Поведение старичка настолько ввело нас всех в ступор, что мы невольно вели себя тихонечко. Шум из открытой створки стал весьма отчетливым. Там ругались и били посуду.
Заглянув внутрь, я увидела девушку в черном платье, упоенно разбивающую очередную тарелку.
— Ну что, готов отказаться от своего предложения?
— Нет, — голос мужчины прозвучал обреченно, но твердо, — можешь разбить все сервизы, бережно собираемые моей семьей не одно поколение. Я все равно не смогу отказаться от своей любви, от тебя как от своей пары, как от самой нежной и чуткой девушки.
“Чуткая” девушка хмыкнула. Видно, что “разговор” длится уже достаточно давно, осколков на полу, ого-го!
Следующую тарелку она вертела в руках, рассматривая и не спешила ударять об пол.
— А сколько стоит эта тарелка.
Мужчина подошел ближе и пояснил:
— Это древнекитайский фарфор тринадцатого века. У тебя в руках несколько сотен тысяч долларов, — голос мужчины звучал спокойно.
Нас, замерших у входа в столовую, никто не замечал.
— А на полу? — голос девушки дрогнул.
— Теперь это уже не важно. Софи, девочка, ответь на вопрос. Выйдешь за меня замуж?
— Эм…
Ответить потеряшка не успела. Рядом кто-то чихнул. Виноватое лицо дворецкого я никогда не забуду.
— Юра? — голос девушки дрогнул.
— Привет, кузина! Несколько кланов оборотней ищет тебя вторые сутки, а ты здесь посуду бьешь!
— Он говорит, я его пара, а я ничего не чувствую, понимаешь? — девушка заглядывала с глаза родственника, ища у него поддержки.
Юрий Константинович стремительно подошел к сестре, обнял ее и одновременно пожал руку рослому мужчине лет тридцати с удлиненной прической.
— Как я тебя понимаю, — сказал он обоим. — Софи, не мучь парня, дай ему ответ.
— Я боюсь. А если он ошибается, и я не смогу полюбить его?
Юрий поглаживал Софи по спине и тихонько с ней разговаривал, до меня долетали лишь обрывки фраз. Про то, что оборотень не может ошибиться, а она не ощущает лишь потому, что полукровка и не умеет оборачиваться. Но оборотень обязательно покорит ее сердечко.
— Неужели он тебе совсем-совсем не нравится?
Вместо ответа, Софи горько заплакала:
— Я дорогую посуду побила и красивую-у-у-у!
Кузен обнимал и утешал сестру, а сам в это время изучал хозяина за́мка. Между ними проходила почти осязаемая дуэль взглядов. Но вот оба остались довольными друг другом, и мужчины вновь пожали друг другу руки. Какие быстрые, я думала будет мордобой за честь сестры, а они цивилизованные. Временами.
— Самуил.
— Юрий.
— Юрий, ты, как родственник, дашь согласие на наш брак.
— А как же право оборотня обретшего пару?
— Я не могу так с ней поступить. Это, по сути, принуждение и обман.
Я поймала на себе виноватый взгляд босса, но он быстро его отвел. А я повернулась к Оле.
— Что это за право такое? — шепнула лисичке.
— Оборотень может прийти в любой храм или официальный орган власти и ему без вопросов проведут церемонию, если он встретил пару. Даже без согласия второй половины.
К сожалению, дальше рассказать о таком занимательном обычае оборотней охранница не успела. Однако и без того у меня укрепились утренние подозрения.
— Без свадебного платья замуж не пойду, — услышали мы голос невесты.
— Идем, выберешь самое лучшее, — подхватил под руку Софию Самуил. — Вчера стилисты привезли около сотни нарядов, ждут только твоего решения.
Я хмыкнула на такую предусмотрительность мужчины.
— Это что, мы едем в храм? — послышался голос чуть скрипучий дворецкого. — Нужно предупредить священников, что невеста дала согласие.
Старик был счастлив и поспешно скрылся из виду.
Я поймала взгляд Юрия. Он стоял у камина, на противоположном конце огромной столовой. На миг он опустил взгляд в пол, но сразу взял себя в руки и уже твердо глядя в мои очумелые от полного осознания глаза, направился ко мне по осколкам чужих страхов и недоверия.