Sword Art Online: Progressive. Том 8

Глава 26

На меня накатывался шум волн, а морской бриз приносил с собой аромат цветов. Мелкий белый песок ласкал мои босые ноги. Наконец-то настало время нашего расслабляющего отдыха на пляже. Не хватало только одного: обжигающего кожу солнечного света, льющегося с голубого неба.

Но это было не для меня, так как под таким солнцем я бы сгорел дотла.

Было девять часов вечера восьмого января. Я стоял в небольшой кухне на частном пляже, принадлежащем Гранд казино Волупта, и чистил ножом фрукты. Большая корзина, стоящая на рабочем столе, была доверху набита разнообразными плодами. Я схватил один из них, воткнул нож под нужным углом и с подходящей скоростью закрутил по нему фрукт. Кожура сразу соскользнула с вполне приемлемым качеством очистки.

Я передал фрукт Кио, которая ловко нарезала его кухонным ножом и бросила кусочки в огромную хрустальную чашу. Чаша была заполнена смесью сладкого игристого и красного вина. С каждой новой порцией кусочков фруктов смесь издавала все более сладкие фруктовые ароматы.

Мы были освещены только свисавшей с потолка лампой, и проникавшим через прихожую без дверей лунным светом, но для меня это не было проблемой. Я просто фокусировался на нужном месте, и мое зрение автоматически регулировало чувствительность. Мой навык «Поиск» уже давал мне неплохое ночное зрение, но его вампирская версия была совершенно на другом уровне. Недостатком, конечно, было то, что один только вид дневного света заставлял меня кричать и хвататься за глаза.

Однако улучшилось не только мое ночное зрение. Я чувствовал, что уровень владения различными навыками, которые я еще не изучил, был повышен без моих усилий. Без определенных навыков в кулинарии и владении ножами, чистить этот фрукт было не так просто, как казалось.

Это заставило меня задуматься о том, какие другие навыки могли быть усилены этим эффектом, но я не мог сильно увлекаться. С каждой великой силой приходит… Ну, вы знаете. Вещи, о которых раньше мне не приходилось беспокоиться, в основном солнечный свет и серебро, теперь стали для меня фатальной слабостью. Что касается повседневных проблем, то наиболее частым неудобством были серебряные монеты по сто кол, которые шипели и обжигали мою кожу от одного прикосновения к ним.

Как всегда обстоятельная Асуна, предложила мне перебрать наши вещи и выбросить все, что сделано из серебра, но я не думал, что нам нужно заходить так далеко… Хотя, может, и стоит. Если я превращусь в пепел от серебряного оружия или солнечного света, то мой биологический мозг будет поджарен мощными микроволнами Нейрошлема.

«Что же делать» — думал я, быстро очищая фрукт.

Внезапно Кио перестала резать фрукты и тихо спросила:

— Тебе не хочется еще раз все обдумать?

— Что? О… Ты имеешь в виду это.

Я перестал чистить фрукт и посмотрел прямо перед собой. Мне было сложно смотреть прямо на Кио, потому что на ней был не ее обычный костюм боевой горничной, а черный цельный купальник с белым фартуком поверх него. И конечно же эсток был при ней.

Поэтому я посмотрел на похожий на манго фрукт в своей руке и откашлялся.

— Понимаешь… Мы с Асуной искатели приключений. Мы должны добраться до самой вершины Айнкрада…

— И что ты там найдешь?

— Я… Я не знаю… Я не могу сказать… — пробормотал я, хотя в действительности все знал.

В день официального запуска SAO Акихико Каяба принял форму гейм-мастера в красной мантии и сказал нам: «Есть только одно условие, выполнив которое вы можете освободиться от этой игры. Доберитесь до сотого этажа Айнкрада и победите финального Босса, который там ожидает. В этот момент все выжившие игроки смогут безопасно выйти из системы.

Я не мог представить имя этого Босса или как он выглядел, но одно было ясно: на верхнем этаже нас ждал последний Босс. Если мы его победим, все выжившие игроки освободятся от этой смертельной игры и очнутся в реальном мире — и, скорее всего, Айнкрад и все жившие в нем NPC исчезнут.

Она почувствовала мои переживания, и глядя на полуразрезанный фрукт на столе спросила:

— Почему вы ищете то, чего может и не быть? Я в долгу на всю жизнь не только перед своей хозяйкой, но и перед тобой. В Волупте ты сможешь вести приятную жизнь, не подвергая себя воздействию солнца. Есть много лекарств и инструментов для Повелителей ночи, и теперь у нас есть большой запас драконьей крови, так что ты сможешь жить, не нуждаясь в человеческой крови. Тебе следовало принять предложение леди Ниррнир. Оставайся и живи здесь с Асуной.

Я бы солгал, если бы сказал, что не думал об этом — хотя бы на короткое мгновение.

Но я не мог принять это предложение. Если бы я отказался от прохождения этой смертельной игры, то я бы предал всех игроков, которые умерли до этого момента, всех игроков, ожидающих окончания игры на первом этаже, всех моих товарищей на передовой, и конечно, Арго и Асуну.

— Мне надо идти, я должен, — просто сказал я, возобновляя чистку фруктов.

Через некоторое время звук рубящего ножа возобновился, я услышал ее шепот:

— Понятно.

Мы молча продолжили работу, и через три минуты все фрукты были очищены и нарезаны. Я поднял большую чашу с фруктовым пуншем и вышел из кухни, расположенной в углу пляжа.

Перед моими глазами появилось зрелище, которое можно было описать только как ошеломляющее.

Белый песок покрывал территорию шириной около пятисот ярдов. На темно-синей поверхности моря сиял яркий свет Луны. Через равные промежутки на пляже стояли десятки факелов создавая оранжевый свет, идеально контрастирующий с голубизной ночного неба и водой. У самой кромки воды резвились и смеялись четыре девушки.

— Готово! — крикнул я, когда мы подошли.

Все четверо посмотрели в нашу сторону и помахали.

Асуна, Арго, Кизмель и Ниррнир были одеты в купальники, которые Асуна создала с помощью навыка портняжного дела. Для мальчика из средней школы вроде меня было трудно смотреть на это зрелище, но мне удалось удержать взгляд, заявив себе: «Теперь я вампир!», как будто это что-то меняло.

Прямо перед кромкой воды стоял белый стол с десятью шезлонгами, выкрашенными в тот же цвет. Я поставил хрустальную чашу на стол, а Кио вытащила из корзины, которую держала в другой руке, большие стаканы и выставила их в ряд.

Асуна и Арго, оставляя следы на мокром песке, подбежали и с удивлением воскликнули, увидев огромную чашу с фруктовым пуншем.

Кизмель впечатлено добавила:

— Ооо!

Ниррнир же высказала общее мнение:

— Очень впечатляющее зрелище!

Я изо всех сил старалась не фокусироваться на их купальниках своим острым ночным зрением, когда знакомый баритона сказал:

— Вау, посмотрите на это!

Четверо крепких парней встали с кресел в левой стороне стола.

Эгиль, Вольфганг, Найджан и Лоубакка решили не подниматься по винтовой лестнице на восьмой этаж, и проводили нас обратно в Волупту. В благодарность Ниррнир пригласила их насладиться пляжем вместе с нами.

Все это было прекрасно, но почему все они решили носить не обычные плавки, как я, а тонкие стринги? Их мускулатура так и рвалась наружу, и все это физическое давление было очень сложно сдержать кусочками ткани. К счастью, ни Ниррнир, ни Кио, ни Кизмель не обращали на это внимания. А тот факт, что Асуна и Арго избегали смотреть на них, говорил мне, что, к моему удивлению, Крыса все еще оставалась скромной внутри.

Я взял хрустальный ковш, чтобы начать разливать пунш, но Арго меня остановила:

— Не так быстро, сказала она, и открыла меню.

Достав пять Бутонов снежного дерева, она бросила их в чашу. И это после того, как она раздала бутоны почти пятидесяти участникам рейда.

— Сколько у тебя их? — спросил я.

Арго ухмыльнулась.

— Это все, потом наберу еще.

Бутоны начали трескаться и раскрываться, обнажая лепестки, похожие на кристаллы льда. Ниррнир, которая спала во время подготовки к битве с Боссом, воскликнула:

— Вау!

И выражение невинного удивления полностью соответствовало ее чертам лица.

В конце битвы с Боссом этажа после того, как я нанес тот крестообразный удар Печальным ноктюрном, и огромная туша Агиэллы разлетелась на миллион осколков, как и все другие Боссы, у меня была одна мысль, исключавшая всякое торжество: «Он взорвался! А как насчет драконьей крови?!»

Я на мгновение запаниковал, задаваясь вопросом, не должны ли мы были поймать дракона живым, и использовать какой-то инструмент для извлечения крови. К счастью, игра не была такой жестокой. Среди кучи предметов, которые выронил Босс, было семнадцать банок Крови огненного дракона.

Асуна и Арго получили около десяти кувшинов, в то время как Отряд братанов не получил ни одного, что навело меня на мысль, что только игроки, участвовавшие в квесте Ниррнир, были способны их поднять. Я бросил меч в инвентарь, материализовал один из кувшинов и бросился к Ниррнир.

После того, как она выпила моей крови, к ней вернулось около тридцати процентов здоровья, но отравление серебром не исчезло. Кио пришла в себя и окунув палец в банку с кровью, начала капать ее в рот Ниррнир. К пятой порции иконка дебаффа отравления серебром исчезла. Облегчение, которое я испытал в тот момент, могло соперничать только с тем чувством, которое я испытал на пятом этаже найдя Асуну после того, как она провалилась через люк в катакомбах.

Оставив Кио и Асуну присматривать за Ниррнир, я занялся другими задачами. На этот раз я не мог сидеть сложа руки и смотреть, как сорятся АОА и АРД. Мне нужно было решить, кто из двух гильдий «помог больше», и предложить этой гильдии либо Флаг гильдии, либо Меч Волупты (Печальный ноктюрн).

По крайней мере я так думал. Пока я был занят, Кибао и Линд, по-видимому, уже обсудили это.

Колючка Кибао нахмурился и сказал:

— Ты можешь решить, кому хочешь продать флаг или меч на следующем Боссе.

Мой рот открылся от удивления, я Линд пожал плечами и добавил:

— После это прискорбного беспорядка, который мы устроили, кажется более чем дерзким утверждать, что кто-то из нас действительно «помог».

Гильдии направились к лестнице, появившейся в задней части зала, и поднялись на восьмой этаж.

Честно говоря, это стало для меня большим облегчением, так как я сомневался, что смогу выбрать победителя между АОА и АРД. Но это было всего лишь небольшим облегчением, так как мне еще предстояло объяснил им страшную цену использования Печального ноктюрна: поглощение им очков опыта.

Если это будет просто уменьшение существующего количества очков опыта, то с этим еще можно смириться, но если это уменьшение будет приводить к понижению уровня персонажа, то никто не захочет использовать этот меч.

Единственным решением этой проблемы, было превращение в вампира, но это представляло новую проблему.

Ниррнир рассказала, что, когда Повелитель ночи сосал вашу кровь, то вы не получали всю силу вампира. Ваш настоящий титул назывался Гражданин ночи, и ваша боевая мощь была гораздо меньшей, хотя, учитывая то повышение, которое я получил, я не мог даже представить, насколько могущественным может быть настоящий Повелитель ночи. Самым большим отличием было то, что вы не могли создавать собственных последователей. У меня были клыки, и я мог сосать кровь, а человеческая кровь восстанавливала мне некоторое количество HP. Но кого бы я ни сосал, они не превращались в Граждан ночи.

Другими словами, если кто-то из АРД или АОА захочет стать вампиром, чтобы использовать Печальный ноктюрн, то его должен укусить только Повелитель ночи, а Ниррнир вряд ли согласится. Она многие годы не пила человеческую кровь, и даже когда ее жизнь висела на волоске, она долго отказывалась пить из меня.

В любом случае…

Сложное решение было отложено до восьмого этажа, и я вернулся к остальным, все еще держа в руках оба читерских предмета. Моя напарница выглядела так, будто что-то хотела сказать, но в тот момент она отпустила меня, просто похлопав по плечу.

Я хотел немедленно вернуться в Волупту, но мы не могли выйти на улицу, пока вокруг полыхал утренний свет. До заката оставалось более десяти часов, и нам нужно было принять решение, чем заняться. Однако, к моему удивлению, Ниррнир предложила нам продолжить исследование не нанесенных на карту частей Башни в поисках убежища Падших эльфов.

Никто из нас не протестовал, а Отряд Братанов предложил свою помощь, так что мы начали заполнять карту мощной группой из десяти человек, вырезая любых встречавшихся нам монстров. Примерно через три часа к Ниррнир вернулись обостренные чувства Повелителя ночи, и она заметила потайную дверь в конце узкого бокового коридора, которую не могла обнаружить даже Арго.

Я подумал, что мы нашли базу, но подготовившись к битве, и открыв потайную дверь мы обнаружили маленькую пустую комнату. В центре комнаты стояло нечто похожее на старинный алтарь, но никто из нас не знал, что это такое. Однако тщательно изучив алтарь, Ниррнир заявила:

— Это древнее устройство телепортации…

Откинувшись в шезлонге, и наслаждаясь бокалом фруктового пунша, охлажденного ледяными цветами, я смотрел на ночное небо на западе. С помощью ночного видения я смог разглядеть слабые очертания далекой Башни лабиринта.

Если мы сможем понять, как использовать устройство телепортации, то сможем добраться до убежища Падших эльфов. Но, скорее всего, это убежище находится на восьмом этаже, а не на седьмом. У них не было другой причины размещать устройство телепортации на самом верху башни.

Ниррнир сказала, что как только мы вернемся в отель, она поищет в старых книгах как пользоваться этим устройством. Вероятнее всего, мы покинем седьмой этаж после того, как найдем эту информацию.

На восьмом этаже я буду вынужден передвигаться только ночью. Асуна относилась к тому типу людей, которым нравилось высыпаться по ночам, поэтому время нашей активности больше не согласовывалось. Если она выдвинет это как причину, по которой мы должны расстаться, то я не смогу ее винить.

Лучше всего для меня было бы превратиться из Гражданина ночи обратно в человека, но даже Ниррнир не знала, как это сделать. «Может быть, Король Лесных эльфов или Королева Темных эльфов знают», — предположила она, — «но, если мы появимся в столице Лесных эльфов на восьмом этаже, то стража сразу нападет на нас».

Прокрутив в голове различные идеи, я обнаружил, что мой взгляд покинул далекую башню.

На этот раз я смотрел на свою временную партнершу, сидящую в шезлонге справа от меня. В руке у нее был бокал с фруктовым пуншем, и она смотрела на море затуманенными глазами. На ней был простой белый купальник, но он сочетался с ее светлой кожей и длинными каштановыми волосами и в лунном свете казалось, что все ее тело светится. Это не могло быть связано с особенностями моего усиленного ночного зрения.

Парни выпили пунш и вернулись в гостиницу, а Арго просто уснула в шезлонге кресле, так что дразнить меня было некому. Я воспользовался этой возможностью, и стал рассматривать свою партнершу.

— И как долго ты собираешься смотреть? — неожиданно спросила Асуна через десять секунд.

Это застало меня врасплох настолько, что я чуть не свалился со шезлонга на песок.

К счастью, я восстановил равновесие и пробормотал:

— Я… я п-просто подумал, что ты прекрасно выглядишь…

«Давай, стреляй. Я подлил масла в огонь, или насыпал соль в рану. Или какие там еще есть идиомы…» — в смятении подумал я.

Но мой неосторожный комментарий произвел на Асуну неожиданный эффект. Она ненадолго ошеломленно замолчала, но затем пришла в себя.

— Ты действительно такой глупый? — прошипела она, и отвернулась в другую сторону.

Справа от нее сидела Ниррнир, за ней Кио, Кизмель и спящая Арго, но, похоже, никто из них нас не слышал. Если присмотреться, то могло показаться, что трое бодрствующих слегка улыбаются, но я притворился, что не заметил этого.

После этого Асуна какое-то время молчала. В конце концов, она сказала Ниррнир:

— Послушай, леди Нирр. Если бы я захотела стать Повелителем… эээ, Гражданином ночи, ты бы выпила мою кровь?

Я резко втянул воздух и открыл рот, собираясь заговорить.

Но Ниррнир покачала головой.

— Не думай об этом. Ты путешествуешь с Кирито, и если вы оба будете Гражданами ночи, то кто защитит вас днем?

— Но…

Ниррнир подняла руку, призывая Асуну замолчать, и села в шезлонге. Ее стройное тело было облачено в черный купальник-двойку дизайна Асуны, а роскошные светлые волосы сияли в бледном лунном свете как платина.

Она подняла правую руку, показывая в отраженном свете луны свое запястье. Там были видны два небольших шрама: рана от укуса Серебряного змея.

— Есть немало тех, кто посмеет напасть на Повелителя ночи. Для большинства людей мы ближе к монстрам, чем к людям.

Она опустила руку и взяв со стола свой фруктовый пунш, сделала глоток. Жидкость рубинового цвета отражала лунный свет и плескалась от движения бокала.

— Мой дед, Фалхари, тоже был Повелителем ночи. Он убил водяного дракона Заригу не для того, чтобы спасти девушку, которую должны были принести в жертву, а для того, чтобы получить кровь дракона, которая придала бы ему еще большую силу. Вы пришли с нижних этажей, и разве вам не показалось странным, что вы никогда не встречали драконов?

Мы с Асуной кивнули. Ниррнир сделала то же самое, и посмотрела на нас.

— Это потому, что Фалхари выследил их всех. Он жил в большом городе на первом этаже, но был изгнан по какой-то причине, о которой я не знаю. Он поднялся на второй, а затем и на третий этаж, убивая всех драконов на своем пути. Здесь, на седьмом этаже, он убил Водяного дракона Заригу и собирался продолжить свой путь. Но люди, чью деревню он спас, убив дракона, приветствовали его как героя, даже зная, что он был Повелителем ночи. Полагаю, ему это понравилось, потому что Фалхари остался в деревне, женился на девушке, принесенной в жертву дракону, и у них родились сыновья-близнецы.

Это во многом совпадает с историей, которую мы ранее слышали от Кио. Я сглотнул и завороженно слушал рассказ девушки о далеком прошлом.

— Когда у Повелителя ночи и человека рождаются дети, то их шансы стать Повелителями ночи очень малы. Кровь Фалхари проявилась только во мне, его внучке, а мой отец и его брат-близнец были людьми. Спустя десятилетия их мать состарилась и умерла, но Фалхари совсем не постарел. Когда его сыновья тоже начали стареть, они стали бояться и презирать своего отца. Они не могли смириться с тем, что могут умереть раньше него, так и не получив наследства. Братья стали озлобленными, и не такими яркими и щеголеватыми какими были в юности… В один солнечный день они пробрались в спальню своего отца. Старший брат сорвал заколоченные ставни на окнах, а младший вонзил серебряный клинок в грудь Фалхари. Они убили его объединенной силой солнечного света и серебра.

— Что?! — вскрикнул я, не в силах сдержаться.

Асуна и Кио вытаращили глаза от удивления. Даже давняя служанка клана Нактой не слышала этой части истории.

— Но эта история о Фалхари и его старости, о том, как сыновья соперничали друг с другом в серии из пяти боев монстров, чтобы определить истинного наследника…

— Они это выдумали.

Я потерял дар речи.

С самого дальнего шезлонга донесся голос Арго, которая, как я полагал, все еще крепко спала.

— Значит, тайное искусство приручения монстров, которому, предположительно, научился Фалхари, было особой способностью Повелителей ночи? Хотя его сыновья были людьми, но все же унаследовали эту способность.

— Верно Арго. Прямые потомки кланов Корлой и Нактой, даже рожденные людьми, худо-бедно умеют пользоваться искусством приручения. Поэтому его сыновья использовали эту способность для организации боев монстров, которые должны были сражаться вместо них для определения наследника. А горожане, не подозревавшие, что Фалхари был убит, наслаждались боями. Все, что произошло после этого, вы уже знаете.

С того момента, как я взял в руки Печальный ноктюрн, у меня было интуитивное ощущение, что Фалхари тоже был Повелителем ночи, но я понятия не имел, какая ужасная, кровавая тайна лежит в основе причудливой предыстории Гранд Казино.

С некоторым колебанием тихо я спросил Ниррнир:

— По этой же причине Бардун Корлой пытается тебя убить? Он возмущен, что ты будешь жить дольше, чем он?

Девушка задумалась и сделала еще один глоток пунша.

— Можно и так сказать, но это не единственная причина. Долгое время Гранд Казино совместно управляется семьями Нактой и Корлой, но в каком-то смысле это происходит только потому, что так хочу я.

— В смысле?

— Это очень просто. Я неизменная глава клана Нактой, а главы Корлоев меняются каждые несколько десятков лет. Бардун опоздал с детьми, и его единственному наследнику всего десять лет. Он пока не может хорошо использовать искусство приручения, поэтому, если Бардун умрет, то я какое-то время буду отвечать за монстров Корлоев. В этот момент мне было бы очень легко захватить полный контроль за Гранд Казино. Бардун боится такого исхода.

— Н-но, — запротестовала Асуна, выпрямившись, — если тебя не будет, то арена не сможет продолжать функционировать. Наверняка Бардун это понимает.

— Может быть он думает, что если после его смерти все будут контролировать Нактои, то Казино может вообще рассыпаться в прах, — сказала Ниррнир, качая головой.

Ее красота восстановилась после отравления серебром, но было что-то в ее поведении, что казалось истощенным и опустошенным. Это заставило меня задержать дыхание.

Скорее всего, Бардун Корлой продолжит наблюдать за Ниррнир. Он будет использовать любые возможные средства, чтобы убить ее, пока жив. Не было никакой гарантии, что он не придумает другую ловушку, такую же хитрую, как подсадной Серебряный змей.

— Эй… Ниррнир, — сказал я, перегнувшись через шезлонг, чтобы обратиться непосредственно к Повелительнице ночи, а точнее, к своей госпоже, — может быть вам с Кио пойти с нами? Конечно, какое-то время вы будете скучать по казино, и тебе будет трудно избегать солнечного света, но не будет постоянных покушений на твою жизнь. На верхних этажах, может быть, будет легче жить, и может ты встретишь других Повелителей ночи… Кроме того, путешествовать — это весело. Мир полон того, чего ты никогда не видела, прекрасных вещей и чудесных зрелищ.

Девушка долго не отвечала. Кизмель и Арго выглядели раздраженными, а Кио просто оторопела. Асуна стояла ко мне спиной, поэтому я не видел ее лицо, но знал, что она одобрит эту идею.

— Ха… ха… ха-ха-ха!

В конце концов крошечные плечи Ниррнир начали трястись от смеха, который перерос в восторженный хохот, даже более сильный, чем тот, которым она отреагировала на мою борьбу голым руками с плодами нарсоса.

— А-ха-ха-ха, а-ха-ха-ха-ха-ха!

Она продолжала смеяться, время от времени проливая пунша. Наконец смех утих и она, выдохнув посмотрела на меня и Асуну.

— Спасибо. Я уверена, что это самое заманчивое предложение, которое я получала за всю свою жизнь… Но я не могу пойти с вами.

Она не стала объяснять почему, но у меня было чувство, что я не должен на нее давить.

— Как скажешь, — сказал я, откидываясь на спинку шезлонга.

В моем бокале оставалось немного фруктового пунша, так что я допил его и прожевал неизвестный фрукт, оказавшийся на дне.

Налетел слегка прохладный ночной ветерок, и пляжные факелы замерцали один за другим. Шум от накатывающихся волн смешивался с далекой суетой Волупты.

Вдруг, где-то на западе завыло животное.

Я обернулся и увидел на вершине валуна стоявшего у самого края пляжа небольшой силуэт. Тощее тело и округлые уши выдавали в нем монстра псового вида, но он был слишком далеко, чтобы я смог увидеть его маркер. Однако присмотревшись, я увидел остатки короткой цепи, которые свисали с металлического кольца на его шее.

Зверь поднял морду к этажу над нами и снова гордо завыл.

Рядом с ним появился еще один монстр того же вида чуть меньшего размера. Идущий из-за пределов Айнкрада Лунный свет освещал их двоих, создавая вокруг их меха ослепительный серебристый блеск.

Мы молча наблюдали за двумя существами, пока они не покинули вершину скалы и не скрылись в неизвестном направлении.

(Конец)