Танец мотылька

Глава 8. Кто ты?

В каморке полумрак. Приоткрываю тяжелые веки и вижу обеспокоенное лицо Марины, а поодаль – Бенедикта Егоровича. Они говорят приглушенно, почти шепотом. Я не могу разобрать смысл.

– Давай, и начнем…

– Хорошо, – отвечает девушка и прокалывает мне кожу на внутренней стороне локтя, после чего я медленно уплываю в морок сна.

С глубоким вдохом выскакиваю из объятий Морфея. Будоражит назойливое ощущение, будто на меня смотрят.

Не моя палата – совсем другая. Широкая и чистая. Отмечаю красивый узор на паркете и персиковые шторы с ламбрекенами. Освещение в комнате от небольшого бра на противоположной стене.

– Вика… – кто-то шепчет в стороне. Нервно вздрагиваю и поворачиваю голову.

На меня смотрит синеглазый черноволосый мужчина. Ковыряюсь в памяти кто это может быть, и меня, словно кнутом, встегивает воспоминание – Марк.

Он какой-то другой, не такой как тот. Совсем другой, будто обновленный.

Сколько я пролежала в отключке? Почему нахожусь здесь?

Кровати стоят рядом. Нас разделяет провал шириной в локоть. Лицо мужа сухопарое и светлое: никаких бинтов и пластырей, ни одной гематомы. Несколько ссадин и царапин на подбородке и три скобы возле нижней губы.

– Сможешь подойти? – шепчет он. Голос кажется немного охрипшим.

Я замираю. Натягиваю повыше одеяло. По ощущениям я в тонкой ночной сорочке, считай, почти голая. Что я здесь делаю?! Где моя норка?

Марк ждет.

В больнице тишина. Закрытые шторы и светильник говорят о том, что сейчас либо поздний вечер, либо ночь.

– Медная моя, иди ко мне, – настаивает мужчина.

От его слов сковывает сильней. Надо отсюда как-то выбраться, и желательно – без шума.

Я не смотрю ему в глаза. Вцепившись онемевшими пальцами в края одеяла, направляюсь к двери. Посередине комнаты запутываюсь в ткани.

– Вика? Что случилось? Куда ты? – бормочет Марк вслед.

Не буду отвечать. Не буду!

Скрипит кровать: Марк приподнимается. Слышу его шумное дыхание.

Дверь распахивается, и вперед выступает Лиза.

– О, рыжая проснулась! – она сгребает меня своими лапищами и разворачивает назад. Я чуть ли не волочусь по полу. – Тебе что, приспичило?

Киваю, еще киваю и еще, чтобы понятней было. Это невозможно! Поселили меня с чужим мужиком! Как я должна на это реагировать?

– У вас тут все удобства в палате. В коридор можно не бегать, – девушка выталкивает меня в середину комнаты.

– Я не могу здесь лежать!

– Почему это? – удивляется медсестра. Ее длинные ресницы пляшут, как веера.

– Не могу, – выдавливаю, понимая, что если скажу, что не помню – полечу сразу в отделение совсем по другому адресу. Что мне стоит помолчать?

Оборачиваюсь и смотрю на Марка: он следит за мной приторным взглядом, таким ласковым и нежным… аж тошно. Другая мечтала бы об этом, а я горю. Не хочу! Верните мою жизнь!

– Здесь матрац жесткий. Я не могу спать, ребра ломит, – мелю все подряд. – Можно мне назад, в ту палату?

– Двинулась? Это подсобка была, – Лиза скидывает с меня одеяло и толкает в сторону душевой. Я прикрываюсь руками: ночнушка слишком прозрачная.

Марк, глаза его синие, вылупился и смотрит, как зачарованный.

– Давай бегом, пока я добрая, – смеется медсестра. – Когда выйдешь, поможешь мужу. Я думаю, что вы тут сами разберетесь. Все, спокойных вам снов, счастливчики, и не буяньте! – она грозит пальцем и, кокетливо виляя задом, исчезает за дверью.

Я застываю. Марк довольно улыбается и манит рукой.

– Вика, ну, что ты как не своя? Иди ко мне!

Отступаю машинально.

– Я…

– Ну, хватит! Я знаю, что ты в шоке, но уже все хорошо. Иди сюда, медная, – он тяжело приподнимается и скидывает ноги с кровати. Он же после операции!

– Как-то быстро ты оправился, – бормочу, отступая. Спина упирается в холодную стену.

Марк едва заметно стреляет взглядом. Затем выдыхает и, все же, встает.

– Да ничего серьезного. Пару ребер сложили и зашили порез на плече.

Только сейчас замечаю похожую перемотку, как у меня, под его футболкой. Она слегка выпирает через трикотаж, бинты захватывают большую часть левого плеча.

Задерживаю дыхание. Он чужой мужчина. Я его не знаю, знать не хочу, и не желаю, чтобы он подходил.

– Вик, что с тобой не так? Ты, словно, сама не своя, – Марк добирается до меня короткими шагами и уже протягивает руку, чтобы коснуться лица, но я подныриваю и отскакиваю в сторону. – Вика?! – мужчина вскидывает руки от возмущения.

– Я не могу, – бормочу и пячусь по стенке, пока не натыкаюсь головой в лампочку.

– Да что не так?! – удивляется он. Его обгорелые брови сходятся на переносице.

– Марина сказала, что тебя по кусочкам собирали. Вчера с операции, а сегодня уже на ногах?

– Медсестра, что ли? Та они тут те еще сплетницы. Что ты, как маленькая? Иди сюда, говорю! Не заставляй за тобой бегать по палате, у меня так швы разойдутся. Точно, как твои, глупая, – Марк ступает еще ближе, и мне уже некуда уходить. Только в коридор.

Вблизи у «мужа» пронзительные глаза. Они мне нравятся, но я его боюсь. Какое-то странное чувство, выплывающее из глубины подсознания. Это не объяснить.