Мы проснулись на закате, оба голые, от стука в дверь.
— Это не может быть хорошим знаком.
Этан хмыкнул, натянул халат и пошел на звук. Я услышала бормотание, а затем приближающиеся шаги.
— В фойе твой отец, — сказал Этан, когда завернул за угол. — Элен говорит, что он выглядит расстроенным. Он хочет поговорить с тобой.
— Уверена, что хочет. Скажи ему, что я переехала в Ботсвану[86].
— Почему Ботсвана? — был его единственный вопрос.
— Первое место, которое пришло в голову. Что странно, потому что я уверена, что никогда раньше не говорила о «Ботсване». — Но я просто медлила, поэтому откинула одеяло и выбралась из постели. — Я одеваться.
Этан кивнул.
— Как и я, и мы будем бороться конкретно с этой преградой вместе.
Меня это устраивало.
***
Мы не бездельничали, но и не спешили. Я совсем не стремилась выслушивать истолковывания моего отца — особенно после прошлой ночи — как я ошибалась насчет Рида. С другой стороны, я была более, чем готова прочитать ему собственную лекцию.
Мы спустились вниз, надев черную одежду и с мрачными выражениями лиц.
— Передняя приемная, — тихо подсказала Линдси, когда мы вошли в фойе.
Мы одновременно зашли внутрь, два вампира на пороге, единый фронт против всех врагов. Мой отец стоял в центре комнаты в безупречном костюме, руки в карманах. Он оглянулся и поспешно двинулся к двери, когда увидел меня.
— Мерит.
— Джошуа, — произнес Этан, двинувшись ровно настолько, чтобы поставить свое тело между нами.
Мой отец не сводил с меня глаз.
— Мне нужно поговорить с Мерит.
Когда-то давно я бы ушла от конфликта с отцом. Я бы избежала его, уехав в Нью-Йорк или Калифорнию в колледж или на первый курс аспирантуры, или просто заперлась бы в своей комнате. Больше той девочкой я не была.
А еще у меня был защитник.
Мой отец сделал шаг ближе ко мне, но Этан вытянул руку.
— Стой, — сказал он тихо, но твердо. — Хватит с нее выговоров от тебя. Если ты не можешь разговаривать с ней учтиво, почтительно, то я вообще не позволю тебе с ней разговаривать.
Челюсть моего отца дернулась. Большинство мужчин и женщин при знакомстве заискивали перед ним; не часто ему бросали вызов.
Он посмотрел на меня, как будто чтобы убедиться, что я с этим согласна, и увидел, что моя позиция ничуть не мягче.
— Он прав, — сказала я. — Ты уже высказался, и нет необходимости это повторять. И так довольно понятно, что ты обо мне думаешь. Обо всех нас. — Вся ирония заключалась в том, что он стал толчком тому, что я здесь нахожусь, что вообще стала вампиром.
— Я не знал, что он преступник. Рид, — уточнил он. — Я не знал, что он в это вовлечен.
Слова, произнесенные с запахом, которого я никогда не слышала от своего отца — неуверенности — на мгновение повисли в воздухе.
— Пойдемте в мой кабинет, — сказал Этан. — Джошуа, полагаю, дорогу ты знаешь?
Мой отец кивнул и прошел мимо Этана в коридор.
Когда он исчез, Этан взглянул на меня и протянул руку.
— Пойдем, Страж. Давай послушаем, что скажет твой отец.
***
Малик и Морган уже ждали в кабинете Этана. Они встали, чтобы уйти, когда мы вошли, но Этан жестом попросил из сесть, закрыв за нами дверь. Мы втроем присоединились к ним в зоне отдыха.
— Это касается Рида, — сказал Этан. — Поэтому касается и всех нас. Вам следует остаться.
Мой отец посмотрел на меня.
— Я не знал, что Рид преступник, — снова сказал он, а затем тяжело сглотнул. — Я ехал к Риду домой. Мы говорили по телефону, и он сказал, что вы только что вломились. Я сказал, что позвоню твоему дедушке, и так и сделал.
Должно быть, Рид позвонил ему, как только мы вошли через парадную дверь. Это объясняло, почему Джейкобс появился с офицерами, и как они добрались туда так быстро.
— Тогда-то ты и отправил мне сообщение? — спросила я.
Он кивнул.
— Тогда я еще ничего не знал.
Этан нахмурился.
— И что же ты знаешь теперь?
— Я видел, как вас сопровождала полиция. А когда полиция уехала, в дом вошел он.
— Он? — спросил Этан.
— Рыжеволосый. — Мой отец помолчал. — Магуайр. Я видел его в новостях. Знал, что мой отец ищет его. Знал, что он приставал к Мерит.
— Подожди, — сказала я, подняв руку. — Ты видел, как Джуд Магуайр входит в дом Эдриена Рида?
— Всего мгновение. Он зашел внутрь, и пробыл там не больше пары секунд. Затем он вышел, хлопнул дверью и сел в свою машину. В белый седан. — Он покачал головой. — Я думал, что виновный — Магуайр, что он тот, кто нанял вампиров. Я думал, что мой отец ошибается насчет Эдриена. Он бизнес-партнер, друг. Он бы не навредил моей семье. Он бы не причинил вреда моей дочери.
— Ты поехал за Магуайром, — подтолкнул Этан.
Мой отец кивнул.
— Когда я понял, что он преследует вас, я позвонил твоему дедушке, сказал им, где вы, где вас найти. А потом я увидел, как Феррари перевернулась, и мое сердце остановилось. — Он посмотрел на меня, и его взгляд помрачнел. — Я думал, что потерял тебя.
— Я в порядке, — тихо сказала я. Мы с отцом не ладили, и не были особо близки, но это не значит, что я не сочувствовала его страху за своего ребенка. Моя сестра, первая Кэролайн, погибла в автомобильной аварии, в которой мои родители практически не пострадали. Я была, или всегда чувствовала, что была, ее заменой. Должно быть, его подорвало то, что он стал свидетелем аварии, испугался, что история повторится, и он потеряет еще одну дочь — и связь с тем прекрасным ребенком, которого он потерял.
— Ты видел нас, — произнес Этан, — но не помог? — В его голосе была нотка осуждения.
— К тому времени, как я добрался до машин, уже приехали дедушка Мерит и машины скорой помощи. — Мой отец опустил глаза, явно смущаясь, редкое состояние для него.
— Вы были в хороших руках, — через мгновение продолжил он, когда его взгляд снова стал твердым, как кремень. — А у меня были другие дела. Я вернулся в дом Рида.
Меня не легко напугать. Больше нет. Но это меня напугало.
— Ты вернулся? После того, что произошло? Зачем?
— Я сказал ему, что видел Магуайра, что знаю, кто он, что видел, что он пытался сделать с тобой и Этаном. Рид был неразговорчив, но сказал, что вы пришли к нему домой и досаждали ему, видимо привели на его порог Магуайра, и что его впустила охрана.
«Удобно, и скорее всего придумано Ридом на тот случай, если кто-то видел», — мысленно заметил Этан. — «Он очень, очень умный».
— Это наша вина.
Мы все посмотрели на Моргана и увидели, что на его лице запечатлелась вина.
— Если бы не она, не Наварра, вы бы не оказались в этом положении. Ни один из вас. Если бы Селина была довольна тем, что у нее было. Если бы у нее был хоть какой-то самоконтроль. — Он провел рукой по волосам. — Может, я смогу продать дом. Он хоть какую-то прибыль принесет. Может, это покроет часть долга. Я могу продать предметы искусства, мебель.
— Тебе не придется этого делать, — сказал мой отец. — Это без надобности.
Этан стал крайне неподвижным.
— Что ты имеешь в виду, Джошуа?
— Я отдал ему Тауэрлайн.
Какое-то время я не понимала, что сказал мой отец, смысл этого.
— Что ты имеешь в виду?
— Я отдал Эдриену Риду свою долю в Тауэрлайн. Инвестиции, застройку.
Я была поражена. Сбита с толку. Совершенно озадачена этим поступком, очевидной жертвой. Я стояла в молчании несколько долгих секунд — просто пытаясь одолеть свои разбушевавшиеся эмоции — прежде чем снова посмотрела на своего отца.
— Прости, но я не понимаю. Ты покрыл долг Эдриену Риду?
— Он это так не назвал. — Его тон был сухим. — Сказал, что это было добросовестное предложение относительно нашего будущего бизнеса.
— Не могу сказать, что рекомендовал бы хоть какой-то будущий бизнес с Эдриеном Ридом, — сказал Этан.
— Не могу сказать, что я с тобой не согласен. Предложение было с его стороны, но конечно же, сформулировано с осторожностью. — Разговор о бизнесе, казалось, вернул краски на лицо моего отца, его самообладание. — Но он сказал, что это погасит долг вампиров Наварры, и хотел оформить документы соответствующим образом.
— Спасибо, — проговорил Морган. — Боже мой, этого слова крайне недостаточно, но это все, что приходит мне в голову. Спасибо.
Мой отец кивнул.
— Какой убыток понесет «Мерит Пропертис»? — спросил Этан.
— Тауэрлайн был… существенным капиталовложением. Это ощутимый убыток. Мы сможем восполнить, но не в этом году.
Я все еще была в замешательстве, все еще пыталась примириться с жертвой, которую принес мой отец, с тем фактом, что он просто-напросто вручил свое любимое детище для того, чтобы меня, нас, обезопасить. И это еще не все.
— Не могу поверить, что Рид вот так просто сдался, — сказала я. — Не потому, что проект того не стоит, — как-никак это были небоскребы в Чикаго, — а потому, что он отступился от Дома Наварры. Рид относится к тому типу людей, которые хотят высасывать деньги как можно дольше. Или, в данном случае, заниматься вымогательством и акульим промыслом.
— Он осторожный, — сказал мой отец и посмотрел на Этана. — Он что-то говорил о незаконченной игре. Может, с Наваррой он и закончил. Но я подозреваю, что он не закончил с вампирами. И я был бы очень-очень осторожен с тем, в чем заинтересован Эдриен Рид.
Этан посмотрел на меня.
«Введение в должность».
«Его связь с Бальтазаром», — согласилась я. — «Он не отступился от Дома Наварры из-за какого-то внезапного великодушия. Он закончил первый раунд своей игры — Наварры — для того, чтобы сосредоточиться на втором. Которым будет Дом Кадогана».
Но кое-что беспокоило меня, и я поглядела на отца.
— Вечеринка в доме Рида. Увидев нас, он был удивлен — не ожидал нас там увидеть. Он нас не приглашал?
— За пару дней до нее он говорил, что хочет с вами встретиться, хотя не имел в виду конкретно вечеринку. — Его лицо помрачнело от очевидного раздражения. — Он позаботился о том, чтобы напомнить мне об этом.
Этан кивнул.
— Он знал, что вампиры Наварры попытаются убрать Кинга. Он хотел получить место в переднем ряду, но не хотел, чтобы мы в это вмешивались. А это именно то, что мы и сделали.
Мой отец кивнул, и я запоздало поняла, каким усталым он выглядел. Его щеки вытянулись, а под глазами залегли тени.
— Хочешь, чтобы мы позвонили дедушке? Он может заехать за тобой. Отвезти домой.
— Нет. Ты должна рассказать ему, что узнала, и что долг Наварры погашен. Но не говори обо мне и Тауэрлайне.
Мои глаза расширились.
— Не говорить о тебе… ты свидетель. Ты видел, как Магуайр заходит в дом. Мы не можем умолчать о тебе.
— Но я не видел, — сказал мой отец. — Не совсем это. Как и сказал Рид, я видел, как ему отказали войти в дом. И я хочу, чтобы никто не знал о Тауэрлайне. Наш бизнес войдет в прежнее русло, но огласка о причине этой передачи этому не поспособствуют. Я обещал ему, что огласки не будет. Это было частью нашей сделки.
— И ты веришь, что он сдержит свое слово? — спросил Этан.
— Он прекрасный и блестящий бизнесмен. Оглядываясь назад, я не могу сказать, сколько из всего этого благодаря тяжкому труду, сноровке, удаче, мошенничеству. Но у нас перемирие, и я не буду его нарушать. — Мой отец встал. — Моя машина снаружи. Я хочу поехать домой и увидеть свою жену.
Я кивнула и тоже встала.
— Я должна поблагодарить тебя, но мне кажется, что этого будет недостаточно. Ты поступил очень благородно. Я никогда не смогу отплатить за этот поступок.
Мой отец посмотрел вниз на меня с высоты своего немалого роста.
— Я человек, принимающий решения. В своей компании, в своей семье. Я принимаю решения, основываясь на наилучшей имеющейся информации, наилучших данных. Эти данные не предусматривают ответственность. Они не влияют на популярность. Моя семья, моя компания, не являются демократией. Когда дела оборачиваются плохо, я это исправляю, потому что это моя работа. Это моя обязанность. Это бремя, которое я несу.
Он посмотрел на Этана, вглядываясь в него в течении довольно долгого времени.
— Ты защитишь ее?
Вопрос, сам момент, повис в воздухе, словно дым. Это была смена караула, не потому, что я нуждалась в защите кого-либо из них (не нуждалась), а потому, что обязанность меня защищать переходила от одного к другому.
— Я это делаю с самого начала, — ответил Этан, у его слов имелся острый край, напоминание о том, что он спас мне жизнь, когда мой отец невольно приблизил меня к смерти.
— Тогда я думаю, что на сегодня мы закончили. — С этой краткой фразой мой отец подошел к двери и исчез в коридоре.
Я снова села, уставившись на пустой дверной проем, комната вокруг меня погрузилась в молчание.
— Не знаю, что и сказать, — произнес Этан, когда звук открытия и закрытия парадной двери разнесся эхом по коридору, — хотя, я думаю, тут поможет шоколад?
Я отрицательно покачала головой.
— Мне нужно выпить. Чего-нибудь крепкого.
Этан подошел к бару, налил что-то в стакан, что, вероятнее всего, было более выдержанным и более ценным, чем я могла себе представить, и молча принес мне стакан.
Я выпила и зажмурилась от того, как обжигал напиток.
— Спасибо, — хрипло проговорила я.
— Угу, — ответил он и забрал стакан, поставив его на журнальный столик. — Обжигает?
— Довольно сильно. — Но тепло было приятным.
Этан улыбнулся и взглянул на Моргана.
— Ты, наверное, можешь начинать перевозить своих вампиров обратно в Наварру.
Морган встал и кивнул.
— Мне нужно сделать несколько звонков.
— Прими во внимание, что твоим юристам нужно привели в порядок все необходимые документы, чтобы вернуть управление над Домом, — сказал Этан, и Морган снова кивнул.
После того, как с благодарностью посмотрел на меня долгим взглядом, Морган вышел из комнаты. Может, он наконец почувствовал, что весы уравновешены.
— Разве может быть так просто? — спросил Малик, когда ушел Морган. — Что Рид просто вернул Наварру без каких-либо условий?
— Я думаю, это была легкость, которая надоела Риду, — сказал Этан. — Он игрок. Он хочет вызова, а Селина сделала Наварру легкой добычей. Ему бы понравилось завоевывать Наварру, но это было бы слишком быстро, слишком быстро выигранным раундом.
Я смотрела на него долгое, тихое мгновение.
— Он хочет Кадоган.
— Возможно, — согласился Этан. — Мы выиграли у Магуайра в погоне, которую, как я считаю, устроил Рид, и выжили в аварии. Думаю, теперь он решил, что мы законные конкуренты. Или тут может быть что-то большее. Все вампиры? Все сверхъестественные? Все мы знаем, что он устал от этой игры, и готов к следующей.
— А пока? — спросила я. — Что нам делать?
— Мы устраним угрозу, которую можем устранить. Мы сосредоточимся на Бальтазаре. Поехали, поговорим с Джудом Магуайром. Но прежде чем выедем — Малик, не мог бы дать нам минутку, пожалуйста?
— Конечно, — ответил он с понимающей улыбкой, поднимаясь и выходя из кабинета, оставив нас с Этаном наедине, благородство моего отца до сих пор гудело в воздухе.
Моя улыбка была опасливо оптимистической.
— Это точно произошло?
— Похоже на то, — ответил Этан. — Ты как?
— В норме. Просто ошарашена. — Он сел рядом со мной, и я посмотрела на него. — Я недооценивала его все эти годы? Он был таким великодушным, а я никогда этого не видела? Или я была права, и это просто аномалия, и он впоследствии потребует выплату?
Он заправил прядь волос мне за ухо.
— Мне жаль, что ты вынуждена задавать подобные вопросы о своем отце. О ком-то, кто всегда должен тебя защищать, и без каких-либо условий. Может, он вспомнил твою сестру и захотел загладить свою вину единственным известным ему способом. Я думаю, что именно поэтому он пытался сделать тебя вампиром.
Я откинулась на спинку и закрыла глаза.
— Семьи — штука сложная.
— Все живые существа сложные, — поправил Этан. — И поскольку Джуд Магуайр все еще числится среди них, давай послушаем, что он скажет.
***
Чикаго Централ был больничным комплексом из разнородных зданий в разных архитектурных стилях, не меньше трети зданий строились в разные периоды времени. Но с другой стороны, большинство больниц, кажется, постоянно в процессе перехода из одного стиля в другой, крылья вырастают то тут, то там, как мутанты-насекомые.
Мой дедушка, Катчер и Джефф ждали нас в светлом и просторном холле больницы, который, как я поняла по безупречным полам и незапятнанным сидениям, недавно отремонтировали.
— Это тебе, — сказал Катчер, возвращая мой кинжал.
Мое облегчение оттого, что он снова оказался в моих руках, было практически осязаемым. Я засунула его в сапог как можно более сдержанно и почувствовала себя лучше от такого простого действия.
— Что это я такое слышал о Наварре? — спросил мой дедушка.
— Мы не посвящены в подробности, — спокойно ответил Этан. — Но какой-то благодетель сделал анонимное пожертвование на счет невыплаченного долга Наварры. Как мы поняли, Рид считает, что долг погашен.
Мой дедушка перевел свой взгляд копа на меня.
— Благодетель?
Мой взгляд оставался прямым, твердым, и я хитрила так, словно другой возможности уже не будет.
— Ну, это то, что мы слышали.
Он всматривался в меня, не мигая, в течении очередного долгого мгновения, прежде чем перевел свой взгляд на Этана.
— И это все, что мне скажут.
— Верно, — согласился Этан.
— Значит, долг Наварры выплачен, — сказал Катчер. — А насчет вендетты против Кинга?
— До сих пор не решена, не больше, чем интерес Рида к нам, во всяком случае. Но я подозреваю, что Рид человек терпеливый и готов ждать Кинга.
— Кингу придется остаться в программе по защите свидетелей, пока участие Рида не разглашается, — почти про себя пробормотал мой дедушка.
— Рид богат, имеет связи и, судя по всему, у него в распоряжении сверхъестественные благодетели, — заметил Катчер. — В ближайшее время его рассекретят. Но а пока у нас есть Магуайр. Мы шаг за шагом будем осаждать Рида.
— По одному приспешнику за раз, — согласился Джефф.
— Как он? — спросил Этан.
— В сознании, под охраной, — ответил мой дедушка. — Его официально арестуют, как только выпишут. Давайте поднимемся и послушаем, что он скажет.
***
Как вампиру, мне не было особо много пользы в больницах, я не особо в них нуждалась. Но все еще что-то было в бледно-зеленых стенах, запахе антисептика, что заставляло меня нервничать.
Мы прошли запутанным путем от лифта до коридора и до лифта, и наконец прошли сквозь строй медсестер и полицейских, прежде чем добрались до палаты Магуайра в конце коридора. У двери стояли двое полицейских, и они кивнули, когда подошел мой дедушка.
— Мистер Мерит, — произнес тот, что слева. — Он очнулся. Смотрит «Полицейских»[87].
— Забавно, — проговорил мой дедушка.
— Должен с этим согласиться, сэр. За раз могут зайти трое из вас.
— Я, Мерит и Этан, — сказал дедушка, затем жестом показал Катчеру с Джеффом подождать.
— Давайте я первая с ним поговорю, — сказала я. — Думаю, у нас есть взаимопонимание. — В основном в сфере надирания задниц, но думаю, это все таки считается.
— Вперед, — произнес мой дедушка, и мы зашли внутрь.
Палата была маленькой, как и большинство больничных палат. Несколько стоек, небольшая ванная, кровать.
Магуайр лежал в центре комнаты, выглядя на удивление маленьким. Часть его волос была сбрита, а лицо распухло, плотная марлевая повязка была намотана вокруг головы. На нем была синяя больничная рубашка, тело покрывало тонкое белое одеяло с вафельной текстурой.
Магуайр поднял глаза, когда мы вошли, и улыбнулся, увидев меня, а затем поморщился от боли, которую, очевидно, вызвало это движение.
— Чего вы хотите?
— Желательно, ответов, — сказала я. — И спасибо за уничтожение Феррари. Ты собираешься нам за это выписать чек или…?
— Иди на хер, — проговорил он.
— Не интересует. Расскажи нам о Риде, Томми.
Его глаза вспыхнули.
— Меня зовут Джуд Магуайр. — Он поднял свое запястье, на нем был защелкнут пластиковый браслет. — Это говорится и здесь.
— Мы видели твой снимок с ним, О’Мэлли. Рид не уничтожил их все. Один он пропустил.
— Брехня.
Я улыбнулась.
— Совершенная правда. Это было фото из колледжа — вы оба в футболках и со стаканами. Весьма очаровательные. И учитывая, что мы заполучили этот снимок, для тебя будет идеальной возможностью прикрыть собственную задницу, объяснив участие мистера Рида в Круге.
— Я ничего не знаю о Круге. Все, что мне известно о Риде, я узнал, смотря телевизор.
— Ты отправишься в тюрьму, — произнес мой дедушка.
— Это будет не в первый раз, да и не в последний. — Магуайр отвернулся к окну.
Я подумала о том, что Магуайр сказал о Бальтазаре на острове, его очевидной неприязни, и решила воспользоваться ею.
— Бальтазар напал на женщину прошлой ночью.
— И что в этом нового? — пробормотал он.
— Она сказала, что он напал на нее ментально.
Глаза Магуайра потемнели.
— Ты считаешь, что я плохой? Я ничто по сравнению с ним. Он — тот, кого ты должна бояться.
— Почему это? — спросила я.
— Он охотится на женщин. Без сожаления и раскаяния. Если интересует мое мнение, он просто мудак.
Так значит в рядах Рида разногласия.
— Я с тобой согласна. — Я воспользовалась шансом, выложив свою необоснованную теорию. — Мы знаем, что он не настоящий Бальтазар. — Позади меня мой дедушка и Этан напряглись. — Кто он? Какое его настоящее имя?
Магуайр кривовато улыбнулся.
— И испортить все веселье? Нет.
Магия Этана вспыхнула позади меня от понимания, косвенного подтверждения, что мужчина, который посеял хаос в нашем Доме, был не просто монстром — он также был мошенником.
Но нам придется разбираться с этим позже. Сначала, нам нужно выяснить, кто он такой.
Я подошла ближе к кровати.
— Тогда расскажи мне, откуда у него нужные подробности.
Магуайр закашлялся, снова поморщившись от боли.
— Делай свою работу сама.
— Почему? Я знаю, ты не уважаешь его, Джуд. И я подозреваю, что он не облегчает тебе жизнь — вытворяя эти свои магические трюки на Мичиган-Авеню, ради всего святого. Это не совсем помогает Кругу оставаться в тени. Мы вывели его на чистую воду, потому что он был идиотом, и, спорю, Рид уменьшит, какой бы там ему не причитался, процент прибыли.
Его челюсть задвигалась, пока он все обдумывал, но в его глазах все равно была злость, и не думаю, что она была направлена на нас.
— Он был там.
Этан шагнул вперед.
— Он был где?
— С Бальтазаром. Он был пленником «Memento Mori».