Тайна Синхарата

Глава 1

Животное, понукаемое темнокожим седоком, уже много часов неслось по марсианской пустыне и совсем выбилось из сил. Теперь оно поминутно спотыкалось и, когда всадник ругал его и всаживал каблуки в чешуйчатые бока, лишь поворачивало голову и шипело. Проковыляв еще немного по направлению к песчаному холму, оно остановилось и опустилось на песок.

Человек спешился. Глаза животного горели в свете маленьких лун, как два зеленых фонаря. Всадник знал, что большего от животного не добьешься.

Он оглянулся, окидывая взором путь, которым примчался сюда.

Вдали виднелись четыре темных силуэта — одинокая группа среди пустыни. Они быстро приближались. Через несколько минут они будут здесь.

Всадник постоял немного, раздумывая, что ему предпринять. Далеко впереди маячила низкая гряда, а за грядой лежал Валкис и была безопасность. Но теперь они недосягаемы для него. Справа поднималась к небу высокая скала с разбросанными у подножия валунами.

«Они пытались схватить меня на открытом пространстве, — подумал он. — Но здесь, у девятого ада, им придется попотеть».

Он помчался к скале с быстротой, доступной лишь для животного или дикаря. Сложением он был чистый землянин, высокий и более плотный, чем казалось с виду. Его хлестал ветер пустыни, резкий и холодный, но путник, казалось, не замечал его, хотя на нем была лишь поношенная рубашка из венерианского шелка, открытая на груди.

Кожа его была так же темна, как и волосы. Ее сделали такой годы, проведенные под беспощадным солнцем. Но глаза его были удивительно светлыми и сейчас ярко блестели, как будто вбирая в себя бледный свет луны.

С легкостью ящерицы он заскользил по неровным обломкам валунов. Найдя место под прикрытием скалы, он сел на корточки и опустил голову.

Потом вытащил из кармана револьвер и замер. В его абсолютной неподвижности было что-то сверхъестественное, нечеловеческое терпение, родственное каменному терпению окружающих его валунов.

Приближающиеся темные силуэты стали превращаться в фигуры всадников. Они обнаружили лежащее на песке животное и остановились. Цепочка следов, хотя уже и занесенная песком, но еще достаточно ясная, показывала, в какую сторону пошел человек.

Главный дал знак, и остальные всадники спешились. С быстротой, свойственной солдатам, они вытащили из сумок оборудование и принялись его монтировать.

Человек, притаившийся за скалой, узнал обретающий форму предмет. Это был беннинг. И все равно он не собирался покидать своего укрытия.

Он не мог достать их своим оружием, а ближе они не подойдут. Беннинг же, обладающий мощным энергетическим лучом, достанет его и сделает мертвым или бесчувственным, — как им захочется.

Он положил бесполезный револьвер в кобуру, так как знал, кто эти люди и чего они хотят от него. Это офицеры Земного полицейского контроля, и они несли ему награду — двадцать лет в лунных камерах-блоках.

Двадцать лет в серых катакомбах среди молчания и вечной темноты.

Он сознавал неизбежность наступающего: голод, боль, одиночество. В свое время он познал большую часть перечисленных лишений и все же не собирался сдаваться на милость победителя. Он посмотрел на пустыню, на ночное небо, и глаза его наполнились отчаянием. Странно прекрасные глаза существа, стоявшего у черты жизни, одновременно и менее и более великого, чем человек.

Предводитель отряда медленно направился к скале и, подняв руку, крикнул:

— Эрих Джон Старк!

Ветер ясно донес его слова, и темноволосый сжался в своем укрытии.

Всадник остановился и заговорил снова, на этот раз на другом языке. Это был не земной, марсианский или венерианский язык, а незнакомый и такой же резкий и полный жизни, как и залитые лунным светом марсианские равнины, что его породили.

— О, Н’Чака, я взываю к тебе!

Последовало долгое молчание. Всадник и животное под ним застыли в ожидании.

Эрих Джон Старк вышел из тени.

— Кто называет меня Н’Чакой?

Всадник явно почувствовал облегчение и ответил по-английски:

— Ты прекрасно знаешь, кто я такой, и мы можем мирно поговорить.

— Конечно, можем, — пожал плечами Старк.

Всадник спешился и направился к скале, Старк в свою очередь пошел навстречу. Он был небольшим и жилистым, этот офицер из ЗПК, но в нем ощущалась та железная воля, что отмечала всех жителей планетных границ. Эти планеты-сестры не были запретными мирами, какими казались когда-то с расстояния в миллионы миль. На них тоже жили люди, потомки тех, кто когда-то организовал эту систему. Но все эти миры были жестокими.

— Давно это было, Эрих, — сказал подошедший.

— Да, пятнадцать лет назад, — кивнул головой Старк.

Еще несколько мгновений мужчины изучали друг друга, потом Старк сказал:

— Я думал, что ты все еще на Меркурии, Энтон.

— Нас всех отозвали на Марс, — он вытащил пачку сигарет. — Закуришь?

Старк взял сигарету. Они молча курили, ветер крутил у их ног песок, а трое патрульных ждали у собранного беннинга. Энтон ничем не рисковал. Электролуч оглушал мгновенно. Потом он сказал:

— Я буду жесток, Эрих. Я хочу тебе кое-что напомнить.

— Оставь свои слова при себе, — возразил Старк. — Ты меня схватил. Больше разговаривать не о чем.

— Да, — согласился Энтон. — Я тебя схватил, и мне понадобилась для этого чертова уйма времени. Вот почему я и хочу поговорить с тобой.

Взгляд его темных глаз встретился с холодными глазами Старка.

— Вспомни, кто я такой, Эрих Старк! Вспомни, кто пришел, когда шахтеры той долины на Меркурии посадили мальчика-дикаря в клетку и собирались прикончить его подобно тому, как прикончили они все вырастившее его племя. Вспомни все последующие годы, в течение которых я делал из дикаря цивилизованного человека.

Старк не без юмора рассмеялся.

— Тебе следовало бы оставить меня в клетке. Наверное, уже тогда, когда меня поймали, я был потерян для цивилизации.

— Может быть. Я этого не думал. Во всяком случае, я тебе напоминаю.

— Ни к чему нам вдаваться в сантименты, — не без горечи сказал Старк. — Я знаю, что взять меня — твоя работа.

Энтон подчеркнуто сказал:

— Я не заберу тебя, Эрих, если ты сам не заставишь меня сделать это. — И быстро, пока Старк не успел ответить, продолжил: — Ты осужден к двадцати годам за то, что снабдил оружием племена Средних Болот, когда они восстали против Земляно-Венерианского союза, и еще за пару подобных дел. Хорошо. Я знаю, почему ты это сделал, и не стану говорить, что не согласен с тобой. Но ты поставил себя вне закона, это несомненно. Теперь ты направляешься в Валкис и собираешься впутаться в такое дело, что, поймай я тебя после этого, мне пришлось бы отвезти тебя на Луну на всю жизнь.

— И на этот раз ты со мной не согласишься?

— Нет. Почему, ты думаешь, я едва не сломал себе шею, пытаясь найти тебя раньше, чем ты туда доберешься? — Энтон подался вперед, и лицо его стало серьезным. — Ты заключил какую-нибудь сделку с Делгауном из Валкиса? Он за тобой посылал?

— Он за мной посылал, но сделка пока не заключена. Я на перепутье. Я получил сообщение от Делгауна, кем бы он там ни был, что на Сухих Землях будет частная война и что он заплатит мне за помощь в ней. В конце концов, это же мое дело.

Энтон покачал головой.

— Это не частная война, Эрих. Это нечто гораздо большее и неизвестное. Марсианский совет Городов-Штатов и земная комиссия обливаются холодным потом, но не могут точно узнать, что происходит.

— Ты знаешь, что собой представляют города Лау-Кенао-Валкис, Джекарра, Барракен?

— Фантастические истории о варварском главаре Киноне, который, кажется, обещал и землю и небо племенам Кена и Шуна. Нечто, связанное с культом Рама, который считается исчезнувшим тысячи лет назад. Мы знаем, что Кинон каким-то образом связан с Делгауном, самым удачливым из всех бандитов, и мы знаем также, что некоторые из главарей преступного мира проходят фильтровку ради того, чтобы примкнуть к этим людям. Клихтон и Уэлз с Земли, Томми с Меркурия, Эррод из колонии Калисто и твой, насколько мне известно, старый товарищ по оружию Лухар-венерианец.

Старк слегка вздрогнул, а Энтон едва заметно улыбнулся.

— О, да, — сказал он. — Я об этом слышал, — он помрачнел и добавил: — Сам можешь догадаться, Эрих. Варвары собираются, подняться на борьбу. Нечто вроде священной войны, отвечающей отнюдь не священным интересам Делгауна и его компании. В нее окажется втянутой половина мира. Крови будет столько, что хватит даже на Сухие Земли, — все это будет кровь варваров, и прольется она ради ложных обещаний, а вся мразь Валкиса разжиреет на ней, если только мы каким-то образом не сможем помешать этому.

Он помолчал и сказал тусклым голосом:

— Я хочу, чтобы ты шел в Валкис, но как мой агент. Не желаю козырять тем, что ты окажешь услугу цивилизации, — небесам известно, что цивилизации ты ничем не обязан. Но ты мог бы спасти много людей, подобных тебе самому, от кровавой резни, не говоря уже о жителях пограничных районов Марса, которые падут под топором Кинона. Кроме того, ты сможешь снять с себя угрозу двадцатилетнего заключения на Луне и, может быть, даже вызвать в себе желание стать человеком, а не тигром, блуждающим от одного убийства к другому… Если ты выживешь.

— Ты умен, Энтон, — медленно проговорил Старк. — Ты знаешь, какие чувства я испытываю ко всем планетным аборигенам, подобным тем, кто вырастил меня, и поэтому взываешь к ним.

— Да, — согласился Энтон. — Я умен, но не лжец. Все, что я сказал тебе, — чистая правда.

Старк старательно втер окурок в песок.

— Предположим, что я соглашусь стать твоим агентом на этих условиях и отправлюсь в Валкис. Что же потом удержит меня от нарушения договора?

— Твое слово, Эрих, — мягко проговорил Энтон. — Когда знаешь человека с детства, хорошо его понимаешь. Твоего слова будет для меня достаточно.

Они помолчали. Потом Старк протянул руку.

— Ладно, Симон, но договор только об этой сделке. Никаких дальнейших обещаний не будет.

Они пожали, друг другу руки.

— Я ничего не могу тебе предложить. Ты должен положиться только на себя, — сказал Энтон. — Связаться со мной ты сможешь через бюро Земной Комиссии в Тираке. Знаешь, где это?

Старк кивнул.

— Да, на границе Сухих Земель.

— Удачи тебе, Эрих!

Энтон повернулся и пошел к тому месту, где его ждали трое спутников. Он дал им знак, и солдаты начали демонтировать беннинг. Потом они поскакали прочь. Ни Энтон, ни его спутники ни разу не оглянулись.

Старк следил за ними, пока они не исчезли из виду, затем глубоко вздохнул и распрямил плечи.

Он подошел к своему животному, которое уже отдохнуло и могло нести его на себе.

Горная гряда все росла и росла по мере того, как Эрих к ней приближался. Наконец она превратилась в цепочку низких, побитых временем гор. Перед ним открылась тропа, извивавшаяся между безжизненными песчаными холмиками. Эрих пересек ее и оказался на берегу мертвого моря. Безжизненная пустыня простиралась в темноте, огромная и одинокая, как космос. А между дном моря и холмами Старк увидел сияние огней Валкиса.