь леса. Ночному гостю пришлось изрядно поплутать, прежде чем уловить нужный след и ту самую нить. Вопреки ожиданиям нить оказалось вполне приятной и даже тёплой, а вовсе не склизкой и противной. В последнее время дар усилился, стал острее. Теперь нити энергии под контролем. Тренировки не прошли даром.

Оказавшись на пороге дома, он сделал глубокий вздох, как будто перед погружением в водную пучину. И извлек из многочисленных карманов отмычку и принялся копаться в замке на ощупь. Ржавый механизм не желал поддаваться. Раздался слишком громкий скрип. Но взломщик своих попыток не остановил. В коридоре послышались тяжёлые шаги. По звукам можно было догадаться, что бежали двое.

Перед взором стражников предстала фигура в тёмном, лица им разглядеть не удалось. Всему виной был низкий капюшон и платок, закрывающий нижнюю часть лица. Но долго любоваться им не пришлось. В руках незнакомца сверкнули два искривлённых клинка. Он бросился вперёд.

Они так и не успели достать мечи из ножен. Изящно проехавшись по мраморному полу, ночной взломщик нанёс всего два молниеносных удара, но этого хватило, что бы заставить их собирать свои внутренности из распоротых животов.

Оставив на полу кровавые следы, он двинулся дальше, не забыв при этом потушить свечи. Тёмный коридор и несколько комнат. Никто не должен выжить. Снова сверкнули клинки во мраке ночи, и кровь окропила стены, те, кто были там, даже не успели проснуться. Пусть воспримут как дар смерть во сне! Он двинулся дальше. Некоторые из этих тварей оказывали сопротивление, выпускали когти и зубы, лишь до тех пор, пока не понимали, что его оружие смертельно даже для них. Одна женщина даже молила о пощаде. Раньше он, может быть, и сжалился бы над несчастной, но разве можно считать подобное чудовище женщиной?!

Он обошёл дом несколько раз и убедился, что в нём больше нет ни одной живой души. Скоро рассвет. Пора уходить. Он спрятал сабли в ножны и вышел в окно.

Лёгкий взмах рукам и несколько огненных шаров озарили предрассветные сумерки. Дом вспыхнул в мгновение ока. Нужно было замести следы.

Он спустился к ручью. Восходящее солнце слегка щипало глаза, отвыкшие за ночь от яркого света. Неожиданно ясный рассвет разлился кровавыми отблесками по небосклону. Такой же ярко алый, как кровь на его руках. Кто бы мог подумать, у этих тварей тоже красная кровь! Он зачерпнул пригоршню ледяной воды из ручья и протёр лицо. Прохлада воды взбодрила и помогла вернуть ощущение реальности. Как же теперь стало легко убивать! Вся ярость и ненависть была выплеснута на его жертвах. Но надолго ли удалось утолить эту жажду крови?

Конвой из десяти солдат личной гвардии императора втолкнул Лирнэ в тронный зал дворца. Эстир не пытался сопротивляться, хотя испытывал дикое желание пожечь всё в алом пламени. Дворец, безусловно, был великолепен, только вот Лир был не в состоянии оценить всю эту красоту. Но делал вид, что изучает потолок. Смотреть на лица людей не доставляло особой радости.

— Да, похоже, с эскортом я перестарался, — послышался слегка насмешливый голос.

Элрэт удостоил его взглядом. Сомнений не было, перед ним сам император Георг III, разумеется при алой мантии и золотой короне. Ему оказалось где-то около сорока лет на вид, коротко стриженый с небольшой бородкой. Лирнэ никогда не видел императора, но почему-то всегда представлял его жирным и обрюзгшим, как все человеческие богачи, занимающие высокую ступень власти. Ходили слухи, что император глуп как пробка. Но глаза Георга совсем не выражали отсутствие ума. Его голос и движения демонстрировали силу и власть. Хотя, конечно, рядом с королём эстиров он бы смотрелся менее внушительно. Но всё же перед ним владыка людей. Лирнэ едва удалось скрыть своё удивление, он ожидал чего угодно, но никак не встречу с самим императором.

Гвардейцы наконец-то покинули зал и оставили Элрэта в покое.

— Нет, все нормально, бывало и хуже. А ваши люди были очень даже любезны, особенно когда приложили меня древком алебарды, — ответил Лир, на ходу вспоминая дворцовый этикет. Единственное, что всплыло в памяти это то, что все колкости надо прикрывать завесой вежливости и учтивости.

— Какая отличная шутка! — воскликнул император.

— У вас тоже очень замечательное чувство юмора, — ответил Лир, натянув одну из своих самых фальшивых улыбок.

— Ты почему не поклонился его величеству! — воскликнул невесть откуда взявшийся горбатый тип в серой рясе.

«Жрец Единого» — догадался Лирнэ. По какой-то неизвестной причине все жрецы Единого выглядели именно так. Проклятье на них что ли?!

А вот кланяться ему совершенно не хотелось, даже в шутку, император вполне мог понять это буквально. А клонить свою рыжую голову к земле, пусть даже перед самым величественным из людей, было ниже его достоинства.

Император лишь махнул рукой в сторону жреца и вальяжно расселся на троне.

— Это ему гордость перворождённого не позволяет. Склоняться перед младшими детьми его богов. В конце концов, он не мой подданный и мне не нужно от него подчинения. Я просто хочу заключить контракт. Неправда ли, эльф?

«Я не эльф! Ты собачий сын! Неужели не понятно!» — хотел выкрикнуть Лир, но вовремя сумел сдержаться. Лишь кивнул в ответ.

Император едва заметно улыбнулся.

— Надеюсь, вы, сэр Элрэт, знаете, для чего я повелел доставить вас сюда?

Лирнэ слегка смутился. Так к нему не обращался никто в империи. Похоже Георгу известно большее, чем кому-либо.

— Не совсем, — ответил он.

— У нас для вас есть дельное предложение. Вы могли бы помочь нам, а мы могли бы помочь вам, улучшить ваше финансовое положение, — император соединил в замок длинные пальцы.

— Да, и что же я должен сделать? — спросил Лир с плохо скрываемым любопытством.

— В это вас посветят наши жрецы. Это по их части. А я просто не хотел упустить возможности познакомиться с вами лично. Знаете ли, город слухами полниться. Вот и вы не остались незамеченным. И что же привело потомка знатного рода в нашу скромную империю?

— Жизненные обстоятельства, — ответил Лир туманной фразой, под которой можно было понимать всё, что угодно.

Его всего трясло изнутри. Откуда они могли докопаться до его прошлого?! Ведь он даже никому не распространялся об этом. Значит, сеть шпионов империи куда запутаннее, чем кажется. Они смогли выследить его и без колебаний заставить служить себе. Они практически загнали его в угол. Ведь каждый знал, что случается с теми, кто противится воле императора.

На этом разговор был окончен. Лирнэ Элрэт в сопровождении жреца и охраны направлялся к подвалам. Они петляли по тёмным закоулкам катакомб. Факелы разгоняли тьму подземелья. Лир шагал за спиной священнослужителя с равнодушием и отрешённостью. Теперь уже было всё равно. Убивать и мучить его пока что никто не собирается. Они остановились перед большой деревянной дверью. Жрец постучался и ему отпёр такой же, облачённый в серое человек. Они вошли внутрь, стража осталась снаружи.

Пред взором Лира предстало большое помещение освещённое множеством свечей и факелов. Посередине стоял длинный, изрезанный ножом стол. Несколько жрецов сидели в обшарпанных креслах и еле слышно переговаривались. Лирнэ скользил по ним равнодушным взглядом. Один из присутствующих явно выделялся. Он был одет в чёрное и держался в стороне. Неизвестный скинул капюшон, и взгляду Лира предстала женщина лет двадцати семи с худым и длинным лицом и светло-русыми волосами.

«Эргева!» — чуть не воскликнул он, узнав ведьму. Интересно, что она могла делать тут среди жрецов? Он отвёл взгляд, стараясь показать, что они не знакомы. Но в голову пришла другая мысль, что именно она и могла навести их на него.

Открылась ещё одна дверь, и вошёл другой жрец. По его одежде Лир догадался, что это верховный священнослужитель, или же просто некто рангом выше, чем эти остальные. На его белой рясе чёрным вырисовывался символ Единого: круг, разбитый на четыре части двумя ровными линиями, символизирующий единства четырёх стихий и четырёх ликов бога. Лирнэ же видел в этом символе ровный крест, обведённый кругом. И оптимизма этот знак не внушал. Точно такие же знаки он видел на шеях у других адептов.

Лир опустился в одно из кресел и подпёр подбородок кулаком. По странному стечению обстоятельств он оказался как раз напротив Эргевы, которая так же делала вид, что не замечает его. Верховный жрец, взглянул на Лирнэ оценивающим взглядом. Эстир же глубоко вздохнул и решил заговорить первым, дабы казаться хозяином положения.

— И так, может быть, вы объясните мне, зачем вы меня сюда позвали? — спросил он, заглядывая в глаза жрецу. Мутно-серые зрачки сияли равнодушием.

— Разумеется, — ответил он. — Именно за этим мы здесь и собрались. Для начала представлюсь, меня зовут Иоганн.

— Лирнэ Лаирфан Риан Элрэт. — Лир решил представиться своим полным именем, которое обычно вводило людей в ступор.

— Мне известно ваше имя.

— Кто бы сомневался!

— И так. Всё дело в том, господин Элрэт, что нам понадобится ваша помощь в борьбе с нечистью.

«Вот, теперь, ещё и господином обозвали. Большего издевательства я не выдержу», — подумал Лир.

— А почему именно моя?

— В империи мало полиморфов. А никто не вычислит зверя лучше, чем сам зверь.

«Проклятье! Им и это обо мне известно», — подумал Лир. Сейчас ему хотелось просто провалиться под землю. Ну и там под землёй его найдут агенты империи. Значит все его тайны его известны им? Наверное впервые в жизни он ощутил такую беспомощность. Пожалуй, окажись он в людном месте без одежды, и то не испытал бы такого стыда. А тут какие-то люди копаются в его прошлом. С трудом он сохранил самообладание и продолжил слушать дальше.

Тем временем жрец продолжал свою речь:

— Некогда инквизиция заключила договор с вампирами, оборотнями и прочими тварями, разрешив им охотиться только в определённое время, тех же, кто нарушал договор и убивал больше, чем нужно придавали смерти. Таким образом, поддерживалось равновесие. Но не так давно брату Марку было видение, — жрец кивнул на одного из своих подчинённых. — Что Единый против того чтобы народ его отдавали на съедение нечистым будто скот. Единый повелел истребить нечисть на земле его.

— А почему вы не можете использовать для этих целей людей? — не выдержал Лир.

— Должен признать, что не у всех людей есть качества, которые могут противостоять им. Если подобная тварь укусит человека, то он либо умрет, либо станет таким же. Так, как все оборотни или вампиры когда-то были людьми и в принципе схожи с ними. Недавно мы выяснили, что у нелюдей, в том числе у тех, в ком есть эльфиская кровь, больше шансов выжить и при этом не обратиться в нечисть.

— И всё это из-за того, что вы не хотите рисковать людьми?

Иоганн решил сменить тему.

— В конце концов, тебе за это намело заплатят золотом. Только золото и никакого серебра и меди! К тому ты неплохо зарекомендовал себя, как наёмник. Вот и пришло твоё время. Пора по-настоящему выгодных заказов. С нас всё необходимое снаряжение. Проси о чём хочешь. Только сначала подпиши это, — он протянул Лиру контракт.

Лирнэ не стал даже его читать. Он и так знал, что отвертеться от такой внезапно свалившейся на его голову работы не удастся, контракт оформлен стандартно и говорится в нём о том, что ответственность за его жизнь и здоровье никто не несёт. Почти так, же, как контракт гильдии наёмников. Лишь одна строчка бросилась ему в глаза «Договор с инквизицией».

— Жрецы Единого и есть инквизиция? — просил он.

— Нет. Инквизиция — всего лишь наш отдел.

Он поставил подпись в нижнем правом углу, несколько перечёркнутых эстирских рун. Какой-то почти забытый символ из прошлого, когда он держал перо в руках чаще чем меч и готовился стать магом.

— Добро пожаловать в инквизицию! — ответил жрец с наигранной радостью. — Теперь ты наш охотник.

Верховный жрец попросил Лира вместе с Эргевой проследовать в помещение за дверью. Остальным же велел разойтись.

Комната больше походила на магическую лабораторию: множество всевозможных склянок и различных приспособлений, о предназначении которых Лир даже не догадывался. К тому же, на стенах висело самое разнообразного оружие, начиная от кинжалов, заканчивая внушительного вида секирами.

Элрэт внимательно выслушал от Иоганна инструкцию перед предстоящим заданием. Оказывается обычная сталь не берёт вампиров, на них действует только серебро и специально зачарованное оружие. Для этих целей Лирнэ выбрал себе вторую саблю с посеребренным лезвием, несколько серебряных кинжалов и специальные арбалетные болты, которые должны были действовать на вампиров. Свой собственный клинок пришлось доверить ведьме, что бы та наложила на него некое заклинание. Так же выяснилось, что на вампиров действует вода, освящённая особым образом, чеснок и символ Единого из чистого серебра. Последнее Лира откровенно насмешило. Хотя, от этого мерзкого знака кому угодно плохо станет, но всё же решил прихватить с собой. Хотя откровенно надеялся, что кроме клинков и ничего другого в ход пускать не придётся. Ещё из снаряжения ему выделили куртку и штаны с кучей карманов, ремешков и прочих приспособлений, куда можно было бы спрятать оружие и другие полезные предметы. Прилагался ещё и плащ чёрного цвета, магические свойства которого позволяли оставаться незамеченным в темноте. Больше всего порадовал набор отмычек, который тоже имелся в арсенале.

Жрец удалился и оставил их наедине с Эргевой.

— Я слышал, что инквизиция не любит ведьм, — произнёс Лир, впервые обращаясь к Эргеве.

— Но это не мешает им нанимать их на работу, там, где их убогие жрецы не справляются. Последователи Единого с чего-то решили, что могут контролировать всю магию в империи. Но при этом забывают о собственно несостоятельности.

— Как ты сюда попала?

— Как и ты. Разнюхали, нашли, притащили. Ведь мой долг помогать людям, и я не могу от этого отказаться. Тяжкая доля — быть ведьмой, но я не ищу другого пути. Я не имею право отказать, когда меня просят о помощи. Вот теперь сижу тут, лечу им раны, варю зелья, чарую оружие.

— Я в отличие от тебя не обременён чувством долга.

— Да, но они заманили тебя силой и деньгами. Такой вот кнут с пряником.

— Гадко всё и мерзко. Зато развлекусь, если жив останусь.

Эргева посмотрела на Лира каким-то другим взглядом, словно сбросив себя вечное показное недовольство. И даже тон её изменился.

— Как ты? — спросила она.

Лирнэ прекрасно понял, о чём она. Ведьма была в курсе недавних событий.

— Плохо, — честно ответил он.

Сейчас был явно не тот момент, что бы говорить, что всё нормально.

— Но я жив, пока что жив. Чтобы покарать убийцу. Я уверен, смерть покажется ему избавлением от тех мук, что я для него приготовил.

Эргева лишь промолчала в ответ. Ей было как-то неудобно оттого, что она ненароком затронула его больную тему.

Глава 2

Дождь закончился. Но туман продолжал висеть над городом. Вода вымыла всю грязь из сточных канав. Передвигаться по улицам пешком стало просто невозможно. Лир с Ангарелем шли по крышам в направлении Вороньей реки. Уж очень хотелось посмотреть на наводнение в районе Сарач.

Сарач — являлся самой низкой частью города, к тому же располагался возле реки. В этих трущобах селились самые бедные жители Тирвальдэна. Район просто кишил нищими и бродягами. Из строений там преобладали убогие лачуги и покосившиеся деревянные домики.

Друзья остановились на самой надёжной на вид крыше, и взору их предстали улицы на время ставшие каналами. Вода поднималась из переполненных подземных стоков. Запах стоял не из приятных. Обитатели этого скверного места теперь передвигались только на самодельных плотах, наскоро сколоченных из различного хлама. Лир с Анго ловили на себе скверные взгляды, на которые отвечали лишь улыбкой.

— Ну что? Насмотрелся на свою помойку? — спросил Анго, зажимая нос.

— Только мне всё равно не ясно, как это случилось.

— Дождь, — ответил эльф.

— Дождь? Ты вспомни ливень прошлой осенью, ты вспомни, как весной лёд таял, и не было такого.

— Водосток засорился.

Лирнэ в ответ только хмыкнул. И помолился про себя Императору, что бы тот не посылал охотника проверять, не является ли это кознями тёмных сил или другого ужасного врага. Да и молиться Георгу вошло у Лирнэ в привычку за последний месяц. Всё же император платил хорошее жалование.

— Представляешь, а я как-то раз наблюдал, как в одной деревне наводнением размыло кладбище, и покойники плыли по реке прямо в своих гробах, как в лодках! — радостно сообщил Ангарель.

— Фе! — фыркнул Лир, — А вон там уже плывёт какой-то синенький опухший. Пойдём лучше отсюда, пока мне плохо не стало.

Не смотря на то, что он привык убивать, Лир так и не смог нормально реагировать на расчленённые или лежалые трупы. Он всё-таки был немного эстетом и убивал красиво, что бы и самому было приятно посмотреть.

Они двинули обратно в сторону центра города.

— Пойдём, выпьем! — предложил Лир. — Я угощаю.

— Хм, ты же заявил, что бросил пить.

— Как бросил, так и начну снова.

Жизнь всё же влияет на него странным образом. Там, где одни способны впасть в запой, Лирнэ наоборот из него выходит, ибо куда уж там дальше. Просто около месяца в горло не лезло ничего спиртного, да и есть он стал крайне редко. Анго сделал для себя выводы, что Лир потихоньку начинает оживать, после того потрясения. Он наконец-то начал выходить из дома и с ним почти можно общаться. Только вот того прежнего огня в глазах уже нет.

— А откуда у тебя деньги? — решился спросить эльф, — Ты же ушёл из гильдии?

Лирнэ ответил первое, что пришло в голову, говорить правду Анго пока что не следовало:

— Подрабатываю шлюхой.

— Тебя туда не возьмут с такой-то рожей! — рассмеялся Анго.

— Сейчас тебя в канаве утоплю! — зарычал Лир, легонько ткнув товарища в плечо кулаком.

— Я тебя ненавижу, страшная рыжая… — эльф не успел, договорить, как понял, что крыша ушла у него из под ног.

И он уже катился вниз по черепице. Ему повезло, он успел ухватиться руками за водосточную трубу. Анго потянулся и залез обратно. От купания в холерной реке спасло только чудо. Лирнэ стоял на коньке крыши и как-то злобно улыбался. Можно конечно разозлиться на него, но Ангарель решил промолчать. Цапаться с Лиром можно до бесконечности. Да и выпить за его счёт очень уж хотелось.

— Извини, настроение просто скверное, — ответил Элрэт и они побрели дальше.

«Я обязательно сделаю тебе добрую дружескую гадость», — подумал про себя эльф и громко хихикнул вслух.

Из чердачного окна высунулась упитанная баба.

— Эй вы, пьяницы проклятые! Хватит шастать по моей крыше. Я до вас доберусь, будите знать, как воровать у меня горшки, — с этими словами она метнула в них кочергу.

Друзья увернулись от пашенного в них снаряда и перепрыгнули на другую крышу. Больше всего они сейчас были похожи на чёрного и рыжего котов, удирающих с места преступления. Баба не унималась и запустила в них ведром, и попала аккурат в окно напротив. Оттуда высунулась такая же горластая особа и началась перепалка. Виновники торжества поспешили скрыться.

— Вот, теперь ещё междоусобную войну развязали, — произнёс Лир.

Преодолев ещё квартал, они спустились на землю. Вода здесь уже сошла, осталась только привычная для этого города грязь.

— А город, ведь многоуровневый! — воскликнул Анго.

— В смысле? — не совсем понял его мысль Лир.

— Ну, мы сейчас на среднем уровне. Тут в основном обитают люди, но, по правде говоря, всё вперемешку. Верхний уровень, мы сейчас оттуда слезли — это крыши. По крышам в основном ходят такие как мы, которым делать нечего. По крышам лазают воры. Так же на крыше очень удобно спрятаться стрелку. Короче, добропорядочный гражданин на крышу не полезет, ему просто там делать нечего. У него и на земле забот хватает. Не стоит забывать про нижний уровень, про него ходит множество слухов, одни утверждают, что там живут чудовища, другие говорят, что там спрятаны клады. Но такой же контингент, как на верхнем уровне, периодически бывает там. Ходят слухи о короле нищих, он живёт в катакомбах и ему подвластны все эти чудовища.

— У тебя ни одного правдоподобного факта о нижнем уровне, ты основываешься только на слухах, — ответил Лир.

— И поэтому я хочу проверить! Лир, полезли, а? — глаза эльфа воодушевлённо загорелись.

— Что-то, уж больно, мне не хочется спускаться в эти зловонные подземелья.

— Ну, я не прям сейчас прошу. Мне просто очень хочется.

— Когда-нибудь. Когда я окончательно сойду с ума, мы туда зайдём, сразу после путешествия в Ад. Обещаю.

Они шли дальше, направляясь к центру города. Снова заморосил мелкий осенний дождик, заставляя надёжнее кутаться в плащ.

— По-моему нам туда! — сказал Анго и указал рукой в предполагаемом направлении.

— Мы не в «Карась».

— А куда?

— В «Последний ужин».

— Боюсь себе представить, что может быть в таверне с таким названием, — удивился эльф.

— Я тоже в первый раз слегка испугался. Но как видишь, живой, — ответил Лир. — Только там, пожалуйста, не надо делать, то что ты обычно творишь в «Карасе», умоляю. Там публика другая и юмора не оценит.

Лирнэ вспомнил, как два года назад Кеорану приходилось почти каждую неделю вызволить их с Ангарелем из камеры после очередной проделки. Припомнился один особо красочный случай.

Ночь. Полная луна светила сквозь решётку, отбрасывая свет на каменный пол. На подстилке из соломы сидели Лирнэ и Ангарель. Первый потирал ушибленную голову и тихо сетовал на то, что слишком мало наваляли этим морякам. Второй играл заунывную мелодию на флейте. Из соседней камеры злобно смотрели «жертвы обстоятельств» которые навсегда усвоили, что не стоит связываться с «гадами остроухими».

Дверь в темницу скрипнула, и послышался знакомый голос, звучащий заметно выше и жалобнее:

— Господин начальник стражи, отпустите, пожалуйста, моих братьев.

— Этих что ли?! — спросил покрытый шрамами вояка, указывая на двух нелюдей.

— Да, этих, только не делайте им ничего. Мама их сама скалкой до полусмерти обещала забить.

Стражник отворил замок.

— Свободны. И ступайте отсюда. А ты, мальчик, проследи, чтобы больше они сюда не попали.

Лир вспомнил, как они сотрясались от смеха, когда покинули тюрьму. Ну как там можно принять Кеорана за мальчишку, да и ещё посчитать их всех троих братьями. При отсутствии даже малейшего внешнего сходства. Наверное, просто страже так не терпелось от них избавиться.

Один раз им повезло ещё сильнее, совершенно случайно обвалилась часть стены. Грех было не воспользоваться.

Элрэт едва заметно улыбнулся своим воспоминаниям. Сейчас главное было не вспомнить ничего плохого.

Они вошли внутрь таверны. Воздух здесь был пропитан благовониями, хорошим вином и дорогим парфюмом. Они сели за один из столиков в углу и заказали тёплого вина с мёдом и специями.

— Не всё же это дрянное пиво в «Тухлом Карасе» пить, — сказал Лир, расплачиваясь серебром.

— Ты только совсем нас не покидай. Кто же вместо тебя будет там погром учинять.

— Не маленький, сам учинишь! — хмыкнул Лир.

Ангарель удивлённо озирался по сторонам. Из всех заведений Тирвальдена, здесь ему бывать ещё не приходилось. В «Последнем Ужине» оказалось на удивление чисто. И никаких валяющихся пьяниц и всяческого отребья, только вот название смущало. Он успокоил себя тем, что привык как-то к «Тухлому Карасю», и к «Ржавому Кинжалу», и к «Весёлому Гоблину». Названия заведений столицы сильно шокировали заезжих путешественников, а горожане уже перестали удивляться. Тирвальден вообще город, где обычные вещи случались не часто.

С наступлением вечера народу в «Ужине» прибавилось. Посетителями здесь были прилично одетые мужчины и женщины. Удивительным было лишь то, что в одежде их преобладали тёмные цвета. Анго бы не обратил на это особого внимания, но обычно знатные господа предпочитали пёструю роскошь и множество дорогих украшений. На этих же не было ни золота, ни серебра. Эльф некогда промышлял воровством и привык разбираться в различных побрякушках. Карьера вора продолжалась до встречи с Инильсой. Общение с состоятельной вдовой и без того обеспечивало Анго. Но она никогда не давала денег, лишь дорогие подарки в виде цепочек и булавок, так любимых эльфом. Вороной длинногривый конь, так же являлся её подарком, или точнее было сказать платой за любовь. Несмотря на свои деньги, Инильса совсем не была умной и образованной, к тому же далеко не красавица.

Лир допивал уже не первый бокал вина и озирался по сторонам. Он поймал на себе заинтересованный взгляд одной дамы. Молодая особа с миленьким личиком и хищными глазами улыбалась сквозь пелену табачного дыма, накручивая на палец локон золотистых волос. От того, как она смотрела на него, кровь стыла в жилах. Он отвёл взгляд в сторону, затем снова встретился глазами с ней.

«Может быть, просто проститутка» — подумал он.

Но нет, она была слишком изысканно и со вкусом одета, что бы быть уличной девкой. На ней было тёмно-синее платье с белыми кружевами, которые выглядели как лепестки увядших цветов. Она не нуждалась в косметике, черты лица и без того казались вполне яркими. Эти большие глаза, аккуратный нос и пухлые губы, она, наверное, считалась бы красивой по меркам любой из рас. Только вот Элрэта эта красота совсем не трогала.

Девушка поняла, что игрой в гляделки тут ничего не добьёшься, и решила подойти сама.

— Здравствуйте, господа! Я вижу вы здесь впервые, — начала она.

— Ну да, — ответил Лир, не зная, на долго ли хватит запаса грубой вежливости.

— Я вам не помещаю? — поинтересовалась она.

— Нет, — ответил Ангарель, — Я как раз уходить собрался. А вот мой друг пускай с вами пообщается.

Эльфа как ветром сдуло. Элрэт остался наедине с новой знакомой.

— Меня зовут Рэмия, — сказала она, усаживаясь на освободившееся место, — А вас?

— Лир, просто Лир.

А Лиру как раз покидать таверну не хотелось. Да и вряд ли эта дама выдержит его дольше десяти минут. Он отвечал односложно на её расспросы о жизни, стараясь не выдавать ничего лишнего. Она угостила его выпивкой, он не отказался. После пары бокалов стало заметно веселее. Лирнэ уже начал отвечать на её явные знаки внимания. Хотя обычно не любил девушек, которые так откровенно навязывают себя.

Просто Лирнэ Элрэту стало до такой степени наплевать на женщин, что это само притягивало их. Ему всё равно, так как потребности в подобного рода утехах испытывал крайне редко. И мог спокойно обходиться без них. Его ныне покойная возлюбленная была исключением. Он сомневался, что какой-нибудь женщине удастся пробиться через череду барьеров к его сердцу. Но всё же зачем ему теперь любовь?

Он разлепил глаза. Голова была тяжёлой после выпитого накануне. Незнакомая обстановка, шёлковые простыни и запах благовоний всё это на время повергло его в шок. В памяти начали всплывать обрывки вчерашнего вечера. Нахождение в чужой постели и без одежды было явным знаком, что ночь он провёл не один и скорее всего весело.

В комнату вплыла Рэмия в лёгком полупрозрачном халате. Волосы её спадали по плечам словно дорогая шаль. Сквозь тонкую ткань одеяния были видны очертания её великолепной фигуры.

— Доброе утро! — прощебетала она, протягивая Лиру кувшин с водой.

Элрэт принял кувшин и с жадностью опустошил его почти до половины.

— Доброе, — ответил он, — А что вчера было?

— Всё было великолепно, — ответила она с улыбкой.

Воспоминания начали проясняться. Оказывается после немереного количества выпивки он способен на что-то большее, чем прийти и завалиться спать.

Рэмия скинула с себя халат и прижалась к нему всем телом.

— Может быть, тебе напомнить? — прошептала она на ухо.

Лир промолчал, но впрочем ответ его был очевиден. От её прикосновений мурашки шли по коже и возбуждение нарастало. Она была в меру нежна, в меру страстна — почти идеальная любовница на его взгляд.

— Кстати, как там инквизиция поживает? — спросила она, откидываясь на подушку. Кажется, ей не требовалось даже перевести дыхание после любовных утех.

Лирнэ словно молнией поразило. «Неужели он и об это проболтался спьяну!?»

— С чего ты взяла? — смог вымолвить он.

— Символ Единого у тебя на шее. Ни один нелюдь не одел бы его просто так.

Лир готов был провалиться сквозь землю.

— Не беспокойся. Я связана с вами… с вами и вампирами, — она обнажила клыки.

И глаза её сверкнули хищным светом. Лирнэ уже был готов отстраниться.

— Не бойся, — сказало она, заглянув в его глаза, — Я тебя не укушу, если, конечно, сам не попросишь.

— Я, пожалуй, пойду. Надо кое-что обдумать.

— Я знаю, что ты вернёшься опять.

Глава 3

Пятеро инквизиторов топтались по комнате, создавая ещё большую неразбериху. Безжалостно перерывали ящики с бумагами, а кое-кто уже приступил рыться в шкафу.

— Ну а вы что скажите, Элрэт? — спросил один из них.

— Здесь, слишком грязные полы, — отозвался Лирнэ из тёмного угла, — да и сыростью воняет. Этот ваш Роен давно не убирался дома. Вот засранец.

— Я имел в виду, можешь ли ты что-нибудь сказать о его внезапном исчезновении.

— Ну, он мог сам смотаться. Или же ему помогли. И если вы не будете тут путать следы, я постараюсь что-нибудь выяснить, — ответил он.

Лир приступил к детальному изучению следов, сплетений магических нитей и запахов. Словно охотничий пёс он обходил дом метр за метром. Взгляд его упал на конверт. Перед внутренним взором начали проноситься странные картины. Как будто дрожащие руки Роена сжимают тот самый конверт с зелёной печатью. От бумаги еле уловимо пахло сыростью. Элрэт взял конверт осторожно двумя пальцами за край и заглянул внутрь. Там, разумеется, было пусто. Досадно вздохнув, он вернулся обратно, брезгливо держа конверт на вытянутой руке. Странное предчувствие не покидало его. От бумаги веяло не только запахом сырости, но и какой-то неизведанной силой.

— Верон, скажи мне, пожалуйста, кто лепит на письма зелёные печати?! — процедил он, обращаясь к одному из инквизиторов.

— Хочу вас огорчить, это стандартная почтовая печать империи, — ответил невысокий человек с седыми волосами и носом похожим на клюв хищной птицы.

— Вот гадство! Опять промах, — воскликнул Элрэт, и лишь потом до него дошло, что не стоит слишком явно выражать своё негодование в присутствие этих людей.

Лирнэ ещё раз бросил взгляд на грязный пол. Грязные следы, подозрительный запах сырости. В голове постепенно созревал ответ на вопрос, вернее усиленная интуиция наталкивала на верное решение.

— Нижний мир! — произнёс Лир, опережая собственные мысли.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил другой инквизитор помоложе.

Лир принялся мерить шагами комнату.

— Недавно один мой друг толкнул такую теорию, что есть Верхний мир, то есть крыши…

— Ближе к делу! — перебил его Верон.

— Я умею в виду, что всё дело в подземной системе катакомб. Это как-то связано.

— Интересно чем?

— Запахом!

— А лучше вы объяснить можете? — вмешался ещё один.

— Нет. Вы всё равно не поймёте. Да и я сам ещё понять не могу. Когда пойму, тогда объясню. А сейчас мне пора идти, свою работу я здесь уже завершил, — сказал Лирнэ, хлопнув дверью.

— Всё у тебя не как у людей! — крикнул один из инквизиторов вслед ему.

Да, у Лира по-людски быть никак не могло.

— Элрэт, скажи-ка мне, с каких пор ты уже перестал отличать людей от вампиров? А тем более таскать в постель вампирш, — спросил Иоганн.

Верховный жрец Единого бога сидел за столом, скрестив руки на груди. И вероятно пытался пронзить эстира взглядом, вот только Лирнэ парировал его ехидной улыбкой.

«Вот. Уже и про это знают! Ну что поделаешь? От этих ребят ничего не утаишь», — подумал он.

— А с каких это пор вас интересует данный аспект моей жизни? — спросил Лир.

— Потому что мало того, что она вампирша, так ещё и наш тайный агент.

— У вас симпатичные агенты.

— Я не об этом! — прикрикнул жрец, — Как ты мог, не отличить вампира от человека?!

Выражение лица Лира изменилось, и голос его стал серьёзнее.

— Вы знаете, она не как те упыри, которых я перерезал в том доме ночью. Она живая. И сердце у неё бьётся. И она способна чувствовать и жить. Она не зверь, как они, она другая. Возможно она живее вас. Ей дано то, чего вам никогда не познать. Жрец, ты мне завидуешь! Твой суровый обет не даёт тебе право даже коснуться женщины. Ты просто жалеешь, что не был на моём месте.

— Замолчи! Это тьма попутала тебя!

— Тьма? — усмехнулся Лир, — Когда же вы, люди, поймёте, что не существует тьмы и света. И не нет между ними границ. Так же как нет зла и добра.

— Этому учит ваш бог?! — спросил Иоганн. Ему уже был трудно сдерживать свой гнев.

Лирнэ понял, что затронул нужную струну.

— По крайней мере, мой бог не просит ползать перед ним на коленях!

— Твои речи опасны! Ты даже не знаешь насколько! — Жрец пригрозил пухлым пальцем.

— Пусть будет так.

— Ступай. И если не решишь вопрос с исчезновением нашего сотрудника, то тебе придётся туго!

— Я уже почти всё решил, — ответил Лир, скрываясь за железной дверью.

Его «почти» было явным преувеличением. В планах его была вылазка в Нижний мир. Он сам не знал, что собирается там найти, но проклятое предчувствие звало и манило в катакомбы.

Элрэт отворил окно и прокрался внутрь дома. Всё как всегда: идеальный беспорядок её спальни и закатное солнце, красящее белые стены в бледно-розовый. Запах благовоний. И шаги хозяйки на лестнице. Он осторожно присел на край кровати, дожидаясь Рэмии. Дверь отворилась, и навстречу ему выплыла вампирша в тёмно-бардовом платье.

— Ты как сюда попал? — спросила она без тени упрёка, — Неужели через окно?

— Да. Просто через дверь слишком банально.

— Через окно, знаешь ли, тоже способ не новый.

— Я не ищу лёгких путей.

Лирнэ натянуто улыбнулся и уставился на стену. Девушка присела рядом и обняла его за плечи. Он чувствовал даже сквозь одежду тепло её рук.

— Тебя что-то тревожит? — спросила она с непритворной заботой.

— Да, — коротко ответил Лир.

— Тогда поведай мне.

Лирнэ хотелось, сказать, что он не любит жаловаться или же вовсе промолчать. Но больше не было сил держать свою давнюю боль в себе. Уже не страшно было показаться слабым. В конце концов, Рэма сама попросила. Ну, раз просила, так пусть получит. Всё же вампиршу можно было использовать, не только как подстилку, но ещё и как жилетку.

— На душе погано. Как будто внутрь запустили крысу, которая гложет меня изнутри, и хочется разодрать всё тело, что бы выпустить её наружу. Я чудовищно устал от этого круговорота бед. Словно я мечусь в студёной воде без надежды на глоток свежего воздуха. Нет, уж лучше действительно в омут с головой, чем в этот ад. Знаешь, мне начало казаться, что я прохожу свой ад здесь на земле.

— Расскажи, что конкретно тебя тревожит? — спросила она, беря его за руку. — У тебя совсем холодные руки.

В голову Лира начали закрадываться сомнения, что Рэма помимо крови питается ещё и отрицательными эмоциями. И сейчас испытывает непреодолимую жажду чужого негатива. Этого добра у него было хоть отбавляй. Чем, а вот уж эмоциональным дерьмом он никогда не дорожил.

— Я часто слышал такую поговорку, что беда никогда не приходит одна. Так тут оказался как раз такой случай. Я не стану говорить, что вся моя жизнь похожа на затянувшийся ночной кошмар, но последние события выбили меня из колеи. Я был наёмником, командиром отряда. Это был достаточно неплохой, но очень опасный заработок. В последнем своем походе я потерял весь отряд по своей вине. Да и сам чуть не погиб. Тяжело осознавать, что те, с кем я сражался плечом к плечу, мертвы. Иногда встречаю их во сне, но всё не могу догнать. Далее меня угораздило просидеть несколько недель в осаждённом повстанцами городе. Видеть голод, чуму и смерть. Буквально вырвать крепость Терси из лап врага, потерять наставника. Вернуться сюда. И главное… потерять навсегда свою любимую. В тот момент я решил, что это конец. Я сказал ей убираться вон из моей жизни. Она ушла… за пределы нашего мира. И, скорее всего, мы больше никогда не встретимся, разве что в следующей жизни, и то вряд ли узнаем друг друга. Тяжело. Я знаю, что у моего народа не принято скорбеть по павшим. Так как они уходят в чертоги богов, где пребывают в абсолютном блаженстве, ожидая нового перерождения. Я знаю, что это моя слабость, что я жалею лишь себя. Но нет сил, чтобы превозмочь эту душевную боль. Мир как будто перевернулся с ног на голову. Я не знаю, как я буду жить без них. Особенно без Мэв. Я ведь до сих пор её люблю, — он закончил свой рассказ и заглянул в её глаза.

Лир только сейчас заметил, что глаза у неё были светло-карего цвета. А он так редко смотрел кому-либо в глаза. Странная привычка — прятать взгляд, должно быть, осталась у него ещё с детства.

— Но время лечит, — сказала Рэмия, гладя его по волосам.

— Время только добавляет новых шрамов на душе.

Её губы стремились к его губам. Но Лир вовремя отпрянул.

— Прости. Не сейчас. Я пришёл не за этим, мне просто надо было с кем-нибудь поговорить. Может быть в следующий раз. А сейчас…

— В следующий раз я могу быть не одна.

— Ничего. Я не ревную, — ухмыльнулся Лир.

— Точно укушу тебя когда-нибудь! — съехидничала вампирша.

— Кто ещё кого укусит.

Лир подошёл к окну и закутался в плащ.

— Мне пора уходить. Слишком много дел, — сказал он и шагнул в вечерний сумрак.

А столько ещё хотелось рассказать ей. Например, про то, как достала проклятая инквизиция. Или о предстоящей вылазке в подземелье, но это всё пришлось отложить на потом.

Он сам толком не знал, что испытывает к Рэмии. Но это была точно не любовь. Никакого трепета при мысли о ней, никакого намёка на высокие чувства. Они лишь любовники и собеседники. Вампирша безусловна умна и приятна в общении, но Лир совершенно не собирался связывать с ней жизнь. Сейчас он считал, что его сердце навеки мертво и неспособно любить.

Порыв холодного ветра заставил Ангареля проснуться. Он присел на кровати, озираясь по сторонам. Из открытого окна веяло холодом и осенней сыростью. На подоконнике сидел закутанный в чёрный плащ Элрэт.

— Бу! — сказал он, столкнувшись с эльфом глазами.

— Что случилось? Ты опять решил занять у меня денег? — спросил сонный Анго, потирая глаза.

— Нет. Я тут надумал спуститься в Нижний мир.

— Ты чего? Давай лучше завтра днём, — проныл он и попытался снова зарыться в одеяло.

— Ты представь себе, как мы завтра будем при свете дня спускаться в катакомбы у всех на виду. Не дело это. Давай вставай.

Эльф выругался и принялся натягивать одежду. Лир достал из сумки склянку по типу тех, что маги используют для зелий, и протянул ему.

«Что это?» — молча, спросил Анго одними глазами.

«Ты пей. Не думай» — так же отвечал Лирнэ.

Ангарель осторожно сделал один глоток.

— Так это же гномья водка! — воскликнул он.

— А ты что думал?

— Я думал это какое-то зелье, отпугивающее чудовищ из подземелий.

— Все эффекты данного средства мне не известны. И вообще, что касается чудовищ, то я скептик, не верю в то, чего не видел сам.

Они вышли на улицы ночного города под мелкий моросящий дождь. Лирнэ прихватил с собой железный лом для того чтобы вскрывать решётки водостоков. Он шёл по направлению нитей, что разноцветной дорожкой стелились по земле, переплетаясь с сотнями других. Множество нитей складывались в единое полотно, образующее энергетическую картину города. Поначалу справляться с этим даром было трудно, но сейчас жрецы с Эргевой научили его лучше распознавать следы. Хоть в чём-то эти фанатики оказались полезны.

Сейчас, как он и ожидал, след привел его к железной решётке на обочине дороги. Чтобы открыть её, пришлось приложить усилия. Этим ходом, похоже, уже давно никто не пользовался. Сдвинув данную конструкцию в сторону, он заглянул вниз — дна не видно, лишь металлические планки, служащие ступенями, уходили в темноту.

— Ну что ж, пойдём, — сказал он Агарелю и начал спуск по сырым от дождя ступеням.

Сейчас он позавидовал ночному зрению эльфа. Сам Лир видел в темноте не так хорошо, как Анго, и вынужден был пользоваться дополнительным освещением. Успокоился он только, когда его ноги коснулись каменного пола отстойника. Элрэт щелкнул пальцами, создавая небольшую сферу огня. Видимость стала лучше. Взору его открылись поросшие плесенью каменные стены коридора. Вопреки ожиданиям потолок оказался достаточно высоким, вот только сверху то и дело капала дождевая вода. Под ногами что-то скверно хлюпало. Лир боялся предположить, что именно это было. К тому же запах стоял не из приятных: смесь сырости, гнили и продуктов жизнедеятельности. Плесень на стенах была поистине фантастических форм и расцветок. Местами даже излучала зелёное свечение. Если бы не отвратительная атмосфера подземелий, этим можно было бы даже любоваться.

Ангарель тоже удивлённо уставился на стены туннеля.

— Ладно, хватит заниматься созерцательством. Пошли дальше, — окликнул его Лир, успевший уже достаточно удалиться от Анго.

Эльф послушно последовал вперёд, хлюпая грязью под ногами. Они шли по основному туннелю, стараясь не сворачивать. Через несколько минут пути начали появляться следы присутствия здесь разумной жизни виде ругательств на стенах и предупреждений незадачливым путешественникам. Из дальних туннелей доносились какие-то звуки, но Лир успокаивал себя, что это просто шум воды. Изредка пробегали крысы и прочая мелкая живность. Но атмосфера была весьма угнетающей, и интуиция не сулила ничего хорошего. Элрэт не любил подземелья в любом их проявлении. Каждой клеткой своего тела он ощущал давление нескольких метров земли и понимал, что долго тут находиться не стоит. Он много раз слышал, что время в подземелье имеет совершенно другой ход и может долго тянуться или же бежать быстрее. Всё от того, что катакомбы являлись практически параллельной реальностью со своими законами.

Дышалось здесь тяжело, и причиной тому был не только кошмарный запах городского отстойника. Воздух словно распирал лёгкие изнутри и грозил вовсе разорвать их на части. Пришлось сменить ритм дыхания. Лир взглянул на Ангареля, тот похоже вовсе прибывал в состоянии странной эйфории. Широко раскрытие глаза и блаженная улыбка на лице.

«Сбылась мечта идиота», — подумал Лирнэ, глядя на эту картину.

Послышался странный скрежет и хлюпанье. Из-за угла выползло нечто. В свете сферы Лирнэ сумел разглядеть зелёную кожу, покрытую слизью, и большие острые клешни, тянущиеся к нему. Существо медленно переставляло все свои шесть лап, клацало челюстями с ровным рядом пилообразных зубов. Глаза чудовища светились в темноте зловещим желтоватым светом.

Несколько секунд эстир и неведомая тварь изучающе смотрели друг на друга. Чудовище взмахнуло клешнёй, но ему удалось задеть лишь край плаща Элрэта. Тот резко отпрянул назад и выхватил оба клинка. Анго решил последовать его примеру и достал оружие. Лирнэ оттолкнул его плечом, намекая на то, что в данном поединке эльфу достанется участь зрителя.

Лир действовал отрывистыми ударами, стараясь удерживать, как можно большую дистанцию между собой и тварью. Чудовище попятилось назад, затем резко подалось вперёд, как раз туда, где стоял Ангарель. Эльф парировал удар одной клешни, а вторая задела ему голень. Анго сдавленно зашипел. Два клинка крест-накрест рассекли отвратительную голову твари. Растеклась белая слизь.

— С тобой всё в порядке? — спросил Лир, закончив разглядывать останки твари.

— Ты у меня или у него спрашиваешь?

— У тебя, конечно.

Анго взглянул на свою ногу. Из разорванной штанины струилась кровь.

— Эта мерзость меня задела!

— Ты идти можешь?

— Пока да.

И Анго, слегка хромая, последовал за Лиром. Спустя несколько метров они наткнулись на полуобглоданный труп человека. По остаткам жреческих одежд и символу Единого на серебряной цепочке Лирнэ смог опознать Роена. Стараясь не смотреть на обезображенное лицо, он снял с тела медальон и повесил себе на шею.

— Не боишься с мёртвых побрякушки подбирать? — спросил Ангарель.

— Нет, я не суеверный.

— Сегодня ты ещё сказал мне, что ты скептик. Вот убедился, что тут действительно живут чудовища? — ехидно спросил эльф.

— Ладно. В этот раз ты оказался прав.

Надо было возвращаться назад. Дорогу Лир смутно, но всё же помнил. Он обернулся, но там где предполагался туннель, был тупик. Дорога была только одна вперёд. И им ничего не оставалось, как последовать туда. Постепенно коридор стал расширяться, а потолок становился выше. Вокруг стало, как будто светлее возможно из-за излучающей свет плесени.

Туннель вывел их в большой зал, украшенный светящимися гнилушками. Совсем рядом бурлила подземная река, берущая начало из сточных вод большой ржавой трубы. Река образовывала небольшой полуостров, в центре которого на куче разнообразного мусора восседало странное существо в обрывках алой мантии. Больше всего походило оно на большую тучную крысу с тремя головами. У него были непропорционально короткие лапы. В них он сжимал большой заплесневелый окорок, от которого по очереди отхватывали куски мяса все три головы. Возле импровизированного трона крыса в полупоклоне застыли люди в лохмотьях, чьи лица были замотаны серыми тряпками.

— Кто посмел войти в мои владения?!! — хором повторили все три головы крыса.

Лирнэ слегка растерялся. Правда, раньше в Диких землях ему доводилось общаться с чудовищами, на территорию которых он случайно забредал. Лучше было проявлять к ним уважение и быстрее удаляться.

— Простите. Я был здесь по поручению одного человека, я уже получил, всё что хотел. Я собирался уходить, но внезапно заблудился.

— Ты хотя бы знаешь, с кем ты говоришь, человек!?

— Ошибаетесь, я совсем не человек.

Крыс выплюнул кусок окорока и произнёс. На этот раз говорила только одна средняя голова.

— Я владыка Нижнего мира — Нашакар. А кто ты?

— Лирнэ Элрэт — охотник инквизиции.

Ангарель удивлённо глянул на Лира, как будто впервые его увидел. Сам он решил не представляться, тем более что крысиный король от него этого не потребовал.

— Что ты забыл в моих владениях? — прошипели сразу три головы Нашакара.

— Я искал тут одного человека. Нашёл его в слегка обглоданном состоянии. Видимо, он плохо вёл себя во владениях короля Нижнего мира. Больше мне ничего не нужно. И если вы позволите то я, пожалуй, вернусь домой.

— Он заключил с нами контракт и не выполнил свои условия.

— Думаю, он сполна заплатил за всё.

— Охотник, говоришь? — спросил Нашакар, ковыряясь костью в зубах средней головы.

— Ну да. Только мой профиль в основном по вампирам, оборотням и всему, что буянит.

— А какой мне смысл оставлять тебя в живых? — сказала средняя голова, а две другие рассмеялись.

— А какой вам смысл меня убивать? — сказал Лирнэ, растягивая улыбку до ушей, — Вы такой могущественный владыка, даже император Георг не сравниться с вами. Я бы хотел получить ваше покровительство.

— Ты так откровенно льстишь мне.

— Нет, что вы. Я от чистого сердца.

— Знаешь, пожалуй, ты мне пригодишься. Мне нужны глаза во внешнем мире. И твой спутник тоже думаю, станет мне полезен. Только смотри, один промах — и станешь ужином для моих слуг, — все три крысиных головы рассмеялись.

С одного из слуг Нашакара слетела повязка, обнажив крысиную морду.

— А они когда-то были людьми, — произнёс трёхголовый крыс, поймав взгляды Лира с Анго, — Ступайте. Выход в той стороне. И ещё, мальчик, если ты не обратишься к лекарю, то умрёшь к утру.

Анго уставился на свою ногу. Рана начала гноиться, и тело уже становилось непослушным и вялым.

Лирнэ изо всех сил барабанил кулаками в двери дома Эргевы. Наконец-то в прихожей раздались шаги. Дверь открыла заспанная ведьма, укутанная в шаль.

— Ну что там опять?! — спросила она, разлепляя веки.

Лирнэ принялся сбивчиво объяснять ей про ночную вылазку и тварь из катакомб. Ангарель, что практически висел у него на плече, только кивал, не открывая глаз.

— Сделай что-нибудь, иначе он умрёт!!! — тон Лира плавно приближался к истерическому.

— Ты сам виноват! Зачем надо было тащить его с собой!?

— Он сам попросил.

— Да, — ответил Анго и снова погрузился в забытье.

Лир втащил его в дом и кинул на диван в прихожей. Эльф совсем потерял ощущение реальности.

— Не давай ему засыпать! А я сейчас найду нужные зелья, — сказала Эргева и удалилась.

Лирнэ остался с ним наедине. Полуприкрытые глаза друга наводили на него ужас.

— Ты только давай не спи. Бороться надо, — повторял он.

Ведьма вернулась через несколько минут, таща с собой несколько пузырьков с зельем. Элрэт остался в стороне, наблюдая процесс лечения, попутно попивая своё «зелье» убийственной крепости. Ему показалось странным собственное равнодушие к чужой боли, раньше он ощущал все эмоции дорогих сердцу созданий. Раньше мог сочувствовать и переживать. А теперь глухо всё. Словно перегорел фитиль в душе. Вроде бы и надо волноваться и молить богов. Но что-то уже всё равно. Совершенно также ему было наплевать и на собственную жизнь.

— Жить будет. Только ему отлежаться надо, — сказала ведьма.

— Пускай, — ответил Лирнэ.

Глава 4

Мелкий противный дождь капал из прохудившегося ночного неба. Отходящий ко сну город окутало туманом.

Тяжёлый ботинок охотника инквизиции растоптал отражение полной луны в луже. Впрочем Лирнэ не испытал по этому поводу никакого сожаления. А луна, скорчив напоследок злобную гримасу, вернулась в своё прежнее состояние. Он поднял глаза к небу, оттуда на него сквозь обрамление серых туч смотрело точное такое же, как в луже светло. Сейчас поверхность луны больше всего напоминало ему перекошенное то ли от боли, то ли от гнева лицо. Лир хотел списать всё это на действие снадобья, которым его накачали монахи, но если верить им, то такого эффекта быть не должно.

Он постоял ещё немного посреди пустынной ночной улицы, пока не почувствовал, как по телу расползается странное ощущение. Неприятный холодок сочетался с болью в мышцах. Становилось мерзко и противно. Зато, он увидел, как тьма расступается перед ним словно туча напуганных пауков, и становятся видны даже самые тёмные закутки. Мир изменился. Сознание стало предельно ясным и восприятие возросло. Элрэт чувствовал острее. Сейчас прочитать мысли человека, который находился в трёх кварталах отсюда, не составило бы и труда. Вот только нужды не было.

Повинуясь, интуиции он скользнул в тень, несмотря на то, что она всё равно не скроет его от тех за кем он пришёл. Но выходить в открытый бой, он всё равно бы не рискнул. Опасно было бродить по окраинам города особенно в ночь полнолуния. Жрецы сказали, что здесь орудует один из вампирских кланов. В этот раз инквизиторы не поскупились на зелье повышающие восприятие, так же на живую воду. Дельце и вправду предстояло непростое. По данным, или же скорее по слухам, в этом месте сейчас бродили полторы дюжины озверевших вампиров. Утешало одно, где-то поблизости, вернее кварталах в трёх отсюда рыщет второй охотник, который в случае чего может прийти на помощь. Только надеяться на него Лиру не очень хотелось.

Он всегда привык полагаться на себя, несмотря на то, что раньше редко работал один. Вот и сбылась мечта, можно быть самому себе хозяином. Эта мысль даже заставила его горько улыбнуться. Лирнэ снова вспомнил, что практически не властен над своей судьбой. Сейчас он ощущал себя псом на длинной привязи с мнимой иллюзией свободы. Он утешал себя мыслью, что однажды сумеет вовремя разорвать эту цепь.

Размышления его прервало ощущение опасности. Ещё не было видно и даже слышно приближающегося, но усиленная интуиция не давала покоя. Несколько секунд спустя, из-за угла появилась тёмная фигура. Лирнэ решил выйти из тени. Если это был вампир (а интуиция именно это ему и твердила) то скрываться было уже бесполезно. Но на всякий случай нужно было поговорить.

— Простите, — начал Лир, стараясь что бы его голос звучал как можно более убедительно, — Но в такую пору, слишком опасно гулять ночью. Шли бы вы лучше домой спать.

— А что нас — вампиров-то бояться?! — раздался хриплый голос незнакомца.

И два метательных ножа сверкнули в блеске полной луны. Лирнэ с ловкостью от них увернулся. Со стороны показалось, что он вовсе не предпринимал никаких движений и ножи пролетели сквозь него, не причиняя никакого вреда. Вампир недовольно хмыкнул, и из темноты выступило ещё несколько фигур, закутанных в тёмные плащи.

— Как вас много-то! — произнёс Лир с притворным удивлением. Он так и не успел пересчитать всех, но понял, что их может быть гораздо больше, чем кажется.

Главный отдал приказ о наступлении, а сам подался в тёмный угол. Чего и следовало ожидать.

Молниеносным движением Лирнэ извлёк сабли из ножен. Его поразило собственная скорость, но времени удивляться не было. Вампиры брали его в кольцо. Зазвенели мечи. Словно бешеный волчок, он вертелся отражая выпады противников. Со стороны он казался размытым тёмным пятном, контуры которого с трудом угадывались. С трудом можно было понять, где он находится в данный момент. Вампиры тоже действовали куда быстрее, чем люди. Но даже малейшая рана от зачарованного оружия Элрэта становилась для них смертельной.

Очнувшись от горячки боя, он понял, что мостовая вокруг усеяна телами мёртвых и умирающих тварей. А из темноты к нему направился их предводитель. В свете полной луны охотник чётко различил его лицо. Вампир быль бледен и кожа его отливала синевой. Глаза светились в темноте красноватым светом. Ветер развивал чёрные, как смоль волосы с вкраплением редких белых прядей.

— Лихо ты их! — произнёс вампир, медленно приближаясь.

Лирнэ смог разглядеть тридцатисантиметровые металлические когти, которые словно выросли из перчаток вампира. Кровопийца взмахнул рукой, словно сам любуясь собственным оружием.

— Какая прелесть, — произнёс вампир, — Смотрю и не могу налюбоваться. Совершенное орудие убийства.

Лир сделал первый выпад клинком в сторону противника. Но тот ловко парировал удар когтями, так что даже высек искры. Когти оказались достаточно прочными чтобы сдержать атаку.

— Ты так хочешь драться? А мне совсем не хочется тебя убивать, — сладким голосом молвил вампир.

Элрэт ничего не ответил. Сейчас он был просто стрелой на натянутой тетиве, существующей только для одной цели — для убийства. Его новые атаки тоже оказались парированы вампирскими когтями. Только на этот раз кровопийца не ограничился только защитой, он нанёс Лиру сразу два удара в бок и в плечо, от которых охотник едва смог увернуться.

Этот вампир был куда сильнее и древнее тех остальных. Инквизиторы что-то рассказывали Лиру о вампирских рангах, только он всё не слушал. И зря! Новый удар чуть было не задел его щёку. Вампир действовал прыжками, боясь надолго сокращать дистанцию между собой и противником. Отдалённо это напоминало технику кинжальщиков, с которым Элрэт сталкивался неоднократно.

Нереальная скорость и ловкость противника делала их силы практически равными. Поединок затянулся. И тот и другой рассчитывали покончить друг с другом раньше.

Вампир резко открылся. Лирнэ решил, что грех этим не воспользоваться и устремил остриё сабли ему в сердце. Но в тот же миг что-то холодное вошло ему меж рёбер. Его серебряный клинок тоже нашёл свою цель и вышел из спины кровопийцы. Оба застыли в молчании, не веря в произошедшее. Оба видели лишь зияющую пустоту в глазах друг друга.

Лирнэ почувствовал резкий вкус собственной крови во рту. В глазах поплыло и ноги подкосились. Он рухнул на землю почти не чувствуя удара. Где-то рядом упал вампир. Лир пытался подняться, но тело не слушалось. Слабеющие руки не могли нашарить пузырёк с живой водой. Он почти чувствовал как его тело покидает жизнь. И свет в глазах мерк. Вот так и лежали они сражённые друг другом равном бою.

Послышались лёгкие шаги.

— Рэма? Это ты? — прохрипел умирающий вампир.

С другого конца улицы, действительно мчалась Рэмия. Её туфли скользили по камням мостовой, а пышные юбки собирали всю грязь. Но бежала она не к тому, кто так отчаянно звал её. Вампир смог различить, как его возлюбленная склонилась над его убийцей. Из глаз полились солёные, обжигающие словно кислота, слёзы. Сладкая мечта — провести последний миг рядом с той, кого он любил разбилась вдребезги. «Будь ты проклята!» — шептали окровавленные губы вампира, — «Мы ещё встретимся в аду!». И с этими словами жизнь покинула его. Но Рэмия так и не услышала его предсмертных проклятий.

Лир слегка приоткрыл глаза.

— Мэв, я иду к тебе, — смог сказать он.

Рэмие стало страшно от взгляда безумных глаз умирающего эстира.

— Не умирай! Пожалуйста, не умирай, — прошептала она.

— Слишком поздно, — ответил он, не надолго возвращаясь в сознание, — Мне просто незачем жить. Я здесь не нужен.

Рэма даже не обернулась, услышав звуки за спиной.

— Отойди от него, исчадие тьмы! — потребовал хриплый бас.

Девушка обернулась и увидела человека, угрожающего ей полуторным мечом. Он был куда выше обычного мужчины и шире в плечах. Капли дождя стекали по его каштановым волосам и бороде. Рваный чёрный плащ незнакомца развивался на ветру. По символу Единого на его шее вампирша поняла, что перед ней ещё один охотник.

Они встретились взглядом. Тёмные глаза человека полыхали ненавистью, а вампирша смотрела на него с болью и отчаяньем.

— Помоги! Он умирает! — прокричала она, — Я не хочу ему зла! Спаси его!

— Убирайся прочь! — зарычал охотник и для убедительности взмахнул мечом.

Рэмия ловко отпрянула в сторону словно дикая кошка.

— Спаси его! — прокричала она из темноты.

Лир плавал в пустоте и темноте. У него было лишь одно желание лететь вперёд и не оборачиваться. Его совсем не пугала эта пустота, он знал, что скоро всё это закончится. Но вдруг, чья-то сильная рука выдернула его из забытья. Он очнулся, полусидя, прислонившись спиной к стене дома. Рядом возился какой-то тип. Элрэт хотел было что-то у него спросить, но тот без объяснений влил ему в горло содержимое ещё одной склянки. Внутри словно запылал огонь. Он ощупал место, где была рана, но она словно заросла, не оставив и следа.

— Это особый эликсир. Моментально исцеляет любые раны, только вот редкий очень, — ответил человек, на его немой вопрос.

— Я благодарен тебе за спасение моей жизни, — монотонно проговорил Лир.

— Пустяки! Работа обязывает, — здоровяк махнул рукой.

Лир приподнялся на ноги. Его немного шатало, но в целом состояние было сносным.

— Могу я узнать твоё имя? — спросил он.

— Дэрион Херт — охотник инквизиции.

— Лирнэ Элрэт. Аналогично.

Лир отвёл глаза в сторону. Сейчас он мог вполне ожидать от своего спасителя укоров и даже спорить бы с ним не стал. Надо же было так глупо попасться. Пропустить такой удар. Ещё немного и когти бы вонзились ему в сердце. Он никогда раньше не пропускал удары в эту зону.

— Дэрион, ты же человек? А инквизиторы сказали, что берут на работу только нелюдей? — спросил Лир, глядя в пустоту.

— Так хрен его знает, человек я или кто ещё?! К тому же я сам попросил, и священники не смогли мне отказать. Всё просто, я ненавижу этих упырей! Была б моя воля, я бы их всех прикончил. И на копье я их вертел! — сказал охотник, показывая здоровенный кулак.

— А вот я не могу испытывать к ним даже ненависти.

— И это после того, как этот урод чуть тебя не убил?

— Они лишь плесень под моими ногами. Разве плесень достойна ненависти? Ненавидеть можно только равного себе.

Лир ещё раз поблагодарил своего спасителя и поплёлся к инквизиторам дворами и закоулками, стараясь никого не встретить на своём пути. На самом деле он не испытывал чувство благодарности к своему спасителю. Он вообще сейчас ничего не испытывал, кроме чувства внутренней пустоты. И кого только он мог принять за Мэв предсмертном бреду? Физически он ощущал себя полностью здоровым, но после такой встречи со смертью душу рвало на части. Ему снова не дали умереть. Не пустили, оставили на земле для продолжения неизвестной миссии. А может быть просто решили, что мало с него мучений? Он тяжело вздохнул и решил пожить ещё.

Глава 5

Всю ночь Элрэту снились кошмары, как сидит он за столом с самим собой, а вроде бы и не с самим собой. Вроде бы и не похож, но если присмотреться, то источал тот образ что-то настолько злое и недоброе, что хотелось вскочить и бежать. Но тот другой подливал в бокал красного напитка. Но Лирнэ не хотел пить, гнев вставал комом поперёк горла. И холодное стекло бокала треснуло под пальцами. Осколки проткнули кожу, и вино смешалось с кровью. А тот другой только ухмыльнулся такой же коронной улыбкой и налил новый бокал.

— Я-то думал, мы никогда не встретимся, — произнёс Лирнэ, в момент сна двойник казался ему знакомым.

— А вот и не правда. Выпьем же! — ответил он.

Лирнэ осушил бокал до дна и понял, что это вовсе не вино, а кровь. Хотя сначала всё казалось обычным красным полусухим вином.

— Я пойду, пожалуй.

— Что ж иди, — ответил тот другой с плохо скрываемым злорадством.

Лир отворил дверь… и проснулся от собственного крика. Он сидел на постели, до сих пор зажимая глаза руками. Он так и не вспомнил, что же он увидел за дверью, сознание поспешило стереть ужасное воспоминание. Впервые за долгое время ему приснился по-настоящему страшный кошмар. Только вот лицо того другого он вспомнить не смог. Был ли он двойником или же просто отдалённо похож? Сейчас лицо собеседника всплывало в памяти словно размытый и неясный образ. Вроде бы волосы у него были светлее, вроде бы даже глаза зелёные?

Лирнэ оглянулся по сторонам в надежде сбросить это дурное наваждение. Вокруг было ещё темно, но определить время было трудно, осенью рассветает поздно. Посидев немного, он снова забылся сном.

Поутру сразила лихорадка. Невыносимый жар терзал его, словно внутри вместо крови лился раскалённый свинец. Не хотелось ничего, кроме того, как лежать и созерцать потолок. Мысли приходили самые безрадостные. Тоска и печаль никуда не делись, не унёс их осенний ветер, не отогрели чужие руки. Время самый скверный лекарь. С каждым разом всё больнее и больнее вспоминать минувшие дни. Вот и прошли годы сомнительного счастья, как будто бы и не было ничего. И словно всегда был один и предоставлен самому себе, словно никто никогда и не врал, что любит, и никто так безжалостно не насмехался ним. Всё прошло и скоро зима.

Осень прошла, словно её и не было. Может быть, ничего больше не было и весь мир всего лишь иллюзия, привидевшаяся под действием волшебного порошка одному сумасшедшему магу. Лирнэ сомневался сейчас даже не в реальности мира, в котором находился, а даже в своём собственном существовании. А может быть, всё это просто снится? Может быть, он давно умер, ещё тогда по дороге в Терси от отравленной стрелы? Или же прошлой ночью от металлических когтей вампира? А может быть, его вовсе никогда не было?

Мысли становились всё более абстрактными и бессмысленными. Реальность отступала под напором череды несвязных видений. Сначала круговоротом мелькали лица, казавшиеся ему смутно знакомыми, затем видения начали приобретать более осмысленный вид.

Он полз по серой траве, боясь оторвать голову от земли или чуть-чуть приподняться. Внутренний голос твердил, что это делать ни в коем случае нельзя. Нужно было продолжать ползти. Он следовал вперёд, ощущая под руками комья земли и колючие ветки, изредка трава неприятно хлестала по лицу, но в то же время присутствовала некая нереальность происходящего. Окружающая действительность была сильно похожа на сон, если не её пугающая реалистичность и тяжесть несвойственная снам. Краем сознания он помнил, еще, что только что был в своей постели, значит, странное поле с серой травой ему только кажется.

Наконец-то Лирнэ решил выпрямиться в полный рост. Вокруг него клубился густой туман, такой же серый, как трава под ногами. Он взглянул на свои руки, но следов земли или порезов на них не заметил, хотя после такого пути они должны были остаться. Так же странным казалось полное отсутствие любых запахов. Лирнэ любил туман, только за тот его не с чем несравнимый запах, но этот был абсолютно глух и даже сырость от него не ощущалась.

Туман слегка расступился, открывая взору Лира луг, поросший всё той же серой травой, в который мелькали небольшие точки бледно-синих цветов. Трава стала заметно выше и доставала уже до пояса. Вдали возвышались горы, они словно крепостная стена огораживали бледный луг.

Над травой носились тени. Лирнэ сначала не заметил их, или они появились только сейчас. Они мелькали вдалеке, словно окружая его со всех сторон. Разглядеть их во всех подробностях ему не удавалось, несмотря на то, что двигались они крайне медленно. Но стоило моргнуть, как они вовсе терялись из виду.

Он обернулся и столкнулся почти вплотную с одной из теней. Тень обрела знакомую форму. Всё те же тёмные волосы, глаза, словно два ясных изумруда и кожа цвета бронзы. Возлюбленная смотрела на него с печалью и отрешённостью.

— Живым здесь не место, — холодно произнесла Мэв.

— Ради тебя могу стать вовсе неживым, — ответил Лир, — Я и так уже не слишком живой.

— Не стоит идти на такие жертвы.

— Прости меня! — взмолился Элрэт, — Я не должен был так поступать с тобой… Я…

Она взмахнула рукой, обрывая его слова.

— Хватит. Это всё в прошлом, давно в прошлом. Прекрати страдать, — сказала она, обращаясь снова тенью.

— Постой, подожди! — закричал ей вслед Лир, ясно понимая, что тень ему уже не догнать.

Оставалось только захлёбываться пустой яростью. Поднявшийся ветер гонял пыль над серым лугом. Элрэт припал к земле и несколько раз в отчаянье ударил по ней кулаком. Ветер уже собирался в самый настоящий смерч. Неприятно было ощущать себя в центре урагана, но вдруг, чья-то заботливая рука похлопала его по плечу.

Лирнэ очнулся дома, когда Кеоран усердно пытался его разбудить.

— Ты где был!? Ты совсем спятил что ли, на Серый Луг ходить!? — прокричал страж изнанки, изо всех сил расталкивая эстира.

— А что такое то?! — спросил ошалевший Элрэт.

— Ишь, куда забрался! Даже я от тебя такого не ожидал.

— А что такое-то? — повторил Лир.

— Ну, туда вообще живой самостоятельно добраться не может. Да и мёртвого провожает хиллигрин. А ты каким-то образом попал туда сам.

Лирнэ попытался перевернуться, но вдруг увидел, что что-то мешает осуществить задуманное. У него на спине растянулся огромный рыжий кот. Лир признал в нём Марга, который некогда принадлежал Джерунку Быку.

— А этот тут откуда взялся? — спросил Лирнэ, пытаясь отцепить кота от одеяла.

— Это он тебя разбудил. У меня не получалось.

— То есть, если бы вы меня не добудились, меня бы уничтожил смерч? — удивился Лир.

— Нет, не уничтожил бы, а остался бы ты там навеки меж миром мёртвых и живых. Незавидная судьба, согласись?

— Да уж. А кот то здесь откуда?

— Он сказал, что его хозяин умер.

— Этот кот ещё и говорит?

— Нет.

— Вот теперь я точно ничего не понимаю.

Лир попытался приподняться, но слабость словно сковала всё тело. Так же невыносимый жар продолжал терзать изнутри. Так наверно терзают печку разгоревшиеся угли. Да и выглядел он сейчас неважно. Потускневшие волосы приобрели цвет запёкшейся крови и слиплись от пота. Кожа словно из жёлтого воска на щеках была покрыта болезненным румянцем. Глаза из янтарных стали мутно-карими.

— На, выпей, — Кеоран протянул Лиру кружку с каким-то питьем, от которого шёл густой белый пар.

Оно было горьким с явным привкусом трав. К тому же нереально горячим. Лирнэ не стал спрашивать, как именно оно может ему помочь. Сейчас просто не было сил возражать и перечить.

— Знаешь, я видел Мэв, — произнёс Лир, опустив глаза.

Он сидел на полу, скрестив ноги, а кот беспрерывно ластился к нему. Элэрэт даже изредка отвечал ему поглаживанием за ухом.

— Как же ты любишь сам себя истязать.

— Я не знаю, как это произошло, более того, я даже не знаю секрета прохода на Серый Луг и даже ранее никогда о нём не слышал.

— Это вышло у тебя неосознанно. Сила желаний — страшная вещь!

— Расскажи мне про Серый Луг. Что это за место?

Менестрель сделал небольшую паузу, как бы собираясь с мыслями.

— Серый Луг — место, где бывают неопределившиеся души. Те, кто не знает, куда им идти в Рай или Ад.

— Разве не богиня мёртвых должна решать?

— Она не решает, она и её соратники лишь подсчитывают деяния. К тому же всё настолько относительно. Неизвестно, что считать злом, а что добром. Так что в последнее время всех стали направлять именно на Серый Луг. Ад и Рай превратились почти в выдумку. Тем более, какая разница, где ожидать следующего перевоплощения. Хорошо, что тебя ещё в Ад на поиски не потянуло!

— Зачем мне Ад, он у меня и так свой собственный? Маленький такой ад с вампирами инквизицией. И вообще, как ты узнал о том, где я?

— Иногда я слишком много знаю. От того и сплю ночью плохо.

Они ещё немного посидели в молчании, наблюдая за рыжим котом.

— Я вообще котов не люблю, — произнёс Лирнэ, обращаясь скорее к самому себе.

— Почему же? Он ведь так на тебя похож.

— Я не кот, я волк! — заявил Лирнэ.

— У тебя же повадки кошачьи.

— Гадство! Все так говорят! Но котов я не люблю. А что с этим делать не знаю. Выкинуть жалко, пусть живёт.

Марг тяпнул Лира за руку, тот озлобленно зашипел и отбросил зверюгу в сторону.

— Он же играет, — усмехнулся Кеоран.

— Зато я так не играю!

Кошак тем временем недовольно взирал с подоконника своими дикими жёлтыми глазами. Кто ещё кого заставит играть по своим правилам?!

— Кстати, тебя император завтра хочет видеть, — сказал Кеоран.

— Передай ему, что если не умру, то зайду.

Глава 6

Лирнэ сидел в углу и размышлял. Этим утром в памяти почему-то всплывали былые стычки, которые даже битвами назвать язык не поворачивался. Из скольких подобных передряг он выходил победителем (или не совсем), но, так или иначе, оставался жив?! А сколько противников, которых он даже не помнил в лицо, остались просто безымянными трупами на обочине?! А ведь у каждого была своя судьба, своя неповторимая история. А кем они стали для него? Просто помехой на пути, даже не самой целью. Они не были ему смертельными врагами, он не испытывал к ним ненависти, да и жалости впрочем они тоже не вызывали. Пустые манекены. А вдруг ему тоже суждено стать для кого-то такой же незначительной преградой на пути к великой цели? От этой мысли стало совсем жутко.

Элрэт снова вспомнил свою детскую теорию о том, что в мире существует лишь он один, а всё остальное плод его больного воображения. Мысли снова унеслись вдаль. Он вспомни, что кто-то однажды сказал, сказал даже не ему, а кому-то ещё: «Даже иллюзия может убить, если в неё верить». Как, казалось бы, просто перестать верить в окружающий мир! Вот только куда тут денешься от голодного кота, пронизывающего холода и цепких лап инквизиции?!

Сейчас он стал слишком много размышлять о жизни и устройстве мира вообще. Плохое самочувствие давало много времени и покоя. Совсем не хотелось с кем-либо общаться, разве что с самим собой, он слишком сильно устал от общества. Иногда хотелось наложить на себя обет молчания, чтобы не объяснять окружающим простые вещи. Лирнэ в последнее время вообще был немногословен.

А тут ещё зачем-то вызывает император. И что ему только надо? Хотя, какая-то часть сознания Лира радовалась возможности наладить контакт с повелителем людей. Мало ли, может быть, пригодится.

Тяжело вздохнув, Лир принялся приводить себя в порядок. Заглянув в зеркало, он, наверное, в первый раз в жизни пожалел, что он не дама и пользоваться гримом ему не надлежит. Тёмные синяки под глазами стали всё заметнее. Того и гляди скоро вампиры станут за своего принимать, а некроманты путать с материалом. Эти мысли даже заставили улыбнуться, только улыбка его больше походила на оскал.

Элрэт подъехал верхом к императорскому дворцу. Ходить пешком было просто невыносимо, к общей слабости добавилась ещё боль в суставах. По неизвестной для себя причине он решил предстать перед императором в сером. Серый цвет безликий и бестелесный.

Стояла удивительно ясная для ноября погода. Солнце светило, словно на прощанье, перед тем как спрятаться в белую дымку зимних облаков и не показываться до весны. «А дотяну ли я до этой весны? — вдруг задумался Лирнэ, глядя на огненную сферу в небесах.

Во дворец его пустили без колебаний и каких-либо расспросов. Стража была уже предупреждена о визите Лирнэ Элрэта. Двое солдат из личной гвардии императора лично сопроводили его к Георгу III. Вопреки ожиданиям Лира, привели его вовсе не в тронный зал, как в прошлый раз. Император ожидал его в дворцовом саду.

Сад находился во внутреннем дворе, окружённом со всех сторон колонами из белого мрамора. В центре садика звенел водными брызгами фонтан. Само сооружение показалось Элрэту странным, особенно центральная часть композиции — голова рыбы, из которой лилась вода. К фонтану вели посыпанные белым песком дорожки. По бокам, от которых стояли, уже давно сбросившие листву, деревья и аккуратно подстриженные кустарники. Сад украшало множество камней, сложенных в самые замысловатые фигуры.

Впрочем, на Лирнэ это не произвело ровным счётом никакого впечатления. Доводилось ему видеть и больший полёт фантазии. К тому же он не раз говорил, что чувство красоты у него просто отсутствует.

Император восседал в саду в обычном плетёном кресле. Поза его сейчас была расслабленной. Теперь Лирнэ мог наблюдать императора с другой стороны, сейчас он не был гордым владыкой, перед ним сидел обычный человек.

— Здравствуйте, ваше величество! — сказал Элрэт, отвесив чисто символический поклон, напоминающий скорее дружеский кивок.

— Приветствую вас, сэр Элрэт!

«О боги! Опять сэр!» — Подумал Лир, но внешне никак не выдал своего негодования.

Император жестом указал ему сесть в кресло напротив. Элрэт так и сделал.

Он огляделся по сторонам, но так и не заметил поблизости охраны. Те два гвардейца, что сопровождали его, куда-то подевались. Либо они так хорошо прятались, либо Георг был настолько уверен в собственной безопасности. Конечно! Разве он дурак, что бы решить, будто на него может напасть наёмник-одиночка, который к тому же находится не в лучшей форме?! Император в этом плане совсем не походил на главу какой-нибудь тирвальденской гильдии, которые во время переговоров окружают себя вооружённой до дырок в зубах охраной. Нет, Георг III не нуждается в дешёвых эффектах.

— Ну, и как вам на службе у империи? — поинтересовался владыка людей.

— Отлично! За исключением того, что я недавно чуть не погиб.

— Да, потеря вас стала бы для нас невосполнимой утратой.

Лирнэ пытался расслышать в тоне императора лукавство или иронию, но всё было тщетно. Он настолько хорошо маскировал свои подлинные эмоции, так что просмотреть его даже на ментальном уровне было невозможно. Безусловно, Георг прибегал к помощи сильных магов.

Подошедший слуга принёс два бокала вина.

— Выпьем же! — сказал император, поднимая свой бокал.

Лирнэ тяжело вздохнул и потянулся за вином. Нет, должно быть, император его не отравит, не его стиль. Но всё равно было как-то не по себе.

— Это ваше любимое, красное полусладкое десятилетней выдержки, — произнёс Георг, улыбаясь. — За ваше здоровье!

Лирнэ поднял бокал и залпом осушил его до дна. Вино действительно оказалось хорошим. Вот только нервная дрожь в руках всё не унималась.

— Не бойтесь, не отравлено.

— Я не боюсь, мне просто зябко, — ответил Лирнэ, прекрасно понимая, что врать у него сейчас получается плохо.

Они завели беседу о каких-то отвлечённых вещах, император расспрашивал Лира о Красных Скалах и Диких Землях. Тот скупо отвечал, стараясь не выболтать лишнего. Несмотря на тёплый приём, он всё ещё относился к Георгу с опаской. Доверять людям вообще не входило у него в привычку.

Осторожно спускаясь по ступенькам, в сад вошла молодая девушка. Ей было около семнадцати лет на вид. Розовое платье нелепо смотрелось на её полной фигуре. Каштановые локоны обрамляли круглое румяное лицо. Картину дополняла накидка из белого песца.

«Какая типичная овца!» — подумал Элрэт.

— Здравствуйте, отец! — поприветствовала она Георга.

«Так, это и есть принцесса?!» — удивился Лирнэ, и сразу попытался изменить выражение лица на более приветливое, но вышло слабо.

— Сэр Элрэт, позвольте представить вам мою дочь — принцессу Аврору.

— Очень приятно, — произнёс Лир, целуя пухленькую ручку принцессы.

Это, безусловно, была самая страшная принцесса, которую ему доводилось лицезреть, точнее было бы сказать, что единственная, которую он вообще видел. Лирнэ в очередной раз понял, что древние сказания и легенды страшно врут. И принцессы там все прекрасные и драконы не чета нынешнем. Стоп! А драконы ещё остались? Или канули в тоже небытие, что и прекрасные принцессы? Отважные рыцари ушли туда же и мудрые правители, и благородные убийцы. Всё храниться на дне бездны, и покрыто пылью веков. И что теперь мы имеем? Разлагающийся и смердящий мир, полный лицемерия, лжи и предательства.

Лирнэ понял, что пора остановить этот ставший уже привычным ход мыслей. По правде говоря, с несправедливостью мира он смирился ещё в отрочестве. Сейчас же оставалось только горько иронизировать по данному поводу. Но в данный момент и чувство юмора ему отказало.

Навалилась грусть. Осенний сад с голыми деревьями и внезапно потяжелевшее небо только усугубляли данное состояние. Становилось зябко. И зачем император выбрал для встречи именно это место?

Георг пытался шутить про государственный чиновников и жрецов, Лирнэ делал вид, что слушал, сам же плотнее кутался в плащ и смотрел в пустоту. Он почувствовал, как что-то холодное коснулось его щеки и растеклось водой. Элрэт поднял глаза к небу и увидел снег. Снежинки падали медленно и лениво, словно им хотелось ещё немного зависнуть в воздухе, насладиться напоследок ощущением полёта. Перед тем, как упасть на землю, словно в общую могилу, что бы лежать там с такими же.

— Шла бы ты домой, доченька, а то простудишься! — сказал император принцессе.

Она что-то сказала отцу и побежала из сада, шелестя кружевными юбками.

Лир подставил ладонь и поймал одну из снежинок. Почему-то вспомнилось, что в детстве нянька говорила, что не бывает двух одинаковых снежинок. Лирнэ никогда не обращал на это внимание. Но сейчас в его руке лежала восьмиконечная звездочка, состоящая из кристаллов льда. Любовался он ей не долго. Вскоре от снежинки осталась только капля воды.

— Пожалуй, мне пора идти, — сказал Лир.

— Что ж, не смею вас задерживать, — произнёс император.

Стало немного легче. Должно быть, от вида падающего снега такого лёгкого и чистого. И скоро земля укроется своим новым нарядным саваном до весны. Лирнэ пожалел, что не может впасть в спячку, как медведь. Что бы всю зиму пролежать в берлоге и никуда не высовываться. Зима выглядела красиво только со стороны. На самом же деле, холод его пугал.

Первый снег хрустел под копытами лошади, которая почему-то вдруг стала казаться белее этого самого снега. Сель двигалась медленно и неторопливо, по городским улицам не очень-то разбежишься. Вдруг кобыла остановилась, как вкопанная. Лир не сразу понял, что случилось. На дорогу перед ней выбежали две собаки. Они не лаяли и не кидались, просто смирно сидели. Одна из них была светло-серой, вторая чуть темнее.

— Сель, что ты псин каких-то испугалась!? Иди, давай! — сказал Лир, похлопывая кобылу по шее.

Лошадь только фыркала и не хотела идти дальше. Лирнэ ещё раз взглянул на собак. Удивлению его не было предела. Это были волки! Самые настоящие лесные серые волки, только вот выглядели они местами потрёпано. Мех их был свален, и шкура висела, как с чужого плеча снятая. Откуда здесь в закоулках Тирвальдэна могли взяться волки?! Хотя, тут, пожалуй, нечему было удивляться.

Лир достал серебряный нож и попытался поймать отражение волков в отполированном лезвии. Отражения оказались человеческими. Но не это поразило охотника, а того, кого признал он в этих волках, пусть даже они сильно изменились.

— Сэйхель? Гарольд? — последнее имя он практически прорычал, вспоминая былое. — Вы вернулись в город?!

— Нам пришлось вернуться, таковы были причины. Мы не могли бросить своих в беде, — отвечала светло-серая волчица человеческим голосом.

— А ведь, я даже не догадывался, что вы оборотни, вашу мать! — выругался Лир, — Удивляюсь своей невнимательности. Погодите! Полнолуние уже прошло!!!

Гарольд хотел, что-то возразить, но его перебила Сэйхель.

— Больше слушай байки сельских священников. Они лишь хотят принять такой закон. Но мы совсем не собираемся ему следовать, пока что у нас есть время.

Лирнэ слез с лошади, но тут же почувствовал слабость. Его шатнуло в сторону. Старясь не упасть, он присел на один из ящиков, стоящих возле забора.

— А с чего это вдруг вы решили прийти ко мне? Или договор Гарольда всё ещё в силе и вы надеетесь получить награду за мою голову? — ехидно спросил Лирнэ, поигрывая ножом. — Я очень сомневаюсь, что у вас это выйдет.

— Нет, мы не за этим. Мы сейчас скрываемся от магов и потому не можем принять человеческое обличье. Просто грядёт беда.

— И какая такая беда?

— Бунт, который грозит обернуться гражданской войной. Между инквизицией и теми, кого они именуют нечистью.

— А зачем вам предупреждать меня об этом?

— Тебя это тоже может коснуться. Я чую на тебе вампирской след.

— Как мило! Всю жизнь был оборотнем, теперь вдруг вампиром оказался, — сказал Лирнэ, сам не зная, что подтолкнуло его на эту ложь.

— Ты связан с кем-нибудь из клана? — спросила она.

— Нет. Я одиночка. Я всегда действую один.

— На чьей ты стороне?

— На своей, как всегда!

— Будет осторожен, — сказали волки удаляясь.

Лир так и остался сидеть, глядя им вслед. И чего ради они предупреждают его о беде? Почему путают его с вампиром? Почему на слово верят, что он оборотень? Хотя это ещё можно объяснить, ведь энергетика полиморфа схожа с оборотнячей. Почему это вдруг они объединились с вампирами и прочими тварями? Это странная встреча оставила больше вопросов, чем ответов.

Серебряная цепочка уже натёрла шею до крови. Без особых колебаний Лирнэ снял треклятый символ Единого. Ему никогда не нравился этот кулон, а тем более теперь, когда на шее остался кровавый след, делающий его похожим на сбежавшего с виселицы.

В последние время вечера свои он проводил за бутылкой, или в постели с вампиршей. Лир сам не понимал, почему же его так тянуло к этой падшей женщине. Он много раз твердил себе, что это не любовь. Просто очень странная и необъяснимая привязанность. Уж лучше с ней, чем одному. Любви всё равно хотелось, только при воспоминании о Мэв сердце снова отдавалось болью. Он боялся любить, боялся быть слабым и безгранично доверять.

Тело опять пронзила новая волна боли, заставившая его схватиться за стену. Невероятная боль, казалось бы, пронизывала каждую клеточку его тела. Она заполняла всё его сознание. Словно сердце вместо крови разгоняло смертельный яд. В глаза били красные вспышки. Собрав последние силы, Элрэт сделал глубокий вдох. Стало чуть лучше, боль отступила.

Надо что-то делать. Холодное равнодушие, царящее в его душе всё это время, сменилось испугом. Впервые в жизни ему стало страшно умирать. Такого страха он не испытывал даже врываясь в самое пекло боя, даже один против десяти. В смерти с мечом в руках было что-то благородное. Сейчас было страшно умирать от болезни к тому же в столь раннем возрасте. Слишком позорная смерть для эстира, им вообще не свойственно умирать своей смертью. В голову приходили мысли о проклятие и множество других страшных вещей. Медлить было уже некуда.

Эргева расставляла снадобья по полкам, когда в дверь раздался громкий стук.

— Ну и кто там ещё?! — спросила она и пошла открывать.

С улицы повеяло холодом. На пороге стоял Лирнэ, слегка припорошенный снегом.

— Чего забыл, на ночь глядя!? — проворчала она впуская его внутрь.

— Ну, ты же не спишь?!

— Приличные люди, не ходят в гости так поздно.

— У меня просто… проблемы… Такое чувство, что подыхаю, — честно сказал Элрэт.

— От чего? От похмелья?! Ладно, проходи, посмотрю, что-нибудь. Сколько же с тобой проблем!

Лирнэ прошествовал в тускло освещённую комнату, и упал в кресло. Голова снова начала кружиться, но он постарался взять себя в руки.

— Так, рассказывай, только честно, — сказала ведьма, скрестив руки на груди. — Что там с тобой происходит?

— Это просто невыносимо. Такая слабость и всё болит. Мне постоянно хочется спать, я могу проспать хоть двое суток. И при этом вижу просто ужасные сны. Да и ещё вот это появилось! — сказал Лир, демонстрируя, отказывающиеся заживать, следы на шее.

Эргева присмотрелась к ранам и покачала головой.

— Выглядит, как след от удавки. Тебя случайно никто не пытался душить грубой верёвкой?

— Нет, это оставила серебряная цепочка.

— Впервые такое вижу…. Хотя погоди! У вампиров такая же реакция на серебро!

— Ты хочешь сказать, что становлюсь вампиром? Как мило, твою мать! — выругался Лирнэ.

— Нет, я, наверное, поспешила с выводами. Знаешь, что расскажи, что там с тобой вообще твориться? — спросила ведьма.

И Лир принялся пересказывать ей историю последнего месяца. Эргева слушала и качала головой. Она не сказала бы, что история Элрэта её слишком тронула, сочувствия к нему она не испытывала. Внимательно выслушав его, она пошла к полке, где стояли её эликсиры и снадобья.

— Вот выпей это! — сказала она, протягивая ему маленький флакончик с чёрной жидкостью, — Выпей все до капли.

Лирнэ встал и с мрачным видом поднёс зелье к губам, так словно собирался выпить за упокой.

— Если не подействует, мой дух будет являться тебе во снах. Может быть даже в эротических, — произнёс он без тени юмора.

— Заткнись и пей! — прошипела Эргева.

Лир тяжело вздохну и одним махом осушил флакон. Зелье оказалось невыносимо горьким. Казалось, что внутри всё полыхает огнём. Новый вздох отозвался болью в лёгких. Обстановка комнаты поплыла перед глазами. Стены закружились в неистовом хороводе. Затем всё слилось в единое пятно. И свет для Элрэта померк. Он парил в пустоте и казалось уже не был хозяином своего тела. Всё вокруг перестало существовать.

Лирнэ уже не мог видеть и чувствовать, как Кеоран подхватил его бесчувственное тело.

— И что ты ему дала? — спросил менестрель, поднимая глаза на ведьму.

— Яд, — ответила она, — Это единственное, что может помочь в данном случае.

— Ты не думала, что он может умереть!? — Кеоран почти кричал.

— Ну, тут два варианта, либо выживет, либо нет. Здесь случай особый, — произнесла она спокойно, словно говорила о чём-то обыденном и привычном.

— Что происходит?! Ты объяснишь мне!? Я почувствовал что-то неладное и примчался сюда.

— Он просто себя убивал. Медленно и мучительно. Лучшее лекарство от этого — осознание смерти. Я сделала всё, что в моих силах, остаётся только ждать результата. Какой же силой надо обладать, что бы довести себя до такого состояния!?

— Тяжек земной пусть высших, — произнёс страж изнанки и смахнул прядь волос, с бледного как снег лица Лира, — Им ходить по земле непривычно и больно. И на небе они лишние. Но всё ещё впереди.

— Почему ты назвал его высшим? — удивилась Эргева.

— Я долго пытался его разгадать. Ему много раз удавалось совершать невозможные поступки. Выходить сухим из воды.

— Если ему удастся выжить после яда, тогда я тебе поверю. Слишком уж он глупый и непутёвый мальчишка, что бы быть высшим.

— Я бы так не говорил. Возможно этой сущности несколько тысяч лет, несмотря на то, что он живет в этом мире всего около полувека.

Лирнэ пытался открыть глаза. Но вокруг всё равно стояла непроглядная тьма. Откуда-то издалека доносились голоса. Тело, или что там от него осталось, окутал холод. Хотелось кричать, но даже на это не было сил.

Кеоран внимательно следил за метаниями одинокой души во мраке, но вмешиваться, право не имел. Лирнэ предстояло самому найти выход.

Тьма вокруг эстира начала расступаться. Значит, здесь всё же есть какой-то источник света. Он взглянул на свои руки и с удивлением обнаружил, что сам источает неведомый красноватый свет. И вообще состоит из одного только света. Впереди было пусто.

Казалось, чёрная бездна не имела конца и края. Не было здесь, так привычной обитателям подлунного мира, грани земли и неба. Но ноги его упорно шли вперёд, не чувствуя под собой тверди. Лирнэ обернулся назад, и удивлению его не было предела. За спиной его волочились два огненных крыла. Сейчас они казались ему смутно знакомыми.

«А что если?» — спросил он сам себя. Времени на раздумья не было. Он взмахнул одним крылом, затем другим. Даже птицы не учатся летать за один день, но сейчас Лирнэ предстояло взлететь, либо остаться в этой черноте навсегда. Несколько неловких взмахов и крылья подчинились. Он устремился вверх, где зияла такая же, как и вокруг пустота. Но только там оставалась ещё надежда на спасение.

Элрэт не понял, сколько времени прошло с тех пор, как он принял решение летать вперёд, но вокруг была лишь одна чернота, разгоняемая собственный свечением. Ничего не менялось.

— Приветствую! — послышался неизвестный голос. Лирнэ не мог даже предположить, откуда донеслось это слово. Казалось, что звук сей издала сама бездна.

— Кто ты? И где я? — спросил Лир.

— Сколько вопросов. Я думал, ты сам знаешь на них ответы.

— Я сейчас вообще ничего не знаю. Почему я здесь? — спросил он, почти не слыша своего голоса.

— Частица пламени, будучи в своей среде не осознает, что она есть пламя. Только здесь ты можешь познать себя и понять, что есть пламя. Только во тьме огонь становится огнём.

— Отпусти меня домой! — произнёс Лирнэ фразу, так терзающую его всю жизнь.

— Время не пришло.

— Я хочу снова стать частью первородного хаоса! — выкрикнул Лир.

Сейчас он помнил всё, что с ним было. Помнил всю до мельчайших деталей. Помнил момент своего сотворения. Как вышел из пламени, как удивлялись могучие древние боги при виде его, как впервые расправлял крылья, — Я больше не смогу жить, после всего того, что я вспомнил.

— Я разрешу тебе забыть!

— Нет! Это моя память! Это всё, что у меня есть! Тебе это не отнять! — закричал Лир, нет уже не Лир, а Тень Хаоса.

В его руках появился огненный клинок. Сейчас всё было нипочём. Даже обладатель неведомого голоса не был страшен, сейчас он был готов пуститься в битву, хоть с творцом.

— Знай своё место! — воскликнул голос.

И Лир почувствовал, как его затягивает обратно в материальный мир.

Он лежал на диване, глядя в потолок. Мир перед глазами продолжал плыть.

— Надо запомнить! — повторил он вслух.

— Что запомнить? — спросил взволнованный Кеоран.

— Твою мать! Ни фруха не помню! Проклятье! — выругался Лир. — А ведь что-то надо было запомнить.

— Что там было?! — спросил менестрель.

— Я не помню. Вообще не помню, — простонал Элрэт.

Он слегка приподнялся и сел, во всём теле была уже ставшая привычной слабость, но боль больше не ощущалась. В комнату вошла Эргева и протянула миску с отваром. Лирнэ принял напиток. Но глиняная миска выскользнула из рук и разбилась на части.

— Тварь! — крикнул Элрэт, — Ты пыталась меня убить! Я знаю, это все жрецы повелели. Будь ты проклята! Теперь я знаю всё.

— Успокойся, — прошептал Кеоран, приобнимая Лира, — она не хотела причинять тебе зла.

— Я не верю, тут уже верить никому нельзя! Особенно людям, — не унимался он.

— Лир! — закричал Кеоран, но было уже поздно, Элрэт покинул жилище ведьмы, громко хлопнув дверью.

— Он не в себе, — произнёс менестрель, обращаясь к пустоте. — Неизвестно как бы повёл себя кто-то другой на его месте. На голову Элрэта в последнее время выпало слишком много испытаний. Да храни его Арэ от всех напастей.

Лирнэ буквально летел по заснеженным улицам столицы. Его просто разрывало на части от бушующей внутри ненависти к миру.

Словно спусковое устройство арбалета в голове щёлкнула внезапная мысль: «Надо избавиться от вампирши. Она есть корень всех бед» По правде говоря, Элрэт был сейчас готов убить любого, хоть, сколько причастного к делам инквизиции. Сначала Рэмия, а потом уже и остальные.

Глава 7

— Не нравится мне всё это! — поморщился Лир, провожая взглядом телегу доверху гружёную трупами.

— А ты что хотел? Эпидемия в разгаре. Мы все умрём, — ответил Анго с улыбкой.

— Дурак! Это смертельно только для людей и других короткоживущих. Поэтому не обольщайся. В худшем случае будешь всю оставшуюся жизнь кашлять, — произнёс Лирнэ.

— Эта дрянь уже за две недели выкосила около двухсот человек!

— Не точные у тебя сведения! Двести пятьдесят семь было с утра.

— А ты откуда знаешь?! — сказал Анго, пихая товарища бок.

— Работа у меня такая, знать всё.

— И что у вас говорят по поводу эпидемии? — спросил эльф, заинтересованно.

— Много чего говорят: «происки врага, кара божья», но ничего существенного. Я пытался им объяснить, что количество людей в мире достигло предела и стоит их как-то искоренить немного. Потому что это как с животными. Если в лесу много волков, то, следовательно, у них становится мало добычи. Вот я и считаю, что эпидемия как раз поможет миру не захлебнуться людьми.

Они целый час болтались по городу без всякой цели. Было непривычно видеть опустевшие улицы в данное время суток. Город словно вымер. На улицах не было ни души кроме городской стражи и совсем уж подозрительных типов. Все порядочные граждане сидели по домам и боялись нос на улицу высунуть.

— Знаешь, Анго, если бы не холод, я бы мог сказать что мне нравиться это время. Хожу по улицам и упиваюсь паникой и безумием, словно вампир свежей кровью. Это всё напоминает мне маленький конец света. Кто знает, может быть, это начало чего-то большего, как первая стрела перед боем?! Чудесно!

— Рыжий, обычно ты добрее! — хмыкнул эльф.

— Тяжело быть добрым, когда тебя лечат ядом! Я бы даже сказал, это невозможно. А вот видения были похлеще чем от «черных лепестков». Только жалко не помню ничего.

— Хватит, может быть мучить себя!?

— С каких пор ты указываешь мне что делать?! Это моя прерогатива совать свой нос в твои дела! — Лир отвесил Ангарелю шуточный щелбан.

В нагрудном кармане куртки что-то завибрировало.

— Твою мать! Что это опять!? — воскликнул Лир. Он полез в карман и извлёк оттуда сферу наполненную туманом, — Проклятый ллем! Опять! Ненавижу!

Лирнэ взглянул внутрь сферы.

— Что надо?! Меня нет! Я умер!

— Не отлынивай, Элрэт. Ты же знаешь, что при помощи ллема мы достанем тебя хоть с того света, — послушался знакомый голос Иоганна.

— Тогда я утоплю его в реке и дело с концом! — обрадовался Элрэт.

— Сам будешь нырять, — спокойно произнёс жрец.

— Эх… Ладно, что нужно?! — прорычал Лирнэ.

— Сегодня в полночь приходи на колокольню храма Девяти Стрел. И жди дальнейших указаний. Тебе всё ясно?

— Это тот, который на центральном погосте?!

— Он самый, — так же холодно и произнёс Иоганн.

— Проклятье! Ночь на кладбище! Лучше не придумаешь.

— И только попробуй не прийти! — произнесла напоследок сфера и погасла.

Лирнэ сжал в руке ненавистный ллем, так что тот чуть не хрустнул под пальцами.

— Ненавижу последние достижения магии! Они просто невыносимы. Теперь инквизиция может достать меня в любо месте и в любое время.

— А я думал «ллем» — это ругательство, — сказал Анго.

— Нет, ругательство это только то, что через него изливается. Любое существо нуждается в свободе. А это данную свободу отнимает, — пояснил Лирнэ. Но про себя отметил, что поводок его становится всё короче и короче с каждым разом. Только бы он не превратился в удавку!

Рэма даже не обернулась, когда за её спиной внезапно возник тёмный силуэт.

— Слушаю, Тасар, — холодно произнесла она.

Темноволосый вампир с орлиным профилем вышел из тени и коснулся рукой её лица. Златокудрая вампирша никак не отреагировала на данный жест, лишь глаза её смотрели вперёд немигая.

— Как успехи, радость моя?! — ласково прошептал Тасар ей на ухо.

— Всё без толку, — ответила Рэма, отворачиваясь.

— Как же так? — в голосе его послушалось разочарование.

— Я же говорила, что из нелюдей не выходят вампиры.

— Но ты говорила, что какие-то признаки проявились.

— Да, но дальше дело не пошло. Слишком высокая сопротивляемость.

— Есть ещё один способ. Но вероятность успеха не очень велика. Нужно полностью заменить его кровь.

— Ты думаешь это возможно?! — Рэмия посмотрела на него испуганными глазами.

— В древних трактатах я находил упоминание об этом ритуале. Но этот метод уже слишком давно не использовали. Сначала ты должна понять, зачем тебе это нужно.

— Это нужно не только мне и нам всем. Времена нынче сложные. А нам бы пригодился тот, кто в одиночку разделался с лучшими бойцами клана. Пока что я ещё пользуюсь его доверием и доверием жрецов. Пока что они ещё ничего не заподозрили, но нужно сделать всё быстро.

— Мы это устроим, — сказал Тасар и лицо его скривилось в усмешке, обнажая клыки.

«Я всё устрою. Но ты будешь моей и ничьей больше. Я всё устрою» — прошипел он, выходя от неё.

Под ногами противно хлюпал мокрый снег. Началась оттепель, прошли дожди, и город снова стал узнаваем. Когда снег выпал, всё вокруг словно преобразилось, и не было видно этой вечной грязи, словно кто-то закрыл ото всех этот бардак белым покрывалом. А теперь всё по-старому. А тогда мир казался обновлённым и чистым, словно заново родившимся. Грустная вещь — иллюзия, но иногда она бывает так необходима и в неё хочется верить.

Лирнэ продолжал свой путь через ночную мглу к храму Девяти Стрел. Пришлось идти пешком, чтобы привлекать как можно меньше внимания. Он никогда не видел других охотников, кроме Херта, и даже не слышал о них. Странное дело, но ему казалось, что они прекрасно осведомлены о нём. Он ждал это встречи, ждал и боялся. Не может же это и вправду быть ловушкой жрецов? Лир знал, что рано или поздно от него захотят избавиться, в инквизиции никто долго не задерживается, а уж такие своевольные наёмники тем более.

Он с легкостью перемахнул через ворота храма, и направился в сторону колокольни, стараясь не оставлять следов на мокром снегу. Заходить внутрь не хотелось, но следовало пробраться на верхнюю площадку. И на такие случии у охотника инквизиции была с собой крепкая верёвка с железным крюком на конце. Размахнувшись, он забросил крюк, тот зацепился за перила наверху.

Лирнэ проверил, надёжно ли закреплена верёвка, и начал своё восхождение. Предстояло преодолеть около семи метров, благо стена испещрена барельефами и прочими украшениями. Всё это изображало картины из священной книги Единого, но эстиру, было как-то наплевать на своё вынужденное святотатство. А вот на символ Единой веры, он решил наступить намеренно. Он даже слегка ухмыльнулся тому, что молния с небес не поразила его, превратив в кучку пепла.

Элрэт добрался до верхней площадки колокольни, где находился сам колокол, звонящий три раза в день. Пока что здесь было пусто и темно. Такая вот злая судьба — всё время приходить к месту встречи первым. Пока что оставалась слабая надежда, что никто вообще не придёт. Не очень-то хотелось беседовать с остальными. Какое-то неведомое чувство подсказывало, что ничего хорошего этот разговор не сулит. Лирнэ встал, прислонившись к стене, и невольно залюбовался растущей луной. Наверное, никогда в жизни он не уделял ночному светилу столько внимания, как за последнее время. Жрецы уверяли, что активность нежити возрастает соответственно лунным фазам. Хотя многие их суждения о тех же вампирах являлись не более чем суевериями.

В подоконник впились три крюка разом, три тени почти неслышно проскользнули на площадку. Заслышав шорохи, Лир закрыл лицо платком и надвинул капюшон плаща.

— Добро пожаловать! — произнёс он хриплым от мороза голосом.

— Что за голос из уборной?! — нахально спросила одна тень, судя по всему женская.

— Да пошли вы! — выругался Лирнэ, точно поняв, что теплой их встреча не будет.

— Заткнись! — сказал кто-то ещё, обращаясь, толи к Лиру, толи к говорящему.

Лирнэ обошёл колокол и предстал перед охотниками. Он оглядел всех троих, в темноте были видны лишь смутные силуэты. Лиц не разглядеть, тем более что они всё равно были закрыты повязками, как это заведено у охотников. В том, что был выше и крупнее всех, Элрэт узнал Херта. Судя по всему, они были знакомы между собой, так как держались вместе и стояли стеной против одного Лирнэ. Элрэт посетовал про себя на свою нелёгкую долю вечно быть одиночкой. Однако эта мысль заставила его только улыбнуться.

— Это всё? — спросил он у вновь прибывших.

— Хрен его знает! — ответил, некто не очень высокий, — давайте подождём.

— Ну, подождём, только у меня такое чувство, что больше точно никто не придёт! — басом ответил Херт.

— Вы хотите сказать, что это всё?! И что больше нас не осталось? — удивился Лирнэ.

— Ха! Работа у нас такая опасная нервная, и нежити голодной много! — рассмеялся всё тот же Херт.

— Прекрасно! Я не упырей боюсь, а нашего начальства, — рассмеялся Лир.

— Да знаем мы тебя! С вампирами якшаешься, с гадами из нижнего мира и сам оборотень! На костёр таких надо! — снова завелась неизвестная дама.

— Благодарю! — произнёс Лир, отвесив шуточный поклон, — Ну просто мировое зло!

В тот же миг один из охотников метнулся к нему, подставив нож к горлу.

— Ну что ты хвастаешься своим серебром средней пробы!? — произнёс Элрэт, стараясь сохранить спокойствие, — Вот у меня два таких есть!

Лир сделал резкий шаг назад, доставая два кинжала из наручных ножен.

— Может быть, ещё посоревнуемся, кто лучше ими владеет!? — ехидно спросил эстир.

Лирнэ понимал, что такая затея может оказаться для него смертельной, с одним он бы легко справился, но сейчас перед ним было целых три охотника. Если эти ребята до сих пор живы, то только благодаря своему воинскому мастерству. Спас его опять тот же Херт, резким выкриком: «Вашу мать! Вы не друг друга убивать сюда пришли, а договориться!» Лирнэ облегчённо вздохнул, отходя к стене.

— О чём же вы хотите поговорить? Неужели до вас наконец-то дошло, что инквизиция нас всех просто губит, что когда мы станем не нужны, нас просто истребят, нас приравняют к скверне и еретикам?!

— Заткнись! С тобой мы потом разберёмся!!! — заорали все трое.

— Нам просто нужно объединиться, чтобы нежить не смела нас поодиночке! Нас и так осталось мало и нам придётся наплевать на разногласия и держаться вместе! — добавил низкорослый.

— Вы не понимаете, что наше положение плачевно! Их религия не приемлет любых нелюдей! Сейчас они просто хотят избавиться от тварей нашими руками, затем они сами истребят нас! — воскликнул Лир, отчаянно пытаясь докричаться до них.

— Мы просто хотим сделать мир чище, и не важно, что мы умрём, нам больше нечего терять! — произнесли они все хором.

Элрэт уже начал удивляться их способности мыслить сообща. Кровь приливала к вискам. Хотелось рвать и метать от неумения охотником думать своей головой. Как же можно так затуманить разум?! Как можно так не видеть очевидного. Голова закружилась. Он сорвал повязку с лица и зловеще взглянул на них. Сбивчивое дыхание его уже превратилось в звериное рычание. Первым желанием было выхватить клинок и порубить охотников на ошмётки дерьма и грязи, коими они являлись на самом деле. Но он вовремя сдержался и лишь произнёс дрожащим голосом почему-то на старом диалекте:

— Вы видите мир в прицеле самострелов, но кто-то так же глянет и на вас. Ты думаешь охотник? Все вы жертвы! Вы между пламенем и льдом, как в муках ада! Вы обречённые на смерть! Вы отпущение козлы! И я такой же! Но знаю, придёт и мне срок на костре плясать, иль собственною кровью захлебнуться! Как погано! Ненавижу. Я проклинаю мир, где я родился! И стал рабом, но думал, что свободен! Неведенье прекрасно, я не спорю! Но вас поглотит вечное возмездие! Идёт охота, не на них, она на нас! Вы как собаки лижите им руки, которые пока даруют вам тепло. Но так же скоро отдадут нас на убой! Мы жертвы! И нашей кровью окропят дорогу к небу, не сказав даже «спасибо» за напрасные труды! Вы с ними? Нет спасибо! Я выбираю жизнь, хоть знаю, что речами этими подписал себе смертный приговор.

Они не могли ответить, они лишь смотрели, смотрели тупыми глазами овец. Но не покорно, как овцы смотрят на пастыря, а со страхом, как на волка. Лирнэ не стал дожидаться ответа, а перемахнул через перила, лишь крикнув на прощанье: «До скорой встречи на костре, собратья!»

Лирнэ брёл наугад и не заметил, как очутился в глубине кладбища. Только сейчас самообладание полностью вернулось к нему. Снег искрился, отражая свет луны и звёзд. Стояла тишина, такая, которая могла быть только ночью на погосте. Взору его предстал высокий постамент с каменной горгульей, как раз на него Элрэт и решил забраться. В два счёта он очутился наверху и устроился на спине горгульи. Отсюда открывался чудесный вид на пустынные аллеи и занесённые снегом надгробия.

«Почему я один такой? Почему только я знаю всю правду? Почему только я не позволил себе стать рабом?» — задавался он вопросом. Ответ пришёл сам собой — «Были и другие, только они давно мертвы. Тебе просто повезло. Или же не повезло». Внутренний голос был как всегда циничен, но зато говорил правду.

Лир не знал, сколько времени он просидел в своих тягостных думах. Сознание рисовало страшные картины будущего. Затем небо начало розоветь, восходящее солнце бросало розоватый отсвет на снег. Элрэт даже обрадовался, что эта заря не похожа на кровь.

— Эй, ты откуда выкопался?! — послушался чей-то голос снизу.

Лир обернулся на зов и увидел мужика в шляпе и с лопатой.

— Да я как-то живой пока что. Или я вправду так плохо выгляжу? — спросил Элрэт, натянуто улыбаясь.

— Живой? — спросил мужик удивлённо.

— Пока что да, что дальше будет, не знаю.

— Ух, ты! Живой! Надо же! — обрадовался человек, — Спускайся, пойдём чаю выпьем, а то замерз, наверное, тут сидеть?!

Лир долго раздумывать не стал, он, молча, спрыгнул с изваяния на снег, при этом многочисленные его ножи отозвались мелодичным звоном.

— Я Дикрис, — представился человек. — Я мастер похоронных дел.

— Я Лирнэ Элрэт, благодаря мне, вы не останетесь без работы.

Они зашагали по хрустящему снегу в направлении дома гробовщика. Жил он на территории кладбища, чтобы далеко не ходить не работу. Дикрис болтал без умолку, сразу видно, что поговорить с кем-то живым ему доводилось не часто. По пути он показывал Лиру самые красивые могилы и вкратце упоминал о похороненных там. Изредка хиллигрины подбирались совсем близко, тогда гробовщик бил их лопатой, словно надоедливое воронье. И они молча улетали. Лирнэ удивился, как можно ударить существо, не имеющее плоти и крови, оказывается можно. Должно быть, кладбище выбрало Дикриса своим хозяином. Это вполне свойственно местам с таким сильным магическим фоном. Точно так же несколько лет назад белая башня избрала своим хозяином Лирнэ и служила ему почти два года.

Дом похоронных дел мастера был тесен и грязен. К тому же гробы стояли везде, Элрэт с ужасом отметил, что сидит на одном из них. Да, здесь гробы заменяли даже скамейки. Хорошо, что стол накрыт скатертью, а то неприятно было бы обнаружить вместо него гроб. Дикрис налил Лиру кружку чая. Внезапно до эстира дошла одна очень простая истина, если чай пахнет виски, и по вкусу он тоже, как виски, то значит, это не чай, а виски! Только сие открытие его ничуть не расстроило.

— Эх, работы много, — сетовал гробовщик. — С этой эпидемией так особенно. Да и помимо этого забот хватает. Трупы привозят такие разодранные в последнее время, что приходится целый день убить, чтобы склеить их и привести в парадный вид. Похороны же это особый обряд, это последний выход в свет. И нужно выглядеть красиво. Кому, как не мне ценить красоту, я вижу её во всем. В пустых глазах и бледных лицах она сильна, как никогда. А ты видишь красоту в убийстве?

— Нет, — твёрдо произнёс Лирнэ. — Я никогда не любил убивать, но так получается.

— Ты пахнешь кровью, я узнаю этот запах. От него никогда не отмыться.

— Я знаю, и знаю, что свой путь мне предстоит выложить трупами.

Дверь отварилась и на кухню вошла совсем юная девушка. Её черные, как смоль волосы были заплетены в две косы, такие же черные глаза смотрели из-под густых ресниц. Роста она была небольшого и необычайно стройна и изящна. Лирне невольно залюбовался этим прелестным созданием.

— Знакомься, это моя дочь Розетта, — сказал Дикрис.

— Для вас, милая барышня, просто Лир, — сказал он, целуя её руку.

Она схватила его пальцем за подбородок.

— Какой типаж! Я набила бы из тебя чучело и поставила б в гостиной. А глаза! Они стали бы красивым дополнением к моим бусам.

— Не обращай внимание! Это она шутит, — рассмеялся гробовщик.

— Можешь забрать моё сердце, всё равно оно мне не нужно, — ответил слегка захмелевший Лир.

Розетта улыбнулась и села на соседнюю «скамейку», плести венок из еловых лап и чёрных лент. Элрэт наблюдал, как эти руки с любовью и заботой плетут траурное украшение. Розетта — черная роза, кладбищенская принцесса! Ей моно любоваться бесконечно.

— Хиллигринов развелось, как опарышей в сортире. Кружат целыми днями над погостом, совсем страх потеряли. Видать Марн негодует.

— Вы веруете в Марн?! — удивлённо спросил Лир.

— Профессия обязывает, да и существование Единого не отрицаю.

— Я бы мог начать тут долгие рассуждения на тему религии, но я, пожалуй, не стану. Скажу лишь, что Единый — лжебог, а жрецы его — жулики и шарлатаны.

— Твоё право. Каждому своё, — развёл руками гробовщик.

Дикрис подлили себе ещё «чаю». Пили они уже не первую кружку. Гробовщик осушил своё пойло залпом и упал носом в стол, громко захрапев.

— Пойду-ка я отсюда, — сказал Лир, вставая из-за стола.

— Я провожу тебя до двери, — Розетта встала, забросив своё рукоделие.

— Твою мать! Где тут выход?! — выругался Лир, спотыкаясь об очередной гроб.

Розетта в толкнула его в одну из комнат. Судя по всему, это была мастерская. По стенам стояли гробы, а в центре на полу лежал ещё один, который показался Лирнэ слишком широким. Пользуясь замешательством и не очень трезвым состоянием Лира, Розетта толкнула его в гроб и запрыгнула сверху.

— Отец не услышит, я подсыпала ему снотворное, — произнесла она, накрывая его губы своими.

Лирнэ ничего не оставалось кроме, как подчиниться. К тому же после такой ночи просто необходима была разрядка. Он ответил на поцелуй и принялся гладить её по волосам. Хотя ощущение странности происходящего его не покидало. Заниматься любовью в гробу с девушкой, с которой знаком меньше часа разве это не безумие?! «Да она же меня просто насилует! А с виду скромница» — подумал он с улыбкой. Розетта и правда взяла всё на себя, а ему оставалось только лежать и вообще не думать.

Элрэт проснулся в гробу, не зная, сколько он проспал. Сначала он впал в ступор, но затем память немного прояснилась, и она вспомнил, что было недавно. Рядом сидела Розетта, волосы её были распущены и изящной волной спускались по обнажённым плечам.

— Долго я проспал? — спросил он.

— Где-то час, — ответила она.

— Мне пора идти, — сказал он, одеваясь.

Девушка вытащила из волос чёрную розу.

— Возьми, это тебя на память.

— Благодарю, мне никто никогда не дарил цветов, тем более таких.

— Это особенная чёрная роза, ей не нужна вода и она никогда не завянет. Храни её.

Лир собрался и ушёл, пообещав зайти ещё когда-нибудь, хотя про себя добавил «не в этой жизни».

Глава 8

«Мир не совершенен!» — в очередной раз напомнил себе Лирнэ, — «Хотя, кому было бы интересно жить в мире населённым сплошь совершенными творениями?» Странно, что в такой момент у него ещё оставались философские мысли. Хорошо, что они у него ещё оставались. Он в очередной раз возрадовался тому, что ему ещё не промыли мозги и не сделали послушным. Элрэт и сам уже стал уставать от мыслей о свободе и сохранении своего «я», хотя возможно эти мысли и помогали ему оставаться в относительно ясном уме.

Казалось целую вечность, он бредёт по волчьему следу. След едва различим, но для охотника виден ясно, он незримой красной нитью стелется по земле. Нить энергии ещё свежая, значит, зверь прошёл недавно.

А всё началось с двух трупов найденных на пересечении Старой Болотной и Низинной улиц. На место тут же прибыли жрецы, которые не поленились вытащить Элрэта из тёплого дома. Несмотря на дикую лень, ему всё же пришлось приехать в один из самых скверных районов города и признать, что разорванные и обглоданные до костей тела вовсе не являются самоубийцами, как он пытался доказать раньше. Да и крупные волчьи следы, тому прямое доказательство.

Лир снова задумался. Вампиры и оборотни стали бедой для людей именно в этот последний год, но это не значит, что их не было ранее, просто тогда, толи они вели себя тише, толи люди поднимали меньше паники. К тому же твари эти, пьют по большей части людскую кровь и едят их плоть, на других же существ нападений в империи практически не совершено. А не может ли то, что в народе уже давно прозвано «Вампирским бунтом», быть целенаправленным проклятием свыше именно для рода людского?

Он отбросил размышления и пошёл по следу дальше. Должно быть, зверь уже понял, что за ним следят и намеренно петлял. Лиру и раньше приходилось выслеживать зверей, но только в лесу, а искать оборотня в условиях города было не очень удобно. Элрэт решил пойти на крайность — использовать способность полиморфа. Сам он к этому прибегать не любил, но недаром, когда-то Фарон научил его надевать на себя звериное тело. Лирнэ не любил эффектных перевоплощений, которыми пользовались некоторые маги-полиморфы. Он мысленно воззвал к зверю-покровителю рода, что бы тот дал ему своё обличье, и вот уже волчьи лапы несли его вперёд и рыжий мех с чёрными подпалинами сверкал на фоне белого снега.

Наступили зимние сумерки, возвещавшие конец короткого дня.

Сотни запахов били в нос, но он чуял только один — запах зверя в сочетании со свежей кровью. Запах привёл его в подворотню. Пахло сыростью и отходами, как обычно только в десятки раз сильнее, Лир почувствовал на себе все прелести волчьего обоняния.

Большой волк со сваленной тёмно-серой шерстью стоял возле бочки с отбросами и тяжёло дышал. Как же оборотень сейчас был похож на обычного бродячего пса. Лир наблюдал за ним из-за ящиков. Безумно не хотелось вступать с ним в бой в волчьем обличье. Он всё же был в здравом уме, и грызть зубами какого-то грязного оборотня казалось не очень приятной перспективой. Сбросив с себя, как маску, волчий облик, он достал арбалет. Волк однозначно что-то почувствовал и повернул голову. Арбалетный болт пришёлся ему в загривок и не причинил особенного вреда. От двух последующих болтов, зверь сумел увернуться. Реакция у оборотней отменная.

Волк устремился к нему, Лирнэ понял, что времени на перезарядку у него нет, и придётся пустить в ход клинки. Он вытащил тонкую серебряную саблю из наспинных ножен и снял с пояса свой родной привычный клинок. Ему удалось увернуться от острых клыков зверя и нанести ему незначительную царапину. Волк не сдавался и бросился на него снова, видно ему не в первый раз пришлось вступать в бой с вооружённым существом.

«Ну почему я не прикончил его одним выстрелом!?» — негодовал Лир, — «Совсем окосел!»

Изловчившись, оборотень схватил его зубам за левое запястье, ему удалось прокусить даже наручи из грубой кожи. Острые клыки впились в плоть, заставив Элрэта вскрикнуть. Но Лир не растерялся и вогнал саблю в серый мех почти по самую рукоятку. Хватка зверя слабела, но он продолжал сопротивляться и даже пытался нанёсти пару ударов когтями. Тело волка уже дымилось под воздействием зачарованной стали, выходящая из раны кровь, вспенивалась и бурлила. Лир отбросил клинки в сторону и разжал пасть уже мёртвого зверя.

Он опустился в сугроб, дабы отдышаться после короткого поединка. Рука не болела, но рана требовала обработки. Лирнэ осторожно развязал наруч, и взглянул на рану. Укус был не сколько серьёзным, сколько заразным. Он достал из сумки раствор и нанёс его на руку. Пара капель чуть было не заставила Лира вскрикнуть от боли. Лекарство жгло словно кислота. Он перебинтовал рану, проклиная человечью медицину и мёртвого оборотня заодно.

Посидев несколько минут, Лир понял, что замерзает и нужно двигаться дальше. Он встал и пошёл, как обычно наугад. Дорога вывела его на пустырь. Рядом протекала река, и место было глухое и тихое. Тропинка заканчивалась обрывом, далее начинался овраг и какие-то руины, среди которых плясало пламя одинокого костерка. Элрэт не стал этому удивляться и решил, что это всего лишь бездомные греются, и уже хотел свернуть дальше, но поскользнулся на льду и покатился вниз по обледенелым кочкам. Он летел вниз, больно ударяясь всеми частями тела. Сразиться со смертоносной тварью — раз плюнуть, но вот смотреть под ноги не всегда получается.

Ругаясь всеми известными словами и выдумывая на ходу новые, Лир поднялся с земли. Он оказался слишком близко к костру, только вот возле него, вопреки всем ожиданиям сидели ЗВЕРИ! Все они повернули свои морды к Лиру, тот стоял, не зная, что делать, либо молча и желательно бегом удалиться, либо всё же вступить в диалог.

— Элрэт, что ты здесь делаешь? — спросила светло-серая волчица, в которой он узнал Сэйхель.

— Я-я-я, случайно, — ответил, растерянный Лир.

— Ты убил Джериона, — сказала она, без тени упрёка.

— Не люблю врать… да убил! — произнёс он.

— Он приступил наши законы, он наказан по заслугам! — воскликнули все!

— Какие такое законы? — выпалил Лир.

— Сразу две жертвы и без разрешения старейшины! — прошипела большая рысь.

— А разве не… — попытался произнести Элрэт.

— Мы живём по своим законам, — начал большой бурый медведь, — Мы хотим, чтобы наше существование осталось в тайне. Мы не хотим проблем себе, поэтому не более одной жертвы в месяц. Что мы звери что ли?

Лир хотел рассмеяться, но решил, что это явно не тот случай.

— Но скоро мы будем вынуждены ввязаться в борьбу с инквизицией и тогда тебе, охотник, не поздоровится, если ты не поднимешь меч на кого-то из нас, — продолжал главный оборотень.

— Я не убиваю никого, если он не причиняет вред людям или мне самому, — сказал Лирнэ.

— Ступай же, но в следующий раз мы можем встретиться, как враги, — напутствовал его зверь.

И Лирнэ пошёл, удивляясь в который раз странному стечению обстоятельств. Казалось, что «злая» нечисть более к нему благосклонна, чем «добрая» инквизиция.

— Милый, а ты пойдёшь со мной на бал? — спросила Фролентина обнимания Лира за шею.

— Хм, с каких пор я должен с тобой выходить в свет? Не думал, что ты хочешь возводить наши отношения в ранг официальных.

— Что ты сегодня такой злой? Мы же с тобой целую неделю не виделись, ты, наверное, скучал по мне?

«И где твоя проницательность, о мудрая Рэмия?!» — подумал Лирнэ, ему так хотелось сказать это вслух, но он всё же решил промолчать.

— Знаешь, я подумаю по поводу бала, хотя мне не очень хочется идти в самое логово вампиров. Боюсь, там будут слишком сильно мне не рады, — сказал он, стараясь казаться, как можно спокойнее.

— Но они сами тебя пригласили, — надула губки вампирша.

— Как мило, твою мать! Чувствую, главным блюдом буду я! — рассмеялся Элрэт. — Ну я подумаю над этим, если мне вдруг захочется быть сожранным, или вернее выпитым. Пусть отравятся, в моём вине не обнаружено крови!

— Но они обещали, что не причинят тебе вреда!

— Я сказал, что подумаю, тут всего два варианта, либо пойду, либо не пойду! — Лирнэ уже начал выходить из себя из-за назойливости Рэма.

Предложение вампиров выглядело более чем странным. Да и перемирие они заключать не собирались.

— Ты уж постарайся, вечер будет незабываемым! — вампирша улыбнулась, обнажая клыки.

Она нежно куснула его в шею на прощание. К этому Лир уже давно привык, его это не удивляло, так как он точно знал, что это не грозит ему ни смертью, ни обращением. Только на этот раз укус был больнее, чем обычно. Он хотел закричать, но дыхание перехватило.

— Прости, я увлеклась! — произнесла Рэма, виновато пряча глаза, в которых сиял красноватый блеск.

Лирнэ по привычке вылез в окно и лениво поплёлся в штаб инквизиции. Непривычно-яркое зимнее солнце отражалось от снега и слепило глаза.

Элрэт вошёл в кабинет Иоганна, верховный жрец даже немного удивился, тому, что Лир впервые пришёл без приглашения, вернее без приказа.

— Какие новости? — спросил глава инквизиции, переплетая пальцы рук.

— Странные, — ответил Лир.

— И что же на этот раз?

— Вампиры пригласили меня на бал!

Иоганн нервно закашлял.

— Я поражаюсь твоему умению водить дружбы с различными тварями!

«Одни из которых люди!» — подумал Лир.

— Но это можно использовать в наших целях. Тебе всего лишь нужно незаметно убить главу вампирского клана, — продолжил священнослужитель.

— Хм, а не лучше, просто пригласить туда хорошо вооружённый отряд и устроить там бойню? — предложил Лир, — Вы же хозяева положения на вашей стороне император, он всё одобрит.

— Это не выход. Мы потерям слишком много людей. А оставшись без главаря, вампиры разбредутся и рассеются, так их будет легче убивать поодиночке.

— Значит, мной пожертвовать можно?! И всё это только потому, что я не человек?! — закричал Лир.

— Нет, просто, потому что ты справишься с этим, — спокойно произнёс Иоганн, на этот раз слова Лира на него не действовали.

— Ну, хорошо, я это сделаю. Только вам даже в страшном сне не приснится та сумма, которую я запрошу! — сказал Лир и его губы расплылись в самой демонической улыбке.

— Хорошо, сколько?

Лирнэ без спроса взял лист бумаги и перо, он аккуратно вывал на листе цифры и протянул жрецу. От удивления брови того поползли вверх, а на лбу выступил пот. Он протёр лицо рукой и вздохнув, тихо скал:

— Ладно.

Лир довольно улыбнулся и направился к выходу.

— И разделайся с Рэмией! — крикнул на прощанье жрец.

Лирнэ сидел в полумраке на скамье в главном храме Единого. Он был здесь в первые, зашёл просто из любопытства. Да и мысль, что присутствие нелюдя может осквернить данное место, казалась весь забавной. Потому он и закрыл лицо капюшоном, чтобы не быть узнанным священниками.

Элрэта удивляло это мрачное великолепие и тонны позолоты и прочих украшений внутри храма. Он привык к более простому. Храмы Арэ украшались языками пламени, храмы Морклеймара боевыми трофеями, храмы Кримельи живыми цветами, а святилище бога музыки только звуками. К чему Единому золото? Да и сам храм его представлял собой смешение всего, чего только можно было встретить в обителях других богов, ныне запрещённых людьми.

Лир всё же не удержался и спросил проходящего мима жреца:

— Простите, я здесь впервые. Я хотел бы узнать о вашей вере.

— Наша вера несёт свет в этот мир! — ответил тот.

— Свет? Тогда почему здесь так темно?!

Жрец смутился, но всё же сказал:

— Чтобы не отвлекать истинноверующего от молитвы.

— Как мило! Только вот мне здесь, наоборот становится темно и мрачно.

— Это просто потому что, раб божий, свет ещё не проник в твою душу.

— Э-э-э это с какой стати я раб?! — удивился Элрэт.

— Единый хозяин над всеми нами, нет у человека больше хозяина, чем хозяин небесный!

— А если мне не хочется быть рабом вашего небесного хозяина? — спросил Лир с плохо скрываемой наглостью.

— Ты и так его раб, потому что живёшь на этом свете в мире сотворённым им! — пафосно заявил жрец.

Количество абсурда в этом диалоге превысило годовую норму бреда. Лирнэ уже был готов свалиться со смеху.

— С чего ты взял, что это действительно так?!

— Я просто это знаю, я просто в это верю!

— Я верю только в то, что я видел. Я видел Арэ своими глазами на посвящении, я видел его силу и ваши фокусы по сравнению с этим — ничтожны! — произнёс Лир, одним махом зажигая все свечи в храме.

Остолбеневший священник стоял и смотрел на зловещее пламя в глазах эстира. Капюшон слетел, открывая лицо Лира, но ему было уже на плевать, на то что он раскрыл собственную личность. Залившись диким смехом, он выбежал из храма.

Глава 9

Элрэт стучал в дверь Эргевы, но никто не торопился открывать. Ведьма была настолько ленива и медлительна, что могла спускаться по лестнице целую вечность. Наконец-то раздался звук дверного замка.

— Ну, кто ещё там?! — послушалось её уже привычное ворчание.

— Хаос первородный!

— Элрэт, ты что ли?!

— Нет, конечно!

Дверь отворилась, и он проскользнул внутрь. Внутри, как всегда, пахло пылью и различными травами, поэтому Лир предпочитал здесь надолго не задерживаться. Да и общество ведьмы было не из приятных, слишком уж она была вредна и не по годам ворчлива.

— Чего тебе? — спросила Эргева.

— Чего-нибудь, что бы сойти за вампира.

— Да тебе ничего особенно и не надо. Ты и так выглядишь паршиво.

— Так прекрати язвить, лучше найди чего-нибудь.

— Ну, есть кое-что, только от этого будет весьма не хорошо потом, — усмехнулась ведьма.

— Мне уже всё равно, я и так стал за последнее время испытателем для новых зелий и отрав!

— Хе! Не правда, то зелья до тебя на двоих испытывалось, только померли они все, а третий стал зомби!

— Ты же сказала, их двое было?!

— Ну не двое пятеро. Только в живых никого не осталось. А вот это вообще не испытывалось не на ком, даже на кошках. Так что ты первый будешь.

— Ладно! — махнул рукой Лирнэ. — Сойдёт!

Эргева протянула ему два пузырька.

— Вот этот надо выпить, а этим намазать веки. Смотри не перепутай, то что-нибудь не то выйдет.

Лир взял зелья, поблагодарил ведьму и поспешил удалиться из её дома-лаборатории.

— Лир! А у тебя всегда зрачки были вертикальные или я только что заметил? — спросил Ангарель. Сейчас он сидел на полу с кружкой крепкой настойки посреди вечного бардака и хаоса дома Элрэта.

— Тебе показалось! И вообще не лезь не в своё дело, мелкий! — прикрикнул на него Лир.

— Но мне не могло показаться… — начал было Анго.

— Знаешь ли, — прошипел Лирнэ, с трудом сдерживая злость, — тебе сейчас лучше уйти! Для твоего же блага!

Эльф поспешил скрыться, ибо Элрэта в таком состояние лучше не беспокоить. Он и так в последнее время, когда напивается, себя не контролирует. Кто знает, чем его пичкают на службе? Вдруг скоро вообще распознавать, кто свой, а кто чужой перестанет.

Лир остановился у треснувшего зеркал. Когда-то давно он придумал, что зеркало треснуло от вида его похмельной рожи, но это было давно, в какой-то другой жизни. Когда он ещё умел смеяться над собой, когда вообще умел смеяться. Он едва узнал себя в зеркале, вероятно, потому что слишком долго туда не заглядывал. На него смотрело собственное бледное и худое лицо с тёмными синяками под глазами. И лишь яркие янтарные глаза выдавали в этой маске смерти скрытое пламя и жизнь. Он криво улыбнулся, любуясь своими отросшими клыками. Помнится, когда-то Рэма сказала: «Миф всё это, что вампиры не отражаются в зеркале, просто мы сами временами не хотим видеть своё отражение».

Лирнэ тяжело вздохнул. Чуть позже инквизиторы предупредили его, что он имеет все шансы стать самым настоящим вампиром. И посоветовали в случае полного перевоплощения воспользоваться ритуальным серебряным кинжалом. Они не сказали, что делать, он всё понял сам. Элрэт точно знал, что не применит данное оружие против себя, если уж быть вампиром, то не просто упырём, а высшим, тогда никакая инквизиция и серебро не страшно.

Время приближалось к полуночи. Нужно было спешить на бал. Лирнэ не любил балы из-за большого скопления народу. Он принялся приводить себя в порядок. Ради такого случая пришлось даже раскошелиться на приличную одежду Сейчас он слегка сожалел о том, что пришлось одеть белую рубашку, скорее всего её придётся залить кровью.

При мысли о крови внутри что-то вздрогнуло. А ведь он ещё не пил кровь, но почему-то испытывал к ней тягу. Раньше вид, запах и вкус крови вызывал в нём только отвращение. Он прогнал Анго ради его же блага, потому что не в силах был сдержать жажду крови, он практически видел, как молодая кровь эльфа разливается по венам, как пульсирует в сонной артерии. Странно, вампиров ведь привлекает только кровь людей, остальных они убивают только из самообороны.

Лир решил не брать с собой оружие, кроме ритуального кинжала, всё равно вампиры потребуют разоружиться. Кинжал-то с собой ещё можно пронести. Было неуютно чувствовать себя без ставшего привычным арсенала. Но ничего не поделаешь. Он пристегнул кинжал к наручным ножнам, которые было удобно скрыть за кружевными манжетами. Напоследок осталось выпить лишь пару склянок со стимуляторами. Он старался, как можно реже ими пользоваться, но сейчас понимал, что это необходимо, поскольку задание не из лёгких. Но как, же тяжело будет потом отходить после столь сильных препаратов. Но сейчас он старался даже не думать о том, что будет потом. Может быть этого «потом» вообще не будет.

Особняк главы вампирского клана находился в знакомых для Лира местах, как раз недалеко от усадьбы Талджервера, где находилась резиденция Тёмного Совета. В памяти снова всплыли неприятные вспоминания о не самых лучших годах жизни.

Внутрь пустили без лишних слов. Скорее всего, Рэмия уже договорилась. Внутри было темно, лишь слабый свет свечей. Элрэту понадобилось время, чтобы перестроиться на ночное зрение. Он чуть не врезался в колонну, но вовремя сумел свернуть. Нужно было найти Рэма среди этой топы кровопийц и главное остаться неузнанным. Лирнэ то и дело в кого-то врезался, даже усиленная координация не могла сработать против копошащейся толпы. Сейчас нужно было пройти в банкетный зал. По идее заблудиться было тяжело, но Лиру это всё же удалось.

Несколько секунд просто вылетели из памяти, и он оказался в совершенно пустом и тёмном крыле. Здесь не горело ни единой свечи и снова пришлось напрягать зрение. По телу пробежала дрожь, как знак того что зелье начало действовать, стало неприятно и зябко. Внезапно он почувствовал что-то странное, он ещё не мог определить, что это, но ноги уже несли его по следу. Таково действие зелий — рефлексы работают раньше сознания, иногда это спасает жизнь.

Он продолжал осторожно красться по коридору, лёгкие сапоги его ступали почти бесшумно, и не было слышно даже скрипа старых половиц. Он продолжал свой путь по пыльному тёмному коридору, пока не врезался во что-то. Вернее в кого-то. Лирнэ поднял глаза вверх, сам факт, что для того, что бы разглядеть незнакомца нужно взглянуть вверх, а не вниз, его слегка шокировал. Незнакомец оказался темноволосым вампиром, примерно на голову выше Элрэта. Лоб его венчала диадема с рубином, по которой Лирнэ узнал главу клана.

— Простите, я заблудился, — произнёс Лир, пятясь назад.

— Да, ничего страшного, бывает, — сказал вампир, делая шаг вперёд. — Даже мне случается заблудиться в этом большом старом доме.

Лир тем временем недоумевал, как можно было не заметить этого упыря?! Он же прислушивался к каждому звуку и глядел в оба. Тут явно не обошлось без неизвестной ему магии.

— Надеюсь, вы никуда не спешите? — спросил глава клана.

— Вроде бы нет, — пожал плечами Лирнэ.

— Я бы хотел предложить вам провести время наедине со мной.

Лир почувствовал, как его слегка тряхнуло. Само предложение вампира казалось ему странным, и было неясно, как именно это понимать. К тому же от взгляда этих светящихся в темноте глаза по спине пробегали мурашки. Казалось, что эти глаза сверлят в нём дыры.

— Я не против, — ответил Лир. Это казалось ему лучшим выходом, если это и есть глава клана, то так его будет проще устранить, чем на виду у всех.

— Разрешите представиться, — он отвесил небольшой поклон, — Диор Тасар, я организатор этого бала, а так же глава всего клана. Я вижу вас впервые. Могу ли я узнать ваше имя?

— Ну-у-у, — замешкался Лирнэ, сейчас он решил, что называть своё имя будет не лучшим ходом, но псевдонима так и не заготовил.

— Если вы хотите остаться анонимным, то вы имеете на это полное право. Это же особенный вечер, и всё, что случится здесь, не выйдет за эти стены, — и Диор поцеловал Лирнэ руку.

Элрэта этот жест весьма удивил, он еле сдержал гримасу недоумения, вовремя замаскировав это под вежливую улыбку. Вот теперь-то ясно, что вампиру от него нужно. Тасар обнял его за талию, и Лир сжал зубы, чтобы не заехать ему по морде за подобный жест. «Ладно, всё равно я его скоро убью» — успокоил он сам себя.

Первое что привлекло внимание Лира в покоях Тасара — это было огромное окно с цветным витражом, через которое заглядывала полная луна. Свет, проходя сквозь витраж, окрашивался в различные нежные цвета и разноцветной дорожкой стелился по мраморному полу. Вампир указал ему на одно из кресел, что стояли возле столика. Лирнэ сел, положив ногу на ногу, и откинулся на спинку кресла. Тасар уселся напротив. Вампир лишь взмахнул рукой и на столе появился кувшин с вином и два высоких бокала. Лир даже слегка удивился, потому что перемещением предметов в пространстве ему так и не довелось овладеть.

— Давайте выпьем за встречу! — Тасар поднял свой бокал.

— Выпьем же! — вторил ему Лирнэ. На секунду он засомневался, стоит ли пить, но вспомнил, что сейчас на него всё равно не подействует снотворное или любой другой яд. Зелья принятые им накануне, блокируют всё. Он осушил бокал до дна и почувствовал, что волнение слегка спало.

Вампир придвинулся поближе и провёл рукой по его волосам.

— Сударь, вы прекрасны — сказал он, наклонившись ближе к уху Лира.

— Я знаю, — ответил Лир, слегка отстранившись.

— Не бойтесь меня, я не сделаю с вами ничего страшного, — произнёс вампир, беря Лирнэ за руку. — У вас такие красивые пальцы.

Вампир снова коснулся губами его руки.

— Пожалуй, я пойду, мне пора, — растерялся Лирнэ, взгляд его шарил по комнате в поисках пути к отступлению.

Он встал из-за стола и сделал пару шагов в сторону двери, но вампир догнал его одним прыжком и прижал к стене.

— Я прошу вас, остаться со мной, — произнёс он, гладя в глаза эстиру.

Не дожидаясь ответа, он ещё крепче стиснул Лира в объятьях. Неведомая сила сковала тело Элрэта словно лёд. Он остался стоять, глядя в глаза Тасара словно в темную бездну. Вампир коснулся его губ своими. Целовался он умело и страстно. И можно было бы остаться здесь и послать всё подальше, но… слишком много «но». Извернувшись Лир укусил его за шею, своими недавно обретёнными клыками. Вампир взвыл от боли и отстранился, зажимая кровоточащую рану. А ведь у них тоже красная кровь!

Лир понял, что к нему вернулась способность двигаться и он недолго думая, достал из рукава кинжал. И перехватил его, так чтобы вампир не видел, что у него в руке.

— Прости, просто я слегка разошёлся, — Лир подошёл ближе, с трудом пытаясь взять себя в руки.

Вампир на время перестал сыпать проклятьями и замер.

— Извини, — улыбнулся Лирнэ.

Один ловкий взмах и серебряное остреё, миновав рёбра, вошло в сердце Тасара.

— Дурак! На меня не действуют обычные серебряные игрушки! — рассмеялся вампир.

— Это действует, — спокойно произнёс Лир.

Вампира захлестнула резкая волна боли. Он взглянул на рукоять клинка, торчащего из сердца, и из груди его вырвался крик ужаса. Серебряный кинжал, украшенный зелёными самоцветами и с гардой в форме змеи. Артефакт, созданный, чтобы разить таких как он. Изо рта вампир пошла густая чёрная кровь, кожа на нём плавилась словно от огня. Лирнэ даже слегка замутило от такого зрелища. Древний вампир обратился кучей праха, среди которой блестел кинжал. Элрэт недолго думая, подобрал его и собрался бежать.

Идти через дверь, не самый лучший выход, там его могут заметить. Тем более, что ещё нужно устранить Рэмию, а она наверняка в банкетном зале вместе с остальным гостями. Окно не открывалось, было жалко разбивать столь дивный витраж, но всё же пришлось. Он запустил в окно подвернувшуюся под руки вазу. Осколки разноцветного стекла разлетелись в разные стороны в свете луны. Лир понял, что, наверное, ещё долго в памяти его будет стоять эта картина. Он вышел сквозь образовавшийся прём. Холодный ветер с улицы ударил в лицо. Лир в два счёт спустился по водосточной трубе на нижний балкон. Он поднял руку и увидел кровь на рукаве, что вытекала из длинного вертикального пореза.

Состояние позволяло не чувствовать боль, он наплевал на всё двинулся дальше, даже не удосужившись перевязать рану. Сейчас времени не было даже на это, нужно было спешить, пока вампиры не хватятся своего предводителя. По балконам он спустился ещё на один уровень ниже. И столкнулся нос к носу с Рэма, что видимо, вышла подышать воздухом.

— Ты где был? Я уже боялась, что ты не придёшь, — просила она взволнованно.

— Ну, как видишь, пришёл, — развёл руками Лир.

— Да ты весь в крови! — воскликнула она.

— Только не говори, что ты испугалась крови!? — рассмеялся Лир.

Лирнэ взглянул в сторону через окно и увидел, что на него непрерывно смотрят чёрные глаза. Сомнений не было. Это Селена. Колдунья стояла с бокалом красного вина и улыбалась ему с противоположного конца зала. От этого взгляда стало совсем не по себе. Когда-то она обещала, что их пути снова пересекутся. Неужели этот момент уже настал?! А он и не вспоминал о ней уже почти четыре года.

— Что-то случилось? — спросила Рэмия.

— Нет, ничего, — тихо произнёс Лир, затем совсем шёпотом добавил. — Пока что ничего не случилось.

Он смотрел на Рэмию, на ту женщину, что когда-то безмерно уважал, ту с которой провёл столько ночей, ту которую он должен убить. В глубине души что-то колыхнулось, может быть, жалость, может просто воспоминания.

— Давай выпьем! — предложила она, прервав его размышления.

— От чего бы и нет, — сказал он.

Лирнэ чётко понимал, что не стоит медлить. Но если уж Рэмие суждено умереть от его руки, то пусть, хотя бы умрёт счастливой. Он готов на миг простить ей её предательство и подарить хоть немного счастья.

Она взяла его за руку и втащила в зал. Рэма взяла с подноса два бокала и протянула один Лиру.

— Выпьем же за нас! — произнесла она торжественно.

Два хрустальных бокала на миг встретились в воздухе, издав мелодичный звон. Они выпили кроваво-красное вино и поставили бокалы обратно.

— Давай потанцуем?! — предложила вампирша.

— Вообще-то я не танцую, — замешкался Лир.

— Не умеешь?

— Умею, просто давно этого не делал и не люблю.

— Да ладно тебе, — улыбнулась она.

— Только ради тебя!

Он взял её руку, другой же рукой обнял девушку за талию. Оркестр заиграл вальс, и они закружились в танце. Лир танцевал сначала робко и неумело, вспоминая движения, ступая наугад по паркету, стараясь не споткнуться. Всё это время они смотрели в глаза друг другу и говорили без слов.

Когда музыка стихла, они вновь вернулись на балкон. Здесь было пусто, и лишь полная луна озаряла их своим светом. Лир обнял Рэмию и прильнул к её губам.

— Прости меня, — прошептал он.

— За что? — спросила она, недоумевая, но в следующий миг, когда серебро вошло ей в сердце, стало всё ясно.

Рэмия подняла на него глаза, в которых уже скопились слёзы:

— Это ты прости, — тихо произнесла она дрожащими губами и поцеловала его напоследок.

Лир подхватил её пошатнувшееся тело и осторожно положил на пол. Ему осталось лишь закрыть рукой ей мёртвые глаза. Она умерла легко и без мучений, в отличие от Тасара. У Лира даже промелькнула мысль, что её душа очистилась, хотя вряд ли, весь этот бред про отпущение грехов через смерть придумали инквизиторы. Вспомнился их кровожадный орден «Благой Смерти», несущий мир и любовь огнём и мечём.

Звон стекла, и крики прервали его размышления. Затем последовали взрывы. Лир вовремя успел пригнуться, защищаясь от осколков. Нужно было осторожно уходить. Прыгать с такой высоты было опасно, и он решил подобраться поближе к водосточной трубе. Новый всполох магического пламени синевато-зелёного цвета заставил припасть к земле и свернуться в комок.

Открыв глаза, он заметил, что над ним кто-то стоит. Человек, а может быть и нет, в дыму не разобрать, направил в его сторону длинный изогнутый меч. В сполохах пламени сверкнул амулет охотника.

— Спокойно! Я свой! — закричал Лир.

— Свой?! Знак предъяви?! — с вызовом ответил охотник.

Лир полез за пазуху, но не обнаружил с собой медальона. Он же снял его из-за кровавых следов на шее. Как некстати!

— Твою мать! — выругался Лир, — Забыл.

Острие клинка приблизилось ещё на несколько сантиметром к его шее.

— Ты тот самый?! — закричал охотник.

Времени соображать не было, Лир выкрикнул «да».

Охотник, будучи, наверное, в два раза меньше Лира, схватил его как котёнка за шиворот и вместе с ним прыгнул через перила на улицу. Дальше последовал удар об землю и сознание отключилось.

Глава 10

Лир очнулся от шума воды. Долго не хотелось открывать глаза. Он обнаружил себя лежащим головой на чьих-то коленях.

— Проснулся? Вставай, давай, а то все ноги мне отлежал! — ответил высокий прокуренный голос с хрипотцой.

Элрэт поднял взгляд и встретился глазами с обладателем голоса. Это были болотно-зелёные, ничего не выражающие глаза, очень нестандартного, почти кошачьего разреза. Он перевёл взгляд и увидел, что у странного существа женская грудь. «Хм, женщина, никогда бы не подумал». По медальону и голосу Лир узнал своего спасителя, вернее, спасительницу.

— Ну, вставай же, или совсем не можешь?! — настаивала незнакомка.

Лиру всё же удалось приподняться, и он присел рядом на корточки, прислонившись спиной к грязной стене. Охотница, молча, сидела рядом. Лиру показалось, что она очень похожа на мкжчину, худое, но с виду крепкое тело, широкие плечи, длинное худое лицо, по которому нельзя было определить возраст и кудрявые рыжевато-блондинистые волосы, состриженные по плечи. Но вот эти глаза явно привлекали внимание Элрэта. К тому же, по внешности данной особы вообще невозможно было определить принадлежность её к какой-либо из существующих рас. Одно он знал, точно, это явно не человек. Даже под воздействием зелий люди не могут обладать такой силой.

— Идти можешь? — спросила она коротко, её резкая речь напоминала удар кнута.

— Сейчас погоди, — простонал Элрэт, держась за голову.

Тёмное подземелье куда-то поплыло. Наверное, без сотрясения мозга тут не обошлось, или это заканчивается действие эликсиров. Охотница закурила трубку, по подземелью разошёлся горьковатый дымок.

— Дай затянуться? — спросил Лир.

Она, молча, протянула ему трубку. После пары затяжек на душе стало легче. Лирнэ не стал даже спрашивать, что там за трава. Ни для кого не секрет, что многие охотники употребляют различные дурманящие вещества для расслабления. Лиру редко доводилось их пробовать, сам он покупать не любил, только если кто угостит. Охотница достала из сумки пузырёк с прозрачной жидкостью.

— На, выпей, а то места на тебе живого нет совсем.

— Спасибо.

И снова неприятная горькая жидкость обожгла гортань. Ну, что поделаешь, лекарство должно быть горьким. Голова перестала болеть, тело стало легче. Однозначно, пора заканчивать с веществами (если конечно, внутри всё ещё не загнило), бросить эту опасную и неблагодарную работу и погреться на солнышке.

— А что вообще происходило? — спросил, наконец, Лир.

— Послали спасать тебя. Сказали, что, судя по всему, у тебя назревают проблемы.

Лир промолчал, ему так хотелось сказать, что он вполне обошёлся бы и без такого спасения. Тогда была бы возможность уйти незамеченным и не получить столько повреждений. Ну, кто их знает, что у них на уме. Если все охотники работают так же шумно, то правильно он сделал, что отказался от сотрудничества с ними.

— И ещё нам пришлось убегать от упырей через подземные отстойники, — добавила она, после паузы.

— А у меня тут знакомые есть! — воскликнул Лир, поздно сообразив, что неследовало бы говорить такого сейчас.

— Здесь нет. Здесь зачистка была не так давно. После такой бойни они сюда не суются.

— Но они не причиняют зла тем, кто не сделал им ничего плохого. Но они очень мстительны. Вы понимаете, какую беду вы накликали на город?! — Лирнэ слегка приподнялся с грязного пола.

— Они и есть беда. И само их существование противно Единому!

— Был бы он истинным творцом этого мира, ему бы не было противно ни одно живущее здесь существо.

— Уйми свои дерзкие речи! — закричала девушка, — Если кто-то из инквизиторов услышит — тебе конец!

— Сил больше нет терпеть! — прошипел Лирнэ.

И их пути разошлись здесь, в Нижнем Мире. Каждый уходил, унося с собой свою злобу. Им никогда не стать друзьями, несмотря на всё пережитое. Одно лишь осталось неясным Лирнэ, почему его постоянно спасают? Он знал, как быстро гибнут другие. Складывается впечатление, что он зачем-то нужен инквизиции, раз они так стараются сохранить ему жизнь. Или же это судьба бережёт его для каких-то больших мучений.

Тонкие пальцы скользили по строчкам древней книги. Розетта переворачивала страницы аккуратно, чтобы не повредить столь ценный экземпляр из человеческой кожи. Эта книга была главной ценностью и источником всех знаний юной некромантки. В свои шестнадцать она уже могла потягаться с любым выпускником школы магии. Если бы, конечно, лет десять назад не закрыли факультет некромантии, как небогоугодный. Церковь вообще не была благосклонна к магам, но пока что жрецы Единого недостаточно твердо стояли на ногах и нуждались в их поддержке.

Книга же словно случайно вместе с благословением Марн попала в руки к Розетте несколько лет назад. И, надо сказать, что артефакт нашёл себе достойную хозяйку, такие вещи редко ошибаются.

В дверях что-то громыхнуло. Пришло самое лучше творение Розетты, самый разумный и самый живой зомби, сотворённый ею, тот, чьей дочерью она так упорно притворялась в данное время. Она на время обездвижила зомби, чтобы тот не мешал ей думать. А ведь работа и вправду получилась отличная, редко какому мастеру удавалось сделать зомби, настолько схожего с человеком, тем более, обладающего своей волей. Такие работники были весьма незаменимы, но лучше она пока не могла сделать.

Редко какому некроманту удавалось управлять душой, ибо им подвластны лишь мёртвые тела. Но тот, кто добьётся благословения богини мёртвых, способен на многие. Сегодня Розетта собиралась немного поразвлечься при помощи новоприобретённых знаний. Всего лишь несколько душ были нужны ей в качестве слуг и шпионов. Несколько душ и она их получит.

Ветер доносил едкий запах гари, столб дыма был виден даже через несколько кварталов. Эрис стоя на крыше, смотрел, как догорало здание Гильдии Воров, то, что когда-то было его домом. Дурнопахнущий ветер Тирвальдена бил в лицо, заставляя щурится. Одна слеза всё же скатилась с ресниц. «Это от ветра» — утешал себя он сам.

— Сожалеешь? — спросил кто-то внезапно.

Вор встрепенулся, как облитая ледяной водой крыса и даже подпрыгнул на месте от удивления. Ещё никому не удавалось подкрасться к нему незамеченным. Обернувшись, он увидел за своей спиной Лира. «Ну, от этого всего можно ожидать?!» — подумал Эрис. Он давно перестал удивляться выходкам эстира и даже в глубине своей душонки питал к нему симпатию. Собутыльничество их слегка сблизило.

— Нет, — коротко ответил Эрис, отвернувшись.

Взгляд его по-прежнему был обращён туда, где когда-то был его дом. Он даже не стал спрашивать, откуда Элрэт знает, что поджёг — это его рук дело, но точно знал, что тот его никому не выдаст.

— Это была моя месть, — процедил вор сквозь зубы.

— Месть? — спросил Лир с лёгкой усмешкой, — За что же ты отомстил своей родне? За то что, они родили на этот свет, такого как ты?!

— Это моя месть за сестру.

— Эрис, я не уверен, что это они!

— Мне плевать на твои доводы! Я сделал-то что сделал!!! — вспылил Эрис, сейчас он еле сдерживался, чтобы не бросится на Лирнэ с кулаками или ножами. Он знал, чем бы такая атака могла бы закончится. Вор досадно фыркнул и, пнув ногой ком снега с крыши, ловко спустился по водосточной трубе.

Лирнэ проделал его манёвр с меньшей быстротой и приземлился рядом. Эрис остановился возле криво выведенной углём надписи на стене.

«Воруй и убивай» — прочёл Лирнэ вслух, и, усмехнувшись, потёр подбородок.

— Эрис, может, ты мне объяснишь, почему сейчас весь город этими надписями пестрит? — спросил он.

Лицо вактри скривилось.

— Лозунг повстанцев, — прорычал он сквозь зубы, и уже было хотел развернуться, но добавил, — Я здесь почти не причём.

— Почти? — спросил Лирнэ, поняв, что напал на след.

— Ну да. Я лишь вор, я обязан быть немного в курсе всего.

— Немного? — Лир заглянул в глаза Эрису, от чего вору стало резко не по себе. Тот никогда не замечал у эстира вертикальных зрачков.

— Знаешь, Эрис, продолжал Лирнэ, — воровство многих возвысило! Ну не сильно, где-то на метр, — затем поймав, вопросительный взгляд вактри, добавил с улыбкой, — Ну я точно не знаю высоту виселицы!

— Я ничего толком не знаю, но пожалуйста, не выходи сегодня вечером из дома, и дверь закрой на все замки.

— Сегодня вечером, так сегодня вечером! — ухмыльнулся Лир и, развернувшись, ушёл. Даже снег почти не хрустел под его сапогами.

Эрис подобно испуганной крысе, поспешил скрыться в ближайшей подворотне. Начало было положено, семена посеяны, к вечеру прорастут. Большая крысиная лапа из канализации поманила недавно приобретённого союзника к себе.

Руки молодого вампира дрожали, когда он надевал диадему с рубином — символ власти над кланом. Короновали его наскоро и без пышных церемоний. Сегодня уже предстояло принимать первые важные решения и отдавать приказы. Он царственно опустился в кресло, которое пусть и слабо, но напоминало королевский трон. Его изящные пальцы провели по бархату подлокотников. Ему казалось, что трон ещё хранит тепло своего предшественника. Красивое лицо с тонкими чертами исказила гримаса неподдельной скорби. Он, конечно, мечтал когда-нибудь взойти на престол, но не ценой же жизни самого дорого и близкого друга или даже больше, чем друга. Ну что ж, а теперь он принял бремя этой власти вместе диадемой и понесёт его до конца.

Двери зала отворились. И от внезапного порыва ветра погасли почти все свечи. Впрочем, вампиры не нуждались в свете. Раздались звуки тяжёлых шагов, и вошел некто по внешнему виду напоминающий бродягу. Лицо его почти полностью скрывала густая темная борода с проседью, нечесаные волосы спадали ниже плеч. Ростом он был чуть выше обычного человека, да и куда шире в плечах.

Он оглядел зал своими звериными глазами, ожидая видимо увидеть главу вампирского клана, а не этого белобрысого юнца по какому-то недоразумению занявшего трон.

Первым молчание нарушил вампир.

— Добро пожаловать, Медведь! Рад, что откликнулись на моё предложение, — монотонно произнёс он, глядя в пол. Сейчас ему пришлось спрятать свою обычную брезгливость по отношению к оборотням или попросту к «зверям», как называли их многие вампиры.

— Да уж, — оскалился Медведь, обнажая жёлтые зубы, — Для начла я должен знать с кем имею честь говорить?!

— Зовите меня Артейн, — произнёс вампир, пытаясь сделать лёгкий кивок, затем опомнился, что подобный жест совсем не подобает его нынешнему положению, — Как я понимаю, вы предводитель оборотней?

— Мы не нуждаемся в предводителях, у нас решает большинство, — прорычал Медведь.

— Надеюсь, вы знаете, зачем вас сюда пригласили, и ваш визит означает ваше согласие? — спросил Артейн.

— Я пришёл уточнить кое-какие вопросы. А конкретно, зачем вы хотите заключить перемирие с нами.

— Всё очень просто, — улыбнулся вампир. — Мы должны объединиться перед лицом общего врага. Сейчас нашим врагом является империя. Не так давно мы понесли невосполнимые потери. Теперь же наш долг отомстить. Так же нам известно, что у вас свои счёты с инквизицией и вы тоже были бы не прочь поквитаться.

— Ха! — гаркнул оборотень, — Откуда вам знать, что именно хотим мы?!

— Это же очевидно, — оскалился вампир, — К тому же вместе мы будем сильнее. Глупо отказываться от такого сотрудничества.

— Откуда мне знать, что не очередная ловушка?! — настороженно спросил Медведь.

— Мы переживаем не лучшие времена, к чему нам обманывать вас. Так, что ждите дальнейших указаний и будьте к вечеру в полной готовности.

— Я бы отказал вам. Но мне уже заранее было велено выразить своё согласие, — равнодушно произнёс Медведь.

— Ну что ж, тем и лучше для нас обоих.

Глава 11

Солнце опустилось за крыши домов. На миг над городом зависла такая тишина, что казалось, будто всё вокруг вымерло. Но тишину нарушил резкий выкрик «Вперёд!». Солдаты ринулись на штурм усадьбы Талжервера. Лирнэ довольно ухмыльнулся, выглядывая из-за угла. Как же удачно всё поворачивается. Несколько часов назад ему удалось убедить инквизицию в том, что тёмный совет строит заговоры против империи и подлежит немедленной ликвидации. В помощь Лирнэ выделили даже три десятка солдат и одного совершенно бесполезного жреца.

Элрэт перемахнул через забор и оказался в саду, где уже завязался бой. Ввязываться не было смысла, численное преимущество и так на его стороне. Сейчас охотнику предстояла другая работа. Пока что на него никто не обратил внимания. Скользя в темноте между покрытых снегом кустарников, он приблизился к дому. Раздался звон разбитого стекла. Лир увидел, как по одежде заплясали зелёные искры, но защита, поставленная жрецами, сдержала натиск заклинания. Старясь не задеть всё ещё торчащие из рамы осколки, он проник внутрь.

Он ожидал ностальгии и воспоминаний о временах работы в Совете. Но, нет, нахлынула какая-то тупая чёрная ярость. Интересно, чем его напичкали на этот раз?! Но раньше, чем он сумел подумать, его тело уклонилось от серебристого светящегося шара. Краем глаза Лир заметил женщину в светлом одеянии, ещё через миг она растянулась на лестнице с кинжалом в горле. Какая-то мысль промелькнула в его сознании, когда он склонился над ней, дабы вытащить кинжал, но зелье быстро унесло все лишние думы прочь.

Он ненавидел работать в замкнутом пространстве, куда привычнее были лабиринты города и тёмные подворотни.

Бегом по лестнице вверх, магическая защита снова затрещала, и замелькали зелёные искры. И два силуэта впереди. Плавный взмах клинка с новой гравировкой «отпускаю все грехи». И алые бусины крови на миг разметались в воздухе. Охотник даже не задумался стереть кровь с лица. Шум внизу. Должно быть, это воины выносят дубовые двери особняка. Шаги сверху, бежали как минимум пятеро. Бежали слаженно и быстро. Элрэт инстинктивно шагнул в тень.

По лестнице спустились пятеро вооружённых людей, ещё один в чёрных одеждах парил над землёй. Сосредоточившись, Лир метнул в них огненный шар. Но не тут-то было, сфера, едва долетев до охраны, перекочевала в руку к неизвестному магу.

— Неплохо, для жреца-недоучки! — прогнусавил маг, возвращая сферу отправителю.

Стена где, несколько секунд назад стоял Лир, покрылась трещинами и вспыхнула портьера. И тут же серебряный клинок рассёк горло одному из людей. Кровь забурлила и задымилась. Големы. Да, живых людей в качестве охраны тёмные давно не использовали. Обычное оружие их не брало, а вот серебро и заговоренный металл запросто. Остальные, не дожидаясь сигнала мага, ринулись на него. Пришлось уворачиваться от острых клинков и заклятий, что как град посыпались на Элрэта.

Шум внизу усилился, и к сече присоединились бойцы инквизиции. Лирнэ решил не терять времени даром и последовать дальше, благо маг отвлёкся. Лир прошмыгнул мимо сражающихся вверх по лестнице. Поднявшись, он метнул один из кинжалов в канат, держащий массивную люстру. Конструкция обрушилась, придавив мага. Благодаря своей защите, он оставался жив, но творить заклинания в таком положении было крайне затруднительным.

Он остановился у двери, заслышав шаги. И снова рефлексы сработали раньше сознания. Заговоренный клинок рассёк словно тыкву, голову вошедшему. Тот рухнул замертво, даже не успев выстрелить из массивного арбалета, что сжимал в костлявых руках. Элрэт переступил через труп и последовал дальше по тёмному коридору к знакомой двери.

Дверь кабинета Селены распахнулась от удара тяжёлого ботинка. На пороге стоял Лирнэ Элрэт, перемазанный чужой кровью, и довольно улыбался. Колдунья сидела за столом перед открытой книгой. На столе горела свеча, бросая свои отсветы на её смуглое лицо и обнажённые плечи. В чёрных глазах отражался огонь.

— Ну, здравствуй! Сколько лет не виделись?! — улыбнулась она.

— Здравствуй, — равнодушно отвел Лир.

Колдунья извлекла из стола бутылку красного вина и два бокала.

— Садись, выпьем что ли, — предложила она.

Голос её был равнодушен, в нём не было ненависти, страха или насмешки. Лирнэ убрал клинки в ножны и опустился в кресло напротив. Селена разлила вино по бокалам и протянула один Лирнэ.

— Ты, наверное, знаешь, что у меня иммунитет к большинству ядов? — усмехнулся Лир, сам удивляясь тому, что к нему снова возвращается прежнее восприятие мира.

— Я не буду тебя травить. Что мы враги что ли?! — фальшиво рассмеялась колдунья.

— Да, быть врагом надо уметь.

— Ты как всегда остроумен.

— Круг общения обязывает, особенно когда вокруг одни шуты.

Бокалы на миг столкнулись в воздухе, несколько капель из одного перелились в другой, как и велела традиция. Лирнэ вспомнил о том, что древние правила запрещали пить с тем, кого хочешь убить. Недавно он нарушил уже этот запрет. И вообще, почему все постоянно предлагают ему выпить?! Какой же нелепой казалась ему данная ситуация. Он собственноручно прикончил почти весь совет, но продолжает спокойно выпивать с их главой.

— Знаешь, — сказала Селена, пригубив вино, — Я рада, что всё закончилось. Я рада, что ты положил этому конец. Ну, сколько можно прозябать на должности главы этой треклятой магической шайки?! Давно было пора самой их поубивать и отправиться куда-нибудь к Чёрным Горам, а может и дальше. Возвести себе замок и жить преспокойно, как все колдуны, изредка наводить ужас на окрестные селения, дабы платили дань. Не жизнь, а рай просто!

Лир осушил бокал залпом.

— Умеешь же ты проигрывать! Вместо того, чтобы сейчас рвать на себе волосы и проклинать меня и всех, ты благодаришь меня. Какой тактический ход! Я восхищён!

— Всё в нашей жизни приходит и уходит. Нечего горевать о том, чего всё равно нет.

— Но мне придётся тебя убить! Я за этим пришёл.

— Прости, не выйдет, — ответила Селена с поддельным сожалением.

Отблески свечи как-то зловеще задрожали, отражаясь в зеркалах, бокалах и окнах. Взявшийся из неоткуда ветер трепал волосы и шаль колдуньи, раскидывал по кабинету бумаги. И лишь пламя свечи каким-то чудом не гасло и становилось всё выше и выше. Лирнэ хотел было подойти ближе, но ветер едва позволял сделать шаг. Глаза уже слезились от потоков воздуха, но он продолжал смотреть, как Селена окутывается клубами серого дыма.

Затем дым рассеялся и в окно вылетел большой нетопырь.

— Вот сука! — хмыкнул он вслед крылатой твари.

Ветер стих, свеча упала на ворох бумаг на столе. Языки пламени вмиг объяли деревянную мебель. Дым заполнил комнату, стало трудно дышать. Лирнэ вышел через окно, глянув напоследок на буйство пламени в комнате. Скоро всё здание поглотил огонь, и никто не думал ему мешать.

Анго вжался в грязную стену дома, дабы не быть растоптанным несущейся по переулку конницей. Неизвестные громко хохотали и размахивали мечами и факелами. Благо на спрятавшегося в тени эльфа никто не обратил ровным счётом никакого внимания. Впереди их ждали более великие дела. Где-то поблизости и раздались крики и звуки недолгой битвы, сопровождаемые звериным рычанием. В небо поднялся сноп искр и едкий дым. Вспыхнули сразу несколько домов на улице.

Ангарель петлял по переулкам, стараясь найти безопасное место. Тропы вывели его к городской площади. Падал мокрый снег и ветер раскачивал два трупа на виселице, которые забыли снять с закатом солнца. Два мертвеца о чём-то весело переговаривались, мигая выпученными глазами и щёлкая редкими зубами.

— Мил человек! — окликнул Анго хриплый голос, — Мил человек, перережь верёвку!

— Да-да! Надоело тут висеть! — вторил второй висельник.

От этого зрелища эльфа ещё больше замутило, и он попятился дальше от виселицы.

— Боишься?! — усмехнулся один из трупов, — Нечего мёртвых бояться! Живых побойся!

— Хехе! Скоро вы все так же здохнете! Никого не пощадят!

Ангарель развернулся и побежал сломя голову в тёмный переулок, но споткнулся о баррикаду из ящиков и мусора. Перемахнув через кучу хлама, он увидел разорённые дома, которые смотрели на него своими пустыми окнами-глазницами. Посреди улицы в луже тёмной крови, что так ярко было видно на белом снегу, лежало несколько свежих трупов. Все были уже обобраны убийцами, ни оружия, ни других ценностей при них не было. Правда брезгливость не позволяла Анго более детально обыскать мёртвых.

Из-за угла выхромал седой нищий в сером рубище. Эльфу показалось, то он уже видел старика несколько раз возле храма Единого. Опираясь на палку, тот тяжёлой поступью подошёл к Анго.

— Судный день грядёт! Мёртвые восстали из могил! Никого не пощадят. Конец света! — провыл нищий, безумно закатив глаза.

— Иди в задницу! — закричал Анго, пятясь назад.

Глаза юродивого сверкнули зловещим огнём, и он разразился безумным смехом. Анго побежал дальше, не разбирая дороги и шарахаясь от каждой тени. Внезапно кто-то преградил ему путь. Невысокий тучный мужчина сжимал в руке нож для разделки рыбы.

— Беспорядки в городе, должен же я кого-то убить! — воскликнул он, кидаясь вперёд.

Анго с ловкостью успел увернуться и хотел было рвануть назад со всех ног. «Сколько можно убегать?!» — сказал внутренний голос. Отступив назад, эльф извлёк тонкую саблю из ножен и стал в стойку. Фехтовальщик из него был не важный, гораздо лучше у него получалось стрелять из лука. Но разве может быть пьяница с кухонным ножом ему соперником?! Анго сделал первый выпад, стремясь скорее напугать, чем убить.

Противник подался вперёд, Анго ловко ушёл в сторону и вонзил саблю ему в спину почти по самую рукоять. Человек захрипел, выплёвывая кровь.

— Беспорядки в городе, должен же я хоть кого-то убить! — повторил Анго слова толстяка, будто извиняясь.

Анго выдернул саблю из трупа, ему ещё не приходилось убивать в ближнем бою. Сейчас смерть показалась ему более явной. Он впервые смог увидеть лицо, того кто пал от его руки. Ощущения его были двояки с одной стороны гордость с другой же отвращение. Вытерев клинок об одежду убитого, он последовал дальше. Сейчас он решил залезть на крышу и передохнуть немного.

Он сел, прислонившись спиной к трубе, дабы перевести дух. В кармане обнаружилась белая флейта из кости какого-то давно вымершего животного. Это был подарок Кеорана, Анго ещё никогда не играл на ней. Но менестрель сказал, что использовать её нужно не каждый раз, а только когда кажется, что это необходимо. Сейчас чутьё его не обманывало.

Необычайно высокие трели флейты разрезали ночную тьму. Они сливались с далёкими криками и стуком копыт, обращаясь в единую страшную и завораживающую мелодию. Эльф не сразу заметил, что его окружают крысы. Их глаза сверкали во тьме. Серые грызуны, сидели возле него ровным кольцом и заворожено слушали. Прибывали всё новые и новые, всё больше и больше. Пока Анго не взглянул вниз и не заметил там самого короля Нижнего Мира — Нашакара. Предводитель крыс сидел внизу и подобно собаке вилял всеми своими тремя хвостами.

«Брысь!» — крикнул Анго, подошедшим слишком близко крысам. Те послушно отстранились назад. «Ничего себе!» — воскликнул он. В голове начали рождаться смутные догадки о предназначении флейты. Пока что пробовать всё на Нашакаре не хотелось. Он оказал пальцем в одну из крыс и приказал «Танцуй!». Серый звёрёк принялся выдавать какие-то невнятные и совершенно несвойственные его природе движения.

«Отлично!» — подумал Анго и спрыгнул вниз, остановившись рядом с крысиным королём.

Только сейчас Агарель смог разглядеть Нашакара. Тот, стоя на четырёх лапах был размером, пожалуй, с пони, а его широкая спина отлично подходила для верховой езды.

— Сегодня ты мой конь! — приказал Анго.

Крыс не возразил, а лишь кивнул.

— Увези меня туда, где безопасно! Никто лучше крыс не знает, как спасти свою шкуру.

Нашакар опять же не возразил, и Анго забрался ему на спину и ухватился за шею средней головы гигантской крысы. На спине той твари сидеть было даже удобнее, чем в седле собственного вороного скакуна. И, несмотря на короткие лапы, скакал крыс куда быстрее.

Император застыл у окна, глядя на пылающий город. Даже из дворца были видны всполохи огня и клубы дыма. Даже здесь ощущался хаос, поглотивший город.

— Что же делать?! — спросил взволнованный верховный жрец, вытирая потную лысину плаком.

— Ничего, — холодно ответил император, потеребив аккуратную бородку.

— Как ничего?! — воскликнул жрец.

— Ничего кроме защиты дворца.

— Народ видит во всём этом картины апокалипсиса!

— Неужели вы верите в это? Только не говорите мне, то вы ещё и в бога верите?! — усмехнулся император.

— Честно говоря, нет. Но народ взбунтовался.

— Просто действуйте как всегда, найдите виноватых и казните их, чтобы другим было неповадно.

— Всё, что пожелаете, ваше величество! — произнёс жрец, пятясь к выходу.

Лирнэ шёл по улице, ноги вязли в снегу, ставшем чёрным от грязи и золы. И казалось, что вместо снега с неба падал пепел. Ему было всё равно куда идти, он давно уже заблудился в этих бесконечных лабиринтах. Сейчас весь город походил на одинаковую клоаку богатые кварталы центра сравнялись с трущобами. И там и там грязь, смерть и кровь. В первые часы городская стража ещё пыталась усмирить бунтующих, затем всё плюнули на это, главным стало спасти свою жизнь.

Он едва увернулся от осколков, что дождём брызнули из окон покрытого копотью дома. С крыши спрыгнуло нечто, чтобы ещё в полёте напороться на клинок Лирнэ. Сейчас не стоило рисковать, лучше уничтожать всё, что проявляет признаки жизни. Сейчас всё может быть опасным.

Из темноты шагнуло несколько теней. Все они были безоружны, блеск двух клинков в тусклом свете кровавой луны, это всё что они и успели увидеть, прежде чем стали новой грязью в придорожной канаве. Глухо рассмеявшись над ничтожностью мира, Элрэт метнул огненный шар себе за спину. Ещё один дом запылал.

Лирнэ казалось, что охваченный паникой и пылающий, город с высоты птичьего полета наверняка напоминает праздничный пирог со свечками. Впрочем, откуда ему знать, он же не птица и никогда не летал. Хотя, кто знает?

Сзади послышались странные звуки. Хотя почему странные? Для сегодняшней ночи это было в порядке вещей. До его слуха донеслись крики, свист и стук копыт. Лирнэ не успел даже подумать, как из тупика лениво вышла его белая лошадь, глядя на него своими пронзительными чёрными глазами. Даже не оборачиваясь назад, он запрыгнул в седло и понёсся вперёд.

Шум сзади всё нарастал, Лирнэ гнал кобылу всё быстрее и быстрее, стремясь оторваться как можно дальше от этого безумия. Обернувшись назад, он увидел несущихся сзади безголовых собак, призрачных всадников на таких же сотканных из тумана конях. Они гремели цепями и бешено визжали. За ними бежали большие крысы и прочая неизвестная даже охотнику нежить. Процессию же возглавлял единственный на вид живой человек, или, скорее всего не человек, в белом, серебристые волосы которого неистово разметались на ветру.

Впереди возвышалась сплошная стена огня. Свернуть или остановиться было невозможно. Оставалось только закрыть глаза лошади и плотнее закутаться в плащ. Элрэт совсем не почувствовал жара пламени, даже когда вспыхнул его плащ из красного сукна. Пришлось скинуть с себя горящую ткань и скакать дальше. На лошади видимых повреждений не было.

Его преследователей тоже не остановил огонь. Он просто погас, когда предводитель коснулся пламени рукой. Поравнявшись с Лиром, белобрысый подмигнул своим единственным глазом, который был не закрыт повязкой и помахал рукой.

— Весело, правда?! — спросил он улыбаясь.

Лирнэ хотел было стегнуть кобылу посильнее, но заметил, что они и так практически летят. Настолько их скорость казалось нереальной. Перед глазами мелькали очертания домов, улиц и деревьев. Кажется, сейчас они перескочили мост.

— Ещё бы! — ответил Элрэт, пытаясь казаться спокойным.

— Узнаёшь меня?! — спросил незнакомец.

Казалось, что они застыли на месте, и только пространство вокруг них продолжало движение. Лирнэ внимательно вгляделся в его лицо. Почти женские черты, волосы и кожа цвета снега, даже радужка единственного глаза и та была белой. Из-под белых волос торчали кончики острых ушей. Когда незнакомец улыбался, были видные заострённые, как у мелкого хищника зубы.

— Нет, — ответил Лир.

— Эх ты! — вздохнул он, — Совсем у тебя с памятью неважно. А тогда у меня было два глаза.

Он отодвинул чёрную повязку и продемонстрировал ярко-алый рубин, красовавшийся в пустой глазнице.

— Что здесь вообще происходит?! — спросил Лир.

— Да ничего особенно. Решил насладиться хаосом и поскакать немного с Дикой Охотой. Знаешь ли, Дикая Охота, она всегда предвещает великие беды колоссального масштаба.

— Что? Всё обещает быть ещё хуже?

— Откуда мне знать?! Я просто увидел толпу бесхозных призраков и решил занять их делом, пусть даже таким бесполезным, как носиться по городу с криками. Всё же веселее, чем слоняться поодиночке и делать «бу!» из темноты.

Внезапно мир перестал вращаться и Лир понял, что они стоят, а Дикой Охоты и след простыл.

— А где всё это? — удивлённо спросил Лирнэ.

— Ускакали. Но ничего, с рассветом испарятся.

— Да ты кто такой вообще?! — наконец-то поинтересовался Лир.

— Ну что ж. Я Тириос Белый Лис, можешь звать меня просто Тирлисом.

— А я… — начал было Элрэт.

— Но тебя я и так знаю.

— Фрух! Моё вечное проклятье — меня знают все, а я не знаю никого.

— Просто внимательнее надо быть, — сказал Тирлис и щёлкнул пальцами в белых перчатках, — Хм, смотри, на нас кто-то прёт. Давай, слегка разомнёмся.

Лирнэ взглянул и увидел небольшой отряд весьма враждебных созданий с мечами наголо. Может быть повстанцы, а может и упыри, не разглядеть, лица закрыты тряпками. Тирлис спрыгнул со своего серого коня в снег, ничуть не боясь запачкать свой белый плащ, и достал из-за спины длинный слегка искривлённый меч. Оружие было весьма необычным, Лир вспомнил, что видел нечто подобное у охотницы. Но времени на раздумья не было, их окружали в кольцо, предчувствуя лёгкую наживу.

Элрэт спешился, обнажая сабли. Враги безликой чёрной массой устремились на него, засверкали мечи. И снова пляска смерти и азарт битвы сладкой волной разлился по венам. Он блокировал занесённый над ним меч левым клинком, правым же вспорол живот другом нападавшему. Затем пригнувшись, ушёл сразу от двух мечей и скосил противников словно жнец, сухие колосья в поле.

Тирлис сражался лениво, будто отмахиваясь от назойливых мух. Действовал он с изящной небрежностью. Остриё клинка почти безошибочно находило свою цель. Он почти не двигался с места и не подпускал врагов на расстояние ближе длины собственного меча. Начертив в воздухе клинком что-то похожее на символ бесконечности, он лишил жизни сразу двоих, рискнувших подойти слишком близко, а третьего оставил без руки. Тот неистово заорал и рухнул вниз, по нему бесцеремонно прошлись его же товарищи.

Кольцо вокруг них сжималось. Лир и Тирлис встали спина к спине. «Такому бойцу действительно можно доверить свою спину» — подумал Элрэт.

— Ну не только спину! — рассмеялся Белый Лис.

Лирнэ был слегка удивился тому, что Тир умеет читать мысли и задумавшись, чуть не пропустил удар в горло. И снова неистовая пляска смерти, предсмертные крики и кровь рекой. Азарт битвы застилал глаза и дарил истинной наслаждение. Что может быть прекрасней неистовой битвы?!

— Эй, рыжий! Прекрати мечом махать, у нас враги закончились!

Лирнэ остановился, напряжённо моргая. Перед ним, вытянув меч вперёд, стоял улыбающийся Тирлис. На его белом одеянии не было даже малейших следов грязи или крови врагов. Элрэт наконец-то позволил себе отдышаться.

— А ты неплохо оружием владеешь! — воскликнул Тир, — Забавно было бы сразиться с тобой один на один, но повода пока нет. Я, знаешь ли, просто так в шутку не дерусь. Если я достал меч из ножен, то обязательно должен убить.

Лирнэ взглянул на начавшее розоветь небо. Настал рассвет, возвещающий конец этой ужасной ночи.

Бесприютные души скитались по городу, ища дорогу домой. Многие из них спрашивали дорогу у случайных прохожих, те в свою очередь спешили скрыться. Всего на одну ночь стерлась грань между миром живых и мёртвых. Души умерших в эту ночь тоже не могли попасть на небо. Так и скитались они бесприютные, пытаясь вернуться в свои мёртвые тела или отыскать дорогу в загробный мир.

Но всё изменилось с первыми лучами солнца. Стаи Хиллигринов полетели за своей добычей.

Это ночь была для них особенно удачной.

Это утро открыло загнивающему миру глаза на мёртвый город. Это утро никто не забудут, те, кто остался жив.

Глава 12

Лирнэ вышел на лицу, щурясь от яркого солнца. Поток морозного воздуха с запахом талого снега ударил в лицо. Первый день весны, если верить календарю. Весна по расписанию, в коем-то веке. На этот раз, где-то наверху ничего не перепутали. Весна, как возрождение после долгой зимы. Должно быть, это конец всем кошмарам. С той страшной и роковой для всех ночи прошло около суток. Город зализывал раны.

Он засмотрелся на солнце и не заметил, что окружён со всех сторон воинами имперской гвардии. На этот раз чутьё подвело. Элрэт просто стоял и смотрел на алебарды, преграждающие ему путь. Один из солдат, скорее всего старший по званию, Лир так и не запомнил все воинские чины в империи, вышел вперед и ткнул ему в нос листкок пергамента с печатью императора.

— Я должен вас арестовать по приказу его величества и святой инквизиции! — произнёс он, дежурную фразу.

— На каком основании!? — недоумевал Лир.

— Не задавайте лишних вопросов. Пройдёмте с нами, и не пытайтесь оказывать сопротивление.

— Это какое-то недоразумение! — только сумел выкрикнуть Лирнэ.

Руки инстинктивно потянулись к оружию, но нащупали лишь пустоту. Он поздно осознал, что забыл пояс с клинками дома. Он выхватил кинжал из голенища сапога, собираясь умереть достойно. Последовал глухой удар древком алебарды по затылку и тело его обмякло.

Очнулся он от того, что кто-то плеснул ему в лицо ледяной водой. Лирнэ разлепил непослушные веки. Голова отдавалась глухой болью, он рад был подумать, что это похмелье, но сырой запах подземелье и жобоподобная рожа жреца, смотрящего на него, говорили об обратном.

— Согласны ли вы покаяться в своих грехах перед творцом?! — медленно произнёс жрец, размахивая плетью.

Бешено рыча, Лирнэ ринулся вперёд, но железные оковы не отпустили его и на метр от стены. Жрец рассмеялся и стегнул его плетью по лицу. Лирнэ чудом успел закрыть глаза. Жгучая боль обожгла кожу, с губ сорвался вопль ярости.

— Плеть используй для скота, что подчиняется воле вашего лжебога! — прорычал Лир.

Второй удар пришёлся по плечу. На этот раз Элрэт не издал ни звука. Он не будет кричать, он не доставит им такого удовольствия.

— Я хочу поговорить с императором. Я верю, что это недоразумение и я не тот, кто вам нужен.

— Это был приказ императора.

— Могу я знать, хотя бы в чём меня обвиняют?!

— Всё узнаешь на суде! — усмехнулся жрец, выходя из камеры.

Дверь захлопнулась за ним с глухим стуком, оставляя Элрэта наедине со своими мыслями. Он сидел возле стены на голом каменном полу. Горло сжимал железный ошейник, от него к рукам шли тяжёлые цепи. В придачу ещё и ноги были скованы колодкой. Высвободиться самостоятельно было невозможно. Волк, попавший в капкан, отгрызает себе лапу, Лира же такая перспектива не устраивала, поэтому оставалось, молча ждать. Сейчас было просто необходимо чего-то ждать, хотя бы решения суда. Хотя много ли толку от имперских шавок?!

Когда солнце в узком окошке под потолком начало гаснуть, в темницу вошли две стражников. Лирнэ всё же умудрился ударить одного головой в нос, когда тот снимал цепь, что связывала его со стеной. Второй же успокоил Лира ударом ноги по рёбрам. Глухо застонав, он утих и последовал за ними.

В зале суда было шумно. Как следовало ожидать, одни жрецы, приближённый императора и толпа простых граждан. Сам же император восседал в верхних рядах в позолоченном кресле. По правую руку от него сидела скучающая принцесса и прятала за веером свою откровенную скуку. Лирнэ даже слегка усмехнулся тому, что ему выпала большая честь быть судимым самим императором.

Лирнэ стоял в центе в окружении стражи и смотрел вперёд, ему ни к чему было прятать взгляд подобно тому, кто стыдится своих деяний.

Судья объявил тишину и зачитал обвинения:

— Лирнэ Лаирфан Рианэль Элрэт Красный Волк… Тьфу ты, ну и имена у этих нелюдей! — прошипел он вполголоса, затем снова продолжил, — Обвиняется деяниях против церкви Единого и Великой Империи, таких как; ересь, запрещённое колдовство, сговор с врагом, убийства мирного населения, заговор против Императора. Признаёте ли вы свою вину и готовы ли покаяться и получить искупление всех своих грехов, дабы для вас открылись небесные врата?!

— Я не признаю ничего из этого! И считаю всё наглой клеветой! — заявил Лир, сжимая кулаки в бессильной ярости. Зал разразился неодобрительным ропотом.

— Считаете ли вы его виновным?! — спросил судья.

— ВИНОВЕН!!! — хором воскликнул зал.

Толпа галдела, гул нарастал. Лирнэ с отвращением смотрел на зал и видел вместо лиц свиные рыла.

— Какой-то неправильный суд! — воскликнул он, и толпа затихла, — Какой-то совсем неправильный суд. Разве мы не должны выслушать слова защиты и свидетелей?!

— Ваши деяния настолько страшны, что ни одна живая душа не решилась замолвить за вас словечко, — произнёс судья с плохо скрываемой иронией.

— Да, но мне до сих пор не ясно в чём меня обвиняют?!

— Но всем остальным это прекрасно ясно. События недавней ночи — это ваших рук дело!

Лирнэ снова зарычал, но один из стражников больно толкнул его в спину.

— Ха! — усмехнулся Элрэт, — Теперь мне всё ясно. Вам просто нужен был козёл отпущения. Но поверьте мне, всё это не прекратится, а лишь усилится.

— Молчать! — крикнул судья. — Последнее слово за его величеством.

И весь зал, в том числе Лир, обратили взгляды наверх. Император Георг молчал, он тянул время.

— Виновен! — воскликнул правитель.

Зал буквально взорвался от одобрительных возгласов. Люди хлопали в ладоши и били кулаками по столам. В воздух полетели обрывки бумаги. Лир стоял в кольце охраны, давился беззвучной яростью. Судья ударил молотком по столу, призывая всех утихнуть, и зачитал приговор:

— Лирнэ Элрэт, суд приговорил вас к смертной казни, завтра утром на главной площади перед лицом Единого бога и простым людом. Только так вы сможете искупить свои грехи. Ну что ж, предоставлю вам последнее слово.

— Да это не суд, это балаган какой-то! — воскликнул Лир, — Я верно служил империи, я работал на благо людей и никому не желал зла. Я истреблял нечисть по приказу инквизиции. Но видимо теперь вы сочли меня такой же нечистью. В причем это вполне в духе вашей системы, переваривающей саму себя, и вы когда-нибудь падёте жертвой её. Вы даже не знаете, насколько скоро это произойдёт. Вам не нужен я, вам нужен пример другим.

— Ты бешеный пёс, а бешеных псов убивают! — выкрикнул кто-то, в ком Лирнэ узнал верховного жреца.

— Ошибаетесь, светлейший, я — не пёс, я — волк! — ответил Элрэт с горькой усмешкой. — Мне не страшна смерть, мне просто противно умирать от вашей руки.

— Суд окончен! — объявил судья, и охрана вытолкала Лира из зала.

И снова сырая камера в подземелье. Темнота и никого кроме крыс. И не слышно звуков кроме биения собственного сердца и капель воды с потолка, разбивающихся о камни. Вот здесь на него и нахлынуло отчаянье. Хотелось просто плакать, но глаза оставались сухими. Даже выть от горя было больно. До сих пор не верилось, что эта ночь станет для него последним. Он всегда мечтал умереть в бою, быстро и легко. Но это ожидание смерти казалось мучительным и невыносимым. Как же позорно будет умирать от руки людей. Но он умрёт гордо и не будет просить о пощаде. Может быть, это и будет долгожданный конец мучениям?

Дверь камеры снова отворилась, вошёл стражник, поставил миску с едой и насмешливо пожелал «приятного аппетита». Дотянутся до того, что по недоразумению было названо едой, не представляло возможности. Оставалось лишь пнуть миску, и та отлетела к противоположной стене и разбилась на множество осколков грязно-кирпичного цвета. Что ж, придётся умирать голодным. Но лучше голодать, чем есть отбросы, как гласила древняя мудрость. Он положил голову на колени и уставился пустым взглядом в противоположную стену. Может быть, за ночь получится сосчитать все кирпичи, а потом ещё и все трещинки на них?

Говорят, что такие моменты перед смертью заставляют задуматься о жизни, но с Лирнэ же всё было иначе. В душе и разуме его царила чёрная пустота. Вспомнить мало что получалось. Воспоминания его не были, как раньше красочными картинами, они были просто сухими фактами. Родился в год сокола, в 28-ой день зимы кажется ночью. Прожил ни много ни мало 56 лет, для эстира это ещё юность. Был незаконнорожденный сыном графа, натерпелся от своей семьи немало горя. Учился в академии, был отчислен с третьего курса, пошёл в оруженосцы к странствующему рыцарю. Затем война с эльфами смерть отца и уход в добровольное изгнание в дикие земли, а потом приезд в эту злополучную империю.

Непривычно долго тянулась ночь. Лир потерял счёт времени. Тут он вспомнил про перстень, то так и не удалось снять инквизиции. Когда-то древний артефакт мог говорить, теперь он что-то долго не подавал голос и Элрэт даже не вспоминал о нём.

— Ну, сделай же что-нибудь! — прошептал он.

Перстень остался глух к его мольбам. Через несколько минут гудящий тишины раздался голос откуда-то сбоку:

— Хватит горевать, ты должен пройти это всё сам.

С трудом повернув голову, Лир увидел Тирлиса, тот стоял, прислонившись к стене, и печально смотрел на него.

— Помоги мне! — впервые взмолился Лир.

Тирлис опустился рядом с ним на колени и заглянул в глаза.

— Если бы я мог, я бы вытащил тебя отсюда, но ты должен пройти всё это сам, — с этими словами он коснулся рукой лица Лира.

— Я знаю, это мой путь и мне придётся пройти его до конца. Только жаль, конец уже близко, — ответил Лир с горкой иронией.

— Не говори так. Я верю в тебя. И все верят.

Со скрипом отворилась тяжёлая дверь. Вошёл толстый жрец в чёрном. В руках он держал большой символ Единой веры.

— Уходи! — крикнул Лир Тирлису.

— Нет, я не уйду, я должен отпустить твои грехи! — ответил священник.

Тирлис остался стоять в углу, глядя на жреца, что в упор не замечал его.

— Тебя попутали демоны! — начал служитель Единого.

— Мне не нужно отпущение грехов! — заорал Лир.

— Мне велено исповедовать тебя перед смертью. Тебе нужно лишь во всём сознаться. Давай, не утаивай ничего. Бог всё простит.

— Я не вижу за собой грехов. По крайней мере, тех, которые вы мне приписали. А если чем был грешен, то уверен, что Арэ мне простит. Меня не спасёт ваш бог, потому что я не верю в него.

— Уверуй, тогда твоя душа спасётся.

— Если бы это могло, спаси моё тело, я бы ещё подумал, а так нет, спасибо. Можно ли мне узнать, к какой именно казни меня приговорили?

— Костёр, как и каждому еретику. Благодатный огонь очистит твою душу.

— Спасибо. Теперь же ступайте, я не нуждаюсь в исповеди и причастии.

Дверь снова захлопнулась за жрецом. Лирнэ взглянул на Тира, что молча, продолжал стоять в углу.

— Он ведь не видел тебя!? — спросил Лир.

В ответ Белый Лис кивнул.

— Мне начинает казаться, то ты плод моего воображения.

— Все мы плоды чьего-то воображения. А сейчас мне пора. До встречи! Заметь, я говорю «До встречи», а не «прощай». Я искренне надеюсь, что мы ещё увидимся.

Тирлис взмахнул плащом и испарился будто видение.

Вот и забрезжил в окне рассвет, которому, судя по всему, было суждено стать последним. Лирнэ смутно верил в слова Тирлиса. Всё чего ему хотелось, это красиво уйти с пламенем, возможно, это будет даже не больно. В конце концов, он уже давно хотел уйти, покинуть гнилой мир и стать духом бесплотным в чертогах богов, а может быть просто вольным ветром.

Его вели на костёр под крики толпы. Босые ноги оставляли кровавые следы на снегу. Он вглядывался в людскую массу, пытаясь разглядеть знакомые лица. Но никого, сплошь одинаковые, словно наскоро вылепленные из глины морды людей. Лирнэ приковали к столбу, он даже не думал сопротивляться, лишь гордо смотрел вперёд сквозь толпу. И даже на их возгласы ему было наплевать.

Палач занёс факел над сыроватым хворостом. Огонь вспыхнул не сразу, поднимался горький дым. В дыму увидеть их будет сложнее. Оставалось только улыбаться безумной толпе, чтобы они не узрели в глазах боли или страха.

«А мать тоже сожгли на костре», — пронеслось в голове у Лирнэ.

Огонь начал подбираться к ногам. От него веяло приятным теплом, но вовсе не смертоносным жаром. Дыма сейчас было больше, чем пламени. Но всё же сквозь марево он смог разглядеть идущего сквозь толпу Кеорана. Лира окликнул кто-то и, повернув голову, он увидел Ангареля, сидевшего на крыше вместе с рыжим котом Маргом. В противоположной стороне мелькнула чёрная тень, это была Эргева. Ведьма гордо пронеслась над домами на самой обыкновенной метле.

Лир, уж было, хотел помахать им рукой, но вот железные оковы не позволяли ему даже пошевелиться. Огонь объял его тело, не было ни боли, ни страха, лишь приятное тепло. Непонятная сила пробуждалась внутри него и пали оковы. В ужасе вскрикнула толпа. Звонко рассмеялся Элрэт. Обернувшись, он увидел пламенные крыла за спиной, и всё тело его тоже было соткано из огня. Безумие вскружило разум, огненный смерч обрушился на город, сметая всё на своём пути. Смеялась Тень Хаоса в потоках пламени. Всем грозила смерть под напором стихии.

Анго заиграл на флейте, страж изнанки и ведьма плели магическую паутину. Пространство завращалось вокруг них. А тем временем пробудившаяся Тень быстро растеряла все силы и угасла подобно свече. Всё, то оставалось это прошмыгнуть в портал, открытый Кеораном.

Эпилог.

Первое, что он увидел, это был неестественно яркий свет. Чуть моргнув Лир, понял, то свет исходит из отверстия в стеклянном потолке. Себя же он обнаружил сидящим возле колонны. Было дико неудобно поворачивать голову, оставалось довольствоваться тем, что было в его поле зрения. Это был какой-то совершенно белый полукруглый зал, отделанный мрамором и золотом. Правда, большую часть стен составляли окна, за которыми проплывали белые облака.

— Где я?! — спросил он, еле слыша себя.

— В Иллэрианде! — ответило сразу несколько голосов, некоторые из них показались знакомыми.

— А я думал, что умер, — произнёс Лир, вытирая пот со лба.

Раздался звук шагов. К нему подбежали Кеоран с Анго, Эргева же осталась в стороне. В глазах их читалось искреннее удивление и ещё не прошедший шок. Так же в самой энергии Кеорана Лирнэ заметил нечто странное, обычно он редко обращал внимание на такие нюансы.

— Что вообще произошло?! — спросил Лир.

— Тирвальдэн можно стирать с карты! — рассмеялся Анго.

— Не совсем конечно, но он близок к правде, — поправил его Кеоран.

Лирнэ улыбнулся, вспоминая недавние события. Наверное, нет поступка глупее, чем пытаться сжечь эстира, ну это почти как пытаться утопить водяного.

— А как мы попали сюда? — спросил Лир.

— Я открыл портал через изнанку мира. Этим я нарушил один из законов и стал смертным, — будничным тоном произнёс Кеоран.

— Всегда из-за меня у других неприятности, — вздохнул Лир.

— Шутишь?! Знаешь, как мне надоели мои обязанности и эта вечность. И теперь я могу быть с той, кого всегда любил, — с этими словами он приобнял Эргеву за плечи, та слегка раскраснелась и уткнула взгляд в пол.

— Вот, хоть у кого-то всё хорошо, — вздохнул Лирнэ. — И я так не понял, где мы находимся?!

— Я же сказал в Иллэрианде. Это город, что около ста лет назад отделился от земли и взмыл в воздух.

— Я раньше думал, что это легенда! — вторил ему Ангарель, — А оказывается, он существует.

— Это город старшего народа — Крылатых, — продолжал Кеоран, — Только им под силу сюда попасть, ну и тем, кто знает портал. Городом заправляют лорд Эрлиндир и леди Трэйль, то согласились нас принять. Думаю, здесь можно погостить пару месяцев.

— Ха, от чего бы, не погостить?! — согласился Лир.