Суперпозиция

Глава 3. Полифем

Гейл бросил взгляд на Креббера — контроль над почти дюжиной манипуляторов давался тому с заметным усилием, зато пленники были надежно обездвижены. Гейл помог ему зафиксировать автоматику в этом положении, и Краб облегченно выдохнул.

Неожиданно зазвонил чужой пад на полу. Звонок надрывался неистовой трелью, и Гейл до хруста вытянул шею, когда телефон оказался у Лаудера в руке. Такэда и Девилер тоже беззвучно нависли над спинками кресел. На экране светилось странное слово «Полифем». Лаудер немного подождал и принял звонок, переведя пад в режим громкой связи.

— Привет, Улисс, — сказал чей-то голос в звенящей тишине салона. — Мои люди живы? Или уже нет?

В манере произносить слова у незнакомца было что-то тягучее и неприятное, не вязавшееся с заботой о людях.

— Хороший вопрос, — ответил Лаудер. — Почему ты прислал их безоружными?

— За тебя боялся, — засмеялся голос. — Ты у нас гость дорогой, а они идиоты, таким оружие только дай — начнут стрелять. Впрочем, они тоже бывают полезны. Выходи, поговорим.

— Я не расположен к разговорам с террористами.

— Как насчет фосгена в системе воздухообмена?

Вентиляционные отверстия мгновенно выбросили в салон аромат знойного летнего сеновала в жаркий полдень, но в ту же секунду, заглушки закрылись, а под полом взревела автономная система очистки воздуха. Запах мгновенно исчез.

— Не аргумент, как видишь, — заметил Лаудер.

На том конце связи кто-то отчетливо хихикнул.

— Блефуешь. Не пройдет и часу, как вы все свалитесь от удушья. Мне остается только немного подождать, и забрать тебя еле тепленьким. Но, возможно, ты не станешь доводить дело до крайности, mia infano?

— У тебя есть сорок минут до прыжка, чтобы освободить экипаж и разоружить своих фанатиков.

— Мне не нравится слово «фанатики», — протестующе шепнул пад. — «Изначальная Галактика» вполне цивилизованное движение, единственная вина которого в том, что оно не одобряет политику Шепарда. Любой власти нужны такие структуры, чтобы было на ком демонстрировать толерантность, и она их терпела, пока реальное количество противников шепардовской экспансии не начало зашкаливать. Тут уже стало не до толерантности, да? Шила в мешке не утаишь.

— Финансовые потоки тоже не спрячешь, — Лаудер посмотрел на часы. — Если только главный бухгалтер не сбежит вместе с архивом в тайную эмиграцию, прикрывая своих заграничных спонсоров.

— Такие обвинения нужно еще доказать, — голос засмеялся, словно закашлялся. — Через полчаса я получу статус политического беженца в Новой Виктории, а туда Шепард не дотянется, можешь мне поверить. И кстати, о фанатиках: твое имя существенно дополнит список наших заслуг и украсит новостные столбцы викторианских газет. Лично я могу навскидку назвать не менее пяти человек в Новой Виктории, которые тебя встретят с распростертыми объятьями. Ты веришь в судьбу?

— Что ты собираешься делать с гражданскими на борту? — Лаудер демонстративно проигнорировал его вопрос.

— Еще не решил, — пад издал неопределенный звук. — Несколько десятков беженцев были бы неплохим доказательством кровавого режима Шепарда, как считаешь?

— Ты финансист, считай сам. На твоем месте я позвонил бы своему адвокату прямо сейчас.

— У тебя не будет возможности быть на моем месте, — с легким сожалением ответил голос. — И никаких сорока минут, если ты на них рассчитывал, тоже нет. Двигатель переходит в скачковый режим через семь минут.

Пад погас, в наступившем молчании в задних рядах кто-то всхлипнул. Лаудер поднялся.

— Пристегнуться всем, — громко приказал он. — Такэда, Девилер — освободить проходы. Джонсон, Стюарт — проверить готовность гражданских к старту. Тейлор — в дрифт с Эндрюсом.

Люди быстро и лихорадочно начали возвращаться на свои места, опуская кресла. Такэда с Девилером погнали тележки в конец салона, столкнулись в середине прохода с Джонсоном, и тот глазами указал на тело на полу.

— Надо его куда-то пристроить, — сказал он. — Глаза мозолит. При прыжке начнет мотаться, а тут дети…

Девилер подхватил труп, недолго думая запихал его в отсек для грязной посуды и откатил гравитележку в полупустой салон первого класса.

— Сэр, — обратился к Лаудеру Стюарт. — Все пристегнуты, кроме этих, — он кивком указал вверх — висевшие под потолком сообщники следили за ним глазами, полными ужаса, но звуков не издавали. — И вас, — закончил фразу Стюарт.

— Сел на место.

Однако Стюарт остался стоять перед Лаудером, побледнев так, что проявился шрам от оперированной заячьей губы.

— Сэр, — упрямо повторил он.

Лаудер взял его за плечо и бросил в кресло рядом с Вайзом.

Сила тяжести нарастала, дрожь корпуса перекрывала любые звуки. Соседка Гейла громко и нараспев начала читать молитву, прижимая к себе Мими.

— Господь пастырь мой, — перекрикивала она изо всех сил шум в салоне, — я ни в чем не буду нуждаться…

Краем глаза она с удивлением отметила появление нового соседа – Тед втиснулся в одно кресло с Гейлом, не обратив внимания на ее подозрительный взгляд, и пристегнул одним ремнем двоих.

— Погнали, — коротко сказал он.

Корабль дал приличный крен на левый борт, Гейл уронил голову на плечо приятеля, а грязные ботинки, к возмущению дамы, безвольно проехались по ее подолу. Пока корабль продолжал закручиваться вокруг своей оси, вдавливая пассажиров в ремни безопасности, Тед быстро развернул в паде карту.

— Оверкиль, — крикнул он. — Стабилизируйся по горизонтали. Новые координаты…

Сила тяжести продолжала увеличиваться, перепонки в ушах заложило, и вдруг на секунду предметы потеряли вес, который быстро вернулся удвоенным. В проходы посыпались стаканчики, оставленные в подставках кресел, их унесло вперед и неожиданно бросило обратно. Они раскатились по полу с сухим пластиковым звуком, и это было единственным, что нарушало тишину.

Двигатель молчал.

Кто-то из пассажиров попробовал поднять заслонку на иллюминаторе вверх, но электроника не работала, как он ни давил кнопки на панели. В лишенном обзора салоне горело аварийное освещение, и оставалось только догадываться, где находится корабль, совершивший прыжок.

— Все? — громко спросил детский голос. — Уже все? Приехали?

— Приехали, приехали, — быстро и торопливо ответила мать, прижимая его голову к себе. — Скоро дома будем.

Соседка Гейла отпустила собаку, и та немедленно забралась на кресло Гейла, обнюхивая его руку, и даже лизнула его в запястье. Гейл отпихнул ее в сторону, нашел свою бутылку с водой и жадно выхлебал половину, протянув оставшуюся часть Теду. Тот отрицательно качнул головой, и Гейл прикончил бутылку самостоятельно.

Пад снова прозвонил, громко, требовательно, почти истерично. Он звонил несколько секунд и вдруг самопроизвольно перешел в режим приема.

— Сука, — сказал в тишине вздрагивающий от ненависти голос. — Как ты это сделал?

— Ты веришь в судьбу? — задумчиво спросил Лаудер.

— Ты отсюда не выйдешь.

— Ты тоже сюда не войдешь.

— Взрывчатка универсальный ключ, открывающий любые двери. Пожалей людей, их смерть будет на твоей совести. Даю тебе минуту.

С этими словами экран погас.