Ступень вторая

Глава 12

Гроб мы докатили до ворот и оставили, прислонив к ним сумки с продуктами. Не знаю, что подумали бывшие слуги Вишневских, которые наверняка за нами наблюдали, но катить туда, потом возвращаться — тратить светлое время суток, которого осталось пара часов. При магическом освещении запланированный обход выполнять сложнее, да и зачем торопиться, если граничное условие — вывоз Вишневских? Вот походим часок снаружи и перейдем к очистке особняка.

Был бы я поуверенней в напарнике, предложил бы разделиться, но по факту, он был еще учеником, пусть по возрасту тянул на солидного мага. Попади он в незамеченную ловушку — я же себе не прощу. Опять же, без такого замечательного финансового директора останемся, получив вместо него никому не нужную химеру. Сплошные минусы, короче говоря. Конечно, ловушки по эту сторону ограды были маловероятны, поскольку управляющие нити за пределы поместья не шли, но вероятности их я не исключал. С Вишневского сталось бы поставить пусть не трансформирующие, но задерживающие для слишком близко подошедших к поместью, а выковыривать Серого из стазиса не хотелось.

Снег под купол не проникал, выпадало только то, что вымораживалось из воздуха, поэтому все неровности были сразу заметны. А трупы химер — очень большие неровности. Шли мы медленно, хотя с этой стороны магических проявлений не наблюдалось вовсе. И живого ничего тоже не наблюдалось, но от сканирования я не отказывался.

— Противная тут тишина, — не выдержал Серый.

— Есть такое, — согласился я. — Мертвая. И купол еще гнетет.

— Да, чуть не забыл, — спохватился Серый. — На снятие купола нужно будет получать разрешение. Дает комиссия от Императорской гвардии.

— Платная? — обреченно уточнил я.

Похоже, с некоторого времени финансирование Императорской гвардии стало постоянным пунктом в наших расходах. При том что мы даже договор с ними не подписали.

— Платная, — подтвердил мои подозрения Серый. — Но вроде без подводных камней. Приедут, сделают замеры, подпишут бумаги — и адью.

— Хорошо, если так, — вздохнул я.

— Замеры не подтасуешь, — уверенно сказал Серый.

— С полковником Ефремовым работают талантливые маги, — напомнил я.

Я отправил обеззараживающее заклинание в очередной химерный труп. Серый его ловко сжег и продолжил беседу как ни в чем не бывало:

— Ярослав, это не дырки в куполе ковырять исподтишка. Я вчера спецом порылся. Обычно за один приезд все решается.

— Обычно — это не про наш клан.

— И то верно, — хохотнул Серый. — Но даже две комиссии нас не разорят. Заявку обязаны обработать в течение двух недель. Прорвемся. — Он мечтательно посмотрел на здание. — Пытался планы поместья найти, нигде нет, придется по месту составлять.

— Придется. Для начала нам бы второй этаж обрисовать, с тем, кто где валяется. И вообще, сколько трупов должно быть.

Столько мы и должны ссыпать в саркофаг. А там уж как хотят, пусть так и подсчитывают.

— У этих поспрошаем, — кивнул Серый на особняк. — Кстати, не пора ли возвращаться?

— Пожалуй, пора, — согласился я.

Света еще хватало, но скоро уже начнет смеркаться. Мы повернули к дому, дошли до ворот, и Серый подхватил за ручку гроб.

— Глядя на это произведение магического искусства, — проворчал он, — я сразу начинаю думать, что нас бессовестно обманули.

— Это еще не бессовестно. А вот если бы на каждого Вишневского выдали вот такое, тогда да.

Я усмехнулся и открыл ворота, дождался, пока Серый вкатит саркофаг, на который он водрузил обе сумки, и закрыл. Даже если это было лишней предосторожностью, то в магии никакая предосторожность лишней не бывает.

С саркофагом мы намучились, затаскивая его по ступеням. Если на ровной дороге он вел себя нормально, то на ступенях он тяжелел и цеплялся колесами за все неровности, я бы даже заподозрил специально наведенные на колеса заклинания, если бы специально не проверил.

Встречали нас все узники особняка, подозрительно глядевшие на нашу ношу.

— Это что такое? — сразу спросил дворецкий.

— А это, Алексей Иванович, артефакт для укладывания останков Вишневских. Без их удаления из поместья Императорская гвардия запрещает снимать купол. Поэтому мы сейчас с вами сядем и перепишем всех Вишневских с указанием, кто где мог находиться.

— Тут я не помощница, — сразу сказала кухарка. — Еще кто был, могу вспомнить, а где могли быть — не подскажу.

— И не страшно, еще трое есть, — ответил я, с некоторым сомнением, поскольку уровень интеллекта химероидного Сережи мы пока не проверяли, и если он окажется как у трех-четырехлетнего ребенка, то толку в обсуждении от него не будет. — А вам, Ольга Даниловна, мы привезли свежих продуктов.

Я указал на сумки рядом с саркофагом, к которым она тут же подскочила, всунула любопытный нос, радостно сказала: “Вот спасибочки”, ухватила тяжеленные сумки и с легкостью потащила в сторону кухни. Дворецкий порывался ей помочь, но она заявила, что справится, а он пусть поможет нам.

Следующие несколько часов мы составляли примерный план здания, с указанием, кто где может находиться. Выяснилось, что в одном и том же помещении одновременно могли находиться несколько Вишневских, поэтому пришлось еще вписывать отличительные черты: цвет волос, украшения, вероятная одежда.

— Зачем такие подробности? — недовольно спросил Серый. — Ты же собираешься тела сжигать.

— Во-первых, хочу быть уверен, что мы найдем всех, — ответил я. — И если кого-то не найдем, то буду знать кого. Во-вторых, я собираюсь каждого укладывать в отдельный пакет на случай, если Императорская гвардия признает останки безопасными, а наследники захотят их захоронить. Не общую же могилу устраивать? Такое погребение недостойно значимого клана.

— Тогда лучше не пакет, а банка, — предложил Серый.

— На кухне точно есть, и рулон наклеек, — вспомнила Ирина.

— Замечательно, — воодушевился Серый. — Спросите у Ольги Даниловны разрешения взять? Или нам в следующий раз с собой привозить?

— Так зачем спрашивать? — удивился дворецкий. — Поместье теперь ваше же, так? Банки — не личные вещи, значит, распоряжаетесь ими вы.

— Возможно, они подо что-то используются, — ответил я. — Это вотчина Ольги Даниловны, ей там и дальше распоряжаться, если она решит у нас остаться. Поэтому спрашивать разрешения обязательно.

Ирина, словно ждала только этих слов, подхватилась и убежала на кухню, химера двигался за ней, как привязанный. Как я успел убедиться, мозги у него если и пострадали, то не сильно: в обсуждении он участвовал и даже временами подсказывал, просто понимала его только Ирина. Странная штука — любовь: та же Ирина запросто могла найти кого-то нормального снаружи, но, вишь ты, предпочла остаться с тем, кого любила, причем непонятно за что. Уж точно не за внешность или хороший характер ни то, ни другое в такой форме не видны.

— Сегодня здесь все? — уточнил Серый.

— Все, — согласился я. — Лезть внутрь надо на свежую голову. Разве что саркофаг закатить на второй этаж, чтобы не нервировать местных?

— А закати, — согласился Серый, — заодно мне экскурсию проведешь.

— Боюсь, экскурсии не получится, там все заперто.

— Огляжусь, — оптимистично сказал Серый, — прикину, сколько трат предстоит.

Я подумал, что при личном осмотре он скорее согласится все выбросить, поэтому просто кивнул, и мы пошли на второй этаж. Дырку в этот раз я проделал побольше, чтобы влез саркофаг, который катил Серый. Оставил он его тут же рядом с мумией горничной, от которой шарахнулся так, как будто она была прокаженной.

— Это чистая смерть, — успокоил его я. — Тело не заразно вообще никаким боком.

— Точно? — недоверчиво спросил он. — Ну и вонища.

— Трупная. Не только от нее

Серый с видом мученика, которого вот-вот вырвет, поднялся и заглянул в коридор, дальше двигаться не стал.

— Я за то, чтобы здесь вообще все сжечь, — неожиданно сказал он.

— Вообще все — нерационально.

— Зато безопасно и… Пойдем отсюда, а то меня сейчас вывернет.

— Могу научить прекрасному фильтру.

— Не здесь и не сейчас.

Он метнулся вниз по лестнице и застыл у охранной преграды. Вид имел достаточно бледный, чтобы я поторопился. Экскурсия явно не удалась. За преграду Серый выскочил с прытью, которую можно ожидать только от юнца, спешащего к любовнице. Те, кто постарше, уже знают, что торопливость — помеха не только в этом деле, но и во многих других.

Оказавшись снаружи, Серый решительно потянул меня на выход, бросив ошарашенной Ирине:

— Мы приедем завтра примерно в это же время.

— А банки? — пискнула она. — Я принесла банки.

— Оставьте их у лестницы.

Он выскочил на улицу и принялся шумно дышать, выталкивая застрявшие в легких миазмы.

— Да, этот особняк — то еще приобретение! Там точно безопасно?

— Пока комнаты не вскрыты — абсолютно. Но и потом, скорее всего, тоже будет безопасно. Проклятие сработало, убило того, на кого было направлено и рассеялось.

— Проклятие? Ты сейчас про что?

— Проклятия — разновидность заклинаний, — пояснил я. — Мы до них пока не дошли. Но дойдем. Удобная и полезная штука.

Всю обратную дорогу Серый меня расспрашивал и о том, чем проклятия отличаются от обычных заклинаний, и о том, почему я думаю, что это именно оно, и о том, когда мы будем изучать. Пришлось обстоятельно объяснять по первым двум вопросам, а на последний я ответил, что не раньше третьей ступени. Это у меня легко получается, потому что я их уже умел делать до попадания сюда, а так там требовалась концентрация, доступная только с третьей ступени.

— А я уже губу раскатал, — хохотнул Серый. — Такие возможности.

— Там и ограничений до фига, — напомнил я. — Либо касание, либо что-то от проклинаемой особы. И не всякое воздействие возможно.

Мы уже доехали до моего дома, но из машины я пока не выходил: если уж разговор зашел, то нужно внести ясность хотя бы по верхам.

— Как вспомню, что сомневался, идти к тебе в ученики, — внезапно сказал Серый, — сразу понимаю, каким болваном был. Ведь без тебя этого бы всего не было.

— Не скромничай, ты тоже руку приложил.

— С моей стороны больше организационные моменты, а с твоей магия. Высококлассная магия. Я даже не думал, что такая бывает. А и знал бы — был бы уверен, что мне недоступна.

— Это еще не высококлассная, — обрадовал я его. — Это среднеремесленный уровень, даже ближе к нижней планке. Вот когда дойдешь до высококлассной, поймешь разницу.

Оставил я его задумчиво размышляющего о перспективах, которые пока у него даже в голове не укладывались.

Планировал я немного позаниматься, и не только магией — назрела необходимость изучить законы, касающиеся магического сообщества, иначе так и буду влипать в неприятности. Но все мои планы пошли прахом, как только я поднялся на второй этаж и обнаружил, что у нас гости. Мужчина лет шестидесяти, напрочь седой, казался смутно знакомым, хотя я точно его раньше не видел.

— А вот и Ярослав, — натужно-радостно сказала мама.

Олег тоже был здесь, выглядел несколько напряженным и даже при моем появлении не расслабился.

— Добрый вечер, — продемонстрировал я хорошее воспитание и вопросительно посмотрел на маму: не могу ли я сразу смыться.

Но смыться не получилось.

— Да он совсем взрослый, — пробасил гость. — Надо же.

— Ярослав, это твой дедушка, — смущенно сказала мама. — Мы тебе звонили, но у тебя телефон отключен.

— Дедушка? — я притворился, что ничего не понимаю.

Хотя все уже понял: мама до сих пор хранила семейные фотографии. Ни мне, ни моему предшественнику они особо интересны не были, но краем глаза что-то все равно цеплялось, поэтому лицо гостя и показалось знакомым. Телефон я действительно отключал перед началом работы в особняке, да так и не включил, заговорился с Серым. Жаль, так бы хотя бы оказался готов к неприятной встрече. То, что эта встреча неприятная, я понял сразу как увидел гостя.

— Дед Андрей, — радостно подтвердил гость. — Отец твоей мамки.

И чему радуется, непонятно. Выставили родители дочь сразу после моего рождения, когда поняли, что золотой дождь с Лазаревых не посыплется, а лишний рот кормить надо. Даже два. А если оба рта убрать, получается вообще значительная экономия. У них же еще был старший сын, у которого тоже имелись дети, но которого за дверь не выставишь так просто, как безответную дочь. А то и вообще выставляли по его наущению, мама не рассказывала, деликатно обходила этот момент.

— Дед Андрей? Это который о нас заботился все эти годы, не пропуская ни одного праздника? — уточнил я у мамы. — Как же помню, помню. Телефон не он мне подарил?

Олег одобрительно хмыкнул, гость ему тоже не нравился, но выступать против жены он не захотел.

— Шутник ты, как я погляжу, — отметил ничуть не смутившийся новоявленный дедушка. — Вы и без моей помощи не бедствуете. Еще как не бедствуете.

Он обвел рукой гостиную, которая действительно выглядела богато.

— Нам это все досталось по случаю, почти даром, — пояснил я. — Квартира после мага, со странностями.

И дал команду духу немного пугнуть гостя. Не так, чтобы жизненная сила потекла, но так, чтобы ему захотелось уйти как можно скорее. Дух подлетел и зашелестел нежеланному родственнику в ухо угрозы. Но тот лишь рукой махнул, словно отгоняя назойливую муху. Для этого способа изгнания он оказался слишком толстокожим.

— А к Мальцевым тебя попутным ветром занесло? — радостно заулыбался он. — Мы сегодня все утро фотографии изучали. Ты на них прекрасно вышел. С Дианой Мальцевой у тебя как?

— Никак, — резко ответил я. — Собственно, кто вы такой, чтобы я перед вами отчитывался?

Нет, я уже понял, что один-единственный поход на день рождения принес с собой массу проблем. Но теперь выяснилось, что к ним добавилась еще одна.

— Ярослав, — ахнула мама. — Как тебе не стыдно?

— Мне не стыдно. Они нас выставили, как паршивых котят, предоставили выживать самостоятельно, а теперь, когда у нас все наладилось, в твоем отце внезапно проснулись родственные чувства. Да денег они просто от нас хотят.

Олег кивнул, соглашаясь со мной. Поддерживал он маму под руку, но та на это не обращала особого внимания, расстроенная разыгрывающейся ссорой.

— А хоть бы и так, — пробасил гость. — У вас денег много, поделитесь — не убудет, а нам все легче станет. И братьям своим поможешь.

— Двоюродным? — уточнил я. — Оба меня старше, так что это они должны помогать мне, а не я им.

— Семья — это семья, — гнул свою линию новый дедушка. — В семье все должны друг другу помогать. Они — тебе, ты — им.

— То есть вы нас все это время семьей не считали, а теперь внезапно оказалось, что мы одна семья?

Дух, раздраженный тем, что на него не обращают внимания, прошел сквозь гостя, тот побелел и схватился за сердце. Вот и пойми сейчас: то ли реакция на духа, то ли представление устраивает. Духу я оттранслировал неодобрение и приказал держаться подальше.

— Папа, — бросилась к нему мама.

— Что папа? Вот как ты воспитала моего внука, в ненависти к родственникам, — столь трагично сказал тот, что у меня не осталось сомнений: лицедействует.

— Вас в нашей жизни не было последних пятнадцать лет, и я очень надеюсь, что и дальше не будет, — заметил я. — Мама, у твоего отца если и есть родственные чувства, то не к нам, а к нашим деньгам. Андрей…

Я вопросительно посмотрел на Олега и тот подсказал:

— Дмитриевич.

— Андрей Дмитриевич, я надеюсь, что вы больше у нас не появитесь.

— Так смотря сколько заплатите, — нагло ответил он. — Я много не прошу. Мне пару миллионов хватит для начала. Вы-то явно не бедствуете: я посмотрел, сколько стоит та тварь, что ты Мальцевой подарил.

— Мы нисколько не заплатим, — отрезал я. — Мы от родственников не откупаемся.

— Это ты так говоришь, а у твоей матери может быть другое мнение.

Мама возмущенно вскинулась, потому что уж она прекрасно помнила, что эти деньги зарабатываю я и распоряжаюсь ими тоже я. Против моего желания она не пойдет. Но Олегу я просигналил, чтобы увел жену, пока она не наделала глупостей. Сам же обратился к гостю довольно жестко:

— Так, Андрей Дмитриевич, у вас есть пять минут, чтобы одеться, иначе на улицу вылетите с одеждой по отдельности.

— Что, неужто выставишь родную кровь? — вылупился он на меня.

— Вы же выставили, — ответил я. — И до этого дня о нас не вспоминали. Вот и я не хочу о вас вспоминать.

От этого Елисеева удалось избавиться, пусть с руганью и угрозами, но чует мое сердце, с этой стороны еще будут неприятные неожиданности. Там еще есть бабушка, дядя, тетя и два двоюродных брата, и у каждого может быть собственное мнение по использованию моих денег.