Сын вожака стаи

Глава 35

Держу его в фокусе, каждое его движение, каждый вдох, каждый микроскопический сдвиг тела.

Он рассчитывает на силу.

Я — на скорость.

Первая атака — молниеносная. Удар в корпус. Глухой звук, выбивающий воздух из лёгких.

Рамиэль отшатывается, но тут же приходит в себя, оголяя клыки в хищной ухмылке.

— Это тебе за то, что ударил её, — рычу, чувствуя, как волк внутри меня едва сдерживается.

Хочу его разорвать. Но нельзя. Ещё один удар, жёсткий, направленный точно в рёбра. Он блокирует, но не полностью. Ощущаю, как кости вибрируют под его кожей.

Хорошо. Пусть почувствует. Рамиэль действует грубо, резко, с бесцеремонностью того, кто привык добиваться своего силой.

Увернулся. Удар его кулака проходит мимо виска, но тут же следует второй. Боковой, опасный.

Принимаю часть удара, отклоняясь в последний момент. Земля под ногами скользит, но удерживаю баланс, разворачиваясь и нанося ответный апперкот прямо в челюсть.

Рамиэль отшатывается. Губы приоткрываются, и по подбородку стекает кровь.

— Я запомню это, Дэниэл, — голос хриплый, но не сломленный.

— Тебе ещё не раз придётся вспомнить этот бой, — отвечаю жёстко, напрягая пальцы.

Вижу, как его взгляд меняется. Впервые понял, что я не просто случайный волк, зашедший на его территорию.

Я — тот, кто отбирает у него всё. Включая её.

Рамиэль стремительно бросается в атаку, но я опережаю его на долю секунды, предугадывая следующий шаг. Блок. Захват. Рывок.

Мы падаем в снег, тяжело дыша. Прижимаю его к земле, моя ладонь ложится ему на шею.

Последний удар. Но не добиваю его. Пальцы сжимаются ровно настолько, чтобы он осознал: теперь моя воля — закон.

— Ты проиграл.

Тишина. Воздух между нами гудит от напряжения. Рамиэль застывает. Его дыхание тяжёлое, равномерное.

Он понял.

— Всё кончено, — спокойно говорит Аслан, подавая знак охране. Отпускаю его и выпрямляюсь, переводя дыхание. Однако в глазах Рамиэля я вижу не ярость, а ненависть.

Накидываю рубашку, тело всё ещё горит от напряжения схватки. Кровь пульсирует в висках, но сейчас мне нужно другое.

Моя семья.

Разворачиваюсь и иду в сторону Амели и Коди.

— Ты пожалеешь! — раздаётся за спиной рваный, злой рык Рамиэля.

Но прежде чем он успевает сделать хоть шаг, его резко перехватывают.

Парни из охраны действуют быстро — один заламывает ему руку за спину, второй ловко блокирует его движения.

— Тихо, альфа, — сухо произносит один из них, легко, без особых усилий сворачивая его в захват. — Пойдём. Хватит на сегодня.

— Ублюдок! — Рамиэль дёргается, но его рывок обрывается.

Он проиграл. И теперь все знают это.

— Уведите его, — голос Ахмета звучит спокойно, но в нём нет места обсуждению.

Они разворачивают Рамиэля и увлекают за территорию, не обращая внимания на его рваные проклятия и попытки вырваться. Сопротивление бесполезно — он проиграл.

Слышу, как его голос постепенно затихает, сливаясь с шумом ветра, но мне уже всё равно.

Делаю шаг вперёд, и вот она — моя волчица. Стоит у края площадки, её глаза прикованы ко мне, наполненные целым вихрем эмоций. Страх, беспокойство, гордость и что-то ещё. Что-то, что находится глубже и сильнее.

Коди, казалось, затаил дыхание, маленькие пальцы крепко сжимали мех капюшона, а глаза были широко открыты от волнения. Сделал ещё один шаг, затем ещё один. Приближался к ним, потому что больше не мог оставаться в стороне.

Амели не шевелилась, но я чувствовал, как её сердце забилось быстрее.

— Ты в порядке? — голос дрожал, и она шагнула вперёд, но я был уже рядом.

Не дав ей договорить, прижал к себе. Она врезается в меня, её дыхание обжигает шею.

— Наконец-то всё закончилось, — шепчу ей на ухо, и чувствую, как жар прокатывается по её коже, окрашивая щеки в румянец. Коди тянет ко мне руки.

— А теперь, думаю, самое время поесть, — вдруг раздаётся голос Ахмета.

Поднимаю глаза и вижу, что он стоит чуть в стороне и наблюдает за нами. В его взгляде больше нет холода и презрения. Только что-то… родственное. Принятие.

— Пойдёмте в дом, — добавляет, протягивая руку Коди.

Мальчишка настороженно смотрит на него, а затем медленно тянется.

— Деди? — голос тихий, но этот вопрос — словно взрыв.

Ахмет едва заметно улыбается.

— Да, малыш. Я твой дед.

Коди внимательно изучает его, словно решая, можно ли ему доверять. Затем он наклоняет голову, как маленький волчонок, оценивая альфу.

Замечаю, как Амели напрягается. Для неё этот момент имеет огромное значение.

Ахмет осторожно кладёт руку на голову Коди, его пальцы нежно зарываются в тёмные волосы.

Огонь в камине потрескивает, наполняя зал мягким, ровным теплом. Приглушённый свет скользит по полированному дереву стола, отражается в хрустальных бокалах, отбрасывает тени на лица сидящих.

Обстановка торжественная, но в воздухе витает нечто большее, чем просто семейный ужин.

Все заняли свои места. Ахмет сидит во главе стола, его осанка остаётся безупречно прямой, но выражение лица теперь другое. Больше нет холодного расчёта. Нет настороженности. Он больше не смотрит на меня, как на чужака.

Чувствую это — как меняется атмосфера, как переламывается ледяной барьер, державший нас по разные стороны.

Амели сидит рядом, её спина напряжённо выпрямлена, пальцы слегка сжимают ткань платья.

— Я даю своё благословение на брак, — голос Ахмета ровный, но в нём слышится что-то новое.

Что-то, чего раньше не было. Тишина. Амели замирает рядом. Я же просто киваю, не отводя взгляда.

— Ты мужчина, достойный моей дочери, — продолжает Ахмет, его тёмные глаза задерживаются на мне, изучающие, оценивающие, но уже не враждебные. — Пусть этот союз принесёт силу не только вашей стае, но и нашей крови.

Амели судорожно выдыхает. Ахмет переводит на неё взгляд. Медленно, почти торжественно, поднимается.

Все за столом напрягаются.

— Прости меня, дочь, — голос звучит твёрдо, но в нём есть что-то ещё. Что-то, чего она, возможно, не слышала никогда раньше.

Амели моргает, недоверчиво смотрит на отца.

— Отец…

Ахмет смотрит прямо в её глаза.

— Я был слеп. Думал, что знаю, что для тебя лучше. Что смогу уберечь, направить. Но я не понял самого главного.

Он переводит взгляд на Коди, который внимательно смотрит на него, будто тоже пытаясь осмыслить сказанное.

— Ты уже нашла свою стаю, — взгляд снова на ней, серьёзный, твёрдый. — И я не имею права забирать её у тебя.

Мгновение — и всё напряжение, державшее Амели, спадает. Она кивает, быстро моргая, чтобы сдержать слёзы.

Я сжимаю её ладонь в своей под столом.

Ахмет замечает этот жест, и его губы чуть дрожат, будто он пытается скрыть что-то похожее на одобрение.

— Пусть в вашей семье будет мир и сила, — говорит , вижу, как Карим слабо усмехается, качая головой.