Сын пламени

Глава 7

Брат набросился на провидца, пока тот спал, и изогнутые когти вцепились в кожу, в клочья терзая тунику из облезлой волчьей шкуры. Альдер мгновенно открыл глаза, успев увидеть перед собой искривлённое злобой лицо – это было ещё лицо вумиана: Младшие не могут перевоплощаться в волков так же быстро, как перворождённые оборотни. Лунный свет пробивался сквозь щели в стене сарая, лился на кожу, покрывал её голубоватой бледностью мертвеца…

Это был Елисан – самый кровожадный и яростный среди них, тот, кто некогда был вумианом, а теперь гордился ядом самого вожака Као в своей отравленной крови. И считал себя выше других Младших Братьев.

Напрягшись, Альдер оскалился и сбросил с себя Брата, пытаясь опрокинуть его на лопатки и прижать к мокрому от дождевой влаги полу. Но перевоплощение Елисана завершилось, и вместо лица провидцу предстала морда волка. Страшные зубы клацнули в опасной близости от горла Альдера… Эх, если б он был хотя бы чуточку быстрее!.. И бывший ученик Великого Палнаса на пару мгновений закрыл глаза, вбирая в себя силу луны, заглядывающей в темноту сарая, жадно выпивая её, по глоткам, до самого дна, выпивая всё-всё, что могла дать Хозяйка Ночи, смеющаяся в дымке чёрных облаков. Всего одно лёгкое усилие мысли – и он погрузился в обжигающий своим ледяным огнём омут – омут крови и яда, мир, каким предстаёт он с иной своей стороны, мир зверя, где нет никакой борьбы за свет и тень. Где всё решает острота клыков, нюха и зрения.

У зверей свои законы – простые и суровые.

Когти Елисана впились еще глубже, рванули, вспарывая плоть… Жгучая боль пронзила тело Альдера, но эта боль, этот запах собственной крови придали ему новых сил, и он отвечал Брату не менее яростно. К чему бояться того, кого сотворил сам вожак? В пылу схватки не было никакой разницы в том, кто кого обратил – Као, Цаграт или же кто-то другой… И теперь над Альдером навис всего лишь наглый выскочка, ставший оборотнем лишь год назад – и только.

Научился бы сначала сдерживать свою мощь и злобу…

Впрочем, в те минуты не эти мысли приходили в голову Альдера. Вернее даже сказать – не было никаких мыслей. Были лишь когти и клыки – его и свои. Два разных запаха крови двух сцепившихся волков слились друг с другом, соединились в один, опьяняя бойцов, дурманя сознания пробудившихся от возни собратьев. Сладкий и горький одновременно, приторный, глубокий и такой желанный, этот запах наполнял их чуткие ноздри и сводил с ума. Безумным огнем загорались их глаза, и они поднимались с холодной земли, прикладывали руки к губам – и выли, громко, протяжно – выли, охваченные страшным звериным возбуждением от чужой битвы.

Глухо рыча, Альдер, уступающий Елисану в размерах и мощи, позволил противнику вновь опрокинуть его на спину, но в следующее мгновение намертво вцепился в бока врага когтями и сомкнул челюсти на передней лапе. Кровь Брата, такая бесподобно сладкая, такая горячая, заструилась по его клыкам, по жесткой шерсти вокруг пасти… Закружилась голова…

Это – самый опасный момент, и теперь уже Альдер знал об этом.

В его самую первую битву с Братом провидец совершил грубую ошибку всех новичков: почувствовав на языке вкус дивного алого напитка, он забыл обо всем на свете и потерял бдительность. Вот тогда Младший Брат по имени Гайрут (когда-то был крихтайном, теперь же – мертв, убит бывшими сородичами) и одержал над Альдером верх, заставив юношу истекать уже своей собственной кровью.

Теперь Альдер – далеко не новичок.

Он вовремя взял себя в руки и, еще крепче сжав челюсти, резко мотнул головой. Послышался громкий хруст костей Елисана, и бывший некогда вумианом взвыл от боли. Оттолкнувшись от Альдера здоровой лапой, Брат повалился на землю рядом с провидцем, скуля и вылизывая рану.

Тяжело дыша, Альдер поднялся на лапы и медленно начал обратное превращение…

- Учись владеть собой, юнец, - спокойно усмехнулся он, закончив и свысока глядя на перевоплощающегося Елисана.

Да, Елисан, ты всего лишь юнец. Скажешь, нет? Сколько тебе было лет, когда Као сотворил с тобой все это? Тридцать? Три сотни? Все равно. То был не ты. Уже – не ты. Забудь о той своей жизни, Брат, потому она уже не твоя. Она ничья теперь, и ты больше не ее господин. Разве ты можешь быть господином? Разве кто-то из нас, да будем мы все прокляты, может? Мы не обладаем – нами обладают. Мы – Младшие. Мы младше, даже если раньше своих хозяев пришли в этот мир. Потому что умираем, чтобы родиться заново, в своей крови родиться, и, крича от боли и ужаса, биться в клыках Старшего, пока Он не позволит сделать первый вдох – и припасть перед ним на колени. Ты умер, Елисан. Точнее, умер тот, кем ты был. Сейчас ты жив… еще как жив! Но тебе только год – один.

Не смотри на меня с такой ненавистью, Брат. Я ведь тоже умирал когда-то – и не раз.

Может быть, когда-нибудь ты тоже поймешь, увидишь, что жизнь – как спираль. Спираль, собранная из множества маленьких жизней. И не важно, по какой ее стороне ты идешь – по темной или светлой – завершая очередной виток, ты возвращаешься туда, откуда начинал, туда, где уже был, - только ты уже на ступень выше. Всего на одну…

Но ради этого тебе приходится пройти долгий, долгий путь…

И так всегда. Ведь мы, простые смертные, не настолько могущественны, чтобы постоянно шагать только вверх. Нет, мы должны идти по спирали, а если сойдем с нее…

Кто знает, что будет? Все возможно, все… Либо ты упадешь в пропасть, либо станешь богом…

Прости меня, Елисан. Твоя рана быстро заживет.

- Признаю, Альдер, - прохрипел бывший вумиан. – Сегодня ты сильнее…

Провидец присел и протянул Брату руку, но тот лишь отбросил ее в сторону, зло сверкнув глазами. Альдер встал, прикрывая рукой глубокую рану в боку, из которой хлестала кровь. Усмехнулся про себя: будь он обычным крихтайном, умер бы очень быстро. А так…

- Сегодня не будем больше драться, - разумно изрек кто-то из Братьев, прятавшихся в тени. – Небо посветлело, скоро луна скроется.

Остальные при этих словах недовольно заворчали, снова ложась на подстилку из мокрой соломы и отворачиваясь к стенам. Они не любили утро и солнечный свет. Все, кроме провидца.

Прихрамывая и все еще держась за бок, Альдер доковылял до выхода и встал, прислонившись плечом к косяку. Скоро, уже очень скоро на востоке забрезжиться заря, и дневное светило, поднимаясь, бросит несколько легких, но умелых розоватых мазков на синь предутреннего неба…

Он улыбнулся.

Ветер, прилетевший с запада, взлохматил его волосы, шепча на ухо: «Здравствуй, провидец… Здравствуй». Тоска вдруг сдавила грудь и горло: как же давно Альдер не слышал Знаков! Как давно…

Да и на этот раз… Прислушавшись, он понял, что не Знаки говорили с ним: ветер принес с собой голос земного существа. Чей же? Чей…

И тоска отступила, испуганная бешеной волной радости, хлынувшей в душу. Альдер узнал этот голос – голос друга, брата, отца… Учителя…

- Где же ты? – почти беззвучно прошептали губы провидца, в то время как глаза искали, жадно искали того, кто говорил.

Но поблизости никого не было, а голос меж тем звучал в голове – все громче и громче.

- Альдер, Альдер… - вздыхал Учитель. – Мой несчастный молодой друг… Что они сделали с тобой?

- Прости меня, - мысленно отозвался оборотень, склоняя голову. – Я не смог выполнить свою миссию, а ты… так на меня надеялся.

- Еще не все потеряно, друг мой. У нас еще есть время… Его мало, да – но оно есть. У тебя все получится, я верю!

Альдер лишь горько усмехнулся.

- Получится? Я томился здесь тринадцать лет и за это время уже сбился со счета, сколько раз я пытался сбежать… Все мои попытки заканчивались одинаково – перворожденные оборотни догоняли меня, возвращали в эту тюрьму, а потом… появлялся вождь людей, раб Эйнлиэта – и говорил мне одно и то же. Всегда одно и то же… «Тебе не уйти от меня».

- Теперь ты сможешь, Ученик. Посмотри на запад…

И Альдер посмотрел… Хрупкая темная фигурка, показавшись из-за горизонта, шла к нему, обгоняя утро. А рядом со странником… гордо потряхивал гривой Тенкиун, вороной Ханмара! Гулко ударило по ребрам сердце в груди. Неужели? Неужели Великий Палнас пришел к нему в час отчаяния, чтобы поддержать нетвердую руку ученика своей сильной рукой? Чтобы осветить его душу сиянием души, не ведающей земных слабостей…

- Учитель, - шепотом выдохнул Альдер, простирая руки навстречу пилигриму.

К горлу подступил комок слез…

Палнас и Тенкиун подошли ближе, и Учитель, сильнее натягивая капюшон на лицо, приложил палец к губам. Ах, молодой провидец даже так мог узнать его! Палнас не был похож на Великого: его скорее можно было принять за зрелого рельма, рано поседевшего и уставшего от жизни, чем за вумиана. Худое лицо, обтянутое бледной кожей, тонкие руки, узкие, сгорбленные плечи, длинные седые волосы, несколько мелких морщинок в уголках рта… Величайший из Великих не выглядел старым, но и молодым его лицо нельзя было назвать. Всего себя, все свои силы он отдал Правде и своему служению ей – и ничего не осталось его маленькому телу. Казалось, что тело это изнеможено оттого, что не может выносить всей тяжести и ни с чем несравнимой силы души, заточенной в нем.

Альдер упал на колени и поднял на Учителя преданный взгляд. Палнас провел узкой ладонью по его волосам и улыбнулся.

- Встань, друг мой. И послушай меня: у нас мало времени. Нельзя, чтобы люди и оборотни заметили меня или – не приведи боже – Тенкиуна. Встань.

Провидец поднялся, вглядываясь в темноту, скрывающую верхнюю часть лица Учителя. Он хотел увидеть эти глаза – большие, глубокие, светло-голубые, сияющие… Только вот Палнас умело прятал свой внутренний свет – боялся людей, ослепленных любовью к Темному Ганнусу.

- Ты сегодня же бежишь отсюда на восток, - шепнул Учитель, подходя совсем вплотную к Альдеру.

- Я сделаю все, что в моих силах, - так же тихо пообещал провидец. – Но… как же корабль? Не так давно люди Рагхана разрушили все фистамандские гавани!

- Тебе не понадобится корабль, мальчик мой. Все, что от тебя требуется, - сказать мне сейчас, что ты еще сохранил в своей душе любовь к Правде. Скажи, мой дорогой друг, ведь сохранил?

Голос Палнаса, полный почти отеческой заботы, едва заметно дрогнул.

- Я никогда не перестану служить ей, Учитель. Но… но я изменился, и часть меня всегда будет принадлежать… луне. Как бы я ни старался убежать от ее власти. И теперь я… я совсем не знаю, смогу ли закончить то, что начал…

Палнас крепко стиснул плечи провидца.

- Вспомни, кто ты есть, Альдер! Вспомни! Ты – мой Ученик. – После непродолжительного молчания пилигрим тихо произнёс: - Ты мне обещал, что никогда не сойдёшь с пути и добудешь то, что спрятано на острове…

- Я пытался, но… - Альдер закрыл лицо руками. – Я не смог убежать отсюда. Они держат меня… Я… Прости, Учитель. Знаю, что это не оправдание, но у меня не получилось – это так.

- Теперь – получится, друг мой. Получится. Потому что с тобой отправится Тенкиун. Кто как не посланец Вардвана поможет тебе добраться до цели?

Альдер перевел взгляд на вороного и протянул руку, чтобы погладить гладкую шерсть, а Тенкиун доверительно, совсем по-дружески подался ему навстречу и несколько раз моргнул. Безмолвно наблюдал Палнас за встречей двух старых знакомых и будто впал в забытье, пока наконец Ученик не обратился к Учителю:

- А что будешь теперь делать ты?

- Останусь здесь, - без промедления ответил Палнас. – Я ведь пришел сюда, чтобы напомнить тебе о миссии, но… Но с некоторых пор мне стало известно, что я буду нужен здесь. Ты должен понимать, о чем я говорю, Альдер. Не ты ли рассказал обо мне юному Сильфарину?

И Великий беззвучно рассмеялся, но быстро оборвал смех и тяжело вздохнул.

- Бедный мальчик… У нас так и не получилось встретиться с ним… - Он встряхнулся. – Но я все же чувствую, что час нашей встречи близок! А ты, мой друг, скачи! Скачи же!

Кивнув, Альдер вскочил на спину вороного и без лишних слов махнул Палнасу рукой.

- Скорее… - шепнули тонкие губы вумиана.

- Вперед, Тенкиун, вперед.

Вороной сорвался с места и бесшумно пронесся над спящим Балгушем. Альдер знал, что в этот час не спали лишь часовые на границах города, но разве угнаться им за самым быстрым из скакунов? Сердце провидца ликовало, почуяв долгожданную свободу от цепей Цаграта и Као. С Тенкиуном он вырвется из тюрьмы и сделает то, что должен сделать!

Они стояли на берегу океана. Конь и крихтайн на нем. Крихтайн-оборотень…

Времени сомневаться больше не было: очень скоро Рагхан пошлет погоню. Да и к чему сомневаться? Тот, кто затеял столь опасное путешествие, должен оставить свою нерешительность за плечами. Ведь он собирался в этот путь тринадцать лет… Теперь, когда пришло время, нет дороги назад.

Нет.

- Вперед, - больше себе, чем Тенкиуну, сказал Альдер.

Вороной смело ступил на поверхность воды… и пошел по ней, как по толстому льду. Провидец затаил дыхание, с восторгом и благоговением глядя на стройные ноги коня, которые могли ходить по волнам, и не веря своим глазам. Тенкиун громко заржал и бросился вперед, и из-под копыт его полетели сияющие в свете восходящего солнца брызги.

Вдохнув полную грудь морозного воздуха, пропитанного запахом моря, Альдер склонился к уху вороного, ласково потрепав его по шелковистой гриве. И воскликнул, уже не сдерживая своей обреченной радости:

- Я вверяю тебе себя, Огненный Ветер, зная, что вместе мы пройдём через любую бурю – и одолеем гневные волны. Веди же меня, дитя Ханмара. Веди домой!

Торжествующе заржал Тенкиун, ускорив свой стремительный бег, и в голосе его слышалось радостное: «Домой! Домой! Домой!»

Альдер закрыл глаза, чувствуя, как под веками набухают слезы.

Отныне он уже не просто Ученик Великого. И даже не просто оборотень – Младший Брат.

Отныне он начинает новую жизнь. Он – новый Альдер.

Отныне он ступил на новый виток своей собственной спирали.

Отныне... будь что будет…