Телепортатор

ГЛАВА 4

Он снова находился в лесу.

На этот раз он попал на склон невысокого холма, поросшего травой и раскидистыми кустами, с которых свешивались нежно-фиолетовые грозди цветов, напоминавших сирень: воздух был напоен их приятным душистым запахом. С холма открывался вид миль на пять, и Блейд видел океан застывших зеленых крон, перемежавшихся кое-где прогалинами, вершины ближних холмов и подернутый белесоватой дымкой горизонт. Ярдах в ста от него, на середине покатого склона, высились первые деревья; их мощные коричневые стволы темными башнями перечеркивали зеленый флер джунглей. Милях в трех лес расступался, окаймляя большое озеро, сверкавшее голубоватым серебром. Было утро, и светило, лучи которого били прямо в лицо разведчику, ничем не отличалось от земного. Как, впрочем, и от солнца, восходившего над миром Золотого Шара.

Местность также казалась похожей, очень похожей. Холмистая равнина, покрытая лесом, зеленый цвет растительности, могучие деревья… Правда, когда Блейд поднялся на вершину холма и бросил взгляд на север, он не увидел гор, но их вполне мог скрывать легкий утренний туман. Разведчик в задумчивости потер висок, покрутил головой, приглядываясь к пейзажу. Куда он попал? В мир предыдущей реальности или в совершенно другое место, случайно схожее с лесистой страной, в которой он так жаждал очутиться? Ясно было одно: он не вернулся в пещеру с золотистым шаром, и теперь его ждали долгие, возможно — бесплодные, поиски.

Блейд решил подождать, надеясь, что солнце вскоре разгонит утренний туман и обзор улучшится. Тогда он пойдет на север, к горам — если увидит в том направлении горы и постарается поточнее идентифицировать точку своего финиша. Все леса, зеленые и дремучие, похожи друг на друга; горы — другое дело. Скалистую темную стену, вырастающую из поросшего травой склона, он, безусловно, узнает… Разведчик судорожно пытался вспомнить форму древесных листьев, фактуру коры, вид соцветий мха в недавно покинутом им мире. К сожалению, попытки его были тщетными, в голове плавали смутные неопределенные образы чего-то похожего на резной кленовый лист, на черноватую кору дуба. Слишком быстро гнали его преследователи, чтобы он смог зафиксировать такие детали, даже картина звездного неба — самый надежный признак — не отпечаталась у него в памяти. Когда человек спасает жизнь, ему не до мелочей.

Впрочем, подумал он, и вид созвездий нельзя было бы считать окончательным доказательством. Предположим, ночное небо выглядело бы иначе, это могло означать, что он попал в другой район планеты, например — в другое полушарие. Удивительно, как трудно определиться в новом мире без карт, дорожных указателей и туристических справочников!

Холмы… Да, холмы были иными. Не скалистыми, с гранитными глыбами на вершинах, а более покатыми, округлыми, сглаженными толстым слоем почвы, поросшими зеленью. Но это, опять-таки, могло служить лишь косвенным доказательством, прошлый раз он попал в предгорья, а сейчас мог очутиться на пятьсот миль южнее.

Или севернее?

Блейд осматривал горизонт, стараясь проникнуть взглядом сквозь редеющую дымку тумана. Не в первый раз он замечал, что большинство реальностей, в которые забрасывали его совместные усилия Его Величества Случая и его светлости лорда Лейтона, чем-то напоминают Землю. Тарн и страна джеддов, конечно, отличались от любых земных пейзажей, пожалуй, снежные равнины Берглиона тоже. Но Альба, Кат, Сарма, даже Меотида и Катраз имели много общего с Землей, хотя окончательные выводы делать было еще рановато. В конце концов, он совершал всего лишь десятое странствие, что такое десять миров перед бесконечностью Мироздания?

Туман разошелся, и Блейд увидел на севере далекий горный хребет, невысокие остроконечные пики которого отсвечивали розовым под солнцем. Но в тот же миг горы перестали его интересовать, ибо на юго-востоке он обнаружил нечто более привлекательное: над берегом большою озера, замеченного им раньше, курился сизый дымок.

Костер! Несомненно, костер! Стойбище или даже поселок, скрытый за деревьями! И там он получит однозначный ответ на все вопросы, там разрешатся все сомнения. Ибо людей — смугловатых рослых охотников с черными волосами — он запомнил отлично. Не хуже, чем их снаряжение, маленьких черных собак и верховых животных с длинными гибкими шеями и прекрасным нюхом.

Блейд легко сбежал с холма и устремился в лес. Он задержался только на пару минут — чтобы отодрать кусок коры и нацарапать на нем два слова «Ситуация неясная». Перебросив эту доисторическую записку Лейтону, разведчик помчался дальше, лавируя между огромными стволами. Пожалуй, он мог и раньше догадаться, что Старина Тилли не только оружие и транспорт, но и прекрасное средство связи. Хотя в самый первый раз — машина еще не была проверена; он не имел гарантий, что сообщение попадет по адресу

Внезапно Блейд ощутил небывалый прилив энергии, он больше не чувствовал себя затерянным в чужом мире, ибо обладал тем главным сокровищем, которое и делает человека человеком: нерасторжимой связью с остальными людьми. Да, что бы там не ворчал Лейтон, Старина Тилли — великое изобретение! Ничем не хуже телепортаторов древнего Тарна!

В этом лесу мох тоже был мягким, а на прогалинах меж деревьев росла трава. Босые ступни Блейда то уходили по щиколотку в мягкую губчатую массу, то приминали тонкие стебли, он мчался вперед как на спринтерской дистанции, словно золотой шар зарядил его силой и энергией на всю оставшуюся жизнь. Он словно летел над землей, невидимый, неощутимый, стремительный…

Стремительность его и спасла. Уже миновав очередного лесного исполина, он услышал сзади слабый шорох, потом — треск и удар тяжелого тела о почву. Резко затормозив, разведчик обернулся. В десяти ярдах от него во мху ворочался какой-то зверь величиной с крупного леопарда — видимо, он прыгнул с нижней ветви, метя прямо на плечи предполагаемой жертве.

Хищник присел на задних лапах, уставившись на человека янтарными глазами, в которых тлели злобные огоньки. Теперь Блейд видел, что животное скорее похоже на ягуара — мощные короткие лапы, массивное тело в оранжево-черных ромбах, двухдюймовые клыки и когти, напоминавшие маленькие кривые ятаганы. Но эта кошка казалась крупной, очень крупной — раза в полтора больше ягуара, хотя до габаритов бенгальского тигра ей было далеко.

Темные зрачки человека вперились в вертикальные золотистые щели, то сужавшиеся, то принимавшие форму овальных янтарных бусин. Зверь нервно мяукнул, хлестнув по земле длинным хвостом.

— Разойдемся мирно? — произнес Блейд, не спуская с огромной кошки пристального взгляда. Пожалуй, он мог бы телепортировать ее домой, но величайший кибернетик Англии был слишком дорогостоящим блюдом для этой хищной твари.

Вместо того, чтобы отступить при звуках человеческого голоса, ягуар взвился в воздух. Он покрыл десять ярдов двумя прыжками, быстрыми, как полет стрелы.

Блейд, однако, был начеку. Его кулак, тяжкий, словно кузнечный молот, опустился на плоский череп хищника, тело метнулось в сторону, счастливо избежав удара когтистой лапы, в следующий миг он уже оседлал полуоглушенного зверя, запустив правую пятерню под торчащие из верхней челюсти клыки. Левой рукой он уперся в загривок пятнистой кошки и, стискивая коленями мохнатые бока, начал отгибать ее голову вверх и назад. Ягуар слабо рыкнул, потом раздался хруст шейных позвонков, и разведчик почувствовал, как сильное гибкое тело под ним обмякло.

Он вытер пальцы о густой мех — на них не было даже царапин — и поднялся. С торжествующей улыбкой Блейд глядел на мощного зверя, прикидывая, что тот весит фунтов двести. Вдоль хребта шла полоса темной шерсти, с обеих сторон от нее, по бокам, спускались почти правильные ромбы двух контрастирующих цветов апельсиновооранжевого и угольно-черного. Перемежаясь и становясь все мельче, они шли к брюху, поражавшему снежной белизной, хвост и конечности тоже были окольцованы оранжевым и черным попеременно. Челюсти и глаза окаймляли антрацитовые полосы, остальную часть морды украшали все те же ромбы, только величиной с полупенсовую монету. Зверь был не только больше ягуара, его шерсть выглядела куда пышнее. За такую шкуру любая фирма меховых изделий отвалила бы целое состояние!

Блейд с минуту глядел на свою добычу, борясь с желанием отправить ее домой — как свидетельство собственной удали. Однако он справился с этим мальчишеским порывом, для столь опасной и ценной добычи нашлось бы гораздо лучшее применение на месте. Если он заявится с таким зверем в стойбище лесных охотников, то сразу станет героем! Или, по крайней мере, его не нашпигуют стрелами в первую же минуту.

Разведчик присел и, крякнув, взвалил тушу на плечи. Ягуар был тяжел -побольше двухсот фунтов, с другой стороны, Ричарду Блейду случалось таскать ношу и посолиднее. Теперь он шел неторопливо, придерживая руками у груди когтистые лапы, длинный хвост бил его по голым икрам. До озера и костра оставалось не больше мили, и Блейд своей крадущейся походкой охотника и следопыта одолел это расстояние минут за двадцать.

Не доходя до опушки он опустил зверя в мох, распластался рядом и пополз туда, где в просветах между стволами солнечные лучи играли над огромным открытым пространством. За лесом шла полоса кустарника, потом — неширокий луг с несколькими отдельно стоявшими деревьями и полоса золотистого песчаного пляжа. Краски были яркими, праздничными: изумрудная зелень, желтый песок, прозрачно сапфировая гладь озера, хрустальная голубизна неба, алые, синие и фиолетовые мазки крупных цветов, разбросанных в траве. На миг Блейду показалось, что он видит не то волшебную страну Оз, не то кусочек острова бессмертного Питера Пэна, он моргнул, и ощущение сказочной иллюзорности прошло, сменившись обычной настороженностью.

И было от чего! На границе между лугом и пляжем, по обе стороны огромного дерева, стояли две хижины; неподалеку, у низкого пня, пылал костер и около него суетились человеческие фигурки. С расстояния двухсот ярдов Блейд разглядел мужчину и двух женщин, их смуглые стройные тела отливали золотом, волосы казались чернее воронова крыла.

Невольно он вздрогнул. Те самые туземцы? Смуглые и черноволосые?

Нигде, однако, не было видно ни собак, ни скакунов с длинными шеями; да и вообще вся сцена производила впечатление пикника, а не первобытного стойбища. Может быть, это охотничья партия, за которой в свое время придут соплеменники, чтобы забрать добычу? Но ни шкур, ни вяленого мяса или иных следов трапперского труда не наблюдалось. Одна из женщин поворачивала над огнем вертел с тушкой какого-то животного, другая хлопотала у пня — видно, он служил столом; мужчина, присев на корточки рядом с костром, шуровал палкой в углях. Насколько Блейд мог разглядеть, вся одежда этой компании состояла из набедренных повязок и мокасин с короткими голенищами.

Слабый порыв ветерка с озера донес до него упоительный аромат жаркого, и разведчик непроизвольно сглотнул слюну. Понаблюдав минут десять за мирной картиной, он отполз назад, сорвал гибкую лиану с огромными, как у лопуха, листьями, и перепоясал ею свои чресла на предмет благопристойности. Затем Блейд заткнул за ухо ярко-алый, похожий на пион цветок, взвалил на плечи ягуара и вышел из леса.

Нет, эти люди не были охотниками. Он добрался почти до середины луга, когда они, наконец, его заметили. Зато реакция у них оказалась отменной, вся троица бросилась к одной из хижин, и через мгновение они выскочили наружу, потрясая дротиками. Это обстоятельство Блейд тоже отметил выходит, оружие они не держали под руками. Странно! Может быть, им и не приходилось опасаться людей, но в лесу обитали огромные кошки — вроде той, что он тащил на плечах, и ни один разумный человек не оставил бы подобную угрозу без внимания.

Значит, они не охотники и не воины, решил Блейд, наблюдая, как незнакомцы держат свои копья быстро метнуть их из такого положения было невозможно. Он медленно шел к трем застывшим фигуркам, улыбаясь во весь рот, чтобы продемонстрировать свои дружеские намерения. Приблизившись на десяток шагов, разведчик остановился и стал разглядывать странных обитателей озерного берега. Они, в свою очередь, во все глаза уставились на него. Казалось, они удивлены, более того — поражены!

Мужчина — рослый и хорошо сложенный, на вид лет тридцати. Губы -полные, пухлые, подбородок округлый; темные волосы до плеч и мягкие очертания лица придавали ему несколько женоподобный вид, Да, хотя этот парень был смуглым и черноволосым, он ничем не напоминал лесных охотников с планеты Золотого Шара; те выглядели грозными и суровыми воинами. Впрочем, в разных странах — разные нравы; безусловно, кроме варваров, в этом мире могли обитать и гораздо более культурные представители той же этнической группы. В конце концов, кто-то же создал эту чудодейственную сферу!

Женщины, как показалось Блейду, были сестрами. Обе — высокие, стройные брюнетки, покрытые ровным загаром, с длинными ногами и обнаженной грудью. Одна, тоненькая девушка с алыми сочными губами, смотрела на Блейда чуть растеряно и вопрошающе; в темнокарих глазах с золотистыми точечками металась тревога. Вторая выглядела постарше, бедра у нее были шире, груди — полнее, движения — более плавными и величественными. Однако не только эти признаки физической зрелости отличали старшую леди от сестры, походившей на нее и лицом, и телом. Глаза! Глаза опытной и кое-что повидавшей и искушенной женщины — в определенном смысле, конечно. Она смотрела на нежданного пришельца уверенно и спокойно, словно оценивая его мужскую стать, рост, силу. Затем Блейд прочитал в ее шоколадных зрачках несомненное одобрение и понял, что с этой прелестной величавой дамой он уже договорился обо всем.

Существовало, однако, маленькое осложнение. Безошибочным инстинктом он угадывал, что эта женщина не вполне свободна, она принадлежала длинноволосому мужчине с полными губами и круглым подбородком. Возможно, так было не всегда; но в данный момент — несомненно. Мелкие, почти незаметные детали — как стоял этот парень, чуть ближе к своей подруге, чем к молодой девушке, как он поглядывал на нее, будто спрашивая совета, как дрогнул уголок его рта, когда она первой опустила дротик… Все эти нюансы много сказали опытному взору Блейда, и он тут же выработал подходящую случаю тактику: смело пересек пространство, отделявшее его от чужаков, положил к ногам старшей дамы ягуара, потом шагнул к ее соплеменникам, протянув девушке цветок, а мужчине — раскрытую ладонь.

Леди с опытным взглядом рассмеялась и воткнула дротик острием в землю.

— Талзана, — напевно произнесла она. — Талзана аннетами элестрон.

— Кам, — коротко подтвердил мужчина, — и тоже опустил копье.

Девушка зарделась, осторожно взяла из пальцев Блейда цветок и воткнула в волосы; теперь, вместо растерянности, в ее золотистых глазах читалось обещание. Блейд усмехнулся. Он сожалел лишь о том, что не успел побриться в родном измерении. Конечно, второй ягуар тоже бы не помешал, но главное -респектабельная и внушающая доверие внешность.

— Талзана, — повторила девушка. — Лирд мон э строд, лирд мон э карос, лирд аннетами матарат… — она разразилась мелодичными щебечущими звуками, то показывая на лес, то обводя быстрым взмахом рук небо, то обращаясь к спутникам, с улыбкой глядевшим на нее.

Блейд решил, что туземцы очаровательны. Все, не исключая и длинноволосого парня. Да, прелестные люди: не пытаются его заколоть, не мечут ни дротиков, ни камней, и, как будто, не намерены принести его в жертву какому-нибудь кровожадному местному божеству. Отсюда вытекало, что ему тоже не требуется никого убивать, что было бы крайне неприятно учитывая мирный пейзаж и состав встретившейся ему компании.

Мужчина вытащил из-за пояса нож, протянул рукоятью Блейду, потом показал на ягуара и на пляж. Но женщины, видимо, были против; они в один голос закричали «Анемо, анемо!» простирая руки то к костру, то к пню с завтраком. Подождав, пока хозяева договорятся, Блейд продемонстрировал свою догадливость взвалив мертвую кошку на плечи, оттащил к воде, затем вернулся и сел около импровизированного стола, скрестив ноги.

Там уже дымилось на большом листе мясо, нарезанное крупными кусками, а рядом, в глубокой плетеной корзинке, сверкали желтыми и красными боками плоды; основательная кожаная фляга и какой-то напиток цвета кофе дополняли пиршество. Женщины щебетали, не переставая, мужчина отвечал им солидно и немногословно, и каждый из троицы не раз обращался к гостю, то показывая на еду, то демонстрируя какое-нибудь движение. Когда завтрак закончился, разведчик знал уже три десятка слов: «анемо» — нет, «анола» — да, «кам» -хорошо, «узут» — плохо и кое-что еще. Мужчину звали Джейдрам, и Блейд переделал его в привычного Джейда; старшая женщина носила звучное имя Саринома, младшая, приложив ладошку к розовому соску, назвалась Каллой.

Заодно пораженный разведчик познакомился и с собственным именем: Талзана. Напрасно он твердил «Блейд, Блейд, Ричард Блейд!» хлопая себя по груди; обе женщины со смехом качали головами и повторяли: «Анемо! Талзана! Талзана кам, Блейд — узут!». Наконец, он смирился; Талзана так Талзана. Случалось ему носить имена куда хуже — например, в одном из его многочисленных удостоверений «на всякий случай» стояло: Джон Джекобс Смит, инспектор СкотландЯрда.

Через пару дней он узнал, что Талзана буквально означает «Пришедший из Леса», причем под «лесом» понималось нечто дикое, дремучее, вроде африканских джунглей или бразильской сельвы. Одновременно это слово обозначало и сам непроходимый лес, раскинувшийся вокруг озера. Видимо, край этот не имел других названий, поскольку туземцы с одинаковой легкостью говорили «Талзана» и обращаясь к Блейду, и подразумевая окружающую местность. Но если Блейд был для них «Пришедшим из Леса», то невольно напрашивался вопрос, где же обитали они сами. Впрочем, не это было главной проблемой на первых порах.

После завтрака Блейд взял нож и отправился к воде свежевать свою добычу. Работа эта была кровавой и неаппетитной, но Калла увязалась за ним и присела неподалеку на песке, наблюдая за ловкими движениями удачливого охотника. Блейд умело ободрал зверя, выскреб остатки сухожилий и протер мездру подобранной на берегу шершавой, похожей на пемзу галькой. Потом он разложил шкуру слегка подсушиться. Он не стал удалять слой подкожной клетчатки, зная, что это делается непосредственно перед дублением и надеясь, что местные жители умеют обрабатывать шкуры никак не хуже его самого. Все-таки лес был их домом, и даже плохой охотник мог оказаться вполне приличным скорняком.

Калла прикоснулась к цветку, пламеневшему в ее темных волосах, протянула тонкую руку к оранжево-черному ковру, отороченному с обоих краев белым, и произнесла:

— Тассана… — Последовал плавный жест; она обвела голубой небосклон, озеро, изумрудные холмы на противоположном берегу, золотую ленту песка и повторила опять: — Тассана… — Потом, бросив лукавый взгляд на Блейда, коснулась ладонью его колючей щеки и вновь пропела — Тассана…

— Талзана — тассана? — уточнил разведчик, и девушка радостно закивала. Блейд ухмыльнулся; любой мужчина рад услышать, что он красив, но женщине это приятно вдвойне. — Талзана анемо тассана, — решительно сказал он. — Калла кам, Калла тассана.

Губы девушки дрогнули в улыбке, потом она отрицательно замотала головкой. Блейд бросил на нее восхищенный взгляд.

— Талзана катори, — она подняла руки вверх, Талзана асам, — на тонком предплечьи напрягись мышцы. — Талзана тассана.

Так Блейд узнал из женских уст — правда, не в первый раз, — что он высок, силен и красив. Расхохотавшись он подхватил Каллу под стройные бедра, посадил на плечо, перебросил через другое шкуру и бегом помчался к лагерю. Наивная непосредственность детей природы всегда импонировала ему.

Калла, звонко смеясь, колотила его ножками по широкой груди, запустив пальцы в густые волосы. Похоже, она уже считала пришельца из леса своей законной собственностью, в чем была определенная справедливость: Сариноме досталась роскошная шкура, а ей, Калле — охотник. Вместе с цветком, разумеется.

Блейд сбросил шкуру в траву и, крепко сжав большими ладонями талию девушки, поставил ее на землю. Саринома, хлопотавшая у костра, обернулась к ним, поглядела и что-то с улыбкой сказала Джейду. Тот на секунду нахмурился, потом нырнул в свою хижину и появился вновь со свертком в руках.

— Талзана, килата сия! — крикнул он, жестом показывая: иди ко мне.

Блейд подошел. В свертке оказалась набедренная повязка — точнее, нечто вроде очень коротких шортиков с пояском, какие носили все трое аборигенов, и легкие мокасины. Он натянул их на ноги, удивляясь, что обувь пришлась впору, затем, повернувшись к женщинам боком, одел шорты Тонкий ремешок застегнулся сам собой, Блейд даже не понял, как. Джейд, ухмыльнувшись, протянул ему ножны для ножа и три дротика. Посвящение в члены племени состоялось.

Время было послеполуденное, часа три по земным меркам. После обеда (остатки жаркого и огромный желтый плод, вкусом напоминавший дыню, а формой чудовищной величины изогнутый огурец) компания разбилась на пары. Женщины, прихватив корзинки и дротики, направились к опушке в поисках фруктов, мужчины, вооруженные солиднее — по три метательных копья у каждого -углубились дальше в лес.

Джейд, видимо, хорошо знал окрестные холмы и лощины, ибо через полчаса вывел своего напарника к обширной прогалине, где щипали траву хрупкие изящные создания с витыми рожками размером с оленей-карибу. Отличная добыча, подумал Блейд, если суметь ее взять. Он покосился на Джейдрама, не слишком доверяя его охотничьему умению, пожалуй, этому красавчику не метнуть дротик и на пятьдесят шагов, а до оленей было ярдов триста. Блейд сомневался, что животные подпустят их ближе. Они выглядели осторожными и пугливыми — кроме людей, в этом лесу встречались хищники вроде ягуароподобной твари, и олени наверняка были их излюбленной добычей.

Джейд, однако, выглядел весьма самоуверенно. Он поднял копье с коротким древком и довольно неуклюже метнул его, разведчик готов был поклясться, что туземец целил скорее в стадо, чем в конкретное животное. И немудрено, только хороший лучник с зорким глазом и крепкой рукой мог бы уложить зверя с такой дистанции. Однако дротик полетел словно ракета: — стремительно, точно, неотвратимо. Не успел Блейд и глазом моргнуть, как раздался жалобный предсмертный стон, приглушенный расстоянием, и стадо встрепенулось.

Удивленно покачав головой, разведчик перехватил копье за середину, высматривая подходящую цель. Джейд, ухмыльнувшись, хлопнул его по плечу и махнул рукой — кидай мол, не думай. Жест туземца и его улыбка, полунасмешливая, полуснисходительная, словно подтолкнули Блейда; стиснув зубы, он изо всех сил швырнул свой снаряд, целясь в молодого оленя на самом краю волнующегося ковра светлошоколадных спин, перечеркнутого витыми молниями рогов.

Он не мог поразить зверя и знал это. Существует предел сил человеческих во всяком случае, если речь идет о земном человеке, а не о туземце с Талзаны. Даже три олимпийских чемпиона, собравшись вместе и слив воедино свою мощь, не сумели бы добросить копье до стада; тем более — попасть в светлое пятно на шее животного.

Это было невозможно, но это произошло! Приоткрыв рот, Блейд с изумлением следил за своим снарядом. Описав стремительную дугу, копье прянуло вниз, угодив точно туда, куда он намеревался его послать. Снова раздался жалобный вскрик, и стадо, ударив в землю сотнями копыт, понеслось к дальнему концу прогалины подобно коричневому облачку, два оленя остались неподвижно лежать в траве.

— Килата! — произнес Джейд, протянув к ним мускулистую руку, и охотники направились к своей добыче, раздвигая высокую траву.

Обратная дорога заняла вдвое больше времени, поскольку каждый из них тащил по паре увесистых окороков. Джейдрам ухмылялся и посвистывал сквозь зубы; Блейд недоуменно щурился, не в силах осознать всех удивительных событий этого дня. Он почти забыл и про Старину Тилли, и про Золотой Шар, свою вожделенную цель, ибо испытал два потрясения. Второе произошло совсем недавно, когда его дротик, словно пущенный рукой сказочного титана, поразил добычу с неимоверного, невозможного расстояния. Первое… Первое обрушилось на него едва величественная леди Саринома приоткрыла свои пунцовые губки.

Он не понимал ни слова на языке этих людей ни слова, кроме тех, что выучил утром.