Свидание с доктором Лоскутиком

Глава четырнадцатая

Полуденное небо было прозрачно-голубым, а океан, раскинувшийся перед Джейком, оттенял границу горизонта более густым оттенком голубизны. Внизу, на скользких скалах, прыгал морской котик, один из представителей этого вида, еще сохранившийся в Калифорнии. Понаблюдав за ним некоторое время, Джейк пересек патио, направляясь к двери, расположенной на той стороне телестанции, которая выходила на морское побережье.

– У-ух, у-ух, только не падайте, сенатор Энмер.

– Непонятная слабость…

Когда Джейк поднялся вверх и почти подошел к двери из тонированного в голубой цвет стекла, сзади него появился бородатый мужчина, который помогал держаться на ногах коренастому пожилому человеку.

– Больной? – поинтересовался Джейк.

– Я не болел ни единого дня за всю свою жизнь, – ответил грузный сенатор, продолжая клониться в сторону. – Все, кто живет в Калифорнии, прекрасно знают это… Вот те на! Никогда не видел такого прилива и отлива.

Бородатый подмигнул Джейку.

– По правде говоря, это переизбыток сыворотки.

Джейк придержал дверь открытой.

– Кто же это дал ему столько?

– Я. Я – Хонест Бакстон. Вполне возможно, что вы узнали меня, если являетесь поклонником наших передач и наших комментаторов. – С этими словами Хонест Бакстон проводил покачивающегося сенатора в фойе.

– Не могу сказать этого про себя.

– Так, значит, вы из этого сословия среднеамериканских снобов? Не хотите видеть изнанку жизни?

– Слишком трудно принимать ваши сигналы в Коннектикуте.

– Лучше отведите меня в гримерную, – почти не разделяя слов пробормотал шатающийся сенатор.

– В моих передачах никто не носит грим. – Бородатый комментатор буквально сбросил Энмера в кресло. – Мой принцип: никакого надувательства.

Сенатор вытер вспотевший лоб.

– Сейчас я удивляюсь, а был ли я вообще в своем уме, когда согласился идти с вами, Бакстон.

– Боитесь правды?

– Если правда, что сыворотка будет продолжать циркулировать внутри меня, со временем я смогу стать даже слишком честным.

Джейк прошел к столу дежурного клерка, где на стеклянном стуле сидела девица, с головой накрытая упаковочным мешком, опускавшимся чуть ниже талии.

– Я Джон Чамберс из Федерального агентства по Радиосвязи. Нам нужно…

– Возьмите карточку с номером и дождитесь своей очереди. – На мешке были нарисованы большие глаза и нос. Мешок имел отверстие приблизительно в районе диафрагмы, и через него виднелся голый пупок, вокруг которого были нарисованы губы. Создавалось впечатление, что девица разговаривала именно при его посредстве.

– Но ФАР никогда не ждет своей очереди, – постарался убедить ее Джейк самым официальным тоном. – Кстати, как это вам удается создавать такой эффект, будто вы разговариваете с помощью желудка?

– Я вижу, что вы, правительственные бюрократы, вообще никогда не будете идти в ногу с самыми популярными развлечениями.

– И вот это как раз часть таких развлечений? Разговаривать с помощью пупка?

– Кстати, я одновременно являюсь и членом Общества Пупка. Мы представляем очень известную рок-группу «Ностальгия», и если бы не целый ряд неудач, мы наверняка заняли бы одну из верхних ступеней среди шоу-бизнеса, и уж тогда я наверняка бы не работала в этой вонючей дыре. А теперь возьмите карточку и ждите своей очереди.

Джейк наклонился над столом, оперевшись о него ладонями, продолжая рассматривать ее голый живот.

– А вам и на самом деле удается управлять им и заставлять двигаться как рот. Как это достигается?

– Практикой, – ответила ему член Общества Пупка.

– Мне очень хотелось бы добавить подобную способность к тем, которыми я уже обладаю, – задумчиво пробормотал Джейк. – Как это вам удается так манипулировать голосом, что создается впечатление, что он и на самом деле исходит от пупка?

– Это просто-напросто всего лишь чревовещание.

– И это на самом деле…

– Всем приготовиться! – Взъерошенный негр буквально влетел в фойе. – Сейчас будет еще одно!

– Будет что? – переспросил Джейк.

– А, – сказала девица, вновь используя для разговора свой живот, – это всего лишь профессор Квокер.

Тем временем профессор очень энергично продолжил свой путь прямо к стулу.

– Я даже сомневаюсь, что некоторые из нас доживут до конца моего представления. У-ух! Это было грандиозно!

– Он необычайно чувствителен к землетрясениям, – объяснила покрытая мешком девица, – и заявляет, что может даже предсказывать их.

– Здорово! – Профессор вцепился в ручки своего стула. – Это было первоклассно! Сан-Франциско в любую минуту может провалиться в огромную дыру.

Сенатор Энмер приоткрыл отекшие глаза.

– В такой момент я обязан быть рядом со своими избирателями.

– Но правда гораздо важнее любых землетрясений, – заметил Хонест Бакстон.

Тем временем Джейк вновь переключил свое внимание на девицу.

– А не могли бы вы научить меня самой технике сокращений?

– Отчего же нет? Разве вы сможете составить нам конкуренцию?

– Я был всегда неравнодушен к новым видам мастерства.

– Да, в этом кое-что есть. Ведь если мы не будем совершенствоваться, мы просто закиснем и…

– Джейк! Джейк Пейс! Это как раз тот человек, который мне нужен! – Из распахнувшейся внутренней двери появился высокий блондин в белом поварском костюме.

– Это мистер Чамберс из…

– Это Джейк Пейс. Это так же верно, как я – Жареный Боб. – Он торопливо прошел через фойе и подхватил Джейка под руку. – У меня сущая запарка с этим горячим соусом, Джейк. Я выбежал на минуту в библиотеку, чтобы отыскать рецепт. Но ведь ты знаешь о горячих соусах гораздо больше, чем любой, живущий на земле.

– Вот это да! Он обладает такими разнообразными талантами, – заметила девица, продолжая работать пупком.

Джейк не возражал, когда Жареный Боб вывел его из фойе, а затем по коридору препроводил до самой студии.

– Так ты что, черт возьми, прямо сейчас ведешь передачу в эфир? – спросил Джейк, увидев телевизионные камеры и кухонное оборудование.

– У них, на КОБ-ТВ, очень свободные правила. Ты можешь входить и выходить, когда тебе вздумается, даже во время собственной передачи.

Когда Джейк вышел из поля яркого света, то смог разглядеть трех человек, почти свалившихся на кухонный стол, женщину и двух мужчин. Женщина чуть хрипела, а мужчины стонали, крепко зажмурив глаза. Перед каждым из них стояла тарелка с частично съеденными обжаренными на огне свиными ребрами.

– Добровольцы из аудитории, – пояснил Жареный Боб.

В студии сидело еще около тридцати человек, включая еще одну девицу с мешком поверх головы и с разрисованным пупком.

– Так это они свалились после твоего соуса? – спросил Джейк.

– Боюсь, что так. – При этом Жареный Боб улыбнулся, глядя в телевизионную камеру, но уж никак не оператору, который снимал его в этот момент. – Привет, моя аудитория, вот я и вернулся. Вы только взгляните, кого мне удалось привести вместе с собой. Это лучший в Америке повар-любитель Джейк Пейс.

Человек пять из присутствующих в студии, включая и девицу с мешком на голове, восторженно вздохнули и дружно произнесли:

– Ах!

– Возможно, что Джейк гораздо лучше известен вам как один из постоянных искателей приключений и совладелец небезызвестной фирмы «Одд Джобс, Инк.», – продолжал тем временем ведущий кулинарного шоу. – И он несомненно должен убедить вас в том, что он не какой-то волшебник, а просто обычный человек, интересующийся кулинарией. Верно, Джейк?

– Большей частью. – Он согнулся над хрипящей женщиной. – У нее несомненно аллергическая реакция. – После этого он подошел к одному из стонущих мужчин. – А этот малый… ему лучше всего дать немного питьевой соды, Боб.

– Давай на сегодня оставим их в покое, Джейк. Я согласен, что этот рецепт горячего соуса оказался не вполне удачным. Я понял это еще до того, как эти люди стали валиться из-за стола.

В этот момент Джейк обследовал третьего дегустатора соуса.

– Он нуждается в срочном промывании желудка. – Он даже фыркнул в сторону тарелки с жареной свининой. – Ты положил туда слишком много шалфейного листа.

– Возможно, – согласился Боб. – Я в высшей степени эксцентричный повар, это хорошо знает большинство моих зрителей. Но должен признаться, что никогда раньше не имел такого плачевного результата. Даже в Башне на Мосту, где я являюсь шеф-поваром…

– Итак, теперь ты работаешь в Башне? – Джейк поднял со стула дегустатора, находящегося в самом тяжелом состоянии, и уложил его прямо на полу студии. Камера передвинулась, чтобы дать полный кадр стонущего человека.

– Я работаю там еще с прошлого года, Джейк. Ты должен посетить это место, чтобы оценить тамошнюю еду. А затем мы сможем послушать ночной концерт с участием Сентиментального Сида.

– Да, я слышал о нем. – Джейк приехал в Сан-Франциско, чтобы помещать Лоскутику разделаться с Сидом. Он пытался предупредить исполнителя баллад по видеофону, но получил отказ от одного из его помощников. Поэтому он и был вынужден вылететь сюда, в то время как Хильда отправилась в Виллингхемовский военный колледж. Джейк решил, что перед тем, как отправляться на личную встречу с Сидом, он вполне успеет посетить КОБ-ТВ и выяснить, имеется ли что-нибудь в их архивах, проливающее дополнительный свет на неуловимого доктора Лоскутика.

– Нет, нет, – раздался чей-то неистовый шепот с одного из крайних рядов. Это был невысокий молодой человек с белыми вьющимися волосами. – Не нужно делать промывание желудка этому человеку прямо перед камерой.

– Хорошо, – решил Джейк, – тогда побыстрее отправьте его в больницу.

– Мы сделаем это, как только закончим передачу с участием Боба. Давайте, парни, закругляйтесь, – сказал один из операторов.

Когда соседняя камера была сфокусирована так, чтобы Жареный Боб вновь оказался в кадре, в студию вбежали двое сгорбившихся парней, чтобы вынести стонущего человека.

Джейк, с мрачной усмешкой на лице, присоединился к повару.

– Я появлюсь у тебя сегодня ночью, – тихо сказал он. Повернувшись в сторону камеры он повысил голос. – Люди, я собираюсь прямо сейчас показать вам, как моментально приготовить горячий соус. Он будет похож на тот, который однажды принес мне победную голубую ленту не больше, не меньше, как в самом Париже.

– Ах! – воскликнула аудитория.