Таро Люцифера

Эпилог

На экранчике мобильника Анны черными пиявками плавали семь шестерок.

Длинные гудки оборвались. В трубке повисла непроницаемая тишина.

— Я нашел карты, — сказал в эту тишину Корсаков.

Тишина ничего не ответила.

— Клиент вне зоны действия сети, — с глупой улыбкой произнес Корсаков. — Полный облом!

Он покачал тяжелой головой. Разбросав руки, откинулся на скамейке.

По Гоголевскому бульвару бродил ночной ветер. Над беломраморной крепостью Генштаба занималась лунная заря. Длинные тени деревьев поползли на дорожки, посыпанные мелкой каменной крошкой.

До полуночи оставалось минут десять. По-Невзоровски — шестьсот секунд.

Корсаков еще раз набрать номер. Семь раз по шесть.

Тени крон, подползшие к его ногам вдруг дрогнули. Оторвались от земли. Сгустились и обрели очертания мужских фигур, завернутых в черные плащи.

Под свет фонаря вышел Магистр. Остальные тени скользнули в стороны, образовав вокруг скамейки полукруг. Стража двигалась абсолютно бесшумно. И осталась совершенно невидимой для случайного прохожего, протрусившего вверх по бульвару.

Магистр молча протянул руку. Корсаков вложил ему в ладонь колоду карт.

С треском веером раскрылась колода. Сложилась. Исчезла, оставив в воздухе переливчатое облачко дыма.

— Фокус-покус, — устало произнес Корсаков.

Магистр завел руку за спину. И, словно из воздуха, извлек шляпу.

Кажется, ваша? Мне подумалось, что она вам дорога. Талисман, я угадал?

Откуда она у вас?

Корсаков осмотрел «стетсон». Без сомнений шляпа была его. Только он точно помнил, что «стетсон» остался в сгоревшем «москвиче».

— Некоторые дорогие нам предметы не горят, — произнес Магистр.

— Ага, рукописи, например.

— Ну, это банально…

Магистр сел рядом. На его изрезанное морщинами, с набрякшими под глазами мешками, упал лунный свет.

— За вами должок, — напомнил Корсаков.

Магистр повернул к нему лицо.

— Ах, вы о сыне и его матери.

— Нет, о вашей бабушке!

Губы Магистра дрогнули в слабой улыбке.

— Ваша дерзость, Корсаков, пропорциональна вашему мужеству. Поэтому простительна. Я дал вам слово…

— Что со Стасей и Лешкой?!

— Анастасия, как вы того хотела, купила мальчику другую страну. Рейс на Франкфурт успел взлететь до урагана. Не беспокойтесь, они долетели без проблем.

— А что вы плели про Ледяной зал, или как там его?

— Это место, куда помещаются души, пока решается судьба тел, в котором они обретались, — ответил Магистр. — Как вы, догадываетесь, это довольно далеко отсюда.

— Я хочу убедиться, что они в безопасности.

— Нет ничего проще. Только имейте ввиду, нам пришлось несколько изменить их воспоминания. Они уверены, что вы зашли в гости и вместе с бумажным цветком подарили чек. История с раритетным коньком вашей бывшей жене пришлась по вкусу. Считает, что это в вашем стиле.

Корсаков издал короткий смешок.

— Что? — насторожился Магистр.

— Да так, — отмахнулся Корсаков. — Я верю, что Анастасия выбрала Германию. С ее тягой к порядку и дисциплине, только там и жить. Парня потом можно будет перетащить в Испанию. А лучше — в Латинскую Америку. Футбол, мулатки, текила в разлив, благородная нищета… И все такое. Самое место для мужика. Россия, только с приличным климатом.

— У вас странные вкусы, Корсаков.

— Да нормальные они! Чем, кстати, докажите, что заложники на свободе?

— Разве моего слова не достаточно?

— Достаточно. — Корсаков посмотрел в глаза Магистру. — Вы побоитесь лгать Степному Лису, который должен напиться из Белого озера.

Веки Магистра слабо затрепетали. Больше ничем он не выдал, какой силы выдержал удар.

Смазав по лбу сухой ладонью, он тихо произнес.

— Считайте, что мы квиты, Корсаков. Я отнял у вас силы, но вы получили знания. Вы их заслужили, клянусь Светоносным! Сумеете воспользоваться или нет, зависит только от вас.

— Кажется, мне пора откланяться?

Корсаков приготовился встать, но Магистр, положив ладонь ему на плечо, удержал его.

— Погодите.

Из складок одежды Магистр достал плоскую фляжку. Свинтил колпачок. В воздухе поплыл аромат дорогого коньяка.

— Узнаете букет? Тот самый.

Корсаков хмыкнул.

— Ради встречи с вами я манкировал компанией с целым ящиком «Гжелки»!

Магистр поджал губы.

— Вы можете хоть на секунду быть серьезным?

— И не простите. Это нервное.

— Речь пойдет о вас и Анне.

Корсаков закинул ногу на ногу.

— Хорошо, я слушаю вас, Магистр.

— Теперь, когда уже все в прошлом, я могу признаться. — Магистр скользнул взглядом по Корсакову. — Вы знаете, из вас вышел бы прекрасный Сдающий. Да, да! Один случайный расклад, единственный расклад, что вы от нечего делать произвели в имении, и смешались карты всех Могущественных. Невероятно! Не будь этого, сейчас уже можно признаться, мы бы не выстояли.

— И что бы было?

— Ничего бы не было. — Магистр покачал головой. — Ничего бы не осталось от того, что вы привыкли считать своим миром.

— Вот уж не рассчитывал на такой эффект! Хотя бы за это вы оставите меня с Анной в покое?

Магистр улыбнулся и впервые у него получилась обычная человеческая улыбка. Ну, почти человеческая.

— Если откровенно, нам изрядно надоели ваши души, странствующие сквозь Время. В каждом поколении вы с ней встречаетесь, и, так или иначе, вносите разлад в планы весьма влиятельных сил. Хотите я подарю вам забвение? — неожиданно спросил он.

Магистр поболтал фляжку. В воздухе поплыло густое облачко терпкого коньячного аромата.

— Один глоток. Всего один глоток — и ваше движение во времени остановится. Наступит покой и забвение. Анна? Вы же знаете, она последует за вами даже в преисподнюю.

Корсаков отрицательно покачал головой.

— Спасибо, парное самоубийство в наши планы не входит. После того, что пришлось пережить, знаете ли, хочется пожить. Хотя бы год.

— С чего вы взяли, что я предлагаю вам яд? Это древний напиток способен подарить забвение и полный покой.

— Нет, благодарю. В моем мире полный покой бывает только на кладбище.

— Спрашивать в третий раз?

— Если не лениво. Ответ вам уже известен — нет. — Корсаков с иронией посмотрел на Магистра. — Вам не кажется, что вы вышли из возраста мелкого беса?

Магистр холодно рассмеялся. Как ледышки рассыпал по мраморному полу.

Он перевернул фляжку. И до капли вылил коньяк на землю.

— Это был яд? — равнодушно спросил Корсаков.

— Противоядие. Яд содержался в коньяке изначально. Яд, который вступает в силу при свете луны ровно в полночь. И уже ни какими средствами его из крови не вытравить.

Магистр указал на луну, всплывшую над крышей белого бастиона Минобороны.

— Думаете, это нормально видеть иную реальность? — произнес Магистр, не отрывая взгляда о шара луны. — Убогое сознание человеков способно вместить в себя лишь микроскопическую часть мира. Но этим муравьям, копошащимся в навозе, больше и не требуется. Они даже счастливы в своем неведении. А вам потребовалось видение. Обрести его можно только, отравив сознание муравья. И тогда человек становится подобен Черному ангелу из воинства Светоносного. Не все выдерживают такую перегрузку, попросту сходят с ума. Как ваш участковый. И единицы могут жить с ядом в крови всю жизнь. Самое странное, что ничего особо секретного в этом яде нет. Поверьте, такое зелье может изготовить любая полуграмотная деревенская ведьма. Или бабка вашей Анны.

— Причем тут Анна?

— Эта маленькая ведьмочка по женской линии принадлежит к весьма могущественному роду. В ее крови яд присутствует изначально. Просто она это еще до конца не осознала. Но кое-что у нее уже получается весьма недурно. Она же всех переиграла! Вас тоже. Она нашла у вас карты и выполнила расклад «Перст судьбы». На вас и на себя. В отличие от вас, она отлично знала, что делает, и как правильно сделать. И теперь никто не в силах изменить предначертанное.

— И что теперь с нами будет?

Магистр встал. Запахнул долгополый плащ. Кивнул Корсакову.

— Оставляю вас наедине с вашей судьбой.

И, шагнув в тень, исчез. Растворился в ночном воздухе. Следом растаяли черные тени стражников.

Луна поднялась над бульваром огромная, в пепельно-темных пятнах. Ее мощное сияние приглушило свет фонарей, и даже кинжальные лучи прожекторов, бьющие в небо у Храма Христа Спасителя, поблекли.

Корсаков взглянул на часы. До полуночи оставалось всего минута.

Он закрыл глаза и подставил лицо лунному свету.