Не прошло и десяти минут, а босс уже громко раздавал команды. Оля, Надя вы с нами, остальным ждать и быть на связи. Я уже думала, что последнее касалось и меня, как босс многозначительно посмотрел в мою сторону.
— А вы, Юлия Александровна, по контракту везде следуете за мной, как верная, — мужчина слегка запнулся, а у меня много ассоциаций в голове проскочило, самые яркие были про собаченьку и жену, ну а что, обе в неволе. — Подчиненная.
Говорю, неволя она такая, учит верности букве контракта.
На самом деле я была рада, что босс решил таскать свою невольную помощницу за собой. Если босса гнали на поиски девушки родственные чувства, то меня скорее банальное любопытство и в меньшей степени беспокойство за судьбу незнакомки.
Перед авто босс остановился, подождал, когда я подойду и галантно открыл мне дверцу, сам устроился с другой стороны. Оля села около водителя. Остальная охрана поехала во второй машине.
На пути к замку босс попросил рассказать о себе. Сильно удивленная, я сообщила, что в кинотеатре люблю кино, в ресторанах еду, а в машине тишину.
— А остальное написано в моем досье, — закончила с большим намеком.
Ольга не удержалась и прыснула. Водитель и ухом не повел. Босс смотрел только на меня. Его мягкая понимающая улыбочка заставила меня мысленно расстегнуть чемодан и достать оттуда плеточку. Я легонько постукивала любимым, с некоторых пор, аксессуаром по ладони, когда босс сильнее развернулся в мою сторону, слегка наклонился и интимно шепнул:
— Досье, милая, не отображает твоей истинной натуры, такой притягательной, что сдерживаться приходится ежесекундно.
Приложила руку к его лбу.
— Температуры нет. Аллергия не проявляется бредом, нет? Или это беспокойство за кузину?
Честно говоря, у меня сердечко екнуло, когда босс, проникновенно и хрипло, все это говорил, вызывая мурашки по коже. Но давать поводы и дальше соблазнять меня, я не хотела. Даже про плеточку забыла.
Всегда считала себя трезвомыслящей особой. Думала, что влюбиться мне будет сложно, и мужчине понадобится приложить немало усилий, чтобы оживить мое сердечко. Но сейчас чувствовала, что таю. Юрию не нужно ничего делать, я сама того не желая, начинаю проникаться им. Он мне нравится и не просто, а как самец. Признаваясь себе, я ощущаю, как все мое нутро еще неуверенно, но откликается на его близость.
Пора увольняться. Еще одной личной драмы мне не хватало.
У нужного нам за́мка ворота были заперты, но Юрий Константинович вышел, о чем-то переговорил со строго одетым сухощавым старичком и нас пешими пропустили через небольшую калитку.
До за́мка идти пару минут по асфальтированной дороге. Кругом ровно подстриженный газон и несколько десятков очень широких дубов. Настолько широких, что один человек не обхватит ствол руками. Нужно двое или трое смельчаков.
Это меня настолько поразило, что почти не обратила внимание на недавно отреставрированный белоснежный фасад. Строительные леса разбирали десяток рабочих. Двери в за́мок нам открыл тот же старичок.
Дворецкий, но не типичный, как любят показывать в фильмах про английские порядки, а весьма смелый и своевольный, судя по поведению. Пожилой мужчина приложил палец к губам и озорно улыбнулся. Потом жестом предложил следовать за ним. Он снял туфли, которые на улице издавали цокающее звуки, и, оставшись в белых носках, крадучись, пошел впереди.
Перед большими двустворчатыми дверями он остановился. Наклонился к замочной скважине, заглянул туда, неодобрительно покачал головой и тихонько приоткрыл одну створку.