Сын ветра

22. Почет и слава

Первый в Галлии аэростат официально поставлен на службу. Его величество Алистер III, впечатленный достижениями инженеров, финансировал постройку второго, более крупного механизма, а первый велел закрепить за почтовым департаментом.

Первые пилоты, которые и инженеры тоже, представлены к награде. Яхору всё же пришлось надеть официальный костюм и предстать пред королевскими очами, на этот раз без супруги. Алистер решил не рисковать.

В королевском кабинете, обстановку которого Алистер не стал менять – пусть всё будет, как при отце – навытяжку стоят трое. Высокий блондин Стерлинг при виде короля нервно краснеет пятнами, Джеральд Браенг мрачен, а Яхо настолько невозмутим, насколько вообще могут быть невозмутимы степняки. Ему на короля вообще наплевать, он совершенно не испытывает какого-то пиетета. Он степному хану почти что внук (теперь, можно считать, даже и не почти), а степной хан – это скала, это глыба, это великий человек, про которого будут песни слагать. А галлийский король – всего лишь старший сын покойного Эстебана, правление которого запомнилось разве что небывалым расцветом техномагии, да и то благодаря канцлеру. Словом, чего робеть-то? Тем более, что Яхо – не лорд, даже не гражданин Галлии, поэтому, по большому счету, это вовсе не его правитель.

– Галлия благодарна вам, молодые люди, – заявляет Алистер, прохаживаясь перед инженерами. – Благодаря таким, как вы – в стране существует технический прогресс, хотя, как я знаю, не всем по душе эти перемены.

Стерлинг краснеет и сглатывает, он отлично понимает, в чей огород камень. Отец, абсолютный традиционалист, узнав о его роли в испытании аэростата, орал, топал ногами и брызгал слюной. Заявлял, что лишит его наследство, отречется и всё такое. Но Роберт не жалел ни капли. Он куда больше любил Джеральда и его семью, чем своих сумасшедших родственников. Обидно только, что отец, видимо, уже успел устроить скандал на совете лордов. Какой стыд!

– Стране нужны светлые головы, – продолжает Алистер, внимательно оглядывая молодых людей. – Отрадно видеть, что двое из стоящих передо мной поколениями служат Галлии. Кстати, Джеральд, вы – последний из рода. Я вас очень люблю, но требую, чтобы вы как можно скорее нашли себе супругу и произвели на свет не менее троих отпрысков. Иначе восстановлением вашего рода займусь я.

Джерри глубоко втянул воздух и задержал дыхание. Он понимал, что этот момент рано или поздно должен был наступить. Отец умер. Он – последний. Но, демоны, как бесит это вмешательство в личную жизнь! Впору революцию устроить, только чтобы не было над ним никого, кто посмеет навязать ему брак.

– Джеральд Браенг, высочайшим указом вы получаете орден Мужества за заслуги перед страной. К ордену полагается пожизненная пенсия в сто империалов в месяц. Ну и исполняющим обязанности главы департамента техномагии назначаетесь тоже вы.

– Я против, ваше величество, – вздыхает Джерри. – Административная должность – не для меня. Я инженер, а не политик.

– Ваш отец справлялся…

– Мой отец был сначала начальником ловчей службы, потом главой департамента безопасности, потом канцлером. Причем последнее свое назначение получил в почтенном возрасте. Мне же тридцать. Я готов принять столь почетную должность… но лет через сорок, не меньше.

– Я вас услышал. Роберт Стерлинг? Что скажете вы?

Роберт изумленно поглядел на короля.

– Ваша семья на протяжении многих лет противится техническому прогрессу. Готовы ли пойти против отца, против старших поколений?

– Я служу Галлии, а не своей семье, – твердо ответил Роберт, бледнея. – И присягу приносил не отцу, а его величеству Эстебану.

– Опустись на колени и принеси присягу мне, сын мой.

Яхор едва сдерживался, чтобы не закатить глаза. Всё происходящее было для него смешно. Насколько проще жить в Степи, где нет этого дурацкого этикета, нет глупых традиций, всяческих реверансов и прочих условностей. Там есть только конь и твоя собственная личность. Никто не смотрит на заслуги предков. Ты – это ты, а не сын твоего отца. Захотел – стал кем-то большим. Если, конечно, ты нашел в себе смелость поменять жизнь. Яхор точно знал это, потому что сам сделал свой шаг в пропасть.

– Господин Яхор!

Яхо не сразу понял, что король уже переключился на него, но тут сделал подобающий вид.

– У вас нет фамилии? Почему вы не Кимак?

– Потому что я приемный сын господина Аяза.

– В таком случае, почему не Оберлинг? Насколько я помню, первый из зятьев Кимака носит фамилию Огненного Генерала.

– Первый зять был принят в род, потому что иначе ему грозила смертная казнь, – негромко напомнил Браенг. – К счастью, у Яхора таких проблем нет.

Вот это да! Яхо покосился на патрона с недоумением: таких подробностей он не знал. Даже смертная казнь!

– Вы желаете стать гражданином Галлии, Яхор? – неожиданно спросил король, уставившись на него.

– А зачем? – не понял юноша. – Я степняк, подданный хана Тамана.

Джеральд сдавленно хрюкнул и толкнул его в бок.

– Вы останетесь подданным вашего хана, – довольно терпеливо пояснил король, явно встречавший на своем пути и не таких чудаков. – Но в Галлии у вас будет свой дом, вы сможете занять любую должность, участвовать в голосовании и получите прочие гражданские права.

– Звучит неплохо. Но меня смущает клятва.

– Вы не лорд, пока не лорд. С вашими достижениями – возможно, и дворянство получите через пару десятков лет. Вот тогда и поговорим о клятвах. Пока же – должность на государственной службе, орден мужества и пожизненную пенсию, как у Браенга. И… ну что вы еще хотите?

– Дом, – признался Яхор. – Я недавно женился. Моё жилье стало слишком тесным в тот момент, когда вместо книг на полки встали шляпные коробки.

– Особняк? В центре?

– Ни в коем случае! Ближе к мастерским! И не особняк, а просто дом.

– Я вас услышал, Яхор. Яхор Кимак?

– Для меня честь носить фамилию Аяза-дэ, – согласился Яхо. – Не думаю, что дадэ будет против.

– В таком случае, решено. Мой секретарь подготовит документы на гражданство. И должность технического эксперта в департаменте техномагии, разумеется.

Яхор сдержанно поблагодарил Алистера, про себя замечая, что уважение Браенгов и Оберлингов для него отчего-то в разы ценнее, чем все эти почести. На самом деле, он прекрасно бы смог купить дом сам, ну, может не так быстро, да пришлось бы ссуду в банке брать, но купил бы. И без ордена бы вполне обошелся.

А Изабелле, пожалуй, это понравится. Не такой уж у нее муж теперь голодранец, хотя вряд ли для нее это важно – она же Стерлинга отвергла. Если и есть в ней расчетливость, то уж точно не богатства и славы она искала.

– Кстати, Джеральд, вашему воздушному кораблю нужно название, – напомнил король. – Раз уж он поставлен на учет.

Джерри, никогда не думавший об этом, растерянно оглянулся на Яхора, а тот твердо ответил:

– Аэростат назовется «Кирьян Браенг». Канцлер мечтал летать.

Джерри, задохнувшись, только кивнул. А Алистер прищурился, скрывая довольную улыбку. Он все же не ошибся в степняке. Хороший парень, только простодушный. Нет в нем ни расчета, ни хитрости. Надобно привязать его к Галлии, взнуздать его – и тогда он будет одним из тех, кто поведет страну к дальнейшему процветанию. Король Эстебан и его верный Браенг проделали колоссальную работу, вспахали почву, посеяли семена, а теперь нужны те, кто дальше об этом урожае будут заботиться. И тут ресурсы, на которые привыкли опираться короли, закончились. Древние роды не спешат следовать путем неугомонного Браенга, цепляются за старые традиции, а значит – пришло время новых родов. Вот у Стерлингов разлад в семье – сколько будет криков из-за назначения Роберта, даже представить страшно. Но это пройдет, рано или поздно придут новые поколения, более разумные. К тому же Оберлинги, по крайней мере, ветвь Огненного генерала, всецело преданны королю. За ними и будущее, да еще за такими самородками, как Яхор. Аяза бы еще взнуздать, как Франкия взнуздала его сына Раиля, но этот столь же упрям, как его отец, степной хан. Погодите-ка, что там было в докладе?

– Яхор, я слышал, ваша жена – целитель?

– Так и есть, – осторожно ответил инженер.

– Обученный? Она не хочет окончить университет?

– Не знаю. Если захочет – я поддержу ее.

– Передайте ей, что все пути для нее открыты. Галлии нужны целители, в том числе и женщины.