Светлые очи мага Ормана

Окончание поединка

Раныд, поединок сильных

Сокрушительное поражение. Мар-дис хрипом вдохнул воздух. К окончанию Раныда каждое движение рукой давалось с таким напряжением, словно к кистям привязаны шестнадцатикилограммовые гири. Вреальном мире с него быручьями лил пот, но здесь, он только слышал надсадные хрипы. Жизнь исчисляласьминутами.

Последние несколько ходов зар не баловал черных рыцарей, но онине могли проиграть. Когда последний из них завершил круг, у диригенса на поле оставалось еще семь рыцарей.

«Все!» — измученно подумал он — и стало легко. Больше не нужно напрягаться из последних сил.

Внезапно, желтые бриллианты зара ушли вверх, а зеленое поле стало стремительно приближаться. Еще мгновение — и он должен разбиться о его хрусталь, но когда до удара оставалось одно мгновение, зеленое поле вместе с рыцарями сложилось пополам. Мар-ди успел удивиться, чторыцари не соскользнули в место сгиба, а словно истончились, белыми и черными дымками впитались в хрусталь. Поле схлопнулось, уменьшилось в длину, но по толщине осталось прежним, потомзеленый свет раздробился на кусочки мозаики, потускнели, наконец, слился с кромешной тьмой. Почти одновременно с этим далеко вверху погасли и бриллианты зара. Мар-ди оказался в полной темноте. Он понял: Раныд закончился. Ему надо бы выйти, но не осталось сил, поэтому он продолжал лететь куда-то в пустоту. Сколько будет продолжаться это падение, известно одному Эль-Элиону. Кто бы мог подумать, что есть нечто страшнее смерти? Он не умрет в общеизвестном смысле этого слова: перестанет думать, испытывать какие-то эмоции. Он останется жить в этой чернильной мгле, в бесконечном падении. Вот когда он вполне мог оценить шутку, ходившую среди служителейСвета: «Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас». Лучший вариант ему не грозил.

Вскоре Мар-ди заметил, что скорость падения начала увеличиваться с каждым мгновением. Воздухзасвистел в ушах, все сильнееперехватывалодыхание, а сердце забилось так медленно, словно оно было заключено в кусочек льда…

Туткто-то схватил его за спину. Схватил за одежду, не причинив боль, но падение закончилось. Началось плавное, но постепенно ускоряющееся, путешествие вверх. Потом опятьполетвниз… Снова вверх. Он понял, что похож на блестящий шарик, которыйвидел в цирке. Шарик на тонкой резинке. Он хочет, как любой мячик улететь далеко-далеко, но как только рванется на свободу — резинка тянет обратно. Когдарезинка успокаивается, мячик затихает у земли, повинуясь закону притяжения. Его же с каждым рывком подтягивают вверх. Хотя странно: как в этой мгле определить верх и низ?

Он огляделся. Вокругне такая уж мгла. Скорее предрассветные сумерки.

— Долгобудешь болтаться как дерьмо в проруби? — услышал он грубыйокрик. — Встань на ноги. Будемговорить.

20 июня (4 Синего), раннее утро, Хайгасер, царство гномов.

— Вставай. Вольфы уже пришли.

Серый дернулся. Остатки сна, где он с помощью сучковатой палки гонял по центральному стадиону шар от боулинга все еще стояли перед глазами, и он никак не мог понять, откуда в его уютных сновидениях взялся этот грубый тип в серо-стальной форме и усиленным законолюбием в глазах. Да еще что это за вольфы?

Вольфы?

Сергей подскочил. Пальцы машинально сгребли футболку. Он начал натягивать ее задом наперед.

— Куда бежать? Что рушится?

На короткое время футболка застряла у него на затылке и, казалось, что рисунок черепа это его второе лицо. Влад аккуратно придержал его за плечо.

— Ту-ту-ту. Не так быстро. Ничего пока не рушится, даже свод на месте. Хватит мне здесь гномов пугать. Вчера и так их сбаламутил…

— А, Влад… — парень улыбнулся менту. — А я то уж напугался. Слушай, вчера с гномами, так это… — Наткнулся на суровый взгляд и скривился. — «Да, примирение не вышло. Наверное, он мне теперь до пенсии припоминать будет?» — А что уже утро?

— Рассвет еще не наступил. Решили выйти пораньше.

— И как после этого верить магу Орману? — возмутился Сергей. — Кто способен разбудить спящего — тот способен на любую подлость! Что бы такое сделать, чтобы взбодриться?

Он подскочил и станцевал брейк-данс прямо на постели. Он классно отплясывал, но мент даже глазом не моргнул. Серый обиженно засопел.

— Что опять настроение паршивое? — решил выяснить он. — Между прочим, когда на душе кошки скребут — это не просто так. Это они накаканное закапывают. И я рад, что мы встали пораньше. Теперь быстро доберемся до светлых очей Ормана, он быстро отправит нас домой, и я никогда больше не увижу твою кислую харю! — в сердцах воскликнул он. –

— Не доберемся быстро, — мрачно возразил Влад. — Вольфов на всех не хватает, — отвернулся. Немного помолчал, сказал глухо. — Лютого убили.

Сергей сразу сел на постель:

— Как это? Кто?

— Кто-то из горных эльфов. Не знаю, что у них там вышло, но… — он замолчал.

— Блин, — только и выговорил Серый. — Прости меня. Я думал, ты все на счет вчерашнего дуешься.

— А что еще есть причины? — резко ответил Влад. — Одевайся быстрее, ждут только нас, — он резко вышел из комнаты.

Сергей заметил, что Влад снова чисто выбрит. «Все-то ты успеваешь. Правильный ты наш…»

По правде говоря, вчера он долго не мог уснуть. Не то чтобы притча хоббита или слова мента его задели, но… Вот понравились они ему все. Даже этот упертый мастодонт понравился. Воровство для него всегда было не больше чем шалостью. Глупо упрекать Эмиля Кио в том, что у него отлично получаются фокусы. Глупо упрекать его, Сергея, в том, что он может незаметно стянуть почти все. Плохо это лежит или хорошо — неважно. Как говорится, если руки золотые, то не важно, откуда они растут.

Вот, правда, последний год что-то не очень-то ему везло. В банду попал к Андрею. Дружков втянул. Скверно это все. Когда они выберутся, надо будет обязательно начать жизнь заново. Без банды. Никто же не узнает, что он выжил. Воровать тогда будет только для удовольствия и только в исключительных случаях. А пока он во Флелане, раз все вокруг относятся к его поведению так серьезно… Почему бы и не пойти на уступку? Решено. Он не будет воровать, пока не вернется домой. Просто для спокойствия своих спутников. Для мира в команде… Если только обратное не потребуется для спасения его жизни — это позволение на «зло» со стороны Ормана очень ему понравилось. То есть он моментально подумал, что если ложь для спасения жизни оправдана, значит, могут быть исключительные случаи, когда и воровство для спасения понадобится.

Влад не забыл вчерашнего «преступления», но настроение испортилось из-за того, что он потерял друга. Как так получается? Знал вольфа всего ничего, а так сердце щемит. До сих пор не верится, что никогда его больше не увидит. Если начинаешь повторять это слово — «никогда» — хочется кого-нибудь покусать. Например, Сергея. Да еще эта зеленоглазая из головы не идет. Вот уж ее точно лучше бы «никогда». Ему бы простую земную женщину… Он горько усмехнулся — простые ему вообще никогда не нравились. Неужели не может кто-нибудь там, на небесах устроить так, чтобы его жизнь, в конце концов, устаканилась. Чтобы нормальный дом имел, куда можно вернуться после работы и отдохнуть. Душой отдохнуть…

— Покой нам только снится, — пробормотал он, двигаясь по коридору в тронный зал, по совместительству являвшийся и обеденным.

Если верить Асуэлу, то даже при самом медленном передвижении дня через два они должны быть в замке Ормана. Но при мысли об этом радость его не охватывала. Домой вернуться надо, но… захочет ли Орман их отправить домой? Зачем они ему понадобились? За все время пребывания во Флелане аборигены к ним относились с каким-то равнодушным пренебрежением. Эльф — горный правитель — вообще высказал мнение, что они появились к беде. А как убедиться, что Орман думает иначе? Просто потому что его восторженные подчиненные так думают? Им снова овладели сомнения, но другого выхода, кроме как идти, куда ведут, он пока не видел.

— Посмотрим, насколько светлые эти очи мага Ормана… — пробормотал он себе под нос.

В тронном зале сегодня только один стол — специально для гостей. Гномов не видно. Лица у присутствующих траурные.

— Где Чакша? — поднял голову Ут.

Влад махнул вяло в сторону коридора.

— Идет.

Хоббит кивнул и продолжил монотонно.

— Урслог не может нас проводить, какие-то у него дела. Нас проведут внутри Сальбийской ветви, но недалеко. Около Гугазижа выйдем на поверхность, там спустимся в долину, к пограничной заставе. Оттуда до замка рукой подать. — Ут повернулся в сторону двери. — О, смотри Фисти, это Чакша, верный спутник урукхаев, — он махнул рукой в сторону входящего в зал Серого. — Он тоже людь, как и Жорген. Чакша, знакомься, это Фисти. Мой друг и умелый маг. Завтракайте и надо отправляться.

— Одну минуточку! — Сергей не обратил внимания на нового хоббита, окинул взглядом присутствующих: все ли смотрят? — Я хочу сделать официальное заявление.

Как Влад не любил шутовства! Он отвернулся, чтобы не видеть, как паясничает этот клоун.

— Я тут всю ночь бессонницей мучался, — не обращая внимания на его реакцию, продолжил Серый. — Размышлял над притчей уважаемого хоббита… Словами доблестного сотрудника ППС. — Поймал мрачный взгляд Влада, готового испепелить студента. Поперхнулся и затараторил как сорока. — Я понял, что был неправ. Приношу свои извинения. Впредь ничего подобного не повторится. И вот еще что… — он порылся в кармане и достал оттуда перстень, которым ставил печать на документе. — В доказательство искренности своих намерений, возвращаю перстень, украденный в сокровищнице гномов, — Сергей решительно положил его на стол.

Влад подскочил, мгновенно схватил перстень, сунул его в левый нагрудный карман:

— Совсем сдурел да? — злобно рыкнул он.

— Чё теперь-то не так? — тоскливо поинтересовался пацан.

— Да вот то! А если нас подслушивают?

Он пару секунд недоуменно пялился в мента, потом сник:

— Извини, не подумал. Я как лучше хотел…

— Давайте забудем о том, что произошло, — примирительно пробасил Ут. — Пусть э-э-э… печать пока хранится у Влада, а маг Орман решит, что с нею делать. Не думаю, что он будет слишком строг. Тем более, зная о раскаянии нашего гостя, — эльф, урукхай и вольфы согласно кивнули. — Давайте завтракать. Чем быстрее мы доберемся до места, тем лучше.

Сергей и Влад ели так же вяло, как и вчера. Кто-то из мудрецов, помнится, говорил, что лучшей приправой к пище служит голод, но вот по отношению к ним афоризм не сработал: пища, может, и была полезной и питательной. Но уж слишком вкус у людей и гномов разнился.

— Когда приедем на заставу урукхаев, — раздался хриплый голос над головой, так что Влад от неожиданности чуть не подавился, — я угощу тебе настоящей дичью. Только урукхаи умеют готовить пищу для такого воина как ты.

Влад медленно повернул голову и уставился в улыбающуюся морду Тораста. Вернее, это урукхай думал, что он улыбается, Влад поежился, глядя на великолепные клыки.

— Ты чё, заговорил? — подскочил Сергей.

— Не. Я всегда говорил. Это вы меня теперь понимать стали. Фисти привез от Ормана новый напиток понимания, куда добавил орочий язык, — морда урукхая чуть ли не излучала зеленоватый свет от радости. — Я его попросил, чтобы он вам в чай налил. Чтобы сюрприз вам сделать.

— Круто! — Сергей восторженно смотрел на Тораста. Влад так и ждал, что он сейчас что-нибудь ляпнет, вроде «Эта обезьяна еще и говорит!», но тот помолчал и еще раз выдохнул. — Круто…

Хватило ума придержать язык. Значит, одна извилина еще в голове осталась.

Минут через пятнадцать к столу подошел Жудоист. В руках гном тащил две сумки. Взглянул на них испуганно-виновато.

— Вы уже готовы?

— Да, — Асуэл поднялся. Следом за ним остальные.

— Это сумка с продуктами, — протянул гном одну сумку хоббиту, тот передал котомку урукхаю. — Это моя. Мне велено проводить вас на один факел пути, так что я беру только два факела, чтобы не носить лишнее. Если хотите, можете взять еще, — Владу показалось, что гном старательно отводит глаза.

— А как на счет кольчуг? В долг, — напомнил хоббит.

Жудоиста потупился:

— Царь Урслог приносит извинения, но нас ограбили… Он не может дать вам кольчуги в долг. Только если заплатите хотя бы половину.

— Во жмотина! — тихонько возмутился Серый.

— Сам виноват, — негромко ответил ему Влад. — Думаешь, из-за чего он передумал?

— Ладно-ладно… Кругом-то я виноватый, — Серый раскинул руки, словно собрался идти в пляс и запел визгливо, пародируя голоса народных певцов. — «Виновата ли я…», — но увидел, что Влад готов дать подзатыльник и добавил серьезней. — Я, между прочим, извинился! Пойдемте уже.

— Веди себя… прилично! — цыкнул мент.

— Я все, — заверил пацан, растопыривая глаза. — Я иду и молчу. И слушаюсь. Хорошо-хорошо слушаюсь.

Жудоист повел их гномовскими коридорами. Стены проходов не обработаны. Грубый камень во многих местах сохранил следы зубил и молотов. Строители не заботились о красоте: пройти можно — значит, готово. Владу вспомнилось, что в земных легендах гномы фигурировали как большие умельцы. А во Флелане, похоже, они исключительно добычей металлов и драгоценных камней занимаются, ничего не создают. Изящные украшения, виденные ими в плену выменяны на что-то ценное. Если, конечно, не… украдены.

Первое время по просторным коридорам шли не пригибаясь. Вольфы бесшумно скользили рядом. Мент снова удивился, как продуманно сделаны седла на спинах: вольфы носят их постоянно и нисколько не ощущают неудобств. Зато в любое время, можно вскочить на зверя. В бою очень удобно. Захотелось еще раз осмотреть ремни, обвивающие вольфов. Может, там какой-то секрет, почему они не натирают спины?

Скользящий двигался наравне с собратьями. Тяжело раненым он не выглядел, хотя по словам Ута, вольфа буквально с того света вытащили. Что за регенерация у этих волчар… Тут не захочешь, а позавидуешь.

— Ты не устал? — шепнул Влад, когда вольф оказался рядом.

— Все хорошо. Спасибо, людь, — оскалился Скользящий и побежал вперед, стараясь идти рядом с Утом.

Влад усмехнулся. «Не любит, когда его жалеют. Тоже воин». От вольфа мысли перескочили на Урслога. «Неужели и вправду царь разозлился из-за вчерашнего инцидента с кружкой?» Представил, как бы сам поступил, если бы нечто подобное произошло с ним. Губы невольно сжались. Если бы Серый пришел к нему в гости и попытался что-то стащить — он бы его придушил на месте. Так что реакция царя вполне адекватна. Хорошо, если он еще не догадался, откуда Серый кольцо с печаткой взял. Не зря у гнома вчера дежавю было. Наверняка не раз свои богатства рассматривал, пересчитывал, потому и показалось колечко знакомым.

Факелы по стенам появлялись все реже, от чего в коридоре становилось сумрачней. Они не разговаривали. Каждый — от Асуэла до вольфа — сосредоточенно о чем-то размышлял. После очередного поворота увидели впереди абсолютно темный коридор: факелы на стенах закончились. Жудоист, шедший впереди, остановился и запалил свой.

— Отсюда идем один факел, — напомнил он. — То есть пока мой факел не сгорит.

— Не понял, — возник Сергей. — А если он в каком-нибудь подземелье догорит, ты что там нас и бросишь?

— Я доведу вас… до места, — с запинкой произнес гном, выслушав перевод. — Не волнуйтесь. Все рассчитано, — и снова двинулся вперед, стараясь держать факел высоко над головой, чтобы и самому видеть дорогу впереди, и те, кто за его спиной не остались в темноте.

Когда они миновали одно из ответвлений, Владу почудилось в нем чье-то присутствие. Даже не шорох, а еле слышное дыхание. Он остановился. Думал недолго — полез в карман за фонариком. Его обогнали сначала вольфы, потом Асуэл и Тораст. Но когда он попытался включить свет, неожиданно уронил нож. Свет факела в руках гнома удалялся. По верху еще блестели сполохи рыжего пламени, но под ногами — полная тьма.

— Черт, — выругался Влад. Он стал щупать пол руками.

— Алдияр, что случилось? — позвал эльф.

— Сейчас! — крикнул он. Куда запропастился нож? Без него уходить нельзя. Пластмассовая рукоять ткнулась в ладонь у самой стены, он торопливо подхватил ее и бросился вдогонку. Рассматривать, что в проходе некогда. Сейчас отряд свернет в один из десятков проходов — ищи свищи их потом.

Когда его гулкие шаги скрылись вдали, из прохода выглянул Урслог. Что за слух у этого людя! Или он просто почувствовал его, как хищник чувствует жертву? Теперь уже неважно. Ночью он принял срочных посланников. Не сказать, что он пришел в восторг от беседы с ними… Долго сомневался. Потом принял решение: обманщики должны быть наказаны. Жудоист очень рисковал. Но кому-то надо выполнить это ответственное поручение — уничтожить отряд.

20 июня (4 Синего), раннее утро Храм Ланселота.

Эвуон и Гораста, десятница урукхаев, вошли в храм Ланселота. Круг света, падавший из окошка в куполе, окружил статую. Не имело значения день на улице или ночь, пасмурная погода или яркое солнце. Когда кто-нибудь заходил в храм, в куполе открывалось окошко, словно Саера стояла точно над храмом.

Эвуон и Гораста решили провести обряд в предрассветной тишине, когда их отряд и поселок хоббитов еще спали. Только начинали таять звезды. Эльфийский плащ оказался уместен на пути в храм. Но здесь, у ног Ланселота, Саера грела, как обычно. После утренней сырости очень приятно.

Гораста опустилась на пол у каменных ног Ланселота, скрестив ноги. Копье положила за спиной, волосы распустила. Даже с мужем уважающая себя орка должна оставлять одну косу не расплетенной, но встреча с Хозяином — особый случай. Спрятанное за спину оружие обозначало, что орка полностью доверяет и полагается на защиту того, к кому пришла.

Эвуон наоборот, лук держал наготове сбоку от себя. Стрела на тетиве. Лесные эльфы выражали уважение к хозяину дома, вооружаясь до зубов. Они говорили этим: я так тебя уважаю, что уверен — ты справишься со мной, сколько бы ни было у меня оружия.

Между собой они положили найденные странные цилиндры.

Гораста накрыла гладкие, белые кисти Эвуона узловатыми темно-зелеными пальцами и заговорила. Голос ее, грубый и резкий, поднялся к куполу храма:

— Пусть Саера освещает твой путь, Ланселот, милостивый Отчим, — проговорила она. — Ты, один раз спасший мир и наблюдающий за ним по сей день. К тебе обращается потомок странников, что впустил ты в свой дом однажды.

— Доброй Саеры Ланселот, любящий Отец, — громко продолжил Эвуон. — Ты наблюдаешь за миром, потому что обещал вернуться, если беда случится снова. К тебе обращается потомок тех, кого ты создал.

Они и дальше говорили по очереди:

— Мы обращаемся к тебе. Подскажи ответ сыну твоему.

— И падчерице твоей.

— Найденное мы положили перед тобой.

— И хотим, чтобы неизвестное стало известным.

— Что это?

— Откуда это?

— Чье это?

Они воздели руки над головой и произнесли хором:

— Объясни нам.

Несколько секунд ничего не происходило. Затем луч солнца отразился от острия клейморы и упал на странные металлические цилиндры, что они принесли в храм. От цилиндров полился нежный свет, который постепенно усиливался. Словно светящаяся дымка кругами поднималась от странной находки и вскоре окружила орку и эльфа. В белоснежном тумане медленно проявилась величественная стена с огромной квадратной башней. Где-то вдали присутствовали несколько других, но их очертания различались смутно. Под башней широкие ворота, к которым вел такой же широкий мост — повозки три могут проехать в ряд.

— Это замок Ормана! — узнал Эвуон.

Орка наклонила голову, всматриваясь в картинку.

— Что нам делать дальше? Подскажи, Ланселот.

Туман заклубился, принял форму всадников на вольфах. У одних ярко выраженные длинные уши, другие всадники зеленые. Вольфы перебирали лапами. Всадники наклонились вперед и подгоняли их. Вся процессия приближалась к замку.

— Мы должны ехать к сэру Желне Орману? Отвезти ему эту находку?

Свет снова вспыхнул и на этот раз погас. Исчезла и картинка. Орка и эльф поднялись. Гораста сразу начала заплетать волосы. Нельзя показываться перед соплеменниками простоволосой. Эвуон остановился у выхода, ожидая ее. Когда она заплела все десять косичек, свет неожиданно вспыхнул снова. На этот раз на шлеме Ланселота. Казалось, в темноте начинают разгораться глаза статуи. Свет замигал, чередуя красный и оранжевый.

Увидев блики света, Эвуон побледнел.

— Это знак опасности! — вскрикнул эльф.

Гораста выхватила тесак.

— Ланселот, подскажи, откуда идет беда! — закричала она.

20 июня (4 Синего), Хайгасер, царство гномов.

Влад неотрывно смотрел за факелом: так хотелось, чтобы он скорее сгорел — это значит, пора выходить на поверхность. Однообразные подземелья, в которых то приходилось идти, согнувшись в три погибели, то вообще вставать на четвереньки, ужасно угнетали. Воздух спертый, сырой и… вообще пахнет падалью. То ли гномы здесь устроили общественный туалет, то ли горные крысы кладбище. С каждым шагом неприятный запах усиливался.

К радости Влада, факел сгорал быстро. Казалось, они шли не больше часа, а смоляной ком уменьшился наполовину. Рука Жудоиста постепенно опускалась — не легко держать ее над головой, даже если она пустая, а с факелом и подавно.

— Давай помогу, — предложил Ут, забирая из его рук факел.

Жудоист отдал с радостью. Теперь хоббит шел впереди, а гном на шаг позади него, подсказывая ему и остальным:

— Теперь направо. Налево. Еще раз налево. Осторожно, впереди навес. Не заденьте боком этот выступ — можно пораниться.

Когда от чадящего рыжим пламенем смоляного комка остался лишь небольшой слой похожий на пленку, гном остановился.

— Дальше все время прямо, — он порылся в сумке и достал еще один. — Позвольте от вашего огонька зажечь факел, и я откланяюсь.

— Стой! — преградил ему дорогу Влад, насторожившись. — Ты обещал вывести на поверхность, а получается, как и предсказывал… посол, — он покосился на Серого, — где факел догорел, там ты нас и бросил.

Гном уставился на него перепугано.

— Что этот людь говорит? — проговорил он. Просительно посмотрел на Ута. Хоббит нахмурился, но перевел.

— Я довел до места, — глаза Жудоиста забегали. — Довел до места, как мне и сказали, — он попытался отступить назад.

— До какого места? — Влад шагнул ближе. Краем глаза заметил, что Ут и Фисти смотрят на него неодобрительно. Асуэл тоже.

— Успокойся, Алдияр, — шагнул вперед эльф. — Гномы не станут обманывать. Зачем? Раз он говорит, значит, выход действительно рядом.

— Если выход действительно рядом, — ядовито передразнил мент, — то пусть до него и доведет нас, а не бросает здесь.

— Хорошо, — быстро закивал Жудоист. — Твой друг прав, зачем нам вас обманывать. Как скажете. Я все сделаю. Раз вы не доверяете…

— Мы доверяем, — повысил голос Ут. — Ты можешь идти, брат.

— А я не доверяю, — перебил его Влад. — Поэтому лично меня ты проводишь, — он схватил гнома за шиворот.

Тот отчаянно запищал.

— Ты не смеешь так обращаться с ним, — эльф положил руку на рукоять меча. — Отпусти его немедленно, я приказываю.

— Торасту будешь приказывать, — стиснул зубы Влад. — А я пока не твой подчиненный.

— Ты хочешь драться, людь? — голос эльфа зазвенел.

— Если ты хочешь, эльф… Только учти, я на мечах не умею. Я буду стрелять, — он достал из кобуры Макаров.

— Влад, не надо ссориться, а? — полез к нему Серый. — Чё это вы, а?

Возбуждение охватило всех присутствующих.

— Он прав! — захрипел Тораст. — Почему он бросает нас здесь? Если выход близко — пусть проводит, ничего с ним не сделается.

На то, что Влад унизил его, сказав, что Асуэл может ему приказывать, урукхай не обратил внимания.

— Ты не понимаешь, — втолковывал Фисти. — Дело не в том, куда он нас доведет. Дело в доверии. Если будем его заставлять, если не верим его словам, мы этим унижаем наших друзей-гномов. А ведь договор только что подписан. Как говорится, чернила еще не просохли.

— По мне так еще как просохли! — возразил Влад. — Я знаешь, сколько навидался…?

— Я отведу, — раздался робкий писк Жудоиста в этой перепалке. — Только отпустите.

— Вот так-то лучше, — Влад поставил его на землю. — А я на всякий случай пойду рядом.

Они прошли шагов пять, как вдруг гном выбил факел из рук Ута на землю и нырнул в узкий проем в скале. Очень узкий — Влад не смог бы пробраться туда при всем желании. На всех обрушилась непроницаемая тьма. В ярости мент выхватил пистолет и выстрелил в темноту. Раздался грохот такой силы, что казалось, гора сейчас обрушится. Все кроме Влада отшатнулись и зажали уши руками.

Владу страшно хотелось расстрелять всю обойму, но он сдержал себя. Не факт, что попадет, а вот обвал устроить может. Братская могила им ни к чему, даже если она уничтожит и предателя. Уж теперь-то всем должно быть ясно, что маленький паршивец не спроста торопился уйти.

— Что скажешь теперь, Ут? — резко проговорил Влад.

Вместо хоббита ответил эльф.

— Ты поступаешь неправильно и можешь быть лишен оружия.

— Попробуй, отбери! — с угрозой произнес мент.

— Мы решим этот вопрос позже, — прервал их бас хоббита. — Когда точно узнаем, прав Влад или ты Асуэл. А пока, надо идти вперед. Думаю, лучше, если нас поведут вольфы. Они видят в темноте и засаду почувствуют лучше нас. Надо идти скорее, потому что дышать здесь невозможно.

От едкого запаха падали начинали слезиться глаза. Влад прикрыл нос воротником. Сергей сложил футболку в несколько слоев и дышал через нее. Мент пожалел вольфов: у них обоняние острее, значит, и страдают они больше.

Хоббит нащупал на полу факел Жудоиста. Асуэл щелкнул пальцами. Смола зашипела, рыжее пламя взметнулось чуть ли не к потолку. Тьма бросилась в стороны. Рыжее пламя осветило путников. Особенно выделился стоявший почти впритык к Владу эльф. Он бросил на мента гневный взгляд. Асуэл помнил приказ Влада не расходовать зря силы, и хотя понимал пользу такого требования, демонстративно нарушил, чтобы показать отношение к людю.

Вольфы неуверенно топтались на месте.

— В чем дело? — удивился Асуэл.

— Мы не знаем куда идти, — ответил Свирепый. — Здесь всюду пахнет смертью. Вы тоже должны чувствовать этот запах.

— Может, обратно? — неуверенно предположил Ут.

— Надо найти дорогу, где запах слабее, — Свирепый завертелся на месте, потом снова остановился у прохода, в который направлял их гном. — Теперь слабее здесь, — недоуменно рыкнул он. — А позади пахнет сильнее…

— Значит, идем туда! — вскрикнул Влад. — Иначе мы отравимся…

Дурман гниющей плоти потихоньку слабел. Вольфы, невольно ускорили шаги, чтобы быстрее миновать смердящий участок. Они выскочили из круга света и исчезли.

— Не так быстро, — успел крикнуть Влад.

Некоторое время раздавался цокот когтей по каменному полу, и вдруг звук оборвался.

— Свирепый! — неуверенно крикнул Фисти, но никто не ответил. Он с отчаянием посмотрел на Влада. Тот решительно подхватил факел и шагнул следом. Неважно, что их ждет — бросать вольфов в беде они не имели права. Но едва он сделал три шага, как факел погас, словно кто-то накрыл его сверху тканью. Ни шипения, ни дыма от этого не появилось. Исчез и отвратительный запах. Он растеряно оглянулся назад и не увидел никого из спутников. Хотел вернуться назад — не смог сделать ни шага, будто кто-то приковал ноги к полу. Полез за фонариком в карман, но и тут рука не послушалась. Тело больше не повиновалось ему. Так и остался он стоять: тело направлено вперед, голова повернута назад — неудобная, дурацкая поза, а как-то изменить ее невозможно. С ужасом снова и снова пытался сделать хоть что-то. Ничего не получалось. Наверно, так себя чувствуют парализованные. От отчаяния он захотелось крикнуть, но не смог набрать воздух в легкие.

«Спокойнее, спокойнее» — Влад заставил себя расслабиться. «Что будет, если я попытаюсь упасть?» Свалиться не получилось. Тьма вокруг стала такой плотной, словно его окружал не воздух, а густая смола. Дышать было невозможно. Сколько человек может протянуть без кислорода? Получается, жить ему осталось не больше двух минут.

20 июня (4 Синего), раннее утро где-то в степи Раздора.

Перед рассветом на небе сверкало лишь с полдесятка звезд. Между сияющими точками опускалась к горизонту круглая бледно-зеленая луна Араса, с черными леопардовыми пятнами.

Земля в отличие от неба, могла похвастаться большим количеством блестящих точек. Вокруг костров сидели, ходили или бегали стройные эльфы, высокие урукхаи, маленькие кругленькие хоббиты. Тут же находился отряд рикмасов — личная гвардия Ормана. Кто-то наполовину птица, кто-то ящерица, кто-то зебра. Едва ли среди этих мозаичных существ можно найти хоть пару похожих. У одного костра сидела группа орков. От своих родственников урукхаев они отличались низким ростом, более стройным телосложением. Носы их так выступали на лице, что изогнутые крючки виднелись даже в темноте.

Военный лагерь просыпался. Здесь расположились те, что вышли из замка, чтобы отразить нападение орков.

Осшер сделал круг над лагерем и полетел дальше. Вампир внимательно всматривался в сгущающуюся впереди тьму в ожидании знака. Наконец далеко в поле сверкнула черная вспышка, видимая только определенным существам — вампирам. Осшер мгновенно развернулся в воздухе, полетел так быстро, как только был способен. Медлить нельзя. Тот, кто подал сигнал, не любил ждать.

Он опустился у камня, похожего на маяк. Осмотрелся. Рядом никого нет, но это ничего не означало.

— Вышний господин, — проговорил Осшер и склонился на одно колено.

Волна воздуха пронеслась над степью, а потом раздалось вкрадчивое:

— Приветствую тебя, князь ночи. У тебя есть что-нибудь для меня?

— Я принес новости, высший господин.

— Говори, — повелел ветер.

— Девушка… Эльфийка Илоа, — уточнил Осшер. — Она передала магу Желне Орману… — вампир кратко рассказал все, что узнал и замер, склонив голову.

На секунду воздух над вампиром сгустился, а потом словно ткань разорвался пополам, открывая черный силуэт рыцаря. Казалось, кто-то стер часть звезд на небе. Черный плащ вокруг силуэта ходил волнами, будто рыцарь стоял посреди урагана, но вокруг Осшера воздух не шевелился.

Вампир терпеливо ждал.

— Повелеваю, — прозвучало в небе. — Ты полетишь к замку Иситио и внимательно осмотришь место сражения. Запоминай все необычное, даже мелочи. Ты должен понять, что произошло. Будь осторожен. Силы, которые сошлись на этих горных тропинках, слишком сильны, чтобы ты мог справиться, если на тебя нападут. Там очень опасно и мне надо, чтобы ты вернулся. Любой ценой. Если почувствуешь врага — видимого или невидимого — не вступай в схватку, беги. Я не хочу терять твои острые глаза.

— Но высший господин…

— Молчи! — земля неслышно вздрогнула. Осшер вздрогнул, вытянулся. — Ты сделаешь, как я сказал. Орман сейчас заперся в своей комнате, в поисках очередного эликсира, верно? Он не узнает о твоем отсутствии. Защиту от солнца, которую он дает тебе, получишь от меня. Пять дней можешь смело ходить под лучами Саеры.

— Спасибо, высший господин, — сдержанно пробормотал вампир.

— Лети, Осшер, — проговорила ночь.

Вампир, вскочил, поднял крылья, приготовился трансформироваться. Неожиданно резкий порыв ветра швырнул его на землю, земля вздрогнула, перед глазами вспыхнул яркий огонь, а в ушах раздалось рычание рушащейся в бездну воды.

— Осшер. Ты нужен в другом месте…

Из воздуха вышла рука, закованная в броню, и легла на плечо вампира. Приказ передали без слов, напрямую — из плоти в плоть. Осшер сразу понял, куда надо лететь.

— Да, высший господин, — крикнул он в упавшую тишину. Скорее всего, его уже никто не слышал.

20 июня (4 Синего), Хайгасер, царство гномов.

Беспомощный Влад стоял посреди плотной мглы. Вспомнилась притча Ута: наверно, муха в меду чувствует себя так же. Чем больше двигаешься — тем сильнее сжимает руки, ноги, грудь. Перестаешь двигаться — тонешь. Ощущение такое, словно из груди выцеживают кислород по каплям. Со страшной силой хочется глотка воздуха, но невозможно даже расправить плечи, не то что вдохнуть. Тяжким грузом навалилось отчаяние. Сколько прошло времени? Сколько ему еще умирать? Когда-нибудь это все равно должно произойти, но оказывается смерть смерти рознь. Раньше он об этом не задумывался. Сейчас ожидание мига, когда сознание померкнет, просто мучительно. Влад уже жаждал смерти, чтобы избавиться от тянущего чувства пустоты внутри.

Внезапно он услышал шепот:

— Иди ко мне…

Голос такой тихий, будто говоривший находится километров за тридцать от него. Мент даже засомневался: не показалось ли? Так одинокому человеку в пустыне слышатся голоса в вое ветра. Но тут зов прозвучал снова. Кто-то кричал, но издалека, до слуха доносился лишь слабый шепот. Или все же мерещится? Нет, вот опять…

— Иди ко мне…

Совсем недавно он слышал подобное… Ах да! Во сне. Жанна. Значит, просто предсмертный бред.

— Иди ко мне… — голос стал громче.

Говорят, перед смертью видят какой-то тоннель. Все брешут, собаки.

— Ты ведь слышишь, — теперь уже прошелестело над самым ухом. — Иди ко мне.

— Куда? — хотел спросить Влад, но не смог шевельнуть губами. Однако ему ответили.

— Ко мне. Посмотри на меня.

Он ничего не видел. Ничего. Мгла такая черная, что невольно затертое сравнение вспоминалось: как у негра в…

— Иди ко мне!

Ого! Этот голос уже не просил и не звал. Он приказывал. Вернее приказывала, потому что голос принадлежал женщине. Вернее девушке. Лет двадцати. Как только он сформулировал это про себя — сразу увидел ее.

Она стояла напротив. Волшебно-красивая. Женщин таких просто не бывает. Настолько все совершенно в ее лице, что, кажется, оно принадлежит ожившей кукле. Хотя, наверно, даже у Барби улыбка натуральней. А эта смотрит без улыбки. На ней — платье не платье — будто снежно-белые цветы укрывают тело. Кое-где цветочный покров редок и видна белая кожа — она чуть серее, чем цветы. Сначала показалось, что на голове у девушки какая-то накидка. Потом понял, что это ослепительно белые волосы рассыпались по плечам. Поперек лба серебристая витая цепочка с небольшим конусом в центре не больше пяти сантиметров в высоту. Конус из прозрачного жемчуга. Именно такое сравнение пришло на ум: камень не прозрачен как бриллиант и не перламутровый, как жемчужина, а что-то среднее. Глаза — нечеловеческие: светились сероватым светом, таким же, какой лился от конуса у нее на лбу.

— Ты видишь меня, — сказала девушка. — Я услышала зов и пришла. Ты человек. Ты воин. У тебя знак. Иди ко мне.

Влад попытался сделать шаг и не смог.

— Я не могу! — на этот раз получилось прошептать.

— Глупости! — голос звучал резко, раздраженно. — Ты можешь. Иди ко мне.

— Мгла, — прошелестел Влад.

— Здесь нет никакой мглы, — категорично возразила она. — Здесь паутина. Но ты можешь ее разорвать.

Он посмотрел на себя — голова повиновалась. Свет от девушки усилился и мрак отступил. Влад увидел, что руки, ноги, грудь опутаны толстой черной веревкой. Он попытался распутаться, но девушка возразила:

— Порви!

Повинуясь ей, он резким рывком раскинул руки… и паутина рассыпалась, превратившись в черную лужицу на полу, которая впиталась в камни.

Влад наклонился и точно так же разорвал паутину на ногах. Он почувствовал одобрение девушки, хотя лицо ее нисколько не изменилось, осталось безжизненно красивым, с яркими огнями вместо глаз. Поймав его взгляд, она кивнула:

— Иди за мной, — повернулась и пошла. Влад двинулся следом и вскоре понял, что они шагают сквозь стены. Вот здесь пустота, можно раскинуть руки, а сделаешь шаг вперед и чувствуешь себя впаянным в камень. Светящийся туман сделал горную породу бесплотной, ты находишься в ней, но можешь дышать. Однако лучше не отставать от проводницы иначе рискуешь остаться в камне навсегда. Все же он оглянулся на мгновение. Только мгла. Где же его спутники? Повинуясь его желанию, тьма рассеялась. Он увидел всех: вольфов, хоббитов, эльфа, урукхая и Сергея. Они укутаны в паутину как в коконы с головы до ног. Лица искажены — пытались крикнуть или вдохнуть, да так и замерли. В глазах предсмертный ужас. Вольфы лежали на полу, глаза закрыты, лапы будто скручены судорогой.

«Наверно, нельзя всех сразу, — подумал он. — Сначала выведет меня, потом их.»

Он продолжил путь за девушкой.

— Кто ты?

— Ты не знаешь меня? — она спросила не оборачиваясь, в голосе нет удивления, просто констатация факта. Так же безучастно перечислила. — Ты человек. Ты воин. У тебя знак. Ты меня не знаешь, — и подвела итог. — Я не отвечу на вопрос. Тебе лучше не знать, кто я.

Удивительно: Влад мог ускорить шаг или совсем остановиться, но девушка всегда оставалась в трех метрах от него, хотя шла, равномерно переставляя ноги — не замедляя и не убыстряя ход.

— Это место для всех смертельно? — поинтересовался он.

Небольшая пауза. Потом снова прозвучал красивый, но неживой голос:

— Я отвечу на вопрос. Это место смертельно для всех, кто не может видеть черной паутины, — она не оборачивалась. Голос звучал в правом ухе. Влад даже оглянулся невольно, но никого не было — только впереди стройная фигурка, укутанная в цветы. «Интересно, она знает…?» — Влад не успел закончить мысль, как сформировалось убеждение — девушка знает все, о чем бы он ни спросил. Хотел задать вопрос, но прежде, чем открыл рот, мелодичный голос прозвенел над ухом:

— Ты хочешь знать, почему вас хотели убить. Я отвечу на вопрос. Ночью к Урслогу приходил посланник от мага Ормана. Он рассказал о вашем обмане. Царь решил отвести вас к мглистой паутине.

Влад остановился от неожиданности. Девушка продолжала идти в трех метрах от него. Словно на беговом тренажере занималась.

— Орман не мог этого сделать. Он сам хотел видеть нас в своем замке…

— Тебе лучше идти, — Влад почувствовал, удушающее давление на грудную клетку и поспешно продолжил путь. — Я отвечу на вопрос. Вас хотел убить Орман. Ты думаешь, что он хотел видеть вас в своем замке. На самом деле никто не знает, чего хочет маг.

— Значит, если мы хотим вернуться домой, нельзя идти к нему?

На этот раз пауза длилась секунд тридцать. Владу вдруг показалось, что он общается с компьютером: задает задачку, нажимает «ввод», ждет результата. Ага, обработка данных закончилась.

— Я отвечу на вопрос. У тебя есть два пути. Ты можешь идти к магу Орману и встретить свою судьбу. Остальные уже встретили ее. Ты можешь вернуться домой другим путем.

— Каким?! — требовательно воскликнул он.

На этот раз голос прозвучал сразу:

— Я не отвечу на вопрос.

Тут Влад увидел звезды на сумеречном небе. От неожиданности не сразу понял, что они вышли на поверхность. Он стоял у бока горы на узкой тропе. Девушка — перед ним на самом краю пропасти. Еще шаг — и нырнет в бездну.

— Осторожно! — он невольно обхватил ее за талию и притянул к себе, отодвигая от пропасти. Она вздрогнула всем телом.

— Ты поймал меня, — сияющие глаза смотрели испытующе. В голосе по-прежнему равнодушие.

— Да ты и… не сопротивлялась, — смутился Влад. Хотел отпустить — и не смог.

— Чего ты хочешь?

— Ты еще и желания исполняешь? — усмехнулся он.

— Я отвечу на вопрос. Я исполняю желания только тем, кто поймает меня, — подтвердила она.

— А когда ты пойдешь за остальными? — странное ощущение: почему-то он ожидал, что эта красивая кукла будет холодной на ощупь, но нет — под его руками настоящее тело, живое и горячее. И в то же время нечеловеческое. Под пальцами перекатываются мышцы, которых просто не может быть у человека.

— Я отвечу на вопрос. Я не пойду за ними. Они погибнут через четыре… нет три песни.

— Что?! — вскрикнул Влад. «Минут пятнадцать осталось!» — мелькнуло в голове.

— Я отвечу на вопрос. Ты человек. Ты воин. У тебя знак. Я спасла тебя.

— Какой к черту знак? — закричал Влад, всматриваясь в сияющие глаза без зрачков и радужек. — Немедленно выведи их оттуда!

Она опустила веки.

— Не надо искать меня. Я спасу их, если это твое желание. Это твое желание? — уточнила она, открыв глаза на мгновение.

— Да.

— Ты можешь загадать все, что хочешь. Ты уверен, что именно это твое желание? — настойчиво спросила девушка, прикрыв глаза.

— Да! — яростно повторил Влад.

— Я спасу их. Отпусти меня.

Он с трудом разжал пальцы. Она подошла к горе, потом повернула голову в сторону, бросила через плечо:

— Это был другой путь. Ты мог быть дома уже сегодня. Теперь осталась одна дорога — к Орману, — а потом исчезла в горе, оставив Влада одного.

Известие о том, что он потерял шанс вернуться к привычной жизни, ошарашило его. Мысли лихорадочно скакали. Почему-то он даже предположить не мог, что таинственная девица может вернуть его домой. Но… он не жалел о своем выборе. Как жить там, если знаешь, что мог спасти… пусть не людей, не друзей… но живых существ. Мог спасти и не спас… А если попробовать поймать ее снова? «Не выйдет! — усмехнулся кто-то внутри него. — Ты поймал ее именно потому, что не собирался ловить. Иначе она бы почувствовала».

Прямо из каменистой стены сначала вышел Серый, потом Ут и Фисти, Тораст, вольфы. Последним — Асуэл. Девушка больше не показалась. Все выглядели растерянными и подавленными.

Как только эльф увидел Влада, шагнул к нему:

— Я был неправ и заслуживаю наказания, — произнес он, низко склонив голову. — Я расскажу Орману обо всем, что произошло, он накажет меня. У тебя же прошу прощения. Отныне я буду молчать, если ты говоришь.

— Ладно тебе, — сморщился Влад. — Каждый может ошибиться. И мне кажется, там что-то такое было, от чего все нервничали. Может, дыхание смерти так действовало? Главное — все обошлось.

Асуэл не стал спорить, видимо тут же принялся выполнять свой обет: молчать.

— Как ты подчинил его себе? — помолчав, спросил Ут. — Как убедил помочь нам?

— Кого «его»? — брови Влада поползли вверх. — Нас спасла девушка.

— Ты видел девушку? — изумленно повернулся к нему Асуэл.

— А вы кого? — Влад оглядел присутствующих. Все молчали.

— Девушка была, — подтвердил Серый. — Очень красивая, но… как будто неживая. На лбу такой… — он изобразил руками, — камень вроде конуса.

Хоббит и эльф переглянулись.

— В чем дело? — спросил Влад, но Асуэл отвернулся. Да и все кроме Серого избегали встречаться с ним глазами. — Что происходит? Кто-нибудь может мне объяснить? — настойчиво повторил мент.

— Это была не девушка, — неохотно пробормотал эльф.

— А кто же? — непонимающе уставился на него Влад.

— Единорог, — через силу выдавил Асуэл, а хоббит и вольфы согласно кивнули.

20 июня (4 Синего), раннее утро, Храм Ланселота.

Когда на горизонте показались огни храмового поселка, крылья у Осшера ныли так, словно тролль, издеваясь, долго выкручивал их и рвал из плечевого сустава. «Столько надо сделать. Разве везде успеешь? Двум господам служить невозможно», — уныло подумал вампир, вспоминая ночную встречу, и еще сильнее взмахнул крыльями. Солнце начинало вставать, и огни поселка виднелись особенно отчетливо. Не слишком ли четко? Губы искривила гримаса боли. Вранье, что вампиры — это живые мертвецы неспособные ничего чувствовать. Очень даже способны. Осшер собрал последние силы и еще прибавил скорости. Через минуту он кружил над поселком.

Страшная картина открылась ему. Поселка больше не существовало. От немногочисленных домиков остались куцые огрызки стен да гора перемешанных с землей щепок. На месте храма зияла огромная воронка, на дне которой лежала переломанная в пояснице статуя Ланселота. Повсюду лежало множество тел. Зеленые, розовые, покрытые шерстью.

Пронзительно закричав, Осшер ринулся вниз, на ходу трансформируясь. Крылья пропали в метре над землей. Он ткнулся в землю пятками, не останавливаясь, побежал вперед.

Подбежав Осшер склонился над ближайшим вольфом. Мертв, безнадежно мертв. Мертв настолько, что даже вампира из него уже не сделаешь. Осшер выбросил из головы назойливо лезущие мысли. Будь проклята его природа. Будь проклят тот кровосос, что когда-то укусил молодого эльфа, да так и бросил его едва живого, с ядом в крови… Так, эльф — мертв, орк — мертв, хоббит-поселенец… это же мирный житель! Хоббит, еще хоббит, женщина, ребенок… Мертв, мертв, мертв.

Что здесь произошло? Кто их убил?

Так… орк — мертв, Мертв. Эльф…

— Живой! — радостно прошипел Осшер. Подхватив стройное тело на руки, отнес его к ближайшим деревьям, положил в тень. Снова метнулся к поселку.

Кроме эльфа нашел еще двух орков и умирающего вольфа. Вольф тихо поскуливал и косил глаз на вампира. В груди торчала стрела лесных эльфов, наверняка серебряная.

— Прости, брат, — проговорил Осшер. — Я не смогу тебе помочь.

Сердце стонало от жалости и бессилия, мозг усиленно работал, переваривая полученную информацию.

Что-то странное случилось в поселке. Кто напал — неизвестно, но если судить по брошенному оружию, то на отряд ополчились все народности Флелана. Здесь и сломанный топор тролля, и брошенная дубина оуга. Стрелы эльфов всех трех рас — горные, лесные и морские. Камни от пращей хоббитов и урукхаев. Топорик гномов, тесак урукхаев и кинжал орков. У одного погибшего эльфа на горле следы вольфьих зубов. Найден даже помятый берет Красной шапки. От него несло тяжелым запахом свернувшейся крови…

Что здесь случилось?

Раненый эльф застонал.

— Потом… — Осшер тряхнул головой. Надо торопиться, а то будет поздно.

Он снял с пояса небольшой сосуд. Сделал большой глоток тягучей, красной жидкости. Ему понадобится много сил.

Все думают, что вампиры могут только губить и убивать. Кровососы — что еще сказать… Осшер, перейдя на сторону Света, открыл в себе множество талантов недоступных его темным братьям.

Осшер еще глотнул крови теленка и отставил сосуд в сторону.

Он наклонился над стонущим эльфом и взасос поцеловал его. Эвуон дернулся, выгнулся дугой. Осшер с легкостью удержал его. Он еще сильнее вжался губами в бледные губы остроухого. Темная энергия перетекала из вампира в эльфа. Наконец Осшер оторвался. Больше нельзя, а то и без всякой вампирьей крови можно превратить его в кровососа.

Осшер склонился над Горастой и поцеловал ее.

20 июня (4 Синего), Хайгасер, царство гномов.

Около часа они приходили в себя, обсуждая происшедшее. Асуэл, Ут, вольфы и даже Тораст настаивали, что это был именно единорог. Узнав, что он поймал его и использовал желание, чтобы спасти спутников, бросились его благодарить. Влад отмахивался и хмурился.

— Она все бормотала про какой-то знак. Но какой? Нет у меня никакого знака.

— Легенда говорит, — объяснил Асуэл, — что есть талисман, с помощью которого можно подманить единорога. — Он включается, только если лежит у сердца. Что у тебя возле сердца, Алдияр?

Влад вспомнил, что когда они ссорились, эльф не называл его флеланским именем. Вообще никак не называл. Он хлопнул себя по нагрудному карману, потом усмехнулся и вытащил на свет перстень-печатку, украденный Серым.

— Получается, за спасение надо благодарить Сергея, — сказал он, демонстрируя всем содержимое кармана.

Эльф и хоббит потрясенно покачали головами.

— Никогда не думал, что столкнусь с чем-то подобным… — пробормотал Асуэл.

— А что у вас единороги редкость? — поинтересовался Сергей.

— Единорог — легенда, — объяснил эльф. — Их уже давно не видели. Мой народ считал, что они исчезли.

— А вот на гобелене у Иситио есть сценка с единорогом. Это что — страница пошлого? — не унимался Серый.

— Конечно. У каждого народа есть легенды о том, как пытались поймать единорога.

— Мой народ никогда не пытался, — резко возразил Тораст. — Мы всегда знали, что единорог — это злобное чудовище. Специально с ним встреч не ищи. А если наткнулся — убей, хотя бы и ценой собственной жизни.

— Не такое уж и злобное, — улыбнулся Чакша. — И не совсем чудовище, — хихикнул он. — Может, она от того и обозлилась, что на нее все сразу с топором да с уздечками. А Влад с ней ласково так. Доброе слово и кошке приятно!

— Мы не знаем, почему вы не видите его истинного облика. Никто и никогда во Флелане не видел единорога в образе девушки. Никто и никогда не разговаривал с ним, потому что это агрессивная тварь, красотой своей лишь усыпляющая бдительность охотников, — голос эльфа звенел и переливался. — Если ты встретил единорога — правильно оцени силы: может быть, стоит бежать без оглядки. Горе тебе, если единорог заметил тебя первым — он растопчет тебя прежде, чем ты успеешь понять, что происходит. Он нападает без предупреждения и уничтожает без жалости. Многие соблазнялись мечтой поймать единорога — ведь тогда он исполнит любое желание, потому что великая магия заключена в нем. Смельчаки собирали отряд и отправлялись на поиски твари. Но в неравной схватке обязательно погибали все, кроме зачинщика, да и того смертельно ранили. Иногда на последнем издыхании герой успевал набросить на белоснежную голову магическую уздечку. Непослушными губами успевал произнести желание. Только забывалось то, ради чего затевался поход. Единственное желание оставалось — вернуться в прошлое, никогда не пускаться в это безумное предприятие…

— Что ж, — подытожил Влад. — Со мной эта дама проделала тот же фокус. Поставила в такие условия, когда я не мог просить ни о чем другом, кроме спасения жизни. Вернуться в прошлое что-то не додумался… Начинаю верить, что это действительно единорог. К тому же конус на лбу… Очень уж он похож на рог, — он помедлил, а потом решил сказать все. — Девушка сообщила, кто поручил Урслогу убить нас.

Асуэл напрягся:

— И что он сказал?

«Догадывается эльф что ли? — удивился Влад. — Нет, не спроста они так верны магу. Чувствуют заранее, когда скажешь что-то плохое о нем. Тут явно что-то сверхъестественное». Пауза затягивалась.

— Она сказала, — четко, почти по слогам произнес Влад, — что ночью царь встретился с посланцем мага Ормана. Он рассказал о нашем обмане. Прямого приказа убивать не было, но… сами понимаете. Царь оскорбился.

Эльф нехорошо усмехнулся:

— Так я и знал!

— Что? — удивился Сергей. — Что маг хочет нас убить?

— Нет! Единорог посланник тьмы. Я ждал подвоха. Единорог не может ни с того ни с сего делать добро. Даже спасая, он умножает тьму!

— То есть предположить, что она говорила правду, ты никоим образом не можешь? — Влад скрестил руки на груди и прислонился к колючему боку горы.

— Нет! — горячо возразил эльф. — Зачем Орману убивать нас? Он сам пригласил вас в замок.

Вольфы одобрительно зарычали.

— Я сказал ей то же самое, — снисходительно промолвил мент. — А она ответила, что мы слишком плохо знаем мага.

— Это глупость! Если бы вы только понимали, какая глупость эта попытка оклеветать нашего предводителя! — вступил Фисти. — Подумайте… Представим… На минуточку представим, хотя этого в принципе быть не может… маг по какой-то причине решил, что люди — враги. Но мы — его воины. Он никогда не поднимет руку на тех, кто доверил ему жизнь. Никогда, слышите?

Столько фанатичной веры было в его словах, что Влад убедился в том, что предполагал с самого начала: они просто не в состоянии поверить в такое предательство. Но все же он сделал еще одну попытку:

— А что если вы просто не знаете о тех случаях, когда Орман поднимал руку на своих? — медленно обвел всех взглядом. — Если бы нас не спас единорог — мы бы погибли. Кто в этом виноват? Урслог. Повторюсь: Орман не давал прямого указания уничтожить нас. Просто… подставил. Если бы погибли — то стали бы жертвой коварства гномов, а вовсе не мага Ормана. О нем бы все по-прежнему отзывались только в восторженных интонациях, уверяя, что он своих не предает. Никогда и ни за что.

На несколько секунд воцарилась тишина, а потом Тораст с коротким рыком бросился на Влада. Это произошло настолько неожиданно, что мент не успел ничего предпринять. Урукхай повалил его, у лица оказались оскаленная морда, словно тот собирался откусить ему голову. Но клыки не коснулись человека. Влада душили. Урукхай сжал шею с чудовищной силой. Как Влад ни пытался разомкнуть зеленые пальцы, сбросить его с себя, хотя бы перевернуться — ничего не получалось.

— Прекрати, Тораст! Остановись немедленно! — кричал где-то Ут, но Тораст не реагировал.

Когда у Влада в глазах уже появились красные круги, он услышал рядом пение. В то же мгновение лапы, сжимающие его горло, ослабли. Влад без труда расцепил их. Тораст превратился в тряпичную куклу: глаза живые, а сделать ничего не может. Влад скинул с себя тяжелую тушу, отполз в сторону. С хрипом втянул в себя порцию кислорода. Потом поднялся, расстегнул воротник. Горло невыносимо саднило. Мент старался не смотреть на эльфа. Он сразу понял, что спас его именно Асуэл. Пока Ут пытался договориться с урукхаем, тот просто использовал магию. Мент хотел помассажировать горло и скривился — на шее была рана. Небольшая, но болючая зараза. Руки испачкались в крови.

— Давай помогу, — эльф достал волшебные примочки из сумки и шагнул к нему.

Первым побуждением было оттолкнуть, не позволить прикоснуться, но Асуэл смотрел с таким открытым лицом, что Влад справился с собой и подставил шею. Сразу стало легче. Исчезла и боль, и ломота.

— Не сердись на Тораста, — тронул его за рукав Фисти, и Влад снова дернулся, так что хоббит на всякий случай отступил. — Не сердись, — повторил он угрюмо. — Орман значит для него очень много. Думаю, он решил, что ты порождение тьмы и пытаешься посеять в наших душах сомнение и раздор. Посмотри ему в глаза. Он уже раскаивается в необдуманном поступке.

Мент искоса глянул на обездвиженного урукхая.

— Представляю, как бы он расстроился, если бы убил меня, — зло прошипел он. — Наверно слезы бы лил. Крокодильи. В монастырь бы ушел. Всю жизнь грехи замаливал. Только мне бы от этого легче не стало!

— Ты можешь сообщить обо всем Орману. Он накажет урукхая.

Влад не выдержал и хрипло расхохотался. Все смотрели непонимающе.

— Я представил: прихожу к магу, который, вероятно, хочет меня убить и подаю письменную жалобу на его верных слуг. Асуэл сделал то-то, Тораст сделал то-то. Растроганный Орман всех казнит, а меня милует. Ха-ха-ха.

Вольфы отошли в сторону. Казалось, не присягни они Орману — убежали бы сейчас куда-нибудь, только не видеть того, что происходит.

— Мы не знаем, как доказать тебе, что Орман — друг и добрый маг. Не знаем, — потеряно качал головой Ут. — Мы имеем только наш опыт против твоего незнания. Маг никогда не делал подлости. Ни одной подлости на наших глазах. Никогда он не делал чего-то, что смогло бы поколебать веру в него. Чем еще мы можем доказать его добрые намерения?

— Допустим, я поверил. Что дальше? — он нашел взглядом Сергея. Тот сидел у горы. В глазах тоска и боль. Нет, он не помощник. Слишком привязался к конвоирам. Эффект заложника. Может, придется его оставить пока с ними. Уйти одному. Он словно невзначай расстегнул кобуру, но эльф заметил этот маневр.

— Ты никому из нас не доверяешь? — поинтересовался Асуэл, отступая на шаг.

— Я не знаю, кому верить, — признался Влад. — Скажи, как бы чувствовал себя ты, если бы попал в чужой мир, тебя пленили на вторые сутки, а потом повезли к какому-то магу, уверяя, что он просто очаровашка. Ты бы поверил?

— Не знаю, — нахмурился Асуэл, потом поднял голову. — Скорей всего, нет. По крайней мере, пока мне не вернули бы оружие и не признали бы во мне равного, — теперь он посмотрел на мента с вызовом.

— Логично, — кивнул тот. — Но равному позволяют сделать выбор, а не решают за него. Ты намекаешь на то, что мне вернули оружие… Тогда ответь: если сейчас я решу уйти от вас, откажусь идти к Орману, что ты сделаешь?

Эльф молчал долго, потом ответил твердо:

— Отпущу.

— Но он не выживет! — попытался встрять Фисти.

— Отпущу! — бросил эльф в его сторону. — Под свою ответственность. Я знаю Ормана. Он еще никого не заставил служить себе насильно. Он уважает чужой выбор, даже если выбор смертелен. Я знаю Алдияра и знаю, что он не служит тьме. Я отпущу.

— Спасибо, — кивнул Влад. — Мне было важно это услышать.

— И что ты решил? — спросил он, пристально глядя Владу в глаза.

— Идем к Орману, — и чуть помедлив, добавил, чтобы стереть радостную улыбку с лица эльфа. — Она сказала, что я должен быть у мага, не смотря ни на что.

20 июня (4 Синего), Замок Фей.

Айла хотела прочесть что-нибудь еще о методах поиска, но роза протянула лепесток о Страже, чья усыпальница до сих пор находилась в Замке Фей, и… она не смогла отказаться. Это ведь не займет много времени. Успеет прочесть и то, что ей нужно, а пока можно просто развлечется.

Удивительная история феи, которая не хотела отдавать мужа смерти. Ее звали Гармсел. Айла впитала в себя ее жизнь, вместе со страхом и тревогой любящего сердца. Что только ни делала фея, чтобы защитить мужа. Заговаривала кольчугу и клинок, отыскивала рецепты новых сплавов, изучала кузнечное дело… Ни одна фея не зашла так далеко, как она. Айла почувствовала: если бы фее сказали, что где-то там, среди звезд есть напиток бессмертия, она бы добралась и туда. Но Гармсел смогла добитьсялишь того, что ее избранник, будучи бесстрашным воином, не погиб от руки врага, а состарился на ее глазах. Когда фея поняла, что все же проиграла смерти и муж уходит, она наложила на Стража заклятие сна. Получается, он и сейчас жив. Вот только где сама Гармсел? Говорят, она покинула Флелан и обитает в другом мире, лишь изредка посещая усыпальницу. Посещает тайно, поскольку много веков ни одна фея не встречалась с ней… История жутко интересная и… романтичная.

Айла улыбнулась, вспомнив, какой переполох поднимался каждый раз, когда Страж просыпался. Ему нипочем запоры и стены, живые глаза и запрет посещать Флелан. Он выходил из усыпальницы — высокий, седовласый — и шел по облакам, бряцая доспехами. Лунная фея попыталась представить, что творится в запретном мире, когда там видят Стража. Все-таки феи к нему привыкли — он спит в их замке, а некоторые жители Флелана успевали закончить круг жизни, прежде чем Страж появлялся снова.

Дочитав, Айла не стала брать другую книгу. Что-то внутри нее бурлило, не давало сидеть на месте. Может, стоит посмотреть на Стража? Это не запрещено… вслух. Айла решительно покинула библиотеку и полетела сквозь радужные стены Замка: так хотелось добраться быстрее, что не хватало терпения идти коридорами. Лететь сквозь стены, никому при этом не мешая, получалось не у всех. Наставницы-то наверняка умели, а вот подружки-ровесницы, нет. Может, потому что не пробовали — они делали лишь то, что правильно и разрешено. Лишь то, чему учили. Айла чаще делала то, что не запрещено. Большая разница, верно? А иногда даже и то, что запрещено, как с посещением Флелана, если не понимала, причины запрета…

Последняя преграда… Словно упругая стена оттолкнула ее. Вот как? Через эту стену нельзя? А если иначе? Она сделала еще пару попыток. Рассмеялась, поняв, что не все еще знает, надо продолжать учиться. Вошла через дверь.

Усыпальница невелика. Хотя стены ее теряются в туманно-белом сиянии, чувствуется, что здесь едва хватает места, чтобы встать у ложа. От дверей сначала видны сапоги. Эльфы, пожалуй, сочли бы их грубыми, но как гармонично смотрятся на этом могучем герое. Она медленно летела вдоль ложа. На ногах нет панциря, только брюки из грубой черной ткани. Она видела в библиотеке: рыцари даже ноги заковывали в металл. Может, Гармсел решила не обременять его в вечном сне? Сражался он в полном доспехе, она видела в книге.

Металлический нагрудник с него не сняли. Интересно, кто обряжал его в последний путь? Только Гармсел или неведомый хозяин мира — сэр Ланселот тоже? На металле панциря герб: скрещенные мечи, осененные крыльями феи. Если бы здесь находился парадный щит, тот, что вешался на воротах замка, здесь написали бы девиз. Что-то она поторопилась уйти, не прочла, какой же девиз у Стража…

Вдруг подумалось: «А вот тот, кого я видела на вольфе, он такой же большой или нет? Как хотелось бы хоть раз встать с ним рядом. Прикоснуться…» — Айла помотала головой, отгоняя лукавые мысли. Разве она хочет быть изгнанницей? Разве она хочет навсегда поселиться в запретном мире? Плата за развлечение слишком высока. Вот пройдет еще веков десять, людей станет много, тогда феи наверняка прекратят прятаться за облаками. Айла будет первой, кто спустится во Флелан, переставший быть запретным.

«Но его уже не будет там…», — выдохнуло что-то внутри у нее.

«Ну и что? — она даже повела плечиком, споря с незримым собеседником. — Что мне до него? Просто один из первых увиденных мной людей. Через недельку примелькается, и будет скучно за ним следить». Для того, чтобы поразить ее, надо совершить что-то необыкновенное, а не просто проехаться на вольфе с поднятой рукой. Вот Гармсел впервые увидела Стража, когда он почти в одиночку расправился с целым отрядом орков. Конечно, она тогда помогла, иначе он бы умер от ран. Но главное — он был Воином. Героем. Такому стоило отдать жизнь и посвятить мастерство…

Айла снова осмотрела Стража. Сейчас в нем невозможно найти ничего от того молодого юноши, которого спасла фея от смерти. Даже странно как-то, будто не про него она читала в книге. Но это именно то чудовищное превращение, что делает с людьми смерть.

А вот рука… Рука будто бы та же. Так же крепко сжимает в руке меч. Кажется, назови его по имени — он встанет и пойдет сражаться. Но имя его знают только Ланселот да Гармсел. Только они и могут пробуждать его изредка. Если пробуждать часто — он умрет. Однажды просто не встанет, как ни зови. Кажется, у них даже договор такой: один раз зовет Ланселот, другой раз Гармсел. Раз в… неизвестно сколько лет — фея рассмеялась. Любая загадка ее веселила, потому что предсказывала, что ей будет чем заняться в грядущие века. Например, найти этот мифический договор.

Кончиками пальцев она коснулась меча. Какой удивительный, серо-голубой металл. Он и сейчас обжигающе холоден, хотя в замке Фей вечное лето. Говорят, такой же на ощупь лед на вершинах гор. Айла почувствовала, чтоклинокживет собственной жизнью. Сейчас меч вздрогнул от прикосновения. Рванулся навстречу, желая испытать. Если сильна духом — как дворовый пес ткнется рукоятью в ладонь. Если слаба — как голодный вольф оскалит зубы и растерзает.

— Тебе скучно, — шепнула мечу Айла. — Они — Гармсел, Ланселот, Страж — думали каждый о себе, искали своей выгоды… И никто не подумал о тебе. Ведь ты создан для битв, а не для того, чтобы лежать в усыпальнице. Тебе трудно здесь. Ты снова и снова представляешь, сколько злых сил смог бы уничтожить, но остается лишь вспоминать о прежних победах. Это тяжело. Наверно, невыносимо тяжело, хотя… — Айла опять широко улыбнулась, — вряд ли я могу хоть приблизительно представить это. И все же… мне жаль, что я не могу помочь. Если бы могла — отпустила бы на свободу. Но тебе нужен настоящий хозяин. Воин. А таких уже не осталось… — она помолчала. — Но надежда есть. Скажу по секрету, люди вернулись. Кто знает, может, тебе повезет…

Меч снова дрогнул. Дал знать, что все понял, готов ждать. Поблагодарил за добрые вести. Айла с сожалением убрала руку от лезвия и, поколебавшись еще мгновение, покинула усыпальницу.

Теперь к себе в комнату. Не хочется ничего читать, ничему учиться. Надо отдохнуть. Стены комнаты сегодня дымчато-голубые. Чем себя развеселить, пока настроение не заметили наставницы? Только одним: сшить платье.

Раныд, поединок сильных. Битва пятая.

«Ланселот!» — испугался Мар-ди. Попытался нащупать ногами твердую почву. Удалось сразу, хотя под ногами пружинило. Он словно находился на не полностью накачанной камере. Одно неосторожное движение — он снова полетит в бездну, но все же Мар-ди встал и кое-как выпрямился. Сердце, едва бившееся во время падения, теперь заколотилось с невиданной силой. Он не успевал дышать. В глазах потемнело. Он как рыба открывал рот, но понимал, что сейчас задохнется. Его плеча что-то коснулось, и дыхание восстановилось. Он медленно повернул голову. Посмотрел на плечо. На нем лежала огромная рука в черной металлической рукавице. Так же медленно скользнул взглядом вверх по руке, чтобы увидеть ее хозяина. Нет, не так — Хозяина, потому что перед ним стоял сам Ланселот: гигантский рыцарь в черных блестящих доспехах. Голова в темном шлеме смотрела прямо на него. Забрало опущено, за ним ничего не видно, даже блеска глаз. Кажется, что под доспехами и нет никого. Либо весь Управитель отлит из металла, либо он дух, которого нельзя увидеть, не вооружившись заклинаниями. Мар-ди почувствовал, что от ужаса сейчас упадет. Диригенс всегда понимал, что Ланселот намного величественнее его. Чем дальше продвигался Раныд, тем меньшей букашкой он себя ощущал. Стоя лицом к лицу с Черным Рыцарем, он был совершенно раздавлен его мощью. Еще мгновение — и он растечется лужицей плазмы у его ног.

Рыцарь еще раз тряхнул его за плечо.

— А ну приди в себя! — рыкнул он. — Я хочу обговорить с тобой кое-что, прежде чем ты наделаешь в штаны, — он встряхнул диригенса. — Ты знаешь кто я?

— Ланселот, — едва слышно шевельнул губами Мар-ди.

— Нет, — голосХозяинаполон яда. — Это вы меня так называете. И другие. Моего настоящего имени никто не знает, так же как и моего лица. Ланселот кто был?

— Рыцарь, — облизав пересохшие губы, прошептал диригенс.

— Не просто рыцарь, дурак, — громыхнули доспехи. — А весь такой из себя рыцарь. В сияющих доспехах, благородный до донышка пупка. Думаешь, я такой?

— Нет, — проблеял Мар-ди.

— Правильно, — благосклонно кивнул шлем. — У меня и доспехи — видишь какие? Я Черный Рыцарь. Рыцарь-бунтарь. Я скорее поклонюсь тьме, чем буду слепо верить свету, как вы учите. Ты думаешь, я спас тебя? Нет. Мне нужно, чтобы ты ответил за все. Твоя идея устроить Раныд?

— Да, — прохрипел диригенс. Плечо внезапно налилось тяжестью.

— Вот именно эта жидкая куча навоза и додумалась вызвать меня на поединок? — уточнил Управитель, склоняя голову ближе, словно захотел заглянуть не в глаза, а в самую душу Мар-ди. На этот раз диригенс только кивнул. — На что ты надеялся, мокрица? Мне действительно интересно. На что?

— Я не думал… — невнятно пробормотал Мар-ди.

— Не слышу! — рыкнул рыцарь.

— Я не думал, что Вы настолько могущественны, — еле выговорил Мар-ди.

— Ты думал Творец, который несколько сотен лет не пускает вас в свой мир — это просто какой-то маг захудалый?

«Об этом я тоже не думал, — с запоздалым раскаянием усмехнулся Мар-ди. — Ареопагит не может его найти, даже нащупать не может, но отправил меня сюда, будто я смогу справиться».

Рыцарь услышал и это.

— Кажется, наш маленький герой поумнел. Мозги у тебя заработали, будто мощный процессор вставили. Только, видно, не пригодится тебе улучшенный комп. Чем расплачиваться будешь?

— Расплачиваться? — тупо переспросил Мар-ди.

— Ага, — с готовностью кивнул рыцарь. — Или ты думал, что я в случае проигрыша потеряю мир, а тебя, если ты проиграешь, только по попке отшлепают. Иди, мол, и больше не балуй?

— Нет. Я готов отдать все, что вы потребуете, — он смиренно склонил голову. — Даже свою жизнь.

— Вот и чудесно. Ее-то мы и возьмем, — рыцарь отступил на шаг и Мар-ди увидел, как он достает из ножен гигантский меч. Если таким по голове плашмя стукнуть, в грудную клетку голова уйдет. Диригенс вскинул подбородок. Он не лукавил. Смерть его не страшит. Он прожил достойную жизнь. Не напрасную жизнь.

— Ха! — усмехнулся рыцарь. — Маленькая шестерка готовится принять мученическую смерть? Вас к этому готовят, шахидов, я знаю. А вот сможешь ли ты перенести жизнь?

— Что? — Мар-ди словно опять разом поглупел. Хлопал глазами, как идиот на ярмарке.

Вместо ответа Черный Рыцарь положил клеймору ему на плечо. Меч придавил такой тяжестью, будто на Мар-ди положили стальной рельс. Колени мгновенно подогнулись.

Фигура в черном доспехе возвышалась над ним. Она еще больше налилась мраком. Между щелью забрала и шлема на секунду выглянуло что-то более темное. Средоточие мрака — полного отсутствия света.

— За победу в Раныде с такого как ты я могу потребовать любую цену. Я требую, чтобы сейчас на любое мое предложение ты говорил: «Клянусь». Начнем, помолясь, — ядовито завершил он.

Ланселот одним стремительным движением ударил его мечом по левому плечу, по макушке и по правому плечу. В этот раз касания легкие, будто прикоснулись перышком. Только на правом плече меч снова налился тяжестью, заставляя Мар-ди не только стоять на коленях, но и согнуть спину.

— Отныне моя жизнь принадлежит Ланселоту… — с яростью в голосе отчеканил черный рыцарь.

— Клянусь, — Мар-ди показалось, что это не он произнес, а язык сам повернулся, еще до того, как он успел сообразить.

— Я являюсь к нему по первому зову…

— Клянусь…

— И выполню любое поручение, каким бы чудовищным и унизительным оно не казалось…

— Клянусь…

— Я буду говорить господину только правду…

— Клянусь…

— Защищать его жизнь…

— Клянусь…

— И почитать его выше, чем любое другое живое или мертвое существо, обитающее во вселенной.

— Клянусь…

— Я не скажу ни одного слова без его ведома…

— Клянусь…

— Ни одного слова, которое может повредить ему или его делу…

— Клянусь…

— Я не смогу лишить себя жизни или причинить себе вред без его согласия…

— Клянусь…

— Его слово для меня закон…

— Клянусь…

— Его просьба для меня приказ…

— Клянусь…

— Его дело — это мое дело…

— Клянусь…

— Его враги — это мои враги…

— Клянусь…

— Клятва эта нерушима. Ее не разрушит смерть или другое заклятие…

— Клянусь…

— Пока господин не отпустит меня на свободу…

— Клянусь…

С каждым предложением меч на плече становился все тяжелее и тяжелее. Последние слова Мар-ди произносил почти лицом в колени. Нет, это точно магия Раныда. Никогда бы он по доброй воле не произнес такую клятву.

Неожиданно тяжесть на плече и спине исчезла. Раздался шелест с каким полоса металла входит в кожаные ножны, а злой голос над головой проговорил:

— Теперь ты мой раб. Это наказание за твою самонадеянность. Ты не умрешь. Ты будешь каждое мгновение жить с чувством, что ты — предатель. Ты предаешь каждого из служителя Света, оптом и в розницу. И ничего не можешь с этим поделать. Даже умереть не можешь. Ареопагиту скажешь, что ты был мне настолько неинтересен, что я не взял с тебяиной платы, как только твой недоделанный мир. Пошел вон.

— Мой мир? — горячая волна ударила в его мозг, расплавляя там все. Он уткнулся лицом в пол.

— Хватит валяться тут. Пошел вон.

Если бы Управитель сейчас стукнул Мар-ди в спину подкованным сапогом, он не почувствовал бы себя более униженным.

Диригенс потеряно шагнул куда-то и очнулся, потому что в лицо брызнули холодной водой. Он открыл глаза. Мар-ди находился в зале Ер. Оранжевый свет лампад, багровый шелк занавесей и участливое лицо минарса, склоненное над ним.

— Вы живы? — шепотом спросил минарс. — Хвала ареопагиту! — и потом едва дыша. — Смотреть на вас было ужасно. Тело дергалось, словно его выкручивали и ломали. Казалось, вы были в аду!

— Я там и был, — с усилием кивнул диригенс.

— Выиграли?

Мар-ди нашел в себе силы лишь покачать головой.

— Не страшно, — утешил минарс. — Ареопагит просил передать, что ваши страдания были не напрасны. Орден узнал, что Ланселот прячется где-то во Флелане. Теперь мы обязательно достанем этого управителя.

На этот раз диригенс не смог кивнуть, хотя очень хотел. Значит, клятва не пустяк. Он скован самыми могущественными магическими цепями. Только он один знал об этом.

— Вам надо отдохнуть, Мар-ди, — почтительно склонил голову минарс. — А как только придете в себя, ареопагит удостоит вас еще одной аудиенции.

— Да будет так, — криво улыбнулся Мар-ди.

Вголовестукнуло: «О каком мире говорилЛанселот?»

20 июня (4 Синего), раннее утро, Сальбийская ветвь.

— Что это? — потрясенно спросил Серый.

Спор умолк, все обернулись, чтобы увидеть, что же так поразило Чакшу.

Вдоль горизонта разгоралась алая полоса.

— Сначала словно небо от земли было отделено красной черточкой, — торопливо заговорил Серый, а сейчас — смотрите что.

Казалось, горизонт — это забор. За ним бежит великан с факелом и поджигает все по дороге. Зарево разгорается, пышет малиновым, постепенно переходит в пурпур, и полоса «пожара» становится все длиннее и шире, захватывая уже половину неба. Владу вспомнилось: «А лисички взяли спички…» Только тут подожгли не море, а всю планету. Невозможно сказать страшно это или красиво. Красота ужаса. Если бы сейчас сообщили, что начался конец света, он бы поверил.

— Восход, — небрежно пожал плечами Асуэл, разрушив очарование. — Вы никогда не видели восхода?

«Конечно! — усмехнулся Влад. — Солнце плывет по кругу и «поджигает» горизонт» Впервые пришло в голову: если здесь такое странное солнце, то почему не может быть планета плоской и с горными пиками по краям? «Нет, полный бред. Слишком умно. Природа никогда так не сделает. Четыре пика, один напротив другого для определения сторон света… Хотя на Земле тоже частенько попадалось то, что словно спроектировано мудрым архитектором… Может, и правда…» Заканчивать мысль Влад не стал. Не любил об этом. Всегда считал, что церковь — это старая телега, которая движется позади главного войска и подбирает больных, сирых и убогих. Он себя к таковым не причислял. Конечно, что-то такое сверхъестественное есть. Но не Бог. По крайней мере, не тот, которого обычно преподносят в церкви: седой старик с молнией в руках. Чисто Зевс.

— У нас восход тоже красивый, но не настолько, — вымолвил Сергей. — На это посмотришь — и стихи писать начнешь. Что-то вроде…

Саера всходит, очи ослепляя,

Ликует сердце, весело играя…

— А может, «грехи вспоминая»? — поинтересовался Влад. Он вообще не любил стихов, а сейчас понял, что плохие стихи он не любит особенно. — Думаю, нам пора двигаться. Решили выйти пораньше, а теперь торчим здесь. Куда хоть вывели нас? Далеко до орочьей заставы?

Онемение с урукхая постепенно сходило. Он поднялся, неуверенно потоптался возле Влада, ожидая, чтобы тот обратил на него внимание, но мент демонстративно отворачивался. Он покряхтел, махнул рукой и пошел к вольфам.

— Сегодня вечером должны быть в Гугазиже, — Ут смотрел на него с укоризной. — Мы чуть-чуть не дошли до места, где предполагали выйти на поверхность. Сейчас на Сивер вдоль гор, потом спустимся, а там и орочья застава.

После этого он подошел к Серому, стал о чем-то с ним шептаться. Асуэл переговорил с вольфами.

— Можем поехать верхом, — обратился он ко всем. — Надо только хоббитам и Чакше с Торастом сесть по двое.

— Значит, по коням, — кивнул мент.

— Вольфы лучше коней, — заметил Свирепый. — Хорошие кони дороги, потому что во Флелане только лесные эльфы разводят коней. Благодаря им и не погибли все во время нашествия Синих. Но кони не пройдут там, где вольфы смогут. К тому же они неразумны, а убить их легче легкого…

— Кажется, я вас обидел, — пробормотал Влад. — Извини, я так просто. Не подумав, брякнул.

Свирепый кивнул: извинения приняты. Подбежал к эльфу, Асуэл вскочил в седло. Тораст подъехал к Сергею и, подхватив его подмышки, посадил впереди себя. Тот даже охнуть не успел. Звонкий под ними присел, проворчал что-то напрягаясь и рванул следом за Свирепым. Влад со Скользящим оказались предпоследними. За ними только Ловкий с двумя хоббитами.

Двигались с хорошей скоростью. Узкая тропинка, не более полуметра в ширину, вскоре влилась в дорогу, выложенную гномами для торговли с народами равнины. Она надежно ложилась под лапы, не грозила ни оползнями, ни трещинами. Пока скакали на Сивер, Саера, едва высунув краешек, успела скрыться за горной грядой, и снова появилась из-за скал уже во всей красе: красный шар, медленно плывущий над горизонтом.

— Какая красота! — успевал восторгаться Серый. Ут нагнал его, оставив Влада за спиной, и, видимо, продолжил давешний разговор:

— Видел бы ты закаты зимой! По всему небу лиловое сияние, перетекает из нежного цвета сирени в темно-фиолетовый.

— Зимой? — удивился тот. — Вы же сказали, что у вас снега не бывает…

— Ну и что? Зимой деревья теряют листья. Ничего не растет. Но Слава Ланселоту, это длится один месяц. Потом весна.

— Весной красивей, — заметил Фисти. — Весной восход и закат зеленый.

— Три месяца зеленых закатов — ерунда, возразил Ут. — А вот сиреневые только тридцать пять дней в году. Не успеваешь привыкнуть…

…До полудня они отмахали изрядное расстояние. Хоббиты взяли с Серого обещание написать стихи о флеланских восходах или закатах. («У тебя так красиво получается, я еще нигде ничего подобного не читал, — заявил Ут. — Жаль Гро тебя перебил, не дал закончить»). Гро — надо думать, он, Влад. Решительный, но злобный вредитель. Договорившись, хоббиты отстали и скакали последними. Перед Владом замаячила спина урукхая.

К обеду остановились на недолгий отдых. Влад упаковал плащ в сумку — Саера припекала. Серый последовал его примеру. Хоббиты окружили его, снова пошли беседы о поэзии. Влад сидел поодаль и нехотя жевал гномьи лепешки. На воздухе они выглядели еще непривлекательней. Урукхай топтался рядом, а мент делал вид, что не замечает его. Не то, чтобы он злился на него, но делать вид, что ничего не произошло, не хотел. Псих, который сначала бросается, а только потом разговаривает — самый опасный. А вдруг Влад опять что-нибудь ляпнет в беседе, и на этот раз Асуэл не успеет?

Тораст осмелился сесть рядом. Промолвил в пустоту:

— Орман спас мне жизнь.

— Я тоже, — немедленно отозвался Влад.

Урукхай замер: эта мысль в голову не приходила. Кивнул покаянно:

— Да. Ты тоже спас мне жизнь. Прости за это… За то, что я… — потом гулко стукнул по доспеху кулаком. — Ты Дертад — друг. Моя жизнь принадлежит тебе, — Влад только плечами повел, а урукхай добавил спокойно. — Но сначала она, конечно, принадлежит Орману.

— То есть, если он прикажет меня убить — ты убьешь? — уточнил мент ехидно.

— Он не прикажет, — насупился Тораст.

— Я спросил «если». У нас есть поговорки «возможно все» и «никогда не говори никогда».

Урукхай молчал так долго, что Влад подумал: ответ ясен без слов и отвернулся, но тут услышал в спину:

— Если я сам не увижу, что ты творишь зло — я не буду исполнять приказ. Но он не прикажет.

Влад кивнул:

— Забыто. Будем считать, что ничего не было.

Довольный Тораст расправил плечи, глубоко вздохнул:

— Эх, вот придем в Гугазиж — попируем. Я тебя с женами познакомлю. Знаешь, они у меня какие?

— Представляю, — хмыкнул мент.

Наболтавшись вдоволь и перекусив, они снова были в седлах. Поехали медленней, чтобы не тревожить ни себя, ни вольфов.

— Тораст, — стал приставать к урукхаю Серый. — А чё ты Владу отдал вещи, а мне не отдаешь? Отдай, а?

— Ага, щас! — сердито пробурчал урукхай, хвост волос на затылке отрицательно качнулся.

— Ну, Владу-то отдал! А я чем хуже?

— Он заслужил.

— А я не заслужил, да? Я столько сделал и не заслужил?

— И ты заслужил, — медленно проговорил Тораст. — Хорошую порку.

— Ах вот как? Опять дискриминация, — надулся Сергей. — Как у одних так все добрые дела замечают, а у других только гадости видят. Бессовестные вы, — помолчал, понял, что надавить на совесть не удалось, зашел с другой стороны. — Добро бы там оружие было, а то ведь игрушка — баловство. Ручка и мобила. Отдай мои вещи, а?

— Так эта мобила твоя? — иронично поинтересовался Влад.

— Ой, ну началось! — отчаянно воскликнул Сергей. — Влад, а ты знаешь такой анекдот? Идет девочка, ест конфеты. К ней дядя с наставлением: «Не ешь конфеты, зубы испортишь». А она ему: «Мой дедушка дожил до ста десяти лет». «И что? — интересуется дядька. — Всю жизнь ел конфеты?» «Нет, — покачало головой дитя. — Он не лез не в свое дело».

Тораст хмыкнул, хоббиты позади тоже засмеялись. Влад улыбнулся, но вслух по привычке бросил:

— Доболтаешься у меня. Еще один подзатыльник словишь.

Теперь слева и вверх по склону, метрах в трех от дороги, цепляясь корнями за каменистую почву, подымались заросли диковинных кустов. Высокие, густые — просто чаща непролазная. «Удобное место для засады, — отметил про себя Влад. — Целый отряд спрячется — и не заметишь».

— Отдай мои вещи, — снова возопил Серый. — Это не оружие!

Конец спору положил Асуэл. Остановившись, он чуть повернулся к Торасту и попросил:

— Отдай.

Урукхай тяжело вздохнул, но все-таки порылся в седельной сумке, сунул мобильник вперед, в трясущуюся ладонь Сергея. Тот сразу откинулся на Тораста всем весом, чтобы освободить вторую руку и проверить в каком состоянии мобила. К огромной радости не нашел на ней ни трещинки, ни царапинки. Видно Тораст, помня разъяснения Влада насчет пистолета, решил не совать толстые пальцы, куда не просят.

Почти сразу послышалось разочарованное сопение. Серый, навострившийся вдоволь наиграться с телефоном обнаружил, что энергии в нем осталось на самом донышке. Серый поскулил раздосадовано, но решил, что перед смертью не надышишься, и начал добивать телефон. Вскоре по горной дороге разносилось:

— И кто это там звонит? Непонятно…

— Хозяин, это я, мобильник…

— Ваше сиятельство, вам звонят-с…

Сергей слушал звонки и посмеивался.

Ут и Фисти посматривали на него насторожено. Тораст бросал раздраженные взгляды то на Серого, то на густые заросли кустов. Рука сжала рукоять тесака.

Влад закатил глаза. Никогда он не понимал такой юмор. Уж лучше бы музыку какую слушали…

— Зачаровываю тебя, возьми трубку…

Резко выдохнув, Тораст выбил телефон из рук Серого, и тот, сверкнув на солнце, запрыгал по камням. Сам он, схватив Сергея за плечи, рухнул на землю и вжался за валуном. Звонкий нырнул за ними. Эльф со Свирепым рванули далеко вперед и мгновенно скрылись за поворотом. Вскоре их перепуганные глаза уже сверкали поверх обрушившейся на дорогу глыбы. Ут и Фисти остались на месте, за то прикрылись магическим щитом такой мощности, что лиловое марево практически скрыло их из вида.

Скользящий вместе с Владом, подвывая, лез на крутой склон. Он сползал обратно, снова упорно лез наверх…

Влад не навернулся с вольфьей спины только потому, что по наитию успел вцепиться в ремень на загривке как раз перед тем как его «коняшка» решила побегать по вертикали. Он напряг руки, подтянулся:

— В чем дело, а? — крикнул он Скользящему прямо в ухо.

— Заклинание! — провыл отчаянно вольф.

— Какое заклинание?

— Зачаровывают!

— Вот черт, — до Влада, наконец, дошло. — Чтоб его разорвало, этого Чакшу! — в сердцах воскликнул он. — Успокойся, Скользящий. Это не заклинание.

— Ты не знаешь.

— Знаю. Это вещь из нашего мира. Это не заклинание! Слышите все? — крикнул он. — Здесь нет никакой магии. Это не заклинание. Просто шутка такая.

Ему поверили не сразу. Лишь минут через пять собрались вместе и выслушали сбивчивый рассказ Сергея о том, что собой представляет говорящий предмет.

— Чтоб ее Моргот сожрал, эту безобидную железяку, созданную, чтобы разговаривать на расстоянии, — выразил звучным рычанием Тораст общее мнение. — Ты, Дертад, говоришь, что это шутка? Мне мама говорила, что шутка — это когда смешно. А это не смешно!

— Со слов «заклинаю» или «зачаровываю» начинаются самые страшные проклятья «подчинения души», — объяснил Асуэл. — Существо, попавшее под такое заклятие, больше не принадлежит себе и выполняет все, что потребует хозяин. Даже самые страшные преступления. Такие заклинания под запретом. Любой, хоть раз произнесший их… Даже тот, кто попытается произнести, подлежит уничтожению как самый злобный чернокнижник.

— И ты говоришь, здесь магии нет? Если можно на расстоянии говорить — значит, магия. Как без нее? Если штука сама разговаривает — значит, магия, — веско заключил Тораст.

После этих слов Ут повернулся и сказал Сергею, уже снова вертящему в руках телефон:

— Выкинь.

— Ну, пожалуйста, — жалобно посмотрел на всех пацан. — Я больше не буду. Не при вас… — Но по непреклонному взгляду хоббита понял — спорить бесполезно. Оглянулся на Влада, ища поддержки. Тот лишь внушительно кивнул: делай, что говорят. Он понимал: объяснить местным, что в мобиле нет магии, не представляется возможным.

Новенькое чудо техники, еще раз сверкнув хромированным боком, полетело вдоль дороги и, ударившись об огромный валун, за которым совсем недавно прятались Асуэл и, рассыпалось на части.

— Вот и все… — огорченно сказал Сергей, проследив за ним глазами. Именно из-за этой ерунды он попал во Флелан. А теперь и ее не осталось. И воровать запретили. Как жить дальше? Он собрался горестно пожаловаться на свою несчастную судьбинушку и замер, открыв рот. Глаза медленно полезли из орбит.

Валун, об который грохнулась неправедно добытая мобила, зашевелился. Он начал расти вверх, по бокам побежали трещины, от камня отделились массивные руки. Через полминуты валун развернулся в огромное, метра четыре высотой, человекоподобное существо. Широколобая голова с массивными дугами опускалась на грудь, как будто шею вогнали в грудную клетку. Спина округлая, выгнутая. Существо словно от старости согнулось, но яростный блеск в алых глазах заставлял забыть о старческой немощи. В серых каменных лапах зажат огромный обоюдоострый топор.

— Тролль! — вскрикнул Тораст и выдернул из-за пояса тесак. Серый, от неожиданности дернулся, шагнул назад и, споткнувшись через валяющийся на дороге камень, рухнул на дорогу. Тут же поднялся, потирая задницу.

За спиной раздался треск. Влад обернулся — возле Асуэла на дороге стоит еще один тролль. Он как раз разворачивался из валунного состояния.

Сверху раздались пронзительные крики: из-за кустов на дорогу прыгали зеленые фигуры — их было чуть больше десятка. Похожие на Тораста, только меньше его ростом, худощавее и с огромными крючковатыми носами.

— Орки! — голос Асуэла прозвучал как боевой клич. Он мгновенно выхватил лук. Первый орк споткнулся и, кувыркнувшись, покатился, обгоняя приятелей. В горле его торчала стрела. Лук успел пропеть еще два раза, прежде чем волна нападавших захлестнула их. Эльф забросил лук в налуч за спиной. Выхватил длинный меч.

Влад выстрелил в орка, что кинулся на него с кинжалом. Зеленый, охнув, схватился за живот и упал ему под ноги, словно решил низко поклониться.

Серый бился в конвульсиях на дороге, пытаясь сбросить с себя другого орка. Он вцепился в зеленую кисть с зажатым кинжалом. Острие направлено прямо в лицо парню. Парень кряхтел, лицо налилось удушающей краснотой, зубы сжались от диких усилий, но страшное острие медленно приближалась к глазу. Он застонал. С боку грохнуло. Орк откинул голову и как-то сразу ослаб и сполз набок. Прежде чем он успел упасть в пыль, Сергей успел рассмотреть у него на виске круглое отверстие, откуда хлестал ручеек крови. Он встретился взглядом с Владом, тот махнул головой:

— Прячься мне за спину! — выстрелил снова, сбив еще одного орка, после этого убрал пистолет в кобуру — осталось два патрона.

Сергей предпочел уйти под защиту хоббитов — они стояли ближе. Фисти, выставив перед собой посох, прикрывал магическим щитом себя и Ута. Не переставая махать левой рукой, посылал в наседавших на них четырех орков огненные молнии. Но один из этих зелененьких тоже владел магией — молнии скользили по оркам, не причиняя им вреда. Правда, и близко подойти они не могли. Противники только огрызались то огненными шарами, то молниями. Сергей вместе с Утом, кидались в орков камнями. У Сергея получалось не в пример лучше — он попал одному из нападавших в плечо, а другому в голову, и хотя убить не смог, но из строя ненадолго вывел.

На Влада кинулся еще один орк. В одной руке дротик — в другой длинный кинжал. Орк скаля зубы, сделал выпад, но Влад быстро уклонился и легко вырвал оружие из руки.

— Придурок! — процедил сквозь зубы мент, точным ударом вгоняя дротик в грудь его хозяину. Вытаскивать не стал, подхватил кинжал. Плечо пронзила боль. Если бы не присел сейчас — дротик торчал бы из груди, а так только рассек мышцы. Присел, пропуская удар сзади. Захватил кисть свободной рукой, вывернул. Орк запричитал, поперхнулся и, вытаращив глаза, повис на руке Влада. В животе у него был кинжал. Слева надвигался еще один зеленый. Глаза яростно сверкают. Как только враг занес руку с кинжалом для удара, Влад левой рукой отбросил его кисть в сторону, а трофейным оружием врезал по кадыку. Зеленый захлебнулся криком и упал навзничь.

Неожиданно раздался резкий лающий визг. Звонкий, полз по дороге, таща за собой неподвижные задние лапы. Спина вмята внутрь, торчат раздробленные позвонки, огрызки ребер. Тролль замахнулся для последнего удара, но на него налетели Свирепый, Ловкий и Скользящий. Вольфы попытались оттеснить ожившую каменюку, но большого успеха не достигли. Тролль достал из-за спины второй топор и, махая оружием, как мельница крыльями, пошел вперед.

Влад осмотрелся, оценивая ситуацию. Тролль гнал вперед напавших на него вольфов, и вот-вот скулящий Звонкий должен оказаться под его лапами. Вольфы щерились, рычали, но не могли остановить его продвижение, как деревянный забор не мог остановить сход лавины.

Влад оглянулся. Второй тролль медленно, но верно прижимал эльфа и урукхая к пропасти. Тораст один раз подпрыгнул, пытаясь попасть гиганту в глаз, но каменный гигант опустил веки, блеснули искры. Тесак не оставил даже царапины, а тролль успел сбить с ног урукхая. Его прикрыл Асуэл.

Влад бросился к вольфам, но тут на него прыгнул орк, размахивая кинжалами в обеих руках:

— Жирная свинья, я съем твою печень! — пронзительно заорал он и стал наносить удары один за другим.

— Отравишься, — буркнул Влад, хотя и понимал, что тот не поймет — вряд ли он принял шерну. Пригнулся, уходя от одного кинжала, отразил другой блоком захваченного в бою оружия. Удар слева он чуть не пропустил — успел увернуться, но лезвие скользнуло по ребрам, разрывая ткань рубашки и кожу. Пока орк снова размахивался, со всей силы пнул его ботинком в живот. Зеленому не понравилось: ментовский бутс с жестким носом это вам не птичка крылышком. Пока он пытался глотнуть воздуха, лежа на земле, Влад добил его ударом в сердце. Поискал глазами вольфов. Отступая, вольфы подошли к самому склону горы, и теперь тролль вот-вот разотрет их о камни.

Влад чуть повел раненым плечом, будто хотел отогнать боль, и побежал.

Этот трюк он часто выполнял в спортзале, поражая зрителей. Пробежав по наклонной плоскости, отталкивался ногами и, сделав кувырок в воздухе, запрыгивал на препятствия более трех метров высотой.

Роль наклонной плоскости сыграл склон. Влад взбежал на него, сколько смог и, оказавшись на одном уровне с ощеренной мордой тролля, прыгнул. Приземлившись на покатые плечи, схватил чудовище за голову. Тролль взревел. Он взмахнул лапами, почувствовав на своих плечах непрошенного гостя, пытался достать его, но лапы оказались коротки. Тогда чудище стало крутиться на месте, чтобы сбросить седока, но и это не удалось. Изловчившись, Влад сунул ствол пистолета глубоко в глазницу тролля и нажал на курок. Несколько секунд слушал, как мечется пуля, рикошетя в каменном черепе. Потом разжал руки и прыгнул вниз, одновременно толкнув ногами противника. От толчка тролль качнулся и рухнул на землю, рассыпавшись на кучу мелких камней. Лишь топоры остались лежать на земле.

Радостно взвывшие вольфы развернулись и бросились на второго тролля. Асуэл и Тораст стояли уже в полуметре от пропасти. Их клинки бессильно скользили по его каменной шкуре. Внезапно тролль махнул пустой рукой, Тораст дернулся в сторону и попал под удар топора. К счастью каменный топор только скользнул по его лбу, сдирая кожу, но этого было достаточно, чтобы с силой отбросить урукхая на склон. Он замер без сознания с окровавленной головой. Пальцы судорожно сжимали тесак.

Асуэл пронзительно вскрикнул. Меч в его руке превратился в сверкающую молнию. Он скользнул под тянувшейся к нему каменной лапой, подпрыгнул и сразу отскочил от пропасти. Лезвие меча покрылось желтоватой жидкостью. Тролль взревел, мазнул лапой по пустой, влажной глазнице. Продолжая орать, замахал топором как оглоблей и пошел на эльфа. Асуэл едва успел отпрыгнуть назад, огромное лезвие чуть не разрубило его на две половинки. Эльф снова отступил… Нога скользнула по гладкому камню склона, Асуэл отчаянно взмахнул руками, пытаясь удержаться и не упасть на спину.

Вольфы налетели на тролля сзади. Свирепый взбежал по изогнутой спине, вцепился клыками в шею. Зубы заскользили по камню, не причиняя вреда, но вольф лишь произвел отвлекающий маневр — дал другу передышку.

Тролль развернулся. Двигался он неожиданно быстро для такой массивной туши. Свирепого мотнуло в сторону. Он попытался удержаться, но лапы вольфа не предназначены для хватания. Он слетел с плеч и с визгом исчез в пропасти.

— Свирепый! — задохнулся Влад. Сунув пистолет обратно в кобуру, он схватил топор застреленного им тролля. С трудом подняв эту оглоблю, зажал его под мышкой и, выставив как таран, побежал вперед. С разбега загнал его точно между ног тролля.

Удар. Обух топора влепил ему по ребрам. Он хлопнулся о землю так, что дух вышибло. Влад распластался на дороге, пытаясь втянуть воздух. В глазах потемнело. Дыхание с хрипом вылетело из горла. Прямо перед ним каменное чудовище на краю пропасти, размахивая руками, пыталось удержать равновесие, затем с ревом сорвалось вниз.

Влад с трудом повернул голову. Дальше по дороге хоббиты и Сергей, с орочьим кинжалом в руках, сражались с последними двумя орками. Еще двое лежали в луже крови у них под ногами. Вольфы и эльф бежали им на подмогу.

В сознании Влада все плыло. «Никогда не выходи из боя, полагаясь на то, что напарники сами справятся. Это чревато неожиданными жертвами». «Кто это сказал? Кажется, инструктор. Откуда здесь инструктор? Это не здесь, это давно. В другом мире. Привычном мире. Это сознание напоминает, чтобы не расслаблялся».

Он попробовал достать пистолет и не смог. Макаров покатился по камням, выпав из расслабленных пальцев.

«Один патрон, — отпечаталось в его сознании. — Остался только один патрон».

В глазах темнело все больше. Он попытался отогнать тьму, пошевелил головой, но она не слушалась. Рядом лежал Тораст. Урукхай стонал, пытаясь подняться.

— Мы победили, — прошептал он.

Влад попытался кивнуть, но потерял сознание.

20 июня (4 Синего), над Сальбийской горной ветвью

Все-таки она сшила себе платье цвета ночи. Пришлось ждать довольно долго, чтобыполучилась ткань не слишком светлая и не слишком темная. Когда волшба внутри нее утихла, цветвышелзахватывающий— лишь чуточку темней ее волос. Оборка из-подплатья— багряная, втон волосам. Прежде чем показаться в нем наставнице, чуть-чуть добавилакрасного на крылья. И немного экзотики (видела в книге): коричневый стебель розы очистилаот листьев и шипов, а вместо цветкаукрепила на кончикепрозрачно-алуюзвезду. У людей это называлось» волшебная палочка». Айла, недолго думая, сделала звезде восемь лучей. Чтобы уж совсем как в сказке было.

Наставницаахнула и признала, что Айла права — если фея умеет шить платья, она будет прекрасна в любом: и в светлых тонах и в темных. Предположила, что чтение пошло ей на пользу, раз она шьет все лучше и лучше. «Может, еще почитаешь?» — ей почудилось в вопросе затаенное предупреждение, но она не вняла ему. Надоело читать. Хотелось увидеть Флелан — хоть изапретный мир, нонастоящий, а не упакованный в лепестки розы.

Вырвавшись за круг живых глаз, Айлаулеглась на облако. Неужели опять придется искать? Она даже не прочла, какие еще есть способы для этого. Нет, сегодня не хочется ничего делать — только смотреть…Внезапно онаподскочила. Не может быть! Айлапросто не поверила своей удаче. Люди! Те самые… Немного успокоившись, снова улеглась и устроилась удобнее: голову свесила вниз, болтает ножками, лежа на животе. Куда выидете на этот раз? Людив сопровождении эльфа, двух хоббитов, вольфов и оркапо дороге гномов направлялись насиверо-вась. Погода порадовала — Саераприпекаладаже высоко в горах. Она видела, что люди сняли плащи и упаковали их в сумку. Еще разрассмотрелагерб «лохматого» людя— белыйчереп начерном фоне рубашки. Нигде в книжках она не встретила такого. Из какого же он рода? Кому он поклоняется? Может, он дружит с некромантами? Она стала рассматривать второго — тот явновышеростом, но гербанет. Слуга, наверно. Люди брали себе в слуги могучих воинов, чтобы те защищали их в случае опасности.

ВдругАйлазаметила среди камней два необычно больших валуна. Ух ты! Тролли. Притаились — и не видно их. Скользнулавзглядом выше — а вот и помощнички помельче — орки. Да еще и с магом. Спрятались за густыми кустами и ждут. В комбинации с троллями этот отряд вполне может уничтожить путников. Вот и посмотрим, на что способен слуга. Она подперла щеку кулачком и стала с восторгом наблюдать за разворачивающимися внизу событиями. «Если уж совсем тяжко будет, — решила она, — помогу, так и быть. Но, по правде говоря, это честный поединок. Не то, что там, в горах, когда предатель, не дал даже возможности принять бой».

Тролли внизу ожили. Что тут началось! Это тебе не картинка в книжке. Хоббиты храбро сражались с магом — им помощь не нужна. А где же слуга? Ай-ай-ай. Про хозяина-то и забыл совсем. Она увидела странный черный предмет в его руках. Раздался грохот и орк, согнувшись пополам, свалился к его ногам. Тоже маг? Странно, что онане почувствовалаего силу. Айларазочарованно вздохнула. Значит, он никакой не воин? «А хозяина-то твоего сейчас прирежут», — онапротянула руку итолкнула слугу в бок— это можно сделать и на расстоянии. Тот сразу повернулся, заметил бедственное положение маленького людя. Грохот и человек с черепом выбрался из-под тела орка. Снова грохот — еще один орк покатился по земле. Неинтересно. Что там эльф? Молодец, бьетиз лука без промаха. Без всякой магии, между прочим. Урукхайтожедерется — просто загляденье. Меч так и свистит в воздухе. Только вот почему он со своими дерется? Неясно. Все так запутанно во Флелане. Айлапокачала головой. А вот вольфу спину переломили. Его братья с яростным рыком бросились на тролля, защищая раненого. Глупо! Нокрасиво. Смело. Она чуть отодвинула Звонкого, чтобы его не затоптали ненароком. Тролльтожехорош— сразу двумя топорами машет. Какинтересно! — она поерзала на облаке от нетерпения.

Громыхание, издаваемоеслугой-магом, прекратилось. Убили? Ничего подобного! Она даже села на облаке, чтобы лучше рассмотреть, как он здорово сражался с орками. Магиязабыта — сначала билсябез оружия, потом показал, что и кинжалом отлично управляется. А потом… Слуга в серой одежде разбежался, оттолкнулся ногами от склона и оказался на шее тролля. Еще мгновение и тролль превратился вкучу мелких камней. Слуга успел соскочить. Вот это дело! Если и использовал магию, то так, самую чуточку. А что со вторым будешь делать? Она заметила, как с дороги сорвался вольф. Проследила взглядомзападением, у самой земли подхватила, смягчила удар. Ничего, выживет. Снова посмотрела на слугу. Онс топором на перевес протаранилвтороготролля. Опять удача! Вот этовоин. Нигде она не читала, чтобы кто-то победил двух троллей за одну битву. Второго-без всякой магии. А как с орками управился! Настоящий воин. «Буду называть егоСерыйВоин», — решила она. Но почему же у него нет настоящего оружия? Где его меч? Ему ведь пришлось орочьими кинжалами сражаться…

Скептическиогляделаего спутников: разве у них найдется подходящий меч? Даже эльфийский маловат. Изящный слишком… Аведь она знает оружие, которое идеально бы подошло ему…

Она снова стала наблюдать за дорогой. Потом надоело, стала лепить из облаков меч. Получилось — просто загляденье. Может и Стража вылепить?

20 июня (4 Синего), раннее утро, Сальбийская ветвь.

— Он ведь выживет, правда? — Сергей заглянул в глаза хоббиту.

— Конечно, выживет, — заверил его Ут. — И Звонкий выживет. Нам бы только до Гугазижа добраться. Фисти, — повернулся он к другу. — Хватит сил вызвать помощь?

Толстячок серьезно кивнул и сосредоточился над посохом. Ут склонился над Владом, еще раз ощупал ребра, приложил к ним влажные бинты, перевязал плечо. Потом перешел к Торасту. Улыбнулся вымученно — с ним тоже будет все в порядке. Крови много потеряли, но не смертельно. С тоской посмотрел в сторону пропасти. Свирепый не выживет. Даже для стойкого вольфа есть пределы. Звонкому можно помочь, а ему — нет. Он вздохнул и направился к раненому вольфу. Там уже колдовал Асуэл:

— Рана серьезная, — сказал он, увидев хоббита, — но думаю, оклемается.

Ут кивнул.

— Что дальше?

— Надо подождать пограничный отряд. Фисти вызывает его. Иначе не донесем.

— Сколько ждать?

— Часа два, — ответил подошедший Фисти.

Урукхаи прибыли так быстро как смогли. Раненых положили на носилки. Самый тяжелый — вольф, его взялись нести сразу шестеро урукхаев. Сильным воинам приходилось нелегко, они часто менялись. Если пограничный отряд добирался до них бегом чуть больше двух часов, то обратный путь с носилками, растянулся на шесть. Когда они подошли к пограничной заставе, находящейся на расстоянии дневного перехода от Башни Стражей, Саера задевала краем горизонт.

Владу снились приятные сны. Он загорал на горячем белом песке, один бок холодила речная волна. Эта же волна его приятно покачивала. Но он никак не мог понять, почему же он весь в Волгу не зашел? Вот же река, рядом, он попытался подвинуться, но твердая рука удержала его:

— Осторожно, свалишься.

Он открыл глаза. Над ним склонилась зеленая морда. Тораст? Он бы не смог — ранен. В плен их взяли или свои спасают? Вопрос не вызвал тревоги в душе. Наплевать на ответ. Так приятно покачиваться на носилках. Через минуту он снова забылся.

— Да… — размышлял Сергей вслух, шагая рядом с хоббитом. — Нормальные герои всегда идут в расход, — теперь, когда он точно знал, что не останется во Флелане один, можно было и пошутить. — Часто думаю: если бы Влад не погнался за мной тогда ночью, все было бы совсем иначе. Сидел бы я сейчас в своей уютной квартирке, смотрел телик, или на компе играл… Ведь все из-за Влада получилось. Досталось этому воину Света и Порядка уже в который раз по самое не хочу, а меня это не утешает. Может, Орман ему мозги новые вставит, чтобы перестал быть таким правильным?

— А зачем он гнался за тобой? — поинтересовался Ут.

— А ты не догадываешься? — нахмурился Асуэл. — Вспомни гномов…

— А вот кто старое помянет, тому глаз вон, — скривился Серый. — Или топором по голове, как сказал незабвенный Урслог. Тем более, я принес официальные извинения. Долго еще идти-то? — спросил он, чтобы перевести разговор на другую тему.

— Нет, — Фисти показал рукой на высокие каменные стены. Вокруг протиралась голая степь, лишь узкая лента дороги уходила дальше на Сивер. Далеко на горизонте сверкнула серебряная полоска реки.

— Выглядит непривлекательно, — протянул он разочарованно. — А внутри как?

— Это же воинское поселение, а не дворец, — пояснил Фисти. — Второе такое у Великой реки, он махнул рукой к горизонту. За рекой начинаются жилые города: эльфы, хоббиты, урукхаи. Там красиво. Но замок Ормана — лучше всех. Когда увидишь — захочешь еще стихи написать, — хоббит вздохнул.

— На то он и маг, — понимающе кивнул Сергей. — Положено ему.

20 июня (4 Синего), замок фей

Айлаподпрыгнулана облаке. Вот как! Никакойэтот человек с черепомне хозяин. Акто? Нетрудно догадаться — преступник. Эльфнамекнул. Да и сам он назвал Серого Воина — Воином Света и Порядка. Такой будет гнаться только за преступником. Как же она сразу не догадалась — недаром у него такой страшный герб. А то, что у Воина нет герба — не беда. Будет и у него. Кто знает, может, даже крылья феи? Она тихо рассмеялась и полетела в замок. Прятаться от живых глаз с каждым разом становилось все проще. По дорогеонаразмышляла: «Меч Стража — как он нужен Воину! Но нельзя… Иначе изгнание. А может, нет? Может, пугают только?» Она не видела, чтобы хоть раз кого-тоизгнали."В крайнем случае, расскажунаставницам, что люди вернулись. Поймут!» А если не поймут — так сами посмотрят и увидят, что она права. Зато она прямо как в книжке, поможет людю. КакГармсел! Воин будет ей благодарен. И… кто знает…Может, благодаря ейвсе переменится. Флелан больше не будет запретным миром, потому что она, Айла, не испугалась, сделала первый шаг…

Мысли приятно взволновали ее. Еще бы, она станет известней, чем Гармсел. Станет наставницей. Через многие века будут рассказывать, как она нарушила запрет, но это пошло на благо. Останетсяв истории, как та, что примирила фей с Флеланом. «А еслилюди вернутся… Глядишь и всеплатья пригодятся». Когда она подлетала к замку, ужене сомневалась: ей срочнонадок Стражу.

Войдя в усыпальницу, долго смотрела в лицо мужчины. Осторожноприкоснулась к его руке. Скользнула пальцами к рукояти, потянула меч к себе. Не тут-то было! Страж крепко сжимал пальцы. Она попыталась выдернуть — ничего не получилось. Что же делать? Попробовать магию? Айла не начала волшбу — тревога в сердце остановила. Что-то подсказывала, что здесь не поможет колдовство, да еще такое слабенькое, каким владеет она. Можно только поднять тревогу или даже… погибнуть. Значит, ничего не получится? В прошлый раз она говорила и была услышана. Айла решила попробовать еще раз:

— Доброй Саеры, Страж. Меня зовут Айла — лунная фея. Тыне знаешь меня, но я про тебя все-все знаю. Много читала. Про тебя и про Гармсел. Мне нужен меч. Я не краду, не думай. И это не для меня. Дело в том… Тыеще не скоро проснешься. За это время я успею вернуть оружие. Возьму его временно, а лет через сорок верну. Там во Флелане есть один людь…Он воин. Понимаешь? НастоящийВоинСвета и Порядка. Может быть, даже лучше, чем ты, — Айлаосеклась. — Я не хотела тебя оскорбить…Просто… я еще не читала, чтобы кто-то во Флелане убил двух троллей за одну битву. Может, я просто еще не дочитала, и ты тоже так делал? Тогда извини. Но значит, он такой же, как ты. А вот оружия у него нет. Представляешь? Онибез оружия сражался великолепно, но Воину нужен настоящий меч. Ты знаешь это лучше, чем я. К тому же твой меч… Ему скучно лежать здесь. Он жаждет битвы со злом. Отдай его Серому Воину. Он достоин. Это говорю тебе я, Айла, — фея остановилась, чтобы перевести дух.

Страж лежал не шелохнувшись. Она вздохнула и начала снова. Что только она ни говорила… Наверно, ни разу в жизни не была она так красноречива. Даже когдав самом начале ее ловили наставницы за нарушение запрета, она не оправдывалась с таким жаром. Но Страж не внял ей. Он по-прежнему крепко держал меч вруке. ТогдаАйлавоскликнула с горечью:

— Никогда не думала, что ты такой! Пока ты держишь меч при себе, во Флелане совершается столько зла! — и вскрикнулаиспуганно— рука Стража вздрогнула и разжалась. Фея, почти не дыша, поднесла открытые ладони к рукояти. Мечподнялся в воздухе и лег ей в ладонь. Айлазамерла, счастье в ней переливалось через край, слов не хватало, чтобы высказать его. Поэтому она молча пошла из усыпальницы сдрагоценной ношей. Лишь на порогеобернулась и прошепталас сияющими глазами:

— Спасибо! — ей показалось, что Страж улыбается.

Она спрятала меч от посторонних глаз, укутав его втут же созданную тканьи применив магию, чтобы отвлечь внимание от необычного свертка в руках. Сегодня онабудетосторожна как никогда. Может, если ее поймают, она и сможет все объяснить. Может, ей даже поверят. Но рисковать не стоило.

Перейдя границу, оназамерла на облаке. Избавившись оттканиАйла, сжимала рукоять меча двумя руками, держа его острием вниз. Очень жутко идти дальше. Даже крылья дрожат. Может, не стоило поступать так опрометчиво? Айла тяжело вздохнула. В общем-то, теперь уже выбора нет.

Она наложила на себя заклинаниеневидимости и шагнула с облака.

Вид домовв Гугазижесовершенно нежилой. Одноэтажные постройки с плоскими крышами, слепленыдруг с другом боками, словно соты. Маленькие темные провалы в стенах напоминали скорее бойницы, чем окна. Ничего удивительного — это же орки. Что они могут сделать красивого?

Чтобы проникнуть внутрь, Айлауменьшилась до размера ночного мотылька. Воины, стоявшие на постувдольогромныхстен, не могли ее заметить. Она стала заглядывать в окошки. Здесь семья. И здесь. Здесь куча орочьих детишек.

Здесь еще семья. Да что же это такое… Так можно и до утра искать!

Наконец нужнаякомната показалась перед ней. Едва Айла влетела туда, увидела Серого Воина. Он лежал набольшомложе, под одеялом, раскинув руки в стороны. Рукиобнажены, лишь на плече повязка с каплями крови. Чуть поодаль на таком же ложеего спутник — урукхай. У него перевязана голова. В глубине еще был кто-то, но Айла не стала рассматривать — не за этим пришла. Фея приняла обычный размер и повисла над Серым Воином — прозрачная белесая дымка с трепещущими крылышками и мечом в руках. На мгновение захотелось, чтобы он проснулся. Может, стать видимой? Не стоит. Слишком опасно. Кто знает, что он думает о феях? Осторожно положила меч ему подмышку, вдоль тела поверх одеяла. Понравилось, как меч прильнул кбоку. Значит, признал. Айласпустилась ниже, наклонившись к самому лицу Воина. Что там было в книгах об этом? Губы к губам? Она рассмеялась, дыханиекоснулось его лица. Воин смешно сморщил нос. Феясразу отодвинулась, уткнула рот в плечо, чтобы сдержать новый приступ смеха. Легко прикоснулась к повязке — ей показалось, что от ее руки к ране протянулся тоненький лучик. Рваные дырки в теле Воина на плече и ребрахжадно впитывали в себя ее силу. Все, хватит. А то ей не останется. Взлетела и замерла в воздухе — лишь платье да крылья мерно колышутся. Полюбовалась недолго. Что ж, надо лететь обратно. Айлауменьшилась в размерах и вылетела в окно. Вверх, вверх, к облаку. Казалось, что не крылья несут ее, а радость, наполняющая сердце. Она играет внутрикак фонтан, подталкиваетвсе выше. Когда прохлада облака окружила ее, фея замерла, повернувшись лицом к земле. Вспомнила, как лежал он, и тоже раскинула широко руки. Теперь они лежат напротив друг друга: он там, в домике, она здесь на облаке. Если бы он мог видеть сквозь крышу, то увидел быАйлу, как видит она Воина. И залюбовался бы. Это глупые орки боятся фей. Аон бы непременно залюбовался.

21 июня (5 Синего), утро, Гугазиж.

Перед глазами в полутора метрах над головой потолок из красноватой глины. Лежать удобно, мягко. Так удобно, что даже шевелиться не хочется. На удивление не жарко. И не холодно. Словно работает кондиционер. Уютно так. Может, потому что впервые за много дней спит раздетым, под одеялом.

Влад еще немного понаслаждался покоем. Потом вздохнул: лежи — не лежи, ничего от этого не изменится. Все равно придется вставать, обедать и топать к Орману, который с каждым шагом нравился все меньше и меньше. Он сел на кровати. Правая ткнулась во что-то твердое. Он недоуменно повернулся. Рядом лежал огромный меч. Под самым боком. Это что же, ему, значит, положили?

У кровати на полу, аккуратной стопочкой, почти как учили в армии, лежит одежда. Чистая, заштопанная, но не глаженая. Рядом стоят отмытые от грязи ботинки. Поверх одежды — ремень с кобурой, дубина и рация. Самая бесполезная вещь. Опять тяжелый вздох из груди. Он сдвинул меч, чтобы не упал, опустил ноги на пол. Плечо и ребра перевязаны, но под повязкой все чешется. Значит, уже все зажило. Он чуть отогнул ткань на плече. Так и есть. Нежно-розовый шрам. Что у них за лекарства такие волшебные. Приложил — и за один день все зажило. Дали бы с собой… пару тонн.

Он снял повязки, стал одеваться, машинально оглядывая комнату. Такие же как потолок глиняные стены. На той, что слева малюсенькие окна, впускавшие в комнату не свет, а лишь солнечный лучик. И правильно. В спальне мужчина только спит. Свет здесь не нужен.

Сколько же он без сознания провалялся? Хотя, что гадать, сейчас найдет Асуэла или Ута… Последнее, что помнил, это как орки несут его на носилках. Он даже не понял враги или друзья. Влад проверил кобуру. «Пистолет на месте. Значит, точно у друзей. Обойма… Блин, знал бы заранее, куда попадет, обоймы по всем карманам бы распихал. А ведь говорил Бельский: носи с собой запасную, носи! Не послушал». Голова закружилась, на этот раз оттого, что слишком много спал. Надо посидеть немного, прийти в себя. Отчетливо вспомнился дурацкий день, когда он вышел из машины прогульнуться по рынку. А тут взрослый малолеток из сумочки дамы сотовый цап… «Стоять, пацан!» — не стоит. Погоня, забор, темнота, падение — и вот он здесь, в этой сказке для взрослых, с одним пистолетом и двумя патронами. Чело-вэк ур Кнел. Человек с дубиной, по-орочьи. А если вернется, надо будет еще и объяснительную писать, где остальные патроны истратил.

События последних дней крутились в голове как калейдоскоп: Шапки, Синие, эльфы, воздушный этот, гномы, единорог, орки, тролли… То ли еще будет, ой-ой-ой. Судя по тому, как развиваются события, не ждет их у светлых очей Ормана ничего хорошего. «В этом мире не может быть ничего хорошего в принципе. Эльфийка… Стоп, только не это… Впереди только загадочный маг Желна Орман. Черный дятел с вампиром подручным».

Влад попробовал подняться. Получилось. Даже не качает сильно. Привычно прицепил дубинку у пояса. Меч за отсутствием ножен просто взял в руку.

На улице шумно. Орки сновали повсюду. Клыкастые, зеленокожие и мускулистые как бодибилдеры. Женщины готовили у костров, мужчины сидели там же. Куча зеленых ребятишек, в которых по множеству косичек опознал девочек. Да… Если у них тут столько девочек, становится понятным, почему многоженство развито. Какой-то дисбаланс…

Стражи стояли с оружием в руках на стенах, окружавших поселок. Кстати стены в отличие от домиков явно строили под замок, а то и нехилую крепость. Наверное, такая стена была в Трое. Той самой, под которой вся армия Греции десять лет простояла, а под конец только хитростью и смогла взять ее. Фильм недавно посмотрел. Когда Ахиллес объяснялся в любви, аж челюсть на бок сворачивало. До того все… по-голливудски. Не хватило ума у сценаристов переделать Гомера так, чтобы воин по-человечески заговорил…

Где ж друзей-то искать?

— Дертад, — Влада хлопнули по плечу. Он дернулся, машинально схватился за пистолет.

Седой орк смотрел на него как на бога. Мутные глаза лучились благоговением и преданностью.

— Дертад, — орк стукнул кулаком в грудь и поклонился. Седой хвост чуть ли ботинки Влада не лизнул. — Воин, ты показал Грондогу то, что он ждал всю жизнь. Знамение. Хорошие пришли времена. Скоро жизнь во Флелане изменится. Пророчество исполнилось — он снова явился в мир. Воин, Грондог не отпустит тебя без подарка. Подожди, добрый посланник.

Седой орк исчез в домике стоявшем за его спиной. Только соломенная занавесь, прикрывавшая дверь зашуршала.

«Псих», — подумал Влад, повернулся, чтобы уйти, но не успел, снова зашуршала солома, и Грондог схватил его за руку.

— Прими, Дертад. Пусть он послужит великому.

Урукхай подал Владу ножны. Сшитые из толстой кожи они были украшены множеством рисунков, похожих на настенные росписи в пещерах. По краям шли серебряные клепки.

— Спасибо, — неуверенно проговорил Влад, принимая подарок.

— Тебе, Воин, спасибо. Успокоил старика на закате дней, — старый орк сделал шаг назад и исчез за соломенными шторами, словно не желал больше надоедать доброму вестнику.

Влад пожал плечами, вложил меч в ножны, пристегнул к поясу. Хорошо бы найти кого из друзей, то есть спутников. Какой из Тораста друг? Надсмотрщик хороший, это да. Главное, чтобы Серый на глаза не попался. Достал уже со своими шуточками.

Впереди раздавался негромкий гул. Группа орков-урукхаев расположилась полукругом, вслушиваясь в слова того, кто находился в центре. Раздавались смешки, одобрительные возгласы. Здесь были и женщины, не занятые по хозяйству, и дети. Мальчики, наверно, все как один собрались — их можно было отличить по хвостам на затылке. Что же их так заинтересовало? Когда разглядел, с досады сплюнул. Не даром же говорят: «Вспомни дерьмо — вот и оно».

Серый стоял на возвышении и ловил кайф. Еще бы — столько благодарных слушателей. Большим пальцем левой руки зацепился за ремень на джинсах. Правая рука вытянута вперед, одухотворенное лицо поднято к небу. Чисто Ленин на броневике. Он вдохновенно декламировал:

Орки слушали внимательно, понимающе кивали друг другу. Дети рот открыли от восторга.

Влад демонстративно сложил руки на груди. Серый увидел его, замолчал на полуслове. Замахал рукой.

— Влад! — крикнул он. Соскочил с возвышенности и полез к нему между орков. — Прошу прощенья… Прощенья просим, — только и успевал раздавать он по сторонам.

Орки совсем развеселились.

— Вот он наш герой! Про которого, я, значицца, поэму сочинил! Что, выздоровел? — Серый хлопнул Влада по плечу и обернулся на урукхаев: видели, как я с ним запросто? Снова посмотрел на Влада. — Быстро ты! Ут говорил, еще пару дней проваляешься. Это хорошо, что ты выздоровел. Зер гуд.

— Так это ты сам сочинил… поэму? — поднял брови Влад. — А мне показалось…

— Мало ли что тебе показалось. Идея, может, и не моя, но исполнение… Это тоже много значит, — он повернулся к урукхаям. — Простите великодушно, но продолжение, видимо, пока придется отложить. Моя помощь Владу требуется, — повернулся к менту. — Ведь ты за этим меня нашел, правда? Я тебе очень-очень нужен, правда?

— Помолчи уже, — цыкнул Влад. — Голова от тебя болит. Где все?

— Там, — Сергей махнул рукой куда-то за спину. — Мы пришли, уже на закате. Нас на постой определили. Тебя, и Звонкого отдельно, как тяжело больных. Тораста тоже к вам. У него две жены и одна невеста. Только представь: три женщины! А ухаживать за ним некому. Все в дозор ушли сразу после ночи Синего Ока и вернутся только через неделю. Он бедный так горевал… Так вот остальных, и меня в том числе, отдельно поселили, а утром всех самый главный к себе позвал. Они его то ли офицером, то ли рыцарем кличут. Звания у них такие! Ну, а мне сказали, погуляй, мол, пока, оглядись. Вот часа три уже хожу, оглядываюсь.

— Понятно, — буркнул Влад.

Серый склонил голову набок, заинтересованно уставился ему в район пояса.

— Ух ты! — сказал он. — Класс. Тебе еще оружие дали? Или сам где добыл?

— Что? — не понял Влад.

— Меч, говорю, какой большой. Где добыл?

— Рядом с постелью лежал. Я думал специально мне положили. Зря, наверно, взял, — Влад вытащил клинок из ножен, прицепленных к поясу. Меч блеснул светло-синим лезвием, по которому шли удивительные серебристые узоры. В свете солнца, они буквально резали глаза. Влад оглянулся и увидел, что позади него столпились урукхаи. Они с благоговением перешептывались.

— Чудо какое…

— Неземной меч.

— Никогда такого не видел…

— Может, эльфийский?

— Да он раза в три эльфийского больше.

— А металл видел такой?

— Я же говорю — чудо.

По всему выходило, что никто этот меч не знал. Откуда же он взялся?…

На улице глубокая ночь. По небу, среди десятка ярких звезд, плыла Араса, похожая на светло-зеленый сыр с большими дырками. Мягкий свет отражался от лезвия клинка. Меч лежал посреди двора на разложенном одеяле. Вокруг него собралась команда в полном сборе.

— Ты говоришь, что видел привидение? — в который раз спрашивал Ут.

— Да, — кивнул Тораст. — Я глаза открыл, а над Дертадом белая, прозрачная повисла, а в руках меч. Я уже приготовился прыгнуть — думал, она убить его хочет. А она рядом меч положила, до плеча дотронулась и исчезла.

— Как исчезла? — уточнил хоббит.

— Ну, как исчезают? Растворилась в воздухе.

— Может, тебе померещилось? Тебе все-таки по голове крепко дали.

— Я тоже так подумал, — с готовностью кивнул урукхай. — Но утром меч-то рядом с Дертадом лежал. Значит, не померещилось.

— Больше никто не заходил?

— Да не знаю я, заходил кто или нет. Я же спал. Когда проснулся — меч рядом с Дертадом лежал.

Фисти водил посохом над клинком. Уже минут десять водил. Ловкий и Скользящий о чем-то переговаривались между собой. Остальные внимательно слушали урукхая.

Фисти опустил посох. Тяжело вздохнул и отер лоб рукой.

— Что? — спросил за всех Ут.

— Не знаю, — пожал плечами Фисти. — Молчит. Я с таким первый раз встречаюсь. Обычно вникаешь пять минут и всю историю оружия знаешь, а тут как в темноту смотришь. Никогда подобного не было. Показывает только, что прикасалась к нему такая… вся в белом, с крылышками.

— Вот, я же говорю! — обрадовался Тораст.

— Ты говоришь, что привидение. А тут с крылышками. Ничего вам не напоминает? — он посмотрел на Ута и Асуэла.

— Фея? — предположил эльф.

Глаза у Тораста расширились. Затем он нахмурился. Заскрежетал зубами.

— Вот-вот, фея, — пробурчал Фисти. — И мне именно это пришло в голову. Только где ты фей во Флелане видел?

— Они там, — Тораст ткнул пальцем в небо. — Если фея сделала подарок, быть беде. Меч этот или в бою сломается в самый неподходящий момент. Либо сам рубанет хозяина. Все, что исходит от фей — зло!

— Сказки! — запротестовал Ут. — Фей не существует. Пока своими глазами не увижу — ни за что не поверю. Как это там, — он передразнил жест Тораста, показав пальцем в небо, — можно жить?

— А это не сказки? — спокойно кивнул Асуэл на меч.

Ут сник. Тораст шумно втянул воздух сквозь клыки.

— Выбросить надо! — настаивал он.

Фисти замотал головой.

— Я не знаю, откуда этот меч, но то, что в нем нет зла — это точно. И Влада, между прочим, она подлечила. Где ты видел, чтобы такие раны за одну ночь затягивались? — Тораст несогласно покачал головой, но больше не спорил. Наступила тишина, во время которой все посматривали друг на друга. — Ладно, — наконец проговорил Фисти, — будем считать, что где-то во Флелане осталась живая чокнутая фея, и она с чего-то решила одарить Гро. — Значит, ты, — он повернулся к Владу, — у нас теперь получаешь еще одно имя: любимец фей. Как Ут это будет на их языке?

— Как можно изучать мертвый язык, — Ут избегал смотреть на Тораста, — если даже письменных документов не осталось?

— Не прибедняйся, ты все знаешь.

— Увы, далеко не все. Конечно, в древних манускриптах встречаются некоторые слова из языка фей… В общем, как «любимец фей» я не знаю, а вот судя по обстоятельствам, имя Айдос подойдет. В переводе — лунный друг.

— Подойдет, — кивнул Фисти. — Не зря же она ночью приходила. Может, и сама — лунная. — Он пристально посмотрел на урукхая, — Тораст, повторю специально для тебя: зла в этом мече нет. Сила есть. Очень много силы. Ты, Айдос, можешь носить меч спокойно. А если научишься управлять силой — великие подвиги будешь творить.

— Когда? — вздохнул Влад. — Я у вас тут проездом, не забыли? Орману отдам, пусть он силой управляет.

— Можно и Орману, — согласился хоббит. — Хотя, такими дарами не разбрасываются.

Влад осторожно поднял клинок, опустил его в ножны.

— Везет же некоторым! — горестно вздохнул Серый. — И свое оружие, и чужое. А мне все никак! Пойти что ли поспать подольше? Вдруг фея молочного зуба и мне что-нибудь подкинет…

— От фей ничего брать нельзя! — снова возник Тораст, которому не понравилась шутка Сергея. — А тебе Чакша, после битвы тоже положено оружие. Думаю, подберем тебе меч урукхая.

— Вот спасибо! Хоть чем-то одарили.

— Спать пора, — скомандовал Асуэл. — Завтра с утра в путь. К вечеру должны быть у Ормана.

21 июня (5 Синего), утро, Кошбай — деревня хоббитов рядом с перевалом.

Иван заботился об Иситио как мог. Конечно, лучшая комната у хоббитов не могла сравниться с самой скромной в эльфийском замке, но туда пока возвращаться рано. По многим причинам. Василий тайно побывал там. Встретился с завербованными минервалсами — хвала ареопагиту, все выжили. Замок сильно пострадал. Внутренние комнаты уцелели, а остальные восстановят еще не скоро. Вспоминая пребывание в замке, Иван часто думал, что у него не хватило бы духу устроить такое разрушение. При всей грязной работе, которую ему приходилось делать во имя Света, он очень ценил красоту. Его с детства учили, что нельзя бросать мусор, где попало, царапать каракули на стенах, а уж разрушать памятники архитектуры — это такое варварство… Он покачал головой.

Иситио на койке слабо шевельнулся.

Рано тебе еще просыпаться, рано. Сон он лечит. Да и… Просто рано. Иван быстро пересел на табуретку у кровати, обнажил руку правителя до локтя и вколол еще порцию снотворного. Мутные глаза Иситио какое-то время блуждали по лицу Ивана, словно правитель пытался рассмотреть сквозь густую пелену того, кто причинил боль. Потом лекарство подействовало, и он расслабился, закрыл глаза.

Силой удерживать правителя они не могли. Проснется — захочет отбыть в другой замок — их еще два осталось в Аксельской гряде. Хорошо, если просто уедет. А если начнет требовать немедленных военных действий против Ормана? Им это не нужно. Пока не нужно. Без мощной поддержки война обречена на поражение. Даже если удастся каким-то чудесным образом сломить сопротивление Объединенной армии, заставить Ормана несколько умерить аппетиты, в конце концов, даже убить строптивого мага — не в этом цель ордена.

Что такое Орман в большой игре? Мелкая сошка. Щепка, как и Иситио. Им нужно найти кукловода. Когда найдут Ланселота, когда уничтожат его — тогда можно будет заняться остальными проблемами.

В первую очередь надо открыть врата, которые позволят войти сюда ордену Света. Не одному-двум минарсам, а целому войску. Установить здесь храм. Использовать силу, данную им в полную мощь. Вот тогда посмотрим, Ланселот, сможешь ли ты справиться с нами.

Иван пересел в кресло-качалку. Закинул руки за голову, мягко покачивался в кресле и снова подводил итоги.

Завербовали одиннадцать минервалсов, среди которых не последние люди во флеланской политике. Хорошо.

Попытаемся уговорить Иситио тоже дать обет ордену — это будет самой большой удачей. Правитель эльфов — минервалс. Просто чудо какое-то.

Василий вот-вот определит место для первого камня врат. Очень хорошо. Такими темпами, через месяц, самое большее два, врата будут открыты.

Уничтожено средство связи с Ланселотом. Хорошая идея пришла в голову Василию. Теперь, может, Ланселот скорее объявится в своем мире, ведь его, так сказать, дети, остались без мудрого руководства. Еще один плюс в их копилку.

Не удалось уничтожить людей. Плохо. Не потому, что они могут быть опасны. Не потому, что он лично что-то имел против них. И они щепки. Жертвы на пути прогресса. Песок в отлаженном механизме. Так почему же такие щепки понадобились Ланселоту? Несколько раз Иван ловил по миру мощные вспышки силы. Это наверняка был управитель. Он с кем-то разговаривал и среди тех обрывков, что Ивану удалось уловить, упоминались люди. Жаль только что там, где речь пошла для чего именно они понадобятся, пошли такие помехи, что Иван так и не смог ничего расшифровать. Нет, людей надо истребить. Или вернуть домой. Главное, чтобы ни один из них не остался здесь. Еще в данной ситуации беспокоило то, что люди смогли обойти все ловушки, что Иван расставил на пути, хотя не обладали магической силой. Они ничего не знали об ордене, даже не подозревали, почему столько раз попадали в переделки. А если узнают? А если из обороны перейдут в наступление? Кто знает, сколько сюрпризов могут преподнести… Лучше бы они исчезли. С глаз долой из сердца вон.

Иван не любил сюрпризов. Почему-то с первого дня, как он увидел людей, показалось, что именно они и преподнесут ему самый неприятный сюрприз. Как бы хотелось, чтобы на этот раз он ошибался!

21 июня (5 Синего), утро, Гугазиж.

Они вошел во врата замка Ормана. Влад помедлил у фонтана похожего на золотое мороженое. Другого сравнения не находилось: изящная ваза на высокой ножке, а из нее что-то густое и сияющее клубится… Вот и начинаются чудеса мага. Еще каких-то десять минут и они предстанут пред его светлыми очами. Хоть и задержались в пути, но… дошли. Что их ждет? Влад чувствовал себя как студент-двоечник перед серьезным экзаменом. Сердце ухало как молот. Тело напряжено, готово сражаться до конца. Как ни успокаивали его спутники, рассказывая о достоинствах мага — верилось с трудом. Не получалось в жизни у Влада никогда так, как он хотел. Никогда. Обязательно такую подлянку получал от судьбы, которой вообще не ждал. Подготовишься к трем неприятностям — нет, свалится четвертая, совершенно неожиданная… Сейчас интуиция подсказывала: будет такая же история.

— Идем? — Серый смотрел на него выжидающе.

— Что-то хозяин не торопится нас встречать, — процедил сквозь зубы Влад, оглядывая гигантскую лестницу с клумбами. Цветы, похожие на упавшую радугу, издавали волшебный аромат. Пахло не так сильно, чтобы заболела голова, но достаточно, чтобы почувствовать и восхититься.

— Какое у вас все-таки самомнение, — Ут широко улыбнулся, чтобы Влад не обиделся на эти слова. — У людей, я имею в виду, — пояснил он. — Вы считает, что маг должен вас встречать у ворот? Это же Орман! Придется вам самим к нему подняться.

— Поднимемся, — кивнул Влад.

Чем выше вверх, тем больше восторг захватывает. Влад мало достопримечательностей видел в жизни. Сам никуда не ездил, альбомы или открытки не покупал. Слова Версаль или Лувр для него значили только «дворец», и никаких восторженных эмоций не вызывали. Можно сказать, замок Ормана — первый и единственный замок, который он видит. И… это просто чудо. Когда смотришь на такую красоту, все остальное уже не беспокоит. Его восхитил замок Горных эльфов, раздражали жилища гномов. Здесь хотелось жить. О подлости и предательстве думать не хотелось. «Может, тоже магия?» — одернул он себя.

— Я хотел бы показать тебе дворец лесных эльфов, — шепнул Асуэл. — Он тоже великолепен. Его красота иная, но все же… он прекрасен. Заедешь к нам?

Влад неопределенно пожал плечами. Кто знает, что их ждет. Если маг скажет: «Сейчас же отправляйтесь домой», он так и сделает. Если предложат экскурсию… Пожалуй, откажется. Уходить надо, пока не поздно. Но это он автоматически перебирает лучшие варианты. А ведь возможно еще несколько худших…

Они ступили под высокие своды дворца. Откуда-то из-за двери, будто сидел в засаде, шагнул на встречу Осшер. Влад вздрогнул от неожиданности.

— Приветствую вас, воины мага и люди, — вампир почтительно склонил голову. — Сэр Орман приглашает вас на аудиенцию. Вы много перенесли за последние дни. Он хочет лично поблагодарить каждого. Прошу, — он показал рукой на лестницу бело-голубого мрамора с замысловатыми коваными перилами и бордовой ковровой дорожкой посредине. Красное на белом. Очень красиво.

— Что я вам говорил? — толкнул его в бок Ут. — Все будет хорошо. Его нельзя не любить. Когда увидишь мага — сразу полюбишь.

— Этого-то я и боюсь больше всего, — уныло улыбнулся мент, но хоббит юмора не оценил.

Влад сделал несколько шагов за ним и обернулся на Осшера. Тот остался стоять у двери, как часовой. В темной бездне пронзительных глаз явная насмешка. Поймав взгляд Влада, опустил глаза, точно узоры мраморного пола рассматривал. Это очень не понравилось.

Лестница оказалась на удивление короткой. Один плавный оборот — и они уже в коридоре с зелеными стенами. Влад обратил внимание, что здесь факелы не такие как у эльфов и, тем более, гномов. У Ормана они словно и не горят. Больше напоминают лампу дневного света. Вот только стекла на факелах не было — только ровное голубоватое пламя. В трех метрах широко распахнуты двери, из которых в коридор ложится прямоугольник солнечного света. Будто Саера в тронном зале поселилась.

Чем меньше оставалось расстояние, отделяющее их от места встречи, тем сильнее колотилось сердце. Теперь он мог признаться, что больше всего боится не смерти. Человека легко поставить в такие обстоятельства, что смерть просто сладкой мечтой покажется. Но лучше об этом не задумываться. Пока. Мельком взглянул на Серого. Тот тоже бледнее обычного. Почувствовав взгляд мента, зыркнул на него испуганно-вопросительно, как в начале пути: «Ничего ведь не будет, правда?» Мент отвернулся. Откуда ему знать, будет или нет. Есть патрон в пистолете, но поможет ли? Большой вопрос.

За дверями в тронном зале показалась трава. Чуть позже Влад понял, что это зеленый ковер. Они вступили в зал. Вместо потолка — синее флеланское небо. Влад невольно поднял голову, чтобы увидеть, откуда такое обилие света. Пригляделся — понял, что половина потолка стеклянная, а вторая половина — картина, изображающая небо. Отличить, где кончается стекло и начинается изображение очень трудно.

В отличие от остальных мест Флелана здесь не жарко. Очень комфортно, только отдыхай.

Влад огляделся. Слева и справа огромные кресла. Прямо перед ним полукруг золотых тронов. Все пусты. «И где же маг в обещанных черных одеждах?» — удивился Влад. Сделал еще пару шагов и снова окинул взглядом круглый зал. Никого. «Засада?» — он неуверенно посмотрел на спутников. Они безмятежно спокойны. Двое из них — эльф и урукхай — заверили, что если Орман отдаст несправедливый приказ, выполнять его не будут. Вот только смогут ли воспротивиться? Что если их воля полностью под контролем? Непривычная тишина, резала слух.

— Его нет, — обратился он к эльфу.

— Он здесь, — заверили его. — Осшер сказал, Орман ждет нас в тронном зале, значит, он ждет.

«Невидим?» — подумал Влад. Еще этого не хватало. Рассматривают их как букашек под микроскопом. Ножны ударили по ногам, как будто меч напомнил о себе. Подарок феи. Как же он сразу не вспомнил? Они ведь в один голос кричат — что подарок необыкновенной силы, значит, и с магом должен справиться в случае чего? Влад криво усмехнулся: «Из меня воин, как шашлык из балерины. Я же никогда мечом не дрался. Вот если только поторговаться попробовать. Я ему меч, он мне… хм… Где он все же может прятаться?»

Круглый тронный зал необыкновенное зрелище. Невольно анекдот вспомнился. «Почему у тебя дом круглый? — Так теща все время спрашивает: у вас в доме угол для меня найдется?» У этого мага, наверно, тоже теща есть. А может, и не одна. Столько лет живет…

Справа полукруг из стекла. «Где же они в диком обществе столько стекла взяли? — удивился мент, но тут же одернул себя. — Маг же тут живет, елки палки. Наверняка сказал, что это магия. Впрочем, такое окно чистым поддерживать, действительно нужна магия. Вряд ли Орман приглашает сюда мойщиков стекол». Он посмотрел налево. Там всю стену занимала картина мирного Флелана: залитая солнцем равнина, горы вдали без всяких следов присутствия живых существ. Саера над равниной светила ослепительно ярко, но уже приближалась к горизонту. «Совсем, как на самом деле, — подумал Влад. — Интересно».

Влад, наконец, остановился перед центральным троном. Справа встал Серый. Асуэл, Тораст и остальные чуть позади. Подождали секунд десять. Все казалось, сейчас какая-нибудь вспышка — и маг покажется во всей красе: длинная седая борода, кустистые брови, черный балахон, расшитый золотыми звездами. А очи… светлые-светлые.

Ничего не изменилось. Влад оглянулся, чтобы еще раз осмотреться и вздрогнул — в кресле слева сидела зеленоглазая эльфийка и, снисходительно улыбаясь, смотрела на него. Кресло настолько массивное, что скрывало девушку полностью. Пока не выйдешь вперед, не встанешь перед тронами — увидеть невозможно.

— Зд… равствуй… те, — заикаясь, пробормотал Влад. Тут же проклял себя за то, что он такой баран неотесанный. За то, что не мог поздороваться величественно, спокойно, смело, как равный, а вместо этого пробормотал что-то, так что даже тупой поймет, как он смущается. Губы Илоа дрогнули, чтобы произнести приветствие, но в этот момент за спиной Влада раздался богатырский голос:

— Здравствуйте, здравствуйте, гости дорогие! — и на плечо его опустилась такая рука, что он присел под тяжестью. — Уж и не чаял свидеться, — Влад медленно повернулся, чтобы увидеть обладателя обнаженной руки и остолбенел. Перед ним стоял могучий здоровяк. Добрыня Никитич — иначе не скажешь. Выше Влада сантиметров на двадцать, в плечах — косая сажень. Серебристая рубашка без рукавов с у-образным вырезом, нисколько не скрывала бугры мышц. При этом талия довольно тонкая. Ее подчеркивал широкий ремень и черные кожаные брюки, лежащие плотно на бедрах. Все это вызывало уважение. Такое тело, если бы даже не выиграло первый приз на конкурсе бодибилдинга, то девчонок точно бы заставило от восторга пищать. «Это что же, телохранитель? — Влад медленно перевел взгляд выше, чтобы встретиться глазами с этой горой мышц. — Да на хрена магу колдовство, когда у него такой телохранитель?» Пистолет в присутствии великана показался детской игрушкой. От него и меч-то отскочит, не причинив вреда стальным мышцам.

На великолепные плечи падали совершенно седые волосы, перетянутые на лбу обручем с простым металлическим кольцом на том месте, где полагалось быть какой-нибудь звезде или драгоценному камню. Из-под седых бровей на Влада чуть насмешливо смотрели черные глаза. Растерянно мент перевел взгляд на идеальной формы нос, красивое смуглое лицо… Казалось телохранитель то ли парик надел, то ли подтяжку лица сделал. Он перевел взгляд на острые уши с целым рядом серег. «Эльф?» — с ужасом дошло до Влада.

— Рассмотрел? — поинтересовался гигант. — Ничего так? Не сильно страшный? — Влад продолжал молчать. Он просто не знал, что ответить. Тогда богатырь обратился к Уту. — Он всегда такой неразговорчивый или только сейчас на него столбняк напал?

— Всегда, сэр Орман, — улыбаясь во всю пасть, заверил хоббит.

«Орман?????» — только военная закалка позволила ему устоять на ногах. Сергей вон на Асуэле повис — в обморок хлопнулся парниша от неожиданности. Как только они не представляли мага во время пути — но Желна превзошел все ожидания. Маг легко, словно перышко, прижал Влада к широкой груди:

— Как же я рад вас видеть! — у мента по спине мурашки побежали. Что это он обнимается? Не любил Влад такого панибратства. Он посмотрел на Сергея. Тот пришел в себя и вот-вот даст деру. Попытку бегства пресек Орман, который на этот раз прижал к себе Серого. Парень похож на котенка в объятьях медведя. Маг тут же отпустил его и заглянул в глаза:

— Ну, как я тебе? — спросил он вкрадчиво.

Вид у вора был совершенно обалдевший. Он тут же выдал то, что думал:

— А вы на эльфа совсем не похожи, — наверно, всю дорогу вспоминал их первую беседу, когда им с гордостью сообщили, что маг кровный родственник сразу и эльфов, и орков, и хоббитов.

— Как не похож? — искренне изумился маг. — А уши? Уши ты видел? — он наклонил голову к его носу.

Влад обратил внимание, что ухо-то, конечно, заостряется, но не так, как у Асуэла или Илоа, а словно к человеческому уху прилепили сверху что-то. Эта же мысль пришла в голову и Сергею, потому что он как зачарованный потянулся пальцами к уху Ормана. Маг отодвинулся от парня, сдвинул брови:

— Руками не трогать! — и тут же засмеялся счастливо. — Вещь хрупкая! — он уселся на трон и указал рукой на кресло. — Присаживайтесь, робяты, — Ут потянул Влада за руку и чуть не силой усадил в кресло. Сергей плюхнулся сам. Илоа пересела на трон справа от Желны. Пока все усаживались, маг рассказывал. — А мы тут с Илоа разыграть вас решили. Думаем, сядем в кресла, чтобы незаметными стать — мне-то пригнуться пришлось. Хотели посмотреть, что вы делать будете. А потом раз! — он вскочил с трона, развел руки в сторону, а правую ногу выставил вперед. — И мы вышли, — он снова опустился на трон. — Вы в шоке — мы весело смеемся. Потом вы тоже весело смеетесь, — он окинул взглядом гостей, прокомментировал. — Люди не смеются. Тораст, у них всегда плоховато с чувством юмора?

— Да, сэр Орман, — заверил хрипло орк. — Дертад почти не смеется, а вот Чакша — он веселый.

— А что сейчас притих? Может, он меня боится? — Орман посмотрел куда-то в потолок. — Ты меня не бойся, мне мама говорила, что стыдно обижать маленьких, — потом снова перевел взгляд на Влада. — Ну че? Побазарим? Може спросить чё хоцца? — тут же голос его изменился, стал глубоким, он словно пародировал гипнотизера. — Вижу, глубокое сомнение отражается в глубине ваших глаз, — хихикнул, продолжил обычно. — Во мне действительно есть эльфийская кровь. Вот и волосы на лице и груди не растут. А ежели вы сомневаетесь в орочьей природе, то вот, полюбуйтесь, — он оскалился, не хуже вольфа, обнажая клыки. Влад поджал губы — и это ведь легко подделать. А маг между тем быстро выдернул штанину из сапога, демонстрируя волосатую ногу. — Видели? Это от хоббитов наследство. Так что все по-честному!

Влад не выдержал.

— У меня на ногах волос побольше будет. Получается я тоже хоббит-мутант. А у Вас, уверен, когда-нибудь найдется и человеческая, и вампирья кровь. Когда нужно будет для дела… — сказал и осекся, такая тишина стояла в зале. Маг-богатырь смотрел из-под седых бровей сурово, потом рассмеялся заливисто, со вкусом, заразительно, так что все присутствующие невольно заулыбались. А Орман все смеялся, даже слезы вытирал.

— Вот шутник, — пробормотал он. — Надо будет Осшеру рассказать, он тоже посмеется, — поднял пронзительные глаза на Влада. — Откуда ты взялся, сомневающийся такой? Все верят, а он сомневается… Кстати, кольца в ушах — не для красоты. И не потому что я… хм… Это подарок от каждого союзника. Как на ушах свободного места не останется, так значит, мир во Флелане наступил. Ладно, не будем о грустном. Будем о серьезном. Вы пришли ко мне, и я готов выслушать, что вам, собственно от меня нужно.

Влад растерялся. Вроде это Желна хотел их видеть. Даже вампира прислал, чтобы свою волю сообщить. Доставить пред свои светлые очи, которые оказались черными.

Ладно, хочет — получит. Просьба у Влада к магу конечно есть…

Орман не дождался, сказал, вскинув брови:

— Ой, мы еще и стеснительные. Да не смущайтесь, робяты. У нас тут все запросто. Вот хоть у Илоа спросите, хоть у Тораста.

Илоа сидела на троне непринужденно, словно это было простое кресло: вполоборота, закинув ногу на ногу. Изящная фигурка, туго затянутая в зеленое платье и тут завораживала Влада, он с трудом отводил глаза. Эльфийка спокойно посмотрела на него, потом перевела взгляд на Сергея. «Что она делает рядом с ним? — удивился мент. — Я бы бежал подальше от этого мага без оглядки. Или он запугал ее?»

Губы Илоа дрогнули в улыбке. Звонкий голос пронзил Влада насквозь.

— Маг Орман многократно доказывал свою верность и искренность намерений. Когда вы узнаете его лучше, тоже не будете сомневаться.

«Хотелось бы верить…» — Влад смотрел в изумрудные глаза, и сердце грозило вот-вот порвать грудную клетку — выскочить на свободу. Богатырь-маг подмигнул Серому и кивнул, указывая на Влада: «Во, мол, втюрился!» Серый расслабился, прыснул в кулак, снова принял серьезный вид. Даже губу закусил от усердия, чтобы не рассмеяться. Орман, недолго думая, обратился к Илоа:

— А ведь ты ему нравишься, девочка моя… — Влад вздрогнул и покраснел, а Орман успокоил его. — Ничего страшного. Она же у нас вон какая красавица. Даже у вампира при виде ее дыхание учащается.

На этот раз не выдержала эльфийка:

— Желна! — гневно вскрикнула она.

— Что? — повернулся к ней маг и невинно поднял брови. — Ты же не сердишься на старого дурака? Тем более я говорю правду. Правду я говорю, Асуэл?

— Правду, — с мягкой улыбкой подтвердил эльф.

Серый счастливо улыбался. Ему начинал нравиться этот моложавый старикан. Он поймал суровый взгляд Влада и несколько сник. «Может, на меня магия быстрее действует?»

— Ладно, гости дорогие, — снова заговорил маг. — Раз вы молчите, так я сам скажу. Вам страшно домой хочется. Даже не смотря на то, что Илоа такая красавица, — увидев, как Влад дернулся. Испуганно прикрыл рот рукой. — Молчу, молчу! Так ты обычно говоришь, Чакша? — показал пальцем на Серого и опять подмигнул. Тот, смеясь, кивнул. — Значит так. Попали вы сюда с Земли. Если точнее — из России. Дверь у вас там кто-то не прикрыл и вы — бац — и к нам на экскурсию. Ну, а здесь-то хозяин ответственный. Здесь все закрыто насмерть. Так что, отправить вас домой, — Орман пристально посмотрел сначала на Серого, потом на Влада, — не могу, — он развел руками.

— Как??!! — вскочил Влад.

— Вот чесслово, — Орман прижал руку к груди. — Я же к вам со всей душой. Я бы быстренько… Но не могу. Дверь эту Ланселот сделал. Он и открыть может. А я кто? Я так, мелкая сошка.

Влад заметил, что Илоа прячет улыбку. Прибедняется маг.

— И что же нам делать? — смех у Сергея прошел моментально, он тоже поднялся.

— Как что? Обживаться, конечно! Вы у нас тут можно сказать долгожители среди людей. Да и по количеству выпавших на вашу долю приключений побили все рекорды. К тому же Влад успел покорить фею и получить от нее в подарок волшебный меч. Меч Стража, чтоб вы знали. Помните, в ночь Ока? Меч этот покинул Флелан много веков назад. А благодаря тебе вернулся. Да и по количеству убитых троллей ты перевыполнил план на многие годы вперед. В общем, назначаю тебя королем. Прямо сейчас назначаю. Хочешь корону?

— Нет! — Влад наклонил голову, словно собирался броситься на мага. Зачем он издевается над ними?

Желна тоже, не торопясь, поднялся.

— Что так?

— Я не хочу быть королем.

— А придется, — маг скрестил руки на груди. — Больше-то некому. Ты свое стадо видел? — поймав непонимающий взгляд Влада, продолжил. — Не видел. Потому и кочевряжишься. Вот как глянешь на них — испуганных, потерянных — сразу передумаешь. Кто им поможет, кроме тебя?

— Ты, например, — сузив глаза, бросил Влад.

— Да на кой они мне? — удивился Желна. — У меня своих забот во, — он провел ребром ладони по шее… Я ж не мать Тереза, — поймал изумленный взгляд Серого и растянул губы в улыбке. — От ваших слышал. От ваших. Хорошая, говорят, женщина была. Он подошел к людям и снова положил руки им на плечо. И хотя лунный друг дернулся, руку не убрал. — В общем так. Вы — мне, я… — тебе, — он ухмыльнулся одному Владу. — Вы обживаете Финляндию. Я изыскиваю способ отправить вас домой.

У Влада, словно карта Флелана в сознании вспыхнула: замок Ормана — Финляндия — орки. Финляндия точно посередине.

— Тебе нужен заслон от орков! — мгновенно сообразил он.

Орман, запрокинул голову и раскатисто расхохотался. Смеялся не меньше минуты, выговаривая в паузах:

— Это… ха-ха… вы-то… хе-хе-хе… заслон? Кучка безоружных переселенцев… хо-хо-хо? — вытер слезы. — Я ведь вам оружие не дам. Сами заслужите. Узнали ведь, какие во Флелане правила? Вассальный договор верности заключать с вами тоже не буду. На кой вы мне такие недоверчивые? И селиться можете, где хотите. Это я по доброте душевной Финляндию предложил. Там хоть стены остались. Крышей покроете, табуретку сколотите — и жить можно. В общем, как это у вас говорят? Кончаем базар, — он посмотрел на двери зала. — Осшер, милок, веди остальных.

Глянул на эльфа:

— Ты ничего не забыл?

Асуэл спохватившись, стал рыться в сумке.

— Вот, — он протянул Желне пузырек.

— Каааакой чудесный подарок! — восхитился маг и посмотрел через пузырек на свет.

В зал кто-то вошел. Влад обернулся. Четыре человека. «Стадо», — вспомнилось ему пренебрежительное мага. Но по-другому не скажешь — все съежились, словно на казнь их привели. В глаза бросился худющий наркоман с землистым лицом. Его поддерживал патрульный — рядовой. «Собрат по оружию», — с горечью подумал Влад. Остальные два парня, как у классика: толстый и тонкий. По озаренному лицу Серого понял, что он их знает.

— Знакомьтесь, переселенцы. Это Влад, ваш король. Или царь. Или просто герой. Как вам больше нравится. Можете идти за ним или идти на все четыре стороны. Но предупреждаю: с ним безопасней. Человек он надежный, в полной боевой готовности. И оружие при ём одно на всех вас. К тому же если я найду способ открыть эту чертову дверь, то обращусь непосредственно к нему. Кто будет в этот момент с царем, и будет вести себя хорошо, тому и удаться покинуть наш бренный мир, — маг хохотнул. — В хорошем смысле этого слова. Спасибо за внимание. Можете идти, — он небрежно махнул рукой. Таким жестом господа отпускали холопов, если больше не нужны.

— А ты будешь искать способ открыть дверь? — зачем-то спросил Влад, переходя на «ты». С этим шутом невозможно разговаривать иначе.

— Канешна буду, — вытаращил глаза маг и для убедительности снова приложил руку к сердцу. — Зуб даю! — и опять оскалился. Ответу не верилось, но разве это что-то меняет? — Кстати, на ночь глядя уж не ходите. Я там для вас апартаменты приготовил. Переночуете. Можете и пожить маленько. А как надоест глаза мне мозолить — по коням и в путь. Коней — дарю, — Желна повел рукой с открытой ладонью так, будто подарок на ней был, и он табун Владу в карман ссыпать собирался.

Мент усмехнулся и отвел глаза. Потом решительно направился к выходу. На пороге остановился и бросил за спину:

— До свидания! — после чего вышел. В коридоре постоял, закрыв лицо рукой. Потом услышал, что его подопечные стоят за спиной, перешептываются, повернулся к ним.

— Значит так. Никакой я не король, но оружие у меня есть. Кто хочет идти со мной — идемте в Финляндию. Посмотрим хоть, что за место. Кто не хочет — его дело.

Народ безмолвствовал, как у классика.

К нему подошел Осшер. Влад услышал испуганный вздох.

— Я провожу в ваши покои, — он снова склонил голову и, не дожидаясь возражений, пошел по коридору, показывая дорогу.

Влада догнал Ут.

— Мы вас с Торастом проводим до Финляндии. Орман сказал, уже можно туда идти, нет там проклятия. Так что и заглядывать иногда будем в гости.