Танец мертвых девочек

5

Копы ушли, Шейн играл в видео игры, а Клэр училась. Это был такой нормальный день, учитывая все обстоятельства. Телевизор Шейн не выключал, ища какие-либо новости, которые могли бы показать, что его отец все еще был тут, но местная станция Морганвилля (она была только одна), казалась успокаивающей, ванильной и без содержания, даже во время выпуска новостей.

Наступила ночь; Майкл вернулся в человеческую форму и они поужинали.

Нормальная жизнь для такого места, как Морганвиль. В Доме Глласов.

И только в полночь, когда Клэр готовилась ко сну, сладкий звук гитары Майкла заставил ее думать, что она собирается делать утром. Она не могла просто прятаться, неважно, что думает Майкл. У нее есть своя жизнь – вроде – и она уже пропустила достаточно уроков в этом семестре. Ее могли пропустить или исключить, а исключение было бы еще хуже. Тогда она никогда не получит свою академическую жизнь и не перейдет в Лигу Плюща, школу ее мечты.

Она засыпала думая о вампирах, клыках, симпатичных девушках с подлыми улыбками и зажигалками. О пожарах и криках. О маме Шейна, тонущей в ванной(???).

О Шейне, забившемся в углу и плачущем.

Не лучшая ночь. Она проснулась на рассвете, ей стало интересно, пропал ли Майкл уже, она зевнула, выбралась из кровати и направилась в ванную комнату. Никто еще не поднялся, конечно. В душе было хорошо, и к тому времени, когда она вытерла волосы, натянула белую рубашку, синие джинсы и кроссовки и погрузила рюкзак с ежедневными основными вещами, она почувствовала, что готова встретиться лицом к лицу с внешним миром.

Шейн спал на диване внизу. Она на прошла цыпочках мимо него, но скрипучие доски сделали это занятие бесполезным; он проснулся и смотрел на нее дикими, непонимающими глазами в течение нескольких секунд, прежде чем он моргнул, и вздохнул. "Клер". Он спустил ноги и сел, и положил голову на ладони. "Ой. Чувак напомнил мне что два часа сна на самом деле не резать. "(???)

– Я думаю, ты только что напомнил себе это. Что вы делали до? "

– Говорили, – сказал он. – Майклу надо было поговорить.

Ох. Мальчишеские вещи. Вещи, которыми Майкл не хотел бы делиться с девочками. Ладно, ладно, это не ее дело. Клэр подтянула свой рюкзак и направилась к прихожей.

"Куда ты собралась?"спросил Шейн не поднимая голову.

"Ты знаешь куда я иду."

"Ну уж нет, ты не куда не пойдешь!"

– Шейн, я иду. Извини, но ты не можешь указывать, что мне делать. – Технически, она полагала, что он мог: он был старше, а в случае отсутствия Майкла, он был своего рода владельцем и дежурным этого дома. Но… нет. Даже если. Как только она позволит этому произойти – или повториться – она потеряет всю независимость, которой добилась. – Я должна идти в класс. Я буду в порядке. Защита Эмили по-прежнему хороша, а кампус на нейтральной территории, ты знаешь это. Если я ничего не сделаю, я буду в порядке.

– Это не нейтральная территория для Моники, – сказал он и посмотрел вверх. – Она пыталась убить тебя, Клэр.

Это правда. Клэр проглотила комок страха. "Я могу справиться с Моникой" Она не думала, что могла бы, но по крайней мере она могла бы избежать ее. Бегство всегда вариант.

Шейн несколько долгих секунд смотрел на нее красными, усталыми глазами, потом покачал головой и плюхнулся на спинку дивана, раскинув руки. – Все равно, – сказал он. – Позвони, если попадешь в беду.

Что-то в его тоне заставило Клэр захотеть избавиться от рюкзака и взобраться на диван рядом с ним, близко прижимаясь, но она поправила его на спине и сказала: – Я сделаю это, – и пошла к двери.

Два холодных, жестких, быстрых прикосновений воздуха. Майкл говорил ей нет.

– Укуси меня, – сказала она, отперла новые замки, что установил Шейн, и вышла в теплое солнце утреннего Техаса.

На курсах английского языка было скучно, и она уже прочитал все, что было в учебной программе, так что Клэр проводила свое время за написанием своих мыслей в задней части ее тетради. Многие из них были сосредоточены на Шейне, Шейне и его губах, и руках. И проклятие на том факте, что ей не было еще 18, и на том, что это было глупое правило в любом случае.

После окончания занятий, она все еще думала о несправедливости, когда попала в неприятности.

Буквально.

Клэр повернула за угол, опустив голову, и столкнулся о высокое, твердое тело,которое мгновенно схватил ее за плечи и толкнуло ее, грубо, назад. Клэр чуть не потеряла равновесие, но отступи уперлась в стену (как-та так???) "Эй!" Крикнула она, больше шокировано, чем гневно, а затем ее мозг догнал(???) ее глаза, и она подумала, О, дерьмо.

Это была Моника.

Моника Моррелл выглядела выполированной и совершенной, от блестящих прямых волос до безупречного макияжа, одета в чистый модный топ БэбиДолл. У Моники не было рюкзака. Она в презрении вертела дизайнерской сумкой и смотрела на Клэр сверху вниз. Конечно, она была не одна. Моника никогда не ходила без окружения, и сегодня это была ее обычная свита девочек: Дженифер и Джина, а также стадо здоровых мальчишек, большинство из которых были спортсменами.

Все были выше, чем Клэр.

– Смотри куда идешь, урод! – сказала Моника, и посмотрела на нее. А потом начал улыбаться. Это не уменьшило опасности в ее красивых глазах. – Ах, это ты. Ты должна смотреть, куда идешь. – Она повернулась наполовину к ней, наполовину к стайке последователей. – Бедная Клэр. У нее синдром или что-то. Падает вниз по лестницам, бьется головой, почти сжигает свой дом… – Она сосредоточила свое внимание вновь на Клэр, Дженифер и Джина хихикнули. – Не так ли? Разве не ваш дом сгорел?

– Чуточку, – сказала Клэр. Она дрожала в глубине души, но она знала, что если отступит, то рискует большим. – Но я слышал, что это случилось не в первый раз, когда ты кого-то посещала.

Клика Моники сделала низкий звук «ooooooooooх», они роптали разрываясь между удовлетворением и ожиданием. Глаза Моники похолодели.

– Никогда не ходила туда, уродка. Не моя вина, что ты живешь с кучей лузеров. Наверное, гот-шлюха освещает повсюду все свечами. Она виновница пожара, не говоря уже о ее ужасной моде.

Клэр проглотила ответ, который должна была бы дать, кто была настоящей шлюхой в их разговоре. Она просто поднял свои брови – хорошо известно, что они не были совершенными или что-то вроде – и улыбалась, так, словно она знает то, чего Моника не знала.

– Она не единственная. Разве это не топ с Вал-Март ? Коллекция Трейлер Парк? – Она повернулась, чтобы уйти, когда друзья Моники заохали, на этот раз, гранича со смехом.

Моника схватила ее за рюкзак, дергая и выбивая с равновесия. – Передай Шейну привет, – сказала она, обволакивая ухо Клэр горячим дыханием. – Скажи ему, что мне все равно, кто потушил флаг перемирия. Я собираюсь получить его, и ты, и он будете жалеть, что когда-либо перешли мне дорогу.

Клэр высвободилась от полированных ухоженных цепких пальцев Моники и сказала: – Он не будет связываться с тобой, даже если ты была бы последняя девушка на земле, и от этого бы зависело выживание вида.

Она подумала, что Моника собирается выцарапать ей глаза со своими прекрасно ухоженными когтями, и быстро отступила. Моника – странно – отпустила ее. Она даже улыбалась немного, но это была странная улыбка, и он нее у Клэр скрутило живот – к беде.

– Пока – сказала Моника. – Фрик.

Хим-класс уже был в сборе, когда Клэр, задыхаясь, скользнула на пустое место и распаковала ее блокнот и текст. Она то искала глазами Монику, Джину и Дженнифер, то следила за случайными химическими веществами, но не столкнулась с Моникой там, или по дороге в свой следующий класс, или в следующий. К полудню она была больна от напряжения, но ритм ее сердца был вполне нормальным, и она узнала что-то новое, прослушивая лекцию. Не то чтобы она не была сильно продвинувшись вперед – она имела привычку читать всю книгу до начала семестра – но всегда было приятно когда профессора преподносили лакомый кусочек, которого не было в книге или опубликованного в заметках. Даже те классы, которые она не очень любила, казались довольно интересными. По истории выдали тест, который она закончила через 5 минут и вручила профессору.

Было уже поздно вечером, когда она вышла; толпы студентов стали меньше, так как многие пытались закончить занятия раньше. Техасский университет Прейри был не совсем Гарвардом, большинство студентов были здесь, чтобы отпахать два года обязательных курсов и затем перевестись в законные университеты. Так что в основном «вечеринки пока тебя не стошнит».

Это было забавно, когда она смотрела вокруг теперь, зная, что она знала о Морганвилле. Она не понимала, что за мир был в изолированном маленьком колледже, она была готова поспорить, что 90 процентов детей этого не знали, что на самом деле происходило в городе. ТПУ, как парк дикой природы, и студенты были частью этой дикой природы.

И иногда, стадо забивали.

Клэр вздрогнула и оглянулась вокруг, не было никаких следов что Моника здесь она пошла домой.Она решила прогуляться. Прогулка не была длинной, Клэр проходила по "деловому районе". "деловой район" в действительности не был деловым, здесь были кафе, книжные магазины, торговые центры с модной одеждой. Здания были зеленого и белого цветов и обычно имели СТУДЕНЧЕСКИЕ СКИДКИ.

Парень в черном стоял за углом и наблюдал за ней с горящими темными глазами. Он выглядел знакомо, но она не могла вспомнить, почему… кто-то из класса, может быть? Страшно, в любом случае. Она спрашивала себя, почему он смотрел на нее. Были и другие девушки на улице. Красивее.

Клэр пошла быстрее. Когда она оглянулась, его там больше не было. Было ли это к лучшему?

Идти быстрее вдруг показалась великолепной идеей.

Клэр наткнулась на витрину кофе, она поглядела внутрь и увидела его, сначала она решила что обозналась …, но что, черт возьми, папа Шейна будет делать здесь? В середине дня? Он точно не гармонировал с толпой колледжа, и каждый полицейский в городе ищет его, правильно?

Но это был он. Конечно, она бросила лишь беглый взгляд, но сколько подобных Фрэнку Коллинзу могло быть в Морганвилле?

Мне надо убираться отсюда, подумала она, но потом удивилась. Если бы она могла узнать, что он здесь делает, может быть, так она поможет Майклу и Шейну с решением, что делать дальше. Кроме того, была середина дня, а мистер Коллинз знает, где найти ее, если захочет – он знает, где она живет, в конце концов.

Так Клэр открыла дверь и проскользнула внутрь, прячась за парой больших атлетов с объемными ноутбуками и гружеными рюкзаками, которые вели серьезный разговор о том, является ли законным использование стероидов в бейсболе, или они должны быть выброшены. Да, это был отец Шейна, и он сидел в углу кафе, потягивая из чашки. Ясно как день.

Что, черт возьми …?

Она перевела дух, когда Оливер скользнул в кресло напротив него. Оливер был долговязый парень, высокий, немного сутулый, с длинными волосами, в которых проглядывала седина. Он выглядел не очень угрожающе, пока она не увидела клыки и настоящую его личность, которую он скрывал под маской, которую он надевал для публики. Оливер был страшен, и она не хотела вновь оказаться в ситуации, где ей пришлось бы иметь дело с ним.

Клэр повернулась, чтобы уйти, и налетела на широкую грудь, одетую в мягкую серую футболку. Она подняла глаза и увидела парня, она его не знала – чуть старше Шейна, может быть, но не намного. У него были мягкие, короткие рыжие волосы, светлая кожа с веснушками. Большие голубые глаза, такое голубые, что заставили ее подумать о ясном небе и глубоких океанах. Он просто… красивый. И вроде мирный.

Большой и солидный, на нем была – в этот жаркий конец Техасского лета – старая, изношенная коричневая кожаная куртка. Без рюкзака, но он был похож на студента.

Он улыбнулся ей. Она отошла на шаг в сторону, но он нагнулся, взял ее за руку и сказал: – Привет, Клэр. Я Сэм. Давай поговорим.

Его пальцы были прохладными, как глина. И в соответствии с веснушками, он был слишком бледным. И было что-то шальное и грустное в его глазах.

О, дерьмо. Вампир.

Клэр попыталась вытащить руку из его хватки, но безрезультатно. Ему не требовалось особых усилий. Он мог бы сломать кости, если хотел бы, она чувствовала это, но он использовал только столько сил, чтобы удержать ее. – Не надо! – сказал Сэм. – Мне нужно поговорить с тобой. Пожалуйста, я обещаю не делать тебе больно. Давай сядем, хорошо?

"Но…"-Клэр тревожно оглянулась вокруг. Двое шутников шли к бару, чтобы получити свои алкогольные напитки. Все места были заняты студентами: они разговаривали, смеялись, играли, говорили по телофону. И конечно никто не обращал на нее внимание. Она могла бы сделать скандал, но это бы только привлекло внимание Оливера, не говоря уже о папе Шейна, и она этого не сделала. Это был обычный день.

Клэр неохотно позволила вампиру отвести ее к ізольовоного столику у окна. Он сидел далеко от четкой белой линии солнца, которые были видны на деревянному полу.

Сэм все еще держал ее за руку. Она села и попыталась придать своему голосу твердость и сказала: – Не могли бы вы отпустить? Так как я сижу?

– Что? Ах. Конечно. – Он отпустил ее и улыбнулся, что даже для ее предвзятого, подозрительного (граничащей с паранойным) ума толковалось как… сладко. – Прости. Ты просто такая теплая. Это приятно.

Его голос звучал грустно. Она не могла позволить себе жалеть его, ни за что. Не удалось. – Откуда вы знаете мое имя? – Спросила она.

Его голубые глаза сузились, когда он улыбнулся. – Ты шутишь. Всем известно твое имя. Ты, Шейн, Ева, Майкл. Основательница издала указание. Первый раз за… ну, я думаю около 30, может быть, 40 лет. Драматические вещи. Мы все зависим от поведения с окружающими, не волнуйся. – Его взгляд стрельнул в сторону, коснулся Оливера, и вернулся к ней. – Ну, за исключением тех людей, кто не отличаются хорошим поведением.

– Люди, – сказала Клэр, сложив руки. Она надеялась, что выглядит жесткой и сильной, но она действительно не чувствовала себя такой. – Вы не люди.

Сэм выглядел немного обиженным. – Это резко, Клэр. Конечно, мы люди. Мы просто… другие.

– Нет, вы убиваете людей. Вы – паразиты! – она не понимала, почему начала эту дискуссию с незнакомцем. Вампиром, при этом. По крайней мере, он не делал то, что делал Брэндон, не завораживал. Ох, и она не должна была глядеть ему в глаза. Дерьмо. Она забыла. Сэм казался добрым, ну нормальным. И у него были прекрасные глаза.

Сэм думал над тем, что она сказала, как будто это был серьезный аргумент. – Пищевая цепь – предложил он.

– Что?

– Ну, люди паразиты и массовые убийцы, с точки зрения овощей.

Это… вызвало какое-то странное чувство. Почти. – Я не морковь. Что вы хотите от меня? Кроме очевидного, я имею в виду. – Она представила клыки в шее.

Он выглядел немного смущенно. – Я должен попросить об одолжении. Можешь ли передать что-то Еве от меня?

Она не могла представить себе чего Ева хотела бы меньше, чем подарок от вампира. – Нет, – сказала она. – Это все? Могу ли я?

– Стой! Ничего плохого, я клянусь. Это просто… я всегда думал, что она очень веселая. Я буду скучать по ней здесь. Она всегда оживляла это место. – Он полез в карман и вынул небольшую черную коробочку, которую он передал. Клэр нахмурилась и ерзала секунду с ней в руках, а затем открыла крышку. Не то что это было ее делом, но…

Это было ожерелье. Хорошенькое, серебряное, с блестящим медальоном в форме гроба. Клэр подняла глаза на Сэма, напоминая себе, опять-таки не делать этого, и сфокусировалась где-то посреди груди (красивой груди, на самом деле.) – Что это?

– Открой его, – сказал он и пожал плечами. – Я не хочу ничего скрывать. Я сказал, это не опасно.

Она открыла крышку гроба. Внутри была крошечная статуя серебряной девушки, скрестившей руки на груди. Вызывает мурашки, но так же и круто. Клэр вынуждена была признать, Ева, вероятно, будет в восторге.

– Смотри, я не преследую ее, – сказал Сэм. – Мы просто друзья… Она не самый большой фанат не совсем живых, благодаря Брэндону – я это понял. Я не хочу быть ее парнем. Я просто думал, что ей понравится.

Сэм не укладывался в недавно построенные полочки Клэр, такие новые, что они еще пахли психическими опилками. ВАМПИРЫ – ПЛОХИЕ, гласила одна. Рядом с ним другая говорила, ВАМПИРЫ – ЗЛЫЕ. Были только два вида вампиров.

Она не знала, куда включить его. Сэм выглядел, как парень с грустными глазами и милой улыбкой, которую могли использовать некоторые нормальные парни, которые, вероятно, заставили бы ее сердце биться быстрее.

Но это было, вероятно, то, как он заманивал жертв, напомнила она себе. Она щелкнула крышку, закрывая медальон, закрыла коробочку и подвинула ее обратно на стол к нему. – К сожалению, – сказала она. – Я не приму ничего. Если вы хотите дать ей его, сделайте самостоятельно. Не то чтобы я думала, что она когда-нибудь придет сюда еще раз.

Сэм выглядел застигнутым врасплох, но он принял коробочку и положил ее в карман кожаной куртки. – Хорошо, – сказал он. – Благодарю за то, что выслушала. Могу ли я задать еще один вопрос? Не для выгоды, просто ради информации.

Она не была уверена, но кивнула.

– Речь идет об Эмили. – Сэм понизил голос, и глаза его вдруг стали жестокими и напряженными. Не как у нормального парня. Это было то, чего он очень хотел, а не просто подарок для Евы. Это личное. – Ты говорила с ней, я слышал. Как она? Какой она тебе показалась?

– Почему?

Он не оторвал взгляда. – Она не говорит со мной больше. Ни с кем из них. Я не забочусь о других, но… Я беспокоюсь о ней.

Клэр не могла поверить, что она слышит. Вампир хотел, чтобы она говорила о его вампирской королеве? Чудак. – Гм… она, кажется… в общем… Она не говорит с вами больше? Почему нет?

– Я не знаю, – сказал он и сел. – Она не говорила со мной 50 лет, плюс-минус несколько месяцев. И не важно, сколько раз я спрашиваю, я не могу увидеть ее. Она не принимает сообщений. – Что-то темное мелькнуло и раненых невинных глазах. – Она меня сделала, и она бросила меня. Никто не видел ее на публике в течение длительного времени. И вдруг она говорит с тобой. Почему?

Пятьдесят лет. Она разговаривала с примерно-70-летним мужчиной, с кожей тоньше, чем ее. С великолепным, без подкладки лицом и глазами, которые все видели… ну… больше, чем она когда-нибудь, наверное. Пятьдесят лет? – Сколько тебе лет? – Проговорила она, потому что он серьезно привел ее в возбуждение.

– Семьдесят два. Я самый младший, – сказал он.

– В городе?

– В мире. – Он забавлялся с сахарницей на столе. – Вампиры вымирают, ты знаешь. Именно поэтому мы в Морганвилле. Мы умирали там, в мире. Но даже здесь, Эмили сделала только два новых вампира в последние сто и пятьдесят лет. – Он поднял медленно взгляд и встретился с ней глазами, и на этот раз, она почувствовала, эхо той вещи, которую делал Брэндон, принуждение, что держало ее на месте. – Я знаю, как ты чувствуешь себя, потому что я был там. Я родился в Морганвилле, я вырос в охраняемой семье. Я знаю, как тебе это не нравится. Вы рабы. Только то что вы не носите оковы и не получили клеймо, не свидетельствует о том что вы не рабы.

Перед ней блеснул образ матери Шейна, умершей в ванной. – И если мы убегаем, вы убиваете нас, – прошептала она. Она ожидал, что он вздрогнет, или какой-либо реакции, но выражение лица Сэма не изменилось вообще.

– Иногда, – сказал он. – Но Клэр, мы этого не хотим. Мы стараемся выжить, вот и все. Ты понимаешь?

Клэр могла видеть его около окровавленного тела матери Шейна. У него было бы то же выражение лица с грустным взглядом. Молли Коллінз была бы всего лишь домашним животным, которое он должен убить, из-за этого его даже не мучали бы ночные кошмары. Если вампиры спали. Что она ставила под сомнение.

Она встала так быстро, что стул с грохотом врезался в стену. Сэм откинулся назад, удивившись, как она схватила свой рюкзак. – Да, я понимаю, – сказала Клэр сквозь зубы. – Я не могу доверять никому из вас. Вы хотите знать, как Эмили? Идите, спросите. Наверное, есть хорошая причина, почему она не будет говорить с вами!

– Клэр!

Она жестко открыла дверь и скрылась в дневном солнце. Она оглянулась, чтобы посмотреть, Сэм стоял на краю полосы солнечного света, глядя ей вслед с таким выражением на лице, словно он потерял своего лучшего – единственного – друга.

Черт возьми, она не друг вампира. Она не может им быть. И она не будет им никогда.