Сын ветра

Эпилог

Аяз молча смотрит на брата своей жены, багровея.

– А где ты видел, как я управляюсь с кнутом? – вкрадчиво спрашивает он, щурясь.

– Мне Вики рассказывала, – смело врет Тьен, широко улыбаясь. – Ну научи! Правда, это так круто! Хотя бы пару приёмов!

– Хорошо, – кротко соглашается степняк. – Только не здесь, конечно. Пойдем во двор.

Довольный Тьен мчится переодеваться, не замечая, что на губах Аяза заиграла зловещая улыбка. Мало кто видел целителя по-настоящему злым, но те, кто видел, больше не хотел бы.

Аяз вернулся в свою комнату, скалясь и закатывая рукава рубашки.

– Что с тобой? – спросила Виктория, понимая, что с ее мужем что-то не то. – Ты чем-то расстроен.

– Расстроен, лапушка. Но тебя это не касается.

– И кто осмелился?

– Твой братец. Милая, ты ему рассказывала, что у меня есть кнут?

– Нет, а зачем? Ты ведь сам говорил, что в Галлии не стоит об этом распространяться.

– Я так и думал. Прости, Вики, но я ему сейчас руку сломаю, а может, и еще что-нибудь. Собирай пока вещи, мы из этого дома уезжаем. Алистер меня приглашал во дворец. Поживём там.

– Да что такого натворил Тьен? – испуганно спрашивает Виктория, хватая мужа за руку.

– То есть ты уверена, что это не Макс?

– Макс бы не рискнул.

– Это точно, – кивнул степняк, поглаживая кнут, который он достал из саквояжа. – Вики, не волнуйся. Я его только немного проучу. А потом вылечу. Ты, главное, со мной не ходи, ладно?

– Пожалуйста, осторожнее. Тьен не так прост, как ты думаешь, – женщина взъерошила тщательно уложенную причёску мужа. – Если ты говоришь, что так нужно, я тебе верю.

– И девочек отвлеки как-нибудь, ладно?

Аяз мягко улыбнулся жене, точно так же растрепывая ее волосы. Все же он всегда успокаивается рядом с ней. Теперь уже он не хотел убить этого мерзкого оборотня. И даже сильно калечить не хотел. Ну, почти не хотел.

Тьен стоял посередине двора. В руках у него тоже был кнут, причём степной и довольно неплохой. И где только купил? Аяз свой кнут когда-то сплел сам, поэтому он примерно представлял стоимость такого оружия.

– Первый урок, Себастьян, – холодно процедил Аяз. – Никогда не недооценивай противника. Не все такие дураки, как ты думаешь.

Он щелкнул кнутом шурину по ногам, тот взвыл. Ещё удар – и Тьен с возмущенным воплем схватился за выбитый локоть, роняя оружие.

– Урок второй: запястье, локоть, шея – это самые уязвимые места. Про локоть ты уже понял. А что касается шеи…

Степняк снова взмахнул кнутом, захлестывая шею высокого Оберлинга, потянул вниз и прошептал на ухо:

– Вначале я хотел показать тебе ещё одно уязвимое место, Себастьян. Но скажи спасибо сестре, она меня отговорила. К тому же локоть я тебе вылечу, а вот гениталии восстановить невозможно. Ты не остался евнухом только потому, что ты мой родственник. Но если я узнаю, что ты снова подглядываешь за мной и Вики… или ты кому-то проболтаешься… то запомни: запястье, локоть, шея, пах.

– Я понял, – придушенно прохрипел Тьен, пытаясь хоть как-то вдохнуть вдруг ставший таким сладким воздух. – Не повторится.

Аяз отпустил его, улыбаясь, а потом вправил шурину сустав.

– Я сплел себе первый кнут в восемь лет, – миролюбиво пояснял он. – С тех пор кнут – не просто оружие, он часть меня. Ты никогда не сможешь овладеть им так, как я. Но если захочешь, я научу тебя основным ударам и как правильно рассчитывать силы. Бойцом тебе не стать, но защитить себя сможешь.

– Спасибо, я лучше с пистолетом, – буркнул Тьен, крайне расстроенный тем, что этот степной коротышка так легко победил его. Все-таки степняки совершенно дикие. Лучше с ними не связываться.

***

– А здесь будет твоя мастерская! – радостно заявила Белла, осматривая комнату с большим окном, выходящим в сад.

– Здесь будет детская, – поправил ее Яхор. – Мастерскую в доме устраивать – глупее не придумаешь. Ты же не хочешь, чтобы мои сыновья всю мебель дрелью истыкали?

– Наши сыновья, – поправила его улыбающаяся Белла, которая про детскую даже не подумала. – Думаешь, они такие же умные, как ты, будут?

– И такие же красивые, как ты, – хмыкнул Яхор.

А Белла закружилась по пустой светлой комнате так, что платье взметнулось, обнажая прелестные лодыжки.

– Свой дом, Яхо! Свой дом! – засмеялась она, раскидывая руки. – Ты когда-нибудь думал, что у тебя будет дом?

– Нет, – серьезно ответил он. – Я и про семью-то не думал, всегда считал себя одиночкой.

– Глупый!

– О да! – он поймал жену за подол, привлек к себе и нежно поцеловал в нос. Он бы и по-другому поцеловал, но они были не одни. – Теперь нужно мебель заказать. Стол, шкафы…

– Кровать, – радостно продолжила девушка. – Большую кровать.

– С кованным изголовьем.

– Мне нравятся деревянные, – надула губы Белла.

– Металлическое лучше, – заметила Софи, поглаживая выступающий животик.

– Чем?

– Всем. Я тебе потом расскажу, – репортерша туманно улыбнулась и бросила хитрый взгляд на Тьена, который только плечами пожал.

Подумаешь, изголовья! Какие мелочи! У него в старой квартире кровать с секретами была, там много чего было запрятано. Жаль, теперь про активные игры придется забыть на полгода, зато потом он отыграется на этой плутовке за всё. Потому что его новоиспеченная супруга, пользуясь своим положением, совершенно обнаглела, и это он, Тьен, всё чаще оказывался на постели с черной шелковой лентой на глазах. Спорить с беременной женщиной – дело бессмысленное и в корне неверное, поэтому он позволял ей играть… до поры до времени.

– Пончик мой, нам домой не пора? – поинтересовался Тьен у жены.

Глаза Софи немедленно наполнились слезами, губы задрожали:

– Это потому, что я толстая, да?

– Нет, потому что с начинкой.

– Но мне здесь нравится! Мы собирались с Беллой по магазинам – шторы подобрать, обивку для мебели!

Мужчины переглянулись и одинаково скривили губы.

– Бель, а давай вас с Софи Тьен отвезет? – вкрадчиво предложил Яхор. – А я работать пойду, я обещал дадэ инструменты ему новые выточить.

– Ах ты хитрая жопа, – процедил сквозь зубы Тьен, но было уже поздно: Софи радостно закивала и с надеждой посмотрела на мужа. – Ладно. Собирайтесь, девочки.

– Просто я сообразительнее, – шепнул Яхо Оберлингу. – Кто первым сказал, тот молодец.

И, пока Тьен не придумал, как ответить, Яхор клюнул в щечку жену и сбежал, благо до ангаров здесь было идти не более четверти часа.

Аяз ждал сына уже внутри, в кабинете, у него были ключи. Перед ним на столе лежал чертеж механического сердца, и он с сожалением понимал – не выйдет. Нет таких материалов, чтобы сделать желудочки в должной степени эластичными, а металл слишком тяжел. С протезированием конечностей было проще. Пару человек он уже оперировал, они остались довольны результатом.

Яхор кивнул отцу, кинул куртку на кресло в углу и достал из сейфа красивый лакированный футляр. Открыл. На черном бархате серебрились хирургические инструменты: скальпели, щипцы, зажимы, ланцеты и иглы.

– Серебро? – спросил с любопытством Аяз.

– Сталь. С покрытием. Так надежнее.

– Красивые. Спасибо, сын.

– Как считаешь, на продажу имеет смысл выставлять?

– Безусловно. Я на кафедре взялся дополнительный курс лекций читать, покажу завтра студентам.

Яхо кивнул. Он, конечно, в первую очередь, изобретатель, но и степняк тоже, а степняки – прирожденные торгаши. Тем более, он сам сказал Белле, чтобы она не экономила, а она и не экономила. Он посмотрел потом траты и пришел в ужас: неужели дюжина женских чулок может стоить целый империал? Ах, из катайского шелка ручной работы? Наверное, их сама Императрица ткала. Нет, он не злится. Нет, не экономь, у нас нет проблем с деньгами.

Изобретатель поморщился, вспомнив про дыру в своем бюджете, вздохнул и принялся натягивать на механическую руку каучуковую перчатку. Инструменты у него были выкованы, осталось их посеребрить, а для этого нужно беречь конечности.

– Перчатки из чего? – с любопытством спросил целитель. – Первый раз такой материал вижу. Я оперирую в шелковых.

– Каучук, – пояснил Яхор. – Добывается из сока растений.

– Я не понимаю, – растерянно ответил Аяз. – Я видел каучук, из него еще плащи и подтяжки делают, но он же дубеет на морозе, а на солнце плавится, а тут – эластичный, стойкий к химии, верно?

– Да. Это Джерри придумал. Он просто добавлял всё подряд в расплавленное сырье, и с серой вот получилось совсем неплохо.

– Перчатки… – задумчиво произнес Аяз. – Дорого выходит?

– Нет, совсем не дорого. Намного дешевле кожаных или шелковых. Но они не слишком прочные.

– Сделаешь мне дюжину пар?

– Конечно. Формы у нас есть.

– Послушай… а ведь можно любую форму этой штуке придать?

– Да.

– И она водонепроницаемая?

– Да.

– Хочешь идею, Яхо? Мы с тобой разбогатеем! – глаза Аяза предвкушающе засверкали, он перевернул чертеж и на обратной стороне довольно натурально изобразил мужской половой орган. – Я так полагаю, тончайший каучуковый чехол станет неплохой альтернативой пилюлям. К тому же он прекрасно защитит от стыдных заболеваний.

– А чем пилюли плохи? – Яхо не собирался натягивать на себя никакие чехлы – вот еще не дело.

– Ничем, отличная штука. Только очень часто женщина мужчину обманывает, говорит, что принимает их, а потом ставит будущего отца перед фактом.

– Но ощущения не те!

– Те ощущения – это с законной супругой, – отрезал Аяз. – А с этим – в публичный дом.

Яхо тяжко вздохнул. Да, с Аязом-дэ соскучиться сложно. Тот выдумщик почище него самого. Да, вдвоём они многое еще придумают!