Связанные Зоной 2. Судьба

Глава 21

Шагая следом за Кротом, взявшим на себя роль проводника, Мякиш старался не думать о том, что их ждёт. Вполне вероятно, что кто-то из людей, идущих сейчас рядом с ним, вскорости погибнет. Может, и он сам.

Бросая короткие взгляды на товарищей, Мякиш сразу определял, что те чувствовали и о чём думали.

Прекрасно понимал, что творилось в голове у Филина, взвешивающего все «за» и «против» предстоящей кампании. Мякиш нисколько не сомневался, что бандит предаст, как только почувствует выгоду. И ничто из случившегося ранее не смогло разрушить эту уверенность.

Ух, как же не хотелось снимать верёвку с шеи бандита! А Крот настоял, чтобы выдать Филину автомат. Мякиш чуть не лопнул от бешенства и досады, но вынужден был согласиться, при этом он предупредил, что если Филин хотя бы ухмыльнётся, то может пенять на себя, и пожалел, что бандит сдержался.

Филин – первостатейный эгоист, и полагаться на него нельзя. Хотя сила и ловкость этого проходимца, превосходящие возможности всех остальных членов отряда, сейчас нужны. Достаточно посмотреть как бандит двигался: с плавностью пантеры, цепким взглядом обшаривая окрестности. Всегда настороже, готов действовать, едва заметив опасность… или добычу. Настоящий хищник.

В отличие от Сашки, на лице которого читалось смятение. Слишком много всего навалилось на пацана. Это с виду он казался взрослым – сказывалось влияние артефакта, подстегивающего акселерацию, – но на самом деле Сашка всего-навсего подросток. Не поднаторел ещё в обмане, не пропитался цинизмом и не успел ещё избавиться от искренности в проявлении чувств. Предательство Барса стало выбившим из колеи ударом и, как надеялся Мякиш, уроком. Хотя недоверие у Сашки осталось. Точнее неверие. Надежда, что на самом деле всё не так, и это лишь часть какого-то плана. Со временем пацан убедится, что увиденное и услышанное – правда. Пока же сомнения заставляли Сашку хмуриться, погружаться в себя и с подозрением смотреть на окружающих.

По-хорошему, оставить бы пацана в доме под надзором Крота, а ещё лучше Штыка. Но ни один не согласится же. Вон, перед решимостью, источаемой Штыком, деревья расступались. И лицо вроде бы спокойное, и взгляд можно было бы счесть отсутствующим, но чувствовалось: не человек прёт по лесу – танк. Н-да, долгое пребывание в Зоне и мутация, похоже, дают о себе знать. Хотя в душе Штык – всё тот же Лёха Сенников, каким знал его Мякиш. Прямой, бесхитростный, смелый, готовый за своих рвать руками и зубами. Но вытаскивать друга надо. По-тихому, чтобы родная контора не прознала. Продать десяток артефактов, наверняка припрятанных у Крота в каком-нибудь схроне, а на вырученные деньги выправить Лёхе документы, купить домик где-нибудь в деревне. И пусть обустраивается да живёт нормально.

Мякиш усмехнулся собственным мыслям: у самого-то получилось «жить нормально»? Лёха, конечно, другого склада, хотя мог и измениться. Это Зона. Здесь ни в чём нельзя быть уверенным. Кроме, пожалуй, одного – на Лёху можно положиться.

Зато ещё в одном участнике творящегося безобразия Мякиш не был уверен от слова «совсем».

Лопух.

Неуверенность рядового резко контрастировала с настроем Штыка, да и вообще всех остальных. Лопух словно заставлял себя идти вперёд. Каждый шаг давался через силу. Рядовой не понимал, что делает здесь, зачем должен куда-то идти, за кого драться и ради чего рисковать жизнью. Его толкало вперёд самое обыкновенное стадное чувство, может, ещё боязнь остаться одному в Зоне.

От размышлений Мякиша оторвал Филин, вдруг отпихнувший его в сторону и пробежавший мимо.

Бандит в два прыжка оказался возле Крота, схватил того за рюкзак и с силой рванул на себя.

Раздался треск. В том месте, где мгновение назад находился Крот сверкнула ослепительная молния.

Филин повалился на землю, утягивая за собой старика. Поняв в чём дело, Мякиш со Штыком быстро подбежали и помогли подняться Кроту. Одежда на том дымилась, лицо покраснело. В воздухе висел запах палёных волос и озона.

Старик выглядел ошеломлённым. Собственно, Мякиш был удивлён не меньше.

В этой ситуации неправильным выглядело всё: Крот вляпался в аномалию, которую заметил бы даже начинающий сталкер, а Филин его спас. Реально спас, потому что никто другой на помощь к старику прийти не успел бы.

Убедившись, что Крот в порядке, Мякиш внимательно осмотрелся, выискивая возможных врагов. Стоящим поодаль Сашке и Лопуху, с интересом наблюдающих за происходящим, даже в голову не пришло взять оружие наизготовку. Но злиться на них бесполезно. Оба – сопляки ещё, хоть и успевшие многое испытать на собственных шкурах. Однако банальное отсутствие жизненного опыта давало о себе знать.

– Старый, я думал, ты умеешь по Зоне ходить, – проворчал Филин, поднимаясь и отряхивая штаны от приставших жухлых листьев и еловых иголок.

– Я тоже так думал, – пробормотал Крот, утираясь рукавом.

Брови его были сведены в одну густую линию, а лицо выглядело сосредоточенным.

Мякиш провёл по глазам ладонью, пытаясь прогнать наваждение, но ощущение нереальности не покидало. В голову пришло модное некогда словосочетание «когнитивный диссонанс». Именно оно наиболее точно выражало то, что Мякиш испытывал. И это ощущение вызывало неуверенность, а та, в свою очередь, – злость.

Он даже зубами заскрипел. С этим требовалось что-то сделать.

– Значит так! – Мякиш повысил голос, привлекая внимание. – Если кто-то до сих пор не понял, то нам предстоит драка, серьёзней которой не было ни у кого из нас. И от неё нельзя отлынить, откосить или избежать. Она найдет любого, в какую бы замшелую дыру он ни забрался. Пусть через год или два, но жизни не будет никому. Если не от Барса, так от конторы, пославшей за ним взвод спецов. И единственный шанс вырваться из этого – разобраться со всем здесь и сейчас. Поэтому собрались, закрыли рты и – внимание на максимум.

Заглянул каждому в глаза. Отвёл взгляд только Лопух, но потом и он вскинул подбородок и посмотрел уже с большей решимостью. Мякиш продолжил:

– Если мы не будем работать командой, Барс от нас мокрого места не оставит.

Сказал и смутился, уж больно по-киношному вышло – пафосно и бессмысленно.

Штык вдруг негромко сказал:

– Ты всё не так понял. Крот не сам вляпался. Но объяснять не буду – сложно и долго.

– И не надо, – буркнул Мякиш, даже не взглянув на товарища. – Объяснения будете апостолу Петру излагать, как время придёт.

Двигались до наступления темноты. От торопливости Крота, хотя и вполне обоснованной, в груди зародилось чувство тревоги, сгущавшееся вместе с сумерками. Постепенно оно переросло в напряжение. В ушах появился противный гул. Мякиш мотнул головой, пытаясь избавиться от неприятного ощущения, но не получилось.

Перестав различать корни под ногами, объявил привал.

– Нельзя останавливаться! – сразу воспротивился Крот. – Барс наверняка уже в деревне.

– Не факт. Ему приходится тащить Антона, а это не Сашка, который сам за тобой плетётся. Это мужик под сто килограммов весом и без особого желания куда-либо идти.

– Да он его просто свяжет и на плече потащит. Силы хватит.

– Может, и так, но нам отдых нужен, – сказал Мякиш. – У меня от усталости в голове гудит.

– Это не от усталости, – вздохнул Крот. – Это деревня близко.

– Ты тоже гул слышишь?

– Все слышат, – подал голос Лопух. – Часа два как началось.

– Ближе подойдём – попустит, – пояснил Крот. – В деревне аномалии так плотно расположены, что друг друга подпитывают и дают все вместе такой гул. Самое интересное, что в самой деревне гула нет. Почему так, я пока не разобрался. Но это ещё один аргумент в пользу того, чтобы идти дальше.

– Ладно, будь по-твоему, – сдался наконец Мякиш.

Темнота опускалась быстрее, чем хотелось бы. Гул только усиливался и, казалось, заставлял мелко вибрировать внутренности и кости. Неожиданно почувствовав себя разбитым, Мякиш сбился с шага. Позади споткнулся и упал Лопух. Глухо выругался, поднялся.

Либо обо что-то зацепился в темноте, либо на него тоже влияла аномальная активность. Выяснять Мякиш не стал и сосредоточился на борьбе с собственными ощущениями, буквально заставляя себя идти вперёд. Он словно протискивался сквозь упругую субстанцию, обволакивающую и тугую. С усилием преодолевая невидимую преграду, Мякиш испытывал эмоциональное удовлетворение, хотя, по идее, должен был сейчас злиться. На Крота, на Сашку с Антоном, на Штыка и Филина, на Зону и судьбу, закинувшую его сюда. На отсутствие возможности выбрать, на иллюзию свободы воли, и на самого себя с этими неискоренимыми принципами, упрямством и долбанным чувством справедливости. Только вот не получалось злиться, скорее наоборот. Потому что он именно там, где и должен быть. На своём месте.

В этот момент нечто призрачное и леденящее коснулось затылка, прошло холодом по позвоночнику, спустилось по ногам, отняв силы и уверенность.

Предчувствие.

Случится неизбежное. То, что давно должно было произойти. И стало так тоскливо, что показалось, будто сердце перестало биться.

Не хотелось. Ох, как же не хотелось умирать…

Нет! Стоп! Нельзя о таком думать перед боем. Нельзя! Предчувствия ничего не значат! Выкрутасы подсознания.

Сглотнув подступивший к горлу ком, Мякиш взял себя в руки. И понял, что пронизывающий гул исчез.

Вот! Уже неплохо! А там посмотрим. Посмотрим…

– Крот? – шёпотом позвал он. – А как ты определяешь, куда идти, в такой темноте?

Его в самом деле занимал этот вопрос, потому что последний час они двигались, похоже, просто наугад и, само собой, в разы медленнее, чем по-светлому.

Старый сталкер остановился и указал рукой вверх.

Небо между чёрных остроконечных верхушек деревьев слегка подсвечивалось оранжевым заревом. Нечто подобное можно увидеть, если выехать ночью подальше за город и оглянуться назад.

Учитывая, что впереди ждала всего лишь небольшая деревня, а не целый город, Мякиш примерно прикинул расстояние. Километров десять по прямой. В Зоне же все сорок может статься.

– Это аномалии так светятся?

– Скорее уж артефакты, хотя и схлестнувшиеся аномалии немало света могут выделять.

– Понятно. А теперь точно привал. Риск слишком велик. Да и мы целый день на ногах. Пару часов отдыха требуется всем.

– Тут это.., – смущённо произнёс Лопух. – У меня чебины таблетки остались. Правда, мало совсем, кто-то спёр часть.

– Лопух, ты и есть лопух! – вставил Филин и отвернулся. – За такими вещами лучше следить надо.

Мякишу показалось, что бандит хихикнул, но не придал значения и сказал рядовому:

– А чего молчал? Хотя неважно. Позже пригодятся. В темноте всё равно идти не получится.

– Вообще-то.., – проговорил Крот. – Темнота танкистам не помеха.

Старик кивнул в сторону Филина.

Не хотелось Мякишу полагаться полностью на бандита. Он задумался, взвешивая «за» и «против».

– Если Барс успеет вживить себе новые артефакты, нам конец. И команда мы или не команда, всё одно – не справимся. Надо идти, Мякиш.

– Ага, – поддержал Лопух. – Ещё и дождь начинается.

Все непроизвольно посмотрели вверх на чёрное небо с мерцающими звёздами.

– Какой дождь? Небо чистое, – высказался за всех Филин.

– Да на меня капает. Вот опять, – настаивал рядовой.

– И на меня тоже, – поддержал Сашка.

Вздохнув, Мякиш направил на Лопуха фонарик. Едва луч осветил лицо рядового, как Сашка вскрикнул от испуга и отшатнулся. Оступился и упал бы, не подхвати его Штык под локоть.

– Что?! – у Лопуха самого глаза в страхе округлились.

Его голова, лицо, плечи и грудь были в крови; ещё несколько капель упали откуда-то сверху. Рядовой провёл пальцами по лбу, подставил руку под свет фонаря и тут же отдёрнул. Если бы мог, то отскочил бы сам от себя. Потом принялся с остервенением вытирать лицо рукавом, размазывая кровь.

Внутри у Мякиша похолодело. Иррациональный страх стиснул внутренности жёсткой хваткой. Он никак не мог заставить себя направить луч света вверх. Боялся того, что может там увидеть.

Взгляд нашёл Сашку. Жив и вроде в порядке. Значит, и Антон должен. Но кто знает эти артефакты. Сейчас действуют, потом – нет.

– Что… Что это?! – срывающимся голосом спросил Лопух.

Мякиш сглотнул.

Какой смысл оттягивать неизбежное?

Луч устремился вверх. Сердце замерло.

Среди колышущейся листвы и веток, нанизанный на сучья, свисал распотрошённый труп мутанта.

Шумно выдохнув, Мякиш опустил фонарь.

– Какая-то дохлая тварь. Успокойся.

– Что она там делает?! – продолжал истерить Лопух.

– Загорает! Мне-то откуда знать?

– Мякиш? – негромко позвал Крот. – Скажи, эта тварь чёрная, с длинными шипами на лапах и крупными верхними клыками?

Посветив ещё раз, чтобы разглядеть детали, о которых спрашивал Крот, Мякиш ответил:

– Ага. Так и есть. Как ты узнал?

– Мужики, – встревоженно окликнул Филин.

Одновременно с ним заговорил Крот:

– Раньше заметил, что кора на нескольких деревьях характерно содрана: они так клыки точат. Это саблезубы – одна из мутаций чернобыльских псов, подвид шипоносов…

– Мужики.

– …помимо того, что охотятся небольшими стаями, отличаются крайне мстительным характером. Если убить одного из стаи, то сородичи будут преследовать обидчика, пока не отомстят или не сдохнут.

– Как интересно, – протянул Мякиш. – Тварь на дереве точно не сама умерла.

– О чём я и говорю! А оба наших гарных хлопца в её крови.

– Вот ведь хитрожопый!

Барс устроил ловушку. Примитивную, не особо надёжную, но вполне, может статься, действенную. И ведь как подгадал, скотина! Вокруг аномалии на десятки метров во все стороны, а здесь единственный проход – ни свернуть, ни обойти.

– Мужики! – Филин повысил голос и дёрнул затвор автомата, привлекая, наконец, всеобщее внимание. – Нас окружили!

– Кто? – вскинув оружие, Мякиш стал шарить лучом фонаря по деревьям перед собой.

– Саблезубы, – без тени сомнения в голосе ответил вместо бандита Крот.

– Шесть или семь тварей, – продолжал давать расклад Филин.

Ловушка Барса таки сработала.

– Где? Не вижу! – прижимая приклад к плечу и водя стволом из стороны в сторону, Мякиш тщетно пытался разглядеть приближающегося врага.

– Две на земле, остальные на первом ярусе веток. Тридцать метров.

– Начнут с Лопуха и Сашки, – вставая рядом, сказал Крот.

– Двадцать метров!

На принятие решения оставались какие-то секунды. Мякиш чувствовал это затылком.

– Круговая оборона. Лопух, Сашка, в центр!

Без лишних церемоний схватил пацана за ворот и затащил в образовавшийся круг.

– Да я могу за себя.., – попытался сопротивляться тот.

– Будешь тут! Мужики, стрелять нельзя. Барс сразу узнает, где мы. Сейчас он вряд ли догадывается, насколько мы близко. Эта ловушка оставлена на всякий случай.

– И что теперь, голыми руками отбиваться? – сразу занервничал Лопух.

– Матюками попробуй, – хладнокровно предложил Мякиш, вынимая нож. – Филин, ты их видишь?

– Парочка на земле со стороны Штыка. Остальные пока среди веток. Десять метров!

Перед лицом реальной опасности вернулась былая твёрдость духа. Пальцы уверенно обхватывали рукоять тяжёлого ножа, мышцы расслаблены, но готовы начать действовать мгновенно.

– Как далеко мы от аномалий?

– Шагов по пять во все стороны, – ответил бандит. – С твоей стороны длинный проход, и у меня тоже.

Едва замолчал, как вновь воскликнул:

– Мякиш, у тебя две, Крот – одна, Штык – одна, у меня – две!

Луч фонаря лишь углублял тени и мешал увидеть движение. Мякиш до рези в глазах всматривался в темноту за границами светового пятна, но различить чёрные и чрезвычайно быстрые фигуры едва получалось. Более-менее чётко увидеть тварей удалось, когда те находились уже метрах в трех: бесшумными тенями стелились по земле, стремительно приближаясь.

Рассчитав момент, Мякиш выбросил руку с ножом вперёд, прочерчивая дугу и рассчитывая полоснуть хотя бы одного из мутантов, но саблезубы ушли из-под удара и скользнули мимо.

Сзади вскрикнул Лопух.

Потом и Сашка.

Быстро развернувшись, Мякиш осветил фонарём дикий клубок из тел людей и мутантов. Пацана и рядового саблезубы сбили с ног и с остервенением пытались вцепиться им в глотки. Парни защищались как могли: Сашка сумел пинком отшвырнуть одного мутанта, а другого, скребущего когтями ему по груди, отталкивал обеими руками.

Лопуху повезло меньше: чёрная лоснящаяся тварь всадила свои длиннющие клыки ему в предплечье, вторая клацала зубами возле самого лица рядового, пока тот отдавливал её автоматом.

Не теряя времени, Мякиш пнул отброшенного Сашкой мутанта. Хищник кувыркнулся и, продолжая игнорировать всех, кроме намеченных жертв, переключил внимание на Лопуха.

Высмотрев брешь в защите, гибкая и смертоносно стремительная тварь устремилась к горлу рядового.

Уже понимая, что не успеет помочь и через мгновение клыки мутанта разорвут Лопуху шею, Мякиш ринулся наперехват.

Слишком далеко, слишком медленно.

Сейчас он уже готов был даже стрелять, но времени, чтобы прицелиться, всё равно не хватило бы.

– Лопух! – в отчаянии воскликнул Мякиш, осознавая своё бессилие.

Штык среагировал чуть быстрее. Бросившись к рядовому, он вытянул руку, подставляя её под укус.

Филин закричал почти сразу, Штык же, не проронив ни звука и не высвобождая руки из слюнявой пасти, перекатился, оказался верхом на твари и резко потянул её голову на себя, ломая той шею.

Рядом красочно матерился Филин, добивая мутанта, перехваченного ещё на подходе. Не пропустить саблезубов к их жертвам удалось только ему и Кроту. Последний ещё возился со своим.

Бить ножом по извивающимся телам Мякиш не решился. Отбросив фонарь и нож, схватил ближайшую тварь за задние лапы и резко дёрнул, отрывая от Лопуха. Крутанулся, подобно метателю молота, и швырнул мутанта в темноту. Утробно ухнула аномалия. Короткий визг, и следом хлопок, как от наполненного водой шарика, разбившегося о стену.

Всё это Мякиш отметил лишь уголком сознания, сразу занявшись мутантом, что напал на Сашку. Действовать решил прежним способом: снова за задние лапы – и в темноту.

После броска быстро развернулся, успев увидеть, как Филин схватил оставшегося мутанта за клыки и с жутким треском разодрал морду животного надвое. Мякиш невольно ещё раз отметил, насколько бандит силён.

Сашка уже поднялся на ноги. Крот тоже вставал, оставив на земле бездыханного мутанта.

Штык, несмотря на собственные раны, помогал Лопуху. Рядовой выронил автомат и, подвывая от боли, держался за укушенную руку.

Поискав взглядом, Мякиш нашёл свой фонарик и поблёскивающий неподалёку нож. Только нагнулся подобрать, как почувствовал сзади движение. Резко развернулся, одновременно выставив перед собой руку с ножом. Острие прошло через тугие мышцы мутанта и ткнулось в кость. Горячая кровь хлынула по кисти.

Устоять не удалось, и Мякиш с размаху опрокинулся на спину. Тяжёлая туша придавила и извивалась, норовя дотянуться клыками до горла. Тошнотворная вонь доносилась из пасти. Когти драли одежду на животе и груди. Используя рукоять ножа как рычаг, Мякиш повалил мутанта в сторону, прижал к земле и, избегая клыков, отпрыгнул в сторону. Раненая тварь немедленно оказалась на ногах, не собираясь сдаваться, хотя движения стали медленными и неуверенными.

Грохот выстрелов раздался совсем рядом. Вспышки осветили место схватки, и пули отбросили мутанта прочь.

От неожиданности Мякиш вздрогнул и посмотрел на стрелявшего, собираясь наорать, а если это сделал Филин, то и дать в морду.

Сашка поднял ствол автомата вверх.

Вот стервец! Сказано же было – без стрельбы! Так могли бы и сразу, не подпустив ближе пары метров, тем более сейчас у мутанта уже нож в боку торчал…

– Твою ж за ногу, – дошло наконец до Мякиша.

Пацан сделал это специально.

Сжал кулаки, восстанавливая дыхание и глядя на звезды. Мерцающие и такие близкие, холодные и безразличные к людской глупости и страстям.

– Ты чего, тупой?! Ты нахрена это сделал?! – воскликнул Филин и отвесил Сашке звонкую затрещину.

– Эй! – воскликнул парнишка.

– Ты мне «поэйкай» ещё! Дай сюда!

Бандит забрал у Сашки автомат и отдал Лопуху. Потом досталось Штыку:

– А ты, какого рожна, руки куда ни попадя суёшь?! Не одному тебе, знаешь ли, перепадает. Если ты мазохист, я не виноват! – разошёлся Филин. – У кого бинты есть? Дайте руку перевязать.

Мякиш достал бинты, отдал один Кроту – для Лопуха, другой – Сашке, сказав пацану:

– Филина перевяжи.

Сам подошёл к Штыку:

– Давай руку, – присыпал раны коагулянтом с антисептиком, зубами разорвал упаковку с бинтом, достал и начал перевязывать. – Как думаешь, Барс слышал?

– Скорее всего, – ответил Штык, потом спросил у рядового: – Лопух, кровь, которая на тебя с дерева капала, тёплая была?

– Ну-у-у… да… наверное, – неуверенно ответил рядовой.

– Значит, слышал.

– Я уже понял, – задумчиво проговорил Мякиш.

– Тут и плюс есть, – продолжил Штык. – Барс с Антоном не так далеко. Получается, что до деревни они ещё не добрались. А это очень хорошо.

– Что посоветуешь: привал, или пойдём? Этот урод мог ещё оставить ловушек.

– Думаю, надо идти. Лучше рискнуть с ловушками, чем дать ему время на вживление артефактов.

Поразмышляв немного, Мякиш принял решение:

– Лопух, давай таблетки. Идём дальше. Филин, ты впереди, Крот, направляешь.

– Ясен хрен, кто ещё-то? – фыркнул бандит. – И таблеток мне не надо.

И снова медленный до зубовного скрежета переход по ночной Зоне. Старый сталкер указывал направление, а Филин выбирал наиболее безопасный маршрут.

Хотя пару раз всё-таки пришлось поволноваться, когда аномалии оказались так близко, что от создаваемого ими холода одежда покрылась инеем, а изо рта шёл пар. Проход настолько сузился, что вынуждал периодически останавливаться для восстановления равновесия. Ко всему прочему Крот настрого запретил на том участке вытягивать в стороны руки во избежание мгновенной ампутации.

В другой же раз тревогу подняли из-за голубоватого свечения, испускаемого тонколистной мухоловкой, привлекающей таким способом насекомых: сначала все подумали, что аномалии среагировали на артефакт Барса. Мякиш даже втихую посмеялся над собой, вспоминая, как плюхнулся на живот, собираясь стрелять по беззащитному растению. Это его немного приободрило и отвлекло от тяжёлых мыслей, снова пробравшихся в голову.

К намеченной цели вышли на рассвете, когда уже стали видны чёрные стволы деревьев на светлеющем фоне и различима шапка сизого тумана, укрывающего верхушки крон.

– На месте, – объявил Крот.

– Что? Где? – не понял Мякиш, оглядываясь. – И чего тут особенного?

Старик указал куда-то наверх.

Подняв голову, Мякиш сначала ничего не увидел, но словно по заказу подул ветер, разгоняя туман и открывая взгляду невероятную картину.

Над верхушками деревьев в воздухе плавали огромные куски земли с домами, заросшими травой садами и столбами электропередач. Будто мощнейший взрыв поднял вверх целую деревню и застыл в вечном стремлении к небу.

– Когда вы говорили про летающую деревню, я думал, это метафора, сталкерское название какого-то места, где… не знаю... аномалией крышу у дома сорвало, – проговорил Мякиш, невольно испытывая благоговейный трепет перед силами, сотворившими подобное. – Но такое... Я даже представить не мог… Думал, после Поля чудес меня уже ничто не сможет удивить.

– Я тоже, – признался Филин, вставая рядом, и, похоже, говорил совершенно искренне. – Да как такое вообще возможно-то?

Ответа ни у кого не нашлось. Подумалось, что у Крота наверняка имеется пара-тройка теорий, но бандит вряд ли их когда-либо услышит.

Пока остальные с восторгом, трепетом и задумчивостью разглядывали парящую деревню, Мякиш прикидывал, где может находиться Барс.

На удивление, долго гадать не пришлось: предательское свечение, исходящее от артефакта у того в плече и заставляющее сиять аномалии, послужило отличной подсказкой.

– Вон он! – воскликнул Лопух.

– Да видим-видим, не шуми.

Штык встал рядом.

– Повыше решил забраться.

Это Мякиш и так уже понял. Глядя на то, как аномалии зажигаются сначала на одном куске разорванной деревни, потом на следующем и с каждым разом всё дальше от земли, он осознавал, что придётся взбираться следом. Высоты вроде и не боялся, но стоило ему представить, куда предстоит залезть, – почувствовал, как сводит живот. Но делать нечего, Антоху надо выручать, поэтому оставалось только вздохнуть.

Наверху, аномалии засветились среди причудливо изогнутых деревьев на одном из земляных «островов». Часть бывшей деревни деревни развернуло поверхностью вниз, поэтому стволы деревьев смотрели в землю под острым углом. Но им требовался солнечный свет, и верхушки, изогнувшись и образовав подобие крюков, вытянулись навстречу спасительным лучам.

Как Барс с его силой и ловкостью там пробирается, ещё можно было представить. А вот Антону, должно быть, приходилось несладко.

Барс двигался дальше. Перебрался на следующий островок, и аномалии полыхнули в полуразвалившемся доме, будто таинственные обитатели включили свет. Вскоре и оттуда беглец ушёл, после чего потерялся из виду.

– Фора у нас минимальная, – проговорил Штык. – Шустро очень поднимается.

– Ага. У нас так только Филин сможет.

– Да уж, вы нам не ровня, – самодовольно подтвердил бандит. Ухмылкой ответил на испепеляющий взгляд Мякиша и добавил: – Не ссы, помогу, где понадобится.

Хотелось бы всё продумать, прикинуть шансы, рассмотреть разные варианты. Только вот времени на это не было. Прогнав вполне обоснованные, но мешающие действовать сомнения, Мякиш решил, что в нынешней ситуации, чем проще план, тем лучше.

– Думается мне, что с Антохой на горбу он по аномалиям шастать не станет. Заныкает его в укромном месте, а сам за хабаром.

– Отследим по вспышкам? – кивнул Штык.

– Так точно. А потом мы с Филином его отвлечём, а ты с остальными окольными путями Антоху вытащишь. Потом Крот под прикрытием Лопуха выведет их с Сашкой из деревни, да и вообще подальше отсюда, а ты зайдёшь с тыла, и прищучим гада.

– Хорошо.

– Крот, есть там где укрыться?

Почесав бороду, старый сталкер на минуту задумался.

– Конечно. Мне кажется, я знаю, где Барс оставит Антона. Такое место прямо напрашиваться будет. Я бы там спрятал.

– Значит, вам туда. Если угадали – хорошо, следуйте плану. Нет – продолжайте поиски, пока не отыщите, а потом…

– Следуем плану. Понятно.

– Раз понятно, тогда выдвигаемся. Показывай, как нам туда взобраться.

Чем ближе подходили к деревне, тем отчётливее становились видны масштабы случившегося катаклизма. Плавающие в воздухе земляные острова, казавшиеся мохнатыми из-за торчащих корней деревьев, притягивали взгляд. Приходилось буквально заставлять себя смотреть под ноги, а не пялиться постоянно вверх, открыв рот.

Над головами непрерывно раздавались различные звуки: треск, скрип, шуршание, глухие удары, скрежет. Оставалось только догадываться, что их издавало. Мякиша не покидало ощущение, что всё это вот-вот обвалится прямо на головы. Рухнет, погребая их всех под толщей грунта. И если уж он едва справлялся со своими чувствами, то что говорить об остальных…

Мякиш незаметно посмотрел на спутников и с удивлением обнаружил, что никто особо не переживал. Даже Сашка с Лопухом разглядывали деревню больше с любопытством, чем с испугом.

Повеяло прохладой и сыростью. Запах глины и гниющей древесины неприятно щекотал ноздри. Захотелось чихнуть, но не получилось, только слезы на глаза навернулись.

Ещё один вопрос не давал Мякишу покоя: как перемещаться по этому нагромождению из земли, деревьев, столбов со свисающими с них лианами проводов, домов, порой даже перевёрнутых крышами вниз? Выдержат ли парящие острова добавившийся вес? Или провалятся вниз, едва нога наступит? Может, там вообще невесомость?! Ведь какая-то сила держала деревню в воздухе. Хотя, со слов Крота, никакой невесомости не было, но подсознание, требующее логического объяснения сверхъестественного явления, искало свои варианты ответов на происходящее.

Старик оказался прав. Как и всегда, впрочем, в вопросах, касающихся Зоны. «Острова» из-под ног не ускользали и даже не раскачивались, сам Мякиш тоже весьма уверенно чувствовал опору и спустя десять минут подъёма перестал волноваться по этому поводу. Появилось время подумать о другом: после сашкиного выстрела Барс наверняка знал, насколько близко подобрались к нему преследователи, и, вполне возможно, оставил ловушки. Только какие и где? До сих пор ни одной не встретилось. Либо посчастливилось обойти, либо у Барса просто не нашлось времени их сделать.

Имелся и ещё один вариант – прямо сейчас они в эту самую ловушку и направлялись. Поэтому Мякиш держал ухо востро. Хотя зацикливаться не стал: подъём давался нелегко и без дополнительного напряжения. Да ещё Крот будто намеренно выбирал маршрут потяжелее. Временами Мякишу казалось, что кое-где можно и более простым путём пройти. Но нет, старик вёл там, где откос покруче да взбираться труднее.

Несколько раз из-под ног начинала осыпаться земля, и тогда перехватывало дух, а пальцы изо всех сил сжимали скользкие корни. Вниз Мякиш старался не смотреть и лишь иногда проверял, как там остальные. Однажды он чуть не сорвался, когда из котлована с жутким гулом ударил вверх пылевой столб и прошёл буквально метрах в пяти от «острова», по выпуклому боку которого они поднимались.

– ...ать! – воскликнул Мякиш.

От неожиданности он дёрнулся, и остроугольный камень под пальцами наполовину вылез из влажной глины. Пришлось прижаться всем телом к неровной холодной поверхности и постараться найти новую опору. К счастью, у Мякиша получилось и он продолжил подниматься.

Куртка и штаны сплошь покрылись тонкой коркой из пыли и глины. Кусочки высохшей почвы постоянно засыпались в рукава и через них дальше под одежду, заставляя тело чесаться.

Кое-где глина затвердела и потрескалась, создавая удобные выемки для пальцев, но чаще приходилось нащупывать камни, хвататься за корни и надеяться, что те сидят глубоко, крепко и не выскользнут.

Здесь ловкость Филина пригодилась в полной мере: взбираться у него получалось без особых усилий. И разведав путь, бандит возвращался и с готовностью помогал остальным. Без страха свисая над пропастью, указывал надёжные точки для опоры, выбирал самые крепкие корни, на особо трудных участках вытягивал каждого по очереди наверх.

– Что, Мякиш, жопа перевешиват и пузо мешает? – злорадствовал гадёныш, подавая руку, чтобы помочь перебраться через край очередного «острова». Четвёртого или пятого – Мякиш уже сбился со счёта. Ответом бандита не удостоил, но помощь принял, а как оказался наверху, устало разлёгся, тяжело дыша и глядя в серое небо перед собой. Он вымок насквозь и почти выбился из сил.

На пятиминутном привале, немного отдышавшись, Мякиш подошёл к Кроту. Старик стоял у края «островка» и, прищурив глаза, внимательно обозревал пейзаж внизу.

Из-за горизонта лениво всходило солнце. Туман окутал лес и теперь колыхался аморфной массой среди чёрных стволов. Солнечные лучи разукрашивали его верхние слои в золотисто-оранжевые и лиловые цвета, а верхушки деревьев отбрасывали длинные рваные тени. Ветер, тянущий со стороны деревни, мощным потоком вливался в лес и создавал причудливые завихрения, иногда выбрасывая над клубящейся поверхностью тумана бледные, быстро тающие хвосты.

С такого ракурса смотреть на Зону Мякишу не доводилось. Красивое и умиротворяющее зрелище, резко контрастирующее с ситуацией. Он невольно проникся благоговением, но почти сразу вернулся к делам насущным и спросил Крота:

– Увидел что-то?

Старый сталкер вынул из нагрудного кармана пакет с сушёным мясом, взял полоску себе, протянул Мякишу и помотал головой:

– Нет. Хотя предчувствие нехорошее.

– У меня тоже было. Вроде попустило. Думал, Барс ловушек наставит, но, наверно, не успел.

Старик усмехнулся, зажал полоску мяса в зубах и указал вниз, на «остров», с которого они только поднялись.

– Видишь глиняный бугорок рядом с пожухлым кустом? Как там натоптано.

– Ага.

Старик осмотрелся, выковырял из земли под ногами увесистый камень с острыми краями.

– Попадёшь?

Пожав плечами, Мякиш подбросил булыжник в руке, примерился и бросил. Камень с влажным чавканьем врезался в бугорок. В следующую секунду полыхнула вспышка и грохнул взрыв. Глиняный фонтан взметнулся вверх, во все стороны полетели комья грязи.

Рефлекторно Мякиш бросился на землю, утаскивая за собой Крота.

– Что случилось?! – Штык первым оказался рядом.

Следом подтянулись остальные.

Мякиш поднялся, отряхнулся, помог встать Кроту.

– Дедушка шутит.

Тот и правда лукаво улыбался.

– И много таких было?

– Это третья.

– Ну теперь хоть ясно, чего мы так надрываемся, – кивнул Мякиш.

– Вы нафига это вообще сделали? – не понял Филин. – Барс теперь знает, что мы в деревне.

– Он и так знал, – ответил Крот. – Зато теперь гадает, какая из его ловушек сработала, с какой стороны мы идём, и будет надеяться, что нас стало меньше.

– А мы не станем его разубеждать, – подхватил Мякиш. – Ну что, погнали дальше?

Аномалий в деревне оказалось столько, что волосы дыбом, и чем выше поднимались, тем плотнее становились скопления. Находить место для подъёма получалось всё труднее, хотя «острова» по площади росли раз от раза. На одном Крот долго не мог выбрать дорогу.

– Что такое? – спросил Мякиш после очередного возврата в то место, где они уже были.

По обеим сторонам за поваленными заборами серели остатки домов. Крыш не осталось, стёкол в окнах тоже. Сорная трава метровой высоты тянулась вдоль стен, да и внутри строений её немало виднелось.

Старый сталкер совещался с бандитом. С ночного марш-броска, когда речь заходила об аномалиях и поиске путей через них, они научились понимать друг друга с полуслова.

– Точно больше никак? – спросил Крот, игнорируя вопрос Мякиша.

– Точно, – ответил Филин. – Если только ты летать не умеешь.

– Можете сказать, что случилось? – снова поинтересовался Мякиш.

Крот поморщился, словно съел лимон, выдохнул и сказал:

– Отсюда есть только один выход. И если Барс про него знает, а я думаю, что знает, нас будет ждать ловушка или засада.

– Так. Какие варианты?

– Да никаких. Если только.., – Крот задумался.

– Если только что?

Старый сталкер посмотрел в сторону, где в воздухе, отбрасывая глубокую тень, висел ещё один «остров». Сравнительно небольшой, но весьма примечательный из-за своего положения, этот кусок деревни завалился на бок почти под прямым углом к земле, и оттого находящийся на нём дом выглядел будто прилепленным к вертикальной стене.

– Пройдём через него, – сказал Крот.

Мякиш посмотрел и покачал головой:

– Мы не сможем туда забраться. Слишком высоко.

– Пойдём, поглядим.

Оказавшись под глыбой, Мякиш поёжился от невольного страха. Он не знал, сколько весит этот гигантский ком земли, но ощущал его тяжесть и массивность. Посмотрел вверх.

– Тут метров семь, не меньше. Как я и говорил: не получится достать.

– Да всё получится, – вышел вперёд Филин. – Я подброшу Лопуха, он схватится за перила крыльца, заберётся внутрь и привяжет веревку.

– Я не хочу, чтобы меня подбрасывали, – возмутился рядовой.

– Надо, Федя! Надо! Вот, держи, – Филин протянул Лопуху верёвку.

– Да не хочу я…

Закончить не успел. Бандит подхватил его за пояс и бросил вверх.

Тихонько взвыв и замахав руками, рядовой схватился за перила.

– Сука! – обозначил он своё отношение к произошедшему и стал подтягиваться.

Почти взобрался, как вдруг раздался треск, деревяшка в руке Лопуха сломалась, и он сорвался.

– Осторожно! – воскликнул Мякиш.

– Лови! – бросился вперёд Штык, а следом за ним и Сашка.

– Твою ж.., – только и успел испуганно выдавить рядовой. Закончил фразу он уже внизу: – … мать.

Филин поймал его, схватив за пояс и ворот. Поставил на ноги.

Несколько раз зажмурившись и шумно выдохнув, Лопух пришёл, наконец, в себя.

– Ну ты как, в норме? – с заботой в голосе поинтересовался Филин.

– Ага. Спасибо, – искренне поблагодарил рядовой.

– Значит, дубль два.

Бандит забросил Лопуха снова, не дав тому даже слова вставить.

Зато после поток ругательств было не остановить. Рядовой материл Филина непрерывно, пока взбирался на перила, закреплял веревку, спускал её вниз, выбирал надёжную опору и вытягивал к себе Крота. Ругался негромко, ровно и при этом крайне эмоционально.

Поначалу Мякиш никак не реагировал. Но потом смесь из обиды, досады, злости, безысходности, искренности и даже добродушия, звучавшие в голосе Лопуха, помноженные на удивительно богатый запас нецензурных выражений и фонтанирующую образами фантазию рядового, вызвали непроизвольную улыбку.

Посмотрел на других.

Все, кроме Филина, едва сдерживали смех. Сжимали губы, чтобы те не растянулись в улыбках, отчего не смеяться становилось ещё сложнее. Сашка, так вообще, смотрел наверх с раскрытым ртом и выражением неподдельного восхищения.

– Завязывай ворон считать, – одёрнул его Мякиш, хотя тоже не удержался, чтобы не хмыкнуть несколько раз. – Хватай верёвку. Твоя очередь.

Следом поднялся сам, потом Штык, а последним Филин. Когда бандит уселся на противоположной от Лопуха части перил, тот закончил свою тираду словами:

– … и только попробуй ещё хоть раз так сделать!

Посмотрев на рядового взглядом, полным озабоченности, Филин сказал:

– Что ты говорил? Ничего не слышал. Можешь повторить?

Мякиш, Крот, Штык и Сашка закатились в дружном гоготанье, Филин ухмылялся, и только Лопух оставался серьёзным, не разделяя веселья товарищей.

Вместо этого взялся за ручку двери.

– Хватит ржать, помогите лучше.

– Погоди, – бандит изловчился и ударил кулаком, вышибив замок вместе с куском двери. Створка тут же распахнулась под собственной тяжестью, едва не скинув вниз Лопуха, всё ещё держащегося за ручку.

– Эй! – Сашка успел схватить рядового за рукав и втянуть обратно на перила.

– Филин, ты совсем охренел?! – психанул Лопух. – Нарочно, что ли?

– Ну да, мне же больше заняться нечем.

В доме раздался глухой стук, потом ещё один и ещё, словно посыпались костяшки огромного домино. Мякиш услышал, как в стену над головой что-то с силой ударилось.

– Берегись! – донеслось предупреждение Штыка с другой стороны крыльца.

И сквозь дверной проём стала высыпаться различная утварь, видимо, потревоженная потоками воздуха из открытой двери. Врезалась в стену, а потом вываливалась и летела вниз, где разбивалась о землю. Табуреты, столы, стулья, сковороды, кастрюли, посуда и пара тумбочек образовали груду на том месте, откуда Филин подбрасывал Лопуха, а затем поднимались остальные.

Потом громыхнуло так, что задрожал весь дом. Под ложечкой невольно засосало. Ведь неизвестно, насколько крепко сидел фундамент в практически отвесной поверхности и в какой момент дом решит сверзиться с неё, увлекая за собой непрошенных гостей.

– Что это было? – спросил Мякиш. – Филин, да оторви ты эту дверь уже! Ничего не видно.

Бандит молча дёрнул створку, срывая её с петель и отправляя в полёт – к остальному хламу.

Подняв взгляд, Мякиш понял, из-за чего испытал приступ страха.

Шкаф. Упал откуда-то из недр дома и почти перекрыл дверной проём. Звуки ударов от падающих предметов продолжались ещё какое-то время, потом прекратились.

Спустя полминуты, Мякиш вдруг понял, что затаил дыхание и напряжённо вслушивается в тишину, наступившую в доме. Судя по молчанию, спутники делали так же.

– А в чём это шкаф? – спросил Лопух и протянул руку.

Штык схватил его за плечо и резко дёрнул назад.

– Не трогай! – одновременно с этим воскликнул Крот.

– Дай пройду, – Мякиш поменялся с Филином местами и присмотрелся внимательнее.

Действительно: дверцы, ручки, осколки стекол и даже чашки и тарелки внутри покрывал какой-то бледный, короткий, плотный ворс. Только сейчас пришло в голову, что в момент удара не раздалось закономерного звона разбитой посуды. Теперь стало понятно почему.

Приглядевшись лучше, Мякиш заметил, что тонкие ворсинки едва заметно шевелились, причём ветер не имел к этому отношения.

– Что это? – Мякиш с отвращением вглядывался вглубь дома. – Там внутри всё покрыто этой штукой.

– А вот это плохо, – удручённо покачал головой Крот.

– Почему? Что это за хрень?

– Дружка своего – Филина, спроси. Он лучше знает. Его родня.

– В смысле?

– Дедушка снова шутит, – фыркнул бандит. – Это – «Паучий пух».

– А-а-а, твой билет с того света?!

– Ага.

– Так и что плохого?

– А правда, – вставил Сашка с сарказмом, – что плохого? Может, нам всем такими стать? Он же вон какой сильный и ловкий. Тогда точно с Барсом справимся. А то всего лишь пятеро против одного.

Мякиш отметил, что себя в противники Барса пацан причислять не стал. С этими словами Сашка собрался пролезть к покрытому ворсом шкафу.

– Не, погоди, – остановил Филин, – давай я сначала в тебя с пяток пуль всажу.

– Зачем? – не понял Сашка.

– Как зачем? Ты же сказал: таким, как я, стать. А для этого тебе, дружок, надо сперва…

– Умереть? – вопрос больше походил на утверждение.

– Этот пункт однозначно включён в пакет услуг. Но и помимо этого дохрена всего. Живым и по своей воле я бы туда соваться не стал. Эти нити не зря «паучьим пухом» называют. Если хоть одна на коже закрепится, то размножится, а потом кислотой тебе все внутренности в кисель превратит и свою колонию на останках вырастит.

– Закончили с ликбезом? – недовольно проворчал Мякиш. – Времени и так потеряно много. Филин, тебе, я так понимаю, эта аномалия ничем не грозит. Ну, подумаешь, пару новых пучков подхватишь. Не велика беда. Лысеть начнёшь – сгодятся.

– Ближе к телу, юморист.

– Пробираешься на ту сторону дома, привязываешь верёвку, а мы постараемся подняться по ней так, чтобы не задеть «паучий пух».

– «Чуть что – сразу Косой», – проворчал бандит.

– Смотрю, классикой увлекаешься, – с иронией произнёс Мякиш. – Молодец… а теперь вперёд! Делай, что велено!

Филин подошёл к краю перил, потёр ладони, прыгнул и ухватился за косяк. Движениями заправского паркурщика забрался внутрь дома, и вскоре оттуда послышалось его приглушённое ругательство.

– Что? – сразу встревожился Мякиш.

– Нормально всё, – последовал ответ.

Спустя полторы минуты из дверного проёма выпал конец веревки с завязанными на ней узлами.

– Штык, давай, – кивнул Мякиш.

Потом помог остальным, сам пошёл замыкающим.

Едва оказался в доме, сразу понял, из-за чего матерился Филин.

Запах.

Приторно сладковатый, раздражающий ноздри запах разлагающейся плоти.

И... дохлые мутанты.

Десятка два. В основном собакообразные, наверное, из одной стаи, и ещё парочка каких-то существ, отдалённо похожих на человека. А может, люди и были, только под густым слоем шевелящегося ворса: искажённые формы не позволяли опознать с уверенностью.

Трупы валялись на шкафу, что перекрывал дверной проем, приросли к стенам, свисали с межкомнатных перегородок и сваленных на них груд мебели. Появилось невольное чувство отвращения. Захотелось сжечь здесь всё, да и сам дом, дотла, чтобы уничтожить скверну. Только дым от такого «костра» Барс заметил бы с лёгкостью.

Поднимаясь, Мякиш смотрел на покрытые пухом стены и думал о Сашкином предложении сделаться такими же, как Филин. Пацана не страшила возможность стать мутантом, или скорее не мутантом, а не совсем человеком. Хотя, вероятно, к последнему состоянию тот давно привык из-за артефакта в руке. Будь паучий пух чем-то менее смертоносным и обратимым, может, и стоило бы попробовать. Только вот Мякиш не сомневался, что получи Сашка такую силу – встал бы на защиту Барса и не позволил бы убить эту нечисть.

К счастью, такого не случится, и забивать голову не имеет смысла. Тем более Мякиш уже выбрался, и дальше пути расходились. Он с Филином отправился в одну сторону, а остальных Крот повёл за собой, и вскоре они помахали друг другу с разных островов.

До части деревни, где на рассвете виднелось свечение аномалий, оставалась пара подъёмов и столько же коротких проходов через остатки бывшего селения. Плотность аномалий на них превосходила самые смелые предположения. Даже Филин двигался медленно и осторожно, велев идти за ним след в след.

Иногда появлялись резкие запахи: то чего-то горелого, то озона, то тухлятины. Стоило поискать взглядом в таких местах, как где-то неподалеку обнаруживались, или огненные, исходящие жаром, или сыплющие молниями и гудящие напряжением, или газовихревые аномалии. Обычные для Зоны заброшенность и запустение здесь не ощущались поглощающими и всеобъемлющими. Почти все строения: дома, сараи, гаражи, – казались обитаемыми. Мякиш не сомневался: загляни он в любое, то обнаружил бы что-нибудь пульсирующее, потрескивающее или сверкающее. Аномалии словно заняли место людей, захватив их жилища и землю.

Повсюду встречались артефакты. Они маняще переливались на подоконниках, кружились волчками в заросших огородах, вспыхивали всеми цветами радуги на чердаках среди огрызков стропил. Некоторые получалось узнать, но большая часть оставалась Мякишу неизвестной. Даже пресловутое «Поле чудес» вряд ли могло похвастаться таким их количеством.

Пока Филин выбирал маршрут, Мякиш старался держать под контролем местность. Устроить засаду среди покосившихся домов ничего не стоило. Проваленные крыши, болтающиеся на ржавых петлях двери, изуродованные окна без стёкол и без рам – всюду могла таиться опасность. Будь его воля, Мякиш двигался бы ещё медленнее. Только вот время сейчас играло против них, и приходилось, подавляя инстинкты, идти настолько быстро, насколько возможно. Не заботясь об укрытиях и пренебрегая мерами безопасности. Когда этот участок деревни закончился, Мякиш облегченно выдохнул.

Филин остановился. Перед ним, поднимаясь вверх под достаточно крутым углом, вытянулась часть деревни. Шириной метров двадцать, с одним единственным домом, обнесённым щербатым забором из тонких реек, она естественным мостом соединяла два земляных острова: тот, на котором находились Мякиш с Филином, и самый последний, парящий выше остальных и значительно превосходящий другие по размерам. Края этого огромного куска деревни, вмещающего почти половину селения, покато свисали, будто оплавленные, растопленные гигантской горелкой.

Где-то там, среди полуразвалившихся домов и покосившихся сараев, если догадка Крота верна, Барс спрятал Антона, а сам рыскал в поисках подходящих артефактов.

Мякиш не испытывал ни малейшего сомнения в правоте старого сталкера. Просто при других раскладах шансы на успешное выполнение их плана стремились к нулю. Такие мысли он гнал прочь.

Прямо сейчас с другой стороны острова должна была подниматься группа Штыка. Средства связи не работали здесь даже на короткой волне – слишком много помех испускали аномалии. Сигналом для начала поисков Антона станет стрельба, которую откроют Мякиш с Филином, обнаружив Барса. И наоборот, знаком того, что план по большей части удался, станет появление Штыка.

– Ну, чего замер? Пошли, – сказал Мякиш.

Филин попробовал обогнуть дом. Аномалии преграждали путь по левую сторону. Справа ему удалось обнаружить небольшой проход. Пошёл там, но вскоре остановился и развернулся.

– Тут не пройдем. Точнее – ты не пройдёшь.

– Так найди, чтобы прошёл.

– Через дом. Либо летать учись.

После обросшего «паучьим пухом» заглядывать в другие дома особого желания не возникало. Только иного пути не оставалось.

– Через – значит через. Веди, я прикрываю.

Дверь едва держалась на ржавых петлях. Хватило хорошего рывка, чтобы распахнуть её настежь.

Филин тут же отскочил, на случай, если что-то посыплется. В этот раз всё обошлось. Под прикрытием Мякиша бандит забрался внутрь.

– Тут всё чисто.

Филин просто взбежал наверх, осмотрелся, привязал верёвку, скинул её вниз, а сам отправился на чердак.

Его выносливости и силе оставалось только завидовать, потому что сам Мякиш, несмотря на принятые стимуляторы, чувствовал усталость. Подниматься по наклонному полу – то ещё удовольствие. Зацепиться особо не за что, веревочные узлы норовили выскочить из рук, ноги скользили по влажным от утренней росы доскам. И пусть уклон, по прикидкам Мякиша, не превышал градусов пятидесяти, взобраться наверх оказалось занятием весьма трудоёмким.

К тому времени, когда получилось схватиться за оконную раму на противоположной стороне дома, бандит уже спустился с чердака.

– Чего как долго? – казалось, искренне возмутился он. – Выдохся, что ли?

– Что увидел? – пришлось переводить тему, чтобы не показаться слабым, хотя дыхание и правда требовалось восстановить.

– Справа, за домами, аномалии жахнули. Может, сами, конечно, но седалищем чувствую – нашего клиента работа.

– Значит, оттуда и начнём.

Филин вдруг напрягся.

– Что? – тоже насторожился Мякиш.

– За нами кто-то идёт, – прошептал бандит.

– Верёвку скручивай и за мной.

Мякиш выбрался из дома через окно. Филин быстро скрутил верёвку в бухту и вылез следом.

Приготовили оружие и затаились.

Крот утверждал, что выбрал самый неочевидный путь, и Барс не должен был их заметить. Неужели подонок сумел разгадать их замысел и теперь пытался зайти с тыла?

Нет, они, конечно, и сами планировали нарваться на драку, но Мякиш надеялся хотя бы на небольшое преимущество от эффекта неожиданности.

Очередная доза адреналина взбудоражила кровь. Фантазия отключилась, не в силах предсказать, с чем сейчас придётся иметь дело. Мозг очистился и приготовился реагировать максимально быстро.

Из дома раздался слабый шум, потом глухой стук и скрип, словно выдрали ржавый гвоздь из старой доски, а следом грохот, будто что-то массивное упало на груду деревянной мебели, прогнившую от времени и влаги.

На губах Мякиша появилась и тут же исчезла слабая злорадная улыбка.

Снова из дома донеслись звуки молчаливого, сосредоточенного движения, и спустя минуту преследователь ухватился за подоконник.

Приложив приклад к плечу, Мякиш приготовился стрелять.

Рывок, и гибкий силуэт выскользнул через окно.

– Мякиш, нет! – воскликнул Филин, бросаясь вперёд и опрокидывая преследователя на землю.

– Чтоб тебя! – ругнулся едва не выстреливший Мякиш.

Быстро шагнул вперёд, готовый к рукопашной схватке, и замер в удивлении.

– Сашка?! Ты… ты что здесь делаешь? – невольно оглянулся. – А где остальные? Что случилось?!

Тревога заставила сердце биться сильнее, чем от адреналина.

Бандит встал и поднял пацана за шиворот.

– Чего молчишь?! Что случилось?

– Ничего, – насупился Сашка.

– Что значит «ничего»? – недоумевал Мякиш. – Где Штык, Крот и Лопух?

Пацан стоял, потупив взор, и молчал. Понадобилось его встряхнуть, чтобы добиться ответа.

– Да ничего с ними! Ничего! Следуют вашему плану.

– Какого хрена тогда ты тут делаешь?

Сашка опять отвёл взгляд и не отвечал.

– Ясно, – Мякиш выдохнул.

Пацан пришёл сюда, всё ещё надеясь, что Барс его не предал, что вся ситуация лишь недопонимание, и оно непременно исчезнет, если просто поговорить и обсудить. Мякиш даже позавидовал такой вере в человечность. Впрочем, это свойственно юному, не испорченному обществом сознанию. Ничего не поделать. Сашка готов рисковать жизнью ради урода, которого считал другом. Достойно уважения…. И до чего же упрямый, стервец! Совсем как отец.

Мягкое сияние, возникшее над домами в центре острова, привлекло внимание. Выглядывающий из-за крыш купол огромной аномалии несколько секунд отливал перламутром, потом погас, а следом за ним вспыхнули сиреневым светом окна дома уже дальше.

Барс.

– Филин, ты смотришь?

– Да. Пока всё спокойно, – ответил бандит, отпустив Сашку и оглядывая местность. – Твою ж мать!

Увидел, наконец-то.

– Хреновый из тебя дозорный.

– Не зуди, – отмахнулся Филин.

Мякиш схватил Сашку за грудки:

– В общем так. Нет времени с тобой возиться. Останешься здесь. Повторять не стану. Попробуешь возразить или пойти следом – свяжу и брошу в ближайший сарай. Ясно?

Пацан молчал.

Филин отвесил ему звонкую затрещину.

– Отвечай!

Сашка вздрогнул и кивнул.

– Отлично, – кивнул Мякиш и указал в сторону окна: – Залезай обратно и сиди там!

Толчком придал ему ускорение. И больше не глядя на парня, обратился к бандиту:

– Веди!

Чем ближе к светящимся аномалиям они подходили, тем спокойнее становилось у Мякиша на душе. Он совершенно чётко понимал, зачем и почему он подвергает опасности себя и других. Мозг словно перенастраивался на работу в экстремальном режиме. И даже небольшая внутренняя борьба между желанием ускориться и необходимостью соблюдать осторожность, выдерживая неспешный, тягучий темп, не выводила из себя.

Хотя буквально полчаса назад такое противоречие дико раздражало. Разумом Мякиш понимал, что иначе в Зоне нельзя, но как следует врезать Филину, чтоб шевелился, очень хотелось.

Сейчас же он полностью отдался ритму движения, при этом был готов начать действовать в любой момент.

Детектор аномалий сходил с ума, фиксируя мощную активность со всех сторон. В подобных условиях Филин был надёжнее, поэтому Мякиш шагал за бандитом, лишь изредка сверяясь с устройством.

С величайшей осторожностью обошли пару домов. У второго, прижимаясь к стене, Филин выглянул за угол.

– Видишь его? – спросил Мякиш.

– Нет. Сорняки мешают.

Может, под воздействием аномалий или из-за необычной для растений близости к светилу, но трава на «острове» настолько разрослась, что местами достигала в высоту двух метров.

– Окна вон в том доме светились. Сейчас уже нет. Ушёл.

– Ну так пошли тоже. Чего сидим-то?

– Вижу! – вдруг негромко воскликнул Филин.

Мякиш сразу выглянул:

– Где?

– Вон за тем сараем через дорогу, видишь – купол аномалии переливается?

– Да.

Бандит, пригнувшись, стал пробираться через высокую траву и сразу ломанулся назад, беззвучно матерясь.

Мякиш тут же опустился на колено и приник к прицелу, выискивая опасность. Не найдя целей для стрельбы, вопросительно посмотрел на Филина и удивлённо вскинул брови.

Лицо, уши, шею и руки бандита покрывали кровоточащие порезы.

– В траву не лезь, – утирая кровь рукавом, проговорил Филин.

«Вот Штык сейчас обрадовался», – проскочила мысль и сразу пропала в холоде сосредоточенного спокойствия.

– На каком расстоянии аномалии на Барса реагируют?

С момента, как определили местоположение противника, они, не сговариваясь, перешли на полушёпот.

– Три-пять метров.

В общем-то немало. То есть светящаяся аномалия может располагаться в огороде, пока сам Барс будет прятаться в доме. Ладно, проблемы надо решать по мере их поступления. Пока же оставалось надеяться, что им удастся застать Барса врасплох.

Мякиш вместе с Филином обогнули ещё один дом, пересекли дорогу, почти ползком добрались до бывшего хлева без крыши, а оттуда – к сараю с выломанными из стен досками: через дыры в стенах проглядывали ряды уложенных в поленницу дров, потемневших от времени.

Светящаяся аномалия располагалась по ту сторону сарая. Значит, Барс где-то совсем рядом.

– Давай с двух сторон, – сказал Мякиш.

Добравшись до выбранной позиции, он осторожно выглянул из-за угла сарая.

Барс стоял во дворе дома, согнувшись пополам и держась за живот. Расстегнутую куртку скинул к пояснице, оставив надетой только на предплечья. Мускулы под окровавленной, изодранной майкой напряглись и пульсировали будто в страшной судороге. Сквозь натянутую кожу проступали тугие канаты мышц. Из спины торчали два артефакта, ещё по одному из левого плеча и правого бедра. И хотя из оружия Мякиш разглядел только нож на поясе, Барс, без сомнений, и сам был оружием. Смертоносным и безудержным.

Прицелившись, Мякиш смотрел на несчастного с решимостью, которую, как ни странно, разбавляла доля жалости. К Барсу. К этому чудовищу, монстру в человеческом обличье, который без раздумий уничтожит любого. И несмотря на это, Мякиш всё же считал убийство отвратительным и по возможности избегал... Но сейчас он не колебался – не тот случай.

Уже хотел нажать на спусковой крючок, как краем глаза заметил отчаянно жестикулирующего Филина. Пытаясь понять, что показывал бандит, отвлекся, и в этот момент, Барс резко распрямился, повернул голову и взглянул прямо на Мякиша.

Секунды, пока они смотрели друг другу в глаза, растянулись в бесконечность.

Бушевавшие во взгляде Барса страсти ошеломляли и сбивали с толку, почти гипнотизировали: леденящий холод, ужасная боль, жестокость, страдание, желание жить и желание убивать…

К счастью, палец додавил спусковой крючок, сбрасывая наваждение. Треск очереди на короткое время заглушил шум ветра и постанывания строений, догнивающих свой век на парящем в воздухе куске земли.

Вздрогнув, Барс отшатнулся. Стало видно живот с проглядывающими из свежей раны чёрными колючками артефакта. Из-за резкого движения куртка лопнула, один из рукавов оторвался, оставшись на предплечье.

Мякиш, плохо скрывая разочарование, смотрел на тёмно-красную рябь, волнами расходившуюся в воздухе перед Барсом, и на свои пули, превратившиеся в россыпь безвредных ярких искр. Теперь понятно, что Филин пытался сказать: Барса закрывала невидимая аномалия, послужившая щитом.

Хотелось крепко выругаться: фактор неожиданности всё-таки утерян. Второго такого шанса уже не будет.

Барс рванул с места похлеще любого спринтера и направился к ближайшему дому. Филин побежал наперехват, а Мякиш, выставив вперёд руку с детектором, принялся обходить аномалию, спасшую их врага.

Филину удалось немного опередить соперника, найти прореху в аномалиях и начать стрелять. Барс, не добравшись до дома каких-то пары метров, резко затормозил, ушёл из-под огня длинным прыжком, перешедшим в кувырок, и направился к забору, окружающему участок.

Выбирая путь по детектору и одновременно стараясь контролировать происходящее, Мякиш крикнул:

– Гони его на меня!

Филин выстрелил. Пули расщепили несколько досок в заборе, прямо перед Барсом, заставив того снова сменить направление движения. Теперь подонок опять побежал к дому.

Выбравшись, наконец, на линию огня, Мякиш приник к автомату, поймал беглеца в прицел и выстрелил. Послышался звонкий щелчок, от спины Барса полетели искры и чёрные осколки. Вскрикнув, тот повалился на землю. Но сразу вскочил и помчался дальше.

«Артефакт! Попал в артефакт, чтоб его!» – уже начав опускать автомат, Мякиш снова вскинул оружие, но нажать на спуск не успел.

Оттолкнувшись обеими ногами, Барс прыгнул в засиявшую при его приближении аномалию. Светящийся аморфный пузырь лопнул с оглушающим хлопком.

Воздушная волна сбила Мякиша и Филина с ног, при этом того, кто ее спровоцировал, наоборот, подбросила вверх, закинув на крышу дома.

Проломив гнилую обрешётку, Барс с грохотом провалился внутрь.

Очухавшись, Мякиш поднялся.

– Вот сукин сын!

В нескольких метрах от него пытался встать Филин.

Требовалось поторопиться, пока Барс не ушёл далеко.

– Ты как, живой?

Бандит махнул рукой, даже не повернувшись. Видимо, неслабо досталось.

Едва Мякиш подошёл к нему, как из окна дома, проломив раму и со свистом рассекая воздух, вылетел округлый тёмный предмет.

– Ложись!

Сбив бандита с ног, Мякиш уткнулся в землю, закрыв голову руками. Наверное, Барс не рассчитал силы и зашвырнул гранату слишком далеко. Она со свистом пролетела над головами и взорвалась где-то возле сарая, не причинив вреда Мякишу с Филином, но заставив сработать цепочку аномалий, завершившуюся мощным огненным выбросом.

Гудящая струя пламени ударила по поленнице, снося и одновременно воспламеняя её. Охваченные огнём дрова разлетелись веером. К счастью, Мякиш с бандитом находились в стороне, и их лишь обдало жаром.

Вслед за броском гранаты, по логике, должна была последовать атака.

Мякиш ожидал этого, поэтому, едва в тёмном чреве гнилого дома полыхнул огонь и пули вспахали землю в шаге от лежащего Филина, прицелился и выстрелил, ориентируясь по вспышкам.

Дал несколько коротких очередей по дверному проёму, потом добавил осколочную гранату в окно.

Разломанную раму вышибло окончательно вместе с остатками стекол, а заодно обрушилась часть крыши. Из дома повалил густой сизо-чёрный дым. Филин всё никак не мог прийти в себя, похоже, здорово приложило аномалией. В таком состоянии Барс прикончит бандита с той же лёгкостью, что и Мякиша.

Что же эта сраная «цепь судьбы» так медленно работает, когда каждая секунда на счету?! Ну же, Крот, помоги Штыку, где вы там сейчас?!

Надеясь, что Филин оправится от контузии раньше, чем противник доберётся до них, Мякиш вскочил, схватил бандита за одежду, помогая подняться и потащил прочь.

– Говори, куда идти! Скорее!

Вокруг горели разбросанные поленья и остатки сарая. От дыма першило в горле.

Бандит жестом указал направление.

Сзади послышались сухие щелчки выстрелов. Пули просвистели совсем рядом.

Теперь уже Барс выступал в роли охотника.

– Эй, куда же вы? А поговорить?

Не обращая на него внимания, Мякиш спешно искал проход в аномалиях. Одна крупная расположилась справа. Он слышал гудение и ощущал исходящий от неё холод. По детектору определил границы и обогнул. Мякиш спиной чувствовал преследователя и знал, что в запасе имелось не больше пары секунд, когда Барс выйдет на линию огня. Приходилось почти бежать, рискуя превратиться в фарш на каждом шагу.

Оставив автомат болтаться на шее, незаметно вытащил из кобуры пистолет.

– Раз.., – считал мысленно, боковым зрением отслеживая, когда засветится аномалия. – Два…

Засветилась.

Направив пистолет назад, не глядя выстрелил из-под руки прямо через куртку. Отпустил Филина, резко развернулся и продолжил стрелять. Барс находился уже в метрах в пяти и такого явно не ожидал. Он вынужден был броситься сначала в одну сторону, потом в другую. Подонка спасала только скорость.

Мякишу не доводилось видеть, чтобы кто-то двигался настолько быстро. Даже испугался, что патроны закончатся раньше, чем удастся попасть в противника, либо обратить его в бегство. Так и случилось.

Выстрелы он считал. За мгновение до того, как обойма опустела, вынул из кармана новую. Нажал на спусковой крючок ещё раз, тут же надавил кнопку выброса обоймы, загнал вместо израсходованной полную…

Больше сделать ничего не успел. Барс оказался рядом и схватил за горло. Пальцы словно железные тиски. Такие запросто могли превратить шею в кровавую кашу. Напрягая мышцы, Мякиш совершенно ясно понял, насколько жалко его сопротивление по сравнению с мощью противника. Попытался загнать патрон в патронник…

Лёгкий удар выбил пистолет из руки.

В глазах начало мутнеть…

Внезапно хватка ослабла. Упав на четвереньки, Мякиш хватал ртом воздух.

Горло жгло огнём. Хотелось кричать, но это могло послужить причиной ещё большей боли. Поэтому он сдерживался изо всех сил.

Сквозь гул, забивший уши, услышал какие-то вопли и звуки ударов. Потом всё стихло.

– Мякиш? Эй, Мякиш? – Филин бил по щекам гораздо сильнее, чем требовалось, чтобы привести в чувство.

– Ты... достал его? – получилось прохрипеть.

– Нет. Ушёл.

– Тогда... не стой.

Больно говорить, больно глотать.

– Тебе надо передохнуть, – настаивал Филин.

– Я… в порядке.

Попробовал встать, пошатнулся и едва не упал.

– Отдышись. Воды попей.., – бандит протянул фляжку.

Пришлось согласиться. После нескольких глотков действительно стало легче.

– Где он?

– В следующем дворе.

Посмотрев в указанном направлении, за спину Филина, Мякиш увидел вовсе не убегающего Барса, а, наоборот, быстро идущего к ним с прижатым к плечу автоматом. А сукин сын подготовился! Сделал нычки с оружием в разных местах.

– Там!

– Твою мать! – выругался Филин оглянувшись.

Без особых усилий поставил Мякиша на ноги и поволок за собой. Сзади раздались выстрелы. Пара коротких очередей.

Мимо.

Бандит сделал ещё несколько больших шагов, потом остановился. Отпустил Мякиша, а сам встал, направив ствол автомата в сторону, откуда только что пришли, хотя Барс находился в ином направлении.

Сообразить нетрудно почему – перекрыл проход между аномалиями.

Распрямившись, Мякиш смотрел на приближающегося противника. Мрачная убийственная решимость на лице, необычайная сила и уверенность в движениях вызывали невольный страх.

Барс остановился на границе аномалии, начавшей светиться изнутри. С ненавистью посмотрел на своего бывшего компаньона, затем перевёл взгляд на Мякиша. Со злобной миной вскинул опущенный было автомат к плечу и с остервенением всадил почти всю обойму в аномалию, до этого спасшую его самого.

Как ни старался Мякиш, но не смог удержаться, чтобы не отшатнуться. И пусть пули рассыпались сотнями жёлтых искр, всаживались они всё-таки практически в упор.

Перестав стрелять, Барс презрительно сплюнул. Развернулся и пошёл прочь. Аномалия снова стала обретать невидимость.

Глядя ему вслед, Мякиш чувствовал сильнейшую усталость.

Опустился на траву и свесил голову, приходя в себя.

– Как ты? – спросил Филин.

Приблизился, присел рядом.

Из расстёгнутого ворота виднелись шевелящиеся волоски паучьего пуха.

– А я думал, это у тебя, – Мякиш провёл раскрытой ладонью от груди до пояса, намекая на поросль, покрывающую тело бандита, – от избытка тестостерона. Зато, наверное, зимой не холодно, да?

– Пошёл ты, Мякиш, – отмахнулся Филин. – Достал ты меня своей язвительностью. Выберемся отсюда – шею тебе сверну, придурку.

Несмотря на смысл, прозвучало это настолько беззлобно, что Мякиш хохотнул, закашлялся, только всё равно ехидно пихнул бандита ногой, с удивлением отметив, что уже не испытывает к тому такой лютой ненависти, как раньше.

– Выберись сначала, – потом пробормотал себе под нос: – да и мне неплохо было бы.

– Выберусь. За меня не переживай.

– Даже не начинал. Ну что, пойдём?

– Пойдём.

Короткий привал закончился, едва начавшись. Отследить Барса не составило труда. Аномалии всё так же реагировали на артефакт в его теле, выдавая местоположение, поэтому догнали достаточно быстро.

Заметив преследователей, беглец ускорился, потом остановился, постоял с полминуты, рассматривая недругов и о чём-то размышляя. Сделал два шага им навстречу и опять остановился в нерешительности. А потом гримаса ненависти исказила его лицо.

– Вот скотина, – негромко проговорил Мякиш, внимательно наблюдающий за ним. – Он догадался!

– Может, нет?

– Догадался!

Больше не обращая на них внимания, Барс перемахнул через покосившийся забор и скрылся за ближайшим домом.

Нисколько не сомневаясь, что их план раскрыт, Мякиш повернулся к Филину:

– Догони его! Не дай уйти! Остальные с ним не справятся!

– Постараюсь, – проговорил бандит.

Филин немного замешкался, обошёл не видимую Мякишем аномалию, а затем устремился за Барсом, не уступая тому в скорости.

Быстро скрылся из виду, и через какое-то время послышались выстрелы, а затем вдруг наступила тишина.

У Мякиша ёкнуло сердце. Внутри похолодело. Если Филин погиб, а вместе с ним и Штык, то конец всему. В ногах появилась предательская слабость. Зачем он отправил Филина одного?! Ведь, даже несмотря на отказывающие артефакты, Барс, скорее всего, сильнее бандита. Только вот позволить ублюдку уйти они тоже не могли. Мякиш зарычал от злости и беспомощности.

Когда он добрался до угла дома, снова послышались отрывистые щелчки одиночных выстрелов. Удивляясь самому себе, Мякиш искренне обрадовался тому, что Филин ещё жив.

Перестрелка снова быстро стихла.

Ещё пара шагов, и взгляду Мякиша предстала удивительная картина: на окружённом светящимися аномалиями участке чистой земли между двух домов, утопая по колено в траве, Филин с Барсом сошлись врукопашную.

Удары наносились и парировались с такой скоростью, что их едва получалось различить.

Насколько мог судить Мякиш, силы противников были примерно равны. Небольшое превосходство Филина в ловкости и подвижности компенсировалось боевыми навыками и мощью Барса. После обмена несколькими ударами они разошлись, но лишь для того, чтобы наброситься друг на друга с ещё большей яростью.

Покатились по земле. В какой-то момент бандит очутился сверху и со страшной силой обрушил кулак на голову врага. Чудом Барсу удалось уклониться, и рука Филина погрузилась в землю до середины предплечья. Небольшой заминки хватило, чтобы противник подобрал ноги к груди и резким толчком отбросил бандита прочь.

Рывком Барс поднялся и, не дав опомниться, мгновенно преодолел разделявшее расстояние и врезался в Филина плечом. Проломив забор, бандит отлетел к покосившемуся сараю, внутри которого кружил стремительный смерч из пыли, щепок, комьев земли и измельчённого до неузнаваемости содержимого постройки. Барс схватил Филина и потянул к вихревой аномалии.

Мякиш попробовал выстрелить. Но пульсирующие и дрожащие вокруг гравитационные ловушки служили Барсу надёжной защитой. Ублюдок даже не посмотрел в его сторону, полностью поглощённый борьбой с Филином.

Досадливо матюкнувшись, Мякиш устремился на помощь бандиту. В спешке слишком поздно среагировал на завибрировавший детектор и не успел вовремя остановиться.

Раздалось громкое «пых», и потревоженная аномалия разрядилась.

Словно здоровенной доской двинули. Пятидесяткой – не меньше, причём со всей дури.

Мякиша отбросило метра на три. Сначала он просто лежал и пытался вздохнуть. Когда, наконец, удалось, захрипел, а потом застонал от опоясывающей боли.

Раздавшийся неподалёку хлопок, похожий на приглушённый взрыв, заставил собраться с силами. Мякиш перекатился на живот, потом встал на четвереньки и, опираясь на автомат, поднялся.

Услышал ещё один хлопок где-то справа. И через пару секунд на него обрушился град из щепок, досок, кусков шифера. Инстинктивно поднял руку и сразу почувствовал резкую, обжигающую боль в предплечье, возле локтя.

Мякиш вскрикнул.

Взялся за торчащую из руки длинную щепку и резко выдернул, едва не потеряв сознание от боли. Выбросил окровавленную деревяшку и осмотрелся.

Сарай со смерчем внутри исчез, оставив после себя лишь груду мусора. Видимо, щепка, воткнувшаяся в руку, некогда была частью стены этой постройки. А аномалия, кружившая внутри, взорвалась, когда Брас отправил в неё Филина.

Поискав последнего взглядом, Мякиш понял, что на этот раз вполне мог остаться один. Когда услышал треск и вопли, облегчённо выдохнул.

Сверившись с детектором, пошёл на звук.

Из-за дома слева вдруг вылетел Барс и тяжело грохнулся на землю. Затем появился Филин. С окровавленным лицом, тяжело дышащий, но живой. Бандит держал в руках двухметровый обломок бревна.

Мякиш даже хохотнул:

– Так его! Сейчас подсоблю.

Но добраться до места, откуда мог бы стрелять, не успел. Барс поднялся, уклонился от брошенного Филином бревна, и они снова схлестнулись в причудливом спарринге. В ход шло всё, что попадалось под руку, будь то молодое деревце или старый покосившийся столб высоковольтной линии, обломок кирпичной стены или черенок лопаты. Как понял Мякиш, от огнестрельного и холодного оружия противники избавили друг друга ещё в самом начале схватки. Поэтому использовали всевозможные подручные средства, а когда тех не хватало, пускали в ход кулаки. Правда, почти сразу переходили в клинч.

В одном из таких клинчей они ввалились в дом, возле которого дрались. Окна сразу вспыхнули бледным светом, говоря о наличии аномалий внутри. Через пару секунд послышался низкий нарастающий гул, и Мякиш понял, что сейчас опять рванёт.

Что происходило в доме, он боялся даже представить, но останавливаться не стал, упрямо продвигаясь Филину на помощь.

Дом взорвался, как до этого сарай, только ещё фееричнее. Облако из раздробленных досок, раскрошенных стекол, перемолотой в труху утвари, мебели и опилок разлетелось во все стороны.

Упав на землю, Мякиш инстинктивно закрыл голову руками, хотя и понимал, что это вряд ли спасёт. Огромный обломок стены с частью окна, ощерившись огрызками половых досок и потолочных балок, с грохотом и треском приземлился в полутора метрах от него, угодив точнёхонько в аномалию, тут же сработавшую. Ударная волна приподняла Мякиша, перевернула и прошла дальше, позволив ему упасть. Он плашмя врезался в грунт и на какой-то миг потерял сознание.

В чувство приходил с трудом, будто выбирался из глубокого колодца по верёвке. Вытаскивал сам себя, изо всех сил тянул к свету, маячившему где-то вдалеке размытым пятном. Больше всего пугала тишина. Бесконечная, абсолютная. От неё не убежать, не избавиться. Она обхватывала и давила. Поэтому, когда послышался хруст ломаемых досок, захотелось кричать от радости. Но Мякиш позволил себе только вздохнуть и секунду полежать с закрытыми глазами. Потом с усилием поднялся и огляделся.

От дома остался лишь остов. Округа оказалась засыпана обломками и мусором. Тот кусок, что чуть не раздавил Мякиша, медленно «переваривала» аномалия. Звуки этого процесса он и слышал, когда возвращался из небытия.

Ни Филина, ни Барса не увидел. Немного оклемавшись, подобрал оружие и, пошатываясь, побрёл к останкам дома. Постоянно сверялся с детектором: после стольких тесных контактов с аномалиями появился непроходящий страх.

С автоматом наизготовку Мякиш осторожно пробирался через обломки, внимательно осматриваясь. Вскоре удалось найти Филина. Бандит лежал под грудой досок и брёвен, припорошенных опилками, и не шевелился.

Мякиш бросился к нему и вытащил на свободное от обломков место. Филин дышал, но был без сознания.

Получалось, что сейчас на другом краю этого гигантского парящего куска деревни так же без чувств лежал Штык. А кроме этих двоих, противостоять Барсу некому.

Мякиш снова прошёлся взглядом по местности вокруг. Никого не увидел. Если Барс выжил и сумел уйти, то, без сомнения, направился туда, где оставил Антона.

– Давай вставай! – Мякиш плеснул в лицо бандиту водой и похлопал по щекам. – Да чтоб тебя! Очнись, скотина!

Не помогло.

– Вот гадство!

Подхватил Филина под подмышки и поволок к остаткам дома. Устроил в углу и на всякий случай прикрыл щитами из обломков досок. Мякиш сам не понимал, зачем это делает, но почему-то не мог оставить бандита просто лежать под открытым небом.

Теперь предстояло отыскать своих.

С его навыками хождения по Зоне он будет минимум час продираться через все эти аномалии. Для Барса времени более чем достаточно.

Не хотелось думать, что произойдёт, когда тот найдёт Крота и остальных. Точно одно – быть беде.

Поэтому Мякиш собрался, настроился и пошёл так быстро, как только мог, не рискуя без необходимости, но и без лишней осторожности.