Sword Art Online. Том 19. Колыбель луны

Глава 4

Ночь прошла, наступило восемнадцатое февраля.

За обеденным столом Ронье узнала о происшествии, которое грозило растоптать её единственную менту.

В столовую влетел младший рыцарь с перекошенным лицом, встал на колено перед Кирито и громко объявил о том, что прямо в Центории горный гоблин — турист убил жителя столицы.

Даже сам Верховный мечник и ещё более отважная Вторая мечница вытаращили глаза и ахнули, услышав эту новость.

Кирито закрыл глаза, чтобы почтить память убитого, затем отложил нож и вилку в сторону и встал из-за стола:

— Асуна, Фанацио, возьмите армию и городскую стражу под личный контроль. Пусть занимаются только рутинной работой и относятся к этому происшествию как к заурядному случаю. Где сейчас гоблин?

Вопрос Кирито был обращён к юноше, который доставил сообщение.

— Мне сказали, его уже отвели в тюрьму в здании городской стражи Южной Центории! — ответил младший рыцарь, не вставая с колена.

— Понял. Спасибо за доклад!

Договорив, Кирито повернулся, слегка прошуршав чёрной одеждой, и быстрым шагом направился к выходу. Наконец оправившись от потрясения, Ронье вскочила со своего места и крикнула через весь круглый, стол:

— В-верховный мечник, я пойду с вами!

— Хорошо, спасибо, — согласился Кирито после секундных раздумий. — Ты не против, если мы немного срежем путь?

— A-а… что? Хм…

Ронье нахмурилась, но всё равно побежала к Кирито. Как именно он собирался срезать путь, если Центральный собор и без того находится в самом центре столицы? Достаточно лишь спуститься по главной лестнице и выйти на юг, чтобы оказаться в Южной Центории — бывшей столице Южной Империи Сазеркройт. Здание городской стражи, как и другие важные учреждения, находится прямо на идущем от собора главном проспекте, так что дорога туда должна быть прямой, словно стрела…

Кирито ответил на её вопрос не словами, а действиями. Он без малейших колебаний направился не на юг, к дверям, а на восток, к балкону.

Ронье тоже вышла за ним, и перед ней раскинулся вид с двадцатого этажа.

«Неужели он…» — успела подумать она, но Кирито уже обнял её за талию.

— Прости, — послышался голос.

Не успело у Ронье даже сердце ёкнуть, как раздался причудливый свист, а мир перед глазами окутала прозрачная, зелёная пелена.

Она едва не вскрикнула, когда её тело оторвалось от пола, и уже через миг они оба разогнались до безумной скорости. Собор остался позади, а улицы огромного города приближались с каждым мгновением. Сказать, что они летели быстро, — ничего не сказать; даже драконы двигались в воздухе в разы медленнее. Но Ронье не чувствовала ветра: сфера из обработанных ветрородов надёжно защищала её, а постоянно высвобождающиеся ветророды за спиной толкали вперёд с чудовищной силой.

«Во всём Андерворлде один только Кирито может вот так летать с помощью ветрородов», — подумалось Ронье, когда они уже приземлились после стремительного полёта.

Пелена перед глазами исчезла с ещё одним странным звуком. Поборов головокружение, Ронье открыла глаза и увидела перед собой огромное — если не сравнивать с собором, конечно, — здание из песчаника. Его красный цвет и шершавая поверхность всегда считались характерной особенностью архитектуры Южной Центории.

У главного входа на каменной лестнице стояли двое стражей в тяжёлых доспехах. Они держали алебарды наготове, явно встревоженные неожиданным явлением. Кирито побежал прямо к ним.

— Кто идёт?! — выкрикнули стражи, скрещивая алебарды.

— Мы из Совета мира людей! — крикнула в ответ Ронье из-за спины Кирито, стараясь придать своему голосу уверенности.

Взгляды стражей остановились на застёжках плаща с эмблемой рыцаря единства. Поскольку Ронье пока была лишь учеником, под эмблемой не красовался порядковый номер, но, к счастью, форма и без того произвела должное впечатление. Стражи вытянулись по стойке «смирно» и громко стукнули алебардами о пол.

Кирито пробежал между стражами, Ронье вошла в здание следом за ним. Она запоздало заметила, что Верховный мечник не взял с собой ни меча, ни эмблемы, ни даже чёрного плаща. На нём были лишь толстые хлопковые штаны и холщовая рубаха — разумеется, чёрные. Трудно винить стражей за то, что они не узнали его.

Кирито просачивался между работниками, не замечая их подозрительных взглядов. Он двигался прямиком к лестнице вниз, словно уже знал, что гоблина держат именно там.

А может, и правда знал, потому что где-то на полпути вниз Ронье услышала пронзительный голос гоблина:

— Я же сказал! Я ничего не делал! Ничего не видел!

— Не ври нам, получеловеческое отродье! — зычно крикнул кто-то, послышался глухой удар.

Второй подземный этаж занимала тюрьма, полная тускло блестящих чёрных решёток. Но, проходя между камерами, Ронье видела внутри в основном пыль. Ими давно не пользовались, и ничего удивительного, ведь в мире людей почти не бывает преступников, а редкие мелкие нарушения совершаются по чистой случайности, так как уложить в голове огромный Кодекс Запретов и основной закон Империи невозможно. По крайней мере, так было до сего дня…

Коридор заканчивался помещением для допросов — просторной комнатой без решётки. В полумраке стоял простой стол, на котором лежал грудью юный горный гоблин.

Сзади его прижимал к столу крепкий страж. Напротив стоял мужчина в капитанской форме с занесённым над головой обнажённым клинком.

— Посмотрим, будешь ли ты и дальше грязно лгать, если отрубить тебе руку!

Меч зловеще сверкнул в свете свечей.

«Прекратите!» — собиралась крикнуть Ронье…

Но вдруг раздался громкий звон. Из меча капитана посыпались искры, словно кто-то ударил по нему незримым клинком. Оружие вылетело из руки и упало возле дальней стены.

Кирито использовал Инкарнационный клинок — один из секретных приёмов рыцарей единства, — при этом продолжая мчаться вперёд. Он не остановился, пока не влетел в помещение для допросов и не крикнул:

— Хватит! С этой секунды Совет мира людей всецело берёт это происшествие под свою ответственность!

— Что-о?!

Таращившийся на улетевший клинок капитан перевёл взгляд на Кирито, багровея на глазах. Аккуратно подстриженные усы задрожали, и казалось, мужчина вот-вот закричит, но вдруг он заметил эмблему на плече Ронье.

Капитан тут же изменился в лице и побледнел. Он упал на колено вместе со своим подчинённым и низко поклонился — не столько Кирито, сколько Ронье.

На самом деле жители Центории часто так реагировали на неё, но она до сих пор не могла к этому привыкнуть. В конце концов, чуть больше года назад она была всего лишь кадетом, потом вступила добровольцем в армию защитников, приняла участие в Войне двух миров и как проклятая тренировалась размахивать клинком, пока неожиданно не стала рыцарем-учеником. Девушка пока не свыклась со своим званием и не научилась вести себя подобающе.

«Если бы он хотя бы оделся как положено, обошлось бы без недоразумений!» — удручённо подумала Ронье, следя за действиями Кирито. Прямо сейчас он, одетый как заурядный горожанин Центории, обнадёживающе кивал дрожащему юному гоблину и ласково обращался к нему:

— Как тебя зовут?

Какое-то время гоблин быстро моргал жёлтыми глазами. Наконец он тихо выдавил:

— Мяла.

— Мяла? Судя по перьям, ты из клана Забурилы на Пильных холмах?

Гоблин решительно кивнул. Качнулись сине-жёлтые перья, прижатые ко лбу кожаным ремешком.

— Ясно. Меня зовут Кирито, я председатель Совета мира людей.

Преклонившие колени стражи вздрогнули, а Мяла вытаращил глаза.

— Кирито!.. — воскликнул юный гоблин. — Я знаю это имя! Ты белый иум, победивший Забурилу в ловле раздражуков!

«Чем он только не занимался!» — мысленно поразилась Ронье, но не подала виду.

Кирито невозмутимо кивнул:

— Я до сих пор храню вашу медаль почётного сотника. Значит, так, Мяла. Сначала я выслушаю этих стражей, затем тебя. Никто тебя за твои слова не накажет, так что успокойся и говори всё, что знаешь.

Когда Кирито попросил капитана встать, тот со страхом, но и с негодованием в голосе изложил следующее. Сегодня, примерно в половине двенадцатого, в отделение городской стражи в четвёртом районе Южной Центории обратился городской житель с сообщением о получеловеке, вооружённом холодным оружием, который буянит в гостинице на улице Кару. Стражи немедленно отправились проверять наводку и обнаружили гоблина на втором этаже гостиницы. Он стоял с окровавленным кинжалом, а в комнате позади него в луже крови лежал мужчина. Мужчина оказался уборщиком гостиницы и к прибытию стражи уже растерял Жизнь от одного колющего удара в сердце. Решив, что это сделал гоблин с помощью своего кинжала, стражи немедленно доставили его сюда для допроса.

Затем пришла очередь рассказа Мялы.

Три дня назад он в компании пяти своих соклановцев прибыл в Центорию как турист. После завтрака его друзья отправились гулять по городу, но сам Мяла остался в номере гостиницы из-за несварения. Незадолго до полудня кто-то постучал в дверь. Мяла открыл, но за дверью никого не было, зато он заметил на полу коридора кинжал. Гоблин подобрал его и увидел, что он весь в крови. Пока Мяла осматривал клинок, по лестнице прибежали стражи и схватили его до того, как он успел понять, что к чему.

— Я ничего не делал… Я даже не видел, что произошло, — закончил свой рассказ Мяла.

— Тьфу, сколько раз ещё сказать, чтобы ты прекратил врать?! — закричал, не вытерпев, капитан. — Тот кинжал был не из мира людей! Только получеловек может пользоваться таким грубым литым оружием!

— Нет, это неправда! Он похож на наши, но у мечей гоблинов есть клеймо клана на рукояти! На том кинжале его не было, это подделка! — пронзительным голосом возразил Мяла.

Капитан попытался в ярости что-то крикнуть, но Кирито остановил его взмахом руки и сказал:

— Это легко выяснить, если мы изучим кинжал. Где он сейчас, капитан?

— Мы положили его на хранение в арсенал на первом этаже.

— Можно мы на него посмотрим, если не сложно?

Капитан посмотрел на подчинённого, и тот мигом убежал. Минут пять прошло, прежде чем молодой, гладко выбритый страж вернулся с бледным лицом и заявил:

— Его нет.

— Что? Что это значит?! — воскликнул рослый капитан.

— Кинжала нет, — повторил страж, втягивая голову в плечи. — В арсенале его не нашли.

Прошло два часа.

Кирито вернулся в Центральный собор — на этот раз в повозке — и объяснил суть происходящего остальным членам Совета. Поскольку Ронье тоже была в здании городской стражи, ей разрешили сесть за круглый стол вместе с остальными.

На пятидесятом этаже повисло: молчание. Его нарушила Вторая мечница Асуна:

— Где сейчас Мяла? Что стало с гоблином?

— Мы привезли его сюда и выделили ему комнату на четвёртом этаже. Правда, поставили у двери охрану, так что он практически под домашним арестом… — ответил Кирито, хмурясь.

— Видимо, пока мы не раскроем дело, других вариантов у нас нет… — расстроенно откликнулась Асуна.

Вдруг с противоположной стороны стола раздался низкий голос Дюсольберта:

— Насколько я понимаю, вы оба уверены в том, что гоблин никого не убивал.

— Да, я так считаю, — тихо подтвердил Кирито и сцепил на столе пальцы рук. — Туристический поток из Дарк Территори в мир людей организован Советом в рамках культурного обмена между мирами. Когда гости проходят через Великие восточные врата, их в обязательном порядке знакомят с запретами. Разумеется, только с самыми простыми, но тем не менее в них от лица командования армией мира тьмы объявляется запрет на воровство, нанесение увечий и убийство. Поскольку Мяла связан действующим в мире тьмы правом сильного, он может нарушить запрет и убить уборщика…

— Только если у него разорвётся правый глаз, — закончила командир рыцарей Фанацио.

Какое-то время все молча обдумывали эти слова.

Все жители Андерворлда — и люди, и полулюди — находятся во власти заклинания, известного как «код восемь-семь-один». Оно вызывает сильнейшую боль в правом глазу при попытке нарушить закон или правило. Но самое ужасное — если действительно что-то нарушить, это заклинание уничтожит глаз изнутри.

Впрочем, обычные люди и не помышляли о том, чтобы нарушать закон. Даже сама Ронье, несколько раз столкнувшись лицом к лицу с несправедливостью Кодекса Запретов и основного закона. Империи, ни секунды не думала о том, чтобы воспротивиться им. За трёхсотлетнюю историю Андерворлда всего три его жителя решили взбунтоваться, нарушили закон и поплатились за это. Четыре, если считать одного, который просто вырвал себе глаз.

Однако Ронье лично видела, что у Юного горного гоблина оба глаза в полном порядке.

— Но… — неуверенно возразил рыцарь единства Ренли.

Юный рыцарь сделал Тизе предложение и теперь ждал от неё ответа. Возможно, именно поэтому он выглядел немного угрюмее обычного.

— Запрет на убийство распространяется не только на Мялу, но и на всех остальных. Даже рыцари единства, стоящие над большинством законов, не могут лишить человека Жизни безо всякой причины. Другими словами, если преступник не Мяла, то это должен быть человек…

— Сломавший печать в правом глазу, — шёпотом закончил Кирито и кисло улыбнулся. — Грустная ирония в том, что, если бы Совет автостарейшин по-прежнему действовал, он бы уже давно нашёл преступника.

— Нет, мы не будем полагаться на такие бесчеловечные методы, — тут же заявила Асуна, качая головой.

Совет автостарейшин был частью Церкви Аксиом, предшественницы Совета мира людей. Он состоял из десятков сильных заклинателей, которым заморозили Жизнь и самосознание, чтобы они постоянно искали людей, которые пытаются спорить с законами. Другими словами, это была система массовой слежки, основанная на живых людях. После войны заклинания, наложенные на старейшин, развеялись, но они так и не пришли в сознание и спустя несколько дней скончались во сне.

Кирито тяжело вздохнул, несомненно вспоминая об этой трагедии.

— Да, я понимаю. Тем более… я сомневаюсь.

— В чём именно? — спросила Фанацио.

— Как бы объяснить… — Кирито перевёл на женщину взгляд. — Все три человека, уже победившие печать, сделали это не ради убийств. Сила воли заставила их взбунтоваться против несправедливых законов. В таком случае для преступника жертва должна являть собой однозначное воплощение зла, которое нужно наказать любой ценой… — Кирито опустил глаза на документы перед собой и продолжил: — Но насколько мы выяснили, убитый уборщик по имени Ядзен — не из тех людей, которые наживают себе врагов. Он долгое время возделывал пшеничные поля во владениях крупного аристократа, а после освобождения в прошлом году начал работать в гостинице. К гостям из Дарк Территори он относился тепло и непредвзято, и Мяла даже говорил, что ему понравился этот мужчина.

— То есть Ядзен в принципе не мог кого-либо несправедливо унизить, пользуясь своим положением, так? — уточнила Асуна, и Кирито уверенно кивнул.

— Мне в это не верится. И есть ещё неувязка с исчезнувшим орудием убийства…

Узнав в подвале здания городской стражи о том, что кинжал, которым, предположительно, убили Ядзена, исчез из арсенала, Кирито немедленно опросил всех стражей, находившихся внутри, и от имени Совета потребовал ответить честно. Однако никто не смог сказать, кто вынес оружие. Городские стражи подчиняются армии мира людей, а она, в свою очередь, Совету, так что никто из стражей не должен был солгать Кирито. Другими словами, кинжал забрали с места преступления и поместили в арсенал, после чего кто-то украл его… либо же кинжал исчез самостоятельно.

— У кого есть какие мнения по этому поводу? — Кирито обвёл круглый стол взглядом.

— Я слышал, это было литое оружие скверного качества, — почти сразу ответил Дюсольберт. — Возможно ли, что во время убийства оно растеряло почти всю Жизнь, затем лишилось остатков в арсенале и исчезло?

— Ну нет… Как ни крути, металлическое оружие не может исчезнуть бесследно, от него осталась бы железная пыль…

— Хм… Действительно, — согласился великан, складывая руки на груди.

Вдруг у Ронье появилась мысль. Она посмотрела по сторонам, убедилась, что остальные пока молчат, и робко подняла руку.

— О? Давай, Ронье.

— А… хорошо. Э-э, учитель… то есть господин Дюсольберт, когда в вашем колчане кончаются стрелы, вы создаёте новые с помощью заклинания, верно?

— Правильно. — Лучник медленно кивнул. — Но, конечно, у таких стрел ниже приоритет, чем у настоящих, стальных.

— Тогда что… если этот кинжал тоже был лишь временным оружием, созданным из сталеродов?..

Повисла тишина, пока за столом обдумывали слова Ронье.

Вдруг Кирито молча вытянул правую руку и прищурился. Под его ладонью вспыхнули три серебристых огонька — он умудрился создать сталероды, не сказав даже «систем колл», не говоря уже об остальных словах заклинания. Элементы слились друг с другом и изменили форму. С одной стороны появился острый изогнутый клинок, с другой — тонкая рукоять.

На круглый стол упал гоблинский тесак, хорошо знакомый даже Ронье. И толстый клинок, и грубо отёсанная рукоять выглядели грозно и увесисто… но и отличия от настоящего оружия сразу бросились в глаза.

Во-первых — необычайная гладкость материала. Во-вторых — рукоять была полностью стальной, в то время как у настоящих тесаков её обматывают кожей. Внимательному наблюдателю было бы очевидно, что это лишь временное оружие, созданное с помощью сталеродов.

Кирито поднял сотворённый им клинок и сказал:

— Даже я, хорошо знакомый с гоблинским оружием, могу создать лишь такое. Однако орудие убийства выглядело настолько достоверно, что даже Мяла принял его за настоящее… Значит, его должен был создать очень сильный заклинатель, потратив много времени.

Как только Кирито договорил, раздался металлический звон от лёгкого удара Инкарнацией по тесаку. Этого хватило, чтобы подделка растеряла всю Жизнь и разбилась, словно стекло. Светящиеся частицы быстро исчезли, не оставив никаких следов.

— В таком случае дело принимает опасный оборот, — глухо проговорила Фанацио, качнув чёрными волнистыми волосами. — Все сильные священные заклинатели Центории состоят в армии мира людей или находятся в подчинении Совета. Либо в наших рядах появился предатель, либо…

«Это работа чёрного мага из Дарк Территории — недосказанные слова повисли в воздухе.

Проникновение чёрного мага в Центорию и намеренное убийство ни в чём не повинного горожанина — происшествие в разы более серьёзное, чем случайная вспышка ярости гоблина, ведь оно и правда могло привести к новой войне между мирами, только-только начавшими дружить благодаря туристическому потоку и торговым связям.

— Что… если на это и расчет? — хрипло пробормотал Кирито, но сразу же покачал головой и твёрдо заявил: — Прямо сейчас мы можем лишь строить догадки. Вместо этого нужно продолжать расследование и сдерживать влияние происшествия на горожан. Возможно, слухи уже не остановить, но мы должны, по крайней мере, убедиться, что этот случай не приведёт к новым преступлениям… Как там армия, Асуна?

Вторая мечница кивнула и ответила:

— Я уже попросила Лину… то есть генерала Сэрлут, воздержаться от дополнительных мер по поддержанию порядка. Она с радостью согласилась… но сторонники старой знати выступают за арест всех путешественников из Дарк Территори. Они получили приказ от имени Совета, так что какое-то время будут вести себя смирно… — Ненадолго прервавшись, Асуна сверкнула карими глазами. — Но ещё одно происшествие — и этот приказ приведёт к сильнейшему недоверию армии к Совету. Если бы я была злодеем, стоящим за убийством, то наверняка бы как раз для этого устроила ещё что-нибудь.

— Да, я бы тоже, — со вздохом согласился Кирито и хлопнул в ладоши, сообщая, что заседание подходит к концу. — Итак, Совет ответит на происшествие четырьмя мерами. Первая — мы объявим, что личность убийцы пока неизвестна. Вторая — мы подробно объясним суть случившегося семье Ядзена и заплатим им компенсацию. Третья — мы бросим все свободные силы на расследование случившегося. Четвёртая… мы как можно скорее обсудим этот случай с правителями мира тьмы. Возражения?

Фанацио подняла руку и заметила неуверенным голосом:

— «Как можно скорее»? До следующих переговоров с миром тьмы ещё почти месяц. Мы сдвинем расписание?

— Нет. — Кирито замотал головой и непринуждённо бросил: — Я сам отправлюсь в Обсидию и встречусь с Исканом.

Когда заседание подошло к концу, Солус уже почти скрылась за западным хребтом.

Ронье прибежала в стойло драконов на западной стороне собора и помахала Тизе, на которую оставила Цукигакэ.

— Прости, что так поздно!

Услышав голос хозяйки, жёлтый дракончик поднял голову от травы, загудел и поспешил к Ронье. Та обняла пушистое тело, почесала питомца под подбородком и повернулась к подруге:

— Спасибо, Тизе. Когда-нибудь я обязательно расплачусь с тобой… не деньгами, конечно.

— Ты всё больше становишься похожа на господина Кирито. — Рыжеволосая девушка качнула головой и приняла серьёзный вид. — Ну что? Как прошло заседание?

Они присели на скамейку у стены собора, и Ронье пересказала суть внеочередного заседания Совета. Тизе слушала её с мрачным видом и наконец пробормотала:

— Не нравится мне… всё это.

— Да… Рыцари, и не только они, уверены, что убийца не мог быть жителем мира людей, но…

— Бывают люди, которые находят недосказанности в законах и правилах или искажают их суть в своих целях…

Недавнее Восстание четырёх императоров началось с того, что императоры своими указами объявили только что собравшийся Совет мира людей мятежом против тогда ещё существовавшей Церкви Аксиом. Единожды извращённый закон обладал такой силой, что для усмирения восставших гвардейцев Совету пришлось свергнуть императоров Нолангарта, Весдарата, Истабариэта и Сазеркройта и отменить их указы. Ронье и Тизе участвовали в штурме замка Северной Центории и даже успели скрестить клинки с Крюгером Нолангартом VI. Самомнение императора было настолько раздутым, что они ощущали его даже через мечи.

Девушки одновременно обхватили себя руками. Тизе попыталась разрядить обстановку:

— Ну, раз такое дело, я готова присмотреть за Цукигакэ ещё немного.

— Что? Зачем? — Ронье изумлённо посмотрела на подругу, и та с улыбкой ответила:

— Ты ведь отправишься в Обсидию вместе с господином Кирито, не так ли?