Тайны острова Эль-Параисо

- ... Не ходи, не ходи, Джон-Би! Это - провокация!

- ... Нет, нет, не может быть!

- ... О, Джон-Би, дорогой, умоляю.

Ирронго внезапно отключил Обратную Связь и, придвинув к себе радиофон, тоном, не допускающим возражений, стал повторять:

- Внимание! Слушать приказ: всему населению Города Подземных Плантаций собраться на "Площади Послушания"! Срок - пятнадцать минут! Повторяю...

А вот и "Площадь Послушания". На ней становилось тесно. Едва мы приблизились, раздался приветственный возглас:

- Ирронго!

- Ткейст! - воскликнул Ирронго. - Какое счастье, что ты жив! Мужчина в такой же, как и все обитатели Города Подземных Плантаций, невыразительной мешковатой одежде пробился к нам. Он был хоть и невысок, но, видимо, физически крепок.

По тому, с каким почтительным уважением смотрели на него Анджиола и Карбур, можно было предположить, что человек этот занимал среди "Восставших умов" особое положение. И я не ошибся. Ткейст как раз и явился тем самым человеком, освобождение которого из корпусов "К" было одной из главных задач данного рейда. Каким образом ему удалось выбраться из корпусов "К" и оказаться здесь, было непонятно. Он назвал несколько имен, добавив: - Они там, в этом проклятом корпусе.

Ирронго, намеревавшийся обратиться к собравшимся, отошел от стоявшего посреди Площади столбика с радиоустройством и уступил место вновь обретенному другу. Ткейст поднял руку, призывая к тишине. Звучным густым голосом он спросил:

- Братья мои, сестры мои, дети мои! Знаете ли вы меня? Верите ли вы мне?

Не более мгновения длилось молчание. Огромная толпа колыхнулась, как неспокойное озеро.

- Ты - Ткейст! Мы знаем тебя! Ты - Ткейст, друг народа! Мы верим тебе! И вдруг - пронзительный выкрик:

- А эти - кто они такие? Они провокаторы! Враги!

Ткейст успокоил:

- Это наши товарищи по борьбе.

Его прервал страстный вопль:

- Анджиола! Сестра!

Анджиола рванулась вперед, едва не сбив с ног Карбура; простерла радостно руки:

- Суаж!

В толпе произошло движение. Чьи-то руки подняли женщину, чья голова была совсем белой.

- Они враги? Нет, нет! Это Анджиола, это Карбур - защитники народа, взывала она к толпе. И призывала: - Верьте, верьте им! Наш час настал. Говори, Ткейст, говори! Что - дальше?..

Но ответил не Ткейст, а Ирронго:

- Сейчас дорога каждая минута. Важно вырваться туда! - Ирронго поднял руку кверху, точно над ним были уже не каменные своды подземелья, а чистое небо.

Что же в это время происходило на "Брами"?

Теперь ему предстояло проделать путь, по которому узники "Эль-Параисо" могли бы из подземелий выйти к солнцу.

Неуклонно корабль подымался вверх.

Приборы показывали, что от воздушной сферы нас отделяет незначительный слой. Йоноо включил поглотители шумов. Это потребовало некоторого снижения скорости.

- Шесть метров семь сантиметров... Четыре с половиной... Два метра восемьдесят... - негромко отсчитывал Павел Береза, вопросительно поглядывая то на Кванту, то на Грэнси. Они не оглядывались на него и только внимательно следили за лентой, на которой непрерывно появлялись минералогические и геологические характеристики пород, сквозь которые устремлялся вперед "Брами".

Но вот в рубке Управления раздалось отрывистое:

- Стоп!

Йоноо мгновенно отключил двигатели от передаточных механизмов. Еще некоторое время "Брами" двигался по инерции: его огромное и тяжелое тело даже здесь, в плотной сфере, нельзя было остановить без сильного торможения. Но вот легкий толчок, покачнулась вода в вазе, стоявшей на командирском пульте, колыхнулись в ней алые розы, и все затихло.

- Ну, вот мы и на поверхности, - заметил доктор Орфус. - Надеюсь, экран Наружного Обзора не ошибается!

Нет, экран не ошибается.

Перед выходом "Брами" Ионоо дал рабочее давление на форсунки цементирующего раствора. Жидкость, выталкиваемая из мельчайших отверстий, мгновенно застывала на стенках тоннеля и образовывала на нем плотный гладкий пояс. Это было необходимо, чтобы стенки у выхода не осыпались.

Итак, все как будто в Городе Подземных Плантаций обстояло нормально, по крайней мере в течение ночи, но в девятом часу утра светопланы Контрольного Надзора, установленные в башне Особого Узилища, вдруг померкли.

Главный Дежурный Страж вызвал по проводной связи Старшего Стража, находящегося там, внизу. Ответа не последовало. Связь отказала. Не сработала и резервная аварийная система.

Господину Туало Пипифаксу, носившему уже не один год звание "Охранитель Порядка IV класса", в подобных обстоятельствах нести службу еще не приходилось. Подземные Плантации будто исчезли. Нет, такого во всей истории ОУЗа еще не приключалось!

Собственно говоря, господин Туало Пипифакс должен был немедленно доложить о случившемся начальнику Полиции Обязательного Порядка генералу Пфлимпфлиадосу. Но страх за свою шкуру и надежда на то, что вот-вот все выяснится и уладится, оказались сильнее Устава Охраняющей Службы. Туало Пипифакс строго приказал одному из помощников сейчас же спуститься под землю и выяснить, какого дьявола они там не отзываются?!

- Повинуюсь! - ответил один из младших Стражей-надзирателей и поспешил к лифту, но вернулся почти тотчас же в полной растерянности.

- Ни одно подъемно-спусковое устройство не работает, - пролепетал он.

- Ка-ак!.. Что-o?!.. - взревел Главный Дежурный. - Что ты сказал, мерзавец?!

Хочешь не хочешь - надо докладывать начальству. Он приказал Оператору Связи срочно соединиться со штабом Полиции Охраны Порядка, но тщетно тот пытался это сделать.

- Наверное, магнитная буря. Ну да, магнитная буря, - пробормотал оператор, лениво почесывая затылок.

- Подземный кабель!

- Мм... Попробуем... Не работает. Тоже отказал.

- Ч-ч-то-о!.. - Лицо господина Туало Пипифакса превратилось в багровую массу. - И там - тоже магнитная буря? - Он уже истошно орал.

Оператор только пожал плечами: он не был подчинен Пипифаксу.

Оставалось одно: действовать по собственному разумению. Но вот этим-то качеством природа его и не наделила, и он решил, что самое лучшее придерживаться Устава Охраны, тем более что в нем, в Уставе, имелись полные инструкции на все случаи жизни.

Нажатие кнопки - и перед глазами Пипифакса медленно поплыла магнитно-звучащая лента. Он внимательно выслушал ответ. А ответ - гласил:

"В случае чрезвычайного положения, при котором не может быть принята ни одна из обычных мер охранения, пресечения и наказания,- пустить по всему пространству Города Подземных Плантаций концентрированный цистогаз".

Пипифакс выслушал, вскочил и, грохнув кулаком по пульту, приказал:

- Откройте газопровод "Ц"... Ну, что вы на меня уставились?.. Да, да, газопровод "Ц". И - на полный диаметр!

В этажи Подземного Города поползла густая масса ядовито-зеленого цвета; постепенно заполнила она весь Город Подземных Плантаций и превратила его в мертвую зону. Но жители его к тому времени достигли места, откуда шел подъем к свету, к солнцу, к свободе. Они не видели и не могли видеть, как проплывшая впереди них гудящая стальная махина просверлила для них дорогу - от смерти к жизни. Но то, что они уходили от места, ставшего проклятьем и могилой для многих, было чудом.

Куда выйдут, они не знали. Зато об этом знали мы - Ирронго, Карбур, Анджиола, я и Иль. Эта точка находилась южнее тюрьмы ОУЗ, в трех с половиной милях от нее, и была на карте обозначена как "Долина тысячи сосен". В пору, когда сооружали Особое Узилище и строили Город Подземных Плантаций, на этом холмистом месте располагался карьер. Потом образовавшуюся долину засадили соснами, они и образовали рощу.

Дежурный Страж, обозревавший с высоты Башни прилегающую к тюрьме местность, получил от Туало Пипифакса строжайший приказ: быть бдительным и внимательным. И он был необыкновенно бдительным, этот Страж, время от времени докладывавший своему начальству, что никаких видимых изменений в поле зрения не отмечено.

Но вот Страж по имени Азинус-Пятый (потому что были еще и другие Азинусы) узрел, что в правой части "Долины тысячи сосен" на весьма ограниченном участке деревья, несмотря на полное безветрие, как-то странно закачались.

Удивленный Азинус-Пятый некоторое время размышлял, следует ли отнести наблюдаемое явление к капризу природы или считать чрезвычайным происшествием, затем все-таки решил доложить об этом Пипифаксу.

Оба долго и пристально всматривались в "Долину тысячи сосен", пытаясь хоть что-нибудь обнаружить в ней, но ничего необычного не приметили: в том участке, на который указывал Азинус-Пятый, все было спокойно.

- Ты, Азинус, безусловный осел и балда, - в сердцах выпалил Пипифакс (откуда ему, несмотря на звание "Старшего Охранителя IV класса", было знать, что на языке древних "азинус" и означает "осел"!). - Я приказал тебе быть бдительным, а не фантазировать. А ты?!

На душе у Пипифакса было прескверно. Многократные попытки связаться со Штабом Полиции кончались крахом. Радиофоны то молчали, то слышалась в них какая-то невнятная, легкомысленная музыка. Обстановка, между тем, продолжала оставаться неясной. Пипифакс, которого без конца терзали сомнения, правильно ли он поступил, открыв уничтожающему все живое цистогазу путь в Город Подземных Плантаций, не испросив на то соизволения высшего начальства, не находил себе места...

Однако чем дальше, тем больше крепла в нем уверенность в том, что он выполнил задачу - как следует быть. Продолжая брюзжать: "Теперь-то они знают, проклятые бунтовщики, как устраивать неприятности благородным людям, вроде меня, Туало Пипифакса!" - он злорадно улыбался и самодовольно похлопывал себя по животу.

Но такой самоуверенности хватило ему ненадолго.

Наш "Брами" подошел к берегам озера "Три и Три", посреди которого стояла тюрьма. В это же время над Башней ОУЗ поднялись два электролета, одним из которых управлял Карбур, другим - Ирронго. Они кружили над мрачными, почти погруженными в землю корпусами Узилища и вели наблюдение за горизонтом.

На светоплане Наружного Обзора мы увидели, как из Башни на опоясывающий ее мостик выскочили Пилифакс и Азинус-Пятый, в недоумении и страхе уставились на замершее за полосой воды непонятное стальное чудовище. Оно не походило ни на какие известные им военные машины. Оно стояло недвижимое, безгласное, слепое, не обнаруживая своих намерений. А это было еще страшней...

Заметив кружащиеся над ОУЗом электролеты, один из которых имел опознавательные знаки Полиции Охраны Порядка, Пипифакс возликовал. Считая, что прибыла, наконец, подмога из штаба, а может быть, и непомерно рассерженное высокое начальство, он стал усиленно махать руками (эфиросвязь по-прежнему не работала...), не забывая при этом угодливо улыбаться.

Впрочем, это было последнее ликование в его жизни. Послышался гул. Башня вдруг закачалась и вмиг распалась, превратившись в пепел.

Гул исчез. Стало необыкновенно тихо; тронувшись с места, "Брами" легко преодолел окружавшее ОУЗ водное пространство и оказался перед воротами, преграждавшими путь внутрь. Спиралеход только нажал на створки, раздался звон, треск, и они разлетелись на части. Йоноо снова дал передний ход - на самой малой скорости, так как здесь было слишком тесно для поворотов такой махины, - и, осторожно маневрируя, вошел в промежуток между корпусами.

Открылся нижний люк, и оттуда выскочили предводимые Ткейстом люди. Это был штурмовой отряд, вооруженный акустолетами, сонометами и мини-лазерами.

- За мной, братья! - страстно вскричал Ткейст. Рядом с ним, плечом к плечу, бежали Павел Береза, доктор Орфус и я. Иля мы на этот раз не взяли, как он ни настаивал.

Не теряя времени, мы, двигаясь от двери к двери, прорезали их лазером, после чего двое-трое проникали внутрь и выводили заточенных там узников.

В корпусе "К" был найден в самом глухом мрачном подземелье, сыром и темном, тот, о котором много раз вспоминали люди "Восставших умов": худой, с длинными, отросшими ниже плеч седыми волосами человек. Он, видимо, внушал бы только жалость, если бы не глаза - веселые, смеющиеся глаза неунывающего борца.

- Мы приговорили тебя к свободе, Азорма! - с шутливой торжественностью провозгласил Ткейст, обнимая и целуя его. - Приветствуем тебя, наш старший брат и друг!

Ирронго отобрал самых сильных, решительных и надежных мужчин (часть из них и раньше входила в состав тайной Армии Установления Свободы), умеющих владеть акустолетами. Они и составили начальное ядро действующих сил освобождения "Эль-Параисо".

Последний пленник Узилища покинул проклятый остров отчаяния и смерти. Немного усилий потребовалось нашему "Брами", чтобы в корпуса и камеры тюрьмы, расположенные ниже уровня воды, хлынули волны и затопили опустевшие помещения.

В штабе Полиции Охраны Порядка, между тем, царило возбуждение. События последних дней, исчезновение летательных машин вместе с их экипажами, появление в водах "Эль-Параисо" какого-то загадочного судна и, наконец, непонятное прекращение связи с Узилищем - было отчего волноваться.

"Восставшие умы", которых без конца выслеживали, преследовали, сажали в тюрьму, ссылали в Город Подземных Плантаций, обрекали на смерть посреди "Поля Мертвых", обрели силу и сейчас потрясают государство "Эль-Параисо".

Усиленные поиски преступников, громкие призывы к населению бороться с "Восставшими умами" не давали никаких результатов.

Генерал Пфлимпфлиадос держал непрерывную связь (по проводам, только по проводам, ибо никакие другие виды эфиросвязи не действовали. Влияние "противо-лучей", испускаемых "Брами", распространялось на весь остров) с Президентским дворцом, а также с почтеннейшим Председателем Комитета Экономической Диктатуры.

Осведомившись (уже в который раз!) - не отвечает ли на радиозапросы Башня Особого Узилища, генерал не стал более никому ничего докладывать о состоянии дел, а приказал поднять в воздух дивизион боевых электролетов, придав ему два звена полицейских "Лягушек", и послать к озеру "Три и Три".

- И если там будет обнаружено ч то-нибудь эдакое, - добавил он в заключение, раздраженно пыхтя, - уничтожать! Истреблять!

В лагере "Восставших умов", по случаю уничтожения Особого Узилища, ликовали.

- Медлить более нельзя! - Ткейст показал точку на карте "Эль-Параисо" и настойчиво повторил: - Нельзя! Нужно немедля идти к Главному Центру Управления Мыслей. Идти - под землей, не иначе!

Итак, "Брами" вышел в свой последний (как считали мы, его хозяева) поход.

Тот факт, что единственным человеком, кто знал местоположение Центра Управления Мыслями и дорогу к нему, был Ткейст - не был случайным. Еще до того как на него обрушились репрессии - он был широко известен. Видный ученый и общественный деятель, член Эль-Параисянской Академии Научных Исследований, экспериментатор, чьи работы в области психофизиологии человека и животных считались классическими, он ставил свои опыты именно в Глаценуме. Естественно, что он знал не только местонахождение этой "святая святых" Полиции Обязательного Порядка, но и внутреннюю планировку здания.

Судьба избавила Тиейста от вживления Приемника Мыслей. Произошло это неслучайно. Дед и отец Ткейста принадлежали к той весьма немногочисленной научной элите, для которой эта процедура была необязательной. Сам этот факт, однако, ничего не означал. Важно было другое - воспитание в семье: свободолюбивое, демократическое; оно-то и сделало свое дело.

Ткейст рос, презирая и ненавидя порядки, установленные в "Эль-Параисо". Но, понимая, что сами по себе они никогда не исчезнут, постепенно проникся мыслью о необходимости их революционного уничтожения; он стал борцом. Войдя в одну из нелегальных организаций - "Восставшие умы", Ткейст вскоре сделался одним из руководителей, а затем идейным вождем движения всех борющихся с деспотией Дювахильо XXII.

Его арест и заточение в Особое Узилище нанесли делу борьбы за свободу серьезный удар. В мрачном и гибельном подземелье томился он в одиночке, обреченный на медленную смерть.

Когда Ткейст, один из осужденных, содержащийся в блоке "ТТТ" под номером "001 ", казалось, был близок к кончине, в Городе Подземных Плантаций умер мужчина. Удалось совершить сложную конспиративную операцию - извлечь из блока "ТТТ" Ткейста и поместить туда умершего. Помог врач, удостоверивший факт смерти Ткейста, именно Ткейста.

Получив сведения о том, что арестант под номером "001" умер. Президент Дювахильо XXII заявил генералу Пфлимлфлиадосу с ехидной улыбочкой:

- Нужно, генерал, сделать так, чтобы в "Эль-Параисо" об этом узнали все. Ведь, кажется, кое-кто надеялся на его освобождение! Да и само имя его кое-что значило!

- Совершенная истина. Ваша Высокочтимость! Имя - это символ, а символы - оч-чень, оч-чень вредоносны! - почтительно согласился начальник Полиции Охраны Порядка.

В Звуковой Хронике официального порядка появилось сообщение о смерти Ткейста.

А подлинный узник "001", благодаря заботам своих товарищей, поправился, выжил, окреп. Только для администрации он теперь существовал под знаком "СВ-3398-У".

Могучие двигатели "Брами" неутомимо работали, с каждым часом приближаясь к Главному Центру Управления Мыслями.

Опасность нового предприятия была очевидной для всей команды "Брами". И Кванта, и Павел Береза, и Грэнси - словом, все находились на своих постах.

Тревога, испытываемая экипажем, не была необоснованной. Как потом стало известно, и в штабе Полиции, и в Президентском дворце, и в Комитете Экономической Диктатуры уже отлично поняли, что "Восставшие умы" получили безошибочно действующее оружие.

Последовал приказ - немедленно усилить охрану дворца Дювахильо XXII, штаба Полиции Охраны Порядка и Комитета Экономической Диктатуры. Вокруг разместились войска. Наиболее сильный оборонительный пояс создали вокруг Главного Центра Управления Мыслями.

Едва только из-под земли показалась носовая часть "Брами", по ней градом защелкали какие-то белые "мячи". Да, в штабе Полиции не дремали. Там засекли движение спиралехода, и появление его не было неожиданностью.

"Мячи" распадались, растекались ядовитой жидкостью по корпусу "Брами", но это не могло причинить нам никакого вреда.

Корабль продолжал свое движение. Наглухо закрытый, непроницаемый, он представлял для своих противников полнейшую загадку.

А сдаваться они не намерены, - в этом нет сомнения. Не зная, что именно может остановить нашу движущуюся крепость, они, несомненно, испробуют для ее уничтожения все имеющиеся в их распоряжении средства!

Мы продолжали двигаться вперед. И вот на серебристой поверхности экрана Наружного Обзора показалось колоссальное здание невиданных архитектурных форм.

Оно напоминало опрокинутый табурет, между ножками которого разместился шар, служивший основанием для уходящей ввысь решетчатой мачты. На самом конце мачты - похожее на тысячекратно увеличенный наконечник копья утолщение в фиолетовом ореоле.

Сколько миль отделяло нас от этого сооружения! Йоноо посмотрел на локатор.

- Наверное, достанет, - сказал он и направил на Главный Центр Управления Мыслями луч генератора ультразвука.

Низкий рокочущий гул огласил всю окружающую местность, мачта Главного Центра Управления Мыслями покачнулась, утолщение, похожее на наконечник копья, исчезло. Мгновение казалось, что вертикальное сооружение висит в воздухе, но оно тут же рухнуло и рассыпалось.

- Победа?! А?!.. - с сияющим лицом воскликнул Йоноо, глядя на стоящего возле Ткейста.

Тот ответил не сразу. Зрелище моментального уничтожения этого магического сооружения, посредством которого миллионы людей держались в состоянии постоянного гнета, отупения, страха, серой скуки, потрясло его.

- Победа, ты говоришь? - прошептал он. Удовлетворение светилось в его синих глазах, но он осторожно добавил: - Посмотрим...

Зато Анджиола ни в чем более не сомневалась. Она смотрела на Йоноо, как смотрят на волшебника.

Результат разрушения передающей башни Главного Центра Управления Мыслями сказался очень скоро. Исчезли незримые нити, протянувшиеся к каждому эль-параисянцу, в мозг которого вживлено крошечное инородное тело. Экраны Наружного Обзора, с неумолимой точностью отражающие все, что происходит за стенками корабельного корпуса, показывали, что электролеты, кружившиеся над территорией, по которой двигался спиралеход, неожиданно повернули в сторону и исчезли. Вряд ли они сделали это по приказу.

Однако, как подействовало уничтожение передающей мачты Главного Центра Управления Мыслями на весь остальной мир "Эль-Параисо", мы не знали. Звуколокаторы доносили до нас какой-то отдаленный шум, но что это был за шум?

Ткейст показал на карту.

- В тридцати двух милях отсюда - Президентский дворец, и рядом с ним Комитет Экономической Диктатуры. Там же, неподалеку, арсенал.

Итак, все шло хоть и не совсем по плану, но, в общем, не так уж плохо. На экранах Наружного Обзора показался какой-то город. Впрочем, это был скорее не город, а группа исполинских зданий самой невообразимой архитектуры.

- Вот это и есть... - начал было Ткейст, но не закончил фразы. Внезапно остановились двигатели. Медленно затухали и тускнели телеэкраны. Погас свет. "Брами" дрогнул и - замер.

Не обнаруживая ни малейшей растерянности, Йоноо включил аварийное питание. Снова зажегся свет. Он немедленно принялся за проверку всех систем. Она закончилась быстро, ибо все агрегаты были в полном порядке. И тем не менее попытки их запустить оказывались бесплодными.

На корабле смолкли все разговоры. Ни с какими вопросами к Йоноо не обращались. Ждали, что скажет он сам.

И вот в командирскую рубку вошел Йоноо.

- Кажется, командир Кванта, это то же, что было с нами в Атлантике, помнишь? - изменившимся голосом произнес он.

- Как? Опять этот проклятый магнетизм? - Кванта едва сдержала себя, чтобы не вскрикнуть. - Но откуда, откуда здесь такое7 Там, в Атлантике, это было объяснимо. Но здесь?

Ответил за всех Ткейст. Он пояснил, что здесь имеются сверхмощные электростанции, которые работают на геотермальной энергии. Из трех десятков пробуренных скважин с глубины 1880 метров поступает пар, температурой от 190 до 360 градусов по Цельсию. Его тепловая энергия превращается в электричество. Эти станции, обычно снабжающие своей энергией Эль-Параисяиское Энергетическое Кольцо, видимо, подают ток на скрытые в земле электромагниты исключительной силы, а те в свою очередь...

Кванта задумалась. Остальные в немом оцепенении ждали, что она скажет. Если в морских просторах, рассуждала Кванта, их выручила случайная встреча с реактивным глиссером Галии Джанму, то здесь рассчитывать не на что. Сейчас они в центре враждебной страны, а друзья... Друзья недостаточно сильны, чтобы помочь.

Когда в штабе Полиции Охраны Порядка убедились, что остановить "Брами" пока что не под силу, генерала Пфлимпфлиадоса охватили ярость и страх.

Что же будет?.. Что же бу-де-ттт?..

Неужели пришел конец такой сильной, такой прочной, такой прославленной и могущественной власти, как власть Его Высокочтимости Президента Дювахильо XXII?.. Ай-яй-яй-яй! Генерал бегал по кабинету, стучал кулаком по столу, пил воду. Еще четверть часа, и он, наверное, задохнулся бы от бессильного гнева.

И вдруг - о чудо! - сообщают, что это распроклятое стальное чудовище, шедшее напролом, сумели остановить! Генерал возликовал. Он стал ходить по кабинету медленней, торжественней, издавая мурлыкающие звуки, изредка прерываемые возгласами:

- О-о! Да, да-а, да-а, тра-та-та, тра-та-та. - Он, генерал Пфлимпфлиадос, не только не будет разжалован, смещен и наказан за то, что не сумел раздавить неизвестно откуда взявшегося врага. О, не-ет, он будет всячески поощрен, награжден, он станет национальным героем "Эль-Параисо" и - чем черт не шутит! - быть может, станет когда-нибудь Президентом Дювахильо XXIII! А? Что?

Но незримое пока для всех остальных генеральское торжество продолжалось не вечность. Остановив "Брами", Пфлимпфлиадос не знал, что предпринять дальше. Не мог же он на собственной территории устроить ад кромешный, из которого не выйдет живым никто. Ник-то. Вот именно. Ох-хо-хо-о...

Лицо генерала являло собой маску трагического отчаяния. Но и это длилось не вечность.

- Э-э... Ваше Высокоохранительство! - обратился к нему офицер, исполнявший вштабе Полиции Охраны Порядка обязанности Главного Палача-Инспектора. - Не огорчайтесь, Ваше Высокоохранительство. Нам поможет время. Прикажите, Ваше Высокоохранительство, создать вокруг этого ползающего барабана "огненный пояс". Вот увидите...

Сделав вид, что эта мысль давным-давно пришла в голову ему самому, генерал сейчас же отдал такое приказание и улегся отдыхать после многих часов волнения. Той же ночью, когда обитатели "Брами", сраженные усталостью, смогли, наконец, ненадолго уснуть, наиболее преданные генералу Пфлимпфлиадосу Стражи проводили некую операцию.

Таща на спине металлические ранцы, заключавшие в себе термическое вещество, они ползли вокруг "Брами", орошая землю содержимым заспинных резервуаров. Это было проделано и раз, и два, пока почва густо не пропиталась пахучей жидкостью... А когда наступило утро, одного прикосновения к ней добела раскаленного "шарика" оказалось достаточно, чтобы вокруг "Брами" заполыхало пламя. Совершившая налет "Лягушка", сбитая максилазером, погибла, но пламя от этого не погасло.

Ионоо, почувствовав, что корпус "Брами" накаляется все больше и больше, включил охладительные устройства и тут же сказал Кванте:

- Охладители берут много энергии... Емкость аккумуляторов истощается так быстро, что... - он показал на приборы, - через два с половиной три часа мы окажемся без холода, без света, без кислорода...

С четверть часа прошло в полном молчании. Ни разу еще не случалось на борту "Брами" такого положения, когда бы его хозяева вынуждены были признаться в полном своем бессилии. Всех нас придавила тяжелая, щемящая душу тревога. Не знаю, как другие, но о себе скажу, что ни разу еще, с тех пор как мы покинули пределы ОКЕАНа, мне не было так грустно при мысли о своей далекой родине, о тех, кто ждет спасительной вакцины.

- Йоноо, вызывай наших! Пора! - дала команду Кванта. В голосе ее решимость. - Если иссякнут аккумуляторы - мы не сможем и этого сделать! И усиль активность "противолучей", чтобы нас не могли подслушать или помешать!

Иокоо бросился в рубку Сверхдальней Связи. Оттуда можно говорить не только с океаном, но, случись надобность, и с "Эстеллофорусом-119", и с Марсом. Следом за ним и мы втиснулись в небольшое помещение. Все, кто был на борту спиралехода.

Вдаль, за тысячи миль, полетела эфирограмма:

- ЭЦР-БТ-1-11... ЭЦР-БТ.1-11... - ЭТО были позывные ОКЕАНа, врученные Президентом-исполнителем Фореа командиру Грэнси перед началом экспедиции. - ЭЦР-БТ-1-11... Вызывает "Брами-1", вызывает "Брами-1". Отвечайте, ЭЦР-БТ-1-111

Прошла минута... пять... восемь... Ответа не было. Я почувствовал, как усиливается мое и общее наше волнение.

Опять в далекую даль полетели позывные: "ЭЦР-БТ-1-11... ЭЦР-БТ-1-11". Еще через четыре с половиной минуты до нас донеслось: "Брами-1", "Брами-1" - ЭЦР-БТ-1-11 вас слышит, слышит!.. Где вы?.. Как долго вы молчали! Мы уже потеряли надежду... Готовим вторую экспедицию... Говорите, говорите, слушаем!

Это был голос Родины...

Иль выскочил в коридор (в рубке не повернуться) и запрыгал, заскакал:

- ОКЕАН, наш ОКЕАН!

Кванта, на глаза которой навернулись слезы, порывисто взяла из рук Йоноо радиофон и доложила о том, как проходил поход "Брами", о его встрече с борцами из организации "Восставшие умы", о его настоящем положении в "Эль-Параисо".

Несколько мгновений в эфире царило молчание. Вероятно то, что рассказала Кванта, было весьма неожиданным.

Затем мы услыхали:

- "Брами-1", мы все поняли... Все, что вы сообщили, будет сейчас же передано "Большой Звезде". Ждите у аппарата! Помощь вам - это значит война с "Эль-Параисо". Вы поняли?.. Ждите решения "Большой Звезды".

Послышался легкий глухой щелчок, и эфир замолчал. И опять потянулись минуты ожидания. Павел Береза ушел к экранам Наружного Обзора. Силы Полиции Охраны Порядка более не повторяли попыток прямого нападения на "Брами", но никто не мог поручиться за дальнейшее.

Ионоо проверил состояние аккумуляторов и вынужден был уменьшить охлаждение, хотя огненный пояс вокруг корабля не исчезал и пламя бушевало с прежней силой.

А ОКЕАН безмолвствовал...

Пошел второй час ожидания. Теперь уже никто не выходил из рубки Сверхдальней Связи. Все молчали и смотрели в одну точку - на небольшой щиток, где размещена сигнализация вызова.

Внезапно вспыхнули огоньки: зеленый, синий, желтый, и мы услышали:

- "Брами-1", "Брами-1". Вы нас слышите! Говорит ЭЦР-БТ-1-11!

- Да, да, слушаем, слушаем вас, ЭЦР-БТ-1-111 Говорите, говорите! крикнул в радиофон Йоноо.

- Слушайте, слушайте! "Большая Звезда" вам поможет. В воздух уже подняты "Красные Стрелы". Дайте точные координаты Города Верховной Власти! Дайте точные координаты...

Ткейст торопливо написал их на белой пластинке и подал Кванте, и та дважды повторила их в эфир.

- Принято, принято! - зазвучало в рубке. - Мужайтесь, сотворцы!

Никому из нас, ОКЕАНцев, не надо было объяснять - что такое "Красные Стрелы". Мы знали, что это сверхмощные ракетопланы, оснащенные особым секретным оружием. Летали они со скоростью, близкой к космической.

Ионоо выключил почти всю осветительную сеть. Тусклый свет, не разгоняющий сумрак, установившийся на корабле, делал наши лица едва различимыми. Время от времени механик давал питание на экраны Наружного Обзора, и тогда можно было видеть Город Верховной Власти по-прежнему целым и невредимым.

Минуло еще полчаса. Где-то на исходе этих тридцати минут слуховые локаторы донесли до нас незнакомый звук - далекий, но все нарастающий.

- Это - они... - прошептала Кванта и, помедлив, снова повторила уже громче: - Они! Йоноо - проверь!

Вспыхнула развертка цветного локоэкрана, и мы увидели мчащиеся на далекой-далекой высоте красные, словно пылающие в свете солнца, ракетопланы.

Видны они были всего несколько мгновений, но и этих мгновений было достаточно, чтобы мы смогли увидеть, как от одного, затем от другого, от третьего отделились темные каплеобразные тела. Их падение продолжалось тоже какие-то мгновения: где-то на середине пути между голубизной неба и поверхностью земли тела эти стали шириться, лотом соединяться и все вместе образовали колоссальнейшее облако густого серого цвета, такое огромное, что, спустившись, оно накрыло собой целиком весь Город Верховной Власти.

Со страстной надеждой, озадаченные и потрясенные, мы не отрываясь глядели на экран Наружного Обзора и ждали, ждали. Что же будет дальше?..

Стало так тихо, что ничего, кроме собственного дыхания, мы не слышали. Круглые штурманские часы в рубке явственно отсчитывали секунды. Минутная стрелка сделала один круг, второй, третий... На седьмой минуте облако неожиданно исчезло, и мы опять увидели Город Верховной Власти по-прежнему целый, невредимый, только почему-то совсем иного цвета. Казалось, его моментально перекрасили в тусклый серый тон.

Никто ничего не мог понять. Так что же "Красные Стрелы"! Значит, и они оказались бессильными!

Восклицание Йоноо вернуло нас к действительности:

- Р-работают! Работают, xa-xa! Все системы! Магнитной зоны больше нет! Ур-ра, работают! - кричал он. Кричал и подплясывал.

А затем заработали двигатели "Брами". Мы бросились обниматься, повторяя вслед за Йоноо:

- Работают! Работают!

На самой большой скорости спиралеход вырвался из огненного пояса, в считанные секунды вышел из той трагической неподвижности, в которой находился почти три часа...

"Брами" приблизился к Городу Верховной Власти.

- Взять пробу воздуха! - распорядилась Кванта. Это было исполнено безотлагательно. Наталья Ууль сообщила, что воздух чист. - Отлично. Выходим наружу!

Но еще прежде, чем мы это сделали, из ОКЕЛНа пришло срочное сообщение:

- "Брами-1", "Брами-1", "Красные Стрелы" надолго нейтрализовали Город Верховной Власти и Главный Энергоцентр "Эль-Параисо". Вы - в безопасности. Укажите место посадки транспортного ракетолета.

Еще большая радость овладела нами: значит, к нам скоро прибудет вестник с родной земли!

Никто, однако, не знал, что это за странное облако, опустившееся на Город Верховной Власти и тут же исчезнувшее.

Я пояснил:

- Оружие, которое применили на наших глазах "Красные Стрелы", является секретным. Мне, впрочем, известно, что принцип: "Борьба - без крови" в данном случае полностью соблюден: это облако - нейтрумгаз. Он не убивает, не калечит, но может лишить человека способности слышать, видеть и двигаться на 70-150 часов, в зависимости от концентрации.

Ткейст расхохотался.

- Значит, Президент Дювахильо XXII сейчас спит. Анджи! - позвал он. Ты пойдешь со мной во дворец!

Я решил не отставать от них и первым из ОКЕАНцев ступить в резиденцию диктатора. Ни лифты, ни эскалаторы не действовали. Где именно находились апартаменты Дювахильо XXII - Ткейст не знал. Он устремился на запасную лестницу. Анджиола и я шли следом.

Один коридор... второй... третий... четвертый. Этаж... пятый... шестой. Заглядываем во все помещения, не пропуская ни одного. Одни - пусты. В других - в самых неожиданных позах, словно окаменевшие, чиновники в мундирах, офицеры, какие-то люди в роскошных, изукрашенных золотым шитьем одеяниях.

- Нет, нет, не то, - бросает на ходу Ткейст, - дальше, дальше! Кое-какая информация об этом гнезде у нас имеется!

Запыхавшись от быстрого бега, от бесконечных подъемов по лестницам, мы врываемся на восьмой этаж и, судя по тому, какое количество Стражей Порядка устилает здешние коридоры, понимаем, что тут что-то есть.

И не ошибаемся.

Сразу за круглым холлом, стены которого испещрены десятками странных глазков, расположенных без всякой системы и похожих на какие-то сигналы, - узкая дверь. С трудом открываем ее. За нею - опять коридор. За коридором - новая дверца, вроде той, что мы уже видели, а за нею строго кубическое, не имеющее ни единого окна помещение. И в нем, на диване, скорчившись, лежит лысый безбровый карлик с большой головой и хилыми кривыми ногами.

- Вот и сам его Высокочтимость Президент Дювахильо XXII, - язвительно представляет его Ткейст.

- Ка-ак?! - удивляется Анджиола. - Этот... Вот этот уродец?!

Ткейст неистово хохочет.

- Потому-то никогда, нигде и никто не видел его портрета. А то, что показывали народу "Эль-Параисо", - всего-навсего его секретарь Шермак Понтиссимус.

На лице Анджиолы обозначилось пылкое негодование, а я тоже не мог удержаться от смеха, Ткейст, не произнося более ни слова, принялся что-то тщательно искать. Он шарил ладонью по ровной поверхности стен и, наконец, нащупал то, что ему было нужно, - едва заметный бугорок, нажал на него - и часть задней стены бесшумно отошла вправо. Открылась ниша. Там, в особом тайнике, лежали коробки канареечно-желтого, красного и черного цветов. Ткейст извлек их; открывая одну за другой, негодующе пояснял:

- Здесь - подробнейшие планы войны с океаном и его полного уничтожения как свободного содружества наций. Заражение земной атмосферы "Блоканией" - только начало. Проклятый Дювахильо Последний и все, кто были его опорой, готовили нечто более ужасное... - Он помолчал и с удовлетворением заключил: - Ну, а вот в этих черных коробках - не только все о каждом из эль-параисянской элиты, но и подробнейшие сведения о том, что каждый ее представитель стоит.

Найдя коробочки, Ткейст, однако, не успокоился, он искал еще что-то. Новый осмотр стен ничего не дал. Анджиола недоумевала.

- Ведь ты уже все нашел, Ткейст!

- Не все, не все... - в рассеянности повторял он.

Ткейст осмотрел внутренний тайник еще раз и обнаружил в нем новый тайник: в металлической обойме лежали четыре крохотных ролика микропленки. - Вот они! - возбужденно прошептал Ткейст. - У тебя хорошее зрение, Заургеу? Читай, что на них написано! Читай, читай!

Медленно раскручивая пленку, я прочитывал строчки одну за другой. "Гиммион Клур - "Ландыш"... Штвар Пушкессоо - "Пианиссимо"... Амирм Луроусто - "Желтая"..." После каждого имени Ткейст кивал и вполголоса произносил:

- Уничтожен. Дальше!

Ничего не понимая, я продолжал перечислять какие-то имена, в то время как Анджиола с тревожным ожиданием смотрела то на меня, то на Ткейста, и тревога эта в ней все возрастала.

- Экскремос - "Пупсик",- назвал я, и опять послышалось:

- Уничтожен.

Но стоило мне прочитать: "Тузус Йужус - "Царь-Бог", как Ткейст воскликнул:

- Что-о!! Не может быть! Повтори! Прочти еще раз! Я повторил:

- Тузус Йужус -"Царь-Бог".

Ткейст пошатнулся. Кровь отхлынула от его смуглого лица. Он глухо простонал. Молча взяв из моих рук микропленку, всматривался в нее так, точно искал ошибку. Искал и не находил.

- В этой коробке... В этой коробке... - задыхаясь, произнес он, - имена тайных осведомителей Президента Дювахильо XXII... Имена платных предателей... Теперь уже мало кто из них еще видит небо: мы их разоблачили и уничтожили... Но этот, - он презрительно усмехнулся, Йужус... Он и поныне состоит в руководстве "Восставших умов". Вот, значит, почему провал следовал за провалом. Вот почему...

Тузус Йужус - это имя ничего не говорило Анджиоле. Имена руководителей оставались тайной не только для всех, кто входил в организацию, но даже и для большей части членов Исполнительного Центра. Она обеспокоенно следила за переменами, которые вызвало в лице Ткейста это имя, видела, какую реакцию оно породило в нем, и молчала, ожидая, не понадобится ли ее помощь.

- Анджи! - позвал ее Ткейст. - Возьми это... - Он снова уложил микропленку в коробочку, затем в футляр и сказал: - Спрячь и береги. Мы должны показать это Ирронго.

И вдруг я вспомнил: ведь тот надсмотрщик, который привел нас в ловушку, а затем натравил на нас своих подчиненных там, в Городе Подземных Плантаций, ведь он, помнится, так и назвал себя: "Тузус Йужус"!

Я сейчас же рассказал Ткейсту об этой встрече.

Глухое яростное рычание вырвалось из груди Ткейста. Он ничего не сказал больше - ни мне, ни Анджиоле.

Мы вернулись на "Брами", а вскоре появился и ожидаемый ракетолет. Пребывание его в "Эль-Параисо" длилось не более получаса - ровно столько времени, сколько потребовалось для передачи его командиру документов, содержащих описание изготовления "антивируса Х-О".

Как только посланец из ОКЕАНа опять поднялся в небо, "Брами" пришел в движение.

Окрестности наполнились мощным рокотом спиралехода. Он шел и шел, не останавливаясь ни перед какими препятствиями.

И наконец, на зеленом плато мы встретились с отрядами Свободы. И сюда же, на это плато, со всех концов "Эль-Параисо" с приветственными криками стекались все, кто избавился от кошмара психических тисков Приемников Вживления Мыслей.

Широкое, ничем не стесняемое пространство бурлило. Здесь встречались те, кто не видел друг друга многие, многие годы.

Слышались радостные или печальные выкрики:

- Алонзо! О-о, неужели это ты, Алонзо? Несчастный, что эти палачи с тобой сделали!

- Господь праведный, так это ты, Эливия, ты, которую я оставил крошкой?

- Горе мое, радость моя, дай я прижму тебя к сердцу!

И слезы, горчайшие слезы, когда восставшие из тьмы сообщили близким погибшего в подземном аду товарища:

- Он - умер, наш дорогой Джинди...

"Брами" стоял посреди этого людского моря, подобно скале. На его внешней площадке, тянувшейся вдоль корабля, выстроилась вся его команда. И рядом - Ирронго, Анджиола, Ткейст, Карбур.

- Люди, - вдохновенно обратился к народу Ткейст,- отныне Эль-Параисо" свободная страна. Последний оплот фашизма и деспотии на планете разрушен! Мы станем частью великого братства народов. Слава братьям из ОКЕАНа, протянувшим нам руку помощи в трудные и решительные дни борьбы с ненавистным Дювахильо XXII!

Минуло почти три месяца. В течение всего этого срока медики ОКЕАНа в содружестве с врачами и учеными "Зеленого Острова" вели напряженную борьбу с истребительной эпидемией "Блокании". Их усилия увенчались полным успехом.

А затем был у нас хороший счастливый праздник. Спустя полгода после возвращения из экспедиции, мы, бывшие "брамийцы", собрались на веселый пир по случаю того, что Йоноо и Галия Джанму сгали мужем и женой.

Их взаимная симпатия, их любовь родились и окрепли в трудном походе. Оба они старались не проявлять своих чувств. Но я и тогда еще предполагал, что они нашли друг друга.

А что же те, кто до Брамийской революции (в честь "Брами" народ бывшего "Эль-Параисо" решил именно так назвать памятные дни борьбы и побед...) угнетали и мучили свою страну, терзали и истязали ее население?

Генерал Пфлимпфлиадос и вся его свита, Президент Дювахильо XXII, заправилы из Комитета Экономической Диктатуры были захвачены. Бывшего Старшего надсмотрщика Города Подземных Плантаций Тузуса Йужуса искали по всему "Эль-Параисо", но долгое время не могли найти. Точно сквозь землю провалился Тузус.

И все-таки его нашли.

На побережье острова, вдали от населенных мест, высилось полуразбитое выброшенное судно с еле различимой надписью: "Синяя Роза". Было решено здесь, на лесистом живописном побережье, построить Дворец Счастливого Отдыха.

И вот тогда в одной из кают старого корабля обнаружился некий тип с длинной, выкрашенной в сиреневое бородой и совершенно безволосым черепом. Он назвал себя Кокос Хе-Равиньерос и сказал, что живет тут уже много-много лет, питаясь рыбой и травой, что он - единственный оставшийся в живых член команды "Синей Розы".

Неизвестно, что именно людям, пришедшим сооружать Дворец Счастливого Отдыха, показалось в нем странным. Его отправили в Город Верховной Власти, который, впрочем, назывался теперь Городом Свободных Сил, и там узнали предателя Тузуса Йужуса.

... Состоялся Всепланетный суд над главными преступниками, замыслившими уничтожение народов Земли посредством "Блокании" и пытавшимися этот злобный замысел осуществить.

Съехались представители всех народов планеты. Восемь дней длился этот Суд Народов, который на экранах телевизоров могли видеть в каждом доме. Виновников бесчеловечного заговора приговорили к высшей мере наказания.

"Брамийцы" покидали "Зеленый Остров".

А "Брами"?

Он остался на гранитном постаменте посреди бывшего "Поля Мертвых", превращенного усилиями заботливых рук в прекрасный парк. Он высится там как нетленный памятник борцам за свободу "Эль-Параисо". Их имена, высеченные на мраморных плитах, может прочитать каждый гражданин Земли.

Дома нас с Илем ожидала радостная весть: возвращался со своей экспедицией Лав-Астробиолог. Узнав о том, что его корабль сделает карантинную остановку на "Эстеллофорусе-119", я немедленно вылетел туда же.

И вот мы - вместе... Я слушал его рассказы о трудном и опасном путешествии в глубины Вселенной, о том, что они нашли следы жизни на некоторых астральных телах.

А я рассказывал ему о планете "Голубых и Черных Городов", о том, что и нашу планету могла постичь такая же участь, но, к счастью, не постигла.

Показал Лаву захваченный с собой видеомагнитный фильм, посвященный походу "Брами".

В столице ОКЕАНа на огромной глыбе стоит точная копия "Брами". А возле него - отлитые из бронзы фигуры людей. Можно узнать среди них и Кванту, и доктора Орфуса, и Грэнси, и Йоноо, и Павла Березу, и меня с Илем словом, всех, кто не расставался с "Брами" до последнего дня.

На янтарно-золотистой пластине, обрамленной тончайшими листьями из нержавеющего металла, - имена первых жертв "Блоканиив. И среди них имя милого нашего товарища Омара-Али...

Рядом, на высокой стене, высечены слова Юлиуса Фучика:

"ОБ ОДНОМ ПРОШУ ТЕХ, КТО ПЕРЕЖИВЕТ ЭТО ВРЕМЯ: НЕ ЗАБУДЬТЕ! НЕ ЗАБУДЬТЕ НИ ДОБРЫХ, НИ ЗЛЫХ... ПРИДЕТ ДЕНЬ, КОГДА НАСТОЯЩЕЕ СТАНЕТ ПРОШЕДШИМ, КОГДА БУДУТ ГОВОРИТЬ О ВЕЛИКОМ ВРЕМЕНИ И БЕЗЫМЯННЫХ ГЕРОЯХ, ТВОРИВШИХ ИСТОРИЮ. Я ХОТЕЛ БЫ, ЧТОБЫ ВСЕ ЗНАЛИ, ЧТО НЕ БЫЛО БЕЗЫМЯННЫХ ГЕРОЕВ, ЧТО БЫЛИ ЛЮДИ, КОТОРЫЕ ИМЕЛИ СВОЕ ИМЯ, СВОЙ ОБЛИК, СВОИ ЧАЯНИЯ И НАДЕЖДЫ..."

Как только окончился карантинный срок, корабль Лава-Астробиолога расстался с орбитальной станцией "Эстеллофорус-119" и взял курс на Землю.

Лав дал мне прочитать свои путевые дневники, и я еще раз убедился в том, что порой и самое незначительное может стать важным, если мир, окружающий тебя, суживается, сжимается пространственно до пределов космического корабля. На последней странице были подчеркнуты строки, написанные моим сыном незадолго до того, как экспедиция приблизилась к "Эстеллофорусу-119":

"Наконец-то, наконец, распустился наш земной колокольчик. Его семечко так долго не подавало признаков жизни, что казалось погибшим... А оказалось: живое, растет..."

И я еще раз понял, почему Лав не захотел унаследовать мою профессию историка. Его увлекало другое: не те события, которые уже были в мире и минули, а те, что свершаются и будут свершаться в еще не познанных до конца глубинах живого, бесконечно малого, но также и бесконечно великого в своем предназначении мира: клетка, ее сущность и законы развития в условиях внеземных.

Ну, что ж, а я буду продолжать свое привычное дело, и мне станет помогать другой мой сын - Иль. И мы вместе напишем некоторые главы из истории ОКЕАНа, посвященные экспедиции "Брами" и всему, что с нею связано. Ведь мы сами были участниками событий, которые взволновали весь мир...

Мои размышления прервал голос Лава. Он прозвучал в радиофоне.

- Отец?.. Ты очень занят?..

- Нет, мой дорогой. А что?

- Зайди, пожалуйста, на командирский пост. Хочу... нет, мы все хотим тебя о чем-то спросить.

Командирский пост на корабле Лава-Астробиолога - это обширное помещение в носовой части, снабженное большими иллюминаторами, откуда открывается широкий обзор видимого пространства.

Лав показал на приближающуюся Землю. Там, на одном из плоскогорий "Зеленого Острова", пламенели циклопические буквы, составленные из газовых светильников огромной светосилы. Их видно за сотни миль от планеты:

Я - OKEAH!

- Это - там были вы на "Брами"?

- Там, мой друг.

Когда небо над нашей родной планетой клубится облаками, его пронизывают мощнейшие потоки инфракрасных лучей. Они, эти лучи, вызывают в верхней кромке облачности свечение, и тогда плывущие из глубин Неизведанного космические корабли неизменно встречают надпись: "Я - ОКЕАН".

Я объяснил Лаву и всем его коллегам, что надпись, отныне пламенеющая на "Зеленом Острове", навеки утверждает уничтожение здесь последнего очага насилия на планете и служит еще одним маяком для тех, кто возвращается на Родину из дальних и долгих странствий по Вселенной.

Когда я закончил. Лав задумчиво произнес:

- Кто знает - быть может, эти слова читают и там!.. На какой-нибудь еще не знакомой нам планете!..