31

Катерина сама толком не понимала, как ей удалось выбраться из здания школы. Она двигалась в полной темноте, глаза застилали слезы, и тем не менее по какому-то наитию она все же сумела найти верный путь из подвала и вскоре уже с наслаждением вдыхала прохладный ночной воздух. Девушка на мгновение остановилась на пороге, пытаясь сориентироваться, однако, услышав звук торопливых шагов за спиной в коридоре, побежала вокруг здания, пересекла школьный двор и выскочила за ворота. Ключей от машины у нее не было, так что ей оставалось надеяться только на свои силы. Не замедляя шаг, она помчалась по улице и свернула в первый попавшийся переулок. Лишь там Катерина позволила себе остановиться; укрывшись в тени большого куста, она, жадно хватая ртом воздух, напряженно вслушивалась.

Вскоре до Катерины донесся скрежет открывшейся калитки, и вслед за этим девушка услышала крики и шаги. Насколько она могла судить по голосам, преследователей было, как минимум, трое. Услыхав, что они приближаются, Катерина снова побежала. Сзади ей что-то крикнули, но она лишь ускорила бег. Скупое освещение в квартале, а также то, что она поминутно сворачивала все в новые и новые переулки, позволяло ей оставаться вне поля зрения преследовавших ее людей. После нескольких минут такой гонки Катерина немного снизила темп и впервые позволила себе оглянуться. Выбрав темное место посередине между двумя фонарями, она остановилась. Внезапно в конце улочки возник силуэт; остановившись, человек начал оглядываться по сторонам.

Внезапно прямо за спиной Катерины раздался лай, и она вскрикнула от испуга. Черная собака, злобно рыча, бросалась на разделявшую ее и девушку изгородь с такой неистовой яростью, как будто что-то угрожало ее собственной жизни. Человек на перекрестке немедленно обернулся на шум, и Катерина вновь сорвалась с места и побежала. Сердце ее отчаянно колотилось, едва не выскакивая из груди, и она напрягала все силы, чтобы не снижать темп. Тем не менее шаги преследователя звучали все ближе и ближе, девушка уже явственно различала у себя за спиной тяжелое дыхание. Добежав до угла, она в очередной раз повернула, преодолела еще двадцать метров и увидела перед собой стоянку для велосипедов, устроенную прямо посредине переулка. Лавируя в узких проходах между велосипедными штативами, Катерина услышала за спиной громкую ругань. Преследовавший ее мужчина, по-видимому, упал, однако она не стала тратить время и оборачиваться.

После велосипедной стоянки улица расширялась; особняки здесь сменили многоэтажные дома. Катерина почувствовала, что больше не может бежать, ноги ее заплетались, она то и дело спотыкалась и с трудом удерживалась на ногах.

Внезапно из дверей ближайшего дома вышел мужчина и, широко расставив руки, встал у нее на пути. Не успев остановиться, девушка налетела на него, едва не сбила с ног и сама чуть не упала. Подхваченная мужчиной, Катерина почувствовала, что его одежда пахнет табачным дымом, пивом и потом.

— А ну-ка давай войдем внутрь, — произнес он, и сильные руки увлекли ее в дверь.

Катерина не сопротивлялась — не потому, что хотела войти, просто силы уже полностью ее оставили. Она услышала, как за спиной у них захлопнулась входная дверь.

— Какого черта, Оле?! — тут же раздался хриплый женский голос. — Разве я не сказала, чтобы ты убирался домой? Мы закрыты.

Державший Катерину мужчина увлек ее к стулу и усадил.

— Черт побери, Герли, ты что, не видишь, что ей нужна помощь? — сказал он таким голосом, что сразу стало понятно: пьет он уже далеко не первый день. — А кроме того… кроме того, эту юную даму я знаю.

Катерина так изнемогла, что даже не могла сосредоточиться, чтобы подтвердить это или опровергнуть. Не говоря ни слова, она тяжело навалилась на стол, уронив голову на руки.

— Ладно уж, Оле, — смягчившимся тоном произнесла женщина. — Но учти, выпивки больше не получишь.

Звук открывшейся двери заставил Катерину вздрогнуть всем телом.

— Вон отсюда! — крикнула женщина у нее за спиной. — Мы закрыты.

Запыхавшийся мужчина попытался было что-то возразить, однако женщина не позволила ему сделать это, снова крикнув:

— Я сказала: закрыты! Приходите после двенадцати.

После чего захлопнула дверь и с шумом заперла.

Не в силах дольше сдерживать слезы, Катерина расплакалась. Она и подумать не могла, что все окажется настолько опасным. Вспоминая, какой сильной и непобедимой она ощущала себя рядом с Йоном, она даже представить себе не могла, что когда-нибудь ей придется бросить его и самой спасаться бегством. Все, что произошло, казалось Катерине совершенно невероятным. Она почувствовала, как мужчина осторожно погладил ее по плечу, по-видимому стремясь успокоить. Однако Катерина заплакала навзрыд.

— Что ж, чашечка кофе тут наверняка не повредит, — философски заметила женщина.

Вскоре послышался звон чашек и шум кофеварки, подействовавшие на Катерину, к ее удивлению, как ласковые объятия родного человека.

Рыдания ее постепенно превратились в отдельные всхлипывания; наконец она подняла голову и сконфуженно осмотрелась по сторонам.

Оказалось, что она сидит в небольшом невзрачном баре, уставленном тяжелыми деревянными столами и стульями с красной кожаной обивкой. За массивной стойкой, занимавшей всю стену напротив входа, стояла та, кого мужчина назвал Герли, — небольшого роста, крепкая женщина с красным лицом и жестким взглядом, способным заставить прийти в себя даже самых пьяных клиентов. Подойдя к столу, за которым сидела Катерина, она осторожно поставила на него две чашки с горячим кофе.

Рядом с Катериной сидел ее спаситель — худой человечек с впалыми щеками, одетый в помятый костюм, из-под которого выглядывала рубашка, некогда, вероятно, белая, а теперь желтоватая, как будто подкопченная.

Оказалось, что она действительно с ним знакома.

Оле, ее спаситель, был улавливающим. Судя по рассказу Йона, именно его он повстречал в баре «Чистая рюмка» после похорон Луки. Правда, видеть Оле Катерине случалось не часто, так как обычно он предпочитал решать все свои проблемы в местах, подобных этому. Тем не менее она была уверена, что не ошиблась.

Увидев по глазам Катерины, что она его узнала, Оле заговорщицки подмигнул девушке и широко улыбнулся; при этом обнажился ряд желтых зубов.

— Ничего, Герли, кофе тоже сойдет, — громко сказал он, отхлебывая из чашки.

— Что ж, пей ты его почаще, глядишь, с тобой и впрямь было бы приятно общаться. — Герли повернулась к Катерине: — Ну как ты, золотко?

Катерина благодарно кивнула и обеими руками взяла чашку. Тепло подействовало на нее успокаивающе; зажмурившись, она осторожно сделала глоток.

— Все мужики — свиньи! — продолжала Герли. — Просто какая-то шайка насильников. Я считаю, их нужно кастрировать — всех до одного!

— Да ведь ты бы сама тогда не родилась! — Оле расхохотался.

— Ладно, остряк, успокойся. Чем умничать, лучше бы проводил девушку до полицейского участка.

Катерина покачала головой.

— Не стоит, — торопливо сказала она. — Я вполне справлюсь сама.

Герли посмотрела на нее внимательно:

— Ты уверена? От этих говнюков не так-то просто бывает избавиться.

— Со мной все в порядке, — судорожно сглотнув, заверила ее Катерина. — Ничего страшного не произошло.

Пробормотав что-то неразборчивое, Герли вернулась за стойку бара и стала ее протирать.

— Но я и вправду могу проводить тебя туда, — сказал Оле, хотя взгляд его говорил, что в данный момент он не горит желанием это делать.

— В полицию мне нельзя, — шепнула ему Катерина. — Мне необходимо как можно скорее связаться с Кларой.

Оле решительно кивнул и расправил плечи:

— Сейчас такси вызову.

Он поднялся и, шаркая, направился к стойке, где сразу же о чем-то заспорил с Герли.

Катерина не знала, что ей делать. Может, прибегнуть к помощи полиции и было сейчас единственным разумным решением, но она решительно не представляла себе, каким образом станет посвящать их во все. К тому же Йон был так близко и срочно нуждался в помощи. Нет, Клара наверняка придумает, как им его вызволить.

Дискуссия у стойки окончилась тем, что Герли сдалась и даже сама вызвала такси. Оле вернулся к столику Катерины и допил свой кофе.

— Мы выйдем через заднюю дверь, — сказал он, бросив взгляд на окна. — Пошли.

— Будь осторожней, девочка, — напутствовала Катерину Герли, кивая ей на прощание.

Девушка поднялась и пошла вслед за Оле к двери в глубине бара. Судя по выцветшей табличке, за ней находились туалеты; когда Оле распахнул дверь, последние сомнения в этом исчезли. Отвратительный едкий запах заставил Катерину задержать дыхание. Оле провел ее дальше к узкой дверце в самом углу. Ему пришлось какое-то время повозиться, прежде чем дверца наконец отворилась, издав при этом сильный скрип.

Задний двор оказался довольно большим, это Катерина заметила даже в темноте. Проходя по нему, она разглядывала немногочисленные освещенные окна дома, удивляясь, что люди могут спокойно вставать и собираться на работу, как будто ничего не случилось. Неужели они не замечают, что происходит у них под боком, в их собственном дворе, неужели не понимают, что именно поставлено на карту?!

Нетвердой походкой Оле дошел до ведущих на улицу ворот. Не сразу найдя ручку, спаситель Катерины выругался. Его неловкие движения казались девушке слишком медленными; мягко отстранив его, она сама нажала на ручку и распахнула ворота.

В отличие от двора, улица казалась ярко освещенной. Стоило Катерине выйти на свет, как она тут же в страхе отскочила назад и прижалась к стене. Оле, чтобы не наткнуться на нее, остановился и некоторое время стоял на месте, угрожающе покачиваясь.

— Где же машина? — проговорила Катерина негромко, но так, чтобы Оле ее услышал.

— Должна быть прямо здесь, — ответил Оле и повернулся вокруг собственной оси, едва при этом не упав. — Вот — Нордре Фрихавнсгаде.[39]

Мимо них довольно быстро проехала черная машина, и Катерина инстинктивно попыталась вжаться в стену.

— Эй! — завопил Оле, шагнув к краю тротуара и размахивая над головой руками. — Мы здесь!

Такси затормозило, развернулось и остановилось напротив них.

Выскочив на тротуар, Катерина успела поддержать Оле, иначе бы он упал. Водитель открыл окно и высунул наружу голову.

— Тебе помочь? — спросил он Катерину на ломаном датском.

— Нет, просто открой дверь, — ответила она, поддерживая своего спасителя.

Шофер быстро вышел из машины и распахнул заднюю дверь. Катерина усадила Оле внутрь, и тот улегся на заднем сиденье, что-то довольно бормоча. Сама девушка обогнула автомобиль и уселась на пассажирское сиденье.

— Повезло ему, что он не один, — заметил водитель, трогаясь с места. — Обычно мы в это время с такими не связываемся.

В любой другой день Катерина, не задумываясь, настояла бы на том, чтобы таксист немедленно остановил машину и высадил их, однако сегодня она ограничилась тем, что продиктовала шоферу адрес Клары в Вальбю.


Когда Катерина проснулась, уже ярко светило солнце. Свет его тонкими лучами проникал на веранду сквозь белые жалюзи. Одетая все в те же джинсы и футболку, она лежала на мягком удобном диване с расшитыми цветами подушками, заботливо укрытая кремовым одеялом.

Пять месяцев в году Клара проводила в основном на этой веранде, используя все прочие помещения лишь для хранения продуктов и для сна. Даже еду себе она готовила на лужайке перед домом на гриле или на костре. Стены веранды были обшиты белыми фасонными досками, с поперечных балок потолка свисали многочисленные горшки с цветами, подоконники также занимали различные растения.

Катерина неоднократно бывала здесь и прежде, но ночевать на веранде ей приходилось впервые. Она даже не помнила, как уснула.

Когда она вышла из такси, была еще ночь, и дом Клары утопал во тьме. Оле тем временем уже очнулся и настоял на том, чтобы его отвезли домой. У Катерины уже совсем не оставалось сил на то, чтобы спорить с ним, она даже поблагодарить его не смогла. Автомобиль отъехал и оставил ее на тротуаре в полном одиночестве.

Идя по садовой аллее, Катерина мысленно молилась, чтобы Клара оказалась дома. В противном случае она просто-напросто не знала бы, что делать. После нескольких звонков Катерины Клара наконец открыла дверь, и всхлипывающая девушка в полном изнеможении прильнула к груди остолбеневшей от неожиданности женщине.

Прошло несколько минут, в течение которых Катерина лишь плакала, ни на секунду не выпуская Клару из объятий, пока та осторожно помогала ей пройти на веранду и устроиться на диване. Когда девушка успокоилась настолько, что смогла говорить, она первым делом попросила стакан воды. Клара тотчас же принесла воду. Осушив стакан до дна, Катерина начала рассказывать о событиях минувшей ночи.

Клара внимательно слушала, ни единым жестом не позволяя понять, что и сама утомлена. Она ласково обняла девушку за плечи и слегка покачивалась вместе с ней, как будто задавала ритм ее рассказу. Лишь когда Катерина поведала ей о предательстве По, Клара громко выругалась, вскочила и стала мерить веранду шагами, стараясь обуздать свой гнев.

— Ах он мелкий негодник! — процедила она сквозь стиснутые зубы и прибавила: — Я всегда говорила: что-то с ним не так! — Однако, поняв по виду Катерины, что это не единственное дурное известие из тех, которые та должна сообщить, Клара взяла себя в руки и вновь опустилась на диван со словами: — Извини, не обращай на меня внимания и продолжай.

Сделав над собой немалое усилие, девушка рассказала об эксперименте в подвале, а когда дошла до того, как ей пришлось покинуть Йона, не выдержала и опять разрыдалась.

Клара принесла еще воды и принялась утешать девушку.

— Ты ничего не могла поделать, — сказала она, вновь обнимая Катерину. — Если бы ты осталась, то они использовали бы тебя, чтобы оказать давление на Йона. Теперь они не могут его шантажировать.

Катерина всхлипнула:

— А что, если они убьют его?

— Этого они не сделают, — с уверенностью произнесла Клара. — Насколько я понимаю, они хотят каким-то образом задействовать его в своих планах. Он для чего-то нужен им, должен сделать для них нечто такое, что под силу ему одному.

Либо Катерину утешил тон Клары, или же виной всему была одолевшая девушку жуткая усталость, однако после этих слов Катерина уже больше ничего не помнила.


Она услышала доносящиеся из глубины дома голоса. Один из них принадлежал Кларе.

— Неужели действительно так уж необходимо было ее усыплять? — сказал мужчина, и Катерина сразу же узнала голос Иверсена.

— Ее все это довело до крайности, — ответила Клара. — Видел бы ты ее. Девочке необходим был отдых, но она была так возбуждена, что просто не смогла бы уснуть. Иногда для того, чтобы успокоить рассудок, надо дать отдых телу.

— Что ж, раз ты так считаешь… — произнес Иверсен, однако, судя по его тону, слова Клары не особенно его убедили.

Катерина услышала приближающиеся шаги.

— И сколько продлится действие? — спросил Иверсен.

— Я уже не сплю, — сказала Катерина и повернулась к двери.

Клара торопливо протиснулась мимо стоящего на пороге Иверсена и подошла к дивану:

— Как ты себя чувствуешь?

Катерина кивнула:

— Все хорошо. Который сейчас час?

Иверсен уселся напротив нее в кресло, покрытое вязаным покрывалом с цветным узором.

— Десять часов утра, — сказал он, бросая исподлобья взгляд на Клару. — Ты проспала тридцать часов кряду.

— Тридцать часов! — Катерина вскочила с дивана. — Как же вы могли?!.. — В глазах у нее потемнело, она умолкла и села.

— Это было для твоего же блага, — сказала Клара, беря ее за руки. — Тебе необходимо было отдохнуть.

Катерина убрала свои руки.

— А как же Йон? — с горечью в голосе произнесла она. — Мы должны найти Йона.

— Мы работаем над этим, — успокоил ее Иверсен. — Все адреса Ремера находятся под наблюдением. Как только он появится…

— Так он исчез? — перебила его Катерина.

Иверсен кивнул и опустил глаза на собственные руки, которые нервно сжимал и разжимал.

— А как же школа? — спросила Катерина. — Нам нужно проникнуть в школу.

— Катерина, школа сгорела, — сказала Клара и поспешно прибавила: — Но никаких жертв не было. Правда, само здание выгорело до основания спустя всего несколько часов после того, как ты оттуда выбралась.

— Пожарные считают, что замкнуло проводку, — прибавил Иверсен. — Они быстро поняли, что потушить огонь не удастся, и сосредоточили свои усилия на том, чтобы локализировать пожар, и потому только школа сгорела.

— Они заметают следы, — сказала Катерина и поочередно посмотрела на Иверсена и Клару. Они кивнули, соглашаясь.

— Произошел еще один пожар, — сообщил Иверсен. — В ту же ночь сгорела вилла Кортманна. Тело хозяина нашли в библиотеке. Считается, что причиной пожара послужила непотушенная сигарета.

Катерина вспомнила свое последнее посещение виллы в Хеллерупе. Хеннинг перенес мертвое тело Кортманна в библиотеку, где он в результате и был кремирован, как во время погребальной церемонии у индейцев.

— Но ведь он был повешен! — с досадой произнесла она. — Они должны были это заметить. Следы на шее, отсутствие дыма в легких.

— Все обстоятельства дела держатся в секрете, — сказала Клара. — Было бы странно, если бы у Ремера не оказалось связей в полиции, с помощью которых он мог бы повлиять на ход расследования.

— И с тех пор Ремера не видели?

— Нет, — ответил Иверсен. — Он как сквозь землю провалился. Мы позвонили по всем телефонам, какие только нашлись в его деле, но везде получали один и тот же ответ: Ремера нет. — Старик развел руками. — Как я уже говорил, мы держим под наблюдением все адреса. Кстати, скоро мне нужно будет сменить Хеннинга. Ничего, рано или поздно Ремер должен появиться.

Катерина сжала кулаки. Рано или поздно! Ее это не устраивало. Йона где-то прячут, а виной всему она, Катерина, поскольку именно она бросила его в беде. Если Йон не пойдет на сотрудничество с Теневой организацией, Ремер в конце концов с ним разделается, это лишь вопрос времени. Она почувствовала, как внутри у нее закипает гнев. Зачем они позволили ей спать столько времени? Почему не сделали чего-то большего, чтобы отыскать Йона?

— Мы сделали все, что могли, — сказал Иверсен, как будто сумел прочесть ее мысли. — Поверь. Мы даже думали пойти в полицию и все там рассказать.

— Правда, сразу же от этого отказались, — прибавила Клара. — Йону бы это все равно не помогло, а люди Ремера в полиции сделали бы все возможное, чтобы спустить дело на тормозах.

Катерина вынуждена была признать, что Иверсен и Клара правы. При той информации, которой они располагали, сделать что-либо еще было невозможно. Гнев ее сменился отчаянием. Что она могла? А ведь делать что-то было необходимо. Просто сидеть и ждать, пока Ремер проявит себя — а этого могло вообще не случиться, — было поистине невыносимо.

— А что с По? — нервно поинтересовалась она.

Иверсен покачал головой:

— Комната, в которой он жил, оказалась пуста. Три последних дня его никто не видел. — Он вздохнул. — Разумеется, выяснилось, что По это не настоящее его имя. Так что и этот след привел нас в тупик.

Катерина медленно встала. Она еще не знала, как поступит, но сидеть у Клары на веранде сложа руки не могла. Если бы для того, чтобы отыскать Йона, потребовалось пешком метр за метром исходить весь Копенгаген, это бы ее не остановило. Все что угодно, только не бездействие.

— Я иду домой, — сказала она.

Клара хотела было возразить, однако Катерина остановила ее, сказав:

— Все в порядке. Чувствую я себя нормально.

— Я тебя отвезу, — сказал, поднимаясь, Иверсен.

— Спасибо. — Катерина обняла Клару. — Спасибо тебе за все.

— Если потребуется моя помощь, можешь всегда на меня рассчитывать.

Катерина кивнула, вместе с Иверсеном она прошла сквозь все комнаты к входной двери и вышла на улицу. Трава в маленьком палисаднике была недавно подстрижена и даже сейчас, в середине осени, напоминала летнюю. У края тротуара в конце садовой аллеи лежал мусорный мешок; кто-то его перевернул, и часть мусора высыпалась наружу. Конверты, кофейная гуща и пакеты из-под молока оказались на тротуаре фешенебельного района.

По содержимому помойного ведра многое можно сказать о его владельце.

Теперь Катерина знала, кто ей поможет.


Глаза Мухаммеда округлились от изумления, когда он увидел Катерину, стоящую перед его дверью, ведущей в палисадник. После того как Иверсен отвез ее домой, она сразу же спустилась в подвал, выкатила свой горный велосипед и поехала на Нёрребро. Она и сама не знала, почему не стала посвящать Иверсена в свои планы — быть может, чувствовала, что нужно самой действовать.

— Ого, да это подружка нашего законника! — воскликнул Мухаммед, распахивая перед ней дверь балкона. Он выглянул наружу и осмотрелся. — А как же Йон? Ты что, его бросила?

— Можно и так сказать, — ответила Катерина, тщетно пытаясь улыбнуться. — Мне нужна твоя помощь.

Мухаммед доброжелательно улыбнулся, при этом с нескрываемым любопытством разглядывая девушку.

— Ну конечно же. Заходи!

Его гостиная с громоздящимися повсюду шаткими пирамидами разнообразных коробок и ящиков по-прежнему больше всего напоминала кладовку. Прямо у дверей Катерина увидела полный комплект снаряжения для игры в гольф — сумку, клюшки и даже твидовую кепочку, которая висела на рукоятке одной из клюшек. Катерина достала из сумки клюшку и взвесила ее в руках.

— Играешь в гольф? — с надеждой в голосе спросил Мухаммед. — С тебя дорого не возьму.

— К сожалению, нет, — ответила Катерина.

— Так я и думал, — разочарованно произнес Мухаммед. — Ну да ладно, ведь ты ко мне не за этим пришла?

Отставив клюшку в сторону, девушка покачала головой:

— Мне необходимо, чтобы ты нашел для меня нескольких человек.

— Без проблем. — Мухаммед уселся перед своими мониторами, сплел пальцы в замок и потянулся. Раздался довольно громкий хруст суставов, и Мухаммед улыбнулся.

— Мне нужно знать, — продолжила Катерина, — где они находятся в настоящий момент, так что на всю историю их жизни время можно не тратить.

Мухаммед понимающе кивнул.

— Прежде всего меня интересует Отто Ремер, — сказала Катерина и подождала, пока Мухаммед наберет имя. — Кроме него — человек лет тридцати пяти, работавший водителем у некоего Уильяма Кортманна.

Пальцы Мухаммеда застучали по клавиатуре. Спустя пару секунд он кивнул.

— Кто еще? — осведомился он и посмотрел на девушку.

— И последний… Йон Кампелли, — сказала она, в упор глядя на «конкурсанта-чемпиона».

— Йон Кампелли? — выдержав паузу, повторил Мухаммед. — Так ты хочешь, чтобы я отыскал для тебя Йона Кампелли?

Катерина молча кивнула: когда она произносила имя Йона, у нее сжалось горло.

— Помнится, я говорил, что не желаю знать, чем вы там занимаетесь, — став серьезным, сказал Мухаммед. — Но все же, что происходит? Он что, сбежал? Если он сам не желает, чтобы его нашли, помочь я тебе не смогу.

Катерина покашляла.

— Йона где-то насильно удерживают, — ответила она. — Те двое, которых я назвала раньше.

Мухаммед сдвинул брови, но по-прежнему продолжал сидеть неподвижно.

— Отто Ремер — глава криминальной организации, которая не останавливается ни перед какими преступлениями, — продолжала Катерина. — Нам нужно как можно скорее отыскать Йона, пока… — Она почувствовала, как на глаза навертываются слезы. — Пока они с ним ничего не сделали.

— Какого черта вы во все это ввязались?! — тяжело вздохнув, произнес Мухаммед. — Я недавно узнал, что Йона уволили, а теперь еще и это. — Он сокрушенно покачал головой. — А почему вы не обратились в полицию?

— Это долгая история, — сказала Катерина. — А время идет.

Мухаммед кивнул и повернулся к экрану монитора.

— О'кей, — сказал он. — Давай-ка найдем нашего друга.


Время тянулось мучительно долго. А помочь сейчас Мухаммеду Катерина могла, лишь отвечая на вопросы, которые тот время от времени ей задавал. Кроме этого, единственным звуком, раздававшимся в комнате, было щелканье клавиш компьютерной клавиатуры. Свой мобильный телефон Мухаммед выключил сразу же после того, как тот зазвонил в первый раз, а сама Катерина старалась ничем не нарушать состояния предельной собранности, в котором пребывал хозяин квартиры. Только на него Катерина теперь надеялась.

Пока Мухаммед трудился, она, не в силах сидеть спокойно, бродила по комнате. Рассматривая пестрое содержимое многочисленных ящиков, Катерина в который раз удивлялась тому, что можно зарабатывать себе на жизнь участием в различных конкурсах. Она вспомнила, как Йон рассказывал ей о японском телевизионном шоу, в ходе которого всех его участников запирали в квартире, где им предстояло жить за счет выигрышей в конкурсах, объявленных в Интернете либо в приходящих по почте каталогах. Большинству конкурсантов приходилось сходить с дистанции из-за элементарной нехватки еды.

Порой Катерина останавливалась за спиной Мухаммеда и осторожно поглядывала поверх его плеча на экраны мониторов. Но то, что она видела на них, было для нее совершенно непонятно. Разного рода рисунки и значки мелькали на всех трех экранах так быстро, что уяснить их значение не представлялось возможным. Между тем пальцы Мухаммеда продолжали, как бабочки, порхать над клавиатурой.

— Ну вот! — сказал наконец Мухаммед по прошествии почти полутора часов поиска. — Теперь я знаю, где он, но боюсь, тебя это не порадует.

Катерина подошла к столу и посмотрела на экраны мониторов. На одном из них она увидела карту мира, которую пересекали многочисленные линии.

— Я пробил аэропорты, — принялся объяснять девушке Мухаммед. — Никаких следов Отто Ремера, а вот Йон улетел… — Он прикоснулся кончиком указательного пальца к изображению Дании, откуда линии тянулись практически по всему свету. — Так вот, из Каструпа[40] он улетел… — Палец его передвинулся вдоль одной из линий на юг.

Глаза Катерины расширились от изумления.

— Не может быть! — выдохнула она.

Загрузка...