Светлая тьма. Найденыш

Глава 17

Время словно застыло и начало тянуться, как очень хорошая ириска. Григорий Константинович встал передо мной, явно собираясь защищать. Только это было лишним. Не нужно ни с кем драться. Всегда же можно договориться. Я даже попытался сказать об этом, но не смог ничего сделать. Окружающая нас тьма хоть и не была опасна для меня, но всё равно ограничила во всём. Я даже не мог говорить. И ничего не помогало.

— Угомонись. — раздался до боли знакомый голос баб Насти. Я увидел, как сквозь тьму, созданную князем, показалась её рука и погрозила ему пальцем. — Кто тебе сказал, что это незванный гость? Старейшина здесь по моему приглашению.

— Бабушка, ты же прекрасно понимаешь, что мы не можем позволить находиться на территории поместья врагам. — даже не думая угомоняться, ответил Григорий Константинович.

— Кто это сказал? Это вы не можете себе подобного позволить, а я запросто. Или ты сомневаешься в том, что я смогу справиться с этой развалиной, если у него совсем крыша уедет?

— Кто ещё с кем будет справляться. — буркнул Алексей Петрович.

Его голос я узнал без проблем. Правда, я думал, что старика мы оставили на базе. По крайней мере, он с нами не собирался. Да и говорил, что не может приходить к врагам без приглашения. Что меня удивило. А ещё реакция князя на его появление. Он же всерьёз собирался и собирается драться с Алексеем Петровичем.

— Забирай свою тьму, иначе я её тебе знаешь, куда запихаю? И выпускай мальчишку, через десять минут уже начнётся голосование, и будет оно публичным, так что пошевеливайтесь. Чем быстрее всё закончится, тем лучше. Мальчишке потом ещё нужно будет поговорить с парой родственников. Я обо всём уже позаботилась.

Князь тяжело вздохнул, но всё же начал убирать тьму. Выпустил нас из-под её защиты. В паре метров от нас стояли старики, и оба хмурились. Чего-то им опять не нравится. Даже думать не буду, что именно это их проблемы.

— Сегодня я закрою глаза на ваше присутствие здесь. Но в следующий раз — убью. — сказал князь старику, и на лице последнего появилась зловещая улыбка. Словно он только и ждал этого.

— В следующий раз. В следующий раз. — передразнила Григория Константиновича баб Настя. — В следующий раз вы если и встретитесь, то только на инициации парня. А там запрещены любые драки. Так что хватит уже махать кулаками по ветру. Надеюсь, ты сможешь справиться хотя бы со своими прямыми обязанностями и утихомирить особо говорливых. — Я не понял, о чём говорит баб Настя, а вот князь согласно кивнул. — Вот и хорошо. Алексей будет незримо присутствовать на голосовании. Так что постарайся сделать так, чтобы его присутствие никто не ощутил.

— Пойдём, Виктор, — сказал мне князь, так и ничего не ответив баб Насти.

Мне стало очень интересно, почему он позволяет таким вот образом разговаривать с собой слуге? Ведь первое, что должны слуги — это выражать почтение своему господину. А выглядело всё так, словно баб Настя отчитывает нерадивого мальчишку, прям как меня и Димку, когда мы чего-нибудь делаем, не так, это по её мнению. Об этом я и спросил князя. Идти нам несколько минут, точно успеет рассказать.

— И давно, баб Настя занимается твоим воспитанием? — задал весьма странный вопрос князь, так и не ответив на мой вопрос.

— Примерно пару месяцев. С тех пор как мы ездили на день рождения Алексея Белова. В тот день они с Алексеем Петровичем встретили нас на обратном пути. Прямо посреди дороги ждали. Ещё сказали, что нам грозила смертельная опасность. Но ничего так и не произошло.

— Даже так. Мне говорили о другом. — хмыкнул князь и ненадолго погрузился в свои мысли. А потом всё же начал отвечать. — Как ты уже понял, Анастасия Дмитриевна очень стара. Настолько, что ещё воспитывала моего отца.

Ну теперь понятно, почему князь позволяет ей так себя вести. Если она ещё его отца воспитывала, то тут и говорить нечего.

— Но она ничего не говорила, что будет заниматься и твоим воспитанием. Именно воспитанием. Вообще, она сейчас должна находиться в другом месте. Присматривать за Виктором. И после голосования я собираюсь отправиться к нему. Хочешь посмотреть на человека, которого ты изображаешь?

Конечно, я хотел. Вот только до сих пор не знал, что же случилось с Виктором. Может, он, какой заразной болезнью болеет? Тогда точно не хочу. Хотя и болел последний раз очень давно. Как раз ветрянкой. С тех пор даже соплей ни разу не было. Всё мне по этому поводу очень завидовали.

— А мне можно. Я ничем не заражусь? Мне до сих пор никто ничего не говорит, что такого произошло с Виктором. Почему он сам не может поступить в академию.

Князь тяжело вздохнул. Было видно, что ему тяжело об этом говорить, но всё же он смог с собой справиться. Заработав от меня ещё один плюсик. Вообще, получается, что у меня очень хороший работодатель. Пока я не поставил ему ни одного минуса. Если не считать эту агрессию в сторону Алексея Петровича. Но опять же, у меня нет никакой информации, из-за чего они враждуют.

— Виктор сейчас пытается справиться со своим даром. Сила крови в нём невероятно сильна.

— Как во мне? — не смог удержаться я.

Ведь они сами все твердят, что Сила Крови во мне очень мощна и всё в этом роде.

— Почти, — не став уточнять, ответил князь. Но там по-любому у княжича Сила Крови должна быть гораздо сильнее, чем у сироты. — Так вот, Сила Крови настолько сильна, что его дар решил пробудиться задолго до инициации. Тело Виктора ещё не было готово к этому. Как и его энергетическая система. Поэтому он и не может сам поступить в академию.

— А мне неопасно будет находиться рядом с ним, раз там всё так нестабильно? Может, увидев меня, Виктору станет ещё хуже?

— Он уже больше полугода находится в коме и не приходит в себя.

— Тогда я не поеду. Зачем мне смотреть на Виктора, который просто спит? С ним даже не поговорить.

— Возможно, твой визит благоприятно скажется на состоянии Виктора. Возможно, он даже очнётся. Сила Виктора практически никого не подпускает к нему. Но я уверен, что тебе она точно разрешит подойти и поговорить с внуком.

— Если так, то я согласен. Но в любом случае даже если мой визит действительно благоприятно скажется на Викторе и он очнётся, договор заключён и обе стороны должны будут его выполнить.

— В этом не может быть никаких сомнений. — усмехнулся князь, и мне показалось, что он хотел потрепать меня по волосам, но в последний момент смог сдержаться. Это при людях он ведёт себя, словно я его настоящий внук, а вот так, наедине, не обязан этого делать. Да и мне не понравилось в тот раз. — Если твой визит поможет Виктору, то я удвою сумму, прописанную в нашем договоре.

— Это лишнее. Миллиона мне будет вполне достаточно для старта. Дальше мой капитал будет увеличиваться за счёт средств клиентов. Если я смогу помочь Виктору, то будем это считать своеобразным бонусом с моей стороны.

— Что же, я согласен. По рукам? — спросил князь, протягивая мне открытую ладонь, которую я, не раздумывая, пожал.

И было в этом рукопожатии нечто странное. Словно от князя, что-то перешло ко мне. А ещё новый камень, что он мне дал, слегка нагрелся, а затем мгновенно стал очень холодным. Я даже поёжился.

К этому моменту мы уже подошли к поместью, а через пару минут стояли в центре зала, окружённые другими родственниками. К нам подошли Оля с Ульяной и Димка. Ребята встали рядом со мной. И выглядели они какими-то очень серьёзными. Взволнованными и напуганными. Понятия не имею, что здесь произошло, пока меня не было.

— Всё будет хорошо. Даю вам слово. — сказал я ребятам и улыбнулся.

Оля быстро кивнула и также улыбнулась, а вот Ульяна и Димка нахмурились ещё сильнее. Но расслабились после того, как я слегка воздействовал на них левым глазом. Это всем помогает расслабиться.

— Что же, пришло время выбрать кандидата, что будет представлять Апраксиных на выборах в Клане Тьмы. — заговорил Григорий Константинович. — Выбрать из четырёх этих прекрасных детей. Времени у вас было достаточно. Как и достаточно информации. Основную часть которой вы получили сегодня. Надеюсь на ваше непредвзятое решение. Представлять Апраксиных должен лучший. Как глава семьи, я оставлю последнее слово за собой. А теперь прошу вас начинать. Михаил, тебе слово.

Вперёд вышел отец девчонок, и они начали нервничать ещё сильнее. У Ульяны начали дрожать губы, а Ольга не знала, куда деть руки, крутила их перед собой, прятала за спину, постоянно поправляла идеально сидящий костюм.

Мне не оставалось ничего, кроме как подойти к сёстрам, встать между ними и взять за руки, слегка сжав их. Очень действенно, когда нужно кого-нибудь успокоить. Мне так кажется.

Мои действия ни остались не замеченными, и в первую очередь, Михаилом Олеговичем, он даже закашлялся, когда уже собрался говорить. Ульяна от этого вздрогнула и попыталась вытащить руку, но я держал крепко. Строго посмотрел на неё, и попытки освободиться прекратились. А вот Оля ничего подобного не пыталась сделать. Она действительно начала успокаиваться. По крайней мере, перестала трястись. И даже не вздрогнула, как сестра, когда их отец всё же заговорил.

— В этом году сразу четыре Апраксина вошли в пору инициации. В последний раз такое было, когда мне исполнялось тринадцать лет. Собственно, меня и выбрали в тот раз. И я не посрамил чести Апраксиных. Но, к сожалению, я прекрасно понимаю, что мои девочки не справятся с трудностями, что их будут ждать на факультете старшей крови. Поэтому свой голос я отдам…

— Папа, постой. — неожиданно для всех заговорила Оля. Перед этим она крепко-крепко сжала мою руку и отпустила её, и я позволил ей это сделать. — Прежде чем ты отдашь свой голос за Дмитрия. — Михаил Олегович нахмурился, а вот его брат расплылся в улыбке. — Все родственники прекрасно знают, что дядя Серёжа агитировал голосовать именно за его сына. Уверена, он подходил ко всем. ТИ пока ты ещё не проголосовал, я бы хотела тебя попросить отдать его за Виктора. Помнишь, ты спрашивал, чего бы я больше всего хотела получить в подарок на день рождения? Это и будет твой подарок. Можешь больше ничего не дарить.

Кто-то из присутствующих принялся откровенно смеяться, другие — умиляться поступку Оли, но были и те, кто начал ворчать. Нет, не Димкин отец. Он как раз относился к тем, кому просьба девчонки показалась забавной. А вот я даже не знал, как на это реагировать. Нет, понятно, что я теперь ей должен. Только я не понимаю, какие мотивы движут сестрой. С чего это вдруг Оля решила попросить отца отдать свой голос за меня?

Просто из-за того, что я решил их успокоить? Так это вообще пустяки, на которые не стоит обращать внимание. Если бы я переживал, то также хотел бы, чтобы меня кто-то успокоил. Поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступили с тобой. Вот и всё. Но это для меня так легко, а для аристократов, похоже, очень сложно. Всё же странные они.

Тем временем первоначальный шок прошёл у всех, включая отца девчонок. Он как-то странно улыбнулся. Печально, что ли.

— Вижу, что за столь короткий срок, что вы общаетесь, Виктор смог произвести на тебя впечатление. Это уже говорит о многом. Я не собираюсь оставлять тебя без подарка на день рождения, но выполнить твою просьбу не могу. — Ольга сразу же вся напряглись, словно собралась отвоёвывать свою просьбу силой. — Да и зачем я буду пользоваться твоим незнанием? Ведь я в любом случае собирался отдать свой голос за Виктора.

А вот это было действительно неожиданно. Особенно для отца Димки. Снисходительная улыбка моментально исчезла с лица Сергея Олеговича. Он непонимающе осмотрелся по сторонам, пытаясь найти поддержки у людей, стоящих к нему ближе всего. И он её получил. От своих детей и жены. Остальные отворачивались, закрывали глаза, делали всё, чтобы не смотреть ему в глаза.

А вот я так делать не стал. Встретил взгляд Сергея Олеговича прямо и улыбнулся ему. Правда, у самого побежали крупные мурашки по телу. Впервые испытываю подобное. Это точно был не страх. А вот что, понятия не имею. Словно кто-то засунул кусок льда за шиворот. Но всё быстро прошло, когда вернулась Оля и сама взяла меня за руку.

Вот и я получил поддержку, в самый нужный момент. А ещё рядом встал Димка и похлопал меня по спине. В его поддержке я ни капли не сомневался. Иначе просто и быть не может. За время, что мы провели на базе, парень сильно изменился. В лучшую сторону, естественно. Хотя ещё с ним работать и работать. Боюсь, что до поступления в академию не успею закончить.

— Первый голос за Виктора. — разнёсся по залу голос князя. — Следующим прошу проголосовать Сергея.

— Дядя, позволь мне пока воздержаться. Пускай пока проголосуют остальные. — удивил всех Сергей Олегович. И Димка в этот момент сильно напрягся.

— Что же, хорошо. Проголосуешь после меня. Тогда попрошу следующего. Давайте по старшинству.

— Мой голос, за Дмитрия. Он лучше всех подходит для того, чтобы представлять Апраксиных на факультете старшей крови. — произнесла мать Сергея Олеговича, родная сестра Григория Константиновича и бабушка Димки — Татьяна Константиновна.

В её голосе никто не сомневался. Хотя Димка и хотел поговорить с отцом и бабушкой, но что-то его остановило. Что-то очень похожее на защиту, установленную вокруг базы. Сдаётся мне, что это дело рук Григория Константиновича. И судя по тому, что брат после этого несколько раз бросал весьма красноречивые взгляды в сторону князя, так оно и было.

Дальше родственники начали высказываться очень кратко. Буквально называли имя, и всё. Всего голосовавших оказалось двадцать три человека. Как и говорила Оля, отец Димки успел обойти всех родственников, и ему удалось многих уговорить проголосовать за сына. Поэтому сейчас Димка побеждал меня с перевесом в два голоса.

Только ещё не голосовал сам князь, Сергей Олегович и княгиня Троицкая, которую я не видел с того момента, как мы с ребятами ушли в сад.

— Что же, сегодня голосование выдалось очень трудным. Дмитрий и Виктор идут вровень. И свой голос я отдам за Виктора. — сказал Григорий Константинович, никого не удивив таким решением.

— И я последую твоему примеру, дядя. Мой голос за Виктора. — тут же произнёс Сергей Олегович, чем вызвал шок у всех присутствующих. Он проголосовал против сына. Хотя и агитировал всех родственников голосовать именно за Дмитрия.

— Получается ничья. И как нам тогда определить, кто будет представлять Апраксиных? — спросила сестра князя, обжигая сына гневными взглядами.

— А чего тут определять? Это будет Виктор. — раздался слегка дребезжащий голос баб Насти.

Впервые слышу, чтобы она вот так разговаривала. Словно специально хочет казаться древней развалиной. Хотя голос у неё всегда бодрый и сильный, резко контрастирует с внешностью. Наверное, просто хочет, чтобы её не узнали.

— И кто это сказал? — тут же спросил отец Димки. — С каких это пор слуги могут имеют право голоса? Что-то я не припомню среди родственников таких старух.

— А вам и не нужно помнить. — совершенно не смутившись, ответила баб Настя, подойдя ко мне. — А слуги и не имеют права голоса. Сейчас я представляю княгиню Светлану Григорьевну Троицкую. Вот её разрешение.

Прямо перед лицом Сергея Олеговича повис сгусток тьмы, который вырос до размеров футбольного мяча. Он ненадолго завис, а затем пролетел по всему залу, останавливаясь перед теми, кто имел право голоса. Понятия не имею, что они видели в этом сгустке, но вопросов ни у кого не возникало. Даже у Сергея Олеговича.

— Этого достаточно? Или кто-то из вас хочет оспорить право княгини?

Таковых не нашлось. Баб Настя что-то буркнула себе под нос. А затем повернулась к нам.

— Для тебя ещё ничего не закончилось. Ещё предстоит клановый отбор, и там будет гораздо труднее, чем среди родственников. А вы можете уже выдохнуть спокойно. Девчонки отправятся учиться, куда сами захотят. А ты, Дмитрий, поступишь на золотой факультет академии Годуновых. Будешь помогать брату. Условия на факультете старшей крови препаршивые.

Сказав это, баб Настя отошла, оставив после себя звенящую тишину. Никто не мог поверить, что вот так вот просто всё разрешилось. Особенно это не мог сделать Сергей Олегович. Как и не мог найти причину, чтобы опровергнуть право старухи.

— Я так понимаю, что всё решено? Можно уже расходиться? А то мне теперь нужно готовиться к клановым выборам. Слышал, что кандидат от Распутиных уже сейчас показывает выдающиеся результаты.

В наступившей тишине мои слова прозвучали, словно раскат грома. А ещё они послужили для всех спусковым крючком. Сразу же поднялся гвалт голосов. В основном это были сторонники Сергея Олеговича, которые начали возмущаться таким исходом голосования. Они даже попытались воззвать к справедливости. То есть, к Григорию Константиновичу. Он находился в прекрасном расположении духа и не собирался никому позволять его портить. Поэтому воспользовался своей волей. Совсем немного. Сказал несколько фраз, и этого вполне хватило, чтобы все попытки надавить на князя прекратились.

Правда, подействовало это не на всех. Сергей Олегович направился к нам. Димка сразу напрягся и даже невольно встал в боевую стойку, словно собирался напасть на отца.

— Всё в порядке. Я смогу с ним договориться. Просто верь в меня. — быстро шепнул я брату, и это помогло ему расслабиться.

— Поздравляю, Виктор. — начал говорить Сергей Олегович. — Не уделишь мне буквально пять минут? Хочу поговорить с тобой с глазу на глаз.