Сто тридцать четвёртый

Будни в загоне

Ни за что бы не подумал, что десны могут так чесаться. Зубы растут. У меня их уже два прорезалось за последние несколько дней, и, чувствую, это не предел. Ну, хоть голова болеть перестала — и то хорошо.

Теперь побудку для кормёжки нам устраивают браслеты. Слабый разряд тока, и мы на ногах.

Как я понял, манежи наши, больше напоминающие загон, на вырост.

После перевода из условных «ясель» нас всех одели в одинаковые кремового цвета комбинезоны. В туалет в них ходить, наверное, неудобно, ибо не снимаются.

Но — это показала практика — стоит захотеть по малой нужде, как из угла манежа вылетает гибкий упругий шланг с присоской, который прямо сквозь комбез всё и утилизирует по методу пылесоса. Одежда после такой процедуры сухая и не пахнет. Забавная ткань.

А ещё они очень хорошо тянутся. Значит, тоже на вырост. На очень быстрый вырост, потому что Жрать, да, именно так, с большой буквы, мы стали больше и чаще.

Больше — это как не в себя по восемь раз в день. Кормят так же с выдвигающейся из угла манежа трубочки, только вкус этой бурды изменился. Стал пресноватым и более приторным. Зато жрём мы по расписанию — импульсу в браслетах. Пробовал один раз недоесть — ходил до следующей кормёжки голодным. Голод, надо сказать, был просто охуевшим. Я так жрать не хотел никогда в прошлой жизни.

Теперь наша радио-няня — импульсный браслет. Я его так назвал. Импульс тока — встать, импульс тока — жрать… Собаки Павлова, блять. В такие моменты отсутствие ценности собственной жизни чувствуешь особенно остро. Неудивительно, что в каноне клоны дохли пачками так задорно и с чуть ли не с песнями, если с пелёнок такое отношение…

Тот же самый импульс с браслетов укладывает нас спать. В какой-то момент «пух», и мы все лежим. От нашего желания тут практически ничего не зависит. Нас всех без исключения просто выключают. Как телевизор с пульта. Пум — и выкл. Хорошо, приколистов за пультом нет, лично я бы не удержался и побаловался. А они, ишь чё, заботятся о нас, клоноделы хреновы.

Дисциплина у нас. Режим и распорядок.

Почему «мы», «нас»? Да потому что тут таких как я карапузов почти полсотни. В одной, ну, пусть будет комнате, сорок восемь жрунов, втыкающих на экран над загоном.

И забавные тут мультики показывают, между прочим. Вы когда-нибудь видели сказку про плазмоид, покидающий свой дом из ствола карабина и отправляющийся в путешествие на дальность гарантированного поражения в тело нехорошего кракозяблы? Особенно хорошо получилась миссис Броня. Она всегда помогает, когда плазмоид хочет случайно сходить в гости к тебе в тушку. Не видели? А я такое каждый день смотрю! Бе-бе-бе!

Правда, во всех «мультиках» (язык не поворачивается назвать это по-другому — графически рисованное пособие по тактической экипировке для даунов) плазмоиды из карабина надо отправлять в гости к внутренним органам Врагов Республики! А Республика — это единственная причина, по которой вы (то есть — мы) живёте и существуете… Грамотная пропаганда. Шкеты вон смотрят и балдеют. Осмысленно так смотрят.

Вообще, забавно, но, когда эти хреновы экраны включаются, глаз от картинки оторвать нереально. Можно ходить по манежу, можно лежать, можно… да хоть на голове стой (я пробовал — не вышло), но оторваться от просмотра физически очень трудно. Наверное, можно, но у меня не вышло. Волю подавляют они, что ли?

Открытием стало то, что я умею читать. Не в том плане, что раньше не умел, просто по местному не умел. Обнаружилось это тоже забавно. В какой-то момент к мультикам по бокам и снизу стали запускать бегущую строку с ТТХ всего, что нам показывали. А я мало того, что читал, понимал, так ещё и запоминал с первого раза. Да, скорость обучения впечатляющая, да и память стала усваивать просто чудовищные объёмы информации. У меня было время сопоставить факты из своей прошлой биографии и тут — всё-таки пару минут погрызть борта манежа и потаращиться на окружающих перед принудительным засыпанием нам давали.

Вот и сейчас последний мультик кончился, голос с проектора фоном вещает о том, какие мы все братья и бравые солдаты, а я стою и вдумчиво грызу бортик манежа. Зубы чешутся — пиздец! А думать — отвлекает.

Н-да… прошлая биография. Удивительно говорить о себе в прошедшем времени. Взрослого человека, в принципе, любая непонятная ситуация с определенного возраста подбешивает, потому что со временем привыкаешь мыслить шаблонами и лекалами. А тут… Больше всего бесит тот факт, что я не понимаю, как такое со мной произошло. Второй по раздражающей силе фактор — я понятия не имею, что со всем этим делать. Слишком много неизвестных. Данных для анализа не хватает, и взять их просто неоткуда. Второй шанс? Ну, хорошо, допустим. Но я при жизни был, скажем так, не самым хорошим человеком. А после смерти, зная примерно, что будет… Понятия не имею, что делать. Хорошо, рефлексию можно отставить на время и пока действовать согласно методичке моего мира: законспирированный диверсант в глубоком тылу врага. Главное, не спалиться. Это значит — не показывать знаний своего мира, что, думаю, будет достаточно просто, учитывая уровень местной электроники. Не проявлять каких-то навыков, хотя то, что было забито в мышцу на уровень рефлекса в моём прошлом теле, в этом наверняка отсутствует, но сами знания-то остались. И последнее: надо думать как выжить, учитывая, что впереди война.

Исходя из хренового варианта развития событий, я в каноне, и нас всех рано или поздно пустят на убой или в расход, что, в принципе, монописсуарно. Свалить в ебеня, потерявшись в замесе? Не смешите мои тапочки. Кто я такой? Мясной дроид. Один из охуилиарда аналогичных штампованных ксерокопий Джанго Фетта. И потом, куда валить? Домой, на Землю? А она тут есть вообще? И если есть, то где? А если нет, тогда что? Ну, надежда умирает последней, но мало ли. А вдруг? «Ом-ном-ном-ном», — пластик безвкусный и не грызётся совсем, падла. Уууу… зубы проклятущие… И да, надо бы уделить время и повспоминать, что там было в саге… я, вроде, даже пару мультиков смотрел, когда они шли, но их было отснято больше, чем я смотрел, да и книжки какие-то читал… Вот знал бы, что после смерти окажусь тут… Так, стоп… Хватит рефлексировать.

Наш любимый сержант ещё в учебке прикладом РПК вдолбил в тело достаточно тривиальную истину: не знаешь, что делать — делай по правилам или не делай ничего, иначе инициатива выбьет тебе зубы. Правил я не знаю. Нам их пока никто не озвучивает. Да и рано пока что. Тушка моя сейчас по развитию напоминает полуторагодовалого ребёнка. Расту я, как все, очень быстро, но из графика, видимо, пока не выбиваюсь, и, надеюсь, не буду. Поэтому буду как все. А дальше война план покажет. И пора перестать делить свою жизнь на «до» и «после» того злополучного штурма в моём мире. Когда-нибудь, наверное, перестану, потому что пока очень непросто воспринимать вот это вот всё вокруг хоть как-то серьёзно. Бля!

Я не заметил, как замечтался и от еле ощутимого импульса сполз по бортику манежа в сон, оставляя слюнявую дорожку вслед за сползающей вниз головой…

Нет, это, определённо, нихрена не весело.

Спустя пару недель.

Кажется, с пунктом «не спалиться» плана по выживанию и вживанию в коллектив будут проблемы. Шкеты заговорили. Как-то буднично и просто. Вот так, в один день, оп — и все в нашей дошкольной группе уже говорят. Зубы наконец-то прорезались, и можно смело давить лыбу на все двадцать. Первым словом, ожидаемо прозвучавшем в нашем стойле, было «граната». В этот момент на экранах над загонами шла очередная серия занимательной санта-барбары про истребление кракозяблы. Дяденька-сержант в смешных желтых доспехах, в которых явно опознавался мандалорец, внезапно спросил с экрана:

— А как нам достать противника, который спрятался за укрытием, а попасть в него мы не можем? Может, нам надо в него что-то кинуть? Может, камень или..?

И тут мой сосед через пару стенок пискляво вякнул:

— Гряняту!

О чудо! Все оторвались от экранов и секунду таращились на вякнувшего клонёнка. И как-то в один голос стали его поддерживать.

С этого момента видеоуроки стали интерактивными. Тактика штурма укрепленных объектов, тактика ведения боя в городских условиях, тактика действия крупных соединений в разных климатических условиях, системы построения линий обороны пунктов временной и постоянной дислокации, правила передвижения в рейдах — нам давали всё подряд без какой-либо видимой системы, хотя, надо отдать должное, к этому моменту я знал TTХ и состав, как минимум, полтысячи разных стрелковых комплексов, малых бластеров, винтовок, карабинов и прочих средств дистанционного убиения разумных. И теперь Дяденька-сержант всегда ждал ответа с экрана.

Детишки орали, я молчал. Ну, а смысл дёргаться, если моего ответа в принципе не требовалось? Да и присмотревшись, я заметил, что не я один такой. Но для вида попискивал что-то тоже со всеми вместе периодически.

Второй странностью, отмеченной после того, как шкеты стали проявлять навыки разговорной речи, стало то, что никто ни к кому не лез знакомиться да и, в принципе, общаться. С одной стороны, вроде, и незачем. Вон, сидят сорок восемь копий в одной круглой комнате, на кого ни посмотри — у всех морды одинаковые, только номера разнятся. Но с другой стороны, это довольно-таки жутковато.

Через пару дней после этого нам «внезапно» показали фильм про — тадаам — посуду и как ею пользоваться, следующим фильмом было пособие по хождению в туалет, душ, а на следующий день нам опустили спинки манежей, браслеты же с рук исчезли. Мне бы обрадоваться, но… Проснуться голым и обозреть на опустившемся с потолка столике комплект костюма из простых штанов на резинке, водолазки и тапочек типа чешки, было хоть и ново, но ожидаемо. Стильное всё. Зелёненькое.

Сколько это продолжается, не могу сказать точно. Долго. Счет времени безнадёжно потерян. Я говорил дней? Хе-хе. Скорее циклов.

Ограничители на «отвернуть башку от экрана» нам, видимо, сняли, и побудка теперь идёт звуком, как и отбой. Свет при этом не тушится — постоянное освещение немного досаждает. Грёбаный будильник! Орёт как пожарная сирена на подводной лодке: не хочешь — проснёшься. Но никто не возмущается. Как и не торопится вылезать из кровати и ходить больше, чем то требуется.

В нашей комнатушке обнаружилась практически неотличимая от стены дверь с надписью «Туалет» на двадцать четыре очка с биде, двенадцать раковин и душевых кабинок. Клоны между собой по-прежнему не общаются, что выглядело бы странно для такого возраста, но тут я пас пытаться что-либо объяснить. Просто принял как данность.

Я совершенно не представляю, сколько времени прошло. А дело всё в том, что я попробовал не спать, когда прозвучал сигнал отбоя. Три с половиной часа и сигнал "подъём". В течение цикла получилось примерно шесть часов на обучение, час на общее количество пожрать с опускающегося столика, час на банно-прачечные процедуры. Тут всё по очерёдности номеров, начиная с девяносто седьмого и заканчивая сто сорок четвертым, и отбой.

Опять попробовал не спать, хотя усталость была зверской. Успел отсчитать четыре часа и вырубился. Проснулся под задорное карканье сирены. В этот раз обучение продлилось примерно восемь с половиной часов. Хотя и тут прослеживалась зависимость. Чем сложнее с точки зрения количества производимых действий для запоминания нам показывали, тем дольше потом давали спать и наоборот. Грёбаные клоноделы. Всё-то у них продумано! Но, с другой стороны, такая система обучения не может не вызывать восхищения. Всё, буквально всё, включая «мультики», построено вокруг параметров эффективность и скорость. Время идет рваными промежутками, и, чувствую, накапливается моральная усталость, хотя у своих «соседей» я этого не замечаю.

Заняться практически нечем, кроме как учиться, жрать и спать. Можно, конечно, поразвлекаться и пофилософствовать на тему почему нас сорок восемь, а не пятьдесят, но тут я, в принципе, заметил некую повёрнутость логики местных на кратности числу двенадцать. Можно было бы повыделываться и начать заниматься физухой. Отжимания там, приседания, но так глупо спалиться… Да и при таком темпе роста тела эти старания будут как минимум ни о чём, не говоря о том, что за нами могут наблюдать.

И вообще, в моём случае здоровая паранойя — залог продолжительной жизни параноика. Хотя времени на страдание всякой хернёй тоже практически нет. Информации очень много, и вся она уже не запоминается. Точнее запоминается, но немного хуже. Совсем чуть-чуть. Заметно это стало по тому, что для дословного воспроизведения в памяти каких-то моментов инструкций местами приходится напрягаться. А, может, опять очередной ограничитель.

Самое смешное, что в туалет всё равно не хочется ходить часто, и, если на клапан давит, то у всех примерно в одно время — ближе к отбою и не чаще, чем раз в четыре условных суток. Стараюсь ходить заранее. Хоть в этом мы различаемся.

И всё-таки малыши клонов ведут себя немного, почти неразличимо, но по-разному. Взрослое сознание помогает замечать такие моменты. Кто-то от усталости потягивается, кто-то любит в душе торчать чуть подольше, кто-то откровенно перестал смотреть какие-то ролики и просто сидит молча, о чем-то думая. Кто-то откровенно недолюбливает кашу, которой нас кормят, хотя вкус вроде один и тот же… пластилин с сахаром и стаканчик чего-то по вкусу напоминающему опилки, а по цвету сопли.

Опускают нам еду на выезжающих из потолка столиках. Ну, как столиках. Вмонтированная в столешницу выемка типа "корыто" с бурдой жратвы — обожраться в одну харю — и ложка. Вроде пластиковая, лёгкая.

Хочу котлеток. Это, сука, пытка — так питаться.

Нет, оно всё сытное и даже особым однообразием не отличается, потому что разный уровень солёности и консистенции каждый раз. Но всё равно хочу котлеток… и макарошек… можно с сайрой консервированной. За помидор вообще готов убить голыми руками.

Да хрен с ним, с помидором. Никогда не думал, что буду с радостью вспоминать вкус доширака!

Я знаю, как легко теперь мотивировать себя на массовое убийство. Покажите мне простую шоколадку и пообещайте ещё. Поставьте между мной и шоколадом роту дроидов, и я их зубами буду грызть! Хотя не всё настолько плохо, это я один такой тут эксклюзивный. В принципе, если зажмуриться, каша на вкус отдалённо напоминает овсянку с курицей. Но очень, очень отдалённо.

Рост тела реально замедлился. Видимо, скоро нас распределят по другим группам или что-то произойдёт. Сейчас-то мы выглядим как уверенные пятилетки. Чувствую, что скоро с таким объёмом теоретической базы нас может ждать незабываемое начало тренировок с практической частью.

Накаркал, блять.

В очередной подъём, будь эта хренова сирена неладна, в центре комнаты обнаружился Дед Мороз с подарками. Я определённо начинаю уважать клоноделов! А заодно теперь точно знаю, что нихрена мы не пятилетки по виду: росту в нас как минимум метр двадцать.

Почему я так решил? Дед Мороз предстал пред нами дяденькой сержантом в смешных желтых доспехах. Только во плоти. На правом бедре у сержанта висел так примелькавшийся по мультикам DC-17, а его габариты я видел в таблицах TTХ на экране. Раньше размеры окружающих предметов можно было только предполагать, потому что глазомер, отработанный навыками и опытом прошлой жизни, был с «рождением» тут похерен отсутствием хоть сколько-то знакомых предметов. То есть раньше мне сопоставлять было не с чем. А тут целый бластер! И визуально не такой уж он большой при длине от кончика ствола до пятки рамы в 36 см.* Да и сам сержант смотрелся внушительно при примерном росте под два с лишним метра, по крайней мере, в доспехе.

И если я был просто удивлён тем, что к нам пожаловал целый инструктор, то остальная малышня (ну, не могу я их воспринимать иначе) впала в почти суеверный трепет. Это ж нихрена ж себе! Целая богоравная картинка снизошла до них своим вниманием. Тем временем мандалорец, видимо, дождавшись, пока все продерут глаза и впечатлятся, пробасил сухим, но хорошо поставленным голосом через вокодер шлема:

— Su cui gaar, ade.** Называйте меня Мастер-сержант. У вас пять минут, чтобы умыться, потом мы начнём занятия, — и видя, как мы полным составом подзависли, рявкнул, — Бегом!

Гы-гы-гы. А вот и первая подстава. Раковин-то всего двенадцать, а пять минут на сорок восемь человек — это нихрена не достаточно. Надеюсь, их повернутость на эффективности меня не убьёт раньше времени, и, пока все выстраиваются в очередь по номерам, залетаю в душевую, включаю кран, быстро прополаскиваю рот и морду лица. Вижу немое охуевание стоящих в очереди.

— Мы все не успеем за это время, — говорю в сторону детишек. — Так будет быстрее. — И, не вытираясь, вылетаю в комнату, занимая место напротив своей кровати.

— Шустро ты управился. Кто такой?

Бля. Ну, и как теперь себя вести? Надо постараться произвести впечатление думающего и исполнительного бойца, но без фанатизма. Я, если честно, не планировал этого так скоро, да и в принципе не планировал ничего подобного, но… блин… сорвался.

Прокол, но не критичный. Посмотрим, что он даст. Разведка, так сказать, боем. Сейчас или никогда.

— TU-134, Мастер-сержант, сэр.

— Даже так? — удивился мандалорец. — Не 01–34, а именно 134? Я тебя запомнил.

Прозвучало многообещающе. Что-то я очкую. А вдруг спалюсь и меня разделают как порося на запчасти? Поздновато спохватился.

Впрочем, удивить Мастер-сержанта нам удалось. Надеюсь. Все управились за четыре минуты. Он как-то по-птичьи наклонил голову на бок и махнул рукой: идём, мол. А мы стройной толпой, имитирующей построение в колонну по два, ввалились в открывшуюся справа от туалета дверь, ведущую, как выяснилось, в широкий коридор.

В этот момент я только что не писался от счастья! Ну, хоть какое-то разнообразие началось.

Как же я ошибался…

_______________________

* здесь и далее буду приводить цифры в привычной метрической системе, так как мне кажется в ДДГ она несколько отличалась.

** "Здравствуйте, дети".(мандалорск.)