Тайна озера Иссык-Куль

ПРЕДЛОЖЕНИЕ ПРОФЕССОРА СЕВЕРОВА

Кабинет профессора Северова представлял собой обширную комнату, увешанную по стенам картами и таблицами. В углах комнаты находились шкафы, заполненные книгами, середину комнаты занимал длинный стол, уставленный различными приборами.

Северов, увидя нас, поднялся с раскладного кресла и пригласил сесть к столу.

Беседа для нас началась несколько в неожиданном направлении. Северов склонил свою большую голову с седыми вьющимися волосами над кипой книг и извлек одну с хорошо знакомым серым переплетом. Это были «Легенды» Сангара Бакирова.

— Здесь одна история заинтересовала меня, так как некогда была предметом научного исследования, — сказал он.

Я прочел несколько строк на раскрытой профессором странице.

Северов говорил о легенде, которая возникла в начале XX века, она быстро распространилась среди жителей Прииссыккулья и Семиречья после сильного землетрясения в 1911 году, разрушившего старый город Верный. Согласно этой версии от землетрясения образовалась огромная тысячекилометровая подземная расселина, соединившая, будто бы высокогорный Иссык-Куль с равнинным озером Балхаш в Казахстане, и вследствие этого воды Иссык-Куля хлынули в Балхаш.

Эти рассказы подтверждались теми фактами, что в Балхаше внезапно появилась в большом количестве рыба сазан, ранее не водившаяся в озере. Рыбаки как будто стали замечать, что в Иссык-Куле количество сазана, наоборот, уменьшилось. Кроме того, заметили, что уровень воды в Балхаше поднялся, а в Иссык-Куле стали обнажаться берега. Эти факты, казалось были настолько очевидны, что за разъяснение вопроса взялась наука.

— Так вот, — продолжал Северов, — мне кажется, надо было бы дать больше научного объяснения причинам, породившим эту легенду.

Рыба сазан, которая раньше не водилась в Балхаше, действительно сейчас имеет там промысловое значение, но не потому, что он попал из Иссых-Куля. Никакого подземного канала, связывающего два эти озера, разумеется, нет. Появление в Балхаше сазана вызвано тем, что во время сильных дождей образовался большой грязекаменный поток в Заилийском Алатау, достигший реки Или. Ряд прудов, находившихся на пути селевого потока, были затоплены, и сазан, обычная рыба для среднеазиатских водоемов, попал вначале в реку Или, а затем с его водами в озеро Балхаш. В Балхаше для сазана оказались благоприятные условия, и он стал быстро размножаться. Я это говорю к тому, — продолжал Северов, — что, несмотря на обилие легенд, представляющих определенный интерес, Иссык-Куль недостаточно изучен. Возьмем, например, основное предание о затопленных водами Иссык-Куля древних богатых городах Сикуль, Яр, Барсхон. Эти предания имеют в основе исторические факты.

Стоит только посмотреть на дно озера у берегов Тур-Айгыра или у устья реки Тон, как уже на небольшой глубине можно увидеть обширные подводные развалины каменных строений. А у Кой-Сары во время шторма волны выкидывают даже черепки посуды, древнюю утварь и кости.

Не случайно Иссык-Куль издавна известен народам Востока. Китайцы знали его под названием Жехай — теплое море; монголы именуют его Тумурту-Нур — железное озеро.

Все это говорит о том, что котловина Иссык-Куля имела широкие торговые связи с древними странами Азии и играла большую роль в истории Семиречья.

Мне думается, наши исследователи помогут окончательно узнать историю Иссык-Куля и раскроют его тайну… Почему я говорю «тайну»?… Нам уже теперь кажется, что мы должны найти неизвестные еще науке факты, которые увяжут все загадки Иссык-Куля, волнующие ученых.

Сангар Бакиров слегка толкнул меня локтем и перебил профессора:

— Скажите пожалуйста, Владимир Петрович, вам не приходилось сталкиваться с одним необычным явлением на Иссык-Куле?..

— А именно?..

— С загадочным светом иссык-кульских глубин.

Не успел профессор ответить, как журналист вынул розовый конверт с письмом отдыхающих Кой-Сары и подал Северову. Северов извлек из конверта письмо. Взгляд его серых глаз быстро пробежал по строчкам. На высоком лбу слегка собрались морщинки. Он нахмурился, затем улыбнулся.

— Я сам был свидетелем этого явления, — сказал торопливо журналист, думая, что профессор не особенно верит письму.

В это время дверь кабинета открылась и вошел черноволосый молодой человек. Левая рука его была забинтована гипсовым бинтом и в полусогнутом положении висела на марлевой повязке.

У молодого человека было бледное продолговатое лицо и прищуренные карие глаза.

— Инженер Рубинин, — представил нам его профессор.

— Виктор Николаевич, прочтите, — сказал профессор, передавая инженеру письмо. Инженер внимательно прочитал и пожал плечами.

В это время Северов медленно поднялся и, привлекая наше внимание жестом, указал па середину стола, где стояла продолговатая металлическая модель какого-то плавательного аппарата.

Модель напоминала подводную лодку несколько необычных очертаний. Корпус был укорочен, в центральной части резко утолщен, вместо боевой рубки возвышался сферический купол. В носовой части виднелись какие-то специальные приспособления. Вся конструкция аппарата была массивной и производила впечатление большой прочности. Я вспомнил, что видел подобный аппарат в техническом журнале.

— Это батискаф! — воскликнул я.

— Да… Самоходный батискаф, — подтвердил Северов, — созданный советскими конструкторами. Мы назвали его глубиноходом.

С этими словами Северов нажал кнопку в подставке модели, и впереди купола на палубе глубинохода засиял луч.

Так вот отчего светились воды Иссык-Куля!

— Луч прожектора!? — воскликнули мы одновременно с Сангаром Бакировым, несколько разочарованные. — Так это и было причиной сияния в воде?

— Не огорчайтесь, — улыбнулся профессор — это чудесный аппарат, с помощью которого мы исследуем геологическое строение дна Иссык-Куля.

Северов указал на носовые выступы глубинохода.

— Здесь имеется буровая установка, которой можно бурить любую породу на любой глубине озера. Но должен вам сказать, что луч батискафа никакого отношения к наблюдаемому свечению вод Иссык-Куля, видимо, не имеет. Свечение воды замечено ночью, а мы пока работали со своим батискафом только днем.

Профессор подошел к большой карте Иссык-Куля, висевшей на стене. Синяя поверхность озера была исчерчена линиями маршрутов, во многих точках были приколоты красные флажки. Свободным от флажков было пространство иссык-кульской впадины, обозначенной глубиной более 400 метров.

— Флажками отмечены точки, где глубиноход проводил исследования, — сказал Северов, — работа была напряженной, но нигде мы не обнаружили светящейся глубины.

— Сделали ли вы какие-нибудь новые открытия? — задал вопрос Бакиров, глаза которого загорелись любопытством профессионала-журналиста.

— Да. У нас много интересных данных.

— Как бы я хотел с ними познакомиться, — воскликнул Бакиров.

— Инженер Рубинин может вам дать исчерпывающее интервью.

— Пройдемте в нашу лабораторию, — пригласил Рубинин.

Инженер и Сангар Бакиров вышли из кабинета.

Северов молча прошелся по комнате и остановился возле застекленных стеллажей, двумя рядами тянувшихся вдоль стены.

— Вот здесь геологическая летопись Иссык-Куля, — начал профессор, обдумывая предстоящий разговор, ради которого, видимо, меня и пригласил.

Я подошел ближе.

На стеллажах, как в минералогическом музее, в аккуратных ящичках лежали круглые столбики минералов, в четыре-пять сантиметров величиной, вырезанные буровой трубкой в различных породах и поднятые со дна Иссык-Куля. Здесь были граниты, шпаты, диориты и другие минералы.

— Мы закончили основную работу по изучению геологической структуры Иссык-Кульской впадины, — сообщил Северов. — И среди прочих фактов мы столкнулись с одним явлением, которое прямо касается ваших исследований… Вот здесь, — профессор указал точку на карте, — мы обнаружили слой воды толщиной приблизительно в сто метров, температура которого на десятки градусов выше обычных температур воды этих глубин озера. Кроме того, взятые пробы показали, что вода слегка радиоактивна и по химическому составу почти аналогична минеральным водам иссык-кульского курортного источника Ак-Су. Это подтверждает вашу гипотезу, которую я вполне разделяю… но нам пока не удалось найти самого выхода источника. — Профессор вздохнул, лицо его помрачнело.

— Вы видели инженера Рубинина, он мой помощник, с ним стряслось несчастье. В прошлое воскресенье во время охоты в горах он упал и сломал себе руку. Второй мой помощник, научный сотрудник Бабаш, выехал по срочному заданию: он переброшен в экспедицию, работающую на озере Байкал. Как видите, я остался без помощников. А он мне необходим. Нам нужен сотрудник, знающий бальнеологию и владеющий хорошо лабораторной работой… Я давно присматриваюсь к вам, доктор Очевидцев, и мы решили в своем коллективе предложить вам совместную работу в нашей экспедиции.

Я задохнулся от неожиданной радости. Работать в экспедиции Северова, оснащенной новейшей аппаратурой, искать интересующий меня иссык-кульский минеральный источник! Я думал всего полминуты. Захватывающая перспектива открылась передо мной. Я без колебаний сказал:

— Владимир Петрович, я согласен принять ваше предложение.

— Я так и думал, — улыбнулся Северов, — я даже в принципе договорился с руководством вашего института о переводе вас к нам. Но, — профессор сделал паузу, — вам предстоит серьезно познакомиться кое с чем неизвестным.

Профессор указал на солидно поблескивающую модель батискафа.

— Я согласен на любые условия, — сказал я и мысленно представил себя уже плывущим в чудесном аппарате в таинственных глубинах Иссык-Куля.