Сверхновые религиозные звезды

29. Сомалийские пираты и австралийские яхтсмены.

Дата/Время: 23 - 24.12.24 года Хартии. Вечер - ночь.

Индийский океан, Экватор, на 50-м меридиане

=======================================

Молодой сомалиец, одетый в невообразимо грязные штаны и относительно чистую бежевую рубашку (видимо, недавно присвоенную), пихнул Калеба локтем в плечо. Австралиец сдвинул наушники радио, настроенного как всегда на «Shambala-wave».

- Что?

- Вот что! Скажи янки! На твоей яхте мирра есть?

- Ты уже пятый раз спрашиваешь. Я говорю: нет.

- Нет, - печально повторил пират, - Столько янки и ни у кого нет мирры. А что есть?

- В каком смысле? – не понял австралиец (которому за сутки уже надоело объяснять пиратам, что он не американец, а его судно – не яхта, а мини-яхта «Galion-bento»).

- Что есть, - пояснил сомалиец, - Это в смысле что есть. Вообще.

- А-а, - сказал Калеб, - посмотри в аптечке на полке в рубке слева от штурвала.

- Ха! О! Ха! – обрадовался тот, крикнул что-то старшему пирату. Старший подумал четверть минуты, а затем тоже что-то крикнул. Половина из двух с лишним десятков сомалийцев бросилась в который раз обыскивать четыре плененных корабля (от 20-метрового сейшельского круизного катера до миниатюрной 6-метровой мини-яхты), пришвартованные к борту пиратского сейнера.

Калеб Роллинг зевнул, посмотрел на темнеющее небо и снова надвинул наушники. Имущество австралийца сейчас состояло из этих наушников с радио-плеером, майки, шортов, блокнота с авторучкой и бронзовой фенечки-блессинга на шейном шнурке. Остальные предметы, включая даже сандалии, реквизировали «Волонтеры береговой охраны Пунтленда» (как традиционно именовали себя пираты). Исчезновение связи и сообщение по радио о начале очередной международной анти-пиратской операции, вынудило «волонтеров» отложить возвращение с добычей на свою базу, и теперь они нешуточно страдали из-за исчерпания запасов «мирры» (наркотика). Единственным сомалийцем, не испытывающим абстиненции, был юнга-подросток (вероятно, еще не успевший подсесть на это зелье). У юнги было имя: Мустафа, но, старшие коллеги обращались к нему просто «эй!». Не дорос парень до того, чтобы звать его по имени.

Сейчас, пользуясь тем, что черной работы временно нет, юнга подсел к пленному австралийцу, чтобы послушать музыку по радио. Для этого он просто прислонился к наушнику головой (точнее ухом). Калеб Роллинг с тоской подумал, что у мальчишки наверняка есть насекомые, которые сейчас начнут осваивать внезапно открывшиеся горизонты… В общем, потом придется стричься наголо… Если будет это «потом».

Отвлекшись усилием воли от пессимистических мыслей, Калеб погрузился в легкую медитацию под любимые ритмы «Shambala-wave», и вдруг, сквозь мелодию отчетливо послышалось «Калеб Роллинг, гражданин Австралии. Мы знаем, вы сейчас в сложном положении, но есть способ вам помочь. У вас есть авторучка с лазерным маркером. За полчаса до полуночи начнется восход Луны. Вам надо прицелиться в ее верхушку как можно точнее, включить маркер и держать, пока не сядет батарейка. Повторяем…».

Нельзя сказать, что Калеб всерьез рассчитывал на позитивный результат, но, не считая этичным игнорировать советы людей, явно прилагающих максимум усилий, чтобы ему помочь, он выполнил эту инструкцию. Игра с лазерным лучиком не вызвала у пиратов никакого беспокойства, тем более, Калеб убедительно делал вид, будто подсвечивает касательным лучом записи в блокноте. Наверное, он бы мог даже не «шифроваться». Внимание большей части пиратов сейчас занимали фармацевтические эксперименты с содержимым конфискованных аптечек, а юнга, наслушавшись буддистских мелодий, попросту задремал, улегшись на палубе рядом с австралийцем. Итак, лазерный диалог Калеба с Луной происходил практически тет-а-тет... До определенного момента.

Когда все началось, австралиец сперва подумал, что эксперименты с аптечками дали результат – в смысле, кто-то из сомалийцев нашел сочетание эликсиров и таблеток, от которого «сносит башню», и теперь ловит «глюки» и строчит из автомата по звездам. Поскольку среди звезд, встречались те, что стояли низко над горизонтом, часть пуль случайно попадала в своих коллег пиратов, слонявшихся по палубе. В этой рисковой ситуации, единственным разумным шагом было лечь, чтобы уменьшить ту площадь организма, способную поймать пулю. Поскольку рядом находился юнга, Калеб чисто рефлекторно поступил так, как если бы рядом был австралиец: накрыл сомалийского мальчишку своим телом. Тот дернулся, просыпаясь, и сразу замер, услышав стрельбу.

Еще несколько секунд грохота очередей в темноте, а потом раздался гудящий шелест пропеллеров, с разных сторон вспыхнули ослепительные прожекторы… Теперь стало понятно, что происходит спасательный рейд. Калеб осторожно поднял голову и сразу увидел несколько фигур в камуфляже, движущихся по палубе. Слегка шокированные пленники сидели на палубе, моргая на яркий свет. Пираты лежали неподвижно. Хотя, внезапно, один из них дернул рукой… Ближайшая фигура в камуфляже мгновенно и, кажется, небрежно повернула ствол пистолет-пулемета. Короткая очередь - и голова лежащего превратилась во что-то вроде дырявого арбуза с вытекающей мякотью.

- Зря тратишь боезапас, Додо, - проворчала другая фигура, - Прикинь: это была просто агония. Подергался бы и перестал.

- Так надежнее, ком, - ответил стрелок.

- Вопрос… - буркнул тот.

- Хэй, ком, - окликнула третья фигура, останавливаясь рядом с Калебом, - вот тут.

- Ага, - произнесла фигура, которую называли «ком», и присела на корточки, - Salute, amigo! Мы спецотряд по борьбе с naval bandidis. Ты, пожалуйста, встань с цели. Или сдвинься. Нам, как бы, надо дочистить.

- Что? – переспросил Калеб.

- Я говорю: привет, друг. Я лейтенант Аттила Мокко. Все отлично, сейчас всем будет организовано все необходимое. Обед-ужин, кофе-чай-какао, доставка на транзит-бот с последующей отправкой домой. Ну, все такое… А сейчас, пожалуйста, сдвинься, ОК? Понимаешь, друг, ты закрыл цель, подлежащую зачистке.

Со второго захода до Калеба дошло, о чем идет речь. Также, он понял, что спецотряд состоит из канаков. Это значило, что он, австралиец, в полнейшей безопасности, а вот Мустафа… Мустафу с легкостью пристрелят.

- Слушайте, лейтенант Аттила! Это ребенок! В него нельзя стрелять!

- Да ладно тебе, - укоризненно ответил лейтенант, - Какой, нах, ребенок.

- Я не позволю убить ребенка, - ответил Калеб, и вцепился в лежащего под ним юнгу.

- Ну, блин… - проворчал кто-то из спецотряда.

- Hei, foa, - включился новый голос, на этот раз женский, - остыньте, ага? Эта цель не представляет угрозы. По ходу, парень-оззи прав. Этот объект - подросток.

- Логично Туми, - согласился Аттила, и мягко похлопал австралийца по плечу, - друг, спокойно вставай, мы не будем в него стрелять, а проведем как задержанный объект.

- Точно? – на всякий случай спросил Калеб.

- Обязуюсь, - лаконично ответил меганезийский лейтенант.

- Ладно, - сказал австралиец и, напрягшись, - поднялся на ноги.

…

Агалега. Утро.

Генерал Чоро Ндунти, президент Шонао, отфыркиваясь шумно, как бегемот, вышел из ласкового моря на желтовато-белый песок пляжа, медленно потянулся, и заявил:

- Хороший остров, хорошая компания, хорошо начинается день, да!

- А у нас сейчас зима, - заметил Асен Лотов, - Когда я улетал из Софии, шел снег.

- Ух, - Ндунти почесал пузо, - Я видел снег только по TV и в морозильнике бара.

- В морозильнике иней и лед, - с улыбкой поправил болгарин, - а снег совсем другой, пушистый на ощупь. Тонкие кристаллики, которые образуются из переохлажденного водяного пара на больших высотах.

- Ух! – повторил генерал, - Я почти не знаю науку. Не получилось учиться, когда был молодой. Теперь поздно, да. Вот, мой сын учится. Вообще, молодежь у нас учится, это хорошо. Я открыл высший колледж в Лумбези, но он еще слабый.

- Учиться, - заметил Лотов, - никогда не поздно. Я вот всю жизнь учусь.

- У! – Ндунти выпучил глаза от удивления, - Тебе шестой десяток лет и ты учишься?

Технический директор фирмы «Aero-DAR» утвердительно кивнул.

- Я учусь, Чоро. И буду учиться, пока не помру.

- Фф, - фыркнул его собеседник, усаживаясь прямо на песок рядом со своей одеждой, (пятнистой тропической униформой), и нашаривая в кармане сигару и зажигалку, - не говори про смерть, Асен, вдруг услышит. Говорить надо про жизнь, да! Мы сделаем в жизни еще много всего! Мир меняется, он меняется в нашу пользу, и это правильно!

- В мире, к сожалению, при этом слишком много разрушений, - заметил болгарин.

- Много, да… - генерал щелкнул зажигалкой и прикурил, - А как строить новое, если старое все заняло, и оно сидит, как трухлявый пень посреди поляны? Знаешь, Асен, я смотрел, как делают люди нези. Они разрушают, и сразу начинают там строить. Это правильно. Мы, я и мой союзник Адэ Нгакве тоже стали так делать. Ты был на нашей авиабазе на озере Ниаса. Скажи: разве мы плохо построили?

- Я очень мало успел увидеть, - ответил Лотов, - И смотрел больше на ваши самолеты.

- У! Они тебе понравились?

- Мне было чрезвычайно интересно. Мне казалось: я попал в альтернативную историю авиации последних ста лет.

- Альтернативную историю? – переспросил Ндунти, - что это?

- Это… - болгарин на пару секунд задумался, - …Как ветка, которая вырастает сбоку старого ствола дерева, и быстро растет вверх. Догоняет, не повторяя в точности.

Президент Шонао выпустил изо рта длинное облако дыма, став в этот момент чем-то похожим на сказочного дракона, и медленно кивнул головой.

- Растет тоже вверх, но по-другому и быстрее. Альтернативная история. Я запомнил.

- Об этом написаны целые тома, - заметил Лотов, - О том, что было бы если…

- Я понял, да! Я уже знал про такое в истории войн. Но, я не знал, что это называется альтернативная история, и что она бывает в технике тоже… Ромсо! Эй! Иди сюда!

Девушка - банту, выходившая из воды в сторону планерно-лодочного причала, слегка изменила курс и двинулась к ним. Примерно на полпути, ее ждал сюрприз: летящий с приличной скоростью футбольный мячик под острым углом шлепнул ее по попе и рикошетировал в воду, обдав ее брызгами.

- Засранцы!!! – оглушительно завопила она, использовав ладошки в качестве рупора и повернувшись к мини-футбольному полю, примыкавшему к причалу, где собралась стихийная команда из банту, буров-африканцев и креолов-агалегцев.

- Ромсо! Это была шутка юмора! – крикнул кто-то.

- Вот вы сейчас поплаваете, долбанные снайперы, - пообещала она и выловив из воды мячик, неожиданно-мощным ударом отправила его в полет по красивой параболе над открытым морем. Даже не верилось, что это исполнено босой ногой.

Асен Лотов, явно тоже любитель футбола, проследил траекторию и присвистнул. Чоро Ндунти широко улыбнулся и многозначительно поднял палец к небу.

- Так умеем только мы, банту. Больше никто не может.

- Врожденный талант? – предположил болгарин.

- Нет! Просто: когда эти дети росли, старых мячиков было много, а обуви не было. Но, играть хотелось, и научились босиком. Теперь денег много, и обувь есть у всех, но уже обычай. Да! Называется: Конго-футбол. Скоро это будет олимпийский вид спорта.

- Хорошая идея, - Лотов кивнул, - Если есть пляжный волейбол…

- А-а! – завопили со стороны мини-футбольного поля, - Док Тсветан! Мэм Эппл! Там мячик! Поймайте, пожалуйста! Он рядом! Справа! Да! Да!

- Ленивые, - проворчал Ндунти, - вечно найдут, кто за них что-нибудь сделает. Будто доктору Тсветану и его фрау больше нечего делать в море, кроме как ловить мячик.

- Ты меня звал, да! – объявила Ромсо, уже успевшая подойти.

- У! - подтвердил генерал, - Возьми свой блокнот и запиши: альтернативная история.

- Какая история? - переспросила девушка, мгновенно вдергивая плоский компьютер – палмтоп из кармана своего рюкзачка, лежащего на песке рядом с одеждой.

- Ромсо! Вытряси воду из ушей. Альтернативная, вот какая!

- Уа-уа… - протянула она, - Я записала название. Что про это записать дальше?

Со стороны кампуса, по берегу в их сторону двигались четыре фигуры. Двое рослых молодых мужчин англосаксов. Чернокожая девушка, похожая на Ромсо, тоже банту и примерно ровесница, но не так крепко сложенная. И последний: худой чернокожий мальчишка – тинэйджер (эксперт бы узнал в нем туземца зоны Африканского рога).

- Ромсо! – крикнула девушка, - Твой шеф даже на пляже впрягает тебя в работу! Ой!

- Ты ничего не понимаешь, Мбиби, - отреагировала референт генерала, - Все великие политики древности думали умные мысли у моря на свежем воздухе. Морской воздух содержит йод, и если его прокачивать через мозги, то мысли ускоряются. Химия, да!

- Fuck the heaven… - выдохнула Мбиби, пораженная этой научной истиной, и от очень сильного удивления, детским жестом прикусила зубами указательный палец.

- Сейчас, - сообщил старший из англосаксов, - я попробую произнести официальное приветствие. Мистер Асен Лотов, мистер Чоро Ндунти, я рад вашему визиту в кампус Политехнического Центра Морских Ресурсов Сот-Агалега. Спасибо за внимание.

- Что ты сказал, Доннар? – изумился второй англосакс, - Это Чоро Ндунти?!

- Ха-ха! – генерал-президент открыто и обаятельно улыбнулся, и хлопнул ладонью по колену, - Этот парень думал: у меня копыта, рога и хвост, как у европейского черта.

- Я так не думал, мистер Ндунти. Просто… Ну… Ладно, проехали. Меня зовут Калеб Роллинг, я из Австралии. А юнгу зовут Мустафа, он из Сомали… Мустафа, что ты испугался? Здесь цивилизованная страна.

Чернокожий тинэйджер, кажется, испытывал сильное желание спрятаться за спиной у австралийского яхтсмена, и с трудом сдерживался, чтобы этого не сделать.

- По-моему, Чоро, - заметил Лотов, - у тебя в Сомали сложная репутация.

- У меня простая репутация, Асен, - ответил лидер Шонао, - и у этого парня, Калеба, моряка-оззи, тоже простая репутация. Он смелый и сильный человек. Да! Мустафа, ты хочешь быть таким же смелым, как твой друг Калеб?

- А откуда вы про меня знаете, мистер Ндунти? – поинтересовался Роллинг.

- У! Калеб, называй меня просто Чоро. А про тебя говорили нези, морские коммандос, когда пили какао рано утром в таверне, перед тем, как лететь к себе на Глориоз-Лийс. Такие люди попусту говорить не будут… - генерал сделал паузу и перевел взгляд на сомалийского юнгу, - Тебе повезло, Мустафа, что у тебя такой друг. Ты тоже смелый парень, иначе бы ты побежал отсюда, только пятки бы сверкали. Ты смелый, да! И я спросил тебя: ты хочешь быть еще смелее? Таким же смелым, как твой друг Калеб?

Чернокожий тинэйджер нерешительно переступил с ноги на ногу и пробурчал:

- А если я хочу, тогда что?

- Тогда, - медленно произнес Ндунти, - переступи сейчас через свой страх. Подойди и дотронься до меня. Очень мало людей в Пунте, которые не испугались бы это сделать.

- А со мной ничего не случиться? – с сомнением в голосе спросил сомалиец.

- Мустафа, что ты, как маленький? - укоризненно сказал Калеб, - Ну, что такого может случиться, если ты просто дотронешься до человека? Не важно, до какого человека.

- Эх… - юный сомалиец тяжело вздохнул, потом решительно сделал несколько шагов, оказался рядом с генералом-президентом, протянул вперед руку, и коснулся черного мокрого плеча… Потом отдернул руку и посмотрел на свои пальцы.

- Рука не загорелись, нет? – слегка насмешливо спросил лидер Шонао.

- Эх, - снова вздохнул подросток.

- Садись, поболтаем, - Ндунти быстрым движением положил тяжелую ладонь на шею Мустафе и, без видимого усилия усадил его рядом с собой, - Я люблю иметь дело со смелыми парнями, вроде тебя. А дел у меня много. Ты понимаешь?

Раздался хлопок, похожий на выстрел… На самом деле, деле, просто Тсветан Желев волейбольной подачей отправил спасенный из моря мячик на поле… Но юнга, нервы сейчас были на пределе, ощутимо вздрогнул.

- Никогда не дергайся, если выстрел, - поучительно произнес Ндунти, - если ты уже услышал выстрел, значит стрелок в тебя не попал. А если ты дернешься, то он тебя разглядит лучше, и влепит в тебя пулю. Это научный подход, да.

- Чоро, - вмешался Калеб, - какие дела ты хочешь обсуждать с этим парнем?

- О! – Ндунти выпучил глаза и любимым жестом показал пальцем в небо, - Хороший вопрос. Садись тоже сюда, Калеб, и мы обсудим вопрос, как Мустафе лучше выбрать образование. Этот важный вопрос, лучше решать с тобой.

- Образование? - удивился австралийский яхтсмен.

- Да. Разве в твоей стране молодым парням не дают образование?

- Что? Как это не дают? У нас в Австралии уже введено всеобщее образование уровня бакалавра! Это я тебе просто для информации говорю.

- Я в своей стране тоже хочу так сделать, - сообщил президент.

Тем временем, Доннар Данбар повернулся к вышедшим из воды Желеву и Эппл Лек.

- Amigos, я хочу вас познакомить с доктором Асеном Лотовым из Софии.

- Доброе утро, Асен, - Эппл протянула руку, - Мы вчера говорили по видео, верно?

- Доннар просто соблюдает ритуал, - пояснил Тсветан Желев, тоже пожимая руку техническому директору «Aero-DAR», - как долетели, Асен?

- Спасибо, хорошо. Познавательно. Хотя, немного экстремально.

- На пирсе, - сообщила Эппл, - есть кафе автомат. Там симпатично.

- Там некоторый перебор с роботизацией, - уточнил Данбар, - но кофе отличный.

- Еще пара чашечек кофе мне не помешает, - согласился Лотов.

…

Первую чашечку кофе, выставленную кафе-комбайном непосредственно на столик (роботизированный сервис) болгарский авиатор проглотил почти залпом, и…

- Ого! Я не думал, что автомат может сварить нечто настолько крепкое!

- Вы же поставили концентрацию на максимум, - заметил Данбар, показав пальцем на табличку установок, тускло светящуюся на столе (поверхность которого играла роль пользовательского терминала с сенсорным экраном).

- Да, я поставил максимум, потому что офисные кофе-автоматы, если их ставить не на максимум, варят какую-то болтушку вроде подкрашенной воды.

- Но здесь не Европа, - Данбар подмигнул, - здесь все по-честному, и кофе тоже.

- Знали бы вы, что сейчас творится в Европе, - произнес Лотов, - какая-то совершенно иррациональная паника. Когда я сообщил, что лечу из Софии в Афины, а оттуда через Конго на юг маврикийского архипелага… Слышали бы вы, какая была реакция!

- Вам сказали, что это эпатажный метод самоубийства? – предположил Желев.

- Нет, было сказано менее стильно: «Асен, ты просто спятил!». Но, бывают настолько интересные темы, что можно рискнуть. В смысле, я полагал, что рискую, когда ехал в Фокеа. Это южный край Аттики, полста километров из Афинского аэропорта. Но, как оказалось, слухи о боевых действиях… Гм… Сильно преувеличены. В Фокеа все было спокойно… Точнее, там было весьма шумно для такого маленького городка, но мирно. Занятный факт: к конголезцам и японцам там уже успели привыкнуть.

- К японцам? – удивилась Эппл Лек.

- Это условность, - пояснил болгарин, - Турфирма «Tamagochi Traval», купившая остров Антикитера, номинально-японская, с Хоккайдо. Я думаю, что реальный хозяин - мистер Ндунти, хотя, возможно, я ошибаюсь. Так или иначе, всех выходцев из ЮВА, которые работают в этой компании, греки называют японцами. Вас, Эппл, там бы тоже назвали японкой, хотя вы, вероятно, из континентального Индокитая.

- Я таиландка по рождению, - сообщила она.

Асен Лотов улыбнулся и пояснил.

- Для грека различие между японцем и таиландцем примерно как для японца различие между болгарином и французом. Пилот, который вез меня на экраноплане из Фокеа на Антикитеру, был, кажется, корейцем, но музыка в кабине играла полинезийская. То ли глобализация крепчает, то ли… Не важно. Кстати, этот пилот привез в Фокеа не менее сотни бочек моторного топлива и продал оптом прямо на причале, а потом, по дороге, рассказывал, что африканское топливо впятеро дешевле, чем аналогичное на легальном европейском рынке. Я сразу вспомнил американский сухой закон и бутлегеров… Это, впрочем, тоже не важно. Самое интересное - дальше. Отель и кемпинг на Антикитере похожи, скорее, на фантастическую факторию инопланетян из голливудского фильма. Нечто подобное я видел в Китае, в Гуанчжоу на экспозиции «XXI-future», но здесь это существовало не как реклама будущего, а как функциональный объект. Я затрудняюсь сказать гражданский это объект, или военный, скорее всего – и то, и другое. Жаль, я не успел погулять там. Мы вылетели на Бурул через четверть часа.

- Бурул, это где? – спросил Желев.

- Это зеленый островок в дельте Нила. Как я понял, мистер Ндунти арендовал Бурул у египтян под транзитный пункт. От Антикитеры это около тысячи километров на юго-восток, через Крит. Кстати, по дороге я видел тот самый островок Гадес, там, как мне показалось, строится что-то серьезное. Тяжелые грузовые экранопланы летят туда из Африки, как караван верблюдов… Такое африканское сравнение. И все спокойно, как будто никакой войны нет. Правда, мы летели на военной машине, сильно продвинутой реплике американского истребителя «Mustang P-51» 1940 года, но формально это был экспозиционный объект «Мировой лиги историко-технических реконструкций». Есть, оказывается, такая организация. Я подозреваю, что она специально создана, чтобы не ставить египтян в неудобное положение из-за транзита военной техники над Нилом. С Бурула до озера Ниаса, и далее - досюда мы тоже летели на экспозиционном объекте.

Болгарский авиатор показал ладонью на пришвартованный около пирса 40-метровый треугольник – летающее крыло «America Bomber Ho-XVIII».

- Египтяне верят в эту историческую экспозицию? – полюбопытствовала Эппл Лек.

- Вряд ли, – ответил Лотов, - Но они делают вид, что верят. Видимо, им так удобнее. Продолжая тему исторических реконструкций: Я бы очень хотел узнать подробнее о проекте, из-за которого меня пригласили сюда. Скажите, видеоклип с «Laz-14», это натурная съемка, или просто очень качественная компьютерная 4D-графика?

- Первое, - улыбаясь, ответил Доннар Данбар.

- Значит, некто построил летающий прототип этой машины и… Что дальше?

- Дальше… - Данбар улыбнулся еще шире, - многое зависит от вас, Асен. Из всех, кто собрался за этим столом, вы лучше всех разбираетесь в авиационном инжиниринге и, насколько я знаю, вы занимались развитием идей доктора Лазарова.

- Так-так… - Лотов задумчиво потыкал пальцем в сенсорный экран и получил вторую чашечку кофе, - Давайте разберемся: чего бы вы хотели от этой машины?

- Во-первых, - вмешался Желев, - разумеется, вашу компетентную оценку. Замечания. Предложения. Во-вторых, есть совершенно неожиданная идея по поводу двигателя.

- Я надеюсь, - осторожно произнес Лотов, - эта идея не опирается на антигравитацию, ведьмину ступу, или что-нибудь в том же роде?

Тсветан Желев сделал решительный отрицающий жест.

- Ничего подобного. Двигатель вполне в рамках современной физики. Только топливо несколько необычное. Эксимерный псевдо-металлический водород.

- Вот, адское дело, - Лотов задумчиво покачал головой, - Возможно, вы назовете меня ретроградом, но я с недоверием отношусь даже к двигателям на сжиженном водороде. Страшная штука, на мой взгляд, что бы там не говорили энтузиасты из «BMW» и еще некоторых фирм. Автомобиль с баком жидкого водорода – это бомба на трассе. Я не представляю себе свойств металлического водорода, я знаю о нем мельком, из статей, прочитанных по диагонали, но мне представляется, что это не менее опасно.

- Риск, - весело сказал Данбар, - не всегда так высок, как кажется. Только что вы нам рассказывали о реакции некоторых людей на вашу идею лететь сюда.

- Эк, вы меня поддели, - проворчал Лотов, - Но, в аналогиях, как известно, всегда есть немалая доля лукавства, так что давайте подойдем к вашей идее более конкретно. Вы хотите реализовать эту экзотику? Что ж, вы выбрали именно ту машину, на которой подобные фокусы относительно… Подчеркиваю: относительно… Безопасны. Доктор Лазаров предполагал, что вояки будут грубо экспериментировать с двигателями, и он предусмотрел компоновочную особенность, позволяющую поставить контейнерный двигатель. Вам, Доннар, с вашим весьма экстремальным увлечением любительскими пилотируемыми авиа-торпедами, должно быть хорошо известно, что это значит.

Данбар утвердительно кивнул и сделал жест, как будто роняя невидимый предмет.

- Можно поставить в слот в брюхе фюзеляжа тот или иной блок из топливного бака и двигателя. А если этот блок начнет шутить шутки, то можно аварийно сбросить его в полете, и спокойно выполнить лэндинг в режиме планера – ЛТХ это позволяют.

- Совершенно верно, - Лотов кивнул, - Вопрос в том, успеете ли вы это сделать. Ведь водород, это не керосин. Стоит вам зазеваться, и… Не будем о грустном.

- Док Асен, я уже больше года летаю на жидком водороде!

- Это не аргумент, Доннар. Я читал в журнале про молодого человека, вашего земляка, серфера, который, с помощью лассо, катался на белых акулах.

- Но, док Асен, это совсем другой случай!

- Посмотрите, - вмешалась Эппл Лек, - еще один экспозиционный объект летит! Точно такой же, как вот этот. Только раскраска другая. Аквамариновая, а не зеленые.

- Cool! – воскликнул Данбар, - Они очень вовремя!

- Кто это летит? – поинтересовался Лотов, наблюдая, как еще один «America Bomber» заходит на лэндинг в направлении планерно-лодочного причала.

- О! Это такие ребята…

…

С точки зрения Мустафы, действия прибывших на аквамариновом летающем крыле, выглядели более, чем странно. Эти трое - атлетически сложенный, примерно 30-летний мужчина, англо-креол, несколько более молодая женщина той же расы, и примерно 20-летняя очень стройная африканка банту - начали рычать, пихаться и обниматься с той компанией, которая расположилась на песке пляжа. Потом Мустафа уловил некоторую систему: креолка обнималась с Калебом, а креол и банту - с Ндунти, Ромсо и Мбиби.

Минуты три они сбросили избыток эмоций и прибывшая банту обратила внимание на Мустафу.

- Хэй, Чоро, что это за симпатичный мальчик? Еще один твой сын, а?

- Нет, Пума. Этот парень был в морском отряде Пунтленда.

- Типа, пират-юнга? – уточнил креол.

- Я не пират! – возмутился Мустафа, - Я из береговой охраны! Просто, я оттуда ушел, потому что в Пунтланде плохое правительство, совсем глупые дураки. Вот так.

- Правильный ответ, да! - произнес Ндунти, похлопал молодого сомалийца по плечу и повернулся к креолу, - смотри Рон, у этого парня хорошее понимание политики.

- Ты научил? – слегка иронично поинтересовался тот.

- Я. Должен кто-то учить молодых отвечать точно.

- Да, - Пума, кивнула, - Теперь Пунтленд исчез, и проверить никто не может.

- Как исчез? – удивленно спросил юнга-сомалиец.

- Люди умерли или убежали, никого нет, - пояснила она, - международная операция.

- Я слышала, - встряла Ромсо, - что итальянский экспедиционный корпус там завяз.

Рон Батчер едва заметно качнул головой.

- Твоя info устарела. В Путленде применено спецсредство «Тибет», и это решило дело.

- Что? – воскликнула Мбиби, - Итальянцы применили «Тибет»? Они охерели!

- Неизвестно, кто применил, - поправила Пума, - Как бы, оно само применилось, да.

- Что значит: «спецсредство Тибет»? – спросила Берилл Коллинз.

- Такой код, - проворчал Ндунти, - Слово, чтобы как-то называть этот яд.

Возникла длинная пауза. Потом Мбиби потрепала сомалийца по затылку.

- Ты везунчик. Считай: дважды подряд заново родился.

- Дважды? – переспросила Пума.

- Да. Про один раз ты сама сказала, а второй, это когда морские коммандос с Лийс зачистили экипаж их бота. Вот этот парень, оззи, Калеб Роллинг, закрыл Мустафу широким пузом.

- Это правда? – спросила Берилл Коллинз.

- Ну, - ответил Калеб, - иначе не получалось. Коммандос там в начале не разбирались, просто, отстреливали весь экипаж, и никого не слушали. Вот и пришлось пузом.

- Ты чертовски рисковал, - тихо сказала она.

- Ну… - он пожал плечами, - Я, вообще-то верю, что нези в оззи не стреляют. Короче: обошлось, и ладно. Теперь уж как-нибудь разберемся.

- Не как-нибудь, - строго поправил Ндунти, - а как надо. Скажи, Мустафа, ты хочешь ходить в море на настоящем боевом корабле?

- А за кого воевать? – настороженно спросил тот.

- За правду и за Черную Африку, - спокойно ответил лидер Шонао.

Сомалиец кивнул (видимо, удовлетворенный этим ответом), и задал второй вопрос:

- А какой корабль?

- Там хорошие корабли. Сверхлегкие ракетные фрегаты серии «Itanga», из Рангироа.

- Хэй, Чоро, - удивился Рон, - ты берешь парня в морской колледж Канзо-бис?

- Если парень согласится, - уточнил Ндунти.

- А где это, Кензо-бис? – осторожно поинтересовался Мустафа.

- Это островок в Коморах, чуть южнее французского Мохели. Там Францию видно без бинокля, а в бинокль можно даже рассмотреть французских девчонок на набережной!

- Ха-о-ха! – обрадовался сомалиец, - А можно посмотреть корабль?

- Можно. Эй-эй! Ромсо, покажи мальчишке тот реальный ролик маневров «Itanga».

- Чоро, можно с тобой переговорить в сторонке? – негромко спросил Калеб.

- Можно, - Ндунти встал, стряхнул прилипший песок и подошел к австралийцам.

- Чоро, - полушепотом сказал яхтсмен, - у него в вашем колледже будут проблемы.

- Из-за религии, - добавила Берилл, - он ведь, наверное, мусульманин.

- Мусульмане, это непонятно что, - многозначительно произнес Ндунти и, медленно повернув голову, спросил, - Эй-эй, Мустафа, кто ты по религии?

- Я асвади, - гордо и четко произнес юнга.

- У меня на Реюньоне есть друг, моряк-француз, тоже асвади, - сообщила Мбиби.

- Чоро, ты и это успел объяснить парню? – слегка удивленно спросил Рон.

- Я все, что надо, успел объяснить, да! – невозмутимо ответил генерал-президент.

…

Асен Лотов залпом допил оставшиеся полчашечки кофе и задумчиво произнес.

- Однако…

- Малобюджетная реплика, - констатировал Данбар.

- По-моему, красиво, - высказала свое мнение Эппл Лек.

- Я слабо разбираюсь в самолетах, - сказал Желев, - но, по-моему, все нормально.

- Да, док Тсветан, - подтвердил Данбар, глядя на 8-метровый самолетик, который «футболисты» только что выкатили из грузового отсека летающего крыла, - это совершенно нормальная машина. Планер сделан в точности по схеме «Laz-14».

- В общих чертах, - уточнил Лотов, - Как макет. А, по смыслу, это слишком похоже на стеклопластиковую игрушку - имитацию в натуральную величину. Начнем с того, что шасси явно не убираются. Я, надеюсь, хотя бы управляющие элементы подвижны.

- Подвижны, точно! - Данбар энергично закивал головой, - иначе бы это не летало.

- Ну, - болгарский авиатор провел ладонью над столом, - Летают самые разные вещи.

- Асен, а что они сейчас делают? – спросила Эппл.

- Дурачатся, - ответил он, - какой смысл ставить на пляж не поплавковый самолет.

Данбар погладил свой идеально выбритый подбородок и возразил.

- Они ставят самолет носом не к морю, а вдоль берега. Мне кажется, что наличие примерно двухсот метров не слишком изогнутой линии плотного мокрого песка…

- Взлетать на турбо-тренере с пляжа? – перебил Лотов, - Это надо быть психом!

- Но, - заметил Желев, - мы наблюдали, как местные ребята гоняют по этому пляжу на велосипедах. Значит, плотность песка достаточна, чтобы колеса не проваливались. А давление велосипедного колеса на единицу площади грунта довольно велико.

- Теоретически, вы правы, - начал Лотов, - …Ох, адское дело! Тот парень точно псих!

- Люди, которые были на войне за пятый раздел Конго, – спокойно проинформировал Данбар, - Говорят: Батчер не псих. Он настолько хуже, что для него еще не придумали подходящего слова. У вас в науке тоже так бывает: феномен есть, а термина еще нет.

- Кажется… - сообщила Эппл, - он поехал.

Нарядно-серебристый самолетик, похожий на елочную игрушку (правда, для очень большой елки), резко рванул с места, разгоняясь по плавной дуге мокрого песка вдоль линии прибоя. Со стороны берега, за ним оставался шлейф пыли, поднятой потоком воздуха из сопла, размещенного в «биологическом стиле» - под хвостом. Впрочем, на инженерном сленге это называется «реданная схема установки двигателя»… Пыль на несколько секунд скрыла дальний край пляжа, а затем самолет возник уже в воздухе. Развернувшись над морем, он выполнил несколько аккуратных восьмерок, показывая зрителям то брюхо, то спинку, а затем, зашел на посадку с той точки, откуда взлетал минуту назад. Лэндинг не был скрыт пылью, и можно было наблюдать, как самолет, совершенно спокойно касается грунта и выполняет торможение на короткой и кривой «взлетно-посадочной полосе» из песка, омываемого слабыми волнами прибоя.

«Футболисты» на пляже зааплодировали и. вытащив пилота из кабины, несколько раз подбросили его в воздух, выражая свое восхищение этой демонстрацией. Две девушки аккуратно взялись за фюзеляж с двух сторон и откатили самолет под широкий навес. Наблюдая эту процедуру, Лотов несколько раз подбросил на руке пустую пластиковую чашечку от кофе, потом хлопнул ладонью по столу и расхохотался.

- Мне все ясно! Он ничего не весит! Ничего, понимаете?

- Ну, док, - возразил Данбар, - так не бывает. Это, все-таки, материальное тело…

- Да, но оно весит менее двух центнеров. Если добавить сюда вес пилота, и поделить на площадь крыла 13 квадратов, то выйдет примерно 20 кило на квадрат, как у планера. Я думаю, эту штуку можно поднять в воздух, просто буксируя за мотоциклом.

- Вероятно, это и есть планер, - предположил Желев, - я видел планеры с мини-мотором.

- Нет, - Лотов покачал головой, - Такие развороты, как он выполнял над морем, требуют полноценного двигателя. Хотел бы я посмотреть, как это сделано.

- Какие проблемы? – Данбар поднялся из-за стола, - Давайте пойдем, и посмотрим.

И в этот самый момент у него в кармане зазвонил мобайл.

- Черт, - буркнул он и вытащил трубку, - да, я слушаю…. Привет, Йомба… Турок? Ты сказал турок?... Майор Девлет Арбакир? Из полиции? Он ненормальный?... Да, очень странно. Я сейчас спрошу, - Данбар повернулся к Желеву, - Док Тсветан, сюда приехал какой-то турецкий полицейский майор Арбакир, и хочет с вами поговорить.

- А я обязан с ним говорить? – спросил болгарский биофизик.

- Нет. Если вы не хотите, то его выставят вон отсюда.

- Гм… Это, наверное, невежливо. А можно ли узнать, что конкретно его интересует?

- Сейчас, узнаем, - ответил Данбар, и произнес в трубку, - Йомба, что конкретно нужно турку? На какую тему он хочет поговорить?.. О космических цветочках? Что за бред?

- Это не бред, - вмешался Желев.

…

Отправляясь на Агалега, майор Девлет Арбакир ясно осознавал, что цветами его тут встречать не будут. Но, куда денешься, если начальство приказало? Резоны начальства понятны. Полицейский департамент «R», созданный для борьбы против радикальных политических группировок, давно уже искал возможности слегка подвинуть главную спецслужбу «Teskilat», и пристроиться к кормушке под названием «финансирование национальной безопасности Турецкой республики». Сейчас, правительство по уши в дерьме из-за оплошности спецслужбы. Отличный момент… Для тех, кому не придется своими руками таскать каштаны из огня. Разделение труда: генералы присасываются к бюджетным кормушкам, а офицеры от майора и ниже - лезут в пекло за каштанами.

Разумеется, начальство изобразило, что отправляет майора Арбакира в безопасную командировку на красивый остров, принадлежащий миролюбивой стране Маврикий, которая вообще не имеет вооруженных сил… Конечно, не имеет (подумал Арбакир), зачем нужна армия, если есть друзья-соседи определенного сорта?

Рано утром Девлет Арбакир прибыл на рейсовом авиалайнере из Анкары в Викторию (Сейшелы), а из Виктория Яхт-Харбор без проблем долетел до Вин-Син (Агалега) на маленьком гидроплане – что-то вроде летающего маршрутного такси. Маврикийский полисмен (шоколадный креол-метис) на пункте въездного контроля в порту Вин-Син выразительно вздохнул, листая паспорт майора, потом поставил штамп и сказал.

- Вам бы лучше не сюда, а на острова Большой Маврикий или на Родригес. Вы можете прямо сейчас купить билет, и к обеду вы там. На Агалега вам не понравится.

- Спасибо за совет, - вежливо ответил майор, – но у меня здесь дела.

- Как хотите, сэр. Вот ваш паспорт. Желаю вам хорошего отдыха на Маврикии.

«Хороший отдых» начался уже в ста шагах от аэропорта, с приказа: «Стоять! Руки за голову!». И далее – по полной программе, но (приятная неожиданность) без ударов по организму и даже без ругательств. Культурно. «Заполните, пожалуйста, эту анкету». В анкете (озаглавленной «Лист опроса фигуранта, совершившего либо планировавшего совершить акты диверсии, терроризма или шпионажа») было сорок вопросов по теме заглавия. Способ заполнения – простановка птичек в клетках с вариантами ответов, или короткая запись в клетке «иные действия, не указанные в пунктах листа опроса».

Офицер службы безопасности кампуса Политехнического Центра Морских Ресурсов прочел эту запись и, никак не комментируя, начал звонить кому-то… В итоге, Девлет Арбакир под конвоем был доставлен в кампус, расположенный на Южном острове. В общем, ландшафт соответствовал информации из статьи «Агалега» в прошлогоднем Справочнике Кука: «Безмятежный пальмовый островок с ласковым морем и чистыми песчаными пляжами, хранящий первобытное очарование, и славящийся добродушием местных жителей, негритянско-креольского происхождения». Жители, кстати, тоже соответствовали.

- Привет, Йомба, ты что, террориста поймал? - обращались прохожие креольского происхождения к офицеру СБ негритянского происхождения.

- Ну, типа, да, - добродушно отвечал тот.

- И куда его?

- Ну, типа, поговорим, а там видно будет.

А вокруг - первобытные кокосовые пальмы и чистые пляжи. Чистота была даже около причала со скоплением военной техники. Майор Арбакир отметил несколько легких воздушных штурмовиков, два транспортных самолета типа «летающее крыло», один боевой тримаран (малый корвет или ракетный катер), и танкетку поддержки десанта, катающуюся по песку на необычном шасси в виде пары шнеков. Ученые и студенты (каковыми официально считались обитатели кампуса Центра) наблюдали за маневрами танкетки, иногда делая короткие профессиональные замечания. То, что кампус сильно милитаризован, не было для Арбакира сюрпризом. Но некоторые персонажи… Майор мгновенно узнал конголезского лидера Чоро Ндунти, который оживленно общался с креолом, лицо которого тоже было смутно знакомо… Где-то это лицо отмечалось…

…Креол мгновенно почувствовал заинтересованный взгляд, быстрым легким шагом преодолел разделявшую их дистанцию и обратился к офицеру конвоя.

- Хэй, Йомбо, интересная рыба сама пришла в сеть, а?

- У! – отозвался офицер, - Как-то так. Странно, шеф Батчер. Очень странно, да.

- Очень странно, - подтвердил тот, и в упор посмотрел на турецкого майора, - Ну как, мистер Арбакир? Вы вспомнили служебную ориентировку, касающуюся меня?

- Вы Рон Батчер, - ответил Арбакир, - ветеран коммандос военной разведки, а сейчас формально гражданское лицо, директор фирмы «TeKe-Toys» на Пелелиу-Палау.

- Cool! – весело произнес Рон, - Вы меня знаете, я вас знаю, значит, есть веский повод выпить кофе. Вон там, за столиком под навесом, сидит доктор Тсветан Желев. Вы не возражаете, если я приму участие в вашей с ним беседе о космических цветочках? Я, знаете ли, тоже очень интересуюсь космической биофизикой. Ну, так что?

- Если доктор Желев не возражает, то и я не возражаю, - нашелся Арбакир.

…

Желев, в отличие от Батчера, оказался совсем не склонен к юмору. Не составляло труда заметить, что он старается отбросить априорную неприязнь к турецкому майору, но это недостаточно хорошо у него получается.

- Добрый день, - сухо произнес он, - О чем вы со мной хотели поговорить?

- Здравствуйте, доктор Желев, - турок открыто улыбнулся, - как я уже сообщил службе безопасности, речь идет о «spaceblooms» доктора Нарозника. Эта область космической футурологии, начавшая развиваться в первые годы нашего века, не нашла тогда своего воплощения, но сейчас, в «год начала космического ренессанса»… Вы знаете, так уже называют уходящий год… Тема «spaceblooms» приобрела черты близкой реальности.

- Какое до этого дело турецкой полиции? – перебил болгарин.

- Позвольте объяснить, доктор Желев. Я работаю в департаменте «R», задача которого – защита от радикальных политических группировок, желающих насильственным путем перестроить отношения в обществе по образцу из своей идеологии.

- При чем тут космические цветы? – снова спросил Желев.

- Я изложу социальную доктрину, - ответил Арбакир, - общество будущего, это люди-пчелы, потребители нектара гигантских цветов, дрейфующих в космосе. Нектар тут по смыслу означает универсальную пищу богов из античных мифов. Космические цветы производят из межзвездных лучей и газа все блага. Пищу, жилье, машины. Надо лишь научиться программировать генетику этих цветов, и людям обеспечено благополучие. Футурология «space-bloom» Нарозника смыкается со «spacer-and-robots» Азимова и «neshgai» Фармера, и дает ориентиры для переустройства общества. Это важно.

- Я еще раз спрашиваю, - сказал Желев, - Какое до этого дело турецкой полиции?

Девлет Арбакир аккуратно разлил кофе из кофейника в три чашечки и сказал:

- Простите, доктор Желев, но я смогу ответить, только убедившись, что идея доктора Нарозника понята мной правильно. Если нет, то… - он замолчал и развел руками.

- Правильно все, - ответил Желев, - кроме последней фразы. Я не совсем уверен, что робототехника Азимова и нешгаизм Фармера включены в футурологию Нарозника.

- Спасибо, доктор Желев, - сказал турок, - Вы сняли с моего сердца огромный камень. Теперь я отвечу на ваш вопрос. Каковы бы ни были источники и составные части идеи Нарозника, результат получился именно такой: люди-пчелы на созданном ими поле космических цветов. Все, что мешает реализации этой идеи, должно умереть.

- Если Нарозник прав, - сказал болгарин, - то, социально-экономические институты, непригодные для цветочно-пчелиной системы, обречены. Тут нет ничего нового. Это результат каждой технологической революции. Так, при чем тут полиция?

- Еще один шаг, доктор Желев. Допустим, Нарозник прав, а все, что против его идей, должно умереть. Если что-то умирает слишком медленно - его надо добить. Вот вам готовое обоснование террора, геноцида, и применения оружия массового поражения.

Болгарский биофизик выразительно поднял брови и помахал руками в воздухе.

- Бред, мистер Арбакир. Параноидный бред. Никто никогда нигде не видел ни одного цветочно-пчелиного террориста. Почти весь терроризм в мире основан на исламе, на доминирующей религии вашей страны! Если вы хотите бороться против терроризма, займитесь этим, а не летайте через моря и континенты в погоне за своими нелепыми фантазиями!

- Этим мы тоже занимаемся, - спокойно ответил турок, - но мы не можем игнорировать анонимный ракетный терроризм. Вот некоторые факты. Март месяц. Тимор. Ракетный обстрел с анонимного корабля. Начинка: ОВ «Зарин». Апрель. Сомали. Анонимный обстрел южного побережья. Начинка: динитрол. Далее, еще ряд похожих случаев, а в ноябре – анонимная бомбардировка нефтяных полей Аравии сверхмалыми ядерными минами, и сейчас: анонимная бомбардировка городов Пунтленда и Марокко.

- Марокко не в тему, - заметил Рон Батчер. - Там был один точечный ракетный удар по порту Касабланка, проведенный, кстати, в ответ на марокканский обстрел Мальты…

- Нет, я вовсе не об этом. То был военный инцидент, а я имею в виду массированную ракетную бомбардировку, проведенную полчаса назад.

- Спецсредство «Тибет», как в Пунтленде? - уточнил экс-коммандос.

- Да, - ответил турецкий майор, - опереточные группы Фронт Карла Мартелла и Белые Волки Европы, которые берут на себя ответственность, это ширма. А кто за ширмой?

Батчер хмыкнул, вытащил из кармана сигарету, прикурил, а затем поинтересовался:

- Я не ошибусь, если предположу, что французские и испанские десанты уже готовы высадиться в Марокко и Западной Сахаре, в своих бывших колониях?

- Вероятно, не ошибетесь, мистер Батчер. И, разумеется, это будет сделано не с целью возврата колоний, а только, чтобы предотвратить гуманитарную катастрофу.

- Это понятно, - Рон кивнул, - непонятно другое. Какое отношение это имеет к доку Тсветану Желеву? Считать анонимные ракетные обстрелы актами войны или актами терроризма - это вопрос философский, но док тут по-любому не при чем.

- И космические цветы тут не при чем, - добавил Желев.

- Пропаганда радикальной идеологии, - сказал турецкий майор, - возбуждает у целевой аудитории слепую ненависть к заданной этнической или религиозной общности. Летом 1945-го пропаганда была направлена против японцев. А сейчас она направлена против мусульман. И там и там целевая аудитория пропаганды - это ученые.

- Вы опять начали говорить загадками, - заметил Рон.

- Это не загадка, это просто история. Если вы позволите воспользоваться вот этим ноутбуком, то я открою сравнительный материал на одном нашем сайте.

- Пожалуйста, - сказал Желев и подвинул турку ноутбук.

- Одну минуту… - тот быстро забарабанил по клавиатуре… - Вот, прочтите.

---------------------------------------------------------

9 августа 1945. Ученые «Манхэттенского проекта» США - ученым Японии (фрагмент).

«Вы знаете, что несколько лет назад стало возможным создание атомной бомбы, если найдется страна, готовая пойти на огромные затраты, необходимые для получения требующегося вещества. Теперь вы знаете, что мы построили заводы для производства этого вещества, и больше не может быть никакого сомнения в том, для каких целях оно будет использовано. Вся продукция этих круглосуточно работающих заводов будет взорвана над вашей родиной…».

24 декабря с.г. Ученые «Критского проекта» ЕС - ученым стран Магриба (фрагмент).

«Сейчас стало возможным массовое производство вещества, несколько нанограммов которого смертельны для человека. Есть группа, которая пошла на огромные затраты, необходимые для массового получения этого вещества. Теперь вы знаете, что мы располагаем мощностями для производства этого вещества, и больше не может быть никакого сомнения в том, для каких целей оно будет использовано. Вся продукция этих круглосуточно работающих мощностей будет распылена над вашей родиной…».

---------------------------------------------------------

Тсветан Желев потряс головой, как будто хотел проверить, не во сне ли все это.

- Послушайте… Так не может быть… Такое совпадение…

- Это не совпадение, - сказал Батчер, - Это обычная лень спичрайтеров. Зачем что-то сочинять, если все уже придумано до нас? Берем текст столетней давности, чуть-чуть корректируем, и свежий шедевр псевдо-общественного мнения готов.

- Черт с ними, со спичрайтерами! Но как европейские ученые подписали это дерьмо?

- Обыкновенно, док. Так же, как подписали американские ученые в 1945-м. Кстати, в Манхэттенском проекте половина ученых были эмигрантами из Европы.

- В 1945-м, - возразил болгарин, - шла 2-я мировая война, и ученые были на стороне Западного альянса. Я не оправдываю то письмо, но это адекватное объяснение. А тут: какие-то тайные обстрелы, и явно подставные неправительственные группировки…

- В этом году, - пояснил Арбакир, - кардинал Жюст и Папа Климент XV подобрали пропагандистский ключик, позволяющий использовать ученых «в темную». Как вы сказали, технологическая революция разрушает некоторые социальные институты, исходно обладающие огромным влиянием и средствами. Люди, связанного с этими институтами, конечно, сопротивляются, в частности - экстремистским методам.

- Да, - согласился Желев, - Именно так в прессе объясняют поддержку исламского терроризма властями Северной Африки, Ближнего востока и Центральной Азии.

- А как по-вашему, - спросил турок, - поддержка христианского терроризма властями некоторых стран Европы, начавшаяся в этом году, чем объясняется?

Желев сделал несколько глотков кофе. Потом пожал плечами.

- Я не знаю. Христианский терроризм вообще может оказаться уткой исламистов, раздосадованных потерей влияния в Европе и в значительной части Азии, военными поражениями в Африке, и потерей значительной доли нефти.

- Ладно, - турецкий майор тоже глотнул кофе, - Я скажу прямо: а что, если идеология «space-blooming», это новый продукт евро-христианской пропагандистской машины, созданный специально для прогрессивных ученых, включая вас, доктор Желев? Это типично для террористов: взять красивую идею о будущем, и переделать на свой лад.

- О чем вы? – удивился Желев, - При чем тут опять космические цветы? Да, многие европейские ученые обратились к христианству в ответ на амбиции ислама. Мне не нравится обилие христианской пропаганды в политике, но уж лучше это, чем ислам.

- Интересно, - сказал Арбакир, - а, что думает по этому поводу мистер Батчер.

- Типа, сговор на рынке религий, - ответил Рон, - Очередной цикл работы христианско-исламского насоса, выкачивающего деньги из легковерно-правоверного населения. Но, времена меняются. На этот раз в механизм попало нечто, и насос заклинило.

- Нечто, это спецсредство «Тибет»? – уточнил турецкий майор.

- Вы зациклились на «Тибете», - иронично сообщил экс-коммандос, - Поскольку ваше задание связано, прежде всего, с этим частным вопросом. Грозит ли городам Турции бомбардировка «Тибетом»? Является ли доктор Желев эмиссаром папской спецслужбы «Opus Dei», которая управляет группой атомных ученых через космическую цветочную футурологию? Намерен ли доктор Желев на Агалега передать эфиопским христианам - экстремистам технологии «Тибета»? Три вопроса, как полагается по жанру сказки.

- Ваши шпионы спутали, - ответил турок, - Не эфиопским, а кипрским экстремистам.

Рон Батчер улыбнулся и медленно покачал головой.

- У меня нет шпионов в турецком полицейском департаменте «R». Это очень дорого и совершенно не нужно моей фирме. Я просто догадался. Это было наиболее логичное объяснение, почему вы приехали сюда и обозначили космические цветочки в качестве главной темы. Вы пошли ва-банк, полагая, что в этом случае с вами точно поговорят.

- И я не ошибся, - заметил Арбакир.

- Конечно, вы не ошиблись. Тот, кто слепил эту дезу, неплохо поработал, и даже учел эстетический интерес доктора Тсветана к работам Нарозника. По ходу, кто-то в вашей конторе решил подняться на раскрытии выдуманного заговора. Классный бизнес!

- Деза? - переспросил турецкий майор, - Как бы не так. Подписи крупных европейских ученых на меморандуме «Критского проекта» настоящие, это мы проверили.

- Подписи, вероятно, настоящие, а вот атомный филиал «Opus Dei» - вымышленный.

- Тогда откуда появляется спецсредство «Тибет»?

- А что, по-вашему, оно собой представляет? – поинтересовался экс-коммандос.

- Есть экспертное заключение, - ответил Арбакир, - спецсредство «Тибет», это боевой радиотоксин на основе изотопа «Полоний-210».

- Незачет, - констатировал Рон, - хотите знать правильный ответ с доказательствами?

Девлет Арбакир насторожился, как торговец, нюхом почуявший очень выгодную, но рискованную сделку. Как и любой уважающий себя турок он умел торговаться.

- Если да, то что?

- Если да, - ответил Рон (который, как любой уважающий себя меганезиец, тоже умел торговаться), - то один майор блестяще раскроет гигантскую политическую аферу, что позволит его начальству кое-кого потеснить у кассы. Я думаю, что майор после этого мгновенно станет полковником, причем довольно богатым полковником.

- Или еще до этого станет трупом, - сказал турок.

- Нет! Все разоблачение произойдет здесь, на Агалега, в течение ста часов, на глазах у прессы! Конкурирующая контора не сможет ничего сделать. А убирать майора потом никому не выгодно. Так что, все получится, как надо. Конечно, при условии, что одна профессиональная команда из Океании получит подряд на подъем кораблика, который затонул у вас в Стамбуле, прямо под мостом через Босфор.

- Подряд на подъем германского мега-сухогруза «Stettin»? Но это огромные деньги!

- Два процента вашему начальству и полпроцента лично вам, - отреагировал Рон.

- Так мало?! Вы издеваетесь!

- Эй, алло! А раскрытие аферы? И я не спрашиваю, сколько вы на этом наживете!

- Еще бы вы спрашивали!

- Так я же говорю, что не спрашиваю!

- Послушайте, - вмешался Желев, - это ничего, что я здесь?

- Конечно, вы здесь, - ответил Арбакир, - вы же в теме!

- Что? Я в теме?

- Да. За счет доли мистера Батчера.

- Нет! – возразил Рон, - доктору Тсветану, как эксперту, мы платим в равных долях.

- С вас две трети, с нас – треть, - сказал турок, - И я договорюсь с генералом Бадрани.

- ОК, по рукам. Когда будете договариваться, не забудьте учесть свои полпроцента в расчете доли нашей фирмы. Я думаю, генералу про эти полпроцента знать незачем.

- Это понятно, - согласился турок.

- И, - добавил меганезиец, - Я думаю, надо напомнить генералу, что международная банковская сеть лопнула. Это, как бы, надо учесть в технологии платежей.

- Это тоже понятно.

- Минутку, - снова вмешался Желев, - как это лопнула?

- Просто, все деньги куда-то пропали, - пояснил Арбакир, - Так иногда бывает.

…