Сын пламени

Глава 3

Опомнившись и взяв себя в руки, Сильфарин вновь прислушался к разговору своих друзей с князем. И хоть в голове до сих пор немного шумело от нежелания принимать очевидную правду, смысл слов был уже понятен.

- Так ты предполагаешь, что весной люди продолжат наступление? – спросил Ругдур.

- Этого можно ожидать, - с грустью отвечал ему князь Реаглинский. – Они могут добраться даже до восточной границы Андагаэна…

- Не говори так, Валькен, - взмолилась княгиня Кейерен, прижимая руки к груди и беспокойно оглядываясь на детей, словно боялась, что их уже схватили воины безжалостного вождя Кальхен-Туфа. – Не надо так говорить…

- Давно ли ваша семья перебралась к вумианам? – улыбаясь, поинтересовалась Сайибик, протягивая руку и гладя подошедшую к ней любопытную Биёль по курчавой головке.

- Два года назад. Это было как раз после первого похода людей, - ответила Кейерен.

- Именно похода, - уточнил ее супруг. – Военного похода, а не набега. Нам просто пришлось бежать…

- А до того? До того часто ли были эти самые набеги?

- Нет. Как будто люди готовились, силы собирали, чтобы если ударить – так сразу мощно, чтоб весь мир содрогнулся. Затишье длилось, вы только представьте – больше десяти лет! А вот еще раньше… Страшно вспомнить, что было раньше. Это ведь люди убили моего дядю – главу нашего рода.

Люсмия не смогла сдержать судорожного вдоха, но когда все посмотрели на неё, взяла себя в руки и смущенно отвернулась.

- Прошу прощения… Не обращайте на меня внимания.

Кейерен обняла её за голову, а Валькен вздохнул, поворачиваясь к гостям.

- Она очень тяжело пережила смерть отца и до сих пор не может вспоминать без слёз о той страшной ночи…

- Тогда давайте лучше оставим эту тему, князь, - разумно рассудила Сайибик.

- И то правда, госпожа.

- Тем более, сегодня именины вашего сына, славного Тисмира! – бодро подхватил Норах. – Наши поздравления, юноша!

Виновник торжества вежливо поблагодарил свона и поклонился, а потом убежал к слугам, увлекаемый младшей сестрой.

- А с какой целью ваш отряд появился в Андагаэне? – полюбопытствовал князь Валькен и тут же добавил, косясь на самого подозрительного по его мнению Сильфарина: - Если, конечно, это не секрет…

Молодой человек усмехнулся и ничего не сказал – решил: лучше пусть другие отвечают. Ответила Сайибик.

- Мы идем на север, князь. В долину Меора. Хотя, наверное, вы о ней даже не слышали…

- Слышал-слышал! А как же! Священное место, где каждый найдет ответы на свои вопросы… Не так давно один андагаэнец посвятил меня в это знание, столь драгоценное для вумианов. Но знаете…

Не дав Валькену договорить, побледневшая вдруг Сайибик подсела ближе к князю и, не удержавшись, схватила его за запястье. Изумлённые её реакцией участники разговора замерли.

- Андагаэнец? – едва слышно прошептала Великая. – Кто… как… как он выглядел?

Растерявшийся хозяин Реаглина, захлопал глазами и попытался вспомнить.

- Его внешность очень сложно описать… Но я всё же попробую… Эээ…

Пока он собирался с мыслями, Сайибик передернула плечами, словно стряхивая с себя внезапно нахлынувшее напряжение, и, выдохнув, отстранилась. На её щеках заиграл здоровый румянец, а поза вновь стала расслабленной и величественной.

- Ах, не нужно, господин. Это мог быть любой вумиан. Забудь…

Сильфарин пристально вглядывался в черты своей наставницы. За тринадцать лет он изучил её достаточно для того, чтобы теперь понять: её волнение никуда не ушло – просто скрылось за внешней маской невозмутимого спокойствия. Это мог быть любой вумиан? Ну, нет. Не всякому известна тайна долины Меора, не всякому дано знать даже просто о её существовании! Сама Сайибик лишь в Галь-та-Хуре про-Читала по Знакам о чудесном свойстве Святого Источника. А тут какой-то андагаэнец… Сердце Сильфарина затрепетало, кровь бросилась в лицо. Что за андагаэнец такой, что тайнами Великих разбрасывается?

- И как ты воспринял рассказ вумиана, господин? – поинтересовался между тем Ругдур.

Валькен рассмеялся, сверкая весёлыми после вина глазами.

- Как это ни странно, друзья, но я поверил ему! Было что-то такое в его взгляде, отчего я не смог ему не поверить, хоть рассказанное им и походило на сказку. Но признаюсь вам честно: у меня нет никакого желания отправляться на поиски первоисточника великой мудрости. Ведь, как я понял, оттуда еще никто не возвращался… Так что пусть лучше попытают счастья отчаянные смельчаки! – Князь снова скользнул глазами по Сильфарину. – Вроде вас…

Юноша как раз думал, как бы ответить на замечание благородного господина, не дав тому усомниться в отваге путников и пообещав обязательно вернуться, чтоб вместе отпраздновать победу, но его размышления внезапно были прерваны громкими криками молодой служанки, выбежавшей из леса.

- Волки! Господи, там волки!

- Что такое? – подскочил князь.

- Господин! Там… на болоте…

- Говори толком!

Девушка широко распахнула и без того круглые глаза и глубоко вдохнула, стараясь взять себя в руки.

- Мы с Терией собирали ягоды, князь, - начала объяснять она. – И услышали крики… Я хотела убежать, предупредить вас, но Терия увлекла меня за собой, в ту сторону, откуда послышался шум. И там… - Рассказчица задрожала. – Там мы увидели конюха Иктарса. Мёртвого. А над ним… над его телом навис волк. Второй стоял чуть в стороне, а потом… Потом он превратился в мужчину! И… всё случилось так быстро! Он бросился вперёд, опрокинул Терию и прижал к земле. А мне велел доложить князю и… и каким-то гостям. Сказал, не придут, умрёт Терия…

Девушка всхлипнула, закрывая лицо рукавом платья.

- Воины! – рявкнул князь Реаглинский, не обращая внимания на слёзы служанки. – К оружию! Пора поохотиться на волков! – Он крепко схватил девушку за локоть. – Показывай путь и хватит реветь!

Сильфарин, который просто опешил от слов служанки, пришёл в себя и резко встал. Голова закружилась, в памяти встали серые тени из прошлого. Опять! Прошло целых тринадцать лет, так много, и вот теперь, от одного только упоминания о псах Эйнлиэта становилось не по себе, и в ушах стоял ледяной вой… И снова вспоминалась та самая ночь. И узкие улицы Заршега.

- Я с тобой, князь! – решительно заявил молодой человек.

Ругдур, Улдис и своны встали по обеим сторонам от него, а Валькен, обернувшись через плечо, лишь ухмыльнулся.

- Как хотите. Раз уж этот монстр звал вас… Идемте же скорее! – Он прибавил шагу и принял из чьих-то рук прямой меч.

- Ты уверен? – Ругдур дёрнул Сильфарина за рукав.

- Уверен. Я больше не маленький мальчик, помнишь?

Тяжёлая рука рельма обхватила его за плечи. От неё исходило тепло – такое родное, такое необходимое… Пальцы крепче сжали грубую ткань рубашки.

- Да, ты уже не мальчик…

Валькен во главе отряда охотников уже исчез в чаще леса, когда Сильфарин вдруг услышал:

- Подождите!

Пятеро друзей разом обернулись к костру на нежный голос, который этим вечером слышали не так часто. Княжна Люсмия, отнимая от себя руки Кейерен, решительно ступила вперед – высокая, прямая и гордая.

- Не надо, милая! – крикнула ей княгиня.

Сильфарин бросил недоумевающий взгляд на Сайибик, но Великая не вмешивалась и смотрела в сторону.

- Я хочу пойти с вами, - спокойно, но твёрдо молвила Люсмия.

- Не самая лучшая мысль, княжна, - усмехнулся Ругдур.

- Твой брат будет недоволен, - добавил в тон товарищу Норах.

Не обращая на них внимания, Люсмия прищурилась и взглянула прямо в глаза Сильфарину.

- Я хочу пойти с вами.

Молодой человек пожал плечами, к неудовольствию своих спутников и, уж тем более, княгини Кейерен.

- Идем.

Он уже не заметил, как грустно улыбнулась, глядя им вслед, по-прежнему невозмутимая Сайибик.

- Валькен! Валькен, постой!

Князь оторопел, переводя взгляд с кузины на Сильфарина и обратно.

- Ты… Что ты здесь делаешь?! Немедленно возвращайся!

- Нет! – От прежней робкой девушки не осталось и следа: перед ними стояла непреклонная и каменная наследница главы знатного рельмийского рода. – Я не уйду.

- Зачем ты пошла за нами?

- Не позволить тебе убить их, как охотник убивает зверя.

- Но они и есть звери!

- Кто тебе сказал?

Сильфарин и Ругдур переглянулись, вспоминая жуткие сцены тринадцатилетней давности, в которых поучаствовали кровожадные воины Као. Не думали они, что найдется хоть кто-то, кто будет заступаться за оборотней…

- Они – разумные существа, - уже тише сказала княжна. – И не заслуживают такого обращения.

- Они убили одного из слуг, сестра!

- Да. Но, как я поняла: они хотят поговорить с тобой и нашими гостями. Поговорить! Ты понимаешь это? И Терию они не стали убивать, я уверена.

Валькен поморщился и оттолкнул сестру, хмурясь и ускоряя шаг.

- Эти чудовища не способны вести переговоры. Их просто нужно убить. Потому что в них живет лишь одно чувство – жажда крови.

- В самом деле? – Люсмия не отставала от князя. – Много лет назад оборотень спас мне жизнь!

Валькен резко остановился, пропуская вперед своих воинов.

- Ты выдумываешь. Такого не может быть…

- Так было! Ты не веришь мне?

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, словно забыли об остальных, а Сильфарин не сводил напряженного взгляда с лица князя. До тех пор, пока тот не вздохнул:

- Хорошо. Чего ты хочешь от меня, Люсмия?

- Отзови охотников. Оставь лишь несколько воинов для безопасности и просто позволь оборотням сказать то, что они хотят. – Княжна повернулась к Сильфарину и снова проницательно прищурилась. – Я думаю, им есть что сказать нашим гостям… Ведь это из-за них они пришли.

Проследив направление взгляда кузины, князь Реаглинский хмуро сдвинул брови.

- Что может объединять тебя и этих волков, юноша? – Голос прозвучал резко и громко.

- Идем со мной, князь, и сам узнаешь, - немного насмешливо улыбнулся Сильфарин.

Валькен выпрямился. Ледяная и твёрдая уверенность промелькнула в его глазах.

- Ты – человек!

- Я этого не скрываю, как видишь. – Сильфарин провел пальцем по подбородку, будто стряхивая в кожи пух. И как ни в чем не бывало поднял брови: – Ну что, идём?

Подумав, господин Реаглина всё-таки кивнул, крепко стиснув руку Люсмии.

- Идём. Мои воины не нападут первыми, но я не буду отзывать их, и если оборотни посмеют…

- Хватит, Валькен, - холодно отрезала Люсмия. – Давайте поторопимся.

Сильфарин подошёл к княжне с другой стороны и с осторожным интересом спросил:

- Как так вышло, что оборотень спас тебя? И… от кого?

Она ответила не сразу, вглядываясь в окутанный мраком лесной чертог, среди черноты которого мелькали огни рельмийских факелов и крохотные маячки ночных светляков. Но всё же – ответила.

- От людей. Это было почти сразу после смерти моих родителей и… Не хочу вспоминать о том дне.

- Прости. – Сильфарин сдержал шаг, пропуская вперёд Люсмию и князя, и оказался как раз между Норахом и Шагхарой.

Своны расправили свои мощные крылья, и сын Рунна впустил в душу знакомое ощущение защищённости – тёплое ощущение, пришедшее из детства, из первых дней заточения в Галь-та-Хуре. Порой так приятно почувствовать себя – хоть на мгновение – слабым, в чём-то беспомощным. Опереться на сильное плечо… Но – нельзя. И Сильфарин бодро встряхнулся.

Вскоре они уже достигли места «встречи».

Над тёмно-бурой гладью лесного болота, уже схваченной зимней стужей, стлался туман, застревая мохнатыми клочьями на замёрзших стеблях морошки. Кое-где, между кочек, лежал снег, и сквозь него пробивались острыми пёрышками обломанные побеги мёртвых трав да кривые коряги. Ночной ветер, срываясь лёгким вздохом с губ чёрного неба и опускаясь в колыбель леса, позёмкой заметал волчьи следы… Рельмы с факелами выстроились полукругом по берегу опасной топи и мрачно, настороженно смотрели на двух оборотней, один из которых когтистой лапой всё ещё прижимал к земле несчастную Терию. Завидев Сильфарина и его спутников, этот волк сверкнул стальными глазами, отпустил девушку и принял вумианоподобный, а лучше сказать, человеческий облик.

Служанка вскочила и, отбежав в сторону, спряталась за спинами охотников, а Сильфарин вздрогнул, узнав суровое лицо, возникшее перед ним.

- Као, - выдохнул юноша.

Лицо сына вожака (или теперь уже не сына, а просто – вожака?) искривила недобрая усмешка. Второй оборотень не двигался и только глухо рычал, обнажая толстые клыки.

- Что вам нужно здесь? – требовательно вопросил оборотней князь Реаглинский.

Као смерил его ледяным взором и оставил вопрос без ответа.

- А ты вырос, мальчик.

Странно, но его голос, почти не изменившийся за тринадцать лет, вдруг вернул юношу из прошлого в нынешнюю реальность. Глотнув ртом морозный воздух, ещё пропитанный запахом гниющих в болоте трав, он нашел в себе силы улыбнуться врагу.

- Прошло много времени.

Као сделал шаг вперёд, не обращая внимания на лезвия рельмийский мечей, наставленных на него со всех сторон. Остановился, наклонил голову к плечу… и сделал еще два шага.

- Стой на месте, тварь! – предупреждающе воскликнул Ругдур, но Као уже подошёл вплотную к Сильфарину.

- Да, прошло очень много времени, мальчик… Очень долго ты прятался. Он устал ждать.

- Кто – он? – Усмехнувшись, Сильфарин сделал вид, что не понял, о ком идет речь.

А на самом деле… Конечно же, он сразу понял!

Укрылось ли это от Као?

Наверное, нет, раз он так самодовольно осклабился и вновь не ответил на вопрос.

- Он велел передать, что ждёт тебя в своём городе. В Балгуше. Не придешь – он сочтёт тебя трусом.

- И что? – не сдавался юноша, всё еще притворяясь, всё еще сдерживая дрожь, сотрясающую всё тело, всё еще борясь с ураганом противоречивых чувств у себя в груди.

Као сухо рассмеялся и отошёл.

- Не нужно пытаться обмануть меня! У него в плену твоя Тайша. Подумай об этом. И запомни: он ждёт тебя…

Теперь уже Сильфарин надвинулся на Као, тяжело дыша от гнева. Весь его страх, поначалу всплывший на поверхность из глубины детских лет, развеялся, словно дым на ветру. Прошлое отступило, ушло… А Као… Этот Као был уже другим, настоящим – ещё более опасным, но уже не таким страшным, как тогда. Поэтому так внезапно пришёл этот гнев, не оставив места даже для тревоги за Тайшу. Тревожиться и изводиться от беспокойства он будет потом… И Сильфарин сильно сдавил покрытые шкурой плечи оборотня, глядя тому в глаза и не пряча, больше не пряча внутри себя свою бурю. Ему надоело играть.

- Так значит, вождю всё-таки захотелось меня убить, да? Или отдать Эйнлиэту? Передумал он, значит? – Он оттолкнул от себя Као и презрительно выплюнул: - Поздно спохватился твой Рагхан!

Као на удивление спокойно наклонил голову и тихо повторил:

- Он ждёт.

И отвернулся, тут же обернувшись волком, но Сильфарин не позволил ему уйти просто так.

- А может, он ждёт того, что я освобожу его? – крикнул вдогонку.

Као и второй оборотень замешкались на пару мгновений… и скрылись в темноте. А Сильфарин обернулся к друзьям, чувствуя, как подкашиваются ноги. Перед глазами всё куда-то плыло… Кажется, Шагхара, подставил ему плечо… Хотя, боже, какая это нелегкая задача – дотянуться до плеча высокого свона. И, кажется, Ругдур обеими руками схватился за лицо юноши и позвал:

- Сильфарин!

Этот оклик привёл его в чувство. Юноша выпрямился и огляделся по сторонам: рельмы возвращались по велению князя, и только сам Валькен да еще Люсмия остались, с опаской глядя на своих подозрительных гостей.

- Чёрт возьми, малыш, ты ужасно бледен! – продолжил Ругдур, с силой ударив Сильфарина по плечу. – Что всё это значило? Лично я плохо понял вас обоих!

- И не ты один, - мрачно добавил Улдис.

- Тайша, - как в тумане произнёс сын Рунна. – У него Тайша, моя… моя мать. Он изменился. Он сам себя обманывает и не знает, чего хочет. Вы понимаете?

- Нет, - честно признался сатир.

- Только не говори, что ты собрался в этот Балгуш. – Норах из всей компании понял, видимо, больше других.

Сильфарин посмотрел на свона мрачно и весьма красноречиво, так что тот бессильно опустил плечи.

- О, нет, только не это…

- Сильфарин, слушай меня! – Ругдур заставил юношу вновь посмотреть себе в лицо. – Слушай! Это. Очень. Плохая. Идея.

- Да, Великая точно не одобрит, - буркнул Улдис.

Сильфарин переводил взгляд с одного на другого, потом на третьего, на четвертого… Наконец не выдержал, глухо прорычал и вырвался из их крепких объятий. Друзья ошарашенно отшатнулись в разные стороны.

- Нет, неужели вы не можете меня понять?

- Не можем, - выдохнул Норах. – Не можем, потому что ты – не такой, как все…

- Не береди его рану, отец, - с укором проговорил Шагхара.

Ругдур осмелился приблизиться к Сильфарину и перехватил его руки, метнувшиеся к вискам.

- Послушай: ты не сможешь спасти Тайшу.

- Почему ты так в этом уверен? – Юноша вырвал руки. – И потом, дело ведь не только в ней. Но и в Рагхане – тоже.

Из груди Ругдура вырвался долгий и тяжёлый вздох.

- А его тем более не спасёшь…

Сын Рунна крепко зажмурился.

- Уйди.

- Сильфарин…

- Пожалуйста, оставьте меня. Мне нужно подумать.

- Ты подумаешь у нас дома, - внезапно подала голос Люсмия. – Верно, Валькен? Они устали и, судя по всему, многое пережили. Тем более с ними женщина…

Сбитый с толку князь рассеянно кивнул, словно до сих пор не мог взять в толк, что произошло и происходит. Кузина потрясла его за руку, и благородный господин, очухавшись, произнёс:

- Разумеется. Не побрезгуйте нашим гостеприимством, друзья.

- Нет, мы ведь должны… - начал было Сильфарин.

- Ты великодушен, князь, - перебил Ругдур. – Мы с радостью примем предложение.

Сайибик так и не дала Сильфарину спокойно подумать в одиночестве. Как только одна из служанок показала молодому человеку его комнату, Великая тут же заявилась к нему и выгнала во двор, под обильный снегопад.

- Что это значит, сын Рунна? – Она явно была недовольна. – Ругдур с Норахом всё мне рассказали. Что ещё за выходки?

Он не ответил, глядя во мрак.

- Ты не должен сейчас сворачивать с пути! Слышишь? Ты же сам просил узнать, где найти Свет! И так загорелся идеей отправиться в долину Меора…

- Да, но когда я вновь спустился с гор в «нижний» мир, всё изменилось. Вернее, встало на прежние места. Я понял, что выпал из жизни на тринадцать лет, прячась у свонов, учась у тебя. Мир, который ты открываешь мне, идеален. Я понемногу познаю Правду, наставница, но при этом я не должен, не имею права убегать от реальности. А реальность моя такова – Рагхан навсегда связан со мной! А я – с ним. Тебе этого не изменить, Великая.

- Разве ты найдешь то, что ищешь, в Балгуше? – не сдавалась Сайибик. – Ответь мне, Сильфарин: разве не ради поисков Света ты покинул восток одиннадцатилетним мальчишкой?

Молодой человек остановился, в задумчивости проводя озябшими пальцами по резному столбу, поддерживающему свод крыльца. Глаза затуманились, став стеклянными… Он словно был не здесь, а где-то там, у склонов скалы Меррук…

- Сильфарин?

Он перехватил ее руку. И посмотрел почти с мольбой…

- Сайибик… Я могу сказать тебе, как другу, а не наставнику?..

Великая попыталась улыбнуться – жаль, не вышло. Слишком уж глубокой и острой была боль, отражавшаяся в потемневших человеческих глазах.

- Конечно, можешь.

- Мне очень нужно ещё раз увидеть Рагхана. Я… я так чувствую. Сердцем чувствую. Ты вообще доверяешь мне?

- Доверяю. Но ты еще так молод…

- Да, и я не умею Читать Знаки, - с горечью подтвердил Сильфарин. – Но теперь… теперь я просто уверен в своем решении. Как никогда прежде. – Он отошёл от крыльца и подставил лицо под хлопья снега. – Он позвал меня. И я знаю, что должен отозваться на зов. Знаю…

Сайибик долго ничего не говорила – просто бродила по заснеженному двору, обхватив себя руками, и не сводила глаз со своего ученика. Взвешивала все за и против.

- Хорошо, Сильфарин. Мы пойдём в Балгуш. К Рагхану.

Он обернулся. Его лицо, озарённое улыбкой, сияло таким счастьем, словно он уже нашёл Свет Рунна. Казалось, ещё немного – и он закричит. На весь мир. От неудержимой радости.

Сайибик тихо рассмеялась, и оба молча направились к дому.

Но проходя мимо одной из ведущих во двор дверей, которая оказалась чуть приоткрытой, они услышали чей-то взволнованный шёпот. Не сдержав своего любопытства, Сильфарин осторожно заглянул внутрь, остановив Великую легким прикосновением к плечу.

Его взору предстал маленький круглый зал, посреди которого возвышалась скульптура, изображающая грозного бога-воина – великого Вардвана. У ног его стояла чаша с подрагивающим огнём – единственным источником света в комнате. А возле чаши, спиной к двери, стояла на коленях женщина. Сильфарин почти сразу узнал её по очертаниям головы – это была княжна Люсмия.

Она не замечала ни Сильфарина, ни Сайибик, погрузившись в самозабвение молитвы. Её голос постепенно окреп – это был уже не шёпот. Это была страстная, пугающая своим ледяным пламенем, отчаянная мольба.

- О, великий Вардван, вдохни в меня силы, позволь мне с высоко поднятой головой пройти этот путь! И не сломаться. Не отнимай надежды, не отнимай того, ради чего живу! До сих пор живу, хотя хотелось умереть. Так хотелось! А может, я уже мертва… Давно мертва, вот уже много лет. С тех пор, как судьба забрала мою любовь, оставив только ненависть. Только ненависть, ненависть – ненависть ко всем людям! Эта ненависть стала моей жизнью. Так дай же мне силы, чтобы пройти этот путь до самого конца. И не важно, каким будет этот конец. Мне уже всё равно…

Спрятав лицо в ладонях, Люсмия громко разрыдалась, судорожно всхлипывая и сотрясаясь всем телом от плача. Но быстро успокоилась и задышала ровно. И тогда Сильфарин услышал:

- Подожди ещё немного, мой любимый… Я отомщу им за твою смерть, обещаю, что отомщу! А потом уйду к тебе…

Княжна тихо вздохнула, легла прямо на пол и накрыла железной крышкой чашу с огнём. Зал погрузился во мрак…

Мрак. Кругом только мрак. И люди, несущие его в себе.

Сайибик потянула Сильфарина за локоть, уводя прочь от двери. А он подумал: «Бедная, несчастная женщина…» Только вот неистовая жажда отмщения, прозвеневшая в её голосе, пугала и никак не давала покоя.