Темная сестра

41

Де Санг согласился кое-что испробовать. Он настоял на том, чтобы сеансы проходили в доме Сандерсов. Ее психологические проблемы возникли дома, заметил он, а значит, и решать их тоже нужно там.

Алекс демонстративно ушел.

Придя к ним в дом, Де Санг попросил Мэгги с максимальным удобством устроиться в гостиной. Он снял пиджак.

— Я хочу, чтобы вы как следует расслабились. Я знаю, что вы мне доверяете, и так будет намного проще, — сказал он.

Мэгги кивнула.

— Мэгги, вы думали о том слове, которое я вам сказал? Я собираюсь его произнести, и вы вспомните его в точности так же, как я показывал вам на днях. Договорились?

Мэгги снова кивнула.

— А слово это, слово это, Мэгги, — я его вам говорил.... Подождите. Прежде чем я скажу вам это слово, Мэгги, устройтесь, пожалуйста, поудобнее. Давайте-ка подвинем эти подушки, вот, так-то лучше. А теперь сделайте глубокий вдох, потому что я собираюсь сказать это слово, глубокий вдох, да, хорошо, вот так, и еще, и слово это...

Де Санг заговорил тише. Он почти шептал. Его речи были присущи характерные модуляции и особый неотразимый ритм: хотя он говорил совсем немного, казалось, что разматывается целый клубок.

— Мэгги, теперь я готов сказать слово, вопрос только в том, чтобы сказать слово. Мэгги могла бы и сама произнести это слово, но вы не можете, Мэгги. Можете попытаться, но это слишком тяжело, не правда ли, Мэгги? Вы спрятали это слово так глубоко, что не можете заставить себя сказать его, да? Все верно?

Мэгги сонно кивнула. Де Санг взял ее за руку.

— Но это не важно, потому что я собираюсь сказать это слово. Поэтому я здесь — чтобы сказать это слово. Я собираюсь прошептать его вам, Мэгги, и слово это — оракул.

И Де Санг резко дернул к себе руку Мэгги. Голова ее склонилась набок, глаза были закрыты.

Доктор удовлетворенно кивнул.

— Вы расслаблены. Вам хотелось бы держать глаза закрытыми и оставаться расслабленной, как сейчас, почему бы нет, вы безусловно мне доверяете, знаете, что вы в безопасности, в полной безопасности, и я сосчитаю до трех, а потом повторю наше тайное слово, и вы опуститесь глубже, но будете слышать звук моего голоса и помнить, что вы в полной безопасности, один, два...

На этот раз никаких резких движений не последовало, а Мэгги задышала ровно и глубоко, будто кошка мурлыкала. Де Санг повторил этот процесс во второй, а затем и в третий раз. Он бесшумно встал и тихо прошелся по комнате. Мэгги сидела, откинув голову. Каждый раз, когда она вдыхала и выдыхала, из ее горла доносились легкие хрипы.

Наконец Де Санг остановился, наклонился к ней и тихо сказал:

— Вы можете вернуться в любое время, в какое захотите. В любое время, в какое захотите.

Мэгги пошевелилась. Она подняла голову, покрутила шеей, точно старалась расслабить затекшие мышцы, а затем открыла глаза. И посмотрела прямо на Де Санга. «Как просто, — подумал врач. — Она сама этого хочет».

— Здравствуй, Белла.

Мэгги выдержала его взгляд.

— Я тебя не знаю.

— Ты знаешь меня, Белла. Ты меня знаешь. Я Де Санг. Ты должна мне доверять.

Она что-то заподозрила.

— Ты пришел увести меня?

— Нет, Белла. Я здесь, чтобы помочь тебе.

Она зарыдала.

— Они увели меня. Они посадили меня в то место. Я ничего не сделала. Они увели меня.

— Не плачь, Белла, пожалуйста, не плачь. — Де Санг снова взял ее за руку и сел на подлокотник кресла. — Я обещаю тебе помочь.

— Они сделали мне больно.

— Что они сделали, Белла? Что они сделали?

— Они пришли за мной. Сказали, что я злая. Посадили меня в сумасшедший дом. Я только пыталась им помочь. Но они не узнали моих секретов. Я спрятала их. Они придут за тобой! Спрячь их, сказала А. Спрячь! Спрячь! Спрячь! Я спрятала. — Она снова была подавленной и слезливой. — Они сделали мне больно.

— Ты жила здесь, Белла, верно? Это был твой дом?

Она кивнула.

«А теперь — сразу же перейдем к раздвоению». — подумал доктор.

— Ты знаешь, чей это теперь дом?

Она стала испуганно озираться.

— Это мой дом.

— Да, Белла. Но ты можешь сказать мне, кто живет здесь теперь?

— Я живу!

— Ты жила здесь, Белла. Но это было в прошлом. Теперь здесь живет кто-то другой. Ты знаешь ее имя?

С безумным взглядом она рванулась вперед из кресла и залаяла на Де Санга, как собака:

— Не делайте больно темной сестре!

Де Санг отпрянул назад. Слишком быстро. Дурак.

— Все хорошо, Белла, все хорошо. Расслабься, просто расслабься. Я хочу тебе помочь. Обещаю, что больше они тебя не заберут. Я тебе обещаю.

Она снова откинулась в кресле.

— Твои секреты, Белла. Ты их спрятала. Правильно, что ты их спрятала.

— Да, спрятала.

— Ты спрятала их в дымоходе, верно?

Она насторожилась.

— Да.

— Они в безопасности. Мы их нашли. Больше никто не сделает тебе больно. Белла, темная сестра — это ты?

Она растерялась. Упоминание этих слов, по-видимому, сбило ее с толку.

— Темная сестра? Нет...

Ее затрясло.

— Все хорошо. Я стараюсь тебе помочь. Как тебе помогает А. Ведь А. тебе помогает, верно?

— Нет!

— Она твоя темная сестра? Эта А.? А. — твоя темная сестра?

— Нет...

Она тряслась, слабо качая головой из стороны в сторону.

— Белла! Кто эта А.? Скажи нам, кто она.

Она снова подскочила в кресле и зашипела Де Сангу в лицо:

— Нет! не делайте больно темной сестре! нет темной сестре! нет темной сестре! нет! больно! темной! сестре!

Ее неудержимо трясло, она била себя по рукам и кричала на Де Санга. В уголке ее рта выступила кровь.

«У нее припадок!»

— Белла! — крикнул доктор, перекрывая ее вопли. — Сейчас я дотронусь до твоей головы, и ты уснешь!

Он коснулся ее лба, и она тут же упала на подушки. Де Санг обследовал ее. Она прокусила себе язык. И описалась: малый эпилептический припадок.

Де Санг вывел ее из состояния гипноза.

Мэгги была расстроена и смущена из-за того, что случилось. Она настояла на том, чтобы Алекс ничего не узнал о ее малом припадке. Он бы мигом вышвырнул Де Санга на улицу.

— Вы что-нибудь помните?

— Бирюзовый свет, — сказала Мэгги. — Это все.

— Я общался с Беллой.

— А с А.?

— Пожалуй, но совсем недолго. Но это нечто более неуловимое.

— Что я вам говорила?

— Ничего такого, что вы не могли бы мне сказать, прочитав дневник. Но дело не в этом. Белла — это попросту ширма. Преграда на моем — или вашем — пути к А.

— Но я же не специально ее загораживаю.

— Все дело в вашем подсознании, Мэгги. Боюсь, я слишком поторопился. Можно взглянуть на ваш язык?

Он рассмотрел укус.

— Это след от уздечки, — сказала Мэгги.

— Что?

— Не имеет значения. Иногда я говорю какие-то вещи и сама не знаю, что они значат. Обещайте мне попробовать еще раз, что бы ни случилось.

И Де Санг попробовал.

Он использовал тот же метод: помогал Мэгги расслабиться, заставлял ее вспомнить ключевое слово, применял силу внушения, вытаскивал на свет персону, которую они называли Беллой. Но Белла не очень-то шла на контакт.

— Белла, ты сегодня не хочешь со мной говорить?

Она помотала головой.

— Ты больше не веришь мне, Белла? Может, кто-то не велел тебе со мной говорить?

Она отвернулась.

— Это она? Она не велела тебе со мной говорить? Это она, правда же? Твоя темная сестра. Она сказала тебе, чтобы ты не имела со мной дел, верно?

— Нет.

Она оттопырила нижнюю губу с видом ребенка, хотя лицо ее сморщилось от боли и страдания.

— Но почему это так? Почему твоей темной сестре не хочется, чтобы ты имела со мной дело? Неужели она меня боится, а?

— ТЕБЯ она не боится.

— Могу я с ней поговорить?

— Она пошлет тебя к черту.

— Я бы хотел с ней поговорить. Она тебе что-нибудь обо мне рассказывала?

Нет ответа. Она отказывалась даже на него смотреть.

— Она тоже целительница, да? Целительница, как и ты, Белла?

— Была.

— Я хочу, чтобы ты передала ей мое послание, Белла. В следующий раз, когда она будет с тобой говорить. Скажи ей, что меня зовут Де Санг. Скажи, что я тоже целитель.

— Она плюнет тебе в глаза.

— Скажи ей. Скажи ей, что я могу ей помочь.

Внезапно она обернулась и посмотрела на него — впервые за весь день. Ее лицо изменилось. Оно уже не было детским лицом с надутыми губками. Оно снова стало насмешливым, живым, куда более энергичным, чем унылая мина Беллы, в глазах блеснула холодная искорка. Это была совсем другая личность. Она откинула голову назад и воскликнула:

— ХА!

Де Санг долго на нее смотрел.

— Спасибо, что пришла, — наконец произнес он.