Темная тайна инкуба (СИ)

Глава 14

— Тьма, что это было⁈ — выдохнула я, едва чернота вокруг рассеялась.

— Похоже, леди Радану изрядно утомила эта игра, — отозвался Эйден. Отпустил меня, забрал из моих судорожно прижатых к груди рук чашку и отошёл.

— Игра?

— С момента своего появления в цитадели леди Радана Ризант была чрезвычайно мила, любезна, очаровательна и не… слишком умна. По крайней мере, она очень старалась произвести соответствующее впечатление.

Я наконец оглядела помещение, куда мы телепортировались. Просторное, без окон, но освещено хорошо. Большую его часть занимали длинные металлические столы: рядами вдоль багровых стен и парой посередине. На одном из центральных столов лежал голем в расстёгнутой и распахнутой куртке, открывавшей пустующую металлическую клетку в груди.

— Но зачем ей производить впечатление… просто прелесть какой дурочки? — я отвернулась от голема. — Дурочкам, конечно, прощается куда больше, нежели женщинам, ум не скрывающим, да и внимание к ним совсем другое… однако на кой заморачиваться такими сложностями в цитадели?

Эйден стоял перед столом у стены и, включив дополнительный светильник над столешницей, тщательнейшим образом изучал чашку.

— Сама сказала, внимание к… таким девушкам совсем другое.

Увы. Если женщина молода, красива и выглядит той самой прелесть какой дурочкой, то и реагировать на неё будут как на куклу красивую, пустоголовую и бесполезную.

И совершенно безобидную.

— Здесь публика не та.

— Возможно, — закончив с осмотром и обнюхиванием, Эйден перебрал стеклянные флаконы, стоящие рядком у стены, взял один и осторожно сыпанул щепотку содержимого в чашку. — Но согласись, свой эффект возымело.

И без суккубьего очарования.

— Исполняя волю покойного Хильберта, Бастиан перенёс Радану в цитадель, — к щепоти порошка добавилось две капли жидкости из другого флакона. — Как о ней позаботиться, он не имел ни малейшего представления. Он опытный, немало повидавший Страж, муж и отец, но становиться опекуном взрослой суккубы-полукровки ему ещё не случалось и в практике его подобных прецедентов не бывало. Скажу откровенно, мы с Реджем… Стражем Реджинальдом умыли руки, едва узнав подробности. Олли пока не стал Стражем в полной мере, поэтому ему даже рассказали не всё…

— Олли не знает, что Радана суккуба, — сообразила я.

— Сама Радана о своём происхождении предпочитала умалчивать, равно как и о подробностях прошлого своего визита на Тёмную сторону.

— Когда он случился, визит этот?

— Восемь лет назад.

Какое, однако, забавное совпадение!

Я приблизилась к столу, встала рядом с Эйденом. Разбавленный белый порошок в чашке шипел и пузырился.

— В компании я её точно не видела ни разу.

Да и если она была с отцом, то вряд ли пустилась бы по моему примеру во все тяжкие.

— Я тоже, — Эйден так сосредоточенно наблюдал за реакцией на дне фарфоровой тары, что во мне шевельнулось подозрение.

— А должен был? — спросила настороженно.

— Должен.

— Где?

— Многие расы избегают смешения крови. Мало кто желает производить на свет полукровок, не относящихся в полной мере ни к одной расе, ни к другой. Не все виды соединяются физиологически, не каждый представитель одного вида находит представителя другого привлекательным.

— Ну да, подобное к подобному, — покивала я с умным видом.

— Наш вид придерживается того же мнения. Среди нас редко встречаются полукровки, наш вид весьма щепетилен в вопросах… предохранения. Да и суккубам труднее забеременеть от мужчин других видов, исключая людей. Поэтому среди нас договорные браки сугубо с сородичами и по сей день остаются актуальны.

— Они много у кого актуальны, включая людей.

— Тогда, восемь лет назад, я только готовился пройти превращение, — голос Эйдена, и без того негромкий, стал ещё тише. Он опёрся о край стола, согнулся, словно собирался нырнуть в несчастную чашку. — Неожиданно мои родители связались со мной и настоятельно предложили… скажем так, познакомиться с молодой суккубой хорошего рода. Не то чтобы я столь остро нуждался в паре… избранная пара для Стража желательна, но не строго обязательна. Вопреки слухам, в её отсутствии с нами ничего не случается и на выполнение обязанностей Стража она не влияет. В те свои годы я счёл, что… можно и познакомиться, отчего нет? Если всё сладится сразу, то будет пара. Если нет — разойдёмся, ничего не теряя. О ней мне было известно совсем немного. Родители назвали её род, имя, кратко описали внешность… позднее они признались, что и сами не видели её ни разу, лишь беседовали с её отцом.

— Это была… Радана? — почему-то тоже очень тихо уточнила я.

— Ариадна.

— Кто?

— Такое имя назвали моим родителям. Было назначено место встречи… подходящее для современной молодёжи, как мама выразилась.

Порошок растворился, превратившись в грязную белёсую лужицу.

— И… где? — что-то мне нехорошо стало.

— Ночной клуб «Полнолуние» в Нодкраде.

Тьма!

— По описанию я знал, что она красива, миниатюрна, у неё длинные светлые волосы и зелёные глаза…

А мне во время пребывания в Нодкраде стукнула в голову гениальная идея покраситься в блондинку. И волосы тогда были длиннее, чем сейчас… только вот я куда выше Раданы и глаза у меня карие…

И кто в неровном освещении клуба будет цвет глаз у барышень разглядывать?

— За барной стойкой сидела лишь одна светловолосая девушка, к ней я и подошёл…

Тьма, тьма, тьма!

— Хочешь сказать, ты познакомился в баре с блондинкой, — попыталась я озвучить подозрения, что уже не просто шевелились подспудно, но хлестали наотмашь, будто плавники выброшенной на берег рыбы. — И ты с этой блондинкой… которая, к слову, представилась отнюдь не Ариадной… и глаза у неё карие, да… прямо там и закутил. Танцы-обжиманцы, выпивка… а потом сразу в койку, чего теряться-то? — короткий нервный смешок вырвался сам собой. — По соседству с «Полнолунием» как раз небольшая гостиница была, где комнаты на ночь сдавали для любителей быстрых свиданий.

— Я выпил больше, чем следовало, — выдал Эйден сухо.

Тьма…

Остро захотелось побиться лбом о край стола.

А ещё лучше кое-кого об него приложить.

— Ты… ты… — приличные эпитеты упрямо не подбирались, на ум приходили исключительно бранные выражения, неподобающие девушке, из которой пытались леди воспитать. — И часто ты т… имел девиц прямо на первом свидании, еле-еле их имя узнав?

— В случае инкубов и суккуб именно так и закрепляется созданная связь.

— Сексом?

— Да.

— Но я… та девушка не была суккубой. Она человек!

— Каким-то непостижимым для меня образом сформировалась связь, появляющаяся при выборе Стражем пары. Я так и не смог понять, как и почему это произошло. В любом случае наутро девушка сбежала и следующие восемь лет я её не видел.

Тьма, то есть он по ошибке осчастливил привязкой неизвестную ему девушку, а утром исчез в голубых далях и даже не попытался разыскать её? Хотя бы дабы узнать, как ей там живётся с привязкой-то невесть к кому?

Так-так, что он сказал?

— Подожди… ты говоришь, я… девушка сбежала наутро?

Потому как я помню другое!

В противоположность воспоминаниям о злосчастном вечере утренние события врезались в память так чётко, словно минуло не восемь лет, а восемь часов. Я точно помнила, как проснулась на разворошённой постели в номере, снятом накануне впопыхах. Почему впопыхах? Потому что обниматься и страстно целоваться начали мы в клубе и нам не терпелось перейти к остальным пунктам программы. Даже удивительно, как мы вовсе додумались в гостиницу пойти, а не продолжили в первом попавшемся укромном уголке. Уж сколько я в своё время так натыкалась на парочки, уединяющиеся где придётся…

Нынче и вспоминать страшно.

Тем утром в голове плавали остатки алкогольного тумана. Сама голова раскалывалась, в горле пересохло и жутко хотелось пить. Вид постели, эхо ощущений и полное отсутствие одежды не оставляли сомнений, чем я занималась ночью. Я помнила, что пришла в этот номер с мужчиной, но не могла взять в толк, куда он делся наутро. В комнате точно никого больше не было, и единственным намёком, что мужчина мне не привиделся в хмельном угаре, осталась чёрная куртка, сиротливо валявшаяся на полу. Кое-как выудив из тумана отдельные фрагменты прошедшей ночи, я ужаснулась, испугалась, наскоро оделась и убежала. Даже сама себе я не могла объяснить причины вспышки дикого этого, наполовину иррационального страха. Да, я ведьма, но прыгать по пьяни в постель к незнакомцам? А если моим не вполне вменяемым состоянием воспользуются? А если забеременею? А если… да мало ли кто мог подвернуться на Тёмной стороне. Хоть тот же ушлый инкуб или вампир какой. Вариантов масса. И прокрутив многообразие их в голове, я сочла за благо вернуться на Светлую сторону.

И с той поры всегда следила, с кем и в какой компании пью напитки крепче кофе.

Одно дело в обществе подруг расслабиться и совсем другое — цеплять не пойми кого по барам. Так и нацеплять можно… всякое.

— Вероятно, она проснулась раньше и ушла, — Эйден помолчал и добавил: — Босиком.

— Я… она так быстро собиралась, что туфли не надела, — пробормотала я. — Спохватилась только на улице, но решила, что пара туфель — не самая большая плата за собственную глупость.

Только вопрос остаётся открытым: если я ничего не попутала, и тот брюнет и Эйден действительно одно лицо, то каким образом я ухитрилась проснуться раньше него, но при том без него? И кстати, почему помню я брюнета, хотя мужчина передо мной блондин? И волосы, я думаю, были длиннее… ладно, отрастить-постричься не велика трудность, но не каждый парень пойдёт радикально цвет волос менять.

Эйден взял чашку, поднёс к свету. Грязная лужица на дне превратилась в зеленоватые пятна не самого приятного вида.

— Порошок забытья.

— Популярное снадобье, однако, — внезапно я вспомнила, с чего Эйден начал разговор, прежде чем мы отвлеклись на личное и давно минувшее. — Думаешь, это дело рук Раданы? Она раздобыла порошок забытья, подмешала его в чай и напоила им Кола? Но зачем? Дождаться моего прихода, явиться следом самой и обвинить меня в усыплении Кола?

Между столами в центре помещения возник столб тьмы. Эйден резко обернулся, подобрался. Я тоже насторожилась и на всякий случай приготовилась атаковать, если вдруг новоприбывший что-то имеет против меня.

Тьма рассеялась, являя встревоженного, всклоченного Бастиана.

— Что происходит? — требовательно вопросил он. — Радана обвиняет ведьму в убийстве Колина, хотя тот жив, пусть и крепко спит…

— Колин может не проснуться, — возразил Эйден. — Похоже, Радана добавила в его чай порошок забытья… и сочла нужным проведать его именно тогда, когда мы с Инарин были в его спальне.

— Ко всему прочему Радана требует найти ведьму, схватить, пока та не сбежала, и запереть в камере.

— За что? — возмутилась я.

— До выяснения обстоятельств.

— Если Колин не проснётся, обвинить Инарин будет куда как проще, — заметил Эйден.

— Но за что⁈ — повторила я. — В чём леди меня обвиняет? Что я добавила зелье её воздыхателю? А зачем мне это делать? Хотела бы избавиться отнего — и провернула бы всё ещё на Светлой стороне.

— Я ни в чём вас не обвиняю, энни Трой, — заверил Бастиан раздражённо. — Обвинения Раданы звучат абсурдно и беспочвенно, но её настойчивость…

— Прошу прощения, а на основании чего она вообще настаивает хоть на чём-то? — неожиданно рассердилась я. — Она что, единственный в мире отпрыск Стража, больше таких, как она, нет?

— Есть, однако…

— Её настоящий отец был каким-то особенным, выдающимся Стражем, что с его дочерью надо носиться как с единственной законной наследницей королевской династии?

— Нет…

— Тогда в чём дело? Будучи полукровкой, она имеет больше прав на Тёмной стороне, чем чистокровный человек, но не настолько же леди привилегированная особа, чтобы каждый Страж немедля бросался исполнять любой её каприз? — я с подозрением присмотрелась к Бастиану. — Или на Стражей действует очарование суккубы?

— Не действует, — ответил Эйден.

— На тебя и не должно, — не согласилась я. — А вот насчёт него сомневаюсь…

— Дело не в этом, — парировал Бастиан сухо.

— А в чём?

— Восемь лет назад я должен был встретиться с дочерью Хильберта, — пояснил Эйден, видимо, на случай, если я сама ещё не догадалась.

— Но не встретился.

— Не встретился.

— Подцепил в клубе другую девицу, подумаешь…

— Хильберт несколько опечалился, узнав, что у нас с ней… не сложилось. Какова была реакция Раданы, мне неизвестно. Вскоре после неудачной встречи она покинула Нодкрад и Тёмную сторону. Оказавшись в цитадели спустя столько лет, она ничем не выдала, что знает, кто я. Я даже решил, что она… не ведала в точности, с кем должна была встретиться.

— Может, тоже с кем-то попутала? — меня явно понесло и, что характерно, желание прикусить язычок, пока лишнего не наболтала, отсутствовало напрочь.

— Инарин.

— Что?

— Но теперь я сомневаюсь в её неосведомлённости.

— Хочешь сказать, Радана затеяла всё это, — Бастиан указал в потолок, — из-за твоего с ней неудавшегося свидания многолетней давности?

— Скорее уж несостоявшегося, — ввернула я.

— Да хоть какого! — терпение Бастиана упало до минимальной отметки, а может, Страж никогда не отличался изрядными его запасами. — Это безумие! И это… невозможно!

Я посмотрела на недвижимого голема на столе.

Масса необычных даже для цитадели происшествий приключилась ровно тогда, когда я ступила под её сень. И можно было бы согласиться с Бастианом, что, дескать, это я принесла в стражеский оплот свои проблемы, но…

Но ранее в цитадели уже появилась гостья, которой, казалось бы, здесь нет места так же, как случайной ведьме. И во многом я пришла сюда благодаря этой гостье.

А потом уж началось…

Совпадение?

Сомневаюсь.

— Почему невозможно? Радана беспрепятственно разгуливает по всей цитадели, она может зайти куда угодно, забрать что угодно, и хватятся пропажу далеко не сразу. Она раздаёт приказы вашему духу-дворецкому как своей камеристке, и никто за ней не наблюдает. Предположительно она день-деньской сидит в одиночестве в комнатах Олли, читает, рисует и носу из цитадели не кажет, но так ли это на самом деле?

Настороженно-недоверчивое выражение лица Бастиана говорило наглядно, что сия мысль простая в голову ему не приходила. Потому что Радана пусть суккуба наполовину, но прежде всего леди до кончиков волос, нежная, наивная и капельку избалованная и за стенами цитадели делать ей решительно нечего. В городе столько жутких, непонятных, а порой и опасных нелюдей, находиться среди коих без надёжного сопровождения приличной барышне со Светлой стороны никак нельзя.

— Джентри, предоставь, пожалуйста, полный отчёт о выходах леди Ризант за пределы цитадели, — попросил Эйден.

— Минуту, Страж Эйден.

Бастиан обернулся к голему, обозрел критичным взором дыру в груди.

— Предполагаете, что и блок питания изъяла Радана?

— С этим уже сложнее, — признала я.

Потому что найти в городе порошок забытья леди могла запросто, вряд ли на его улицах нельзя раздобыть зелий на все случаи жизни, ядов и прочих не совсем законных веществ. Но устройство големов, их функционирование и сборка-разборка в образовательную программу юных леди не входили.

— Страж Эйден, леди Ризант покидала цитадель… — дух-дворецкий скрупулёзно назвал все даты прогулок Раданы с часами ухода и возвращения.

И — вот чудо! — променадом по саду она не ограничивалась.

Я посчитала дни.

Интерес к жизни за стенами цитадели у Раданы резко возрос сразу после отбытия супруги Бастиана и заметно поугас с появлением меня и Колина.

А последний выход удивительным образом совпадал с днём нашего с Витом похищения.

Освежиться с утра пораньше леди решила именно тогда, когда нас выставили из цитадели.

Вернулась где-то через час.

— У неё была при себе большая сумка, корзина или… саквояж, возможно? — спросила я.

— Леди Ризант ушла с сумочкой, с ней и вернулась.

Ныне модные дамские сумочки я знала — в них лишь мелочь какую запихнуть и можно, но не кота средней упитанности. Рисковать, снимая с пленённого фамильяра цепочку, никто не станет — форму-то Вит сменит, однако обратно уже не дастся. Поди поймай того же хомяка… значит, так или иначе его переносили в том виде, в каком Витька был.

Впрочем, самой Радане нет резона таскать взад-вперёд целого кота, весящего почти столько же, сколько весит настоящий. Неудобно, да и приметно чересчур.

А вот передать Вита кому-то другому…

Кому?

Дерек занят транспортировкой похищенной ведьмы. Колин пострадавший — или разыгрывает пострадавшего, — в любом случае у него своя роль, ему не до котов.

В этой авантюре участвовал кто-то четвёртый?

Обычный наёмник? Жертва суккубьего очарования? Искренне сочувствующий делу молодой леди?

Не могла Радана провернуть всё в одиночку. Даже с помощью инкуба и влюблённого помощника садовника. Знать тайны цитадели и Стражей, искусно управляться с големами, периодически становиться невидимой для духа-дворецкого, вовсе иметь зуб на тех, кого она до недавних пор в глаза ни разу не видела. Да и какое ей дело до цитадели со всеми Стражами, бывшими и нынешними? Максимум обиду на Эйдена могла затаить. И то какой резон выжидать восемь лет ради мести мужчине, который тебя даже мельком не видел? Если берёшься мстить мужчине из-за мелочи какой, то мсти сразу, по горячим следам, а прорву лет спустя оно уже теряет всякий смысл. Он не помнит, а твоя жизнь могла десять раз поменяться кардинально…

— Страж Эйден, — вновь зазвучал монотонный голос дворецкого, — леди Ризант настоятельно просит вас подняться в покои Стража Олли.

— Зачем? — безо всякого энтузиазма осведомился Эйден.

— Желает обсудить с вами дела минувшие.

— И она тоже? — не удержалась я.

— Если вы поднимитесь в ближайшие десять минут, никто не причинит вреда ведьме.

— Ведьме и так никто не причинит вреда.

— Поднимусь я, — заговорил Бастиан. — Происходящее уже вышло за всякие границы разумного, если таковые тут вовсе были.

— И вы тоже, Страж Бастиан, — дух умолк на несколько секунд и вдруг продолжил: — Страж Олли уже присоединился к леди Ризант.

— Олли? — удивился Бастиан. — Разве он не должен сейчас принимать просителей?

— Приём просителей прерван, все посетители выведены из цитадели.

Мы с Эйденом переглянулись.

Леди настроена говорить серьёзно?

— Тогда поднимемся все, — решил Эйден. Я оттолкнулась от стола. — А ты останешься здесь, Инарин.

— Нет.

— Да.

— Нет.

— Здесь безопасно, — ласково заверил Эйден.

— На данный момент нигде в цитадели небезопасно, — возразила я. — Учитывая, с какой лёгкостью Радана — или её сообщник — всем тут заправляют, ваш стражеский оплот превратился в тюрьму и отнюдь не для инкубов вроде Дерека.

— Сообщник? — нахмурился Бастиан.

— Ну не в одиночку же она всё провернула, — повторила я вслух свои мысли.

— Но кто?..

— Поднимемся и узнаем. А достать меня в цитадели проще простого, Эйден, в какой бы уголок её я ни забилась. И твои защитные контуры тут не помогут. Поэтому лучше я выйду к Радане и сама у неё спрошу, какой Тьмы ей понадобилось.

С минуту Эйден задумчиво смотрел на меня, очевидно прикидывая, не найдётся ли в замке укромного местечка, куда меня можно спрятать, или всё-таки стоит признать правоту ведьмы.

Затем подал руку.

За время нашего отсутствия в гостиной в апартаментах Олли не изменилось ничего, в особенности. Даже поднос с чайным сервизом по-прежнему стоял на столике и на первый взгляд казался нетронутым, будто его не касались с момента, как Эйден забрал отсюда меня и Фера. Только вместо лесовика на диване сидел опечаленный Олли и настороженно посматривал исподлобья то на Радану, невозмутимо разливающую свежую порцию чая по чашкам, то на голема, возвышающегося немым стражем за диванной спинкой. При виде двух коллег и одной ведьмы Олли встрепенулся, перевёл на старших взор, полный надежды на разъяснение ситуации, однако леди держала лицо безупречно. Лишь подняла на нас глаза и одарила лёгкой благожелательной улыбкой.

— Эйден, Бастиан, вы подоспели к сроку, чай как раз заварился, — лучащийся любовью ко всему миру взгляд перекочевал на меня, и на обрамлённом светлыми прядями личике отразилось идеально вылепленное удивление. — О, и Инарин с вами? Отчего же не предупредили заранее? Я не рассчитывала на ещё одного гостя…

Я посчитала чашки.

Пять.

На меня она якобы не рассчитывала — глупость, конечно, но не будем мешать леди отыгрывать представление до финального акта, — значит, ожидается появление ещё одного действующего лица.

Чую, не чудесно пробудившегося Колина.

— Леди Ризант, будьте любезны объяснить, что вы затеяли и почему? — потребовал Бастиан.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — Радана наполнила пятую чашку и поставила чайник на поднос. — Чаю, печенье, сэндвичи?

— Леди Ризант, заканчивайте паясничать, мы не на чаепитие в вашу гостиную явились.

— Отчего нет? Мы в гостиной и чай есть. Свежайший, ароматный, — девушка глубоко вдохнула и изобразила высшую степень блаженства от исходящего от чашек запаха. — Сэндвичи аппетитные… и печенье. Недавно испекли.

— Леди Ризант!

— Не хотите? Как пожелаете, — Радана пожала плечами и опустилась в кресло. С изяществом, отточенным годами практики — той самой, которую я в бытность свою юной леди так и не освоила, — взяла чашку, осторожно пригубила тёмный напиток. — Знаете, когда впервые пробуждается демоническое очарование?

— Когда тело начинает созревать, — тихо отозвался Эйден.

— Верно. Вопреки распространённому мнению, проявляющаяся сила будит в юных умах не только ощущение внезапно обретённой власти и вседозволенности, но растерянность, непонимание, страх. Лютый, всепоглощающий страх себя и мира вокруг. Я училась в пансионе, когда моя кровь напомнила о себе. К счастью моему, мужчин в пансионе было мало, и никто не сумел толком разобраться, что же именно произошло. Не стоит воображать, будто я набросилась на того несчастного, на котором случайно испытала своё очарование впервые. Он лишь вдруг пожелал угождать мне во всём, а я перепугалась и убежала. Он следовал за мной по пятам, и я не знала, что делать. Флёр очарования вскоре развеялся, и бедняга оставил меня в покое, но не прошло и недели, как всё повторилось. На сей раз с другим мужчиной. Он был куда как настойчивее, а я тогда ещё не понимала, что могу управлять им как захочу. Инцидент получил огласку в стенах пансиона, мужчину спешно рассчитали, а меня отправили домой, на внеплановые каникулы. Тогда мама и поведала мне всю правду. Она плакала, говорила, что в том её вина, не моя, — Радана сделала ещё глоток, вернула чашку на блюдце. — Я всегда была прилежной ученицей, поэтому постаралась как можно скорее научиться управлять собой и нежданным даром. Я много читала, искала всё, что только возможно найти на Светлой стороне о демонах, суккубах и Стражах. Чем старше я становилась, тем больше мечтала, как хорошо было бы вернуться туда, откуда я родом. По-настоящему родом, понимаете? Я нашла способ связаться с Тёмной стороной и передать послание моему настоящему отцу. Счастью моему не было предела, когда он ответил, когда пришёл за мной и забрал из того ужасного мира, где никто меня не понимал, где я была чужой. Я познакомилась со своим отцом и убедилась, что он самый лучший, замечательный папа по обеим сторонам. Папа любит меня, балует… хочет, чтобы и у меня всё было исключительно самое лучшее. Всё для меня, для меня одной.

Мечтательный восторг озарил лицо девушки и тут же потух, уголки губ опустились, взгляд преисполнился печали.

— К сожалению, даже инкубы не могут ничего противопоставить дыханию смерти. Папа хотел позаботиться обо мне, чтобы я ни в чём не нуждалась и после его ухода. Тёмная сторона тоже жестока к полукровкам, и папа нашёл для меня того, кто смог бы заботиться обо мне дальше.

— Через свидание вслепую? — не удержалась я от саркастичного замечания.

— Таковы традиции, Инарин, — парировала Радана снисходительно. — Ты ведьма, тебе не понять.

— Действительно, куда уж мне…

— На образование естественной связи между инкубом и суккубой влияет множество факторов, и чем меньше пара будет знать друг о друге, тем лучше. Я была так воодушевлена тем вечером. Наконец-то в моей жизни появится мужчина, на котором нет нужды применять очарование, который будет любить меня, обожать и понимать. И папа хорошо о нём отзывался, говорил, что мне он придётся по вкусу.

— Ты его есть собиралась, что ли?

Бастиан неодобрительно на меня покосился.

— Представляете, каково было моё разочарование, когда я пришла к назначенному часу в «Полнолуние» и обнаружила, что идеально подходящий под описание мужчина вовсю флиртует с другой. Да что флиртует — он уже откровенно лапал её!

— Прямо уж так и лапал… — справедливости ради возразила я. Дело у нас скорым ходом пошло, но не настолько же!

— Чего ещё ожидать от тёмной ведьмы? — Радана состроила гримаску брезгливого отвращения к столь возмутительной распущенности.

— Можно подумать, ты с этим идеально подходящим мужчиной намеревалась исключительно за ручки держаться.

— Нет, разумеется, — с похвальной лёгкостью призналась леди. — Но у нас могло что-то произойти. А могло и не произойти. Впрочем, я-то была настроена серьёзно… в отличие от героя не моего, как выяснилось, романа. Мне ещё дома до смерти прискучили все эти разговоры об удачном замужестве… поэтому я доверилась папе и решила, что если избранный им инкуб будет хоть сколько-нибудь мне приятен, то сделаю всё, чтобы он стал моим. Не хотела возвращаться к бесконечным этим поискам удачной партии, какие ожидали бы меня на Светлой стороне. Жаль, папа не предупредил, что у кандидата проблемы со зрением… и что он совершенно не воздержан, ни в питье, ни в… прочих страстях.

Ха, да такого воздержанного мужчину и инкуба ещё поискать надо!

— Я наблюдала за вами весь вечер, — продолжила Радана, и Бастиан нахмурился вдруг. — Сначала пыталась понять, не ошиблась ли я, ждала его появления, думая, что он опаздывает. Вообразила даже, что он решил не приходить. И лишь потом призналась себе, что вон он, мой кандидат, крутит-вертит на танцполе какую-то блондиночку. Я проследила за вами до… гостиницы. Всё было уже очевидно, и я вернулась в клуб. Покинула его рано утром и пошла в гостиницу. Найти вас там ничего не стоило, так что я просто вошла в номер, подождала, пока первый из вас проснётся и… Капелька очарования, действующего на любого, когда он спросонья и с похмелья, ловкость рук и готово, — леди обворожительно улыбнулась, а Бастиан недоверчиво уставился на нас с Эйденом. — Он всего-то отошёл… в уборную и даже не заметил моего присутствия. Я собрала его одежду, растолкала тебя и удостоверилась, что ты и минуты лишней в номере не проведёшь. Ты умчалась так, что только пятки сверкали, а Эйден после твоего бегства вернулся как ни в чём не бывало в постель и заснул. Признаюсь, был соблазн занять твоё место и притвориться, будто всё это время с ним была я… моей силы хватило бы, а его разум в том его состоянии был более чем беззащитен и восприимчив… одна блондинка вместо другой и даже его инкубья сущность не заметила бы подмены… но вдруг я увидела её. Дурацкую эту, только-только начавшую формироваться связь, которую суккубы чувствуют распрекрасно. Ну да и связь не беда, на ранней стадии можно подправить… однако то была связь Стража, а не инкуба и с ней я ничего не могла поделать. Пришлось уйти, удовлетворившись тем, что уже сотворено. Занятно получилось, не правда ли?

Мы с Эйденом переглянулись.

Занятно, да.

Занятнее некуда.

Провалы в памяти, искажённые воспоминания, приступ иррационального страха тем злосчастным утром — и всё потому, что маленькой суккубе-полукровке вздумалось поиграть в вампира. А поскольку она не вампир, то воздействовать на память на тонком уровне, подправить её с ювелирной точностью она не смогла, получилось лишь порубить всё в кучу. И будь мы с Эйденом старше и трезвее, то заметили бы столь грубое вмешательство сразу.

— Эйден, так вы с Инарин давно знакомы? — запоздало спохватился Олли.

— Похоже на то, — Бастиан тоже сообразил наконец, что к чему. — Хотя и весьма относительно, сколь полагаю.

— Что ж, — заговорила я. — Раз мы так плодотворно обсудили дела минувшие и удовлетворили любопытство леди и своё собственное, то не пора перейти к делам нынешним? Например, не будете ли вы, леди Ризант, так любезны ответить на вопрос, где Вит?

— Ох, Инарин, мы с тобой решили ведь обходиться без лишних формальностей. Тем более теперь, когда мы узнали, сколько же всего нас на самом деле связывает. Подумай, мы могли бы быть… родственницами, почти сёстрами.

— С какой это стати?

— Я могла бы стать женой Эйдена, а ты… его любовницей, — улыбка Раданы сладка настолько, что сгодилась бы добавкой в чай вместо сахара. — Может, и следующее поколение вашего ведьмовского рода ты понесла бы от него. Ты и сама на свет появилась схожим образом, верно?

— Мы обе не вполне законнорожденные.

— Лорд Ризант меня признал как свою дочь. Не спрашивай, чего это стоило моей маме. На услуги ведьм потратилась она тогда изрядно.

— Меня мой отец тоже признал. И моей маме это не стоило ни единой мелкой монеты.

— Только лорд Ризант мне не отец, — Раданы бросила взгляд на дверь за нашими спинами.

Я посмотрела на чашки.

Пятый гость.

Она ведь сказала… и слова эти царапнули слабо, но должного внимания не привлекли.

«Папа любит меня, балует…»

Любит, не любил.

Возможно, Радана просто оговорилась, времени-то со смерти Хильберта прошло немного…

Стражи настороженно посмотрели на дверь. Я тоже.

Створка открылась неспешно, являя застывшего по ту сторону порога голема и высокого, почтенных лет мужчину в элегантном белом костюме и шляпе. Он вошёл в гостиную, опираясь на дорогую трость с золотым набалдашником, и голем закрыл за ним дверь. Радана вскочила и бросилась к новоприбывшему.

— О, папочка, наконец-то ты здесь! — девушка порывисто обняла мужчину, и тот ласково похлопал её по спине.

— Ну-ну, милая, полно.

— Кто это? — спросила я тихо, хотя и так догадывалась, что отнюдь не лорда Ризанта вижу перед собой.

— Мой предшественник, Страж Хильберт, — сообщил Бастиан.

— Разве он не умер? — жалобно уточнил Олли.

— Умер, — подтвердил Эйден. — Около полугода назад.

Следовало признать, для поднятого мертвеца инкуб Хильберт выглядел до отвращения бодро и до неприличия живо.