Глава 3

Нэо и впрямь разбудила Кенджи ни свет ни заря. Казалось, он только-только закрыл глаза, чтобы провалиться в сладостную дрему, – а уже через миг, позевывая, надевал сапоги, пока женщина суетилась по дому, точно пчелка. Однако Юма встал еще раньше и теперь терпеливо ожидал снаружи, пока Кенджи прикончит свой нехитрый завтрак и соберется в дорогу. Солнце еще даже не успело показаться из-за горизонта, и Кенджи невольно поежился, выйдя из теплого дома в рассветную прохладу. На плечах у него болталась чуть истрепанная, но ладная куртка из грубой ткани, пропахшая рыбой, а за спиной висела большая сумка, которую собрала для него Нэо.

Одна за другой в котомке исчезли сразу несколько рубах, пара запасных штанов, небольшой ножик с деревянной рукоятью, скатерть с большой заплаткой прямо посередке, пара бутылей молока и целая гора снеди. Наблюдая за хлопотами Нэо, Кенджи представил, каково ему будет тащить всю эту поклажу на себе под палящим солнцем. Он попытался было робко протестовать, но в ответ получил такой суровый взгляд, что Кенджи поверил – взгляни так женщина на вчерашних задир, и тех простыл бы и след.

– Ну вот и все, – пропыхтела Нэо, кое-как запихивая в сумку последний сверток. – Можно сказать, мы убили двух зайцев одним выстрелом. И ты перестанешь походить на босоногого бродягу, собирающего с мира по нитке, и я хоть немного освободила дом от всякого хлама, выбросить который у меня рука не поднималась.

Покойный муж Нэо, о котором та вспоминала, перебирая его вещи и изредка смахивая слезинки с уголков глаз, хоть и был плотнее Кенджи, но вот роста они были одного. Так что вся одежда пришлась Кенджи почти впору, лишь немного болталась. К тому моменту, когда он наконец присоединился к господину Сато, деревня уже проснулась. Крестьяне с мотыгами и лопатами шли обрабатывать землю, пастухи гнали скот, бранясь на особо упрямых или ретивых животных, так и норовивших выскочить из стада, а рыбаки готовили удочки и снасти.

Так как все прочие жители уже вовсю занимались своими повседневными хлопотами, а староста еще не до конца оправился от вчерашних побоев, провожали путников только Нэо и Мико, которая что-то прятала за спиной. Когда они достигли конца деревни, Кенджи повернулся к женщинам и отвесил им легкий поклон.

– Хочу еще раз поблагодарить за столь теплый прием, – произнес он искренне. – Вряд ли мне бы повезло встретить более добрых и гостеприимных людей, чем вы.

– Нет, ну вы посмотрите! – воскликнула Нэо, уперев руки в бока. – Этот мальчишка защитил нас от вооруженных бандитов – и еще имеет наглость расшаркиваться перед нами, точно стыдливая девица! – Однако притворную сердитость тут же сменила добрая улыбка. Шагнув к Кенджи, женщина крепко-крепко обняла его, а потом похлопала по ладони. – Я буду молиться, чтобы память к тебе вернулась. Уверена, ты сумеешь отыскать своих родных и вернуться домой. Ну а если нет – ты всегда знаешь, где ты можешь обрести новый дом.

– Надеюсь, с твоим отцом все в порядке? – обратился Кенджи к Мико.

– Да, он поправится, – с улыбкой ответила девушка. – Так, рассеченная бровь, пара царапин да несколько синяков. Уже через несколько дней от них не останется и следа. Но если бы не ты…

– Ерунда, – смущенно дернул плечом Кенджи. – Не вмешайся я, господин Сато с легкостью остановил бы этих подонков.

– Однако ты успел первым, – возразил тот. – И на этом я предлагаю закончить обмен любезностями и двинуться в путь, чтобы успеть до заката.

И вот они оставили деревню позади, вышагивая в полном молчании. Тишину нарушали лишь крики птиц, да Юма изредка что-то мурлыкал себе под нос, тогда как Кенджи погрузился в глубокие раздумья. Признаться, открыв глаза и припомнив, что произошло накануне, он поначалу подумал: а не приснилось ли ему все это?

Но нет. Он действительно бросил вызов троим вооруженным воинам и одержал победу. Признаться, вступившись за старосту деревни и его дочь, он даже и не думал, что будет делать, если ему придется драться с теми бандитами. Однако его тело само подсказывало ему каждое движение за миг до того, как он успевал о нем подумать. Точно все эти удары и уклоны он тренировал не один год.

Кенджи попытался воссоединить все те мелкие обрывки, роящиеся в его памяти, в хоть какое-то подобие цельной картины, но увы, безрезультатно. Огонь… Почему он постоянно видит огонь? Быть может, шрам на его груди – это ожог? Но тогда почему не обгорело все остальное тело? Видимо, Юма понял его неразговорчивость по-своему, так как вдруг произнес:

– На твоем месте я бы не стал волноваться. Господин Каташи – глава семьи Такэга и лидер Дома Змея, с чьими сыновьями мы имели удовольствие познакомиться, – человек жесткий, но не жестокий. Тем более он сам опытный воин и уважает тех, кто умеет драться. В былые годы он даже одержал победу на Турнире Домов, честно обойдя немало прославленных бойцов и магов. Даже сейчас не каждый молодой задира осмелился бы бросить ему вызов. Так что если бы он хотел увидеть твою голову на пике, уверяю, мы бы сейчас с тобой уже не разговаривали.

Кенджи кивнул. Что ж, одной проблемой меньше. На самом деле он до сих пор опасался, что те трое могут подкараулить их по дороге. Конечно, Сато был вооружен, и, судя по всему, не только для вида, однако те вполне могли взять с собой дружков или подстрелить их из луков. Или же того хуже – подождать, пока Кенджи с Юмой покинут деревню, и вернуться, чтобы отомстить крестьянам за пережитые на их глазах унижения. Но когда Кенджи поделился с Юмой своими опасениями, тот в ответ лишь громко фыркнул.

– Устроить засаду? Чушь! В этом случае за их жизни я не дам и гнутой ложки. Они, конечно, редкостные недоумки, не спорю, но не до такой же степени, чтобы объявлять войну императорскому дому. Да и тем более, – он провел ладонью по рукояти меча, а глаза его вспыхнули задорным огнем, – при нашей новой встрече одними тумаками они бы не отделались.

Уверенность Юмы передалась и Кенджи, так что вскоре он уже и думать забыл о тех подонках. Спустя время, когда они расположились в тени раскидистого дерева, чтобы перекусить, промочить горло и переждать самый зной, Кенджи позволил себе полюбопытствовать:

– Скажите, господин Сато, чем вы занимаетесь? Как я понимаю, вы не простой вельможа.

– Хм, – отозвался мужчина, разворачивая сверток с сушеной рыбой. – Я не стану вдаваться в бюрократические подробности, чтобы ты случайно не уснул, так что попытаюсь объяснить все вкратце. Итак, императорский магистрат – довольно обширная и запутанная организация, решающая самые разные вопросы как в Каноку, так и за пределами столицы.

Я начинал как простой чинуша, следящий за порядком на окраине внешнего круга. Это самый большой район Каноку, и публика там собирается самая разношерстная – от простых крестьян и лавочников до уличных артистов и грабителей. Последним я и перешел дорогу, так как отказался от щедрого предложения закрывать глаза на их делишки.

Ссора наша вылилась пускай и в короткий, но яростный конфликт. Большинству бандитов он стоил жизни, оставшимся – свободы, их покровители лишились санов, ну а мне предложили титул мэцукэ. Это глаза и уши императора, человек, выполняющий самые разные поручения. Он одновременно дипломат, воин, судья и, если необходимо, палач. Работа эта весьма трудная, зачастую смертельно опасная, но, чего уж скрывать, довольно интересная. И щедро оплачиваемая. – Он усмехнулся себе в усы.

– И что же ведет вас в цитадель Змея? Какое-то срочное дело?

Некоторое время Юма колебался, точно решая, может ли он доверять Кенджи. Тот бы ни капли не обиделся, если бы Сато соврал или даже прямо сказал, что это не его дело. В самом деле, кто он такой, чтобы посвящать его в дела императорского двора? К его удивлению, Юма вдруг разоткровенничался. И, судя по виду, сделал это с нескрываемым облегчением, точно впервые получив возможность обсудить что-то, давно лежавшее у него на сердце камнем.

– Совсем недавно в столице и подле нее произошла серия жестоких убийств. Сначала на самой окраине столицы задушили мелкого писаря, помощника одного известного историка. Потом в собственном доме убили опытного воина – великого магистра, который почти перешел на шестую ступень. Следом в городской купальне была обнаружена мертвой ойран, едва-едва встретившая двадцатую весну. И последней жертвой стал странствующий монах, чье тело со следами пыток нашли близ дороги, ведущей в Каноку.

– Вы считаете, все эти смерти как-то связаны между собой? – уточнил Кенджи и захрустел сочным красным яблоком.

– Признаться, поначалу я не придал этим происшествиям должного значения, – произнес Юма, задумчиво пригладив усы. – Писца могли зарезать ради пары лишних монет – увы, в том квартале это не редкость. А девушку мог утопить кто-то из ее гостей. Нередко женщины ее рода занятий пытаются шантажировать своих клиентов. Надо ли говорить, чем это может закончиться. Особенно если на кону стоят честь и репутация.

Но вот воин подобного уровня – не писец и не изнеженная девка, чтобы с ним могли справиться простые бандиты. Тем более что из дома его не пропало и монетки. Но более всего меня смутила донельзя странная рана на его теле. – Он обвел пальцем область чуть ниже ключицы, показывая круг. – Огромная дыра прямо в центре груди, точно стреляли из мушкета. Один мой знакомый из императорской магической ложи сообщил мне, что это явно след магического удара.

Услыхав его слова, Кенджи невольно дотронулся до своего шрама, скрытого под одеждой. Колдовство? Он вдруг вспомнил тот хриплый голос и огромную фигуру из своих сновидений. Свет. Он откуда-то вспомнил ядовито-зеленый свет. Яркую вспышку, после которой… В голове его что-то зашевелилось, точно какие-то воспоминания пытались выбраться наружу. Завидев, как побледнело его лицо, Юма кивнул:

– Согласен, ужасная смерть. Мужчину в расцвете сил точно иссушили изнутри. Боги, да он постарел лет так на двадцать! Лицо его сводила гримаса ужаса, кожа была подобна пергаменту, поседевшие волосы лезли клочками, а внутренние органы напоминали расплескавшийся суп. Именно после его смерти я начал копать глубже. И вот спустя пару недель мне сообщили об убитом монахе, чьи раны походили на те, что я обнаружил на теле предыдущей жертвы.

Юма ненадолго умолк, дабы смочить горло, а Кенджи глубоко задумался. Быть может, ему стоит сообщить господину Сато о своих видениях и показать ему шрам? Вдруг этим он как-то поможет им обоим: Юме – раскрыть таинственные преступления, а Кенджи – вспомнить прошлое? Быть может, он каким-то образом связан со всеми теми смертями? Но что, если это простое совпадение? Ладно, он успеет сделать это позже.

Промолчав о своих подозрениях, Кенджи произнес:

– Так вы считаете, что всех четверых убил один и тот же человек?

– Именно так. Но человек ли? – хмыкнул Сато, вытирая запачканные жиром пальцы о траву. – От жестокости его вздрогнет и демон. Как бы то ни было, но мне повезло отыскать одного человека, который проболтался о том, что покойный монах незадолго до своей смерти собирался отправиться в земли Змея. Именно поэтому я здесь. Что ж, – прикрыв глаза ладонью, он выглянул из-за дерева и всмотрелся в небо, – думаю, жара уже чуть спала, так что нам стоит поторопиться, а то мы уже немного засиделись.

Путь до замка Такэга вел их между шепчущими полями и обширными лугами; усталыми крестьянами, везущими молоко и мясо в города на продажу, и торговыми обозами – некоторые из них растягивались почти до горизонта. И чем ближе они подходили к сердцу Дома Змея, тем чаще им на пути встречались вооруженные до зубов конные патрули. Одни из них проезжали мимо, даже не посмотрев в сторону Кенджи и Юмы. Другие с подозрением косились на чужаков, у одного из которых из-под плаща торчали два меча – длинный и короткий, как и полагается истинному самураю. Но едва завидев знак Искателя, воины тут же желали им счастливого пути.

Некоторые даже предлагали сопроводить их прямиком до замка, однако каждый раз господин Сато отвечал мягким, но решительным отказом. При этом он тщательно выспрашивал всех встречных о некоем необычайно высоком человеке в красно-фиолетовых одеждах, чье лицо скрывала маска демона. Как он пояснил позже, им мог быть тот самый таинственный убийца. В ответ его собеседники лишь морщили лбы да пожимали плечами, но, похоже, Юма не сильно расстраивался, услышав очередное «нет».

А уже на подступе к твердыне Змея им встретился настоящий маг. Точнее, магичка – хрупкая девушка верхом на стройной белой кобыле. Незнакомка куталась в тонкие длиннополые одежды, свисающие почти до самой земли, а лицо скрывала за широкими полями круглой шляпы.

О том, что она ворожея, Кенджи узнал, лишь когда она проехала мимо. Спустя несколько мгновений ему в спину ударил мощный порыв воздуха, подбросив его вперед на несколько локтей. Приземлившись на ноги и с трудом удержав равновесие, он оглянулся и увидел, что вокруг девушки вьются едва заметные глазу силуэты, словно сотканные из тумана. Беспрестанно извиваясь, они то сталкивались друг с другом, то разлетались в разные стороны, чтобы потом вновь закружить над колдуньей в сумасшедшем танце.

– Призывательница, – произнес Юма, глядя ей вслед. – Притом довольно опытная и могучая, раз способна управлять сразу несколькими элементалями, и у нее хватает сил поддерживать длительную связь. Она как минимум на четвертой ступени – если уже не перешла на пятую.

И вот наконец вдалеке показался величественный замок, стоявший на холме. Он находился чуть поодаль от крупного города, окруженного высокими стенами. Почти такие же замки, но чуть поменьше, защищали и саму крепость, перемежаясь зубастыми башнями и загнутыми крышами, а прямо перед ними находился глубокий ров.

Внутри замок представлял собой лабиринт из стен пониже, которые змеями извивались вокруг различных дворов и построек. Думается, сделано этого было для безопасности – в случае атаки защищать твердыню могли необычайно долго, понемногу отступая к ее центру. На каждом шагу их встречали вооруженные стражи, однако весть о прибытии Сато летела впереди них, так что не успели они преодолеть большие ворота, как их со всеми почестями препроводили к самому Каташи Такэга.

Глава Дома Змея принял их в большом зале с высокими потолками. Под ногами у них лежали мягкие циновки, расшитые золотыми нитями. Позолоченные стены были искусно расписаны различными сценами – как правило, с участием могучих воинов и магов, изничтожавших орды врагов, – или же украшены ликами богов. Окна закрывали резные декоративные решетки.

Каташи Такэга оказался крупным, плечистым мужчиной, разменявшим пятый десяток. Несмотря на это, стан его был прям, как у юноши, а взгляд, казалось, мог расколоть камень. Его лицо с птичьим носом и резкими чертами словно высекли из мрамора, а темные волосы, стянутые на затылке в косу до лопаток, покрывала легкая паутинка седины.

По правую и левую руку от него за длинным столом сидели уже знакомые им Ичиро и Макото, правда, теперь сменившие доспехи на повседневные одежды. И если первый при виде их даже не шелохнулся, то младший брат, который до того откровенно позевывал, смерил Кенджи внимательным взглядом. Тот посмотрел на него с легким вызовом, но в ответ парень лишь ухмыльнулся и одобрительно кивнул, точно приветствуя старого знакомого.

Сделав несколько шагов вперед, Юма отвесил церемонный поклон и произнес:

– Господин Каташи Такэга. Рад видеть вас в добром здравии.

– Господин Юма Сато, – мужчина учтиво склонил голову в ответ и жестом отослал стражников, до того стоявших у дверей. – Надеюсь, в наших землях вам оказали достойный прием.

– Люди Дома Змея еще более гостеприимны и учтивы, чем я запомнил. При всем желании у меня нет причин жаловаться. – Сняв с пояса оба меча, Юма положил ножны на специальную стойку у двери, а потом сел напротив Каташи.

Немного помедлив, Кенджи занял место рядом с ним, понадеявшись, что не допустил промашку. Но так как ни один из Такэга даже не взглянул в его сторону, он с облегчением понял, что поступил как положено. Вокруг гостей тут же засуетились слуги, столь бесшумные и быстрые, что походили на тени. Спустя минуту перед каждым из них стояла миска с рисом и большими кусками мяса, тарелка с тонко нарезанным сыром, а между ними – большое блюдо с фруктами, две чаши и кувшин, наполненный золотистой жидкостью.

– Как поживает его императорское великолепие? – спросил Каташи, принимая из рук служанки чашу с вином. – Надеюсь, слова его до сих пор несут истину, а разум столь же остр.

Хоть на лице его играла легкая улыбка, но вот взгляд оставался холоден, а забота в голосе была так наигранна, что походила на издевку. Кенджи покосился на Юму, однако тот либо ничего не заметил, в чем Кенджи сильно сомневался, либо попросту пропустил презрительный тон Каташи мимо ушей. Сделав небольшой глоток вина, Сато отставил чашу и цокнул языком:

– Ваши фруктовые сады не перестают меня удивлять. Какой магией вы их заговариваете? Господин Симада уже немолод, и здоровье его, увы, оставляет желать лучшего. Особенно в последние несколько лет. Но надеемся, что его императорское величество будет править нами еще долгие и долгие годы.

– Воистину. «Вокруг жирной кости всегда свора голодных псов», если вы понимаете, о чем я. – От Кенджи не ускользнуло, какими взглядами обменялись между собой Ичиро и Макото. Каташи продолжил: – Как я понимаю, вы прибыли с официальным поручением от владыки? Или вас прислал магистрат?

– Ни то ни другое, – ответил Юма и вмиг посерьезнел, сплетя тонкие пальцы. – В последние несколько месяцев я веду свое собственное расследование и был бы весьма признателен, если бы вы оказали мне небольшую помощь.

– Все, что в моих силах, – склонил голову Каташи. – Я весь внимание.

– Скажите, вам доводилось слышать о так называемом Братстве Рока? – спросил Юма.

– Таинственный культ, образованный выжившими Шипами? – насмешливо протянул Макото, поймав сердитый взгляд отца, на который, впрочем, не отреагировал. Думается, во многом этому способствовал уже третья чаша вина. – Пф, господин Сато, мы мальчишками пугали друг друга подобными байками.

– Меня радует ваша уверенность, господин Макото, – ни капли не смутился Юма, – тем не менее не разделяю ваш скепсис. Совсем недавно в столице произошло несколько убийств подряд. И как минимум в двух из них была замешана магия Разложения. – Услышав это, Макото недоверчиво хмыкнул, а Каташи и Ичиро обменялись долгими взглядами. – А как все мы знаем, одними из самых преданных адептов этого учения были представители Дома Шипов…

– Дом Шипов уничтожен много лет назад, – отрезал Каташи. – Семьи этого Дома были казнены, имена их стерли из всех летописей, а немногие выжившие скрылись далеко на севере, где и пропали меж снегов.

– Да, я слышал об официальной версии тех событий. А также о том, что Змеи были едва ли не зачинщиками того заговора, – задумчиво проговорил Юма, и Кенджи заметил, что щеки Каташи чуть покраснели, а в глазах заплясали молнии. – Между прочим, первые союзники Дома Шипов и их верные вассалы, которые после падения своих хозяев заняли их место. И что удивительно, свидетелей расправы над самыми могучими колдунами и воинами почти не было, тогда как школы Змея пополнились новыми учителями, библиотеки – древними фолиантами и магическими свитками, а казна – немыслимыми сокровищами и могущественными артефактами. Конечно, если верить слухам…

– Если вы хотите в чем-то нас обвинить, имейте мужество говорить прямо! – вышел из себя Ичиро.

– Обвинить? Вас? Ни в коем случае! Я лишь размышляю вслух, не более. – Юма сделал еще один глоток и облизнул губы. – Прошу прощения, если мои слова хоть как-то вас обидели. Сами понимаете – моя профессия накладывает определенный отпечаток, заставляя искать и видеть подозрительную тень даже глубокой ночью.

– Мы все понимаем и не держим на вас обиды, господин Сато, – медленно проговорил Каташи, не сводя со все еще возмущенного Ичиро предупреждающего взгляда. – И все же – что вы хотите от нас? – Он перевел темные глаза на Юму. – Власть нашего Дома велика, но вряд ли простирается до самого Каноку. Вам было бы намного полезнее нанести визит Дому Цапли, который с давних пор тесно связан с императорским двором.

– Безусловно, – кивнул Юма. – Однако совсем недавно я чудом наткнулся на след колдуна, который, возможно, и повинен во всех тех смертях. И след этот ведет прямиком в ваши земли. Я ищу высокого худого человека, одетого в красно-фиолетовые одежды – между прочим, родовые цвета Дома Шипов. Лицо его скрывает маска, а руки – плотные перчатки. Судя по всему, он довольно могущественный чернокнижник. Быть может, пятой, а то и шестой ступени, если не выше. Это описание ни о чем вам не говорит?

– То есть вы утверждаете, – вновь вспыхнул Ичиро, – что этим вашим убийцей может оказаться какой-нибудь заклинатель нашего Дома? Даже предположение, что маг из Дома Змея практикует Разложение, – довольно серьезное обвинение, которое вполне может стоить вам должности, если не больше.

– Сначала вы обвиняете меня в трусости, а после еще и угрожаете? – удивленно поднял брови Сато.

– Я лишь предупреждаю вас о возможных последствиях. – Ичиро скрестил руки на груди. – Не более.

– Уверяю вас, господин Сато, что ни один из моих людей, – Каташи чеканил каждое слово, – не использует запрещенное чародейство. Лишь при намеке на это даже чемпион или член правящей семьи может лишиться жизни, что уж говорить о прочих. Однако я не думаю, что вы проделали столь долгий путь ради пустых подозрений, и вполне понимаю вашу тревогу. Даю слово: я узнаю все, что смогу. Если вдруг этот таинственный чужак и впрямь прячется где-то на нашей земле – будьте уверены, мы доставим его в столицу и передадим прямо в ваши руки. Или, по крайней мере, пришлем его голову.

– Не сомневаюсь ни в вашей власти, ни в вашем могуществе, – кивнул Юма. Как показалось Кенджи, выглядел он на редкость довольным, хотя, по сути, не узнал совершенно ничего нового. – Это как раз то, что я надеялся услышать.

– Что ж, если это все… – Каташи хлопнул ладонью по столу.

– Боюсь, у нас остался еще один нерешенный вопрос, отец. – Ичиро впервые взглянул на Кенджи. – Рядом с господином Сато сидит человек, о котором я тебе рассказывал. Монах из Высокого Пика по имени Кенджи. Он избил троих наших воинов и сломал одному из них руку. Лекари сказали, что перелом довольно тяжелый, и боюсь, если он и сможет снова держать меч, то очень и очень нескоро. Что мы будем с ним делать?

Каташи взглянул прямо в глаза Кенджи, и, если честно, тому стало немного не по себе. Он точно всматривался в два темных колодца, мерзлые и пустые. Не успел Такэга открыть рот, как грохнули двери и в зал ворвался парень, с которого ручьями лился пот. Упав на одно колено, он склонил голову и достал из-за пазухи свернутый в трубку пергамент.

– Я надеюсь, у тебя что-то серьезное, раз ты так дерзко прерываешь нашу встречу, – сухо произнес Каташи.

– Господин Такэга, – произнес парень, едва переводя дыхание, и протянул к Каташи дрожащую руку. – С севера только что пришли гонцы Волков. Черная Кузня вновь зажгла огни.

– Что?! – не сдержался Ичиро. – Это значит…

Он умолк, и на несколько мгновений в комнате повисла мертвая тишина. Собравшиеся лишь кидали друг на друга осторожные взгляды, точно надеясь, что кто-то другой выскажет вслух то, о чем думает каждый.

– Это значит, господин Ичиро, что Пепельный Король готовит свое войско, – наконец произнес Юма. И в голосе его слышалась такая обреченность, что у Кенджи по спине пробежали мурашки.

Загрузка...